Книга О.М. Рапова посвящена важной исторической теме – принятию Киевской Руси крупнейшей мировой религии – Христианства.
Киевская Русь к этому времени уже почти два столетия существовала как могучая языческая держава, хорошо известная как в Европе, так и на Ближнем Востоке. Первобытное славянское язычество русской средневековой деревни, уходящее своими корнями в глубину далеких тысячелетий, перерастало в новых городах в государственную религию княжеских верхов.
в центре православной Византийской империи – Царьграде (Константинополе) – идол славянского Перуна был как бы демократическим покровителем русских князей, бояр и купцов; у его подножия священной клятвой на оружии скреплялись договоры двух государств. И все же принятие “греческой веры” – христианства – было тогда исторической необходимостью, так как уравнивало Русь с остальными европейскими государствами, где на язычников смотрели как на неполноправных. Вслед за Киевской Русью христианство приняли ряд славянских и скандинавских (“варяжских”) народов Северной Европы.
Уже в эпоху генезиса русского феодализма языческая религия—прогрессивная для эпохи военной демократии—превращается в тормозящий фактор развития общества. Она не является связующим звеном между отдельными социальными группами нового общества, не служит делу объединения различных народов, входящих в состав государства Русь, не способствует сближению этих народов в хозяйственном, языковом и культурном аспектах. Язычество не обеспечивает формирующихся отношений господства и подчинения, толкает народные массы на выступления против нарождающегося класса феодалов, подрывая тем самым процесс становления русской государственности. Языческие жрецы оспаривают право на власть в стране у собственников земли. Господство язычества приводит к напрасному уничтожению материальных и людских ресурсов. Оно пагубно сказывается на международной торговле, международных политических связях, развитии ремесел внутри страны (затрудняет приглашение на работу на Русь иностранных мастеров-христиан), осложняет ознакомление с достижениями зарубежной культуры.
Христианство стало проникать в Восточную Европу, на территории, заселенные славянами, задолго до официального крещения Руси при князе Владимире Святославиче, но не с I в. н. э., а гораздо позднее. Вопреки некоторым свидетельствам “Повести временных лет”, а также утверждениям дореволюционных и современных богословов апостолы Андрей, Павел и Андроник не являлись распространителями христианства среди восточных славян. Легенды об их миссионерской деятельности среди славянских народов были созданы и включены в русскую летопись в разгар борьбы между Русью и Византией из-за крымско-таманских владений, принадлежавших Киевскому государству, которые в это время византийская правящая верхушка стремилась включить в состав Ромей-ской державы. Легенды эти были созданы или князем Мстиславом Великим, или лицом, близким к нему, в противовес византийской экспансии с целью доказать, что своим обращением в христианство Русь обязана лишь князю Владимиру и его мудрому окружению, но никак не византийцам; русские князья, ведущие свое происхождение от Владимира Святого, не ниже по своему положению византийских василевсов, а потому именно они могут и должны диктовать свою волю высшим русским церковным иерархам, так же как ее диктуют ромейские государи константинопольским патриархам, византийским митрополитам и архиепископам.
Нет материалов, которые бы свидетельствовали о проникновении христианства в IV—V вв. н. э. в южные восточнославянские территории из Византии, а также в IX в. из Хазарии, хотя в Х в. в Киеве и проживали хазары-христиане.
Не имеется оснований и для того, чтобы считать, что в конце VIII или в начале IX в. произошло крещение новгородского князя Бравлина и его бояр, хотя поход русского князя на Сурож в этот промежуток времени, по всей вероятности, действительно состоялся.
Существующие документы не позволяют согласиться с мнением некоторых историков церкви, утверждавших, что еще при жизни Игоря его жена Ольга являлась “внутренней христианкой”. Анализ источников показывает, что Ольга приняла христианство после смерти мужа, в Царьграде, при дворе императора Романа I Лакапина в 944 г. В это время она остро нуждалась в помощи христиан, проживавших в Киевском государстве. Она также надеялась, по-видимому, после крещения получить помощь у византийского императора (и получила ее) для захвата верховной власти на Руси.
В 988 г. Киевское государство и Византия заключили между собой договор о дружбе и взаимопомощи. По этому соглашению князь Владимир должен был оказать немедленную помощь византийскому правительству войсками для подавления восстания Варды Фоки, а византийские императоры приняли на себя обязательство выдать свою сестру принцессу Анну замуж за русского властелина при условии, что он примет христианство, а также прислать на Русь миссионеров для крещения населения страны. Этот династический брак уравнял бы князя Владимира в правах с византийскими василевсами, дал бы ему в руки христианскую церковную организацию, полностью от него зависимую, которая бы стала проводить его замыслы в жизнь.
В 988 г. Владимир тайно принял христианство.
Вывод некоторых ученых о формальном принятии христианства населением Руси при Владимире как будто находит подтверждение в послании краковского епископа Матвея к видному деятелю римской церкви Бернарду Клервоскому, выступавшему за приведение населения всего мира к “истинной”, т. е. католической, вере. Послание написано на рубеже 40-х и 50-х годов XII в. В нем говорится следующее: “Народ же тот русский множеству ли бесчисленному, небу ли звездному подобный, и веры правило православной, и религии истинной уставления не блюдет. Пренебрегая тем, что вне церкви католической нет места дароприношению истинному, [тот народ], известно, не только в дароприношении тела господня, но и в уклонении от брака церковного и [взрослых] повторного крещения, аюавно в иных церкви таинствах позорно колеблется. Так заблуждениями различными [и] порочностью еретической от порога обращения своего пропитанный, Христа лишь по имени признает, а по сути в глубине души отрицает. Не желает упомянутый народ ни с греческой, ни с латинской церковью быть единообразным, но, отличный от той и от другой, таинства не одной из них не разделяет”1.
При чтении этого источника необходимо учитывать его антирусскую и антиправославную направленность. Автор призывает Бернарда Клервоского оказать помощь латинским миссионерам в обращении в католичество бесчисленный народ русов. Он верно подметил некоторые реалии религиозной жизни Руси XII в. Из русских нам также известно, что какя-то часть населения страны избегала посещать христианские храмы, уклоняясь от совершенияхристианской обрядности, в частности от крестин и церковного брака.
Таким образом, и русское православие также должно было заимствовать из славянского язычества отдельные элементы.
Однако не следует думать, что русское православие заимствовало у язычества буквально все его компоненты. Православная церковь терпела лишь те языческие традиции, которые не мешали развитию феодального строя. Например, православное духовенство в принципе не возражало против того, чтобы народ отмечал языческий праздник масленицу, или скрыто поклонялся скотьему богу Волосу, принявшему облик св. Власия, или Перуну, трансформировавшемуся в Илью Пророка, или Мокоши, трансформировавшейся в Параскеву Пятницу. Однако христианская церковь резко выступала против той обрядности, которая наносила ущерб классу феодалов. Так, она категорически запрещала принесение человеческих жертв божествам, ритуальные убийства жен или рабынь после смерти их мужей или господ. Церковь рассматривала эти явления как напрасную растрату человеческих ресурсов, необходимых для ведения производства и получения прибыли классом феодалов. Она активно боролась с уклонением от церковного
брака, так как с его помощью церковники пытались укрепить моногамную семью — основную производительную ячейку феодального общества. Православная церковь сурово осуждала те народные развлечения, которые уводили людей от повседневности в мир чувственного, сопровождались групповым “непотребством”, пьянством и драками, доходившими до убийств. Церковники не без основания считали, что все эти явления пагубно отражаются как на семьях производителей материальных ценностей, так и на производственном процессе2.
Яго же практически получила Русь от принятия христианства?
Прежде всего, ее население получило принципиально новую идеологию, с помощью которой правящий класс мог заставить подчиняться себе народные массы.
Христианская церковь способствовала окончательному становлению феодализма на Руси, формированию и развитию княжеских и боярских вотчин, а также появлению крупного церковного и монастырского землевладения.
Высшие представители церкви стали участвовать в политической жизни Руси. Они заседали в княжеских советах, сотрудничали с князьями в деле создания общерусского законодательства, в частности церковных уставов. Церковные иерархи получили также право осуществлять собственные суды над жителями страны.
Обращение в христианство различных этнических групп, входивших в состав Киевского государства, привело к их сближению с восточными славянами в хозяйственном, идеологическом, культурном и языковом отношении.
Довольно быстро после введения христианства прекратилась практика убийства жен, рабынь, слуг на похоронах мужей и господ, что способствовало увеличению населения Руси, благотворно сказалось на хозяйственном развитии.
Влияние церкви на русскую жизнь и быт уже на раннем этапе ее существования не было однозначным. Наряду с положительными чертами ее деятельности ясно прослеживаются и отрицательные. Будучи крупнейшим русским феодалом, русская церковь последовательно отстаивала интересы господствующего класса, активно участвовала в процессе закабаления свободных общинников, стремилась превратить принадлежащие им земли в свою собственность. Она выступила против классовой борьбы, умело покрывала темные дела отдельных представителей феодальных сословий, боролась с инакомыслием, не брезговала заниматься ростовщичеством, иногда злоупотребляла судебной властью.
Христианская церковь внесла важный вклад в развитие русской феодальной культуры. Она способствовала созданию многих великолепных памятников архитектуры и живописи, распространению письменности, развитию летописания, появлению школ, развитию библиотек, проникновению на Русь произведений зарубежных авторов, содержащих в себе важные знания по целому ряду отраслей культуры и искусства. В то же время церковь подвергала остракизму многие произведения народной культуры, созданные на основе языческих представлений о реальном и загробном мире.
Двояким было влияние церкви и на семейные отношения. С одной стороны, она укрепляла моногамную семью, и это безусловно положительно отражалось на развитии производства. С другой—церковь стремилась к жесткой регламентации внутрисемейного быта, утверждала патриархальщину, требовала беспрекословного подчинения жены мужу, а детей — отцу.
В целом же отход от язычества и принятие христианства Русью были важными и прогрессивными для того времени явлениями. Замена язычества христианством была обусловлена тем качественным скачком, который сделало восточное славянство, перейдя от строя военной демократии к феодализму.
Сложных вопросов в этой теме много. Источники неполны, отрывочны, разноречивы, и выявление истины достигается с трудом. О.М. Раповым сделано очень много интересных источниковедческих наблюдений. Путем скрупулезного анализа источников автор обрисовывает не только общую обстановку (что делалось неоднократно и ранее), но и детали процесса крещения русских земель. При этом выявляется хронология, разная для разных областей. Некоторые детали, возможно. гипотетичны, что неизбежно при данном состоянии источников (русских, греческих, болгарских, латинских, арабских, персидских). Впервые пересмотрены даты крещения в масштабе всей Руси: князь Владимир крестился в 988 г.; в 990 г. было крещено население Киева и Новгорода. Остальные русские области крещены позднее. Автором убедительно показано, что общепринятая дата крещения Руси—988 год, — признаваемая и православной церковью, и советской педагогикой (школьные хронологические таблицы), является лишь датой русско-византийского договора о военной помощи грекам, а также крещения киевского князя3.
Книга О. М. Рапова является не только серьезным исследованием важной исторической проблемы, но и хорошим путеводителем по бесчисленной литературе вопроса, накапливавшейся с XI по XX столетие.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Рапов О.М. Русская церковь в IX – первой трети XII в. – М.,1988. – С. 395.
2. Смирнов М. Ягелло – Яков – Владислав и первое соединение Литвы с Польшею. – Одесса, 1868. – С. 161
3. Щавелева Н.И. Послание епископа краковского Матвея Бернарду Клеровскому об “Обращении русских”. // Древнейшие государства. – М., 1976. – С. 114.
1 Щавелева Н.И. Послание епископа краковского Матвея Бернарду Клеровскому об “Обращении русских”. // Древнейшие государства. – М., 1976. – С. 114.
2 Смирнов М. Ягелло – Яков – Владислав и первое соединение Литвы с Польшею. – Одесса, 1868. – С. 161
3 Рапов О.М. Русская цервовь в IX – первой трети XII в. –М.,1988. – С. 395.