Министерство образования и науки Республикии Казахстан
Алматинский Технологический Университет
Кафедра
РЕФЕРАТ
по предмету «История философии и науки»
на тему «Наука в культуре современной цивилизации»
Проверил
Выполнила
Алматы 2011г.
Содержание
кризис цивилизация современная наука
Введение
Актуальность темы. В начале третьего тысячелетия человечество находится в опасном и сложном положении: продолжается уничтожение природы, усугубляется неравенство и несправедливость в мире людей, расширяются масштабы потребительства, прогрессирует «аксиологическая слепота», обостряется противоречие между человеком и техникой. Возникает новый класс угроз и опасностей, связанных с формированием информационного общества. Большую опасность для мира представляет распад социокультурного кода цивилизации, возрождение «внутрицивилизационного» варварства.
Крупнейшей или одной из крупнейших проблем нашей эпохи считают приближение глобального культурного и экологического кризиса. Достаточно обоснованно мнение, что экологический кризис уже наступил. Нагрузка на природу превысила уровень, при котором экосистемы еще сохраняют способность к самовосстановлению, а процесс обмена веществ в геосфере стал некомпенсированным, незамкнутым. Однако при более широком взгляде на современность становится очевидным, что на пороге непредсказуемых перемен находится далеко не только природная среда, но и ряд других социокультурных подсистем нашей цивилизации. Невозможность дальнейшего развития в прежнем направлении наиболее очевидна в отношении следующих подразделений социальной системы.
1. Снижение уровня нравственности, деградация духовной культуры имеют следствием потерю людьми способности к нормальному взаимодействию, к сотрудничеству. Кино, театр, эстрада, литература, живопись, музыка все слабее выполняют смягчающую, сдерживающую, объединяющую и облагораживающую функцию в отношениях между членами общества. Наоборот, задачей служителей искусства, как будто становится пробуждение низких животных инстинктов: агрессии, увлечения порнографией, эгоистической вседозволенности. Результат такого воспитания немедленно выплескивается в жизнь в многочисленных формах насилия на бытовом, групповом, государственном, международном уровнях.
2. Демографическая подсистема. Простая математическая зависимость утверждает: при сохранении нынешней тенденции примерно к 2025 г. численность
людей на Земле станет равной бесконечности. По оценкам экологов количество землян уже сейчас превысило допустимый (не разрушающий природную среду) уровень в 3-5 раз.
3. Усиление межнациональной и религиозной вражды усиливает социальную и политическую нестабильность в большинстве регионов мира. Все это угрожает массовыми миграциями людей и ведет к дальнейшему усилению напряженности, к развязыванию новых войн.
4. Угрожающе падают показатели здоровья людей. Наиболее тревожно положение с генетическими заболеваниями. Десять процентов населения России страдают от врожденных отклонений от нормы. При современных темпах роста заболеваемости эта доля скоро достигнет критического уровня, за которым станет неотвратимым вырождение человеческой популяции. К этому добавляется «соревнование» за первое место по заболеваемости и смертности между сердечно-сосудистыми заболеваниями, алкоголизмом и наркоманией, раком, СПИДом, психическими заболеваниями.
5. Беспрецедентный рост техники и развитие технологий в век научно-технической революции могут считаться основными виновниками деградации природной среды, массовых убийств в военных и мирных условиях, подготовленных людьми катастроф и т.д. Технологические достижения привели в конечном счете к росту населения, росту болезней, гонке вооружений, безудержному разрастанию городов, к усилению контрастов между бедными и богатыми странами, бедными и богатыми слоями населения. Современной технике мы обязаны тем, что войны стали мировыми и угрожают существованию человечества и всего живого на Земле.
Уже этого неполного перечня самых острых глобальных проблем достаточно для того, чтобы с уверенностью утверждать: дальше так развиваться нельзя, земное сообщество вступило в период глобального кризиса цивилизации.
История свидетельствует, что человечество многократно переживало периоды коренной перестройки культуры, подчас кончавшиеся распадом этнических социальных систем. Начало XXI вв. отличается от этих событий прошлого по крайней мере двумя особенностями: глобальным характером кризиса и совмещением во времени целого букета критических фаз, переживаемых отдельными подсистемами
культуры, более подробное рассмотрение которых представлено в разделе 1 данного реферата.
Главный вопрос современности заключается в том, насколько человечество в состоянии изменить «направление» цивилизационного развития и обеспечить для себя устойчивое безопасное будущее.
Проблема состоит в том, что современная индустриальная цивилизация, породив мощную технонауку и феномен глобализации, оснастив мировое сообщество информационными и телекоммуникационными технологиями, не создала прочной духовно-ценностной основы планетарной жизнедеятельности человека.
Главной задачей данной работы является раскрытие сущности кризиса современной цивилизации и его особенностей, выяснить, является ли сложившаяся кризисная ситуация закономерной и почему.
Целью реферата является установление причин кризиса современной цивилизации и определение возможностей постнеклассической науки и современного общества по преодолению кризисной ситуации.
1 Проблема кризиса современной цивилизации
К началу третьего тысячелетия человечество подошло со стороны проявляющегося со всей очевидностью кризиса своей цивилизации, который складывается из экологического, культурного, социального, демографического и еще скрытого, но уже обретающего черты экономического кризиса, этот комплексный многоаспектный кризис можно назвать экологосоциальным.
Еще одной особенностью современного кризиса человеческой цивилизации является его географическая общезначимость, глобальный характер.Превращение человечества в единую мировую систему подтверждается тем, что крупные экономические и военно-политические потрясения в наши дни так или иначе затрагивают большинство живущих на Земле народов.
В современном кризисе лидирует, несомненно, группа развитых стран, прежде всего Западной Европы и Северной Америки. Если попытаться проследить тенденции развития культуры духовной и материальной в этих странах, то почти во всех отраслях человеческой деятельности можно обнаружить проблемы и затруднения, имеющие глубокие последствия для всей жизни общества. Нередко эти затруднения не имеют рационального способа разрешения в рамках существующих подходов, выглядят как траектории, ведущие в тупик. Приведем набор таких трудностей, не претендующий, впрочем, на полноту.
В наши дни, похоже, критическая фаза наступает по многим направлениям одновременно, концентрированным ударом.
Технология. Мы уже упоминали о последствиях гипертрофированной технизации современного общества. Многие результаты развития техники не сразу проявляют себя, например, в ухудшении состояния природной среды, в снижении уровня здоровья населения, в росте человеческой популяции (результат успехов медицинской технологии). Но есть и показатели практически мгновенного действия техники на наше существование. По данным Всемирной организации здравоохранения, технический прогресс обходится нам сейчас в 4 жертвы техногенных катастроф ежегодно на каждые 10000 жителей. Несмертельных травм фиксируется на порядок больше, а косвенный ущерб просто не поддается учету [1, стр 53].
Экономика, по традиции включающая сельское хозяйство, промышленность и энергетику. Продуктивность сельскохозяйственного производства находится в отношениях дополнительности с его эффективностью. Чем больше мы снимаем продукции с гектара земли, тем дороже эта продукция. На некотором уровне затраты и прибыль сравниваются, дальнейшая интенсификация производства становится нерентабельной. В условиях роста населения Земли и практического исчерпания резервов пахотопригодной земли указанная закономерность ставит естественный предел производству природных продуктов питания.
Аналогичное соотношение связывает эффективность промышленности с экологической чистотой производства. Иначе говоря, полная очистка заводских выбросов, полная рекультивация нарушенных горными выработками земель невозможны из-за бесконечно высокой стоимости очистки и рекультивации. Промышленность всегда будет продолжать разрушать природную среду в той степени, которая определена необходимостью получения хотя бы минимальной прибыли. Примерно в таком же положении находится энергетика: в целом более безопасные для природы и здоровья людей источники энергии оказываются и более дорогостоящими. В настоящее время резерв повышения безвредности промышленного производства еще не исчерпан, но экспонента развития индустрии в считанные десятилетия пройдет этот путь и все равно будет и дальше отравляться среда жизни на Земле. Сказанное показывает, что решение экологических проблем на пути наращивания индустрии не имеет перспектив, хотя обратное мнение все еще пользуется популярностью.
Еще одна проблема, связанная с бурным ростом экономики, состоит в усилении социального неравенства между богатыми и бедными слоями населения, богатыми и бедными странами. Закон развития диссипативных структур [1, стр. 210] диктует владельцам собственности поведение, исключающее достижение равенства ненасильственными средствами. Нарастание напряженности на границах между современными цивилизациями и на границах социальных угрожает военными и революционными взрывами.
Политика. Нестабильность современной политической обстановки в мире очевидна. Одновременно в десятке районов идут или недавно шли локальные войны; все материки, кроме Австралии и Антарктиды, несут на себе очаги напряженного противостояния (Корея, Южная Африка, Ближний Восток) или «мерцающих» военных
или гражданских столкновений (Индия – Пакистан, Канада, США, Центральная Америка, Балканы, Кавказ и др.). Закономерность усиления и ослабления политической напряженности в глобальном масштабе трудно сформулировать, однако для отдельных цивилизаций, согласно П. Сорокину, повышение нестабильности наблюдается на переломе эпох, предвещая смену общественных ценностей.
Философия и религия. Кризис в идеологической сфере отчетливо обнаружился в момент крушения философии мирового пролетариата. Прагматика рынка победила в противостоянии идеологий, но не вследствие своей логической стройности, широты, соответствия истине, а благодаря соответствию сиюминутным требованиям жизни. С обрушением свода, державшегося на двух мировоззренческих столбах: социализм и капитализм, выплыли на поверхность сотни идеологических и религиозных течений, каждое из которых в борьбе за утверждение своей самостоятельности «уничтожает» все другие, следуя убеждению: не может быть двух носителей истины. Деляческий ветер критического реализма, начиная с Реформации, подтачивает основы христианской философии, как, впрочем, и других мировых религий. Борются между собой, с наукой, с религиозным фундаментализмом бесчисленные секты и учения новоиспеченных «пророков» и «мессий». Позитивизм современной науки тоже не чувствует себя уверенно в лоне диалектического материализма. Наука ищет опору то в логическом позитивизме, то в витализме, порой просто в мистике. Это можно было бы считать нормальным процессом поиска истины. Но то и дело идеология становится орудием политики и, подкрепленная националистическими и местническими склоками, ведет к дестабилизации и кровопролитию. За примерами недалеко ходить: Карабах, Ольстер, Палестина, Джамму и Кашмир, Таджикистан, Кавказ. Очевидно, победившая идеология капитала ничего, кроме философии «свободы», то есть развязанных рук, предложить не может. Дальнейшее движение в этом направлении не обещает стабилизации мирового сообщества. Идеологический вакуум в России, бессистемно заполняющийся чем придется, свидетельствует, по-видимому, о бесплодии материалистического фундамента.
Право. В последние десятилетия юриспруденция в мировом масштабе столкнулась с серией трудных проблем. По большей части они не представляются неразрешимыми, но, чтобы решения не выглядели произвольными, требуется серьезный пересмотр научной и религиозно-идеологической базы. Так, мир расколот
на две части, одна из которых считает применение смертной казни совместимым с общечеловеческой моралью, другая – нет. В развитых странах идут ожесточенные споры, подогреваемые различными религиозными установками, о допустимости планирования семьи и досрочного прерывания беременности. Блюстители законности постоянно становятся в тупик при определении момента юридической смерти, после которой человека (труп) можно использовать как бесплатного донора по пересадке органов. Неясны отношения собственности и родительских прав в случае искусственного осеменения и имплантации зародышей в женский организм, клонирования людей. Неясны также состав и мера преступления в явлениях психологического подчинения людей чужой воле, психотеррора, зомбирования, смерти человека в результате внушения. Следует также отметить и последний случай, отражающий кризис современной юриспруденции, когда один западный предприниматель повесил над своей прачечной вывеску: «Мы исполним все ваши желания». В ответ на это один, мягко говоря, заносчивый человек подал на владельца прачечной в суд, по сути, требуя возмущения ущерба от того, что не все его желания (неизвестно чего он желал в прачечной) были исполнены. Размер иска был выставлен абсурдный – порядка 40-50 млн. дол. США. Если суд заставит нерадивого предпринимателя оплатить заявленный иск, то специалисты констатируют окончательную несостоятельность и кризис современной юриспруденции.
Искусство. Современные изящные искусства, так же как литература, отличаются полифоничностью, разнобоем, отсутствием единого настроя или целенаправленности. Главным ориентиром, по которому выбирают курс художники, писатели, музыканты и пр., служит, очевидно, общественный и коммерческий успех, завоевание публики. Искусство потеряло свою гордую самостоятельность. идею служения Красоте и Божественному началу и попало под власть толпы, в массе не отличающейся высоким вкусом. Средства массовой информации сделали искусство ширпотребом. Можно наблюдать отчаянную борьбу классической музыки Баха и Моцарта против оглупляющего тяжелого рока; реализма и импрессионизма в живописи против модернизма; драматургии Шекспира и Мольера против театра абсурда; кинематографа Чаплина и Эйзенштейна против боевиков и порнофильмов и т.д. Само по себе это совмещение крайностей свидетельствует о том, что искусство стоит на распутье перед выработкой критериев, новых формул ответственности.
Неустойчивость, переходный характер современного искусства следует уже из того, что оно с одинаковой легкостью обслуживает как самые возвышенные идеалы общества, так и наиболее низменные инстинкты. постоянно возбуждая и усиливая их. Можно думать, что хаотическое состояние этой сферы человеческой культуры, засилье бездуховности, упор на внешние эффекты наиболее ярко отражают кризисное, переломное состояние нашей цивилизации.
Этика. Производными от всех этих общественных неурядиц, по-видимому, являются нормы социального поведения людей, нормы нравственности. При всем различии в поведении людей в периоды возбуждения и успокоения в разных странах и разных слоях общества наблюдатели в целом едины в своих оценках: уровень нравственности, скорее, снижается, чем повышается. Стало общим местом, что ценность человеческой жизни даже в мирное время упала как никогда низко. Если же начинаются военные действия, то человек рассматривается просто как одно из средств, практически бесплатных, достижения перевеса над армией противника. В последнем, впрочем, наше время не отличается от всей предшествующей истории. Но такие эксцессы, как проявление национального террора в благопристойной Германии или потасовки футбольных болельщиков в чопорной Британии, свидетельствуют о нравственном нездоровье в самом сердце “старушки-Европы”.
В сказанном выше можно было лишь скупыми штрихами наметить картину комплексного кризиса, поразившего сразу ряд областей культуры современного мирового сообщества, и прежде всего клуба развитых стран.
Наверняка нельзя утверждать, что все частные кризисы наступают строго одновременно. Скорее всего, здесь осуществляется второй тип зависимости по П. Сорокину: группа лидирующих отраслей деятельности теряет равновесие и вовлекает за собой в падение другие ветви культуры.
Наибольший вклад в нарушение равновесия сделан, однако, отставанием не природных компонентов культуры, а ее духовной сферы. Как ни странно, идеальная сторона жизни людей, не связанная с инерцией, свойственной грубой материи, проявила в эволюции наиболее консервативные свойства.
По определению Н.К. Рериха, понятие культуры совмещает в себе этику, науку и искусство, олицетворяющие идеалы творческого взаимодействия людей, истины и красоты. В нашу эпоху наука, повенчанная с материальным производством, оказалась
на коне и расцвела пышным цветом. Лет 20-30 назад рост числа людей, занятых в науке (не только ученых), шел так бурно, что при сохранении этой тенденции в начале будущего столетия все население Земли должно было бы заниматься только разработкой и обслуживанием научных проектов. Контингент так называемой «творческой» интеллигенции (искусство, литература) также возрос. За соблюдение норм нравственности издревле несли ответственность религия и религиозно-этические учения. При сопоставлении канонов даосизма, конфуцианства, буддизма, иудаизма, зороастризма, учения йогов, христианства, магометанства, теософии и других можно обнаружить поразительное совпадение нравственных императивов, изложенных в заветах Великих Учителей и Пророков. Иногда даже словесные формулы таких заповедей, как «не убий», «не укради», «не лжесвидетельствуй», «возлюби ближнего своего как самого себя» близки по форме. Все учения настаивают на необходимости работать над совершенствованием своей природы, причем идеалом совершенства является отказ от эгоизма, совершение добрых дел в отношении окружающих, особенно слабых и просящих. Даже ориентированное на классовую ненависть общество последователей марксистского атеизма осознало, пусть с большим запозданием, что без нравственных регуляторов не обойтись и в муках родило «Моральный кодекс строителя коммунизма». По формальным подсчетам, около 90% жителей Земли находится под идеологическим контролем тех или иных религий. Дело, однако, не в статистике, а в том, что с прогрессом научно-технического мышления духовные направления культуры стали все хуже выполнять функции регуляторов отношений между людьми. В борьбе с рациональной скептической наукой религии основательно подрастеряли свою власть над умами. Под давлением расхожих представлений христианские пастыри – православные, католические, а особенно протестантские – вынуждены все в большей степени благословлять деловую активность, то есть конкурентную борьбу в экономической и политической сферах, накопление богатства.
Еще резче бросается в глаза отступление от высоких идеалов в современной литературе и искусстве. Значительная часть, хотя, конечно, не все, служителей муз уступила требованиям закона конкуренции и пошла на поводу у массового потребителя. В интересах выживания и ради больших заработков масса «жрецов красоты» продала свои таланты и перешла на обслуживание рекламы.
Отставание, расслабление нравственного блока социальной системы привело к тому, что человечество, овладев колоссальной энергией и совершенными технологиями, стало похоже на ребенка, которому дали поиграть с боевым оружием. При этом никто не позаботился внушить ему правила обращения с опасными игрушками. Он старательно вытаскивает чеку из гранаты и на замечание: «остановись, она взорвется», отвечает: «ничего, у меня еще одна есть». В результате каждая новая война становится все более разрушительной и уносит все больше жизней. Для грабежа, шантажа, насилия, преступного бизнеса применяются все более совершенные технические средства. Футурологи предсказывают, что в ближайшие годы в руках мафиозных групп окажутся атомные бомбы, которые в огромной степени расширят их возможности вымогательства и запугивания населения. Не секрет, что все новейшие достижения науки и технические изобретения наиболее внимательно рассматриваются военно-промышленным комплексом и тайной полицией. Если намечается что-то, сулящее особенно эффективный метод уничтожения людей и техники, шпионажа, диверсий, лишения людей собственной воли к действию или способности двигаться, то эти ведомства оказываются наиболее щедрыми покупателями разработок, технологий вместе с их творцами. Все это делается, естественно, «в интересах безопасности» мирных граждан.
1.1 Культурный кризис современной цивилизации, как историческая закономерность
Согласно представлениям крупнейшего социолога нашего времени Питирима Сорокина, человеческая культура слагается из ряда относительно автономных подсистем [3]. Он относит к ним религию, философию, искусство управления государством, бизнес, язык (литературу), науку, изящные искусства, этику, право и экономику. К этому перечню можно добавить технологические знания, материализованные в машинах и технических сооружениях, экологию, эволюцию городов, физическое и психическое здоровье населения, а также индустрию отдыха и развлечений. Часть из них возникла, по-видимому, вместе с появлением человека (религия), другие – такие как литература, экономика, бизнес, а особенно экология, возникли позднее. Все эти отрасли человеческой деятельности постоянно испытывают колебания, выражающиеся, в частности, в увеличении и уменьшении числа людей, занятых в соответствующей области, в их талантливости и активности. Скрупулезное изучение этих волн дало основание П. Сорокину считать их естественным режимом существования культуры. Хронологический анализ ритмов обнаружил разные степени взаимозависимости отраслей культуры, от жесткой синхронности до малозаметной корреляции. В наши дни, похоже, критическая фаза наступает по многим направлениям одновременно, концентрированным ударом.
Рассогласованность между материальными и духовными крыльями человеческой культуры едва ли следует считать отличительным признаком нашей эпохи. Согласно представлениям Л.Н. Гумилева [4] нормальный цикл развития этноса включает в себя фазы преобладания идеальных стимулов поведения людей во время пассионарного подъема и стимулов материального, накопительского характера на этапе надлома и инерции. В первом случае развитие сообщества определяется программами поведения преимущественно пассионариев, людей, преследующих далекую, не связанную с корыстными интересами цель. Признаком умирания этноса служит преобладание субпассионариев, в программе которых записано: «Моя хата с краю». Это программа спокойной растительной жизни без высоких идеалов, без полета. В период расцвета этноса происходит «перегрев», пассионарии взаимно уничтожают друг друга и на авансцену выходят гармоничные личности с
программами творческого поиска в области строительства, изобретательства, искусства иррациональной организации общества.
Исторические хроники подтверждают вывод о том, что материальные и духовные стимулы находятся в отношениях дополнительности друг к другу, плохо совмещаясь в сознании людей. Во времени происходит смена одних другими, и лишь в переходные периоды ненадолго достигается равновесие, гармония. Синтез противоположностей дает новое качество, позволяет создавать шедевры культуры. В периоды господства идеальных или материальных стимулов равновесие нарушается. В характере личностей и в характере этнической системы оказывается переразвита одна сторона характера и одна парадигма деятельности и подавлена, неразвита другая. Очевидно, «маятник», колебание между двумя крайними состояниями можно считать явлением, нормальным для процесса развития общества нашего типа.
Вывод, сделанный на основе прослеживания ритма чередования ментальных типов исторических деятелей, подтверждается, по мнению П. Сорокина, набором симптомов, характерных для фазы перехода от рационалистической эпохи к идеалистической. Однобокий гипертрофированный интерес людей к материальным ценностям делает общество пустым, фальшивым, невежественным, беспорядочным и беспомощным перед лицом серьезных проблем. Происходит распад основных человеческих ценностей. Смещается граница между правдой и ложью, между красотой и безобразием, возникают и распространяются псевдонауки. В идеологии равновесие смещается в сторону засилия материализма, в политике – тирании. Происходят распад семьи, деградация наук и искусств, социальная гармония все больше уступает место «всеобщему базару». Соответственно становятся повседневностью войны, внутренние политические неурядицы, революции. Повышается роль сверхчувственных религий, а вместе с ними интерес к мистицизму, фидеизму, религиозному рационализму. Экономические успехи цивилизации сбавляют темпы.
Почти все перечисленные признаки можно обнаружить в жизни современной Западной Европы. Некоторые из предвестников кризиса еще не очевидны, но должны в скором времени обнаружить себя. Среди них уменьшение значения материальных ценностей в общественной жизни, замедление роста числа научных открытий и
изобретений, уменьшение роли визуальных, чувственных, эротических направлений в искусстве.
Выше мы попытались определить существо современного кризиса человеческой цивилизации как рассогласование между подсистемами единого социального механизма. Этапы рассогласования закономерны, они повторяются. Но нынешний этап наложился на головокружительный взлет технической мощи человечества, и это делает кризис разрушительным как никогда и как никогда всеобщим. Среди многих нарушений гармонии главное – отставание духовной ветви культуры от ветви материальной. Чем вызвано это отставание? П.А. Сорокин [3] обнаружил такую закономерность. Как только носители рационалистического или, наоборот, идеалистического мышления начинают чувствовать увеличение своего общественного веса, они тут же бросаются вытеснять со сцены деятелей противоположного типа. Идут в дело не только публичные дискуссии, проповеди, но и суды, кресты, оружие, костры. Другими словами, каждое идеологическое направление культуры активно поддерживает и сохраняет себя, а для этого подавляет конкурирующее направление. На языке системологии подобное явление может быть описано как конкурентная саморегулируемая система, направляемая обратными связями типа минус-минус (--), или триггерная система. Каждая из конкурирующих подсистем в этом переключателе программируется серией положительных обратных связей плюс–плюс (++), что придает им способность самоусиливаться. Агрессивный характер диссипативных структур тем резче проявляется, чем обильнее, доступнее источники питающей их энергии. Энергетическое «обжорство» – специфика эпохи научно-технической революции. Выполняется и второе необходимое условие — нелинейность порождающей диссипативную структуру среды. В нашем случае она обеспечивается неустойчивостью общества, психическими напряжениями, незаметно накопившимися в предшествующие, внешне благополучные периоды развития. Напряжение растет вместе с рассогласованием в физических, биологических, технических блоках системы. Неустойчивость совмещается со способностью человеческой психики входить в резонанс с состоянием психики других людей: сочувствовать несчастным, заражаться возбуждением, ненавистью или настроением религиозного благочестия. Пассионарии совсем не должны составлять большинство населения, чтобы повести нацию за собой [1, гл. V]. Их сила в когерентности, согласованности действий.
Достаточно, чтобы число увлеченных некоторой идеей достигло критического порога, и под их знамена встает практически вся нация, если напряжение достаточно велико. Обратная положительная связь распространяется на все большее число общественных систем, заставляя общество даже вопреки здравому смыслу сдвигать сознание в одну или в другую сторону. И лишь дойдя до предела, испытав на себе всю абсурдность одностороннего развития, общество накапливает сознание ошибочности избранного пути и бросается в противоположную крайность. Смена одной крайности на другую и есть кризис, близко знакомый нам по российской действительности. В промежутке наступает короткое господство «гармонично мыслящих» личностей, но оно, по определению, неустойчиво и недолговечно. В силу своей уравновешенности эти люди не способны фанатически следовать одной идее, убежденность в правоте которой «на собственном опыте» только и способна увлечь за собой лишенное своего мнения большинство населения.
В последней четверти западно-европейского этнического цикла деятели рационального склада все еще прочно удерживали первенство в обществе. В это время научная и изобретательская мысль европейцев, пройдя извилистый путь скрытого развития, «подкинула» истории паровой двигатель, затем метод использования ископаемого топлива, электроэнергию, расщепление атома. Это было подобно нажатию спускового крючка, за которым последовал взрыв научно-технической революции. Структура общества уже содержала в себе богатый набор обратных связей нелинейного типа, психологически Европа была обработана в духе деловой активности и готова к промышленному прыжку. Развитие пошло в режиме с обострением, по круто взлетающей траектории.
Действие энергетической инъекции оказалось усиленным некоторыми предшествовавшими этому событиями. Великие географические открытия замкнули известный Западу мир и чрезвычайно расширили возможности торговли и грабежа других народов. Совершилась реформация, произошел раскол христианской церкви, это развязало руки для бизнеса и накопления богатства низшими сословиями. В науке решительно одержала верх рациональная парадигма Галилея-Декарта-Ньютона, освободившая ее от пут мистики и религиозных запретов. От Европы отпочковался молодой Североамериканский этнос, помогая отодвинуть срок дряхлости своему родителю — Европе. Все это позволило освободить диссипативную структуру
европейской цивилизации от сдерживавших ее лимитов, сырьевых и идеологических. Таким образом, беспрецедентный перекос общества в сторону практицизма и бездуховности был подготовлен всей логикой развития Европейского суперэтноса.
Класс капиталистов пережил свою, частную вспышку пассионарности. На идеологическом фронте его победа была отмечена введением в повседневный обиход, легитимизацией открытой рыночной конкуренции. Законом общества был объявлен дарвиновский закон борьбы за существование и выживание сильнейшего. Произошел возврат к биологической системе ценностей. На щит было поднято все то, что дает физическое превосходство над соплеменниками: сила, власть, хитрость, приспособляемость, чувственные удовольствия, спокойная и сытая жизнь, материальная обеспеченность, здоровье. Требованием выжить в конкуренции оказались сметены или отставлены на второй план ценности, накопленные многовековым развитием человеческих культур. В этом списке — понятия чести, совести, верности долгу и идеалам, сознание ответственности перед людьми, образованность, религиозность, культурный уровень, терпимость, альтруизм) способность к творчеству (кроме технического), способность понимать красоту и воспринимать искусство.
Далее несколько слов о кризисе современного общества мыслями О. Шпенглера, А. Швейцера и Р. Гвардини.
По мнению Освальда Шпенглера, все культуры – «живые существа высшего ранга», которые проходят все этапы эволюции любого живого организма: детство, юность, возмужалость, старость. Согласно Шпенглеру, на последнем этапе своей эволюции, круговорота, культура превращается в цивилизацию[2].
Цивилизация – это «органически-логическое следствие, завершение и исход культуры. Цивилизация – неизбежная судьба культуры». Характеризуя этот этап «умирания» культуры, он отмечает его главные черты: город вытесняет деревню, народ превращается в массу; человек теряет связь с природой, с культурным творчеством, ему свойственны утрата религиозности, благоговения перед культурными традициями – на первый план в его жизни выходят инстинкты, жажда денег, холодный ум. Происходит обесценивание человеческой личности, утверждается «величие денег – в руках твердых духом натур практического пошиба».
Кризис культуры, по Шпенглеру, – это простое вхождение ее процветания в заключительную цивилизационную стадию. Вот почему римляне были варварами, не начавшими великий подъем культуры, а завершившими его. «Бездушные, без всякой способности к философии и искусству, с животными инстинктами, с исключительной погоней за материальным успехом, римляне стоят на границе между эллинской культурой и ничем».
Можно сказать вслед за Шпенглером, что наличие кризисов – это закон всемирной истории. Задача исследователя состоит в том, чтобы за суммой внешних фактов отыскать неукоснительную закономерность. Кризис, стало быть, это не констелляция случайных обстоятельств, зависящих от национальных настроений, личных влияний и экономических тенденций. Когда же вся полнота возможностей культуры осуществлена, тогда, по Шпенглеру, культура внезапно костенеет, умирает, кровь останавливается в ее жилах. Силы культуры надламываются – она становится цивилизацией.
В какой-то мере с идеей многолинейного развитие культур Шпенглера пересекаются и культурфилософские воззрения Альберта Швейцера.
Главной чертой кризиса он считал господство материальной жизни над духовной, общества над человеком, обезличивание и деморализацию последнего, так как человек попадает в современном обществе в зависимости, организующие его «бездумье», обращающие во зло его добрые намерения. Человек становится воплощением слепой воли, которая растоптала последние остатки человеколюбия, и заставляет человека обслуживать совершенные средства уничтожения людей, не разбирая воевавших и не воевавших.
Причина такого трагического состояния европейской культуры коренится, по мнению Швейцера, в распространении ошибочного мировоззрения, которое неверно трактовало смысл культуры, сближая ее с безличными явлениями естественной эволюции и не уделяя должного внимания этическому моменту в культурном процессе. «Культура, – пишет Швейцер, – совокупность прогресса человека и человечества во всех областях и направлениях при условии, что этот прогресс служит духовному совершенствованию индивида. Стремление к прогрессу… человек черпает в оптимистическом мировоззрении, которое утверждает мир и жизнь как нечто само по себе ценное».
Религиозные концепции в современной философии культуры. Значительное место в философии культуры XX века занимают представители религиозной философии. Главная особенность их культурфилософских концепций заключается в констатации неразрывной связи культуры, культурно-исторического развития общества, с религией. Обоснование этого тезиса, конечно, у разных авторов различно, но есть и общая христианская направленность. Например, Романо Гвардини (1885–1968) в работе «Конец нового времени» [6] осмысливает и объясняет кризис культуры, переживаемый человечеством в XX веке, с христианской точки зрения. Вывод, который он делает, неутешителен: европейская гуманистическая культура, корнями уходящая в эпоху Возрождения, пришла к своему концу. Причина этого в утрате христианской религиозности, которая одна только может дать человеку гарант тех ценностей, что свойственны культурной традиции нового времени. Гвардини называет «двойной игрой» нового времени то, что, с одной стороны, эта эпоха отвергала свойственную средневековью картину мира и устроения жизни, основанные на Божественном откровении, а с другой – стремилась присвоить то, что христианство дало человеку и культуре. Однако устранение религиозного элемента из человеческой жизни, формирование секуляризованных форм социального бытия привели к тому, что множество культурных форм жизни, опиравшихся до этого на религиозное чувство, веру в Бога и Откровение, оказались без этой соотнесенности «пусты внутри», потеряв смысл, убедительность, внутреннюю обязательность для человека. Общество, например, нуждается в клятве. Но что значит «фраза, если она не соотносится с высшим, Абсолютом? Она превращается в пустую формулу, не слишком осмысленную и абсолютно недейственную. А события человеческой жизни, с ней связанные (свадьба, судебное разбирательство), оказываются лишенными глубинного значения. И тут уже ничто не заставит человека быть верным клятве, если это противоречит каким-то сиюминутным его интересам, житейской пользе.
Эта ситуация приобретает особую опасность, считает Гвардини, в условиях кризиса традиционной европейской культуры, когда распадаются все организующие жизнь человека идеи, качественно меняется картина мира, само жизнеощущение людей. Современная техника и власть мощного государства создают условия опасною злоупотребления властью во вред природе, человеку, культуре. С развитием социальных организаций подавляется творческая личность и формируется „человек
массы“. Он считает его человеком будущего, так как он самой формой жизни приучен к ограничению своего самоволия. „Масса в сегодняшнем смысле слова… это не множество неразвитых, но способных к развитию отдельных существ; она с самого начала подчинена нормирующему закону, образцом для которого служит функционирование машины… масса… не есть проявление упадка и разложения… это историческая форма человека, которая может полностью раскрыться как бытии, так и в творчестве“. Именно такой человек способен осуществить то, в чем так нуждается современный мир.
1.2 Экологический кризис современной цивилизации
Современная цивилизация, отнюдь не однородная, но, несомненно, единая, каким бы конгломератом осколков когда-то независимых или почти независимых цивилизаций она нам ни представлялась, уже давно и полностью перешла на единые технологии все более изощренного разрушения экосистем и естественных сообществ организмов, деформации и направленных изменений окружающей среды. Научно-технический прогресс, скорость которого на пять порядков превышает скорость создания новых „технологий“ биосферы (новых видов биологических организмов), порождает все более мощные источники возмущения, а направляемая по преимуществу силами рынка экономика воплощает создаваемые человеком природоразрушающие технологии в хозяйственной практике. Жестокое столкновение человека с биосферой происходит по всем направлениям и выражается в упомянутых аспектах общего эколого-социального кризиса.
Это столкновение цивилизации с биосферой — следствие того, что цивилизация не принимает во внимание законы целого, законы биосферы, поскольку учет их действия требует долгосрочных и сверхдолгосрочных мер, противоречащих краткосрочным и среднесрочным интересам. Конечно, последние всегда воспринимаются (не значит – осознаются) гораздо более остро, чем отдаленные негативные явления, связанные с удовлетворением этих интересов. Биосфера — система, которая 4 млрд. лет сосуществовала с меняющейся окружающей средой, — всегда находила способы выживания, перестраивая генетическую программу биоты и с ее помощью саму окружающую среду (вспомним хотя бы возникновение
кислородной атмосферы). В новых условиях посредством особых механизмов она всякий раз обрезала пути развития тех видов, которые не способствовали ни стабилизации жизни, ни стабилизации окружающей среды.
Возможно, в прошлом дестабилизаторами окружающей среды стали крупные динозавры, и жизнь обрезала эту тупиковую ветвь. Сейчас такие механизмы, без сомнения, задействованы против человека. Человек является разрушителем не только окружающей среды, но и самой жизни, так как на себя и небольшую группу организмов, его окружающих (домашних животных и „домашних“ паразитов), он перевел около 40% чистой первичной продукции биоты, обрекая, таким образом, на голод и вымирание огромное количество биологических видов. Кроме того, он разрушает и деформирует естественные экологические ниши организмов и собственную экологическую нишу. В разрушенной экологической нише в результате нарушения конкурентного взаимодействия превышается допустимый предел скорости накопления вредных соматических мутаций у млекопитающих. Этот предел превышен у домашних животных и у видов, живущих в искаженных внешних условиях, в том числе у человека, а у лошади эта скорость приблизилась к летальному пределу. Кроме разрушения экологических ниш биота и человек дополнительно несут сейчас тяжкий груз выбрасываемых в процессе хозяйственной деятельности токсикантов, канцерогенов и мутагенов, которые вносят дополнительный вклад в разрушение генома организмов и человека. Следствие этого — быстрый рост числа генетических заболеваний, врожденных отклонений, снижение иммунного статуса организма человека, появление новых заболеваний, носители которых (микробы, вирусы и грибки) и раньше циркулировали в отдельных небольших человеческих популяциях и группах, но сейчас в связи с ростом плотности населения, его быстро растущей подвижностью, распадом защитной иммунной программы они выходят из своих ограниченных очагов и становятся глобальным явлением. Вновь активизируются также „старые“ инфекционные заболевания, вспышки которых становятся все чаще и обширнее. Мощные системы санитарно-гигиенических и медицинских технологий помогают увеличить продолжительность жизни человека, но не сократить число больных людей, которое непрерывно возрастает. Это ведет к исключительно быстрому росту потребления лекарств, подавляющее большинство которых требует индивидуального дозирования и обладает побочными эффектами, о значительной
части которых нет точных сведений. Системы медицинского обслуживания стали непомерно дороги даже для развитых стран, поэтому в последние два десятилетия в США и Великобритании постепенно отказываются от государственных систем медицинской помощи и перестраивают их таким образом, чтобы основные расходы несли сами больные. Распад генома домашних животных и культурных растений, а также расширяющееся использование в животноводстве и растениеводстве биотехнологий и биоинженерии создают еще одну, на этот раз генетическую, „черную дыру“, которая определяет грозную дополнительную опасность для здоровья человека. Как и в других случаях, „всем одаренный“, кроме возможности предвидеть последствия своих поступков, человек снова и снова открывает ящик Пандоры (Пандора с греч. „всем одаренная“).
Кроме подобных жестких обратных связей, которые уже начинают регулировать численность человечества и, скорее всего, приведут к глобальному катастрофическому снижению его численности, нащупываются и не столь очевидные связи. Так, гордая научно-техническая мысль тщится представить себя в качестве совершенно автономного, самостоятельного генератора новых идей и теорий. На самом деле этот генератор чрезвычайно зависим от экономики и военных структур, которые, во-первых, дают ему (и оплачивают) заказы на все, что им нужно, во-вторых, процесс выполнения этих заказов имеет существенно большее значение, чем собственно удовлетворение желаний заказчика, в-третьих, экономика и военные структуры выступают как очень жесткий селектор всего, что производит данный генератор, чем бы ни определялось появление инноваций. Глубинная основа милитаристского уклона научно-технического прогресса — распад генома: в генетической программе человека, как и у всех родственных ему видов (крупных передвигающихся растительноядных млекопитающих), записан запрет на убийство особей своего вида. Ощущение этого запрета реализовано в библейской заповеди „не убий“, о которой все знают, но которая слишком часто не соблюдается, так как у многих ответственная за это часть генома распадается.
В геноме человека имеется также запись об оптимальной плотности населения. По всей видимости, эта запись еще не стерта, так как современный цивилизованный человек, в особенности, живущий в городской среде, испытывает сильные стрессы, разрушающие его здоровье. Таким образом, в биосфере и в цивилизации (которая
является подсистемой биосферы, возникла в ней и существует благодаря биосфере) уже действуют отрицательные обратные связи, направленные на ликвидацию источника возмущения. Человек пока еще противодействует этим связям, опираясь на свою энергетическую мощь, но и здесь уже проявляются какие-то механизмы, которые все больше ограничивают мощь современной цивилизации.
Но обратные связи возникают и в других областях. Производство постепенно дорожает, хроническим стало сокращение инвестиций, в том числе в развитых странах, в оборудование и новые технологии, зреет продовольственный кризис. Это тоже следствие отрицательных обратных связей, возникших в результате разрушения и деформации окружающей среды, которую биота уже не в состоянии воспроизводить в прежнем ее качестве. Если в прошлом, когда присутствие человека в биосфере было незначительным, созданный им капитал был ограничителем роста, то теперь, после беспрецедентного увеличения этого капитала, ограничителем стал природный „капитал“: в рыболовстве — это репродуктивные возможности популяций рыб, а не число рыболовных судов и их мощность, при лесоразработках в большинстве стран — оставшаяся залесенная территория, а не число и мощность технических средств для вырубки и вывозки леса и его переработки, в нефтяной промышленности — доступные запасы, а не мощность предприятий по добыче, транспортировке и переработке и т.д. Сейчас, например, Коста-Рика и Малайзия импортируют древесину для своих деревообрабатывающих предприятий вместо ее экспорта, как было длительное время, когда они вырубали свои тропические леса. Приведенный пример – один из весьма многих – показывает, что растут потоки природных ресурсов между странами и регионами. Но эти потоки тоже не могут поддерживаться вечно, так как рост экспорта ограничен теми же природными причинами, что и рост производства (которое предшествует всякому экспорту). Другой фактор, лимитирующий рост экономики, – возрастающие затраты на очистку, восстановление и сохранение окружающей среды, в связи с ограниченной емкостью естественных поглотителей загрязнений. Очистка среды ведется не только под нажимом населения, которое почувствовало на себе давление нарушений окружающей среды, но и по чисто экономическим соображениям: для сохранения и обеспечения максимального эффекта от трудовых ресурсов, который определяется здоровьем этих ресурсов, а последнее сильно зависит от состояния окружающей среды в поселениях и местах отдыха.
Другой фактор, лимитирующий рост экономики, – возрастающие затраты на очистку, восстановление и сохранение окружающей среды, в связи с ограниченной емкостью естественных поглотителей загрязнений. Очистка среды ведется не только под нажимом населения, которое почувствовало на себе давление нарушений окружающей среды, но и по чисто экономическим соображениям: для сохранения и обеспечения максимального эффекта от трудовых ресурсов, который определяется здоровьем этих ресурсов, а последнее сильно зависит от состояния окружающей среды в поселениях и местах отдыха.
На сегодняшний день ученые со всего мира пришли к выводу о необходимости переноса инвестирования с хозяйственного капитала в сферу природного капитала; они отмечают, что эра „пустого“ мира окончилась и наступила эра „заполненного“ мира. что Всемирный банк, ЮНЕП и ЮНДП начинают инвестировать нерыночный природный капитал: защита озонового слоя, снижение выбросов парниковых газов, защита международных водных ресурсов и охрана биоразнообразия. Но это все равно, что лечить больного раком легких средствами от кашля. Абсолютно ясно, что человек столкнулся с общесистемным „заболеванием“ биосферы, но поскольку цивилизация — часть биосферы, находится внутри нее и не может без нее существовать, системное „заболевание“ поразило и нашу цивилизацию в том смысле, что включились жесткие обратные связи, которые будут разрушать цивилизацию, ставшую источником системной „болезни“ биосферы. Еще в начале второй половины ХХ века экологи „диагностировали“ развитие экологического кризиса, а затем и эколого-социального кризиса. Мировое сообщество отреагировало на этот „диагноз“: была создана весьма внушительная природоохранная инфраструктура, затрачены огромные средства (около 1,5 трилл. долл. за последние 25 лет), разработаны ресурсосберегающие технологии. Однако глобальные показатели окружающей среды продолжают непрерывно ухудшаться, появились новые экологические угрозы. Все это привело к осознанию необходимости смены траектории развития.
Подлинные границы, столкновение с которыми представляет действительно угрожающую опасность для человечества, определяются не хозяйственной емкостью биосферы, что критичными являются не ресурсы недр, не запасы пресной воды и не доступные для освоения источники энергии. Главная проблема именно в том, что расширяющееся, причем в геометрической прогрессии, воздействие цивилизации на
биосферу угрожает экологической катастрофой. В результате катастрофы окружающая среда изменится таким образом, что человечество как биологический вид существовать в ней не сможет. Биосфера будет деградировать до тех пор, пока не исчезнет причина деградации – цивилизация, не сумевшая нормализовать свое воздействие на окружающую среду. Биосферная катастрофа может произойти раньше, чем реально скажется ресурсный кризис хотя бы по какому-нибудь виду ресурсов. Конечно, по некоторым ресурсам (например, пресной воде) дефицит жестко коррелирует с экологическими проблемами и даже обусловлен ими — тем более, первична именно экологическая, биосферная проблематика.
Каким образом уже начавшаяся деформация генома скажется на социальных, политических и экономических структурах, представители соответствующих наук пока всерьез даже не пытаются прогнозировать. Можно только предполагать, что кровавость, массовая жестокость, разрушение этических норм, наблюдающиеся в XX веке, несомненно, связаны с этим явлением.
В стратегиях устойчивого развития многих развитых стран (например, США, Германия, Швеция и др.) в неявном виде проводится идея строительства устойчивого развития для избранных стран с сохранением „золотого миллиарда“ процветающей части человечества. Тут возможны две схемы. Вот очень простая схема: „золотой миллиард“ живет за счет нескольких миллиардов людей, составляющих „остальное человечество“ — удовлетворяя свои потребности за счет материальных ресурсов всей планеты. Но это не сценарий, а совершенно невероятная гипотеза, у которой нет никаких шансов осуществиться.
Не может миллиард до бесконечности эксплуатировать остальную часть человечества при тех социальных структурах, которые сейчас имеются и развиваются. Либо эти социальные структуры будут сломлены вместе с ценностями и идеалами, либо форма эксплуатации будет принципиально иной, чем предполагает эта гипотеза. Не может и биосфера выдержать существование такого „человейника“.
Западная экономика, господствующий стиль научного мышления (технократического) – все это день уходящий. Идти по этому пути, значит, идти в прошлое, Запад по нему ушел далеко вперед, но при этом не решил, а обострил эко-логическую проблему. Будущее в значительной степени задается глобальным
кризисом нашей эпохи, переходом к новому этапу эволюции, на котором человечеству предстоит эволюционировать как существу духовному.
2 Возможности постнеклассической науки и современного общества по преодолению кризисной ситуации
Использование научных открытий для создания новых видов оружия и особенно создание атомной бомбы заставило человечество пересмотреть свою прежнюю безоговорочную веру в науку. Кроме того, с середины 20 века современная наука стала получать в свой адрес многочисленные критические оценки со стороны философов, культурологов, деятелей литературы и искусства. По их мнению, техника умаляет и дегуманизирует человека, окружая его сплошь искусственными предметами и приспособлениями; она отнимает его у живой природы, ввергая в безобразно унифицированный мир, где цели поглощают средства, где промышленное производство превратило человека в придаток машины, где решение всех проблем видится в дальнейших технических достижениях, а не в человеческом их решении. К этой гуманистической критике вскоре присоединились более тревожные конкретные факты неблагоприятных последствий научных достижений. Опасное загрязнение воды, воздуха, почвы планеты, вредоносное воздействие на животную и растительную жизнь, вымирание бесчисленных видов, коренные нарушения в экосистеме всей планеты – все эти серьезные проблемы, вставшие перед человеком, заявляли о себе все громче и настойчивей.
Эти факты, которые отчетливо проявляются в современной науке и мировоззрении, говорят об их кризисе, разрешить который сможет только новая глобальная мировоззренческая революция, частью которой будет и новая революция в науке. К началу 21 века мир потерял свою веру в науку, она безвозвратно утратила свой прежний незапятнанный облик, как оставила и свои прежние заявления об абсолютной непогрешимости своего знания. Поиск путей выхода из этого глобального кризиса еще только идет, черты будущего постмодернистского мировоззрения, как и новой постнеклассической науки, еще только намечаются.
Нынешнее состояние науки, как и других сфер культуры, характеризуется понятием «постмодерн» – в противовес модернистским представлениям – классической и современной науке.
Постнеклассическая наука исследует не только сложные, сложно организованные системы, но и сверхсложные системы, открытые и способные к самоорганизации. Объектом науки становятся и „человекоразмерные“ комплексы, неотъемлемым компонентом которых является человек (глобально-экологические, биотехнологические, медико-биологические и т.п.) Внимание науки переключается с явлений повторяемых и регулярных на „отклонения“ всех видов, на явления побочные и неупорядоченные, изучение которых приводит к исключительно важным выводам. На смену таким постулатам классической науки, как простота, устойчивость, детерминированность, выдвигаются постулаты сложности, вероятности, неустойчивости. В результате изучения различных сложно организованных систем, способных к самоорганизации (от физики и биологии до экономики и социологии), складывается новое – нелинейное – мышление, новая „картина мира“. Ее основные характеристики – неравновесность, неустойчивость, необратимость. Вместе с понятиями флуктуации, бифуркации и когерентности они образуют, по сути, новую базовую модель мира и познания, дают науке новый язык. Постнеклассический тип научности соотносит знание об объекте не только со средствами, но и с целевыми установками познающего субъекта.
По мнению большинства ученых-науковедов, будущая наука должна будет обладать следующими чертами.
1. Прежде всего наука должна будет осознать свое место в общей системе человеческой культуры и мировоззрения. Постмодернизм принципиально отвергает выделение какой-то одной сферы человеческой деятельности или одной черты в мировоззрении в качестве ведущей. Все, что создано человеком, является частью его культуры, важно и нужно для человека, выполняет свои собственные задачи, но имеет и свои границы применимости, которые, должно осознавать и не переходить. Именно это должна сделать постнеклассическая наука – осознать пределы своей эффективности и плодотворности, признать равноправие таких сфер человеческой деятельности и культуры, как религия, философия, искусство, признать возможность и результативность нерациональных способов освоения действительности.
2. Постмодернистская наука больше интересуется образом самой себя как некоей социокультурной реальности, включает в свой предмет человека, допуская элементы субъективности в объективно истинном знании. Это – современная тенденция гуманизации науки. Полученный образ не является застывшим, окончательным, он ориентирован на непрерывное обновление, открыт инновациям.
3. Модернистское естествознание и наука – монологические формы знания: интеллект созерцает вещь и высказывается о ней. В постнеклассической науке наблюдатель осознает себя частью исследуемого мира, активно взаимодействующей с наблюдаемым объектом, познание постнеклассической науки – диалогично.
4. В основе постмодерна лежит идея глобального эволюционизма – всеединой, нелинейной, самоизменяющейся, самоорганиующейся, саморегулирующейся системы, в недрах которой возникают и исчезают целостности от физических полей и элементарных частиц до биосферы и более крупных систем. В это понятие также входит идея нелинейности, способности оказывать обратное воздействие, вариативности развития мира. Этот мир состоит не из кирпичиков-элементарных частиц, а из совокупности процессов – вихрей, волн, турбулентных движений. Этот мир как бы «пузырится» бесконечно разнообразными взаимодействующими открытыми системами с обратной связью. Этот мир – уже не объект, а субъект.
5. Важной чертой постнеклассической науки должна будет стать комплексность – стирание граней и перегородок между традиционно обособленными естественными, общественными и техническими науками, интенсификация междисциплинарных исследований, невозможность разрешения научных проблем без привлечения данных других наук. Также научная деятельность связана с революцией в средствах хранения и получения знаний (компьютеризация науки, использование сложных и дорогостоящих приборных комплексов, приближающих науку к промышленному производству), с возрастанием роли математики.
Возможности постнеклассической науки по преодолению кризисной ситуации. Необходимо учитывать тот факт, что близорукость в выборе хозяйственной политики – это верный путь к кризису. Следуя своим ближайшим целям получения как можно большего дохода и материальных благ, общество уклоняется от равновесной траектории развития и тем подготавливает конфликт с природой, не выдерживающей перегрузки. Этой „короткой“ мудрости общества была противопоставлена стратегия
»средней" мудрости. Она состоит в том, что использованные людьми природные ресурсы компенсируются вложением соответствующих средств в рекультивацию нарушенных земель, восстановление плодородия почвы, использование вторичного сырья и т.п. Такая политика позволяет сохранять баланс природных ресурсов на удовлетворительном уровне в течение длительного времени. Однако продолжающийся рост потребления ресурсов с неизбежностью повышает их цену, снижает эффективность добывания сырья и продуктов питания и в конце концов делает потребление убыточным. Подобный ход событий тоже грозит кризисом, не столь близким, но сокрушительным по своим последствиям. Единственная возможность поставить процесс под свой контроль состоит в том, чтобы ослабить действие обратных связей, точнее, чтобы по желанию положительные связи превращать в отрицательные. В отличие от природных саморегулируемых систем контуры обратных связей в обществе замыкаются через активность людей, опирающуюся на их заинтересованность в результатах труда. Заинтересованность же людей регулируется через посредство системы ценностей. Нет сомнения, что элементарные потребности, имеющие биологическое происхождение, еще долго будут принимать участие в регулировании нашей деятельности, они должны быть отнесены к слабо управляемым и пока полностью не устранимым факторам эволюции. Но возможности производства промышленных товаров, особенно в развитых странах, намного превысили минимально необходимый для обеспечения жизни предел, и в этой области необходимо применить имеющиеся в нашем распоряжении средства управления. Из предыдущего следует, что «дальняя мудрость» способна переломить ситуацию посредством переориентации людей на иную систему ценностей, способную обеспечить устойчивость социальной системы. Как уже говорилось, это поздние ценности, основанные на гуманизме, терпимости, ответственности перед обществом, уважении к личности человека.
Возможно одной из главных разрешимых для постнеклассической науки задач, если все же кризис современной цивилизации неминуем, будет создание условий для плавного перехода от кризисной ситуации к духовному возрождению новой цивилизации 21 века, изменение духовных идеалов. Эта задача по выработке новых духовных принципов ложится на плечи духовной элиты – «образованный слой» общества. Человека прогибает под себя большинство в обществе, навязывая свои
идеалы и ценности, поэтому очень важно привить этому самому большинству в современном обществе идеи духовного возрождения, преобладание духовных начал над материальными.
Вспоминается одна из не прописных истин «Над душами людей должен главенствовать Бог, а над телами государство». Поэтому, по моему мнению, государство обязано взять под контроль культурную сторону жизни современного общества, стремясь возродить уже почти полностью потерянные духовные идеалы, контролировать поток агрессивной, аморальной и бесчеловечной пропаганды в СМИ, телевидению и радио. Непонятно, почему, если в силах государства сдерживать потоки информации разного рода, которая способна дестабилизировать политическую обстановку в стране, точно также не сдерживать потоки аморальной, развратной, жестокой и бесчеловечной информации, только усиливающей бездуховность современного общества?
Заключение
Выше мы попытались определить существо современного кризиса человеческой цивилизации как рассогласование между подсистемами единого социального механизма. Этапы рассогласования закономерны, они повторяются. Но нынешний этап наложился на головокружительный взлет технической мощи человечества, и это делает кризис разрушительным как никогда и как никогда всеобщим. Среди многих нарушений гармонии главное – отставание духовной ветви культуры от ветви материальной.
Если кризис современной цивилизации есть, по мнению историков, неизбежная закономерность, то необходимо сделать его менее чувствительным для человека и окружающей среды.
Обвинять в кризисе современной цивилизации науку не стоит. Несмотря на то, что гордая научно-техническая мысль тщится представить себя в качестве совершенно автономного, самостоятельного генератора новых идей и теорий, на самом деле этот генератор чрезвычайно зависим от экономики и военных структур, которые, во-первых, дают ему (и оплачивают) заказы на все, что им нужно, во-вторых, процесс выполнения этих заказов имеет существенно большее значение, чем собственно удовлетворение желаний заказчика, в-третьих, экономика и военные структуры выступают как очень жесткий селектор всего, что производит данный генератор, чем бы ни определялось появление инноваций. Поэтому необходимо заставить науку работать на преодоление кризисной ситуации.
Сейчас судьба каждого жителя планеты зависит от того, чем закончится нынешний переходный период в жизни Земли. Трудность, однако, в том, что кризис современной цивилизации еще не прошел даже своей кульминационной точки. Близкое прошлое не осознано большинством людей как преддверие всеобщих радикальных перемен, не осмыслено историками и не вошло в энциклопедии. Для получения обобщений приходится использовать «горячий» материал, поступающий не столько из книг и справочников, сколько из газет и сообщений радио, искать объяснения в аналогиях исторического прошлого и в общих закономерностях эволюционного процесса. Очевидно, анализ еще не совершившегося кризиса не может быть исчерпывающим, непротиворечивым, отвечающим критериям совершенной
научной строгости. Тем не менее актуальность темы заставляет обращаться к ней в поисках ответа на основной вопрос наших современников: как жить дальше? А вот ответ на этот вопрос и должна дать постнеклассическая наука, в виде выработки парадигм совершенно нового сознания у современного человека, с явным перевесом духовных ценностей над материальными, создание новых технологий по восстановлению и очистке окружающей среды, решению продовольственных проблем.
Сегодня, как уже было отмечено выше, человечеству необходимо изменить сознание, чтобы выжить, или перестать существовать.
Список использованных источников
1 Анатомия кризисов/ А.Д. Арманд, Д.И. Люри, В.В. Жерихин и др. — М.: Наука, 1999. – 238 с.
2 Шпенглер О. Закат Европы. – М.: Наука, 1991
3 Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество – М.: Политиздат, 1992
4 Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли – Л. АН СССР. Геогр. о-во СССР 1990. монография.
5 Генон Р. Кризис современного мира. – М.: Наука, 1991
6 Гвардини Р. Конец нового времени. – Феномен человека. Антология, М., 1993
7 Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ – М.: Медиум, 1995.
8 Альфред Вебер о кризисе европейской культуры // Культурология: Дайджест. – М.: ИНИОН, 1999. – N 2. – С. 66-79
9 Левяш И.Я. 20 век: глобальный конфликт цивилизации и культуры. // Человек, общество, мир. Вып. 1. Мн 1995
10 Кохановский В.П., Золотухина Е.В., Лешкевич Т.Г., Фатхи Т.Б. Философия для аспирантов: Учебное пособие. Изд. 2-е– Ростовн/Д: "Феникс", 2003. – 448 с.
11 science.ncstu.ru/conf/past/2006/student/philosophy
12 http://planetadisser.com