Батеньков
Гавриил Степанович (1793-1863)
Декабрист,
подполковник. Рано развились в нем мистическая религиозность и повышенная
вдумчивость. Участвуя в кампании 1813—1815 гг., Батеньков проявил “чрезмерную
храбрость”. При Монмирале был изранен и взят в плен у своих орудий. В 1816 г.,
из-за столкновения с начальством вышел в отставку. Обладая большими
математическими способностями, он поступил на службу в ведомство путей сообщения,
но не ужился со служащими и был назначен в Сибирь управляющим Х округом путей
сообщения. Здесь он безупречной честностью и независимостью поддержал
приобретенную им репутацию “беспокойного человека”. В Томске принял деятельное
участие в устройстве масонской ложи “Великого Светила”. Когда в Сибирь приехал
генерал-губернатор Сперанский, Батеньков подал ему семь записок, которые
впоследствии легли в основу “Сибирского Учреждения”. Уезжая, Сперанский взял
его с собой.
В 1823 г. Батеньков был приближен к Аракчееву,
жил у него в Грузине и был назначен членом совета военных поселений. Наблюдения
над ними сильно повлияли на развитие взглядов Батенькова в сторону либерализма.
Отставка после столкновения с Клеанмихелем сильно озлобила его и была внешним
поводом, толкнувшим на сближение с главными деятелями Северного общества. В
последние дни перед 14 декабря Батеньков принимал участие в совещаниях членов
Тайного общества, подавал различные советы, мечтал о месте во временном
правительстве и об участии в регентстве в случае возведения на престол
цесаревича Александра Николаевича. Однако о 14 декабря он не был предупрежден,
в восстании не участвовал и принес присягу. Последующее поведение Батенькова до
и после ареста было противоречиво. Он отрицал свое участие в Тайном обществе и
в подготовке восстания. В показании же 18 марта 1826 г. отказался от прежних
показаний, ссылаясь на “припадок”, и признал себя главным деятелем движения.
“Покушение 14 декабря, — говорит он, — не мятеж, как, к стыду моему, именовал
его несколько раз, но первый в России опыт революции политической, опыт
почтенный в бытописаниях и в глазах других просвещенных народов”. Приговором
Верховного уголовного суда Батеньков признан виновным в том, что “знал об
умысле на цареубийство, соглашался на умысел бунта и приготовлял товарищей к
мятежу планами и советами ”. Смягчающее вину обстоятельство было усмотрено в
следующем: “Когда предложено было во время мятежа занять дворец, то Батеньков
сказал, что дворец есть место священное”. Верховный уголовный суд отнес
Батенькова к 3-му разряду и приговорил к пожизненной каторге. Император Николай
официально заменил ее 20-летней, на деле же Батеньков был подвергнут 20 годам
одиночного заключения в крепости, сперва полгода в Свартгольме на Аландских
островах, потом в Алексеевском равелине Петропавловской крепости.
Отбыв заключение в невероятно тяжелых
условиях, серьезно пострадав психически, едва не сойдя с ума и не лишившись
способности речи, Батеньков в 1846 г. был отправлен на поселение в Томск, где
жил у чиновника Лучшева, относившегося к нему, как и все томское общество,
очень хорошо. Батеньков любил появляться в обществе, много говорил, проявляя
некоторые странности и почти не касаясь политики и 14 декабря; все время был
чрезвычайно деятелен. По возвращении в европейскую Россию в 1856 г. Батеньков
немало путешествовал, побывал и в столицах. Жил частью у своих друзей Елагиных
в имении, частью в собственном домике в Калуге, где приютил вдову Лучшева и ее
двух детей. Здесь и скончался.
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://ezr.narod.ru/