Краткое содержание Приключения Гекльберри Финна Марк Твен
Все начинается с того, что Гек возвращаете к доброй вдове Дуглас. Вдова встречает его со слезами и называет заблудшей овечкой — но это, конечно, не со зла. И снова жизнь по звонку, даже за столом полагается сначала что-то побормотать над едой. Хотя кормят неплохо, жаль только, каждая вещь варится отдельно: то ли дело объедки, когда их перемешаешь хорошенько. Особенно изводит Гека сестра вдовы мисс Уотсон — старая дева в очках: и ноги не клади на стул, и не зевай, и не потягивайся, да еще пугает преисподней! Нет, уж лучше в преисподней с Томасом Сойером, чем в раю с такой компанией. Впрочем, человек ко всему привыкает, даже к школе: учительская порка здорово подбадривала Гека — он уже и читал, и писал понемногу, и даже выучил таблицу умножения до шестью семь — тридцать пять.
Как-то за завтраком он опрокидывает солонку, а мисс Уотсон не позволяет ему вовремя бросить щепотку соли через плечо — и Гек сразу же обнаруживает на снегу у перелаза след каблука с набитым большими гвоздями крестом — отваживать нечистую силу. Гек бросается к судье Тэчеру и просит забрать у него все его деньги. Судья, чуя неладное, соглашается взять деньги на хранение, оформив это как «приобретение». И вовремя: вечером в комнате Гека уже сидит его папаша собственной оборванной персоной. Старый пьянчуга прослышал, что сын разбогател, и, смертельно оскорбленный тем, что тот спит на простынях и умеет читать, требует деньги прямо к завтрашнему дню. Судья Тэчер, естественно, отказывает, но новый судья из уважения к святости семейного очага становится на сторону бродяги, который, пока суд да дело, прячет Гека в уединенной лесной хижине. Гек снова обретает вкус к свободе от школы и мытья, но, увы, папаша начинает злоупотреблять палкой — уж очень ему не по душе американские порядки: что это за правительство и закон, которые позволяют в некоторых штатах неграм голосовать, когда такой богач, как он, должен жить оборванцем! Однажды во время приступа белой горячки отец едва не убивает Гека своим складным ножом; Гек, воспользовавшись его отлучкой, инсценирует ограбление хижины и свое убийство и на челноке удирает на остров Джексона, где сталкивается с Джимом — негром мисс Уотсон, который бежал, чтобы она не продала его на Юг: святоше было не устоять перед восьмисотдолларовой кучей.
Вода поднимается, и в затопленном лесу на каждом поваленном дереве сидят змеи, кролики и прочая живность. Река несет всякую всячину, и как-то вечером друзья вылавливают отличный плот, а однажды перед рассветом мимо них проплывает накренившийся двухэтажный дом, где лежит убитый человек. Джим просит Гека не смотреть ему в лицо — уж очень страшно, — зато они набирают массу полезных вещей вплоть до деревянной ноги, которая, правда, Джиму мала, а Геку велика.
Друзья решают ночами спуститься на плоту вниз, а оттуда по реке Огайо подняться пароходом до «свободных штатов», где нет рабовладения. Гек и Джим натыкаются на разбитый пароход и еле уносят ноги от бандитской шайки, потом теряют друг друга в страшном тумане, но, к счастью, снова отыскивают. Джим заранее ликует и взахлеб благодарит «белого джентльмена» Гека, своего спасителя: в свободных штатах он, Джим, будет работать день и ночь, чтобы выкупить свою семью, а не продадут — так выкрадет.
Дай негру палец — он заберет всю руку: такой низости Гек от Джима не ждал. Ты обокрал бедную мисс Уотсон, твердит ему совесть, и он решается донести на Джима, но в последний миг снова выручает его, сочинив, что на плоту лежит его отец, умирающий от черной оспы: нет, видно, он, Гек, человек окончательно пропащий.
На берегу, рассказав жалобную историю о последовательном вымирании всех своих родственников на маленькой ферме в глуши Арканзаса, Гек принят в радушное семейство Грэнджерфордов — богатых, красивых и очень рыцарственных южан. Однажды во время охоты новый приятель Гека Бак, примерно его ровесник, лет тринадцати-четырнадцати, внезапно стреляет из-за кустов в их соседа — молодого и красивого Гарни Шепердсона. Оказывается, лет тридцать назад какой-то предок Грэнджерфордов неизвестно из-за чего судился с представителем столь же рыцарственного рода Шепердсонов. Проигравший, естественно, пошел и застрелил недавно ликовавшего соперника, так с тех пор и тянется кровная вражда — то и дело кого-нибудь хоронят. Даже в общую церковь Грэнджерфорды и Шепердсоны ездят с ружьями, чтобы, держа их под рукой, с большим чувством слушать проповедь о братской любви и тому подобной скучище, а потом еще и пресерьезно дискутировать на богословские темы.
Один из местных негров зазывает Гека на болото посмотреть на водяных змей, но, дошлепав до сухого островка, внезапно поворачивает обратно, — и на маленькой полянке среди плюща Гек видит спящего Джима! Оказывается, в ту роковую ночь Джим порядочно ушибся и отстал от Гека (окликнуть его он не смел), но все же сумел выследить, куда он пошел: Местные негры носят Джиму еду и даже вернули ему плот, неподалеку зацепившийся за корягу.
Внезапная гроза — скромница София Грэнджерфорд бежит, как предполагают, с Гарни Шепердсоном. Разумеется, рыцари бросаются в погоню — и попадают в засаду. В этот день погибают все мужчины, и даже простодушного храброго Бака убивают у Гека на глазах. Гек спешит прочь от этого страшного места, но — о ужас! — не находит ни Джима, ни плота. К счастью, Джим отзывается на его крик: он думал, что Гека «опять убили», и ждал последнего подтверждения. Нет, плот — самый лучший дом!
Река уже разлилась до необъятной ширины. С наступлением темноты можно плыть по воле течения, опустив ноги в воду и разговаривая обо всем на свете. Иной раз мелькнет огонек на плоту или на шаланде, а иногда даже слышно, как там поют или играют на скрипке. Раз или два за ночь мимо проходит пароход, рассыпая из трубы тучи искр, и потом волны долго покачивают плот, и ничего не слышно, кроме кваканья лягушек. Первые огоньки на берегу — что-то вроде будильника: пора приставать.
Как-то перед зарей Гек помогает спастись от погони двум оборванцам — один лет семидесяти, лысый, с седыми баками, другой лет тридцати. Молодой по ремеслу наборщик, но тяготеет к сценической деятельности, не гнушаясь, впрочем, уроками пения, френологии и географии. Старик предпочитает наложением рук исцелять неизлечимые болезни, ну и молитвенные собрания тоже по его части. Внезапно молодой в горестных и высокопарных выражениях признается, что он законный наследник герцога Брижуотерского. Он отвергает утешения тронутых его горем Гека и Джима, но готов принять почтительное обращение вроде «милорд» или «ваша светлость», а также разного рода мелкие услуги. Старик надувается и немного погодя признается, что он наследник французской короны. Его рыдания разрывают сердце Гека и Джима, они начинают величать его «ваше величество» и оказывать ему еще более пышные почести. Герцог тоже ревнует, но король предлагает ему мировую: ведь высокое происхождение не заслуга, а случайность. Гек догадывается, что перед ним отпетые мошенники, но простодушного Джима в это не посвящает.
Король и герцог репетируют мешанину из шекспировских трагедий, но «арканзасские слухи» не доросли до Шекспира, и герцог развешивает афишу: в зале суда будет поставлена захватывающая трагедия «Королевский жираф, или Царственное совершенство» — только три представления! И — самыми крупными буквами — «женщинам и детям вход воспрещен». Вечером зал битком набит мужчинами. Король совершенно голый выбегает на сцену на четвереньках, размалеванный, как радуга, и откалывает такие штуки, от которых и корова бы расхохоталась. Но после двух повторов представление окончено. Зрители вскакивают бить актеров, но какой-то осанистый господин предлагает сначала одурачить своих знакомых, чтобы самим не превратиться в посмешище. Лишь на третье представление все являются с тухлыми яйцами, гнилой капустой и дохлыми кошками в количестве не менее шестидесяти четырех штук. Но жулики ухитряются улизнуть. Они снова без гроша в кармане.
И тогда негодяи за сорок долларов продают Джима простодушному фермеру Сайласу Фелпсу — вместе с объявлением, по которому якобы можно получить двести долларов. Гек отправляется ему на выручку, и — Америка очень тесная страна — миссис Салли Фелпс принимает его за своего племянника Тома Сойера, которого ждут в гости. Появившийся Том, перехваченный Геком, выдает себя за Сида.
Освободить Джима, запертого в сарае, ничего не стоит, но Том стремится всячески театрализовать процедуру, чтобы все было как у самых знаменитых узников — вплоть до анонимных писем, предупреждающих о побеге. В итоге Том получает пулю в ногу, а Джим, не пожелавший оставить раненого, снова оказывается в цепях. Только тогда Том раскрывает, что Джим уже два месяца свободен по завещанию раскаявшейся мисс Уотсон. Заодно Гек узнает от Джима, что убитый в плавучем доме был его отец. Геку больше ничто не угрожает — только вот тетя Салли намеревается взять его на воспитание. Так что лучше, пожалуй, удрать на индейскую территорию.
Том Сойер — подросток из маленького провинциального городка Сент-Питерсберг на Миссисипи, большой непоседа, непослушный мальчишка, питающий зависть к настоящей свободе своего знакомца беспризорного Гекльберри Финна. Стесненный бесконечными благочестивыми наставлениями, которые заставляет его выслушивать воспитывающая Т. тетя Полли, он вечно ей досаждает, подвергаясь всякий раз наказанию, превращающемуся в игру. Скучая на уроках в воскресной школе, Т. всегда готов на самые отчаянные приключения, о которых он прочитал в книжках про пиратов, благородных грабителей, их прекрасных пленниц и зарытых кладах. Мальчишеские затеи неожиданно сталкивают Т. с далеко не детскими проблемами повседневной жизни городка. Безмятежность и чувство собственной защищенности в мире, овеянном для него романтикой, поколеблены у Т. после соприкосновения с новым, хотя и не открывающимся ему во всей полноте миром взрослых. Из непростых, даже опасных ситуаций Т. выбирается не при помощи трезвого размышления, а по наитию, ведомый увлекающей его выдумкой. Неискоренимая жажда приключений и эффектных поступков в конце концов помогает Т. взойти на вершину, прославившись не только среди сверстников, но и во всем городке. Т. приданы черты, характерные в особенности для персонажей английской детской литературы, воспевавшей живых мальчиков, призванных быть лидерами среди своих сверстников. Он несерьезен и в своих серьезных предприятиях, потому что не видит их важности, однако, все на свете превращая в игру, играет с отменной серьезностью. В будущем ему, видимо, уготована судьба примерного гражданина, который усвоит все добродетели, вызывавшие инстинктивное сопротивление, пока к ним насильно приобщали Т. воспитатели и скучные взрослые. Т. не раздумывает, заслуживают ли оправдания применяемые к нему воспитательные средства (розга за недисциплинированность в школе, побелка забора в праздничный день за шалость дома или испачканный костюм), а также не представляет истинной природы ценностей, которые ему хотели бы привить. Представления Тома о нравственности по-детски неопределенны, но он отнюдь не посягает на общественные нормы.
Гскльберри Финн — бездомный оборванец, «юный пария» Сент-Питерсберга на Миссисипи, сын городского пьяницы, «ленивый, невоспитанный, скверный мальчишка», «не признающий никаких обязательных правил», с точки зрения всех матерей города, у чьих детей он тем не менее в большом почете. Вольная птица, Г. живет в бочке, а в хорошую погоду — под открытым небом. В посвященном ему романе Г. выполняет функцию повествователя. Сбежав от вдовы Дуглас, усыновившей его, а затем и от отца, Г. встречает негра Джима, беглого раба вдовы, и они вместе совершают путешествие на плоту вниз по Миссисипи. Финал его истории — встреча со своим старым приятелем Томом Сойером и известие, что миссис Уотсон умерла, но в завещании своем освободила Джима. Г. почти не оглядывается в своем рассказе на прошлое, как собственное, так и историческое; он целиком существует в мире «здесь и сейчас», и его характер раскрывается по мере развития событий, ритм которых задан основным фабульным ходом: плот, плывущий вниз по течению реки через рабовладельческие штаты. Подросток-сирота, никогда не знавший детства, Г. не умеет предаваться играм, как его сверстники, хотя он также сохраняет долю детской наивности, которая противостоит столь же хорошо ему известным жестокостям взрослого мира. Не раздумывая о том, правильно ли устроено общество, Г. принимает его таким, каково оно есть. Не из бунтарских побуждений, а лишь по причине своего органичного несоответствия взрослому миру с его ценностями Г. не может принять, а часто и понять необходимости ходить в церковь, жить по раз заведенному распорядку, носить опрятную одежду. Как типичный герой-аутсайдер, он видит, что блага общества ему не только не нужны, но глубоко чужеродны.