Оглавление
Введение
1. Проблемы художественногоперевода
2. Особенности поэзии РобертаФроста и ее перевода
3. Сопоставительный анализпереводов стихотворения Роберта Фроста “Come in”
Заключение
Библиография
Введение
Читательзнаком с переводами Роберта Фроста на русский язык уже давно. Первые публикациипоявились еще в шестидесятые годы 20-го века и были приурочены к визиту Фростав СССР в 1962 году. Но до сих пор в антологиях можно встретить некачественныепереводы. Как пишет Виктор Топоров во вступительной статье к сборнику переводовРоберта Фроста: «Фроста у нас печатали много, а переводили мало, переводили невсе, кому следовало бы переводить его, переводили и те, кому переводить Фростане следовало бы». Роберт Фрост – сложный поэт для перевода. Внешне стихи Фростакажутся простыми, в них нет бросающихся в глаза метафор и эффектных приемов, ихочарование едва объяснимо, как это обычно и бывает с настоящей поэзией.
ПоэзияРоберта Фроста принадлежит к американской культуре. В поэтическом творчестве снаибольшей полнотой выражается своеобразие исторического и культурного развитиянации. Переводить поэзию другого народа – значит понять другой национальныйхарактер, эмоциональный мир другой культуры и найти в своем языке адекватныесредства для выражения этих особенностей. Помимо культурно-историческогоконтекста, переводчику необходимо прочувствовать своеобразие языка поэта и егомировосприятия. Переводчик поэзии сам не может не быть поэтом, поскольку в егозадачу входит передать ритмико-интонационную сторону произведения, причем такимобразом, чтобы стихотворение звучало естественно на переводящем языке.
Переводитьпоэта, который утверждал, что поэзия – это то, что теряется в переводе –серьезный вызов переводчику, и по сегодняшний день актуальным является вопросадекватного перевода поэзии Роберта Фроста. Выявление отличительных черт поэзииРоберта Фроста и анализ существующих переводов является целью данной курсовойработы. Для ее осуществления были поставлены следующие задачи: исследованиеособенностей художественного перевода и вопроса об оценке адекватности переводапоэтических текстов, проведение сопоставительного анализа трех переводов одногостихотворения.
1. Проблемыхудожественного перевода
Художественныйперевод значительно отличается от других видов перевода. Помимо передачи напереводящем языке содержания исходного текста, перевод художественных текстовпредполагает творческое преобразование исходного текста в соответствии сэкспрессивными возможностями переводящего языка, а также с его литературныминормами. Усложняет задачупереводчика то, что «художественный перевод в отличие от других видов переводавсегда обусловлен необходимостью передать такой компонент сообщения какинформация о структуре речевого произведения».[8, c.176] В особенности это важно при переводе поэтических текстов, структуракоторых обладает высокой информативностью (ритмическая организация стиха,рифма, деление на строфы). Конечно, полностью сохранить форму исходного текстаневозможно, поэтому «искусство поэта-переводчика начинается с умения найтиточку пересечения между подлинником и переводом, в большей степени искусствонести потери и допускать преобразования»[22, c.45].
Часто говорято непереводимости поэтического текста. Переводчик поэзии ставит перед собойзаведомо невыполнимую задачу, поскольку «поэтическая речь отличается от всякойдругой тем, что высказанное ею не может быть высказано никакими другими словамии сочетаниями слов, кроме тех самых, какими оно было высказано. Пересказ,перевод, меняя звук, уже (не говоря обо всем другом) меняет и смысл. Не толькок звуку, но и к смыслу оригинала возможны поэтому только приближения»[1, c. 406]. Но, как заметил ИосифБродский, что может быть увлекательней, чем невозможное? Переводчик поэзиидолжен стремиться достичь в переводе как можно большей точности, однако бытьготовым к тому, что полностью воспроизвести произведение оригинала на другомязыке не удастся. «Одни стороны поэзии от исходной словесной формы отделяются,а другие нет. Так, например, только в немецком Welt рифмуется с Gelt»[13, c.126]. Слово в языке влечет за собойцепочку ассоциаций, которые могут не совпадать в переводящем языке. Помимоэтого нужно учитывать, что художественное произведение само по себепредполагает множество интерпретаций. Поэтому художественному переводу присущфеномен множественности. Сама постановка такого вопроса была бы бессмысленна,если бы речь шла о переводе “деловых” текстов, где по условиям задачи надостремиться к “идеальному” (“полноценному”) варианту. Художественный перевод неможет жить без творческого соревнования; “финального”, окончательного переводабыть не может».[17] Однако, несмотря на множественность интерпретаций,центральным в теории и практике художественного перевода является вопрос«насколько близко нужно придерживаться текста оригинала?» Таким образом,актуальным является вопрос об адекватности художественного перевода.
Ю.П.Солодуб рассматривает 2 подхода к переводу поэзии: концепцию адекватногоперевода, согласно которой переводчик стремится максимально сохранить форму исодержание оригинального текста, и концепцию неадекватного (вольного) перевода,которую можно проиллюстрировать словами Жуковского: «Переводчик в прозе естьраб, переводчик в стихах – соперник». Хотя концепция вольного перевода иоткрывает для переводчика свободу творчества, в результате такого подходаполучается совершенно новое произведение.
Концепцией,которая в определенной мере представляет собой синтез вышеуказанных подходов,является концепция динамической эквивалентности. Понятие динамическойэквивалентности, которое впервые выделил Юджин Найда, сходно с понятиемфункциональной эквивалентности у отечественного исследователя А. Д. Швейцера.Речь идет о совпадении реакции получателя исходного текста и носителя одногоязыка с реакцией получателя текста перевода, носителя другого языка. «Главнымкритерием оценки качества художественного перевода является адекватностьэстетического воздействия оригинального текста (текста на исходном языке) итекста его перевода (текста на переводящем языке). Для достижения высокойстепени адекватности эстетического воздействия художественного перевода начитателя или слушателя необходимо прежде всего глубоко постичь интенции автораи тематическую направленность оригинала.
Помимоглубокого понимания идейно-тематической направленности оригинала, переводчикдолжен найти достаточно адекватные словесные средства для передачи образнойсистемы переводимого им произведения и специфики языка автора.»[16, c.22]
НиколайГумилев в своей статье «Девять заповедей переводчика» указывает, чтопереводчику поэзии необходимо соблюдать: «1) число строк, 2) метр и размер, 3)чередованье рифм, 4) характер enjambement, 5) характер рифм, 6) характерсловаря, 7) тип сравнений, 8) особые приемы, 9) переходы тона».[5, c. 10] Выполнение данных предписанийосуществляется уже на втором этапе работы переводчика, которому предшествуетэтап «долгого чтения», включающий в себя анализ концептуального содержания стихотворения,культурно-исторического и литературного контекста. Как метафорически выразилсяпереводчик Григорий Кружков, переводчику необходимо знать не только арифметику,но и высшую математику. «Аналогом математического анализа в поэзии являетсямотивный анализ стихотворения. В хорошем стихотворении обязательно присутствуетна меньше двух различных мотивов; их соотношением, взаимодействием исоответствующим приростом смысла определяется неповторимость, сила и красотапроизведения».
Научныйаспект художественного перевода составляют знания самого широкого кругапроблем, связанных с самим понятием художественного текста, мерыхудожественности и границы между художественным и нехудожественным. Сюда жеследует включить и знания в области сополагаемых языковых, культурных илитературных традиций, осведомленность о личности автора, о психологиилитературного творчества и других важных условиях бытования художественноготекста. Творческий аспект, или собственно искусство художественного перевода,складывается из личного литературного мастерства переводчика, его способностей,психологической готовности к этому виду творчества, а также от уменияпредвидеть литературные потребности своего времени и отвечать на непоставленныевопросы в межлитературном и шире – в межкультурном общении.[6, c.128]
Вопрос о том,что такое “хорошо” и что такое “плохо” в художественном переводе, чрезвычайнотруден. Нет, может быть, другого искусства, которое так было бы открыто длякритики, как перевод. В обыденном сознании все предельно просто: достаточнознать два языка, положить текст подлинника справа, а текст перевода слева иводить пальцем от одного текста к другому — и основа для критики готова. Междутем давным-давно уже ясно, что даже на микроуровне совпадение языковых илисемантических элементов — не более чем одно из возможных решений и ни в коемслучае не закономерность. Все попытки точно измерить и оценить качествохудожественного перевода остаются, в сущности, на том же примитивном уровнепонимания проблемы. Подлинная научность переводческой критики должна опиратьсяна признание того факта, что в системе аксиологических координат любогоискусства — в том числе искусства слова, в том числе искусства художественногоперевода — точные измерения возможны только на самом низшем, предварительномэтапе критической оценки. И любая критическая оценка может быть опровергнутадругой критической оценкой, так же как и любой перевод может быть “опровергнут”другим, более совершенным переводом, и даже не обязательно более совершенным, апросто — другим. Причем огромную роль играет художественная сила литературногопроизведения (в том числе и перевода), не поддающаяся количественномуисчислению и сопротивляющаяся любой формализации.[18]
Такимобразом, имеют право на существования различные переводы одного и того жепоэтического текста. Главным критерием адекватности поэтического переводаявляется эстетическое воздействие перевода на читателя. Переводчики по-разномурешают задачу воспроизведения текста в другом культурном пространстве и,сравнивая несколько вариантов перевода, можно расширить свое понимание текстаоригинала. Далее мы сравним три варианта перевода стихотворения Роберта Фроста“Come in”, проанализировавинтерпретационную позицию и способы передачи содержания и структурыстихотворения. Но поскольку каждое стихотворение нужно рассматривать в контекстевсей поэзии автора, сначала обратимся к обзору отличительных черт поэзииРоберта Фроста.2. Особенностипоэзии Роберта Фроста и ее перевода
Поэзия Фростастояла в стороне от творчества главных поэтов-современников – Элиота, Паунда,Стивенса. Его поэтика была далека от поэтики модернизма. Многие читатели вАмерике считали Фроста автором простых, реалистичных стихов о сельской жизни ижителях. Но лучшие его стихи сочетают глубину и сложность метафизики с красотойи правдой откровения, становятся “мгновениями истины и гармонии на фоне хаоса”.
Признаннымдостижением поэзии Фроста является отражение интонаций и ритмов живой речи. Вэтом он продолжает традицию Вордсворта, утверждавшего, что поэт – это всеголишь обычный человек, который говорит с обычными людьми. Следует отметить, что встихах фроста эта натуральность поэтической дикции достигается не с помощьюсвободного стиха или механического добавления и опущения слогов. Более того,как отмечал поэт, для него писать свободным стихом – то же самое, что играть втеннис без сетки. Дать ключ к естественности звучания стиха Фроста может еготеория о «звучании смысла».
В письмеДжону Т. Бартлету (4 июля 1913 г.) Фрост пишет: «Лучший способ испытатьабстрактное звучание смысла – это слушать голоса за закрытой дверью, из-закоторой некоторые слова до тебя не долетают, но по тону голоса можно понять, очем говорят люди… Это и есть абстрактная живая речь. Это чистый звук – чистаяформа. Тот, кого это занимает больше, чем сам предмет речи, являетсяхудожником… А тот, кто хочет стать поэтом, должен научиться мастерскиукладывать звучание смысла с его неупорядоченным ритмом в строку стихотворногоразмера.»[22] На регулярное повторение ударений стихотворного размеранакладываются акценты, которые определяются смыслом фразы. Причем эти смысловыеакценты и интонационные ходы узнаваемы всеми носителями языка. Также тонголоса, с которым произносится слово, расширяет его коннотативное иденотативное значение. Как говорил Фрост, лексикон ругательств достаточноограничен, хотя с их помощью люди выражают бесконечное число оттенков значений,которые зависят лишь от тона и ситуации. Любимым примером Фроста быломногообразие смыслов, которые может выражать междометие «О!»:
«Возьмем,например, междометие «О!». В стихах американских поэтов оно произноситсяпрактически всегда одним и тем же возвышенным тоном, выражающим восхищение: «Одуша!», «О холмы!» — «О что-угодно!» Обычно поэты так пишут. Но подумайтетолько, насколько «О!» богато другими значениями: презрительное «о»,заинтересованное «о», удивленное «о», сомневающееся «о»…» (Robert Frost, " A Visit inFranconia," Interviews with Robert Frost, p. 13. — перевод наш)
В переводе,конечно, невозможно сохранить интонационные оттенки речи, присущие жителямНовой Англии, поскольку мы переносим текст в другое языковое пространство,однако в переводе можно добиться естественности звучания русской речи. Приведемпримеры подобного удачного перевода. Первый пример — финальные строкистихотворения Фроста «Домашние похороны» («Home burial»), которое по силе экспрессии и мастерству построениядиалога напоминает греческую трагедию:
oh,you think the talk is all. I must go -
Somewhereout of this house. How can I make you -"
«If- you — do!» She was opening the door wider.
«Wheredo you mean to go? First tell me that.
I'llfollow and bring you back by force. I [will]! -»
— Эх ты… Всловах ли дело? Я пошла -
Я не могубыть здесь. Когда б ты понял...
— Раз так — ступай! — Она открыла дверь. -
Куда тысобралась? Скажи! Постой!
Я силойвозвращу тебя. Силком!
(ПереводАндрея Сергеева)
Следущийпример, отрывок из достаточно вольного перевода Геннадия Шульпяковастихотворения Фроста «Тысяча воротничков» («A Hundred Collars», в котором передается речь простоватого и добродушогогероя стихотворения:
«Oh,
BecauseI want their dollar. I don't want
Anythingthey've not got. I never dun.
I'mthere, and they can pay me if they like.
Igo nowhere on purpose: I happen by.
Да бросьте!
Неужели япоследний доллар выну
Из ихнего кармана?Ведь не хочешь –
Так не плати.А я – я ехал мимо
И заглянул кним как бы между делом.
(ПереводГенадия Шульпякова)
Для пониманияи адекватного перевода стихов Фроста очень важно уловить его особый поэтическийтон. Как отметил Иосиф Бродский: «Главная трудность перевода с английского нарусский: отсутствие культурной подготовки читателя. Например, то, что ванглийском языке называется „недоговоренностью“, можно восстановить ипо-русски. Но русский читатель не в состоянии оценить эту недоговоренность подостоинству. По одной простой причине — он не воспитан в культуре недоговоренности.Он не воспитан в культуре сдержанности, глуховатой иронии».[2]
Переводстихотворений Фроста представляет особые трудности в силу их внешней простоты,отсутствия ярких метафор, эффектных формальных приёмов. Уистан Оден в своемэссе о Роберте Фросте пишет: «Фрост редко использует метафоры. В его поэзии(если взять ее целиком, со всеми литературными и историческими аллюзиями) нетничего такого, что было бы непонятно подростку. Поэтический голос Фроста –голос умудренного разума: он отчетлив и трезв»[13]. Созвучно мнению Одена и замечаниеБродского: «Фрост, в отличие от русских поэтов, никогда не выплескивает себя нарояль»[2].
Стоическоеотношение к жизни, глуховатая ирония, колоссальная сдержанность – эти черты поэзииФроста часто оставались не отраженными в переводах, авторы которых оказалисьпод влиянием стереотипного образа Роберта Фроста как национального поэта,добродушного фермера-янки.
Такимобразом, отличительными особенностями поэзии Фроста, которые нужно учитыватьпри переводе, является естественность интонаций живой речи и характерныйсдержанный тон. Также следует принимать во внимание культурный контекст исвоеобразие мироощущения поэта.
3. Сопоставительныйанализ переводов стихотворения Роберта Фроста “Comein”
художественный перевод поэзия фрост
Проведемсопоставительный анализ стихотворения Роберта Фроста “Comein” в переводах А. Сергеева, Г.Кружкова и И. Кашкина. Таким образом, мы на практике постараемся показатьмоменты, связанные с трудностями, возникающими при переводе, и проанализироватьразличные переводческие решения.
Напервом этапе анализа рассмотрим концептульно-содержательную сторонустихотворения. Для начала представим подстрочный перевод стихотворения.
As I came to the edge of the woods,
Thrush music—hark!
Now if it was dusk outside,
Inside it was dark.
Too dark in the woods for a bird
By sleight of wing
To better its perch for the night,
Though it still could sing.
The last of the light of the sun
That had died in the west
Still lived for one song more
In a thrush’s breast.
Far in the pillared dark
Thrush music went—
Almost like a call to come in
To the dark and lament.
But no, I was out for stars;
I would not come in.
I meant not even if asked;
And I hadn’t been.
Когда я подошел к краю леса,
Песня дрозда – чу!
И если снаружи были сумерки,
Внутри было темно.
Слишком темно в лесу для птицы,
Чтобы благодаря ловкости
Крыльев, устроиться на ночлег,
Но она еще может петь.
Последний луч солнца,
Что погас на западе
Все еще жил на протяжении еще одной песни
В груди дрозда.
Далеко во мрак колонн
Возносилась песня дрозда
Подобно приглашению войти
Во мрак и горестные стенания.
Но нет, я ведь вышел на звезды смотреть,
И вряд ли пойду туда,
Если бы даже меня позвали,
А никто не звал.
Напервый взгляд это обыкновенное стихотворение о природе: поэт, прогуливаясьвечером, подошел к лесу и услышал, как поет дрозд. С закатом солнца пути поэтаи дрозда расходятся: дрозд остается петь в темном лесу, а поэт поворачиваетпрочь от мрачного леса, как будто между прочим заявляя, что на самом деле онвышел посмотреть на звезды. Более внимательное прочтение показывает, чтостихотворение несет символический смысл, затрагивая тему жизни и смерти. Лес уФроста – символ первозданного ужаса, также возникает явная ассоциация с laselva oscuraДанте,которая подтверждается в последней строфе упоминаниемо звездах. Таким образом, в свете ассоциаций с «Божественной комедией» мотивсмерти и загробной жизни становится еще более явным. И призыв «Войди!»фактически означает призыв войти в царство смерти. Согласно Иосифу Бродскому,впечатление усиливается и стихотворным размером, который соответствует строюбаллад, а баллады обычно повествуют о крови и возмездии. Дрозд символизируетпевца, поэта, что подтверждается перекличкой с дроздом из известногостихотворения Томаса Харди «Дрозд в сумерках».
Втом, как в последней строфе Фрост переворачивает тему стихотворения с ног наголову, во многом и заключается очарование его поэзии: в конце стихотворения онзаявляет, что на самом деле он просто вышел посмотреть на звезды и настроенвесьма жизнерадостно. Тогда зачем он написал целое стихотворение о другом?Читатель вполне готов принять обманный маневр Фроста за чистую монету, на чем истроится репутация Фроста как добродушного поэта-фермера. Как пишет ИосифБродский в эссе о Роберте Фросте “Скорбь и разум”: «если вы захотите прочесть»Войди!" как стихотворение о природе, извольте. Хотя я предлагаю, чтобывы подольше задержались на заглавии. Двадцать строчек стихотворения составляют,в сущности, перевод заглавия. И, боюсь, в этом переводе «войди»означает «умри»».[2]
Обратимсятеперь к анализу ритмической организации стихотворения. Стихотворение написанодольником — размером, метрический ряд которого состоит из ударных слогов, междукоторыми может стоять либо один, либо два безударных слога. Особенностью музыкистиха является чередование трехударного и двухударного дольника, причем такимобразом через ритмическую сторону стиха подчеркиваются контрасты в содержании.Первая строка представляет собой правильный анапест, далее число безударныхслогов между ударными варьируется. В стихотворении 4 строфы по 4 строчки, вкоторых с помощью мужской рифмы рифмуются вторая и четвертая строки, чтосоответствует схеме рифмовки, используемой в балладе. Также сходство с балладойстихотворению придает чередование трехударного и двухударного стихотворногоразмера, с той лишь разницей, что в балладе чередуется четырехстопный итрехстопный размер. Проанализируем, насколько переводчиком удалось сохранитьритмическую организацию стиха. Цифрами обозначим количество безударных слогов,знаком “ = ” ритмические ударения:Robert Frost Сергеев Кашкин Кружков
— — — ́/- — — ́/- — — ́/
— — ́/- — ́/
— — ́/- — — ́/- — ́/
— — ́/- — — ́/
— — ́/- — — ́/- — — ́/
— — ́/- — ́/
— — ́/- — — ́/- — — ́/
— — — ́/- — ́/
— — ́/- — — ́/- — — ́/
— — — ́/- — — ́/
— — ́/- — — ́/- ́
— — — ́/- ́
— ́/- — — ́/- — ́/
— — ́/- — ́/
— ́-/- — — ́/- — — ́/
— — — ́/- — — ́/
— — ́/- — — ́/- — ́/
— — — ́/- — ́/
— — ́/- — ́/- — ́/
— — ́/- — ́/
2=2=2=
1=1=
1=2=1=
1=2=
1=2=2=
1=1=
1=2=2=
2=1=
1=2=2=
2=2=
1=2=0=
2=0=
0=2=1=
1=1=
1=2=2=
2=2=
1=2=1=
2=1=
1=1=1=
1=1=
2=1=2=
0=1=
2=1=2=1
1=1=
2=2=1
0=2=
2=2=2=1
1=1=
1=2=2=
1=1=
0=1=1=1
1=1=
1=2=1=
0=2=
1=1=2=
0=1=
1=1=2=1
1=1=
2=2=1=1
2=1=
2=2=2=
0=1=2=
2=1=2=
0=2=1=
1=2=2=
2=2=2=
1=2=2=
2=2=1=
0=2=2=
0=2=0=
0=1=2=2=
2=2=2=
0=2=2=
0=2=2=
0=2=2=
0=2=2=
0=2=2=
0=2=1=
2=2=2=
2=1=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2=
2=2=2=
2=2= /> /> /> /> />
Сергеевсохраняет рифмовку и количество ударных слогов в строке, в его переводе мытакже наблюдаем чередование трехударного и двухударного дольника. Тем самым Сергеевсохраняет «перебивы» ритма и созвучность размера строю баллад, что на нашвзгляд является важным, поскольку у Фроста ритм и размер стиха несут особуюнагрузку, подчеркивая смысловую сторону стихотворения. Иногда Фрост специальноизменяет стихотворный размер для усиления эффекта фразы.
ПереводКружкова сохраняет схему рифмовки оригинала, но стихотворный размер изменен:Кружков использует идеальный анапест с чередованием трехстопных и двухстопныхстрок. Однако, как отмечал сам Фрост, идеально правильный размер обладаетнекоторой монотонностью. Таким образом, музыкальная организация перевода Кружковаотличается от оригинала, но чередование трехударного и двухударного размерасохраняется.
Впереводе Кашкина, ритмическая организация значительно отличается от подлинника:в переводе в каждой строфе три ударных слога, количество безударных слоговварьируется и чередование трехударного и двухударного размера не сохранено.
Такимобразом, по ритмической организации стихотворения перевод Сергеева наиболееблизок тексту оригинала.
Проанализируемпереводы стихотворения на лексическом уровне, насколько они соответствуютидейно-концептуальному содержанию стихотворения. Для этого составим таблицулексико-семантических соответствий в тексте оригинала и текстах переводов ипроанализируем стилистические и коннотативные оттенки выбранных переводчикамиэквивалентов:
As I came to the edge of the woods,
Thrush music—hark!
Now if it was dusk outside,
Inside it was dark.
Too dark in the woods for a bird
By sleight of wing
To better its perch for the night,
Though it still could sing.
The last of the light of the sun
That had died in the west
Still lived for one song more
In a thrush’s breast.
Far in the pillared dark
Thrush music went—
Almost like a call to come in
To the dark and lament.
But no, I was out for stars;
I would not come in.
I meant not even if asked;
And I hadn’t been.
Подошел я к опушке лесной.
Тише, сердце, внемли!
Тут светло, а там в глубине –
Словно весь мрак земли.
Для птицы там слишком темно,
Еще рано туда ей лететь,
Примащиваясь на ночлег:
Ведь она еще может петь.
Яркий закат заронил
Песню дрозду в грудь.
Солнца хватит, чтоб спеть еще раз,
Только надо поглубже вздохнуть.
Спел и в потемки вспорхнул.
В темной глуши лесной
Слышится песнь вдалеке
Словно призыв на покой.
Нет, не войду я туда,
Звезд подожду я тут.
Даже если б позвали меня,
А меня еще не зовут. (И. Кашкин)
Подошел я к лесу, там дрозд
Пел — да как!
Если в поле был еще сумрак,
В лесу был мрак.
Мрак такой, что пичуге
В нем не суметь
Половчей усесться на ветке,
Хоть может петь.
Последний закатный луч
Погас, когда
Песнь зажег надолго
В груди дрозда.
Я слушал. В колонном мраке
Дрозд не иссяк,
Он словно просит войти
В скорбь и мрак.
Я вышел вечером к звездам,
В лесной провал.
Не войду, даже если бы звали, -
А никто не звал. (А. Сергеев)
Только я до опушки дошел,
Слышу — песня дрозда!
А в полях уже сумрак стоял,
А в лесу — темнота.
Так темно было птице в лесу,
Что она б не могла
Даже ветку свою разглядеть,
Даже перья крыла.
Но последние отблески дня,
Что потух за холмом,
Еще грели певца изнутри
Ускользавшим теплом.
Далеко между мрачных колонн
Тихий посвист звучал,
Словно ждал и манил за собой
В темноту и печаль.
Но никак не хотелось — от звезд -
В этот черный провал,
Если б даже позвали: «Войди!»
Но никто не позвал. (Г. Кружков) Frost словарь Сергеев Кружков Кашкин Edge of the woods край леса лес опушка опушка Hark!
слушай!
чу! да как! Слышу Тише, сердце, внемли! Bird птица пичуга птица птица Dusk
1. сумерки
2. полумрак
3. сумрак сумрак сумрак светло Dark
темнота
тьма мрак темнота весь мрак земли Perch
1. насест
2. жердочка ветка ветка ночлег Light
1. свет, освещение
2. огонь луч отблески закат Breast
1. грудь
2. душа, сердце грудь изнутри грудь Pillared поддерживаемый колоннами колонный колонны - Music
1. музыка
2. ноты - посвист песнь Lament
1. горестное стенание
2. жалоба
3. причитание скорбь печаль -
Втолковом словаре русского языка слово «опушка» объясняется как «край леса»,однако при выборе данного соответствия теряется атмосфера, создаваемая строкойФроста. В русском языке слово «опушка» не вызывает никаких негативныхассоциаций, к тому же оно созвучно словам с уменьшительно-ласкательнымисуффиксами. В то время как в строке Фроста большое значение уделяется слову «край»,выделенному цезурой. При выборе слова «опушка» образ человека, стоящего накраю, подводящего итог жизни, не возникает. Также слово «лес» является символомв поэзии Фроста и ведет за собой ряд параллелей с другими его стихотворениями и«Божественной комедией», поэтому важно его сохранить. Сергеев опускает слово «edge»,хотя потом компенсирует его добавлением «лесной провал». Кружков и Кашкинвыбирая слово «опушка», которое не заставляет читателя насторожиться впредчувствии темы жизни и смерти.
Игривоемеждометие «hark!», взятое как будто издетского стихотворения или считалки, передается Кашкиным слишком высокопарно.«Тише, сердце, внемли!» звучит возвышенно, причем без всякой иронии, что несоответствует тону Фроста. У Кружкова «Слышу – песня дрозда!» звучит нейтрально,и удивление передается с помощью пунктуации, Сергеев передает удивлениявосклицанием «да как!».
Антитезаinside-outsideпроецируется на внутреннее состояние героя, поэтому особенно важно передатьконтраст между «dark» и «dusk».На наш взгляд, наиболее удачен вариант Сергеева «сумрак» — «мрак», эти дваслова близки по звучанию, как и «dark»и «dusk» в оригинале, и из-за переходаударения с корня не воспринимаются как однокоренные. Кружков выбираетэквивалент сумрак-темнота, а Кашкин значительно сгущает краски: «светло» — «весьмрак земли».
Вслове «пичуга» Сергеев добавляет оттенок добродушного сочувствия по отношению кдрозду, Кашкин и Кружков сохраняют нейтральный вариант «птица».
Особуютрудность составляет перевод словосочетанияsleight ofwing, образованного по аналогии с«sleight of hand», что означает «ловкость рук», «ловкий трюк», «уловка». Окакой такой уловке говорит Фрост? Если толковать лес как laselva oscuraДанте, то это уловка – попытка перед смертью изменить свою участь, tobetter theperch forthe night– улучшить свой удел в загробной жизни. Кружков сохраняет слово «крыло», ноиспользует его в другом контексте для усиление темноты леса– в лесу настолькотемно, что птица не может даже разглядеть перья крыла. «Примащиваясь на ночлег»и «половчей усесться на ветке» передает состояние поиска, но звучит не такэлегантно, как у Фроста. Последней уловкой птицы перед наступлением ночистановится ее песня.
Третьястрофа в стихотворении Фроста построена так, что в ней, по мнению ИосифаБродского, мы буквально слышим эту предзакатную песню дрозда (цезура после thelast, послеof thelight, послеof thesun), суть которой отсрочитьокончательное наступление тьмы, продлить мгновение. Строфав переводе Андреева также насыщена цезурами и включает в себяперенос строки на союзе «когда», создавая похожую страстную интонацию последнейпесни. Кружков не акцентирует внимание на песне дрозда, а добавляеетметафору «день потух за холмом» (хотя холма в исходном текстене было) и сосредоточивается на свойстве лучей солнца («light»)согревать.В переводе Кашкина находим вновь слишком высокопарное «яркийзакат заронил», что противоречит сдержанному тону Фроста, у которого мы находимлишь строгое противопоставление lived-died,а также Кашкин вводит добавление «надо только поглубже вздохнуть». Возможнотакое расхождение с текстом оригинала вызвано своеобразием интерпретациипереводчиков, а может сыграло роль то, что переводя стихи «приходится выбиратьмежду рифмой и разумом», как заметил Владимир Набоков.
Единственная(но очень четкая) метафора встихотворении «pillareddark» передается у Сергеева дословно –«колонный мрак», по-русски не совсем понятно о чем речь. Деревья в темном лесусравниваются у Фроста с колоннами собора, еще раз напоминая об основном мотивестихотворения – теме жизни и смерти. У Кашкина «pillared»опущено,Кружков трансформирует «pillareddark» в «между мрачных колонн».
Дляпередачи значения продолжающейся песни дрозда Сергеев использует эллипсис«дрозд не иссяк», опуская слово «песня». Кружков находит в русском языкесоответствие, обозначающее песню дрозда – посвист. Кашкин употребляетвозвышенное «песнь».
«Lament»передано у Андреева как скорбь, образуя аллитерацию «скорбь и мрак». ВариантКружкова «печаль» несет немного другой оттенок смысла, чем «lament».Кашкин интерпретирует темноту леса (=загробнуюжизнь) как «покой».
Последняястрофа особенно интересно своей игрой смысловых тонов. Строка “I wouldnot come in” выражает оттенок сомнения, предположительности. (Сравним с Iwill notcome in).Следующая строка звучит запальчиво и категорично, и могла бы быть декларациейсамоуверенности и звучать как вызов, если бы не последующая «andI hadn’tbeen”, которая сводит всю дерзостьзаявления на нет. В переводе Кашкина последняя строфа звучит категорично («Нет,не войду я туда» «Даже если б позвали меня»), а добавление слова «еще»(«А меня еще не зовут») вносит новый смысл,которого нет у Фроста. В переводе Кружкова в строке «Но никто не позвал» слышнаинтонация сожаления, когда у Фроста это простая констатация факта. На нашвзгляд, контраст смысловых тонов наиболее удачно представлен в переводеСергеева: «Не войду, даже если бы звали, А никто не звал».
Такимобразом, перевод Андрея Сергеева, несмотря на некоторые неточности,представляется нам наиболее удачным: в нем сохранены ритмические иинтонационные особенности стихотворения Фроста. На наш взгляд, переводчик смогпередать сдержанный тон поэзии Фроста и найти адекватные средства для еговыражения на русском языке. В переводе Григория Кружкова был измененстихотворный размер подлинника и специфический ритм Фроста с разным количествомбезударных слогов между ударными заменен правильным анапестом. Стихотворениезвучит по-русски естественно, однако опущены некоторые смысловые акценты.Кашкин придал стихотворению несколько возвышенный тон, причем без всякойиронии, что не свойственно Фросту, и если перевести стихотворение обратно наанглийский язык, получится совершенно другое стихотворение.
Заключение
Переводстихотворения – воссоздание текста в другом культурном и временномпространстве. Сегодня расстояние между культурами сокращается, распространеннымявляется билингвизм и полилингвизм, появляется все больше людей, которые могутоценить качество перевода. Поэтому можно сказать, в современном миреуменьшается информационная функция художественного перевода и тем самымвозрастает функция творческая. Перевод поэзии Роберта Фроста остаетсяактуальной задачей в современных условиях диалога американской и русскойкультур. Интерес к Роберту Фросту в Америке сегодня не угас, новые исследованияоткрывают новые грани поэзии Фроста, что находит отклик в русской культуре.Поэзия Фроста представляет собой серьезный вызов для переводчика, и даннаяработа, включая в себя анализ удачных переводческих решений и изучениеособенностей поэтической дикции Фроста, призвана внести вклад в существованиепоэзии Роберта Фроста в русской культуре.
Библиография
1. Вейдле В. Эмбриологияпоэзии. Статьи по поэтике и теории искусства. М.: Языки славянской культуры,2002, с. 401-413 (406)
2. Волков, С. Диалоги сИосифом Бродским / М., Эксмо, 2004
3.Гачечиладзе, Г.Художественный перевод и литературные взаимосвязи. – М.: «Советский писатель»,1980. – 253с.
4.Гончаренко С.ФПоэтический перевод и перевод поэзии: константы и вариативность(http/ www. linguistic.narod.ru)
5.ГумилевНиколай Гумилев. Антология английской поэзии.
М., АРТ-ФЛЕКС,2000
6.Казакова,Т. А. Художественный перевод. Теория и практика художественного перевода / Т.А. Казакова. – Спб., Инъязиздат, 2006. — 535 с.
7. КомиссаровВ.Н.Теория перевода (лингвистические аспекты). – М.: «Высшая школа», 1990. –252с.
8. Кружков, Г. Лестницаперевода / Литературная газета 17 октября 2007
9. Миньяр-Белоручев, Р.К., Теория и методы перевода. – М.: Московский Лицей, 1996. – 208 с.
10. Мюллер В. К.Англо-русский словарь: 53 000 слов. – М.: Рус. яз., 1981.
11. Найда Ю.Я. К наукепереводить / Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. Сборник статей.– М.: «Международные отношения»,1978.
12. Оболенская Ю. Л.Художественный перевод и межкультурные коммуникации. — М.: Высшая школа, 2006
13. Оден, У. Х. Чтение;Письмо; Эссе о литературе / Уистен Хью Оден – М., Независимая газета, 1998 –317 с.
14. Ожегов, С. И.,Шведова, Н. Ю. Толковый словарь русского языка, 4-е издание. М., 2002
15. Патрикеев А.Ю.Структура образа как критерий выбора замены при поэтическом переводе// Сборникнаучных трудов. – вып.331. – Семантика перевода. – М.:1989.
16.Солодуб, Ю П, Теория и практика художественного перевода/ Ю. П. Солодуб, Ф. Б.Альбрехт, А. Ю. Кузнецов М., Академия, 2005 — 296с
17. ТарлинскаяМ. Г. Ритм строки и метр английского пятистопного ямба – Сборник научных трудовМГПИИЯ им. М. Тореза, вып 73 / М., 1973 — стр. 305-314
18. Топер,П «Перевод и литература: творческая личность переводчика»
«Вопросы литературы»1998, №6 (http/ www. magazines.russ.ru)
19. Фрост, Р. “Стихи.”(Сост. А. Зверев). — М.: Радуга, 1986
20.Фрост, Роберт,Неизбранная дорога / Роберт Фрост; (Сост. В. Л. Топоров). — СПб.: Кристалл,2000
21. Чуковский Н.Мастерство перевода, М.: Советский писатель, 1963
22. Эткинд Е.Г. “Поэзияи перевод.” М.: “Советскийписатель”,1983.
23. Brodsky,Joseph, Homage to Robert Frost/ Joseph Brodsky, Seamus Heaney, Derek Walcott –New York: Farrar, 1996
24. Frost,Robert Selected Poems / Robert Frost; Introd. by Ian Hamilton. — Harmondsworth:Penguin Books, 1978.
25. Galperin, I.R. New English-RussianDictionary / Moscow 1977
26. Parini, JaySome necessary angels / Jay Parini – New York: Colombia Univ. Press, 1997