Читая уже первые страницы романа Владимира Войновича,сразу понимаешь, что перед тобой не только описание необычайных приключенийсолдата Чонкина, но и само по себе необычайное произведение. Как будторассказывается о трагическом периоде в истории нашей страны — ВеликойОтечественной войне, но рассказывается как-то странно: без патетики, безуглубления в героику битв и будней» без изображения крови и слез. Более того,многие событиях лица этого поистине героического четырехлетия повернуты автороманектодической стороной. А совместимы ли война и анекдот, трагедия и комедия, высокоеи низменное?
«Кровьлюдская—не водица» Солдат на войне воюет, страдает, надеется. А у Войновичаречь о каких-то необычайных приключениях. Разве военная проза каким-то образомсоприкасается с приключенческим жанром? Да и сам солдат Иван Чонкин — скореегерой в кавычках. На его счету нет ни убитых фашистов, ни героическихпоступков. Маленький, кривоногий, с красными ушами, в сбившейся под ременьгимнастерке, в сползающих обмотках — весь какой-то неопрятный и неуклюжий.Разве такие бойцы победили фашизм? Или автор не мог взять настоящего воина,подлинного освободителя?
«Могбы, конечно, да не успел. Всех отличников расхватали, и вот мне досталсяЧонкин. Я сперва огорчился, потом смирился ", так сам Владимир Войновичобъяснял свой выбор. И тут же сравнил персонажа с ребенком: у других, может,дети и получше, но ведь своего за окошко не выбросишь, даже если он не такой,как все.
Конечно,это объяснение шутливое. Но согласимся, от него веет знакомыми интонациями. Даи фамилия солдата Чонкин какая-то выдуманная и тоже вроде кого-то напоминает.
Исейчас уже нетрудно догадаться — кого. Конечно же, гоголевского Чичикова. Тожеведь далеко не идеальный характер, а на его похождениях держится повествование.И в наружности нет ничего выразительного, а как умел расположить к себе, войтив доверие! Более того, в поэме Гоголя рассказывается о преступлении,мошенничестве: скупке «мертвых душ» (само по себе сочетание звучит трагически),а гоголевский текст искрится юмором, легкой иронией, согрет теплотой авторскогочувства.
СамВойнович связь «Чонкина» с «Мертвыми душами» ощущает остро. Вовсе необязательно,—объясняет он придирчивым критикам,— брать пример с Собакевича. Новедь и Собакевичи литературе нужны:
безних она скучнее и беднее.
Помимопоэмы Гоголя при чтении романа Войновича вспоминается «История одного города»Салтыкова-Щедрина. Времена летописца Нестора, смута, бурный XVIII век — всестало предметом язвительной сатиры. Произведение вызвало бурю негодования:
писателяобвиняли в карикатурном изображении русского народа, в насмешке над нашейисторией. Отвечая на подобные нападки, Щедрин говорил, что следуетразграничивать народ как конкретно историческое лицо от народа как «воплотителяидеи демократизма». Эта идея вне критики, и осмеяние отдельных сторон народногобыта и психологии ни в коей мере не затрагивает сами идеалы народовластия.
Аналогичнуюситуацию мы видим и у Войновича. Не идея народного героизма сводится к анекдотуили подвергается сомнению. Но конкретные положения, в которые попадаетперсонаж, особенности его характера и прежде всего простодушие заставляютпо-иному, с юмором, взглянуть на события минувших лет.
Да,герой простодушен. Но значит ли это, что глуп? Вовсе нет. Простодушие — признакпрямоты человеческой натуры, ее неиспорченности средой и обстоятельствами,признак особого склада ума, здравого смысла, естественного взгляда на жизнь.Вот, например, Чонкин узнает из случайного разговора о том, что человекпроизошел от обезьяны. Ученый сосед долго объясняет глупому Ивану, что подобноепревращение совершилось благодаря труду. Чонкин резонно замечает, что лошадьработает больше, а человеком от этого не становится,
Развеглуп герой? Вспомним Иванушку-дурачка из русских народных сказок: в глазахокружающих — дурак дураком, а может с честью выйти из любого положения и ничьизловредные козни ему не страшныI
Так и Чонкин. В армии уму-разуму учили — не выучили: как приветствоватьначальство положено, так и не понял, политграмоту не освоил. История, котораяпроизошла с ним, и впрямь необычна:
его,непутевого солдата-неумеху, послали в деревню Красное (бывшее Грязное) охранятьвышедший из строя аэроплан да и забыли за ненадобностью того и другого. Когохочешь подобная ситуация из строя выведет. А Чонкин нашелся: влюбился вдеревенскую почтальоншу, быстренько переправил самолет к ней на огороды, а самкрестьянским трудом занялся, к чему с детства привычен был. И перед Нюркой вгрязь лицом не ударил, и в хозяйстве мастером на все руки оказался (дажеженской работы не гнушался), да и за себя постоять мог. А когда по доносуанонимщика-соседа «верхи» посчитали его за немецкого диверсанта и целым полкомк Нюркиной хате нагрянули, вступил в бой и выиграв его. И орден давали ему, датут же отобрали. И как врага народа судили, да не засудили. И расстреливали, дане расстреляли. И в тюрьме гноили, да не сгноили. И даже когда Гитлер сКанарисом, узнав о «своем лазутчике князе Голицине», на помощь пришли, убежалот «освободителей», не замеченный ими. '
Ина анекдот похоже, и на сказку, и на детектив, и Гоголя напоминает, иСалтыкова-Щедрина, и даже «Василия Теркина» А. Твардовского. И вместе с темнепохоже ни на что: произведения, подобного «Чонкину», у нас еще не было.
Настоящийталант всегда увлекает. рождает массу подражателей. Возможно, что они появятсяи у «Чонкина». Но как отличить подлинное от мнимого, юмор от зубоскальства?
Преждевсего подлинный художник всегда искренен как в любви, так и в ненависти. Неслучайно В. Войнович сравнил своего героя с ребенком, который дорог родителямнезависимо от того, красавец он или урод, глуп или умен, лучше или хуже других.Автора и героя, творца и творение связывает любовь, которая ощутима во всем: винтонациях, в описании деталей, в теплоте сердечного чувства, пронизывающейповествование. Гоголь не раз признавался, что любит своих Собакевича иНоздрева. И Хлестаков, и городничий были понятны ему, и Чичикова писатель несчитал злодеем, искренне веря в его исправление.
Бесспорно,любит Ивана Чонкина и Владимир Войнович. И важно подчеркнуть, что это нежалость к ребенку-уродцу, а чувство неподдельного восхищения своим неунывающим,обаятельным и по-своему героическим характером.