Уголовная политика

--PAGE_BREAK--2.1 Сущность и социальная обусловленность уголовной политики
Будучи отправной точкой в рассмотрении всех уголовно-политических аспектов и, как следствие, залогом верных теоретических выводов, определение понятия  должно максимально точно передавать сущность отражаемого явления, чего можно достичь также путем предварительного выделения и анализа характерных черт (свойств) уголовной политики:

1. Функциональную сферу уголовной политики образует борьба с преступностью (противодействие преступности).

Альтернативный характер словосочетаний «борьба с преступностью» и «противодействие преступности» указывает на то, что определение функциональных горизонтов уголовной политики может быть произведено при помощи и одного, и другого выражения: каждое из них обозначает оказание наступательного воздействия на преступность. Однако, по мнению некоторых теоретиков, парадигма «борьба с преступностью» обладает определенными дефектами, сказывающимися в конечном итоге на содержании и результатах правотворческой и правоприменительной практики.

Во-первых, термин «борьба с преступностью» употребляется для отражения процесса, сущностным свойством которого выступает стремление к победе над наиболее опасным видом антисоциального поведения – преступностью. Именно борьба с преступностью являет собой ту сферу, в которой правильность сформулированного тезиса подтверждается со всей очевидностью. Мириться с существованием преступности и бездействовать – абсурдно, а вот желание победить ее – напротив, вполне естественно. Другое дело, что победу в рассматриваемом случае не следует толковать буквально, ассоциируя ее с полной ликвидацией преступности. Речь должна идти о победе над ростом последней, над появлением качественно новых ее форм, над совершенствованием методов криминальной деятельности. Собственно, из такого представления о перспективах борьбы с преступностью и исходит все разумное человечество.

Во-вторых, «борьба» действительно предполагает, что в процессе ее осуществления могут быть использованы самые решительные меры (в борьбе с преступностью – наиболее строгие меры государственного принуждения), однако отнюдь не любые. Беззаконие и произвол, появление которых в процессе борьбы с преступностью, безусловно, возможно, находятся в прямой зависимости не от применения анализируемой парадигмы, а от содержания господствующей в государстве политической воли, либо от ее полного отсутствия.

В-третьих, борьба с преступностью, обозначая «активную наступательную деятельность путем воздействия на процессы детерминации, обусловливания этого антисоциального явления и применения к лицам, нарушающим уголовный закон, соответствующих мер государственного принуждения»[10], может осуществляться на самых различных этапах и иметь самые различные векторы реализации. Именно такое, широкоаспектное, понимание борьбы с преступностью давно устоялось на практике, предполагая охват ею не только пресечения, но и предупреждения криминальной деятельности[11].

Таким образом, термин «борьба с преступностью» наиболее точно отражает функциональную сферу уголовной политики, способствуя формулированию ее целей и задач, установлению круга субъектов ее реализации, выработке механизма уголовно-политического воздействия на преступность. Увязка же его со всем негативом, который был и есть в практике воздействия на преступность, с сопутствующим этому полным игнорированием позитивных аспектов, по меньшей мере – не справедлива, а по сути – не верна. Поведенческие установки формируются не словами и выражениями, а людьми. Поэтому главное чтобы в термин «борьба с преступностью» вкладывался соответствующий смысл, адекватный времени, возможностям и содержанию уголовной политики.

2. Уголовная политика основывается на объективных условиях развития общества.

«Политическое» название какого-либо феномена уже само по себе свидетельствует о том, что последний не относится к числу сугубо теоретических, «книжных» категорий: расстановка политических акцентов всегда сопровождается максимальным приближением к процессам, протекающим в той или иной сфере общественной жизни. Свойственно это и уголовной политике, достижение цели и решение задач которой предполагают необходимость их правильного определения, учитывающего реальные потребности общества в сфере борьбы с преступностью на конкретном историческом этапе. Выявление соответствующих потребностей возможно лишь на базе широкого фактического материала, вбирающего в себя результаты изучения состояния и тенденций криминализации общественных отношений, анализа всей совокупности криминогенных факторов, а также прогноза развития криминальной ситуации на ближайшую и отдаленную перспективу. Располагая необходимой информацией, уголовная политика способна определить приоритеты в области борьбы с преступностью и избрать для ее осуществления такие средства и методы, которые будут адекватны уровню, масштабам и формам проявления криминального поведения.

Важно при этом отметить, что процесс социального обусловливания уголовной политики является непрерывным, позволяя рассматривать ее в качестве индикатора:
а) перемен, происходящих в различных сферах жизнедеятельности общества и сказывающихся в конечном итоге на криминальной обстановке в государстве. В отличие от уголовного права, которое не всегда соответствует быстро меняющимся условиям общественной жизни, уголовная политика, в силу своей гибкости и динамичности, более синхронно реагирует на необходимость корректировки антикриминального курса;

б) результативности мер, применяемых в рамках воздействия на преступность. Избранные средства и методы борьбы с преступностью не всегда оправдывают ожиданий, а потому подвергаются постоянному уголовно-политическому мониторингу. Если та или иная мера уголовно-правового характера не доказала своей эффективности в деле борьбы с преступностью, она подлежит исключению из арсенала уголовной политики и/или замене ее новым инструментарием.

3. Целью уголовной политики является максимально возможное снижение преступности.

Тезис о принципиальной невозможности искоренения преступности, если и нуждается в осмыслении, то лишь для ориентации исследователя на максимальное приближение к результату, в достижении которого еще двадцать с небольшим лет назад не сомневался ни один отечественный ученый, – к ликвидации, уничтожению, истреблению проявлений криминального характера. На сегодняшний день направленность уголовной политики общепризнанно связывается с необходимостью снижения преступности. Это может выражаться в приведении к минимальным показателям состояния и уровня преступности (в целом и отдельных ее видов), в уменьшении степени криминальной интенсивности, в оптимизации структуры преступности путем достижения «выгодного» государству соотношения категорий и удельных весов образующих ее элементов[12].


4. Реализация уголовной политики предполагает применение уголовно-правовых средств и методов.

Борьба с преступностью осуществляется путем использования самых различных средств и методов, неоднородный характер которых породил многообразие научных мнений об объеме уголовно-политического воздействия. Достаточно традиционным при этом является понимание уголовной политики в широком и в узком смысле.

Проанализировав существующие в теории взгляды, приходим к выводу о том, что термином «уголовная политика» может обозначаться лишь такое направление деятельности государства в сфере борьбы с преступностью, которое основано на применении средств и методов уголовного права, уголовно-правового арсенала. Объясним, почему.

Будучи социальным явлением, преступность выступает объектом самых различных направлений оказываемого на нее государственного и общественного воздействия, однако это не может служить основанием для характеристики всех направлений такого воздействия при помощи термина «уголовный». Последний призван отражать не объект уголовной политики, а средства и методы, используемые в процессе целенаправленной охраны интересов личности, общества и государства от преступных посягательств. Поэтому основной акцент в выражении «уголовная политика» делается не на преступности, а на том принудительном начале, которое составляет основу целенаправленной – уголовно-правовой – борьбы государства с данным видом антисоциального поведения.

Что касается других векторов специализированного правового противодействия преступности (уголовно-исполнительного, уголовно-процессуального, криминологического), то их предназначение носит вторичный по отношению к уголовному праву характер. Они воздействуют на преступность опосредованно, либо обеспечивая реализацию мер уголовно-правового принуждения, либо предупреждая преступность, содержание и границы которой определяются уголовным правом.

Преступность, представляющая собой наиболее опасный вид антисоциального поведения, вынуждает государство встать на путь применения самых суровых мер реагирования, приоритетная роль в деле создания, регламентации и реализации которых отведена уголовному праву: именно оно призвано обеспечивать охрану личности, общества и государства от преступных посягательств. И сущность уголовной политики, ее самостоятельность, определяются управлением как раз теми процессами противодействия преступности, основу которых составляет использование средств и методов уголовно-правового характера. В принципе, – согласно классическому изречению Г.М. Миньковского, – можно было бы «договориться» об обозначении термином «уголовная политика» любого уровня борьбы с преступностью[13], но расширение уголовно-политического арсенала за счет иных, не уголовно-правовых, средств воздействия на преступность ослабляет принудительное начало уголовной политики, искажает ее природу, лишает известной автономности.

5. Уголовная политика – это стратегический курс государства.

В русской лексике слово «политика» используется для обозначения не одного и не двух, а целого ряда одноименных понятий. Не удивительно, поэтому, существование самых разнообразных подходов к пониманию политики(см. выше), представители которых используют соответствующий термин в своих предметных интересах. Не отрицая права на существование каждого из имеющихся значений политики роль ориентира при выборе одного из них принадлежит направленности уголовной политики и цели, которой эта направленность определяется.

Категория политика (греч. politica — государственные или общественные дела, от poliz — государство, являвшаяся принадлежностью древнегреческой мысли, вошла в европейские языки практически без изменений. Поэтому независимо от отрасли знаний, в которой используется понятие политики, его традиционное, «строгое», научное значение имеет в качестве своего обязательного атрибута руководство государством или оказание влияния на государственное управление (М. Вебер).

Учитывая данное обстоятельство при определении стержневого, центрального компонента содержания ее понятия следует опираться на следующее значение политики – это «процессы в государстве или организации…, связанные с влиянием на содержание и выполнение преследуемых целей, установок, и их управление»[14]. Именно оно обнаруживает в себе те необходимые элементы, которые позволяют создать адекватное представление об уголовной политике, а именно:

1) государственно-управленческий элемент.

Предназначение уголовной политики – в разрезе преследуемой ею цели – состоит в том, чтобы направлять уголовно-правовые процессы борьбы с преступностью в определенное русло, руководить ими, осуществлять в отношении них управленческую функцию. Обрисовывая то, что было бы желательно, и каким путем достигнуть желаемого, улучшить существующее, в сущности, она являет собой сознательно выработанную стратегию и тактику борьбы с преступностью. При этом в отличие от большинства сфер государственной жизни, в которых выполнение поставленных задач обеспечивается участием широких слоев населения (отдельных граждан, общественных объединений), природа уголовной политики исключает возможность оказания общественного содействия. Выражая отношение власти к преступности, она предполагает решение вопросов, составляющих исключительную прерогативу государства;

2) субстанциональный элемент.

Будучи ограниченной пределами собственной функциональной сферы, уголовная политика, не может, тем не менее, рассматриваться как изолированное, замкнутое на самом себе, явление. Поэтому преимущество выбранного (третьего) значения политики и, конкретно, смысл субстанционального его элемента состоят в ассоциировании уголовной политики с объектом трансформации, находящимся не в стабильном, неизменном состоянии, а в движении, развитии, эволюции.

Рассмотренные элементы позволили, таким образом, выделить очередное свойство уголовной политики, характеризующее ее как «стратегический курс государства».

6. Уголовная политика объединяет интересы внутренней и внешней политики государства, решая задачи борьбы с преступностью как внутри, так и за его пределами.

В уголовно-правовой литературе уголовную политику чаще всего рассматривают в качестве составной части внутренней государственной политики. Подобный подход вряд ли можно признать оправданным, поскольку:

· угроза нарушения национальных интересов в результате преступной деятельности извне не менее, а иногда и более опасна, чем при совершении преступлений внутри страны;

· не в меньшей защите со стороны государства нуждаются граждане и лица без гражданства, постоянно проживающие на территории Российской Федерации, в случае совершения в отношении них преступлений за ее пределами;

· абсолютно очевидной в условиях современной криминальной глобализации является необходимость осуществления уголовно-правового воздействия и в тех случаях, когда совершенными преступлениями – без причинения непосредственного вреда интересам России – нарушаются интересы других государств и, в конечном итоге, всего мирового сообщества (речь идет о международных и т.н. конвенционных преступлениях).

Таким образом, преследуя цель снижения преступности, уголовная политика не должна ограничивать ее достижение исключительно государственно-территориальными пределами. Все это требует формирования и реализации не только внутри-, но и внешнеполитического курсов, высшим приоритетом которых будет всесторонняя защита личности, общества и государства, в том числе, от преступных посягательств. Следует отметить, что в Российской Федерации подобные приоритеты расставлены достаточно четко, получив свое выражение в важнейших директивных документах государства[15]. Из них и черпает свое содержание уголовная политика.

7. Уголовная политика опирается на достижения научной мысли.

По мнению многих авторов, научная обоснованность (или научность) относится к числу принципов уголовной политики[16]. Научная обоснованность – это неотъемлемое свойство уголовной политики, ее «качественная характеристика, без которой политика… просто не может мыслиться»[17]. Принятие теоретически непродуманных, лишенных доктринального содержания, не соответствующих современному уровню научного развития решений в сфере борьбы с преступностью превращает уголовную политику в схоластику. Являясь стратегическим курсом государства в сфере борьбы с преступностью, уголовная политика должна доказать, что применяемые средства и методы уголовно-правового воздействия способны дать надлежащий эффект либо, напротив, не могут привести к желаемому результату и требуют исключения или замены.

Таким образом, обобщая все то, что было наработано советской и российской наукой, опираясь на реалии сегодняшнего дня в России и в мире, можно дать следующее определение понятия уголовной политики.
Уголовная политика — это система принципов, политических и политико-правовых предписаний, правовых и иных социальных норм антикриминального цикла, криминологических программ и программ ресоциализации преступника, выработанных на научной основе и осуществляемых государством совместно с субъектами российского гражданского общества по обеспечению правопорядка, предупреждения и борьбы с преступностью, безопасности личности, в необходимых случаях — национальной безопасности. Уголовная политика предопределяется национальными и международными условиями борьбы с преступностью и терроризмом; выражается в создании и осуществлении единой и разносторонней системы государственных директивных (политических) указаний, норм уголовного права, уголовно-процессуального права, уголовно-исполнительного права, норм ряда иных социальных предписаний; опирается на принципиальные основы предупреждения преступности, борьбы с ней на национальном и международном уровнях и обращения с правонарушителями. Кроме того, это основанный на объективных условиях общественного развития и достижениях современной научной мысли стратегический курс государства в сфере борьбы с преступностью как внутри, так и за его пределами, имеющий своей целью максимально возможное снижение преступности путем применения средств и методов уголовно-правового воздействия.



    продолжение
--PAGE_BREAK--Глава II. Основные направления и принципы уголовной политики России 2.1 Принципы уголовной политики России
На протяжении долгого времени в отечественной литературе утверждался приоритет политики по отношению к праву. Однако исторический опыт подсказывает примеры того, к каким тяжким последствиям и для права, и для граждан, и общества в целом может привести ложная цель государственной и уголовной политики. В подобных случаях законы, используемые для обеспечения интересов стоящей у власти группировки, входят в противоречие как с интересами гражданина, так и с интересами поступательного развития общества.

В советский период, период господства идеологии насилия, уголовная и уголовно-исполнительная политики были адекватны этой идеологии и характеризовалась тенденцией ужесточения уголовной репрессии.

По мнению А.Л. Цветиновича, это проявлялось:

а) в последовательной криминализации все большего числа деяний, в снижении возраста уголовной ответственности, отмене условно-досрочного освобождения, ужесточении норм о применении наказаний;

б) в практике применения уголовного законодательства, в росте числа применения смертной казни, длительного лишения свободы, в тенденциозном толковании законов в разрез с их действительным смыслом;

в) в судоустройстве и уголовном судопроизводстве, во введении чрезвычайных судов и внесудебных органов, чрезвычайных процедур судоустройства;

г) в превращении исправительных учреждений в места произвола и беспощадной эксплуатации труда осужденных;

д) в применении не предусмотренных законодательством административных высылок, ссылок и депортаций. Добавим к ним и принудительное лишение гражданства.

Кроме того, уголовная политика в нашей стране на протяжении многих лет отличалась крайней нестабильностью. Это относилось как к социально-экономическим, так и правовым мерам, а также к правоохранительной деятельности. Периоды ужесточения карательной практики, «закручивания гаек», «укрепления правопорядка» сменялись либерализацией, ослаблением репрессивной функции в правоприменении, необоснованно широкой заменой общепринятых средств и способов государственного принуждения мерами общественно-воспитательного воздействия.

Периодические колебания, смена установок сверху приводили к резким изменениям в работе правоохранительных органов, «шараханиям» из одной крайности в другую. Долгосрочная, научно-обоснованная политика подменялась вкусовым экспериментированием, что затем идеологически оправдывалось. Например, преступность с неизбежностью должна была отмирать с победой новых общественных отношений. Уже после того, как была признана утопической программа КПСС, провозглашавшая построение коммунизма, ликвидацию преступности, устранение всех причин ее порождающих, и после того, как отечественная криминология показала, что преступность явление имманентное при любом обществе, многие руководящие документы, в том числе и законодательные акты, закрепляли нереальные идеологические установки в борьбе с преступностью.

В современный период для формирования государственно-правовой политики в сфере борьбы с преступностью важнейшее значения имеют конституционные положения о приоритетах правовой защиты, в состав которых входят: основы конституционного строя, целостность Российской Федерации, безопасность государства, права и свободы человека и гражданина, право собственности, важнейшие права и гарантии прав личности в сфере судопроизводства и др.

Уголовное право, как уже подчеркивалось, является той отраслью, в которой государственная политика борьбы c преступностью находит наиболее полное выражение. Отсюда вытекает и необходимость совершенствования уголовного законодательства. Законодательная база противодействия преступности должна быть, с одной стороны, соответствующей запросам времени, с другой – стабильной.

Необходимо отметить, что российское уголовное право качественно отличается от других отраслей, например, гражданского, где кодекс – центральный, но никогда не единственный источник. В уголовном праве Кодекс, согласно ст. 1 УК РФ, является единственным источником отечественного уголовного права. И это обстоятельство предопределяет дополнительные требования к качеству его норм, к «механизму» внесения в Кодекс изменений и дополнений. По мнению многих специалистов, новый уголовный закон в основном соответствует уровню развития отечественной и зарубежной правовой науки.

Однако при работе над проектом УК РФ и его принятии не всегда учитывались существенные изменения в динамике и структуре преступности, экономические и социальные реалии социальной действительности.

Новый УК вопреки сложившейся в стране криминогенной ситуации смягчил меры наказания за ряд распространенных и опасных преступлений, каким, например, является незаконное хранение оружия.

В условиях экономического кризиса и обнищания многих слоев населения спорным было закрепление таких наказаний как арест, ограничение свободы и обязательных работ. Более 80% преступлений в сфере экономической деятельности, за которые впервые устанавливалась уголовная ответственность, были отнесены к категории небольшой и средней тяжести, что исключало применение дополнительного наказания в виде конфискации имущества.[18] По целому ряду статей УК о корыстных преступлениях, совершенных в сфере экономики и против государственной власти, относящихся к категории тяжких, конфискация вообще не предусмотрена.

Однако, несмотря на имеющиеся недостатки нового УК, с его принятием, по мнению специалистов, на смену коренным реформам российского уголовного законодательства пришел период совершенствования, относительно ровного развития. Дальнейшие изменения должны устранять, прежде всего, те недостатки, которые выявляются в ходе практики применения его норм.

Именно в результате правоприменительной деятельности выявляются коллизии законодательного материала. Так, например, обнаружились противоречия между предписаниями ч.2.ст.24 УК РФ (деяние, совершенное по неосторожности, признается преступлением только в том случае, когда это специально предусмотрено законом) и редакцией ряда статей УК об экологических преступлениях, не указавших на неосторожную форму вины. В результате в соответствии с буквой Закона ряд экологических преступлений может совершаться лишь с косвенным умыслом. В то же время криминологические исследования свидетельствуют, что такие преступления (например, квалифицируемые по ст. 249, 251 УК) совершаются, как правило, по неосторожности. В результате эти преступления по прямому предписанию Закона не подлежат наказанию. Отметим, что позднее Федеральным законом от 20 мая 1998 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» такое положение было изменено.

Совершенствование законодательства является одним из основных, но не единственным направлением изменения уголовной политики. Другим важным направлением следует считать создание необходимых условий (организационных, финансовых, кадровых) для реализации принятого уголовного законодательства. В настоящее время возникает немало проблем в связи с невведением в действие норм УК о наказаниях в виде обязательных работ, ареста и ограничении свободы. По этой причине, например, санкции за преступления небольшой тяжести оказались неоправданно суженными, а в ряде случаев – безальтернативными. На это неоднократно обращалось внимание в специальной литературе.

Много вопросов возникает и при применении норм о новых категориях преступлений, ранее неизвестных отечественному уголовному праву, например, преступления в сфере экономики, компьютерные, экологические преступления и др. Справедливости ради следует сказать, что сами по себе многие из этих деяний реально существовали и прежде, но законодатель на это не реагировал. Однако тщательный анализ судебной практики по этим преступлениям и принятие на этой основе руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда РФ можно считать специфическим вкладом в совершенствование уголовной политики.

Кроме того, по мнению специалистов серьезным резервом совершенствования уголовной политики и уголовного законодательства является развитие принципа гуманизации уголовно-правовых санкций, поиска альтернативных средств воздействия на преступников, не разрушающих их социальной адаптации. В этом отношении более зрелый и осмотрительный подход присущ новому уголовно-исполнительному законодательству, в котором сформулированы основные принципы и стратегия уголовно-исполнительной политики. Этому способствовало также то обстоятельство, что в отечественной литературе при исследовании вопросов о понятии, предмете, принципах, системе и. т.д. исправительно-трудового права, т.е. отрасли, которая в советский период регулировала общественные отношения в сфере исполнения уголовных наказаний, связанных с исправительно-трудовым воздействием, обязательно рассматривались вопросы об исправительно-трудовой политике. Так сложилось, что никакая другая отрасль советского права как эта не уделяла столь большого внимания политическому аспекту своего содержания.

По мнению авторов одного из учебников, советское исправительно-трудовое право образуют «нормы права, закрепляющие в соответствии с требованиями исправительно-трудовой политики волю советского народа в области исполнения наказаний, соединяемых с мерами исправительно-трудового воздействия».

Роли, содержанию, принципам и т.д. советской исправительно-трудовой политики посвящено множество монографий, учебных пособий, статей. Традиционным является тот факт, что если не разделом, то параграфом о ней начинается каждый учебник по исправительно-трудовому праву. В этой связи приведем одно из определений исправительно-трудовой политики: «Исправительно-трудовая политика – это выработанное Коммунистической партией Советского Союза и Советским государством направление деятельности соответствующих государственных органов и общественности в области исполнения наказаний, связанных с применением мер исправительно-трудового воздействия, а также определенные этим направлением задачи, формы и содержание указанной деятельности».

Роль Коммунистической партии, ее основателей и вождей в формировании и развитии исправительно-трудового права достаточно подробно освещены в разного рода публикациях. Так сложилось, что вожди-основатели Коммунистической партии и Советского государства были хорошо осведомлены об уголовно-исполнительной системе, ее достоинствах и недостатках. Как отмечается во всех исследованиях, у истоков формирования советской уголовной и исправительно-трудовой политики стоял В.И. Ленин. Видный деятель Коммунистической партии и советского государства Н.В Крыленко по этому поводу писал: «Владимир Ильич дал подробно разработанную цельную стройную теорию Уголовной политики во всех ее областях, вплоть до практических деталей, стройно увязанную, и в этом ее основная ценность, — с общими принципами марксисткой философии в ее наиболее труднейших областях, в наиболее сложных философских проблемах». Действительно, в трудах В.И. Ленина вопросам политики вообще, уголовной и уголовно-исполнительной политики, в частности, уделено достаточно много внимания. Так, при разработке раздела второй Программы партии о суде, он сформулировал основные принципы относительно применения наказания, которые впоследствии определили формирование и развитие советской исправительно-трудовой политики и исправительно-трудового права.

Внешне привлекательные, но насквозь идеологизированные и на практике редкоисполнимые, они на долгие годы оставались основополагающими требованиями и задачами отечественной уголовной политики в сфере исполнения наказаний. Закрепляя утопические задачи о полной ликвидации преступности в нашей стране, о перевоспитании всех правонарушителей, многие законодательные и иные нормативные акты в сфере исполнения уголовных наказаний часто напоминали политические лозунги и призывы. Естественно, что в рамках этих задач, требований и принципов находилась и отрасль права, регулирующая исполнение наказаний. Проведение научных исследований в этой сфере также проходило под неусыпным вниманием правящей партии и находилось в прямой зависимости от преходящей политической конъюнктуры и усмотрений руководящих деятелей. Отсюда многие «исследования» по сути дела были результатом догматического пересказа руководящих документов партии и правительства, «реализации» их на практике и цитирования по всякому поводу трудов классиков марксизма-ленинизма. Кроме того, при оценке работы ученых и качества их исследований в советский период необходимо иметь в виду, что в условиях, когда многие законодательные акты игнорировались или подменялись ведомственными нормативными актами, отсутствия всякого надзора, кроме ведомственного, за законностью деятельности органов и учреждений, исполняющих уголовные наказания, ученым трудно было рассчитывать на внедрение в практику результатов своей деятельности, сколь обоснованными не были бы их выводы и предложения.

Вместе с тем нельзя отрицать тот факт, что немало работ, посвященных исследованию различных проблем исполнения наказания, были проведены на достаточно высоком научном уровне. Об этом, в частности, свидетельствует позитивная оценка зарубежными учеными-пенитенциаристами проблем, связанных с изучением личности осужденных, их ресоциализации и социальной адаптации после освобождения. К их числу следует отнести исследования различных проблем по привлечению некоторых институтов общественности к деятельности органов и учреждений, исполняющих наказания. Не без влияния результатов подобного рода исследований произошли трансформация исправительно- трудового права, законодательства и науки в уголовно-исполнительные, а также начало реформирования уголовно-исполнительной системы, в частности, передача ее из Министерства внутренних дел в Министерство юстиции. Однако большинство исследований и, это, скорее всего не вина, а беда ученых, носили характер обоснования, подтверждения общеидеологических догм и преимуществ передового общественного строя, марксистко-ленинской концепции уголовной и уголовно-исполнительной (исправительно-трудовой) политики, политики в сфере борьбы с преступностью.

Сущность уголовной политики определяется интересами и целями её носителей. Переходный, противоречивый характер современного этапа развития россий­ского общества и государства обусловливает исторически пере­ходный тип его уголовной политики. Как относительно самостоя­тельный вид и направление политики государства она имеет свой объект, предмет и метод социального (правового) регулирования. Сопряжена со всеми другими формами политики. Основопола­гающими составляющими уголовной политики являются политика-правовые отношения, юридические нормы, политико-правовые идеи и взгляды, их социальные носители (субъекты), деятель­ность последних, её направления, формы и способы, преступ­ность как специфический объект государственной деятельности, функционально-целевая установка на предупреждение и устране­ние преступности. Функции уголовной политики обусловлены ха­рактером и природой её субъектов, их компетенцией и социально-правовым статусом. Они носят многоуровневый, разнородный, иерархичный характер и включают: функции субъектов общегосу­дарственной юрисдикции, специальной государственной юрис­дикции и общесоциальной юрисдикции. Особое место в реализа­ции уголовной политики, её социальной роли занимают функции правоохранительных органов и сопряженных с ними силовых структур, осуществляющих деятельность по предупреждению и устранению преступности. Основными функциями уголовной по­литики являются предупреждение и устранение преступности, организационно-административная, карательная, доктринально-идеологическая и нормативно-прогностическая. Государственно-правовые формы, методы и способы уголовной политики содер­жат в себе значительный элемент принуждения, который истори­чески обусловлен переходным этапом развития России, состоя­нием преступности.
    продолжение
--PAGE_BREAK--2.2 Основные направления уголовной политики России
Уголовная политика формируется, определяется и изменяется сложным соотношением объективных и субъективных факторов общественного развития. Объективные и субъективные факторы общественного развития находятся в сложной взаимосвязи с уго­ловной политикой. Представляя собой, единство и противоречие различных сторон общественной жизни, они, с одной стороны, находятся в единстве с уголовной политикой. С другой стороны, уголовная политика находится в противоречии, постоянном взаи­модействии с объективными и субъективными факторами обще­ственной жизни. Последние, вместе взятые, сами представляют собой процесс непрерывного взаимодействия, возникновения, развития и разрешения социальных противоречий. Уголовная политика является одной из форм их внешнего проявления.

Объективными факторами, определяющими преступность и уголовную политику, являются:

1. Исторический тип способа производства, производственных отношений, противоречия меж­ду производительными силами и производственными отношения­ми — базовые факторы, порождающие преступность и уголовную политику.

 2. Политические отношения — главные объективные факторы, создающие потенциальную возможность преступности.[19]

3. Правовые отношения и нормы как юридические формы реали­зации общественных и прежде всего производственных, полити­ческих и морально-этических отношений.[20]

4. Другие виды соци­альных отношений — идеологические, морально-этические и иные социальные отношения, среди которых особое значение имеют нравственные межличностные отношения. Объективные факторы, определяющие преступность и уголовную политику, не огра­ничиваются только материальными элементами, а сочетаются с идеальными формами жизнедеятельности, которые выступают в качестве опосредованного её образца (модели). Генерируемые этими факторами социальные противоречия создают принципи­альную возможность преступности, формирования и функциони­рования уголовной политики.

Основными субъективными факторами, определяющими преступность и уголовную политику, являются: интересы, по­требности субъектов уголовной политики и субъектов правоотно­шений; личностные качества, психические процессы, свойства, состояния и образования общественно-политических и государст­венных лидеров, субъектов правоотношений; политические реше­ния и действия субъектов уголовной политики; общественное соз­нание, его уровни и формы, включая правосознание, правовую психологию и правовую идеологию. Решающую роль в формиро­вании антисоциальной психологии имеют социальные интересы, потребности, чувства, настроения, привычки. Ключевым субъек­тивным фактором, определяющим преступность и уголовную по­литику, является идеология и её правовая форма — правовая идеология. Последняя в силу её сущности и социально незамени­мых функций выступает необходимой теоретической базой, со­ставной частью доктринальной стороны уголовной политики, пра­вовой системы, права и законодательства. Она служит обоснова­нием и формой реализации стратегии, тактики, направлений, форм, способов и средств уголовной политики. Конструктивная социальная роль идеологии реализуется только посредством её воздействия на социальную психологию, являющуюся первоосно­вой мотивации и направленности социального поведения.

Уголовная политика является внешней формой проявления социально-политических противоречий. Она порождена ими. И, будучи составной частью политики государства, её относительно самостоятельным видом и направлением, воплощает в себе единство и борьбу социально-политических элементов, её обра­зующих. Противоположностями в уголовной политике являются все её системообразующие составляющие: политико-правовые отношения, юридические нормы, систематизированные идеи и взгляды, субъекты, их деятельность. Составляющие уголовной политики в пределах определённых исторических условий, кон­кретной социальной системы, взаимодействуя между собой, ос­таются относительно неизменными, они не меняют свою внутреннюю сущность. Относительность их устойчивости, стабильности означает, что в каждой из них происходят эволюционные, количе­ственные изменения. Эти изменения в своей совокупности явля­ются частными, поскольку главный внутренний элемент уголовной политики — её субъект с его интересами и целями — остается са­мим собой. Он в рамках данной социальной системы не меняется. Принципиально не меняются направления, формы, способы, средства, механизм уголовной политики. Только кардинальная смена политической системы общества, исторического типа госу­дарства и его политики приводит к кардинальной смене противо­речий данной системы и изменению сущности её уголовной поли­тики. Противоречия социальной системы порождают и определя­ют противоречия уголовной политики. Система противоречий уго­ловной политики может быть представлена следующими их ос­новными группами, отражающими многообразие и многоуровневость противоречий социальной системы.

I группа — внутренние противоречия, характеризующие социальную сущность уголовной политики, её стратегию и целевые установки.

II группа — противо­речия, характеризующие механизм уголовной политики.

III группа -противоречия, характеризующие непосредственную связь и зави­симость уголовной политики от её социальных основ (экономики, политики, идеологии, культуры). Антагонистический характер про­тиворечий общества, массовость порождённых ими преступлений, их протяжённость во времени и пространстве, социально значи­мый характер причиняемого вреда для общества, резко негатив­ная морально-политическая оценка государством, преследование в соответствии с нормами уголовного закона, количественная и качественная определённость в данный исторический период — существенные составляющие преступности.

Уголовная политика является политико-правовой формой ре­акции государства на преступность, специфической формой при­знания и разрешения социальных противоречий и антагонизмов. Противоречия уголовной политики являются многоуровневыми, комплексными и включают противоречия, характеризующие её сущность, стратегию и целевые установки, механизм, внутреннюю связь и зависимость от социальных основ общества — экономики, политики, идеологии, культуры. Основным противоречием уголов­ной политики является противоречие между её доктринальной и деятельно-практической сторонами, её теорией и практикой. Иде­альные и материализованные элементы уголовной политики, со­ставляющие её доктринальную и деятельно-практическую стороны, находятся в единстве и противостоянии, мера которого при­даёт ей качественную определённость в рамках конкретного исто­рического периода развития данного общества.

Необходимость предупреждения преступности как стратегиче­ской цели уголовной политики обусловлена не только объектив­ными экономическими, политическими и духовными факторами. Эта цель, имея субъективное идеальное начало, выступает иде­альной формой духовного возвышения человека, человечества, данного общества. Она служит социальным идеалом, мотивом, внутренней движущей силой социализации, самовоспитания субъектов правоотношений, качественного изменения сущности последних. Кроме того, цель предупреждения преступности как таковая не есть строго ограниченный во времени и пространстве предел. Она представляет собой естественноисторический про­цесс эволюционного и революционного развития общества. Ука­занная цель важна и для формирования и развития собственно уголовной политики, её понятия, направлений, форм и способов. Без признака предупреждения преступности понятие уголовной политики, её теория и практика теряют свою перспективу, пре­вращают уголовную политику в некую застывшую, неразвиваю­щуюся систему, исключающую своё саморазвитие. Мобилизую­щая, мотивационная, кумулятивная и прогностическая сущность и социальная роль цели предупреждения преступности как основы стратегии уголовной политики имеют решающее значение для функционирования, развития и эффективности этой политики.

Совершенствование законодательства, правоохранитель­ного механизма — ключевые содержательные направления функ­ционирования, развития, системы, механизма уголовной полити­ки. Приоритетный характер этих направлений определяется их сущностью, социальными функциями, местом в системе направлений развития уголовной политики. Совершенствование уголов­ного законодательства и правоохранительного механизма осуще­ствляется как единый системный процесс их количественных и качественных изменений, обусловливающий возвышение уровня или меры их эффективности. Изменения объёма, структуры, ха­рактера, формы и функций правоотношений, юридических норм, государственно-правовых институтов, средств, методов и гаран­тий, образующих правоохранительный механизм, являются осно­вой направлений функционирования и развития уголовной поли­тики и достижения её целей. Направления уголовной политики многообразны, носят разноуровневый, иерархичный, системный характер в силу комплексности, сложности и структурности пре­ступности и причин, ее порождающих. Они обусловлены конкрет­но-историческими экономическими, социально-политическими, духовными процессами данного общества, его противоречиями. Направления уголовной политики включают направления-принципы, направления развития уголовного и смежных с ним отраслей законодательства, а также направления совершенство­вания правоохранительного механизма.

Основополагающими направлениями развития уголовного за­конодательства являются: устранение противоречий в криминализации и декриминализации деяний, реконструкция ряда институ­тов и норм Общей и Особенной частей УК РФ, пересмотр системы и видов наказания. Важнейшими направлениями совершенство­вания правоохранительного механизма являются: расширение и активизация социализаторской, воспитательно-профилактической деятельности среди различных слоев и групп населения с акцен­том на профилактику правонарушений несовершеннолетних; строительство и укрепление материальной базы правоохрани­тельной деятельности, повышение её эффективности и профес­сионализма; координация усилий и взаимодействие государст­венных, общественных, предпринимательских структур и средств массовой информации в их деятельности по предупреждению и устранению причин и условий преступности; проведение иных организационных мер стабилизации криминогенной обстановки; разработка и реализация научно обоснованной и перспективной системы кадровой политики; организация системной научно-исследовательской работы по всем направлениям борьбы с пре­ступностью и функционирования правоохранительного механиз­ма.

Эффективность уголовной политики — это интегрированное слагаемое воздействия всех её составляющих на преступность, причины и условия последней, обеспечивающего меру и степень защиты личности, общества, государства от преступных посяга­тельств. Она, эта эффективность, является интегрированной про­изводной всех слагаемых уголовной политики, взятых как единое целое, с одной стороны, и каждое в отдельности — с другой. Ком­плексность, системность составляющих уголовной политики, их единство и противоречивость обусловливают множественность, системность и противоречивость критериев её эффективности. Не все критерии имеют равнозначное значение. В их совокупности можно выделить основополагающие. Таковыми являются: динамика преступности и мера достижения стратегических целей уголовной политики, то есть реально достигнутый уровень защиты от преступных посягательств личности, общества, государства. Данные статистики о динамике преступности свидетельствуют о крайне низком уровне охраны высших конституционных ценно­стей. Большинство респондентов проведённого Гребцовым О.В. социоло­гического исследования оптимальными критериями эффективно­сти уголовной политики считают состояние и уровень безопасно­сти населения (44,7 %), а также уровень охраны прав и свобод человека и гражданина (27 %).[21] Количественные и качественные характеристики преступности в качестве таких критериев выдели­ли лишь 9,4 % респондентов. На важность учёта морально-психологической атмосферы общества и уровня затрат на право­охранительную деятельность указали соответственно 8,2 % и 10,5 % опрошенных. 24, 7 % респондентов высказались за системный подход в оценке эффективности уголовной политики и определе­нии её критериев.

В научном аспекте две основные тенденции должны довлеть в уголовной политике на гребне проводимой в Российской Федерации судебно-правовой реформы: одна из них состоит в последовательной, решительной и бескомпромиссной борьбе с наиболее тяжкими преступлениями, с организованной и профессиональной преступностью, в применении самых суровых мер наказания к лицам, совершившим тяжкие и особо тяжкие преступления, к особо опасным рецидивистам, другая заключается в сужении сферы уголовной регуляции в отношении лиц, совершивших преступления, не представляющие повышенной опасности, в широком применении наказаний, не связанных с изоляцией от общества (обязательные работы, исправительные работы, условное осуждение, отсрочка исполнения приговора и наказания, освобождение от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки, в связи с деятельным раскаянием, в том числе и в форме добровольного возмещения причиненного преступлением совокупного вреда. Другая должна поощрять правомерную посткриминальную общественно-полезную деятельность «уголовного ответчика» в виду того, что она изначально нацелена на воссоздание нарушенных общественных отношений. Контролируя данное направление «уголовной политики», президент РФ призван осуществлять эту функцию на всех ее уровнях: политико-директивном, законодательном и правоприменительном.[22]

    продолжение
--PAGE_BREAK--Глава III. Уголовный закон как средство реализации уголовной политики. Криминализация и декриминализация деяний. 3.1 Уголовный закон как средство реализации уголовной политики.


Известно, что закон- это нормативный акт, принятый законодательной властью и содержащий в себе правовые нормы. Уголовный закон отличается от других законов именно содержанием норм права. Он устанавливает основания и принципы уголовной ответственности, определяет, какие общественно-опасные деяния признаются преступлениями и какие наказания предусматриваются за их совершение. Уголовный закон также регламентирует основания освобождения от уголовной ответственности и наказания.

В соответствии с Конституцией РФ (ст.71) и Федеративным договором (Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами власти суверенных республик в составе Российской Федерации) принятие уголовного законодательства относится к ведению федеральных органов государственной власти Российской Федерации. Уголовное законодательство Российской Федерации кодифицировано, и основным уголовным законом является Уголовный кодекс Российской Федерации. Он был принят Государственной Думой 24 мая 1996 г., подписан Президентом РФ 13 июня 1996 г. и вступил в действие с 1 января 1997 г. В соответствии с ч. 1 ст. 1 УК РФ новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в УК. В условиях формирования правового государства закон, в том числе и уголовный, приобретает исключительно важное значение. Широкая правовая реформа, проводимая в стране, призвана обеспечить верховенство закона во всех областях государственной и общественной жизни, усилить механизмы поддержания правопорядка на основе развития народовластия.

В правовом государстве меняется соотношение государства и права: если до сих пор право в целом, его отдельные отрасли и институты рассматривались как некий атрибут государственной машины, как придаток государственного аппарата, то в правовом государстве право, являясь порождением воли народа, выраженной в законе, изданном высшими органами государственной власти, становится главным регулятором наиболее важных общественных отношений, в том числе и тех, которые регламентируют деятельность всех органов государственной власти и государственного управления.

Закон является фундаментом правового государства, защитником свободы и равенства граждан, порядка и организованности в обществе, гарантом принципа социальной справедливости.[23]

Вместе с тем надо помнить, что юридические законы в отличие от объективных, естественных законов природы и общества, не зависящих, как известно, от сознания и воли людей, создаются и устанавливаются людьми, и поэтому целесообразность их разработки и принятия, их содержание и целенаправленность зависят целиком от воли законодателя, который, прежде чем принять закон, должен глубоко изучить и четко представлять интересы и потребности современного общества. Содержание законов, в том числе и уголовных, определяется, в конечном счете, материальными условиями жизни общества, его интересами и потребностями.

Отсюда большое значение приобретает улучшение законодательной деятельности высших органов власти Российской Федерации и ее субъектов, направленной на укрепление конституционного режима в стране и решительное повышение роли законов, регулирующих важнейшие области общественных отношений.

Уголовное законодательство основывается на принципах законности, равенства граждан пред законом, неотвратимости ответственности, личной и виновной ответственности, справедливости, демократизма и гуманизма. Применение уголовного закона возможно лишь в пределах уголовно-правовых отношений, возникающих между лицом, совершившим преступление, и правоохранительным органом государства, применяющим закон. При этом привлечение к уголовной ответственности и ее реализация непременно регулируется нормами уголовно- процессуального права- с момента возбуждения уголовного дела до вынесения приговора включительно, затем нормами Уголовно- исполнительного кодекса- с начала и до окончания отбывания наказания, позднее в определенных законом случаях нормами административного права- с момента отбытия наказания до погашения или снятия судимости. Применение уголовного закона предполагает его неукоснительное исполнение в точном соответствии с его буквой и смыслом всеми органами государства, должностными лицами и гражданами.

Закон живет и действует лишь тогда, когда он исполняется, он обязателен для всех, его должны соблюдать все без исключения, независимо от положения, чина и ранга; сила и залог успешной деятельности органов государства, ведущих борьбу с преступностью, заключается в строгом соблюдении конституционных норм: законность, правопорядок- основа нормальной жизни общества, его граждан.

Малейшее отступление от буквы и смысла уголовного закона может привести к грубейшему нарушению законности и, следовательно, к ущемлению законных прав и интересов невиновных граждан, а иногда к жесточайшим человеческим жертвам, как это не раз случалось в истории нашей страны. Уголовный закон является единственным источником уголовного права. Нормы уголовного права содержатся только в уголовных законах. Только уголовный закон устанавливает преступность и наказуемость общественно опасного деяния. Никакие другие акты органов государства не могут содержать норм уголовно- правового характера. Это вытекает из принципа верховенства уголовного закона в области уголовно- правотворческого и уголовно — применительной деятельности.[24]

Основное значение уголовного закона состоит в обеспечении охраны: личности, ее прав и свобод, а также окружающей среды, собственности, общественных и государственных интересов и потребностей, всего правопорядка от преступных посягательств, защита основ конституционного строя. Подавляющее большинство граждан нашей страны сознательно и добровольно выполняют предписания уголовного закона. Нарушение уголовного закона некоторыми членами общества вызывает отрицательную морально- политическую оценку, сурово осуждается общественностью.

  Уголовный закон- это правовой акт высшего законодательного государственного органа власти, основанный на конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права;

— уголовный закон в правовом государстве служит его орудием в осуществлении уголовной политики, направленной на оздоровление общества, на утверждение действительной власти народа для народа и осуществляемой самим народом;

— уголовный закон является единственным источником уголовного права, поскольку нормы уголовного права содержаться лишь в уголовных законах, и только уголовный закон устанавливает преступность и наказуемость деяния;

— уголовный закон закрепляет основания и принципы уголовной ответственности, а также формулирует общие положения уголовного права;

— уголовный закон определяет, какие общественно опасные деяния (действия бездействия) являются преступлениями, и устанавливает наказание, которые могут быть применены к лицам, совершившим преступление, либо в определенных случаях указывает условия освобождения от уголовной ответственности и наказания;

— уголовный закон соответствует социально-экономическим, политическим, идеологическим условиям жизни общества, его интересам и потребностям, а в случаях утраты такого соответствия уголовный закон или его отдельные нормы изменяются законодателем либо отменяются;

— уголовный закон самим фактом его издания, а также последующего применения в судебной практике способствует предупреждению преступлений, воспитанию граждан в духе соблюдения Конституции РФ и других ее законов.

Законодательный процесс это главная составная часть правотворческого процесса, его сердцевина. Именно принятие законов характеризует данный процесс в целом. Принятие уголовного закона – сложный неоднородный процесс, включающий в себя четыре основные стадии. Каждая из этих стадий обладает своей относительной самостоятельностью и имеет свою специфику, свой статус. Вместе же они образуют единый, монолитный законодательный процесс, отражающий и закрепляющий логику прохождения проекта закона, с момента его зарождения и кончая его принятием и обнародованием.

Рассмотрим каждую из стадий принятия уголовного закона в отдельности.

Обратимся в начале к первой стадии принятия закона – законодательной инициативе. Она представляет собой, согласно широкому распространенному мнению, право внесения законопроекта в законодательное учреждение – парламент в соответствии с действующим законодательством и установленной процедурой. Иногда понятие законодательной инициативы трактуется более широко, путем включения в него не только права на внесение в законодательные органы готовых законопроектов, но и – предложений об издании, изменении или отмене действующих законов. Право законодательной инициативы порождает у законодательного органа обязанность рассмотреть предложение и законопроект, но принять или отклонить его – право законодателя. Право законодательной инициативы (согласно ч.1 ст.104 Конституции ПФ) принадлежит Президенту РФ, Совету Федерации, членам Совета Федерации, депутатам Государственной Думы, Правительству РФ, законодательным органам субъектов Федерации. Право законодательной инициативы принадлежит также Конституционному суду РФ, Верховному РФ, Высшему Арбитражному суду РФ, но только по вопросам их ведения.

Вторая стадия принятия уголовного закона – обсуждение законопроекта начинается в Государственной думе с заслушивания доклада представителя субъекта, внесшего законопроект. Данная стадия необходима для того, чтобы устранить противоречия пробелы, неточности и прочие дефекты. Наиболее существенные законопроекты выносятся на всенародное обсуждение.

Третья стадия — принятия закона достигается с помощью механизмов голосования (простым большинством и квалифицированным). Принятие закона – главная стадия, которая в свою очередь распадается на три подстадии:

— принятие закона Государственной Думой (федеральные законы принимаются простым большинством голосов от общего числа депутатов Государственной Думы, то есть 50% +1 голос; федеральные же конституционные законы считаются принятыми, если за них проголосовало не менее двух третей голосов от общего числа депутатов Государственной Думы);

— одобрение закона Советом Федерации (в соответствии с ч.4 ст.105 Конституции РФ федеральный закон считается одобренным Советом Федерации, если за него проголосовало более половины от общего числа членов этой палаты либо если в течение четырнадцати дней он был рассмотрен Советом Федерации; в соответствии с ч.2 ст.108 Конституции РФ федеральный конституционный закон считается принятым, если он одобрен большинством не менее трех четвертей голосов от общего числа членов Совета Федерации);

— подписание закона Президентом РФ (согласно ч.2 ст.107 и ч.2 ст.108 Конституции РФ Президент РФ в течение четырнадцати дней подписывает одобренный закон и обнародует его).

Четвертая стадия – опубликование закона (как правило, федеральные конституционные законы и федеральные законы подлежат официальному опубликованию в течении семи дней после их подписания Президентом РФ; неопубликованные законы не применяются).

    продолжение
--PAGE_BREAK--3.2 Криминализация и декриминализация деяний.
Существуют два взаимосвязанных подхода к изучению социальных взаимодействий, в рамках которых протекает процесс правотворчества в сфере уголовного права. Можно сопоставить между собой объективные потребности общества, интересы социальных групп и проследить их влияние на содержание уголовного законодательства. Такой подход с достаточной степенью разработан в уголовно-правовой литературе.

С другой стороны, сопоставление уголовного закона с определяющими его условиями может быть дополнено с точки зрения показа закономерностей создания нормы уголовного права. Для этого необходимо рассматривать указанный процесс под углом зрения закономерностей регулирования общественных отношений, т.е. механизмов социального контроля. Криминализация является существенным элементом этого контроля.

В схеме социального контроля необходимо выделить два вида социально значимых действий, а именно: индивидуальные действия (деятельность индивидов) и действия социальные (деятельность общества, которое и определяется, собственно, как «организация социального контроля»). Совершаясь в обществе, сами по себе индивидуальные действия изначально в своей природе еще не содержат социального качества. Они приобретают таковое только в ходе взаимодействия с нормами и ценностями общества. В рамках данной эпохи и социальной общности возникает в сфере повседневного сознания иллюзия изначальной подразделенности деяний по самой своей сути на положительные или отрицательные.

Чтобы признать деяние опасным, необходимо располагать системой оценок, разделяемых социальным образованием. Оценки, даваемые актам индивидуального поведения, могут носить отрицательный характер, быть социально нейтральными или же положительными. При этом указанные оценки образуют шкалу. Наглядным примером социальной шкалы оценок служат нормы права, которые располагаются по шкале, начиная от норм, поощряющих положительное поведение, и вплоть до норм, наказывающих за общественно опасные действия.

Социальная структура предопределяет господствующее положение в системе подобных шкал тех норм и правил, которые разделяются господствующими социальными группами. По признанию английского теоретика права М. Фримена, «правовые стандарты — зеркало общества. Общество собственников определит социальное отклонение в соответствии со своей концепцией собственности, а религиозное общество заклеймит определенное поведение как ересь… С неизбежностью могущественные группы преуспеют в закреплении в законе того, что они считают законным, и запретят в законе то, что они не одобряют». Социальная шкала оценок индивидуальных актов поведения непосредственно определяется системой социальных ценностей общества на данный период времени.

Спектр таких ценностей достаточно разнообразен — это ценности моральные и этические, идеологические и культурные, в некоторых системах — религиозные, национально-этические, экономические, эстетические и пр. Они непосредственно связаны с идеалами общества. Ценности – «это не то, за что платят, а то, ради чего живут». Однако необходимо отметить, что система ценностей, и, как следствие, социальная шкала оценок, постоянно меняются. Например, Ю.А. Демидов в 1975 году указывал следующее: «Уголовное право, осуждая и карая общественно опасные формы поведения людей, тем самым способствует очищению социалистических общественных отношений от паразитирующих на них и мешающих их нормальному функционированию остатков общественных отношений досоциалистических формаций».

В настоящее время от являвшихся объектом охраны социалистических общественных отношений не осталось и следа. А ведь система социального контроля в СССР помимо уголовной репрессии включала административную, а также возможность воздействия на индивида по партийной, комсомольской и профсоюзной линиям, по линии непосредственного начальства, через трудовой коллектив и по месту жительства. Однако, несмотря на обилие возможностей для социального контроля, система указанных отношений рухнула. По-видимому, в связи с крахом существовавшей в СССР системы социального контроля постепенно осуществляется отход от традиционного (руководство и проверка) понимания такового. Последний не без оснований рассматривается в настоящее время как система саморегуляции, направленная на активизацию самосознания индивидов и стимулирование определенного поведения.

Состояние общественного сознания, проявляющееся в различном отношении к проблеме криминализации, определяется характером всей социальной системы, содержанием господствующих идеологических, политических, правовых, моральных и иных воззрений. Возможны, однако, негативные явления в общественном сознании и появление ненаучных представлений о необходимости уголовно-правового запрета в силу его самостоятельности. Это подтверждается анализом предложений по борьбе с преступностью. Большинство из них как ранее, так и сейчас направлено на расширение объема криминализации и усиление тяжести наказаний. При оценке указанных данных следует учитывать, что возникающее в общественном сознании чувство возмущения по поводу преступных действий, а иногда и чувство недостаточной защищенности может вести к возникновению предложений, не имеющих социальной основы, не отвечающих задачам и методам борьбы с преступностью. «Сила законов зависит еще больше от собственной их мудрости, чем от суровости их исполнителей; а общественная воля получает наибольший свой вес от разума, которым она продиктована… В самом деле, первый из законов — это уважение законов; суровость наказаний — это лишь бесполезное средство, придуманное неглубокими умами, чтобы заменить страхом то уважение, которого они не могут добиться иным путем», — писал Руссо.

Принятие конкретного уголовного закона — акт государственной власти. Такого рода акт, конечно, не есть простая проекция общественного сознания. С другой стороны, создаваясь в связи и по поводу решения конкретных социальных проблем, отражая расстановку социальных сил, обеспечивая социальные интересы определенных групп, уголовный закон всегда несет на себе отпечаток рассмотренных выше категорий общественного сознания.

Однако не только указанные категории влияют на место криминализации в системе социального контроля. При издании уголовного закона, запрещающего определенное деяние, необходимо учитывать, в какой мере это деяние распространено в обществе и не представляет ли оно собой норму поведения, неформально принятую хотя бы частью населения. Иными словами, необходимо учитывать требования объективных социальных норм.

В современной теории криминализации существует два основных подхода к определению сущности криминализации.

В соответствии с первым под криминализацией понимается не только собственно закрепление в законе признаков новых составов преступлений, но и повышение верхних пределов санкций в рамках имеющихся составов, некоторые ограничения в применении институтов освобождения от наказания, конструирование норм, вызывающих нежелательные правовые последствия. Согласно второму подходу криминализация представляет собой лишь отнесение законодателем деяния к числу преступлений. Представляется, что авторы, отстаивающие первую точку зрения, безосновательно расширяют понятие криминализации, включая в нее элементы пенализации деяний, в связи с чем в настоящей работе представляется необходимым придерживаться второго подхода.

Проблема определения обстоятельств, дающих основание для уголовно-правового запрета, представляет определенную трудность. Отсутствует даже их определенное терминологическое обозначение: одни авторы именуют их принципами, другие — условиями, третьи — задачами. Более того, каждый исследователь относит к основаниям уголовно-правового запрета различные факторы.

Основателем учения о криминализации принято считать Ч. Беккариа, выдвинувшего и сформулировавшего в своей знаменитой книге «О преступлениях и наказаниях» ряд принципиальных положений относительно обоснования уголовно-правового запрета, таких, как принципы общественной опасности криминализируемого деяния и экономии репрессии.

Однако впервые более или менее полно условия для положительного решения вопроса об установлении наказуемости того или иного «вредоносного деяния» были сформулированы К. Кенни в его известной работе «Основы уголовного права». К их числу относятся следующие:

Вред от криминализируемого деяния должен быть значительнее прямого и косвенного вреда, который неизбежно влечет за собой уголовное наказание.

Криминализируемое деяние должно поддаваться определению с точностью, необходимой для права.

Это деяние должно быть с достоверностью доказуемым.

Доказывание подобных деяний должно достигаться «без ущерба для неприкосновенности частной жизни и отношений доверия между близкими людьми».

Деяние должно в значительной мере возмущать привычные чувства общества, общественное мнение.

Достаточная защита общества от данного вида деяний не может быть обеспечена более мягкими — административными или гражданско-правовыми мерами.

Дальнейшее развитие научной мысли, в том числе и отечественной, в рассматриваемой области представляет собой не что иное, как детализацию приведенных принципов, хотя имели место и попытки примитивизировать подходы к вопросу криминализации, максимально упростив основания криминализации. Так, П.А. Фефелов указывал на два обстоятельства — общественную опасность и условия для обеспечения неотвратимости ответственности — как на важнейшие предпосылки допустимости криминализации деяния.

И.М. Гальперин приводит следующую совокупность предпосылок для принятия решения о введении уголовной ответственности:

а) изучение распространенности конкретных действий и оценка типичности их как формы проявления антиобщественного поведения;

б) установление динамики совершения указанных деяний с учетом причин и условий, их порождающих;

в) определение причиняемого такими деяниями материального и морального ущерба;

г) определение степени эффективности применявшихся мер борьбы с указанными деяниями как посредством права, так и посредством иных форм;

д) установление наиболее типичных признаков деяний;

е) оценка возможности правового определения признаков того или иного деяния как элементов состава преступления;

ж) установление обличающих личностных признаков субъектов деяний;

з) выявление общественного мнения различных социальных групп; и) определение возможности системы уголовной юстиции в борьбе с определенными деяниями.

Важнейшая задача состоит в разработке теории и метода восхождения от криминализационных поводов к основаниям криминализации, выражающим общественную необходимость уголовного закона. Именно на их основе предлагается разрабатывать принципы криминализации – «научно обоснованные и сознательно применяемые общие правила… оценки допустимости и целесообразности уголовно-правовой новеллы, устанавливающей или изменяющей ответственность за конкретный вид деяний».

По мнению А.И. Коробеева, «такая полифония в терминологии не оправдана, ибо ведет к бесконечным спорам в теории и ничего не дает законодателю». Однако во избежание дальнейших недоразумений необходимо оговориться, что в приведенных ниже классификациях наименования обоснований криминализации (предпосылки, факторы, принципы, поводы, основания) сохранены в авторском варианте, поскольку речь у всех специалистов идет практически об одном и том же.

Возвращаясь к рассмотрению вопроса об определении круга факторов, влияющих на криминализацию деяний, необходимо коснуться проблемы классификации таковых, поскольку целый ряд ученых предлагает не только набор принципов криминализации, но и разделение их на группы.

Например, В.И. Курляндский делит факторы криминализации на связанные с общественной опасностью деяния и не связанные с ней. Не раскрывая подробно содержание первой из названных групп, автор проводит дальнейшее деление факторов второй группы еще на три класса: социальные (относительная распространенность деяний, уровень правосознания граждан, возможность выявления деяния с помощью предусмотренных действующим УПК средств и способов), экономические (объем причиняемого деянием ущерба, его вредное воздействие на состояние трудовой дисциплины, отрицательное влияние на осуществление задач ведения хозяйства и т.п.) и иные факторы (общеполитические мотивы, международные обязательства). Такая концепция достаточно привлекательна, поскольку учитывает исторический опыт уголовного законотворчества и основные позиции современной науки, однако общими недостатками представленной конструкции являются как недостаточная определенность содержания многих факторов, так и открытый характер их перечня, что, по справедливому замечанию Г.А. Злобина, указывает на непригодность предложенных факторов в качестве системы принципов криминализации.

Иную классификацию предложил П.С. Дагель. По его мнению, следует различать объективные (потребности общества в уголовно-правовом воздействии на негативные деяния, определяемые общественной опасностью таких деяний, степенью их распространенности и невозможностью борьбы с ними менее жесткими репрессивными мерами) и субъективные условия криминализации. При этом автор приходит к выводу о том, что возможности уголовно-правового метода ограничены, устанавливая тем самым рамки возможной криминализации:

а) уголовное право может регулировать лишь поведение людей, а не их мысли, чувства, темперамент;

б) возможно воздействовать уголовно-правовыми мерами на поведение людей лишь в случае, если оно доступно внешнему контролю и тем самым поддается доказыванию; в) уголовно-правовые средства должны применяться лишь в случае, когда противоправное поведение может быть предупреждено с помощью таковых.

Развивая идею о нецелесообразности криминализации некоторых деяний, профессор Роттердамского университета Хульсман построил целую систему «принципов некриминализации», заключающуюся в том, что деяние не следует криминализировать, если оно:

а) совершается главным образом в группах населения, подвергающихся ущемлению или дискриминации,

б) по своему характеру таково, что может стать явным не на основе простого заявления или жалобы, а лишь в результате активного расследования по инициативе полиции,

в) является в глазах населения слишком обычным,

г) встречается, как правило, только в связи с социальными потрясениями,

д) совершается слишком большим числом людей,

е) не поддается точному определению,

ж) совершается преимущественно в частной жизни, з) искренне расценивается значительной частью населения как дозволенное.

Всем приведенным классификациям в той или иной мере присущ один недостаток: указывая пути решения проблем, с которыми сталкивается законодатель при принятии решения о применении в борьбе с различными формами отклоняющегося поведения уголовной репрессии, авторы предлагают классификации безотносительно к характеру этих проблем. Между тем, по итогам предыдущей главы были сделаны выводы, показывающие, что криминализация, с одной стороны, является необходимым элементом социального контроля, с другой ее использование имеет существенные ограничения. Представляется, что классификация факторов криминализации должна отражать данную проблематику.

В связи с этим представляют интерес две классификации.

Наиболее развернутая классификация принципов криминализации предложена Г.А. Злобиным. Он делит таковые на:

а) выражающие объективную необходимость и политическую целесообразность установления уголовной ответственности (социальные и социально-психологические принципы криминализации), б) определяемые требованием внутренней логической непротиворечивости норм права (системно-правовые принципы).

Последние подразделяются, в свою очередь, на:

1) общеправовые, связанные с требованием непротиворечивости системы норм уголовного и других отраслей права, 2) уголовно-правовые, определяемые внутренними закономерностями системы действующего уголовного законодательства.

Ценность приведенной классификации состоит в том, что Г.А. Злобин четко разделяет в ней социальный и системный аспекты криминализации, что позволяет отделить принципы, обеспечивающие поддержание системности в праве, от принципов криминализации как части системы социального контроля.

Если рассматривать последнюю группу факторов, которые оказывают влияние на законодателя при принятии решения о криминализации того или иного деяния, и, соответственно, реально влияют на текущую уголовно-правовую политику, то здесь большой интерес представляет классификация, предложенная А.И. Коробеевым. Он выделяет три группы факторов (автор именует их основаниями), влияющих на криминализацию: юридико-криминологические, социально-экономические и социально-психологические.

Последние две классификации правил криминализации являются наиболее полными, носят взаимодополняющий характер и будут использованы для дальнейшего анализа. Что касается различий в терминологии, необходимо отметить следующее. Любое рассматриваемое профессором А.И. Коробеевым основание криминализации корреспондирует с соответствующим принципом у Г.А. Злобина. Таким образом, предложенная А.И. Коробеевым классификация вполне применима для рассмотрения принципов криминализации.

Вместе с тем, нельзя не согласиться с А.И. Коробеевым, отмечающим, что не все влияющие на криминализацию факторы, приводимые в различных классификациях, могут служить основаниями уголовно-правового запрета. Дело в том, что некоторые принципы криминализации порождены внешними причинами и не могут рассматриваться в качестве оснований, под которыми понимается внутренняя потребность установления запрета. Кроме того, многие приводимые принципы криминализации относятся к особенностям законодательной техники и в качестве обоснования уголовно-правового запрета также выступать не могут, однако подлежат учету при принятии решения об объявлении деяния преступным.

Таким образом, необходимо рассмотреть две группы факторов, влияющих на криминализацию:

а) основания уголовно-правового запрета, служащие объективными предпосылками его установления; б) принципы криминализации, относящиеся к законодательной технике.

При этом следует помнить следующее. Если всем основаниям криминализации корреспондируют принципы, то не всем принципам соответствуют основания криминализации. В связи с этим представляется целесообразным при рассмотрении оснований уголовно-правового запрета придерживаться классификации, предложенной А.И. Коробеевым, как более полной и детальной. Применительно же к принципам криминализации, не имеющим корреспондирующих оснований, необходимо следовать классификации Г.А. Злобина, которая включает системно-правовые принципы криминализации. Соответственно, в дальнейшем в настоящей работе применительно к социальным факторам криминализации будет применяться термин «основания», а к системно-правовым – «принципы».

В результате реформы отечественного уголовного законодательства 90-х годов было декриминализировано значительное число деяний как посредством внесения соответствующих изменений в УК РСФСР, так и в результате принятия в 1996 году УК РФ. Как следствие, из УК исчезли не менее 50 различных составов преступлений. Исключенные нормы предусматривали уголовную ответственность за совершение, как правило, малозначительных деяний и низкую интенсивность криминализации.

Одновременно в новом УК предусмотрена ответственность за совершение ряда деяний, криминализация которых ранее не представлялась возможной ввиду отсутствия необходимых социально-политических условий. Например, в УК РФ появилась глава 34. Представляется своевременным появление норм о преступлениях, предусмотренных главами 23 и 28. Установление уголовной наказуемости за предусмотренные в данных главах деяния теоретически обосновано. Не вызывает сомнений высокая степень их общественной опасности, относительная распространенность и типичность, отсутствие иных эффективных способов превенции, превалирование положительных социальных результатов криминализации над отрицательными, отсутствие препятствий социально-психологического характера для их криминализации.

Кроме того, правильным и своевременным с точки зрения оснований криминализации является появление в УК РФ следующих норм:

ст. 120, хотя в части соблюдения принципа полноты состава формулировка статьи подвергается обоснованной критике,

ст. 132, которая служит «интересам равной защиты любого лица независимо от его пола от любых сексуальных действий, совершенных с применением… насилия», несмотря на крайне неудачную формулировку, грубо нарушающую принцип полноты состава, а именно: объективная сторона преступления сформулирована совершенно нечетко, т.к. под «действия сексуального характера» можно подвести все, что угодно,

ст. 133 с той же оговоркой,

ч. 2 ст. 169, поскольку криминализируется противопоставление власти чиновника, представляющего исполнительную ветвь, власти суда, в остальном же деяние является слишком распространенным и недостаточно опасным,

ст. ст. 176, 177, 179, 182, 183, 184, 185, 195, 197, поскольку уголовное преследование является единственной мерой, способной в настоящее время защитить законопослушных граждан от новых форм антисоциальной деятельности в сфере экономики,

ст. 187, посредством которой криминализирован один из наиболее доходных в настоящее время видов организованной преступной деятельности,

ст. 210, несмотря на критику формулировки данной статьи, ибо ее ценность состоит хотя бы в том, что криминализировано само создание преступного сообщества,

ст. 233, ибо данная статья направлена на развитие комплекса мер, направленных на борьбу с преступностью в сфере незаконного оборота наркотиков и психотропных веществ,

ст. ст. 237, 246, 247, 254, 261, 269, которые направлены на реализацию прав, предусмотренных ст. 42 Конституции РФ, что в полной мере соответствует принципу конституционно-правовой адекватности криминализации.

Вместе с тем, анализ действующего уголовного законодательства позволяет выявить ряд серьезных нарушений принципов криминализации общественно опасных деяний. Наиболее часто имеет место существенное нарушение принципа определенности и единства терминологии. Так в УК РФ не содержится норм, разъясняющих смысл таких оценочных признаков, как:

значительный ущерб гражданину (ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 159, ч. 2 ст. 160, ч. 2 ст. 161),

значительный имущественный ущерб (ч. 1 ст. 205),

существенный вред (ч. 1 ст. 274),

существенный вред правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества и государства (ч. 1 ст. 201, ч. 1 ст. 202),

тяжкие последствия (ст. ст. 167, 168, 196, 201, 203, 205, 206, 211, 215, 216 — 220, 224, 225, 227, 274),

крупный ущерб (ст. ст. 165, 169, 171 — 173, 176, 180, 183, 185, 195, 196, 197),

крупный размер (ч. 3 ст. 174, ч. 2 ст. 186).

В определении преступного сообщества использован ряд не разъясненных законом оценочных признаков (ст. 210). «Отсутствие разъяснений относительно содержания перечисленных признаков существенно затрудняет применение соответствующих уголовно-правовых норм в следственной и судебной практике», — справедливо указывает С.С. Босхолов.

В уголовном законе имеются нормы, которые иначе как экзотическими и назвать нельзя. Например, ст. 214 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за вандализм (осквернение зданий и сооружений, порчу имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах). Но слово «осквернить» означает «нарушить чистоту чего-либо, сделать нечистым», происходит от слова «скверна» и применяется, в основном, в религиозном значении. Создание подобных норм грубо нарушает принцип определенности и единства терминологии.

Наличие казуистических формулировок в некоторых статьях УК РФ существенно затрудняет точное определение и доказывание признаков составов преступлений, что значительно снижает эффективность уголовно-правовой охраны определенных общественных отношений. К таким статьям относятся ст. ст. 174 (легализация (отмывание) денежных средств и иного имущества, приобретенных незаконным путем), 184 (подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов), 289 (незаконное участие в предпринимательской деятельности) и др.

    продолжение
--PAGE_BREAK--