Министерство высшего образования РФ Казанский Государственный Технический Университет им. А.Н. Туполева Реферат по философии натему: Монада — центральноепонятие философии Лейбница.
Выполнил: Студент гр. 3104 Никоноров Д.С.Рецензент: ПавловВ.П. Казань – 2003 Содержание:1. Краткие биографические сведения.
2. Все к лучшему в этом лучшемиз миров.
3. Теориямонад.
4. Список используемойлитературы.
Краткие биографические сведения.
Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716) – великий немецкий философ иученый-энциклопедист, крупный общественно-политический деятель своей эпохи.Родился в Лейпциге в семье юриста и преподавателя философии («мировоймудрости») местного университета, в котором учился и сам Лейбниц. В дальнейшемотказался от академической карьеры и поступил на службу к Майнцскому курфюрсту.В историю естествознания вошел как крупнейший математик, разработавшийдифференциальное и интегральное исчисление, усовершенствовавший счетную машинуПаскаля, решивший ряд первостепенных технических проблем своего времени,высказавший ряд гениальных идей в области геологии, биологии, юриспруденции,языкознание и других наук. Был членом лондонского Королевского общества иПарижской академии наук. Лейбниц много занимался организацией научной работы,был основателем и первым президентом Берлинской академии наук. Свои философскиеидеи Лейбниц сформулировал в ряде произведений и множестве писем к самымразличным корреспондентам. К числу важнейших из этих произведений относятся:«Исповедание природы против атеистов» (1668), «Новая система природы и общениямежду субстанциями, а также о связи, существующей между душой и телом» (1695),«Рассуждение о метафизике» (1685), «Новые опыты о человеческом разуме» (1704)-полемическое сочинение, стремящееся к систематическому опровержениюсенсуалистических идей «Опыта о человеческом разуме» Локка (ввиду смертипоследнего Лейбниц отказался от публикации этого важнейшего своего философскогопроизведения, которое впервые увидело свет лишь в 1765 г.). За несколько лет досмерти автора появились «Теодицея» (1710) и «Монадология» (1714) – краткое ипопулярное изложение сложившейся идеалистической системы Лейбница. Большаячасть его философских произведений написана на французском и латинском языках,незначительная – на немецком .
1 Все к лучшему в этом лучшем из миров
Философия рационализма триумфально прошла по всемразвитым странам Европы: Англии, Франции, Голландии… Германия представленавыдающимся ученым и мыслителем Готфридом Вильгельмом Лейбницем (1646-1716).Энциклопедизм и многообразие интересов отличали Лейбница с молодости. По мнениюЛ. Фейербаха:«все духовные дарования, которые обыкновенно встречаются почастям, в нем объединились: способности ученого в области чистой и прикладнойматематики, поэтический и философский дар, дар философа-метафизика ифилософа-эмпирика, историка и изобретателя, память, избавлявшая его от трудаперечитывать то, что однажды написано, подобный микроскопу глаз ботаника и анатомаи широкий кругозор обобщающего систематика, терпение и чуткость ученого,энергия и смелость самоучки и самостоятельного исследователя, доходящего досамых основ». К сожалению, размах, многообразие интересов и жизненных связейпомешали полной реализации его многостороннего таланта. Многие его идеиостались нереализованными. Но то, что он сделал в науке и философии, составляетэпоху в развитии европейской мысли.
Лейбниц попытался преодолетьнаметившийся в философии картезианства разрыв между миром и человеком. С этойцелью он выдвигает концепцию о монадах. Монады, согласно Лейбницу, сутьнеделимые, простые субстанции, своего рода последние кирпичики мироздания,«истинные атомы природы». Но, в отличие от атомов Демокрита, монада – духовнаяединица бытия, своего рода «излучение божества». Монады не могут бытьуничтожимы, они вечны и существуют всегда независимо от того, что происходит сконкретными физическими телами. Монады не имеют конкретных физических игеометрических характеристик, они скорее суть «метафизические», нежелиестественно – научные, точки. Поэтому они не протяженны в физическом смысле ивозникают из непрерывных «излучений божества». При этом монады индивидуальны иотличаются друг от друга, как отличаются между собой разные индивиды. СогласноЛейбницу, «никогда не бывает в природе двух существ, которые были бы совершенноодно как другое». И поскольку они существуют не в пространстве в физическомсмысле, ибо пространство делимо, а монады неделимы, то они не изменяются поддействием внешних событий. Но это нельзя трактовать так, что монады существуютне изменяясь. Наоборот, они находятся в беспрерывном изменении, они динамичны.Монады не только просты, но и замкнуты. У них нет «окон, через которые что-либомогло бы войти» внутрь монады или выйти из неё. Монады не только индивидуальныи отличаются друг от друга, но и самостоятельны, и одна монада не может влиятьна внутреннюю жизнь другой монады. Итак, монады суть бестелесные, лишенныепространственных характеристик духовные сущности, не имеющие частей и замкнутыев себе. Естественно, такую «метафизическую» сущность нельзя восприниматьнепосредственно органами чувств, она постигается только умом.
Основным атрибутом монады у Лейбницавыступает сила: «Постоянно существует одна и та же сила, энергия, и онапереходит лишь от одной части материи к другой, следуя законам природы». Силавыступает «ближайшей причиной» изменений тел. Такой подход вносит динамизм вкартину мира, ибо, в отличие от других рационалистов – Декарта и Спинозы,распространявших активность только на разум, Лейбниц считает саму субстанцию вформе монад активной, «способной к действию». По его мнению, «всякая подлиннаясубстанция только и делает, что действу
2
Таким образом, Лейбниц выступает противпревращения механики во всеобщий образец научного и философского видения мира,считая организмический идеал методологически более плодотворным, вносящимжизненность и в неорганическую природу. Согласно Лейбницу, «во всех неорганических(телах. — К.Д.) скрываются органические, так что вся масса, на видбесструктурная и сплошь однородная, внутри неоднородна, а дифференцирована,притом не бесформенно, а упорядоченно». При этом характер упорядоченности иструктуризации разных тел различен, индивидуален. Однако жизненность всеобща,универсальна, она пронизывает все уровни бытия. С различным характеромупорядоченности и структуризации связан тезис Лейбница о том, что в мире нетабсолютно одинаковых тел, даже две капли воды различны.
С этой идеей Лейбница связано другоеположение его философии – закон непрерывности, который дополняет его динамизм.Этот закон позволяет Лейбницу прийти к выводу о родстве всех живых существ и ихсвязь неорганической природой: «…люди находятся в близкой связи с животными,животные с растениями и растения опять-таки с ископаемыми, в то время какпоследние, в сою очередь, с телами, которые воспринимаются нами посредствамчувств».
Если монады столь своеобразны, то кто жеобеспечивает единство и согласованность их действий?! Согласно авторумонадологии, указанное единство является результатом божественнойпредустановленной гармонии. Согласно последней, все монады выражают одну и туже Вселенную. Бесконечное количество монад воспроизводят Вселенную, что находитотражение в утверждении Лейбница о том, что «повсюду и всегда существует одна ита же вещь с различными степенями совершенства».
Наконец, Лейбниц много и плодотворнозанимался философскими проблемами морали, государства и права, доказывая, чтопервоисточником зла выступает ограниченность и конечность всех вещей,несовершенство мира, сотворённого Богом. Исходя из этого, Лейбниц создалконцепцию «оправдания Бога» — теодицию, где он доказывает, что созданный мирявляется лучшим из возможных миров. Согласно Лейбницу, в этом самом совершенноммире даже зло – этот неизбежный спутник и условие добра – к лучшему. ПоэтомуЛейбниц исходит из того, что божественное всеведение должно было знать этотлучший из миров, божественная благодать должна была желать его осуществления,тогда как божественное всемогущество должно было быть способным его произвести.Все это возможно, согласно Лейбницу, поскольку не противоречит законам логики.Главное – «сотворенный мир» самый совершенный в силу того, что в нем доброзначительно превосходит зло. Перевес добра над злом в этом мире больший, чем вовсех других возможных мирах.
Теория монад
Прежде чем рассмотреть теорию монадЛейбница обратимся к понятию субстанции:
Субстанция (лат. Substantia – сущность) –философский термин, обозначавший в домарксистской философии первооснову всегосуществующего, которая обуславливает возникновение и исчезновение конкретныхвещей и явлений, а сама ни от чего не зависит, являясь причиной самой себя. Сточки зрения идеализма такой С. является дух, бог, идея, мировой разум.Дуалисты (Декарт) исходили из признания двух субстанций: материальной идуховной. Пантеизм (Николай Кузанский, Бруно)
считал С. бога, отождествляемого с природой.Метафизический материализм понимал под С. материю,
которую он отождествлял с вечными, неизменными,непроницаемыми и неделимыми атомами. Диалектический материализм отрицаетсуществование какой–либо последней, однородной и вечной С., неизменной сущностивещей. Основу мира, его сущность он видит в материи, находящейся в состояниивечного движения и развития. Это само бесконечное множество постоянноизменяющихся предметов и явлений объективного мира, которые неисчерпаемывглубь.
Теперьпереходим непосредственно к рассмотрению монад Лейбница:
Различие и тождество, непрерывность,монадность и принципы совершенства и полноты, логические модальности- все этиметоды Лейбница характеризуют всеобщую последовательность вещей. Они ведут кпризнанию множественности субстанций.
По мысли Лейбница, из одной-единственной субстанции неповторимое многообразие вещей и качеств бесконечнойВселенной произойти не может, так что принцип качественного многообразия долженбыть введен в «самое» субстанцию. Бесспорно, философ был прав, считая, что всамой природе бытия должна быть налицо многокачественность. Но это выступлениепротив монизма Спинозы нельзя оценить однозначно. Лейбниц был прав, критикуяСпинозу за то, что его учение о свойствах субстанции не только не даетвозможности осуществить обоснованный переход к неисчерпаемому многообразию мирамодусов, но даже препятствует ему, но Лейбниц был не прав, полагая, что Спинозаисходит из понятия одной субстанции.
Утверждая, что субстанций бесконечномного, Лейбниц смешивал две различные проблемы – философского(субстанциального) и естественнонаучного (физического, структурно- дискретного)многообразия вещей. Отсюда ошибочность его требования, чтобы существовалобеспредельное множество субстанций. Правда, он достигает единстваупорядоченности субстанций, утверждая наличие среди них строгой и всеобъемлющейиерархии, так что они составляют систему. Поскольку между субстанциями Лейбницаимеется качественное родство, они составляют своего рода семейство. Здесь мыобнаруживаем диалектику единства и многообразия реального мира, но этадиалектика в данном случае достигается дорогой ценой – ценой идеализма,поскольку все субстанции роднит между собой, по Лейбницу, общая их духовнаяприрода.
Поэтому различия между субстанциямиоказывается не пространственно- временными и механически- количественными, адуховно- психическими и органически- качественными. Метод Лейбницараспространяет индивидуализацию и автономность по всему миру, до самых отдаленныхего уголков. Подобно различным человеческим личностям субстанции индивидуальныи неповторимы, каждая из них обладает своеобразием, на свой манер изменяется иразвивается, хотя развитие их всех происходит в конечном счете в единомнаправлении.
При всей своей индивидуальностисубстанции родственны друг другу не только в том, что все они духовны, но и втом, что они вечны и «просты», т.е. неделимы. В этом смысле, а также в том, чтопространственные различия для них вообще не существенны, они представляют собой«точки» — точки не математические или физические, а «метафизические». Это неминимальные элементы геометрических структур и не вещественные атомы иликорпускулы, но «атомы истинные», подобные тем своего рода неделимым «атомам» впневматологии и юриспруденции, которыми оказывается в этих науках человеческиедуши иличности.
4
Согласно этой «философии точек», как обозначилЛейбниц своё мировоззрение в письме герцогу Иоганну Фридриху в 1671 г.,геометрические и физические точки суть лишь «точки зрения» и вообще толькоявления, а «точки» духовные – это сущности.
Физические «точки», по Лейбницу, впринципе всегда сложны, то есть реально и познавательно расчленимы, делимы наих составляющие, так что в телесной природе не существует никакихокончательных, далее неделимых элементов. Точки математические сутьабстракции, а не реальность. Но возникает вопрос, что представляют собой особые«точки» в открытом самим Лейбницем новом исчислении так называемых бесконечномалых, т.е. дифференциалы? После долгих поисков и блужданий он пришел к верномув принципе решению: эти дифференциалы вообще не есть ни точки(в алгебраическомвыражении – нули), ни определенные отрезки (величины), не бесконечно малыеколичества. Подобно мнимым корням и мнимым числам в алгебре «бесконечно малыеприменимы лишь для математических выкладок». Но открывается возможность дляфигурального и приблизительно-метафизического использования терминов«дифференциал», «бесконечно малая величина» уже не в математике, а в философии.Ею Лейбниц и воспользовался.
Он не только характеризует субстанции,ссылаясь на данные микроскопии как «живые точки», но и считает их своего родаметафизическими дифференциалами, некими актуально бесконечно малыми сущностями.При строгом употреблении всех этих терминов возникает логический тупик, ибоконечная бесконечность невозможна, как и любое аналогичное ей понятие. Этопризнает и сам Лейбниц: «Ничего подобного не существует. Такое понятиевнутренне противоречиво…». Но при употреблении иносказательном нет болееподходящего обозначения для субстанций. Им не свойственна протяженность, и вэтом смысле они суть точки, то есть как бы пространственные «ничто», но, будучисубстанциями, они полны содержания и неисчерпаемы, и в этом смысле они сутьбесконечно содержательные «нечто». Равнодействующей этих двух философскихпараметров и будет понятие философской бесконечно малой сущности, которая в тоже время отличается и противоположным качеством – бесконечно большойсодержательностью.
Все же это понятие, как ни подчеркиватьего иносказательность, ведет концепцию Лейбница к неизбежным в нейформально-логическим противоречиям. Лейбниц во многих случаях рассуждает поповоду субстанций и их интеграции так, как если бы они действительно былинекими бесконечно малыми, а в то же время индивидуально и строго фиксируемыми иконечными объектами. Это окутывает «метафизические точки» покровом мистики итаинственности.
Будучи метафизическими точками или«живыми нулями», субстанции Лейбница с не меньшим правом могут быть названы иметафизическими индивидуальностями, т.е. монадами (от греч. monas– единица), как философ стал их называть с 1696 г. Термин «монада» уже употреблялсяи раньше, например, в сочинениях Д. Бруно. Сам Лейбниц называл своисубстанции-монады также и по-другому: «энтелехии», «субстанциональные формы»,«формальные атомы» и «подлинные атомы», — применяя, таким образом, выражениеАристотеля и Демокрита.
Монады не возникают, ибо возникновениесубстанций из ничего было бы чудом, а телесное возникновение как соединениеранее существовавших частей не присуще субстанциям. Они и не гибнут, ибопогибать могут только сложные тела, распадаясь на свои составные элементы.Субстанция не может умереть, то есть монады «бессмертны» и в этом подобныдухам. В любом уголке Вселенной бьет ключом жизнь, нигде не умолкает хор еёголосов.
5
Но в чем же состоит жизнь монад?Всякая жизнь есть деятельность, и субстанции не могут бездействовать, с другойстороны, только субстанции могут обладать деятельностью. Монадам чуждапассивность, они чрезвычайно активны, одни более в потенции, другие –актуально, и можно даже сказать, что именно активное стремление составляет ихсущность. Каждая из них есть постоянный и беспрерывный поток перемен, в которомизменение реальности и сознания, движения и развития совпадают. Монады – этосилы, и поскольку они духовны, а в то же время суть «точки», то онипредставляют собой центры сосредоточения сил разнокачественных, но всегдаидеальных. Перед нами плюралистическо-идеалистсческая концепция активнодействующих субстанций.
Субстанция Лейбница – это, по выражениюЛ. Фейербаха, не только многоцветный, «многогранный кристалл», но и принципдеятельности, почти не ведающий покоя. Этот принцип приобрел у философа дажеэтническую окраску, что неудивительно ввиду его идеализма: в вечном«беспокойстве» монад заключается их счастье, хотя к смутной стадии этогобеспокойства неизбежно примешано едва заметное страдание. Однако «…счастьезаключается в наиболее гармоничном состоянии ума». Путь к этой гармонии идет,таким образом, через активность, деятельность, борьбу, преодолевающую чувстволишенности, неудовлетворенности, страдания и своими результатами устраняющуюего.
Принцип активного стремления у Лейбницараспространен на всю природу – в этом его естественнонаучное значение.Последнее – самое замечательное в динамичной трактовке монад. Маркс в письмеЭнгельсу от 10 мая 1870г. заметил: «Ты знаешь, как я восхищаюсь Лейбницем».
В соображениях Ленина есть существенныймомент: монады Лейбница – это не только принципы деятельности, силы, contus’ы,но также и носители деятельности. Монады обладают не только динамической, но исобственно субстанциальной и притом индивидуальной характеристикой.
Идеалистическое понимание Лейбницемвопроса о субстратности монад неизбежно сказалось и на трактовке их динамизма.Сущностные силы – это силы «первичные», вечные, всегда живущие в своихдействиях, неповторимые и соединяющие в себе способность к изменению итенденцию к актуализации. Актуализация устремлена из идеально-духовного вматериальное: духовные силы порождают духовное движение, которое обнаруживаетсебя затем как движение материальное, и уже отсюда проистекает далеепротяженность и структурность физических процессов. Монады суть «точки» в том,в частности, смысле, что они суть сосредоточения неделимых вследствие своейдуховности сил, которые нельзя ни раздробить, ни размножить. Делимопространство и повторимы его фрагменты, а монады не делимы не только вследствиесвоего точечного характера, но и потому, что по своей сущности они внепространственных измерений. Населяя весь мир своим метафизическим континуумом,они не оставляют никакой возможности для «метафизической пустоты» не потому,что их очень много и их множество заполняет пустоту, а потому, что понятиязаполненности и незаполненности не имеют применительно к сущности монад исочетаний последних никакого смысла. Соответственно динамические свойства монадне носят векторного характера, силы-монады не имеют направлений.
Монады рассматривались и описывалисьЛейбницем по анологии с человеческими «я». Их жизнь заключается не только вдеятельности, но и в сознании. Когда Лейбниц пишет о монаде, что «субстанцияесть существо, способное к действию», это ещё не означает спиритуализма.
6
Так, личность, изменяясь на протяжении всей жизничеловека, остается именно данной личностью, сохраняющей сознание непрерывностисвоего существовании во времени. «Движение» каждой монады есть её духовноеизменение, развитие. Вся огромная совокупность монад напоминает «народ»,состояние которого есть сочетание сознаний составляющих его отдельныхмонад-личностей.
Имея общую духовную природу и, как увидим ниже,общее происхождение, все монады, согласно первому принципу метода, нетождественны друг другу, подобно тому, как различаются друг от друга характеры,ум и взгляды людей. Различия между монадами, как и между человеческими душами,могут быть указаны, по крайней мере, по двум основным параметрам – по «углузрения» на мир, т.е. по оригинальности структуры сознания, и по степени общегоразвития, активности и совершенства.
Согласно принципу постепенности, монады не толькоотличаются друг от друга, но и в той или иной мере похожи друг на друга именнотак, как это бывает у людей, в результате чего образуются различные группы ивиды единого монадного царства.
Впрочем, всеобщая совокупность монад похожа и нареспублику: ведь подобно душам людей каждая из них – обособленный мир,обладающий своим содержанием, в которое не может внедриться никакое духовноесодержание извне и из которого не может ни что «просочиться» вовне. Каждаямонада – замкнутый космос, и отсюда знаменитое изречение Лейбница: «Монадывовсе не имеют окон (les monads n'ont point de fenetres), через которые что-либо могло бы войти туда илиоттуда выйти». Монады не могут воздействовать ни на что вовне себя и сами неподвержены никакому внешнему влиянию – в этой самодостаточности ихсовершенство, а в их самоограниченности гарантия того, что мир представляетсобой не хаос, а систему.
Но это своеобразная система: как быповторяя в философии германский политический партикуляризм той эпохи,взаимообособленность монад достигает опасной грани, за которой их связи ивзаимодействия могли бы исчезнуть. И Лейбницу придется немало поломать головунад тем, как вновь восстановить единство и гармонию мира, подорванную замкнутостьюи взаимоизолированностью монад.
Лейбниц мечтал как о гармоничной координации монад,так и об их субординации, образующей систему управления. Но все этонедостижимо, поскольку противоречит самозамкнутости монад, а объяснениеЛейбница, что одни монады охотно подчиняются другим, если близки их взгляды намир, крайне искусственно. Если монады самозамкнуты, то невозможна не только ихорганизация в систему руководства и подчинения, но и диалог, а значит, иколлективная работа ученых в академиях, о которой так горячо мечтал великийпросветитель…
Почему эти единство и гармония мира, столь строгоутверждаемые принципами метода Лейбница, были поколеблены? Виной этому –идеализм его концепции, у которой был предшественник и современник, окказионализм(от слова occasion – случай). Изъяв монады из реальноговещественно-протяженного мира, Лейбниц обособил тем самым существенныеотношения от феноминальных: факт взаимодействия между вещами перестал быть вего глазах свидетельством связей между монадами. «Метафизическим точкам»невозможно общаться друг с другом, если нет пространства для их общения и самиони внепространственны.
Перенесение окказионалистского решения проблемы намонады, по которому бог, беспрерывно воздействуя на них, гармонизирует и приводитво взаимно однозначное соответствие их состояния, не вполне удовлетворилоЛейбница. Бог здесь выступает в роли неумелого часовщика, вынужденного посредством своего вмешательства непрестанно поддерживать синхронный ход часов.Оставалось именно в собственной
7
внутренней деятельности каждой монады искатьпричину её системного единства со всеми остальными монадами и описать процессы,к этому единству ведущие. Отсюда вытекала задача охарактеризовать этувнутреннюю деятельность монад именно как определенную историю их жизни.
Сам по себе данный замысел содержал всебе некоторое диалектическое зерно. Ведь аналогичный замысел Спинозы,стремившегося определить все происходящее в мире как продукт внутренних причин(causa sui), единой субстанции, Энгельс оценил как стихийнуюдиалектику взаимодействия. Акцент на беспредельную неисчерпаемость содержаниякаждой монады усиливает то качественное многообразие мира, которое определяетсяфактом различия всех монад друг от друга. И если их оригинальность инеповторимость говорит скорее против мирового единства и гармонии, чем в егопользу, то бесконечное многообразие внутри каждой из них дает надежду наобретение этого единства и гармонии, чем в его пользу, то бесконечноемногообразие внутри каждой монаде может быть нечто такое, что соответствует втот или иной момент времени состояниям и изменениям всех остальных монад.
Если же ограничиться лишьсамодостаточностью для каждой монад её внутреннего индивидуального мира, то темсамым закрепляются метафизические черты всей системы Лейбница. Внутреннее втаком случае обособляется от внешнего, монада ревниво замыкается в своем личноми неповторимом, хотя в этом неповторимом всегда можно найти что-то,приблизительно соответствующее неповторимым чертам каждой из всех прочих монад.Иного результата и не могло быть, коль скоро субстанция Спинозы – весьмакромир, а субстанция у Лейбница – это частный и строго индивидуальныймикромир.
В результате система Лейбница не толькооказывается отягощенной метафизикой, но и впадает в субъективный идеализм. Онаприобретает облик своеобразного коллективного солипсизма. Одни из новейшихкомментаторов, Г. Карр, утверждая, что философ поставил перед собой задачу«сконструировать систему реальности, отправляясь солипсистского базиса»,объявил Лейбница духовным отцом всего идеализма ХХ в.
Как Лейбниц понимал внутреннее развитиемонад? Каждая из них живет более или менее интенсивной жизнью, которую можнообъяснить опять-таки по аналогии с психической жизнью людей: ощущения,созерцания, представления, самосознание – вот её ступени. Монады как быдвулики: стремление и восприятие – это две стороны их жизни. Саморазвитиекаждой монады – это теологический переход её ко всё более высоким ступеням сознания,что совпадает с прогрессом её познания. Впоследствии эту идею Лейбница сделалцентральным принципом всей своей философии Гегель: развитие субстанции, еёсамопознания и познания есть одно и то же. Развитие монады происходит всоответствии с принципом непрерывности. Представления, будучи у одной и той жемонады в разное время и у разных монад в одно и то же время неодинаковыми иобладая разной степенью ясности, постепенно делаются все более отчетливыми иполными. Лейбниц истолковал саморазвитие монад как перемещение и внимания навсе более новые члены их «рядов мышления», причем «из многих рядов мышлениядля определения духа сильнее тот, который болеесовершенен… более совершенен тот ряд мышления (cogitandi series),который дает более раздельный материал мышления». Самые низшие монады (на схеме1 – а)он называет «голыми (nues)»; они составляют главным образом неорганическуюприроду, и их нельзя назвать ни мертвыми, поскольку смерти нет, ни живущими тойжизнью,
которой живут сознающие души, посколькудревний гилозоизм в буквальном своем значении неверен.
Эти монады «спят без сновидений», и они составляюткамни, землю, траву и т.п.
Между так называемой неживой природой иживой существует непрерывная связь через цепочку посредствующих звеньев, т.е.промежуточных существ. Здесь вступает в силу принцип непрерывности методаЛейбница. Ступени перехода есть и внутри органической природы – междурастениями и животными и людьми (на схеме 1 – в, с, d).
Второй класс монад отличается тем, чтоего элементы обладают ощущениями и созерцаниями (восприятиями, перцепциями).Самым неразвитым представителям этого класса свойственны пассивные, т.е.подсознательные и полусознательные, смутные созерцания. Излюбленными примератаких служат у Лейбница едва слышный шорох, издаваемый падающей песчинкой, ислабый шум прибрежных волн. Но это значит, что смутные перцепции, по Лейбницу,имеются не только у низших, но и у развитых монад (душ, ames).Эти соображения были направлены против схематизма учения Локка (преодоленного,впрочем, самим Локком в его «Мыслях о воспитании») и вносили в психологиюновый, оригинальный подход, оказавшийся в XIX – XXвв. очень плодотворным (пороговые ощущения, открытые Фехнером!), хотя им излоупотребляли фрейдисты. Основной состав второго класса – животные (animaux);их деятельность по преимуществу страдательна, пассивна; самосознание им несвойственно.
Третий, самый высокий из известных намкласс монад образуют души людей (d). Это духи (esprits) – активные сознания,обладающие памятью, способностью к рассуждению и ясной аперцепцией, т.е.Локковой рефлексией и самопознанием. Усредненный элемент третьего класса былдля Лейбница той моделью, по которой он формировал учение о монадах вообще.
Итак, монады при всем безграничном ихкачественном разнообразии, составляют всеобщую последовательность, систему.Развитие монад низшего класса имеет целью достижение состояния монад болееразвитых, животных, а развитие последних устремлено к состоянию духов. Но и вонтогенезе высших, духовных, монад, т.е. людей, наблюдается та же картина – ихсознательной жизни, ориентированной на развитие научного и философскогомышления, предшествуют довольно примитивные состояния как в детстве, так и на начальныхстадиях познания ими любого объекта, поскольку оно начинается с пассивнойчувственности. В монаде более высокого ранга всегда присутствуют низшиесостояния – не только как рудименты, но и как необходимые для её деятельности.В свете этого учения Лейбница получает новое осмысление теория Аристотеля отрех уровнях (видах) души – растительном, животном и разумом, т.е. мыслящем.Рациональное содержание этой теории в том, что высшие функции организмадействительно не могут осуществляться иначе как на основе низших функций, т.е.первые зависят от последних.
A B C D e
/> dx
Схема 1
9
Таким образом, развитие коллектива монад означает эволюцию каждого из егочленов, становления рода (филогенез) и индивидуума (онтогенез) составляютмодель друг для друга, обладают общими чертами и приблизительно одинаковойструктурой. Так вырисовывается Лейбницев замысел единой программы для всехмонад, которая гармонизировала бы их совокупную деятельность, несмотря наотсутствие сущностного взаимодействия между ними. Так намечается и будущеегегелевское тождество исторического и логического, мистифицированно выражающеереальный факт их единства и отраженния первого во втором.Сходство программ всех монад выражается и в общности тенденций развития ихэмоциональной жизни. Совершающиеся в них познавательные процессы внутреннесвязаны с желаниями (appetitiones), составляющими как быих другую сторону. По мере усиления познавательной активности монад возрастаюти их желания, которые в свою очередь становятся источником дальнейшегопрогресса монад, их ориентации на переход во все более высокие, т.е.совершенные состояния. Монады к этой цели «страстно» стремятся, их объединяет вэтом общая по содержанию теология, хотя она всегда в разной мере реализуетсяразными монадами, и иерархия по степени совершенства имеет место также с точкизрения степени реализации общей для всех них цели. Кстати говоря, реабилитацияЛейбницем категории «цель», которую столь третировал Спиноза, должна бытьоценена нами не только с точки зрения «грехопадения» Лейбница-идеалиста. Ведьглубокая диалектика причин и целей, смутно угаданная им, а затем классиками немецкойфилософии начала XIX в., реализуется, как показали нынетеория информации и кибернетика, в деятельности самоорганизующихсягомеостатических систем, и человек – только одна из них.Каков же в свете сказанного конечный пункт теологического развития монад икак «далеко» он «отстоит» от людей? Каков исходный пункт их развития в мировойпоследовательности и какова изначальная «пружина»эволюции каждой из монад?Вопрос об исходном пункте решается с точки зрения непрерывного ряда«метафизических дифференциалов»: какая бы неразвитая монада не была названа,всегда может быть в принципе указана какая-то другая, ещё менее развитаямонада, так что, обозначая «начало» всемирной последовательности через «dx», имеем ввиду опять-таки некую разновидность такназываемого трансфинитного (бесконечного) множества. Таким подходомопределяется и решение проблемы существования класса или классов монад post humanum– после людей (на схеме 1 – е).несколько более совершенные, чем человек. А существует ли этот пунктвообще? Или это релулятивная, но объективно как раз не существующая цельстремлений? Как целевая причина – объективная или же регулятивная – этотконечный пункт оказался бы одновременно и окончательной «пружиной» эволюциилюбой монады, упорядочивающей и согласовывающей её деятельность с деятельностьювсех остальных монад.Для ответа на последний вопрос присмотримся поближе к мировойпоследовательности монад. Прогресс каждой из монад в едином их ряду в принципеничем, нигде и никогда не может быть остановлен, хотя их развитие и совершаетчасто попятные движения, поскольку от того, что в мире явлений называютсмертью, а в мире сущностей – инволюцией монад, происходит временноевозвращение их на более низкий уровень духовной жизни, и нет, кроме тогогарантии, что после каждого такого возвращения сразу же последует подъём наранее достигнутый, а тем более на ещё более высокий уровень. 10 /> Список используемой литературы 1.«Антология мировой философии». Том 2 («Европейская философия от эпохивозрождения по эпоху просвещения»). М.-1970. 2.Краткая история философии/ Под общ. ред. В.Г. Голобокова. – М.: Олимп;Издательство АСТ, 1997. 3.Лейбниц Г.Ф. Сочинения (том 1, 2). Перевод с французского П.С. Юшкевича.Издательство «Мысль»,1982. 4. И.С. Нарский. «Готфрид Лейбниц».Издательство «Мысль», 1972. Список используемой литературы 1.«Антология мировой философии». Том 2 («Европейская философия от эпохивозрождения по эпоху просвещения»). М.-1970. 2.Краткая история философии/ Под общ. ред. В.Г. Голобокова. – М.: Олимп;Издательство АСТ, 1997. 3.Лейбниц Г.Ф. Сочинения (том 1, 2). Перевод с французского П.С. Юшкевича.Издательство «Мысль»,1982. 4. И.С. Нарский. «Готфрид Лейбниц».Издательство «Мысль», 1972.