Художественные изыскания советской поэзии 50-х - 80-х годов

Художественные изыскания советской поэзии 50-х - 80-х годов. В истории русской литературы, начиная со «Слова о полку Игореве», древних былин, народных сказаний и песен, создания выдающихся поэтов составляют огромное и неповторимое духовное богатство. Поистине удивительно многообразие поэтических жанров, художественных стилей, творческих индивидуальностей: Ломоносов и Державин,

Пушкин и Лермонтов, Тютчев и Некрасов, Баратынский и Фет, Блок и Брюсов, Маяковский и Есенин, Ахматова и Пастернак, Асеев и Заболоцкий, Тихонов и Твардовский. Чем объяснить неумирающую ценность подлинных произведений поэтического искусства? Дело в том, что подлинные поэты никогда не отделяли своих чувств и переживаний, дум и помыслов от всего,

чем жила их Родина, от тревог, горестей и надежд отчей земли и народа, от духовных устремлений лучших людей своего времени, от вечных вопросов, издавна волновавших человечество. «Неподкупный голос мой был эхо русского народа», – по праву заметил Пушкин. И так можно сказать не об одном, а о многих поэтах, разных времён и эпох. Многогранно воздействие поэзии на духовную сферу человеческой личности: через стихи великих поэтов идёт художественное постижение мира и времени, народного бытия и самосознания,

открытие глубин человеческого духа. «Я знаю силу слов, я знаю слов набат», – писал о действенности стихового слова, о его «могучей музыке», о великой поэзии-труженице Владимир Маяковский. Эта тайна силы стиха, рождающего в душе поэта, по-своему запечатлена в строках Александра Блока: «Приближается звук. И, покорна щемящему звуку, Молодеет душа». Стихи о любви и природе, о жизни и смерти, о вечном обновлении окружающего мира, написанные

сотни лет назад, продолжают волновать нас сегодня. Вечные темы и мотивы искусства никогда не рождались вне времени и пространства, они неизменно несли на себе отпечаток конкретно-исторических условий жизни, Именно это и придаёт им неповторимость и силу эмоционального воздействия на последующие поколения. Вечное в поэзии не существует вне времени. Об этом – известные строки

Бориса Пастернака: Не спи, не спи художник, Не предавайся сну. Ты вечности – заложник У времени в плену. Опираясь в своём творческом поиске на великие традиции отечественной и моровой классики, советская поэзия 50-х – 80-х годов отмечена вдохновенным новаторством, обусловленным самим временем, эпохой строительства небывалого в истории общества, живым участием в социалистическом созидании, в формировании человека нового времени.

Перед нами стоит задача не только проследить весь поэтический процесс в истории поэзии периода 50-х – 80-х годов, но и осмыслить то сложное, драматическое время. Художественные изыскания в поэзии этого времени, наиболее перспективные линии развития её жанров и стилей опирались на весь общественно-политический, нравственный и эстетический опыт эпохи, на традиции мировой и отечественной, особенно советской поэтической классики.

Многонациональная советская поэзия 50-х – 80-х годов – результат исторического опыта всей советской культуры, творческого взаимодействия и взаимообогащения многих литератур народов страны. Непосредственное обращение к актуальным и вечным темам поэзии того времени, к существеннейшим для неё проблемам гражданственности и историзма художественного мышления, к вопросам движения поэтических жанров, традиций и новаторства, художественных поисков и открытий позволят сделать обобщения и выводы об основных

путях развития и закономерностях поэзии на этапе «развитого социализма» и её воздействия на человека. Уже в начале, а особенно во второй половине 50-х годов в поэзии обозначились новые тенденции. Отвечая на запросы времени, поэты стремились отразить то состояние духовного обновления и подъёма, которое переживало общество. Именно в это время необычно возрос интерес к творчеству А. Твардовского, В. Лугового, Н. Заболоцкого, Н. Асеева,

А. Прокофьева, Я. Смелякова, Н. Ушакова, К. Ваншенкина, С. Орлова, Е. Винокурова, Е. Евтушенко, А. Вознесенского, Р. Рождественского, В. Цыбина, Р. Казаковой, Б. Ахмадулиной, Н. Матвеевой и расширился круг её любителей и почитателей. Стихи и поэмы привлекали читателей и критиков. «Многообразие тем и актуальных вопросов, почерпнутых

из самой жизни, обращение к существенным сторонам духовного мира современного человека, поиск новых художественно-изобразительных средств стиха – всё это было характерно для поэтов, выступавших на рубеже 50 – 60-х годов», – пишет В.А. Зайцев. Поэтическое слово активно звучало на вечерах, по радио и телевидению. Стали традицией Дни поэзии. Однако главное в этом интересе к стихам определялось не прихотью моды, а высокой и требовательной любовью ко всему подлинно значительному в искусстве.

Это обусловило и главные линии развития поэзии. Задачи, поставленные жизнью, народом, решениями партии перед искусством, в частности перед поэзией, требовали обращения к тому, что составляло жизненную основу творчества – к современности. Не случайно само это слово в те годы буквально не сходило со страниц газет и журналов. Поэтическое открытие современности было задачей поэтов всех поколений. Говоря о сегодняшнем дне, поэты искали его истоки в героическом прошлом.

Современность не отделима от истории. Среди стихов о героическом прошлом особое место занимали произведения, авторы которых сами были современниками, свидетелями и участниками великих событий. «Вспомним свои молодые года!» – призывал Н. Асеев. Заново переживая пламенные дни революции. В его стихах оживало столь дорогое сердцу «Время Ленина», «наш Октябрь – изумительный праздник, всенародной души торжество…».

М. Светлову сквозь десятилетия виделся «над взбаламученной Невой» стоящий на красногвардейском посту «озябший часовой» – великий и простой человек из легенды. К своим ровесникам, матросам первых революционных лет, обращался А. Прокофьев: «Встань, великое время », «Всё останься в памяти крылатой!». Его герои оживают в «молодой, бессмертной красоте».

Способность глубоко раскрыть связь современности и прошлого, выразить непреходящий смысл сегодняшних событий дана не каждому поэту. Поэзия, выраженная в форме лирических воспоминаний о революционной молодости и вместе с тем вся обращена к молодому поколению 50-х, призванному продолжать дело отцов. Поэтические строки 50-х исполнены пристального внимания к современности, к сегодняшнему дню с его острыми проблемами, противоречиями и конфликтами, с его буднями и героикой. «И поспевать, надрываясь до страсти,

с болью, с тревогой за нынешним днём» – призывал А. Твардовский. Стихи рождались в непосредственной связи с жизнью, поднимающейся новью. Поэты отправлялись на грандиозные стройки, побывали на целине, немало ездили по стране. В стихах 50-х раскрывается, говоря словами М. Горького, «героическая поэзия труда», возникают картины творческой преобразующей деятельности людей, отражение их духовных движений, мыслей, переживаний.

Несколько месяцев жил и работал на станции «Северный полюс-6» Роберт Рождественский. Дальний восток стал местом «поэтического рождения» Р. Казаковой. Из поездок по стране, А. Вознесенский привёз свой «Репортаж с открытия ГЭС» и «Стихи из сибирского блокнота». Б. Ахмадулина – стихи-зарисовки «Из сибирской тетради». А. Твардовский – «Стихи о Сибири» Ю. Панкратов – «Казахстанскую тетрадь».

Поездки по стране давали материал для произведений не только о созидательном труде советского народа, но самое главное – о душевном богатстве нового человека, сложности и многообразии его внутреннего мира. Книга стихов Ярослава Смелякова «Разговор о главном» – это непосредственное обращение к современности, к молодёжи, вступающей в жизнь. Сквозным мотивом стихов проходит мысль о родстве поколений. Поэт вглядывается в лица комсомольцев, едущих на далёкую ангарскую стройку и в их облике и душевных

свойствах видит черты своих сверстников 30-х годов: Не то, чтобы разницы нету, но в самом большом мы сродни, и главные наши приметыу двух поколений одни. Живые характеры молодёжи «крепкий сибирский парнишка», юная Галя, с трогательным волнением собирающаяся на свой первый бал в комсомольский клуб. Всех их сближает теплота авторского взгляда и отношения.

В художественном освоении актуальных жизненных проблем, вставших перед искусством того времени были свои трудности и издержки. Об этом точно высказался А. Твардовский, заостряя внимание на проблеме качества произведений: «Литература наша переживает благотворнейший период, когда с особой остротой к ней предъявляются требования идейно-художественного качества, высокого мастерства, совершенства формы». Однако при всех трудностях на пути освоения нового в стихах лучших

поэтов 50-х годов, можно обнаружить утверждение движущейся современности, красоты человеческого подвига, исторической связи и преемственности поколений. В эти годы глубоко самобытно, творчески ставились важнейшие социальные, нравственные, эстетические проблемы. В них раскрывался сложный, богатый и многообразный духовный мир человека. С начала 60-х годов бурно развивается научно-техническая революция, вторгающаяся во все сферы жизни и порождающая немало новых проблем.

Возникают споры о научной революции и литературе. Прошедшие на рубеже 50 – 60 годов дискуссии о «физиках» и «лириках» убедительно показали, что нет оснований противопоставлять науку и поэзию. Вопрос о месте и назначении литературы, искусства, об их роли в формировании духовного мирра человека стал яснее в ходе этого обсуждения. «… С каждым днём мы всё больше и больше убеждаемся в том, что почти фантастическое развитие техники вызывает

не ослабление, а как раз наоборот – повышение интереса к искусству, в том числе и к поэзии» – писал Н. Рыленков в статье «Живые цветы поэзии». Изображение творческого труда рабочего класса занимает видное место в произведениях прежде всего тех авторов, чей жизненный опыт приобретался в рабочей среде. Кто с юности, как Я, Смеляков, Б. Ручьев, Вас. Фёдоров и Л. Татьяничева, прошёл школу трудовой закалки. Так одно из поздних стихотворений

Бориса Ручьёва «Вечный памятник», звучит как проникновенное обращение к самой Индустрии – вечному городу юности поэта. Стихи эти всем своим духом и страстью утверждают кровное родство человека и его дела, нераздельность в нём «душевного права» и «железного долга». В авторском монологе-обращении раскрывается мысль о бессмертии простого труженика-мастера в его творении, в созидаемом им мире: Мы оба историей стали, Хотя и не равен наш век:

Ты – мир из бетона и стали, Я – мастер твой, но человек. В стихах о труде рабочего класса поэты подчёркивали нравственно-эстетический смысл темы, высетляли красоту творческого деяния, высокого мастерства. Представление Твардовского о человеке, его концепция героического опирается на опыт истории, осмысленный в свете событий 60-х годов. Мерой человеческой отваги, критерием героизма становится у поэта совершённый подвиг «во имя наших

и грядущих дней». Это отражено в его стихах о подвиге «разведчика мироздания», «Космонавту», «Памяти Гагарина». Важную роль в осмыслении главных проблем и путей развития поэзии в 60-х годах сыграли дискуссии о гражданственности художественной литературы. Отвергая узкие и упрощённые толкования гражданственности, якобы связанной только с определёнными темами и жанрами (например, с лирической публицистикой) поэты и критики отмечали, что она означает «определённость классовых позиций, общественную активность, возвышение

человеческой личности в самых различных сферах духовной и нравственной жизни» – подчёркивал А. Михайлов. В 1969 году в разговор о гражданственности, опираясь на традиции русской и советской поэзии включились многие поэты. Так Я. Смеляков писал по этому поводу: «Гражданственность является для нас главной мерой поэзии… Время требует всё новых и новых стихотворений, песен, поэм социального характера, народного масштаба… Пусть пишутся и широко печатаются стихи о любви (только без малейшего привкуса

пошлости!), пусть здравствует и процветает одухотворённая мыслью пейзажная лирика. Хотелось бы только, чтобы и в этих стихах бился пульс нашего времени и проглядывались его приметы, его особенности». В поэзии 60-х годов отмечаются широта и богатство тем и мотивов, глубина и разнообразие тематики, в лучших стихах и поэмах тех лет глубоко и самобытно преломляется актуальное и вечное, находят своеобразное воплощение космические подвиги и земные деяния человека, его труд и творчество.

По-новому звучат темы природы и любви, жизни и смерти, войны и мира. Поэтические произведения отражают и несут в себе тревоги, печали и радости человека того времени, всего стремительного и сложного бытия. Раздумья над ходом жизни, опирающиеся у каждого автора на своеобразную философско-поэтическую концепцию, неповторимо индивидуально раскрывается: В поздних стихах Н. Асеева – «Лад», А. Твардовского – «Из лирики этих лет»,

Я Смелякова – «День России». В «Избранной лирике» С. Маршака. В книгах А. Ахматовой – «Бег времени», Н. Тихонова – «Времена и дороги», М. Дудина – «Время», С. Орлова – «Дни». В поэзии 50-х – 80х годов нашёл многообразное художественное воплощение патриотический и интернациональный пафос. Тема Родины, её истории проникновенно раскрывается в стихах поэтов того времени.

Образ Родины, разметнувшейся «меж двумя океанами», её историческое прошлое, выступали в диалектической связи, в непростом, внутренне противоречивом движении к будущему. В проникновенных поэтических раздумьях и переживаниях современника 60-х годов раскрываются сложные, драматические пути истории, звучит суровая память Великой отечественной войны. Тема памяти и долга перед погибшими в борьбе с фашизмом широко раскрыта

в стихах А. Твардовского: «Я знаю, никакой моей вины…», «Лежат они, глухие и немые…». И над всем встаёт жизнеутверждающая нота победы человечности, торжества людской воли и разума, совести и правды. Поэтому и чувства его воплощаются в простом и серьёзном, идущем от сердца, ёмком и афористическом слове. Важнейшим предметом философо-поэтического размышления и исследования для многих авторов стала тема природы. Ею проникнута поздняя лирика А. Ахматовой и

С. Маршака, Б. Пастернака и многих других поэтов. В творчестве Николая Заболоцкого проблема взаимодействия человека и природы – одна из важнейших. Природа влечёт его не как предмет любования, пейзажный фон, а как сложный противоречивый объект поэтического исследования. Признание её тайн становится философской темой и сферой драматизма его произведения. В высокой степени владея искусством поэтического анализа и синтеза, он умел тонко передать одухотворённость

природы, показать гармонию человека с ней: И чем ясней становятся детали Предметов, расположенных вокруг, Тем необъятней делаются дали Речных лугов, затонов и излук. Единство человека и мира – живого, звучащего, яркого, ощутимо целостного в своём движении – раскрывается в позднем лирическом творчестве Бориса Пастернака. В его стихах отчётливо проявляется пластически-живописное и музыкальное начало, в

них развиваются философские мотивы лирики, восходящие к традициям русской поэтической классики. Вечные темы предстают у поэта в их одухотворённой новизне и неповторимости. Природа, любовь, искусство, человек нерасторжимо сплавлены в ткани стиха – «Живое чудо» бескрайнего мира и «сердца тайно светящийся пласт» составляют одно целое. Выразительный пример чувства родной земли, переданный через ёмкую образную деталь, возведённую поэтом

в степень большого обобщения, содержится в стихотворении А. Твардовского «Берёза». Твардовский сумел по-новому увидеть и воплотить в своих поэтических раздумьях этот традиционный для русского пейзажа и народной поэзии образ: На выезде с кремлёвского двора, За выступом надвратной башни Спасской, Сорочьей чёрно-белою раскраской Рябеет – вдруг – прогиб её ствола.

Эта неказистая берёза, ненароком выросшая в столице, вызывает какую-то щемящую грусть и глубокие раздумья. В смене времён года ей доводилось «вновь зеленеть, и вновь терять свой лист, и красоваться в серебре морозном», слушать не только мирный шум столицы, но и тревожный грохот в небе фронтовой Москвы «и в кольцах лет вести немой отсчёт всему, что пронесётся, протечёт…». И вот обобщение: поэт, сделавший эту берёзу недвижной и безмолвной свидетельницей людских торжеств

и бедствий, обращает свой взгляд в душу каждого человека: Нет, не бесследны в мире наши дни, Таящие надежду иль угрозу. Случится быть в Кремле – поди взгляни На эту неприметную берёзу. Какая есть – тебе предстанет вся, Запас диковин мало твой пополнит, Но что-то вновь тебе напомнит, Чего вовеки забывать нельзя.

В этих стихах судьба человеческая непосредственно смыкается с исторической жизнью родины и природы, памятью отчей земли: в них по-своему отражаются и преломляются проблемы и конфликты эпохи. В стихах А. Прокофьева о России запечатлена история родного края и его природа, душевные богатства людей и красочность русской речи. Со страниц его книг древняя и вечно юная Родина-Русь встаёт «в сверканье новых дней», в напряжённом движении к будущему.

Природа никогда не оставляла поэтов равнодушными. Пристальное внимание к жизни природы, неиссякаемая любовь к ней были присущи А. Прокофьеву. Как и у других поэтов, Н. Асеева, В. Лугового, у него мы также найдём «Четыре времени года». Александр Твардовский зорко и трепетно замечал явления природы: «как после мартовских метелей, свежи,

прозрачны и легки, в апреле – вдруг порозовели по-вербному березняки». Поэт слышит «невнятный говор или гомон в вершинах сосен вековых», жаворонок, возвестивший весну, напоминает ему далёкую пору детства. Александр Яшин, в стихах о Родине, размышляет о том, что мало ещё воспевать «берёзки, речки, ширь её полей». Родина – это прежде всего люди, ближние и дальние, порою остро нуждающиеся «в тепле, в участии, в братском

добром слове». В этом он видит первостепенную задачу поэзии. В стихах А. Яшина видно особое внимание к прозаическим деталям жизни, к «земным» подробностям человеческого существования, характера, психологии, быта. Это же показательно и для других поэтов, связанных с «деревенской темой». С трудовой, нравственной, народнопоэтической сферой сельской жизни связано в самых своих основах творчество Н. Рыленкова и В. Бокова, Н. Тряпина и Н.

Рубцова. Остросложные, порой не решенные проблемы деревни стали не просто «темой» и «материалом», но – сокровенной заботой, внутренним нервом, душевной болью многих серьёзных, по-настоящему гражданских и глубоко лирических произведений. Каждый автор пристально вглядывался прежде всего в жизнь края, с которым был связан с ранних лет. В. Так, «страной детства» Солоухина была Владимирщина, Цыбина – Семиречье, С вологодской землёй связано творчество

А. Яшина и С. Викулова. В стихах Викулова ощутимо увлечение описанием деревенского быта, акцентирование власти и зова земли. В его сборнике «Хлеб да соль» характерные заголовки отрывков – «Изба», «Земля», «Окнами на зарю». В иной, полной внутреннего драматизма тональности звучит «деревенская тема» у Николая Рубцова. В условиях стремительных и необратимых перемен, наступления города на село он обнаруживал острое внимание к тому, что уходит, и – шире – к нравственным истокам и устоям народного бытия, к поэзии

и красоте деревенской жизни, это была своего рода ностальгия по уходящему, утраченному, былому: Деревья, избы, лошадь на мосту, Цветущий луг – везде о них тоскую. Острое ощущение столкновения старого и нового, характерное для поэта, отчётливо выражено в стихотворении «Грани»: Ах, город Село таранит Ах, что-то Пойдёт на слом! Меня всё терзают Грани Меж городом и селом…. Стремление бережно сохранить, защитить нравственные и

эстетические ценности, связанные с естественно-природным и историческим бытиём, отчетливо видно в творчестве многих поэтов: А. Твардовского и Я. Смелякова, Б. Ручьёва, В. Фёдорова, С. Орлова и В. Солоухина. В центре внимания авторов стихов – человек и земля, глубоко прочувствованная мысль о том, что наш духовный мин не отделим от природы. В 60-е годы поэты разных поколений и различной художественно-стилевой ориентации размышляли о возрастающей

грозной опасности для всего живого вокруг нас. В гротескном, парадоксальном, трагедийно-экспрессивном ключе раскрываются эти мотивы в стихах А. Вознесенского «Роща», «Бобровый плач», «Песнь вечерняя», «Не трожь человека, деревце Не бей человека, птица!» – в нагнетаемых обращениях-повторах мысль о том, что, разрушая окружающую их природу, люди губят и убивают лучшее в себе самих, подвергая смертельной опасности будущее на Земле. В стихах конца 60-х – начала 70-х годов естествен антивоенный, гуманистический пафос.

Им признана поэма М. Луконина «Обугленная граница», вошедшая в книгу «Необходимость». Эти же мотивы взволнованно и страстно звучат в циклах К. Симонова – «Вьетнам, зима семидесятого», Р. Рождественского – «На самом дальнем Западе», Е. Евтушенко – «Дорога номер один». В конце 60-х начале 70-х годов существенные проблемы современной жизни отражались в поэзии далеко не полно, что обусловило ослабление её популярности у читателей.

Анализ состояния дел в поэзии в эти годы, оценка и характеристика её наиболее существенных явлений и процессов, данные на писательских съездах и критиками, явились итогом дискуссий и размышлений самих поэтов. Раздумья о задачах поэзии и миссии поэта звучат в стихах многих поэтов. Поэты 70-х стремятся учесть все сложнейшие « невидимые координаты» чувств и разума своего современника, обогащённого опытом истории, науки, искусства. В своих стихотворениях они раскрывают отношение человека

к Родине, природе, Земле, народу, человечеству. Чувство полноты жизненных связей с миром, постигаемое в неустанном творческом труде главное в их самосознании. Говоря об особенностях многонациональной советской поэзии, о взаимодействии в ней поэзии больших и малых народов, поэзии родного народа, известный аварский поэт Р. Гамзатов отмечал: «Мы стали мыслить шире, стали чувствовать глубже».

Во многих поэтических произведениях авторские раздумья, переживания или сюжетно повествовательные мотивы соответственно выражаются в формах, с одной стороны лирического монолога, а с другой – баллады, стихотворного рассказа или портрета. Нередко встречается обновление творческих жанров и строфических форм, имеющих многовековую историю: оды, сонета, элегии. Элегические стихи А. Ахматовой насыщены глубоким психологизмом. Изобразительное начало, предметная детализация, фактура,

пейзажные картины подчинены в них развитию переживания, выражению грустного и просветлённого элегического чувства. Своеобразным примером элегии может послужить одно из последних стихотворений А. Твардовского: Но, боже мой, и всё-таки неправда, Что жизнь с годами сходит вся на клин, Что есть сегодня, да, условно, завтра, Да безусловно вздох в конце один Нет, был бы он невыносимо страшен,

Удел земной, не будь всегда при нас Ни детства дней, ни молодости нашей, Ни жизни всей в её последний час. Печаль Ахматовой и Твардовского – это не тоска или уныние. Она высветвляет душу, превращая скорбь в силу, делая боль очищающей и целительной. И сама смерть, мысли о ней становятся мудрыми и сдержанными, но тем более действенным гимном во славу бытия, утверждением его бесконечного разнообразия, красоты и неповторимости.

И тут элегия соприкасается с одой, славящей жизнь и человека. Трезво-реалистические и отнюдь не безмятежные раздумья о человеке и времени оборачиваются утверждением неумирающей «жизни всей», которую человек носит в себе до последнего мгновения. Обращение к значительным, актуальным вопросам поэтического процесса 50-х – 80-х годов, к творчеству поэтов разных поколений позволяет сделать вывод о художественно-эстетических открытиях советской многонациональной

поэзии, связанных с постижением мира, времени, человека. В советской поэзии этих лет историзм поэтического мышления, позволяющий осмыслить и раскрыть неразрывную связь времён, проблем, конфликтов, противоречий. Многообразие путей воплощения жизненной правды, углубленность проникновения в духовный мир человека, верность принципам гуманизма, народности позволяет поэзии с наибольшей полнотой и точностью служить отображением того времени.

Мудрым заветом новым поэтическим поколениям звучат строки одного из последних стихотворений Александра Твардовского: Все в этом мире – только быть на страже – Полным-полно своей, не привозной, Ничьей и невостребованной даже, Заждавшейся поэта новизной. Литература: А. Твардовский /Проповедь серости и непосредственности // Лит. Газета. – 1959. – 10 сентября. Н. Рыленков /Живые цветы поэзии//

Лит. газета. – 1961. – 21 ноября. В. Луговской / Раздумье о поэзии // М 1960. Н. Тихонов /Беседа с начинающим писателем // А. Твардовский / Проповедь серости и посредственности// В.А. Зайцев / Поэтическое открытие современности// Просвещение 1988.