Тысячи предпринимателей, действующих в любой стране в сфере мелкого бизнеса, казалось бы, испытывают большие трудности. И однако, в целом они довольны своим положением.
Как подтвердило проведённое в Англии исследование, 82% владельцев мелких компаний не хотели бы, чтобы их предприятия стали больше. Отвечая на вопрос об оптимальном размере своей фирмы, они в основном считали, что в ней должно работать не более 27 человек.
Следует отметить, что стремление к мелкому предпринимательству не уменьшается, а в последние годы даже растёт. Данные таблицы позволяют судить о масштабах мелкого бизнеса.
Страны
Предприятия
мельчайшее
мелкое
среднее
крупное
Австрия
Бельгия
Великобритания
Италия
Франция
США
Япония
33,6
22,1
26,1
43,4
32,1
36,1
49,4
27,9
22,6
22,6
30,4
28,0
28,4
27,7
23,1
26,0
26,1
14,2
23,4
24,0
14,6
15,4
29,0
25,2
12,1
16,5
21,5
10,8
К мельчайшим отнесены фирмы с числом занятых от 1 до 19 человек, мелким – от 22 до 90 человек, средним – от 100 до 499 и крупным – свыше 500 человек.
Известно, что монополии не могут полностью вытеснить с рынка небольшие предприятия. В большинстве государств не менее половины всех занятых работают на мелких и мельчайших предприятиях. А для некоторых стран эта доля значительно выше. Так, в суперсовременной Японии половина всех трудящихся занята только в мельчайших фирмах, а вместе мелкие и мельчайшие предприятия дают работу ¾ всех занятых работой японцев.
Роль мелкого бизнеса велика не только количественно, но и функционально, иными словами, по тем задачам, которые он решает в экономике. Небольшие фирмы образуют своего рода фундамент, на котором вырастают более высокие “этажи” хозяйства и которой во многом предопределяет архитектуру всего здания. В первую очередь это относится к интегрирующей, связывающей экономику в единое целое роли мелких компаний (отсюда, кстати, происходит латинизированное обозначение этого типа фирм – коммутанты, т.е. соединители).
Дело в том, что в принципе в рыночной экономике наличие платёжеспособного спроса на определённый товар должно автоматически рождать его предложение. Но характерной чертой современного эффективного производства является его избирательность: оно экономически оправдано далеко не в любых условиях.
Так, крупное производство обычно эффективно лишь тогда, когда массово выпускается более или менее однотипной продукции. В противном случае крупная фирма по возможности не производит не рентабельные товары. Потенциально это может быть источником глубоких диспропорций в хозяйстве.
Простейший пример: автомобиль является серийным товаром и поэтому с выгодой производится крупными фирмами. Бензин для автомобиля опять-таки с прибылью изготавливают другие крупные компании. А вот бензоколонки (за исключением расположенных на самых интенсивных магистралях) фирмам-гигантам содержать нет смысла, ибо слишком мала дневная выручка, велики расходы на заработную плату и т.д.
Без мелкого бизнеса сложилась бы парадоксальная ситуация. В изобилии производимые и в достатке снабжаемые бензином автомобили не смогли бы свободно перемещаться по стране из-за отсутствия сети бензоколонок в отдалённых районах. И так практически в любой отрасли.
Лишь коммутанты готовы использовать каждую возможность для бизнеса, все остальные фирмы в этом смысле очень разборчивы.
Специализированное производство, скажем, выгодно при значительно меньших сериях, чем крупное, но зато осуществляется только там, где сформировались особые и при этом достаточно долговременные потребности (изготовитель должен накопить огромные специальные познания в очень узкой области и, естественно, идёт на связанные с этим затраты лишь при твёрдой уверенности, что такой бизнес имеет будущее).
Венчурный (рисковый) капитал готов на любую сферу приложения, но тогда, когда есть шанс в случае успеха получить сверхвысокую прибыль.
Другими словами, без мелких предприятий возникла бы “лоскутная экономика”. Некоторые потребности рынка удовлетворялись бы полностью, а остальные (те, на базу которых нельзя развернуть масштабный, сверхвыгодный или специализированный бизнес) игнорировались.
Постоянный поиск то появляющихся, то исчезающих общественных потребностей и непрерывное приспособление к ним – основа стратегии коммутантов. Не случайно, как показывают исследования, мелкие фирмы (в отличие от всех прочих) обычно не занимаются планированием своей деятельности, а если и составляют планы, то лишь самые краткосрочные.
Для экономики в целом деятельность мелких компаний оказывается важным фактором повышения её гибкости. По уровню развития мелкого бизнеса специалисты даже судят о способности страны приспосабливаться к меняющейся экономической обстановке.
Не менее важна роль мелких фирм в формировании конкурентных отношений в экономике. Для отдельной маленькой компании столкновение с монополией чаще всего кончается гибелью, знаменитым “удушением” аутсайдера. Во взаимоотношениях всего мелкого бизнеса и крупного капитала роли распределяются иначе. Атакующей стороной часто выступают мелкие фирмы. В последние годы в западной экономической прессе появился новый термин “генерика”. Им обозначают быстро растущую группу (в основном небольших) компаний, занимающуюся копированием продуктов ведущих фирм. Первоначально это явление возникло в фармацевтике, затем распространилась на электронику и целый ряд других отраслей.
Практически любое эффективное лекарство в настоящее время представлено на рынке в двух вариантах: оригинальный препарат и его многочисленные копии с той же самой химической формулой. Последние намного дешевле.
Стоимость оригинальных и химически тождественных
лекарственных препаратов, в марках ФРГ.
Оригинальный
препарат
Цена
Синоним
Цена
Разница в
цене, %
Адалат
Валиум
Лазикс
Амуно-50
Битонал
72,9
15,1
15,6
20,8
60,9
Нифедипин
Диазепам
Фураселид
Индометацин
Ампициллин
34,2
4,4
9,1
5,1
34,6
53,1
70,8
53,8
75,4
43,2
Почему более дешёвыми оказываются препараты мелких фирм, а не их могущественных крупных конкурентов?
Основную роль играют два фактора. Первый – копируя уже известные лекарства, генерики не несут огромных расходов на научно-исследовательские работы, следовательно, имеют низкие издержки. Второй – монополии искусственно завышают цены, а мелкие фирмы этого не делают. Предлагая равное по действию лекарство гораздо дешевле, мелкие фирмы вытесняют крупных производителей со значительной части рынка. Например, 15 мелких производителей нифедипина своей агрессивной ценовой конкуренцией за несколько месяцев добились снижения доли оригинального препарата концерна “Байер” на 50%.
Таким образом, деятельность мелких фирм – генерика выступает серьёзным ограничителем произвола монополистического ценообразования.
Отметим ещё одну характерную тенденцию в развитии современной экономики, получившую название “снижение глубины переработки продукта”.
Суть дела такова. Для многих ведущих монополий присуще стремление произвести сложное изделие, не обращаясь к помощи субпоставщиков, т.е. от начала до конца. Но это означает, что должно существовать мелкое производство, причём внутри гигантских концернов. Как правило, эти участки отличаются низкой производительностью труда. В результате концерн обрастает массой неуправляемых мелких производств, слабо связанных с основной деятельностью компании.
Так, крупный производитель автомобилей может занимать самые передовые позиции в технологии производства моторов, сборке автомобилей и т.д., но практически нельзя добиться, чтобы высокоэффективно работали и все подсобные производства, скажем участок по обтяжке сидений кожей. Впрочем, до поры до времени неэффективность этого участка остаётся скрытой. Ведь продаёт концерн не сиденья по отдельности, а весь автомобиль. И в готовом изделии плохая работа одних участков уравновешивается хорошей работой других.
Что произойдёт, если конкурирующие монополии закроют у себя подсобные производства и станут покупать более дешёвые и качественные сиденья у мелких фирм?
Издержки у них снизятся, и они смогут продавать машины дешевле, чем цепляющийся за собственное производство концерн. Рано или поздно и он перейдёт к закупке комплектующих изделий на стороне. По форме, таким образом, идёт конкуренция между автомобильными монополиями. По существу же, мелкие независимые производители конкурируют с мелкими же подразделениями гигантских концернов и успешно вытесняют последних с рынка. Мелкий бизнес выступает в роли скальпеля, срезающего малопроизводительные подразделения концернов.
Маленькие и слабые по отдельности коммутанты как единый класс фирм представляет значительную силу, способную наносить чувствительные удары даже самым мощным монополиям. Постараемся разобраться в чём заключается их сила.
Два её важных компонента (гибкость и многочисленность мелких компаний) уже неоднократно упоминались. Компонент третий – это быстрое обновление мелкого предпринимательства. Огромному числу ежегодно создаваемых новых компаний противостоит почти столь же большое число ликвидируемых. Это создаёт благоприятную обстановку для формирования нового бизнеса методом проб и ошибок. Неудача одной мелкой компании не пугает её вероятных последователей, как это было бы, если бы коммерческий неуспех был синонимом банкротства. Не случайно формирование новых фирм не прекращается даже в неблагоприятной хозяйственной обстановке.
Прочность позиций крупных фирм, таким образом, непрерывно проверяется мириадами мелких компаний. Подавляющее большинство последних ожидает поражение, но на смену им приходят новые и новые. В целом же действия мелкого бизнеса во многом формируют общую структуру рынка. Не будь постоянного конкурентного давления со стороны мелких компаний, крупным фирмам достаточно было заключить между собой взаимовыгодные соглашения. Никто не мешал бы им совместно повышать цены, сохранять несовершенные технологии и т.д. Всему этому препятствует мелкий бизнес, эффективно сдерживая свойственную гигантам тенденцию к застою.
Как, однако, выживает каждая небольшая фирма в отдельности, имеется ли у неё действенная стратегия противостояния гигантам?
У таких фирм обычно имеются две возможные формы поведения. Первая форма поведения связана с выбором такой сферы деятельности, в которой минимальный эффективный размер предприятия очень не велик. Скажем маленькая парикмахерская ни в чём не уступит большой; качество обслуживания, цены и издержки зависят главным образом не от численности, а от мастерства персонала. Пока малая фирма занимается своими небольшими делами, она даже имеет существенные преимущества по сравнению с другими типами компаний. Так, мелкий бизнесмен в своей предпринимательской деятельности руководствуется уникальными, не типичными для других капиталистических фирм мотивами.
Далее, у мелкой фирмы низкие издержки. При её незначительных размерах нулевыми оказываются бухгалтерские, складские, рекламные расходы. Очень низкие затраты на управление и НИОКР.
Не следует забывать и о поддержке государства. Независимые мелкие хозяйства традиционно рассматриваются им как олицетворение национальной предприимчивости.
Мелкая фирма с указанной формой поведения может долго существовать, успешно конкурируя и с равными по размерам, и с большими компаниями. Но она почти всегда остаётся мелкой. Те же факторы, которые помогают выживанию, препятствуют её значительному увеличению. Ведь становясь больше она не будет эффективной.
Вторая форма поведения мелкой компании – симбиоз с крупной корпорацией. Эта ситуация обычно рассматривается как вариант скрытой потери свободы, как превращение мелкой компании в придаток монополии. Основания для такого взгляда несомненно есть.
В 1989 г. в связи с резким обострением ценовой конкуренции на мировых рынках западногерманские автомобильные концерны активно начали искать поставщиков дешёвых комплектующих деталей за пределами своей страны. Поиск оказался успешным. В результате многим старым поставщикам был разослан ультиматум: их предложения отныне будут рассматриваться только, если они согласны продолжать поставки по ценам на 5% меньше, чем у самого дешёвого предложения иностранного претендента. Тон требований недвусмысленно свидетельствовал о зависимом положении мелких фирм.
Однако судить о взаимоотношениях крупных и мелких фирм-партнёров только по примерам было бы ошибочно.
Во-первых, многие небольшие компании сознают опасность зависимости от “старшего брата” и принимают меры предосторожности. Широко распространена тактика ограничения доли оборота, приходящейся на одного крупного клиента.
Во-вторых, полное подчинение мелкого поставщика не соответствует стратегическим интересам самих гигантов.
Более объективная оценка последствий коопераций с крупной компанией для мелкой фирмы включает, таким образом, и значительный риск утраты независимости, и больше выгоды сотрудничества с мощным партнёром. Если исход дела оказывается благополучным, перед мелкой фирмой открываются возможности специализации и ранее недоступные перспективы роста.