Эквивалентность перевода при передаче функционально-ситуативного содержания оригинала 2

ЭКВИВАЛЕНТНОСТЬ ПЕРЕВОДА ПРИ ПЕРЕДАЧЕ ФУНКЦИОНАЛЬНО-СИТУАТИВНОГО СОДЕРЖАНИЯ ОРИГИНАЛА

Содержание: Понятие переводческой эквивалентности (38). Характеристика эквивалентности первого типа (39 - 43). Характеристика эквивалентности вто­рого типа (44 - 49). Причины изменения способа описания ситуации при пе­реводе (50 - 54). Характеристика эквивалентности третьего типа (55 - 56). Ос­новные виды семантическою варьирования в рамках третьего типа эквива­лентности (57 - 63). Роль функционально-ситуативного содержания высказы­вания в достижении эквивалентности при переводе (64 - 65).

38. Одна из главных задач переводчика заключается в мак­симально полной передаче содержания оригинала, и, как пра­вило, фактическая общность содержания оригинала и перевода весьма значительна.

Следует различать потенциально достижимую эквивалент­ность, под которой понимается максимальная общность содер­жания двух разноязычных текстов, допускаемая различиями языков, на которых созданы эти тексты, и переводческую эк­вивалентность - реальную смысловую близость текстов оригина­ла и перевода, достигаемую переводчиком в процессе перевода. Пределом переводческой эквивалентности является максималь­но возможная (лингвистическая) степень сохранения содержа­ния оригинала при переводе, но в каждом отдельном переводе смысловая близость к оригиналу в разной степени и разными способами приближается к максимальной.

Различия в системах ИЯ и ПЯ и особенностях создания текстов на каждом из этих языков в разной степени могут ог­раничивать возможность полного сохранения в переводе содер­жания оригинала. Поэтому переводческая эквивалентность мо­жет основываться на сохранении (и соответственно утрате) раз­ных элементов смысла, содержащихся в оригинале. В зависи­мости от того, какая часть содержания передается в переводе для обеспечения его эквивалентности, различаются разные уровни (типы) эквивалентности. На любом уровне эквивалент­ности перевод может обеспечивать межъязыковую коммуника­цию.

39. Любой текст выполняет какую-то коммуникативную функцию: сообщает какие-то факты, выражает эмоции, устанав­ливает контакт между коммуникантами, требует от Рецептора какой-то реакции или действий и т.п. Наличие в процессе

коммуникации подобной цели определяет общий характер пе­редаваемых сообщений и их языкового оформления. Сравним такие отрезки речи, как: «На столе лежит яблоко», «Как я люблю яблоки!», «Дай мне, пожалуйста, яблоко», «Ты слы­шишь, что я сказал?». В каждом из этих высказываний, поми­мо значений отдельных слов и структур и конкретного содер­жания всего сообщения, можно обнаружить и обобщенное функциональное содержание: констатацию факта, экспрессию, побуждение, поиск контакта. Текст может последовательно или одновременно выполнять несколько коммуникативных функ­ций - приведенные выше высказывания могут составить еди­ный связный текст, - но он не может не иметь в своем содер­жании функциональной задачи (цели коммуникации), не утра­тив своей коммуникативности, т.е. не перестав быть результа­том акта речевой коммуникации.

40. Часть содержания текста (высказывания), указывающая на общую речевую функцию текста в акте коммуникации, сос­тавляет его цель коммуникации. Она представляет собой «про­изводный» («подразумеваемый» или «переносный») смысл, присутствующий в нем как бы в скрытом виде, выводимый из всего высказывания как смыслового целого. Отдельные языковые единицы участвуют в создании такого смысла уже не непосредственно через свое собственное значение, а опос-редственно, составляя с другими единицами смысловое целое, которое служит основой для выражения с его помощью допол­нительного смысла. Воспринимая высказывание, Рецептор дол­жен не только понять значение языковых единиц и их связь друг с другом, но и сделать определенные выводы из всего содержания, извлечь из него дополнительную информацию, которая сообщает не только что говорит Источник, но и для чего он это говорит, «что он хочет этим сказать».

41. Эквивалентность переводов первого типа заклю­чается в сохранении только той части содержания оригинала, которая составляет цель коммуникации:

(1) Maybe there is some chemistry between us that doesn't mix. Бывает, что люди не сходятся характерами.

(2) That's a pretty thing to say. Постыдился бы!

(3) Those evening bells, those evening bells, how many a tale their music tells.

Вечерний звон, вечерний звон, как много дум наводит он.

52

В примере (1) цель коммуникации заключалась в передаче переносного значения, которое и составляет главную часть со­держания высказывания. Здесь коммуникативный эффект до­стигается за счет своеобразного художественного изображения человеческих отношений, уподобляемых взаимодействию хими­ческих элементов. Подобное косвенное описание данной ин­формации признано переводчиком неприемлемым для ПЯ и заменено в переводе другим, несколько менее образным выска­зыванием, обеспечивающим, однако, необходимый коммуника­тивный эффект.

В примере (2) цель коммуникации заключается в выраже­нии эмоций говорящего, который возмущен предыдущим вы­сказыванием собеседника. Для воспроизведения в переводе этой цели переводчик использовал одну из стереотипных фраз, выражающих возмущение в русском языке, хотя состав­ляющие ее языковые средства не соответствуют единицам ори­гинала.

И, наконец, в примере (3) общей функцией оригинала, ко­торую переводчик стремится всеми средствами сохранить, яв­ляется поэтическое воздействие, основанное на звукописи, риф­ме и размере. Ради воспроизведения этой информации исход­ное сообщение заменяется другим, обладающим необходимы­ми поэтическими качествами.

Как видно из указанных примеров, цель коммуникации представляет собой наиболее общую часть содержания выска­зывания, свойственную высказыванию в целом и определяю­щую его роль в коммуникативном акте.

42. Для отношений между оригиналами и переводами это­го типа характерно: 1) несопоставимость лексического состава и синтаксической организации; 2) невозможность связать лек­сику и структуру оригинала и перевода отношениями семанти­ческого перефразирования или синтаксической трансформации; 3) отсутствие реальных или прямых логических связей между сообщениями в оригинале и переводе, которые позволили бы утверждать, что в обоих случаях «сообщается об одном и том же»; 4) наименьшая общность содержания оригинала и перево­да по сравнению со всеми иными переводами, признаваемыми эквивалентными.

Таким образом, в данном типе эквивалентности в переводе как будто говорится «совсем не то» и «совсем не о том», что в оригинале. Этот вывод справедлив в отношении всего сообще­ния в целом, даже если одно или два слова в оригинале имеют прямые или косвенные соответствия в переводе. Например, к этому типу можно отнести перевод She lifted her nose up in the air - «Она смерила его презрительным взглядом», хотя субъекты этих предложений непосредственно соотнесены.

43. Переводы на таком уровне эквивалентности выполняют­ся как в тех случаях, когда более детальное воспроизведение содержания невозможно, так и тогда, когда такое воспроизведе­ние приведет Рецептора перевода к неправильным выводам, вызовет у него совсем другие ассоциации, чем у Рецептора оригинала, и тем самым помешает правильной передаче цели коммуникации.

Английская пословица A rolling stone gathers no moss опи­сывает ситуацию, легко передаваемую в русском переводе, на­пример: «Катящийся камень мха не собирает» (или: «мхом не обрастает»). Однако из этой ситуации Рецептор перевода не сможет извлечь ту цель коммуникации, которая содержится в оригинале. Для него сама ситуация не указывает достаточно четко, как следует к ней относиться, «хорошо» это или «пло­хо», что нет «мха». В то же время для английского Рецептора ясно, что в этой ситуации «мох» олицетворяет богатство, добро и что его отсутствие - явление отрицательное. Таким образом, ситуация, описываемая английской пословицей, подразумевает вывод, что следует не бродить по свету, а сидеть дома и ко­пить добро. Эквивалентным переводом будет русская фраза, имеющая ту же эмотивную установку и максимально воспро­изводящая стилистическую (поэтическую) функцию оригинала (форму пословицы). Поскольку описание той же ситуации не обеспечивает необходимого результата, приходится использо­вать сообщение, описывающее иную ситуацию. Попытка удов­летворить указанным требованиям дает примерный перевод: «Кому на месте не сидится, тот добра не наживет».

44. Во втором типе эквивалентности общая часть содер­жания оригинала и перевода не только передает одинаковую цель коммуникации, но и отражает одну и ту же внеязыковую ситуацию. Ситуацией называется совокупность объектов и свя­зей между объектами, описываемая в высказывании. Любой текст содержит информацию о чем-то, соотнесен с какой-то ре­альной или воображаемой ситуацией. Коммуникативная функ­ция текста не может осуществляться иначе, как через посред­ство ситуативно-ориентированного сообщения. Нельзя себе представить связного текста, который был бы «ни о чем», как не может существовать мысль без предмета мысли. 5445. Более полное воспроизведение содержания оригинала во втором типе эквивалентности по сравнению с первым типом, где сохранялась лишь цель коммуникации, далеко не означает передачи всех смысловых элементов оригинала. Сохранение указания на одинаковую ситуацию сопровождается в переводах этого типа значительными структурно-семантическими расхож­дениями с оригиналом. Дело в том, что обозначаемая ситуа­ция представляет собой сложное явление, которое не может быть описано в одном высказывании целиком, во всем много­образии его сторон, свойств и особенностей. Каждое высказыва­ние описывает соответствующую ситуацию путем указания на какие-то отдельные ее признаки. Одна и та же ситуация мо­жет описываться через различные комбинации присущих ей особенностей. Следствием этого является возможность и необ­ходимость отождествления ситуаций, описываемых с разных сторон. В языке появляются наборы высказываний, которые воспринимаются носителями языка как синонимичные («озна­чающие то же самое»), несмотря на полное несовпадение со­ставляющих их языковых средств.

В связи с этим возникает необходимость различать сам факт указания на ситуацию и способ ее описания, т.е. часть содержания высказывания, указывающую на признаки ситуа­ции, через которые она отражается в высказывании. Пользую­щиеся языком способны осознавать идентичность ситуаций, описанных совершенно различными способами. А это означа­ет, что в содержании любого высказывания присутствует ин­формация, позволяющая судить как о том, какая ситуация в нем описывается, так и о том, какие признаки использованы для ее описания.

46. Различие между идентификацией ситуации и способом ее описания отражает своеобразие отношений между языком, мышлением и описываемой реальностью. Понятно, что в со­держании высказывания присутствуют не сами ситуации и их признаки, а лишь их мыслительные образы, передаваемые в виде каких-то сведений или информации, т.е. в виде какого-то сообщения. Характер отражения избираемых признаков и внутренняя организация информации о них составляют своего рода логическую структуру сообщения. Подчеркнем, что речь идет именно об организации информации, а не о ее конкрет­ном содержании в индивидуальном речевом акте. Выделяемые признаки конкретной ситуации описываются путем включения их в широкую понятийную категорию. Единицы смысла, отра-

жающие отдельные признаки ситуации, представляют собой общие понятия или содержательные категории. Например, в основе описания ситуации «некоторый предмет лежит на сто­ле» могут находиться понятия: «состояние», «восприятие», «ак­тивное действие». Можно сказать: «Книга лежит на столе» (со­стояние), «Я вижу книгу на столе» (восприятие) или «Книгу положили на стол» (активное действие). Другим примером мо­жет служить возможность выбора между фразами: «Он сюда не приходит» (движение), «Он здесь не бывает» (бытие), «Я его здесь не вижу» (восприятие), «Его сюда не приглашают» (активное действие).

Различные способы построения сообщения указанного типа объединяются тождественностью описываемой ситуации. Общ­ность их содержания всецело основывается на экстралингви­стическом опыте коммуникантов. Из реального опыта нам из­вестно, что, для того чтобы человека можно было увидеть в данном месте, необходимо, чтобы он туда пришел, т.е. там был, находился. Отсюда делается вывод, что высказывания «Она там почти не бывает» и «Мы ее там редко видим» озна­чают «одно и то же». В самих же описаниях нет или почти нет общих семантических признаков (общих сем), которые бы оправдывали приравнивание их содержания.

Аналогичным образом нетрудно обнаружить реальную ос­нову общности содержания и в других случаях описания ситу­ации при помощи разных содержательных категорий, напри­мер:

Ночь уже почти миновала. - Скоро наступит рассвет.

Она никуда не выходит. - Она ведет уединенный образ жизни.

Он хорошо сохранился. - Он выглядит моложе своих лет.

Мы такими делами не занимаемся. - Это не по нашей час­ти. К нам это не имеет отношения.

В подобных случаях между разноструктурными сообщения­ми обнаруживаются различные логические, главным образом, причинно-следственные связи.

47. Идентификация ситуации - это отражение в содержании высказывания какой-то реальной ситуации путем одного из возможных способов ее описания. В свою очередь, способ опи­сания ситуации - это отражение в содержании высказывания тех признаков ситуации, которые использованы для ее иденти­фикации и обобщены в виде содержательных категорий.

56 Для второго типа эквивалентности характерна идентифика­ция в оригинале и переводе одной и той же ситуации при из­менении способа ее описания. Основой смыслового отождеств­ления разноязычных текстов служит здесь универсальный ха­рактер отношений между языком и экстралингвистической ре­альностью.

Подобно тому как говорящие на одном языке способны идентифицировать одинаковые ситуации, описанные разными способами, так и билингвы-переводчики фактически признают речевые произведения на разных языках равнозначащими на этом основании, приравнивая их при переводе, несмотря на отсутствие соответствия между их компонентами.

48. Второй тип эквивалентности представлен переводами, смысловая близость которых к оригиналу также не основыва­ется на общности значений использованных языковых средств. Вот несколько примеров переводов такого типа:

Не answered the telephone.

Он снял трубку.

You are not fit to be in a boat.

Тебя нельзя пускать в лодку.

You see one bear, you have seen them all.

Все медведи похожи друг на друга.

В приравниваемых в этих примерах разноязычных выска­зываниях большинство слов и синтаксических структур ориги­нала не находит непосредственного соответствия в тексте пере­вода. Вместе с тем можно утверждать, что между оригиналами и переводами этой группы существует большая общность со­держания, чем при эквивалентности первого типа. Сопоставим, например, переводы:

(1) That's a pretty thing to say. Постыдился бы!

(2) Не answered the telephone. Он снял трубку.

В (1) речь идет о совершенно разных явлениях, между ко­торыми нельзя усмотреть какой-либо реальной связи. Общ­ность оригинала и перевода заключается лишь в том, что в обоих случаях можно сделать одинаковые выводы об эмоцио­нальном отношении говорящего к предыдущему замечанию его собеседника. Во (2) несопоставимые языковые средства оригинала и перевода фактически описывают один и тот же поступок, указывают на одинаковую реальность, поскольку го­ворить по телефону можно, только сняв трубку. В обоих тек­стах речь идет о разном, но «об одном и том же». О таких высказываниях в обиходе часто говорят, что они «выражают другими словами одну и ту же мысль».

49. Для отношений между оригиналами и переводами это­го типа характерно: 1) несопоставимость лексического состава и синтаксической организации"; 2) невозможность связать лек­сику и структуру оригинала и перевода отношениями семанти­ческого перефразирования или синтаксической трансформации;

3) сохранение в переводе цели коммуникации, поскольку, как мы уже установили, сохранение доминантной функции выска­зывания является обязательным условием эквивалентности;

4) сохранение в переводе указания на ту же самую ситуацию, что доказывается существованием между разноязычными сооб­щениями прямой реальной или логической связи, позволяю­щей утверждать, что в обоих случаях «сообщается об одном и том же».

50. Широкое распространение в переводах эквивалентности второго типа объясняется тем, что в каждом языке существуют предпочтительные способы описания определенных ситуаций, которые оказываются совершенно неприемлемыми для других языков. По-английски говорят: We locked the door to keep thieves out, а по-русски кажется нелепым описывать данную ситуацию подобным образом (запирать дверь, чтобы держать воров снаружи), но вполне возможно сказать: «чтобы воры не проникли в дом». Подчеркивая невозможность для себя каких-либо поступков, англичанин скажет: I am the last man to do it. По-русски невозможно воспроизвести подобное сообщение, на­звав кого-либо «последним человеком, способным сделать что-либо». Придется описать в переводе эту ситуацию другим пу­тем, например: «Уж я, во всяком случае, этого не сделаю». Вот еще несколько примеров описания «английским спосо­бом», неприемлемым для русского языка: Give me Beethoven any time, He came off a poor second и пр.

51. Необходимость устанавливать при переводе эквивалент­ность на уровне ситуации может быть связана и с тем, что во многих случаях члены языкового коллектива постоянно при­меняют лишь один способ описания определенной ситуации. Особенно часто это имеет место в стандартных речевых фор­мулах, предупредительных надписях, общепринятых пожела­ниях, выражениях соболезнования и т.д. Услышав просьбу по-58 звать кого-либо к телефону, по-русски спросят: «Кто его спра­шивает?», а по-английски: Who shall I say is calling? Указать, в какую сторону открывается дверь, нужно по-английски над­писью "Pull" или "Push", а по-русски - «К себе» или «От себя». Теоретически можно по-разному предупредить о свежеокра­шенном предмете, но по-русски обязательно напишут: «Осто­рожно, окрашено», а по-английски - "Wet paint".

Если ситуация, описанная в оригинале, должна быть пере­дана в ПЯ лишь одним строго определенным способом, выбор варианта перевода происходит как бы независимо от способа описания данной ситуации в тексте оригинала, и структура со­общения в переводе оказывается заранее заданной. Естествен­но, что при этом соответствующие сообщения в оригинале и переводе могут иметь одинаковую структуру лишь в исключи­тельных случаях, когда обязательные способы описания дан­ной ситуации в обоих языках совпадают. В большинстве же случаев обязательность или предпочтительность определенного способа описания ситуации в ПЯ связана с заменой способа ее описания в оригинале, с установлением в переводе эквивалент­ности второго типа. Вот несколько примеров таких замен из переводов книг английских и американских авторов:

Stop, I have a gun! (R. Bradbury) Стой, я буду стрелять. Reduction on taking a quantity. (J. Galsworthy) Оптовым покупателям скидка. Peter's face muscles tightened. (A. Hailey) Питер стиснул зубы. He left the ship on Tuesday. (J.K. Jerome) Он сошел на берег во вторник.

Take a better man than she is, better man than I've ever met, to get away with being insulting to me! (S. Lewis)

He родился еще тот человек, который мог бы оскорбить меня безнаказанно.

52. Отказ от воспроизведения в переводе ситуации, описан­ной в оригинале, т.е. использование эквивалентности не второ­го, а первого типа, обусловливается лишь необходимостью со­хранения при переводе цели коммуникации в тех случаях, когда описанная ситуация не связана у Рецепторов перевода с необходимыми ассоциациями. В романе Дж. Брэйна «Место наверху» герой, с презрением описывая внешность молодого человека «из низов», говорит, в частности, что у него "the face behind the requests on Forces Favourites", т.е. «лицо человека, ко­торый посылает заявки для исполнения по радио в концерте для военнослужащих». Подобная ситуация вряд ли будет вос­принята читателем русского перевода как уничижительная ха­рактеристика. Поэтому переводчики (Т. Кудрявцева и Т. Озер-ская) предпочли установить эквивалентность с совершенно иной ситуацией: «такие лица видишь на плакатах...».

53. Некоторые признаки определенной "ситуации могут быть известны членам говорящего коллектива лучше, чем дру­гие признаки этой ситуации, ^сскому Рецептору хорошо изве­стна часто цитируемая евангельская история о том, как Хри­стос накормил пятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч человек, но ему может оказаться непонятной ссылка на «пол­ные корзины», присутствующие в этой же истории, но редко упоминаемые вне Библии. Ср.:

They found him over tea and one of these fishes which cover the more ground when eaten and explain the miracle of the seven baskets full. (J. Galsworthy)

Часто это имеет место в отношении ситуаций, связанных с историей и культурой определенного народа. По-русски битва при Геттисберге неизвестна как «семидневная битва» (The Battle of the Seven Days), Наполеон как «человек судьбы» (The Man of Destiny), герцог Веллингтон как «железный герцог» (The Iron Duke), Шотландия как «страна лепешек» (The Land of Cakes).

54. Особенно важной является способность определенной ситуации вызывать у Рецепторов одного языкового коллектива какие-то дополнительные ассоциации, на основании которых они приходят к строго определенным выводам и заключени­ям. Иначе говоря, различные ситуации могут получать в рам­ках культуры данного коллектива особое значение, отличающе­еся От того значения, которое имеют эти ситуации для членов иных языковых сообществ. Известно, что у одних народов ки­вок головой означает утверждение, а у других - отрицание. От­сюда следует, что описание этого жеста может по-разному по­ниматься представителями разных народов. Сообщение, что кто-то поехал по правой стороне улицы, свидетельствует для английского Рецептора о нарушении правил и кажется триви­альным для жителя страны, где принято правостороннее дви­жение.

60 Определенные ассоциации часто закрепляются за ситуация­ми, связанными с событиями или литературными произведе­ниями, хорошо известными членам одного языкового коллек­тива, но мало знакомыми другим. Говорящий по-русски не станет, как правило, сравнивать своего собеседника с сэром Га-лахэдом, но для английского Рецептора этот рыцарь Круглого Стола короля Артура достаточно известен, чтобы такое сравне­ние могло широко употребляться Источниками, пользующими­ся английским языком: Не rolled over and sat up, rubbing Ms eyes. "What time is it?" "Almost noon," his brother answered. "You been playing Sir Galahad?"

Рецептор, принадлежащий к иной языковой общности, час­то не может полностью извлечь информацию, содержащуюся в указании на, казалось бы, хорошо знакомую ему ситуацию, на­пример: ...the usual sprinkling of those who eat mutton four times a week. (J. Galsworthy)

Для русского Рецептора, в отличие от английского (в Анг­лии баранина - самое дешевое мясо), сообщение, что кто-то ест баранину четыре раза в неделю, идентифицирует ситуацию, не позволяющую делать какие-либо выводы о социальном или имущественном положении этого лица.

Таким образом, несмотря на экстралингвистический харак­тер ситуации, ее идентификация в высказывании обладает ря­дом особенностей, специфичных для каждого языкового кол­лектива. Такие особенности оказывают влияние на характер эк­вивалентности при передаче этой части содержания оригинала.

55. Третий тип эквивалентности может быть охарак­теризован следующими примерами:

Scrubbing makes me bad-tempered.

От мытья полов у меня настроение портится.

London saw a cold winter last year.

В прошлом году зима в Лондоне была холодной.

That will not be good for you.

Это может для вас плохо кончиться.

Сопоставление оригиналов и переводов этого типа обнару­живает следующие особенности: 1) отсутствие параллелизма лексического состава и синтаксической структуры; 2) невозмож­ность связать структуры оригинала и перевода отношениями синтаксической трансформации; 3) сохранение в переводе цели коммуникации и идентификации той же ситуации, что и в оригинале; 4) сохранение в переводе общих понятий, с по мощью которых осуществляется описание ситуации в оригина­ле, т.е. сохранение той части содержания исходного текста, ко­торую мы назвали «способом описания ситуации». Последнее положение доказывается возможностью семантического пере­фразирования сообщения оригинала в сообщение перевода, вы­являющего общность основных сем. Так, в первом из приве­денных примеров в оригинале и переводе в основе описания ситуации лежит понятие причинности, но расположение и вза­имосвязь отдельных сем различны. В оригинале: Scrubbing makes me bad-tempered - А каузирует В иметь С, обладающее (признаком) D. В переводе: «От мытья полов у меня настрое­ние портится» - С, принадлежащее В, приобретает (признак) D вследствие наличия А. Общность понятийной основы означает, что в оригинале и переводе ситуация описывается путем ука­зания на одинаковые ее признаки. Сохранение способа описа­ния ситуации подразумевает указание на ту же ситуацию, а приравнивание описываемых ситуаций предполагает, что этим достигается и воспроизведение цели коммуникации оригинала.

56. Отношения между содержанием оригинала и перевода в подобных случаях могут классифицироваться аналогично формально-логическим отношениям между понятиями: равно­значности, подчинения, контрадикторности, перекрещивания. Наличие подобных связей может служить дополнительным показателем большей смысловой общности с оригиналом у пе­реводов этого типа, по сравнению с разобранными выше слу­чаями. Общность основных понятий означает сохранение структуры сообщения, когда для описания ситуации в ориги­нале и переводе выбираются одни и те же ее признаки. Если в предыдущих типах эквивалентности в переводе сохранялись сведения Относительно того, «для чего сообщается содержание оригинала» и «о чем в нем сообщается», то здесь уже переда­ется и «что сообщается в оригинале», т.е. какая сторона опи­сываемой ситуации составляет объект коммуникации.

57. В пределах одного способа описания ситуации возмож­ны различные виды семантического варьирования. Выбор со­держательной категории, на основе которой будет описываться ситуация, не полностью определяет организацию передаваемой инйрормации. Варьирование семантической организации выска­зывания создает синонимичные структуры, связанные значи­тельной общностью наборов сем.

В связи с этим в переводах третьего типа наблюдается как полное совпадение структуры сообщения, так и использование 62 в переводе синонимичной структуры, связанной с исходной от­ношениями семантического перефразирования, как это имело место в разобранном нами примере.

58. Сопоставительный анализ переводов показывает, что наиболее часто отмечаются следующие виды указанного варьи­рования: 1) степень детализации описания; 2) способ объедине­ния описываемых признаков в сообщении; 3) направление от­ношений между признаками; 4) распределение отдельных при­знаков в сообщении.

59. Степень детализации описания. Описание ситуации из­бранным способом может осуществляться с большими или меньшими подробностями. Она может включать прямое указа­ние на разное число деталей, характерных для данной ситуа­ции. В результате синонимичные сообщения будут различать­ся по степени эксплицитное™. Некоторые признаки в одних сообщениях будут названы, а в других останутся лишь подра­зумеваемыми, легко выводимыми из сообщения, но не вклю­ченными непосредственно в его состав. Подобные признаки могут быть признаны избыточными. Ср.:

Он постучал и вошел. - Он постучал и вошел в комнату. Я не могу его сдвинуть. - Я не могу его сдвинуть с места. Она сидела, откинувшись в кресле. - Она сидела, откинув­шись на спинку кресла.

60. В приведенных примерах выбор большей или меньшей эксплицитности сообщения всецело зависел от Источника. Од­нако нередко соотношение эксплицитного и имплицитного в сообщении определяется особенностями функционирования данной языковой системы. В качестве иллюстрации можно от­метить большую имплицитность английского языка по сравне­нию с русским. В связи с этим в англо-русских переводах наиболее часто наблюдается большая эксплицитность перевода по сравнению с оригиналом. Вот несколько примеров из пере­вода романа Дж. Голсуорси «Конец главы» (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой):

I saw there was a question asked. Я видел в газетах, что был запрос. They lay watching.

Они лежали и следили за Ферзом. "Will you come here, my-Miss?" Jean went. «Прошу вас, пройдите сюда, ми... мисс». Джин вошла вслед за ним. Where Jean had been locked in Dinny waited some time.

Динни немного подождала в той комнате, где была заперта Джин.

People went into rooms as if they meant to stay there.

Каждый устраивался у себя в комнате так, словно собира­ясь обосноваться в ней навсегда.

Большая эксплицитность английского оригинала наблюдает­ся относительно реже. Как правило, опущение каких-то дета­лей в переводе не является обязательным и может быть объ­яснено стремлением переводчика добиться большей лаконич­ности изложения:

Не opened a desk drawer, took out cigarettes and offered them to Christine. (A. Hailey)

...и достав из стола сигареты, предложил Кристине.

Переводчики (Т. Голенпольский и В. Паперно) сочли воз­можным не переводить выделенную часть оригинала, выража­ющую очевидную мысль (чтобы достать что-то из ящика, нужно его открыть).

61. Способ объединения описываемых признаков в сообще­нии. Понятия, обобщающие избранные признаки ситуации, со­четаются в сообщении по определенным правилам его постро­ения. Наряду с явлениями, общими для всех языков, каждый язык налагает свои ограничения ня возможности сочетания от­дельных понятий в составе сообщения.

Различие закономерностей построения сообщений часто де­лает структуру сообщения в одном языке как бы «алогичной» с точки зрения носителей другого языка, вызывая необходи­мость семантического перефразирования при переводе. Так, в английском предложении Не was thin and tentative as he slid bis birth certificate from Puerto Rico across the desk соединение по­стоянного (thin) и временного признака (tentative) сочинитель­ным союзом необычно для русского языка, особенно в связи с придаточным времени. (Ср.: «Он был худым и неуверенным, когда протягивал...».) Английские пословицы типа It is a good horse that never stumbles, It is an ill wind that blows nobody good, значение которых можно представить как «Лошадь, которая не спо"^ ткается, настолько хороша, что таких лошадей не бывает» и «Ветер, который никому не надувает добра, настолько плох, что такого ветра не бывает», весьма вычурно, с точки зрения русского Рецептора, выражают содержание, аналогичное рус ским сообщениям «Конь о четырех ногах и то спотыкается» и «Нет худа без добра».

«Алогичным» в указанном смысле может оказаться и сое­динение отдельных частей сообщения. В английском языке нередко сочинительным союзом and объединяются разнород­ные мысли, что считается недопустимым в русском языке, на­пример: Не went into cables and died. (G. Greene) The fact that the Court was full confirmed their reflections, and they passed on into a little room to wait. (J. Galsworthy)

В следующем примере для русскиш языковою сознания неприемлемо объединение с помощью временного союза двух информативных отрезков почти одинакового содержания: Last month another top fugitive was captured when White Panther leader Laurence Robert Plamondon, 25, was discovered in Michigan's Upper Peninsula.

62. Направление отношений между признаками. При опи­сании ситуации с различных точек зрения синонимичные со­общения могут быть связаны отношениями конверсивности: «Профессор принимает экзамен у студентов. - Студенты сдают экзамен профессору». Крайним случаем такого различия явля­ются отношения противоположности, когда синонимичность двух сообщений основывается на утверждении признака в од­ном из них и отрицании противоположного признака в дру­гом: «Он всегда об этом помнит. - Он никогда об этом не за­бывает», «Мы все время сидим дома. - Мы никуда не выхо­дим», «Эта задача трудная. - Эта задача нелегкая» и т.п.

Аналогичные отношения часто обнаруживаются и между оригиналами и переводами рассматриваемого типа. Нередко конверсивное перефразирование не носит обязательного харак­тера, а избирается переводчиком по стилистическим соображе­ниям:

Не drove on. They had their backs to the sunlight now. Он повел машину дальше. Теперь солнце светило им в спину.

Do I look all right?

У меня приличный вид?

Will you marry me, Lady Aline?

Хотите ли вы, чтобы я стал вашим мужем, леди Элин?

Особенно часто подобный тип отношений отмечается при переводе сообщений, в которых неодушевленные объекты вы­ступают в качестве субъектов глаголов, значение которых отно сится обычно к одушевленному лицу, например: The lounge had been redecorated since his last visit, and had acquired several facilities.

Подобный способ описания ситуации гораздо чаще исполь­зуется в английском языке, чем в русском. В результате сооб­щение в переводе имеет иную векториальность:

Last year witnessed a sharp increase of production in this country.

В прошлом году в нашей стране отмечался резкий рост производства.

Как и в пределах одного языка, эквивалентные сообщения могут содержать противоположные признаки, например:

The American Railroad Union excluded Negroes from its membership.

... профсоюз железнодорожников ... не принимал в свои ря­ды негров.

The mentality and methods of these "world-conquerors" need little comment.

Умонастроение и методы этих «завоевателей мира» не тре­буют пространных комментариев.

"You'll make yourself ill," said Betsey, "and you know that will not be good either for you or for my god-daughter." (Ch. Dickens)

Вы доведете себя до болезни, - заметила Бетси, - и это мо­жет плохо кончиться и для вас и для моей крестницы. (Пер. А. Кривцовой и Е. Ланна)

63. Распределение отдельных признаков в сообщении. Эк­вивалентные сообщения, относящиеся к одному и тому же способу описания ситуации, могут отличаться друг от друга и распределением признаков по отдельным частям сообщения. Возможность объединения и последовательность описания при­знаков оказывается порой неодинаковой в разных языках. В таких случаях порядок следования признаков в тексте перевода может быть иным, чем в оригинале, например:

Remarkable constitution, too, and lets you see it: great yachtsman. (J. Galsworthy)

... Он отличный яхтсмен, великолепно сложен и умеет это показать. (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой)

Особо следует отметить возможность перераспределения признаков между соседними сообщениями. Описание многих отдельных признаков обладает потенциальной нелокальностью. В связном тексте ряд высказываний, как правило, описывает ситуации, вместе составляющие более крупные отрезки дейст­вительности. Поэтому помимо выбора признаков, которые бу­дут упоминаться в сообщении, Источник нередко имеет воз­можность выбрать сообщение в тексте, где будет указан тот или иной признак. Хотя связь между отдельными признаками сохраняется, возможно перемещение некоторых признаков из одного высказывания в другое в рамках описания более слож­ной ситуации. Ср. например: «Марина долго не приходила. Светлана ждала ее в лаборатории. Наконец, та вернулась. = Марина не приходила. Светлана долго ждала ее. Наконец, та вернулась в лабораторию».

Возможность перемещения признаков в смежных сообще­ниях нередко используется в переводе в стилистических це­лях, например, ради достижения простоты и естественности разговорной речи:

I haven't had a joint with you, old man, since we went up to Carmarthen Van in that fog before the war. Remember? (J. Galsworthy)

Помнишь, как мы взбирались в тумане на Кармартен Вэн сразу после войны? Это была наша последняя прогулка с то­бой, старина. (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой)

Как видно из приведенных примеров, семантическое пере­фразирование часто имеет комплексный характер, одновремен­но меняя способ объединения признаков, исходную точку опи­сания, порядок следования и распределение признаков и т.д.

64. В описанных выше трех типах эквивалентности общ­ность содержания оригинала и перевода заключалась в сохра­нении основных элементов содержания текста. Как единица речевой коммуникации текст всегда характеризуется коммуни­кативной функциональностью, ситуативной ориентированно­стью и избирательностью способа описания ситуации. Эти при­знаки сохраняются и у минимальной единицы текста - выска­зывания. Иными словами, в содержании любого высказывания выражается какая-то цель коммуникации через описание ка­кой-то ситуации, осуществляемое определенным способом (пу­тем отбора некоторых признаков данной ситуации). В первом типе эквивалентности в переводе сохраняется только первая из указанных частей содержания оригинала (цель коммуникации), во втором типе-первая и вторая (цель коммуникации и опи сание ситуации), в третьем - все три части (цель коммуника­ции, описание ситуации и способ ее описания).

Выражение «часть содержания» не означает «часть выска­зывания» или «содержание части высказывания». Указанные части содержания не расположены в высказывании линейно, друг за другом, так чтобы в одной части высказывания содер­жалась бы цель коммуникации, а в другой - описание ситуа­ции. Они выражаются всем составом высказывания, одна через другую, образуя как бы семантическую пирамиду: информация об отличительных признаках некоторой совокупности связан­ных между собою объектов дает описание ситуации, а описа­ние ситуации выполняет определенную функцию.

65. Наличие в содержании высказывания (текста) информа­ции о цели коммуникации, ситуации и способе ее описания отражает специфику речевой коммуникации, ее неразрывную связь с целенаправленной деятельностью людей, окружающей действительностью и формой отражения этой действительности в человеческом мышлении. Эта связь универсальна для рече­вого общения на всех языках, и ее универсальность во многом определяет возможность коммуникативного приравнивания раз­ноязычных текстов. Хотя, как было показано выше, языковая избирательность препятствует порой сохранению в переводе способа описания ситуации или даже требует замены ситуации для передачи цели коммуникации оригинала, существует принципиальная возможность в любом переводе обеспечить тождественность одной, двух или всех трех важнейших частей содержания оригинала.

ЭКВИВАЛЕНТНОСТЬ ПЕРЕВОДА ПРИ ПЕРЕДАЧЕ СЕМАНТИКИ ЯЗЫКОВЫХ ЕДИНИЦ

Содержание: Собственно языковые аспекты содержания высказывания (66-67). Характеристика эквивалентности четвертого типа (68-70). Исполь­зование в переводе синонимичных структур (71). Варьирование порядка слов в переводе (72). Изменение числа и типа предложений (73 - 75). Характери­стика эквивалентности пятого типа (76 - 77). Возможные расхождения в предметно-логическом значении эквивалентных слов в оригинале и переводе (78 - 81). Особенности воспроизведения в переводе коннотативного аспекта значения слова (82 - 88). Эквивалентность при передаче внутрилингвистиче-ских аспектов значения слова (89 - 94).

66. Функционально-ситуативные аспекты содержания выска­зывания не составляют всей содержащейся в нем информа­ции. Содержание двух высказываний может быть различным, даже если они передают одну и ту же цель коммуникации, описывают одинаковую ситуацию с помощью одних и тех же общих понятий. Для полного тождества их содержания необхо­димо еще, чтобы полностью совпали составляющие их лекси­ческие единицы (слова) и синтаксические отношения между этими единицами. Любое сообщение строится из языковых единиц, каждая из которых репрезентирует определенную ин­формацию, имеет собственное значение. Содержание высказы­вания не существует помимо значений языковых единиц, из которых оно состоит, хотя оно часто полностью не сводится к простой сумме таких значений. Кроме того что языковые еди­ницы в высказывании совместно выражают функционально-си­туативные аспекты его содержания, они вносят в это содержа­ние и дополнительный смысл, который также входит в пере­даваемое сообщение. В различных условиях коммуникации на первый план могут выступать отдельные смысловые элементы высказываний, и тогда выбор того или иного слова или син­таксической структуры приобретает важную роль в содержании всего сообщения.

67. Если в первых трех типах эквивалентности речь шла о передаче элементов смысла, сохранение которых возможно при значительном несовпадении языковых средств, через кото­рые этот смысл выражается в оригинале и переводе, то теперь требуется найти эквивалентные соответствия значениям языко­вых единиц ИЯ. Поскольку значения единиц разных языков полностью не совпадают, замещающие друг друга элементы оригинала и перевода, как правило, не тождественны по смыс­лу. Тем не менее, во многих случаях в переводе удается вос­произвести значительную часть информации, содержащуюся в языковых средствах оригинала. В следующих двух типах экви­валентности смысловая общность оригинала и перевода вклю­чает не только сохранение цели коммуникации, указания на ситуацию и способа ее описания, но и максимально возмож­ную близость значений соотнесенных синтаксических и лекси­ческих единиц. Здесь уже сохраняются сведения не только «для чего», «о чем» и «что» говорится в тексте оригинала, но отчасти и «как это говорится».

68. В четвертом типе эквивалентности, наряду с тремя компонентами содержания, которые сохраняются в третьем ти­пе, в переводе воспроизводится и значительная часть значений синтаксических структур оригинала. Структурная организация оригинала репрезентирует определенную информацию, входя­щую в общее содержание переводимого текста. Синтаксическая структура высказывания обусловливает возможность использо­вания в нем слов определенного типа в определенной после­довательности и с определенными связями между отдельными словами, а также во многом определяет ту часть содержания, которая выступает на первый план в акте коммуникации. Поэ­тому максимально возможное сохранение синтаксической орга­низации оригинала при переводе способствует более полному воспроизведению содержания оригинала. Кроме того, синтакси­ческий параллелизм оригинала и перевода дает основу для со­отнесения отдельных элементов этих текстов, оправдывая их структурное отождествление коммуникантами.

69. Сопоставительный анализ обнаруживает значительное число переводов, у которых существует параллелизм синтакси­ческой организации по отношению к оригиналу. Использова­ние в переводе аналогичных синтаксических структур обеспе­чивает инвариантность синтаксических значений оригинала и перевода. Особенно важным оказывается обеспечение подобно­го параллелизма при переводе текстов государственных или международных актов, где перевод часто получает правовой статус оригинала, т.е. оба текста имеют одинаковую силу, явля­ются аутентичными. Стремление к сохранению синтаксической организации текста без труда обнаруживается и при сопостав­лении с оригиналом переводов произведений иного типа, в том числе и художественных. Вот, например, небольшой отры вок из романа Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» и его перевод (Пер. Н. Чуковского):

One thing troubled me along at first - the immense interest which people took in me. Apparently the whole nation wanted a look at me. It soon transpired that the eclipse had scared the British world almost to death; that while it lasted the whole country, from one end to the other, was in a pitiable state of panic, and the churches, hermitages and monkeries overflowed with praying and weeping poor creatures who thought the end of the world was come. Then had followed the news that the producer of this awful event was a stranger, a mighty magician at Arthur's court; that he could have blown the sun like a candle, and was just going to do it when bis mercy was purchased, and he then dissolved Ms enchantments, and was now recognized and honored as the man who had by his unaided might saved the globe from destruction and its people from extinction.

Одно тревожило меня вначале - то необыкновенное любо­пытство, с которым относились ко мне все. Казалось, весь на­род хотел на меня поглядеть. Вскоре стало известно, что за­тмение перепугало вою Британию до смерти, что пока оно длилось, вся страна от края и до края была охвачена безгра­ничным ужасом и все церкви, обители и монастыри были пе­реполнены молящимися и плачущими людьми, уверенными, что настал конец света. Затем все узнали, что эту страшную беду наслал иностранец, могущественный волшебник, живу­щий при дворе короля Артура, что он мог потушить солнце, как свечку, и собирался это сделать, но его упросили рассеять чары, и что теперь его следует почитать как человека, кото­рый своим могуществом спас вселенную от разрушения, а на­роды - от гибели.

Перевод этого отрезка выполнен высококвалифицирован­ным переводчиком, умело пользующимся богатством средств выражения в русском языке. Повествование развертывается легко и свободно, в нем трудно усмотреть какую-то скован­ность, подчиненность иноязычной форме и пр. И, несмотря на это, можно заметить значительную общность синтаксиче­ской организации оригинала и перевода. Общее количество предложений совпадает. Соотнесенные предложения принадле­жат к одному типу, расположение, порядок следования глав­ных и придаточных предложений одинаков. Если в оригинале в предложении имеются однородные члены, то и в переводе

повторяется тот же член предложения. В подавляющем боль­шинстве случаев каждому члену предложения в оригинале со­ответствует однотипный член предложения в переводе, распо­ложенный одинаково по отношению к другим членам и т.п.

Таким образом, отношения между оригиналами и перевода­ми четвертого типа эквивалентности характеризуются следую­щими особенностями: 1) значительным, хотя и неполным па­раллелизмом лексического состава - для большинства слов ори­гинала можно отыскать соответствующие слова в переводе с близким содержанием; 2) использованием в переводе синтакси­ческих структур, аналогичных структурам оригинала или свя­занных с ними отношениями синтаксического варьирования, что обеспечивает максимально возможную передачу в переводе значения синтаксических структур оригинала; 3) сохранением в переводе всех трех частей содержания оригинала, характеризу­ющих предыдущий тип эквивалентности: цели коммуникации, указания на ситуацию и способа ее описания.

70. При невозможности полностью сохранить синтаксиче­ский параллелизм несколько меньшая степень инвариантности синтаксических значений достигается путем использования в переводе структур, связанных с аналогичной структурой отно­шениями синтаксического варьирования. В четвертом типе эк­вивалентности отмечаются три основных вида такого варьиро­вания: 1) использование синонимичных структур, связанных отношениями прямой или обратной трансформации; 2) ис­пользование аналогичных структур с изменением порядка слов; 3) использование аналогичных структур с изменением типа связи между ними.

71. В каждом языке имеются синонимические структуры, которые можно вывести из исходной («ядерной») структуры или, напротив, свести к ней при помощи определенных пре­образований (синтаксических трансформаций). Такие структуры обладают общностью основных логико-синтаксических связей, и в то же время каждая из них имеет и собственное синтакси­ческое значение, отличающее ее от значений других структур такого трансформационного (синонимического) ряда. Так, из исходной структуры с основным значением «деятель - дейст­вие» может быть выведен ряд структур, сохраняющих это ос­новное значение и различающихся лишь дополнительными

1 2 2

синтаксическими значениями: «мальчик читает» - «чтение

1 2 „ 1 2 1

мальчика» - «читающий мальчик» - «прочитанное мальчиком» и т.д.

Различия между синонимичными структурами неоднород­ны. Это могут быть различия между значениями противопо­ставленных друг другу форм в пределах одной синтаксической категории или одного типа предложения: «Мальчик бросил ка­мень» - «Камень был брошен мальчиком». That he went there was a mistake. - It was a mistake that he went there. Это могут быть и разнотипные структуры, объединенные общим смыс­лом, например, предложный оборот («При описании данной теории...»), деепричастный оборот («Описывая данную тео­рию...»), придаточное предложение («Когда описывается данная теория...») и пр.

Во всех подобных случаях содержание высказывания имеет значительную общность, отличаясь лишь дополнительной ин­формацией, содержащейся в каждой отдельной структуре. Иногда эта информация может оказаться немаловажной для содержания высказывания, особенно когда она указывает на преимущественное использование данной структуры в опреде­ленной сфере общения, т.е. определяет ее стилистическую маркированность. Так, в русском языке использование страда­тельной конструкции с кратким причастием обычно характер­но для книжной и деловой речи: «Он был рожден под зной­ным солнцем юга», «Она была представлена к награде» и пр. Аналогичным образом, в английском языке к официально-де­ловому стилю относится бессоюзное придаточное предложение условия, например: Had a positive decision been taken at the General Assembly ... . Напротив, аналогичное бессоюзное пред­ложение в русском языке употребляется, в основном, в разго­ворной речи: «Приди ты на часок раньше, все было бы в по­рядке».

В большинстве случаев замена одного члена синонимиче­ского ряда структур другим не влечет за собой существенного изменения общего содержания высказывания. Поэтому приме­нение в переводе синонимичной структуры в рамках четверто­го типа эквивалентности с достаточной полнотой сохраняет значение синтаксической структуры оригинала:

I told him what I thought of her. Я сказал ему свое мнение о ней. Не was never tired of old songs. Старые песни ему никогда не надоедали. It is very strange this domination of our intellect by our digestive organs.

Странно, до какой степени пищеварительные органы власт­вуют над нашим рассудком.

72. Использование в переводе аналогичной структуры часто оказывается возможным лишь при условии изменения поряд­ка следования слов в данной структуре. Понятно, что речь идет не о таких случаях, когда изменение порядка слов связа­но с коренным преобразованием субъектно-объектных отноше­ний типа «Танки закрыли кусты» и «Кусты закрыли танки», а о структурно идентичных предложениях с одинаковым спосо­бом описания ситуации.

Порядок слов в высказывании может выполнять одну из трех основных функций: служить средством оформления опре­деленной грамматической категории, обеспечивать смысловую связь между частями высказывания и между соседними выска­зываниями (служить средством коммуникативного членения высказывания и текста) и указывать на эмоциональный харак­тер высказывания. Несовпадение способов выражения любой из этих функций в ИЯ и ПЯ может приводить к несовпаде­нию порядка слов в эквивалентных высказываниях с аналогич­ной синтаксической структурой. Сравним переводы двух анг­лийских предложений:

A meeting in defence of peace was held in Trafalgar Square yesterday.

The meeting in defence of peace in Trafalgar Square condemned the apartheid policy in South Africa.

В обоих предложениях порядок слов фиксирован правила­ми построения английских предложений подобного типа. Для указания на характер коммуникативного членения высказыва­ния английский язык использует различие в значении опреде­ленного и неопределенного артиклей. В первом предложении подлежащее оформлено неопределенным артиклем, указываю­щим на то, что оно является ремой, центром той части сооб­щения, которая содержит «новые» сведения. В русском языке при неэмфатическом повествовании такой коммуникативный центр сообщения тяготеет к концу предложения. Поэтому в переводе эквивалентное высказывание будет иметь иной поря­док слов:

Вчера на Трафальгар-сквер состоялся митинг в защиту ми­ра.

Во втором предложении определенный артикль при подле- жащем указывает, что коммуникативным центром сообщения является не подлежащее, а группа сказуемого, составляющая конечную часть высказывания. Поэтому порядок слов в пере­воде может быть сохранен:

Митинг в защиту мира на Трафальгар-сквер осудил поли­тику апартеида в Южной Африке.

Относительно свободный порядок слов в русском языке по­зволяет широко использовать изменения в последовательности отдельных частей высказывания в соответствии с его коммуни­кативным членением для передачи логического развития пере­даваемой мысли от известного к новому.

Аналогичное изменение порядка слов обеспечивает и логи­ческую связь между соседними высказываниями:

Experience changed the ideas of this British officer. American airmen started the process of "brain-washing". He saw them machine-gun a road full of refugees.

Если при переводе этих предложений на русский язык бу­дет сохранен порядок слов, то результатом будет перечисление ряда изолированных сообщений, не составляющих единого по­вествования: «Опыт изменил образ мыслей этого английского офицера. Американские летчики положили начало процессу «прозрения». Он видел, как они обстреливали из пулеметов дорогу, забитую беженцами». Эквивалентный перевод может быть достигнут лишь при изменении порядка слов во втором предложении:

Опыт изменил образ мыслей этого английского офицера. Начало процессу «прозрения» положили американские летчи­ки. Он видел, как они обстреливали из пулеметов дорогу, за­битую беженцами.

В связи с фиксированным порядком слов в английском языке относительно редкие случаи инверсии, т.е. отклонения от обычного («прямого») порядка расположения членов пред­ложения, используются как эффективный способ выражения эмоциональной характеристики высказывания. Частое примене­ние инверсии в русском языке для указания коммуникативно­го центра сообщения делает ее недостаточно действенным средством выражения эмоциональности. Поэтому в таких слу­чаях «обратный» порядок слов оригинала может не воспроиз­водиться в переводе, а для передачи эмоциональной характе- ристики могут использоваться иные средства, в том числе и лексико-фразеологические:

Mine is a long and a sad tale.

Повесть моя длинна и печальна.

Open flew the gate and in came the coach.

Ворота распахнули настежь, и карета уже была во дворе.

Him I have never seen.

Я его никогда и в глаза не видел.

Изменение порядка слов в таких случаях может сопровож­даться и некоторыми структурными перестройками:

Ernest Pontitex, yours is one of the most painful cases I have ever had to deal with.

Эрнест Понтифекс, вряд ли я когда-либо сталкивался с де­лом, более прискорбным, чем ваше.

73. Использование в переводе структур, аналогичных струк­турам оригинала, может сопровождаться изменением типа свя­зи между структурами в пределах более крупного синтаксиче­ского целого. Здесь возможно варьирование между простыми, сложноподчиненными и сложносочиненными предложениями. Различие между типами предложений имеет определенную коммуникативную значимость. Например, различие в значени­ях таких предложений, как «Начался дождь. Мы пошли до­мой», «Начался дождь, и мы пошли домой», «Мы пошли до­мой, потому что начался дождь», заключается в неодинаковом характере причинной связи между двумя событиями, в степе­ни их самостоятельности, в степени экспрессивности изложе­ния и т.п. Смысловые и стилистические функции одинаковых типов предложений в разных языках могут не совпадать, в ре­зультате чего эквивалентность при переводе будет устанавли­ваться между предложениями разных типов, но с идентичной внутренней структурой. Иначе говоря, в переводе будут отме­чаться изменения типа и числа самостоятельных предложе­ний:

There might be some small pickings left, from those who would be willing to continue, and later it would be necessary to decide if they were worth while.

Кое-что ему еще, наверно, останется - от тех, кто захочет продолжать дело. А дальше уже придется решать, стоит ли этим заниматься.

76

Для стиля английских газет и публицистических материа­лов характерно объединение в одном предложении разнород­ных, относительно независимых мыслей. Такое «нанизывание» в одном высказывании мыслей, слабо связанных логически, несвойственно русскому языку. Сохранение типа предложения при переводе в подобных случаях приводит либо к утрате ис­тинного смысла высказывания, либо к созданию громоздких фраз, неприемлемых для русского языка. В переводе такому высказыванию часто соответствуют несколько самостоятельных предложений, например:

A police Advisory Board composed of twelve representatives from police authorities, nine from the Federation, three representing superintendents, and eight representing Chief Officers with the Home Secretary or Home Office representative in the chair, has a general consultative and advisory function on police matters but the Home Secretary need not accept its advice.

Это предложение включает, по крайней мере, три самостоя­тельные мысли: (1) состав консультативного бюро, (2) роль министра внутренних дел в работе бюро, (3) функции и права бюро. Последняя мысль разбивается далее на две, относитель­но независимые идеи. В русском переводе данному высказыва­нию будут соответствовать не менее трех самостоятельных предложений:

Существует также Полицейское консультативное бюро, со­стоящее из двенадцати представителей полицейских властей, девяти представителей Федерации, трех делегатов от старших полицейских офицеров и восьми представителей от главных констеблей. Председателем бюро является министр внутренних дел или представитель министерства. Бюро имеет общие кон­сультативные функции по делам, касающимся полиции, но министр внутренних дел не обязан принимать его рекомен­даций.

74. В четвертом типе эквивалентности изменение числа и типа предложений в переводе может осуществляться и в про­тивоположном направлении, т.е. в сторону уменьшения числа самостоятельных предложений:

Despite all opposition these sections have organized a powerful trade-union movement. The mass of the Civil Servants have successfully established important political rights for themselves.

Несмотря на все противодействие, эти слои государствен-

ных служащих организовали мощное профсоюзное движение, и большая часть государственных служащих добилась для себя значительных политических прав.

Иногда изменение типа связи между структурами происхо­дит в обоих направлениях и приводит к грамматическому и смысловому перераспределению элементов высказывания:

For five years Sandino conducted a heroic struggle in the jungles against the very much better equipped United States marines. Finally, unconquered, he agreed to a peace conference.

На протяжении пяти лет Сандино вел в лесных зарослях героическую борьбу против значительно лучше вооруженной морской пехоты США и не был побежден. Наконец, он согла­сился на мирные переговоры.

75. Синтаксическое варьирование в рамках эквивалентности четвертого типа может носить комплексный характер, когда при переводе одновременно изменяются синтаксические струк­туры, порядок слов и тип синтаксического целого:

And so, with sentinel in each dark street, and twinkling watch-fires on each height around, the night has worn away, and over this fair valley of old Thames has broken the morning of the great day that is to dose so big with the fate of ages yet unborn. (J.K. Jerome)

Всю ночь на каждой темной улице стояли часовые, и на каждом холме вокруг города мерцали огни сторожевых кост­ров. Но вот ночь прошла и над прекрасной долиной старой Темзы наступило утро великого дня, чреватого столь больши­ми переменами для еще не рожденных поколений. (Пер. М. Салье)

76. В последнем, пятом типе эквивалентности достигает­ся максимальная степень близости содержания оригинала и перевода, которая может существовать между текстами на раз­ных языках. Этот тип эквивалентности обнаруживается в сле­дующих примерах:

I saw him at the theatre.

Я видел его в театре.

The house was sold for 10 thousand dollars.

Дом был продан за 10 тысяч долларов.

Не was sure we should both fall ill.

Он был уверен, что мы оба заболеем.

78

Для отношений между оригиналами и переводами этого типа характерно: 1) высокая степень параллелизма в структур­ной организации текста; 2) максимальная соотнесенность лек­сического состава: в переводе можно указать соответствия всем знаменательным словам оригинала; 3) сохранение в переводе всех основных частей содержания оригинала. К четырем час­тям содержания оригинала, сохраняемым в предыдущем типе эквивалентности, добавляется максимально возможная общ­ность отдельных сем, входящих в значения соотнесенных слов в оригинале и переводе. Степень такой общности определяется возможностью воспроизведения в переводе отдельных компо­нентов значения слов оригинала, что, в свою очередь, зависит от того, как выражается тот или иной компонент в словах ИЯ и ПЯ и как в каждом случае на выбор слова в переводе влия­ет необходимость передать другие части содержания оригина­ла.

77. Семантика слов, входящих в высказывание, составляет важнейшую часть его содержания. Слово в качестве основной единицы языка фиксирует в своем значении сложный инфор­мативный комплекс, отражающий различные признаки обозна­чаемых объектов (предметно-логическое значение слова), отно­шение к ним членов говорящего коллектива (коннотативное значение слова) и семантические связи слова с другими еди­ницами словарного состава языка (внутрилингвистическое зна­чение слова). Информация, составляющая семантику слова не­однородна, и в ней могут выделяться качественно различные компоненты. Взятый сам по себе, любой из таких компонен­тов может быть воспроизведен средствами иного языка, но не­редко одновременная передача в переводе всей информации, содержащейся в слове, оказывается невозможной, так как со­хранение в переводе некоторых частей семантики слова может быть достигнуто лишь за счет утраты других ее частей. В этом случае эквивалентность перевода обеспечивается воспро­изведением коммуникативно наиболее важных (доминантных) элементов смысла, передача которых необходима и достаточна в условиях данного акта межъязыковой коммуникации.

78. Некоторые потери информации, не препятствующие от­ношениям эквивалентности пятого типа, отмечаются в каждом из трех основных аспектов семантики слова: предметно-логиче­ском (денотативном), коннотативном и внутрилингвистическом. Нередко оказывается, что в значениях эквивалентных слов в оригинале и переводе содержится разное число элементарных

смыслов (сем), поскольку в них отражены неодинаковые при­знаки обозначаемого класса объектов.

Прямые значения русского «ошибка» и английского error часто выступают в качестве эквивалентных при переводе, но error подразумевает отклонение от какого-либо правила, прин­ципа или закона и этим дополнительным признаком отлича­ется как от «ошибки», где такое ограничение отсутствует, так и от mistake, которое тоже значит «ошибка», но связано обычно со случайным непониманием, недоразумением или «прома­хом».

Английские kill, assassinate, murder, slay эквивалентны рус­скому «убить», но kill означает прекратить существование как одушевленных, так и неодушевленных объектов (ср.- to kill an article, a plan, injustice, war, etc.), assassinate предполагает преда­тельское убийство официального лиця, murder - убийство наме­ренное и с преступным мотивом, slay - намеренное и насиль­ственное, но необязательно преступное и т.п.

При назывании процесса «плавание» в английском языке при помощи глаголов to swim или to sail обязательно предпо­лагается, что плавающий предмет самостоятельно передвигает­ся по воде, а не просто плывет по течению, что идентично значению глагола to float. В русском переводе «Лодка плывет по озеру» английского The boat is sailing in the lake эта особен­ность значения английского слова утрачивается, и перевод мо­жет быть истолкован как воспроизведение английского The boat is drifting (floating) in the lake. При переводе с русского на анг­лийский глагола «плыть» неизбежно придется указать в пере­воде признак самостоятельности или несамостоятельности дви­жения, отсутствующий в семантике русского слова. При пере­воде на русский язык недостающий признак обычно привно­сится в сообщение значением других слов. Так, в русских пе­реводах «Он плавает стилем брасс» и «Бревно плавает, наполо­вину погружаясь в воду» ясно видно, что в первом случае «плавает» эквивалентно английскому swims, а во втором - floats. Дополнительные признаки, различающие описание данного яв­ления в оригинале, с необходимостью вытекают из значений слов «стилем» и «бревно», хотя эти признаки отсутствуют в са­мом слове «плавает».

79. Закрепляя в значениях слов разные признаки обознача­емых предметов, каждый язык как бы создает свою «картину мира». Если по-английски муха «стоит» на потолке (A fly stands on the ceiling), то по-русски неподвижное положение му хи будет описываться уже иным образом: «Муха сидит на по­толке». В результате в целом совпадающие семы в значениях слов разных языков могут различаться по характеру и числу объектов, которые обозначаются путем указания на данный признак. Русское «носить» может относиться к предметам одежды, бороде, усам, прическе и пр., но не применимо к кос­метическим средствам, в отличие от его английского эквива­лента to wear (напр., She was wearing a new kind of perfume). «Кипячеными» (boiled) вода и молоко могут быть и по-русски, и по-английски, а яйца только по-английски (boiled eggs), по-русски же они должны именоваться «вареными».

80. Значение любого слова является частью семантической системы языка, и оно зависит не только от того, какие при-. знаки обозначаемых объектов в нем непосредственно отраже­ны, но и от наличия других слов, обозначающих те же объек­ты. Русское «лошадь» не идентично английскому horse уже по­тому, что оно делит информацию об этом объекте со словом «конь». Английское dog не тождественно русскому «собака», по­скольку оно охватывает и содержание русского «пес» и т.д.

Английское head и русское «голова» обозначают в своих прямых значениях одну и ту же часть тела, но для англича­нина в семантике этого слова содержится отсутствующее в рус­ском языке указание на то, что в голове помещаются зубы, глаза и язык. Это делает возможным употребление в англий­ском языке таких высказываний, как: You are not expected to say anything here and you can't keep too quiet a tongue in your head. I could hear Ms teeth rattle in Ms head. I've got an eye in my head! I could bring down a running rabbit at fifty paces without a blink. При переводе таких высказываний придется отказаться от использования ближайшего эквивалента слову head, и в рус­ском переводе «язык» и «зубы» будут находиться не в голове, а во рту, а глаза - на лице.

81. Вследствие различий в норме и узусе ИЯ и ПЯ отказ от использования в переводе самого близкого по смыслу соот­ветствия слову оригинала отмечается регулярно, препятствуя полной реализации эквивалентности пятого типа. Вот несколь­ко примеров: She knew that he had risked Ms neck to help her. Neck - это, конечно, «шея», но по-русски рискуют не шеей, а головой. The children clapped hands with joy. По-русски дети должны «хлопать в ладоши». They sat in the dock, their faces held Mgh. По-русски сидят «с высоко поднятой головой» или «высоко держа голову». She slammed the door into his face. По- русски можно лишь захлопнуть дверь у кого-нибудь «перед носом».

Нередко использование ближайшего соответствия вполне возможно, но более узуальным оказывается иной вариант. В английских оригиналах обычно «моют тарелки» после еды (wash dishes), «скребут полы» (scrub floors), «моют зубы» (wash teeth). Все эти сочетания возможны и в русском языке, но в русских переводах им, как правило, соответствуют более упот­ребительные «мыть посуду», «мыть полы» и «чистить зубы».

82. Эквивалентность отдельных слов в оригинале и в пере­воде предполагает максимально возможную близость не только предметно-логического, но и коннотативного значения соотне­сенных слов, отражающего характер восприятия говорящими содержащейся в слове информации. Наибольшую роль в пере­даче коннотативного аспекта семантики слова оригинала игра­ют его эмоциональный, стилистический и образный компонен­ты.

Эмоциональная характеристика значения слова может быть положительной или отрицательной. В любом языке существу­ют слова, совпадающие по предметно-логическому значению, но различающиеся по наличию или характеру эмоционального компонента в семантике слова. В следующих парах англий­ских и русских слов первое слово нейтрально, а второе - эмо­ционально маркировано: dog - doggie, cat - pussy, womanly - wo­manish, to attack - to accost, smell - fragrance; кошка - кошечка, буржуа - буржуй, ребячий - ребяческий, сидеть - рассесться. Об­щий характер эмоциональности, как правило, может быть пол­ностью сохранен при переводе. Обычно бывает возможным подобрать в ПЯ слово, выражающее такое же одобрительное или неодобрительное отношение к описываемому, какое выра­жено в слове ИЯ:

Sometimes I feel I'm here all by myself, no one else on the whole damn planet.

Иной раз мне сдается, что я один-одинешенек, на всей этой проклятой планете больше ни души.

Передача эмоциональной характеристики, как и других компонентов коннотативного значения слова, облегчается бла­годаря тому, что реализация этого значения в высказывании распространяет соответствующую характеристику на все выска­зывание: делает высказывание эмоциональным, стилистически окрашенным или образным. Поэтому в переводе этот элемент 82 содержания может быть воспроизведен нелокально, т.е. в дру­гом месте высказывания, в семантике совсем другого слова:

Sometimes I feel about eight years old, my body squeezed up and everything else tall.

А иногда покажется, что я - восьмилетний мальчишка, сам махонький, а всё кругом здоровенное.

83. Сохранение в переводе эмоциональной характеристики высказывания путем использования слов с соответствующим коннотативным значением представляет исключительную важ­ность для достижения эквивалентности. Несоблюдение этого требования может сделать перевод полностью неэквивалент­ным:

Tom was in agony. At last he was satisfied that time had ceased and the eternity began. (M. Twain)

Том переживал мучительные минуты. В конце концов он с удовольствием почувствовал, что время исчезло... (Пер. К. Чуковского).

Неправильно переданная эмоциональная характеристика глагола to satisfy, употребленного в оригинале в нейтральном значении «не сомневаться, вполне увериться», исказила весь смысл высказывания. Разумеется, перепуганный до смерти Том Сойер не мог получить удовольствие при мысли о том, что его мучения никогда не кончатся.

84. Эквивалентность пятого типа предполагает сохранение в переводе и стилистической характеристики оригинала. Воспри­нимая слово, пользующиеся языком оценивают его как носите­ля дополнительной информации об уместности использования слова в определенном типе речи: разговорной, книжной или поэтической. Значительное число слов в любом языке стили­стически нейтрально, т.е. употребляется в самых различных типах речи. Нейтральная стилистическая характеристика также расценивается говорящими как компонент коннотативного зна­чения, на основании которого слово оказывается уместным или неуместным в соответствующих высказываниях. И здесь можно найти пары слов, у которых совпадает предметно-логи­ческое значение, но отличается стилистическая характеристика: to end - to terminate, to begin - to commence, to go (to a place) - to repair (to a place), bloody - sanguinary, final - ultimate, wife - spouse, husband - consort; спать - почивать, идти - шествовать, си­деть - восседать, слушать - внимать, голос - глас, хозяин - вла- дыка, приказ - повеление, маленький - миниатюрный, уважае­мый - высокочтимый и т.д.

85. Наибольшая степень эквивалентности отмечается в тех случаях, когда слово в переводе, соответствующее переводимо­му слову по другим компонентам содержания, имеет и одина­ковую стилистическую характеристику. Часто это достигается при переводе терминов, имеющих терминологические соответ­ствия в ПЯ: radiation - радиация, cathode-ray tube - электронно­лучевая трубка, ionizing event - акт ионизации, precipitations - ат­мосферные осадки, feedback - обратная связь и т.д. Однако рав­нозначные слова, принадлежащие к одному стилю речи, мож­но найти и среди общенародной лексики: fraught with - чрева­тый, afore-said - вышеозначенный, bearer - предъявитель, bark - челн, to slay - сразить, to repose - покоиться, to retire - уда­ляться, steed - скакун, to bolt - улепетывать, to show off-рисо­ваться, to funk - трусить, gluttony - обжорство и тд.

86. Однако нередко соответствующие друг другу по основ­ному содержанию слова двух языков принадлежат к разным типам речи, и стилистический компонент значения слова ори­гинала оказывается утраченным в переводе. В качестве приме­ра можно указать на ряд англо-русских соответствий, в кото­рых первое слово стилистически маркировано, а второе - сти­листически нейтрально: slumber-сон, morn-утро, serge-сер­жант, to swap - менять; окрутить - to marry, скоропалитель­ный - hasty, умеючи - skilfully и т.д. При использовании подоб­ных соответствий нарушается эквивалентность стилистической характеристики слов в оригинале и переводе. Такое нарушение может быть легко компенсировано, поскольку, подобно эмоцио­нальной характеристике, стилистический компонент значения слова стилистически окрашивает не только само слово, но и высказывание в целом как принадлежащее к определенному типу речи. Поэтому этот компонент может быть воспроизведен в переводе иного слова в пределах высказывания или даже в одном из соседних высказываний, обеспечивая необходимую степень стилистической эквивалентности. К такого рода ком­пенсации нередко прибегают переводчики художественной ли­тературы, где особенно важно сохранить стилистические осо­бенности оригинала. Приведем несколько примеров подобной стилистической компенсации при переводе.

Вот перевод начальной фразы из письма в «Тайме», кото­рое, по традиции, написано изысканным стилем официальных английских документов: 84 You will pardon me, I trust, this intrusion upon your space. (J. Galsworthy)

Льщу себя надеждой, что вы простите мою назойливость. (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой)

В этом переводе есть ряд стилистических отклонений в пе­редаче значений отдельных слов. Не передана стилистическая характеристика глагола to pardon (ср. to excuse), русское «назой­ливость» не воспроизводит указание на строго официальный характер словосочетания intrusion on your space. Однако эти от­клонения коммуникативно не релевантны, поскольку принад­лежность высказывания к официальному стилю достаточно четко передана в переводе глагола to trust напыщенным соче­танием «льщу себя надеждой».

В романе М. Твена «Янки из Коннектикута при дворе ко­роля Артура» герой, стремясь произвести сильное впечатление на окружающих, произносит грозную и торжественную тираду:

Go back and tell the king that at that hour I will smother the whole world in the dead blackness of the midnight; I will blot out the sun and he shall never shine again; the fruits of the earth shall rot for lack of light and warmth, and the peoples of the earth shall famish and die to the last man!

Эта фраза изобилует словами, в семантике которых имеется указание на их употребление в торжественной, поэтически приподнятой речи. Таковы слова smother, blackness, famish, со­четания he (the sun) shall, the fruits of the earth, lack of light и др. В переводе Н. Чуковского стилистическая характеристика воспроизведена при переводе лишь некоторых из элементов оригинала, обладающих подобной характеристикой. Однако это­го оказывается достаточно для обеспечения стилистической эк­вивалентности перевода:

Ступай к королю и скажи ему, что завтра в полдень я по­крою весь мир мертвой тьмой полуночи; я потушу солнце, и оно никогда уже больше не будет сиять; земные плоды погиб­нут от недостатка света и тепла, а люди на земле, все, до по­следнего человека, умрут с голода!

Благодаря относительной самостоятельности стилистическо­го компонента семантики слова, стилистическая эквивалент­ность в переводе может достигаться совсем иными способами выражения, чем в оригинале. Это может быть иная часть ре­чи, стилистическая характеристика может быть выражена спе- циальной морфемой или в корне слова совместно с другими компонентами значения слова:

It cost him damn near four thousand bucks. He's got a lot of dough, now. (J. Salinger)

Выложил за нее чуть не четыре тысячи. Денег у него те­перь куча. (Пер. Р. Райт-Ковалевой)

И английский текст, и его русский перевод стилистически маркированы как принадлежащие к разговорной речи. Однако конкретные показатели этого в оригинале и переводе не совпа­дают - стилистическая характеристика английского текста выра­жена в словах damn, bucks, dough, а в тексте перевода она со­держится в словах «выложил», «куча», не являющихся эквива­лентами указанных английских слов.

Когда стилистическая характеристика передается в переводе частично и нелокально, отдельным словам оригинала, в семан­тике которых имеется стилистический компонент, будут соот­ветствовать слова ПЯ, лишенные аналогичной стилистической окраски. Такие соответствия должны быть стилистически нейт­ральны, т.е. не содержать стилистической характеристики, от­личной от характеристики переводимого слова. В противном случае оригинал и перевод будут стилистически неэквивалент­ны.

87. Эквивалентность коннотативного значения у соотнесен­ных слов в оригинале и переводе предполагает также воспро­изведение в переводе ассоциативно-образного компонента этого значения. Семантика некоторых слов включает дополнитель­ную информацию, связанную с определенными ассоциациями в сознании говорящих. Для жителей многих стран «снег»-это не просто вид атмосферных осадков, но и эталон белизны, с которым принято сравнивать другие белые («белоснежные») предметы (волосы, сахар, белье и т.п.). «Мел» - тоже белый, но с ним можно сравнить лишь цвет побледневшего лица. Рус­ское «щепка» применяется для образного описания худобы че­ловека, а в семантике слова «иголка», обозначающего вещь го­раздо более тонкую, нет компонента, вызывающего подобные ассоциации.

В семантике слов с подобным компонентом значения под­черкивается какой-либо признак, который по каким-то причи­нам выделяется в объекте мысли. По-русски «баня» - это не только специальное помещение, где моются, но и очень жар­кое место, в то время как английское bath - «баня» лишено по-

86 добной характеристики. Английское rake - «грабли» - это что-то очень тонкое (thin), а отличительной чертой павлина (peacock) оказывается гордость. Лиса ассоциируется с хитростью, а лев - с храбростью. Подобная особенность значения слова сви­детельствует о наличии у слова образности, закрепленной в его семантике речевой практикой.

Различные ассоциации закрепляются в значениях некото­рых слов в связи с особенностями их употребления в устном фольклоре и литературных произведениях, широко известных в данном языковом коллективе. Подобные ассоциации связаны с русскими именами «Плюшкин», «Митрофанушка», «Держи­морда», английскими Humpty-Dumpty, Mr. Hide, Sir Galahad и т.д.

88. Благодаря образному компоненту значения, слово про­изводит особое воздействие на Рецептора, его семантика вос­принимается с большей готовностью, привлекает внимание, вызывает эмоциональное отношение. Сохранение образности оригинала может быть обязательным условием достижения эк­вивалентности перевода. Здесь можно отметить три разных степени близости образных слов двух языков:

1. Соответствующие слова в ИЯ и ПЯ могут обладать оди­наковыми ассоциативно-образными характеристиками. Так, в английском и русском языках в значениях слов snow и «снег» выделяется признак белизны, stone и «камень» отличаются хо­лодностью, a day и «день» - это что-то ясное. И по-английски, и по-русски человек бледнеет «как полотно» (as a sheet), сража­ется «как лев» (like a lion), называет что-то недостижимое «зе­леным виноградом» (sour grapes). В подобных случаях при пе­реводе достигается высшая степень эквивалентности в переда­че этого компонента семантики слова:

She was dressed in white, with bare shoulders as white as snow.

Она была вся в белом с обнаженными плечами, белыми как снег.

And pride so moved within her that even her heart felt cold as stone.

И гордость так в ней всколыхнулась, что даже сердце у нее стало холодным, как камень.

Oh, it's all getting just bright as day, now.

Ну, теперь все становится ясно, как день.

2. Соответствующей ассоциативно-образной характеристикой

87

обладают разные слова, в оригинале и переводе не являющие­ся эквивалентами друг другу. Так, в английском и русском языках имеются слова, используемые для выражения крайней худобы, большой силы или большой глупости, но эти слова имеют разные предметно-логические значения. Ср. thin as a rake - «худой, как щепка», strong as a horse - «сильный, как бык», stupid as a goose - «глуп, как пробка» и тд. В подобных случаях воспроизведение образного компонента значения до­стигается, как правило, путем замены образа:

I have never seen such an avid ostrich for wanting to gobble everything.

Я никогда еще не видал такой жадной акулы - все готов проглотить.

3. Признак, выделяемый в образном компоненте слова в оригинале, не выделяется в словах ПЯ. Нередко бывает, что в ПЯ вообще нет образа на такой основе, на которой он создан в ИЯ. В таких случаях воспроизведение этой части значения слова возможно лишь частично, на более низком уровне экви­валентности:

Want, colder than Charity, shivering at the street corners. Нужда, промерзшая до мозга костей, дрожала на перекрест­ках улиц.

Иногда воспроизведение данного компонента значения ока­зывается невозможным, и в переводе образ утрачивается:

'Cat'. With that simple word Jean closed the scene.

По-английски cat употребляется для характеристики злой или сварливой женщины. Русское слово «кошка» не имеет по­добного компонента значения, и в переводе придется отказать­ся от образа:

- Злючка, - отпарировала Джин, и это простое слово поло­жило конец сцене.

89. Особое место в отношениях между единицами оригина­ла и перевода в пятом типе эквивалентности занимает внутри-лингвистическое значение слова, обусловленное его положени­ем в языковой системе. Любое слово находится в сложных и многообразных семантических отношениях с другими словами данного языка, и эти связи отражаются в его семантике. Так, русское слово «стол» семантически связано с другими общими и конкретными наименованиями предметов мебели: «мебель,

обстановка, стул, кресло и пр.». Другой тип связи обнаружива­ется между этим словом и другими словами, которые могут сочетаться с этим словом в речи: «деревянный, круглый, сто­ять, накрывать и пр.». Третий тип семантической связи выяв­ляет общие элементы смысла у слова «стол» с такими слова­ми, как «столовая, столоваться, застольный и пр.», которые объединяет общность корневой морфемы. Лингвистически обусловлена и связь между отдельными значениями много­значного слова. По-русски между значениями слов «совет» и «доска» вряд ли можно обнаружить какую-либо общность, а в английском языке они соотносятся как значения одного и того же слова board.

90. Характер воспроизведения внутрилингвистического зна­чения в переводе отличается от передачи денотативных и кон-нотативных значений, описанных выше. Прежде всего в боль­шинстве случаев эквивалентность слов оригинала и перевода не зависит от того, сохранено ли внутрилингвистическое значе­ние переводимых слов. Это значение, «навязываемое» слову системой языка, содержит информацию, передача которой обычно не входит в намерения Источника и на которую ком­муниканты не обращают внимания, считая ее элементом оформления мысли, а не самой мыслью. Необходимость вос­произвести компоненты внутрилингвистического значения сло­ва в переводе возникает лишь тогда, когда это значение высту­пает в оригинале на первый план, когда к нему привлекается особое внимание и тем самым его компоненты становятся коммуникативно важными, доминантными элементами содер­жания. В этом случае передача таких значений становится обязательным условием достижения эквивалентности.

91. Одним из компонентов внутрилингвистического значе­ния слова является отражение в семантике слова значений от­дельных морфем, составляющих это слово. Слово может пред­ставлять собой сложное образование, составленное путем слия­ния нескольких значимых частей (морфем). Значение слова в целом редко сводится к значениям его морфем. Как правило, определенное сочетание морфем приобретает особое значение, выступая в качестве единого целого. Значение слов типа «па­роход», «самолет», «писатель», «путник», woodman, machine-gun, aircraft, beatnik и тд. не сводится к сумме значений составляю­щих их частей. Однако эти значения всегда присутствуют в семантике слова в целом и при желании могут быть выдвину­ты на первый план.

89

Поскольку морфемный (словообразовательный) компонент семантики слова оказывается в большинстве случаев коммуни­кативно нерелевантным, эквивалентность между словами ори­гинала и перевода может быть установлена независимо от их морфемного состава:

In it would be a priceless old chestnut-wood wardrobe and a four-poster bed of an excellent period.

В ней находились бесценный старинный ореховый гарде­роб и кровать с балдахином весьма почтенного возраста.

Отношения эквивалентности в одинаковой степени устанав­ливаются здесь как между словами одного морфемного строе­ния (bed - кровать, priceless - бесценный), так и между струк­турно различными единицами (old - старинный, wardrobe - гар­дероб, four-poster - с балдахином, chestnut-wood - ореховый).

Однако морфемная структура слова может играть смысло­вую роль в оригинале и составлять часть содержания, которое необходимо воспроизвести в переводе. Эквивалентное воспроиз­ведение этого элемента значения будет возможно лишь при совпадении строения соответствующих слов в ИЯ и ПЯ:

Не looked surprisingly young to Eric, who had always assumed that the nation's elders were really old.

Он выглядел очень молодо к большому удивлению Эрика, который всегда считал, что старейшины страны и на самом деле были стариками.

Достижение эквивалентности обеспечивается здесь благодаря тому, что английское elder и русское «старейшина» имеют в своей структуре равнозначные корневые морфемы: old (eld) - «стар».

92. Когда игра слов, основанная на значении входящих в слово морфем, составляет главное содержание высказывания, для достижения эквивалентности при переводе она воспроизво­дится путем обыгрывания морфемного состава иных единиц в ПЯ. Это связано с потерями в воспроизведении других эле­ментов смысла, так что эквивалентность обеспечивается лишь в отношении наиболее важной части содержания оригинала:

By-and-by, he said: "No sweethearts I b'lieve?" "Sweetmeats did you say, Mr. Barkis?" (Ch. Dickens)

В этом отрывке возчик Баркис осведомляется у маленького Дэви, нет ли возлюбленного у служанки Пеготти, но мальчик

90

слово sweetheart воспринимает как sweetmeat - «конфета». Весь ответ мальчика имеет смысл лишь благодаря совпадению мор­фем в английских словах sweetheart и sweetmeat. Эту общность можно передать в переводе, лишь отказавшись от использова­ния прямых соответствий, так как в структуре русских слов «возлюбленный» и «конфета» нет ничего общего. При этом в переводе могут совпадать не корневые, а аффиксальные мор­фемы, например:

- А нет ли у нее дружочка? - Пирожочка, мистер Баркис?

Другой способ передачи словообразовательного значения слова оригинала заключается в воспроизведении значений со­ставляющих морфем в виде отдельных слов в переводе. Это дает возможность передать необходимую информацию, которая отсутствует в прямом соответствии английскому слову. В рома­не Дж. Голсуорси «Белая обезьяна» Майкл Монт разговаривает с человеком, которого он хочет устроить на работу к себе в издательство:

"Do you know anything about books?" "Yes, sir, I'm a good bookkeeper." "Holy Moses! Our job is getting rid of them. My firm are publishers." (J. Galsworthy)

Обычное соответствие слову bookkeeper - «счетовод» не со­держит в себе морфемы со значением «книга», и поэтому ис­пользование такого соответствия в переводе сделает бессмыс­ленным ответ Майкла. Наибольшая степень эквивалентности может быть достигнута переводом каждой части английского слова в отдельности:

- Вы что-нибудь смыслите в книгах? - Да, сэр, я умею вес­ти конторские книги. - Ах ты, боже мой! Да у нас надо не вес­ти книги, а избавляться от них. Ведь у нас издательство. (Пер. Р. Райт-Ковалевой)

Как видно из приведенных примеров, передача этого ком­понента значения слова часто связана с определенными поте­рями.

93. Аналогичные ограничения существуют и при передаче в переводе связи между отдельными значениями многозначно­го слова. Обычно слово употребляется в оригинале лишь в од­ном из своих значений. После того как Рецептор выбрал из значений, которыми обладает слово, то, которое воспроизведе­но Источником в данном случае, наличие у слова иных значе- ний становится нерелевантным. В переводе предложения The Board decided to expel him-«Совет решил его исключить» на степень эквивалентности слов Board и «Совет» не влияет суще­ствование у этих слов иных значений, не эквивалентных друг другу.

Задача воспроизведения многозначности слова оригинала возникает лищь тогда, когда эта многозначность используется Источником для передачи какой-то дополнительной ин4юрма-ции:

Не says he'll teach you to take the boards and make a raft of them; but seeing that you know how to do this pretty well already, the offer...seems a superfluous one on his part. (J.K. Jerome)

Он кричит, что покажет вам, как брать без спроса доски и делать из них плот, но поскольку вы и так прекрасно знаете, как это делать, это предложение кажется вам излишним.

Слова в оригинале принадлежат владельцу досок, грозяще­му проучить человека, взявшего эти доски без спроса. Глаголы to teach и «показывать» использованы одновременно в прямом и переносном смысле. Эквивалентность в переводе обеспечива­ется благодаря существованию подобных значений как у анг­лийского, так и у русского слова. При этом условии указание на многозначность слова воспроизводится с достаточной пол­нотой.

But their united sagacity could make nothing of it, and they went to bed - metaphorically - in the dark. (Ch. Dickens)

Но даже их объединенная проницательность не смогла по­мочь им в этом разобраться, и они легли спать, - фигурально говоря, - в потемках. (Пер. А. Кривцовой и Е. Ланна)

Указание, что слово dark употреблено здесь в переносном смысле (metaphorically), может быть воспроизведено в переводе, если соответствующее русское слово обладает как прямым, так и переносным смыслом.

If our cannon balls were all as hot as your head, and we had enough of them, we should conquer the earth, no doubt. (B. Shaw)

Кабы наши пушечные ядра все были такие же горячие, как твоя голова, да кабы у нас их было вдоволь, мы, без со­мнения, завоевали бы весь мир. (Пер. О. Холмской)

Существование у русского слова «горячий» переносного зна­чения позволяет передать оба значения английского hot, реа­лизуемые в сочетаниях hot balls и hot head.

94. Значительно меньшая степень эквивалентности достига­ется в тех случаях, когда соответствующее слово в ПЯ не об­ладает необходимой многозначностью. При этом приходится либо отказаться от воспроизведения этого компонента, либо воспроизводить его в семантике иного слова, т.е. за счет менее точной передачи других компонентов содержания оригинала. Для переводов художественных произведений характерно стремление добиваться возможно большей эквивалентности по­следним из упомянутых способов:

Не ... said he had come for me, and informed me that he was a page. "Go 'long," I said, "you ain't more than a paragraph." '(M. Twain)

Русское слово «паж» не имеет значений (или омонима), связанных с названием какой-либо части книги. Поэтому един­ственный способ передать игру слов оригинала заключается в использовании в переводе иного слова, которое можно было бы отнести и к мальчику-пажу, и к части книги. Вот как раз­решил эту задачу переводчик Н. Чуковский:

Он сказал, что послан за мною и что он глава пажей. - Ка­кая ты глава, ты одна строчка! - сказал я ему.

ОСНОВНЫЕ ВИДЫ ПЕРЕВОДА

Содержание: Принципиальное единство всех видов переводческой деятельно­сти (95). Основные классификации переводов (96). Жанрово-стилистическая классификация переводов (97-98). Психолингвистическая классификация пе­реводов (99 -106). Теоретическое описание отдельных видов перевода (107). Основные направления теории устного перевода (108 -113). Взаимосвязь жанрово-стилистических и психолингвистических видов перевода (114).

95. Рассмотренные в предыдущих главах характерные чер­ты перевода и типы эквивалентных отношений между исход­ным и конечным текстом обусловлены спецификой перевода как лингвистического явления, происходящего в рамках межъ­языковой коммуникации. Общая характеристика перевода, оп­ределяющая перевод как соотнесенное функционирование двух языковых систем, и вытекающие из этого определения выво­ды распространяются на любой акт перевода.

Реальная переводческая деятельность осуществляется пере­водчиками в различных условиях; переводимые тексты весьма разнообразны по тематике, языку, жанровой принадлежности; переводы выполняются в письменной или устной форме, к переводчикам предъявляются неодинаковые требования в отно­шении точности и полноты перевода и тд. Отдельные виды перевода требуют от переводчика особых знаний и умений.

Все эти различия, какими бы значительными они ни каза­лись, не меняют сущности переводческого процесса, его обще­лингвистической основы. Любой вид перевода остается прежде всего переводом со всеми его особенностями, определяемыми соотношением языков.

96. Наряду с общими чертами, обусловленными единым лингвистическим механизмом переводческой деятельности, от­дельные виды перевода могут иметь и важные специфические особенности: модифицировать процесс перевода, придавать осо­бое значение достижению эквивалентности на высшем уровне или, напротив, допускать отклонения от максимально возмож­ной степени смысловой общности, включать некоторые эле­менты адаптивного транскодирования и т.п. Эти особенности вызывают необходимость научной классификации видов пере­водческой деятельности (видов перевода) и детального изуче­ния специфики каждого вида.

Существуют две основных классификации видов перевода:

по характеру переводимых текстов и по характеру речевых действий переводчика в процессе перевода. Первая классифи­кация связана с жанрово-стилистическими особенностями ори­гинала, вторая - с психолингвистическими особенностями рече­вых действий в письменной и устной форме.

Жанрово-стилистическая классификация переводов в зави­симости от жанрово-стилистических особенностей оригинала обусловливает выделение двух функциональных видов перево­да: художественный (литературный) перевод и информативный (специальный) перевод.

97. Художественным переводом называется перевод произве­дений художественной литературы. Произведения художествен­ной литературы противопоставляются всем прочим речевым произведениям благодаря тому, что для всех них доминантной является одна из коммуникативных функций, а именно худо­жественно-эстетическая или поэтическая. Основная цель любо­го произведения этого типа заключается в достижении опреде­ленного эстетического воздействия, создании художественного образа. Такая эстетическая направленность отличает художест­венную речь от остальных актов речевой коммуникации, ин­формативное содержание которых является первичным, само­стоятельным.

Поскольку речь идет о переводе отрезков художественной речи, основным отличием художественного перевода от иных видов перевода следует признать принадлежность текста пере­вода к произведениям ПЯ, обладающим художественными до­стоинствами. Иными словами, художественным переводом име­нуется вид переводческой деятельности, основная задача кото­рого заключается в порождении на ПЯ речевого произведения, способного оказывать художественно-эстетическое воздействие на ПР.

Анализ переводов литературных произведений показывает, что в связи с указанной задачей для них типичны отклонения от максимально возможной смысловой точности с целью обес­печить художественность перевода. Приведем несколько приме­ров подобных отклонений.

The mountain tops were hidden in a grey waste of sky... (A. Cronin)

Вершины гор тонули в сером небе. (Пер. М. Абкиной)

Ясно, что отказ от ближайшего соответствия английскому

were hidden не случаен. Глагол «тонули» хорошо передает здесь и беспредельность небесного свода (waste of sky).

Dirmy waited in a corridor which smelled of disinfectant and looked out on to a back street. A fly, disenchanted by the approach of winter was crawling dejectedly up the pane. (J. Galsworthy)

Динни ожидала ее в коридоре, пропахшем карболкой. Му­ха, удрученная приближением зимы, уныло ползала по окну, которое выходило на глухую боковую улицу. (Пер. Ю. Корне-ева и П. Мелковой)

И здесь выбор перевода «пропахший» (smelled), «карболкой» (disinfectant), «удрученная» (disenchanted), «глухая боковая ули­ца» (back street), а также добавление местоимения «ее» и 'пере­нос информации об окне из первого предложения в другое, несомненно, преследуют цель повышения художественного уровня перевода.

But night-time in this dreadful spot! - Night, when the smoke was changed to fire; when every chimney spurted up its flame; and places, that had been dark vaults all day, now shone red-hot, with figures moving to and fro within their blazing jaws and calling to one another with hoarse cries. (Ch. Dickens)

А какая страшная была здесь ночь! Ночь, когда дым пре­вращался в пламя, когда каждая труба полыхала огнем, а про-р.мы днерей, зияющие весь день чернотой, озарялись багровым светом, и в их пышущей жаром пасти метались призраки, сиплыми голосами перекликавшиеся друг с другом. (Пер. Н. Волжиной)

Переводчик руководствуется прежде всего стремлением со­здать художественное описание страшной картины ночи в представлении испуганной бездомной девочки. Для выполне­ния этой задачи меняется структура предложения («ночь в этом ужасном месте» - «какая страшная была здесь ночь»), вы­бираются соответствия отдельным словам (changed to fire - пре­вращался в пламя, spurted up flame - полыхала огнем, figures - призраки и пр.), ситуация описывается иным способом (places that had been dark vaults all day, т.е. «там, где весь день были черные склепы», заменяется более понятным «проемы дверей, зияющие весь день чернотой»). Независимо от оценки результатов таких изменений, они могут рассматриваться как модификация отношений эквивалентности под воздействием доминантной функции, определяемой типом перевода.

В художественном переводе различаются отдельные подви­ды перевода в зависимости от принадлежности оригинала к определенному жанру художественной литературы. В качестве таких подвидов выделяются перевод поэзии, перевод пьес, пе­ревод сатирических произведений, перевод художественной прозы, перевод текстов песен и т.д. Выделение перевода про­изведений того или иного жанра в особый подвид перевода носит условный характер и зависит от того, насколько сущест­венное влияние оказывает специфика данного жанра на ход и результат переводческого процесса.

98. Информативным переводом называется перевод текстов, основная функция которых заключается в сообщении каких-то сведений, а не в художественно-эстетическом воздействии на читателя. К таким текстам относятся все материалы научного, делового, общественно-политического, бытового и пр. характера. Сюда же следует отнести и перевод многих детективных (по­лицейских) рассказов, описаний путешествий, очерков и тому подобных произведений, где преобладает чисто информацион­ное повествование. Деление на художественный и информатив­ный перевод указывает лишь на основную функцию оригина­ла, которая должна быть воспроизведена в переводе. Фактиче­ски, в оригинале, требующем, в целом, художественного пере­вода, могут быть отдельные части, выполняющие исключи­тельно информационные функции, и, напротив, в переводе информативного текста могут быть элементы художественного перевода.

В информативном переводе подвиды перевода выделяются на основе принадлежности переводимых текстов к различным функциональным стилям ИЯ. При этом необходимо, чтобы функционально-стилистические особенности оригиналов опреде­ляли и специфические черты перевода таких текстов. По это­му признаку выделяются в особые подвиды перевод научно-технических материалов, перевод официально-деловых матери­алов, перевод политико-публицистических материалов, перевод газетно-информационных материалов, перевод патентных мате­риалов и др.

99. Психолингвистическая классификация переводов, учиты­вающая способ восприятия оригинала и создания текста пере­вода, подразделяет переводческую деятельность на письменный перевод и устный перевод.

Письменным переводом называется такой вид перевода, при
котором речевые произведения, объединяемые в акте межъ-
языкового общения (оригинал и текст перевода), выступают в процессе перевода в виде фиксированных текстов, к которым переводчик может неоднократно обращаться. Это дает возмож­ность переводчику повторно воспринимать отрезки переводи­мого текста, сопоставлять их с соответствующими отрезками перевода, вносить в текст перевода любые необходимые изме­нения до предъявления перевода Рецептору, т.е. до заверше­ния процесса перевода. Классическим примером письменного перевода является такой перевод, когда переводчик восприни­мает оригинал зрительно в виде письменного текста и создает текст перевода также в виде письменного текста. (Отсюда и са­мо название - письменный перевод.)

Устный перевод - это вид перевода, при котором оригинал и его перевод выступают в процессе перевода в нефиксирован­ной форме, что предопределяет однократность восприятия пе­реводчиком отрезков оригинала и невозможность последующе­го сопоставления или исправления перевода после его выпол­нения. Классическим примером устного перевода является та­кой перевод, когда переводчик воспринимает оригинал в аку­стической форме («на слух») и в устной форме произносит свой перевод. При устном переводе создание текста перевода может происходить либо параллельно восприятию оригинала, либо после того, как завершится восприятие оригинала. Соот­ветственно различаются два подвида устного перевода: синх­ронный перевод и последовательный перевод.

100. Синхронный перевод-это способ устного пере­вода, при котором переводчик, слушая речь оратора, практиче­ски одновременно (с небольшим отставанием -2-3 сек.) про­говаривает перевод. Как правило, синхронный перевод осуще­ствляется с применением технических средств, в специальной кабине, где речь оратора подается переводчику через наушни­ки, а сам переводчик говорит в микрофон, откуда перевод транслируется для Рецепторов. Благодаря такому устройству голос переводчика не мешает ему слушать оригинал. Разно­видностью синхронного перевода является т.н. «нашептыва­ние», когда переводчик помещается не в кабине, а рядом с Рецептором и сообщает ему перевод вполголоса с помощью наушников и микрофона или без них. Синхронный пере­вод - сложный подвид устного перевода, поскольку он требует от переводчика умения одновременно выполнять разнородные речевые действия: слушать на одном языке, переводить на другой язык и говорить на этом языке, не отставая при этом 98

от темпа речи оратора. Синхронизация всех трех действий связана с большой работой памяти, напряженным вниманием, необходимостью осуществлять речевую компрессию, прогнози­ровать следующие отрезки оригинала, корректировать неоправ­давшиеся прогнозы, принимать мгновенные решения и т.д.

101. Последовательный перевод-это способ устно­го перевода, при котором переводчик начинает переводить по­сле того, как оратор перестал говорить, закончив всю речь или какую-то часть ее. Размер переводимого отрезка речи может быть различным: от отдельного высказывания до текста значи­тельного объема, который оратор произносил 20-30 и более минут. Этот вид перевода требует удержания в памяти пере­водчика содержания значительных сегментов оригинала в тече­ние длительного времени до момента начала перевода. Если объем оригинала превышает несколько высказываний, то пере­водчик в процессе восприятия оригинала ведет запись узловых моментов содержания, которая помогает ему восстановить в памяти прослушанное сообщение.

102. Письменная или устная форма восприятия оригинала и создания текста перевода типичны соответственно для пись­менного и устного перевода, но в каждом из них могут иногда использоваться некоторые элементы другого вида перевода. Письменный переводчик может получать текст оригинала, за­писанный на магнитную ленту, или диктовать свой перевод машинистке или в диктофон. В любом случае перевод остает­ся письменным, поскольку тексты оригинала и перевода со­храняются в фиксированной форме и их можно многократно просматривать, сопоставлять и вносить в перевод необходимые исправления до предъявления перевода Рецепторам. Устный переводчик может получать перед началом перевода текст уст­ного выступления и использовать его в качестве вспомогатель­ной опоры в процессе синхронного или последовательного пе­ревода. Особым видом использования письменного текста в устном переводе является т.н. «перевод с листа», когда пере­водчик устно переводит для Рецепторов письменный оригинал безотносительно к каким-либо устным выступлениям, т.е. не в процессе перевода речи оратора. И здесь сохраняется основной признак устного перевода: невозможность сопоставления и ис­правления текста перевода до предъявления его Рецепторам.

103. Важную роль в различии письменного и устного пере­вода играет фактор времени. При письменном переводе про­цесс перевода не ограничен жесткими темпоральными рамка-

ми. Переводчик может в любой момент прервать перевод, вер­нуться к уже переведенному отрезку, потратить дополнитель­ное время на обдумывание любой части оригинала или пере­вода, обратиться к словарям и справочникам, получить совет или консультацию у специалистов и т.д. Это создает условия для успешного решения сложных переводческих проблем, по­зволяет успешно осуществлять перевод любых текстов как ху­дожественных, так и информативных. В письменном переводе требуется и достигается наивысший уровень эквивалентности. При устном переводе действия переводчика строго ограничены во времени темпом речи оратора и необходимостью «выда­вать» перевод одновременно с оратором или сразу же после того, как он остановился. В связи с этим у переводчика не ос­тается времени на размышление, перебор вариантов или обра­щение к справочной литературе. Возрастает роль полуавтома­тических навыков, знания устойчивых соответствий и штам­пов, умения быстро и четко артикулировать высказывания на ПЯ. Вместе с тем иногда переводчику приходится вводить элементы адаптивного транскодирования, опускать некоторые детали переводимого сообщения, компрессировать (сжимать и сокращать) текст перевода, довольствоваться переводом на бо­лее низком уровне эквивалентности. Необходимость особенно быстрых речевых действий в короткие промежутки времени в процессе синхронного перевода создает большие физические и психологические нагрузки, в связи с чем переводчик-синхро-нист может полноценно выполнять свои обязанности лишь в течение 20-30 мин. Поэтому при синхронном переводе каж­дую кабину обслуживают несколько переводчиков, работающих поочередно.

104. Немаловажное различие между письменным и устным переводом заключается в том, что, осуществляя каждый из этих видов перевода, переводчик имеет дело с неодинаковыми отрезками оригинала. В письменном переводе переводчик пе­реводит одно высказывание в оригинале за другим, но в его распоряжении находится весь текст оригинала в целом, и каж­дое высказывание выступает как единица данного текста. Пере­водчик переводит отдельное высказывание, соотнося его с со­держанием всего текста, он может искать в предыдущих или последующих частях текста дополнительную информацию, не­обходимую ему для выбора варианта перевода, следить за ло­гикой развития мысли, правильной связью между отдельными высказываниями и т.д. В устном переводе переводчик вынуж- ден воснринимать и переводить текст оригинала небольшими сегментами по мере их произнесения оратором и не имеет возможности (за исключением «перевода с листа», где эта воз­можность тоже ограничена) обращаться в процессе перевода к другим частям оригинала. При последовательном переводе пе­реводчик оперирует одним или несколькими высказываниями. При синхронном переводе ввиду параллельного осуществления восприятия и перевода и острого дефицита времени перевод­чик переводит отдельные сегменты высказываний в оригинале, строя из переведенных сегментов законченные высказывания в переводе.

105. Письменный и устный перевод различаются также по характеру связи с участниками межъязыкового общения. При письменном переводе, как правило, процесс перевода протекает «в кабинетных условиях», и у переводчика нет прямой или обратной связи с коммуникантами. Возможное (и весьма жела­тельное) знакомство переводчика с автором оригинала и по­тенциальными Рецепторами перевода осуществляется вне ра­мок переводческого процесса. Межличностные отношения не играют здесь роли, единственным объектом внимания перевод­чика является переводимый текст, любая оценка действий пе­реводчика (качества перевода) коммуникантами может быть дана лишь после завершения всего процесса межъязыкового общения.

При устном переводе переводчик работает в непосредствен­ном речевом (а иногда и личностном) контакте с коммуникан­тами, часто в условиях, когда возможна обратная связь с од­ним или обоими участниками межъязыкового общения. Он вынужден воспринимать устную речь, независимо от ее пра­вильности, темпа, особенностей произношения или манеры ре­чи оратора, и обеспечивать взаимопонимание между говоря­щим и слушающими. Преодолению связанных с этим трудно­стей способствует присутствие переводчика при создании тек­ста оригинала, возможность учесть обстановку общения, вос­полнить упущенную информацию на основе знания предмета и цели разговора и предшествующих этапов обсуждения, лич­ного знакомства с присутствующими Рецепторами, понимани­ем ими обсуждаемого вопроса, привычными для них доводами и формулировками. При наличии обратной связи с оратором появляется иногда возможность переспросить, уточнить выска­занную мысль, выяснить значение незнакомого термина. При наличии обратной связи со слушающими возникает возмож- ность следить за их реакцией, доходчивостью перевода, регули­ровать темп речи переводчика, а иногда и оратора и т.п. При личном контакте переводчика с коммуникантами он может прибегать к помощи жестов, наглядной демонстрации, допол­нительным пояснениям. В подобных случаях перевод нередко дополняется элементами адаптивного транскодирования, а по­рой переводчик выступает в роли дополнительного участника коммуникации, отвечая на вопросы и выполняя просьбы од­ного или обоих коммуникантов.

106. Любая речевая коммуникация (в том числе и межъ­языковая) осуществляет передачу информации в одном на­правлении: от Источника к Рецептору. Поэтому и процесс пе­ревода всегда осуществляется от созданного Источником текста оригинала до текста перевода, предназначаемого для Рецепто­ра. Переводчик переводит с языка оригинала на язык перево­да. В письменном переводе соотношение языков в процессе межъязыкового общения обычно остается неизменным, и пе­реводчик часто специализируется на переводе с одного опреде­ленного языка на другой. При устном переводе в условиях не­посредственного контакта с обоими коммуникантами возможна ситуация беседы, когда разноязычные коммуниканты обмени­ваются репликами, поочередно выступая в роли Источника и Рецептора. В этом случае переводчик осуществляет т.н. «дву­сторонний перевод», переводя то с одного, то с другого языка. Хотя и в этом случае каждый акт перевода направлен в одну сторону - от Источника к Рецептору, исходный язык постоянно меняется, и от переводчика требуется умение переводить с каждого из языков, которыми пользуются коммуниканты, быстро переключаясь с одного языка на другой.

107. В теоретическом отношении выделение отдельных ви­дов перевода связано с разработкой специальных теорий пере­вода, раскрывающих специфику каждого вида или подвида пе­ревода. В практическом плане классификация видов перевода дает основу для специализации переводчиков на определенных типах переводческой деятельности. В зависимости от значимо­сти их специфических черт различные виды перевода требуют более или менее детального теоретического анализа.

В настоящее время ряд специальных теорий перевода раз­работан еще недостаточно. Среди специальных теорий, связан­ных с жанрово-стилистической классификацией переводов, наи­большее внимание исследователей привлекают проблемы пере­вода научно-технических и газетно-информационных материа-102 лов, которые представляют большой теоретический и практи­ческий интерес. Этим проблемам посвящена Гл. V.

При разработке специальных теорий перевода, изучающих его виды и подвиды на основе психолингвистической класси­фикации переводов, наиболее всесторонне изучаются различ­ные аспекты устного, особенно синхронного перевода. Теория синхронного перевода выделяется в программе подготовки пе­реводчиков, и по этому курсу изданы специальные учебники и учебные пособия (см. Чернов Г.В. Основы синхронного перево­да. - М., 1987). Поэтому в рамках общего курса теории перево­да мы укажем лишь на основные принципы теоретического описания устного перевода.

Поскольку психолингвистическая классификация переводов основана на различиях в характере речевых действий перевод­чика, научное описание отдельного вида перевода включает не только (и не столько) чисто лингвистические, сколько психо­лингвистические факторы. Особенно это касается теории устно­го перевода (как синхронного, так и последовательного), где одноразовое устное предъявление оригинала и порождение тек­ста перевода в виде серии однократных актов исключает воз­можность возвращения к оригиналу или сколь-либо существен­ных исправлений перевода. Условия осуществления устного (особенно синхронного) перевода создают определенные огра­ничения для достижения максимальной эквивалентности и приводят к некоторым потерям информации как при восприя­тии переводчиком оригинала, так и при выборе варианта пере­вода.

108. Изучение специфики устного перевода осуществляется по трем основным направлениям. Первый аспект исследова­ния занимается факторами, влияющими на извлечение пере­водчиком информации, содержащейся в оригинале. Устный перевод - это перевод устной речи на И Я, Вос­приятие устной речи отличается кратковременностью, однора-зовостью и дискретностью, в связи с чем извлечение информа­ции в процессе перевода осуществляется иначе, чем при зри­тельном восприятии текста. Полнота понимания зависит от ритма, паузации (количества и продолжительности пауз), и темпа речи; извлечение информации происходит в виде от­дельных порций по мере развертывания цепочки языковых единиц в речи оратора, восприятие осуществляется на основе «смысловых опорных пунктов». Переводчик прогнозирует по­следующее содержание текста на основе уже воспринятых «квантов» информации, уточняя свой прогноз в процессе даль­нейшего восприятия, что предполагает накопление и удержа­ние в памяти предыдущей информации. Теория устного пере­вода описывает психолингвистические особенности и лингви* стические предпосылки вероятностного прогнозирования при переводе, его зависимость от относительной смысловой само­стоятельности минимальных речевых отрезков в разных язы­ках, а также характер потерь информации при восприятии на слух значительных отрезков речи. Описываются также факто­ры, компенсирующие такие потери: знание предмета и обста­новки речи, позволяющее догадываться о содержании пропу­щенного, интонация, эмоциональная окраска речи и т.д.

109. Второй аспект изучения устного перевода связан с рас­смотрением его как особого вида речи на ПЯ. Теория устного перевода описывает специфику устной ре­чи переводчика, отличающейся от обычной «непереводной» ре­чи. Существование отличительных черт обусловливается тем, что речь переводчика ориентирована на оригинал и формиру­ется в процессе перевода. При синхронном переводе процесс говорения протекает параллельно процессу аудирования (вос­приятия речи оратора), хотя часть перевода «проговаривается» и в паузы в речи Источника. Важный аспект лингвистического описания синхронного перевода заключается в выявлении раз­меров (длительности) минимального интервала между началом порождения отрезка оригинала и началом перевода этого от­резка. Величина такого интервала определяется двумя рядами языковых факторов. Во-первых, она зависит от особенностей структуры ИЯ, которые обусловливают длину сегмента речи, в пределах которого снимается многозначность составляющих его единиц. Для многих языков такой сегмент чаще всего включает структурную основу предложения SPO (субъект - пре­дикат-объект) и, в первую очередь, глагол-сказуемое. Нередко переводчик вынужден задерживать начало перевода, ожидая появления глагола в высказывании оратора. Во-вторых, вели­чина интервала отставания зависит и от некоторых особенно­стей структуры ПЯ, определяющей степень зависимости фор­мы начальных элементов высказывания от его последующих элементов. Например, при переводе на английский язык нача­ла русского предложения «Дружбу с Советским Союзом... (мы глубоко ценим)» переводчику придется ждать, пока Источник произнесет подлежащее и сказуемое, чтобы начать переводить: We highly appreciate our friendship... . В то же время, переводя это же предложение на немецкий язык, он мог бы начать пе­ревод после первых же слов: Die Freundschaft mil der Sowjetunion... На величину интервала отставания влияет и су­ществование в ПЯ синонимичных высказываний, различаю­щихся по структуре. Вместо того чтобы ожидать появления в русском высказывании подлежащего и сказуемого, переводчик на английский язык мог бы сразу перевести начало предложе­ния как The friendship with the Soviet Union..., рассчитывая, что сможет применить в переводе иную структуру, например: ...is of great value to us.

ПО. В рамках специальной теории устного перевода отме­чается и ряд других особенностей речи переводчика. Сюда от­носится более медленная артикуляция, связанная с т.н. хезита-ционными паузами, колебаниями в выборе вариантов, приво­дящими к резкому увеличению (в 3 - 4 раза) интервала отста­вания перед ошибочными вариантами, а также общей продол­жительности пауз по отношению к чистому звучанию речи. Речь переводчика менее ритмична, переводчик-синхронист час­то говорит в повышенном темпе, стараясь быстрее «прогово­рить» уже понятое, а при последовательном переводе темп ре­чи значительно снижается, поскольку переводчик при этом разбирается в своей записи, восстанавливая в памяти содержа­ние оригинала. Особое внимание в теории устного перевода уделяется нормативным требованиям к речи переводчика, вы­полнение которых в экстремальных условиях синхронного и последовательного перевода требует особых усилий: обеспече­нию четкой артикуляции, равномерного ритма, правильной расстановки акцентов, обязательной смысловой и структурной завершенности фраз и других элементов «подачи» перевода, обеспечивающей его полноценное восприятие слушателями.

111. Центральным аспектом изучения устного перевода яв­ляется рассмотрение его как особого вида перевода, т.е. в противопоставлении переводу письменному. Здесь специаль­ная теория устного перевода выявляет как количественные, так и качественные особенности. В синхронном переводе объем (число слов) текста перевода зависит от длины переводимых отрезков речи. При переводе коротких фраз количество слов в синхронном переводе, в среднем, больше, чем в письменном, за счет большего числа элементов описания, пояснения. При переводе длинных фраз эти величины выравниваются, а при переводе абзацев и более крупных отрезков текста синхронный перевод оказывается менее многословным как за счет созна- тельной компрессии (сжатия) текста в процессе перевода, так и вследствие некоторого количества пропусков. Уменьшение объема текста перевода по сравнению с письменным перево­дом того же оригинала отмечается во всех случаях и при по­следовательном переводе. Число пропусков возрастает с увели­чением темпа речи оратора. Поэтому особое внимание теория устного перевода уделяет причинам, способам и пределам ре­чевой компрессии.

112. Необходимость компрессии определяется тем, что ус­ловия устного (особенно синхронного) перевода не всегда по­зволяют передавать содержание оригинала так же полно, как при письменном переводе. Во-первых, при быстром темпе ре­чи оратора переводчику трудно успеть произнести полный текст перевода. Во-вторых, скорость речемыслительного про­цесса у каждого переводчика имеет свои пределы, и он часто не может говорить так же быстро, как оратор. В-третьих, по­спешное произнесение речевых высказываний нередко сказыва­ется на их правильности и завершенности, в результате чего нарушается их восприятие Рецептором перевода и весь про­цесс межъязыковой коммуникации.

Речевая компрессия при устном переводе - задача далеко не простая. Речь идет не просто о пропуске части оригинала, а о таком сжатии переводимого сообщения, при котором со­храняются все важные элементы смысла. Компрессия стано­вится возможной благодаря информационной избыточности ре­чи. В высказывании часто имеются элементы информации, дублирующие друг друга, и при переводе некоторые из них можно опустить, сохранив содержание сообщения. Например, если переводчик полностью перевел вопрос «Когда начнется осуществление этого плана?» и ему предстоит перевести ответ «Осуществление этого плана начнется в 1990 году», то он мо­жет сжать его до «в девяностом». В высказывании может иног­да содержаться побочная информация (формулы вежливости, случайные замечания, отклонения от темы), опущение кото­рой не помешает реализации главной задачи общения. В ряде случаев ситуация общения делает необязательной передачу ка­кой-то части информации в словесной форме и допускает, та­ким образом, сокращение информации при переводе.

Компрессия сообщений при переводе представляет собой переменную величину. Она зависит от темпа речи оратора и от соотношения структур ИЯ и ПЯ. Теория устного перевода описывает приемы речевой компрессии для каждой пары язы­ков при помощи как структурных, так и семантических преоб­разований. Наиболее типичными способами компрессии явля­ются синонимические замены словосочетаний и предложений более краткими словами, словосочетаниями и предложениями, замена полного наименования организации, государства и т.д. аббревиатурой или сокращенным наименованием (The United Nations - ООН), замена сочетания глагола с отглагольным су­ществительным на одиночный глагол, обозначающий то же действие, процесс или состояние, что и заменяемое существи­тельное (to render assistance - помогать), опущение соединитель­ных элементов в словосочетании (the policy pursued by the United States - политика США), замена придаточного предложе­ния причастным или предложным оборотом (When I met him for the first time - при первой встрече с ним) и т.д. При быст­рой речи оратора применение различных способов речевой компрессии может сокращать текст перевода на 25 - 30% по сравнению с письменным переводом того же оригинала.

113. Важным разделом теории устного перевода является изучение характера эквивалентности, достигаемой в различных типах такого перевода. Как уже указывалось, при устном пере­воде иногда происходит потеря информации, по сравнению с уровнем эквивалентности, устанавливаемым при письменном переводе. Наблюдаемые отклонения сводятся к пропускам, до­бавлениям или ошибочным заменам информации, содержа­щейся в оригинале. Каждый вид отклонения включает более мелкие категории, различающиеся по степени важности непе­реданной или добавленной информации. Пропуски включают: 1) пропуск малозначительного отдельного слова, в основном эпитета; 2) пропуск более важных и крупных единиц, связан­ный с непониманием переводчиком части текста; 3) пропуск части текста в связи с перестройкой структуры текста при пе­реводе; 4) пропуск значимой части текста в связи с отставани­ем перевода от речи оратора. Добавления классифицируются по характеру добавленных избыточных элементов: отдельные определители, дополнительные разъяснения, уточняющие свя­зи между высказываниями и пр. И, наконец, ошибки разделя­ются по степени важности: небольшая ошибка в переводе от­дельного слова, грубая смысловая ошибка при переводе от­дельного слова, небольшая ошибка в связи с незначительным изменением структуры, грубая смысловая ошибка при значи­тельном изменении структуры и т.д. При оценке качества уст ного перевода учитывается специфика устной формы комму­никации: при непосредственном контакте коммуникантов уста­новление эквивалентности на более низком уровне в ряде слу­чаев не препятствует их взаимопониманию, что в определен­ной степени компенсирует потери информации в процессе уст­ного перевода.

114. Указанные два способа классификации переводов (по характеру переводимого текста и по форме восприятия ориги­нала и создания текста перевода) основаны На разных принци­пах, и выделяемые в каждой из них виды перевода, естествен­но, не совпадают. Теоретически, любой тип текста может быть переведен как устно, так и письменно. Практически, однако, специфика устного перевода налагает определенные, ограниче­ния на степень сложности и объем переводимых текстов, что в определенном отношении связано и с их функционально-жанровой характеристикой. Произведения художественной ли­тературы, в целом, не переводятся устно, хотя отдельные ци­таты из таких произведений могут приводиться в устных вы­ступлениях и переводиться синхронно или последовательно. Обеспечение художественно-эстетического воздействия в устном переводе с его жесткими темпоральными рамками является весьма сложной задачей, особенно если цитируются поэтиче­ские произведения, перевод которых не известен переводчику заранее. Не переводятся устно и большие по объему произве­дения информативных жанров, поскольку продолжительность устного перевода ограничена не только возможностями перево­да, но и кратковременностью устной коммуникации вообще:

физически невозможно говорить, слушать и запоминать бес­прерывно на протяжении длительного периода времени.

ПЕРЕВОДЧЕСКИЕ СООТВЕТСТВИЯ

Содержание: Понятие переводческого соответствия (159 -162). Переводче­ские соответствия единицам ИЯ разных уровней (163 -165). Принципы клас­сификации соответствий (166). Единичные и множественные соответствия (167 - 170). Понятие и виды контекста (171). Уяснение значения слова в кон­тексте (172 - 173). Выбор соответствия при переводе (174 - 175). Понятие ок­казионального соответствия (176 -178), Безэквивалентные лексические и грамматические единицы (179 -181). Принципы описания фразеологических и грамматических соответствий (182 - 187).

159. Стремление к максимальной смысловой и структурной близости перевода к оригиналу приводит к тому, что эквива­лентными оказываются не только тексты, объединяемые в процессе перевода, но и отдельные высказывания в этих тек­стах, и не только соотнесенные высказывания, но и составляю­щие их единицы ИЯ и ПЯ. Использование определенной еди­ницы ПЯ для перевода данной единицы ИЯ не является слу­чайным. Обе единицы обладают относительно стабильным значением, и то, что одна из них может заменить другую в процессе перевода, свидетельствует о значительной общности их значений. Подобная общность и создает предпосылки для установления между ними отношений переводческой эквива­лентности, т.е. для регулярного использования одной из них в качестве перевода другой. Единица ПЯ, регулярно используе­мая для перевода данной единицы ИЯ, называется переводче­ским соответствием этой последней.

160. Частные теории перевода изучают системы переводче­ских соответствий в разных языках по отношению к единицам данного языка или системы переводческих соответствий в дан­ном языке по отношению к другим языкам. Поскольку речь идет о соотношении между единицами языков, для каждой пары языков существует свой набор соответствий и, следова­тельно, своя частная теория перевода. Единицы одного языка (ИЯ), имеющие в качестве переводческих соответствий некото­рые единицы другого языка, не всегда будут, в свою очередь, соответствиями этих последних, если данный язык будет ис­пользован как ПЯ, т.е. перевод будет осуществлен в обратную сторону. Иными словами, переводческие соответствия не пол­ностью обратимы, и в пределах каждой частной теории пере-

вода отдельно изучаются отношения языковых единиц при пе­реводе на каждый из двух языков.

161. Переводческие соответствия выступают в качестве ком­муникативно равноценных единицам ИЯ, поэтому близость значений единиц ИЯ и ПЯ является лишь предпосылкой для возникновения переводческого соответствия, но недостаточным условием этого. Отношения эквивалентности устанавливаются при переводе не между изолированными языковыми единица­ми, а между единицами ИЯ и ПЯ, выступающими в составе речевых высказываний. Их способность быть коммуникативно равноценными определяется не только тем значением, кото­рым они обладают в системе своего языка, но и особенностя­ми их употребления в речи. Поэтому переводческие соответст­вия нельзя обнаружить, пытаясь сопоставлять единицы, зани­мающие аналогичное место в системах двух языков, участвую­щих в процессе перевода, а необходимо извлекать из комму­никативно равноценных высказываний, объединяемых при пе­реводе. Это и достигается при сопоставительном анализе пере­водов, в ходе которого в большом числе оригиналов и их пе­реводов обнаруживаются единицы ИЯ и ПЯ, приравниваемые друг к другу в процессе перевода.

162. В практических целях в рамках частной теории пере­вода особенно подробно рассматриваются вопросы перевода та­ких единиц словарного состава и грамматического строя ИЯ, выбор соответствий для которых связан с особыми трудностя­ми. Так, при сопоставлении текстов англо-русских переводов с их оригиналами обнаруживается значительный параллелизм в употреблении таких частей речи, как числительные и прилага­тельные, и поэтому способы их передачи в переводе детально не описываются. Напротив, весьма подробно рассматриваются русские соответствия различным категориям английского глаго­ла и глагольным словосочетаниям (синтаксическим комплек­сам). Из неличных форм английского глагола главное внима­ние уделяется инфинитиву (особенно перфектному), а при описании способов перевода инфинитива подробно анализиру­ется его употребление в функции определения, связанное со значительными переводческими трудностями. Другими слова­ми, происходит выделение переводчески релевантных явлений в системе языка оригинала. Это выделение производится, исхо­дя из характера соответствий в ПЯ, применяемых при перево­де выделяемых единиц. Отсюда следует, что совокупность пе­реводчески релевантных явлений в любом исходном языке бу дет каждый раз иной при изменении ПЯ, в отношении кото­рого эти явления выделяются. Для каждой пары языков суще­ствует свой набор переводческих трудностей.

163. В качестве исходного пункта анализа берутся, как пра­вило, единицы ИЯ, для которых отыскиваются соответствия в ПЯ. В принципе такие соответствия можно обнаружить для единиц ИЯ на любом уровне языковой системы: от фонемы до предложения.

Соответствия на уровне фонем: lady - леди, speaker - спикер, tribalism - трайбализм, Churchill - Черчилль, Liverpool - Ливер­пуль и т.д. В русских соответствиях каждой фонеме английско­го слова обнаруживается близкая по артикуляции и звучанию фонема русского языка. Если английская фамилия Heath пере­дается на русский язык как «Хит», то [h] заменяется русской фонемой [х'], [i:]-русской гласной [и], а спирант [9] - русским смычным согласным [т].

Соответствия на уровне морфем: table-s - стол-ы, back-bench­er - задне-скамееч-ник, strict-ness - строг-ость и т.д. В русских переводах каждой морфеме английского слова соответствует оп­ределенная морфема русского слова. Соответствовать друг дру­гу могут как корневые морфемы, так и аффиксальные, в том числе и словоизменительные суффиксы (окончания).

Соответствия на уровне слов: he came home - он пришел домой, I looked at her - я посмотрел на нее, my brother lives in Moscow - мой брат живет в Москве. Здесь каждому слову анг­лийского предложения можно найти соответствующее слово в русском переводе. Пословный перевод подобного рода приме­няется и при переводе предложений более сложной структуры:

The Industrial Revolution brought into being the industrial Промышленная революция вызвала к жизни промышленный

proletariat and with it the fight for civil and political

пролетариат и вместе с ним борьбу за гражданские и политические

rights, trade-unions and the right to vote.

права, тред-юнионы и право голоса.

При пословном переводе не предполагается абсолютного со­ответствия всем элементам оригинала, поскольку в русском пе­реводе, как правило, нет прямых эквивалентов английским ар­тиклям и некоторым служебным и вспомогательным словам. Чаще всего пословные соответствия обнаруживаются лишь для некоторых слов оригинала, а остальные соответствия устанав­ливаются на иных уровнях.

Соответствия на уровне словосочетаний: to take part - при­нимать участие, to spill the beans - выдать секрет, to come to the wrong shop - обращаться не по адресу. В этих случаях словосо­четания в оригинале и переводе эквивалентны в целом, а в их составе нет слов, выступающих в качестве соответствий друг к другу.

Соответствия на уровне предложений: Keep off the grass - По газонам не ходить, There's a good boy! - Вот умница!, Will you leave a message?-Что ему передать?. В эквивалентных предложениях в оригинале и переводе нет слов или словосоче­таний, которые можно было бы соотнести друг с другом. При этом русские предложения регулярно используются для пере­дачи значений соответствующих английских предложений и несомненно являются их полноценными соответствиями.

164. Основное внимание при описании системы переводче­ских соответствий уделяется соответствиям лексических, фразе­ологических и грамматических единиц ИЯ, обладающих ста­бильным значением, которое реализуется в большом числе высказываний. Как правило, в качестве соответствия выступает единица ПЯ того же уровня. Однако речевые высказывания строятся на основе взаимодействия единиц разного уровня, и в процессе перевода не предопределяется заранее, средствами ка­кого уровня будет передаваться в переводе данная единица оригинала. Поэтому принципиально возможны и фактически нередки случаи межуровневых переводческих соответствий.

Так, ударение на обычно безударном вспомогательном гла­голе в английском предложении But he'will meet her передается в переводе с помощью лексических единиц: «Но он ведь обя­зательно встретится с ней» (фонетико-лексическое соответст­вие). Подобным образом могут создаваться лексико-граммати-ческие (Give me some bread - Дай мне хлеба) и грамматико-лексические соответствия (The delegation had been received by the prime-minister. - До этого делегация была принята премьер-министром.).

165. В пределах одного уровня в качестве соответствий мо­гут выступать как единицы, занимающие в системе ПЯ место, аналогичное замещаемым единицам оригинала, так и иные единицы этого уровня. В словарном составе английского и рус­ского языков имеются слова как с более общим значением (to go, to leave, to be, to have, to come - двигаться, оставлять, быть, иметь, прибывать и т.п.), так и с более конкретным значени­ем (to fly, to slip away, to stand, to possess, to burst in-летать, удрать, стоять, обладать, ворваться). Однако, если рассматри­вать эти же слова с точки зрения их употребления в речи, то окажется, что слова с общим значением гораздо более употре­бительны в английском языке, чем в русском. Отсюда и при сопоставлении переводов английскому to be будет соответство­вать не только русское «быть», но и «стоять», «находиться», «жить» и пр., английскому to go - «идти», «ехать», «летать», «умирать» и пр. Это явление можно наблюдать при сопостав­лении переводов и в отношении иных частей речи.

Already the policy of international money-lenders is beginning to get the inevitable answer from the Latin American peoples.

Политика международных ростовщиков уже начинает встре­чать неизбежный отпор со стороны народов Латинской Амери­ки. (Ср. answer - отпор.)

My feelings then would have been even stronger had I known that Karl Stock was to be burnt in the incinerators of Majdanek.

Мое тогдашнее возмущение было бы еще большим, если бы я знал, что Карлу Стоку суждено погибнуть в печах Май-данека. (Ср. feelings - возмущение.)

166. Регулярные соответствия классифицируются по харак­теру отношения к переводимой единице ИЯ и по принадлеж­ности исходной единицы и ее соответствия к определенному уровню ИЯ. По первому признаку соответствия делятся на единичные (постоянные) соответствия и множественные (вари­антные) соответствия. По второму признаку - на лексические, фразеологические и грамматические. Как было уже указано, в необходимых случаях описываются также и межуровневые со­ответствия. Фонемные и морфемные соответствия рассматрива­ются в составе единиц более высокого уровня. Соответствия на уровне предложения либо включаются во фразеологические, либо рассматриваются как речевые штампы и задаются спи­ском.

167. Единичное соответствие - это наиболее устойчивый постоянный способ перевода данной единицы ИЯ, используе­мый во всех (или почти во всех) случаях ее появления в ори­гинале и в этом смысле относительно независимый от контек­ста. Являясь постоянным эквивалентом переводимой единицы, единичное соответствие наиболее полно воспроизводит ее зна­чение. Единичные соответствия имеются, главным образом, у терминов, собственных имен, географических названий, а так­же у некоторых обиходных слов и словосочетаний: oxygen -кислород, capitalism - капитализм, House of Commons - пала­та общин, Roosevelt - Рузвельт, Eugene O'Neil - Юджин О'Нил, Cleveland - Кливленд, doctrinarianism - доктринерство, contrabandist - контрабандист, dog-collar - ошейник и т.п. Единичное соответствие может быть у всего слова в целом или у слова в одном из его значений (ср. Senator - всегда «сенатор», a barrel - всегда «ствол» только в значении «часть огнестрельного оружия»).

168. Множественное соответствие - это несколько регуляр­ных способов перевода данной единицы ИЯ, выбор между ко­торыми определяется условиями контекста. В этих случаях каждое из вариантных соответствий лишь частично передает значение исходной единицы, аналогичной ей по значению: attitude « отношение, позиция, политика; actual « действитель­ный, подлинный, текущий, современный. Вариантные соответ­ствия могут иметь как однозначные слова, так и различные значения многозначного слова: trade-union & профсоюз, трейд-юнион; Labour Party » рабочая партия, лейбористская партия; sincerity ъ искренность, чистосердечие, прямота, честность; chamber ^ 1. комната, горница, апартаменты, покои; 2. зал, па­лата, конференц-зал; 3. контора, камера, кабинет и т.д. Нередко вариантные соответствия образуются синонимами или парони­мами в ПЯ: importance •= важность, значение, значимость; slander я» клевета, поклеп, навет; writing & пишущий, письмен­ный, писчий, писчебумажный; flying »s летающий, летатель­ный, летный, летучий.

169. Деление соответствий на постоянные и вариантные применимо, главным образом, к лексическим и фразеологиче­ским соответствиям. Иной характер носят соответствия грамма­тическим единицам оригинала. Грамматические значения име­ют обобщенный характер и информация, которую они содер­жат, конкретизируется и тесно взаимодействует со значениями лексических единиц, получающих соответствующее граммати­ческое оформление. Выбор грамматической формы в переводе нередко определяется не грамматическими единицами ориги­нала, а организацией передаваемой информации в высказыва­нии в целом. Поэтому для грамматических единиц ИЯ не об­наруживается единичных соответствий, которые постоянно или хотя бы в большинстве случаев использовались в переводе, когда в оригинале появляется данная единица. Множественные соответствия грамматическим единицам ИЯ также отличаются от лексических вариантных соответствий. Среди них следует различать однотипные (одноименные) и разнотипные соответ­ствия. Однотипные соответствия одинаково определяются в ИЯ и ПЯ, имеют аналогичное название и обладают аналогич­ным грамматическим значением в обоих языках. При исполь­зовании однотипного соответствия значение данной граммати­ческой единицы оригинала передается в переводе с наиболь­шей полнотой. Такого рода соответствия обнаруживаются, глав­ным образом, в языках, где, в основном, совпадают принципы выделения грамматических категорий. Таковы английское и русское существительное, английская и русская категория чис­ла и т.д. Разнотипное соответствие не совпадает с исходной по определению и названию (например, английское наречие и русский предложный оборот в функции обстоятельства).

170. Синонимичные грамматические единицы в ИЯ и ПЯ образуют отношения взаимной эквивалентности, когда у дан­ной единицы ИЯ одинаково часто обнаруживаются как одно­типные, так и разнотипные соответствия. Например, определи­тельные причастные обороты и придаточные определительные предложения в английском и русском языках образуют единую группу соответствий, в которой каждый русский компонент служит соответствием любому английскому компоненту. Иначе говоря, при переводе, скажем, английского причастного оборота в функции определения столь же часто используется прида­точное определительное предложение, как и аналогичный рус­ский причастный оборот. Рассмотрим следующее английское предложение:

Не was guest of honour at a reception given by Soviet youth for delegates to the world youth forum, which opened here last Wednesday.

В этом предложении имеется как причастный оборот, так и придаточное определительное предложение. Для каждого из них в качестве соответствия может быть использовано либо причастие, либо придаточное предложение в русском переводе. Given может быть переведено как «устроенный» или как «кото­рый был устроен», a which opened - как «открывшегося» или как «который открылся»:

Он был почетным гостем на приеме, устроенном (который был устроен) советской молодежью для делегатов Всемирного форума молодежи, который открылся (открывшегося) в Москве в прошлую среду.

В приведенном примере каждая из двух структур англий­ского языка имеет в русском языке как однотипное, так и раз­нотипное соответствие, которые практически являются взаимо­заменяемыми, если отвлечься от некоторых стилистических тонкостей. Подобная взаимозаменяемость будет отсутствовать, если множественность соответствий определяется многофункци­ональностью грамматической единицы ИЯ. Так обстоит дело, например, с английским причастием, которое при употребле­нии его в функции определения соответствует русскому прича­стию, а при употреблении в обстоятельственных функци­ях - русскому деепричастию.

171. Описание соответствий в рамках частной теории пере­вода не предполагает механической подстановки соответствия вместо переводимой единицы оригинала. Понятие соответствия тесно связано с понятием лингвистического и ситуативного контекста, который определяет выбор того или иного соответ­ствия при переводе или отказ от использования известных со­ответствий и необходимость поиска иных способов перевода. Под лингвистическим контекстом понимается языковое окру­жение, в котором употребляется та или иная единица языка в тексте. Контекстом слова является совокупность слов, грамма­тических форм и конструкций, в окружении которых исполь­зовано данное слово. Различается узкий контекст (микрокон­текст) и широкий контекст (макроконтекст). Под узким кон­текстом имеется в виду контекст словосочетания или предло­жения, т.е. языковые единицы, составляющие окружение дан­ной единицы в пределах предложения. Под широким контек­стом имеется в виду языковое окружение данной единицы, выходящее за рамки предложения; это - текстовой контекст, т.е. совокупность языковых единиц в смежных предложениях. Точные рамки широкого контекста указать нельзя - это может быть контекст группы предложений, абзаца, главы или даже всего произведения (напр., рассказа или романа) в целом. Уз­кий контекст, в свою очередь, можно разделить на контекст синтаксический и лексический. Синтаксический контекст - это та синтаксическая конструкция, в которой употребляется дан­ное слово, словосочетание или придаточное предложение. Лек­сический контекст - это совокупность лексических единиц, слов и устойчивых словосочетаний, в окружении которых ис­пользуется данная единица.

Ситуативный (экстралингвистический) контекст включает обстановку, время и место, к которому относится высказыва­ние, а также любые факты реальной действительности, знание которых помогает Рецептору (и переводчику) правильно ин­терпретировать значения языковых единиц в высказывании.

172. Использование переводческих соответствий всегда предполагает учет контекста, в котором употреблены переводи­мые единицы оригинала. Соответствия - это единицы ПЯ, близкие по значению единицам ИЯ, и поэтому прежде всего необходимо установить, в каком значении выступает в ориги­нале данная единица. Большинство языковых единиц много­значно, но в контексте они, как правило, выступают в каком-то одном из потенциально возможных своих значений. Сопо­ставление потенциальных значений совместно употребленных языковых единиц позволяет определить то значение, в кото­ром каждая из них используется в данном высказывании. Обычно это оказывается возможным уже в пределах узкого контекста. Рассмотрим следующее английское предложение: The striking unions have won concessions despite bitter opposition of the employers. Все полнозначные слова в этом предложении, взятые вне контекста, имеют по несколько значений. Глагол to strike может означать «бить, ударять, найти, натолкнуться, по­ражать, сражать, пускать корни, бастовать». Существительное union может иметь значение «союз, объединение, соединение, профсоюз, работный дом, брачный союз». Глагол to win - «вы­играть, победить, добиться, получить, добывать, убедить». Су­ществительное concession - «уступка, концессия». Прилагатель­ное bitter - «горький, мучительный, резкий, ожесточенный». Су­ществительное opposition - «контраст, противоположность, сопро­тивление, оппозиция». И, наконец, существительное employer -«предприниматель, работодатель, наниматель».

Сопоставляя эти значения друг с другом в контексте наше­
го высказывания, можно легко убедиться в том, что они со­
вместимы лишь в случае, если первое слово взято в значении
«бастовать», второе - в значении «профсоюз», третье - «добить­
ся», четвертое - «уступка», пятое - «ожесточенный» и, наконец,
шестое - «сопротивление». Слово employer «предприниматель»
сразу определило, о какой сфере жизни идет речь в данном
случае, и для определения значений остальных слов достаточ­
но было соответствующих словосочетаний: striking unions, win
concessions, bitter opposition.

173. В других случаях для определения значения слова в контексте приходится обращаться к широкому контексту. В следующем предложении из статьи Фостера о кризисе 1929 г. узкий контекст не снимает многозначности слова apparent: The period of apparent prosperity may be said to have ended in 1928. Это прилагательное может иметь одно из двух почти противо­положных значений: 1. очевидный, явный; 2. кажущийся, мни­мый. Ни сочетание apparent prosperity, ни значения других слов в высказывании не исключают возможности реализации любого из этих значений. Однако все содержание статьи и знание критического отношения покойного Председателя Ком­партии США к пресловутому «процветанию» во времена пре­зидента Кулиджа (1924 -1928 гг.) позволяют с уверенностью ут­верждать, что слово apparent выступает здесь во втором из ука­занных значений.

174. Уяснение значения слова в контексте дает возмож­ность отыскать ему в ПЯ постоянное соответствие или ряд ва­риантных соответствий, из которых нужно будет сделать выбор при переводе. И для этого выбора вновь понадобится обра­щаться к лингвистическому и ситуативному контексту. Вот не­сколько примеров с уже знакомым нам существительным attitude: (I) I don't like your attitude to your work. (2) There is no sign of any change in the attitudes of the two sides. (3) He stood there in a threatening attitude. (4) He is known for Ms reactionary attitude. Здесь узкого контекста достаточно, чтобы в первом случае выбрать русское «отношение (к работе)», во вто­ром - «позиции (обеих сторон)», в третьем - «позу (угрожаю­щую)» и в четвертом - «взгляды (реакционные)».

Иногда, однако, для выбора одного из возможных соответ­ствий приходится прибегать и к широкому контексту. Англий­скому chair в русском языке соответствуют как «стул», так и «кресло». И когда в повести Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» переводчик находит такое предложение: Then I got this book I was reading and sat down in my chair, он не имеет в самом предложении достаточных указаний для выбора одного из соответствий. Но дальше в том же абзаце говорится об этих же предметах мебели: The arms were in sad shape, because everybody was sitting on them. Указание на «ручки» позволяет с уверенностью выбрать вариант «кресло».

175. И при выборе варианта перевода нередко приходится обращаться к знаниям реальной действительности. Если кого-либо в тексте называют abolitionist, то выбор соответствия будет зависеть от времени, к которому относятся описываемые в тексте события. Если это период борьбы за освобождение аме­риканских негров, то, следовательно, данное лицо будет назва­но по-русски «аболиционистом», т.е. сторонником отмены раб­ства в США. Если дело происходит в период существования в США «сухою закона», то речь идет о стороннике отмены это­го закона, а в семидесятые годы и особенно в Англии - это скорее всего сторонник отмены смертной казни. Для правиль­ного выбора варианта перевода необходимо знать о соответст­вующих политических движениях, как и о том, что по-русски слово «аболиционист» имеет лишь одно значение, связанное с борьбой против рабства.

176. Перевод при помощи выбора одного из нескольких частичных соответствий является весьма распространенным способом перевода. Мастерство переводчика в значительной степени заключается в умении отыскать ряд соответствий еди­нице оригинала и выбрать из этого ряда вариант, наиболее подходящий по условиям контекста. Однако существование у единицы ИЯ одного или нескольких переводческих соответст­вий не означает обязательного появления таких соответствий в любом переводе, если в оригинале использована данная едини­ца. В ряде случаев условия употребления языковой единицы в контексте вынуждают переводчика отказаться от использования регулярного соответствия и найти вариант перевода, наиболее точно передающий значение единицы ИЯ в данном контексте. Нерегулярный, исключительный способ перевода единицы оригинала, пригодный лишь для данного контекста, называет­ся окказиональным соответствием или контекстуальной за­меной.

Условия контекста могут побудить переводчика отказаться в переводе даже от применения единичного соответствия. Так, географические названия имеют постоянные соответствия, ко­торые, как правило, создаются имитацией в переводе звучания иноязычного названия. Название американского города New Haven в штате Коннектикут регулярно передается на русский язык как «Нью-Хейвен». Но в переводе романа Фицджеральда «Великий Гэтсби» переводчица Е. Калашникова отказалась от использования постоянного соответствия и перевела предложе­ние I graduated from New Haven in 1915, как «Я окончил Йель-ский университет в 1915 году». Контекст ясно показывает, что название города употреблено в оригинале в переносном смыс­ле вместо учебного заведения, находящегося в этом городе. А

знание реальности подсказало переводчику, что в Нью-Хейвене расположен широко известный в США Йельский университет. Поскольку этот факт может быть неизвестен русскому Рецеп­тору, использование постоянного соответствия не обеспечит коммуникативной равноценности перевода. (Ср. возможность сохранения подобного переноса значения в предложении «Я окончил Оксфорд в 1915 году», поскольку название этого анг­лийского городка прочно ассоциируется с Оксфордским уни­верситетом.)

177. Еще чаще контекст заставляет переводчика отказывать­ся от выбора одного из вариантных соответствий. Во всех по­добных случаях переводчику приходится подыскивать подходя­щую контекстуальную замену. Рассмотрим несколько приме­ров:

(1) Не has a friendly attitude towards all. Мы уже видели, что у английского attitude есть ряд русских соответствий: «отноше­ние, позиция, поза, взгляд». Но ни один из них не дает при­емлемого русского высказывания, в то время как в качестве окказионального соответствия легко использовать соответствую­щий русский глагол: «Он ко всем относится по-дружески».

(2) History has dealt with Hitler; history will deal with all would-be Hitlers. Для значения, в котором глагол to deal упот­реблен в этом предложении, словарь (БАРС) предлагает четы­ре соответствия: «обходиться, обращаться, поступать, вести се­бя». Естественно, история не просто обошлась с Гитлером, а обошлась с ним по заслугам, сурово. Необходимыми заменами могут быть слова: «расправилась, разделалась, покончила». Со­поставив их, останавливаем свой выбор на последнем.

(3) Англичанин, посетивший Советский Союз, пишет о том, какое впечатление произвело на него оживленное движе­ние на улицах Москвы, и далее добавляет: which for a stranger is the most visible sign of a city's vitality. Для перевода слова stranger словарь предлагает три соответствия с близким значе­нием: «чужестранец, незнакомец, посторонний человек». Сопо­ставление этих слов со значением английского слова stranger в данном контексте побуждает отказаться от использования • обычных соответствий. Оживленное движение является при­знаком преуспевающего города не только для «чужестранца», да и стилистически это слово мало уместно в подобном тек­сте. Вариант «незнакомец» сразу приходится отклонить, так как он относится к человеку, который кому-либо незнаком, а здесь речь идет о человеке, которому незнаком город, а сам он может быть всем хорошо известен. Третий вариант «посто­ронний человек» слишком сильно подчеркивает чуждость, не­заинтересованность человека, о котором идет речь, во всем происходящем. В контексте явно речь идет о человеке, впер­вые знакомящимся с городом. В качестве окказионального со­ответствия можно использовать слово «приезжий». «Приезжий» не является прямым соответствием английскому stranger, но в данном случае это слово обеспечивает передачу именно того смысла, который stranger имеет в конкретном высказывании.

Контекстуальная замена будет применена и при передаче значения слова vitality в этом контексте. Словарь предлагает ряд соответствий: «жизнеспособность, живучесть, энергия, жи­вость». Но в данном случае значения этих русских слов вряд ли соответствуют значению английского vitality. «Жизнеспособ­ность» и «живучесть» говорят о способности выжить в борьбе, остаться в живых, но не об этом идет речь в тексте. Слова «энергия», «живость» непосредственно неприменимы к городу. City's vitality - это скорее свидетельство того, что жизнь в горо­де бьет ключом, что он полон жизни, энергии. Еще одной возможной контекстуальной заменой может быть сочетание «полнокровная жизнь»: «... что для приезжего служит явным признаком полнокровной жизни города».

178. Особенно часто окказиональные соответствия использу­ются в стилистических целях, для воссоздания художественно­го эффекта оригинала. Глагол to hide несомненно имеет ряд русских соответствий «прятать, скрывать, таить» и пр. и никак не означает «тонуть». Но в следующем примере именно «то­нуть» оказался подходящей контекстуальной заменой: The mountain tops were hidden in a grey waste of sky. - Вершины гор тонули в сером небе. Глагол «тонули» хорошо передает здесь и беспредельность небесного свода (waste of sky).

Таким образом, отдельные соответствия используются в пе­реводе с большей или меньшей регулярностью, и знание та­ких соответствий помогает переводчику решить, следует ли их применить в данном конкретном случае или более целесооб­разно прибегнуть к контекстуальной замене.

179. Сопоставительный анализ переводов обнаруживает, на­ряду с языковыми единицами ИЯ, имеющими единичные или множественные соответствия в ПЯ, и такие лексические и грамматические единицы, для которых в ПЯ нет прямых со­ответствий. Единицы ИЯ, которые не имеют регулярных соот­ветствий в языке перевода, называются безэквивалентными. Безэквивалентная лексика обнаруживается, главным образом, среди неологизмов, среди слов, называющих специфические понятия и национальные реалии, и среди малоизвестных имен и названий, для которых приходится создавать окказио­нальные соответствия в процессе перевода. Таковы английские слова conservationist, baby-sitter, backlog, etc.

Безэквивалентными грамматическими единицами могут быть как отдельные морфологические формы (герундий) и ча­сти речи (артикль), так и синтаксические структуры (абсолют­ные конструкции). Как и соответствия, безэквивалентные еди­ницы выявляются только по отношению к одному из пары анализируемых языков. Единица ИЯ, безэквивалентная по от­ношению к данному ПЯ, может иметь регулярные соответст­вия в других языках.

180. Наличие безэквивалентных единиц не означает, что их значение не может быть передано в переводе или что они пе­реводятся с меньшей точностью, чем единицы, имеющие пря­мые соответствия. Мы уже видели, что соответствия могут лишь частично совпадать по значению с переводимой едини­цей и что нередко при переводе используются контекстуаль­ные замены даже при наличии регулярных соответствий. Ана­логичным образом, при переводе безэквивалентной единицы переводчик тем или иным способом создает окказиональное соответствие. В области перевода безэквивалентной лексики применяются следующие типы окказиональных соответствий:

1. Соответствия-заимствования, воспроизводящие в ПЯ форму иноязычного слова: tribalism - трайбализм, know-how - ноу-хау, impeachment - импичмент. Такие соответствия со­здаются с помощью переводческого транскрибирования или транслитерации, которые будут описаны в следующей главе. Во многих случаях окказиональные соответствия, созданные подобным образом, могут закрепиться в ПЯ и регулярно ис­пользоваться при переводе соответствующих слов. Таковы, на­пример, русские соответствия английским словам London - Лон­дон, Wall Street - Уолл-стрит, beatnik - битник, pop-art - поп-арт, striptease - стриптиз, General Motors - Дженерал моторе и мно­гие другие.

2. Соответстви я-к а л ь к и, воспроизводящие морфем­ный состав слова или составные части устойчивого словосоче­тания в ИЯ: backbencher - заднескамеечник, brain drain - утечка мозгов, work-to-rule - работа (строго) по правилам, people of good will - люди доброй воли. И в данном случае различие. между окказиональными и регулярными соответствиями часто оказывается временным. Многие соответствия, созданные пу­тем калькирования, широко распространяются в переводческой практике, а затем начинают использоваться и в непереводных материалах на ПЯ. В результате соответствующие единицы ИЯ выходят из разряда безэквивалентных, приобретая посто­янные соответствия.

3. Соответствия-аналоги, создаваемые путем поды­скания ближайшей по значению единицы ПЯ для безэквива­лентной единицы ИЯ: drugstore « аптека, witchhunter » мрако­бес, afternoon =» вечер. Как и во многих других случаях при­менения окказиональных соответствий, близость значений эк­вивалентных единиц в оригинале и переводе здесь далеко не полная, и подобный перевод применим лишь в определенном контексте. «Аптека» - это не вполне то же самое, что drugstore; в русских аптеках продаются только лекарства и средства гиги­ены, а в американских «драгсторах» продаются также предме­ты первой необходимости, газеты, журналы, безалкогольные напитки, кофе, мороженое, закуски и пр. Поэтому для перево­да предложения Food is awful in drugstores вариант «аптека» окажется неприменим. Witchhunter - это не просто «мракобес», а американский реакционер, организатор преследований про­грессивных лиц, «охотник за ведьмами». Для общей характе­ристики людей подобного типа «мракобес» оказывается доста­точным соответствием, в других случаях будет использован описательный перевод или калька. Afternoon, конечно, не «ве­чер», ведь существует еще evening, это - вторая половина дня после полудня, но если участники конференции проводят в день два заседания - morning session и afternoon session, то по-русски они будут называться «дневным» и «вечерним».

4. Соответстви я-л ексические замены, создаваемые при передаче значения безэквивалентного слова в контексте с помощью одного из видов переводческих трансформаций, ко­торые лингвистическая теория использует при описании про­цесса перевода (см. Гл. VII). При этом окказиональное соответ­ствие создается путем семантических преобразований значения безэквивалентного слова. Так, при переводе в различных слу­чаях на русский язык английского exposure, не имеющего пря­мого соответствия, например, в предложении Не died of exposure, в зависимости от широкого контекста могут быть ис­пользованы трансформации конкретизации или модуляции (смыслового развития): «Он умер от простуды», «Он погиб от солнечного удара», «Он замерз в снегах» и т.д.

5. В случае невозможности создать соответствие указанны­ми выше способами для перевода безэквивалентного слова ис­пользуется описание, раскрывающее значение безэкви­валентного слова при помощи развернутого словосочетания: landslide - победа на выборах подавляющим большинством го­лосов, brinkmanship - искусство проведения политики на грани войны, coroner - следователь, проводящий дознание в случае насильственной или скоропостижной смерти. Нередко исполь­зование транскрипции или кальки для перевода безэквивалент­ного слова сопровождается описанием значения этого слова в специальном примечании или сноске. Это дает возможность сочетать краткость и экономность средств выражения, свойст­венные транскрибированию и калькированию, с обеспечением полного понимания окказионального соответствия Рецептором перевода. Разъяснив однажды значение переводимой единицы, переводчик может в дальнейшем использовать транскрипцию или кальку уже без объяснений.

Таким образом, значения безэквивалентных слов в конкрет­ных контекстах передаются с помощью указанных способов столь же успешно, как и значения слов, имеющие постоянные или вариантные оютветствия.

181. Не вызывает особых трудностей при переводе и суще­ствование в ИЯ безэквивалентных грамматических единиц. Как уже было указано, выбор грамматической формы при пе­реводе зависит не только и не столько от грамматической формы оригинала, сколько от ее лексического наполнения, т.е. от характера и значения лексических единиц, получающих в высказывании определенное грамматическое оформление. Раз­личия в таком оформлении, как правило, не являются препят­ствием для установления отношений эквивалентности между высказываниями в оригинале и в переводе. Отсутствие в ПЯ однотипного соответствия для той или иной формы ИЯ озна­чает лишь невозможность использовать в переводе аналогич­ную форму или пословный перевод. Здесь можно отметить три основных случая:

1. Нулевой перевод, т.е. отказ от передачи значения грамма­тической единицы вследствие его избыточности. Грамматиче­ское значение нередко дублируется в высказывании с по­мощью иных лексических или грамматических средств. В та ких случаях безэквивалентная единица получает в переводе «нулевое соответствие», т.е. попросту говоря, опускается:

Give me the book that you bought yesterday. Дай мне книгу, которую ты купил вчера. By that time he had already left the country. К этому времени он уже уехал из Англии.

В первом из этих предложений значение определенного ар­тикля дублируется смыслом придаточного предложения, во втором - значение предшествования, выраженное формой Past Perfect, избыточно из-за наличия в высказывании лексических указателей предшествования «к этому времени» и «уже».

2. Приближенный перевод заключается в использовании в переводе грамматической единицы ПЯ, которая в данном кон­тексте частично соответствует безэквивалентной грамматиче­ской единице ИЯ. Так, абсолютная конструкция в современ­ном английском языке не имеет русского соответствия, если ее рассматривать как единицу грамматического строя. Она имеет комплексное, нерасчлененное значение, объединяющее ряд об­стоятельственных отношений. Однако в конкретном высказыва­нии на первый план может выдвинуться один или два вида таких отношений (временных, причинно-следственных, услов­ных, уступительных и пр.), что позволяет окказионально при­равнять к абсолютной конструкции в оригинале соответствую­щую русскую структуру. В следующем примере "абсолютная конструкция имеет явно временную функцию:

Business disposed of, Mr. Swiveller was inwardly reminded of its being high dinner-time.

Когда с этим делом было покончено, организм мистера Свивеллера напомнил ему, что час обеда уже близок.

3. Трансформационный перевод заключается в передаче зна­чения безэквивалентной единицы с помощью одной из грам­матических трансформаций, которые наряду с лексическими трансформациями применяются при описании процесса пере­вода. В следующем примере английская абсолютная конструк­ция, вводимая предлогом with, заменяется в русском переводе самостоятельным предложением (трансформация синтаксиче­ского членения):

The old capitalists and bureaucratic managements remained the directors and managers of the new nationalized industries, with a few right-wing trade-union officials thrown in for luck.

Старые хозяева и административное руководство стали ди­ректорами и управляющими новых национализированных предприятий. Кроме того, было добавлено для вида несколько правых профсоюзных чиновников.

182. Целый комплекс проблем возникает при описании фразеологических соответствий или, точнее, соответствий фра­зеологическим единицам оригинала. В рамках частной теории перевода анализируются особенности семантики фразеологиз­мов, релевантные для их перевода, типы соответствий, кото­рые может использовать переводчик, и критерии выбора одно­го из них в зависимости от характера переводимой единицы.

Центральное место в описании фразеологических соответст­вий занимает проблема эквивалентного воспроизведения значе­ний образных фразеологических единиц. Семантика таких еди­ниц представляет собой сложный информативный комплекс, имеющий как предметно-логические, так и коннотативные компоненты. Наиболее важными из них с точки зрения выбо­ра соответствия в ПЯ являются следующие: 1) переносный или образный компонент значения фразеологизма; 2) прямой или предметный компонент значения фразеологизма, составля­ющий основу образа; 3) эмоциональный компонент значения фразеологизма; 4) стилистический компонент значения фразео­логизма; 5) национально-этнический компонент значения фра­зеологизма.

В русском образном фразеологизме «ездить в Тулу со сво­им самоваром» на основе прямого значения сочетания, пред­полагающего знание того, что именно в Туле делали самые лучшие самовары, содержится переносное значение «достав­лять что-либо туда, где этого и без того много». Фразеологизм передает отрицательное отношение к обозначаемому (не следу­ет так поступать), имеет разговорный характер (ср. книжно-ли­тературные образы типа «перейти Рубикон» или «Сизифов труд») и четко выраженную национальную принадлежность («Тула» и «самовар» могут использоваться для создания образа, несомненно, только в русском языке). Указанные компоненты значения неравноценны с точки зрения их воспроизведения в тексте перевода. Наиболее важными являются компоненты 1), 3) и отчасти 4). ."Эквивалентное соответствие в ПЯ должно обя­зательно воспроизводить переносный смысл переводимого фра­зеологизма, выражать то же эмоциональное отношение (поло­жительное, отрицательное или нейтральное) и иметь такую же (или хотя бы нейтральную) стилистическую характеристику. Сохранение прямого значения фразеологической единицы важ­но не столько само по себе, сколько для сохранения образно­сти. Поэтому в случае необходимости переносный смысл мо­жет быть передан в переводе с помощью иного образа, а по­рой приходится использовать и одноплановое соответствие, ли­шенное образности, чтобы сохранить главный компонент зна­чения 1). Воспроизведение национально-этнического компонен­та сохраняет национальный колорит оригинала, но порой мо­жет затемнять переносный смысл и препятствовать достиже­нию эквивалентности, поскольку Рецептор перевода может не обладать фоновыми знаниями Рецептора оригинала (не знать, что Тула славится самоварами). Существенное влияние нацио­нально-этнического компонента на выбор переводческого соот­ветствия проявляется в том, что из числа соответствий исклю­чаются единицы ПЯ, обладающие подобным компонентом значения. Вспомним, что текст перевода приписывается ино­язычному Источнику (автору оригинала), и появление в пере­воде национально окрашенных фразеологизмов обычно оказы­вается неуместным, заставляя, например, англичанина говорить о таких русских реалиях, как «Тула» и «самовар», или воскли­цать «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!», предполагая, что его собеседникам известно, что это значит.

183. Существуют три основных типа соответствий образным фразеологическим единицам оригинала.

В первом типе соответствий сохраняется весь комплекс значений переводимой единицы. В этом случае в ПЯ имеется образный фразеологизм, совпадающий с фразеологической еди­ницей оригинала как по прямому, так и по переносному зна­чению (основанный на том же самом образе). Как правило, та­кие соответствия обнаруживаются у так называемых интерна­циональных фразеологизмов, заимствованных обоими языками из какого-нибудь третьего языка, древнего или современного: The game is not worth the candles - Игра не стоит свеч, The sword of Damocles - Дамоклов меч, to play into somebody's hands - играть кому-либо на руку и т.п. Использование подоб­ного соответствия наиболее полно воспроизводит иноязычный фразеологизм.

Во втором типе соответствий одинаковый переносный смысл передается в ПЯ с помощью иного образа при сохране­нии всех прочих компонентов семантики фразеологизма: to get up on the wrong side of the bed - встать с постели не с той но­ги, to ton back the clock - повернуть вспять колесо истории, А bird in the hand is worth two in the bush-Лучше синицу в ру­ки, чем журавля в небе и т.п. Использование соответствий это­го типа обеспечивает достаточно высокую степень эквивалент­ности при условии, что русский фразеологизм не обладает яр­ко выраженной национальной окраской.

Третий тип соответствий создается путем калькирования иноязычной образной единицы: Не was not fit to carry water for her - Он был недостоин и воду таскать для нее, to put the cart before the horse - ставить телегу впереди лошади, Necessity is the mother of invention. - Необходимость - мать изобретательно­сти. Соответствия этого типа применимы лишь в том случае, если образ в исходной единице достаточно «прозрачен», и его воспроизведение в переводе позволит Рецептору перевода по­нять передаваемое переносное значение (по-русски понятно, что ставить телегу перед лошадью означает нарушить пра­вильную последовательность действий). Если же в оригинале употреблено фразеологическое сращение, где связь между пере­носным и прямым значением недостаточно ясна, то калькиро­вание образа приведет к разрушению смысла фразеологической единицы. В таких случаях нередко приходится вообще отказы­ваться от применения фразеологического соответствия и до­вольствоваться описанием основного (т.е. переносного) смысла переводимого сочетания: to mind one's P's and Q's - соблюдать осторожность, to dine with Duke Humphrey - ходить голодным, остаться без обеда, to grin Шее a Cheshire cat - широко улыбать­ся. Хотя происхождение таких фразеологических единиц обыч­но может быть обнаружено путем специальных исследований, оно, как правило, мало известно самим Рецепторам оригинала, и их переносное значение не выводится из самого образа. Калькирование образа широко используется для передачи на­ционально-этнического компонента значения фразеологизма: to carry coals to Newcastle - возить уголь в Ньюкастл, Rome was not built in a day - Рим нЪ был построен за один день (не сра­зу Рим строился), Не will not set the Thames on fire - Он Тем­зы не подожжет. При этом, однако, переводчику приходится заботиться о том, чтобы образ был понятен Рецепторам пере­вода (а для этого необходимо, например, знать, что Нью­кастл - это центр угледобычи в Англии), и в случае необходи­мости обеспечивать полноценность понимания с помощью со­ответствующих сносок и примечаний.

184. Нередко у переводчика имеется возможность выбирать между различными типами фразеологических соответствий. В

зависимости от условий контекста он может предпочесть суще­ствующий в ПЯ образ за счет утраты национально-этнического компонента (Не will not set the Thames on fire - Он пороха не изобретет) или, напротив, отказаться от использования русского фразеологизма из-за различия в эмоционально-стилистической характеристике: Can the leopard change Ms spots? - Разве может леопард избавиться от пятен на своей шкуре? (ср. более грубо­ватые русские пословицы: «Горбатого могила исправит» или «Черного кобеля не отмоешь добела»). Для каждой пары язы­ков частная теория перевода описывает систему фразеологиче­ских единиц в ИЯ и их соответствий в ПЯ и формулирует рекомендации переводчику о возможности и целесообразности использования соответствий каждого типа в условиях конкрет­ного контекста.

185. Аналогичным образом описываются и грамматические соответствия. И здесь в первую очередь отбираются формы и структуры ИЯ, передача значений которых связана с необходи­мостью выбора между соответствиями разного типа. Это может быть выбор между однотипным и разнотипным соответствием, между несколькими разнотипными соответствиями или между разными способами передачи значения безэквивалентных форм и структур. Во всех случаях изучаются особенности зна­чения и употребления исходных единиц, влияющие на выбор соответствия, описываются возможные соответствия и указыва­ются возможности и условия употребления каждого из них.

186. Английские формы пассивного залога по своему значе­нию аналогичны русским формам страдательного залога. В ан­глийском языке формы пассивного залога многочисленны (Не was given the book, The book was given to him, The book was sent for, etc,) и употребляются значительно чаще, чем анало­гичные формы в русском языке. Русский язык также обладает разнообразными способами передачи указания на пассивность или отсутствие действующего лица (формы с глаголом «быть», глаголы на -ся, неопределенно-личные формы глагола и т.п.). При передаче английского пассива переводчик постоянно ре­шает вопрос, следует ли использовать в переводе однотипное или разнотипное соответствие или лучше вообще заменить страдательный залог действительным:

The amendment was rejected by the majority of the Security Council.

Поправка была отвергнута большинством Совета Безопасно­сти.

This law is constantly violated.

Этот закон постоянно нарушается.

His book is sold here.

Здесь продают его книгу.

Не was followed by the whole detachment.

За ним следовал весь отряд.

Английским формам прошедшего времени глагола соответ­ствуют две формы прошедшего времени в русском языке, раз­личающиеся по своему видовому значению (формы совершен­ного и несовершенного вида). При переводе для выбора фор­мы русского глагола приходится искать в оригинале дополни­тельную информацию о характере описываемого действия:

Their appeasement policy had strengthened the fascist beast until finally it leaped upon them.

Их политика «умиротворения» увеличивала силы фашист­ского зверя, пока, наконец, он не бросился на них самих.

Поскольку здесь действие длилось в течение некоторого пе­риода до определенного момента, прервавшего его, переводчик выбирает соответствие несовершенного вида. Иногда для выбо­ра видовой формы требуется знание более широкого контекста:

When we were in London we went to hear the speakers in Hyde Park.

Когда мы были в Лондоне, мы пошли послушать ораторов в Гайд-Парке, (или: Когда мы были в Лондоне, мы ходили слушать ораторов в Гайд-Парке.)

Изучение контекста должно показать, идет ли речь об од­нократном или многократном действии.

Независимый (абсолютный) причастный оборот в англий­ском языке не имеет соответствий среди синтаксических струк­тур русского языка. Для передачи его значения в переводе мо­гут использоваться такие разные конструкции, как придаточ­ные предложения времени, причины или сопутствующих об­стоятельств, самостоятельные предложения, деепричастные и предложные обороты. Каждый из этих способов перевода соот­ветствует употреблению исходной структуры в определенной функции, и каждый из них с большей или меньшей полнотой передает отдельные аспекты ее значения. При использовании придаточного предложения приходится уточнять функцию не­зависимого оборота, которая может быть недифференцирован­ной в оригинале:

The weather being good, we went for a walk. Так как погода была хорошая, мы пошли погулять, (или: Когда погода была хорошая, мы ходили гулять.)

Выбор типа придаточного предложения (а также формы глагола) потребует и здесь дополнительной информации из контекста. Выделение причастного оборота в отдельное предло­жение меняет стилистический характер повествования: «Погода была хорошая. Мы пошли гулять».

Применение деепричастного оборота возможно лишь в тех случаях, когда удается соотнести субъект деепричастия с под­лежащим русского предложения:

This duty done, we refilled our glasses.

Выполнив этот долг, мы вновь наполнили стаканы.

Предложные обороты имеют ограниченную сферу употреб­ления:

She walked out, her head held high.

Она вышла (из зала) с высоко поднятой головой.

187. На всех уровнях языковой структуры описание соот­ветствий в рамках частной теории перевода не сводится к пе­речислению возможных способов передачи в ПЯ значения ка­кой-либо конкретной единицы ИЯ (как это, например, делает­ся в любом двуязычном словаре), а ставит перед собой задачу раскрыть типовые особенности создания и выбора соответствий для достаточно большой группы языковых единиц. Описание системы соответствий сопровождается выявлением условий, оп­ределяющих возможность использования соответствий того или иного вида. Таким образом, понятие системы переводческих соответствий имеет не статический, а динамический характер. Это не просто пары соотнесенных единиц в двух языках, а и система отношений между коммуникативно равноценными единицами, от которых зависит реальная взаимозаменяемость таких единиц в процессе перевода, а также набор способов со­здания окказиональных соответствий в тех случаях, когда ус­ловия контекста препятствуют использованию стандартных способов перевода. Описание соответствий осуществляется на основе изучения результатов переводческого процесса, и, в свою очередь, знание типов соответствий и правил их приме­нения способствует успешному решению переводческих задач в многочисленных реальных актах перевода.

СПОСОБЫ ОПИСАНИЯ ПРОЦЕССА ПЕРЕВОДА

Содержание: Определение процесса перевода (188). Понятие модели перево­да (189 - 190). Ситуативная модель перевода (191 - 199). Трансформационно-семантическая модель перевода (200 - 205). Психолингвистическая модель пе­ревода (206). Операционный способ описания перевода (207). Понятие пере­водческой трансформации (208 - 209). Транскрипция и транслитерация (210). Калькирование (211). Лексико-семантические замены (212-215). Синтаксиче­ское уподобление (216). Членение и объединение предложений (217 - 218). Грамматические замены (219 - 222). Антонимический перевод (223). Эксплика­ция (224). Компенсация (225).

188. Процессом перевода или переводом в узком смысле этого термина называются действия переводчика по созданию текста перевода (собственно перевод). Процесс перевода вклю­чает, по меньшей мере, два этапа: уяснение переводчиком со­держания оригинала и выбор варианта перевода. В результате этих этапов осуществляется переход от текста оригинала к тек­сту перевода. При этом действия переводчика часто интуитив­ны и переводчик подчас не осознает, чем он руководствовался при выборе того или иного варианта. Это, однако, не означает, что такой выбор полностью случаен или произволен. Он во многом определяется соотношением способов построения сооб­щений в ИЯ и ПЯ. Теория перевода стремится выяснить, как происходит переход от оригинала к тексту перевода, какие за­кономерности лежат в основе действий переводчика.

189. Реальный процесс перевода осуществляется в мозгу переводчика и недоступен для непосредственного наблюдения и исследования. Поэтому изучение процесса перевода произво­дится косвенным путем при помощи разработки различных теоретических моделей, с большей или меньшей приближен­ностью описывающих процесс перевода в целом или какую-либо его сторону. Моделью перевода называется условное опи­сание ряда мыслительных операций, выполняя которые пере­водчик может осуществить перевод всего оригинала или неко­торой его части. В лингвистической теории перевода модели перевода представляют процесс перевода в виде ряда мысли­тельных операций над языковыми или речевыми единицами, т.е. в виде лингвистических операций, выбор которых обуслов­ливается языковыми особенностями оригинала и соответствую­щими явлениями в языке перевода. Модель перевода носит условный характер, поскольку она необязательно отражает ре­альные действия переводчика в процессе создания текста пере­вода. Большинство таких моделей имеет ограниченную объяс­нительную силу и не претендует на то, что на их основе мо­жет быть реально осуществлен перевод любого текста с необ­ходимой степенью эквивалентности. Задачи модели заключают­ся лишь в том, чтобы описать последовательность действий, с помощью которых можно решить данную переводческую зада­чу при заданных условиях процесса перевода. Модели перево­да раскрывают отдельные стороны функционирования лингви­стического механизма перевода. Хотя в своей практической ра­боте переводчик может добиваться необходимого результата и каким-либо путем, не совпадающим ни с одной из известных нам моделей перевода, знание таких моделей может помочь ему в решении трудных переводческих задач.

190. Описание переводческого процесса с помощью моде­лей перевода включает два взаимосвязанных аспекта: 1) общую характеристику модели с указанием возможной сферы ее при­менения (объяснительной силы модели); 2) типы переводче­ских операций (трансформаций), осуществляемые в рамках модели. Модель перевода может быть преимущественно ори­ентирована на внеязыковую реальность или на некоторые структурно-семантические особенности языковых единиц. При­мером моделей первого вида может служить ситуативная мо­дель перевода, примером моделей второго вида - трансформа-ционно-семантическая модель.

191. Ситуативная (иначе: денотативная) модель перевода исходит из того несомненного факта, что содержание всех еди­ниц языка отражает, в конечном счете, какие-то предметы, яв­ления, отношения реальной действительности, которые обычно называются денотатами. Создаваемые с помощью языка сооб­щения (отрезки речи) содержат информацию о какой-то ситуа­ции, т.е. о некоторой совокупности денотатов, поставленных и определенные отношения друг к другу.

Если отвлечься от несущественных различий, то следует признать, что окружающая нас реальная действительность еди­на для всего человечества. Общность окружающего мира, био­логической структуры, производственных и жизненных процес­сов у всех людей, независимо от их языковой принадлежности, приводит к тому, что все люди обмениваются мыслями, в ос­новном, об одних и тех же явлениях действительности. В принципе, любая мыслимая ситуация может быть с одинако­вым успехом описана с помощью любого развитого языка.

192. Учитывая, что основное содержание любого сообщения заключается в отражении какой-то внеязыковой ситуации, ситу­ативная модель перевода рассматривает процесс перевода как процесс описания при помощи языка перевода той же ситуа­ции, которая описана на языке оригинала. При этом действия переводчика представляются следующим образом (см. схему № 2). Воспринимая текст оригинала, переводчик отождествляет

Схема № 2. Ситуативная модель перевода.

составляющие этот текст единицы с известными ему языковы­ми единицами ИЯ и, интерпретируя их значение в контексте, выясняет, какую ситуацию реальной действительности описы­вает оригинал. После этого переводчик описывает эту ситуа­цию на языке перевода. Таким образом, процесс перевода осу­ществляется от текста оригинала к реальной действительности и от нее к тексту перевода. В ряде случаев этот же процесс идет более кратким путем, когда интерпретация текста или ка­кой-либо его части была проведена заранее, и переводчику из­вестно, что определенные единицы ИЯ и ПЯ указывают на одинаковые предметы, явления или отношения реальной дей­ствительности. На этом основании он может непосредственно заменять единицы оригинала соответствующими единицами перевода, и обращение к реальной действительности осуществ­ляется вне данного акта перевода (на схеме эти два случая обозначены соответственно сплошной и пунктирной линией). Модель перевода при этом сохраняет свою основную ориента цию: объяснение процесса перевода как обращение к описыва­емой ситуации.

193. При этом речь идет не просто о необходимости ин­терпретировать значение языковых единиц в оригинале по от­ношению к реальной действительности, учитывать, наряду с лингвистическим, и ситуативный контекст. Как уже отмеча­лось, без соотнесения с реальной действительностью невозмож­но понять даже самое простое речевое высказывание. Англий­ское предложение The table is on the wall интерпретируется как «Таблица висит на стене», в частности, потому, что знание ре­альной действительности подсказывает коммуникантам, что из двух значений слова table - «стол» и «таблица» - в данном слу­чае реализовано последнее, так как обычно столы на стены не вешают.

Обращение к реальной действительности в рамках ситуа­тивной модели перевода имеет в виду не только уяснение со­держания оригинала, а сам процесс перевода, тот путь, следуя которому, переводчик может создать текст перевода. «Кусочек» реальной действительности, отраженный в совокупном содер­жании исходного текста, служит внеязыкошй основой перевода. Предполагается, что переводчик описывает этот фрагмент ре­альности средствами ПЯ точно так же, как он описал бы этот фрагмент, если бы узнал его не из текста оригинала, а каким-либо иным путем, например, с помощью своих органов чувств.

194. Ситуативная модель перевода обладает значительной объяснительной силой. Она адекватно описывает процесс пере­вода, когда для создания коммуникативно равноценного текста на ПЯ необходимо и достаточно указать в переводе на ту же самую ситуацию, которая описана в переводе. Иначе говоря, при помощи этой модели может достигаться эквивалентность на уровне идентификации ситуации. Наиболее четко ситуатив­ная модель «работает» в следующих трех случаях: 1) при пе­реводе безэквивалентной лексики; 2) когда описываемая в ори­гинале ситуация однозначно определяет выбор варианта пере­вода; 3) когда понимание и перевод оригинала или какой-либо его части невозможно без выяснения тех сторон описываемой ситуации, которые не входят в значения языковых единиц, использованных в сообщении.

195. Поскольку у безэквивалентных единиц ИЯ нет гото­
вых соответствий, любой способ создания окказионального со­
ответствия для таких единиц связан с обращением к ситуа ции, которая описана с их помощью в оригинале. Даже если создаваемые соответствия (путем транскрибирования или каль­кирования) относятся непосредственно к переводимому слову или словосочетанию, они могут быть выбраны лишь на основе правильного уяснения всей ситуации:

The plan is to use a system called "dense pack" which would put the missiles into a narrow strip 14 miles long and one mile wide.

План предусматривает использование системы, именуемой «плотная упаковка», при которой ракеты размещаются на уз­кой полосе длиной в 14 миль и шириной в одну милю.

196. При описании эквивалентности второго типа (на уров­не указания на ситуацию) отмечались случаи, когда в ПЯ су­ществует лишь один способ описания определенной ситуации, независимо от того, каким образом она описана в оригинале. Переводчик может установить, что в данном случае он имеет дело с ситуативной эквивалентностью подобного вида, лишь обратившись к реальной действительности: если в английском оригинале указывается на свежеокрашенный объект (Wet paint), то в русском переводе эта ситуация будет описана с помощью предупреждения «Осторожно, окрашено», а о наличии хрупких предметов в упаковке (Fragile) по-русски предупреждают «Осто­рожно, стекло».

Аналогичным образом ситуация в значительной мере опре­деляет выбор варианта перевода и тогда, когда в ПЯ существу­ет не единственный, а преобладающий, наиболее распростра­ненный способ описания данной ситуации. Именно этот спо­соб и будет использован в переводе в большинстве случаев: Keep off the grass - По газонам не ходить, to sit up late - поздно лечь спать, to swallow the bait - попасться на удочку. Хотя ука­занные английские словосочетания и высказывания могут быть выражены по-русски и другими средствами, обращение к ситу­ации обычно подсказывает переводчику общепринятый способ ее описания. Ср. Stop, I have a gun! - «Стой! Я буду стрелять» и неупотребительное русское: «Стой! У меня ружье».

197. Решающую роль играет обращение к описываемой си­туации в тех случаях, когда содержащаяся в высказывании ин­формация недостаточна для выбора варианта перевода. Мы уже знаем, что любая ситуация описывается в высказывании не во всех деталях, а через обозначение некоторой совокупно­сти ее признаков. В то же время выбор варианта перевода мо жет порой зависеть от других признаков, которыми данная си­туация обладает в реальной действительности, но которые не вошли в способ ее описания, использованный в оригинале. В этом случае переводчик обращается к описываемой ситуации, ища необходимые сведения. Рассмотрим простой пример. Предположим, нам необходимо перевести следующее англий­ское высказывание: Her aunt must be made to tell them about it. Общее содержание этого высказывания понять нетрудно, но выбор соответствия для существительного aunt и глагола made в русском переводе потребует дополнительной информации. Ведь aunt может быть и «тетя», и «тетушка», и «тетка», a must be made может означать, что ее нужно «заставить», «убедить» или «попросить» (...рассказать им об этом). Для того чтобы ре­шить этот вопрос, необходимо будет выяснить, о каких людях реально идет речь, какие между ними существуют отношения и какие методы могут быть использованы, для того чтобы по­лучить от упомянутой родственницы желаемые сведения.

Необходимые сведения о реальной ситуации могут быть порой получены из различных литературных источников и всякого рода справочников. В следующем примере переводчи­ку понадобится основательное знание истории Англии: Cromwell and Bradshaw (not the guide man, but the King Charles's head man) likewise sojourned here. (J.K. Jerome) Переве­сти выделенные слова можно лишь при условии, что перевод­чику удастся выяснить, что Дж. Бредшо был председателем суда, приговорившего к смертной казни Карла Первого, а его однофамилец - автор известного в Англии путеводителя. В са­мом же тексте ни узкий, ни широкий контекст не позволяет правильно интерпретировать сочетания guide man и King Charles's head man.

198. Таким образом, ситуативная модель перевода правиль­но отражает ряд важных сторон переводческого процесса и да­ет возможность объяснить те особенности выбора варианта пе­ревода, которые связаны с обращением переводчика к реаль­ной действительности и последующим ее описанием средства­ми ПЯ. В то же время эта модель обладает ограниченной си­лой, поскольку она охватывает лишь некоторые способы реа­лизации процесса перевода. Как известно, описываемая ситуа­ция далеко не всегда однозначно определяет выбор варианта перевода, так как в большинстве случаев она может быть опи­сана разными способами. И тогда самое подробное выяснение реальной ситуации, которую описывает оригинал, не дает еще переводчику указаний, какие признаки этой ситуации надо от­разить при создании сообщения на ПЯ. Не дает знание ситуа­ции достаточных оснований и для выбора лексико-синтаксиче-ской организации высказывания в переводе в рамках опреде­ленного способа описания ситуации. И способ описания ситуа­ции, и набор языковых единиц, с помощью которых он реа­лизуется, выражают дополнительный смысл, составляющий не­маловажную часть общего содержания высказывания. Поэтому содержание высказываний, описывающих одну и ту же ситуа­цию, может, в целом, различаться весьма существенно. И для правильного выбора варианта перевода в этом случае перевод­чику недостаточно описать средствами ПЯ ту же реальную действительность, которая отражена в оригинале. Он должен еще воспроизвести и другие части содержания исходного тек­ста, употребив эквивалентные средства описания этой действи­тельности. А для этого необходимо учитывать, не только о ка­кой ситуации говорится в оригинале, но и что и как о ней сказано.

199. Понятно, что ситуативная модель перевода не работает и в тех случаях, когда переводчику необходимо отказаться от описания той же самой ситуации, чтобы обеспечить передачу цели коммуникации оригинала. Если данная ситуация не по­зволяет Рецептору перевода сделать необходимые выводы или связана с иными ассоциациями, чем у Рецептора оригинала, то описание переводчиком той же ситуации средствами ПЯ не обеспечит возможности межъязыковой коммуникации.

Из сказанного выше не следует, что ситуативная модель неправильно объясняет процесс перевода. Она адекватно вос­производит этот процесс в тех случаях, когда для его осущест­вления необходимо и достаточно уяснить описываемую в ори­гинале ситуацию и передать ее средствами ПЯ. Однако ее объяснительная сила ограничена тем, что она не учитывает необходимости воспроизведения в переводе и той части содер­жания оригинала, которая создается значениями используемых в нем единиц ИЯ.

200. Трансформационно-семантическая модель перевода, в отличие от ситуативной, исходит из предположения, что при переводе осуществляется передача значений единиц оригинала. Она рассматривает процесс перевода как ряд преобразований, с помощью которых переводчик переходит от единиц ИЯ к единицам ПЯ, устанавливая между ними отношения эквива­лентности. Таким образом, Трансформационно-семантическая модель ориентирована на существование непосредственной свя­зи между структурами и лексическими единицами оригинала и перевода. Соотнесенные единицы рассматриваются как на­чальное и конечное состояния переводческого процесса. В рам­ках трансформационно-семантической модели процесс перевода может быть представлен в виде следующей схемы (см. схему № 3).

Схема № 3. Трансформационно-семантическая модель перевода.

Согласно указанной модели процесс перевода проходит три этапа. На первом этапе - этапе анализа (I) - осуществляется уп­рощающая трансформация исходных синтаксических структур в пределах ИЯ: структуры оригинала (А) преобразуются (сво­дятся) к наиболее простым, легко анализируемым формам (В). Предполагается, что такие простые «ядерные» (или «около­ядерные») структуры в разных языках достаточно близки и легко заменяют друг друга при переводе (В = Bj). Так, пред­ложение She is a good dancer трансформируется в более «про­зрачную» структуру She dances well; предложение The thought worried him может быть представлено в виде двух упрощенных

предложений и указания связи между ними: (a) he thought, (b) he worried, (с) первое предложение (he thought) обусловливает второе (he worried).

Упрощающим преобразованиям на стадии анализа подвер­гаются и отдельные слова, в значениях которых выявляется набор элементарных смыслов (сем). Подобные элементы смысла выделяются в семантике слова при его сопоставлении со словами с близким значением и обнаружении различий между ними. У членов такого семантического ряда можно найти как общие элементы смысла, так и дифференциальные, отличающие значения каждого синонима от других членов ря­да. Так, в ряду английских слов speak, sing, whistle, whisper, hum общим (ядерным) компонентом значения будет «произне­сение звуков с использованием речевого аппарата». А значе­ние, например, whisper - «шептать» включает этот ядерный смысл плюс два дополнительных дифференцирующих призна­ка «использование звуков (членораздельной) речи» (в отличие от whistle и hum) и «отсутствие голоса» (в отличие от speak или sing).

Аналогичным образом выявляются элементарные смыслы у любых слов с пересекающимися или смежными значениями (например, run, walk, jump, hop, etc.) или у слов, значения ко­торых связаны отношением «род - вид» (гиперо-гипонимиче-скими отношениями): animal и mammal, dog и poodle и т.д.

Элементы сходства и различия можно обнаружить и при сопоставлении близких по значению слов разных языков. Так, в русском слове «студент» компонентный анализ выявляет та­кие семантические признаки, как «мужчина» (в отличие от «студентка»), «учащийся в ВУЗе» (в отличие от «ученик»), «обучаемый» (в отличие от «преподаватель»), «единственное число» (в отличие от «студенты»). В английском student пер­вые две семы будут отсутствовать, а две другие будут совпа­дать. Именно совпадение хотя бы части сем и дает возмож­ность словам разных языков выступать в качестве эквивален­тов друг другу.

201. Упрощение синтаксических структур и разбиение зна­чений лексических единиц на этапе анализа позволяют осуще­ствить второй этап перевода (II) - «переключение», т.е. переход к ядерным структурам и семантическим компонентам языка перевода (В -»• В}). Как было указано, на уровне таких струк­тур и элементарных сем у разных языков обнаруживается зна­чительное сходство. Поэтому в принципе эквивалентные еди ницы на этом уровне отыскиваются сравнительно легко. Не­трудно убедиться, что если предложение She is a good singer может вызвать определенные трудности при переводе, если это высказывание не относится к профессиональной певице, то трансформированное высказывание She sings well переводится без труда: «Она хорошо поет». Аналогичным образом при пе­реводе предложения Не was humming a merry tune выбор рус­ского соответствия будет облегчен, если будут учитываться та­кие семы английского hum, как to produce musical tones и without words, т.е. «напевать без слов».

202. На третьем этапе (III) - «реструктурирование» - осуще­ствляются транс4юрмации на ПЯ с ядерного («околоядерного») уровня в окончательные структуры и единицы оригинала (Bj —»-А1). При этом в соответствии с нормами языка меня­ются такие формальные признаки, как порядок слов, структура предложения, число и распределение семантических призна­ков. По трансформационно-семантической модели три этапа процесса перевода, в результате которого английское высказы­вание Immediate expulsion of flunked students was felt to be inadvisable было переведено на русский язык как «Считалось нецелесообразным немедленно исключать студентов, провалив­шихся на экзаменах», описываются следующим образом:

I этап: Английское предложение трансформируется в ряд ядерных структур: 1. Students flunked (examinations). 2. Somebody expels students. 3. The action (2) is immediate. 4. The action (2+3) is inadvisable. 5. Someone felt something. 6. (1) is the reason for (2). 7. (4) is the object of (5). Одновременно анализируются зна­чения лексических единиц: Student - one who attends a school, especially a higher institution of learning, flunk - to fail at an examination + colloquial style, etc. В ряде случаев нет необходи­мости отыскивать более мелкие семантические компоненты в некоторых словах оригинала, так как их семантическая струк­тура достаточна проста и они могут быть переведены методом «прямого переключения», т.е. непосредственной подстановкой русского слова: expel - исключать, immediate - немедленный и т.п.

II этап: Английские ядерные структуры и семантически уп­рощенные слова заменяются соответствующими русскими структурами и словами: 1. Студенты (или учащиеся) не сдали экзаменов. 2. Кто-то исключает студентов, 3. Это действие (2) осуществляется немедленно. 4. Действие (2 + 3) является не­целесообразным. 5. Некто чувствовал. 6. (1) является причи ной (2). 7. (4) является объектом (5). В результате объедине­ния ядерных структур в соответствии с указанными связями между ними в конце второго этапа может получиться пример­но следующее русское высказывание: «Некто чувствовал, что исключить студентов (учащихся) за то, что они не сдали экза­менов и делать это немедленно, является нецелесообразным».

III этап: Окончательно синтезируется русское высказывание путем перехода к структурам и лексическим единицам, более полно соответствующим нормам русского языка и значению единиц оригинала: 1. В связи с отсутствием конкретного дейст­вующего лица неопределенное местоимение опускается и гла­гол ставится в обобщенно-возвратной форме. 2. Глагол ощуще­ния заменяется глаголом мышления, поскольку речь идет о рациональном, а не эмоциональном отношении. 3. Разверну­тые предикативные единицы компрессируются в именные и глагольные группы: «считалось нецелесообразным», «студенты, не сдавшие экзаменов» и «немедленно исключить». 4. Меняет­ся порядок слов. 5. Выбирается надлежащая форма слова: «ис­ключать», а не «исключить», если речь идет о постоянной практике. 6. Отбрасываются ненужные варианты: «студенты», а не «учащиеся». 7. Уточняются коннотативные значения слов: «провалившихся на экзаменах». В результате получается ука­занный вариант перевода: «Считалось нецелесообразным не­медленно исключать студентов, провалившихся на экзамене».

203. Трансформационно-семантическая модель перевода об­ладает значительной объяснительной силой. Она позволяет описывать многие стороны переводческого процесса, недоступ­ные для непосредственного наблюдения. Особенно важно, что, в отличие от ситуативной модели, данная модель дает возмож­ность отразить роль значений языковых единиц в содержании исходного текста и зависимость (хотя и не всегда прямую) от этих единиц средств ПЯ, используемых в переводе. Тем са­мым моделируются способы достижения эквивалентности чет­вертого и пятого типов, где сохраняется основное значение синтаксических структур и лексических единиц исходного тек­ста. Способ представления процесса перевода, который исполь­зуется в трансформационно-семантической модели, во многом соответствует интуиции переводчика, который нередко ломает себе голову над тем, как поточнее передать ту или иную сему в значении слова оригинала. В рамках этой модели делается попытка объяснить общность содержания оригинала и перево­да на уровне микрокомпонентов семантики языковых единиц, т. е. сем. Общность сем составляет основу переводческой экви­валентности как в случае максимального совпадения состава сем в оригинале и переводе (I saw him yesterday - Я видел его вчера), так и в тех случаях, когда для осуществления межъ­языкового общения оказывается достаточным хотя бы части семантических признаков. Далеко не все семы, имеющиеся в содержании оригинала, коммуникативно релевантны для дан­ного акта общения. Задача переводчика, в первую очередь, за­ключается в том, чтобы сохранить коммуникативно релевант­ные семы. Сопоставление семного состава оригинала и перево­да показывает, что именно такие семы и воспроизводятся в процессе перевода.

204. Заменяющие друг друга семы могут не совпадать, а быть связаны отношениями семантического перефразирования, характерными для третьего типа эквивалентности:

Last year saw a rapid growth of industrial production. - В про­шлом году отмечался быстрый рост промышленного производ­ства. (А видит X у себя = X наличествует у А = X существу­ет в период, когда А.)

She was preceded by her father. - Она вошла вслед за своим отцом. (А предшествует Б = Б следует за А = Б идет вслед за А.)

Подобное перефразирование может также сопровождаться добавлением или опущением отдельных семантических при­знаков:

McDermot spoke briefly into the telephone, then waited again. - Макдермот отдал краткое распоряжение по телефону и снова стал ждать.

As he stood there he heard a shot fired. - Вдруг он услышал выстрел.

205. Вместо с тем очевидно, что и трансформационно-се-мантическая модель не является универсальной и не претен­дует на моделирование любого переводческого акта. Она не предусматривает тех случаев, когда между синтаксическими структурами и значениями лексических единиц в оригинале и переводе нет отношений трансформации и эквивалентность двух текстов основывается исключительно на общности описы­ваемой ситуации. Английское Answer the telephone равноценно русскому «Возьми трубку» не потому, что у глаголов to answer и «взять» есть общие семы, а на знании того, что в реальной действительности, отвечая на телефонный звонок, надо взять телефонную трубку и что, следовательно, оба высказывания оз­начают «одно и то же», называют разные стороны одной и той же ситуации. В таких случаях во втором типе эквивалент­ности для объяснения процесса перевода лучше «работает» си­туативная модель перевода.

Не моделирует трансформационно-семантическая модель процесса перевода и тогда, когда в переводе необходимо пере­дать образные и иные ассоциации, связанные с текстом ориги­нала, когда в процессе перевода происходит замена ситуации, чтобы воспроизвести цель коммуникации. Иными словами, трансформационно-семантическая модель не предназначается для описания процесса перевода и в первом типе эквивалент­ности:

"Different brands of courage," Charles said. "Serge and barathea." - «Потому что существуют разные сорта храбро­сти, - сказал Чарльз. - Одна - сержантская, а другая - офицер­ская».

Ситуация, описываемая сообщением serge and barathea, важ­на не сама по себе, а теми выводами, которые может сделать из нее Рецептор, знающий, что это - названия двух видов тка­ни, причем первая ткань - простая, дешевая, а вторая - доро­гая. Подобные выводы не сможет сделать русский Рецептор, в языке которого названия таких тканей отсутствуют. Поэтому в переводе названа иная ситуация, дающая возможность понять подразумеваемый смысл английского высказывания. Следует отметить, что в подобных случаях процесс перевода не моде­лируется и ситуативной моделью. Замена ситуации для сохра­нения цели коммуникации должна описываться моделью, ко­торая учитывала бы различие в фоновых знаниях и культур­но-историческом опыте ИР и ПР.

206. Ситуативная и трансформационно-семантическая моде­ли перевода дают условное изображение перевода, не претен­дуя на полное соответствие реальным действиям переводчика. Чтобы более полно отражать деятельность самого переводчика, модель должна включать описание психических процессов, обеспечивающих такую деятельность. С этой целью разрабаты­вается психолингвистическая модель перевода, использующая положения теории речевой деятельности. Известно, что в соот­ветствии с целью речевого акта у говорящего сначала форми­руется внутренняя программа будущего сообщения, которая за тем развертывается в речевое высказывание. Исходя из этого, психолингвистическая модель перевода постулирует, что, осу­ществляя процесс перевода, переводчик сначала преобразует свое понимание содержания оригинала в свою внутреннюю программу, а затем развертывает эту программу в текст пере­вода. Поскольку внугренняя программа существует в форме субъективного кода говорящего, такое представление процесса перевода включает два этапа - «перевод» с ИЯ на внутренний код и «перевод» с внутреннего кода на ПЯ. Психолингвистиче­ская модель перевода полностью соответствует пониманию пе­ревода как вида речевой деятельности. К сожалению, объясни­тельная сила такой модели ограничивается тем обстоятельст­вом, что мы не знаем, как происходит такое «свертывание» и «развертывание», какие элементы содержания сохраняются во внутренней программе и как выбирается один из возможных путей реализации такой программы в тексте перевода. Даль­нейшая детализация психолингвистической модели перевода является важной задачей теории перевода.

207. Модель перевода ставит перед собой задачу предста­вить процесс перевода в целом, указать общее направление движения мысли переводчика и последовательные этапы пере­хода от оригинала к переводу. Более подробная характеристика процесса перевода достигается путем описания типов мысли­тельных операций, с помощью которых переводчик находит нужный вариант перевода. При этом предполагается, что меж­ду единицами оригинала и перевода существует непосредствен­ная связь, что из исходной единицы путем каких-то преобра­зований (трансформаций) может быть получена единица пере­вода. Представление процесса перевода как преобразования единиц оригинала в единицы перевода носит условный харак­тер. В действительности, с единицами оригинала ничего не происходит, они остаются неизменными, а переводчик просто подыскивает коммуникативно равноценные им единицы в язы­ке перевода. Этот поиск начинается с восприятия единиц ори­гинала и завершается созданием соответствующих отрезков пе­ревода. Иначе говоря, мозг переводчика получает «на входе» отрезок текста на ИЯ и «выдает на выходе» отрезок текста на ПЯ. Сопоставляя исходные и конечные отрезки текста, можно попытаться охарактеризовать способ перехода от первых ко вторым, «приемы перевода», с помощью которых первые как бы преобразуются во вторые.

Операционное описание процесса перевода отличается от представления этого процесса в рамках модели перевода тем, что в нем: 1) дается не общая схема процесса перевода, а ука­зываются способы перевода, применимые при передаче значе­ний единиц ИЯ определенного типа; 2) преобразования, с по­мощью которых описывается процесс перевода, происходят не отдельно в пределах ИЯ и в пределах ПЯ, а исключительно между разноязычными единицами, т.е. все они подразумевают непосредственное переключение от оригинала к переводу без промежуточных ступеней; 3) в связи с этим указанные преоб­разования (способы перевода) уже не сводятся к известным внутриязыковым трансформациям, а представляют собой собст­венно переводческие операции.

208. Преобразования, с помощью которых можно осущест­вить переход от единиц оригинала к единицам перевода в указанном смысле, называются переводческими (межъязыковы­ми) трансформациями. Поскольку переводческие трансформа­ции осуществляются с языковыми единицами, имеющими как план содержания, так и план выражения, они носят формаль­но-семантический характер, преобразуя как форму, так и зна­чение исходных единиц.

209. В рамках описания процесса перевода переводческие трансформации рассматриваются не в статическом плане как средство анализа отношений между единицами ИЯ и их сло­варными соответствиями, а в плане динамическом как спосо­бы перевода, которые может использовать переводчик при пе­реводе различных оригиналов в тех случаях, когда словарное соответствие отсутствует или не может быть использовано по условиям контекста. В зависимости от характера единиц ИЯ, которые рассматриваются как исходные в операции преобразо­вания, переводческие трансформации подразделяются на лек­сические и грамматические. Кроме того, существуют также комплексные лексико-грамматические трансформации, где пре­образования либо затрагивают одновременно лексические и грамматические единицы оригинала, либо являются межуров-невыми, т.е. осуществляют переход от лексических единиц к грамматическим и наоборот.

Основные типы лексических трансформаций, применяемых в процессе перевода с участием различных ИЯ и ПЯ, включа­ют следующие переводческие приемы: переводческое транскри­бирование и транслитерацию, калькирование и лексико-семан-тические замены (конкретизацию, генерализацию, модуляцию). К наиболее распространенным грамматическим трансформации ям принадлежат: синтаксическое уподобление (дословный пере­вод), членение предложения, объединение предложений, грам­матические замены (формы слова, части речи или члена предложения). К комплексным лексико-грамматическим транс­формациям относятся антонимический перевод, экспликация (описательный перевод) и компенсация.

210. Транскрипция и транслитерация - это способы перево­да лексической единицы оригинала путем воссоздания ее фор­мы с помощью букв ПЯ. При транскрипции воспроизводится звуковая форма иноязычного слова, а при транслитерации его графическая форма (буквенный состав). Ведущим способом в современной переводческой практике является транскрипция с сохранением некоторых элементов транслитерации. Поскольку фонетические и графические системы языков значительно от­личаются друг от друга, передача формы слова ИЯ на языке перевода всегда несколько условна и приблизительна: absur­dist- абсурдист (автор произведения абсурда), kleptocracy -клептократия (воровская элита), skateboarding - скейтбординг (катание на роликовой доске). Для каждой пары языков разра­батываются правила передачи звукового состава слова ИЯ, ука­зываются случаи сохранения элементов транслитерации и тра­диционные исключения из правил, принятых в настоящее время. В англо-русских переводах наиболее часто встречающи­еся при транскрибировании элементы транслитерации заклю­чаются, в основном, в транслитерации некоторых непроизноси­мых согласных и редуцированных гласных (Dorset ['dasit] — Дорсет, Campbell ['kaerabalj— Кэмпбелл), передаче двойных со­гласных между гласными и в конце слов после гласных (Bonners Ferry - Боннерс Ферри, boss - босс) и сохранении не­которых особенностей орфографии слова, позволяющих при­близить звучание слова в переводе к уже известным образцам (Hercules missile - ракета «Геркулес», deescalation - деэскалация, Columbia - Колумбия). Традиционные исключения касаются, главным образом, освященных обычаем переводов имен исто­рических личностей и некоторых географических названий (Charles I - Карл I, William III - Вильгельм III, Edinborough -Эдинбург).

211. Калькирование - это способ перевода лексической еди­ницы оригинала путем замены ее составных частей - морфем или слов (в случае устойчивых словосочетаний) их лексиче­скими соответствиями в ПЯ. Сущность калькирования заклю­чается в создании нового слова или устойчивого сочетания в ПЯ, копирующего структуру исходной лексической единицы. Именно так поступает переводчик, переводя superpower как «сверхдержава», mass culture как «массовая культура», green revolution как «зеленая революция». В ряде случаев использова­ние приема калькирования сопровождается изменением поряд­ка следования калькируемых элементов: first-strike weapon - ору­жие первого удара, land-based missile - ракета наземного базиро­вания, Rapid Deployment Force - силы быстрого развертывания. Нередко в процессе перевода транскрипция и калькирование используются одновременно: transnational - транснациональный, petrodollar - нефтедоллар, miniskirt - мини-юбка.

212. Лексика-семантические замены - это способ перевода лексических единиц оригинала путем использования в перево­де единиц ПЯ, значение которых не совпадает со значениями исходных единиц, но может быть выведено из них с по­мощью определенного типа логических преобразований. Основ­ными видами подобных замен являются конкретизация, гене­рализация и модуляция (смысловое развитие) значения исход­ной единицы.

213. Конкретизацией называется замена слова или словосо­четания ИЯ с более широким предметно-логическим значени­ем словом и словосочетанием ПЯ с более узким значением. В результате применения этой трансформации создаваемое соот­ветствие и исходная лексическая единица оказываются в логи­ческих отношениях включения: единица ИЯ выражает родовое понятие, а единица ПЯ - входящее в нее видовое понятие:

Dinny waited in a corridor which smelled of disinfectant. Динни ждала в коридоре, пропахшем карболкой. Не was at the ceremony. Он присутствовал на церемонии.

В ряде случаев применение конкретизации связано с тем, что в ПЯ отсутствует слово со столь широким значением. Так, английское существительное thing имеет очень абстрактное зна­чение (an entity of any kind) и на русский язык всегда перево­дится путем конкретизации: «вещь, предмет, дело, факт, слу­чай, существо» и т.д. Иногда родовое название на языке пере­вода не может быть использовано из-за расхождения коннота-тивных компонентов значения. Английское meal широко при­меняется в различных стилях речи, а русское «прием пищи» не употребительно за пределами специальной лексики. Поэто му, как правило, при переводе meal заменяется более конкрет­ным «завтрак, обед, ужин» и др.:

At seven o'clock an excellent meal was served in the dining-room.

В семь часов в столовой был подан отличный обед.

Понятно, что выбор более конкретного наименования все­цело определяется контекстом и в других условиях в семь ча­сов (вечера) мог быть подан и ужин.

Конкретизация часто применяется и тогда, когда в ПЯ есть слово со столь же широким значением и соответствующей коннотацией, поскольку такие слова могут обладать разной сте­пенью употребительности в ИЯ и ПЯ. Выше (см. с. 138) уже отмечалась большая употребительность в английском языке слов с широким значением. При переводе таких слов конкре­тизация является весьма распространенным способом перевода. В романе Ч. Диккенса «Давид Копперфилд» следующим обра­зом описывается поведение матери героя, испуганной внезап­ным появлением грозной мисс Бетси:

My mother had left her chair in her agitation, and gone behind it in the corner.

Английские глаголы с общим значением to leave и to go не могут быть переведены здесь с помощью соответствующих русских глаголов «покинуть» и «пойти». Неприемлемость пере­вода «Матушка оставила свое кресло и пошла за него в угол» не вызывает сомнений, русский язык не описывает такую кон­кретную эмоциональную ситуацию подобным образом. Луч­шим способом обеспечить эквивалентность русского перевода является конкретизация указанных глаголов:

Взволнованная матушка вскочила со своего кресла и заби­лась в угол позади него.

Аналогичным способом следует перевести и другое предло­жение из того же романа:

My old dear bedroom was changed, and I was to lie a long way off.

Приехав домой после долгого отсутствия, мальчик видит, что все в доме изменилось и стало ему чуждым. Использова­ние прямых соответствий сделало бы перевод этого английско­го предложения малопонятным. Почему кто-то должен «ле­жать вдали от спальни»? Контекст показывает, что «лежать» означает здесь «спать», а «вдали» указывает всего лишь другую часть дома. Именно так и должно быть сказано по-русски:

Моей милой старой спальни уже не было, и я должен был спать в другом конце дома.

Широко распространена конкретизация английских глаголов «говорения» to say и to tell, которые могут переводиться на русский язык не только как «говорить» или «сказать», но и бо­лее конкретными «промолвить, повторить, заметить, утверж­дать, сообщать, просить, возразить, велеть» и т.п.:

"So what?" I said.

- Ну и что? - спросил я.

Не told me I should always obey my father.

Он посоветовал мне всегда слушаться моего отца.

The boss told me to come at once.

Хозяин велел мне прийти сейчас же.

214. Генерализацией называется замена единицы ИЯ, имею­щей более узкое значение, единицей ПЯ с более широким значением, т.е. преобразование, обратное конкретизации. Созда­ваемое соответствие выражает родовое понятие, включающее исходное видовое:

Не visits me practically every week-end. Он ездит ко мне почти каждую неделю.

Использование слова с более общим значением избавляет переводчика от необходимости уточнять, субботу или воскре­сенье имеет в виду автор, говоря о «уик-энде».

Иногда конкретное наименование какого-либо предмета ни­чего не говорит Рецептору перевода или нерелевантно в усло­виях данного контекста:

Jane used to drive to market with her mother in their La Salle convertible.

Джейн ездила со своей матерью на рынок в их машине.

Не showed us his old beat-up' Navajo blanket.

Он нам показал свое потрепанное индейское одеяло.

Более общее обозначение может быть предпочтительным и по стилистическим причинам. В художественных произведени­ях на русском языке не принято с пунктуальной точностью указывать рост и вес персонажей, если это не связано со спор­тивными соображениями, и сочетание a young man of 6 feet 2

inches в английском оригинале будет заменено в русском пере­воде на «молодой человек высокого роста».

Порой переводчик имеет возможность выбирать между бо­лее конкретным и более общим вариантом перевода и оказы­вает предпочтение последнему:

Then this girl gets killed, because she's always speeding. - А по­том эта девушка гибнет, потому что она вечно нарушает пра­вила. (Ср. более «технический» вариант: «она вечно превышает скорость».)

"Who won the game?" I said. "It's only the half." - А кто вы­играл? - спрашиваю. - Еще не кончилось. (Ср. «более спортив­ное»: «Это же только первый тайм».)

Методом генерализации могут создаваться и регулярные со­ответствия единицам ИЯ: foot - нога, wrist watch - наручные ча­сы и т.д.

215. Модуляцией или смысловым развитием называется за­мена слова или словосочетания ИЯ единицей ПЯ, значение которой логически выводится из значения исходной единицы. Наиболее часто значения соотнесенных слов в оригинале и пе­реводе оказываются при этом связанными причинно-следствен­ными отношениями: I don't blame them. - Я их понимаю. (Причина заменена следствием: я их не виню потому, что я их понимаю). He's dead now. - Он умер. (Он умер, стало быть, он сейчас мертв.) Не always made you say everything twice. - Он всегда переспрашивал. (Вы были вынуждены повторять сказан­ное, потому что он вас переспрашивал.) При использовании метода модуляции причинно-следственные отношения часто имеют более широкий характер, но логическая связь между двумя наименованиями всегда сохраняется:

Manson slung his bag up and climbed into the battered gig behind a tall, angular black horse. (A. Cronin)

Мэнсон поставил свой чемодан и влез в расхлябанную дву­колку, запряженную крупной костлявой черной лошадью.

Контекстуальная замена здесь явно необходима, особенно при переводе сочетания behind a horse, поскольку по-русски нельзя сказать: «Он сел в телегу позади лошади». Перевод slung his bag up через «поставил свой чемодан», behind a horse через «запряженную лошадью» и angular через «костлявая» осу­ществлен с помощью модуляции, хотя трудно точно опреде лить, какова связь между соответствующими понятиями в ори­гинале и переводе.

В следующем примере эта связь более явная, но и здесь это скорее не «потому что», а «поскольку, постольку»:

Не would cheer up somehow, begin to laugh again and draw skeletons all over his slate, before his eyes were dry.

Он снова приободрялся, начинал смеяться и рисовал на своей грифельной доске разные фигурки, хотя глаза его еще были полны слез.

216. Синтаксическое уподобление (дословный перевод) - это способ перевода, при котором синтаксическая структура ориги­нала преобразуется в аналогичную структуру ПЯ. Этот тип «нулевой» трансформации применяется в тех случаях, когда в ИЯ и ПЯ существуют параллельные синтаксические структу­ры. Синтаксическое уподобление может приводить к полному соответствию количества языковых единиц и порядка их рас­положения в оригинале и переводе: I always remember bis words - Я всегда помню его слова. Как правило, однако, приме­нение синтаксического уподобления сопровождается некоторы­ми изменениями структурных компонентов. При переводе с английского языка на русский, например, могут опускаться ар­тикли, глаголы-связки, иные служебные элементы, а также происходить изменения морфологических форм и некоторых лексических единиц:

One of the greatest events in the period following World War I and the Russian Revolution, and closely connected with them both was the growth of the world Communist movement.

Одним из важнейших событий периода, последовавшего за первой мировой войной и социалистической революцией в России, событием, тесно связанным с войной и революцией, был рост коммунистического движения во всем мире.

При переводе этого предложения опущены артикли, опу­щены или добавлены некоторые предлоги, изменены морфо­логические формы слов, использованы некоторые слова, не имеющие прямого соответствия в английском тексте. Перевод­чик повторил слово «событие», добавил слово «социалистиче­ская», заменил словосочетание «с ними обеими» более благо­звучным «с войной и революцией». Все эти изменения не за­трагивают основной структуры предложения, которая передана с помощью аналогичной русской структуры, сохраняя одинако вый набор членов предложения и последовательность их рас­положения в тексте. Синтаксическое уподобление широко ис­пользуется в англо-русских переводах. Изменение структуры предложения при переводе объясняется, как правило, невоз­можностью обеспечить эквивалентность перевода путем дослов­ного перевода.

217. Членение предложения - это способ перевода, при кото­ром синтаксическая структура предложения в оригинале преоб­разуется в две или более предикативные структуры ПЯ. Трансформация членения приводит либо к преобразованию простого предложения ИЯ в сложное предложение ПЯ, либо к преобразованию простого или сложного предложения ИЯ в два или более самостоятельных предложения в ПЯ:

The annual surveys of the Labour Government were not discussed with the workers at any stage, but only with the employers.

Ежегодные обзоры лейбористского правительства не обсуж­дались среди рабочих ни на каком этапе. Они обсуждались только с предпринимателями.

Both engine crews leaped to safety from a collision between a parcels train and a freight train near Morris Cowley, Oxfordshire.

Вблизи станции Морис Коули в графстве Оксфордшир про­изошло столкновение почтового и товарного поездов. Члены обеих поездных бригад остались невредимы, спрыгнув на ходу с поезда.

В первом примере выделение последней части английского высказывания в отдельное предложение в переводе позволяет четко выразить имеющееся в оригинале противопоставление. Во втором примере трансформация членения дала возмож­ность передать значение трудного для перевода английского сочетания leaped to safety и обеспечить более естественную для русского языка последовательность описания событий (сначала произошло столкновение, а потом удалось спастись членам бригады).

A claim for a substantial wage increase and improved conditions for about 70,000 municipal busmen in the provinces was yesterday referred to a joint wages committee of the unions and employers which will meet on January 12.

Около 70.000 водителей автобусов, находящихся в ведении провинциальных муниципалитетов, потребовали значительного увеличения заработной платы и улучшения условий труда.

Вчера это требование было передано в совместную комиссию по вопросам заработной платы, в которой представлены как профсоюзы, так и предприниматели. Комиссия будет рассмат­ривать это требование на своем заседании 12-го января.

Нам уже известно, что для английских шзетно-информаци-онных сообщений характерно стремление вместить в рамки одного предложения как можно больше информации путем ус­ложнения его структуры. Для стиля русской прессы более ха­рактерно стремление к относительной краткости предложений, содержащих информационные материалы.

218. Объединение предложений - это способ перевода, при котором синтаксическая структура в оригинале преобразуется путем соединения двух простых предложений в одно сложное. Эта трансформация - обратная по сравнению с предыдущей:

That was a long time ago. It seemed like fifty years ago.

Это было давно - казалось, что прошло лет пятьдесят.

The only thing that worried me was our front door. It creaks like a bastard.

Одно меня беспокоило - наша парадная дверь скрипит как оголтелая.

Нередко применение трансформации объединения связано с перераспределением предикативных синтагм между соседни­ми предложениями, т.е. происходит одновременное использова­ние объединения и членения - одно предложение разбивается на две части, и одна из его частей объединяется с другим предложением:

But occasionally an indiscretion takes place, such as that of Mr. Woodrow Wyatt, Labour MP, when Financial Secretary to the War Office. He boasted of the prowess of British spies in obtaining information regarding armed forces of the USSR.

Однако по временам допускается нескромность. Так, напри­мер, лейборист, член парламента Вудро Уайтт в бытность свою финансовым секретарем военного министерства хвастался ловкостью, проявленной английскими шпионами в деле полу­чения сведений о вооруженных силах СССР.

219. Граммйгпические замены - это способ перевода, при ко­тором грамматическая единица в оригинале преобразуется в единицу ПЯ с иным грамматическим значением. Замене мо­жет подвергаться грамматическая единица ИЯ любого уровня: словоформа, часть речи, член предложения, предложение опре деленного типа. Понятно, что при переводе всегда происходит замена форм ИЯ на формы ПЯ. Грамматическая замена как особый способ перевода подразумевает не просто употребление в переводе форм ПЯ, а отказ от использования форм ПЯ, ана­логичных исходным, замену таких форм на иные, отличаю­щиеся от них по выражаемому содержанию (грамматическому значению). Так, в английском и русском языке существуют формы единственного и множественного числа, и, как прави­ло, соотнесенные существительные в оригинале и в переводе употреблены в том же самом числе, за исключением случаев, когда форме единственного числа в английском соответствует форма множественного числа в русском (money - деньги, ink - чернила и т.п.) или наоборот английскому множественно­му соответствует русское единственное (struggles - борьба, outskirts - окраина и т.п.). Но в определенных условиях замена формы числа в процессе перевода может применяться как средство создания окказионального соответствия:

We are searching for talent everywhere.

Мы повсюду ищем таланты.

The invaders resorted to violence and atrocity to crush the resistance of the native population.

Захватчики прибегли к насилию и зверствам, чтобы пода­вить сопротивление коренного населения.

They left the room with their heads held high.

Они вышли из комнаты с высоко поднятой головой.

220. Весьма распространенным видом грамматической за­мены в процессе перевода является замена части речи. Для англо-русских переводов наиболее характерны замены сущест­вительного глаголом и прилагательного существительным. В английском языке имена деятелей (обычно с суффиксом -ег) широко употребляются не только для обозначения лиц опре­деленной профессии (ср. русские имена «писатель, художник, певец, танцор» и др.), но и для характеристики действий «не­профессионалов». Значения таких существительных регулярно передаются в переводе с помощью русских глаголов:

Не is a poor swimmer. - Он плохо плавает. She is no good as a letter-writer. - Она не умеет писать письма.

I am a very rapid packer. - Я очень быстро укладываюсь.

Как видно из примеров, замена существительного глаголом часто сопровождается заменой прилагательного при этом суще­ствительном на русское наречие. Глаголом часто заменяются и отглагольные существительные другого типа:

It is our hope, that an agreement will be reached by Friday. Мы надеемся, что к пятнице будет достигнуто соглашение.

Английские прилагательные, заменяемые русскими сущест­вительными, наиболее часто образованы от географических на­званий:

Australian prosperity was followed by a slump. За экономическим процветанием Австралии последовал кризис.

Ср. также the British Government - правительство Великобри­тании, the American decision - решение США, the Congolese Embassy - посольство Конго и пр. Нередко также подобная за­мена применяется в отношении английских прилагательных в сравнительной степени со значением увеличения или умень­шения объема, размера или степени:

The stoppage which is in support of higher pay and shorter working hours, began on Monday.

Забастовка в поддержку требований о повышении заработ­ной платы и сокращении рабочего дня началась в понедель­ник.

221. Замена членов предложения приводит к перестройке его синтаксической структуры. Такого рода перестройка проис­ходит и в ряде случаев при замене части речи. Например, в приведенных выше примерах замена существительного глаго­лом сопровождалась заменой определения обстоятельством. Бо­лее существенная перестройка синтаксической структуры связа­на с заменой главных членов предложения, особенно подлежа­щего. В англо-русских переводах использование подобных за­мен в значительной степени обусловлено тем, что в англий­ском языке чаще, чем в русском, подлежащее выполняет иные функции, нежели обозначения субъекта действия, напри­мер, объекта действия (подлежащее заменяется дополнением):

Visitors are requested to leave their coats in the cloak-room. Посетителей просят оставлять верхнюю одежду в гардеробе.

обозначения времени (подлежащее заменяется обстоятельст­вом времени):

The last week saw an intensification of diplomatic activity. На прошлой неделе наблюдалась активизация дипломатиче­ской деятельности.

обозначения пространства (подлежащее заменяется обстоя­тельством места):

The little town of Clay Cross today witnessed a massive demonstration.

Сегодня в небольшом городке Клей-Кросс состоялась массо­вая демонстрация.

обозначения причины (подлежащее заменяется обстоятель­ством причины):

The crash killed 20 people.

В результате катастрофы погибло 20 человек.

и т.д.

222. Замена типа предложения приводит к синтаксической перестройке, сходной с преобразованиями при использовании трансформации членения или объединения. В процессе пере­вода сложное предложение может заменяться простым (It was so dark that I could not see her. - Я ее не мог видеть в такой темноте.); главное предложение может заменяться придаточ­ным и наоборот (While I was eating my eggs, these two nuns with suitcases came in. - Я ел яичницу, когда вошли эти две мо­нахини с чемоданами.); сложноподчиненное предложение мо­жет заменяться сложносочиненным и наоборот (I didn't sleep too long, because I think it was only around ten o'clock when I woke up. I felt pretty hungry as soon as I had a cigarette. - Спал я недолго, было часов десять, когда я проснулся. Выкурил сига­рету и сразу почувствовал, как я проголодался.); сложное пред­ложение с союзной связью может заменяться предложением с бессоюзным способом связи и наоборот (It was as hot as hell and the windows were all steamy. - Жара была адская, все окна запотели. Had the decision been taken in time, this would never have happened. - Если бы решение было принято своевременно, это никогда бы не произошло.).

223. Антонимический перевод - это лексико-грамматическая трансформация, при которой замена утвердительной формы в оригинале на отрицательную форму в переводе или, наоборот, отрицательной на утвердительную сопровождается заменой лексической единицы ИЯ на единицу ПЯ с противоположным значением:

Nothing changed in my home town.

Все осталось прежним в моем родном городе.

В англо-русских переводах эта трансформация применяется особенно часто, когда в оригинале отрицательная форма упот­реблена со словом, имеющим отрицательный префикс:

She is not unworthy of your attention.

Она вполне заслуживает вашего внимания.

Сюда относится и употребление отрицательной формы с отрицательными союзами until и unless:

The United States did not enter the war until April 1917.

Соединенные Штаты вступили в войну только в апреле 1917 г.

Additional expenditures shall not be made unless authorized.

Дополнительные расходы должны производиться лишь с особого разрешения.

В рамках антонимического перевода единица ИЯ может за­меняться не только прямо противоположной единицей ПЯ, но и другими словами и сочетаниями, выражающими противопо­ложную мысль:

The railroad unions excluded negroes from their membership. Профсоюзы железнодорожников не принимали в свои ряды негров.

Следует учитывать, что отрицание может выражаться и другими средствами, например, при помощи союза without:

Не never came home without bringing something for the kids. Приходя домой, он всегда приносил что-нибудь детям.

Применение антонимического перевода нередко сочетается с использованием иных трансформаций (лексических или грамматических):

Their house had no screen doors.

Двери у них были сплошные. (Замена отрицательной фор­мы на утвердительную сопровождается модуляцией значения сочетания screen doors.)

The people are not slow in learning the truth.

Люди быстро узнают правду. (Антонимический перевод со­провождается заменой части речи - прилагательного на наре­чие.)

224. Экспликация или описательный перевод - это лексико-грамматическая трансформация, при которой лексическая еди­ница ИЯ заменяется словосочетанием, эксплицирующим ее значение, т.е. дающим более или менее полное объяснение или определение этого значения на ПЯ. С помощью экспли­кации можно передать значение любого безэквивалентного сло­ва в оригинале: conservationist - сторонник охраны окружающей среды, whistle-stop speech - выступления кандидата в ходе пред­выборной агитационной поездки. Недостатком описательного перевода является его громоздкость и многословность. Поэтому наиболее успешно этот способ перевода применяется в тех случаях, где можно обойтись сравнительно кратким объяснени­ем:

Саг owners from the midway towns ran a shuttle service for parents visiting the children injured in the accident.

Владельцы автомашин из городов, лежащих между этими двумя пунктами, непрерывно привозили и отвозили родителей, которые навещали своих детей, пострадавших во время круше­ния.

225. Компенсация - это способ перевода, при котором эле­менты смысла, утраченные при переводе единицы ИЯ в ори­гинале, передаются в тексте перевода каким-либо другим сред­ством, причем необязательно в том же самом месте текста, что и в оригинале. Таким образом, восполняется («компенси­руется») утраченный смысл, и, в целом, содержание оригинала воспроизводится с большей полнотой. При этом нередко грам­матические средства оригинала заменяются лексическими и наоборот. Героиня романа У. Теккерея «Ярмарка тщеславия» следующим образом описывает невежество своего хозяина, сэра Питта Кроули:

"Serve him right," said Sir Pitt; "him and his family has been cheating me on that farm these hundred and fifty years" ... Sir Pitt might have said, 'he and Ms family to be sure; but rich baronets do not need to be careful about grammar as poor governesses must be.

Неправильное употребление формы местоимения третьего лица в оригинале играет важную коммуникативную роль и должно быть как-то отражено в переводе. Но попытка воспро­извести такую неправильность в русском языке явно невоз­можна. В то же время утраченный элемент смысла может быть успешно компенсирован, если нелитературная речь сэра

Питта будет воспроизведена с помощью иных (лексических) средств русского языка:

«Он со своей семейкой облапошивал меня на этой ферме целых полтораста лет!»... Сэр Питт мог бы, конечно, выра­жаться поделикатнее, но богатым баронетам не приходится особенно стесняться в выражениях, не то что нам, бедным гу­вернанткам.

Особенно часто к компенсации приходится прибегать для возмещения утраченных стилистических и образных аспектов содержания оригинала:

All kinds of "Russian experts", specialists in slander of the Soviet Union before World War II were taken out of cold storage by their diplomatic masters.

Вновь были вынуты из дипломатических сундуков всякого рода пронафталиненные «знатоки России», изощрявшиеся в клевете на Советский Союз еще до второй мировой войны.

Утрата английского образа cold storage компенсирована в пе­реводе метафорическим «дипломатический сундук» и ирониче­ским «пронафталиненные знатоки». Некоторые особенности ан­глийского просторечия нельзя передать на русский язык ника­кими иными средствами, кроме компенсации, например, до­бавление или опущение гласных или согласных звуков (а-singing, a-going, hit вместо it, 'appen и пр.), отсутствие согласова­ния между подлежащим и сказуемым (I was, you was и пр.) или какое-либо иное нарушение грамматических правил. Иног­да такая компенсация достигается относительно простым спо­собом. В пьесе Б. Шоу «Пигмалион» Элиза говорит: Гт nothing to you - not so much as them slippers. Хиггинс поправля­ет ее: those slippers. Разницу между them и those трудно вос­произвести в переводе. Но эту «утрату» легко компенсировать, обыграв неправильную форму родительного падежа «туфли». В переводе Элиза скажет: «Я для вас ничто, хуже вот этих туф­лей», а Хиггинс поправит ее: «туфель». В других случаях для решения задачи придется использовать единицы ПЯ, не име­ющие соответствий в оригинале:

You could tell he was very ashamed of his parents and all, because they said "he don't" and "she don't" and stuff like that.

Было видно, что он стесняется своих родителей, потому что они говорили «хочут» и «хочете» и все в таком роде.

Во всех случаях в языке перевода подыскивается какое-ли­бо средство, передающее утраченный элемент содержания ори­гинала.

КРАТКИЙ СЛОВАРЬ ПЕРЕВОДЧЕСКИХ ТЕРМИНОВ

Адаптивное транскодирование - вид языкового посредничества, при котором содержание оригинала передается в преобразованной форме, обеспечивающей за­данный объем и характер передаваемой информации.

Адаптированный перевод - вид адаптивного транскодирования, при котором в процессе перевода осуществляется упрощение структуры и содержания ориги­нала с целью сделать текст перевода доступным для Рецепторов, не обладаю­щих познаниями, которые требуются для полноценного понимания сообщения, содержащегося в оригинале.

Адекватный перевод - перевод, обеспечивающий прагматические задачи пере­водческого акта на максимально возможном для достижения этой цели уровне эквивалентности, не допуская нарушения норм и узуса ПЯ, соблюдая жанрово-стилистические требования к текстам данного типа и соответствия конвенцио­нальной норме перевода. В нестрогом употреблении Ап. - это «правильный» пе­ревод.

Антонимический перевод - лексико-грамматическая трансформация, при ко­торой замена утвердительной формы в оригинале на отрицательную форму в переводе или, наоборот, отрицательной на утвердительную сопровождается заме­ной лексической единицы ИЯ на единицу ПЯ с противоположным значением.

Безэквивалентная лексика - лексические единицы ИЯ, не имеющие регуляр­ных (словарных) соответствий в ПЯ.

Безэквивалентные грамматические единицы - грамматические формы и структуры ИЯ, не имеющие однотипных соответствий в ПЯ.

Буквальный перевод - перевод, воспроизводящий коммуникативно нереле­вантные элементы оригинала, в результате чего либо нарушаются нормы и узус ПЯ, либо оказывается искаженным (непереданным) действительное содержание оригинала.

Генерализация - лексико-семантическая замена единицы ИЯ, имеющей более узкое значение, единицей ПЯ с более широким значением.

Грамматическая замена - грамматическая трансформация, при которой грам­матическая единица в оригинале преобразуется в единицу ПЯ с иным граммати­ческим значением.

Единица несоответствия - элемент содержания оригинала, не переданный или искаженный при переводе, или элемент содержания текста перевода, непра­вомерно добавленный при переводе.

Единица перевода -1. Минимальная единица текста оригинала, которая пе­реводится как единое целое, в том смысле, что ей можно отыскать соответст­вие в переводе, но нельзя обнаружить в переводе единиц ПЯ, воспроизводящих значение составных частей данной единицы, если таковые у нее имеются. 2. Единица эквивалентности. 3. Единица переводческого процесса.

Единица переводческого процесса - минимальный отрезок текста оригинала, выступающий в качестве отдельной «порции» перевода, в том смысле, что пере­водчик приступает к переводу каждого такого отрезка после завершения пере­вода отрезка предыдущего.

Единица эквивалентности - минимальная единица содержания оригинала, со­храняемая в переводе.

Единичное (постоянное) соответствие - наиболее устойчивый (постоянный) способ перевода данной единицы ИЯ, относительно независимый от контекста.

Жанрово-стилистическая классификация переводов - подразделение перево­дов в зависимости от жанрово-стилистических особенностей оригинала на худо­жественный перевод и информативный перевод и функциональные подвиды пе­ревода.

Жанрово-стилистическая норма перевода - требования, которым должен от­вечать перевод в зависимости от принадлежности оригинала к определенному функциональному стилю.

Информативный перевод - перевод оригиналов, не принадлежащих к худо­жественной литературе (общественно-политических, научно-технических, офици­ально-деловых и пр.), т.е. текстов, основная функция которых заключается в со­общении каких-то сведений, а не в художественно-эстетическом воздействии на Рецептора.

Источник (информации) - создатель (автор) текста оригинала, отправитель сообщения.

Исходный язык (ИЯ) - язык оригинала, язык с которого делается перевод.

Калькирование - способ перевода лексической единицы оригинала путем за­мены ее составных частей - морфем или слов (в случае устойчивых словосоче­таний) - их лексическими соответствиями в ПЯ.

Коммуникативная равноценность - способность текста выступать в качестве полноправной замены (в функциональном, содержательном и структурном отно­шении) другого текста. Коммуникативно равноценные тексты являются формами существования одного и того же сообщения и объединяются воедино (отожде­ствляются) в процессе коммуникации.

Компенсация - способ перевода, при котором элементы смысла, утраченные при переводе единицы ИЯ в оригинале, передаются в тексте перевода каким-ли­бо другим средством, причем необязательно в том же самом месте текста, что и в оригинале.

Конвенциональная норма перевода - требования, которым должен отвечать перевод в связи с общепринятыми в данный период взглядами на роль и задачи переводческой деятельности.

Конкретизация - лексико-семантическая замена единицы ИЯ, имеющей более широкое значение, единицей ПЯ с более узким значением.

Лексико-семантическая замена - способ перевода лексических единиц ориги­нала путем использования в переводе единиц ПЯ, значения которых не совпада­ют со значениями исходных единиц, но могут быть выведены из них с помощью логических преобразований определенного типа.

Лексический контекст - совокупность лексических единиц, в окружении ко­торых используется данная единица текста.

Лингвистика перевода или лингвистическое переводоведение - раздел язы­кознания, изучающий перевод как лингвистическое явление.

Лингвистическая теория перевода - теоретическая часть лингвистики перево­да.

Лингвистический контекст - языковое окружение, в котором употребляется данная единица языка в тексте.

Литературное переводоведение - раздел литературоведения, изучающий пере­вод как вид литературного творчества.

Межъязыковая (двуязычная) коммуникация - речевое общение между ком­муникантами, пользующимися разными языками.

Множественное (вариантное) соответствие - один из регулярных способов перевода данной единицы ИЯ, частично воспроизводящей в ПЯ ее значение.

Модель перевода - условное описание ряда мыслительных операций, выпол­няя которые, можно осуществить процесс перевода всего оригинала или некото­рой его части.

Модуляция (смысловое развитие) - лексико-семантическая замена слова или словосочетания ИЯ единицей ПЯ, значение которой является логическим следст­вием значения исходной единицы.

Норма перевода - совокупность требований, которым должен отвечать пере­вод.

Норма переводческой речи - требования, которым должен удовлетворять язык перевода.

Норма эквивалентности перевода - требование максимально возможной смысловой близости перевода к оригиналу.

Нулевой перевод - отказ от передачи в переводе значения грамматической единицы ИЯ, вследствие его избыточности.

Общая теория перевода - раздел лингвистической теории перевода, изучаю­щий наиболее общие лингвистические закономерности перевода, независимо от особенностей конкретной пары языков, участвующих в процессе перевода, спо­соба осуществления этого процесса и индивидуальных особенностей конкретного акта перевода.

Объединение предложений при переводе - способ перевода, при котором синтаксическая структура в оригинале преобразуется путем соединения двух простых предложений в одно сложное.

Однотипное соответствие - грамматическое соответствие в ПЯ, имеющее наименование, определение и грамматическое значение, аналогичное замещаемой единице ИЯ.

Окказиональное соответствие (контекстуальная замена) - нерегулярный, иск­лючительный способ перевода единицы оригинала, пригодный лишь для данного контекста.

Официальный (готовый к опубликованию) перевод - окончательный вари­ант перевода, представляемый переводчиком в качестве полноценного воспроиз­ведения оригинала.

Перевод - вид языкового посредничества, при котором содержание иноязыч­ного текста оригинала передается на другой язык путем создания на этом язы­ке коммуникативно равноценного текста.

Переводоведение - совокупность научных дисциплин, изучающих различные аспекты перевода.

Переводческая (межъязыковая) трансформация - преобразование, с по­мощью которого можно осуществить переход от единиц оригинала к единицам перевода.

Переводческое соответствие - единица ПЯ, регулярно используемая для пе­ревода данной единицы ИЯ.

Переводящий язык (ПЯ) - язык, на который делается перевод.

Письменный перевод - вид перевода, при котором оригинал и перевод вы­ступают в процессе перевода в виде фиксированных (главным образом, письмен­ных) текстов, к которым переводчик может неоднократно обращаться.

Прагматика перевода (прагматический аспект перевода) - влияние на ход и результат переводческого процесса необходимости воспроизвести прагматический потенциал оригинала и обеспечить желаемое воздействие на Рецептора перевода.

Прагматическая адаптация перевода - изменения, вносимые в текст перевода с целью добиться необходимой реакции со стороны конкретного Рецептора пе­ревода.

Прагматическая норма перевода - требование обеспечения прагматической ценности перевода.

Прагматическая ценность перевода - степень соответствия текста перевода тем задачам, для решения которых был осуществлен процесс перевода.

Прагматический потенциал текста - способность текста оказывать воздейст­вие на Рецептора, вызывать у него интеллектуальную или эмоциональную реак­цию на передаваемое сообщение.

Приближенный перевод - использование в переводе грамматической едини­цы ПЯ, которая в данном контексте частично соответствует безэквивалентной грамматической единице ИЯ.

Прием лексических добавлений - использование в переводе дополнительных лексических единиц для передачи имплицитных элементов смысла оригинала.

Прием местоименного повтора - повторное указание в тексте перевода на уже упоминавшийся объект с заменой его имени на соответствующее местоиме­ние.

Прием опущения - отказ от передачи в переводе семантически избыточных слов, значения которых нерелевантны или легко восстанавливаются в контексте.

Прием перемещения лексических единиц - использование ближайшего соот­ветствия переводимой единице ИЯ в другом месте высказывания в тексте пере­вода.

Прием пословного перевода - подстановка ближайших соответствий вместо лексических единиц оригинала при сохранении синтаксических связей между ни­ми в качестве промежуточной стадии в процессе поиска оптимального варианта перевода.

Процесс перевода (собственно перевод) - действия переводчика по созда­нию текста перевода.

Психолингвистическая классификация переводов - подразделение переводов на виды и подвиды по способу (речевой форме) восприятия оригинала и созда­ния текста перевода.

Рабочий перевод - предварительный перевод, эквивалентность которого огра­ничена лишь передачей на уровне способа описания ситуации предметно-логиче­ского содержания оригинала.

Разнотипное соответствие - грамматическое соответствие в ПЯ, не совпада­ющее с исходной единицей по названию и определению.

Рецептор (информации) - получатель сообщения, слушающий или читающий участник коммуникации.

Свободный (вольный) перевод - перевод, выполненный на более низком уровне эквивалентности, чем тот, которого можно достичь при данных условиях переводческого акта.

Синтаксический контекст - синтаксическая структура, в рамках которой употреблено данное слово в тексте.

Синтаксическое уподобление (дословный перевод) - способ перевода, при котором синтаксическая структура оригинала преобразуется в аналогичную структуру ПЯ с сохранением набора полнозначных слов и порядка их располо­жения в оригинале и переводе.

Ситуативная модель перевода - модель перевода, представляющая процесс перевода как процесс описания при помощи ПЯ той же ситуации, которая опи­сана в оригинале.

Ситуативный (экстралингвистический) контекст - обстановка, время и место, к которым относится высказывание, а также любые факты реальной действи­тельности, знание которых помогает Рецептору правильно интерпретировать зна­чения языковых единиц в высказывании.

Ситуация - совокупность идеальных или материальных объектов и, связей между ними, описываемых в содержании высказывания.

Смысловая доминанта - наиболее важная часть содержания оригинала, кото­рая должна быть непременно сохранена в переводе и ради сохранения которой могут быть принесены в жертву другие элементы переводимого сообщения.

Сокращенный перевод - перевод, при котором осуществляется опущение отдельных частей оригинала по моральным, политическим или иным соображени­ям практического характера.

Сопоставительный анализ перевода - анализ формы и содержания текста перевода в сопоставлении с формой и содержанием оригинала.

Специальная теория перевода - раздел лингвистической теории перевода, изучающий особенности процесса перевода текстов разного типа и влияние на этот процесс речевых форм и условий его осуществления.

Способ описания ситуации - часть содержания высказывания, указывающая на признаки ситуации, через которые она отражается в высказывании.

Точный перевод - перевод, в котором эквивалентно воспроизведена лишь предметно-логическая часть содержания оригинала при возможных отклонениях от жанрово-стилистической нормы и узуальных правил употребления ПЯ.

Транскрипция - способ перевода лексической единицы оригинала путем вос­создания ее звуковой формы с помощью букв ПЯ.

Транслитерация - способ перевода лексической единицы оригинала путем воссоздания ее графической формы с помощью букв ПЯ.

Трансформационно-семантическая модель перевода - модель перевода, пред­ставляющая процесс перевода как ряд преобразований, с помощью которых пе­реводчик переходит от единиц ИЯ к единицам ПЯ.

Трансформационный перевод - перевод с использованием одной из перевод­ческих трансформаций.

Узкий контекст (микроконтекст) - лингвистический контекст в пределах од­ного словосочетания или предложения.

Уровень (тип) эквивалентности - степень смысловой близости оригинала и перевода, определяемая частью содержания оригинала, сохраняемой при перево­де.

Устный перевод - вид перевода, при котором оригинал и его перевод высту­пают в процессе перевода в нефиксированной (устной) форме, что предопреде­ляет однократность восприятия переводчиком отрезков оригинала и невозмож ность последующего сопоставления или исправления перевода после его выпол­нения.

Художественный перевод - перевод произведений художественной литерату­ры, Т.е. текстов, основная функция которых заключается в художественно-эсте­тическом воздействии на читателя.

Цель коммуникации - часть содержания текста (высказывания), указываю­щая на общую речевую функцию текста в акте коммуникации.

Частная теория перевода - раздел лингвистической теории перевода, изучаю­щий лингвистические аспекты перевода с одного данного языка на другой дан­ный язык.

Черновой перевод - предварительный перевод, эквивалентность которого ог­раничена лишь передачей на уровне указания на ситуацию предметно-логическо­го содержания оригинала при возможных пропусках и отклонениях от нормы ПЯ.

Членение предложения - способ перевода, при котором синтаксическая структура предложения в оригинале преобразуется в две или более предикатив­ные структуры в ПЯ.

Широкий контекст (макроконтекст) - лингвистический контекст, выходящий за пределы предложения, в котором употреблена данная языковая единица.

Эквивалентность перевода - общность содержания (смысловая близость) оригинала и перевода.

Эквивалентный перевод - перевод, воспроизводящий содержание оригинала на одном из уровней эквивалентности.

Экспликация (описательный перевод) - лексико-грамматическая трансформа­ция, при которой лексическая единица ИЯ заменяется словосочетанием, экспли­цирующим ее значение, т.е. дающим более или менее полное объяснение этого значения на ПЯ.

Этап переводческого процесса - часть переводческого процесса, характери­зуемая действиями переводчика определенного типа.

Языковое посредничество - преобразование в процессе межъязыковой ком­муникации исходного сообщения в такую языковую форму, которая может быть воспринята Рецептором, не владеющим ИЯ.

:

34