Киреевский И.В.
Иван Васильевич Киреевскнй (1806-1856) оставил заметный след в истории
русской литературы и общественной мысли первой половины XIX в.
Хотя его выступления в печати были довольно редкими, а творческое наследие
оказалось сравнительно невелико по объему, Киреевский сумел ярко заявить о себе
и как литературный критик - глубокий интерпретатор творчества Пушкина, Языкова,
Баратынского, и как талантливый журналист, и как даровитый публицист и философ,
крупнейший теоретик славянофильства 1840-1850-x годов.
Киреевский происходил из семьи, широко известной своими культурными
традициями: его мать, А.П. Елагина, - хозяйка одного из известнейших
литературных салонов Москвы, родственница и друг В.А. Жуковского; младший брат,
П.В. Киреевский, - археограф и историк, крупный фольклорист; отчим, А.А.
Елагин, - пропагандист философии И. Канта и Ф.В. Шеллинга, переводчик сочинений
последнего.
Будущий писатель получил домашнее образование, имевшее весьма
основательный характер и включавшее, в частности, лекции лучших профессоров
Московского университета. В 1824 г. он поступает в Московский главный архив
Иностранной коллегии, где его сослуживцами оказываются известные впоследствии
деятели русской культуры - Д.В. Веневитинов, А.И. Кошелев, Н.А. Мельгунов, В.П.
Титов, С.П. Шевырев и др. В этом кругу формируются дружеские и литературные
связи Киреевского.
В 1830 г. Киреевский совершает путешествие в Германию, где в течение
девяти месяцев, в университетах Берлина и Мюнхена, слушает лекции Г. Ф. В.
Гегеля, Ф. В. Шеллинга, географа К. Риттера, философа и теолога Ф.
Шлейермахера, естествоиспытателя Л. Окена и других европейских знаменитых
ученых.
С 1832 г. писатель с энтузиазмом приступает к изданию собственного
журнала "Европеец". Киреевскому удается сплотить вокруг журнала
лучшие литературные силы, однако после выхода второго номера
"Европеец" был запрещен. Поводом послужили статьи издателя
"Девятнадцатый век" и "Горе от ума" на московской сцене",
расцененные Николаем 1 как крайне неблагонамеренные.
Лишь спустя тринадцать лет, в течение которых взгляды его претерпели
существенную эволюцию в направлении формирующегося славянофильства, Киреевский
делает новую попытку вернуться в журналистику. В конце 1844- начале 1845 г. он
с успехом редактирует журнал "Москвитянин". Однако вскоре Киреевский
вынужден оставить журнал. В 1852 г. в "Московском сборнике",
предпринятом кружком славянофилов, писатель выступает со статьей "О
характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России", но и
это издание прекращается правительством, причем статья Киреевского признается
особенно вредной. Последняя большая работа писателя - "О возможности и
необходимости новых начал для философии" - увидела свет уже после смерти
автора.
Собственно художественные произведения Киреевского немногочисленны:
несколько стихотворений, прозаический фрагмент "Царицынская ночь"
(1827), отрывки из незавершенного романа "Две жизни" (ок. 1831) и
утопической повести "Остров" (1838), и "волшебная сказка"
"Опал".
Литературные истоки "волшебной сказки" Киреевского
разнообразны. Прежде всего, она связана с впечатлениями автора от
героико-фантастических рыцарских поэм "Влюбленный Роланд" Маттео
Боярдо (1441- ок. 1494) и, в особенности, "Неистовый Роланд" Лудовико
Ариосто (1474-1533). "Неистового Роланда" Киреевский читал в
подлиннике незадолго до создания "Опала", с восхищением отзываясь о
"грациозном воображении" итальянского поэта. Демонстрируя
соотнесенность своей повести-сказки с творением Ариосто, писатель упоминает его
уже в начале произведения, дает героям "Опала" имена, созвучные
именам персонажей "Роланда" (ср.: Оригелл - и Argalia, сын правителя
Катая (Cataio); Нурредин - и "король Дамаска и всей Сирии"
Norandino). Текст "Опала" позволяет высказать предположение о знакомстве
Киреевского с сочинениями европейских мистиков и, в частности, с
"Божественной и истинной метафизикой..." Д. Пордеча (1786). В
современной же русской прозе ближе всего к автору "волшебной сказки",
безусловно, стоит В. Ф. Одоевский с его поисками, ведущими от аллегорий 1820-х
годов ("Мир звуков" и др.) к задуманной еще в начале 1830-х годов
"Сильфиде".
Одна из ключевых тем "Опала" - тема музыки. В ее трактовке
нашла отражение романтическая концепция этого искусства, развитая, в первую
очередь, в немецкой эстетике (Ф.В. Шеллинг, В.Г. Ваккенродер, А. Шопенгауэр) и
литературе (Э.Т.А. Гофман).
Повесть-сказка Киреевского была помещена в третьем номере журнала
"Европеец" за 1832 год, без подписи. Однако к тому времени, как была
отпечатана первая половина этой книжки журнала, издание оказалось запрещено, и
"Опал", таким образом, не дошел до читателя. Позднее была создана
новая редакция произведения, которая была помещена в альманахе М.А. Максимовича
"Денница на 1834 год", за подписью И.К.
Появление произведения вызвало критический отклик журнала
"Московский телеграф", отмечавшего чрезмерную, на его взгляд,
усложненность произведения: "(...) кажется, автор уже чересчур перехитрил.
Волшебству, конечно, закон не писан, но есть закон изящного, который не велит из
вымысла делать таких потемок, где заблуждается воображение читателя, вместе с
автором" (1834. Ч. 55. С. 182). Напротив, рецензент "Молвы"
(Н.И. Надеждин) встретил "Опал" сочувственно, увидев его
"главное достоинство" "в высоком уроке, попадающем прямо в сердце
сквозь хрустальную призму восточного иносказания" (1834. Ч. 7. N 1. С.
13). Близкой по характеру была и оценка "Литературных прибавлений к
Русскому инвалиду", выделивших в числе лучших произведений
"Денницы" "волшебную сказку И.К., исполненную блистательного
воображения, чувства поэзии и остроумной аллегории" (1834. N 28).
Киреевский оказал влияние на развитие русской идеалистической философии
конца 19-начала 20 вв.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://russia.rin.ru/