МИНИСТЕРСТВО ОБЩЕГО И ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РФ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ УПРАВЛЕНИЯ
ИНСТИТУТ УПРАВЛЕНИЯ В МАШИНОСТРОИТЕЛЬНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
КАФЕДРА МАРЕКЕТИНГА
Домашнее задание по банковскому маркетингу на тему:
«Ситуация в банковской сфере до и после кризиса ».
Выполнила:
Большакова Лена
Маркетинг 3-2
Проверил:
Шкаровский С.И.
Москва 2001 г.
Содержание.
Введение. 3
I. В свободном падении. 4
II. Закономерный обвал. 5
III. Неплатежи. 7
IV. Малые банки. 8
V. Изменения в структуре балансов российских банков. 9
Заключение. 10
Библиография. 11
Введение.
17 августа 1998 года является переломным моментом в истории России.
Августовский кризис вызывает множество различных дискуссий и споров
относительно его разрушительных последствий и лечебного воздействия на
экономику России. Важнейшим образом он сыграл свою роль и в банковской
системе нашей страны. Выжили не самые сильные банки, а самые
приспособленные и мобильные.
В результате кризиса активы российских банков сократились почти
втрое, капитал - более чем в пять раз. Основная причина колоссальных
убытков банков - не дефолт по ГКО, а значительные валютные риски,
реализовавшиеся в августе-сентябре 1998 года. Вслед за девальвацией банки
испытали на себе все прелести клиентской паники: за считанные месяцы
рублевые вклады населения "похудели" на 22%, валютные - более чем вдвое.
Основная масса внешних долгов отечественных банков была погашена
автоматически за счет реализации залогов. Самый больной узел долговой
проблемы – неисполненные обязательства по срочным валютным сделкам.
Банковский кризис подтвердил жизнеспособность малых и средних банков.
Потери в размерах, доходности и устойчивости российской банковской системы,
массовые банкротства, в том числе крупнейших банков, значительная ротация в
банковской табели о рангах, рождение новых лидеров - таковы экспресс -
итоги жесточайшего банковского кризиса. После пика валютно-финансовых
потрясений большинство отечественных банков находилось в состоянии зимней
спячки: работа шла лишь в минимально необходимых объемах, доходных сфер
деятельности почти не было, произошла переориентация на непроцентные
доходы, резко сократились как объемы привлеченных средств, так и объемы
кредитования, банки предпочитают больше средств держать в виде живых денег.
Реструктуризация банковской системы под началом государства пока еще не
начиналась. Клиенты активно мигрировали от банка к банку. Опасения вызывает
массовый переток клиентов: принимающий банк может не справиться с резко
возросшим объемом операций и оказаться не в состоянии эффективно освоить
большой объем привлеченных средств.
I. В свободном падении.
Совокупные чистые активы российских банков сократились за вторую
половину 1998 года с 88,7 до 34,2 млрд долларов. Даже самые крупные наши
банки, и раньше-то занимавшие в мировом рейтинге места в шестой-седьмой
сотне, стали просто карликами. Соответственно, уменьшились объемы возможных
кредитов и инвестиций, пострадал их имидж в глазах кредиторов и вкладчиков.
Еще более радикальными оказались потери в надежности. Суммарный капитал
банковской системы в валютном выражении за полгода сократился в пять раз -
с 16,1 до 3,1 млрд долларов (без учета Сбербанка), несмотря на
положительную переоценку валютной составляющей. Многие банки полностью
утратили собственный капитал. Не стали исключением и крупнейшие: среди
первой тридцатки банков по нетто-активам на 1 июля 1998 года пять банков
имели на начало нынешнего года отрицательный капитал (Инкомбанк,
"Империал", Токобанк, Промстройбанк России, Межкомбанк; символическим
капиталом в 6 млн рублей располагал Мосбизнесбанк). Стремительная утрата
капитала показала, что банки сильно недооценивали имевшиеся риски, хотя они
поддерживали относительно высокий по мировым меркам показатель
достаточности капитала. Сейчас он резко ухудшился и уже не удовлетворяет
международным нормам: в целом по банковской системе коэффициент собственный
капитал/активы уменьшился за полгода с 19,4 до 8,5%, а в группе крупнейших
банков с активами более 2 млрд рублей в среднем с 16-17 до 6,5-6,8%.
Временно, до 1 июля 1999 года, ЦБ отменил норматив достаточности капитала и
изменил методику расчета капитала для исчисления других нормативов, иначе у
большинства банков пришлось бы отзывать лицензию. Источников быстрого
наращивания капитала нет. Бюджет искомую сумму никак не потянет; западные
банки не изъявляют желания покупать наших банкротов; финансово устойчивые
субъекты российской экономики поддерживают очень узкую группу банков;
собственный источник банков, прибыль, как правило очень мала или даже
отрицательна. Проблемы, приведшие к масштабным потерям доходов и капитала,
возникли задолго до 17 августа и существуют по сей день. Уже в первом
полугодии 1998 года многие банки стали убыточными: из 1598 российских
банков лишь 794 получили чистую прибыль по итогам первого полугодия, а из
первой тридцатки прибыльными оказались всего 13 банков. Совокупные чистые
убытки банковской системы за первые шесть месяцев 1998 года составили 3,3
млрд рублей, тогда как совокупная чистая прибыль - всего 1,5 млрд рублей.
По итогам года ситуация оказалась неоднозначной, о тотальной убыточности
говорить нельзя. В первой тридцатке прибыльных банков стало меньше всего на
пять. Из 1474 действующих банков 1101 получил балансовую и 803 чистую
прибыль. Тем не менее, очень у многих чистая прибыль символическая, еще
примерно у 300 банков нулевая. Эта большая группа создает сложности для
анализа: то ли банки вытягивали прибыль в минимальный плюс, чтобы выглядеть
посимпатичнее, то ли, наоборот, пользовались кризисом как возможностью без
лишних вопросов занижать прибыль и платить поменьше налогов. Хотя
ежемесячные данные показывают, что в четвертом квартале доходы банков
существенно возросли, совокупные чистые убытки банковской системы за 1998
год были колоссальными - 42,3 млрд рублей (из которых 9,9 млрд рублей -
убытки Агропромбанка), тогда как совокупная чистая прибыль составила всего
5,1 млрд рублей. Еще 7,8 млрд рублей чистой прибыли получил Сбербанк,
который хорошо заработал в декабре и вышел из минуса.
II. Закономерный обвал.
Одна из расхожих версий о том, что главной причиной банковского
кризиса послужил дефолт по ГКО, на деле не более чем миф. По состоянию на
середину прошлого года доля рублевых госбумаг в совокупных нетто-активах
банковской системы (без учета Сбербанка и Внешэкономбанка) составляла всего
13% активов (70 млрд рублей). К августу большинство банков сократило эту
долю до 7-10%, а у двух третей она не превышала 2%. Зависимость нынешнего
состояния банков от предкризисной доли вложений в госбумаги существует, но
она не абсолютна. Так, Промстройбанк России почти втрое меньше Альфа-банка
вкладывал в госбумаги, а его показатель доходности активов (балансовая
прибыль за год/чистые активы) составил –25,1%, тогда как у Альфа-банка -
+12,8%. Замораживание ГКО в первую очередь лишило банки крупного источника
пополнения ликвидности и усугубилось массовым изъятием вкладов. Влияние же
находящихся в банковских портфелях валютных госбумаг (евробондов, ОВВЗ)
было двояким: вначале крупные убытки из-за летнего пике котировок и
необходимости перечисления дополнительного страхового покрытия (margin
calls) по заложенным на Западе бумагам, а затем прибыль из-за скачка
валютного курса. В значительном выигрыше оказались те, кто пошел на
проведенный летом добровольный обмен ГКО на евробонды (одним из крупнейших
участников сделки был, в частности, Сбербанк). Одной из основных причин
кризиса стало чрезмерное принятие на себя банками валютных рисков. Рублевые
процентные ставки были много выше валютных, и при стабильном курсе рубля
банки обеспечивали себе значительную маржу, привлекая пассивы в валюте и
размещая активы в рублях. В 1997 году банки очень активно наращивали свои
валютные обязательства. При чистых валютных обязательствах банка в 30% от
собственного капитала (это потолок разрешенной ЦБ открытой валютной
позиции) четырехкратная девальвация национальной валюты приводит к полному
исчерпанию собственных средств, что и произошло с большим количеством
банков. 30-процентный потолок открытой валютной позиции был очень высок. В
мировой практике более распространен лимит в 5% по отдельным валютам. (Надо
заметить, что ЦБ извлек урок и ужесточает требования: с 1999 года лимит
отдельных валют уменьшен до 10%, а совокупный – до 20%). С начала 1998 года
банки очень старались поправить ситуацию, наращивая активы в валюте, чем
создавали большое давление на рубль и значительно приблизили и усилили
девальвацию. Шла работа и по сокращению валютных обязательств: новые
срочные сделки заключались в значительно меньших объемах. В итоге, по
данным Центробанка, валютные пассивы на начало августа составляли 26 млрд
долларов, из них 11,2 млрд по кредитам, депозитам и прочим балансовым
обязательствам и 15,2 млрд по забалансовым срочным контрактам на поставку
валюты. На 1 августа иностранные пассивы банковской системы превышали
активы на 4,2 млрд долларов. Обязательства перед нерезидентами составляли
16,2 млрд долларов, или 12,7% пассивов. Опыт банковских кризисов в
развивающихся странах показывает, что одной из основных их причин является
слишком большое отношение чистых иностранных пассивов к золотовалютным
резервам страны и совокупным активам банковской системы. Убытки второй
половины прошлого года главным образом связаны с выправлением этой
непропорциональности: шла активная выплата средств нерезидентам. На начало
1999 года чистые иностранные активы российских банков были уже
положительными. Иностранные пассивы за сентябрь-декабрь 1998 года
сократились на 5,3 млрд долларов, в том числе сумма обязательств тридцати
крупнейших банков по синдицированным займам снизилась за это время примерно
на 3,8 млрд долларов. Снижение иностранных активов за этот период составило
только 1,8 млрд долларов. Это позволяет предположить, что основным
источником иностранной валюты для выполнения обязательств перед
нерезидентами служили требования банков в инвалюте к резидентам. Речь идет
прежде всего о резком сокращении валютного кредитования предприятий.
Короткие валютные кредиты, до кризиса предоставлявшиеся в рамках
револьверных цепочек, перестали выдаваться, а средства от возвращенных
кредитов использовались на погашение валютных обязательств. Надо отметить,
что основная часть иностранных обязательств российских банков была
обременена залогами и уменьшалась автоматически по мере реализации
последних, несмотря на долговой мораторий. Если сумма балансовых долгов
западным партнерам худо-бедно уменьшается, то проблема валютных форвардов
продолжает висеть дамокловым мечом, и эти убытки, размер которых – вопрос
переговоров, еще будут реализованы. Сильному удару подверглись и банки с
большим объемом частных вкладов: Инкомбанк, «СБС-Агро», Промстройбанк,
«Российский кредит», Мост-банк, «Менатеп», Автобанк и т. Д. По информации
Центробанка, за июнь-октябрь 1998 года отток рублевых частных вкладов из
банков составил 32,1 млрд рублей (22,5%). Отток валютных депозитов
населения был еще более масштабным (видимо, в связи с конфискационной
схемой перевода валютных депозитов шести крупнейших коммерческих банков в
Сбербанк). За четвертый квартал 1998 года они «похудели» более чем вдвое: с
7,7 до 3,3 млрд долларов. Произошло дальнейшее укрепление монополии
Сбербанка на рынке частных депозитов, его доля возросла с постоянных в
последнее время 75% до 85%. Иностранные активы и обязательства российских
банков Отношение иностранных нетто-обязательств российских банков к
золотовалютным резервам. Таким образом, исполнение валютных обязательств,
обязательств перед нерезидентами и частными вкладчиками происходило во
многом за счет собственного капитала, так как активы в виде ГКО были
заморожены, а других ликвидных активов было недостаточно для покрытия
резкого оттока привлеченных средств.
III. Неплатежи.
Предприятия весьма серьезно пострадали от банковского кризиса: у них
не только были заморожены депозиты в проблемных банках, но и много средств
застряло в расчетах. Рублевые средства клиентов банки старались максимально
вкладывать в валюту, способствуя кризису неплатежей. В четвертом квартале
прошлого года совокупный объем банковской картотеки, по оценкам аналитиков
Института проблем переходного периода, нарастал со скоростью 30-40% в
месяц. От полного паралича платежную систему страны спасли расчетные пулы
доверяющих друг другу банков и дублирующие коммерческие расчеты
подразделения ЦБ. Застряли и бюджетные деньги - по оценкам, свыше 20 млрд
рублей, хотя здесь надо делать большую скидку на преднамеренную уплату
налогов через проблемные банки. В сентябре Конституционный суд принял
решение, согласно которому фактом и датой уплаты налога считается момент
списания средств со счета плательщика, а не момент поступления их на счет
получателя, как по всем другим платежам. Поэтому компании стали покупать
зависшие в проблемных банках остатки на расчетных счетах и платить из них
налоги, которые не доходят до бюджета. А поскольку в реальных деньгах цены
этих остатков в зависимости от банка составляют от 20 до 60%, то получается
существенная экономия на налоговых платежах. Предприятия в отличие от
частных лиц, которые могут перевести деньги в наличность и спрятать под
подушку, не могут отказаться от услуг банков. Поэтому интересно, что
совокупные срочные вклады и депозиты юрлиц в банках за полгода не только не
сократились, но и выросли больше всех других статей банковских балансов -
на 90%. Дело в том, что предприятия предпочитают класть в банки на депозит
в большей степени валютные средства: по данным ЦБ, доля валютных вкладов
физических лиц (с учетом Сбербанка) на 1 июля 1998 г. составляла 19%, а на
1 января 1999 года - 30%, тогда как для предприятий этот показатель был
равен 78% на 1 июля и 91% на 1 января. Изменение агрегированных показателей
банковской системы во второй половине 1998 года. Совокупные балансовые
прибыль и убытки банковской системы в 1998 году. Ежемесячные совокупные
прибыль и убытки банковской системы в 1998 году. Динамика высоколиквидных
активов российских банков.
IV. Малые банки.
Банковский кризис снабдил весомыми аргументами сторонников сохранения
в стране средних и мелких банков. Напомним, что, не будь кризиса, уже с 1
февраля этого года по распоряжению ЦБ перестали бы существовать банки с
собственным капиталом менее 1 млн ЭКЮ, а имеющие капитал менее 5 млн ЭКЮ
обязаны были бы перерегистрироваться в небанковские кредитные организации с
потерей ряда банковских функций. Пока этот вопрос отложен до 1 июля и
скорее всего будет откладываться и дальше. Судя по итогам прошлого года,
хоронить средние и мелкие банки рано. Как показал анализ доходности, банки
с размером активов менее 500 млн рублей зарекомендовали себя лучше всех, а
группа банков с активами менее 100 млн рублей единственная умудрилась
показать положительную совокупную балансовую прибыль и увеличить совокупный
капитал. Эти банки в основном не имели валютной лицензии и не подвергали
себя валютному риску, мало работали с ГКО: у мельчайших банков доля
госбумаг в активах на 1 июля 1998 года составляла 9-10% при среднем
показателе 13% (без учета Сбербанка). У мелких банков выше
платежеспособность: высоколиквидные активы составляют около четверти всех
активов. Но это обусловлено и большей ориентацией малых банков на расчетные
операции: обязательства до востребования у них в 4,5-5,5 раза превышают
срочные, тогда как у крупнейших банков - лишь в 2,5 раза. У малых банков
выше и показатели надежности: отношение капитал/активы составляет 19% в
группе с активами от 100 млн до 500 млн рублей и 37% в группе до 100 млн
рублей. Хуже всех чувствуют себя банки с активами от 2 млрд до 10 млрд
рублей. Уже по итогам первой половины 1998 года убытки в этой группе
перевесили прибыль, а по итогам всего года балансовые убытки составили 23
млрд рублей из 42 млрд рублей общих убытков банковской системы. Даже если
убрать из расчетов Агропромбанк (отрицательный капитал 10,8 млрд рублей,
убытки 9,9 млрд рублей), средняя доходность активов в группе составила
-8,1%, а сокращение капитала в рублевом выражении 66,3%. Резко ухудшились
по итогам года показатели группы банков с активами от 2 млрд до 10 млрд
рублей, ранее свидетельствовавшие о высокой сравнительной эффективности их
работы: доходность активов упала с +1% за первое полугодие до -6,5% за год
в целом, на 28% сократился собственный капитал. Такие результаты эксперт
Института проблем переходного периода объясняет Михаил Матовников: «Банки
этой группы оказались "крайними" в цепочке перестраховки форвардных рисков,
идущей от нерезидентов через крупнейшие банки к просто крупным и средним, а
также плохим качеством их кредитного портфеля: самые надежные и
платежеспособные клиенты обслуживаются в своих крупных банках. Очень
сильным в этой группе был и отток частных вкладов.»
V. Изменения в структуре балансов российских банков.
Первая половина 1999 года радикально изменили структуру активов и
обязательств коммерческих банков и резко усилили дифференциацию этой
структуры в зависимости от размера банка. Так, сокращение капитала
изменило отношение капитал/активы с 19,4 до 8,5%. При этом в группе крупных банков с активами более 2 млрд рублей оно уменьшилось сильнее всего: с 16-
17 до 6,5-6,8%, тогда как в группе мельчайших банков с активами менее 100
млн рублей возросло с 34,1 до 37,4%. В первую очередь это объясняется
показателями прибыли и убытков у различных групп банков, а также
опережающим ростом активов по сравнению с капиталом у крупнейших банков,
имеющих большую долю вложений в валюте. Отсутствие доходных инструментов
для размещения активов, большая подвижность привлеченных средств
заставляет банки держать больше средств в высоколиквидных активах, доля
которых значительно возросла. Максимальное увеличение дают мельчайшие банки
с активами менее 100 млн рублей: с 15,2 до 27,6%. Но у крупнейших банков с
активами более 10 млрд рублей эта доля сократилась с 5 до 3,7%. Вероятно,
из-за действующих на валютном рынке ограничений они предпочитают держать
ликвидные средства в валюте как кредиты дочерним предприятиям. Кроме того,
в этой группе многие банки проводят реструктуризацию и уводят живые деньги
в банки-двойники (bridge banks). У "СБС-Агро", работающего в паре с Первым
Обществом Взаимного Кредита, доля высоколиквидных активов составляет всего
2,1%, у "Российского кредита" (банк-двойник - Импексбанк) - 1,6%, а у
Онэксимбанка (его живая тень - Росбанк) - всего 0,5%. Из-за оттока средств
частных вкладчиков вдвое, с 7,9 до 3,9%, уменьшилось отношение срочные
вклады населения/совокупные активы (без учета Сбербанка). А это важный
источник формирования кредитных ресурсов. По оценкам аналитиков компании
"Тройка-Диалог", десятипроцентное сокращение частных вкладов из-за эффекта
мультипликации может способствовать сокращению кредитных ресурсов на 15-
20%. Действительно, по данным ЦБ, с августа по декабрь объем рублевого
кредитования (без учета Сбербанка) сократился на 12% - со 113 млрд до 99,5
млрд рублей, а валютного на 31% - с 13,9 млрд до 9,6 млрд долларов.
Опережающее сокращение валютных кредитов вызвано тем, что максимальному
изъятию подверглись именно валютные пассивы как частными лицами, так и
нерезидентами. Но девальвация рубля и почти трехкратная переоценка валютных
кредитов вызвали увеличение их доли в совокупном кредитном портфеле (без
учета Сбербанка) с 44 до 66%. Резко ухудшилось качество кредитного
портфеля. Доля просроченных ссуд с 1 августа по 1 октября выросла с 5,5 до
10,9% по рублевым кредитам и с 5 до 6,5% по валютным. Неблагоприятно
повлияло на возможности кредитования увеличение доли обязательств до
востребования в структуре привлеченных средств. В июле 1998 года их сумма
вдвое превышала сумму срочных вкладов и депозитов физических и юридических
лиц, теперь она больше уже втрое (также без учета Сбербанка, у которого эти
суммы примерно равны).
Заключение.
Посткризисная карта крупнейших холдингов и альянсов российских банков
пока еще окончательно не сложилась. Очень активно идут процессы
концентрации - как путем захвата бизнеса умерших банков, так и путем
создания новых и укрупнения старых групп, которые более тесно
взаимодействуют, в том числе оформляя слияния юридически. Главным итогом
банковского кризиса стало разрушение полиолигархической структуры
банковской системы, центры силы которой группировались вокруг нескольких
крупнейших финансово-промышленных империй ("Интеррос-Онэксим", "Роспром-
Менатеп", Инкомбанк, "Газпром-ЛУКойл" и др.). Сейчас сливки
негосударственного банковского бизнеса концентрируются, по большому счету,
в двух местах - в банковской группе "Газпрома" и в московской группе
банков. По размеру активов и качеству текущего финансового положения
газпромовские банки превосходят "москвичей", тогда как последние явно
лидируют по динамике захвата бизнеса умерших или выпавших из рук олигархов
банков (весьма показательна экспансия Гута-банка, замахнувшегося на
филиальную сеть Инкомбанка и бизнес Уникомбанка в Московской области).
Немаловажная причина слияний кроется в том, что в условиях тотального
недоверия банков друг к другу и предприятий к банкам крупные компании
склонны не распылять свои счета и денежные потоки в большом количестве
банков, а замыкать их в компактных, прозрачных и, как правило, жестко
управляемых группах банков. Так, Газпромбанк замкнул на себя финансовые
потоки "Газпрома", которые раньше были размазаны по нескольким банкам (в их
числе был умерший Инкомбанк), и увеличил чистые активы во второй половине
1998 года почти вдвое, став четвертым по величине банком страны.
"Сургутнефтегаз" теперь предпочитает большую часть расчетов вести через
Сургутнефтегазбанк; даже крупный пакет акций Онэксимбанка не уберег
компанию от сложностей с возвратом сотен миллионов долларов. Укрупнению
Сбербанка способствовал значительный приток частных вкладов. Московская
группа сконцентрировала потоки самого богатого региона страны, а Банк
Москвы поглотил Мосбизнесбанк. Планируется объединение Банка Москвы и Мост-
банка. Резко усилились ранее почти похороненные олигархами госбанки.
Особенно впечатляет наращивание монополии Сбербанка на рынке частных
вкладов, колоссальный наплыв клиентуры и рост чистых активов Внешторгбанка,
вернувшего себе второе место в российской табели о рангах. Империя
госбанков будет расширяться: "СБС-Агро" за стабилизационный кредит заложил
государству контрольный пакет, похожую участь прочат Промстройбанку.
Наконец, на наш взгляд, все-таки рано ставить крест и на банковском бизнесе
многих прежних лидеров. Появившиеся рядом с "Онэксимом", "Менатепом" и
"Роскредом" банки-спутники не отягощены долгами и сконцентрировали большую
часть клиентуры и денежных потоков своих дряхлых родителей. Совершенно
ясно, что, когда черновой раздел бизнеса умерших банков завершится,
конкуренция между новыми центрами силы банковской системы вспыхнет опять.
Библиография.
1) Журнал «Эксперт», #13, 1999 г.
2) Журнал «Эксперт», #26, 1999 г.
3) Журнал «Эксперт», #1, 1999 г.