Петром основанный, преславный ныне град,
Где прежде царствовал один лишь только хлад…
Ипполит Богданович
Петербург… В тысяча семисотых годах столица нашей Родины из белокаменной старушки-Москвы “переехала в странный, будто не русский город. Нельзя сказать, что все были “за”, но один человек всё-таки был… Поэтому, когда распахиваешь утром окно настежь, когда глядишь на этот Город поверх низких крыш центра, хочется кричать словами Розенбаума: “…спасибо Вам, Пётр!” “…в веках” Пётр Великий сделал державе и миру уникальный подарок… Город, который должен был походить на Амстердам, но стал лучше Амстердама…Город, который почти триста лет “гремит в веках” именами выдающихся деятелей и “делателей” истории: Михаила Сперанского, Сергея Витте, Александра Горчакова… История, как известно, развивается по спирали. Сегодня город вновь становится малой Родиной людей, первым карьерным шагом которых является шаг в историю… “…в граните” Петербург часто зовут музеем под открытым небом. Таким образом, он становится крупнеййшим музеем в мире… Музеем, в котором можно прикоснуться ко всем экспонатам до единого. Только не переусердствуйте, дабы не простудиться, ведь большинство экспонатов – гранитные… “В гранит оделася” главная улица региона – Нева, укутались в гранит своих цоколей дома и домики. Вот уж действительно “недаром Пушкин и Расстрелли, сверкнувши молнией в веках, так титанически воспели тебя в граните и в стихах…” “…в стихах”
Ut pictura poesis Петербург почти сразу стал культурной столицей, навеки подчинив себе души людей искусства: композиторов, художников, поэтов. Последние, подобно предпоследним, нарисовали прекрасную картину… Картину Петербурга. Причём сделали это настолько виртуозно, что можно без зазрения совести сказать языком великих мыслителей и философов: “Ut pictura poesis”. Поэзия, как живопись… Человек под фонарём … Александр Александрович Блок – внук ректора Петербургского университета, родился в Петербурге, а умер в Петрограде, куда его, говоря словами Анны Ахматовой, внесли “на руках во гробе серебряном наше солнце, в муке погасшее, — Александра, лебедя чистого”… Петербург Блока – Петербург рубежа веков… Ночь
Помолись, дружок,
За бессонный дом,
За окно с огнём…
Марина Цветаева
Ночь окутала чёрной тучей Заячий, Елагин, Каменный острова, Петроградскую сторону… За триста лет петербургская ночь не очень изменилась… Большинство петербуржцев ужен улеглись спать… Их окошки погасли… Но в каждом доме “есть окно такое”, какое горит дрожащим светом лампы на четвёртом этаже дома двенадцать по Офицерской улице. Знает ли этот случайный прохожий, что это за окно… …Он затянулся серым табачным дымом, окунул перо в чернильницу и оно заскользило по чуть жёлтому листу нелинованной бумаги, оставляя за собой воспоминание об этой ночи:
Ночь – как века, и томный трепет,
И страшный бред,
Уст о блаженно-странном лепет,
В окне – старинный, слабый свет.
Несбыточные уверенья,
Нет, не слова –
То, что теряет всё значенье,
Забрезжит бледный день едва. Улица. Главная улица в панике бешеной…
Демьян Бедный
Улица Блока – это или широкая стремнина: Улица, улица… Тени беззвучно спешащих Тело продать, И забвенье купить.., или маленькая, скучающая улочка Петроградской Стороны: На улице — дождик и слякоть, Не знаешь, о чём горевать. И скучно, и хочется плакать, И некуда силы девать. Впрочем, утренние улицы тоже заслуживают внимания… К сожалению, это стихотворение о вечно утренней Москве. Оно называется “Утро в Москве”. Московская утренняя улица поэта покрыта песком, который, в свою очередь, покрыт Её следами… В этом стихотворении явно видно, что кроме любимой, в Москве поэта ничто особо не привлекает. Да и чего в Москве может привлекать? Какой в ней умысел? То ли дело наш родной, “умышленный” Петербург. Путь Москвы залит солнцем, подобно её дорогам и улицам. Улица Петербурга погружена в ночь, залита дождём и едва подсвечена фонарём… Фонарь Фонари горят как бельма…
Саша Чёрный
Горят! Куда они денутся… Их зажёг фонарщик и вот они горят… Горят цепочками расплывшихся в оконных каплях пятен света: Зажгутся нити фонарей. Блеснут витрины и тротуары. В мерцаньи тусклых площадей Потянутся рядами пары… Он отложил перо, потушил папиросу… Накинул на плечи чёрный сюртук и вышел на улицу… Фонари только что зажглись. Он подошёл к одному из них и встал в белое пятно света на мокрой мостовой… Он долго ждал её… Ждал, с долей зависти взирая на приобнявшиеся пары...: Я долго ждал – ты вышла поздно… Аптека. Несите прочь медикамент…
Александр Пушкин
Ему показалось… Он долго ждал… Долго и бесполезно… Оторвавшись от уже почти родного фонаря, подошёл к реке..: Река несла по ветру льдины, Была весна и ветер выл… Он долго смотрел в чёрную воду… Куда неслись его мечтанья? Пред чем склонялся бедный ум? Он вспоминал свои метанья, Будил тревоги прежних дум… Он развернулся… Над витриной единственного киоска светился неоновый крест… Он вошёл в аптеку… Долго смотрел в никуда… Старый фармацевт вежливо поинтересовался: “Молодой человек, чем-нибудь помочь?”… Поэт вспомнил пушкинскую “Надпись на стене в больнице”… Он ничего нее ответил старику… Просто развернулся и вышел к фонарю… Старик всё понял и сказал вслух: “Болезнь любви не излечима!”… Послелог… Дорогой и любимый читатель! Я пытался донести до тебя картинку Петербурга Блока-поэта… Реальный Город может иметь значительные отличия… Петербург…Блок его пережил…Поэта не стало в 1921 году, когда Петербург Блока стал Петроградом “Двенадцати”…