--PAGE_BREAK--
1.3.Вменяемость и невменяемость
Понести уголовную ответственность за совершённое общественно-опасное деяние, то есть быть субъектом преступления, могут быть лишь вменяемые лица, то есть обладающие сознанием и волей.
Только вменяемые лица способны сознавать содеянное ими и руководить своими деяниями.
Лицо, совершившее общественно-опасное деяние в состоянии невменяемости, не может быть привлечено к уголовной ответственности. Таким лицами могут быть назначены принудительные меры медицинского характера (ч. 2 ст. 21 Уголовного Кодекса РФ), не являющиеся наказанием.
Вменяемость – это такое состояние психики человека, при котором он в момент совершения общественно-опасного деяния был способен осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими. Имеется в виду не только понимание фактической значимости своих поступков, но и их социальную значимость и при этом сознательно руководить своими действиями, что свойственно только психически здоровым и умственно полноценным людям.
Под невменяемостью понимается такое психическое состояние лица во время совершения преступления, которое исключает возможность вменения ему совершённого им действия (бездействия)[10].
Статья 21 Уголовного Кодекса РФ содержит законодательное определение понятия невменяемости: «Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно-опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, или иного болезненного состояния психики».
Раскрывая понятие невменяемости, наука уголовного права пользуется двумя критериями, совокупность которых и характеризует это состояние: медицинским (биологическим) и юридическим (психологическим).
Юридический критерий определяет суд, когда даёт оценку лицу, совершившему общественно-опасное деяние, как не способному осознавать характер своих действий и руководить ими. Данный критерий состоит в отсутствии у лица способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или бездействия (интеллектуальный признак) и руководить ими (волевой признак).
Непосредственно отражая юридически значимые свойства психических расстройств, юридический критерий подводит всё многообразие психопатологических проявлений к единому знаменателю и делает этот клинический по содержанию материал сопоставимым с правовыми понятиями и пригодными для решения правовых задач. При помощи юридического критерия судебно-психиатрические термины «переводятся» на язык права, понятный судебным органам[11].
Юридический критерий невменяемости заключается в отсутствии у лица способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) – это интеллектуальный момент, либо руководить своими поступками – волевой момент[12]. Содержание интеллектуального момента свидетельствует о том, что лицо не понимает опасности своего поведения для общества. Это качество психики означает отсутствие у лица способности понимать как физическую сторону совершаемого деяния, так и его социальный смысл. Непонимание лицом содержание фактической стороны своего действия или бездействия обычно означает непонимание им причинной связи между совершенным деянием и наступившими последствиями. Однако главное в содержании интеллектуального признака заключается в непонимании лицом социального смысла своего деяния, т. е. в отсутствии понимания его общественно опасного характера.
Расстройство интеллекта, как правило, вызывает и расстройство воли – лицо не может руководить своими поступками. Однако бывают случаи, когда лицо осознаёт характер своего поведения, но в силу болезненного состояния не может руководить своими действиями. Например, такие состояния возникают у людей, страдающих наркоманией в состоянии абстиненции, то есть наркотического голодания. Лицо хорошо осознаёт преступность своего поведения при хищении или вымогательстве наркотических средств, но при этом не способно сдержать себя вследствие глубокого поражения сферы воли, вызванного наркотической зависимостью. Подобное же расстройство волевой сферы возможно также при таких заболеваниях, как эпидемический энцефалит, эпилепсия и других.
Для признания лица невменяемым требуется наличие одного из признаков юридического критерия в сочетании с одним из признаков медицинского критерия. Наличие одного лишь юридического критерия не является основанием для признания лица невменяемым.
Медицинский критерий раскрывает причины неспособности осознавать опасность своего действия (бездействия): болезненное состояние психики человека или отставание в психическом развитии лица, совершившего общественно-опасное деяние. При этом не всякое болезненное состояние психики позволяет признать его невменяемым, а только то, которое мешало ему правильно оценивать свои поступки[13]. Вменяемость может присутствовать при наличии любого из психических расстройств, перечисленных в законе. Современная формула невменяемости предусматривает согласованное применение юридического и медицинского критериев при решении вопроса о невменяемости.
Невменяемость устанавливается ретроспективно и соотносится со временем совершения общественно-опасного деяния. Последующее выздоровление лица не является основанием привлечения его к уголовной ответственности[14].
Медицинский критерий устанавливает эксперт, с помощью приемов и методик, разработанных наукой психиатрией.
Законодателем в обобщённом виде дан обобщённый исчерпывающий перечень различных форм болезненных расстройств психической деятельности, которые могут сопровождаться утратой способности лица отдавать себе отчёт в своих действиях или руководить ими: хронические психические расстройства, временные психические расстройства, слабоумие, иное болезненное состояние психики.
Хронические психические расстройства представляют наличие у лица хронической душевной болезни, то есть длительно протекающего расстройства психики. Иногда они могут протекать приступообразно (то есть с улучшением или ухудшением психического состояния), однако способны оставлять после себя стойкий психический дефект. К таким болезням относятся: шизофрения, эпилепсия, маниакально-депрессивный психоз, паранойя, прогрессивный паралич, как последствие сифилиса мозга, прогрессирующее старческое слабоумие и другие болезни.
Временное психическое расстройство – это расстройство психики человека, протекающее относительно скоротечно и, как правило, заканчивающееся выздоровлением. К таким расстройствам относятся все так называемые исключительные состояния: патологическое опьянение (белая горячка), патологический аффект, реактивные симптоматические состояния, возникающие, например, в результате тяжёлых психических потрясений, и другие, временно лишающие человека возможности нормальной психической ориентации (реагирования). Патологическое опьянение, например, представляет собой относительно редко встречающийся острый кратковременный психоз, возникающий на почве употребления алкоголя, сопровождающийся такими характерными для душевного заболевания болезненными нарушениями психики, как помрачение сознания, галлюцинации, бредовые идеи и тому подобные[15].
Под слабоумием (олигофренией) понимаются различные формы стойкого, малообратимого упадка психической деятельности с поражением интеллекта и необратимыми изменениями личности человека.
Слабоумие заключается в значительном понижении умственных способностей и носит постоянный характер. Оно может быть врождённым или приобретается в результате перенесённых тяжёлых неврологических заболеваний (например, менингита, энцефалита). Различают три степени поражения психики человека при слабоумии: лёгкая степень (дебильность), средняя степень (имбицильность) и глубокая, тяжёлая степень поражения умственной деятельности (идиотия)[16].
К иным болезненным состояниям психики относятся различные болезненные явления, которые не являются психическим расстройством или заболеванием в тесном смысле этого слова, но тем не менее так же сопровождается нарушением психики. Так, например, ни брюшной, ни сыпной тиф не являются заболеваниями психическими. Однако и они могут сопровождаться помрачением сознания, галлюцинациями, во время которых у больного может быть снижена или даже нарушена способность к умственной или волевой деятельности. Подобное может наблюдаться и при травмах головного мозга, опухолях мозга и других, в принципе не психических заболеваниях.
При решении вопроса о признании лица невменяемым суд (следователь) прибегает к помощи судебно-психиатрической экспертизы, которая в соответствии с уголовно-процессуальным законом устанавливает характер болезненного расстройства психики лица и определяет его тяжесть. Однако окончательное решение этого вопроса принадлежит суду. К лицу, признанному судом невменяемым нельзя применить наказание. К нему могут быть применены лишь принудительные меры медицинского характера.
Невменяемость устанавливается только на момент совершения преступления. К лицам, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания, так же применяются принудительные меры медицинского характера.
1.4 Ограниченная вменяемость
Уголовный Кодекс Российской Федерации содержит новеллу об уголовной ответственности лиц с психическими состояниями, не исключающими вменяемости (ст. 22 УК РФ).
Введение нормы об ограниченной вменяемости вызвано существующей юридической, пенитенциарной и клинически-психологической реальностью в виде широкой распространённости в сфере права лиц с психическими аномалиями (пограничными психическими расстройствами), лимитирующими, но не лишающими субъекта преступления полностью возможности регулирования своего поведения. Понятие «ограниченная вменяемость» адекватно отражает и фиксирует эту реальность для дифференцированной правовой оценки действий субъекта преступления[17].
Вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности (ст. 22 Уголовного Кодекса РФ).
В данном случае вменяемость лица «отягчена» психическим расстройством, которое в отличие от расстройства, характерного для невменяемых, не носит патологического характера, то есть не является болезнью. Это принципиальное и, в сущности, единственное отличие невменяемого от лица с психическим расстройством, не исключающим вменяемости.
Психическая патология или психическая болезнь расстраивает психику таким образом, что лицо вообще не способно сознавать общественно-опасный характер своих действий или руководить ими. Психическое расстройство, не являющееся патологией, оказывает несколько «смягчённое воздействие на психику – субъект может сознавать общественно-опасный характер своего поведения или руководить им, но в силу соответствующих нервных процессов он не в состоянии делать это в полной мере, что характерно для полностью вменяемого лица[18].
Юридический критерий ограниченной вменяемости – это невозможность в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или бездействий (интеллектуальный признак), либо в полной мере руководить своим поведением (волевой признак).
Наличие юридического критерия ограниченной вменяемости, как и в случае установления невменяемости, полностью зависит от наличия медицинского критерия.
Медицинский критерий ограниченной вменяемости образуют, прежде всего, нарушения в интеллектуальной и эмоционально-волевой сфере, не позволяющие в полной мере осознавать свои поступки и руководить ими[19].
К ним следует относить аномалии психики, которые не являются психической болезнью, и характеризуется дисбалансом сил и торможения.
Главным отличительным признаком ограниченной вменяемости является возможность лица осознавать свои действия, руководить ими, но в силу психического заболевания у него ограничена способность к полноценной психической деятельности. Наличие медицинского критерия ограниченной вменяемости как психического заболевания и юридического критерия как способности хоть и не в полной мере, но осознавать свои действия (бездействие), руководить ими обуславливают возможность привлечения лица к уголовной ответственности[20].
Концепция ограниченной вменяемости связана с относительно неглубокими психическими расстройствами субъекта преступления (именуемая часто психическими аномалиями)[21].
Психические расстройства, не исключающие вменяемости, довлеют над интеллектуальными возможностями лица, вследствие чего противоправный способ снятия эмоциогенной напряженности в конкретной эмоциогенной ситуации становится для него значительно более вероятен и облегчён[22].
Аномалии психики характерны для различных психических конституций и представляют собой внешне большое разнообразие. Однако, несмотря на многообразие психических аномалий, они могут быть подразделены на аномальные состояния и аномальные процессы. Аномальные состояния определяются относительным постоянством психофизиологических реакций. В отличие от них процессы носят временный, непостоянный характер и зависят от определённых биологических факторов.
В силу многообразия аномальных процессов и состояния законодатель отказался от их перечневого метода, приемлемого для описания медицинского критерия невменяемости. Болезненные состояния, характеризующие невменяемость, вполне конкретны и численно ограниченны известными в психиатрии болезнями.
К психическим состояниям аномального типа следует, в частности, относить типы характера – холерический и меланхолический, а так же неврозы, психопатии. К аномальным психическим процессам относятся временные психические развития, которые, однако, нарушают баланс процессов возбуждения и торможения. Некоторые из таких аномальных процессов нашли отражение в перечне обстоятельств, смягчающих наказание (ст. 61 уголовного Кодекса РФ). Это, например, беременность, при которой женщина зачастую бывает обуреваема приступами агрессии, противоправность или аморальность поведения потерпевшего, что может вызвать состояние аффекта и другие[23].
Примером аномалий могут служить акцентуализации характера, представляющие собой усиление отдельных черт характера до такой сильной степени, при которой адаптационные возможности субъекта значительно снижаются в условиях эмоциогенной ситуации.
Следует отметить, что исследования, проводимые юристами и психиатрами, подтверждают, что среди лиц, совершивших преступления и признанных вменяемыми, значительную долю составляют лица, страдающие психическими аномалиями (хронический алкоголизм, органические поражения головного мозга и т.д.)[24]. То, что эти обстоятельства необходимо учитывать при назначении наказания, в советской и Российской уголовно-правовой науке признавалось и ранее. Одни авторы (И.К. Шахриманьян, А.А. Хомовский) считали, что суд вправе учесть влияние психических аномалий наряду с другими обстоятельствами дела. Другие (например, Г.И. Чечель) считали, что психические аномалии должны быть включены в перечень обстоятельств, смягчающих наказание.
Вместе с тем как в юриспруденции, так и в психиатрии высказывались и противоположные взгляды, отрицавшие необходимость выделения в уголовном законе ограниченной (уменьшенной) вменяемости. На этой позиции, например, стояли Н.С. Таганцев, видные русские психиатры В.Х. Кандинский и В.П. Сербский[25].
Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера (ч. 2 ст. 22 уголовного Кодекса Р.Ф.).
Таким образом, психическое расстройство, не исключающее вменяемости, но затрудняющее способность понимать, значение и последствия своих действий (бездействий) либо воздержаться от преступного деяния, не связывается с обязательным смягчением наказания. Это представляется правильным, так как при назначении наказания суд должен исходить из всех обстоятельств дела и личностных характеристик преступника. И только тогда, когда психические аномалии, указывающие на его ограниченную вменяемость, явились решающим звеном в общей цепи причинной связи, объективно приведшей к совершению преступления и наступлению преступного результата, наказание ему может быть смягчено.
Судебная статистика, к сожалению, не содержит сведений о количестве лиц, признанных судами попадающими под действие статьи 22 Уголовного Кодекса РФ. Форма № 10.2 Министерства Юстиции Росси указывает число лишь тех осужденных, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, которым наряду с наказаниями назначено принудительное лечение в соответствии со статьями 97 и 99 Уголовного Кодекса РФ. Их количество в 1997 году составило 293 человека, что в 6 раз меньше числа лиц, которым эта мера была рекомендована экспертными комиссиями. Общее же количество лиц, признанных судебно-психиатрической экспертизой ограниченно вменяемыми, в целом по России в том же году достигло 2900 человек, в 1998 году чуть более 3000 человек.
Анализ экспертной статистики за 1997 год свидетельствует, что в одних регионах России норма об ограниченной вменяемости экспертами не применялась, в других ставился знак равенства между признанием лица ограниченно вменяемым и рекомендациями ему принудительного лечения, в третьих – принудительное лечение ограниченно вменяемым вообще не рекомендовалось[26].
Ограниченная вменяемость обвиняемого требует дифференцированной оценки и учёта следствием и судом в каждом конкретном случае. Непринятие её во внимание должно быть отражено в обвинительном заключении и приговоре суда и являться обоснованным.
1.5 Уголовно-правовое значение состояния опьянения в момент совершения преступления
Уголовный Кодекс РСФСР рассматривал совершение преступления лицом, находившимся в состоянии алкогольного опьянения, как обстоятельство, отягчающее ответственность. Хотя суд мог и не признать его таковым (ст. 39 Уголовного Кодекса РСФСР).
Новый уголовный Закон не содержит этого правила. Однако, уголовно-правовому значению этого обстоятельства посвящена статья 23 Уголовного Кодекса РФ: «Лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ, подлежит уголовной ответственности».
Конкретный вид «других одурманивающих веществ» в данном случае значения не имеет. Данная норма не имеет в виду исключительные состояния, связанные с патологическим расстройством, даже если оно влечёт за собой утрату лицом способности отдавать себе отчёт в своих действиях или руководить ими, так как отсутствует медицинский критерий. Обычное опьянение (в том числе и наиболее распространённая его форма – алкогольное опьянение), как правило, возникает в результате произвольного употребления алкоголя и наркотических веществ, дозы которых в значительной степени и определяют поведение виновного в состоянии опьянения.
Состояние опьянения увеличивает психическую и двигательную активность, затрудняет концентрацию внимания у человека происходит переоценка своих возможностей, снижается самоконтроль. В состоянии опьянения растормаживаются инстинкты и проявляются скрытые особенности личности и переживания, контролируемые в трезвом состоянии (ревность, тщеславие, обиды и другие).
Алкоголь, наряду с другими одурманивающими веществами, имеет первостепенное значение в нарушении баланса сил возбуждения и торможения, создающем в итоге психические аномалии, обуславливающие агрессивные реакции. В этом состоянии доминируют внешне обвиняющие самозащитные формы реагирования, предпочтительными становятся более лёгкие, примитивные, не требующие усилий, способы достижения целей[27].
Опьянение затрудняет осознание социальной значимости поведения и анализ возникшей эмоциогенной ситуации, что свидетельствует о, своего рода, психической аномалии. В этой связи норма статьи 23 Уголовного Кодекса РФ может быть рассмотрена как специальная по отношению к общей норме статьи 23, предусматривающей ответственность лиц, психические аномалии которых не исключают вменяемости и характеризуются таким же дисбалансом физиологической системы, который свойственен субъектам в состоянии опьянения. С одной стороны, опьянение вызывает психическую аномалию, фатально определяющую конкретную направленность поведения, изменить которую человек уже не может. В связи с этим принцип справедливости (ст. 6 Уголовного Кодекса РФ) требует учёта состояния опьянения в качестве смягчающего наказание обстоятельства. С другой стороны, человек принимает решение самостоятельно, и это обстоятельство дезавуирует состояние опьянения как смягчающий наказание фактор[28].
Так же, в уголовно-правовой теории не нашло широкой поддержки предложение о том, что в Особенной части Уголовного Кодекса РФ должна быть выделена самостоятельная статья, в которой была бы предусмотрена ответственность за приведение себя в состояние такого опьянения, когда лицо, совершая общественно опасные действия, не осознавало их и не могло руководить своими поступками[29].
Состояние опьянения может повышать опасность преступления и лица, его совершившего, в тех случаях, когда оно явилось обстоятельством, способствующим в конкретном случае совершению преступления, например, подогрело решимость виновного совершить преступление, то есть содействовало созреванию умысла и так далее. Как показывает изучение судебной и следственной практики по делам об убийствах, при совершении этих преступлений состояние опьянения обычно и бывает своеобразным катализатором, прямо влияющим на совершение виновным преступления. Поэтому в таких случаях суды в соответствии с ранее действующим Уголовным Кодексом РСФСР, как правило, признавали состояние опьянения в момент совершения им преступления отягчающим ответственность обстоятельством[30].
Исходя из дуализма состояния опьянения, при решении вопроса о наказании лица, совершившего преступление в состоянии опьянения, следует принимать во внимание характер опьянения (добровольное, вынужденное, неосмотрительное, «для храбрости», с целью облегчить совершение преступления). Опьянение не может быть смягчающим фактором, если оно злонамеренное, а также, если субъект привёл себя в такое состояние, зная, что для него опьянение может быть катализатором агрессивных реакций в большей мере, чем у других людей.
От обычного опьянения (простого, физиологического), необходимо отличать опьянение патологическое. Патологическое опьянение – это качественное, а не количественное, отличное от обычного опьянения болезненное состояние, также возникающее в связи с употреблением чаще всего алкоголя. Оно справедливо рассматривается как разновидность временного психического расстройства, свидетельствует об утрате лицом способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или бездействий либо руководить ими. К таким психическим расстройствам относятся – белая горячка, алкогольный галлюциноз, алкогольный параноид и другие.
Совершение опасных действий при указанных расстройствах исключает уголовную ответственность.
2. Специальный субъект
2.1. Понятие специального субъекта
Специальный субъект – это лицо, обладающее наряду с вменяемостью и возрастом уголовной ответственности также иными дополнительными признаками, указанными в законе или прямо вытекают из него, ограничивающими круг лиц, которые могут нести ответственность за данное общественно опасное деяние[31].
Общественно опасное деяние будет признано преступлением только тогда, когда в деянии будут установлены все признаки состава преступления (ст. 8 Уголовного Кодекса РФ), в том числе признаки специального субъекта.
Признаки специального субъекта – это конкретные особенности субъекта данного преступления, выходящие за рамки общих требований к субъектам других преступлений. Они характеризуют весьма разнообразный круг свойств субъекта. Их специфика, как и факультативных признаков, характеризующих другие элементы состава преступления (объективную и субъективную сторону преступления), выражается в том, что они:
· Могут выступать конструктивными признаками состава преступления, без которых данный состав отсутствует. Например, субъектом неправомерных действий при банкротстве (ст. 195 Уголовного Кодекса РФ) может быть лишь руководитель или собственник организации – должника, а равно индивидуальный предприниматель. Если же эти действия совершены иным служащим предприятия, данный состав преступления отсутствует;
· Могут выступать квалифицирующими признаками, образующими состав преступления при отягчающих обстоятельствах. Так, если присвоение чужого имущества, вверенного виновному, совершается с использованием им своего служебного положения, такие действия квалифицируются по п. «в» ч. 2 ст. 160 Уголовного Кодекса РФ;
· Могут иметь значение для индивидуализации наказания, выступая в качестве обстоятельства, смягчающего или отягчающего его (например, п. «м» ч, 1 ст. 63 Уголовного Кодекса РФ в качестве отягчающего обстоятельства предусматривает совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения или договора).
При этом законодатель не случайно устанавливает уголовную ответственность применительно к каждому конкретному составу. Во-первых, в реальной действительности преступления совершаются именно теми лицами, с которыми связана возможность привлечения к уголовной ответственности. Например, воинское преступление. Во-вторых, некоторые деяния достигают той степени общественной опасности, которая вызывает необходимость установления уголовной ответственности, лишь, когда они совершены лицом, обладающим признаками специального субъекта. Например, взятку может получить и лицо, не являющееся должностным. Однако общественную опасность взятка приобретает только тогда, когда она принята должностным лицом, поскольку она нарушает нормальную деятельность государственного органа и дискредитирует его в глазах общества[32].
Признаки специального субъекта как правила прямо указаны в конкретной норме Особенной части Уголовного Кодекса РФ. Иногда их можно уяснить путём систематического, грамматического и логического толкования нормы права. Так, статья 124 Уголовного Кодекса РФ устанавливает ответственность за неоказание помощи больному. Закон не указывает прямо на субъекта преступления, но называет его существенный признак: обязанность этого лица оказывать помощь по закону или специальному правилу. В соответствии со специальными правилами, установленными компетентными органам и здравоохранения России, все медицинские работники (врачи, фельдшеры, акушеры, медицинские сёстры и другие) обязаны оказывать первую неотложную помощь гражданам в дороге, на улице, на дому, в иных общественных местах[33].
Правовое значение общих и специальных признаков субъекта преступления неодинаково. Отсутствие хотя бы одного из общих признаков субъекта означает вместе с тем и отсутствие состава преступления. При отсутствии признаков специального субъекта преступления возникает иная ситуация: в отдельных случаях отсутствие этих признаков полностью исключает уголовную ответственность, в других – меняется лишь квалификация преступления[34].
При определении признаков специального субъекта важное значение имеют положения, содержащиеся в ведомственных нормативных актах: уставах, положениях, инструкциях и приказах, которые определяют служебные полномочия тех или иных работников предприятий, учреждений, организаций. Суд при квалификации общественно опасного деяния обязан рассмотреть по существу и обсудить характер тех специальных обязанностей, полномочий, которые возложены на соответствующего работника. При этом, данные ведомственных нормативных актов должны приниматься судом как один из аргументов того или иного решения вопроса (ст. 17 Уголовно-процессуального Кодекса РФ). Не исключена возможность, что суд, оценив по существу те действия, которые совершал виновный, в какой-то части не согласиться с ведомственной квалификацией работников предприятия, учреждения, организации и, исходя из оценки совершаемых лицом действий, признаёт или, напротив, не признаёт его специальным субъектом преступления.
Признаки специального субъекта в теории уголовного права получили название факультативных признаков в общем понятии состава преступления, поскольку они не являются обязательными для всех конкретных составов преступлений.
Признаки специального субъекта могут быть классифицированы следующим образом:
· По половому признаку: непосредственным исполнителем изнасилования (ст. 131 Уголовного Кодекса РФ) может быть только мужчина;
· По государственно-правовому положению: субъектом государственной измены России (ст. 275 Уголовного Кодекса РФ) может быть только гражданин Российской Федерации, а субъектом шпионажа (ст. 276 Уголовного Кодекса РФ) – только иностранный гражданин или лицо без гражданства;
· По семейно-родственным отношениям: субъектом злостного уклонения от уплаты средств на содержание детей могут быть только родители, а нетрудоспособных родителей – совершеннолетние трудоспособные дети (ст. 157 Уголовного Кодекса РФ);
· По отношению к воинской обязанности: субъектом уклонения от прохождения военной или альтернативной службы может быть только лицо, в законном порядке призываемое на военную или альтернативную службу (ст. 328 Уголовного Кодекса РФ), субъектами преступлений против военной службы могут быть лишь военнослужащие, проходящие военную службу по призыву либо по контракту в Вооружённых Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, или граждане, прибывающие в запасе во время прохождения ими военных сборов и некоторые другие категории лиц (ст. 331 Уголовного Кодекса РФ);
· По должностному положению и профессиональным обязанностям: субъектом нарушения правил охраны труда может быть только лицо, на котором лежали обязанности по соблюдению этих правил (ст. 143 Уголовного Кодекса РФ);
· По особому положению лица, связанному с совершением преступления: субъектом преступления будут лица, отбывающие наказание, ранее судимые, рецидивисты, осужденные за тяжкие преступления, лица, находящиеся под стражей (ст.ст. 161, 162, 313, 314, ч. 3 ст. 158, 159 Уголовного Кодекса РФ и некоторые другие);
· По возрасту: например, субъектом вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 150 Уголовного Кодекса РФ) может быть лишь лицо, достигшее восемнадцатилетнего возраста;
· По другим основаниям: например, свидетели, эксперты и переводчики (ст. 307 Уголовного Кодекса РФ).
Предложенная классификация не является исчерпывающей и единственной в науке уголовного права.
На протяжении всей истории уголовного законодательства просматривается устойчивая тенденция к увеличению количества составов со специальным субъектом. Действующий Уголовный Кодекс Российской Федерации содержит около 40% составов со специальным субъектом.
В особенной части Уголовного Кодекса РФ выделены две главы, содержащие целые системы норм со специальным субъектом: преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (глава 30), преступления против военной службы (глава 33).
Высшие судебные органы неоднократно обращали внимание на необходимость установления признаков специального субъекта.
В настоящее время в практике судебных и следственных органов возникают трудности при квалификации должностных преступлений, связанные с изменчивостью нормативных актов, регулирующих правовой статус государственных служащих. Кроме того, имеются неясности в вопросе о том, кого считать должностным лицом. Для решения указанных проблем необходимо привлекать большое количество нормативных актов, в том числе ведомственных.
Далее дана характеристика наиболее крупных и вызывающих наибольшее число вопросов групп специальных субъектов.
2.2. Субъекты должностных преступлений
Уголовный Кодекс Российской Федерации содержит две группы преступлений, связанных с выполнением управленческих функций: преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (ст.ст. 285-287, 290, ч. 2 ст. 237 Уголовного Кодекса РФ) и преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (ст.ст. 201, 204 Уголовного Кодекса РФ). Критерием их разграничения является организационно-правовая форма организации, в которой лицо выполняет управленческие функции[35].
В соответствии с примечанием 1 к ст. 285 Уголовного Кодекса РФ должностными лицами признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооружённых Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях РФ.
Выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации признаётся лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением (примечание 1 к ст. 201 Уголовного Кодекса РФ).
Толкование организационно-распорядительных и административно-хозяйственных обязанностей приводится в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 года № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности или должностном подлоге».
Под организационно-распорядительными обязанностями следует понимать функции по осуществлению руководства трудовыми коллективами, участком работы, производственной деятельностью отдельных работников (подбор и расстановка кадров, планирование работы, организацию работы подчинённых, поддержанию трудовой дисциплины и т.п.). Такие функции выполняют, в частности, руководители министерств и ведомств, государственных, кооперативных, общественных предприятий, учреждений, организаций и их заместители, руководители структурных подразделений (начальники цехов, заведующие лабораториями, кафедрами, и их заместители) руководители участков работ (мастера, бригадиры, прорабы), участники хозяйственных товариществ и обществ, управляющие товариществ собственников жилья[36].
Административно-хозяйственные обязанности следует определять как полномочия по управлению и распоряжению государственным имуществом, установлению порядка его хранения, переработки, реализации, обеспечению контроля за этими операциями, совершении сделок, заключении контрактов, организации бытового обслуживания населения и так далее. Такими полномочиями обладают члены совета директоров (наблюдательных советов), директора, управляющие, председатели правлений и т.п., руководители организаций, их заместители и члены правлений, руководители структурных подразделений (начальники цехов, начальники планово-хозяйственных, снабженческих, финансовых и других отделов и служб, заведующие лабораториями, кафедрами, магазинами, ателье, ресторанами, пунктами проката и так далее, и их заместители), бухгалтеры, руководители участков работ (мастера, прорабы, бригадиры) и т.п.
Несмотря на довольно чёткое разграничение преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях и преступлений против интересов службы в государственных органах, на практике разграничение субъектов данных преступлений вызывает сложности. Так, директор муниципального предприятия жилищно-коммунального хозяйства за получение двух взяток признан субъектом должностного преступления и осуждён. Изложенные в кассационной жалобе доводы о том, что предприятие жилищно-коммунального хозяйства является коммерческой организацией, признаны судом необоснованными[37].
Совершение общественно опасного деяния лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации, рассматривается в качестве квалифицирующего признака в преступлениях, предусмотренных статьями 285-287, 290 Уголовного Кодекса РФ. В качестве субъектов преступлений, предусмотренных статьями 288 и 292 Уголовного Кодекса РФ, упоминаются государственные служащие.
В Российской Федерации установлен специальный правовой статус государственных служащих и лиц, занимающих государственные должности. Не все лица, занимающие должности в государственных органах, являются государственными служащими.
Правовые основы организации государственной службы, основы правового положения государственных служащих установлены Федеральным Законом «Об основах государственной службы в Российской Федерации» от 5 июля 1995 года. В нём дано определение понятия «государственный служащий» и изложены требования, предъявляемые к ним. В указанном Законе произошло нормативное закрепление отказа от расширительного толкования понятия «государственный служащий», которое господствовало в юридической науке и правоприменительной практике советского и первых лет постсоветского периода государственного строительства.
В статье 1 указанного Закона определено, что государственная должность – это должность в федеральных органах государственной власти, органах государственной власти субъектов Российской Федерации, а также иных органов, образуемых в соответствии с Конституцией Российской Федерации, с установленным кругом обязанностей по исполнению и обеспечению полномочий данного государственного органа, денежным содержанием и ответственностью за исполнение своих обязанностей[38].
Государственным служащим является гражданин Российской Федерации, исполняющий в порядке, установленном Федеральным Законом, обязанности по государственной должности государственной службы за денежное вознаграждение, выплачиваемое за счёт средств федерального бюджета или средств бюджета соответствующего субъекта Российской Федерации (п. 1 ст. 3 Федерального Законе «Об основах государственной службы Российской Федерации»).
Государственные служащие делятся на государственных служащих федеральных органов исполнительной власти, служащих территориальных органов исполнительной власти и государственных служащих органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации.
Государственные должности Российской Федерации обязательно должны быть включены в Сводный перечень государственных должностей Российской Федерации. Для государственных служащих федеральных органов исполнительной власти и территориальных органов исполнительной власти Указом Президента Российской Федерации от 3 сентября 197 года № 981 утверждены Перечни государственных должностей федеральной государственной службы, в части не противоречащей им сохраняет силу Реестр государственных должностей государственной службы субъекта Российской Федерации, утверждённый Указом Президента Российской Федерации от 11 декабря 1995 года № 33. Перечни (реестры) государственных должностей органов государственной службы субъекта Российской Федерации утверждаются нормативными актами субъекта Российской Федерации[39]. Структура федеральных органов исполнительной власти утверждается Указами Президента Российской Федерации, а состав территориальных органов исполнительной власти определён Постановлением Правительства Российской Федерации от 20 июля 1998 года «О составе, предельной численности и фонде оплаты труда территориальных органов исполнительной власти».
В практике следственных и судебных органов допускаются ошибки, связанные с неправильной квалификацией деяний лиц, не замещающих государственные должности, и наоборот.
2.3. Военнослужащие
Воинское преступление – виновно совершённое общественно опасное деяние военнослужащего против установленного порядка прохождения военной службы, запрещённое главой 33 Уголовного Кодекса РФ под угрозой наказания.
Важной особенностью Уголовного Кодекса РФ и нового военного законодательства является относительно чёткая регламентация составов воинских преступлений, и, в частности, их субъектов.
Если ранее статья 1 Закона об уголовной ответственности за воинские преступления 1958 года предусматривала расширительно толкование субъекта воинских преступлений, поскольку содержала отсылку к иным нормативным актам (как правило, подзаконным, иногда имевшим гриф «ДСП» либо «Секретно»), то теперь определение понятия «военнослужащего» закреплено на уровне Федерального Закона[40].
В статье 331 Уголовного Кодекса РФ содержится исчерпывающий перечень лиц, на которых распространяется сфера действия раздела XIУголовного Кодекса РФ:
· Военнослужащие, проходящие военную службу по призыву;
· Военнослужащие, проходящие военную службу по контракту;
· Граждане, пребывающие в запасе, во время прохождения ими военных сборов;
· Военные строители военно-строительных отрядов.
Так же в соответствии со ст. 82 Женевской конвенции 1949 года «Об обращении с военнопленными» к уголовной ответственности по некоторым статьям Уголовного Кодекса РФ о воинских преступлениях могут привлекаться военнопленные[41].
Исчерпывающий перечень лиц, относимых законодателем к военнослужащим, а также точное определение, что является военной службой, содержатся в Федеральном Законе «О статусе военнослужащих» и Федеральном Законе «О воинской обязанности и военной службе». Законы дополняют друг друга. Определение статуса военнослужащих возможно лишь путём их совместного толкования.
Военнослужащими являются граждане, проходящие военную службу (п. 3 Федерального Закона «О воинской обязанности и военной службе»). Военная служба – этой особый вид государственной службы граждан в Вооружённых Силах Российской Федерации, других войсках, органах внешней разведки и федеральных органах государственной безопасности (п. 1 ст. 2 Федерального Закона «О воинской обязанности и военной службе»). Помимо Вооружённых Сил, военная служба предусмотрена ещё в 12 государственных органах.
Граждане приобретают статус военнослужащего с началом военной службы и утрачивают его с окончанием таковой (ст. 2 Федерального Закона «О статусе военнослужащих»). Точные моменты начала и окончания военной службы определяются указанными законами. Они различны для разных категорий военнослужащих.
2.4. Соучастие в преступлениях со специальным субъектом
Исполнителем преступления, состав которого рассчитан на специального субъекта, в теории уголовного права признаётся только лицо, обладающее признаками специального субъекта преступления.
Соисполнительство в таких преступлениях (например, должностных, против правосудия) возможно только как совместная противоправная деятельность нескольких субъектов, специально указанных в соответствующей статье особенной части Уголовного Кодекса РФ.
Например, невоеннослужащие (в том числе гражданский персонал воинских частей и учреждений, учащиеся суворовских и нахимовского училищ, сотрудники органов внутренних дел) не могут выступать в качестве организаторов, подстрекателей или пособников и в этом случае будут отвечать как соучастники воинского преступления (ч. 4 ст. 34 Уголовного Кодекса РФ).
При этом пособником является и то лицо, которое, не обладая признаками специального субъекта, фактически совместно с исполнителем выполнял объективную сторону преступления.
Заключение
Уголовный Кодекс Российской Федерации 1996 года вступил в законную силу с 1 января 1997 года и действует на территории России уже более 4 лет. При разработке проекта данного Кодекса были внесены изменения и дополнения в ранее действовавший Кодекс 1961 года. Данные изменения вносились с учетом социально-экономического развития нашей страны, введения новых видов правоотношений в области экономики, а также уголовного права. Появились новые, ранее неизвестные виды составов преступлений, такие как преступления в сфере экономики, а также другие дополнения глав Уголовного Кодекса РСФСР 1961 года. Важной отличительной особенностью нового Кодекса является такое нововведение, как конкретное определение возраста, с которого устанавливается уголовная ответственность. Существенно изменился перечень статей особенной части Уголовного Кодекса, за которые наступает уголовная ответственность с 14 лет. Однако вместе с тем был введён ранее неизвестный состав преступления как вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 150). В диспозиции данной статьи указывается прямо, что субъектом данного преступления может быть только лицо, достигшее восемнадцатилетнего возраста. В части первой статьи 20 Уголовного Кодекса РФ говорится о том, что уголовной ответственности подлежит лицо, достигшее ко времени совершении преступления шестнадцатилетнего возраста. В части второй этой же статьи даётся исчерпывающий перечень статей Особенной части Уголовного Кодекса РФ, за которые уголовная ответственность наступает с четырнадцатилетнего возраста. Статья 150 УК РФ отсутствует в перечне части 2 ст. 20 этого Кодекса, следовательно, действуя согласно указаний ст. 20 Уголовного Кодекса РФ уголовная ответственность за совершение преступления, предусмотренном ст. 150 УК РФ должна наступать с шестнадцатилетнего возраста. В данной ситуации налицо противоречие, которое до сих пор не устранено законодателем. Что же делать, если налицо будет факт, когда семнадцатилетний юноша путём обмана, угроз или обещаний вовлёк в совершение преступления, уголовная ответственность за совершение которого наступает с шестнадцатилетнего возраста, четырнадцатилетнего подростка.
С другой стороны, статья 151 также не указана в перечне ч. 2 ст. 20 УК РФ, следовательно, субъектом вовлечения несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий будет лицо, достигшее к моменту совершения преступления шестнадцатилетнего возраста. Однако в этой статье уже конкретно не указан возрастной критерий субъекта. Действия, указанные в диспозиции части 1 ст. 151 УК РФ, относятся к административным правонарушениям, субъектом которых может быть только лицо, достигшее к моменту совершения административного правонарушения шестнадцатилетнего возраста. Таким образом, при квалификации данного преступления могут возникнуть такие противоречия, как соучастие (кто кого вовлекает в совершение антиобщественных действий). Так же можно рассмотреть диспозицию п. «в» ч. 2 ст. 230 Уголовного Кодекса РФ. Субъектом данного преступления будет являться лицо, достигшее к моменту совершения этого преступления шестнадцатилетнего возраста. И снова налицо противоречие между соучастием и склонением к потреблению наркотических средств в отношении заведомо несовершеннолетнего. Указанные противоречия очень сильно мешают при квалификации преступлений в правоприменительной деятельности, вызывают затруднения и споры. Решение данной проблемы, на мой взгляд, я вижу в дополнении частью четвёртой ст. 20 Уголовного Кодекса РФ, в которой бы определялась уголовная ответственность за совершение преступлений со специальным субъектом, то есть с 18 лет, и указать в этой части статьи Особенной части Уголовного Кодекса РФ о преступлениях, предусмотренных ст. 151, п. «в» ч. 2 ст. 230 УК РФ, статью 150 УК РФ, в этом случае противоречия были бы устранены.
На что бы мне хотелось бы обратить внимание, так это минимальный возраст, с которого наступает уголовная ответственность. В наши дни темпы роста социально-экономического развития удивляют своей быстротой и внезапностью. Широкое внедрение в нашу жизнь информационных технологий оказывает непосредственное влияние на развитие человека, в первую очередь молодёжи. Если сравнить объём поступающей информации, да хотя бы школьные программы учеников сегодня и, к примеру, за 1980 год, мы увидим большую разницу. Налицо так называемая акселерация. Подростки в 10 – 12 лет уже грамотно размышляют о жизни и о её ценностях. Однако в связи с засильем иностранной аудио и видеопродукции в основном насильственной, военной, террористической направленности, именно в этом возрасте у молодых подростков начинается складываться поведение и мышление с криминальной направленностью. Хотя в наше время уже, как я считаю, неуместно говорить о том, когда 12 – 13-летние подростки на улице устраивают погромы, что они не осознают и не отдают себе отчёт в том, что совершают общественно-опасное деяние. Лично в моей практике очень много встречалось случаев, когда 13-летний подросток совершал преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 Уголовного Кодекса РФ, но освобождался от уголовной ответственности. В его молодом сознании сложилось мнение о безнаказанности своего поведения. Именно этот подросток к 16 годам уже имел три судимости за тяжкие преступления. Можно взять ещё пример, когда в Калининградской области задержана группа малолетних беспризорных подростков в возрасте от 8 до 13 лет, которые совершали убийства людей, сопряжённые с разбоем. При задержании они с удовольствием рассказали о восьми жертвах. Здесь так же я считаю, неуместно говорить о том, что эти подростки не осознавали характера общественной опасности, не могли отдавать отчёта в своих действиях. А как быть родственникам убитых детей, сестёр, матерей. Из всего сказанного я считаю, что было бы абсолютно уместно несколько изменить часть вторую ст. 20 Уголовного Кодекса РФ и указать минимальный возраст наступления уголовной ответственности за особо тяжкие преступления с 12 лет, как это и было введено в 1935 году
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИ НАПИСАНИИ РАБОТЫ
НОРМАТИВНЫЙ МАТЕРИАЛ
1. Конституция Российской Федерации.
2. Уголовный Кодекс Российской Федерации 1996 г.
3. Уголовный Кодекс РСФСР 1960 года.
4. Уголовно-процессуальный Кодекс РСФСР 1960 года.
5. Уголовно-процессуальный кодекс РФ 2001 года.
6. Федеральный Закон РФ от 31.07.1995 г. № 119-ФЗ «Об основах государственной службы Российской Федерации».
7. Федеральный Закон РФ 27.05.1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих».
8. Федеральный Закон РФ от 28.03.1998 г. № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» в ред. От 21.07.1998 г.
9. Гражданский Кодекс Российской Федерации части 1 и 2.
10. Закон Российской Федерации от 26.06.1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» (в ред. От 21.06.1995 г.)
11. Указ Президента РФ от 11.01.1995 г. № 32 «О государственных должностях Российской Федерации».
12. Указ Президента РФ от 03.09.1997 г. № 981 «Об утверждении Перечней государственных должностей федеральной государственной службы» (в ред. От 2.03.1999 г.).
13. Указ Президента РФ от 11.12.1995 г. № 33 «О Реестре государственных должностей федеральных государственных служащих». (в ред. От 16.05.1997 г.)
14. Постановление Правительства РФ от 20.07.1998 г. «О составе, предельной численности и фонде оплаты труда территориальных органов исполнительной власти».
15. Постановление Пленума Верховного Суда РСФСР от 25.12.1990 г. № 5 «О судебной практике о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и антиобщественную деятельность».
16. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30.03.1990 г. № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышением власти или служебных полномочий, халатности или должностном подлоге».
17. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3.12.1976 г. № 16 «О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность».
18. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 4.03.1999 г. по делу Лебедева // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации – 1999 — № 2 – с. 10-11.
19. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ № 48-098-77 по делу Гиззатовой и Гиззатова/ Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации – 1999 — № 7.
20. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ № 93-097-17 по делу Устинова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации – 1998 № 11 – с. 10.
ЛИТЕРАТУРА
21.
Аргунова Ю. Применение нормы об ограниченной вменяемости // Российская юстиция – 1999 — № 7 – с. 40-42.
22. Богомягков Ю.С. Уголовно-правовая невменяемость: критерии и признаки // Советское государство и право –1989 — № 4 – с. 103-108.
23.
Гордейчик С.П. Лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации // Законность – 1998 0 № 10 – с. 12-14.
24.
Гришковец А.А. Правовое регулирование государственной службы //Журнал Российского права – 1998 — № 7 – с. 24-36.
25.
Здравомыслов Б.В. Уголовное право России. Общая часть. / М.: Юристъ, 1996 – с. 512.
26.
Иванов Н.Г., Брыка И. Проблемы ограниченной вменяемости // Законность – 1998 — № 10 – с. 9-10.
27.
Иванов Н.Г. Ответственность за преступления, совершённые в состоянии опьянения // Законность – 1998 — № 3 – с. 43-45.
28.
Иванов Н.Г. Уголовная ответственность лиц с аномалиями психики. // Государство и право – 1997 — № 3 – с. 72-79.
29.
Калашников С. Кого считать госслужащим? // Российская газета, 2.07.1999 г. – с. 10.
30.
Карпец И.И. Современные проблемы уголовного права и криминологии. – М.: Юрид. лит., 1976. – с. 224.
31.
Крепицкий И. «Должностное лицо» в уголовном праве (эволюция понятия) // Законность – 1997 — № 10 – с. 21-26.
32.
Кудрявцев И.Л. Ограниченная вменяемость // Государство и право – 1995 — № 5 с. 107-116.
33.
Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. – М.: Изд-во Московского Университета, 1984. – с. 184.
34.
Кухарчук В.В. Уголовно-правовые вопросы определения одурманивающих веществ. // Следователь – 1999 — № 5 – с. 9-13.
35.
Макаров С. Субъекты должностных и служебных преступлений. // Российская юстиция – 1999 — № 5 – с. 46.
36.
Мацкевич И.М. Криминологический и уголовно-правовой анализ преступлений против военной службы. // Государство и право – 1999 — № 6 – с. 57-63.
37.
Мустаханов Р. Вопросы ограниченной вменяемости по Уголовному Кодексу Российской Федерации. // Законность – 1998 — № 7 – с. 42-44.
38.
Назаренко Г.В. Эволюция понятия невменяемости. // Государство и право – 1993 — № 3 – с. 61-67.
39.
Наумов А.В. Иммунитет в уголовном праве. // Уголовное право – 1998 — № 2 – с. 23-29.
40.
Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций. – 1996 – М. – с. 180-185.
41.
Орлов А.К. Сборник постановлений Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР (1974-1979) / М.: Юрид. лит., 1981, — с. 400.
42.
Орымбаев Р. Специальный субъект преступления. – Алма-Ата: Наука, 1989. – с. 153.
43.
Павлов В.Г. Субъект преступления в уголовном законодательстве РСФСР (1917-1996) // Правоведение – 1998 — № 1 – с. 68-75.
44.
Первомайский В.Б. Критерии невменяемости и пределы компетенции психиатра-эксперта // Государство и право – 1991 — № 5 – с. 68-75.
45.
Скуратов Ю.И., Лебедев В.М. Комментарий к Уголовному Кодексу Российской Федерации. / – М.: ИНФРА-М-Норма, 1999. – с. 832.
46.
Снежневский А.В. Руководство по психиатрии. В 2-х томах. // Т. 1, М.: Медицина, 1983. – с. 480.
47.
Семёнов С.А. Понятие специального субъекта преступления. // Журнал Российского права – 1998 — № 7 – с. 65-69.
48.
Сперанский К.К. Теория и практика квалификации преступлений. // Краснодар 1999– с. 64.
49.
Сперанский К.К. Проблемы уголовно-правовой борьбы с преступлениями несовершеннолетних и несовершеннолетних. Краснодар. 1993 – с. 144
50.
Устименко В.В.Специальный субъект преступления. – Харьков: Выща школа., 1989. – с. 104.
51.
Шишков С.Н.Правовое значение психических расстройств при производстве по уголовным делам. //Советское государство и право – 1988 — № 12 – с. 56-61.
52.
Шишков С.Н. Сафуанов Ф.С.Влияние психических аномалий на способности быть субъектом уголовной ответственности и субъектом отбывания наказания. // Государство и право – 1994 — № 2 – с. 82-90.
53.
Шомов Е.Государевы люди по реестру. // Российская газета, 29.08.1998 – с. 24.
54.
Якубов А.Е. Особенности уголовной ответственности несовершеннолетних // Вестник Московского университета (Серия 11 – Право) – 1998 — № 6 – с. 18-24.
--PAGE_BREAK--