Современный монетаризм основные взгляды

--PAGE_BREAK--Глава 1. СОВРЕМЕННЫЙ МОНЕТАРИЗМ 1.1 Введение в современный монетаризм.
В 1956 г. в США под редакцией профессора эконо­мики Чикагского университета Милтона Фридмана вы­шел сборник статей «Исследования в области количе­ственной теории денег». Он знаменовал рождение но­вой доктрины, которая получила впоследствии боль­шую популярность в США и за границей и претендует ныне на роль теоретического антипода кейнсианского учения. Во вводной статье к сборнику М. Фридман фор­мулирует особую версию количественной теории де­нег, новый вариант «монетарного взгляда» на функ­ционирование капиталистической экономики. Затем последовала целая серия работ, где положения новой теории подверглись дальнейшему развитию и шли­фовке.

Монетаристы пытаются утвердить качественно иной по сравнению с кейнсианским взгляд на общую природу капиталистического хозяйственного механизма. Монетаристская концепция, — заявляет американский экономист К. Бруннер, — отвергает тезис, что динамический процесс, порождаемый частным (негосударственным) сектором, нестабилен в некоторых главных звеньях...»Другой активный сторонник монетарной доктрины, Л. Иэгер, пишет: «Ряд неблагоприятных аспектов функционирования капиталистической экономики — инфляция, рецессия, циклическая безработица и кризис платежного баланса не харак­терны для капитализма, как такового, а проистекают отнеправильной денежной политики, последняя же есть функция государства». Аналогичный тезис фор­мулируется и авторами ряда монетаристских моделей П. Андерсеном и Дж. Джорданом: «Экономика в ос­нове своей стабильна и не обязательно подвержена повторяющимся периодам жестокой депрессии и ин­фляции. Крупные деловые циклы, которые случались в прошлом, связаны в первую очередь со значитель­ными колебаниями в темпах роста денежной массы».

Монетаризм явился своеобразной реакцией на длительный период игнорирования роли денежных факторов в хозяйственных процессах, который имел место в    капиталистических    странах    в    30—40-х    годах. М. Фридман выступил инициатором «переоценки цен­ностей» в арсенале науки о деньгах. Характеризуя свою концепцию, он писал: «Это был тео­ретический подход, утверждавший, что деньги действи­тельно важны и что любая оценка кратковременных сдвигов в хозяйственной активности будет, по-видимо­му, содержать серьезные ошибки, если она игнорирует монетарные сдвиги...»

Монетаристская доктрина прошла в своем развитии ряд этапов. Чикагский центр, по словам Фридмана, твердо придерживает­ся основных посылок количественной теории, но совершенствует, модернизирует ее.

Вспомним, хотя бы кратко, о происхождении и постулатах ко­личественной теории. Еще в середине XVIIIв. англичанин Д. Юм (1711—1776) писал:

"… деньги суть не что иное, как представи­тели товаров и труда. Так как при излишке денег требуется боль­шее их количество для представления товаров, то для нации, взя­той в целом, это не может быть ни полезно, ни вредно — как ни­чего не изменилось бы в торговых книгах, если бы вместо араб­ских цифр, которые требуют меньшего числа знаков, стали бы употреблять римские, состоящие из большего числа знаков". Исследователи, правда, спорят о приоритетах, называя в качестве родоначальника монетаризма другого британского экономиста – Дж Вандерлинта, современника Юма, работы которого последний, безусловно, знал.

Итак, простая количественная теория выражает прямую зависимость цен от количества денег. Первопричиной, двигателем изменений выступает денежная масса. Увеличение обращающихся денег, считает Д Юм, «приводит к повышению цен на один товар, затем на другой, пока цены всех товаров не вырастут в такой же пропорции, что и количество металлических денег».

Заметный вклад в развитие количественной теории денег внес Давид Рикардо (1772-1823). Он считал, что несмотря на различия, существующие между металлическими и бумажными деньгами, и те и другие средствами обращения и зависимость между их количеством и ценами распространяется на оба вида денег. «Если бы вместо открытия в стране рудника там был бы учрежден банк, наподобие Английского банка, с правом эмиссии банкнот в качестве средства обращения, то выпуск… большего количества банкнот, а следовательно, значительное увеличение совокупных средств обращения привело бы к такому же результату, как и открытие рудника. Средства обращения понизились бы в своей стоимости, а товары повысились бы в цене». Такой взгляд кажется нам сегодня чересчур прямолинейным, но не лишенным внутренней логики.

 В диспуте с представителями банковской школы, длившемся более 30 лет, Риккардо и его последователи настаивали на том, что единственным эмитентом банкнот должен быть государственный банк, который и ограничивал бы объем денежной массы.

Условием сохранения или поддержания ценности денег является ограничение их массы,  и этот постулат количественной теории сегодня не нуждается в доказательстве. Этапным в дальнейшем развитии теории денег явились исследования американского экономиста-математика Ирвинга Фишера (1867-1947). Его «уравнение обмена»: MV=PV, где Yозначает годовой реальный продукт, V– скорость обращения денег, M– денежную массу и P– цены, позволило установить важнейшие взаимосвязи в денежном обращении, конкретизировало соотношение между показателями Mи P.

Представители количественной теории – от Рикардо до Фишера – объединяет подход к деньгам как средству обращения и платежа. Между тем экономисты Кембриджской школы обратили особое внимание на функцию накопления и ввели понятие кассовых остатков – сберегаемого денежного фонда, предназначаемого для инвестиций. В «Кембриджском уравнении» зависимость между денежной массой, с одной стороны, и произведением ценового индекса и реального продукта, с другой, опосредуется той частью Y. Которая сохраняется, не участвует в обращении. Выглядит данное уравнение как: M=kPQ, где Qпрактически тождественен Y, а k– часть индексированного валового продукта, сохраняющаяся в ликвидной форме.

Монетаристское «прозрение» охватило научный мир в 70-е гг. Но главный удар по кейнсианской концепции «накачивания спро­са» был нанесен конечно же стагфляцией, возникшей в середине 70-х гг. Справиться с ней посредством мер государственного (бюджетного) регулирования оказалось невозможным.

Надо сказать, монетаризм может принимать разные формы: существует, например, британская версия, нашедшая свое выра­жение в политике М. Тэтчер. Монетаризм оказался успешным в экономической практике многих регионов мира. Сотрудничая с национальными специалистами, эксперты монетаризма разраба­тывают проекты выведения страны из кризиса (например, Джеф­фри Сакс — один из авторов «шоковой терапии» для Польши).

В копилке монетаризма — преодоление депрессии и структур­ные преобразования в ряде развивающихся стран, денежное оздо­ровление Израиля, модернизация на рыночных рельсах стран Юго-Восточной Азии, Восточной Европы. В Венгрии, Чехии, Польше были созданы стартовые условия для экономического со­ревнования.

Монетаристская доктрина принята на вооружение такими ме­ждународными организациями, как ОЭСР и МВФ. Последний осуществляет теперь экономические сопоставления на основе так называемых «естественных» обменных курсов, предложенных М.Фридменом.
1.2 Современный монетаризм

Одно из ключевых положений монетаризма, на основе которого его представители строят свой вариант объяснения экономического цикла, состоит в том, что деньги играют исключительно важную роль в изменении реального дохода, занятости и общего уровня цен. Они утверждают, что существует взаимосвязь между темпом роста количества денег, темпом роста номинального дохода, а при быстром росте денежной массы также быстро растет номинальный доход, и наоборот. Изменение денежной массы оказывает влияние как на уровень цен, так и на объем производства (в рамках ограниченного периода). Отсюда следует, что монетаристский вариант количественной теории денег выполняет функцию управления денежным спросом, а через него — и хозяйственными процессами. Основываясь на положении об экстраординарной роли денег и утверждая, что капиталистическое хозяйство представляет собой стабильную систему, способную за счет саморегулирования достигать состояния равновесия, монетаристы выстраивают свою модель экономического цикла, в которой определяющую роль играют изменения денежной массы.

Основными элементами монетаристской теории экономического цикла являются следующие: модернизированный вариант количественной теории денег, концепция номинального дохода, передаточный механизм, разработанный с целью иллюстрации воздействия денег на хозяйственные процессы.

Как отмечают Т. Майер и К. Брунер, в модели передаточного механизма превалирующую роль играют «монетарные силы» среди всех импульсов, воздействующих на экономический процесс. Такими монетарными силами они считают деньги и цены. Монетаристская схема функционирует следующим образом. Величина спроса на деньги является результатом оптимизации различных альтернативных вложений в капитал и зависит от существующих или ожидаемых относительных цен различных активов. Когда величины предельных доходов на все из возможных объектов вложения капитала становятся равными, тогда достигается оптимум. В том случае, когда величины предельных доходов не равны, экономические агенты меняют структуру своих активов путем увеличения доли активов, способных принести большой доход, либо за счет сокращения менее доходных объектов вложения. Следовательно, колебания экономической конъюнктуры приводят к изменению относительных цен, т.е. цен на товары, рассматриваемые по отношению к ценам на другие товары, и выгодности вложений капитала в различные активы.

Монетаризм как экономическое учение сложилось в своем современном виде сравнительно недавно, в 50 – 70-х годах. Оно имеет, однако, давние исторические корни, которые уходят в XVIII век, ко временам классиков — А. Смита, Д. Рикардо, Ж.Б. Сея, Д. Юма — и представляет собой доктрину «неоклассического возрождения».
Глава 2. МОНЕТАРНАЯ ПОЛИТИКА
2.1Монетарная политика государства. Характерные признаки монетаризма
Как упоминалось, высшей и конечной целью монетарной политики государства является обеспечение стабильности цен, полной занятости и роста реального объема ВНП. Проводником монетарной политики является центральный банк страны. Объекты политики – предложение и спрос на денежном рынке. Прежде чем продолжить несколько определений.

Если предложение выросло, то ставка процента снижается. Люди стремятся уменьшить количество денежных запасов путем покупки других финансовых активов. Спрос на них растет, цены увеличиваются, процентная ставка или альтернативная стоимость хранения не приносит прежнего дохода. Ликвидность становится менее дорогой. Вследствие чего население и фирмы увеличивают количество наличности и чековых вкладов, которые они готовы держать на руках и восстанавливается равновесие на денежном рынке при большем предложении денег и меньшем проценте. Если спрос на деньги вырос, то процентная ставка повышается. Это может быть из-за роста номинального ВНП. То есть население и фирмы хотят держать больше активов в виде наличных денег и чековых вкладов, продавая облигации. При неизменном предложении денег равновесие может быть установлено поднятием процентной ставки.

При проведении монетарной политики центральный банк может использовать следующие инструменты:

1.  За счет операций на открытом рынке, т.е. на вторичном рынке казначейских бумаг. ЦБ может скупать или продавать ценные бумаги. Тем самым можно увеличивать или уменьшать спрос на деньги.

2.  Политика учетной ставки, т.е. регулируется процент по займам коммерческих банков у центрального банка.

3.  Изменение норматива обязательных резервов. Это наибольший по эффективности инструмент.

Монетарная политика действует в краткосрочном периоде. С точки зрения кейнсианцев основа монетарной политики – уровень процентной ставки. С точки зрения монетаристов – сам уровень предложения денег.

Несмотря на то, что монетаризм имеет ряд направлений и теоретиков (К. Бруннер, А. Мельцер, Д. Лейдлер), наиболее популярной является версия М. Фридмана, которая включает:

ü  Количественную теорию денег, обосновывающую причинную связь между количеством денег в обращении и уровнем товарных цен.

ü  Монетарную теорию промышленных циклов, согласно которой колебания хозяйственной конъюнктуры определяются предшествующими изменениями денежной массы.

ü  Особый «передаточный» механизм воздействия денег на реальные факторы воспроизводства: не через норму процента, как полагали кейнсианцы, а через уровень товарных цен.

ü  Положение о неэффективности государственных мероприятий экономического регулирования в связи с наличием изменяющихся издержек между изменением денежных показателей и реальных факторов производства.

ü  «Монетарное правило» (или правило А – процентов), согласно которому происходит автоматическое увеличение денежной массы в обращении на несколько процентов в год независимо от состояния хозяйства, фазы цикла и т.д.

ü  Систему плавающих валютных курсов для «саморегулирования» внешнеэкономического равновесия.

Характерные признаки монетаризма.

Развернутый перечень свойств мы находим в лекции Фридмана «Контрреволюция в денежной теории»:

1.Существует последовательная, хотя и не абсолютно точная связь между темпом роста количества денег и темпом роста номинального дохода.

2.Изменения номинального дохода следуют за изменениями денежной массы с отсрочкой в 6 – 9 месяцев. В краткосрочном периоде сдвиги оказывают влияние главным образом на производство, а в долговременном – на цены.

3.Инфляция всегда и везде представляет собой денежное явление, будучи связана с опережающим ростом денег по сравнению с производством. При этом рост государственных расходов может иметь или не иметь инфляционных последствий в зависимости от того, покрываются ли они за счет дополнительного выпуска денег.

4.Передаточный механизм влияния денежных сдвигов на величину номинального дохода связан с изменением относительных цен обширного круга активов, а не только с изменениями нормы процента; эти изменения (на которых делали акцент кейнсианцы) служат обманчивым и ненадежным ориентиром денежно – кредитной политики.
2.1.1 Монетаризм и Россия: проблема совместимости

Стало уже общим утверждение, что теоретической и идеологической основой «шоковых реформ» в России и во всей Восточной Европе является современный монетаризм. Как было показано выше, основное содержание монетаристской теории состоит в выяснении факторов, определяющих движение спроса на деньги. В России же за монетаризм выдается некое теоретизирование по поводу предложения денег, хотя сама возможность такой экономической теории подлинным монетаризмом отрицается.

В рамках нормального монетаризма, основанного на анализе спроса, стабилизация цен означает и стабилизацию всей хозяйственной системы; рецепты же фальсифицированного монетаризма, игнорирующего анализ факторов спроса на деньги, не могли не привести к общеэкономической дестабилизации. Теперь обратимся к факторам, определяющим спрос на деньги в трансформируемой экономике вообще и в условиях России в частности.

Согласно Фридмену, спрос на деньги определяется действием трех основных факторов: 1) общей суммой богатства, которым владеет общество;

2) издержками, с которыми связано получение дохода от денежной формы богатства в сравнении с издержками получения аналогичного дохода от других форм богатства; 3)целями и предпочтениями собственников богатства. Именно исходя из предпосылки, что действие перечисленных факторов в краткосрочном плане стабильно и способно измениться лишь постепенно в течение очень продолжительного времени, Фридмен и сделал свой центральный вывод о том, что суммарный спрос на деньги относительно устойчив и не может служить причиной инфляции.

Первый фактор – общая сумма богатства. Если оценивать национальное богатство как капитализированный доход (а именно так подходит Фридмен), то уже за два первых года шоковых реформ в России произошел катастрофический переворот в его суммарном объеме и структуре. Скачкообразный переход к мировым ценам и стандартам конкурентоспособности резко обесценил и сократил в итоге в несколько раз продукцию и капитал в основной сфере деятельности 0 в обрабатывающей промышленности. Однако в целом капитал России, оцененный как капитализированный доход, сократился за последнее пятилетие не менее чем в 1,5 – 2 раза. Следовательно, указанный фактор в итоге действовал в направлении сокращения спроса на деньги (в их реальном исчислении).

Понятно, что сокращение суммарного спроса на деньги не может явиться причиной их нехватки; наоборот, оно способно вызвать их избыток и инфляцию даже без дополнительной эмиссии. Этот общий избыток денег сосуществует с острой нехваткой оборотных средств у значительной части или даже у большинства фирм, порожденной их неконкурентоспособностью в условиях новой системы цен, падения уровня доходов и сжатия совокупного спроса. Где же в таком случае концентрируется денежный капитал? И здесь надо обратиться ко второму (структурному) фактору, определяющему, по Фридмену, суммарный спрос на деньги: как влияет «трансформационный кризис» на соотношение по доходности и по издержкам между денежными и неденежными формами богатства?

В условиях кризиса и фактической конвертируемости национальной валюты падение доходов от неденежного богатства и обесценивание последнего (включая физические блага и человеческий капитал) означает одновременно относительное возрастание доходности (денежной и неденежной) обладания денежной формой богатства и ее относительной ценности. Учитывая, что и соотношение издержек использования различных форм богатства меняется в пользу денежной формы, легко понять, почему владельцы богатства стремятся значительно большую, чем в нормальных условиях, его часть переместить в денежную форму. Таким образом, для современной России две противоборствующие тенденции, первая из которых направлена на сокращение суммарного спроса на реальный денежный капитал, а вторая – на его увеличение. Третий фактор. Фридмен пишет: Чтобы теория стала эмпирически содержательной, необходимо предположить, что вкусы и предпочтения остаются постоянными на значительных временных интервалах, хотя в действительности они зависят от объективных обстоятельств и, разумеется, меняются. Непрерывное восьмилетнее падение производства в России, политическая неустойчивость, незащищенность прав и самой жизни граждан – все это ведет к деформации целей и предпочтений владельцев богатства в пользу денежной его формы.

Явное «предпочтение ликвидности», неравномерный, но очевидный рост спроса на деньги при общем падении доходов проявляется не только в увеличении реальной суммы банковских депозитов, продолжающейся «втихую» эмиссии, но и в «весовом, зримом» ввозе в страну десятков тонн бумажной валютной массы в обмен на миллиарды тонн «физических благ». При этом человеческий капитал, создававшийся общенациональными усилиями, вывозится бесплатно. Исходя из методологии самого Фридмена, как следует ответить на центральный вопрос монетаризма применительно к современной России: можно ли считать спрос на деньги в этой стране устойчивым в длительном плане? Ответ возможен только один: ни одной из основных предпосылок такой устойчивости в стране пока не существует.
2.2 Чего не может монетарная политика.

1.Фиксированные учетные ставки.

Крах политики дешевых денег явился главной причиной реакции против простодушно вос­принятого кейнсианства. В Соединенных Штатах реакция вырази­лась в широком признании ошибочности проводимой во время войны и в первые послевоенные годы политики фиксированного курса облигаций, в отказе от этой политики и признании такого шага желательным и жизненно необходимым. Выяснилось также, что за этим отказом не последовали все те беды и несчастья, ко­торые тогда предрекались.

Выяснилось также, насколько велико было непонимание всех тонкостей взаимосвязи между деньгами и учетной ставкой. Допу­стим, ФРС решила понизить ставку. Как она будет пытаться это сделать? Скупая ценные бумаги. Это повысит их курс и снизит до­ход. Попутно увеличится количество доступных банкам резервов, а следовательно, и величина банковского кредита, т.е., по суще­ству, общее количество денег. Вот почему, в частности, централь­ные банки и финансисты в целом, как правило, убеждены, что рост денежной массы ведет к снижению учетной ставки. Эконо­мисты-теоретики приходят к тому же из совершенно иных сооб­ражений. Перед их мысленным взором встает диаграмма пред­почтения ликвидности с отрицательным наклоном. Ну а как лю­дей заставить держать у себя больше денег? Только предложив им меньший процент.

Правы и те и другие, но только до определенного момента. Первоначальная реакция на увеличение количества денег более быстрым темпом приведет к падению на какое-то время учетной ставки до уровня ниже, чем был ранее. Но это лишь начало про­цесса, а отнюдь не его конец. Быстрый рост количества денег стимулирует их траты как благодаря инвестированию при пони­жении рыночного процента, так и в результате роста иных расхо­дов при повышении цен из-за того, что масса наличности превы­сила желаемую величину. Однако расходы одного человека все­гда оборачиваются доходами другого. Возросший доход приведет к росту предпочтения ликвидности и спроса на кредиты; повысят­ся также цены, что снизит реальное количество денег. Три пере­численных эффекта весьма быстро, скажем, меньше чем за год, изменят на обратный знак первоначального давления на ставку. При этом появится тенденция ее возвращения к прежней величи­не, хотя этот процесс идет более медленно, занимая приблизи­тельно от года до двух лет. В действительности, учитывая запаз­дывающую реакцию экономических процессов, можно полагать, что в ходе колебательного установления равновесия учетная ставка может на какое-то время и превысить свой первоначаль­ный уровень.

Четвертый эффект, если он на самом деле вступает в игру, оз­начает даже нечто большее, а именно что увеличение темпа де­нежной экспансии приводит не к падению, а к росту учетной став­ки выше ранеесуществовавшей отметки. Допустим, возросший темп увеличения денежной массы привел к скачку цен и пусть в обществе царит ожидание их дальнейшего роста. В таком случае должники согласятся, а кредиторы потребуют, чтобы учетная ставка была повышена — как подчеркивал Ирвинг Фишер не­сколько десятков лет назад. Эффект ценовых ожиданий развива­ется медленно, но так же медленно и исчезает. По оценке Фише­ра, полная продолжительность цикла установления составляет несколько десятилетий, и более поздние исследования подтверди­ли его оценку.

Описанная последовательность эффектов объясняет, почему всякая попытка удержать учетную ставку на низком уровне выну­ждает финансовые органы все шире и шире использовать опера­ции на открытом рынке. Она показывает на исторических приме­рах, почему высокие и продолжающие расти ставки, сопровожда­ются быстрым ростом денежной массы, как это произошло в Бра­зилии, Чили или за последние годы в Соединенных Штатах, и, на­оборот, почему низкие и падающие ставки означают медленный рост денежной массы, как сейчас в Швейцарии или с 1929 по 1933 г. в США. Можно считать эмпирически установленным фа­ктом, что низкие учетные ставки являются признаком проведения рестрикционной монетарной политики, т.е. политики ограничен­ного, медленного увеличения денежной массы, тогда как высокие ставки означают проведение экспансионистской монетарной по­литики, когда денежная масса увеличивается быстро. И много­численные эмпирические данные свидетельствуют — на практике все происходит прямо противоположно тому, что принято счи­тать в финансовых кругах или в среде ученых-экономистов.

Парадоксально, что финансовые органы могли бы добиться снижения номинальной учетной ставки, но для этого им необхо­димо было начинать движение в прямо противоположном напра­влении, проводя дефляционную монетарную политику. И анало­гично: можно прийти к высоким номинальным ставкам, проводя инфляционную политику и временно допустив их снижение.

Представленный анализ не только объясняет, почему монетар­ная политика не может обеспечить привязку учетных ставок, но и показывает, почему эти ставки являются на самом деле весьма об­манчивым показателем монетарной политики — ее характера — «рестрикционного» или «экспансионистского.

2. Занятость как критерий политики

Второе ограничение идет прямо вразрез с общепринятым образом мышления. Утверждают, что рост денежной массы должен стимулировать занятость, а ее сжа­тие — тормозить. Спрашивается: почему тогда финансовые ве­домства не могут поставить своей целью достижение определен­ного уровня занятости или безработицы — скажем, безработицы в 3%? Опускается безработица ниже 3% —должна проводиться рестрикционная политика, поднимается выше 3% — проводиться экспансионист­ская, проинфляционная политику, и занятость в любом случае будет зафиксирована на уровне 3%. Ответ не тот, что в случае с учетной ставкой, и причина — в разнице между мгновенной реак­цией на проводимую политику и реакцией с временной задерж­кой.

Благодаря Викселлю мы знаем, что такое естественная учет­ная ставка и, что возможны расхождения между естественной и рыночной ставками. Предшествующий анализ может быть цели­ком перенесен на викселлевские определения ставок. Финансо­вые власти имеют возможность установить величину рыночной ставки ниже ее естественного значения только с помощью инфля­ции, а выше — только с помощью дефляции. Остается до­бавить к Викселлю лишь один штрих — введенную Ирвингом Фи­шером разницу между номинальной и реальной учетными ставка­ми. Допустим, финансовые органы опустили на какое-то время с помощью проинфляционной политики номинальную рыночную ставку ниже естественной. Инфляция, в свою очередь, поднимет номинальную естественную ставку, так как уже само ожидание инфляции ускоряет ее, чтобы поддержать на низком уровне ры­ночную ставку. Точно так же благодаря эффекту Фишера потре­буется запускать не просто механизм дефляции, но дефляции са­моускоряющейся, чтобы поддерживать рыночную ставку на уров­не выше первоначального „естественного“.

Этот анализ имеет своего двойника на рынке занятости. Пусть в некоторый момент существует определенный уровень безработицы, соответствующий равновесной величине реальной заработной платы. При данном уровне безработицы реальная за­работная плата имеет тенденцию в среднем подниматься до „нормального“ уровня, который сформировался бы при доста­точно длительном накоплении капитала, совершенствовании технологии и т.д., если бы „столетний“ тренд зарплаты при этом сохранялся. Более низкий уровень безработицы указывает на су­ществование избыточного спроса на труд, который давит вверх на реальную заработную плату, а болеевысокий уровень — на избыточное предложение труда, которое давит вниз на реаль­ную заработную плату. Иными словами, естественный уровень безработицы является равновесным уровнем, от которого ведет­ся отсчет в системе уравнений Вальраса, определяющей условия общего равновесия. Тогда, конечно, когда в нее введены реаль­ные структурные характеристики рынков труда и товаров, учи­тывающие также несовершенства рынков, случайные колебания спроса и предложения, издержки на получение информации о рабочих вакансиях, издержки перемещения рабочей силы и т.д. и т.п.

Таким образом, становится очевидным сходство со знаменитой „кривой Филлипса“. Но только сходство, а не совпадение. Анализ Филлипса, по праву считающийся важным и оригинальным иссле­дованием, уже в своей основе содержит дефект — в нем не про­водится различие между номинальной и реальной заработной платой, так же как в анализе Викселля не различаются номиналь­ная и реальная учетные ставки. Разумеется, Филлипс писал свою работу тогда, когда каждый был уверен, что номинальные цены будут стабильными и останутся незыблемыми независимо от того, что случится с реальными ценами и зарплатой. Но представим се­бе обратное, что кто-то смог предугадать будущий рост цен, ска­жем, на 75% в год, как это случилось в Бразилии. Тогда зарплата также должна подняться на 75% просто для того, чтобы не изменилась ее реальная величина. Избыток предложения на рынке труда отразится в менее быстром росте номинальной зарплаты по сравнению с прогнозируемым ростом цен, а отнюдь не в абсолютном ее снижении. Когда Бразилия вступила на путь борьбы с ростом цен и достигла определенных успехов, сократив темп их роста примерно до 45% в год, в стра­не резко поднялась безработица, так как под влиянием существо­вавших до этого ожиданий темп роста зарплаты стал в новых ус­ловиях выше темпа роста цен, хотя и он также понизился. Таков результат данного опыта и, надо полагать, всех других возмож­ных попыток сократить темп инфляции ниже ожидаемого боль­шинством населения.

Допустим теперь, что финансовые органы попытаются зафик­сировать рыночный уровень безработицы ниже естественного. Для определенности: пусть ставится цель достичь 3%, а естест­венный уровень выше этого значения, причем в исходном состоя­нии цены стабильны. Итак, финансовые власти начинают увели­чивать темп прироста денежной массы, т.е. производят денежную экспансию. Создание большего, чем это необходимо, запаса номи­нальной наличности сначала приведет к снижению учетной став­ки и тем самым, а также в силу привычки к меньшему запасу бу­дет стимулировать людей больше тратить. Доходы и расходы нач­нут расти.

Начавшись с роста доходов, процесс этот мало-помалу перей­дет в рост производства и занятости, а поскольку люди ожидают, что цены будут стабильными, последние, как и зарплата, действи­тельно некоторое время будут оставаться на прежнем уровне. В течениеэтого периода потребители приспособятся к новому со­стоянию спроса, и производители, реагируя на первоначальное его расширение, увеличат выпуск продукции за счет большего ко­личества рабочих часов, причем безработным, получающим рабо­ту теперь, будет предлагаться прежняя номинальная зарплата. Такова почти стандартная доктрина.

Однако это лишь начало процесса. Поскольку цены на прода­ваемые товары реагируют на неожиданный рост спроса, как пра­вило, быстрее, чем цены на факторы производства, реально по­лучаемая заработная плата пойдет вниз, несмотря на то, что ре­альная заработная плата, которую рабочие ожидали получить, действительно должна была быть выше, поскольку, рассчитывая ее, наниматель исходил из прежних цен. В действительности же одновременно происходит падение реальной зарплаты expostдля нанимателя и ее рост exanteдля нанимаемого, что и дает возможность повысить занятость. Но снижение expostреальной зарплаты очень скоро скажется на ожиданиях. Наемные рабочие начнут подсчитывать свои затраты с учетом прогнозируемого роста цен и, исходя из них, станут требовать болеевысокой но­минальной зарплаты на будущее. Уровень безработицы опустит­ся ниже естественного. Появится избыточный спрос на рабочую силу, так что реальная зарплата поднимется до своего первона­чального уровня.

Но даже если увеличение денежной массы происходит с уско­рением, рост реальной зарплаты приведет, в конце концов, сна­чала к замедлению роста занятости, а затем вернет безработицу на прежний уровень. Чтобы удержать безработицу на заданных 3%, финансовые органы должны еще быстрее наращивать де­нежную массу. Как и в случае с учетной ставкой, рыночный уро­вень можно поддерживать ниже естественного только за счет инфляции, причем инфляции ускоряющейся. И наоборот, если бы власти решили выбрать целевой уровень безработицы выше ес­тественного, потребовалось бы проводить дефляцию, и опять-та­ки ускоряющуюся.

Общий вывод можно сформулировать так — фи­нансовые органы способны непосредственно контролировать собственные обязательства, лишь когда последние выражены в номинальных величинах. Они могут фиксировать, например, ве­личину валютного курса, номинальный уровень национального дохода, величину того или иного денежного агрегата либо задать темпы изменения некоторых номинальных показателей — уровня

инфляции или дефляции, роста или падения национального дохо­да, увеличения или сжатия денежной массы. Они, однако, не спо­собны контролировать реальные показатели, такие, как реальная учетная ставка, реальный уровень безработицы, уровень реально­го национального дохода, реальное количество денег, равно как и темпы роста реального дохода или реального количества денег.
\    продолжение
--PAGE_BREAK--