СОДЕРЖАНИЕ:
ВВЕДЕНИЕ. 3
1.Общая характеристикафилософских воззрений Платона. 4
1.1.Идеализм Платона. 4
1.2.Развитие этики Платона. 12
2.Этические аспекты некоторыхдиалогов Платона. 20
2.1.Этика сократическогопериода. Диалог «Протагор». 20
2.2.Этика переходного периода.Диалог «Горгий». 27
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 32
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ… 33
ВВЕДЕНИЕ
Этика – один издревнейших разделов философии. Само название этики происходит от греческого «ethos»,что означает «привычка», «обычай». В настоящее время этика определяется «какодна из древнейших теоретических дисциплин, объектом изучения которой являетсямораль…этика выделяется как практическая наука о том, как должно поступать, вотличие от чисто теоретического знания о сущем»[1].
СогласноПлатону, философ ревностно занимается тремя вещами: он созерцает и знает сущее,творит добро и теоретически рассматривает смысл речей. Знание сущего называетсятеорией, знание того, как нужно поступать, — практикой, знание смысла речей — диалектикой. Один аспект практической философии — воспитание характера, другой- домоправительство, третий — государство и его благо. Первый называетсяэтикой, второй — экономикой, третий — политикой. Этическая проблематика вдиалогах Платона восходит к понятию «блага», проявления которого в жизни Платоннеустанно ищет и исследует. «Платон, прежде всего и превыше всего — учитель жизни»[2].
Знание древнихотличается целостностью, нерасчлененностью. И работы Платона не являютсяисключением. Невозможно говорить о «чисто» этических работах Платона. Можнолишь прочитывать в его диалогах этические содержания, анализировать их.
Объектом даннойкурсовой работы является этика Платона.
Предметом даннойкурсовой работы является развитие этического идеализма Платона. Цель даннойкурсовой работы – исследовать развитие этической проблематики в диалогахПлатона.
Цельконкретизируется в следующих задачах:
1) Изучить учебную и научнуюлитературу по избранной теме;
2) Выполнить теоретическоеисследование диалогов Платона;
3) Описать результаты исследования,сделать необходимые выводы.
1.Общая характеристикафилософских воззрений Платона 1.1.Идеализм Платона
Метафизика, гносеология, логика, риторика, этика иэстетика тесно переплелись в философии Платона. Для понимания этических идейПлатона необходимо специальное прочтение его диалогов под определенным угломзрения, и с учетом самых общих идей его философии. Аристокл из Афин попрозвищу Платон первоначально был поэтом. И только встреча с Сократом сделалаего истинным философом. Казнь Сократа тяжело подействовала на Платона. Идеясовершенного, справедливого общества завладела его умом. Если лучших людей,таких как Сократ, казнят, значит, государство устроено неправильно. Платонубедился в ненадежности и неэффективности демократии, которая не понимаетфилософов, и считал бесплодной философию, лишенную нравственных устоев. Цельюфилософии он считал познание космического и общественного миропорядка.
Под влиянием печального опыта и в результатефилософских размышлений он пришел к выводу, что невежество есть основное зло, ипотому увещание правителя, воспитание юношества и просвещение народа являются главнымизадачами, как философии, так и государства. Для достижения этой цели онвырабатывал практическую философию, включавшую политические, этические ипсихологические идеи.
Теория идей — ядро философии Платона. Онаобосновывает разумность космоса, общественного порядка, широкомасштабныхисторических процессов; утверждает иерархию человеческих целей и ценностей;служит ключом к пониманию значительных событий истории, воспитываетопределенный тип личности. Благодаря теории идей Платон известен в современноммире как родоначальник объективного идеализма. «Объективный идеализмхарактеризуется признанием как объективно сущего мирового разума (духа, идеи)и трактовкой материального мира как формы его проявления»[3].
Платон боялся новшеств, исходивших от невежества,глупости, алчности. Он считал, что развитием государства управляет законвырождения. Любое изменение в государстве – это признак вырождения государства,имеющее морально-этические последствия. «Платонсчитал, что закон вырождения включает в себя и моральное вырождениечеловечества»[4]. Этоконсервативное настроение и было той психологической почвой, на которой выросидеализм Платона. Мир представлялся Платону как прекрасный Космос, в котороммножество вещей составляют единое целое. Гармония мироздания существуетблагодаря осмысленности каждой вещи и включенности ее в смысловую тканьмироустройства. Мир живет, дышит, будучи наполнен переменными силами, которыесвязываются и координируются благодаря идеям.
Идеи тоже являются частью Космоса, но совершенноособенной. «Идея» по-гречески означает нечто видимое. Платоновские идеи можно«пощупать» умственным взором. Греки считали, что глазами можно мыслить, а умом- видеть. Что же такое платоновские идеи? «Самое слово «идея» имеет своимкорнем «вид». Идея – то, что видно в вещи. В греческом языке это слово оченьчасто служит для обозначения внешнего вида вещи, наружности человека. С такимзначением оно попадается даже у Платона. Но если всмотреться в сущность вещи, вее существо, в ее смысл, то он тоже будет «виден» и глазу и, главным образом,уму. Вот эта видимая умом (или, как говорили греки, «умная») сущность вещи, еевнутренне-внешний лик, и есть идея вещи»[5]. Подлинность,«бытийственную полноту» идей, по сравнению с которыми вещи и тела оказываютсятолько «тенями», Платон проиллюстрировал мифом о пещере. Люди, подобно узникам,живут прикованными к стене подземной пещеры, куда лишь изредка и помалу изузкой длинной щели проникает солнечный свет. Они не могут видеть того, чтопроисходит на поверхности земли. Но когда кто-то или что-то оказывается междущелью и источником света, на стене пещеры возникает тень, которую узникипринимают за реальность. Таковы именно, по Платону, вещи, видимые физическимзрением предметы, являющиеся тенями божественных идей. Если узникупосчастливится освободиться из пещеры, выйти на свет, он сначала будет ослепленсилой и яркостью идей. Когда мир идей станет его жизненным миром, он уже несможет относиться к материальным вещам всерьез. Это и происходит с философом.
«Неправильно акцентировать «идеализм» Платона, незамечая его «материализма» и «экзистенциализма». Каждая из идей, по Платону,связана с другими идеями — логически и по смыслу. Каждая служит объяснениюматериальных процессов и соотносится с экзистенцией человека — его мыслями,верованиями, любовью, стремлением к красоте, добру и справедливости. Душачеловека — тоже идея, большую часть времени, пребывающая в небесном мире. Вмомент рождения душа вселяется в тело, в эту «темницу» и забывает большую частьтого прекрасного, доброго, что дано было ей увидеть в мире идей. Этимобъясняются людская глупость и безнравственность, которые вылечиваются толькофилософией»[6]. Живя на Земле ифилософствуя, душа желает вернуться в родной для нее мир идей и ради этогомногое может вспомнить. Если душа при жизни прониклась философской мудростью иосвободилась от земных, животных привычек, то смерть для нее — не уничтожение,а новое рождение в прекрасном, духовном мире. «По мнению философа, душаобремененная тягой к материальному все равно будет возвращаться на землю вразличных телесных оболочках. Отсюда следует вывод о том, что приблизится кбожественному можно только через правильное воспитание души»[7].
Человеческие души — неодинаковы. В одних преобладаеттелесно-материальная тяга к вещам, земным удовольствиям, в других — духовно-божественная страсть к идеям. «Душа бессмертна и несет в себе этобессмертное знание»[8]. Душа первого рода неможет воспарить в небо после смерти человека. Она падает вниз и смешивается сземлей. Но души тех, кто не уставал философствовать, легко взмывают ввысь, ксвету и занимают свое место среди идей. Мир идей Платона — не отвлеченнаятеория. Основу мира составляют идеи. Благодаря им мир — совершенен, ни в чем ненуждается, ни в глазах, ни в ушах, ни в органах пищеварения, ни в блаженстве,созерцая сам себя. И люди были задуманы как бессмертные космические существа,но после создания мира у демиурга осталось лишь немного бессмертного духовноговещества и он должен был примешать к нему земли, чтобы вылепить достаточноеколичество людей. Поэтому они оказались смертными, подверженными как добру, таки злу, способными к добродетелям, но слабыми перед пороком.
В материальный мир идеи приходят путем воспоминания.Велите юноше доказать теорему, о которой он раньше не знал и, если ум егоздоров, он вам ее докажет. Идеи являются вечными образцами вещей. Материя самапо себе ничего не порождает. Она лишь кормилица, восприемница идей. Именно онисвоим динамизмом, способностью преодолевать пространство и время, формируютупорядоченный космос из грубой, бесформенной материи. Каждая вещь, будь торастение, животное, человек, какое-либо изделие создается мастером на основенекоторого проекта, предсуществующей мысленной формы. Из желудя вырастает дуб,из семени быка — бык, из семени человека — человек. Из прекрасного образа,которым вдохновляется ваятель, рождается — с помощью его рук прекрасная статуя.Отдельные вещи — хрупки, тленны, неустойчивы. Они не соответствуют полностьюсвоему идеалу. Только Космос, то есть мир как целое, совершенен, вечен инеуничтожим. Общее всегда превалирует над частным, единичным. Стратегия жизниважнее, чем отдельный поступок. Но люди с неразвитым интеллектом, «заземленной»душой не видят общего и замечают лишь частности. Такие есть и среди философов.Один из оппонентов Платона киник Диоген говорил, что видит чашу, гору, лошадь,но «чашности», «горности», «лошадности», о которых говорит Платон, не видит.«Диоген, — отвечал ему Платон, — чтобы видеть гору и лошадь у тебя есть глаза,но чтобы видеть «горность» и «лошадность» у тебя нет ума»[9].
Описание мира идей и способов обращения с ними,открытие методов интеллектуальной работы — непреходящая заслуга Платона.Важнейшие для науки понятия: система, порядок, число, закон, структура,функция, причина, цель философски осмыслены Платоном. Таковы же понятия моралии политики: свобода, равенство, справедливость, разумность, честь, благо,мужество, отвага, умеренность. Никаких конкретных действий или вещей, целикомвыражающих эти идеи не существует. Однако ученый и философ работают именно сидеями, из них строят свои гипотезы, теории, методы. Поэтому философы не могутбыть заодно с «материалистами», теми, кто видит и знает только вещи. «Порядоквещей» отклоняется от «порядка идей», поэтому и мысль тоже может отклоняться отматериальной и социальной данности, преодолевать ее, заменять лучшей, болеесовершенной. Вопрос об относительной значимости двух миров: телесного,материального — с одной стороны, душевного, духовного — с другой и об ихвзаимодействии — принадлежит к числу основных в философии. В марксистской традициибыло принято жестко противопоставлять материалистов и идеалистов, считатьматериализм — истиной, а идеализм — заблуждением. В действительности, строгуюгрань между этими двумя мировоззрениями провести невозможно. Идеализм иматериализм — лишь тенденции, доминанты мышления, но никак не закрытые теории.Задача выявления «порядка» в мире равносильна созданию универсальной науки илифилософии, где все знания будут собраны в одну систему. Эту задачу ставилиперед собой многие философы, но никто ее не решил. Из сущего и идеальногонадеялись вывести должное и реальное. Чтобы управлять экономикой, государством,воспитывать детей, поддерживать общественный порядок нужны соответствующиепроекты и образы будущего. Создавать картины будущего, пусть приблизительные,основанные на надежде и вере, естественно для человека. Идея красоты, согласноПлатону — самая живая, доступная. Она понятна людям даже с неразвитым умом.Восхождение к Истине, к общему в любой области науки начинается с созерцаниявнешнего вида отдельных вещей. Наблюдая отдельные прекрасные тела илисправедливые поступки, мы приближаемся к идеям Красоты и Справедливости. Самаявысшая из идей, по Платону, идея Блага или Добра. Она — начало всех начал.Однако «хорошие вещи» — редки. Абсолютное общее Добро реализуется черезединичные непрерывные усилия. Чтобы понять смысл отдельного и доделыватьправильно в отдельных случаях, нужно созерцать общее. Давайте же, говоритПлатон, шаг за шагом восходить по лестнице внутреннего совершенства, познавать,образовывать себя, отыскивая в каждой вещи и в каждом человеке отблескиидеальной красоты, идеального добра. Ведь именно эти «отблески», «причастностьк Добру», оправдывают бытие всякой вещи и всякого человека.
Роль Добра в мире идей — подобна роли Солнца. Онопитает остальные идеи, делает их ясными, видимыми. Тот, кто созерцает идеи,испытывает мистический восторг, подобно влюбленному, встретившему любимогочеловека. Учение о государстве Платона есть одновременно политика, этика,педагогика и даже метафизика. В земной человеческой жизни именно государстводолжно являться наиболее полным выражением идеи Добра. Однако отклонениегосударства от этой идеи — очевидный факт. Воспрепятствовать такому отклонению- задача философа.
«Платон отличался богатыми политическими воззрениями.Он рассматривал вопросы развития государства, роли каждого человека вобщественной и государственной жизни. Платон считал, что люди в обществе должныиграть разные социальные роли. Природные склонности должны найти наилучшееприменение. Поэтому необходимо воспитание, поддержание общих убеждений. В этоми состоят функции государства, которое должно претворить порядок идей вполитический и социальный порядок. Главная цель государства всегда одна и та же- воспитание человека. Если граждане правильно воспитаны, между ними не будетконфликтов, и ими даже не нужно будет управлять, поскольку каждый сам будетвидеть, в чем состоят добро, долг, справедливость»[10].
Когда идеи проникают в души, государство крепнет иприближается к своему идеалу. Наблюдая борьбу политических сил и тенденций,Платон создает теорию циклического развития государства. Пять основных типовгосударства сменяют друг друга из-за того, что сдвиги в общественных настроенияхприводят к смене идеологий. Тип государства – полития — опирается на идеюДобра. Тип государтсва — тимократия — опирается на идею чести. Здесь мудростьоттесняется на второй план славолюбием: ценятся сила, власть, умениеповелевать. Олигархия — это господство немногих, воодушевленных стремлением кбогатству и власти. Власть, удовольствие и даже ум теперь можно купить заденьги. Таланты не развиваются. Душа черствеет. Общество раскалывается набогатых и бедных. Жалость, справедливость — не в моде. Деньги принято тратитьради почета и славы, но нет потребности в образовании. Демократия — четвертыйтип государства. Богатых и знатных людей убивают, изгоняют или уравнивают сбедными. Свобода провозглашается главной ценностью. Каждый выбирает себе жизньпо вкусу. Но опьянение свободой быстро проходит, потому что люди не знают ни вчем меры. Тирания — пятый, самый низший и самый худший тип государства. Идеясвободы сходит со сцены, сменяется страхом и готовностью подчиниться силе.Таковы пять ступеней разложения государства, соответствующие сменегосподствующих идей: Блага, Чести, Золота, Свободы, Произвола.
Платон оставил и богатое психологическое наследие,рассуждая об устройстве и функционировании человеческой души. В человеческойдуше Платон различает три главных элемента: ум, сердце и вожделение. Ум — способность мыслить, созерцать мир идей. Это — высшая способность, которая вполном объеме дана немногим и которую нужно специально воспитывать, оберегая отсоблазнов славолюбия и жадности. Уму соответствует добродетель мудрости.Мудрость дает моральное право учить, воспитывать, составлять законы, управлять.Мудрецы-философы — высшее сословие в идеальном государстве.
Сердце — источник пылкости, доблести, желаниясражаться и побеждать. Добродетель пылких людей — мужество, выносливость,разумная отвага. Они свойственны второму сословию — стражам, которые охраняютгосударство.
Вожделение — совокупность чувственных влечений,ориентированных на мир вещей. Вожделеющий человек хочет владеть вещами, рабами,женскими телами, но он также любит трудиться, выращивать растения и животных,создавать из глины, дерева и камня полезные предметы и произведения искусства.Вожделение по Платону — не жадность, а нормальная и даже продуктивнаясклонность к труду и потреблению, которой соответствует добродетельумеренности. Будучи слабо развитым у стражей и философов, вожделение составляетнеобходимый мотив деятельности торговцев, пастухов, земледельцев иремесленников. Справедливость состоит в том, чтобы каждое сословие занималосьсвоим делом. Люди по природе — не равны, они дополняют и восполняют друг друга.
Положение человека в обществе должно соответствоватьзначимости той идеи, которая главенствует в его душе. В этом отношении дажесреди людей высших сословий есть различия. Они равны перед законом, но душевноепризвание — у каждого свое. По мудрости, справедливости, ценности длягосударства эти люди отличаются. Существует иерархия душ и личностей,соответствующая их причастности к миру идей. Душа, увидевшая большую частьИстины, вселяется в семя, из которого родится философ. Каждый должен делатьсвое дело. Поэтому идеальное общество должно быть классовым. Низшие классыслужат высшим и, тем самым, государству и общему благу. Нельзя допустить, чтобыкухарки и ремесленники управляли государством. Хорошо работать, воевать,мыслить и управлять один и тот же человек не может. Образно говоря, правители — это пастухи, воины — сторожевые псы, а граждане — овцы. Цель государства — сохранить единство стада.
Материальный мир хаотичен, он напоминаетбеспорядочное множество, где все равны. Идеальное общество упорядочено ииерархично. Стремление уравнять всех и вся ведет к раздору и свидетельствует одеградации.
Самая прочная связь между людьми — общность чувств иубеждений, удовольствия и печали. В организме боль свидетельствует оцелостности организма. В обществе конфликт подобен боли. Единство жедостигается состраданием и сорадованием. Страдает один — страдают все, радуетсяодни — радуются все. Конечно, у каждого человека есть свои интересы, свои дела.Полное единство в материальном мире — невозможно. Но идея, цель может быть увсех одна. И чем более духовно общество, тем более оно едино. 1.2.Развитие этикиПлатона
Нравственное миросозерцание мыслителя развивалось от«наивного эвдемонизма» (счастье, блаженство – высшая цель человеческой жизни) в«Протагоре». Оно согласуется со взглядами Сократа на «благо» как единстводобродетели и счастья, прекрасного и полезного, доброго и приятного. ЗатемПлатон переходит к идее абсолютной морали. Именно во имя этих идей Платонобличает весь нравственный строй афинского общества, осудившего себя в смертиСократа. В таких диалогах, как «Горгий», «Теэтет», «Федон», «Республика», этикаПлатона требует очищение души, отрешение от мирских удовольствий. По Платонучувственный мир несовершенен – он полон беспорядка. Задача же человека в том,чтобы возвысится над ним и всеми силами души стремиться к уподоблению Богу,который не соприкасается ни с чем злым; в том, чтобы освободить душу от всеготелесного, сосредоточить ее на себе, на внутреннем мире умозрения и иметь делотолько с истинным и вечным. Именно таким путем душа может восстать из своегопадения в пучину чувственного и вернуться к исходному, обнаженному состоянию.
Платоновская этика первоначально является развитиемэтики Сократа. Этика Платона построена на признании единоначалия мира.«Согласно Платону, все существующее имеет одно начало, а не два, как полагалЭмпедокл, и не бесчисленное множество, как думали эпикурейцы; начало это не естьнекое тело, как считали стоики, но бестелесно; а будучи бестелесным, оно неесть жизнь – в противном случае ведь существовало бы только живое – и неявляется также ни душою, ни умом, ни бытием, поскольку все эти предположенияприводят к подобным же нелепым выводам; это начало – единое, которое Платонименует также благом»[11]. Он полагает, чтодрагоценнейшее и величайшее благо нелегко найти, а найдя — трудно объяснитьвсем. Это он изложил в беседе «О благе» избранным и особенно близким емуученикам. Что же касается человеческого блага, то внимательному читателю егосочинений ясно, что он считает им науку и созерцание первого блага, котороеможно определить как бога и первый ум.
Все то, что считается человеческим благом,заслуживает такого имени в меру его причастности к первому и драгоценнейшемублагу. В нас неким подобием его оказывается ум и способность рассуждения, всилу чего наше благо так хорошо, возвышенно, привлекательно, соразмерно ибожественно. Что же касается остальных так называемых благ, каковы длябольшинства здоровье, красота, сила, богатство и тому подобное, то все этоявляется благом не безусловно, а только в том случае, когда пользование этимнеразрывно с добродетелью, без которой это остается всего лишь в разрядевещественном и при дурном употреблении оказывается злом; в таком случае Платонназывает все это тленными благами.
Платон не относит к числу доступных человеку благсчастье: последнее доступно божеству, а людям — лишь в виде загробногоблаженства. Потому Платон и говорит, что по существу философские душипреисполнены великим и удивительным и по отрешении от тела они становятсясотрапезниками богов и созерцают луг истины, поскольку уже при жизни имвожделенно знание ее и выше всего они ценят стремление к нему. Благодаря этомуони как бы очищают и восстанавливают некое зрение души, потускневшее иослабленное, которое, однако, следует беречь больше, нежели тысячу телесныхочей, и оказываются в состоянии вознестись ко всему разумному. А неразумные, помнению Платона, подобны никогда не видевшим ясного света обитателям подземныхпещер: они видят некие неясные тени наших тел и думают, будто это — подлинноепостижение бытия. И как те, выбравшись из мрака и оказавшись в чистом свете,понятным образом меняют свое мнение о том, что видели раньше, и в первуюочередь понимают собственное заблуждение, точно так же и неразумные, перейдя измрака здешней жизни к истинно божественному и прекрасному, начинают презиратьто, чем раньше восхищались, и исполняются неодолимым стремлением созерцать тамошнее,ибо только там прекрасное тождественно с благом и добродетели довольно длясчастья. Что благо есть знание первого и что это же — прекрасное, Платонразъясняет во всех своих сочинениях. Сжато это изложено в первой книге«Законов»: «Есть два рода благ: одни — человеческие, другие — божественные»[12].Когда некая отдельная вещь, непричастная сущности первого блага, понедоразумению также именуется благом, обладание ею, говорит Платон в«Евтидеме», есть наибольшее зло.
Его положение о том, что добродетели благодетельнысами по себе, следует понимать как вывод из его положения о прекрасном какединственном благе: очень подробно и лучше всего он говорит об этом в«Государстве», во всех книгах этого диалога. Обладатель того знания, о которомшла речь выше, — великий удачник и счастливец, причем не только в том случае,когда ему за это оказывают почести и награждают, но даже и в том, когда никомуиз людей это не известно и его преследуют так называемые беды: бесчестье,изгнание, смерть. И тот, кто обладает всем тем, что считается благом, — богатством,властью над великим царством, крепким телесным здоровьем и красотой, но приэтом лишен того знания, ни в коем случае не счастливее его.
Из всего этого естественно вытекает положениеПлатона о том, что целью является посильное уподобление божеству. Он излагаетэто по-разному. Иной раз он говорит, что уподобиться божеству — значит бытьразумным, справедливым и благочестивым, — так в «Теэтете». Потому и надостремиться как можно быстрее бежать отсюда туда: бегство и означает посильноеуподобление божеству, а уподобление заключается в том. чтобы стать справедливыми благочестивым благодаря размышлению. Он может ограничиться и справедливостью,как в последней книге «Государства»; в самом деле, боги не оставят своимпопечением того, кто предан стремлению стать справедливым и в меру человеческихсил уподобиться богу, ведя добродетельную жизнь.
В «Федоне» о том, что уподобиться божеству — значитбыть рассудительным и справедливым, он говорит примерно так: «А самыесчастливые и блаженные, уходящие самой лучшей дорогой, — это те, кто преуспел вдобродетели, полезной народу и гражданам; имя ей — рассудительность исправедливость». Иногда он говорит, что цель — уподобиться божеству, иногда —следовать, например: «Бог, в котором, по древнему учению, начало и конец».Иногда — и то и другое, например: «Душа, которая следует божеству и уподобиласьему». Но ведь благо есть и начало всякой пользы, и можно сказать, что оно — отбога; а такому началу соответствует цель, состоящая в уподоблении божеству.
Мы можем достичь богоподобия, если присоответствующих природных задатках приобретем хорошие привычки, будем должнымобразом наставлены и воспитаны в духе закона и, самое главное, если благодаряразуму и обучению усвоим те знания, которые позволяют удалиться от большинства людскихзабот и постоянно заниматься умопостигаемыми предметами. Если же нам предстоитпосвящение в более высокие науки, то подготовкой и предварительным очищениемдемона в нас может стать музыка, арифметика, астрономия и геометрия; при этоммы должны следить за нашим телом и заниматься гимнастикой, которая закаляет тела,как для войны, так и для мирных занятий.
Добродетель есть вещь божественная, представляющаясобой совершенное и наилучшее расположение души, благодаря которому человекприобретает благообразие, уравновешенность и основательность в речах и делах,причем как сам по себе, так и с точки зрения других. Различаются следующиедобродетели: добродетели разума и те, что противостоят неразумной части души,каковы мужество и воздержность; из них мужество противостоит пылкости,воздержность — вожделению. Поскольку различны разум, пыл и вожделение, различнои их совершенство: совершенство разумной части — рассудительность, пылкой — мужество, вожделеющей — воздержность.
Благоразумие есть знание добра и зла, а еще того,что не является ни тем, ни другим. Воздержность есть упорядоченность страстей ивлечений и умение подчинить их ведущему началу, каковым является разум. Когдамы называем воздержность упорядоченностью и умением подчинять, мы представляемнечто вроде определенной способности, под воздействием которой влеченияупорядочиваются и подчиняются естественному ведущему началу, то есть разуму.Мужество — сохранение представления о долге перед лицом опасности и безтаковой, т. е. некая способность сохранять представление о долге.Справедливость есть некое согласие названных добродетелей друг с другом,способность, благодаря которой три части души примиряются и приходят ксогласию, причем каждая занимает место, соответствующее и подобающее еедостоинству. Таким образом, справедливость заключает в себе полнотусовершенства трех добродетелей: благоразумия, мужества и воздержности. Правитразум, а остальные части души, соответствующим образом упорядоченные благодаряразуму, подчиняются ему; поэтому правильно положение о том, что добродетеливзаимно дополняют друг друга. В самом деле, мужество, будучи сохранениемпредставления о долге, сохраняет и правильное понятие, поскольку представлениео долге есть некое правильное понятие; а правильное понятие возникает отразумности. В свою очередь разумность связана также и с мужеством: ведь онаявляется знанием добра, а никто не может увидеть, где добро, если смотрит,подчиняясь трусости и другим страстям, с нею связанным. Так же не может бытьразумным человек разнузданный и вообще тот, кто, побежденный той или инойстрастью, совершает нечто вопреки правильному понятию. Платон считает этовоздействием незнания и неразумия; вот почему не может быть разумным тот, кторазнуздан и труслив. Итак, совершенные добродетели нераздельны друг с другом.
Но мы говорим о добродетелях и в другом смысле,называя, например, даровитость или успехи, ведущие к добродетели, тем, жеименем, что и совершенные добродетели, по сходству с ними. Так мы называеммужественными воинов, а иной раз говорим, что некоторые храбры, хотя инеразумны. Очевидно, что совершенные добродетели не усиливаются и неослабевают, а вот порочность может быть сильнее и слабее, например этотнеразумнее или несправедливее, нежели тот. Но в то же время пороки невзаимосвязаны друг с другом, поскольку одни противоречат другим и не могутсочетаться в одном и том же человеке. Так, дерзость противоречит трусости,мотовство — скупости; кроме того, не может быть человека, одержимого всемипороками, как не может быть тела, имеющего в себе все телесные недостатки.
Еще следует допускатьнекое среднее состояние между распущенностью и нравственной строгостью,поскольку не все люди либо безупречно строги, либо распущенны. Таковы те, ктодовольствуется определенными успехами в нравственной области. Но ведь и в самомделе нелегко перейти от порока к добродетели: расстояние между этимикрайностями велико и преодолеть его трудно.
Из добродетелей однинужно считать главными, а другие — второстепенными; главные связаны с разумнымначалом, от которого получают совершенство и остальные, а второстепенные — счувственными. Эти последние ведут к прекрасному благодаря разуму, а не сами посебе, поскольку сами по себе они разумом не обладают, а получают его благодаряразумности при соответствующем образе жизни и воспитании. И поскольку низнание, ни искусство не могут образоваться ни в какой другой части души, кромеразумной, оказывается невозможным обучить добродетелям, связанным счувственностью, поскольку они — не искусства и не знания и не обладаютсобственным предметом. Поэтому разумность, будучи знанием, определяет, чтосвойственно каждой добродетели, наподобие кормчего, подсказывающего гребцам то,чего они не видят; и гребцы слушаются его, как и воин слушается полководца.
Порочность можетбыть большей и меньшей, и преступления неодинаковы, а одни большие, другиеменьшие; поэтому правильно, что законодатели назначают за них то большее, томеньшее наказание. И хотя добродетели, конечно, суть нечто предельное в силусвоего совершенства и сходства со справедливостью, их с другой точки зренияможно рассматривать как нечто среднее, поскольку если не каждой, то большинствуиз них соответствуют два порока, один из которых связан с избытком, а другой —с недостатком; например, щедрости противоположны: с одной стороны — мелочность,а с другой — мотовство.
Но такова же идобродетель, поскольку она также есть то, что в нашей воле и ничему неподвластно. В самом деле, порядочность не была бы чем-то похвальным, если быона возникала от природы или доставалась в удел от бога. Добродетель должнабыть чем-то добровольным, поскольку она возникает в силу некоего горячего,благородного и упорного устремления.
Дружбой в наивысшеми собственном смысле называется не что иное, как чувство, возникающее отвзаимного расположения. Оно появляется в том случае, когда каждый из двоиххочет, чтобы близкий, и он сам были равно благополучны. Это равенствосохраняется только в том случае, когда у обоих похожий нрав, поскольку подобноедружественно подобному как соразмерному, тогда как несоразмерные предметы немогут пребывать в согласии ни один с другим, ни с предметами соразмерными.
Вид дружбыпредставляет собой и любовное чувство. Любовь бывает благородная — в душахвзыскательных, низкая — в душах порочных и средняя — в душах людейпосредственных. Поскольку душа разумного человека бывает трех разрядов — добрая, негодная и средняя, поэтому и видов любовного влечения — три. Болеевсего о различии этих трех видов любви можно судить на основании различия ихпредметов. Низкая любовь направлена только на тело и подчинена чувствуудовольствия, поэтому в ней есть нечто скотское; предмет благородной любви — чистая душа, в которой ценится ее расположенность к добродетели; средняя любовьнаправлена и на тело, и на душу, поскольку ее влечет как тело, так и красотадуши.
В центре вниманияПлатона всегда было государство. Платон говорит, что среди государств одниидеальны — их он рассмотрел в «Государстве», где сначала описано государство,не ведущее войн, а затем — исполненное воинственным пылом, причем Платонисследует, какое из них лучше и как его можно осуществить. Подобно душе,государство также делится на три части: на стражей, воинов и ремесленников.Одним он поручает управление и власть, другим — военную защиту в случаенеобходимости (их следует соотносить с пылким началом, которое находится как быв союзе с началом разумным), третьи заняты ремеслами и другим производительнымтрудом. Он считает, что власть должна быть у философов и созерцателей первогоблага.
Гражданскаядобродетель является одновременно и теоретической и практической; к нейотносится умение обеспечить в городе благополучие, счастье, единомыслие исогласие; будучи искусством, приказывать, она имеет в подчинении военное,полководческое и судебное искусства, а кроме того, занята рассмотрением тысячидругих дел, в частности определением того, вести войну или нет.
Таким образом,этическое пронизывает все философское творчество Платона. Этические идеинеотделимы от психологических, политических, гносеологических. Сложность анализаэтического содержания диалогов раскрывается в следующей главе.
На основании всеговышеизложенного в Главе 1, можно сделать следующие краткие выводы:
- По мнению Платона, для достижения целей воспитания и просвещениянеобходимо выработать практическую философию, включаюшую политические,этические и психологические идеи;
- Теория идей – основа философии Платона;
- Платоновские идеи можно «пощупать» умственным взором. Греки считали, чтоглазами можно мыслить, а умом – видеть;
- Материя сама по себе ничего не порождает. Она лишь «кормилица»,восприемница идей;
- Самая высшая из идей, по Платону, идея Блага или Добра. Она — началовсех начал;
- Нравственное миросозерцание мыслителя развивалось от «наивногоэвдемонизма», как стремления к счастью, блаженству;
- Переходный и зрелый период в творчестве Платона характеризуетсяпереходом к идее абсолютной морали;
- Практически все диалоги Платона допускают этическое прочтение.2.Этические аспектынекоторых диалогов Платона 2.1.Этика сократического периода. Диалог«Протагор»
А.Ф. Лосев отмечает трудность прочтения раннихдиалогов Платона ввиду отдаленности эпохи, неотделимости философских содержанийот нефилософских, замечает всегда остающееся сомнение в правильности трактовкиранних диалогов: «Можно сказать одно: ранние произведения Платона ни в какомслучае не являются чем-то простым и наивным, чем-то элементарным и понятным,тем, что дается само собой, без всякого анализа. Это очень трудные сочинения. Итрудность их — не только философская, но и литературная, и дажеисторико-культурная»[13]. Платоновский «Протагор»вполне может рассматриваться как завершение того раннего периода философииПлатона, который обычно именуют сократическим. «Протагора» можно считать самымвысоким достижением сократического периода потому, что здесь ставится проблемадобродетели в целом. «В то время как прочие диалоги этого периода рассматриваюттолько отдельные добродетели: «Лисий» — дружбу, «Лахет» — мужество, «Эвтифрон»- благочестие. Платон тут уже вплотную подошел к объективному идеализму, хотяпоследний пока еще не выражен явно. С точки зрения структуры, «Протагор»представляет собой собрание частей, которые иной раз внешне никак между собойне связаны и для установления связи между которыми требуется очень многоедодумывать за Платона»[14].
В данном диалоге обстоятельно рассматриваетсяпроисхождение добродетели в обществе и у отдельных граждан. С этого общеговопроса начинается беседа, поскольку Протагор объявил, что он обучает домашними общественным делам, то есть тому, как всем управлять и как везде наилучшимобразом говорить. Но поскольку Сократ убежден в невозможности путем обычныхтехнических приемов научиться добродетели (желающие научиться зодчеству идут кзодчему, а желающие стать корабельными мастерами — к корабельщику, но, когдаони выступают в Народном собрании, они, ни у кого ничему не учатся, а дают своисоветы согласно здравому смыслу, да и не все добродетельные люди научили своихдетей добродетели), то Протагору приходится свой тезис о возможности научитьсядобродетели доказывать более обстоятельно. В общем и целом «в этике Сократ былдалек от благочестия. Его основной тезис гласил, что добродетель есть знание,или мудрость, что знающий доброе обязательно и поступает по-доброму, апоступающий по-злому или не знает, что такое добро, или творит зло в целяхконечного торжества добра».[15]
Врожденность добродетели Протагор доказывает такжетем, что добродетель постоянно признают все люди, так что объявляющий себя,например, несправедливым принимается за сумасшедшего. И если существуютнаказания за преступления, то это как раз и указывает на то, что добродетеливрождены, но, кроме того, их еще нужно воспитывать и им нужно обучать; если быэто было не так, то не за что было бы наказывать, и бесполезно было бы обучатьдобродетели. «Если ты пожелаешь, Сократ, вдуматься, в чем смысл наказанияпреступников, то увидишь, что люди считают добродетель делом наживным. Никтоведь не наказывает преступников, имея в виду лишь уже совершенное беззаконие:такое бессмысленное мучительство было бы зверством. Кто старается наказывать сосмыслом, тот казнит не за прошлое беззаконие – ведь не превратит же онсовершенное в несовершившееся, – но во имя будущего, чтобы снова не совершилпреступления ни этот человек, ни другой, глядя на это наказание. Кто держитсяподобного образа мыслей, тот признает, что добродетель можно воспитать: ведь онкарает ради предотвращения зла. Такого мнения держатся все, кто наказывает, и вчастном быту, и в общественном. Афиняне же, твои сограждане, наказывают икарают тех, кого признают преступниками, ничуть не меньше, чем все прочие люди,так что, согласно нашему рассуждению, и афиняне принадлежат к числу тех, ктопризнает, что добродетель – дело наживное и ее можно воспитать»[16].
Платон в данном диалоге стремится установитьсмысловую структуру добродетели.
Сократом ставится вопрос о единстве добродетели имножестве ее проявлений, причем собеседники согласны в том, что единство этосуществует и что оно аналогично частям лица, различным по своему виду ифункциям, а не частям золота, различным лишь по своей величине. «Сейчас, Протагор,мне недостает одной мелочи, но я получу все, если только ты мне ответишь вотчто: ты говоришь, что добродетели можно учить, а уж кому-кому, а тебе-то яверю. Но одному я удивлялся с во время твоей речи, и вот это пустое местечко вмоей душе ты и заполни. Ты ведь говорил, что деве послал людям справедливость истыд, и потом много раз упоминались в твоей речи справедливость,рассудительность, благочестие и прочее в том же роде так, словно это вообщенечто единое, то есть одна добродетель. Так вот это самое ты мне и растолкуй вточных выражениях: есть ли добродетель нечто единое, а справедливость,рассудительность и благочестие – ее части, или же все то, что я сейчас назвал,– только обозначения того же самого единого. Вот что еще я жажду узнать»[17].
Рассматривая добродетели в отдельности, собеседникиустанавливают, что каждая из них есть именно она сама и не какая-либо другая,как это видно на примере справедливости, благочестия. Но хотя справедливость ине есть благочестие, нельзя, однако, сказать, что она есть нечестивость; этозначит, что добродетели в чем-то подобны друг другу, а если они подобны, должносуществовать то, в чем именно они подобны, т. е. должно существовать не толькоих различие или подобие, но и их тождество. Сократ спрашивает: «Вопрос,по-моему, состоял в следующем: мудрость, рассудительность, мужество,справедливость, благочестие – пять ли это обозначений одной и той же вещи, или,напротив, под каждым из этих обозначений кроется некая особая сущность и вещь,имеющая свое особое свойство, так что они не совпадают друг с другом? Тысказал, что это не обозначения одного и того же, но каждое из этих обозначенийпринадлежит особой вещи, однако они с все-таки части добродетели – не так, какчасти золота, похожие друг на друга и на то целое, которое они составляют, акак части лица: они не похожи ни на то целое, которое составляют, ни друг надруга и имеют каждая свое особое свойство»[18].
Для определения того, в чем именно заключаетсятождество всех добродетелей, еще раз подчеркивается их глубочайшее различие,которое состоит не только в том, что они друг другу противоречат, но также и втом, что они друг другу противоположны. Очевидно, Платон хочет сказать, что ивсе противоречия, и все противоположности в области добродетелей должнысовпадать в единой добродетели, которая была бы для них основанием. Эторазличие добродетелей усугубляется бесконечным разнообразием хаотической стихиижизни; и мы можем заключить из этого, что следует формулировать такое единство,которое охватывало бы собой всю бесконечность неустойчивых, противоречивых иотносительных ее проявлений. Можно сказать, что собеседниками устанавливаетсяпринцип смысловой структуры добродетели. Этот принцип, есть, прежде всего,некоторого рода сущность; для установления ее Платон вкладывает в устасобеседников подробное толкование одной песни Симонида.
а) Сравнивая два суждения Симонида — о том, чтостать хорошим трудно, и о том, что неверно, будто быть хорошим трудно, Протагорнаходит здесь противоречие. Но с участием Продика вопрос решается в том смысле,что здесь нет никакого противоречия, поскольку в одном суждении говорилось«стать хорошим», а в другом «быть хорошим», и дело здесь исключительно впротивопоставлении понятий «быть» и «стать», то есть бытия и становления.
б) Окончательно этот вопрос решается в довольнопространной речи Сократа, который сначала усматривает в обсуждаемых изреченияхСимонида прославленное спартанско-критское немногословие, а затем уточняетслова Симонида, чтобы тем ярче противопоставить бытие и становление.
Итак, «принцип структуры добродетели есть бытие,твердая и устойчивая сущность, а не смутное и текучее становление»[19].Этот принцип есть знание, потому что
а) добродетель есть умение хорошо поступать, ахорошо умеет поступать лишь тот, кто знает, как поступать; это видно хотя бы напримере всех ремесел.
б) Таким пониманием добродетели обеспечивается и то,что хороший может стать дурным, а дурной — хорошим, ибо если нет знания иумения, то и говорить не о чем.
в) Этим же объясняется и то (тут опять все времяидут ссылки на Симонида), что постоянно имеет место, скорее среднее состояниемежду хорошим и плохим и что добровольно никто не захотел, бы стать плохим,таким становятся разве только по необходимости.
Знание есть прекрасное, и ему свойственно управлятьчеловеком; мудрость, которая относится к сфере добродетели, есть сила,организующая человек. Вернувшись к определению единства добродетелей иподтвердив прежнюю аналогию с частями лица, собеседники сначала переходят к обсуждениювесьма частного с первого взгляда вопроса о мужестве, которое Протагор изымаетиз общего единства добродетелей на том основании, что мужественным может быть ичеловек недобродетельный. Сократ опровергает эту мысль Протагора: мужество, поПротагору, есть смелость, а смелый знает, на что он осмеливается;следовательно, мужество есть знание. Не помогает и оговорка Протагора, что невсе смелые мужественны. Однако вывод о тождестве мужества со знанием дается вдиалоге не на основе рассуждения о смелости, но на основе рассуждения о благе.
Принцип структуры добродетели есть не просто знаниеи разум, но способность разума выбирать благо, необходимое для жизни,
а) Благо есть удовольствие, но не просто само посебе, а за вычетом его дурных последствий; и страдание есть зло не само посебе, но опять-таки в связи с той или другой оценкой его последствий; например,лечение может быть весьма болезненным, но оно не есть зло, поскольку ведет квыздоровлению.
б) Из этого вытекает, что человек совершает зло неради возможных удовольствий, но из-за незнания того, что такое подлинное благои удовольствие.
в) А это в свою очередь заставляет признать, чтоподлинное благо возникает в результате измерительной способности человеческогоразума выбирать те или другие удовольствия и страдания, имея в виду ихжизненную величину и значимость.
Окончательный вывод всего рассуждения: Сократдоказывал невозможность научения добродетели, а теперь сам пришел к выводу, чтоона есть знание, то есть нечто доступное изучению; а Протагор, доказывавший,что добродетели, возможно, научить, пришел к выводу о невозможности такогонаучения, поскольку он отбросил в добродетели как раз то, что относится кизучению, то есть знание. Сократ: «И мне кажется, что недавний вывод нашихрассуждений, словно живой человек, обвиняет и высмеивает нас, и, если бы онвладел речью, он бы сказал: «Чудаки вы, Сократ и Протагор! Ты утверждавшийпрежде, что до приходят добродетели нельзя научиться, теперь вопреки себеусердствуешь, пытаясь доказать, что все есть знание: и справедливость, ирассудительность, и мужество. Но таким путем легче всего обнаружится, чтодобродетели можно научиться. Ведь если бы добродетель была не знанием, ачем-нибудь иным, как пытался утверждать Протагор, тогда она, ясно неподдавалась бы изучению; теперь же, если обнаружится, что вся она – знание (начем ты так настаиваешь Сократ), странным было бы, если бы ей нельзя былообучаться. С другой стороны, Протагор, видимо полагавший, что ей можнообучиться, теперь, видимо, настаивает на противоположном: она, по его мнению,оказывается чем угодно, только не знанием, а следовательно, менее всегоподдается изучению»[20]. Комментаторы Платонапридерживаются часто мнения, что итог, подведенный Сократом только запутываетпонимание диалога: «Суть же его в том, что в начале беседы было неясно самопонятие добродетели, а в конце ее оно стало ясным. Только при таком пониманииитога беседы, о котором говорит Сократ, и можно уяснить себе основную идею«Протагора» и ее структурное развитие. При сведении же всех итогов беседы кформальной замене возможности изучить добродетель на невозможность ее изучить,и наоборот, весь диалог теряет свою заостренность»[21].
В «Протагоре» же впервые ставится вполне философскийвопрос о том, «что требуется для того, чтобы установить логически четкоепонятие добродетели. Оказывается, что уже само множество добродетелей возможнолишь в силу того, что есть добродетель вообще, подобно тому, как для зеленого икрасного цвета необходим цвет вообще. Тут уже дело не в Аиде и не в загробныхнаградах и наказаниях, но в том, как нужно мыслить себе любую категориючеловеческого мышления и познания в самом четком и точном виде»[22].Однако ясно, что перед нами преддверие не только трактовки философии как науки,но и объективно-идеалистической трактовки философии, поскольку установленный вдиалоге принцип отдельных добродетелей уже мыслится как организующая иоформляющая сила, хотя сам термин «идея» здесь отсутствует. Кроме того,чрезвычайно важна в «Протагоре» не абстрактно-изолированная, но практическидейственная трактовка этого принципа как «измерительной» способности выбиратьлучшее. Далее, Платон в поисках принципа добродетели сводит его, в концеконцов, к знанию. Ведь знание есть и некоторого рода практическая способность иумение, владение методом конструирования. Невозможно оставить без внимания итот факт, что «в науке всегда было много шума относительно какого-то гедонизмаПлатона; основанием для этого послужило то, что в «Протагоре» Платон трактуетблаго как удовольствие. Действительно, удовольствие понимается здесьплатоновским Сократом вовсе не узко и вовсе не как основа жизни, а оченьшироко, просто как субъективная сторона всякой целесообразной человеческойпрактики. Даже сам термин «удовольствие» для Платона здесь вполне случаен.Платон в «Протагоре» отказывается различать оттенки «приятное», «милое»,«желанное». Благо, польза, удовольствие, радость, прекрасное, приобщение кмудрости и знанию — все эти понятия в «Протагоре» пока еще очень малодифференцированы, и Платон употребляет их вперемежку».[23]2.2.Этика переходногопериода. Диалог «Горгий»
Диалог «Горгий» обычно относят к переходному периодув творчестве Платона, то есть к периоду между чисто сократическимвопросо-ответным исканием решения проблем и созданием положительного учения об идеях.
Так же как и «Протагор», «Горгий» представляетбольшие трудности для анализа. В «Гории» очевидна очень широкая постановкаосновного вопроса и наличие множества положительных утверждений, почтиотсутствующих в прежних диалогах. Несмотря на то, что в диалоге обсуждаютсявопросы риторики и эстетики, рассуждения участников диалога приводят крассмотрению проявления блага, а также нравственного и безнравственногоповедения. Непосредственная проблема диалога: как жить? А в связи с этим — какова суть и цель риторики?
В центральном элементе диалога утверждается, чтоспецифика риторического убеждения состоит в том, чтобы внушать судьям и народу,что справедливо и что несправедливо. Сократ доказывает, что существуетпротиворечие между пониманием риторики как науки о внушении людям чувствасправедливости и фактическим злоупотреблением у ораторов этой риторикой длясовершения несправедливых и дурных дел. Сократ спрашивает Горгия: «Уступает лиоратор прочим мастерам, ничему иному не учась, или же не уступает, мырассмотрим вскоре, если того потребует наше рассуждение. А сперва давайпосмотрим: что, в справедливом и несправедливом, безобразном и прекрасном,добром и злом оратор так же несведущ, как в здоровье и в предметах остальныхискусств, то есть существа дела не знает — что такое добро и что зло,прекрасное или безобразное, справедливое или несправедливое, — но и тут владеетсредством убеждения и потому, сам невежда, кажется другим невеждам большимзнатоком, чем настоящий знаток? Или это знать ему необходимо, и кто намеренучиться красноречию, должен приходить к тебе, уже заранее обладая знаниями? Анет, так ты, учитель красноречия, ничему из этих вещей новичка, конечно, невыучишь — твое дело ведь другое! — но устроишь так, что, не зная, толпе онбудет казаться знающим, будет казаться добрым, не заключая в себе добра? Или жеты вообще не сможешь выучить его красноречию, если он заранее не будет знатьистины обо всем этом? Или все обстоит как-то по-иному, Горгий? Ради Зевса,открой же нам, наконец, как ты только что обещал, что за сила у красноречия!»[24]
Критика Сократа длинна и разнообразна. Он рассуждаето том, что ораторы в городах, хотя и обладают силой наподобие тиранов, на самомделе бессильны, поскольку то, что они чинят, часто только кажется имсправедливым, а на самом деле это зло, и, таким образом, причинение зла другомуоказывается результатом собственного бессилия. Прекраснее самому подвергнутьсянесправедливости, чем совершить ее по отношению к другому. Это и есть настоящаянорма для риторики. Но такая норма никогда не осуществляется. Сократ: «Сталобыть, для того, чтобы оправдывать собственную несправедливость илинесправедливость родителей, друзей, детей, отечества, красноречие намсовершенно ни к чему, Пол. Вот разве что кто-нибудь обратится к нему спротивоположными намерениями, — чтобы обвинить, прежде всего, самого себя, азатем и любого из родичей и друзей, кто бы ни совершил несправедливость, и нескрывать [проступка], а выставлять на свет, — пусть провинившийся понесетнаказание и выздоровеет; чтобы упорно убеждать и себя самого, и остальных нестрашиться, но, крепко зажмурившись, сохранять мужество, — как в те мгновения,когда ложишься под нож или раскаленное железо врача, — и устремляться к благомуи прекрасному, о боли же не думать вовсе; и если проступок твой заслуживаетплетей, пусть тебя бичуют, если оков — пусть заковывают, если денежной пени —плати, если изгнания — уходи в изгнание, если смерти — умирай, и сам будь первымсвоим обвинителем, и своим, и своих близких, и на это употребляй красноречие,чтобы преступления были до конца изобличены, а [виновные] избавились отвеличайшего зла — от несправедливости. Так мы рассудим, Пол, или не так?».[25]
Новый поворот приобретает беседа через очередноевозражение Сократа: а управлять самим собою нужно или не нужно? На это Калликлоткровенно и нагло отвечает: совершенно не нужно; а рассудительность и мужествозаключаются только в полной свободе наслаждений и во всяческом своеволии. Втаком случае, отвечает Сократ, жизнь превращается в полную и всегдашнююненасытимость, которую Калликл тут же предпочитает отсутствию наслаждений.
Сократ предлагает различать хорошие и дурныенаслаждения, но Калликл отвергает это различение, после чего Сократ при помощимногочисленных примеров доказывает коренное различие между удовольствием иблагом и то, что не благо следует подчинять удовольствиям, а, наоборот,удовольствия благу. Сократ: «Сейчас скажу яснее. Как мы с тобою согласились,существует благо и существует удовольствие, и благо — не то, что удовольствие,и приобретается каждое из двух особыми заботами и трудами, и гнаться заудовольствием — одно занятие, а за благом — другое...».[26]Отсюда делаются выводы как для искусства вообще (музыка, поэзия, театр), так, вчастности, и для риторики, которая, очевидно, не может быть просто сноровкой иугодничеством для доставления удовольствий, а должна быть сознательнопроводимым искусством насаждения благих чувств. Из этого вытекает, что риторикавместе с прочими искусствами, основываясь на определенном образце длядостижения «высшего блага», должна создавать в душе «строй и порядок», приводяее из состояния раздробленности в состояние цельности, на котором основываетсяи то ее совершенство, которое Сократ называет законностью и законом, а это иприводит к изгнанию из души стремления к дурным удовольствиям и несправедливости,как из тела — всяких болезней.
Создавая критические замечания к «Горгию», А.Ф.Лосевотмечает: «Риторика и вообще всякое подлинное искусство, по мысли Платона, естьтворческая деятельность, которая воплощает высшую справедливость в человеческомобществе при помощи последовательного приведения всех низших страстей встройное и упорядоченное состояние (что Платон и называет законом). Этадеятельность не преследует никаких целей чистого и автономного искусства, нолишь реально-жизненные цели. Риторика и искусство есть та сила, котораяпризвана усовершенствовать человеческую жизнь и создать для нее максимальносправедливые формы. В этом и состоит сила искусства»[27].
На основании всего вышеизложенного в Главе 2, можносделать следующие краткие выводы:
- «Протагора» можно считать самым высоким достижением сократическогопериода потому, что здесь ставится проблема добродетели в целом;
- В данном диалоге обстоятельно рассматривается происхождение добродетелив обществе и у отдельных граждан;
- Платон в данном диалоге стремится установить смысловую структурудобродетели;
- В диалоге ставится вопрос о единстве добродетели и множестве еепроявлений;
- Суть диалога в том, что в начале беседы было неясно само понятиедобродетели, а в конце ее оно стало ясным;
- Диалог «Горгий» обычно относят к переходному периоду в творчествеПлатона. В нем видна еще малооформленная теория идей;
- В «Горгии» выявляется противоречие между пониманием риторики как науки овнушении людям чувства справедливости и фактическим злоупотреблением у ораторовэтой риторикой для совершения несправедливых и дурных дел;
- Сократ при помощи многочисленных примеров доказывает коренное различиемежду удовольствием и благом и то, что не благо следует подчинятьудовольствиям, а, наоборот, удовольствия благу;
- Риторика и вообще всякое подлинное искусство, по мысли Платона, естьтворческая деятельность, которая воплощает высшую справедливость в человеческомобществе при помощи последовательного приведения всех низших страстей встройное и упорядоченное состояние;
- Этика Платона развивалась на основе его теории идей.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Совершение добрых дел, социальную активность наоснове знания Платон считал важным занятием для философа. И действительно,история сохраняет сведения о его политической и законотворческой активности.Этическое начало в функционировании государства и воспитании личности Платонсчитал наиважнейшим. По мнению Платона, для достижения целей воспитания ипросвещения необходимо выработать практическую философию, включаюшую политические,этические и психологические идеи.
Прежде, чем Платон выработал свою теорию идей,восприемницей которых является материя, в известном современному миру виде, онпрошел этапы становления своих философских взглядов от наивного эвдемонизма,как стремления к счастью, блаженству, до убежденности в существовании идеиабсолютной морали.
Самая высшая из идей, по Платону, идея Блага илиДобра. Эта идея является универсальным началом.
Практически все диалоги Платона имеют этическоесодержание. В «Протагоре» ставится проблема добродетели в целом. В данномдиалоге обстоятельно рассматривается происхождение добродетели в обществе и уотдельных граждан, устанавливается структура добродетели, в конечном итогевыявляется полное содержание понятия добродетели. В диалоге «Горгий» уже виднаеще малооформленная теория идей. В «Горгии» поднимается и рассматриваетсяпроблема соотношения чувства и понимания справедливости и ее проявления впоступках, в данном случае, оратора. «Горгий» доказывает, что справедливое идобродетельное – далеко не всегда приносит удовольствие, иногда маскируется подзло. В общем и целом, можно отметить, что этика Платона развивалась по мереразвития его теории идей.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Философский словарь / под ред. И.Т.Фролова. – М., 1986;
2. Соколов Э.В… Античность (Платон, Сократ, Аристотель). – Режим доступа: www.ihtik.lib.ru;
3. Комментарии кдиалогам Платона. (Сборник). – Режим доступа: filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000009/;
4. Диалоги Платона. – Режим доступа: www.psilib.ukr.net;
5. Тихонравов Ю.В. Философия. – М., 2000;
6. Горгий (Платон). – Режим доступа: historic.ru/books/item/f00/s00/z0000010/;
7. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон, Том 2. – www.psylib.ru;
8. Лосев А.Ф. Ранние диалоги Платона и сочинения платоновской школы.Платон. Диалоги.- М., 1986;
9. Основы философии / отв. ред. Е.В.Попов. — М., 1997;
10. Кузнецов К.А. Платон. – Режим доступа: ihtik.lib.ru;
11. Беседы с Сократом и Платоном. – Режим доступа: www.ihtik.lib.ru;
12. Философия / отв. Ред. В.П.Кохановский. – Ростов-на-Дону, 1998;
13. Швец А. Платон об идеальном государстве. – Режим доступа: www.ihtik.lib.ru;
14. Поппер К. Чары Платона. – Режим доступа: www.ihtik.lib.ru;