Сергей Мальцев
Одною из наиболее характерных черт нашихСвященных Писаний является рассчитанная осторожность, применявшаяся в обнародованиитайн, менее непосредственно полезных спасению.
Де Мирвилль, «Пневматология Духов», т.2
Есть своя особая внутренняя жизнь уРимско-католической церкви, которая никогда не выносится на всеобщее обозрение.В ней все вместе — от библиотек древней оккультной литературы, не доступных дляпростых смертных и даже для большинства священнослужителей, до дипломатическихсвязей с королями, президентами, канцлерами, дуче и фюрерами — составляет одинзахватывающий исторический роман. В этой внутренней истории церкви, до сих порне оцененной писателями, детективный сюжет неразрывно переплетен с мистикой итайнами магии.
А где еще это может быть собрано в такомколичестве и в таком напряженном ритме, как не в жизни могущественной,стройной, дисциплинированной организации, членам которой на исповедях доверяюттайны мировой политики министры, дипломаты и монархи, и которая с первых днейсвоего создания заявляла о своей мистической посреднической роли между Богом илюдьми?
Интересно было бы попытаться понять, чтосоставляет суть веры самой церковной иерархии — епископов, кардиналов и пап.Для этого перенесемся на несколько веков в прошлое, в те времена, когда всяЕвропа ежедневно и ежечасно, в мире и в войне, в благодетели и в преступлениивозносила хвалу Творцу вселенной.
/>… Это началось в1460 году, когда в Рим приехал Амадеус, великий святой и пророк, каким егосчитали в Ватикане. Этот дворянин из Португалии своими блаженными видениями ужезаслужил такую благодарность церкви, что сам папа Сикст IV доверял ему основывать и строить новые монастыри.
Амадеус приехал в Рим для того, чтобы донести досвятой римской иерархии великую весть, которую открыли ему небеса. Теперь весьхристианский мир должен был измениться и вступить в еще более близкое общение сбожеством. В последнем видении пророка к нему явились сами Семь ангелов, высшихпомощников Бога.
Микаэль («подобный Богу»), Габриэль(«сила, мощь Бога»), Рафаэль («божественное достоинство»),Уриэль («Божий свет и огонь»), Скалтиэль («речь Бога»),Иегудиэль («слава Бога»), Барахиэль («блаженство Бога»).Так они зовутся в книгах церковных богослужений, такими именами силы этих Семивысших призываются в молитвах священнослужителей.
Ангелы явились Амадеусу для того, чтобы раскрытьдругие свои мистические имена — подлинные. Оказалось, что их имена,используемые церковью, — всего лишь заменители настоящих имен и не дают людямтой полноты общения с ними, какую они могли бы иметь, призывая их в молитвахболее правильными сочетаниями звуков. И теперь семь помощников Бога не простопризывали, а требовали восстановить справедливость: во-первых, чтобы церковьзаконно признала их под их настоящими именами, во-вторых, чтобы им оказываливсеобщее публичное поклонение во всех католических храмах и в-третьих, чтобыдля них был построен их собственный особый храм.
Ватикан, как ни странно, наотрез отказалсявыполнить условия ангелов. Хоть и была у Амадеуса и его видений безупречнаярепутация, хоть и призывались семь ангелов во время богослужений, папа Сикст IV не хотел и слышать об этих настоящих именах.
Видение Амадеуса, в котором к нему явиласьСемерка, не было одиноким чудом. Оно было подкреплено другими. В тот момент,когда пророк разговаривал с ангелами, в Палермо на Сицилии из-под руин однойдревней часовни было извлечено изображение Семи с теми же именами, настоящими,под которыми они требовали себе поклонения. Эти имена, как сообщает летописеццеркви маркиз Евд де Мирвилль, были написаны «под портретом каждогоангела»[1][1].
В тот же день в Пизе таким же образом былооткрыто древнее пророчество, написанное на очень старой латыни, предвещавшеевозрождение культа Семи ангелов.
Все вместе эти события глубоко потрясли папуСикста, когда он узнал о них, но тем не менее, он остался непоколебим иотказался удовлетворить их требования.
Среди церковной общественности эти чудеса быстростали самой важной новостью. Кто-то с недоумением, а кто-то с негодованием размышлялпро судьбу обиженных небесных иерархов. За них переживали, им сочувствовали, ноничего не могли предпринять против решения непогрешимого папы.
Требованиям семи невидимых покровителей церковьуступила только в следующем столетии. К тому времени в каждом храме, в каждойчасовне уже имелись копии откопанного пророческого изображения в виде фрескиили мозаики. В 1516 году в Палермо недалеко от той разрушенной часовни, подруинами которой оно было найдено, был построен «Храм семи духов»,целиком и полностью посвященный главным героям этой истории. Все службы в этомхраме проводились под их собственными именами и все молитвы в нем обращалисьтолько к ним.
Как будто справедливость восторжествовала, но, пословам летописца, «блаженные духи не были довольны одной лишь Сицилией итайными молитвами. Они хотели всеобщего поклонения и того, чтобы их всенароднопризнал весь мир».
К Антонио Дука, назначенному священником в новыйХрам семи духов, так же, как в свое время к Амадеусу, стали в видениях являтьсяте же Семь ангелов. Они через пророка обращались к главам Ватикана и призывалипризнать, наконец, их настоящие имена и установить им регулярное всеобщеепоклонение. Плюс к этому выдвигалось одно новое условие: построить для них ещеодин персональный храм — «Церковь семи ангелов» — в Риме. И негде-нибудь, а на том месте, где когда-то располагался роскошный комплекс баньДиоклетиана.
Это место давно приобрело репутацию дурного из-затого, что развалины бань превратились в место паломничества колдунов ивызывателей мертвецов. Все знали, что там они проводили свои традиционныесобрания и ритуалы. Поэтому о том, чтобы на руинах терм возвести храм, не моглобыть и речи.
В течение десятков лет ангелы через Антонио Дукаи других церковных пророков настаивали на своем, но папы были непреклонны.Исключение для них попытался сделать папа Юлий III. В1551 году он распорядился провести предварительное очищение и освящениеразвалин бань и построить на их месте церковь с именем «Св. Марияангелов». Но это, опять же, был только компромисс. Ангелы не былиполновластными хозяевами храма. Их недовольство выразилось в том, что онибыстро довели не понравившееся им жилище до полного разорения и разрушения.
После всех этих компромиссов, бесплодныхожиданий, стольких потраченных усилий духи, чтобы раз и навсегда вразумитьнепослушных почитателей, устроили им жестокое испытание. В 1553 годуразразилась странная эпидемия наваждения и умопомрачения, «когда весь Римбыл одержим дьяволом». Прекратить ее смогло только одно средство — в церковныхслужбах во спасение от наваждения семь духов были призваны их собственнымиименами. Сразу же, сообщает летописец, «эпидемия прекратилась как поволшебству».
«Тогда в Ватикан был вызван со всейпоспешностью папой Павлом IV Микеланджело». Он разработал архитектурныйплан, и на месте старого, разоренного недовольными постояльцами, началосьстроительство нового грандиозного храма. Все время его возведения благодарныедухи превратили в одну цепочку следовавших друг за другом чудес и в одно«непрерывное чудо».
И вот необходимый храм наконец-то появился. Верхего алтаря увенчивала копия старинного пророческого изображения с настоящимиименами Семи. Папа Павел IV в присутствии всех кардиналов торжественноприказал, чтобы эти собственные имена отныне и навсегда обрели в церковныхбогослужениях свои законные права.
Папа Пий Vблагословил ритуал во славу семи духов на распространение в Испании, возвестивв соответствующей грамоте, «что нельзя перестараться в восхвалении этихсемерых ректоров мира»[2][2].
Казалось бы, все, никто и никогда не помешаетнебесным покровителям являться людям под их собственными именами, но проходитровно сто лет и по распоряжению кардинала Альбиция все семь собственных имендухов исчезают со стен всех храмов и из ритуалов большинства церквей. И никтоне пытается восстановить справедливость, вплоть до XIXвека. В 1825 году некий испанский вельможа, поддержанный архиепископом Палермо,обратился к папе Льву XII с призывом вернуть настоящим именам семи духових былую славу. Папа тогда разрешил старые службы во имя этих духов, ноупотребление их собственных имен запретил.
В 1832 году вышла петиция, одобренная 87епископами, с требованием о распространении культа «семи божественныхдухов». Подобные же требования церковнослужителей и общественности громкопрозвучали в 1858 и в 1862 годах. В 1862 году в Италии, Испании и в Бавариибыли даже созданы целые общественные ассоциации для восстановления культа Семиво всей их полноте по всей Европе. В этих ассоциациях членами были и церковныедеятели, и государственные чиновники, и коронованные особы. Все жаждали итребовали от Ватикана одного — всегда и повсеместно призывать небесныхпокровителей церкви их собственными именами. Но Ватикан упорно молчал...
Что за загадка стояла за этими«именами», какая тайна заставляла верховных иерархов Церкви такопасаться их всеобщего употребления? Ведь вся острота этого вопроса заключаласьименно в именах и только в них.
И что за страсть к этим подлинным именамзаставляла епископов и влиятельных именитых особ поднимать общественность назащиту ритуалов с их участием?
Можно задаться и еще одним вопросом — какиепобуждения стоят за действиями этих потусторонних существ?
Если мы посмотрим с психологической точки зренияна действия этой настойчивой семерки, то какие побуждения увидим за ними?
Семь «ангелов» требуют всеобщегопоклонения себе. Какое качество может скрываться за таким желанием?
Обычное тщеславие, честолюбие, следующее изсамолюбия и эгоизма. Что еще кроме этого?
Есть ли тут что-то святое и божественное,ангельское? Или в описании той истории с Семью духами слово «ангелы»лучше было бы заключать в кавычки?
Семь «ангелов» принуждают людей квсеобщему поклонению им, запугивая эпидемией и показывая свою власть над ней.Сейчас мы называем это акцией устрашения.
«Ангелы» хотят, чтобы им поклонялись натом месте, где когда-то вельможи римские предавались всем удовольствиям жизни,и где потом в течение тысячи лет практиковали свои обряды некроманты,вызыватели теней из мира мертвых. Что за странное пристрастие к такому месту у «божественныхпомощников»?
И, наконец, «ангелы» хотят, чтобы те,кто их вызывают, отбросили заменители их подлинных имен и призывали их темиименами, обнародования которых так боялись верховные иерархи Ватикана. Что такпугало пап и кардиналов в этих именах?
Страх этот объясняет каббала, учение осокровенных, невидимых силах природы. Каббала, находящаяся в руках европейскихмагов, представляет собой фрагменты каббалы еврейских священнослужителей,которые, в свою очередь заимствовали некоторые тайны магии у халдейских жрецовво время знаменитого «Вавилонского плена». Имена-заменители Семидухов были в халдейской магии словами, действительно прикрывавшими в целяхтайны подлинные имена семи мощных оккультных сил природы.
Наше слово «цифра» происходит отхалдейского «Сефира», «Сефирот», означающего одно из ВысшихНачал мироздания. Древо Сефиротов в халдейской каббале символизировало ИерархиюНачал. Каждое из Начал имеет свою индивидуальную вибрацию-«имя»,произнося которое можно вызывать к действию энергии этого Начала. Для лучейИерархии, которые еще изображаются ветвями каббалистического Древа Сефиротов,обращенного кроной вниз — от вершин чистого абстрактного Разума в сторонуматерии, есть единые имена-вибрации, которые, будучи произнесенными, могутзатронуть луч как в его высших аспектах, так и в низших. Все зависит оттончайшей разницы в произношении и в чистоте побуждения. Поэтому одни и те же«ангельские» имена могут вызывать как высшее, так и низшее, ислужить, соответственно, как в целях теургии, белой магии, так и в целях черной- гоэтической — магии. Черный вариант вызывания всегда более легок и вероятен.Это становится понятно, если задуматься над тем, насколько редки действительночистые и возвышенные люди, в сердцах и помыслах которых нет ни тени эгоизма икорысти.
/>Подлинныеимена семи «ангелов», заимствованные Авраамом и его последователями учерных магов Халдеи, были не просто магическими формулами, а опасно магическимиформулами-заклинаниями. Это знает любой каббалист. Таковыми каббалистами былипапы римские, сопротивлявшиеся открытому употреблению имен в церковных службах.Для них было важно, насколько это возможно, сохранять репутацию церкви какбожественного учреждения хотя бы с чисто внешней стороны. Иначе было быневозможно обосновывать религиозной необходимостью торговлю отпущением грехов,завоевание новых территорий в виде крестовых походов и массовыежертвоприношения в виде казней еретиков.
Об именах Семи Евд де Мирвилль пишет, что вопросо них «вызвал противоречия, которые продолжались в течение столетий. Досего дня эти семь имен являются тайной».
Даже последние четыре имени из семи заменителейбыли настолько скомпрометированы употреблением в колдовской практикесвященнослужителей, что вплоть до XV века официально былипрокляты церковью и не использовались. Потом, когда за века их запятнанноепрошлое уже забылось, они опять были приняты на вооружение.
Нет никакой разницы, пишет де Мирвилль, междунаукой о Началах языческих философов, магов, и церковным учением, которое втечение веков разрабатывали в тишине ватиканских покоев лучшие христианскиетеологи: «Идеи, прототипы, Разумы Пифагора, эоны, или эманации,… Логос,или Слово, Глава этих Разумов, Демиург — зодчий мира, действующий по указаниюсвоего отца, неведомого Бога, Эйн-Софа или То Бесконечного, ангельские периоды,семеро духов, Глуби Аримана, Ректоры Мира, Архонты воздуха, Бог этого мира,плерома разумов, вплоть до Метатрона, ангела евреев, — все это находитсязапечатленным слово в слово, как и столь многие истины, в трудах нашихвеличайших докторов и Св. Павла»[3][3]
Только, доказывает он, все, кто раньшехристианских богословов возвестили эти истины, были «ворами играбителями», заранее подосланными в мир людей Дьяволом.
До изобретательного маркиза де Мирвилля у Церквине было возможности оправдаться в использовании языческих богов, ритуалов изаклинаний. Да и в более позднее время многие ли бы прочитали несколько томовего тщательных разоблачений козней Сатаны? Проще было уничтожать все, что моглоговорить о существовании стройной науки о Высших Началах и вообще о наличиисовершенного знания в прошлом.
Везде, где бы ни находимы были книги, трактаты,папирусы, таблички с иероглифами или символами, они объявлялись дьявольскимиписаниями и сжигались. Знаки креста на древних стелах и обелисках уничтожалисьвместе со стелами и обелисками, библиотеки «язычников» разорялись ипредавались огню.
Один только кардинал Ксимен, как пишет профессорДрэпер в труде «Конфликт между наукой и религией», «Предал огнюна площадях Гренады восемьдесят тысяч арабских рукописей; многие из них былипереводами классических писателей». В Ватиканской библиотеке целые абзацыв наиболее древних и редких трактатах выскоблены, а вместо них вписаныцерковные псалмы. Такие же поправки делались в трудах ранних отцов церкви,объяснявших истины христианства с помощью учения Платона.
Когда испанцы впервые прибыли в Америку, они судивлением обнаружили, что уровень цивилизации ее народов тот же, что и вЕвропе. Но за алчными конкистадорами, не интересовавшимися ничем, кроме золота,следовали католические миссионеры, которые сжигали древнюю священную литературуэтих народов, разрушали алтари, разбивали статуи и каменные астрономическиекалендари.
Тихоокеанский остров Пасхи в трех тысячахкилометрах от берегов Южной Америки был открыт в 1722 году. Когда первыеевропейцы ступили на его землю, они решили, что попали в царство великанов.Повсюду на нем высились огромные статуи двадцатиметровой высоты и весом в 50тонн. Но оказалось, что все население острова составляло двести человек — втроеменьше, чем на нем было самих статуй. Деревянные таблички, написанные надревнем языке их предков, рассказывали о прошлом огромного материка,опустившегося под воду и оставившего после себя только этот маленький островок.Они рассказывали о цивилизациях, обитавших некогда на том древнем материке.
Но, «так же, как в Африке и Южной Америке,первые миссионеры, высадившиеся на о. Пасхи, позаботились о том, чтобы исчезливсе следы умершей цивилизации… Древние деревянные таблички, покрытыеиероглифами… сожгли, а малую часть отправили в библиотеку Ватикана, где ибез того хранится немало тайн»[4][4] .
Эти тайны, «менее непосредственно полезныеспасению», составляют внутреннее учение, внутреннюю — эзотерическую — науку Церкви и не должны быть раскрываемы всем и каждому. Они сохраняются иохраняются только для ее избранных адептов и для особых нужд святого престола.
У Элифаса Леви есть описание магического обряда«высвобождения кладов», какие практиковались священнослужителями. Внем присутствуют все атрибуты некромантического вызывания духов — священныезнаки, заклинания и кровь.
Священнослужитель-заклинатель перед выполнениемтакого ответственного ритуала одет в новый стихарь. С шеи его свисаетосвященная лента с начертанными на ней каббалистическими знаками, они должнызаставить вызываемых духов повиноваться и не посягать на жизнь некроманта. Наголове мага — высокий остроконечный колпак, на котором спереди буквамиеврейских каббалистов написано священное «непроизносимое имя».Написано оно кровью белого голубя. Этой же кровью и еще кровью черной овцы онобрызгивает магический круг на полу, в который ровно в полночь вступает дляисполнения ритуала.
Некромант заклинает злых духов ада, которые могутему помешать, — Ахеронта, Магота, Асмодея, Вельзевула, Белиала. Против нихприменяются имена других космических сил — Иеговы, Адоная, Элоха и Саваофа. Приэтом маг объявляет, что все его собственные грехи «смыты кровьюХриста». Потом происходит общение с духами, «которые обитают вместах, где лежат спрятанные сокровища...» Клады, открытые таким способом,«конечно, передавались Церкви».
Были еще более серьезные обряды общения с духами.Свидетельства о них в разное время находили в подземельях и под фундаментамимонастырей. Это — черепа маленьких детей. Среди обвинений, которые выдвигалпротив католической церкви Мартин Лютер, основатель протестантизма, естьрассказ о том, как при осушении рыбоводного пруда около женского монастыря вРиме на дне его были обнаружены более шести тысяч детских черепов. Они быливсего лишь инструментами магии, выброшенными монахинями после ихсоответствующего употребления.
Может, нам не стоило окунаться так глубоко в этиподробности церковной эзотерической практики?
Но иначе как могли бы мы увидеть изнанкуцерковного благолепия?
Если не знать, что стояло за его внешним блеском,то тогда можно было бы списать зверства инквизиторов на их частную инициативу идумать, что они просто слишком усердствовали в исполнении указаний Ватикана.Можно было бы предполагать, что уничтоженные за полтора тысячелетия церковногохристианства десять миллионов еретиков сами были в чем-то виноваты перед божествоми погрязли в грехах, от которых их спасала церковь, чистая и невинная как малоедитя.
/>Еслине знать внутреннего учения церкви, которое есть в чистом виде каббалистическаянаука вызывания духов, то непонятно, как могли народы Европы, наследовавшиетаким стройным цивилизациям как Рим и Эллада, дойти под ее руководством до тьмысредневековья, когда из города в город носили как великие святыни пузырьки спотом архангела Михаила, с кровью Христа, пролитой им на кресте, кусочки пальцаСвятого Духа, носы серафимов, ногти херувимов. Эти предметы набожные монахиприобретали во время паломничества в Иерусалиме и несли в Европу, где стрепетом благоговения передавали друг другу и показывали верующим как доказательствовеликой истины церковной религии.
Все эти реликвии и разговоры про десять Заповедейпредназначались для простых смертных, для толпы. Те, кто были сообразительнее,могли извлекать другую пользу из церковной теологии и копить в подвалахуединенных монастырей другие реликвии, более достоверные и более впечатляющие.
Были ли эти люди, облаченные в духовный сан ипрактиковавшие магию, просто наивными чудаками или безумцами с нездоровойфантазией, не осознававшими что творят?
Если бы это было так, и если бы обряды эти былибессмысленным суеверием, фокусничеством или причудами больного воображения, торазве практиковались бы они в течение многих веков и даже тысяч лет?
Если к ним обращались снова и снова, еслипереписывали со старинных книг рецепты этих ритуалов вызываний, то, наверное,получали от них какой-то результат. Иначе не создавали бы общественныхассоциаций в защиту подлинных каббалистических имен своих могущественныхневидимых покровителей, требовавших себе все большего поклонения.
Именно в трудах «языческих» ученыхможно найти объяснение тем событиям, связанным с «Семью ангелами».
Греческий теург-неоплатоник Порфирий (233-304гг.), 36 томов сочинений которого были сожжены церковью, пишет:
«Эти невидимые существа принимают от людейпочести как боги… общераспространенное верование приписывает им способностьстановиться злобными: это доказывает, что их гнев может вспыхнуть против тех,кто пренебрегает оказыванием им установленного поклонения...»
И еще он о тех же существах:
«Для них детская игра — возбудить в наснизкие страсти, сообщить обществам и нациям возмущающие учения, приводящие квойнам, мятежам и другим общественным бедствиям; и после этого они скажут, что»все это дело рук богов"… Эти духи проводят свое время вобманывании и надувательстве смертных, создавая вокруг них иллюзии и чудеса; ихвеличайшее желание — чтобы их приняли за богов..."[5][5]
Стоит задуматься над теми «ангелами» и«богом», которые руководили деятельностью Церкви.
Екатерине Медичи Ватикан был особо благодарен заВарфоломеевскую ночь — массовую резню протестантов католиками, совершенную вПариже в августе 1572 года. Тогда улицы столицы Франции были залиты кровьютысяч «еретиков». Буйство этого религиозного жертвоприношенияначалось в ночь на 25 августа и продолжалось неделю. Парижане настолькообезумели от своей священной миссии уничтожения слуг Дьявола, что их не моглиостановить даже солдаты короля, когда власти решили, что сделанного достаточно.
Для награды своих особо отличившихсяверноподданных монарших особ, таких как Екатерина Медичи, Изабелла Испанская,духовником которой был сам инквизитор Торквемада, Ватикан учредил специальныйорден Беспорочной Розы — как символ ангельской невинности и особых заслуг передБогом.
Продолжая мысль Порфирия о духах, можнопроцитировать уже Новый Завет («Первое Послание» Иоанна, IV): «Не верьте каждому духу, но испытывайте духов, от Бога лиони...»
Апостол Павел еще более определенно высказываетсяпо их поводу («Послание к Ефсеянам, VI,12): „Наша брань не против плоти и крови, но против начальств, против сил,против правителей тьмы мира сего“.
Апостол и теурги говорят: целый театр богов ирелигий разыгрывается невидимыми „начальствами“ перед человеком длятого, чтобы он поклонялся им и регулярно устраивал им жертвоприношения. Исущества эти из-за их злобности, тщеславия, эгоизма называются апостоломправителями тьмы мира сего. Их цель — власть, а средство достижения цели — обман,навязывание себя людям в качестве Высших Начал.
Кем были те невидимые Семь покровителей церкви — чистыми и возвышенными духовными Существами, воплощениями высшей космическоймудрости и света Разума, или „правителями тьмы мира сего“ — мы теперьпредоставляем читателю решить самому.
Другой вариант, что все эти духи и ангелы, вкоторых верил весь древний мир, — всего лишь игра воображения и галлюцинация,мы рассматривать не будем.
Для нас важна сама история и ее беспристрастноесвидетельство. Кроме одного единственного двадцатого века, века наивноготщеславия молодой нарождавшейся науки, вся история — непрерывное повествованиеоб этих невидимых духах и общении с ними людей, притом не просто деревенскихзнахарей, а лиц, творивших историю. И если считать, что она — одна сплошная инепрерывная галлюцинация, то не есть ли это просто невежественное слепоеневерие всем, кто предшествовал нашему времени?
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованыматериалы с сайта www.statya.ru