«Мир Закатного Солнца»

http://advayta-fx.narod.ru/Мистерия ТантрыБхайравананда «Мир Закатного Солнца»http://advayta-fx.narod.ru/СОДЕРЖАНИЕПРЕДИСЛОВИЕ Логика и метафизика садханы Мудрость безумия и безумие высшей мудрости Абсурд и Хаотическая Сила Яростный накал Мистический экстремизм и путь Трикасамарасья Каулы Основные требования к кандидатам в Каула тантру Нонконформизм — необходимое качество каула-тантрика Живое учение Черная эстетика и черный юмор как методы и как проявления высшего состояния Пылающие символы Сила Бога и садханы Ад и польза от его посещения. Некоторые особенности работы с гневом и страданиями Основной инстинкт Одержимость учением Искусство, игра и дары Черной ЙамалыПРИЛОЖЕНИЕ: Творчество как проявление внутренней жизни бхайравайтов, как средство передачи учения и опора учения в повседневной жизниПраздничная кремационная Стяг вечного царства Путь Боги-титаны Я движусь устало Ветви и звезды Священные джунгли Свободный человек Ветер времени Топор Возрождение Гимн священного племени Славное море Кхатванга Завещание Мать-Ночь ГЛОССАРИЙПосвящаю эту книгу моей матери, моей жене и всем женщинам, встретившимся мне в моей жизни, учившим меня и передавшим Шактипат Махабхайрави!^ Не всякий из тех, кто посыпает тело своепеплом сожженных трупов,является каулавадхутой.Только тот, кто посыпал свое телопеплом понимания бесплодности сансары, является каулавадхутой.^ Не всякий из тех, чьи глаза отражают пламя шмашанов, является каулавадхутой.Только тот, в чьих глазах сияет пламя Самарасъи,пылающее на шмашане сердца,является каулавадхутой.Не всякий из тех, кто узнал доктрины и методы Каула марги, является каулавадхутой.^ Только тот, кто живет неотделенными друг от другадоктринами и методами Каула марги,является каулавадхутой.Он, достойный, благословлен шактипатом Черной Йамалы,что наделяет детей Купы сокровищами Панчаратны и Экаратны.ПРЕДИСЛОВИЕОгромные массы людей живут на нашей планете, совершен­но не задумываясь о глубоких вещах, имеющих отношение к путям быстрого обожествления. Таким людям кажется, что глав­ной мудростью жизни является постижение того, как провор­нее достичь материального процветания. У очень многих орга­ны, отвечающие за подлинно духовную жизнь, просто не разви­ты вообще. Таким бесполезно проповедовать скептическое от­ношение к материальному успеху и главенство ценностей ду­ховных. Ведь духовное мироздание для этих существ — ничто, совершенный ноль, а отказ от погони за материальными блага­ми, по их понятиям, — есть отказ от жизни вообще. Такие су­щества трудно назвать человеческими в подлинном смысле это­го слова, так как по сути, а не по форме их ничто не отличает от животных, разве что большая агрессивность, присущая этим Другие, и их тоже много, склонны к благоговению перед высшим и стремятся наладить с этим высшим хорошие отноше­ния. Они ходят в храмы, читают священные тексты и по мере сил стараются следовать предписаниям своей религии или ин­террелигиозным ценностям. Однако данный аспект жизни у таких людей не является доминирующим. Если перед ними вста­нет выбор — пожертвовать ли мирским ради духовного, пойти на материальный дискомфорт ради грядущей духовной гармо­нии или не пойти на это, — мирское побеждает. Есть и другая категория людей — религиозные фанатики. Эти вроде бы так и горят светом своей религии, соблюдая сот­ни религиозных предписаний и даже идя ради религии на жер­твы. Казалось бы, вот он — духовный человек в чистом виде. Однако почему-то такая религиозность приводит к весьма стран­ным «духовным плодам» — ненависть к инакомыслящим, нетер­пимость, агрессия, приводящие к войнам, резне, крестовым по­ходам и всякого рода джихадам, — вот терпкие и горькие фанатизма. Является ли это подлинностью? Много ли мы знаем святых мудрецов, проповедующих божественную мудрость мечом или бомбой? Вовсе нет. Возни­кает вопрос: так тем ли занимаются их агрессивные последова­тели и являются ли эти люди подлинными последователями свя­тых своей религии? Все эти три категории людей, составляющие большинство жителей нашей планеты, необычайно далеки от недвойствен­ных тантрических учений. Кажется, что если тантрики вели бы активную проповедь, то некоторых из таких людей можно было бы агитацией «завербовать» на путь. Однако это не было бы подлинным вступлением на путь и привело бы к подмене глубо­кой тантрической жизни в лучшем варианте жизнью религиоз­но-набожной, а в худшем случае — к слепому фанатизму и его адским, извращенческим и кровавым плодам. Правильный тантрик не должен презирать людей, относя­щихся к описываемым мной трем категориям. Следует отно­ситься ко всему как к божественным проявлениям, дабы не по­ощрять в себе двойственного мировосприятия. Однако это не значит, что тантрик обязан считать путь таких людей правиль­ным и ведущим к счастью или испытывать любовь по отноше­нию к этим трем мирским путям. Мы должны воспринимать все так, как оно есть, как минимум стремиться к такому вос­приятию. В то же время практика показывает, что общаться с мирскими людьми скучно, а по сути, и не о чем — твоей жизни они не поймут, а следование их путям тебя не интересует. По­этому мы в основном общаемся с ними по необходимости, в то же время стараясь обнаружить, что хочет нам сказать Бог, де­монстрируя нам мирских людей с их идеями и стилем жизни. Итак, для большинства все в этом мире «ясно и понятно». Их эстетические идеалы представлены стандартами, навязыва­емыми иллюстрированными журналами и телевидением, а их мировоззрение вполне умещается в рамки проповеди приходс­кого священника или в рамки научно-популярной брошюры или телепередачи. Порой даже мистически одаренный человек мо­жет почувствовать на себе вредоносное воздействие мощной магии «массовой эстетики» и «массовой духовности», которое я охарактеризовал бы как оболванивающее, извращающее и ограничивающее. Тем не менее настоящий мистик всегда най­дет в себе силы противостоять этой омертвляющей магии, в то время как мирской обыватель не в силах вырваться из ее плена и жить без нее. Поэтому — каждому свое. Мистики живут сво­им братством, а массы «мирских» — своим социумом. Конечно, вызывает некоторое разочарование подавляющее численное пре­восходство тех, кто активно или пассивно ведет планету к оче­редной войне и грядущей экологической катастрофе. Однако мы, тантрики, обязаны быть сильными духом, и тогда физичес­кие массы не раздавят нашего чудесного мира. Когда нам при­ходится трудно, нас поддерживает наше мистическое братство — его круг помогает выстоять в нелегкое время, а костер его божественной любви согревает и вдохновляет наши сердца. Я написал эту небольшую работу с намерением поддержать, по мере возможности, своих собратьев по мистической расе. Эта книга является продолжением моей предыдущей работы «Три-касамарасья Каула — стратегия и тактика тропы Узора Вели­кой Бездны». Она, как и первая книга, посвящена раскрытию перед читателем мира Бхайравы и Бхайрави, а заодно в некото­рой степени мира родственных с нашей школой духовных на­правлений. В центре внимания этой работы стоит образ адепта Трикасамарасья Каулы. Как на Западе, так и на Востоке большинство людей имеют превратное впечатление как о радикальных мистических шко­лах в целом, так и о тантриках в частности. Профаны именуют нас «экстремистами», «леворучниками», «черными колдунами». Одни именуют нас «вамачарскими развратниками», другие, наоборот, — «дакшиначарскими изуверами». Между тем все подобные воззрения не имеют ничего общего с истинным пони­манием пути быстрой самореализации и основаны на невеже­стве и суевериях. Глупцу, трусу, фанатику и лицемеру объяснять суть нашего пути бесполезно, зачастую даже опасно. Они ничего не поймут и вывернут все твои объяснения наизнанку, увидев лишь гнус­ный смысл там, где сияет всеми цветами радуги изначальная, чистая Истина Бога. Эта книга рассчитана на ярких, умных и отважных мистиков, дерзких и сильных духом, на тех, кто не хочет ждать многие перерождения, прежде чем реализует свою божественную природу. Если те, кто стремится к Абсолютному Совершенству, найдут для себя в этой книге что-либо практи­чески полезное — моя авторская миссия может считаться вы­полненной.БхайраванандаЛогика и метафизика садханыИз века в век философы разных стран стремились обнару­жить абсолютную Метину и адекватно описать ее в своих трак­татах. Так возникли различные философские системы. После­дователи каждой из них вступали в философские диспуты с представителями других учений, и порой эти диспуты перехо­дили в настоящие баталия. Прошли века, и многие из филосо­фов поняли, что абсолютная Истина так многомерна, что адек­ватно описать ее в рамках любой системы невозможно. Реаль­ность невозможно заключить в рамки слов, терминов и поня­тий, в конструкцию любой логической и метафизической сис­темы. Какой бы тщательно разработанной и совершенной сис­тема ни казалась на первый взгляд, более пристальное рассмот­рение способно выявить в ней слабые и уязвимые места. Мно­гие великие мыслители Востока понимали это и стремились не просто к созданию неких идеальных философских учений, спо­собных описать саму Реальность. Мистические гении старались построить свои системы таким образом, чтобы максимально эффективно и быстро натолкнуть духовного путника на ту выс­шую Истину, что стоит за паутиной слов и понятий. Каждый из них предлагал свой вариант, и мистики выбирали то, что им больше всего подходит, что ощущается родственным. Различные школы мысли вели полемику между собой, и по­лемика эта шла на разных уровнях. Адепты, обладающие по­средственным умом, спорили до драки о том, чье учение абсо­лютно истинно, а чье — ошибочно и ложно. Более развитые адепты спорили с оппонентами о том, язык описания какой школы наиболее эффективно помогает обнаружить скрываю­щуюся за узорами слов Реальность, Истину. И, наконец, были те, кто провоцировал спор для того, чтобы, влияя на ум и карму практикующего, быстро и эффективно привести человека к по­ниманию Парамартхи, Реальности.Прошедшие века подарили миру такие замечательные мисти­ческие инструменты, как учения Адвайта Веданты и Мадхьями-ки, славящиеся своей логикой. Две другие блестящие системы — Трика и Виджнянавада сделали свой акцент не просто на попытке достичь метафизического и логического совершенства, а на том, чтобы философия и метафизика смогли послужить надежным подспорьем тантрической садхане. Мыслящему мис­тику стоит пристально изучить эти учения, пропустить их сквозь свое сознание. Это в достаточной степени удовлетворит потреб­ность интеллекта к познанию, скорректирует мировоззрение и упорядочит течение персональных энергетических потоков. Такое преобразование хорошо подготовит адепта к серьезной и интенсивной садхане. Надо заметить, что разные школы подходили к сочетанию теории и практики по-разному. Такие направления, как Адвай­та Веданта, декларировали, что постижение теории и есть прак­тика. Иные школы, находящиеся на противоположном идеоло­гическом полюсе, вообще отвергали пользу теории, заявляя о том, что философия и метафизика лишь вводят мистика в заб­луждение, подменяя словами невыразимую ими Истину. Тре­тьи опирались на доктрину сбалансированного подхода, заклю­чающегося в гармоничном сочетании теории и практики. По­добное сочетание можно осуществлять по-разному. Так, даже в рамках одной только школы Трика существует три разных под­хода: намака, сиддха и малини. Воззрение намака говорит, что прежде чем приступить к серьезной медитативной садхане, надо потратить долгое время, чтобы основательно изучить теорию. Тогда медитация пойдет легко, без массы препятствий и ос­ложнений, а ее результаты будут верно истолкованы. Подход сиддха заключается в том, что вначале учитель передает учени­ку медитативную практику, а по достижению садхаком опреде­ленных результатов ему объясняют теорию. Как понимать то, что ты испытал, какое место данные плоды садханы имеют в общей картине тантрического мистицизма? В сиддха считает­ся, что практический опыт должен быть фундаментом и клю­чом для понимания теории. И, наконец, воззрение малини гово­рит о том, что последовательность и пропорции сочетания тео­рии и практики индивидуальны от садхаки к садхаке, от случая к случаю, и потому малини не фиксируется на неком одинако­вом, универсальном порядке сочетания того и другого. Сам я стою в этом вопросе на позиции малини, он очень хорошо соот­ветствует учению Каула тантры. Продвинутый практик Каулы хорошо разбирается в метафи­зике и философии родной школы, более того, адептам Каулы рекомендуется понять и учения других направлений, дабы при сравнивании всех их обнаружить универсальную Истину, о ко­торой разные школы говорят различными способами. Оттого-то про каула-тантриков и говорят: «Внутри — шакта, снару-жи — шайва, сидит и медитирует средь собрания вайшнавов». Постигнув суть того, о чем говорится во всех монистических учениях, каула-тантрик обретает универсальную Истину. Он больше не нуждается в философии и метафизике так сильно, как нуждался раньше, и они перестают играть в жизни каулы большую роль, уступая место живому переживанию Реальнос­ти. А Реальность эта, будучи совершенной и чистой Гармонией, внешне выглядит весьма парадоксально и противоречиво. Она — вне логики, вне схоластических схем и таблиц. Она жива и пластична, хотя и неизменна в своей сути. Эта природа реаль­ности отражается в жизни Трикасамарасья Каулы. Она мани­фестируется в мантрах, иконах, мурти, янтрах и символах, в ритуалах, обычаях и внешнем виде адептов этого учения.Мудрость безумия и безумие Высшей мудростиПоскольку Реальность не вместить в рамки самой изощрен­ной философии или метафизики, мистические школы имеют острую необходимость во внелогическом способе указания на Истину, в языке, не порабощенном жесткими конструкциями. На Западе достаточно хорошо знают парадоксальный язык дзе-новских коанов, а вот знания о том, что заменяло коаны в ин­дийском каулическом мистицизме, пока еще не распростране­ны так широко. Одним из основных мифов о Бхайраве является история о том, как Бхайрава отрезал голову богу-творцу, Брахме. Суще­ствует несколько версий этой легенды. Я расскажу ее так, как об этом говорит наше учение. Однажды Брахма — бог-творец и Вишну — бог равновесия затеяли между собой спор, чтобы выяснить, кто из них главнее. «Я — главный Бог, — сказал Брахма. — Я сотворил всю все­ленную и являюсь патриархом и прародителем всех живых су­ществ!» «Ошибаешься, Брахма, главный Бог — это я, — возра­зил Вишну. — Все держится на мне. Если бы не моя сила, ни ты, ни твои творения не смогли бы просуществовать и секунды». Для решения этого спора эти два божества обратились к раз­личным авторитетам: «Пусть, мол, третья сторона нас рассу­дит». Однако все авторитеты один за одним сказали: «Главным Богом является Шива». Брахма и Вишну были очень раздоса­дованы. Они не поверили авторитетам и призвали в качестве судьи божество, являющееся персонификацией всех священных писаний. Но и это божество ответило: «Подлинным Богом яв­ляется Шива». «Как же так,— вконец разозлился Брахма.— Не может этого быть. Взгляните на Шиву, на весь его неопрятный облик и со­мнительный образ жизни. В то время как я живу на небесах, в своем драгоценном дворце, Шива скитается по разным мирам, ночуя, где придется. Как неприкаянный бродит он по заледеневшим горам, дремучим лесам, полным диких зверей, скитается по бесплодным пустыням. Я благообразен, одет как царь, моя аура сияет ярче солнца. Шива нестрижен, небрит, ездит в голом виде на своем быке, и вся его одежда — пепел сожженных тру­пов, коим Шива посыпает свое тело. Я занимаюсь тем, что тво­рю и устанавливаю законы мироздания, Шива же то предается аскетизму и медитациям, будто он чего-то не достиг, то пляшет и пирует на шмашанах и кладбищах с шайкой каннибалов, духов и демонов. Я вкушаю божественную амброзию, Шива жрет все, что попало, как чистое, так и нечистое, употребляет грибы, дур­ман и постоянно курит гашиш. Нет, такое существо никак не может быть истинным Богом». И вдруг при этих словах в воздухе возникло сияние, превра­тившееся в крохотного младенца. Младенец заплакал, и Брахма сказал: «Вот доказательство того, что я истинный и главный Бог. Я разгневался, и гнев мой породил еще одно существо. Я назову этого младенца Бхайравой, так как тот так истошно орет». И вдруг, увеличиваясь в размерах, младенец превратил­ся в ужасного монстра. Тело его стало черным, в пасти блесте­ли страшные клыки, три глаза Бхайравы горели красным адс­ким огнем, а сияющая аура превратилась в пламя вселенской кремации. Чудовище подскочило к Брахме и когтем мизинца своей левой руки отрезало Брахме одну из его пяти голов, ту самую, что ругала Шиву. «Я — Бхайрава, гнев Шивы,— сказал ужасный бог. — Я при­шел покарать тебя за то, что ты осмелился поносить Верховно­го Владыку Мироздания. Твоя пятая голова гордо возвышалась над телом, но я укоротил твою гордыню». Брахма в ужасе упал на колени. Тут небеса разверзлись, и боги увидели Шиву, пред­ставшего в своем облике Махешвары — Великого Махараджи и Господа всех миров. «О, ^ Бхайрава, — сказал Махешвара, — с одной стороны, ты, конечно, поступил правильно, ибо показал Брахме подлинное положение вещей. Однако с другой стороны, ты нарушил -свя­щенный закон и совершил грех. Брахма — прародитель всех живых существ, их патриарх и первосвященник. Закон племен гласит: молодой не должен поднимать руку на старейшину рода, отрезать голову священнику-брахману — это вообще ужасное преступление. Поэтому ты не можешь не понести наказание. Ты непобедим и способен без труда уничтожить всех и вся, тебя же никто не в силах уничтожить. Однако я сотворю вол­шебную деву Брахмахатью, она будет способна уничтожить тебя. если хочешь уцелеть — беги от нее без оглядки и бегай так до тех пор, пока не окажешься в особом священном месте и тем самым не искупишь свой грех». «Как я узнаю, где это место? Как я распознаю его, когда туда попаду?» — спросил Бхайрава. «Голова Брахмы на века прилипла к твоей руке. Я не скажу тебе, где находится священное место, однако когда до него до­берешься, прилипшая к твоей руке голова отвалится от нее и упадет на землю», — так ответил Шива. В тот же миг из пространства манифестировалась дева Брах-махатья, вооруженная огромными ножницами. Увидев Бхайра-ву, она ринулась к нему. Бхайрава бросился бежать. Так они бегали, он от нее, а она за ним, по всей вселенной. Проходили века, а может, тысячелетия, трудно сказать, но погоня не пре­кращалась ни на секунду. Однажды Брахмахатья и Бхайрава пробегали мимо дворца Вишну. Богиня удачи и процветания Лакшми, жена Вишну, узрела происходящее из окон волшебно­го дворца и, очень удивившись, пришла в полное недоумение. «Скажи, о дорогой, — обратилась она к Вишну, — как пони­мать происходящее? Шива ругал Шиву, и за это явился Шива и отрезал Шиве голову. После этого явился Шива и наказал Шиву, сотворив Шиву. И вот теперь Шива бежит за Шивой по Шиве, в Шиве и во время Шивы, и вот Шива убегает, чтобы Шива его не догнал. Это все выглядит очень странно, я бы ска­зала, абсурдно. Как же это все понимать? В чем же смысл про­исходящего?» «О, любимая, — ответил Вишну, — в том, что ты видишь, как и во многом другом, нет ни малейшего смысла. Недаром гово­рят, что Шива придумал этот мир на пьяную голову. Ведь он постоянно находится в экстазе наркотического опьянения, вызываемого сексом со своей возлюбленной Шакти — своей неисчерпаемой, безграничной, светоносной силой. Сознание Шивы не детерминировано кармическим законом причины и следствия, логикой, пространством и временем. Потому-то ми­роздание так причудливо и парадоксально, что отражает в себе облик самого творца, здесь тьма становится светом, а свет — тьмой, добро переходит в зло, а — зло в добро. Чистота стано­вится нечистотой, а нечистота — чистотой. Высочайшая красо­та переходит в уродство, а апогей уродства становится красо­той. Мудрость переходит в безумие, а безумие в мудрость. Так все течет, меняется и переходит одно в другое. Эта пульсация, переливы — есть экстатическая любовь Шивы и Шакти, активность, жизнь святой Реальности. Помимо этого, о любимая Лак-шми, Шиве совершенно все равно, чем заниматься, ему все еди­но». Далее история рассказывает, что спустя какое-то время Бхай-рава оказался в окрестностях священного города Варанаси (Бе­нарес), расположенного на берегу Ганги. Голова Брахмы отпа­ла от руки Бхайравы, и тот понял, что его проблема решена. Место, где Бхайрава расстался с головой Брахмы, люди назы­вают Капал Мочан. Оно до сих пор почитается индусами. Эта легенда имеет много уровней понимания и содержит в себе глубочайший смысл. Во-первых, она описывает воззрение сиддхов на причину и природу мироздания. Во-вторых, она объясняет суть процесса садханы, символизируемой бегством Бхайравы. В-третьих, она описывает устройство мироздания и показывает, на каком плане бытия мы подчинены кармическим законам и обязаны соблюдать определенные правила, а на ка­ком уровне не существует ни законов, ни детерминирующих правил. Легенда не апеллирует к логике, она предназначена для тех, кто уже имел переживание парадоксальной природы Бога, и для тех, кто в состоянии, постигая смысл мифа, интуитивно почувствовать то, о чем говорит вся эта история. Часто после­дователи некоторых школ задают тантрикам «каверзные» воп­росы. Так, мадхьямики спрашивают: «Если нет на самом деле ни путника, ни пути, ни процесса прохождения пути, в чем смысл тантрической садханы?». Адвайта ведантины ехидно любопыт­ствуют: «Бог есть Абсолют, Трансцендентное. Феноменальный мир есть иллюзия, сансара. Как можно достигнуть Абсолютно­го с помощью сансарной иллюзии, к которой относятся тантри­ческие практики? Ведь все ваши медитации тоже сансаричес-кие феномены, находящиеся в пространстве и времени!». Легенда четко показывает, что волшебной силой ты оказался порабощен и волшебной же силой ты освободишься. Да, соглас­но логике некоторых учений, все это выглядит странно и ка­жется несведущему сомнительным. Однако, на удивление, тан­трическая садхана работает очень хорошо, во многих случаях гораздо лучше, чем просто умствования на абсолютистские темы и отказ от деяний. Не стоит пытаться подгонять мироздание под ограниченные возможности человеческого ума. Наоборот, стоит раскрыть свое сознание и выйти на сверхчеловеческий уровень.^ Абсурд и Хаотическая СилаВ шайва-шактистской мистической среде бытуют расхожие представления о Шиве как о трансцендентном вселенском Со­знании, исполненном высшей мудрости и знания, а о Шакти — как о безграничной всеблагой Силе, что нераздельна с господом Шивой. Все это, с определенной точки зрения, так, однако та­кие символы не дают исчерпывающего представления о Шиве и Шакти. Немногие осмеливаются глубже прочувствовать Созна­ние, Энергию и назвать их иными словами — Абсурд и Хаоти­ческая Сила. Ведь поклоняться Абсурду — абсурдно, а почитать бессмысленную Силу Хаоса — безумно. Потому-то многие не согласны с такими эпитетами божественности. Однако для про­двинутых бхайравайтов линии Трикасамарасья Каула почита­ние Шивы и Шакти как Абсурда и Хаотической Силы очень важно. Ведь именно эти символы, как ничто другое, выводят на интуитивное понимание высшей и глубочайшей Гармонии. Смот­рите — Шива трансцендентен, он за пределами времени и про­странства. Что значит «за пределами времени»? Это значит, что Шивы не было в прошлом, нет сейчас и никогда не будет в будущем. Что значит «вне пространства»? Это значит, что Шивы нет ни вверху, ни внизу, ни впереди, ни сзади, ни слева, ни справа, ни посередине. Так что это за Бог, которого никогда и нигде не было и не будет, однако он является основой для всего на свете? Не абсурден ли такой Бог и вера в него? Приступим к рассмотрению Шакти. Учение говорит, что все энергии мира — разные проявления одной универсальной силы, божественной энергии. Эта энергия проявляется как множе­ство сил, основными из которых являются: сила созидания (сришти), сила поддержания (стхити), сила разрушения (сам-хара), сила сокрытия божественности (тиродхана) и сила са­мораскрытия божественности (ануграха). Следовательно, эта сила, точно мать, порождает живые существа, как разумные, так и нет, как добрые, так и злые, затем поддерживает их суще­ствование, но после сама пожирает, разрушает все свои дети-Ща. Выступая как тиродхана, Шакти рождает сансару, мир рабства, полный страдающих живых существ. Выступая же как ануг-раха, Шакти пробуждает живые существа, возвращая их в осоз­нание своей божественной природы. Есть ли логика, смысл и порядок в том, чтобы порождать как злое, так и доброе, а затем убивать свои детища; сперва заточать живые существа в санса-ре, где они скачут от радости к страданиям и наоборот, а потом шактипатом пробуждать их, даруя божественную самореализа­цию? Все это выглядит как совершенно бессмысленная хаоти­ческая активность. Вот и получается — Абсурд и Хаотическая Сила. А мы их единокровные дети, живущие в мире, созданном по образу и подобию творцов. От того-то в нашем мире столько парадоксов и противоречий. Трусливые и глупые отворачива­ются от правды, не в силах ее понять и принять. Метина слиш­ком чужда и нечеловечна для таких людей. Поэтому-то они и выдумывают такие религии, в которых все настолько, насколь­ко возможно, разложено по полочкам в конкретном порядке. Они следуют таким религиозным воззрениям, в которых зло и добро надежно метафизически отделены одно от другого, в ко­тором силы Света борются с силами Тьмы, и Свет обязательно, якобы, рано или поздно победит. Однако такие неверные и наи­вные представления не делают человека адекватным Реальнос­ти. Как героин, эти верования погружают человеческий ум в сон обольщения. Через короткое время иллюзии разбиваются о несокрушимую скалу Реальности, и наступает наркотическая ломка. Бхайравайт-каула отважен и смел. Он/она стремится к по­стижению и обретению Истины и видит путь к гармонии в не­раздельности с Истиной, с Реальностью. Порой бывает страш­новато принять все, как есть, однако нет иного выбора, кроме как преодоление человеческих комплексов и страхов и выход из тюрьмы иллюзии на вольный простор дикой, изначальной, пер­возданной свободы. Все эти доктрины соответствуют тому, как символически мы изображаем Шиву и Шакти, Бхайраву и Бхайрави, их един­ство и путь к этому единству. Взять, к примеру, облик Самара-сьи — полной интеграции Бхайравы, Бхайрави и их адепта-тан-трика. Когда иконографически тантра хочет показать единство Шивы и Шакти, Сознания и Энергии, божества рисуются со­единившимися в сексуальном союзе, образующими Иамалу. Еще более полным олицетворением интеграции будет форма Ардха-наришвары. Здесь уже речь не идет о двух. Фигура лишь одна — одна половина тела выглядит как Шива, вторая — как Шакти. И наконец, полное единство, целостность, нераздельность обо­значаются образом Самарасьи. Самарасья является Андроги-ном. Оно самодостаточно и безбрежно, исполнено совершен­ной гармонии. Тело Самарасьи чернее ночи, однако в этой тьме сияют звезды, олицетворяя собой весь свет мироздания. Боже­ство имеет крылья летучего существа и хвост рептилии, что выражает единство материи и духа, земли и неба, формы и сути. Образы иконографии Трикасамарасья Каулы парадоксаль­ны, как Бог и мир. Они одновременно божественны, человечны и звероподобны. Они пылают и гневом, и любовью, они оттал­кивающе страшны, но в то же время красивы и привлекатель­ны. Они несут в себе и смерть, и сексуальный импульс. Боже­ственность, демоничность и нечто совершенно запредельное присутствует в этих образах. Однако парадоксальность обра­зов не вызывает диссонанс у людей с тонким вкусом. Все эти якобы противоположные качества и атрибуты неотъемлемы друг от друга в высочайшей гармонии нашей Реальности. Это очень отчетливо ощущается нашим сердцем при практике созерцания иконографических изображений. Чем дольше ты медитируешь на своего иштадэву, тем более ты становишься единым с ним внутренне и похожим на него внешне. Это одна из причин, по которой мы, тантрики, выгля­дим и живем именно так, а не иначе. Сутью садханы является самораскрытие. Мы-люди призываем из самых бездонных глу­бин нашего сердца себя-бога, и то, не имеющее имен, всплывает на поверхностные слои бытия, обретая понимание, что глуби­на, средние слои и поверхность, сознание, энергия и телесная форма — суть одно. Секрет обретения этого состояния — в са­мораскрытии. Ты перестаешь быть куклой, марионеткой, сан-сарной обезьяной. Маски сброшены, и ты уже не играешь чу­жие роли. Ты обрел себя истинного, себя подлинного и из кле­ток сансарного курятника вернулся в свой настоящий дом, ма­гическое обиталище самосовершенства.^ Яростный накалСреди садхаков бытуют разные мнения о том, как мистик должен проявлять учение, живущее в нем, во внешний мир. Существует множество разных точек зрения. Я приведу две крайние из них. Общаясь с учениками великого Лакшмана Джу, я часто слышал, что, согласно традиции их ветви великой шко­лы, продвинутый садхака или даже мастер могут внешне ничем не отличаться от обычных сансарических людей, живущих вок­руг. Это признак реальных духовных достижений — адепт ин­тегрирован в социум, окружающий его, и воспринимает соци­ум как проявление Бога, а социум воспринимает мистика как одного из толпы, часто даже не догадываясь, что этот человек продвинутый мистик. В данном стиле поведения есть свои кра­сота и шик. Не каждый может легко поддерживать такую ми­микрию. Данный подход свойственен в частности практикам Пратьябхиджны. Эта древняя бхайравайтская школа основана на учении об изначальном совершенстве Реальности. В своей практике садхаки Пратьябхиджны делают упор на мгновенное постижение божественности всего и сознание того, что приро­да садхаки и есть Бог, так что на мистическом пути достигать нечего, все и так уже достигнуто, все совершенно чисто. Глав­ное — распознать в себе и мире эту божественность и затем постоянно пребывать в осознании этого. Данное учение исполь­зует метод трансформации нечистого в чистое только как вспо­могательный, так как акцент делается на том, что все изначаль­но совершенно. Адепты Пратьябхиджны не используют-так ак­тивно, как практики Каулы, иконографические образы божеств, специальные символы и мантры, больше внимания уделяя пря­мому созерцанию неописуемой природы Бога. На этой тропе все бытовое должно быть постигнуто как совершенное здесь и сейчас, прямо на месте. В Пратьябхиджне большое внимание уделяется передаче прямого видения Реальности от учителя к ученику. Учение Пратьябхиджны схоже с тибетским Дзогче-ном, однако в отличие от Дзогчена Пратьябхиджна уделяет чительное внимание изучению мистической метафизики Трики, призванной быть четким и ясным намеком на внеконцептуаль-ную истину. Дзогченовцы же не используют метафизику и фи­лософию так активно. Многие последователи Пратьябхидж­ны считают, что их учение выше, чем учение Каулы. С их точки зрения, это так и есть, однако с нашей точки зрения, считается, что все оценки типа «выше — ниже» относительны и высшим для конкретного мистика является то учение, которое быстрее приводит к самореализации именно его/ее. Некоторые каулические линии тоже полагают, что садхака не должен выделяться из социума; хоть в Кауле и используется трансформация нечистого, сансарического, в чистое, божествен­ное, логику можно понять. Считается, что однажды, в результа­те трансформации видения, весь мир станет для садхаки чист, и тот постигнет божественность повседневного. Принцип Каулы — это тотальная трансформация, магическое, волшебное преобра­жение «сансары в нирвану». В качестве путей и средств исполь­зуются любые феномены сансары. Отсюда и логика — будь внеш­не как все, это не делает тебя хуже, но показывает, что ты ви­дишь путь во всем, что вокруг и вовне. Тем не менее каулы должны использовать в своей практике много мантр, символов и образов. Некоторые школы держат в тайне свою принадлежность к пути Каулы, они содержат свои мистические предметы и про­водят свои медитации в тайне от непосвященных. Однако в Кауле существует и совершенно иной подход, от­личный от подходов, мной описанных. Именно его-то и при­держивается наша линия, традиция. В наши дни данный путь не популярен в мире, хотя в древние времена и средние века школы, следующие такому подходу, процветали и были доста­точно популярны. Впрочем, и тогда мистические школы, при­держивающиеся его, не были очень многочисленными. Этот путь предназначен для людей особого склада. Его принцип можно выразить определением «Яростный накал», то есть «Жизнь и верность Богу и пути — в накале священного, божественного огня, выходящего за рамки сансарических критериев пользы, святости, красоты, гармонии и мудрости». Адепты подобного пути не могут и не желают жить, маскируясь под сансарных существ. Скажу прямо, они вовсе не стремятся уделять без нуж-аы много внимания маскировке, последовательно и непринуж­денно проявляясь в повседневной жизни крайне вызывающе и асоциально, открыто декларируя свои взгляды на духовность и вытекающую из нее повседневную жизнь. Поведение и образ жизни йогов, исповедующих такие учения, настолько контраст­ны с поведением и образом жизни окружающих людей, насколь­ко различаются между собой внутренние миры практика не­двойственной тантры и сансарина. Что и говорить, иногда это приносит и тем, и другим определенные неудобства. Впро­чем, сами йогины против этого не протестуют, а сансарины в итоге все же получают гораздо больше пользы, чем дискомфор­та, хотя не всегда это осознают. Надо сказать, что из факта отказа маскироваться под сансарина вовсе не вытекает, что асо­циальные йоги менее продвинуты на духовном пути, чем их мимикрирующие собратья из других шиваитских и шактистс-ких школ и ветвей. Каждому из мистиков Богом дана особая миссия, отличающаяся от миссии других, и тут уж ничего не поделаешь. В конце пути все практики недвойственных школ придут к одному и тому же достижению, однако то, как прояв­ляется в разных садхаках во внешний мир божественная сила, очень отличается от школы к школе и даже порой от ветви к ветви внутри одной и той же школы. Великие мастера живут и умирают по-разному, хоть каждый из них в глубине своей души идет одной подлинной мистической дорогой, дорогой крови Реальности, во имя обретения ее Сердца. Подвижники Трика-самарасья Каулы имеют свою миссию и предназначение. Прак­тики нашего пути — яркие и самобытные личности, поддержи­вающие жизнь тантрического мира в ее стремительности, чис­тоте и высокоэффективное™. Их яркость слепит обывателя, их эстетика не укладывается в сансарные рамки. Подобные йоги­ны во все века были подлинным украшением мира духовности. Они часто были способны на такие подвиги во имя спасения живых существ, на свершение которых мало кто осмеливался. Каждая традиция имеет свою особую миссию в этом мире. Миссия пути Махакалабхайравы и его великой и блаженной Шакти в том, чтобы будить спящих сансарическим сном, при­чем будить так, чтобы пробуждение приходило быстро, а зас­нуть повторно живым существам было очень трудно. Причем в деле несения в мир истинного учения объектами нашего внима­ния являются отнюдь не только лишь обыватели, но и огромное количество лиц, связавших свои жизни с тем, что принято на­зывать духовностью. Это священники, жрецы, философы, йо­гины и прочие лица, полагающие себя духовными путниками. Одна из наших главных задач — спасать таких людей от про­блем, вызываемых ошибк