«…Свидетель Бог, что я работал от души и сердца моего и, сколько мог, народ берег».Вице-губернатор А.А. Курбатов, 1714 год«…А я везде и всегда готов государю по моей возможности служить, хотя и навоз возить заставит».Генерал-майор В.И. Геннин, 1722 год1*Petrus Magnus и его администраторы: вступительные заметки I История населена людьми. Историческое пространство бесконечно в своей многоликости и многозвучности. Неостановимо текущее время исподволь приглушает эти звуки, мало-помалу стирает неповторимую вязь прожитых судеб. И чем дальше уходит от нас эпоха, тем неразличимее становятся лица населявших ее людей. Впрочем, беспощадный напор времени отнюдь не всесилен. Ученые разыскания способны отчасти развеять непрерывно сгущающийся мрак безвестности, восстановить обрываемые временем нити памяти. Такие разыскания безусловно необходимы. Предшественники заслужили, чтобы мы не забывали их лиц. Историю власти (или, выражаясь по-латыни, administratio) можно разделить на две части — внешнюю и внутреннюю. Первая — внешняя — это история формальной организации власти, история государственных учреждений: их возникновения, развития, исчезновения, функционирования как системы. Иными словами, это история строительства здания государства. Внутренняя история власти — это история ее персонального наполнения, история корпорации государственных служащих: их карьер, традиций взаимодействия друг с другом и с подведомственным населением, их социального облика. Это история государственного аппарата в человеческом измерении, история строителей и постоянных обитателей здания государства. Внешняя история российской власти Петровского времени изучена к настоящему времени сравнительно подробно, хотя и явственно неравномерно. Посвященная государственным учреждениям XVIII в. обширная литература стала недавно предметом специального рассмотрения в труде М.В. Бабич2*, так что на этих страницах вряд ли стоит уделять место историографическим экскурсам3*. Что же касается неравномерности в изучении, то поныне малопроясненными остались вопросы о проведении I губернской реформы, о судьбе ряда крупных центральных ведомств (Подрядная канцелярия, Канцелярия Рекрутного счета, Ратуша, Штата-контор-коллегия). До сих пор отсутствует монографическое исследование по такой бесспорно актуальной теме как судебная реформа Петра I. Совершенно не разработана история реорганизации в первой четверти XVIII в. национального финансового контроля. Нельзя также не отметить и нарастающую устарелость многих ученых изысканий. Так, последняя серьезная работа о деятельности в начале XVIII в. Монастырского приказа увидела свет в 1868 г., последняя работа о фискальской службе Синода — в 1878-м4*… Как бы то ни было, основные события государственного строительства Петровского времени оказались высвечены на сегодня вполне отчетливо. Как известно, в первой четверти XVIII в. государственное управление России подверглось радикальной перестройке. При этом, впервые в отечественной истории административное реформирование проводилось верховной властью системно, на всех уровнях, по меткому выражению Э.Н. Берендтса, «с зеленого сукна, по теоретическим рецептам»5*, по иностранным (в первую очередь, шведским) образцам. Проникшись идеей утвердить в нашей стране режим salus publica — «общего блага», Петр I предпринял воистину самоотверженные усилия по построению «регулярного государства», грандиозная конструкция которого единственно позволяла обеспечить подданным достижение искомого «блага». Из числа осуществленных тогда государственных преобразований, прежде всего, следует назвать: 1) создание новой разновидности центральных учреждение — коллегий; 2) создание новых административно-территориальных единиц — губерний, провинций, ландратских долей, дистриктов; 3) создание в новом масштабе специализированных территориальных подразделений центральных ведомств; 4) создание учреждений общего надзора за соблюдением законности — фискальской службы и прокуратуры; 5) создание обособленной вертикали городского управления; 6) создание высшего учреждения церковного управления — Святейшего Синода (что юридически закрепляло отмену патриаршества и, как следствие, подчинило церковь верховной светской власти); 7) частичное отделение функций отправления правосудия от функций общего и специального управления, появление специализированных судебных учреждений — Вышнего суда, городовых, провинциальных и надворных судов; 8) утверждение отраслевого принципа компетенции в центральном управлении и 9) утверждение традиции детальной нормативной регламентации деятельности учреждений и должностных лиц всех уровней. В итоге, на смену архаическим губным старостам и воеводам с их малолюдными съезжими избами пришла рационально организованная, разветвленная бюрократическая вертикаль, заполненная весьма многочисленным контингентом служащих. В высшем звене государственной власти прочно водворились заменивший собой Боярскую думу Правительствующий Сенат и номинально равноправный ему Святейший Правительствующий Синод (в 1723 г. к ним кратковременно присоединился еще Вышний суд). Центральное звено управления представляли, в первую очередь, коллегии, а также сохранившиеся в немалом количестве единолично руководимые канцелярии. На местах общее управление осуществляли губернаторы, провинциальные и городовые воеводы, специальное — подчиненные соответствующим ведомствам рентмейстеры, вальдмейстеры, камергеры, коменданты, земские комиссары. Поставленная особняком система городского управления состояла на центральном уровне из Ратуши (в 1699–1710 гг.) и Главного магистрата (с 1721 г.), на местном – из городовых магистратов и ратуш во главе с выборными бурмистрами (мало отличавшимися, правда, от прежних земских старост). За отправление правосудия на центральном уровне отвечала, главным образом, Юстиц-коллегия, на местном — упомянутые надворные, провинциальные и городовые суды. Невиданным ранее общим надзором занимались фискалы (преимущественно, в регионах) и прокуроры (в Сенате, Синоде, коллегиях, Главном магистрате и надворных судах)6*. Остается добавить, что судьба порожденных Петровской реформой учреждений сложилась по-разному. Часто из них оказалась на удивление жизнеспособной, часть — исчезла вскоре после возникновения. Созданная в 1717–1719 гг. коллежская система благополучно просуществовала до позднеекатерининских времен, Правительствующий Сенат (хотя и в очень трансформированном виде) — до 1917 г., губернское устройство — до конца 1920-х гг. Основанная в январе 1722 г. отечественная прокуратура, несмотря на две ликвидации, сохранилась и вовсе до наших дней. Наиболее хрупкими оказались новации в сфере судоустройства. Попытка даже частично отделить суд от администрации слишком опережала свое время. Неудивительно поэтому, что городовые и провинциальные суды были упразднены еще при жизни Петра I в 1722 г., а надворные — в 1727-м (с закономерными возвращением их функций местным учреждениям общего управления).II В сравнении с государственными институтами первой четверти XVIII в., внутренняя история тогдашней российской власти исследована к настоящему времени, следует констатировать, намного хуже. Корпорация правительственных служащих эпохи Петровских реформ еще не становилась предметом систематического изучения — в отличие от бюрократии сопредельного XVII, более позднего XVIII и еще более удаленного XIX в., которой посвящены классические труды Н.Ф. Демидовой, С.М. Троицкого и П.А. Зайончковского7*. Доныне отсутствуют специальные работы о кадровой политике Петра I, о персональном составе даже высших учреждений того времени. Используемые сегодня в научном обороте биографические сведения об отечественных государственных деятелях первой четверти XVIII в. фрагментарны и далеко не всегда точны. Существующие исследования, посвященные отдельным лицам Петровского времени, равно как и биографические справочники, с одной стороны, малочисленны, с другой — по большей части устарели. До сих пор не созданы монографические очерки о таких видных, первостроителях Российской империи как Я.В. Брюс, И.И. Бутурлин, Г.И. Головин, В.В. Долгоруков, А.А. Курбатов, А.А. Матвеев, П.И. Ягужинский… В историографическом обиходе по-прежнему широко бытуют данные, почерпнутые из незавершенного изданием и очень неоднородного по качеству статей «Русского Биографического Словаря», а то и из полубаснословных «Деяний знаменитых полководцев и министров, служивших в царствование Петра Земного» Д.Н. Бантыш-Каменского. Коснемся двух примеров. В жизнеописаниях первого генерал-прокурора России П.И. Ягужинского, между иного, постоянно указывается, что он в 1701 г. поступил в Преображенский полк, в котором впоследствии дослужился до офицера. Сведения эти, восходящие к только что упомянутой работе Дмитрия Бантыш-Каменского8*, неверны. В действительности, как явствует из материалов полкового архива, на военную службу вообще и в названный полк в частности Павел Ягужинский был зачислен 26 ноября 1708 г., причем сразу с чином капитана9*. В сравнительно обширной литературе о заметном администраторе 1710-х гг., основателе Санкт-Петербургской типографии М.П. Аврамове неизменно упоминается о его служба дьяком Оружейной палаты с 1702 г. Эту дату впервые привел авторитетный И.А. Чистович10*, несомненно опиравшийся в данном случае на следующий фрагмент известных ему Записок Михаила Аврамова: «…При триех же потом годах в возвращение мое оттуду [из Голландии] на корабле к городу Архангельскому получил тамо видеть ближенныя и вечнодостойныя памяти благочестнейшаго всемилостивейшаго моего монарха Петра Великого… где получа его государеву великую милость, с милосердым его императорского величества жалованьем отпущен тогда к Москве.»11* Сохранившиеся документы Посольского приказа свидетельствуют о полной достоверности приведенного эпизода. Проработавший в посольстве в Амстердаме в самом деле около трех лет (с проездом — 3 года и 24 дня12*), по возвращении морским путем в Росси. М.П. Аврамов был в июне 1792 г. представлен находившемуся в Архангельске Петру I13*. Эта встреча с царем отнюдь не привела, однако, к новому назначению Михаила Петровича. «Государева великая милость» заключалась в том, что, по распоряжению Петра I от 6 июня 1702 г., М.П. Аврамову выдали 100 рублей на оплату нажитых в Голландии долгов. Что же касается дальнейшей службы Михаила Аврамова, то тем же распоряжением предписывалось: «…быть ему по-прежнему… в Посолском приказе в подъячих»14*. Дьякон Оружейной палаты М.П. Аврамов стал в реальности через шесть с лишним лет, в ноябре 1708 г.15* Неблагоприятная ситуация с изучением личного состава администрации Петра I сложилась отчасти и по объективным причинам, вследствие некоторых особенностей источниковой базы. Идеальный источник для прояснения обстоятельств карьеры (да и биографии) государственного служащего XVIII–XIX вв. — это, как известно, составлявшийся на всем протяжении его трудового пути послужной список. Но вести такие списки начали лишь во второй половине XVIII в., не затронув, естественно, никого из деятелей предшествующей эпохи. Впрочем, когда не было послужных списков, время от времени проводились переписи государственных служащих. В ходе этих переписей со временем стали фиксироваться и сведения о прежней карьере чиновника. Первая масштабная перепись такого рода имела место, насколько известно автору, в 1737–1738 гг.16* В ходе этой переписи большинство учреждений (в особенности Военная и Адмиралтейская коллегии, Московская контора Коллегии иностранных дел) представили весьма развернутые повествования о прохождении службы сотрудниками. Существенным недостатком данной переписи явилось, однако, то обстоятельство, что она затронула одних только низших служащих (до секретарей включительно) и только центральные учреждения. Не в пример переписи 1737–1738 гг., перепись 1754–1756 гг. охватила весь государственный аппарат без изъятия, от копиистов до сенаторов и от воеводских канцелярий в глухих уголках Сибири до посольств в Гааге и Дрездене. Проведенная по весьма подробному формуляру перепись аккумулировала уникальный в своей полноте материал о тогдашней корпорации государственных служащих17*. Увы, в силу хронологического аспекта перепись уже не застала в бюрократическом строю видных чиновников «Петровского призыва» — кроме разве что Ивана Бахметева да Афанасия Камынина18*. Между тем, как бы ни осложняло отсутствие массовых послужных списков источниковую ситуацию, задача восстановления биографий государственных служащих первой четверти XVIII в. представляется все-таки решаемой.III К числу источников, потребных для реконструирования обстоятельств карьер деятелей Петровской эпохи, в первую очередь, следует отнести: 1) указы и распоряжения о назначениях на должности и производстве в чины; 2) обращения служащих и их родственников к верховной власти; 3) дипломы на титулы, патенты на чины, жалование грамоты на вотчины; 4) материалы упомянутых переписей чиновников, переписей офицерского корпуса, смотров дворян, а также переписей жителей Санкт-Петербурга; 5) справки о службе конкретных лиц и сводные ведомости о лицах, занимавших те или иные должности; 6) судебно-следственные дела. Первый из упомянутых источников — акты о назначениях — позволяет исчерпывающе и с максимальной точностью проследить карьерный путь служащего (за исключением, разумеется, тех сравнительно нечастых случаев, когда вступление в новую должность de facto не состоялось). Сложность работы с данной группой источников заключается в том, что соответствующая документация чрезвычайно рассредоточена, а частью утрачена. Так, именные указы Петра I, по которым происходило назначение и велось чинопроизводство представителей высшей администрации, отложились в основной массе как в специализированном фонде 1451 Российского Государственного Архива Древних Актов, так и в необъятном фонде 248 «Сенат» того же архива. Работу с Петровскими именными указами несколько облегчает, правда, то обстоятельство, что в 1719–1725 гг. указное делопроизводство Правительствующего Сената компактно сосредоточивалось в особых книгах, которые великолепно сохранились19*. По этой же причине легко доступны для систематического ознакомления и относящиеся к названному периоду указы самого Сената об определениях в чины и на должности администраторов среднего звена. Значительно хуже обстоит дело с ведомственными кадровыми распоряжениями. Такая документация по большей части бессистемно распылена по слабо освоенным исследователями фондам центральных и местных учреждений. Единственным позитивным исключением здесь можно счесть, пожалуй, только дипломатическое ведомство, материалы о личном составе которого оказались целостно сведены в фонд 138 Российского Государственного Архива Древних Актов (документы по 1718 г. включительно) и в фонд 2 «Внутренние коллежские дела» Архива Внешней Политики Российской Империи (документы с 1719 г.). Что касается обращений к верховной власти — челобитных — то это вполне массовый источник, нередко включающий сведения о прежней службе (по крайней мере, о времени ее начала) и о заслугах автора. Сведения эти отличаются, как правило, высокой достоверностью, хотя порой носят фрагментарный и малоконкретный характер. Применительно к описываемому времени челобитные в большом количестве отложились в фондах «Кабинет Петра I» и «Сенат» Архива Древних Актов.Дипломы и патенты важны, с одной стороны, фиксацией собственно факта (и, разумеется, даты) пожалования титула или производства в чин, с другой — наличием в части из них обзоров карьер получивших титулы или чины лиц. Особую ценность являют подготовительные материалы к составлению дипломов и патентов, среди которых встречаются даже авторизованные описания служб новоявленных графов и тайных советников. В составе фонда 154 Архива Древних Актов до наших дней, в частности, благополучно дошли интереснейшие описания служб Т.М. Апраксина, Я.В. Брюса, Г.И. Головина, Н.М. Зотова, П.А. Толстого, П.П. Шафирова20*. Из ряда источников, охвативших большие группы лиц, прежде всего, необходимо упомянуть о до сих пор не введенном в научный оборот внушительном комплексе документов о Генеральном смотре дворян 1721–1722 гг. Строго лично являвшийся на смотр дворянин опрашивался о возрасте, обстоятельствах прежней и нынешней службы, о детях мужского пола, о составе населенной земельной собственности. И хотя на вопросы о прошлой карьере время от времени звучали ответы, что о том «ведомо в Розряде» или «явствует в Военной коллегии», немало участников смотра пускалось в весьма подробные воспоминания, приводя иногда просто уникальные биографические детали. К примеру, отставной гвардии капитан (назначенный после смотра воеводой Тульской провинции) Афанасий Никитич Головкин поведал среди прочего о том, как 30 мая 1708 г. в сражении при Добром «ранен я [был] шестью пулями. В тех ранах обе ноги ниже колен насквозь пробиты, а имянно у правой ноги кости разбиты, а у левой ноги жилы подстрелены. И от тех ран с 708-го году по 715-й носили меня на руках…» А вот на стыке XVII и XVIII вв. проходила служба мещовского городового судьи, будущего вице-президента Курского надворного суда И.С. Батурина: «…В 203-с [1695] году в азовском походе в полку боярина Автомона Михайловича Головина отъютантом. В 204-м [1696] и 205-м [1697] годах в дву азовских же походах в Большом полку боярина и воеводы Алексей Семеновича Шеина при полку подполковником. В 205-м [1697] же и в 206-м [1698] и в 2-7-м [1699] годах в Азове в гварнизоне был для осадного времяни при полку подполковником же. В 1700-м и в 701-м годах ис Правианского приказу правиантмейстером на Воронеже у збору провианта. И собрав, отвес в Азов и в Троецкой. В 702-м году правиантмейстером же во Пскове…»21* Наряду с Генеральным смотром, стоит отметить материалы осуществленной Военной коллегией в 1720 г. переписи офицерского корпуса, в ходе которой у офицеров брались показания (»сказки») о предшествующей карьере. Эти материалы, компактно отложившиеся в фонде 490 Российского Государственного Военно-Исторического Архива, почти не привлекали внимания исследователей — за исключением М.Д. Рабиновича22*. Нельзя, наконец, не сказать о производившейся в 1718 г. переписи жителей Санкт-Петербурга. Несмотря на то, что выявленные на сегодня документы касаются обитателей только Петербургского острова23*, значение данных переписи трудно переоценить. Дело в том, что помимо сведений о владении столичной недвижимостью, в ходе опросов выяснялся и возраст жителей, среди которых находились многие видные администраторы. Именно благодаря материалам переписи 1718 г., автору удалось достоверно установить время рождения таких сподвижников Петра I как М.П. Гагарин и А.А. Курбатов, С.А. Колычев и П.Е. Лодыженский, Г.Г. Скорняков-Писарев и П.А. Толстой, К.Л. Чичерин и П.П. Шафиров. Составлявшиеся по различным поводам справки о службе отдельных лиц и сводные ведомости, подобно актам о назначении, отложились в фондах различных учреждений крайне рассредоточено. При этом такие справки и ведомости сравнительно малочисленны. В качестве примера данной группы источников можно упомянуть составленную в Герольдмейстерской конторе в 1739 г. ведомость о лицах, занимавших в 1719–1738 гг. должности губернаторов и воевод24*. Что до судебно-следственных дел, то этот источник существенен, во-первых, сведениями о ходе уголовного преследования того или иного администратора (а этой участи, как известно, не избежали многие «птенцы гнезда Петрова»). Во-вторых, в материалах дел нередко содержатся подробности о профессиональной деятельности как подсудимых, так и свидетелей. Кроме того, по заведенному уже тогда порядку, попадавшие в орбиту уголовного дела лица кратко опрашивались о социальном происхождении и прежней службе25*.***Из мозаик людских судеб складывается судьба государства. Все мы сегодня наследники и заложники прошлого, ошибок и достижений предков. Но как бы ни был тернист путь нашего общества, какие бы несуразности не возникали подчас в отечественном государственном строительстве, предшественники заслужили право на память о себе. Вглядимся же в их лица. Наряду с архивными материалами, при подготовке настоящего Словаря были использованы следующие публикации документов и справочник издания: Бантыш-Каменский Д.Н. Историческое описание списков кавалеров четырех российских императорских орденов. М., 1814; Бантыш-Каменский Н.Н. Обзор внешних сношений России (по 1800 г.). М., 1894–1902. Ч. 1–4; Баранов П.И. Опись высочайшим указам и повелениям, хранящимся в С.-Петербургском Сенатском архиве за XVIII век. СПб., 1872–1878. Т. 1–3; Бумаги Кабинета министров императрицы Анны Иоанновны. 1731–1740 гг. Т. 1–12 / Под ред. А.Н. Филиппова // Сб. РИО. Юрьев, 1898–1915. Т. 104, 106, 108, 111, 114, 117, 120, 124, 126, 130, 138 и 146; Доклады и приговоры, состоявшиеся в Правительствующем Сенате в царствование Петра Великого / Под ред. Н.В. Калачова и Н.Ф. Дубровина. СПб., 1880–1901. Т. 1–6; Опись документов и дел, хранящихся в Сенатском архиве / Под ред. И.А. Блинова. СПб., 1909–1915. Отд. 1, т. 1–3; Законодательные акты Петра I / Сост. Н.А. Воскресенский. М.-Л., 1945. Т. 1; Письма и бумаги императора Петра Великого. СПб.–Пг.–М., 1887–2003. Т. 1–13; Протоколы, журналы и указы Верховного Тайного Совета. 1726–1730 гг. Т. 1–8 / Под ред. Н.Ф. Дубровина // Сб. РИО. СПб., 1886–1898. Т. 55–56, 63, 69, 79, 84, 94 и 101; [Саитов В.И.] Московский некрополь. СПб., 1907–1908. Т. 1–3; [Он же]. Петербургский некрополь. СПб., 1912–1913. Т. 1–4; Шереметевский В.В. Русский провинциальный некрополь. М., 1914. Т. 1. При подготовке Словаря целенаправленно не использовались сведения «Русского Биографического Словаря», а также энциклопедических изданий. В случае, если служебная карьера внесенного в Словарь лица оказалась мало-мальски целостно освещена в каком-либо документе, то ссылка на этот документ приводится под статьей в разделе «Источники». Если подобный документ остался автору неизвестен (и биографическая статья выстраивалась поэтому на основе разрозненных данных), раздел «Ист.» опускается. Что касается раздела «Литература», то в него не включены работы публицистического и научно-популярного характера. В разделе «Сочинения» не учтены публикации эпистолярных текстов.Примечания 1* См. письмо А.А. Курбатова кабинет-секретарю А.В. Макарову от 8 августа 1714 г. и письмо В.И. Геннина ему же от 17 декабря 1722 г.: РГАДА, ф. 9, отд. 2, кн. 20, л. 887; Геннин В.И. Уральская переписка с Петром I и Екатериной I / Сост. М.О. Акишин. Екатеринбург, 1995. С. 54. 2* Бабич М.В. К изучению государственных учреждений XVIII в.: историография // Отечественные архивы. 1995, № 1. С. 10-18. В заметно расширенном виде статья образовала параграф «Историографическя традиция» новейшей монографии Марины Виленовны (Бабич М.В. Государственные учреждения России XVIII в.: Справочнок пособие. М., 1999. Вып. 1. С. 72–94). 3* Пополняющий данные М.В. Бабич библиографический обзор литературы об органах государственного управления, суда и надзора России первой четверти XVIII в. см. в Приложении IV. 4* Горчаков М.И. Монастырский приказ: Историко-юридическое исследование. СПб., 1868; Барсов Т.В. О светских фискалах и духовных инквизиторах // ЖМНП. 1878, № 2. С. 307–400. 5* Берендтс Э.Н. О прошлом и настоящем русской администрации (Записка, составленная в декабре 1903 года). М., 2002. С. 61. 6* В схематическом виде различные звенья системы государственного управления России первой четверти XVIII в. представлены в Приложении I. 7* Демидова Н.Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М., 1987; Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М., 1978; Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в.: Формирование бюрократии. М., 1974. 8* Бантыш-Каменский Д.Н. Деяния знаменитых полководцев и министров, служивших в царствование государя императора Петра Великого. М., 1813. Ч. 2. С. 144. 9* См. коллективный послужной список офицеров Преображенского полка 1727 г.: РГВИА, ф. 2583, оп. 1, № 47, л. 8 об. (см. также: Там же, № 84, л. 6). 10* Чистович И.А. Феофан Прокопович и его время. СПб., 1868. С. 261. 11* См, содержащую Записки «Книгу» проектов М.П. Аврамова: РГАДА, ф. 7, оп. 1, кн. 770, л. 166. 12* См. Выписку по совместной челобитной М.П. Аврамова и П.В. Курбатова от 15 декабря 1702 г.: Там же, ф. 138, 1702 г., № 41, л. 1, об. 13* См. Выписку по челобитной М.П. Аврамова от 27 июля 1702 г.: Там же, № 31, л. 2 об. 14* Там же, л. 4 об. —5. Полученная М.П. Аврамовым сумма имела все основания восприниматься как «государева великая милость»: все жалованье Михаила Петровича составляло в 1702 г. 22 рубля в год (Там же, 1701 г., № 67, л. 4 об.). 15* Там же, 1708 г., № 53, л. 1 об. —2. 16* Материалы переписи служащих 1737–1738 гг. к настоящему времени компактно отложились в фонде «Герольдмейстерская контора» Российского Государственного архива Древних Актов (кн. 203). Небольшой фрагмент переписи — послужные списки сотрудников Московской конторы и Московского архива Коллегии Иностранных Дел — не будучи почему-то направлен по назначению, сохранился в фонде «Внутренние коллежские дела» Архива Внешней Политики Российской империи (АВПРИ, ф. 2, оп. 2/6, № 100). Подборку из трех послужных списков 1737–1738 гг. см. в Приложении III (№ 18, 19, 20). 17* Итоги систематической обработки данных переписи 1754–1756 гг. см.: Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство. С. 155–294. Историческую характеристику сведений переписи см.: Он же. Материалы переписи чиновников в 1754–1756 гг. как источник по социально-политической и культурной истории России XVIII в. // Археографический ежегодник за 1967 год. М., 1969. С. 132–145. 18* Заседавший в 1754 г. в Сенате И.И. Бахметев успел в Петровское время побывать асессором в следственной канцелярии И.И. Дмитриева-Мамонова, а затем судьей Вышнего суда. Вице-президент Вотчинной коллегии 1754 г. А.Г. Камынин последние три года жизни Отца Отечества состоял в той же коллегии в ответственной должности прокурора. Стоит заметить, что среди служащих низшего звена перепись застала и куда более почтенных ветеранов бюрократического труда. Так, 65-летний асессор столичной Полицеймейстерской канцелярии Федор Андреев начал службу подьячим еще в 1702 г., а секретарь Московской Дворцовой конторы 77-летний М.П. Лосев — так и вовсе в 1689 г. (РГАДА, ф. 248, кн. 8122, ч. 2, л. 474; ч. 3, л. 1266 об.). 19* См.: Там же, кн. 1882–1886, 1889, 1991, 1913–1921 и 1923–1938. 20* Публикацию нескольких описаний служб, извлеченных из архивных дел о выдаче дипломов и патентов, см. в Приложении III (№ 1, 3, 8 и 15). 21* РГАДА, ф. 248, кн. 8104, л. 21, 97–97 об. 22* См., в первую очередь: Рабинович М.Д. Социальное происхождение и имущественное положение офицеров русской армии в конце Северной войны // Россия в период реформ Петра. М., 1973. С. 133–171. Публикацию составленной в ходе переписи 1720 г. «сказки» о службе будущего генерал-фискала А.А. Мякинина см. в Приложении III (№ 6). 23* РГАДА, ф. 26, оп. 1, кн. 8451–8662, л. 305–498 об.; кн. 8663–8947, л. 1–2656. 24* Там же, ф. 248, кн. 985, л. 459–571. В ведомости отсутствуют данные по Санкт-Петербургской губернии, а также по воеводскому корпусу Сибирской губернии. 25* См., например, публикуемые ниже показания В.С. Ершова в Высшем суде от 30 октября 1723 г.: Приложение III, № 11.^ Часть 1. Биографический словарьАврамов Иван Тимофеевич. Сын подьячего приказа Большой казны Т. Аврамова. С 1691 г. служил подьячим в приказе Большого дворца. В марте 1695 г. переведен в Посольский приказ. С 1696 по 1698 гг. работал в российском посольстве в Польше. Участник похода против мятежных стрельцов 1698 г. и Керченского похода 1699 г. Участник ряда кампаний Северной войны, в 1706–1707 гг. состоял при П.П. Шафирове. В 1711 г. направлен с соболиной казной на бракосочетание царевича Алексея Петровича в Торгау. С 1715 г. старый подьячий Малороссийского приказа, с 1718 г. канцелярист Коллегии Иностранных дел. 15 декабря 1720 г. произведен в нотариусы в Публичную экспедицию той же коллегии. С 1725 г. секретарь. Впоследствии работал в Московской конторе Коллегии. 4 декабря 1742 г. уволен в отставку с производством в асессоры. Ум. 13 ноября 1743 г.Ист.: Послужной список 1737 г. (АВПРИ. Ф. 2. Оп. 2/6. № 100. Лл. 3–5).Аврамов Михаил Петрович. Сын священника. Род. в 1680 г. С 1691 г. служил подьячим в Посольском приказе. Участник похода против мятежных стрельцов 1698 г. С мая 1699 по июнь 1702 г. работал в российском посольстве в Голландии. Участник ряда кампаний Северной войны. В июле 1706 г. для продолжения образования вновь направлен в Голландию. Возвратился в Россию в 1707 г. В ноябре 1708 г. произведен в дьяки и назначен в Оружейную палату. В августе 1710 г. переведен в Оружейную канцелярию. В 1711 г. основал Санкт-Петербургскую типографию. С 18 февраля 1712 г. глава Оружейной канцелярии и типографии, в том же году произведен в цейхдиректоры. После упразднения 1 апреля 1720 г. Оружейной канцелярии сохранял до июля 1721 г. пост директора типографии. 10 ноября 1721 г. произведен в асессоры и назначен в Берг-коллегию. 15 декабря 1724 г. вновь назначен директором типографии (с сохранением должности в Берг-коллегии). С 6 января 1726 г. бригадир. 14 декабря 1727 г. в связи с закрытием типографии уволен от должности директора. Вследствие прикосновенности к делу Маркела Родышевского 5 марта 1731 г. был арестован, а 6 января 1732 г. приговорен к ссылке в Иверский монастырь, в октябре того же года переведен в Санкт-Петербург для нового следствия. За критику синодальной реформы 13 октября 1738 г. был приговорен к пожизненной ссылке в Охотск и конфискации имущества — за исключением родового. Из-за конфликта с главным командиром Охотского правления Г.Г. Скорняковым-Писаревым 15 апреля 1740 г. был арестован и отправлен для следствия в Тайных розыскных дел канцелярию. В Санкт-Петербург доставлен в январе 1741 г. В марте того же года, по представлению А.И. Ушакова, освобожден. За поднесенную Елизавете Петровне 21 ноября 1749 г. «Книгу» проектов, содержавшую критику синодальной реформы, 13 декабря 1749 г. был вновь арестован. Ум., находясь под стажей, 24 ноября 1752 г. в Санкт-Петербурге.Соч.: Приветственные стихи Петру I. СПб., 1712. Откр.л. [то же: Описание изданий гражданской печати. 1708–январь 1725 г. Сост. Т.А. Быкова и М.М. Гуревич. М.–Л., 1955. С. 125–126]; Записка 1725 года // Посошков И.Т. Сочинения. Ч. 2. М., 1863. С. 277–314 [проект М.П. Аврамова 1726–1727 гг. был ошибочно приписан И.Т. Посошкову И.Т. Куприяновым; авторство М.П. Аврамова было установлено М.П. Погодиным, а более точно датирован проект был А.Г. Брикнером: Погодин М.П. Предисловие // Там же. С. XLV; Брикнер А.Г. О некоторых сочинениях, приписываемых Посошкову // Русский вестник. Т. 112. № 8. 1874. С. 780–783]; Автобиографические записки статского советника Михаила Аврамова. Подг. к печ. Д.О. Серов // Мера: Литературный, историко-художественный, религиозно-философский журнал. 1994. № 1. С. 136–144.Ист.: Челобитная от июля 1706 г. (РГАДА. Ф. 50. 1706 г. № 11. Л. 1); патент на чин бригадира 1726 г. (РГИА. Ф. 1329. Оп. 1. Кн. 29. Лл. 151–152).Лит.: Гаврилов А.В. Очерк истории С.-Петербургской синодальной типографии. Вып. 1. СПб., 1911. С. 7,67, 69 и др.; Пыпин А.Н. История русской литературы. Т. 3. Изд. 3-е. СПб., 1907. С. 354–359; Серов Д.О. Строители империи: Очерки государственной и криминальной деятельности сподвижников Петра I. Новосибирск, 1966. С. 69–98.Апраксин Петр Матвеевич. Сын стольника М.В. Апраксина (убит калмыками 6 ноября 1667 г.), брат царицы Марфы Матвеевны. Род. 24 июня 1659 г. С 1677 г. стольник. 15 февраля 1682 г. определен ближним стольником царя Федора Алексеевича, 15 июня — Петра I. 29 июня 1689 г. произведен в окольничие. С января 1692 по ноябрь 1694 г. воевода в Пскове, с марта 1697 г. воевода в Новгороде. Участник Азовских походов и ряда кампаний Северной войны. С 1708 по 1713 г. глава администрации Казанской губернии. В 1708 г. заключил с калмыцким ханом договор о его переходе в подданство России. В 1709 г. пожалован в графское достоинство. С 1710 г. боярин, с 6 марта 1711 г. [казанский] губернатор. В январе 1712 г. направлен с войсками на Северный Донец для охраны Украины от набегов крымских татар. 20 января 1713 г. назначен командующим войсками на Украине. С 9 июня 1715 г. сенатор и глава Канцелярии Коммерции. С декабря 1717 по 1722 г. находился под следствием канцелярии С.А. Салтыкова. В связи с делом царевича Алексея в феврале 1718 г. арестован, 3 марта того же года освобожден из-под стражи. С 29 апреля 1722 по 10 мая 1725 г. президент Юстиц-коллегии. 7 мая 1724 г. произведен в действительные тайные советники. Ум. 29 мая 1728 г.^ Апраксин Федор Матвеевич. Младший брат П.М. Апраксина. Род. 27 ноября 1661 г. С 1677 г. стольник, с 15 февраля 1682 г. ближний стольник царя Федора Алексеевича. С 1683 г. комнатный стольник Петра I. В 1686 г., при организации гвардейских полков, зачислен в Семеновский полк поручиком. С 22 августа 1694 по февраль 1698 г. двинский воевода. В качестве поручика флота принимал участие в Керченском походе 1699 г. С 18 февраля 1700 г. адмиралтеец [глава новоучрежденного Адмиралтейского приказа]. Участник основных кампаний Северной войны и Персидского похода. В феврале 1707 г. произведен в адмиралы и назначен президентом объединенных Адмиралтейского и Военного Морского приказов. С 1708 г. генерал-адмирал. 24 февраля 1709 г. пожалован в графское достоинство и произведен в действительные тайные советники. За руководство операцией по взятию Выборга в 1710 г. пожалован в кавалеры ордена св. Андрея Первозванного. С 6 февраля 1710 г. азовский губернатор. С 15 декабря 1717 г. президент Адмиралтейской коллегии. С того же декабря 1717 г. находился под следствием канцелярии П.М. Голицына. С 1718 г. сенатор, с 20 мая 1719 г. одновременно ревельский генерал-губернатор. 30 августа 1725 г. пожалован в кавалеры ордена св. Александра Невского. 8 февраля 1726 г. вошел в состав новоучрежденного Верховного Тайного Совета. Ум. 10 ноября 1728 г.Ист.: Описание служб 1715 г. (РГАДА. Ф. 158. Оп. 2. № 98. Лл. 18–22 об.).Лит.: Воронежские губернаторы и вице-губернаторы. С. 27-32 (ст. Н.А. Комолова).Бакон Иван-Павел (Паульбакон Иван). Род. в 1681 г. в Баварии. Занимался коммерческой деятельностью. 12 сентября 1717 г. в Берлине подступил на российскую службу. В том же году получил назначение советником в новоучрежденную Коммерц-коллегию. В мае 1722 г. представлялся коллегией на должность вице-президента, но утверждения не получил. 27 июля 1727 г. уволен в отставку. Впоследствии проживал в Австрии. 10 сентября 1734 г. вновь принят на прежнюю должность в Коммерц-коллегию. В июле 1737 г. повторно уволен в отставку. 22 июня 1755 г. назначен в созданную при Сенате Комиссию о портовой политике.Лит.: Козлова Н.В. Российский абсолютизм и купечество в XVIII веке (20-е–начало 60-х годов). М., 1999. С. 51–52.Ист.: Показание о службе от 14 июня 1755 г.(РГАДА. Ф. 286, Кн. 439. Л. 433-433 об.)Барятинский (Борятинский) Федор Андреевич, князь. Службу начал в 1708 г. солдатом в Преображенском полку. Впоследствии поручик в Адмиралтействе. 22 сентября 1723 г. назначен прокурором Главного магистрата. 27 февраля 1727 г. уволен в отпуск до 1 января 1728 г., но уже 2 июня 1727 г. назначен советником Ревизион-коллегии. 28 апреля 1730 г. произведен в полковники. С 14 декабря 1731 г. товарищ главного судьи Сибирского приказа. С декабря 1734 г. находился под следствием по делу о незаконной продаже в Москве ревеня. 27 июля 1744 г. произведен в статские советники и назначен главным судьей Сибирского приказа. Уволен от должности 13 мая 1754 г. с производством в действительные статские советники. Ум. после 1782 г.^ Ист.: Доношение Сената от 22 февраля 1727 г. (Сб. РИО. Т. 63. СПб. 1888. С. 179).Баскаков Алексей Петрович. С 1704 г. на военной службе. С 1714 г. капитан, командир 1-й роты Семеновского полка. С декабря 1717 по 1723 г. асессор следственной канцелярии М.Я. Волкова. 9 января 1723 г. назначен членом Вышнего суда. С 10 мая 1725 по 24 июня 1726 г. обер-прокурор Синода. 15 июля 1726 г. назначен одним из руководителей 2-го департамента Синода. С 12 июля 1727 г. вице-президент Камер-коллегии. 28 апреля 1730 г. произведен в действительные статские советники. 19 февраля 1736 г. назначен директором Цалмейстерской конторы Военной коллегии. С 20 января 1741 г. президент Ревизион-коллегии. 10 июля того же года произведен в тайные советники и назначен смоленским губернатором. 15 октября 1742 г. отстранен от должности. Лит.: Благовидов Ф.В. Обер-прокуроры Святейшего Синода в XVIII и в первой