Этимологически русское слово «справедливость» с очевидностью восходит кслову «правда», родственному (или по крайней мере созвучному) слову«праведность», В европейских языках соответствующие, слова указывают напроисхождение от латинского слова «justitia» — «юстиция»,свидетельствующем (как и в греческом — dikaios) оего связи с юридическим законом. Было бы неверно делать из этого какие-либовыводы, касающиеся особого русского понимания справедливости (что нередковстречается в современной политической публицистике), поскольку в старинномзначении слово «правда» означало и установленный закон (ср. «Русская Правда»).В Словаре В. Даля «справедливость» также приравнивается слову «правда», однаков значении «правосудие», а основное слово — «справедливый» помещено в кустеслов, производных от слова «справливать» (т.е.править, прямить, выправлять), и в качестве первых значений имеет: «правильный»,«сделанный законно», а затем уже «по правде», «по совести», «по правоте».
Это лексико-семантическое обстоятельство представляет интерес и для раскрытиянравственного значения справедливости, и для понимания справедливости какэтической проблемы.Понятие справедливости
Справедливость является одним из принципов, регулирующихвзаимоотношения между людьми по поводу распределения (перераспределения), втом числе взаимного (в обмене, дарении — отдаривании),социальных ценностей. Социальные ценности понимаются в самом широком смысле.Это — свобода, благоприятные возможности, доходы и богатства, знаки престижа иуважения и т.д.
Справедливыми считают исполняющих закони отвечающих добром на добро, а несправедливыми — чинящих произвол, нарушающихправа людей (лишающих их свободы и имущества), не помнящих сделанного имдобра. Справедливым признается воздаяние каждому по заслугам и, соответственно,несправедливым — незаслуженные почести и наказания. В частности, несправедливополучение одними благ за счет блага других и перекладывание на другихсобственных обязанностей. Справедливым признается исполнение обязательств(накладываемых договором или обетом) и обязанностей, не только ясновыраженных, но и подразумеваемых (либо сложившимся порядком вещей, либопредшествующими отношениями). Справедливы объективные решения и несправедливы— пристрастные.
Уже из простого перечисления социальных ценностей видно,что справедливость — это принцип, регулирующий отношения между людьми какчленами сообщества и в качестве таковых имеющими определенный статус,наделенными обязанностями и правами. Поэтому многие мыслители, начиная с Платонаи Аристотеля, рассматривали справедливость как социальную добродетель.Современный социальный философ, Дж. Ролз, автор наиболее выдающегосясовременного труда по этой проблеме — «Теория справедливости», сравниваетсправедливость с истиной: как истина является главной добродетелью мысли, таксправедливость — первая добродетель общественных институтов. Поэтому через всюисторию философии проходит мысль, что справедливость — это то, что содействуетобщему благу.
Вспомним учение Аристотеля о добродетелях. Справедливость,по Аристотелю, — тоже добродетель, но особого рода: она — «совершеннаядобродетель», «величайшая из добродетелей», если не сказать «добродетель вцелом». Справедливость как бы управляет другими добродетелями. Через закон онапредписывает, в каких делах проявляет себя мужественный, в каких благоразумный, в какихсдержанный. Так и несправедливость как бы стоитнад остальными пороками. Пороки ведь могут быть несвоекорыстными: таковытрусость, злоба или скупость. Но своекорыстие может проявляться в действиях,которые нельзя отнести к какому-либо из пороков, но человека, их совершающего,мы называем подлым и несправедливым.Справедливостьв морали и правеСправедливостьраспределительная и воздающая
От Аристотеля идет традиция различения двух видов справедливости —распределительной (или воздающей, дистрибутивной) и уравнивающей (илинаправительной, коммутативной). Первая связана с распределением почестей,имущества и других материальных благ между гражданами или, шире, членамикакого-либо сообщества. Здесь справедливость заключается в том, чтобы ограниченноеколичество благ было распределено по достоинству — пропорционально заслугам.Вторая связана с обменом, и справедливость призвана уравнять стороны,участвующие в обмене. Здесь достоинство лиц не принимается во внимание. Приэтом неважно, осуществляется ли обмен (в широком смысле слова — как взаимодействие)произвольно, как при разного рода сделках (хозяйственных или финансовых), гдедействие производится по воле участвующих в нем, или непроизвольно, как приразного рода тайных действиях (распутстве, сводничестве, лжесвидетельствова-нии,колдовстве, краже, убийстве), или подневольно, как в случаях навязываниядействий (брань, унижение, посрамление, ограбление, пленение, умерщвление).
Хотя справедливость нередко касается распределения благ,она сама от благ не зависит. В частности, справедливость не зависит отблагосостояния. Представим ситуацию, когда два работника в одной фирмеполучают за одну и ту же работу равную плату в 500 рублей. Приходит новыйначальник, который «выбивает» дополнительные средства в фонд заработной платы.Зарплата всех повышается. Но один из работников — старый университетскийприятель начальника, и ему поэтому назначается большая зарплата. Так что теперьза ту же самую работу один работник получает 1.000 рублей, а другой 1.500рублей. В целом благосостояние выросло. Но тот, кто стал получать 1.000 рублейпри том, что его коллега 1.500 рублей (хотя повышение зарплаты и изменениеставок имело одно и то же условие), оценивает новую ситуацию какнесправедливую. Повышение благосостояния не воспринимается нравственнымсознанием как достаточное основание для необоснованного нарушения равенства.
Как социальная добродетель справедливость отличается отмногих других тем, что степень относительности ее содержания, точнее,конкретно-социальной изменчивости предполагаемых ею критериев, гораздо выше.Одним из первых обратил на это внимание Д. Юм, сделавший вывод о том, чтосправедливость — «искусственная» добродетель, между тем как милосердие — «естественная».Справедливость предполагает некоторый уровень согласия между членамисообщества относительно принципов, по которым они живут. Эти принципы могутменяться (стихийно или произвольно, по решению людей), но конкретное пониманиесправедливости зависит от того, какие правила и привычки установились в данномсообществе. И раз они установились, даже как неправильные, справедливостьизмеряется по ним, и нарушение этих правил, пусть даже во имя восстановлениявысоких стандартов справедливости, может восприниматься как несправедливость.
К примеру, некий учитель N ставит оценки в зависимостиот услужливости ученика. Все ученики класса об этом знают м по мере желанияживут по этим правилам. В этих условиях высокая оценка какого-то неуслужливогоученика только по знанию, будет рассматриваться услужливыми как нарушениеустановленных правил и, стало быть, как нарушение справедливости.
Справедливостькак равенство
Справедливость в первую очередь выступает как проблемаравенства. Самое простое содержание принципа справедливости заключается втребовании соблюдения равенства. Эта связь справедливости и равенства нашлаотражение в одной из первых известных нам формулировок правила справедливости,фиксирующего отношения взаимного воздаяния, закрепленные в институте кровноймести: «Поступай по отношению к другим так, как они поступают по отношению ктебе». Это — правило талиона, известное у нас главным образом по ветхозаветнойзаповеди «Жизнь за жизнь, око за око, зуб за зуб», однако историческивстречающееся у всех народов на стадии их родового развития. Это правилотребует возмездия (мести), но при своей непременности оно не должно превышатьнанесенного ущерба.
С мотивационной и нормативной точек зрения, талион был довольно простымправилом. Однако как видно из его формулировок, он устанавливал суровыеограничения на акции мести. Появление талиона было одним из знаков перехода отдикости к варварству.
Правда, еще долго, уже в эпоху цивилизации такиеограничения и любые ограничения на своенравие могли восприниматься как…нарушение справедливости как «природной справедливости». Одно из свидетельствтакого рода находим в диалоге Платона «Горгий», в котором софист Калликл прямопротивопоставляет природу человека закону и на этом основании утверждает, чтонастоящему человеку все дозволено. Сократ так резюмирует Калликлово пониманиеприродной справедливости: «Это когда сильный грабит имущество слабого, лучшийвластвует над худшим и могущественный стоит выше немощного» Сократ в полемике ссофистом защищает закон (закон государства), но при этом, не проговариваяэтого, исходит из другого, нежели талион, принципа равенства — золотогоправила.
Сколь бы скрупулезной ни была регламентация воздаяния в талионе,призванная обеспечить равенство, действительное равенство, восстанавливающеенарушенное положение вещей, невозможно. Однако невозможно при условии, чтопринимается во внимание не только внешнее распределение благ, но внутреннеепереживание возникающих и изменяющихся отношений. Согласно талиону, если убитотец, то сын должен убить убийцу, или отца убийцы, или, в случае отсутствияотца, родственника убийцы, близкого по статусу отцу, или… и т.д. Новосстанавливается ли в отмщении, пусть даже произведенном по строгим правилам,справедливость? Ведь зло, заключенное в убийстве, не исчерпывается гибельюотца, оно — и в глубоком страдании сына, и в самой злой воле убийцы. Возмезднымубийством всего лишь совершается отмщение. Но очевидно, что справедливость вполной мере не восстанавливается, так как им не может быть ослаблено страданиесына из-за смерти отца, не может быть подавлена сама злая воля. Воля можетизмениться лишь в свободном решении, т.е. самоизмениться. Возмездное убийствоубийцы делает невозможным исправление злой воли. Однако такая логикаотносительно равенства и справедливости основывается на ином типе моральногомышления, в котором требование «Не отвечай злом на зло», если и не являетсяприоритетным, то, по крайней мере, имеет положительный ценностный смысл изначимо как требование, в котором не род или клан, а личность выступаетнравственным субъектом.
На место талиона приходит новая этика, точнее, право и нравственность.Категорическое «Не судите, да не судимы будете», по всей видимости, поначалуозначало именно запрет на индивидуальную месть: не следовать кровной мести и ненавлекать на себя ответной мести. Однако и в рамках развитого моральногомышления «Не судите» указывает на то, что не только в цивилизованном суде, нои оценочных суждениях можно проследить элементы мести. Древнее правило талионане преодолевается полностью золотым правилом нравственности и заповедью любви,Оно преодолевается как основное правило, но сохраняется как одно из правилвзаимоотношений между людьми — на уровне стереотипа, предрассудка, отклонения, здравогосмысла.
Главное же, что с развитием нравственно-правового сознания справедливостьперестает сводиться исключительно к равенству, тем более к равенствумеханически-ответного воспроизведения результатов всяких, даже неосторожныхдействий.
Двапринципа справедливости Дж. Ролза
Связь справедливости и равенства существенно уточняетсяДж. Ролзом, который рассматривает справедливость как принцип социальнойорганизации. Он включает понятие равенства в определение справедливости. Но вэто определение включено также понятие неравенства. Справедливость выступает,таким образом, мерой равенства и мерой неравенства между людьми. Люди,безусловно, должны быть равны в правах, и это равенство должно быть закрепленозаконом. Они должны быть равны при распределении социальных ценностей. Однакосправедливым будет и неравенство, когда это такое неравное распределение,которое дает преимущество каждому.
Соответственно определение справедливости, которое дает Ролз, распадаетсяна два принципа:
1) Каждый человек должен обладать равным правом в отношении наиболееобширной системы равных основных свобод, совместимой с подобными свободами длявсех остальных людей.
2) Социальные и экономические неравенства должны быть организованы такимобразом, чтобы (а) от них можно было бы разумно ожидать преимуществ для всех и(б) доступ к положениям и должностям был открыт всем.
Очевидно, что равенство не всегда и не для всех выступает приоритетом иявляется предпочтительным. Так, равенство в социально-экономической сфере, еслионо достигается ценой ограничения экономической активности и принудительнонизким уровнем жизни большинства граждан, не может считаться благом.
Наоборот, неравенство в богатстве может быть основой компенсирующихпреимуществ для каждого человека (например, благодаря высокому прогрессивномуналогу, которым облагается богатство), и тогда оно, конечно, справедливо. Ужедолгое время этот принцип в большей или меньшей степени является основойсистемы социальной справедливости большинства стран со смешанной экономикой (Канады,Нидерландов, Норвегии, Швеции и др.). В каком-то отношении такое положениевещей близко принципу справедливости, который был признан марксистами поотношению к идеальному коммунистическому обществу: «От каждого — поспособностям, каждому — по потребностям». Ведь этим принципом справедливоститакже предполагалось, что люди получают неравное количество благ, но принципполучения этих благ равно применяется к каждому: «по потребности». Отличиезаключается в том, что первая часть формулы как бы гласит: «От каждого(налогов!) сообразно доходам»; а вторая — «Каждому неимущему столько, сколькообщество может себе позволить распределить для обеспечения социального минимумаблагосостояния».
Однако при тех же условиях такое неравенство будет несправедливым поотношению к богатым налогоплательщикам, если высокий уровень компенсирующихпреимуществ не будет мотивировать социально-экономическую или хозяйственнуюактивность тех, кто получает эти преимущества.
Итак, соотношение равенства исправедливости должно быть уточнено: справедливо равенство в распределении прави обязанностей и, соответственно, доступности справедливости всем людям;справедливо конструктивное неравенство — в распределении благ.
Справедливостьво взаимоотношениях между людьми
В чем состоит справедливость как принцип индивидуальногоповедения, т.е. как собственно нравственный принцип? Хотя идея справедливостиассоциируется в первую очередь с законом и, соответственно, с образом суровости(ср. выражение «Строг, но справедлив»), как нравственная идея она в первуюочередь устанавливает предел индивидуальному произволу. Как требование иобязанность справедливость — отрицательна. Она противодействует эгоистическиммотивам и удерживает человека от причинения вреда, страдания другому человеку.
Справедливость требует уважать права другого человека и,значит, не посягать на чужую личность и ее собственность. Что такоепосягательство на собственность, не требует специальных разъяснений. Следуетотметить, что посягательства на собственность заключаются не только в ее кражеили разрушении, но и в присвоении или удерживании найденной вещи, а также вовременном пользовании собственностью другого без специального разрешения илисверх полученного разрешения. Специфическими по характеру посягательствами насобственность являются нарушения авторского права, которые могут и не наноситьпрямого материального ущерба его обладателю и оттого не восприниматься
как несправедливость и нарушение прав личности. Посягательство наличность заключаются в нанесении ей как физического вреда, так и нравственногоогорчения и обиды — досадой ли, беспокойством, подозрением, оскорблением иликлеветой. К этому же следует отнести перекладывание на других с помощью насилияили хитрости собственных забот и обязанностей.
Особым видом нарушения обязанностей является измена, которая вфилософско-правовой мысли получила название двойной несправедливости и котораяимеет место в случаях, когда некто, вступая в соглашение и принимая на себясоответствующие обязательства, не просто нарушает их, но еще и используетобусловленное соглашением и даваемым им правами особое свое положение и наноситпартнеру ущерб именно в том, в чем он должен был его оберегать.
А. Шопенгауэр в качестве примеров двойнойнесправедливости приводит случаи, когда «нанятый телохранителем или провожатыйстановится убийцей, доверенный страж — вором, когда опекун присваивает себесобственность опекаемых, адвокат играет на руку противной стороне, судья идетна подкуп, спрошенный о совете умышленно рекомендует обратившемуся к немучто-нибудь пагубное» и т.д.
Принцип справедливости конкретизируется в следующих требованиях:«Не обижай», «Не вреди», «Не нарушай чужих прав», что в положительной формеможно выразить как требование уважения, которое в одном из развернутых вариантовзвучит так:
«Уважай ближнего, как самого себя, даже если ты не можешь еголюбить, и не допускай, чтобы его так же, как тебя самого, не уважали».
Эти требования конкретизируются в разнообразныхправилах, в частности в этикете, регулирующем безличные отношения между людьми.
Конкретные этикетные правила и этикет в целом культурно и историческиподвижны. Основные принципы этикета, выработанные в так называемый «галантный»XVII в., просуществовали довольно долго, и изменения в них выражались главнымобразом в их демократизации. Но в конце XX в. многие традиционные правилаэтикета стали существенно меняться, можно говорить о складывании новой этикиэтикета, в основе которой изменившиеся представления о достоинстве личности иравноправии женщины и мужчины. Наиболее ярким примером такого рода являютсяограничения и регулятивы, касающиеся того, чтополучило название «сексуального домогательства» (как на русский язык переводятанглийское выражение sexual harassment),под которым понимаются не только открыто высказываемые неуместные предложениясексуального характера, но прямо или исподтишка оказываемые знаки внимания. ВСША, где эта проблема была осмыслена и поднята в середине восьмидесятых годов,прошли уже десятки судебных разбирательств по иску женщин к своим коллегам-мужчинам,как правило, начальникам, использовавшим служебное положение в неблаговидныхцелях. Большинство из этих исков были удовлетворены. (Известен один случай искамужчины к женщине-начальнице.)
Традиционные нормы этикета в значительной части касаются отношении женщини мужчин и трактуют их как отношения слабого и сильного пола. На волнефеминизма (т.е. активной борьбы женщин за свои права и изменение всего строяцивилизации, в основе которой лежат патриархальные стереотипы) правилагалантности и обходительности решительно замещаются — причем не только в сферахделового и формального общения — правилами, гарантирующими безусловноеравноправие женщин и мужчин и недопущение таких жестов и действий, которые ещенедавно считались проявлением легкой куртуазности и галантности, а сегоднявоспринимаются женщинами как выражение неравноправия.
Итак, главное, что требуется принципом справедливости,это — уважение прав и достоинства людей. Это можно выразить и по-другому:справедливость заключается в исполнении человеком своих обязанностей, имея ввиду, что обязанность — это форма долженствования, которой человеку вменяютсядействия, гарантирующие права людей.
Обязанности могут бытьтрех видов: а) основанными на обязательствах, принимаемых частными или юридическимилицами при заключении договора; 6) обусловленными конституцией, декларирующейгражданские права, и соответствующими законами, их закрепляющими; в)обусловленными всеобщими нравственными представлениями о человеческомдостоинстве и праве личности на уважение.
Обязанности и права существуют в единстве. Это означает,во-первых, что обладающий правами, обладает и обязанностями. Всякая обязанностьдает соответствующее право; обязанность таким образом как бы мотивируетсяправом. Схематически это
можно выразить так, что обязанность о индивида N соответствует праву р индивида М, в той же самой мере, в какой право р' индивида N обеспечивается обязанностью о' индивида М.При нарушении своих закрепленных законом и соглашениями прав N может обратитьсяк М с требованием соблюдать обязанности, а в случае игнорирования его просьб —в правоохранительные органы, чье главное назначение как государственных органови состоит в охране прав граждан. Таков действительно правовой, демократически-либеральныйсмысл тезиса о единстве прав и обязанностей человека.
Из несомненно верного положения, что субъект правявляется одновременно и субъектом обязанностей (и наоборот), может делатьсянеправильный вывод о том, что права человека определяются его обязанностями —вывод, который был ключевым в советской идеологии и социально-правовойпрактике. Как, по-видимому, и в любом другом тоталитарном государстве,обязанности и права советских граждан были определены в отношении кгосударству. Кто исполнял более широкие обязанности (в государстве) или,точнее, чье положение в государственной иерархии было таковым, что импредполагался широкий круг обязанностей, тот обладал и более широкими правами(на получение от государства социальных ценностей). Находившиеся внизугосударственной иерархии (не имевшие возможности как-либо функционировать винтересах государства), обладали минимальными правами, а по сути дела, былибесправными. Соответственно, наиболее бесправными были инвалиды и умалишенные(постоянно находившиеся в лечебных учреждениях) и заключенные (в следственных ипенитенциарных учреждениях). В 20—50-е гг., когда советское государство было ктому же репрессивным, их дополняла значительная категория граждан, «пониженныхв правах», т.е. «полуграждан».
Требование недопущения несправедливости, непосредственновоспринимаемое и трактуемое как запрет на несправедливость в отношении других,имеет и другой, очень важный в этическом плане аспект: не допускать совершениянесправедливости в отношении других так же, как в отношении себя.
«Никакое участие к другому, никакое сострадание по отношениюк нему не может налагать на меня обязательства терпеть от него обиды, т.е.подвергаться несправедливости», — указывал Шопенгауэр, добавляя к этому, чтоактивное сопротивление индивида, необходимое для защиты его прав и достоинстваи соразмерное чужим посягательствам, не должно рассматриваться как несправедливостьв отношении посягателя.
Таким образом, соблюдение справедливости в отношении других предполагаетисполнение своих обязанностей. Справедливость же в отношении себя предполагаетотстаивание собственных прав. Поэтому данное выше понятие справедливости,основанное на требовании соблюдения обязанностей, содержательно нужно расширитьтак, чтобы оно заключало в себе, говоря словами Милля,
«идею личного права, на основании которого лицо или лицамогут предъявлять известные требования по отношению к другим лицами.»
Отсюда оправданно сделать вывод о том, что терпеливоеперенесение несправедливости в отношении себя, даже не выплескиваемое в чувствесобственной ущемленности (униженности), ипредставляет собой попустительство злу и, следовательно, пассивное и косвенноесодействие злу. Впрочем, этот вывод имеет неоднозначные практические следствия.Что же должно делать в ответ на несправедливость, когда известно, что: (а)«против лома нет приема», (б) злу бессмысленно противопоставлять зло, (в)злодей бесчувствен к обращенным к нему справедливости и добру. Это — вопрос, накоторый невозможно дать конкретный ответ. Может быть понятной мысль, что ответнаясправедливость на несправедливость и ответное уважение на унижение как ответноедобро на зло восстанавливают нарушаемое равенство и способствуют поддержаниюнравственного порядка. Как эту мысль осуществить практически, зависит отконкретной ситуации. Отстаивание справедливости, как и других добродетелей,всегда выступает перед человеком в виде ситуативных, житейских, жизненныхзадач, решение которых не имеет алгоритма, даже в такой минимальной их части,как сохранение личностью собственного достоинства. Но, по крайней мере, важнопомнить, что эту возможность сохранения собственного достоинства у человеканикто не может отнять. Историческидостоверные опыты разных людей свидетельствуют о том, что исключительнодостойное поведение человека в конкретной ситуации торжества злодейства поройможет быть достаточным для остановки злодея
Если справедливость заключается как в том, чтобы не нарушать чужих прав,так и в том, чтобы не позволять другим нарушать собственные права, то встаетвопрос: что в ситуации конфликта является предпочтительным — причинятьнесправедливость или терпеть ее?
Эту проблему поставил Платон устами Сократа в упоминавшемся диалоге«Горгий».
«Я не хотел бы ни того, ни другого. Но если бы оказалосьнеизбежным либо творить несправедливость, либо переносить ее, я предпочел быпереносить».
Сама постановка этого вопроса и предложенное Сократомего решение знаменовали существенный прогресс в этической мысли. Притом, чтогреческая этика в целом не преодолела рамки социальной этики, указанием на то,что лучше самому испытать несправедливость, чем причинить ее другим, Сократпоказал возможность переноса центра тяжести в нравственном рассуждении сполиса на личность.
Однако в греческом сознании справедливость остаетсясоотнесенной исключительно с законом. И когда Сократ говорит, что нужно, чтобыкаждый всего больше остерегался, как бы самому не совершить какую-нибудьнесправедливость, понимая, что это причинит ему много зла, то суть злаусматривается именно в нарушении закона. Совершив же несправедливость,необходимо сколь можно скорее очиститься от зла. И проявив мужество, принятьнаказание. За несправедливость Сократ полагает кару суда и в честном, пусть исуровом, приговоре судьи находит панацею от безнадежного растления души.
Сократ произносит важные слова о том, что, принимая какое следуетнаказание, человек должен «сам быть первым своим обвинителем», и своим, и своихблизких. В этих словах можно было бы увидеть свидетельство понимания ролисовести, муки которой удостоверяют совершенность несправедливости. Но слово«обвинитель» упомянуто в буквальном смысле: быть обвинителем не в сердце своем,но на суде. И поэтому Сократ требует от совершившего зло употребить все своекрасноречие: чтобы преступление было до конца изобличено и тем самым виновный,неся наказание, избавился от величайшего зла — от несправедливости.
Так же если кто из родных или друзейсовершит несправедливость, то скрывать это нельзя, — надо идти в суд и объявитьо прегрешении близкого человека и, таким образом содействуя наказанию, помочьродичу или другу освободиться от зла. И наоборот, если враг совершитпреступление, нужно всеми средствами добиваться, чтобы он остался безнаказанными к судье не попал, а смог попользоваться своим преступлением, и, стало быть,принял свою смерть не очистившимся от несправедливости, и оказался обреченнымна муки в Аиде — царстве мертвых, где ему будет вынесен последний приговор.
Главное, чтобы к своему смертному часу подойти очистившимся от несправедливости.И если первое благо — быть справедливым, то второе — становиться им, искупаявину наказанием. И совершить несправедливость, по Сократу, это — зло, но несамое большое. Великое же и первое зло заключается в том, чтобы совершитьнесправедливость и остаться безнаказанным. Удерживаясь от несправедливостичеловек, по Сократу, гораздо более вредит своему недругу, чем сопротивляясьпричинению им несправедливости себе. Дать врагу возможность причинить себенесправедливость, а потом еще и скрыть это — значит способствовать тому, чтобыон был осужден на муки в загробном мире. Позор и побои же нужно переноситьспокойно, ведь достойному и преданному добродетели человеку от них ничегодурного не случится. Гораздо важнее не причинять самому несправедливости другими тем самым утверждать свою благость.
Христианская этика дает как будто бы тот же ответ на сократовскуюдилемму: чем совершить несправедливость, предпочтительнее самому испытать ее.Однако в христианской этике справедливость, отличаемая от милосердия, тем неменее положительно сопряжена с ней: справедливость выводится из милосердия,или сострадания. В индивидуальном выборе личности справедливостьопосредствуется милосердием.
Содержание
1. Введение. Происхождениеслова «справедливость»
2. Понятие справедливости
3. Справедливость в морали иправе:
а)Справедливость распределительная и воздающая;
б)Справедливость как равенство;
в) Два принципа справедливости Дж. Ролза;
г) Справедливость во взаимоотношениях между людьми.
Список литературы
1. Философский словарь,1991, — под ред. И.Т. Фролова.
2.