--PAGE_BREAK--2.1 Понятие позиции
Известно, что формирующий эксперимент возникает при следующей схеме организации научного исследования:
а) констатирующий эксперимент — получение системы фактов;
б) формирующий эксперимент — организованное контролируемое воздействие на систему фактов;
в) контрольный эксперимент — фиксация изменений в системе изучаемых фактов.
Сложность анализа результатов воздействия, состоит в том, что сам экспериментатор является важнейшим источником возможных изменений. В свою очередь, любые возможные изменения со стороны испытуемого во многом будут определяться его отношением к экспериментатору и к самому себе. Уместно предположить, что, например, большинство проблем в обучении детей чтению связано с отношением ребенка к обучающему его человеку и к самому себе. Говоря другими словами, результаты формирующего эксперимента опосредованы взаимным изменением его участников не только потому, что оно целенаправленно организовано просто в силу совместного пребывания во времени и пространстве испытуемого и экспериментатора.
Проблема формирующего эксперимента, связанная с возможным воздействием одного человека на другого, как думается, не только обостряет внимание к содержанию фактов, которыми оперирует возрастная психология, но и делает необходимым понимание контекста жизни исследователя, обращающегося к этим фактам. В этом контексте содержание его жизненной философии, его возможности воплощения собственной сущности в отношениях с другими людьми являются одной из важнейших составляющих построенной им теории, разработанной методики или просто рабочей гипотезы.
Э. Фромм писал: “… Мир имеет для него (человека) определенный смысл, и совпадение его собственной картины мира с представлениями окружающих его людей является для него лично критерием истины… собственную позицию он считает логичной”. Сопоставление своей позиции с позицией другого человека, выделение, осознание ее содержания отличает работу ученого-исследователя в области возрастной психологии от реагирования людей разного возраста друг на друга. Позицию всегда можно проявить по отношению к чему-то, обозначить таким образом ту систему координат, в которой будет осуществляться сопоставление содержания разных позиций. Хотелось бы обратить внимание на то, что выделение позиции предполагает момент ее фиксации. Это можно сравнить с процессом проявления фотографии: проявленное изображение должно быть достаточно четким, чтобы его уже без труда можно было опознать, различить, а затем зафиксировать.
2.2 Понятия как проявление содержания позиции в возрастной психологии
Проявление содержания позиции требует средств для ее удержания, такими средствами в научном обиходе становятся понятия.
Интересно, то, что в возрастной психологии наиболее отчетливо проявляется различие в позициях авторов как различие в языках описания. Так, Ж. Пиаже пользуется языком математики и биологии (“группировка”, “операция”, “ассимиляция”, “адаптация” и тому подобное), а З.Фрейд широко применяет язык медицины и философии (“бессознательное”, “сознание”, “страдающее Я” и тому подобное)[6].
Примеров использования неспецифического для возрастной психологии языка других сфер научного знания для постановки и решения конкретных и общих проблем можно привести очень много. Важно, что позиция исследователя как бы маркируется в этом языке, она становится узнаваема благодаря этому языку во всей ее полноте и индивидуальности, как по отпечаткам пальцев можно опознать тело человека.
Так и существуют эти маркировки в разных вариантах:
Ж. Пиаже – “стадии интеллекта”, З. Фрейд – “Эдипов комплекс», К. Юнг – “архетипы”, Э. Фромм – “бегство от свободы”, В.В. Давыдов – “теоретическое мышление”, Л.С. Выготский – “культурно-историческая теория” и т.д. Это большая честь для ученого и признание его места в науке, когда его позиция зафиксирована и определена; таким образом, она может соотноситься с другими позициями в историческом времени науки.
По отношению к чему фиксируется позиция? В науке – по отношению к ее предмету. Как говорилось выше, предмет возрастной психологии включает существование вечных и ситуативных проблем психического развития человека. Его можно описать следующим образом: предметом возрастной психологии являются факты и закономерности психического развития здорового человека.
Позиция любого человека (не только ученого) по отношению к этим фактам и закономерностям проявляется в его рассуждениях о людях вообще, о возрасте человека, о его возможностях изменения и тому подобное. В этом смысле позиция ученого и позиция любого человека могут совпадать по содержанию, но отличаться степенью осознанности, степенью проявленности ее содержания для позиции самого автора и для людей, с которыми он может взаимодействовать в рамках этой позиции.
Но для ученого существует проблема удержания предмета своего изучения, чтобы не впасть в “дурную” бесконечность взаимосвязи всех факторов со всеми, бесконечно осложняющей построение системы научного знания. Для людей других профессий и родов занятий использование фактов происходит на уровне реагирования через собственные изменения или изменения другого человека.
Возможность видеть эти изменения, чувствовать их является условием адекватного восприятия другого человека и себя.
Ригидность, ориентация на стереотип, фантом, а не на живую реальность, разрушают взаимодействие, делают его однонаправленным воздействием, деформирующим его участников.
Подведем некоторые итоги, характеризующие процесс взаимодействия человека с человеком. Оно предполагает наличие позиции, определяемой по отношению к предмету.
Интересующий нас предмет возрастной психологии может быть проявлен в позиции ученого или любого другого человека как ориентация на факты и закономерности психического развития здоровых людей.
Таким образом, в каждом из нас возрастная психология начинается там и тогда, когда мы в своей жизни (а ученый в своей профессиональной деятельности, и это может длиться десятилетиями) погружаемся в проблемы неравенства между людьми. Неравенство это фиксируется строго и требовательно в любом языке (разговорном и научном) как возрастное отношение между людьми: старше — младше, а потом уже варианты: погодки, ровесники, люди одного поколения, люди первой половины XX в., люди прошлого, а также люди будущего.
Интересно то, что при всей однозначности этого отношения в XX в. наблюдается удивительное явление, которого не было в прошлые века, — возраст человека не является однозначным показателем его информированности и компетентности. Эта ситуация становится еще сложнее тогда, когда речь идет о владении конкретными навыками – общекультурными и профессиональными.
Сегодня старшинство (по возрасту) не обязательно показатель зрелости, развитости человека. Это, в частности, приводит к тому, что появляется необходимость в теории, которая бы давала основания для понимания на бытовом (а тем более на научном) уровне закономерностей и механизмов развития человека.
Особенно остро этот вопрос встает в условиях безработицы при конкуренции за рабочие места. Кому можно и нужно отдавать приоритет при наличии вакансии? При всей конкретности этот вопрос далеко не риторичен и предполагает использование знаний о закономерностях становления качеств личности.
Построение такой теории может (и должно) являться задачей научной работы — специальной профессиональной деятельности, но и любой человек на своем личном опыте, на опыте своих переживаний, встреч с другими людьми, на опыте понимания самого себя строит такую теорию. Она входит в его картину мира.
Осознанной картиной мира пытается овладеть ученый, разрабатывающий такую теорию. Учитывая важность для каждого из нас особой теории — теории понимания другого человека, — остановимся на этом вопросе несколько подробнее.
Итак, любой человек (ученый и обыватель) строит свою картину мира, то есть пытается понять его, объяснить, систематизировать. Построенная картина мира становится, в известном смысле, искусственной, виртуальной реальностью. Вечный вопрос о том, что же есть на самом деле, вопрос о сущности другого человека (применительно к нашей теме) остается во всей его полноте. Так как вечные вопросы являются гарантом поиска истины, а значит, гарантом существования самой науки и обобщенного теоретического знания[7].
3Проблема картины мира
продолжение
--PAGE_BREAK--3.1 Картина мира – как человеческая позиция
Что же такое картина мира? Как тут не вспомнить Мартина Хайдеггера. Великий немецкий мыслитель сформулировал этот вопрос и пытался ответить на него. Вчитаемся в его текст: “При слове «картина» мы думаем, прежде всего, об изображении чего-то. Картина мира будет тогда соответственно как бы полотном сущего в целом… Составить себе картину чего-то значит: поставить перед собой сущее так, как с ним обстоит дело, и постоянно иметь его так поставленным перед собой… В этом «составить картину» звучит компетентность, оснащенность, целенаправленность. Где дело доходит до картины мира, там выносится кардинальное решение относительно сущего в целом. Бытие сущего ищут и находят в представленности сущего...
Представить означает тут: поместить перед собой наличное как нечто противостоящее, соотнести с собой, представляющим, и понудить войти в это отношение к себе как в определяющую область. Где такое происходит, там человек составляет себе картину сущего. Составляя себе такую картину, однако, человек и самого себя выводит на сцену, на которой сущее должно впредь представлять, показывать себя, то есть быть картиной. Человек становится репрезентантом сущего в смысле предметного...
Только теперь вообще появляется такая вещь, как статус человека. Человек ставит способ, каким надо поставить себя относительно опредмечиваемого сущего, на себе самом...
Так или иначе, появление слова «мировоззрение» как обозначение позиции человека посреди сущего свидетельствует о том, как решительно мир стал картиной, когда человек в качестве субъекта понял собственную жизнь до командного положения всеобщей точки отсчета. Это означает: сущее считается сущим постольку и в такой мере, в какой оно вовлечено в эту жизнь и соотнесено с ней, то есть переживается и становится переживанием”.
Существование картины мира, сам процесс ее становления показывают, что человек борется за такую позицию, которая всему сущему задала бы меру и смогла предписать норму. Эта его позиция выражается как мировоззрение, в котором представленность себя самого и других людей структурируется, организуется в содержании Я-концепции и концепции другого человека.
Сами по себе эти концепции, на мой взгляд, выполняют в картине мира роль подрамника, который удерживает изображение на картине в относительно постоянном состоянии. Часто человек выражает эти обе концепции одним словом, которое туго натягивает или даже обрывает полотно картины мира, например, “Я — плохой человек”, “Все люди – гады”, или “Я — лишний человек”, “Все люди мешают мне жить”, или “Я – гений”, “Все люди бездарности”, или… Думаю, что каждый из читателей легко восстановит эмоциональное состояние, которым может быть проникнуто каждое из высказываний.
Содержание этих двух концепций в картине мира позволяет выделить и зафиксировать особую реальность, составляющую, на наш взгляд, большую часть этой картины — реальность психическую.
Выделение именно ее позволяет говорить о сущностном в закономерностях развития. Какими же важнейшими свойствами обладает психическая реальность? Как отличить ее от других видов реальностей — физической, химической, логической и других?
Вопрос этот не менее сложен для ответа, чем вопрос об отличии живого от неживого. Мы скорее чувствуем, ощущаем, понимаем это отличие, чем можем осознать, то есть выразить в словах. Это так же непросто, как подобрать синонимы к словам “жизнь” и “смерть”.
Где она, психическая реальность, в картине мира? Актуальность этого вопроса в истории психологии связана с множеством теорий и гипотез. Обычно их пытаются группировать и классифицировать по разным признакам в биогенетические и социогенетические подходы. Биогенетические предполагают исследование свойств психического как природных присущих организму человека функций: меняется во времени организм — меняются и его функции, что естественно.
Социогенетические подходы рассматривают, психическое как производное от социальных условий жизни человека то есть от внешних, по отношению к организму, факторов. Соответственно, свойства психического зависят от изменения свойств этих социальных условий.
3.2 Обратимость как важнейшее свойство психической реальности
Через отношение других людей физическое время жизни становится содержанием Я человека, регулирующим его место в системе отношений, определяющим границы этого места.
Это не что иное как, одно из образований в психической реальности человека, которое констатирует ее обратимость как предмета. Переживание своего возраста как физического времени жизни, которое значимо с точки зрения других людей, задает (в известной степени) предел изменениям
Особенность этого переживания — своего места в системе человеческих отношений — состоит еще и в том, что оно ориентирует каждого из нас в наших правах и обязанностях, регулирующих (как социальные нормы) движения человека в самих этих отношениях. Другими словами, определение (через переживание возраста) места в системе отношений с другими людьми приводит человека к необходимости «обживать» это место — организовывать и структурировать его, то есть обозначать его (места) наличие. Это и помогает создать права и обязанности, которые позволяют обозначить наличие самого места и его качественное своеобразие по сравнению с другими.
Права каждого человека, провозглашенные в настоящее время всемирно известной Декларацией прав человека, признают (с этой точки зрения) наличие для каждого человека необходимого ему жизненного пространства, в котором будет организована не только жизнь его организма, но и его психическая реальность. Говоря метафорическим языком, права указывают на необходимость для каждого человека иметь дом для души, или иначе — почву для роста.
Обязанности наполняют этот дом содержанием, и как все люди, каждый человек обязан обставить свой дом тем, что объединяет его с родом человеческим, чтобы самому быть человеком.
И если его дом уязвим извне, то внутреннее устройство дома во многом определяется усилиями самого человека, принятие и выполнение обязанностей по устройству дома души обязательно связано с отношением к ним самого человека.
Можно иметь право и не пользоваться им. Если продолжить сравнение, то это похоже на темную комнату в доме. Но быть обязанным и не выполнять обязанности — значит не убирать свой дом, не следить за его сохранностью или делать это чрезмерно.
И если нежилая комната сужает жизненное пространство, то неубранный (или стерильный) дом постепенно теряет свое назначение — в нем становится невозможно жить.
Итак, переживания физического возраста, с точки зрения другого, являются важнейшим моментом, фиксирующим для человека существование границ его психической реальности как особого предмета, как того, что связано со свойствами его организма, но в то же время к ним не сводится. В начале жизни психическая реальность для ребенка структурируется, организуется другим человеком — взрослым. Он берет на себя осуществление прав и обязанностей ребенка по построению его души — по организации его места (в том числе и физического) в системе человеческих отношений. Уже младенец оказывается, обязан, например, спать по ночам. Уже младенец, например, имеет право на социальную защиту со стороны государства, специфические свойства психической реальности в ребенке поддерживает и сохраняет взрослый, реагирующий в силу своих возможностей на “морфогенетические свойства самой жизни” в активности ребенка[8].
Взрослый своим воздействием, основанном на его концепции другого человека, обозначает место ребенка в системе отношений, как с собой, так и с другими людьми, так как выступает в начале жизни для ребенка обобщенным персонификатом другого человека. То есть это не просто взрослый человек, а представитель. Всех людей. Как трудно бывает порой взрослому осознать эту свою миссию!
Итак, обратимость как важнейшее свойство психической реальности можно представить как движение вспять, как возврат к началу, уже ставшему в какой-то момент концом. Думаю, что примерно так можно еще раз попробовать представить себе это свойство психической реальности и увидеть, что в начале жизни каждого из нас другой человек — взрослый во многом определяет это “движение к началу”, организуя и направляя активность ребенка (как физическую, так и психическую) через систему разрешений и запретов. Преобразованная взрослым активность возвращается к ребенку в превращенном виде, условно это можно было бы описать примерно так в переживаниях ребенка:
“Я хотел, но мне нельзя”, “Я чувствовал, но не знал”, “Я мог, но не получилось” и тому подобное. Хотелось бы подчеркнуть важный для нашего рассуждения момент, который состоит в том, что взрослый может преобразовать вектор активности ребенка и вернуть ему в новом качестве.
Таким образом, ребенок получает один из важнейших источников переживания ограниченности своей активности, что Ж. Пиаже называл “пределом изменения”. К числу других таких источников можно отнести физическое тело ребенка, предметный мир, в том числе и тело взрослого как предмет. Все эти источники ограничений активности обладают важным свойством, которое хотелось бы назвать физическим термином, — они обладают сопротивлением, предполагающим их плотность, непроницаемость. Именно оно, думается, позволяет развиваться тому содержанию психической реальности, которое мы обозначали как концепцию другого человека, но его можно расширить до концепции другого вообще. Переживание, проживание сопротивления другого позволяет ребенку в процессе жизни провести дифференциацию между Я и не-я (напомним, что это происходит благодаря Взрослому), определить место в пространстве и во времени для этих переживаний.
4. Практическая часть: методика Бине-Симона
Назначение теста
Тест Бине Симона первоначально был разработан в еще в 1905 году и использовался для дифференциации развитых и одаренных детей и детей, которые не достаточно развитые для обучения в школах..
Подобный тест должны были успешно решить более 75 процентов детей со средними интеллектуальными способностями. Однако данный тест не позволял точно определить степень понимания и сообразительность учащихся. Именно поэтому, тест Бине Симона был неоднозначно воспринят психологами и педагогами различных учебных заведений. Однако, основная заслуга данного теста в том, что он положил начало оценке интеллектуальных возможностей человека, что позволило применять данный тест при приеме на работу и в психологических исследованиях.
Процедура тестирования
Первый тест для исследования интеллекта, методические принципы которого легли в основу последующих психометрических методик. Шкала состоит из заданий возрастающей трудности, сгруппированных по возрастным уровням. К каждому возрастному уровню относят все тесты, которые выполняют 80 — 90 % нормальных детей. Задачи рассчитаны на исследование основных компонентов интеллекта: способностей к суждению, пониманию, логике, сенсорных и перцептивных процессов. Уровень интеллекта оценивают соотношением фактического «умственного возраста», определенного по шкале, и хронологического возраста.
Оценка результатов тестирования
IQ = «Умственный возраст» х 100 / «Хронологический возраст».
Например, у 5-летнего ребенка, справляющегося с заданием для 4 детей 4-летнего возраста, IQ = 4 * 100 / 5 = 80. В норме величина IQ, принятая за 100, колеблется от 70 до 130; при дебильности показатели IQ составляют 70-50, при имбецильности — 50-30, при идиотии — менее 30.
Результаты тестирования
Вывод: тест Бине-Симона, предложенный в 1905 г. французскими психологами А. Бине и Т. Симоном с целью отсева детей (от 3 до 13 лет) недостаточно развитых для обучения в обычной школе. Задачи, входящие в него, подбирались так, чтобы их могли решить 75% детей соответствующего возраста, интеллектуальное развитие которых можно было бы считать нормальным. Можно догадаться, что тест чувствителен лишь к серьезному отставанию в умственном развитии, выявить же одаренного ребенка с его помощью вряд ли возможно.
Заключение
Несоответствие возрастов ребенка и взрослого как несоответствие их картин мира является феноменологическим фактом порождения пространства психической реальности, заданного обратимостью разных форм активности ребенка. Каждый из нас знает, что существует какое-то “не могу”.Для каждого свое — от невыносимого скрежета ножа по сковородке до телепередачи, а от нее до глубин переживания – “живу не своей жизнью”, “ненавижу себя”, “не понимаю, что со мной”. Возможность видеть свое Я и не–Я в каждом из нас в той или иной мере задают свои (мои) другие и чужие (не мои) другие через переживание границы нашего Я и нашей психической реальности.
В начале жизни человека это очень важное событие — встреча с другим человеком, событие, определяющее переживание возраста как одного из свойств психического.
В известном смысле можно сказать, что на бытовом уровне возрастная психология существует как переживание людей по поводу воздействия на них других лиц, так как именно эти переживания, как хотелось кратко показать, задают самому человеку роль и место психической реальности в картине мира.
Итак, что такое возрастная психология и каковы её основные проблемы? Ответов пока получилось несколько:
1. Это наука о фактах и закономерностях психического развития нормального здорового человека.
2. Это концепция другого человека, которая есть у каждого человека, который живет среди людей.
3. Это отношения между людьми разного возраста, которые позволяют каждому человеку переживать наличие своего места в системе отношений, то есть наличие дома для своей души.
4. Это попытки измерить изменения в жизни человека единицами времени.
5. Это естественный ход биологических часов, который осознается благодаря другим людям самим человеком.
6. Наконец, это проекция личного развития исследователя на понимание им закономерностей изучаемой жизни.
Труд ученого связан с осознанием им средств своего же собственного мышления, он строит понятийную картину мира. Обыватель может при этом руководствоваться не только понятийным мышлением, но и чувствами. Поэтому, узнав одно и то же, они не всегда могут понять друг друга. Тогда появляются особые задачи применения научного знания, это тоновое в отношениях людей, которое появилось в наше время и существует сегодня, например как практическая психология[9].
Глоссарий
Список использованных источников
1.Абрамова Г.С. Возрастная психология // Издательство: Академический проект, 2003 г., — 704с.
2.Акрушенко А.В., Ларина О.А., Катарьян Т.В. Психология развития и возрастная психология. Конспект лекций // Издательство: Эксмо, 2008 г., — 128с.
3.Волков Б.С., Волкова Н.В. Возрастная психология. В 2 частях. Часть 1. От рождения до поступления в школу // Издательство: Владос, 2010 г., — 368с.
4.Гурова Е.В. Психология развития и возрастная психология. Тесты // Издательство: Аспект Пресс, 2005 г., — 176с.
5.Мухина В.С. Возрастная психология. Феноменология развития // Издательство: Академия, 2009 г., — 640с.
6.Ножкина Т.В. Возрастная психология: конспект лекций, 2005г.
7.Осторожно, психотерапия // Штерн (нем.). — 1995 — № 27
8.Пак Т.С. Психология развития и возрастная психология // Издательство: Человек, 2010 г., — 48с.
9.Хилько М.Е., Ткачева М.С. Возрастная психология. Конспект лекций // Издательство: Юрайт, 2010 г., — 208с.
10. Склярова Т.В., Носкова Н.В. Возрастная психология для социальных педагогов // Издательство: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2009 г., — 336с.
продолжение
--PAGE_BREAK--