--PAGE_BREAK--«Оппортунистическое поведение» — введенное О. Уильямсоном -понятие недобросовестного поведения., нарушающего условия сделки и приносящие тем самым ущерб. Это может быть и ложь, и обман.
Такие издержки представляют собой издержки измерения, но относятся не к результату, а к процессу — не к передаваемому продукту, а к поведению контрагентов по сделке.
6. Издержки «политизации» — это издержки, сопровождающиеся принятием решения внутри организации:
Ø издержки коллективного принятия решения
Ø издержки влияния — централизованное принятие решения
7. Внешние эффекты — появляются при любых трансакционных затратах и представляют собой интересы третьих лиц, т.е. возникают «внешние эффекты», которые и являются трансакционными издержками.
По существующим оценкам трансакционный сектор занимает очень большое (более 50 %) место в национальной экономике, что, с одной стороны, вынуждает экономистов заниматься проблемами трансакционных издержек, а с другой стороны, разработкой методов и путей снижения операционных издержек.
Но все трансакционный издержки можно разделить на две группы по степени возможности определения для фирмы их реальной стоимости, выраженной в денежном эквиваленте:
Явные трансакционные издержки: все трансакционные издержки, которые имеют определенную рыночную цену в денежном выражении и могут быть отражены в бухгалтерских документах, например, затраты на рекламу, услуги адвоката.
Неявные трансакционные издержки: не выраженные в денежной форме трансакционные издержки, которые не могут быть зафиксированы в бухгалтерских документах, например, затраты, складывающиеся от потерь свободного времени. Они могут быть покрыты (как и вмененные) за чсет экономической прибыли от производства и реализации.
В начале XXI века в сфере экономического производства происходят глобальные изменения. Трансакционные издержки являются не только «двигателем» эволюции общественных институтов, стремление к их минимизации способствует, по нашему мнению, научному техническому прогрессу.
Областью применения трансакционных издержек является, наряду с экономикой, политика и социология, т.е. те виды человеческой деятельности, которые обусловлены взаимодействием между отдельными индивидами или их объединениями.
Таким образом, трансакция понимается как активное экономическое взаимодействие хозяйствующих субъектов, охватывающих материальные, контрактные аспекты обмена и используются для обозначения как обмена товаров, так и обмена различными видами деятельности.
Характеристика трансакционных издержек варьируется от узких определений, связывающих трансакционные издержки с отдельными видами деятельности и затратами, возникающими в ходе заключения сделки, до широких.
А вот разнообразие подходов к анализу трансакционных издержек и значительное расхождение по поводу не только сферы их образования, но и содержания, свидетельствуют о том, что развитие теории трансакционных издержек находится на стадии описания их видовых характеристик и формирования подходов к раскрытию закономерностей их образования.
1.3. Масштабы деятельности трансакционного сектора
Многие виды трансакционных издержек непосредственно не наблюдаемы и поэтому с трудом поддаются статистическому измерению. Единственная пока попытка количественно оценить их уровень (на материале экономики США) принадлежит Дж.Уоллису и Д.Норту.
Исходным для их анализа является упоминавшееся уже деление издержек на два основных класса – «трансформационные» (связанные с физическим воздействием на предмет) и трансакционные: «Трансформационные издержки есть издержки, связанные с превращением затрат в готовую продукцию, издержки по осуществлению трансформационной функции. Трансакционные издержки зависят от затрат труда, земли, капитала и предпринимательского таланта, которые используются в процессе рыночного обмена.
И трансформационные, и трансакционные издержки признаются производительными. Их поведенческое подобие предполагает, что экономические агенты стремятся минимизировать общую сумму тех и других издержек, а значит, не делают между ними различия. И функция трансформации, и функция трансакции требует реальных затрат. В известных пределах две эти категории издержек взаимозаменяемы.
Для определения издержек трансакции Дж.Уоллис и Д.Норт пользуются следующим критерием: с точки зрения потребителя, таковыми являются все его затраты, стоимость которых не входит в цену, уплачиваемую им продавцу, с точки зрения продавца – все его затраты, которые он не нес бы, если бы „продавал“ товар самому себе. Например, при покупке дома трансакционные издержки покупателя будут определяться наймом адвоката, временем, затраченным на осмотр домов, сбором информации о ценах, уплатой пошлины при юридическом оформлении сделки и т.д. Для продавца такие издержки будут состоять из расходов на рекламу, найм агента по продаже недвижимости, затрат времени при показе дома и т.д. При этом акт купли-продажи может вызывать вторичные сделки и на стороне покупателя, и на стороне продавца: скажем, найм юриста или найм агента по торговле недвижимостью. Поэтому в составе трансакционных издержек авторы выделяют рыночный компонент. Эту часть, получающую явную стоимостную оценку на рынке, они называют „трансакционными услугами“.
Согласно полученным оценкам, в ВНП США доля трансакционных услуг, оказываемых частным сектором, увеличилась с 23% в 1870 г. до 41% в 1970 г., оказываемых государством — с 3, 6% в 1870 г. до 13,9% в 1970 г., что в сумме составило рост с 26,1% до 54,7%. Часть этого роста в течение столетия была отражением передвижки трансакционных затрат из внерыночной сферы на рынок, но другая часть представляла реальное инвестирование ресурсов.
Расширение трансакционного сектора, по словам Дж.Уоллиса и Д.Норта, явилось „структурным сдвигом первостепенной важности“. Дело в том, что снижение трансакционных издержек в расчете на одну сделку (то есть их удельного уровня) открывает путь дальнейшему углублению специализации и разделения труда: »… ресурсы общества, направляемые на спецификацию и защиту прав собственности, были настолько эффективны, что это сделало возможным гигантский расцвет контрактных форм, которые заполнили нашу современную экономику и которые являются ключом к объяснению контраста между высокоразвитыми странами и странами «третьего мира».
Дж.Уоллис и Д.Норт выделили три фактора, лежавших в основе повышения удельного веса трансакционного сектора в экономике США: «С нашей точки зрения, трансакционный сектор рос по трем главным причинам: углубление специализации и разделения труда; технический прогресс в промышленности и на транспорте, сопровождавшийся увеличением размера фирм; усиление роли правительства в его взаимодействии с частным сектором»[6].
Значение затрат по спецификации и правовой защите контрактов возрастало по мере расширения рынка и усиления процесса урбанизации. На смену личному обмену между хорошо знающими друг друга контрагентами пришел обезличенный обмен, требовавший детального определения условий сделки и разветвленных механизмов правовой защиты. Снижение удельного уровня трансакционных издержек началось в середине 19 в. в связи с развитием сети железных дорог, что подготовило почву для урбанизации населения и расширения рынков. Последствия большего товарного разнообразия и ослабления личных контактов выразилось в том, что экономические агенты увеличили свои расходы на поиск и обработку рыночной информации.
Использование капиталоемких технологий оправдано только при достаточно значительных масштабах производства, что требует ритмичного поступления сырья и материалов и налаженной системы сбыта. Сокращение издержек и повышение скорости транспортировки сделали возможным переход к крупным организациям. Благодаря этому больший поток трансакций стал осуществляться не только через рынок, но и непосредственно внутри фирм.
Произошло снижение издержек по оказанию давления на органы политической власти в целях перераспределения прав собственности, чем и было предопределено непрерывное нарастание государственного вмешательства в экономику. (В частности, Дж.Уоллис и Д.Норт отметили повысившееся значение законодательных комиссий Конгресса США и расширение полномочий исполнительной власти.) Бремя, которое оказалась вынуждена нести экономика из-за усилившегося государственного активизма, стало неизмеримо тяжелей.
Анализ Дж.Уоллиса и Д.Норта интересен тем, что он вскрывает всю неоднозначность источников расширения трансакционного сектора. Его рост может происходить:
1) при простом перемещении трансакционных услуг из внерыночной сферы на рынок;
2) при снижении стоимости единичной трансакции (за счет экономии на масштабах или лучшей спецификации и защиты прав собственности государством), если эластичность спроса на трансакционные услуги по цене выше 1;
3) при постоянной или повышающейся удельной стоимости трансакционных услуг, если это повышение перекрывается экономией на издержках производства в «трансформационном» секторе в результате научно-технического прогресса;
4) при удорожании процесса обмена вследствие установления государством неэффективных правил, регулирующих отношения собственности.
2. Анализ трансакционных издержек в российской экономике
2.1. Динамика трансакционных издержек
С появлением корпоративного законодательства во второй половине 90-х гг. можно говорить о некоторой стабилизации в сфере прав собственности – борьба переместилась уже в правовое поле. Хотя фактор коррумпированности судов и государственных институтов вносит в результаты этой борьбы свои “поправки”, в значительной степени используются квази-правовые — на грани законности — методы или “дыры” в законодательстве. Тем не менее и для 2000 года были характерны ситуации правового нигилизма, когда захватчик власти в корпорации игнорирует реальную структуру акционерного капитала и тонкости процедурных вопросов управления.
Наиболее значимые корпоративные конфликты 2000 года были связаны с реорганизацией компанией или с процессами экспансии крупных предприятий или промышленных групп. В целом наблюдается смещение от внутрикорпоративных противостояний к враждебным внешним захватам.
В крупнейших компаниях России процесс реорганизации стал объективной необходимостью для дальнейшего долгосрочного развития. Тем не менее, по оценке Института корпоративного права и управления, эти процессы происходят при различном уровне прозрачности (с точки зрения интересов мелких акционеров). Можно выделить три типа реорганизации: консолидация РАО «Норильский никель» и НК «Сургутнефтегаз» (мелкие акционеры поставлены перед фактом), реструктуризация холдинга РАО «ЕЭС России» (мелкие акционеры проинформированы, но не привлечены изначально к подготовке программы), предприятия связи (информирование и привлечение мелких акционеров к разработке программы).
Необходимо отметить, что многие проблемы реструктуризации крупнейших холдингов связаны с последовательностью процессов их создания и приватизации. Широко известный конфликт 2000 г. между менеджментом и мелкими иностранными акционерами РАО «ЕЭС России» имеет в своей основе сложившуюся еще в середине 90-х гг. структуру собственности. Как известно, в РАО присутствуют государство как владелец контрольного пакета акций (долгосрочные стратегические интересы с сильным социальным фактором, но вместе с тем осознание необходимости радикальной технико-технологической реконструкции), миноритарные акционеры (краткосрочные интересы, связанные с динамикой курса акций), акционеры – представители трудового коллектива (специфические интересы сохранения рабочих мест и заработной платы). Конфликты, связанные с последней группой, будут иметь в будущем самостоятельное значение, но также касаются взаимоотношений РАО с региональными властями (социальные интересы и контроль региональных энергетических структур). Хотя генератором потенциальных конфликтов здесь выступает неоптимизированная структура собственности, определенный компромисс интересов может быть найден посредством выработки пока отсутствующих принципов корпоративного управления.
В 2000 году крупнейшие российские компании продемонстрировали позитивные изменения практически по всем показателям. Суммарные объемы выручки и нераспределенной прибыли 50 крупнейших компаний увеличились в среднем на 15%, а рост собственного капитала составил более 6%. Предприятия нефтегазовой отрасли по-прежнему получают основную долю всей выручки и прибыли, что отражает отраслевую структуру доходов экономики страны. Объем продаж нефтяных компаний достиг 71,5% от совокупной выручки вместо 64,4% по итогам предыдущего года. На втором месте по этому показателю с большим отрывом находятся крупнейшие предприятия металлургии (их доля в совокупном объеме выручки выросла с 12,7% до 15,2%).
Совокупный размер прибыли 50-ти крупнейших предприятий за период с 01.10.99 по 30.09.00 составил 12,9 млрд долл. по сравнению с 11 млрд долл. по итогам предыдущих четырех кварталов. Рентабельность этих компаний увеличилась с 20,8% до 21,6%, что свидетельствует о повышении эффективности финансово-хозяйственной деятельности предприятий. В то же время темпы роста рентабельности продаж замедлились. Совокупный размер собственного капитала 50 крупнейших компаний составил 67,2 млрд долл. или около 65,4% от активов. В данном соотношении существенных изменений не произошло (по итогам предыдущего периода доля в собственного капитала активах составляла 65%, при размере первого 63,3 млрд долл.). Капитализация крупнейших 50 компаний составила 50 млрд долл., причем нефтегазовая отрасль увеличила свой вес с 68% до 89%, электроэнергетика – с 16% до 18%, капитализация предприятий связи осталась на прежнем уровне (8%).
В 2000 г. около 15 крупных российских корпораций заявили о своем намерении выпустить депозитарные расписки. Показательно также, что большинство российских корпоративных заемщиков на рынке еврооблигаций стремились в срок выполнять свои обязательства по текущим платежам. Для 1999-2000 гг. стало характерно также возрождение интереса к рынку корпоративных облигаций.
Если до и в ходе кризиса 1998 года “бегство капиталов” из России носило тотальный характер, то в 1999-2000 гг. отмечен определенный рост реинвестирования капиталов. В основе этого процесса – рост рентабельности и эффективность вложений в российские предприятия после девальвации рубля, когда в некоторых отраслях норма прибыли имела значения, недостижимые в настоящее время за рубежом. Это не означает, тем не менее, что утрачивает свою актуальность проблема “бегства капиталов” – речь идет лишь о возросшем притоке ранее вывезенных средств в виде псевдоиностранных кредитов и в иных формах.
Таблица 1
Изменения в структуре собственности средних и крупных российских АО, 1994-2000 гг., % уставного капитала
1994
1996
1998
2000
Инсайдеры
60-65
55-60
50-55
30-35
Внешние акционеры
15-25
30-35
35-40
50-55
Государство
15-20
9-10
5-10
10-12
Имеющиеся данные за 2000 год свидетельствуют и о существенном изменении в структуре акционерного капитала российских предприятий (табл.1). Качественным переломным моментом является 1998 год. Резкое снижение доли инсайдеров (работников) и рост доли внешних акционеров отражают, во-первых, посткризисные процессы концентрации собственности (в том числе связанные с резким падением стоимости акций), во-вторых – снижение официально зарегистрированной доли менеджеров в среднем от 12-16% в 1996 г. до 7-8% в настоящее время[7]. Последнее связано либо с прямым переходом акций внешним акционерам (продажа или изъятие за долги), либо с расширением практики неформального контроля со стороны менеджеров (перевод имеющихся или оформление скупленных акций на аффилированные структуры).
В сентябре 2000 г. правительство внесло в Госдуму очередной проект программы приватизации на 2001 год, в котором наибольшие вопросы традиционно вызывает список объектов. В списке фигурировали и крупнейшие предприятия (холдинги), приватизация пакетов акций которых уже несколько раз переносилась. Это свидетельствует, в частности, о сложившемся формальном подходе правительства к документу, который с 1997 года парламентом не был принят ни разу. Проекты нового закона о приватизации в принципе исключают контроль Госдумы за приватизацией посредством принятия списков крупнейших предприятий. В этой связи Госдумой в сентябре 2000 г. принят в первом чтении законопроект, внесенный в ГосДуму от КПРФ и аграрнопромышленной группы (поправки в закон о приватизации), запрещающий отчуждение из федеральной собственности пакетов акций крупных АО (балансовая стоимость основных фондов которых на 1 января 2000 г. превышала 5 000 000 МРОТ) до принятия программы приватизации. В проект бюджета на 2001 год была внесена поправка, в соответствии с которой до принятия программы приватизации сделки по крупным предприятиям запрещены.
продолжение
--PAGE_BREAK--