--PAGE_BREAK--Законодательство о банкротстве рассматриваемого периода было трудно не только создавать, но и применять. По свидетельству известного российского цивилиста Г.Ф. Шершеневича, «многие статьи были построены настолько сложно, что затрудняли не только торговых лиц, но и опытных юристов».
Революция 1917 г. внесла коррективы в законотворческий процесс. Основные преобразования происходили в области государственного права. Тем не менее даже в реформировании правоотношений, регулируемых государственным правом, находили отражение вопросы несостоятельности. Так, например, в Положении о выборах в Учредительное собрание (2 октября 1917 г.) указывалось, что «права участия в выборах лишаются: ...3) несостоятельные должники, признанные на основании вступивших в законную силу судебных определений банкротами злонамеренными, — до истечения трех лет по таковом признании».
Следующим этапом в развитии института несостоятельности (банкротства) было принятие в 1922 г. Гражданского кодекса РСФСР, в 1923 г. — Гражданского процессуального кодекса РСФСР (в 1927 г. в него были введены соответствующие главы, предназначенные для регулирования вопросов несостоятельности). Законодателем были детально регламентированы отдельные положения, в частности, касающиеся условий признания сделок недействительными, правил зачета взаимных требований, отказа управляющего от исполнения неисполненных договоров и т.д.
С 1930-х гг. в России правоотношения, связанные с несостоятельностью предприятий, практически не регулировались. Официальная доктрина не признавала институт банкротства, поскольку при плановой социалистической экономике, как утверждалось, нет места несостоятельности. Более того, в начале 1960-х гг. нормы о банкротстве вообще были исключены из законодательства СССР.
В законодательстве Российской Федерации институт банкротства получил правовое закрепление в 1992 г. в Законе РФ от 19 ноября 1992 г. N 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» (далее — Закон о банкротстве 1992 г.), а затем в ст. ст. 61 и 65 ГК РФ.
Между тем следует отметить, что с принятием первой части ГК РФ многие положения Закона о банкротстве 1992 г. устарели, что не могло, в свою очередь, не сказаться на правоприменительной практике: в 1993 — 1994 гг. федеральное законодательство о несостоятельности (банкротстве) широко не применялось. Так, достаточно сказать, что в 1994 г. во всех арбитражных судах России было рассмотрено около 100 дел о признании предприятий несостоятельными [3].
Таким образом, главными причинами необходимости реформирования законодательства о банкротстве явилось отсутствие опыта его применения и нецелесообразность заимствования практики у иных, более развитых в экономическом и политическом плане стран без учета российской специфики. За шесть лет применения Закона о банкротстве 1992 г. в нашей стране выявился ряд объективных оснований, способствовавших принятию в 1998 г. нового Закона о банкротстве, учитывающего как опыт ведущих зарубежных стран, так и специфику российской действительности. В результате этого была создана российская правовая система регулирования несостоятельности (банкротства), не уступающая мировым аналогам. Вместе с тем следует заметить, что данный Закон не смог в полной мере обеспечить эффективную правовую защиту интересов субъектов гражданского оборота в области несостоятельности. Федеральный закон от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве 1998 г.) был в большей степени направлен на защиту интересов кредиторов. В результате он из средства оздоровления экономики превратился в источник конфликтов, привел к разорению многих платежеспособных предприятий. Нередко кредиторы были заинтересованы не в осуществлении мер по финансовому оздоровлению предприятий, а в их банкротстве и овладении их имуществом.
Эти и многие другие обстоятельства вызвали необходимость разработки и принятия нового Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» 2002 г[4].
2. Российское законодательство о несостоятельности (банкротстве)
Существующие государственные системы правового регулирования несостоятельности отличаются друг от друга теми конкретными целями, которые ставят перед собой законодатели тех или иных государств. Эти цели могут быть самыми разнообразными, к примеру:
— увеличение возврата средств, полученных в ходе реабилитационных мероприятий или ликвидации должника, в интересах всех сторон;
— спасение бизнеса жизнеспособного предприятия (и (или) юридического лица);
— справедливое распределение средств между сторонами;
— осуществление мер по реструктуризации предприятия в период до банкротства и т.д.
В результате приоритетной задачей для одних является повышение возврата средств кредиторам (модель (концепция) Манфреда Бальца), для других — спасение бизнеса и сохранение рабочих мест, что вызывает повышение цены кредита в ущерб интересам кредиторов (английская концепция). Третья модель (американская, французская, российская системы) ставит в качестве основной задачи эффективное распределение имущества и выполнение макроэкономических функций. С этой точки зрения необходим такой механизм правового регулирования несостоятельности (банкротства), который позволил бы найти компромисс между сохранением жизнеспособных предприятий и недопустимостью ущемления прав кредиторов.
С этой точки зрения необходим такой механизм правового регулирования несостоятельности (банкротства), который позволил бы найти компромисс между сохранением жизнеспособных предприятий и недопустимостью ущемления прав кредиторов.
Действующее российское законодательство о несостоятельности (банкротстве) представляет собой сложную систему правовых норм, основанием которой, безусловно, являются положения ГК РФ. Данные положения можно разделить на три группы:
— нормы ГК РФ, непосредственно регулирующие несостоятельность (банкротство) индивидуальных предпринимателей (ст. 25) и юридических лиц (ст. 65);
— нормы ГК РФ, содержащие специальные указания по применению положений о несостоятельности (банкротстве) — ст. ст. 64 (об очередности удовлетворения требований кредиторов), 56, 105 (о субсидиарной ответственности лиц, которые имеют право давать обязательные для должника — юридического лица указания либо иным образом определять его действия, за доведение должника до банкротства) и др.;
— нормы ГК РФ, непосредственно не затрагивающие отношения несостоятельности (банкротства), но имеющие определяющее значение для решения вопросов, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством) юридических лиц (например, положения, регулирующие организационно-правовые формы юридических лиц, вопросы ответственности за нарушение обязательств и т.д.).
Центральное место в системе правового регулирования несостоятельности (банкротства) занимает Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», задачами которого являются, с одной стороны, исключение из гражданского оборота неплатежеспособных субъектов, а с другой — предоставление возможности добросовестным предпринимателям улучшить свои дела под контролем арбитражного суда и кредиторов и вновь достичь финансовой стабильности. В этом смысле институт банкротства служит гарантией социальной справедливости в условиях рынка, одним из основных элементов которого является конкуренция.
Кроме того, в систему законодательства, регулирующего несостоятельность (банкротство), входят: Федеральный закон от 25 февраля 1999 г. N 40-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» (с изменениями и дополнениями), Федеральный закон от 24 июня 1999 г. N 122-ФЗ «Об особенностях несостоятельности (банкротства) субъектов естественных монополий топливно-энергетического комплекса», а также иные нормативные акты. К числу последних, в частности, следует отнести Постановление Правительства РФ от 3 февраля 2005 г. N 52 «О регулирующем органе, осуществляющем контроль за деятельностью саморегулируемых организаций арбитражных управляющих», Постановление Правительства РФ от 29 мая 2004 г. N 257 «Об обеспечении интересов Российской Федерации как кредитора в делах о банкротстве и в процедурах банкротства» (с изменениями и дополнениями), Постановление Правительства РФ от 19 сентября 2003 г. N 586 «О требованиях к кандидатуре арбитражного управляющего в деле о банкротстве стратегического предприятия или организации» и др. Вопросам несостоятельности посвящены также и некоторые судебные акты — информационное письмо Президиума ВАС РФ от 15 августа 2003 г. N 74 «Об отдельных особенностях рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций», Постановление Пленума ВАС РФ от 8 апреля 2003 г. N 4 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие Федерального закона „О несостоятельности (банкротстве)“, Постановление Пленума ВАС РФ от 15 декабря 2004 г. N 29 „О некоторых вопросах практики применения Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)» и др.
Анализ действующего законодательства о банкротстве позволил сформулировать следующие принципиальные положения:
1) институт банкротства не может быть отнесен только к одной отрасли права, поскольку является комплексным институтом права, сочетающим нормы различных его отраслей. В рамках гражданско-правового регулирования банкротство служит лишь одним из оснований ликвидации юридического лица, остальные же отношения (например, судебный и внесудебный порядок) урегулированы нормами других отраслей права.
Таким образом, законодательство о несостоятельности, носящее комплексный характер, находится на стыке публичного и частного права. Поэтому не случаен тот факт, что Закон о банкротстве 2002 г., как и Закон о банкротстве 1998 г., наряду с материально-правовыми нормами содержит достаточно большое количество норм процессуального характера (основная часть таких норм, регламентирующих порядок разрешения дел о банкротстве, содержится в гл. III Закона о банкротстве 2002 г.; кроме этого, часть норм процессуального характера включена в главы, касающиеся особенностей применения процедур банкротства в отношении отдельных участников имущественного оборота);
2) основной тенденцией законодательства о несостоятельности (банкротстве) является развитие его по схеме: общий закон — специальный закон — другие нормативные акты.
К числу общих законов прежде всего следует отнести ГК РФ и Арбитражный процессуальный кодекс РФ (далее — АПК РФ). В соответствии со ст. 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства). Это означает, что во всех случаях, если иное не установлено специальными законами о банкротстве, применяются положения АПК РФ.
Специальные законы — это Закон о банкротстве 2002 г., Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций», Федеральный закон «Об особенностях несостоятельности (банкротстве) субъектов естественных монополий топливно-энергетического комплекса».
Необходимо отметить, что законодательство о несостоятельности (банкротстве) должно включать в себя не только акты федерального уровня, но и акты субъектов РФ, принимаемые по отдельным вопросам с учетом особенностей экономического развития отдельных субъектов РФ, специфики государственного управления в регионах;
3) одним из направлений реформирования современного законодательства о несостоятельности (банкротстве) является внесение в него изменений и дополнений (порой лишь механическое). Такой путь зачастую сопровождается поспешными выводами, облекаемыми в форму различных законопроектов. Между тем в настоящее время важен концептуальный подход. В связи с этим в литературе обоснованно отмечается, что «наиболее актуальной задачей в деле совершенствования законодательства о несостоятельности (банкротстве) является выработка единой концепции его реформирования, предполагающей поиск основных направлений изменения указанного законодательства с ясным представлением о целях, которые должны быть достигнуты, а также о системных последствиях внесения соответствующих изменений»[5].
3. Методические основы банкротства предприятий
C 3 декабря 2002 г. вступил в силу Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон N 127-ФЗ). Он содержит много существенных новшеств в правовом регулировании. Применение нового порядка к процедурам оздоровления и банкротства предприятий имеет огромное значение для повышения их финансовой устойчивости и снижения риска коррумпированного банкротства. Особенно это важно для стратегических федеральных унитарных предприятий и муниципальных унитарных предприятий, так как в этом году осуществляется их приватизация.
3.1 Порядок обращения в суд
Для возбуждения дела о банкротстве по заявлению конкурсного кредитора или по заявлению уполномоченного органа по денежным обязательствам перед бюджетом (налогам, сборам, таможенным платежам) принимаются требования, подтвержденные вступившим в законную силу решением суда, арбитражного суда или третейского суда. В свою очередь, требования уполномоченных органов об уплате обязательных платежей в бюджет принимаются во внимание для возбуждения дела о банкротстве, если они подтверждены решением налогового или таможенного органа о взыскании задолженности за счет имущества должника. При этом право на обращение в арбитражный суд возникает у конкурсного кредитора или уполномоченного органа по истечении 30 дней с даты направления (предъявления к исполнению) исполнительного документа в службу судебных приставов и его копии должнику (п.2 ст.7 Закона N 127-ФЗ). В свою очередь, право на обращение в арбитражный суд возникает у уполномоченного органа по обязательным платежам по истечении 30 дней с даты принятия решения о взыскании задолженности за счет имущества должника.
Прежде чем возбудить процедуру о признании предприятия банкротом, заинтересованный кредитор должен сначала в суде подтвердить правоту своих требований, дождаться вступления в законную силу судебного акта, обратиться в службу судебных приставов и только после этого возбудить процедуру банкротства. Тем самым существенно усилены гарантии прав должника от действий недобросовестных кредиторов, поскольку теперь процессу банкротства предшествует судебный процесс, проверяющий обоснованность претензий кредитора. В том случае, если претензии кредитора обоснованны, у должника имеется достаточно времени, чтобы их выполнить, например, заключив мировое соглашение в ходе судебного процесса о взыскании долга.
В таблице приведены размеры денежного требования к должнику (задолженности должника перед кредитором), при наличии которой возможно возбуждение дела о банкротстве.
Размер денежных требований к должнику
Юридическому лицу
Не менее 100 000 руб.
Физическому лицу
Не менее 10 000 руб.
3.2 Арбитражные управляющие
В процессе банкротства огромное значение имеет фигура арбитражного управляющего. Арбитражный управляющий назначается арбитражным судом и осуществляет в отношении должника организационные и управленческие функции в рамках процедуры банкротства.
При осуществлении наблюдения им является временный управляющий, при финансовом оздоровлении — арбитражный управляющий, при внешнем управлении — внешний управляющий, при конкурсном производстве — конкурсный управляющий.
В Законе N 127-ФЗ введены новые нормы в отношении арбитражных управляющих:
1) дополнительные профессиональные требования;
2) меры ответственности за нарушение норм Закона N 127-ФЗ;
3) обязательное страхование ответственности;
4) в процесс банкротства введены саморегулируемые организации арбитражных управляющих.
3.3 Обязательное страхование ответственности арбитражного управляющего
Договор страхования ответственности арбитражного управляющего должен быть заключен на срок не менее одного года с обязательным последующим возобновлением на тот же срок. Согласно п.8 ст.20 Закона N 127-ФЗ минимальная сумма финансового обеспечения (страховая сумма по договору страхования) не может быть менее чем 3 000 000 руб. в год. Кроме того, арбитражный управляющий в течение 10 дней с даты его утверждения арбитражным судом должен дополнительно застраховать свою ответственность на случай причинения убытков лицам, участвующим в деле о банкротстве. К таким лицам относятся в первую очередь должник, конкурсные кредиторы, уполномоченные органы. Размер ответственности арбитражного управляющего, подлежащей страхованию, определяется в зависимости от балансовой стоимости активов должника по состоянию на последнюю отчетную дату, предшествующую введению процедуры банкротства. Размеры страхования ответственности арбитражного управляющего приведены в таблице.
продолжение
--PAGE_BREAK--Таблица 1
Размеры страхования ответственности арбитражного управляющего
Балансовая
стоимость
активов
предприятия-
должника
Размер ответственности
От 100 млн руб.
до 300 млн руб.
3% от балансовой стоимости активов,
превышающей 100 млн руб.
От 300 млн руб.
до 1 млрд руб.
6 млн руб. + 2% от балансовой стоимости
активов, превышающей 300 млн руб.
Свыше 1 млрд руб.
20 млн руб. + 1% от балансовой стоимости
активов, превышающей 1 млрд руб.
3.4 Обязанности организации-должника
Инициатором рассмотрения дела о банкротстве в арбитражном суде могут выступать должник, конкурсный кредитор, а также уполномоченные органы. При этом Закон N 127-ФЗ различает случаи, когда должник вправе обратиться с таким заявлением в арбитражный суд, и случаи, когда данное право превращается в обязанность. Должник вправе подать в арбитражный суд заявление в случае предвидения банкротства при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что он не в состоянии будет исполнить денежные обязательства или обязанность по уплате обязательных платежей в установленный срок (ст.8 Закона N 127-ФЗ).
Пример 1. Основным видом деятельности ООО «Транс-экспресс» является перевозка пассажиров маршрутными такси. В результате проверки соблюдения лицензионных требований и условий действие лицензии ООО «Транс-экспресс» на перевозку пассажиров было приостановлено лицензирующим органом.
Лицензирующий орган обратился в суд с заявлением о прекращении действия лицензии по причине неудовлетворительного технического состояния транспортных средств, недостаточной квалификации водителей и т.п. Ввиду приостановления действия лицензии ООО «Транс-экспресс» не смогло погасить задолженность перед поставщиком горюче-смазочных материалов, оплатить ремонт автомобилей, а также приостановило выплаты текущих налоговых платежей. Не дожидаясь решения суда о прекращении действия лицензии, учредителями ООО «Транс-экспресс» было принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника.
Вместе с тем в ст.9 Закона N 127-ФЗ установлен ряд случаев, когда руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд. К ним относятся, в частности, следующие случаи:
1) удовлетворение требований одного или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств, а также обязанности по уплате платежей в бюджет в полном объеме перед другими кредиторами;
2) органом должника, уполномоченным на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;
3) обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможным хозяйственную деятельность должника.
При этом в Законе N 127-ФЗ даны временные ограничения на срок подачи заявления должника — не позднее месяца с даты возникновения соответствующих обстоятельств.
Пример 2. Основным видом деятельности ООО «Лесной ряд» является производство пиломатериалов в арендованном цехе. При этом уставный капитал ООО «Лесной ряд» оплачен имуществом (деревообрабатывающим станком). В собственности общества также имеются еще три станка и грузовой автомобиль «КамАЗ».
В результате маркетинговых просчетов ООО «Лесной ряд» не смогло своевременно реализовать большой объем готовой продукции и как следствие погасить заем в размере 2 000 000 руб., взятый у организации-контрагента. Заимодавец обратился в суд, который взыскал с ООО «Лесной ряд» сумму займа, а также проценты. Судебным приставом-исполнителем было обращено взыскание на имущество ООО «Лесной ряд», из-за чего станки и автомобиль были реализованы на торгах. Вследствие утраты производственной базы деятельность ООО «Лесной ряд» стала невозможной, и учредителями фирмы было принято решение о подаче заявления о признании ООО «Лесной ряд» банкротом.
Невыполнение обязанности по подаче заявления должника чревато рядом негативных последствий, предусмотренных в ст.10 Закона N 127-ФЗ. В частности, неподача заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены в ст.9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых этим Законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления.
В п.5 ст.10 Закона N 127-ФЗ предусмотрено применение административной и уголовной ответственности в отношении руководителя и членов органов управления должника при нарушении ими норм, установленных в ст.10 данного Закона.
Теперь рассмотрим основные моменты в правовом регулировании процедур банкротства организаций: наблюдении, финансовом оздоровлении, внешнем управлении, конкурсном производстве и мировом соглашении.
3.5 Наблюдение
Наблюдение устанавливает в отношении должника ряд дополнительных обязанностей и ограничений. В ходе наблюдения полномочия руководителя организации-должника, иных органов управления должника осуществляются с учетом ограничений, установленных в ст.64 Закона N 127-ФЗ.
Так, органы управления должника могут совершать только с письменного согласия временного управляющего сделки (несколько взаимосвязанных между собой сделок):
— если они связаны с приобретением или отчуждением имущества должника, балансовая стоимость которого составляет более 5 процентов балансовой стоимости активов должника на дату введения наблюдения;
— если они связаны с получением и выдачей займов (кредитов), выдачей поручительств и гарантий, уступкой прав требования, переводом долга, учреждением доверительного управления имуществом должника.
Кроме того, органы управления должника не вправе принимать управленческие решения, перечисленные в п.3 ст.64 Закона N 127-ФЗ. Перечень таких решений является закрытым и включает решения:
— о реорганизации (слиянии, присоединении, разделении, выделении, преобразовании) и ликвидации должника;
— о создании юридических лиц или об участии должника в иных юридических лицах;
— о создании филиалов и представительств;
— о выплате дивидендов или распределении прибыли должника между его учредителями;
— о размещении должником облигаций и иных эмиссионных ценных бумаг, за исключением акций;
— о выходе из состава учредителей (участников) должника, приобретении у акционеров ранее выпущенных акций;
— об участии в ассоциациях, союзах, холдинговых компаниях, финансово-промышленных группах и иных объединениях юридических лиц;
— о заключении договоров простого товарищества.
Компетенция первого собрания кредиторов определена в ст.73 Закона N 127-ФЗ.
3.6 Финансовое оздоровление
Финансовое оздоровление включено в перечень процедур банкротства, установленный в ст.27 Закона N 127-ФЗ применительно к юридическим лицам. Смысл данной процедуры сводится к созданию условий для восстановления финансовой устойчивости предприятия-должника за счет средств, представляемых его учредителями, акционерами, участниками, а также заинтересованными третьими лицами. Финансовое оздоровление вводится определением арбитражного суда на основании решения собрания кредиторов на срок не более двух лет. Так установлено в п.п.1 и 6 ст.80 Закона N 127-ФЗ.
Инициаторами введения в отношении должника процедуры финансового оздоровления могут быть несколько категорий лиц. Во-первых, сам должник на основании решения своих учредителей (участников) или органа, уполномоченного собственником имущества должника, если должником является государственное унитарное предприятие, основанное на праве хозяйственного ведения. Во-вторых, третьи лица, например контрагенты должника (п.1 ст.78 Закона N 127-ФЗ).
Согласно ст.76 Закона N 127-ФЗ, ходатайство о введении финансового оздоровления адресуется первому собранию кредиторов. Кроме того, при таком ходатайстве должен прилагаться ряд документов, перечень которых определен в п.5 ст.77 Закона N 127-ФЗ. К таким документам относятся: план финансового оздоровления, график погашения задолженности, протокол общего собрания учредителей (участников) должника или решение органа, уполномоченного собственником имущества должника — унитарного предприятия. Аналогичные требования установлены и в отношении ходатайства третьего лица о введении финансового оздоровления.
В период финансового оздоровления органы управления должника осуществляют свои полномочия с ограничениями. Так, в соответствии с п.3 ст.82 Закона N 127-ФЗ должник не вправе без согласия собрания кредиторов совершать сделки, в совершении которых у него имеется заинтересованность или которые:
— связаны с приобретением или отчуждением имущества должника, балансовая стоимость которого составляет более 5 процентов балансовой стоимости активов должника на последнюю отчетную дату, предшествующую дате заключения сделки;
— влекут за собой выдачу займов (кредитов), выдачу поручительств и гарантий, а также учреждение доверительного управления имуществом должника.
Кроме того, без согласия собрания кредиторов и лиц, предоставивших обеспечение для исполнения должником обязательств перед кредиторами, должник не вправе принимать решение о своей реорганизации.
Ряд действий органы управления должника должны согласовывать с административным управляющим. К таким действиям относятся сделки, которые:
— влекут за собой увеличение кредиторской задолженности должника более чем на 5 процентов суммы требований кредиторов на дату введения финансового оздоровления;
— связаны с приобретением или отчуждением имущества должника, за исключением реализации имущества должника, реализуемого им в процессе обычной хозяйственной деятельности;
— влекут за собой уступку прав требований, перевод долга;
— влекут за собой получение займов, кредитов.
Необходимо отметить, что сделки должника, совершенные с нарушением порядка, установленного в ст.82 Закона N 127-ФЗ, могут быть признаны недействительными по заявлению лиц, участвующих в деле о банкротстве.
Не позднее чем за месяц до истечения установленного срока финансового оздоровления должник обязан представить административному управляющему отчет о результатах проведения финансового оздоровления, к которому прилагаются следующие документы:
— баланс должника на последнюю отчетную дату;
— отчет о прибылях и убытках должника;
— документы, подтверждающие погашение требований кредиторов.
3.7 Внешнее управление
Инициатором введения внешнего управления выступает собрание кредиторов. Так, на основании принятого им решения арбитражный суд вводит данную процедуру, а также утверждает внешнего управляющего на основании вынесенного судом определения.
В Законе N 127-ФЗ введены меры по восстановлению платежеспособности должника, реализуемые в рамках внешнего управления:
1) увеличение уставного капитала должника за счет взносов участников и третьих лиц;
2) размещение дополнительных обыкновенных акций должника;
3) замещение активов должника.
Предельный срок внешнего управления не может превышать полутора лет, за исключением следующих случаев, когда:
— собранием кредиторов принято решение об утверждении или изменении плана внешнего управления, срок которого не превышает максимальный срок внешнего управления;
— собранием кредиторов по результатам подведения итогов внешнего управления принято решение об обращении в арбитражный суд с ходатайством о продлении внешнего управления на срок, не превышающий максимальный срок внешнего управления.
В этих случаях срок внешнего управления может быть продлен еще на шесть месяцев.
3.8 Конкурсное производство
Конкурсное производство — это процедура банкротства, применяемая к должнику, признанному банкротом, в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов. Эта процедура проводится уже после принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом.
Предусмотрен срок проведения конкурсного производства, который составляет один год, но он может быть продлен по ходатайству лица, участвующего в деле, на шесть месяцев. Арбитражный суд при принятии решения о признании должника банкротом утверждает конкурсного управляющего, а также определяет размер его вознаграждения.
Согласно п.5 ст.53 и п.1 ст.146 Закона N 127-ФЗ в нем предусмотрена возможность перехода от конкурсного производства к внешнему управлению. Это правовое новшество носит, безусловно, положительный характер.
3.9 Мировое соглашение
Мировое соглашение представляет собой процедуру банкротства, применяемую на любой стадии рассмотрения дела о банкротстве в целях прекращения производства по делу о банкротстве путем достижения соглашения между должником и кредиторами.
Поэтому мировое соглашение является особой процедурой банкротства. Должник, его конкурсные кредиторы и уполномоченные органы вправе заключить мировое соглашение на любой стадии рассмотрения арбитражным судом дела о банкротстве, будь то стадия наблюдения, финансового оздоровления, внешнего управления или конкурсного производства. Особенности заключения мирового соглашения на каждой из указанных стадий определяются гл.VIII Закона N 127-ФЗ.
Перечень условий, соблюдение которых необходимо для утверждения мирового соглашения арбитражным судом, предусмотрен ст.158 Закона N 127-ФЗ. Так, мировое соглашение может быть утверждено арбитражным судом только после погашения задолженности по требованиям кредиторов первой и второй очереди.
Неисполнение обязанности по погашению задолженности по требованиям кредиторов первой и второй очереди является безусловным основанием для отказа в утверждении мирового соглашения. Кроме того, согласно п.2 ст.160 Закона N 127-ФЗ, дополнительными основаниями для отказа арбитражным судом в утверждении мирового соглашения являются:
— нарушение установленного законом порядка заключения мирового соглашения;
— несоблюдение формы мирового соглашения;
— нарушение прав третьих лиц;
— противоречие условий мирового соглашения Закону N 127-ФЗ, другим федеральным законам и нормативным правовым актам;
— наличие иных предусмотренных гражданским законодательством оснований ничтожности сделок.
Отказ в утверждении мирового соглашения оформляется в форме определения арбитражного суда, которое может быть обжаловано. При этом необходимо отметить, что вынесение арбитражным судом определения об отказе в утверждении мирового соглашения не препятствует заинтересованным лицам заключить новое мировое соглашение и представить его на рассмотрение арбитражного суда[6].
4. Выявление сущности банкротства в условиях рыночного хозяйства на основе определения сущности и соотношения терминов
«банкротство» и «несостоятельность».
Банкротство, по мнению автора данной курсовой работы, в условиях рыночного хозяйства жестко законодательно регламентировано[7] и этим обстоятельством усложняется выявление именно экономической сущности данного понятия и явления. Поэтому автор считает необходимым произвести экономико-правовой анализ сущности.
В делах о несостоятельности (банкротстве) можно выделить три категории должников. Первая — должники полностью добросовестные, в процессе банкротства которых не подлежат применению какие-либо нормы уголовного или административного права. Вторая — должники, в процессе банкротства которых определенные субъекты повели себя недобросовестно, нарушив уголовно — правовые либо административные запреты (сам должник не знал и не должен был знать о противоправном поведении указанных лиц). В качестве примера можно привести ситуацию, когда временный управляющий без ведома должника совершает сделки в интересах третьих лиц либо когда третьи лица в собственных интересах скрывают имущество должника. Третья категория — должники, которые своими действиями нарушили нормы уголовного или административного права ст. 195 («Неправомерные действия при банкротстве»), ст. 196 («Преднамеренное банкротство»), ст. 197 («Фиктивное банкротство») Уголовного кодекса Российской Федерации либо ст. 14.12 («Фиктивное или преднамеренное банкротство») и ст. 14.13 («Неправомерные действия при банкротстве») Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. К третьей категории следует отнести и тех должников, с ведома которых кредиторы либо третьи лица предпринимают противозаконные действия.
С точки зрения причинения вреда кредиторам описанные категории должников весьма различаются. Тем не менее все должники называются несостоятельными (банкротами). Любой термин должен иметь строго определенное значение, в этом суть юридической терминологии. Тот факт, что одно и то же понятие используется для обозначения совершенно разных правовых явлений, следует признать недостатком действующего российского конкурсного законодательства.
продолжение
--PAGE_BREAK--Закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 8 января 1998 г. понятия «несостоятельность» и «банкротство» рассматривал как синонимы. Эта позиция сохранена законодателем и в новом Федеральном законе «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г.
С точки зрения как теории, так и практики конкурсного права очень важен ответ на вопрос: действительно ли несостоятельность означает банкротство (и наоборот), либо эти термины имеют самостоятельное значение, и, следовательно, их необходимо дифференцировать? Для исчерпывающего ответа представляется необходимым исследовать значение этих терминов на основе анализа дореволюционного и современного законодательства.
В современном законодательстве России, а именно в Гражданском кодексе (ст. 25, 64, 65), Федеральном законе от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», Федеральном законе от 25 февраля 1999 г. N 40-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций», Федеральном законе от 24 июня 1999 г. N 122-ФЗ «Об особенностях несостоятельности (банкротства) субъектов естественных монополий топливно — энергетического комплекса», а также в Уголовном и Административном кодексах понятия «несостоятельность» и «банкротство» не дифференцируются. Между тем в литературе высказывалось мнение, что банкротством следует считать несостоятельность, сопряженную с таким виновным поведением должника, которое причиняет или имеет целью причинение вреда кредиторам. Такого мнения придерживались некоторые русские ученые конца XIX — начала XX века, в частности Г.Ф. Шершеневич, П.П. Цитович, А.Ф. Трайнин, но начало формироваться оно значительно раньше.
Е.В. Смирнова приходит к выводу о том, что несостоятельность по русскому дореволюционному праву была аналогом современного банкротства. При этом банкротством считалась другая ситуация, связанная с совершением преступления.
Серьезная попытка дифференцировать указанные понятия была сделана в Уставе 1800 г. В ст. 131 данного Устава указывается: "… для отличения беспорочного банкрота от прочих называть отныне пришедшего в несостояние упадшим, которое звание означает в нем несчастного, а не бесчестного человека; неосторожного и злостного называть банкротом".
Очевидно, уже тогда начало формироваться мнение, что банкрот — нечестный человек, имевший умысел на причинение вреда кредиторам. Окончательно этот вопрос не был решен и в Уставе 1832 г., но из анализа его положений можно сделать вывод, что банкротство не является обязательным признаком несостоятельности. Такого мнения придерживались многие русские юристы. Так, П.П. Цитович, говоря о способах прекращения юридических лиц, отмечал, что «компания может быть объявлена несостоятельною, конечно, без квалификации несостоятельности в банкротство».
Г.Ф. Шершеневич писал, что «под банкротством следует понимать неосторожное или умышленное причинение несостоятельным должником ущерба кредиторам посредством уменьшения или сокрытия имущества».
Таким образом, Г.Ф. Шершеневич считал, что банкротство предполагает несостоятельность, при этом для констатации банкротства необходимо только одновременное наличие несостоятельности и преступных действий, причинную связь между ними искать не следует. Несмотря на то что четкого законодательного разграничения между понятиями не существовало, многие законы, регулирующие отдельные проблемы, по-разному относились к несостоятельным и банкротам. Так, в Законе «О правах и обязанностях семейственных» ясно прослеживается это разграничение.
Как отмечал П.П. Цитович, несостоятельность торговца может оказаться банкротством, а сам он — банкротом с видами на тюрьму, если не на лишение всех прав состояния и ссылку.
А.Ф. Трайнин в своей работе «Несостоятельность и банкротство» (Санкт — Петербург, 1913 г.) писал: «Банкротство — деликт своеобразный: он слагается из двух элементов, из которых один (несостоятельность) — понятие гражданского права, другой (банкротское деяние) — понятие уголовного права. Эта сложность состава банкротства чрезмерно затемняет его юридическую природу».
В связи с этим возникла дискуссия о том, с какого момента должны применяться уголовно — правовые нормы к банкроту. С одной стороны, утверждалось, что уголовное преследование не должно зависеть от решения гражданского суда, причем для возбуждения уголовного дела достаточно наличия признаков преступления при факте прекращения платежей, поскольку преступление должно преследоваться непосредственно после его обнаружения. Но если вопрос о банкротстве будет решаться уголовным судом до решения гражданским судом вопроса о несостоятельности, то возможно столкновение двух юрисдикций.
Г.Ф. Шершеневич считал, что если «лицо, относительно которого гражданский суд отверг наличность несостоятельности, будет осуждено как банкрот уголовным судом, и наоборот, когда лицо, объявленное несостоятельным от имени гражданского суда, будет освобождено от уголовного преследования, несмотря на обнаружившиеся в конкурсном процессе улики, то такая ситуация будет вести к подрыву судебного авторитета и многочисленным ошибкам, вызванным хотя бы тем, что гражданский суд гораздо более компетентен в вопросах несостоятельности, чем уголовный».
По мнению Шершеневича, компетенция уголовного суда должна начинаться с момента признания несостоятельности и определения ее свойства судом гражданским.
Таким образом, в дореволюционном конкурсном праве обязанности по определению свойства несостоятельности лежали на органах конкурсного производства. Вопрос о наличии признаков банкротства (преступных действий) должника решался сначала конкурсным управлением (причем тогда, когда все гражданское производство было окончено), затем общим собранием кредиторов. Окончательно этот вопрос решал гражданский суд, решения которого были принципиальными для возбуждения уголовного преследования.
Однако на практике такое решение вопроса о банкротстве не имело положительного значения: поскольку конкурсное управление должно было осуществлять несвойственные ему функции публичного обвинения, оно бездействовало в этом направлении. Так, А.Ф. Трайнин приводит интересные данные: с 1902 по 1908 г. в среднем по России за банкротство из общей массы дел было осуждено менее 2% человек, причем количество оправданных по обвинению в банкротстве составило 87,7% в то время как средний процент оправданных по остальным преступлениям равнялся 36,5%
Эти факты говорили о том, что решить дело было крайне сложно, поскольку все материалы попадали в уголовный суд слишком поздно, уже на завершающем этапе конкурсного производства.
Некоторые ученые утверждали, что нельзя предоставлять органу конкурсного управления и собранию кредиторов возможность решать вопрос о свойстве несостоятельности, поскольку это означает «перенесение судебных функций с суда государственного на установление частное, что никоим образом не может быть допущено».
Кроме того, «обсуждение в порядке конкурсного производства вопроса о виновности должника в банкротстве, с одной стороны, излишне усложняет конкурсное производство, а с другой — без всякого основания стесняет преследование должника в уголовном порядке».
А.Ф. Трайнин видел решение данной проблемы в необходимости установления вмешательства прокурора в дело непосредственно после объявления судом о несостоятельности, с тем чтобы освободить конкурсное управление от необходимости решать вопрос о свойстве несостоятельности и не потерять время, необходимое для доказательства факта банкротства.
На основе дореволюционного российского конкурсного права Е.В. Смирнова делает совершенно справедливые выводы, что в законодательстве того времени выделялись четыре существенных признака банкротства, с которыми (при некоторых корректировках) следует согласиться.
Во-первых, поскольку банкротство представляло собой действие, совершенное несостоятельным должником, то обязательным его признаком было наличие несостоятельности. Во-вторых, банкротство считалось преступлением и тогда, когда в основе преступного деяния лежала неосторожность должника. В этом случае речь шла об обычном (простом) банкротстве. Если же преступные деяния совершались с умыслом на причинение вреда кредиторам, банкротство являлось злостным и каралось намного строже, чем неумышленное банкротство. В-третьих, банкротство как преступление существовало, только если вред причинялся кредиторам. В-четвертых, вред, причиненный кредиторам, представлял собой уменьшение либо сокрытие ценностей, принадлежащих имуществу должника.
Очень четко понятия «несостоятельность» и «банкротство» разграничивались во Франции. Из истории известен следующий интересный факт: при обсуждении в Государственном Совете проекта соответствующего закона Наполеон настаивал на том, что банкротом следует называть каждого несостоятельного, пока он не докажет отсутствие намерения причинить вред кредиторам и не получит от суда свидетельства, его оправдывающего. Однако это предложение было признано слишком суровым и не вошло в закон. В советском праве периода нэпа наблюдались попытки разграничить указанные понятия. А.Ф. Клейнман писал, что сама по себе несостоятельность не рассматривается как банкротство, т.е. социально опасное действие, влекущее применение мер социальной защиты, но если в процессе ликвидации выявятся такие моменты в деятельности несостоятельного, которые свидетельствуют о злоупотреблении доверием или обмане со стороны должника с целью получения имущественных выгод, то суд должен будет возбудить против виновного уголовное преследование по ст. 169 УК РСФСР.
Необходимо отметить, что еще в процессе разработки Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 8 января 1998 г. обращалось внимание на необходимость дифференцировать понятия несостоятельности и банкротства. Так, П. Баренбойм, один из разработчиков вышеуказанного Закона, отмечал, что в законодательстве ряда стран используется термин «несостоятельность», термин же «банкротство» не употребляется.
В других странах, к примеру в США, напротив, используется только понятие «банкротство». А в Республике Беларусь понятие «несостоятельность» четко отделено от понятия «банкротство».
П. Баренбойм, однако, считает, что «российский законодатель поступил правильно, подкрепив новый термин „несостоятельность“ распространенным и достаточно энергичным термином „банкротство“. Однако, на наш взгляд, с этим мнением нельзя согласиться, поскольку речь идет не просто об употреблении терминов и не об эмоциональном воздействии на должников, а о принципиальной разнице между этими понятиями. Эта разница, будучи законодательно закрепленной, должна повлечь различные правовые последствия для несостоятельных и банкротов, разное отношение к ним. В рыночных условиях большое значение имеют вопросы деловой репутации, поэтому для должника будет очень важно называться именно несостоятельным, а не банкротом. Ведь в ряде случаев должник, находившийся в процессе производства по делу о банкротстве, будет продолжать свою деятельность. В такой ситуации квалификация положения должника как несостоятельность либо как банкротство будет иметь принципиальное значение не только для самого должника, но и для его контрагентов (как реальных, так и потенциальных).
Ситуация, когда должник „в одно и то же время окажется и “плутом», и «несостоятельным», в современном законодательстве получила название фиктивного банкротства. Закон Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» от 19 ноября 1992 г. определил фиктивное банкротство как заведомо ложное объявление предприятия о своей несостоятельности, имеющее целью введение в заблуждение кредиторов для получения от них отсрочки и (или) рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов. Если следовать логике данного Закона, для которого несостоятельность и банкротство синонимичны, получается, что «банкротством» одновременно являются и состояние дел должника, и его действия. Подобная неточность, на наш взгляд, в законе недопустима.
Е.В. Смирнова считает, что «банкротство является умышленным деянием, имеющим своей целью причинение ущерба кредиторам, и наказывается в уголовном порядке».
М.В. Телюкина обосновывает существенную разницу между категориями «несостоятельность» и «банкротство», указывая на необходимость законодательного разграничения данных понятий.
А.Г. Лордкипанидзе отмечает, что в настоящее время в большинстве стран нормы, регулирующие уголовно — правовые вопросы (т.е. вопросы банкротства), исключены из законодательств о несостоятельности и инкорпорированы в уголовные кодексы, причем применяются они только к физическим лицам, а для отношений, возникающих при несостоятельности, применяется определение «злостное банкротство».
Е.А. Васильев считает, и с этим мнением нельзя не согласиться, что термин «банкротство» имеет узкое, строго специальное значение, описывающее частный случай несостоятельности, когда неплатежеспособный должник виновно совершает уголовно наказуемые деяния, наносящие ущерб кредиторам.
Следует отметить, что прекращение конкурсного производства прекращает гражданско — правовые последствия, т.е. последствия несостоятельности, но не последствия банкротства. Уголовно — правовое преследование лиц, виновных в банкротстве, должно продолжаться и после окончания производства дела о несостоятельности.
Анализ мнений ученых по вопросам дифференциации понятий «несостоятельность» и «банкротство» позволяет сделать вывод о наличии совершенно особого взгляда на данную проблему. Некоторые ученые полагают, что термины «несостоятельность» и «банкротство» следует разграничить, но по другому критерию (не связанному с уголовным правом). Так, О. Булко и Л. Шевчук считают, что понятия несостоятельности и банкротства необходимо дифференцировать по признаку неоплатности (в зависимости от наличия этого критерия). К подобному выводу приходит на основе изучения российского закона Ле Хоа.
По его мнению, понятия несостоятельности и банкротства нельзя понимать как синонимы. Несостоятельность — это неплатежеспособность, т.е. ситуация, когда должник не способен своевременно надлежащим образом исполнять свои обязательства. Постоянная и продолжительная несостоятельность приводит к абсолютной неплатежеспособности, при которой должник не может восстановить свое финансовое положение, продолжение его деятельности становится невозможным и нецелесообразным. Невозможность определяется отсутствием средств для ведения финансово — хозяйственной деятельности; нецелесообразность — отсутствием социально — экономической значимости, экономического и производственного потенциала, рыночной привлекательности и конкурентоспособности выпускаемой продукции. Такая несостоятельная организация становится банкротом. Таким образом, по мнению Ле Хоа, банкрот — должник, в отношении которого принято решение о ликвидации.
Придерживаясь аналогичной позиции, Б. Клоб предлагает следующие формулировки понятий несостоятельности и банкротства: «Несостоятельность — признанная арбитражным судом или объявленная должником неспособность в полном объеме удовлетворять требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, повлекшая применение к должнику процедуры внешнего управления с целью восстановления его платежеспособности. Банкротство — признанная арбитражным судом либо объявленная должником неспособность в полном объеме удовлетворять требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнять обязанность по уплате обязательных платежей, повлекшая применение к должнику процедуры конкурсного производства в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов в пределах имеющихся активов должника».
Следует разграничивать рассмотренные категории не по критерию оплатности должника, а по критерию причинения его действиями вреда кредиторам (т.е. исходя из юридических целей с позиций гражданского, уголовного и административного права).
Остается надеяться, что, разрабатывая очередную редакцию закона, регулирующего конкурсные отношения, законодатель сможет разграничить категории «несостоятельность» и «банкротство» и будет применять понятие «банкротство» только в случаях, когда вследствие неправомерного поведения должника причинен ущерб кредиторам, что должно способствовать более точной юридической классификации явлений и сущности рассмотренных понятий[8].
продолжение
--PAGE_BREAK--