Экономика переходного периода

1. Содержание переходного периода. 1.1.Характер переходной экономики 2. Глобальные мировые тенденции и наш переходный период 3. Модели переходной экономики Вывод
Введение. Разработка теории переходного периода имеет принципиальное зна­чение для обоснования экономической политики государства и успешно­го осуществления социально-экономических преобразований. Не случай­но один выдающийся ученый сказал: “Нет ничего более практичного, чем хорошо разработанная теория”. И сегодня не только хорошо видно, но и очень ощутимо для подавляющего большинства людей, во что обошлась нам политика “проб и ошибок”. Подчеркнув, что в стратегическом плане курс на демонтаж командно-административной системы и развитие сов­ременной, основанной на рыночных началах, открытой национальной эко­номики правилен, Президент Украины в докладе Верховному Совету спе­циальный раздел посвятил, как это ни больно, ошибкам экономической политики. Это — игнорирование специфичности условий рыночного транс­формирования экономики Украины, стратегические просчеты в осущест­влении ее внешнеэкономического курса, несогласованность между финан­совой и монетарной политикой, ошибочность социальной политики, не­разработанность структурной политики, непоследовательность политики экономической либерализации и т. п. Главная причина этих ошибок за­ключается в том, что в экономической политике не различались переход­ный период и сама рыночная экономика и нередко рыночные методы при­менялись в условиях, когда экономика еще не стала рыночной. Все это, несомненно, значительно углубляло экономический кризис, спад произ­водства и падение жизненного уровня народа, усиливало социальную на­пряженность в государстве. Из-за недостаточной разработанности научной теории переходного периода еще не определено, какое общество мы строим. Даже сегодня, когда в этом отношении сделан ощутимый шаг вперед, когда в качестве главных направлений определены “реальный поворот всей хозяйственной системы к человеку”, утверждение “не просто рыночного, а социально на­правленного рыночного хозяйства”, “демократического, социально ответ­ственного, солидарного общества” ', все же нужно признать, что этим формулам не хватает социально-экономической и исторической опреде­ленности. Не случайно время от времени разворачиваются споры на ос­нове многообразных “измов”. Все это требует целостного представления о переходном периоде, его основных чертах и закономерностях, внутрен­не свойственных ему этапах, характере функционирования и развития экономики при переходе ее в качественно новое, рыночное состояние.
1. Содержание переходного периода. Каждая экономическая система проходит стадии становления и раз­вития, зрелого состояния и упадка, когда происходит становление но­вой системы. Переходный период—это особый период в эволюции эко­номики, когда одна система сходит с исторической арены, а одновремен­но другая, новая, нарождается и утверждается. Поэтому развитие пере­ходной экономики носит особый характер, существенно отличающийся от обычного, нормального экономического развития. Ведь в переходной экономике еще сохраняются и довольно значительное время функциони­руют старые экономические формы и отношения, при одновременном воз­никновении и утверждении новых экономических форм и отношений. К тому же ни те, ни другие формы и связи не действуют в полную силу, по­скольку одни подрываются и постепенно приходят в упадок, а другие на­рождаются и постепенно утверждаются. Причем ситуация все больше усугубляется, ибо соотношение между новым и старым постоянно меня­ется. Это касается любой переходной экономики. Переходный период от командной к рыночной экономической систе­ме характеризуется большим своеобразием. Нынешние развитые страны переходили от традиционной, аграрной экономики к рыночной, и этот пе­реход сопровождался промышленным переворотом, нарождением про­мышленности, и прежде всего—производства средств производства, ко­торое стало материальной основой для преобразования производства и общества в целом. Нынешний переходный период — это переход от осо­бенной, плановой экономики, которая базировалась на своеобразных ус­тоях, и потому для него свойственны свои черты и закономерности. Так, становление индустриальной основы капиталистического общества обус­ловило интенсивные процессы обобществления производства и труда, рост масштабов частной собственности, развитие таких форм собствен­ности, как акционерная, монополистическая и государственная. Это объе­ктивный, естественный процесс. Административно-командная система ба­зировалась на абсолютном господстве государственной собственности, и одними из главных задач переходного периода являются разгосударст­вление и приватизация государственного имущества, то есть вместо го­сударственной должны утвердиться многообразные формы собственнос­ти (коллективная, частная, кооперативная, государственная и др.). Сле­довательно, если при становлении рыночной экономики обобществление обусловливало развитие новых форм собственности, которые открывали простор растущим масштабам производства, то теперь идет обратный процесс — с тем, чтобы преодолеть чрезмерное формальное обобществле­ние производства и создать формы собственности, которые бы отвечали реальному обобществлению производства и способствовали развитию производительных сил. В свое время развитые страны — по мере роста индустриальной ба­зы, концентрации и централизации производства и капитала — шли по пути утверждения крупного машинного производства и свойственных для него форм организации (в том числе—монополистических объединений и т п ). Для административно-командной системы были характерны высокая централизация экономики, невиданный в мире монополизм, государство выступало главным хозяйствующим субъектом, а развитие народного хозяйства определялось единым государственным народнохозяйственным планом. Поэтому при переходе к рыночной экономике объективной зако­номерностью является перестройка организационно-экономической струк­туры экономики путем ее демонополизации, деконцентрации производст­ва и децентрализации управления, широкого развития мелкого и средне­го предпринимательства. Иначе говоря, многообразие форм собственнос­ти должно дополняться многообразием форм хозяйствования. Преобразование отношений собственности и организационно-эконо­мической структуры экономики означают становление новых производ­ственных отношений. Становление капиталистических рыночных отношений опиралось на промышленный переворот, который создал для них адекватную мате­риально-техническую базу. Встав на “собственные ноги”, капитализм обеспечил быстрое развитие экономики Административно-командная эко­номика имеет достаточно мощную индустриальную базу, но ее структу­ра не совершенна, поскольку значительно преобладают отрасли тяжелой и оборонной промышленности, сырьевые отрасли и недостаточно развит потребительский сектор экономики. Для этой базы свойственна тех­нологическая многоукладность, когда в отраслях оборонной промышлен­ности применялись высокие технологии, в потребительском секторе гос­подствовала технико-технологическая отсталость, а в сельском хозяйст­ве был очень высок удельный вес ручного труда И наконец: как уже ука. зывалось, для структуры экономики командной системы были характер­ны господство материального производства и недостаточное развитие со­циальной сферы.
Для перехода к рыночной экономике необходимо перестроить произ­водственно-технологическую структуру экономики, но это — не простое изменение соотношения ее различных отраслей и сфер, а техническое пе­ревооружение, переход на качественно новый уровень производитель. ных сил.
Чтобы преодолеть наше глубокое отставание, необходимо перейти на новый технологический способ производства, который бы существенно поднял эффективность материального производства и обеспечил сущест­венное изменение его соотношения с социальной сферой в пользу послед­ней. При этом следует учитывать, что социальная сфера—это не только результат высокого развития материального производства, но и активный фактор развития человека, науки, образования, что в наше время явля­ется главным фактором роста производства, социально-экономического развития в целом. В силу глубокого, коренного отличия этих двух систем, современный переходный период очень сложен по глубине и масштабам социально-экономических преобразований. Несоответствие социально-экономичес­кой, организационно-экономической и производственно-технологической структур командной системы условиям рыночной экономики определило тот факт, что переходный период начинается глубоким системным, транс­формационным кризисом: невиданными до сих пор в истории спадом производства, гиперинфляцией, обнищанием народа. Объективная обусловленность кризиса чрезвычайно усилена грубы­ми просчетами и ошибками в социально-экономической политике. Их главная причина заключалась в том, что, по сути, рыночная и переход­ная экономики отождествлялись, то есть считалось: поскольку мы пере­ходим к рыночной экономике, го нам и в законодательной, и в управленческой деятельности нужно реализовать законы рынка, законы рыночной экономики. Этот глубокий теоретический просчет привел к тому, что “недееспособным оказался . принятый Верховным Советом целый па­кет законов, который был направлен на регулирование экономических процессов Это были законы классического рынка, которого в экономике Украины еще не существовало. Его нужно было еще построить. В резуль­тате общество на стартовом этапе перехода к рыночным отношениям ока­залось неготовым цивилизованно распорядиться возможностями свобод­ного предпринимательства, предоставленными ему в законах. Образова­лось несоответствие между новым законодательством и реальной эконо­мической практикой” 3. Это глубокое противоречие стало одним из оп­ределяющих факторов глубокой деформации хозяйственных процессов, углубления экономического кризиса. Ведь была создана легитимная ос­нова для криминализации экономики, “теневого” накопления капитала, его использования в целях, противоречивших интересам развития нацио­нальной экономики. Наиболее губительным оказалось игнорирование специфичности ус­ловий рыночного трансформирования экономики Украины. Ведь наше го­сударство было частью бывшего Союза и ко времени провозглашения независимости не имело полного комплекса государственных институций. Кроме того, свыше 2000 крупнейших предприятий Украины были подчи­нены общесоюзным министерствам, что требовало осуществления широ­кого комплекса мер для обеспечения не формального, а реального под­чинения их интересам национальной экономики. Как часть единого народнохозяйственного комплекса бывшего Сою­за экономика Украины была органично связана с экономиками его рес­публик. Достаточно сказать, что вследствие общественного разделения труда, специализации и кооперации производства наше государство про­изводило только около 20 % конечного продукта. Несмотря на это, с провозглашением независимости Украины была сделана переориентация ее внешнеэкономической политики с Востока на Запад. Создалась проти­воречивая ситуация: налаженные связи со странами Востока были разор­ваны, а для интеграции с Западом Украина была не готова производить конкурентоспособную продукцию. Вследствие этого спад производства на протяжении 1991—1995 гг. более чем на 50 % определялся факторами, связанными с ошибками во внешнеэкономической сфере. Принципиально ошибочной была и социальная политика государст­ва, поскольку направлялась на искусственную “консервацию” доходов населения, что уменьшало платежеспособный спрос. В мировой практике модель одновременного “замораживания” цен и зарплаты использует­ся. Но неслыханной и деструктивной является политика повышения цен и сдерживания роста фонда оплаты труда. Вследствие этого произошли глубокие стоимостные деформации в экономике, что активно повлияло на углубление кризисных явлений. Сочетание объективных и субъективных факторов, проявившихся в ошибках и просчетах экономической политики, обусловило глубокий со­циально-экономический кризис. “ .То, что произошло с экономикой Укра­ины, не имеет исторических аналогов” 4. Только за 1991—1993 гг. произ­веденный здесь национальный доход сократился на 39,4 % (для срав­нения: за годы Великой депрессии 1929—1933 гг. спад производства в США не превышал 25 %; в Советском Союзе во время Второй мировой войны самая низкая отметка падения промышленного производства со­ставила 30 %). В стране происходят активная деиндустриализация, фи­зический распад производительных сил, с опережающим разрушением научно-технического и интеллектуального потенциалов общества. Осо­бенно угрожающими в последние годы были инфляционные процессы По статистическим данным, в 1993 г. уровень инфляции в Украине был самым высоким в мире: если за 1992 г. он вырос в 21 раз, то за 1993 г. — в 100,5 раза. Наращивание кризисных процессов в экономике Украины привело к резкому снижению уровня жизни ее народа В 1994 г реальная зара­ботная плата уменьшилась здесь (по сравнению с 1990 г.) более чем в 3, а реальное потребление домашних хозяйств — почти в 5 разБ. Сущест­венно ухудшилась структура личного потребления Наблюдается тенден­ция к сокращению продолжительности жизни. Все это обусловило необходимость выработки нового курса социаль­но-экономической политики, направленного на осуществление радикаль­ных экономических реформ, ускорение рыночного трансформирования экономики Это единственное условие и основное средство выхода стра­ны из кризиса, стабилизации ее экономики. Ведь восстановление парали­зованной экономики — это единственное условие не только остановки беспощадного обнищания народа, но и выхода на качественно новый уро­вень в удовлетворении его жизненных потребностей и интересов
1.1Характер переходной экономики Одними из главных черт переходной экономики являются отмирание старой, командной, системы и нарождение и образование элементов но­вой, рыночной. Для этого процесса характерны постепенность, невозмож­ность быстрой замены существующих форм новыми, и тем более — невоз­можность такого подхода, согласно которому нужно сначала разрушить все старое, а затем создать новое. Иначе говоря, в условиях переходного периода довольно долго сохраняются старые формы, и в то же время происходит рост новых форм и отношений. Это значит, что в постепен­ности изменений в экономике реализуются преемственность и наследо­вание в социально-экономическом развитии.
Так, приватизация выступает одним из главных средств социально-экономических преобразований переходного периода. Ее ход характери­зует замену элементов старого новыми формами собственности (см. табл. 1). Таблица 1 Приватизация в Украине (к концу периода) *
Годы Количе ство при ватизиро ванных поедприя тий Количество граждан, использовав ших ПИС (тыс чел ) Количе­ство при ватизиро ванных квартир (тыс1 Площадь привати зирован ных квартир (млн м2) Количество ХОЗЯЙСТВ Площадь угодий сель­ских “Ьермер ских хозяйств (тыс га) 1992 30 5 14681 292,3 1993 3585 728 902.8 42,7 27739 558,2 1994 11552 7106 1812,3 87,6 31983 699,7 1995 19800 21228 2236,3 108,6 34149 773.0 Приватизация — это сложный процесс, происходящий под влиянием объективных и субъективных факторов. Как свидетельствуют приведен­ные в таблице 1 данные, этот процесс в Украине продвигается вперед. Доля государственных предприятий в государстве уменьшается и к кон­цу III квартала 1995 г. составила уже менее половины—46 % Но если рассматривать этот процесс по кварталам и полугодиям, то картина по­лучается довольно пестрая Так, программа приватизации на 1994 г. пре­дусматривала приватизацию 29 тыс. предприятий. Но выполнена она при­мерно на 30 %. Разрыв между планами и уровнем их выполнения сопро­вождается существенным изменением в темпах процесса приватизации В I полугодии 1994 г наблюдалась тенденция к его ускорению: количе­ство приватизированных предприятий возросло (по сравнению с поквар­тальным уровнем 1993 г.) в среднем в 2,7 раза. Во II полугодии 1994 г. количество приватизированных предприятий уменьшилось. Это произошло, главным образом, за счет падения объемов приватизации общегосударственного имущества в связи с постановле­нием Верховного Совета Украины, которое фактически приостановило приватизацию. В I квартале 1995 г. сохранилась тенденция к уменьше­нию ее объемов были приватизированы лишь 1250 предприятий, что меньше, чем в IV квартале 1994 г В соответствии с новыми установками Президента Украины, процесс приватизации вновь значительно ускорил­ся: во II квартале были приватизированы 2155, а в III — даже 4943 пред­приятия. Уменьшение доли государственного сектора означает рост него­сударственного рыночного сектора. Наряду с существенными изменениями в промышленности, происхо­дят важные сдвиги и на других направлениях приватизации. Так, во II половине 1994 г. и I полугодии 1995 г. количество граждан, использовав­ших свои приватизационные счета, значительно возросло, и, по состоя­нию на конец III квартала 1995 г , их удельный вес достиг 41,2 % общей численности граждан Существенно расширился процесс приватизации квартир. За 1992—1995 гг количество фермеров повысилось в 2,5 раза, а площадь угодий сельских фермерских хозяйств — еще несколько боль­ше. Все это свидетельствует о нарастании удельного веса и роли него­сударственного сектора. Из этих процессов можно сделать два вывода. Постепенность социально-экономических преобразований означает, что, наряду с новыми, продолжают (причем, довольно продолжительное вре­мя) сохраняться и старые формы (социально-экономическая структура экономики — формы собственности; организационно-экономическая структура экономики—формы организации производства). И что осо­бенно долго существует, так это производственно-технологическая струк­тура экономики. Искусство руководства заключается в том, чтобы учи­тывать сосуществование элементов двух систем, использовать все воз­можности государственных предприятий и всячески способствовать рос­ту негосударственного сектора экономики. Преимущественный рост но­вых форм и отношений составляет механизм перехода к новой системе. Поэтому, наряду с негосударственным сектором, уже на первых этапах переходного периода возникают рыночные институции —коммерческие банки, товарные и фондовые биржи и т. п. Одновременно постепенно изменяется содержание старых отношений и форм. Они наполняются но­вым, рыночным, содержанием. Это касается денег, финансов, кредита, налогов, бюджета и т. п. Так, в условиях административно-командной экономики государство сосредоточивает в бюджете все возможные до­ходы и распределяет их под народнохозяйственный план, определяющий хозяйственные и финансовые приоритеты, а также на социально-культур­ные потребности общества. Ведущим является распределение материаль­ных ресурсов в натурально-вещественной форме через различные фонды, лимиты, наряды и т. п. Денежно-финансовые потоки следуют за движе­нием материального продукта. Не наличие денежных средств, не финан­совые возможности, а планово-управленческие решения определяли со­циально-экономическое развитие страны. Это лишало предприятия и людей инициативы и предприимчивости, неизбежно порождало иждивен­чество, государственный патернализм, что, в свою очередь, отрицательно влияло на эффективность экономики. В переходный период возобновляется роль товарно-денежных отно­шений, повышается роль финансов, кредита, денег, им возвращается и\ определяющая роль в социально-экономическом развитии страны Госу­дарственный бюджет постепенно освобождается от не свойственных для него функций (дотаций производителям, содержания жилищно-комму-нального хозяйства и др.). Создаются денежный, финансовый, валютный рынки. Из второстепенных орудий старой системы названные экономи­ческие категории становятся все более развитыми элементами рыночной экономики. Постепенное отживание старого и нарождение и развитие нового неизбежно делают переходную экономику сплетением элементов разно­родных систем, сосуществованием различных форм собственности и форм хозяйствования. Причем происходит постоянный процесс экономических реформ, изменений права и институций собственности. Так, в процессе разгосударствления возникают новые формы собственности — акционер­ные, коллективные, кооперативные и др. Параллельно растет частная собственность, которая в определенной мере пронизывает другие ее фор­мы (покупка акций, паевание в коллективных сельскохозяйственных предприятиях и т. п.). Одновременно происходит постоянное перераспре­деление прав собственности и имущества. Вследствие этого господствую­щие формы собственности сочетают в себе черты ее разгосударствления, что свойственно для прошлого, и ее растущей корпоратизации, характер­ной для современной рыночной экономики.
То же самое касается и трудовых отношений. Они носят очень про­тиворечивый характер. С одной стороны, остаются элементы отношений, свойственных для административно-командной системы, пережитки вне­экономического принуждения (прописка, ведомственное или государст­венное жилье, очередь на жилье, слабая подвижность рабочей силы), не­достаточное развитие профсоюзного движения, а с другой,—формиру­ется примитивный рынок труда, что связано с деформацией рыночных отношений (незащищенность человека, его бесправие перед работодате­лем, высокий уровень эксплуатации, достаточно большое распростране­ние отношений личной зависимости). В соответствии с этим, изменяется механизм занятости.
Вместо гарантированной занятости и “скрытой” безработицы появились и распространяются открытая безработица и “безработица на работе”. Само положение тружеников обусловливает усиление процессов их сплочения, борьбы за свои права. Из наемных работников государства, из соучасников системы “государственного па­тернализма” они неизбежно превращаются в новую социальную силу, объединенную коллективной трудовой деятельностью, совместной борь­бой за условия жизни и труда. В то же время с ростом безработицы фор­мируется слой возможных, а нередко — и реальных, пауперов, обездолен­ных людей. На противоположном полюсе формируется новая социальная прос­лойка — номенклатурно-буржуазная элита. Средний класс, занимающий промежуточное место между элитой и наемными работниками, в разви­тых странах формируется преимущественно из лиц творческого труда, квалифицированных рабочих и инженеров, мелких собственников. К со­жалению, в условиях переходной экономики люди творческого труда, квалифицированные рабочие и инженеры оказались в тяжелом положе­нии как в отношении условий труда и реализации своих возможностей, так и в отношении условий жизни. Поэтому средний класс формируется преимущественно из лиц, обслуживающих элиту (служащие СП, сред­няя государственная и корпоративная бюрократия, работники элитных финансово-банковских и торговых организаций и т. п.). Глубокая противоречивость и даже искаженность реальных произ­водственных отношений переходного периода не обеспечивают реализа­цию общей закономерности социализации экономики и общества, сво­бодного, гармоничного развития личности, всемерной реализации ее творческих возможностей во имя роста богатства страны. Концентрация экономической власти в руках номенклатурно-корпоративной элиты, не­способность государства развивать науку, образование и культуру огра­ничивают возможности в отношении воспитания людей творческого тру­да, высококвалифицированных рабочих и инженеров, не позволяют полностью реализовать свои творческие потенциалы ученым, писателям, ху- [ дожникам, всем людям творческого труда. Еще хуже положение той час- \ ти общества, которую составляют наемные работники: они в значитель­ной степени отчуждены от собственности, труда и управления, их воз­можности в отношении образования и культуры уменьшаются, что, в свою очередь, может отрицательно сказаться на развитии общества. Все это требует социальной переориентации рыночных реформ на развитие социально ориентированной экономики, экономики для челове­ка. Если эти процессы будут достаточно мощны, то возможным окажет­ся если не подчинение деятельности корпораций и государства, то на­правление ее с учетом требований демократических объединений тру­дящихся.
2. Глобальные мировые тенденции и наш переходный период Переход к рыночной экономике— это преодоление самоизоляции, ко­торая была свойственна бывшему Союзу, вхождение в мирохозяйствен- ные связи, в русло общецивилизационного прогресса. Поэтому выявле­ние внутренней связи нашего переходного периода с глобальными тен­денциями мирового развигия, а также их определяющего влияния на этот период составляет непременное методологическое условие его глубокого познания. Современный мир, мировая экономика характеризуются переходом от индустриальной стадии, господствовавшей почти два века, к новой, высшей стадии прогресса человеческого общества — постиндустриаль­ной. Эта глобальная тенденция, обусловленная становлением нового тех­нологического способа производства, дальнейшим углублением общест­венного разделения труда и интернационализацией хозяйственной жиз­ни, ведет к глубоким сдвигам в уровне и структуре общественного про­изводства, в характере общественного развития. Как известно, для индустриальной эпохи характерны машинные средства труда, машинное оборудование, базирующиеся на энергетике преобразованных сил природы — на паре и электричестве. Сами средст­ва труда обусловливают развитие человека, повышение его образования, квалификации, культуры. Но при этом человек является “экономическим человеком”, ибо его деятельность полностью подчинена внешней для не­го силе производства, экономических факторов. Для индустриальной эпо­хи характерно господствующее положение материального производства. В экономике Украины, которая — в отличие от развитых стран — оста­ется на индустриальной стадии, в конце 80-х годов в сфере материально­го производства были заняты 72 % работающих. Социальная сфера в на­шей стране развита недостаточно: на ее долю здесь приходилось 28 % занятых. Вероятно, с началом перехода к рыночной экономике это соот­ношение еще больше ухудшилось. Вполне естественно, что на этой ста­дии — при всем развитии демократических свобод — существует вещест­венная зависимость людей, ведь вся их деятельность, мотивация и даже само существование обусловлены необходимостью воспроизводства ве­щественного богатства. Для постиндустриальной стадии свойственна принципиально новая технология, при которой решающее значение приобретают информация, знания, творческий труд. Иначе говоря, новый технологический способ производства определяет и качественно новый уровень производительных сил. При этом для производственных отношений характерно многообра­зие форм собственности: государственная, частная, коллективная и др. Вместо материального производства господствующее значение приобре­тают социальная сфера, сфера услуг: на их долю в развитых странах при­ходится свыше 2/3 занятых, а на материальное производство — соответ­ственно, менее 1/3. Это значит, что произошел переход от экономики ма­териальной продукции к экономике услуг. Принципиально новая произ­водственно-техническая база обусловливает и обеспечивает универсаль­ное развитие способностей и потребностей человека, устраняет господ­ство над ним вещей, материально-вещественного богатства, изменяет сис­тему ценностей и ориентации. Человек, работник лишается односторон­ней функции исполнителя, выводится из непосредственного производст­ва, становится его контролером и наладчиком, в той или иной мере участвует в управлении производством и другими общественными про­цессами. Высокий уровень развития сферы услуг—образования, науки, культуры, здравоохранения и спорта — способствует всестороннему раз­витию умственных и физических способностей человека, обогащает его интересы, поднимает его духовно. Распространяются тенденции социа­лизации и гуманизации общественно-экономической жизни. Следователь­но, социальная сфера —это не только результат высокого уровня разви­тия материального производства, но и мощный фактор развития НТП, способностей человека, производительных сил в целом. Все это оказыва­ет огромное влияние на реализацию достижений НТР, рост экономики. Переход от индустриальной к постиндустриальной стадии социально-эко­номического развития определяет главные черты нашего переходного периода. Это особенно проявляется в характере кризиса, который мы пе­реживаем.
При переходе от командной к рыночной экономике кризис носит очень глубокий и сложный характер. Прежде всего, он не является обык­новенным циклическим кризисом, хотя, между прочим, все признаки по­следнего — спад производства, безработица, инфляция и др. — находят в данном случае проявление. Дело в том, что циклические кризисы внут­ренне свойственны для рыночной экономики как своеобразный способ приведения производства в соответствие с общественными нуждами, при­ведения экономики в устойчивое, равновесное положение Циклический кризис порождается самим развитием производительных сил, необходи­мостью периодического обновления основного капитала. Именно это слу­жит материальной основой выхода из кризиса И при переходе к рынку тоже необходимы структурная перестройка, техническое перевооружение экономики. Но и это не может быть поводом для характеристики совре­менного кризиса как циклического. Ведь речь идет не о нормальном раз­витии рыночной экономики, а о переходном периоде, со свойственными для него глубокими преобразованиями, качественными изменениями, но­сящими революционный характер.
По мнению отдельных авторов, переходному периоду от командной системы к рыночной присущ системный, трансформационный кризис. Действительно, это положение отражает очень существенную черту сов­ременного кризиса, его важное содержание, ибо речь идет о переходе от одной экономической системы к новой, о трансформировании командной экономики в рыночную. Но, по нашему мнению, и такая характеристика нынешнего кризиса не является полной, ибо замена системы яе исчерпы­вает содержания этого переходного периода. Ведь он происходит тогда, когда развитые страны переходят от индустриальной к постиндустриаль­ной стадии развития. Как уже было показано, Украина находится на его индустриальной стадии. И чтобы вступить в мировое сообщество, обеспе­чить для людей достойные условия труда и жизни, необходимо преодо­леть отставание, перейти на новый технологический способ производст­ва, на новую стадию социально-экономического развития. Поэтому есть все основания характеризовать современный экономический кризис как стадиальный, поскольку он связан с НТР, с переходом на принципиаль­но новые технику и технологию, на новую, постиндустриальную, стадию развития. Сложность стадиального кризиса означает, что выход из него предполагает взаимоувязанную систему мер. Прежде всего, это преодоле­ние спада производства и инфляции, обеспечение не только финансовой, но и общеэкономической стабилизации как предпосылки для экономиче­ского роста, для обновления основного капитала. Нетрудно видеть, что этот блок мер применяется для преодоления циклического кризиса. Вместе с тем должны осуществляться меры по преобразованию про­изводственных отношений, свойственных для командной системы, в сис­тему отношений рыночной экономики. Это — разгосударствление, при­ватизация и демонополизация экономики. И здесь мы видим, что речь идет о системе мер, способных обеспечить выход из системного кризиса, трансформирование командной экономики в рыночную. И наконец, на­ряду с указанными элементами, стадиальный кризис включает в себя еще и перестройку структуры экономики на основе перехода на новый технологический способ производства, на постиндустриальную стадию общественно-экономического прогресса. Следовательно, преодоление экономической изоляции Украины, вхо­ждение ее в международное общественное разделение труда, создание открытой рыночной национальной экономики определяют глубокое вза­имодействие общего и особенного, общечеловеческого и национального. Это составляет одну из принципиальных черт переходного периода и свойственной для него переходной экономики. Задача заключается в том, чтобы учесть тенденции и закономерности мирового общественно-эконо­мического прогресса и реализовать их применительно к специфике исторического и социально-экономического развития нашей страны. Ввиду этого, важно помнить, что Украина отстала на целую технологическую эпоху, находясь на индустриальной стадии развития. Поэтому, чтобы стать полноправным членом мирового сообщества, чтобы занять в нем достойное место, необходимо перевооружить производство на основе но­вейших техники и технологии, то есть перейти на новый технологический способ производства. Только в этом случае будут созданы условия для всестороннего развития человека, обеспечен приоритетный рост соци­альной сферы, а также условия труда и жизни, соответствующие новой стадии социально-экономического развития. Развитые страны, успешно осуществляющие переход на постиндуст­риальную стадию, добились существенных изменений во всех сферах об­щественной жизни. Это не капиталистические страны XIX или даже I половины XX в., а общество качественно нового типа. Глубокие измене­ния в технике и технологии, в соотношении умственного и физического труда на основе преобразования трудового процесса информатикой и ав­томатизацией существенно изменили положение и роль лиц наемного труда в обществе. Этому способствовали значительное распространение групповых и коллективных форм собственности и соответствующее умень­шение частного индивидуального присвоения. Произошли становление механизмов регулирования экономики, сочетающие в себе преимущества конкуренции рыночного типа с надежным государственным регулирова­нием макроэкономических процессов, а также утверждение и рост роли “гражданского общества” в разработке программ государственной стра­тегии. Это находит проявление в распространении гражданских движе­ний типа экологических, потребительских, пацифистских и др., которые не носят классового характера. И наконец: возрастают роль и значение в жизни общества универсальных принципов гуманизма, причем как во внутренней, так и в международной жизни, в поведении государств. Не случайно часто отмечают, что в развитых странах больше социализма, чем в странах, которые называли себя “социалистическими”. Именно по­этому общество развитых стран нередко называют “социализированным капитализмом”. Конечно, было бы неправильно идеализировать это об­щество. Каждый, кто побывал в развитых странах, видел его беды и несправедливость. Но было бы еще хуже не видеть и не оценивать сдви­гов, которые произошли, кстати, на наших глазах и обеспечили высо­кий уровень жизни, демократические свободы, гуманное отношение к человеку. Переход к постиндустриальному обществу показал не только то, что капиталистические страны все больше “отходят” от классического капи­тализма, но и то, что в них постепенно, но неуклонно формируется каче­ственно новое общество. Если для прошлой эпохи свойственна четкая оп­ределенность форм присвоения (в капиталистических странах — частная, в так называемых “социалистических” — общественная), то для нового общества — соответственно, плюрализм форм собственности, когда ря­дом существуют ее государственная, частная и коллективная формы и их производные. То же самое мы видим и в отношении форм развития: рань­ше как противоположные выделялись его стихийная форма, свойствен­ная для капиталистических, и планомерная, свойственная для социалис­тических стран. Планомерность выдавалась как высшее достижение об­щественно-экономического прогресса. На самом же деле единый дирек­тивный народнохозяйственный план, который должен был реализовать планомерность, служил способом функционирования административно-командной системы, с ее глубокими недостатками — “производством ради производства”, общим и хроническим дефицитом, грубыми диспропорци­ями, невосприимчивостью к достижениям НТП, а значит — низкой эф­фективностью. Опыт показал: современный рынок нельзя отождествлять со стихией, ибо он находится под регулирующим влиянием государства, осуществляющего и гибкое индикативное планирование. Сочетание ры­ночного механизма с государственным регулированием и планированием обеспечивает высокую эффективность функционирования экономики.
Все это убедительно свидетельствует, что формационный подход, ко­торый сыграл и сегодня может играть определенную роль, нельзя аб­солютизировать. В современном обществе вместо однозначности фор,м собственности и форм развития утвердились их многообразие и многоук-ладность, возросла роль общеэкономических и общечеловеческих ценнос­тей. Вот почему Президент Украины подчеркивает: “Наша цель — ут­верждение в Украине демократического, социально ответственного, со­лидарного общества, общества, которое будет основываться на историче­ских традициях и менталитете нашего народа, на наработанных совре­менной цивилизацией общечеловеческих ценностях, общества, которое будет постепенно избавляться от традиционно классово-формационных признаков, органично сочетать в себе труд, талант и капитал, общества, где каждый гражданин сможет реализовать в полной мере свои способ­ности и личности, общества, которое на деле будет обеспечивать права и свободы каждой личности”. 3. Модели переходной экономики Разнородность переходной экономики, когда сосуществуют и взаимодействуют элементы и связи старой и новой систем, а также огромная роль политики обусловливают альтернативный, вариантный харак­тер ее развития и открывают широкий выбор перспектив: от превраще­ния в отсталую развивающуюся страну, с ее зависимым, полуколониаль­ным положением, до пополнения числа новых индустриально развитых стран. Выбор зависит от соотношения общественно-политических сил, понимания государственным руководством особенностей переходного пе­риода, его умения и настойчивости в проведении политики. Сегодня уже есть ряд моделей становления рыночной экономики — в зависимости от ” уровня развития стран, что, в свою очередь, обусловливает разную степень регулируемости экономики, различные уровни социализации и де­мократизации общественной жизни. Это—модель “рыночного социализма”, которая применялась в свое время в Югославии и Венгрии (этого же типа модель, хотя существенно отличающаяся от югославской и венгерской, успешно используется в Ки­тае и Вьетнаме); модель “бархатной революции” в Чехословакии; мо­дель “шоковой терапии” в Польше и странах СНГ. Если первая модель характеризуется постепенностью преобразований, ведущей ролью госу­дарственного руководства и управления всеми процессами, то модель “шоковой терапии” — попыткой быстро (к тому же, административными методами) разрушить старую, командную, систему и ввести рынок, ры­ночные отношения. Модель “бархатной революции” определяется не то­лько постепенностью трансформирования, но и более “мягким”, спокой­ным переходом от централизованного регулирования к рыночному ме­ханизму. В условиях модели “рыночного социализма” преобладает собствен­ность государства и корпораций, сочетающаяся с мелкой частной собст­венностью. При применении модели “шоковой терапии” осуществляется ускоренная корпоратизация государственной собственности, причем не­редко — путем ее передачи в руки бывшей номенклатуры, сохранившей административную власть. Для модели “бархатной революции” свойст­венна значительно большая активность населения в преобразовании от­ношений собственности (например, ваучерная приватизация в Чехии и Словакии). В отношении распределения и условий жизни модель “рыночного со­циализма” характеризуется сохранением государственного патернализ­ма, причем в Китае и Вьетнаме это дало достаточно хорошие результа­ты. В условиях “шоковой терапии”, обеспечившей сравнительно быст­рый выход Польши из кризиса, рыночные реформы все же превращают­ся в самоцель, и общество платит за это огромным ухудшением условий жизни людей, обнищанием широких слоев населения. “Бархатная рево­люция” наиболее последовательно реализует принципы “социального рыночного хозяйства”, что находит проявление и в сравнительно мень­ших глубине и остроте кризиса, а значит — ив сравнительно меньших спадах уровня жизни народа. И наконец, модели переходной экономики различаются по степени реализации общецивилизационных процессов гуманизации и социализа­ции экономики. В условиях “рыночного социализма” эта тенденция реа­лизуется (как, например, в Китае и Вьетнаме) в патерналистской фор­ме. “Шоковая терапия” связана с обкрадыванием трудящихся, а обще-цивилизационные процессы реализуются при этом противоречиво. И на­оборот: модель “бархатной революции”, хотя и проявляет корпоративно-капиталистические тенденции, все же в наибольшей степени реализует общецивилизационные процессы гуманизации и социализации экономи­ческой жизни. Применение этих моделей на первых этапах переходного периода дало очень разные результаты. Китай, хоть и потратил немало времени (начиная с 1978 г.), но благодаря реформам вышел на путь быстрого экономического роста и решения неотложных проблем. К тому же мо­дель “рыночного социализма” все больше дополняется государственно-корпоративными тенденциями, усиливающими буржуазное трансформи­рование общества, существенное перераспределение власти и собствен­ности от центральных государственных структур к получастным корпо­рациям. Положительные результаты приносит реализация модели “бар­хатной революции”. Она достаточно глубока по своему содержанию и обеспечивает наименее болезненные методы преобразований, которые не только трансформируют экономику и общество, но и обеспечивают гума­низацию и социализацию экономики. И наконец, рассмотрим последст­вия применения модели “шоковой терапии”. Попытка как можно быст­рее и радикально реформировать общество привела к разрушению ад­министративно-командной системы, планирования и управления, к глу­бокому экономическому кризису — спаду производства, гиперинфляции, обнищанию народа и т. п. Но опыт показывает, что и эта модель имеет довольно различные последствия. Например, в Польше, при всем обост­рении ситуации, она дала ряд положительных результатов (и в том чис­ле, как мы отмечали, быстрый выход из кризиса). У нас же, как спра­ведливо считают, “шок без терапии” на десятилетия отбросил экономи­ку Украины, хотя она оказалась вынуждена идти по этому пути вслед за Россией. Ведь Украина уже после провозглашения независимости ос­талась в едином рублевом пространстве. Сложная экономическая и политическая ситуация в Украине, обус­ловленная глубоким и довольно продолжительным экономическим кри. зисом, недостаточным развитием экономических реформ, обострила про­блему: куда идти и какое общество строить? К великому сожалению, нашлись политические силы, призывающие вернуться назад, к “социализму”. Конечно, проще простого пойти по­пулистским путем, который, кстати, довольно широко используется: кон­статируя тяжелое положение народа, когда уровень его жизни резко упал по сравнению с “социалистическим” прошлым, призывать к возвра­ту этого прошлого. Но как это делается? Предлагается провести всеукраинский референдум по вопросам оп­ределения экономического строя: будет это демократический социализм, государственное управление и регулирование экономики, контроль за ценами и заработной платой, производством и распределением продук­ции на основе государственной и коллективной форм собственности на землю и средства производства или введение рыночной капиталистиче­ской экономики, которая основывается на частной собственности на зем­лю и средства производства.
Бросается в глаза, что автор запутывает читателя: о каком соци­ализме идет речь? Если автор называет “демократическим” социализм, существовавший в бывшем Союзе, то это издевательство над памятью людей. Разве они забыли о массовых репрессиях, о жестоком преследовании инакомыслия? Надеюсь, что значительные массы людей об этом хорошо помнят. Если же автор имеет в виду какой-то другой “демокра­тический социализм”, то нужно было бы его объяснить. Как ни досадно, но история до настоящего времени не знает “демократического социа­лизма”. Наоборот, ей хорошо известно тоталитарное “социалистическое” общество.
Вместе с тем автор противопоставляет своему “демократическому социализму” “рыночную капиталистическую экономику”, которая, по ста­рым устоявшимся представлениям, не совместима с демократией, связа­на с жестокой эксплуатацией трудящихся и т. п. Как мы уже подчерки­вали, за категориями “капиталистическая экономика”, “капиталистичес­кое общество” скрывается очень разное содержание. Ведь современное общество — это общество, качественно новое по сравнению даже с I по­ловиной XX в. Поэтому некорректно выглядит попытка запугивать лю­дей капитализмом, который существовал когда-то и чьи отрицательные Черты довольно настойчиво вбивались в головы людей, одновременно за­малчивая реальные и очевидные изменения, происшедшие в наше время Хотят того или не хотят сторонники референдума, но под видом “объек­тивности” и, вроде бы, “справедливости” скрываются очередной обман людей, политическая спекуляция на категории “капитализм”. Единст­венным оправданием этим людям является то, что, вероятно, они и сами не разбираются в том, что происходит в мире. Но это можно только из­винить и ни в коем случае оправдать. Аргументом в пользу такого мнения служат также другие доводы сторонников референдума. Нельзя не обратить внимание на то, что ав­тор по старой привычке утверждает “Социализм — общественная собст­венность, капитализм — частная собственность”. Ведь мы сегодня хоро­шо знаем, что в развитых странах, наряду с частной, существуют и госу­дарственная, и кооперативная, и даже народная коллективная формы собственности. К тому же наш собственный опыт показывает, что в ус­ловиях общественной собственности в бывшем Союзе уровень эксплуа­тации был значительно выше, а уровень жизни — значительно ниже, чем в развитых странах. Ввиду этого, попытка сыграть на том, что десяти­летиями вбивалось в головы людей,— будто, общественная собственность является благом, а частная собственность является бедой,— противоре­чит историческим фактам Очевидно, нельзя повторять догмы, абсолюти­зировать абстрактные положения. Ведь хорошо известно, что истина — конкретна. Далее автор изображает дело так, будто, лишь для социализма свойственны “государственное управление и регулирование экономики, контроль за ценами и заработной платой, производством и распределе­нием продукции”. Действительно, в условиях, когда государство владело более чем 90 % средств производства, оно было не только единым эко­номическим центром огромного государства, но и главным хозяйствую­щим субъектом, а единый государственный директивный народнохозяй­ственный план выступал главным средством управления экономикой Из Центра решались все или почти все проблемы, и труд десятков миллио­нов людей подчинялся выполнению плана. Разве не ясно, что это сковы­вало инициативу и предприимчивость людей. Трудовой коллектив не мог быть самостоятельным хозяином, распоряжаться ни средствами произ­водства, ни произведенной продукцией (все это было государственным, как и само предприятие), что подрывало стимулы к труду, лишало тру­довые коллективы материальной заинтересованности в его результатах. Вполне оправданно такая экономика называлась “командно-админист­ративной”. И такие государственное управление и регулирование эконо­мики выдаются за преимущество? Между тем поневоле возникает вопрос: а что, рыночная экономика лишена государственного управления и регулирования? Неужели авто­ру неизвестно, что в странах рыночной экономики применяются плани­рование (но не директивное, а индикативное), программирование и прогнозирование развития экономики. Причем Франция после войны при­меняла метод планирования, очень похожий на планирование в бывшем Союзе, а затем вынуждена была перейти к индикативному. Со вступле­нием в систему европейской экономики она перешла к стратегическому планированию, которое призвано обосновать пути развития страны и приоритет технологий. Следовательно: не жесткое директивное, а более гибкое индикативное, стратегическое планирование, не определение ки­лограммов или тонн производства тех или иных продуктов, а обоснова­ние путей развития страны на основе НТП. Несомненно, это более высо­кий и более действенный тип государственного управления и регулиро­вания. Или взять “контроль за ценами и зарплатой”. Действительно, в быв­шем Союзе этот контроль был, но он был жестким и административным: низкие цены — низкая зарплата. А может, автор слышал, что в разви­тых странах установлены минимальные почасовые ставки оплаты? Причем в США она составляет 5 дол. Почему автор замалчивает такие важные вещи? Очевидно, он рассчитывает на незнание людей, на то, что разбудит старые идеологические догмы о “преимуществах социализма”. Чрезмерное огосударствление экономики, отчуждение человека от средств производства и результатов своего труда определили недоста­точную эффективность централизованной плановой экономики, ее отста­вание от развитых стран. Несмотря на то, что неоднократно провозгла­шались лозунги “догнать и перегнать”, разрыв в уровнях развития эко­номик бывшего Союза и развитых стран оставался большим (см. табл.2). Таблица 2 Производство ВВП в бывшем СССР, развитых и других зарубежных странах в расчете на душу населения (дол.) Страны Сумма Страны Сумма Япония . 21040 Польша 1850 США . 19780 Мексика 1870 18530 бывший СССР . 1780 Югославия 2680 бывшая УССР . 1662 Лпг^атиия 2640 Чили . 1510 Бразилия 9900 Турция . 1230 Как видно, по уровню производства ВВП в расчете на душу насе­ления бывший СССР отставал от развитых стран более чем в 10 раз, а Украина — еще больше. Несмотря на громкие заявления о крупных ус­пехах в развитии экономики, оказывается, что бывший Союз и Украина отставали не только от латиноамериканских государств, но и от Югосла­вии и Польши.
Единая общегосударственная собственность, централизованное ди­рективное планирование, несовершенная структура и высокий монопо­лизм — все это привело советскую экономику к глубокому кризису, ко­торый проявился еще в 80-е годы, когда рост производства прекратил­ся. А вследствие непродуманной антиалкогольной кампании бывший Союз потерял 60 млрд. руб., образовался дефицит государственного бюджета. Глубокий “застой”, как мягко называли кризис, поставил быв­ший Союз в тяжелое положение. Единственное, что спасало, это экспорт нефти и газа, другого сырья, вооружений, дававший свободно конверти­руемую валюту. Но в условиях кризиса она использовалась для закупки не технологий, а товаров широкого потребления. Вполне понятно, что “проедание” богатств не могло продолжаться бесконечно. Это тем более важно подчеркнуть, что у нас частенько встре­чаются попытки реализовать те или иные элементы системы, которая стала историей. Поэтому вторая модель — это путь общественно-экономического прогресса, по которому развитые страны переходят в постиндустриаль­ное общество, это модель движения к социализированной экономике, ха­рактеризующейся широким применением форм собственности, которые превращают работника в хозяина, участвующего в распоряжении сред­ствами производства и результатами труда, а также в их присвоении (коллективная и кооперативная собственность, народные предприятия в пределах государственной собственности и собственности общественных организаций). Для этой модели характерны широкое применение и раз­витие отношений самоуправления, подъем роли производителя, реализа­ция на деле стратегии социального партнерства, общецивилизационных тенденций к гуманизации труда, социализации экономики, подъему бла­госостояния народа. Сложность такого пути заключается в том, что Украина находится на индустриальной стадии. В силу этого, состояние экономик и благо­состояние народов развитых стран — это только цель, стратегические це­ли нашего развития.
Вывод Принципиальная особенность современного переходного периода за­ключается в том, что он разворачивается в конце XX в., когда происходят глобальные процессы перехода развитых стран к постиндустриальному обществу Развивающиеся страны тоже постепенно, но неуклонно, дви­жутся от традиционной экономики к современным формам рыночной экономики. К тому же эти государства имеют возможность реализовать и реализуют в своей практике хозяйствования определенные достижения развитых стран, свойственные для постиндустриальной стадии. Странам, переходящим от административно-командной к рыночной экономике, то­же необходимо поднять производство на современный уровень. Без этого не может быть и речи об обеспечении для народа жизненного уровня, отвечающего современным условиям мирового развития. Это обстоятель­ство определяет верхние границы переходного периода. В содержании переходного периода переход к рыночной экономике яв­ляется более долгосрочным и масштабным этапом по сравнению с зада­чами преодоления кризисного состояния в экономике Украины. Иначе го­воря, программа преодоления кризиса — это относительно момент, доля содержания переходной экономики, причем связанная с начальным эта­пом переходного периода. Поэтому именно программа перехода к рыноч­ной экономике определяет общее содержание процесса перехода от одной экономической системы к другой. Дело в том, что товарно-рыночные отношения характеризуют такой этап в развитии общества, когда доминируют материально-вещественные факторы, обусловливающие овеществление и самих отношений Этот этап характерен для индустриального общества. Вместе с тем индустриаль­ное общество — с характерными для него рыночными отношениями как господствующими — создает условия для нового, постиндустриального, общества, когда доминирующая роль переходит к факторам интеллекту­ально-информационного порядка На смену овеществленным отношениям людей должны прийти отношения высоко и универсально развитых лю­дей, “сбрасывающих” с себя вещественное подчинение. В силу этого, рынок, рыночная экономика, свойственные индустри­альному обществу, выступают необходимым условием перехода общест­ва в третью, постиндустриальную, эпоху. Поэтому, как подчеркивают от­дельные авторы, рынок является обязательным моментом, но не само­целью переходной экономики. Иначе говоря, содержание переходной экономики не ограничивается задачами перехода от командной к рыноч­ной экономике. Ведь мировой прогресс показывает, что уже наступает качественно новая эпоха — постиндустриального общества. К сожалению, в общественном сознании живет мнение, что раз не со­циализм, то мы идем к капитализму. К тому же развитие частной соб­ственности, усиление процессов социальной дифференциации в обществе являются сильными аргументами в пользу указанного вывода. Но уже здесь заключена ошибка, состоящая в отождествлении рыночных и капи­талистических отношений. Как известно, рыночные отношения существо­вали до капитализма, вместе с тем они существовали и в условиях “ди­кого” капитализма XIX в. и существуют сегодня в развитых странах. По­этому переход к рыночным отношениям не означает, какое общество бу­дет построено. Как уже говорилось, альтернативный характер переходной экономики делает возможными многообразные варианты ее развития. Но этот выбор не может не учитывать реальные традиции общественного развития. А они ныне таковы, что свидетельствуют о постепенном фор. мировании на новой, постиндустриальной, базе и нового, “посткапиталис­тического”, общества. Следовательно, переходный период предполагает три этапа своего развития. Первый, вероятно, самый короткий, связан с выходом из кри­зиса, преодолением спада производства, стабилизацией экономики, обе­спечением экономического роста Очевидно, этот этап завершится в бли­жайшие годы. По прогнозу Правительства Украины, уже в 1996 г. про­мышленность должна вырасти на 0,6 %, а сельское хозяйство—на 0,2 %. Если это удастся, то уже в 1997 г. могут быть в основном достигнуты стабилизация экономики и ее рост. Второй этап — это, прежде всего, преобразование производственных отношений, осуществление разгосударствления, приватизации и демоно­полизации экономики (то есть преобразование административно-команд­ной экономики в рыночную), причем не только формальное их заверше­ние, но и налажение эффективного функционирования предприятий в ру­ках новых хозяев. Эти процессы начались на первом этапе переходного периода, и для их завершения и обеспечения эффективного хозяйство­вания тоже требуется несколько лет. Иначе говоря, второй этап может не намного выйти за пределы первого. И наконец, третий этап — это, главным образом, преобразование производительных сил, структурная перестройка экономики на основе перехода на новый технологический способ производства. Этот этап на­чинается очень медленно на первом и втором, а для своего осуществле­ния потребует, очевидно, не менее двух-трех десятилетий Ведь это чрез­вычайно сложный процесс, который очень дорого стоит. Опыт бывшей ГДР показывает, что ее объединение с ФРГ, огромные ежегодные капи­таловложения, превышающие 100 млрд. марок на протяжении 5 лет, не смогли устранить их противоположность. Еще и сегодня сохраняются су­щественные различия и в развитии производства, и в уровне доходов. Несравнимо сложнее эти проблемы для Украины Ведь мы отстаем от развитых стран на целую историческую эпоху Чтобы перейти на новый технологический способ производства, нужно перевооружить на основе новых техники и технологии все народное хозяйство Для этого необхо­димы огромные инвестиции. Вполне понятно, что, в отличие от восточных земель Германии, мы не можем рассчитывать на те объемы финансовых средств, которые вложила ФРГ в их экономику. А это значит, что и вре­мя для выполнения этой исторической задачи нам требуется намного большее, чем Германии.
Возникает вопрос с точки зрения определенных этапов переходного периода: где мы находимся? На наш взгляд, экономика Украины, ее ре­формирование не только находятся на завершении первого этапа, но и существенно продвинулись в решении задач второго этапа. Так, немало сделано в отношении финансовой стабилизации, существенно уменьшена инфляция, постепенно стабилизируется валютный курс, есть прогресс в реформировании бюджета путем разграничения полномочий и источни­ков доходов на центральном и местном уровнях. Государственный бюд­жет освобождается от не свойственных для него функций. Возрастают объемы экспорта, оптимизируется структура внешнеэкономических свя­зей и межгосударственных экономических отношений.
Унифицирован валютный курс, развивается валютный рынок, завер­шается становление банковской системы. Вместе с тем значительно расширились процессы разгосударствле­ния, корпоратизации, приватизации и демонополизации экономики, уже существует и получает развитие негосударственный сектор экономики. Разработаны и уже реализуются около 60 общегосударственных и от­раслевых целевых программ, направленных на решение важных народ­нохозяйственных задач. Прежде всего, это—энергообеспечение, ракето-, самолето- и судостроение, производство отечественных электровозов, трамваев, троллейбусов и автобусов. Как отметил Премьер-министр Е. К. Марчук, в Украине создана ос­нова для достижения стабилизации, причем практически впервые она до­стигнута экономическими средствами регулирования. Однако положите­льные тенденции не удалось закрепить и сделать необратимыми. Поэто­му нужна напряженная и слаженная работа по макроэкономической ста­билизации, дальнейшему реформированию экономики, ее подъему до уровней, которые бы обеспечили рост благосостояния украинского наро­да, выход нашего государства на рубежи мирового прогресса.