Палестино-израильский конфликт возможности и пути решения

ОГЛАВЛЕНИЕ Введение Глава 1. Палестино-израильский конфликт как столкновение политических интересов государств 1.1. Арабо-израильское противостояние в исторической перспективе4 1.2. Ключевые аспекты существующих разногласий
Глава 2. Миротворческий процесс по ближневосточному урегулированию в XXI столетии 2.1. «Дорожная карта» в оценках участников процесса 2.2. Участие в квартете ООН, США, ЕС и РФ: цели, задачи, перспективы взаимодействия Заключение Библиографический список используемой литературы ВВЕДЕНИЕ. Ближний Восток входит в сферу стратегических интересов России в силу геополитического, экономического, религиозного и других факторов. Как следствие, основная задача на этом направлении состоит в развитии и укреплении взаимовыгодных связей со всеми странами региона. Военно-политическая и экономическая ситуация на Ближнем Востоке в значительной степени влияет на состояние мирового рынка энергоносителей и вооружений, положение дел в межцивилизационных отношениях. Урегулирование разногласий между Палестиной и Израилем является одним из приоритетных направлений внешней политики Российской Федерации, поскольку только решение этой проблемы позволит приблизиться к достижению основной цели - разработке и внедрению системы региональной безопасности на Ближнем Востоке с участием всех стран региона, которая включала бы обеспечение равных гарантий военной безопасности, учреждение зоны, свободной от ядерного оружия. Данная работа посвящена исследованию причин и следствий палестино-израильского конфликта; в ней дается общая оценка ситуации на Ближнем Востоке, анализируются основные компоненты конфликтности, рассматриваются возможности и пути решения противоречий. В ней также представлены наиболее существенные характеристики основных документов, принятых в мировом сообществе с целью урегулирования разногласий, в т.ч. и Дорожной карты. Особое внимание уделено разного уровня участникам миротворческого процесса: США, ООН, Евросоюзу, арабским странам, а также Российской Федерации с учетом одобренного президентом РФ В.В.Путиным Обзора внешней политики России. ГЛАВА 1. Палестино-израильский конфликт как столкновение политических интересов государств. 1.1. Арабо-израильское противостояние в исторической перспективе. Начало третьего тысячелетия ознаменовалось не только усилением процессов глобализации и интеграции, развитием коммуникативных систем, но и нарастанием международной напряженности, вовлечением все большего числа стран в региональные конфликты. В эпоху третьего передела поделенного мира (считая первыми двумя, соответственно, время I и II мировых войн) происходит ужесточение борьбы за сферы влияния, и одной из наиболее значимых арен столкновения жизненно-важных интересов государств является Ближний Восток. Этот регион расположен на стыке трех частей света, представляет собой емкий рынок вооружений, зону сбыта товаров, характеризуется наличием 2/3 мировых запасов энергоресурсов и является колыбелью трех цивилизаций. По целому ряду причин Ближний Восток - приоритетное направление во внешней политике Российской Федерации, и именно из него исходит главная угроза её южным рубежам. В этой связи ни один конфликт, ни одно государство не должны выпадать и сферы самого пристального влияния Москвы, в т.ч. и палестино-израильский конфликт. Грамотно проводимая политика позволит усилить позиции России в данном регионе в целях реализации собственных национальных интересов и недопущения доминирования третьих стран. Формирование миротворческой политики в ближневосточном регионе происходило на протяжении почти всего ХХ столетия. Покровительственная политика мировых лидеров предусматривала некоторые правила политического и экономического ограничения не только международной активности региональных субъектов, но и их внутреннего развития. Данная система поддержания мира, созданная еще в конце первой мировой войны, не оправдала себя. Требовались новые формы и принципы обеспечения мира и стабильности в регионе, отказ от одностороннего оказания помощи государствам региона. Уход с геополитической арены Ближнего Востока Великобритании, образование Израиля, а также периодически возникающие межэтнические и межконфессиональные конфликты внутри региона в комплексе создавали условия для выработки новых вариантов ближневосточного курса как США, так и СССР. Если в начале ХХ в. претензии США на участие в ближневосточных процессах определялись стремлением вытеснить из региональной политики Великобританию и Францию путем установления протекторатами над бывшими владениями Османской империи, то вторая половина века поэтапно демонстрировала отход от конфронтации с Англией в сторону противостояния с СССР. При этом их стратегические интересы неизменно сосредотачивались на двух основных направлениях: средиземноморское направление (Палестина и Турция) и зона Персидского залива (Саудовская Аравия и Иран). Соединенные Штаты принимали участие практически во всех мирных переговорах по Ближнему Востоку и выступали инициаторами большинства планов урегулирования конфликтов. Позиция же советской стороны характеризовалась большей стабильностью в отношениях с арабскими государствами, чем при рассмотрении интересов Израиля. По другим направлениям ближневосточной политики Советский Союз исходил из принципа необходимости «…обеспечить безопасность и суверенитет всех государств этого региона, в том числе Израиля»1. Распад Советского Союза и фактическое окончание «холодной войны» привели к изменению расстановки сил. Подобные изменения, коснувшиеся и политической позиции России на Ближнем Востоке, во многом неблагоприятно сказались на ситуации в регионе. Фактическое вытеснение российских интересов в конце 80-х и в 90-х годах из ближневосточного геополитического процесса привело к резкому усилению американского присутствия. Современная позиция Российской Федерации по целому ряду спорных вопросов ближневосточного регулирования имеет двухстороннее значение: с одной стороны, жесткая позиция российского руководства в отношении терроризма, а с другой стороны, продолжающаяся конкуренция в военно-политических и экономических сферах с США и НАТО. Все это в комплексе определяет основные критерии участия России в миротворческих процессах на Ближнем Востоке на рубеже XX-XXI столетий. Палестино-израильский конфликт представляет собой столкновение двух территориальных образований, этнических общностей за право создания собственной монокультурной страны и её всеобщее признание. В конце XIX – начале XX веков возникли два конфликтующих национальных движения, претендующих на Эрец-Исраэль/Палестину. Одним из них был сионизм. Он возник на основе давних еврейских религиозных и исторических устремлений, а также в качестве реакции на европейский антисемитизм, и развивался под влиянием существовавших в Европе национальных движений. Сионисты призывали евреев иммигрировать в Эрец-Исраэль, чтобы восстановить еврейский национальный очаг через две тысячи лет после разрушения Второго Храма и изгнания евреев римлянами. Вторым движением был арабский национализм, который также возник на базе европейского национализма и был инициирован в Бейруте и Дамаске арабами-христианами. Арабский национализм первоначально противостоял Оттоманской империи, а затем (после первой мировой войны) – английскому и французскому колониализму. Но в Палестине, где арабское присутствие насчитывало около 1400 лет, арабский национализм сразу столкнулся с сионистским движением. Два народа претендовали на одну и ту же землю. Палестинцы требуют «восстановления исторической справедливости» и возвращения миллионов людей, которых они называют беженцами, на те земли, на которых их предки проживали до первой арабо-израильской войны 1947-1949 годов[1]. Подавляющее же большинство израильтян убеждены, что подобное развитие события превратит Израиль в двунациональное еврейско-арабское государство, и, учитывая высокую рождаемость в арабском секторе – в преимущественно арабское государство, жизнь в котором еврейского меньшинства будет фактически невозможной. При этом степень ответственности сторон за трагические события, произошедшие в 1947-1949 годах, остается предметом дискуссий.
С учетом исторически возникших противоречий можно выделить три формы отношений между участниками конфликта: крепкий мир, открытая масштабная война, промежуточное состояние, характеризующееся вспышками борьбы и кратковременными попытками сближения противоборствующих сторон для урегулирования разногласий.
Открытая масштабная война с участием значительного числа сил с обеих сторон, направленная на окончательное разрешение противоречий – явление теоретически возможное, но на практике такой исход событий представляется маловероятным. Во-первых, потому, что в сферу противостояния помимо непосредственных участников вовлечены и другие страны, как занимающие приграничную территорию, так и находящиеся на значительном удалении от неё. В последнем случае речь идет, прежде всего, о США и России. Первые заинтересованы в существовании сильного независимого Израиля, развивающего сотрудничество с Турцией, сдерживающего влияние Ирана. Для России же необходимо прервать конфронтационные тенденции, чтобы не допустить превращения арабского мира в силовой полюс. В противном случае Иран будет вынужден свернуть свою активность на севере, что в конечном итоге приведет к крайне нежелательному столкновению интересов Турции и России[2]. Во-вторых, в настоящее время для открытого масштабного выступления против Израиля Палестинская автономия не обладает достаточной степенью консолидации сил. В-третьих, сама цель окончательного разрешения противоречий выглядит недостижимой. Вторым теоретически возможным вариантом разрешения конфликта является создание крепкого мира, и здесь уместным будет обратиться к истории палестино-израильских взаимоотношений. В 1947 г. полномочная комиссия ООН предложила план раздела Палестины, принятый еврейской общиной, но отвергнутый палестинскими арабами. Раз за разом условия предлагавшегося мирного соглашения становились менее благоприятными для арабов: в 1937 г. им предлагалось создать государство на более чем 80% территории Палестины, в 1947 г. – на 45%, в 2000 г. (на переговорах в Кемп-Дэвиде и в Табе) – на примерно 21–22%. Палестинские лидеры последовательно отвергали все эти предложения, в результате чего палестинское арабское государство не создано до сих пор. Нежелание политической элиты арабов пойти на компромисс в какой-либо форме, жесткая позиция «все – или ничего» не оставляют шансов мирно урегулировать конфликт. Для израильтян это была война за независимость. Израиль – единственная страна, когда-либо созданная по решению Организации Объединенных Наций – рассматривал себя как законного преемника прав еврейского народа на самоопределение на своей исторической родине. Для палестинцев война 1948 года стала катастрофой. Арабский мир считал Израиль искусственным образованием, основанным иностранными захватчиками, укравшими Святую арабскую землю. Все вышеперечисленные обстоятельства убедительно свидетельствуют о том, что ни о каком крепком мире между палестинским и израильским народом не может быть и речи. В такого рода ситуациях заключение мира на длительный срок достигается либо полным истощением сил обеих сторон, что при современной международной в т.ч. финансовой поддержке обеих стран представляется маловероятным, либо уничтожением одного из участников конфликта, что опять же в обозримом будущем невозможно по целому ряду причин. И это заставляет нас обратиться к третьему потенциально возможному и уже существующему варианту состояния отношений двух сторон – промежуточному этапу между миром и войной. Палестинцы и израильтяне обречены жить на одной земле, но им следует разделить территорию, что потребует целого ряда уступок и компромиссов. В мировой практике приняты документы, позволяющие оказать помощь в урегулировании разногласий. «Дорожная карта» исходит из сугубо западного понимания оптимального политического устройства. Недостаток соглашений Осло, равно как и «Дорожной карты», состоит в том, что в этих документах, изначально определенных как «промежуточные», не предусмотрены механизмы решения наиболее сложных проблем палестино-израильского конфликта. «Декларация принципов» Сари Нуссейбы и Ами Аялона не предусматривает права палестинских беженцев на возвращение в Израиль. Женевское соглашение представляется документом, который едва ли когда-либо будет принят большинством израильского общества. Оно содержит ряд принципиальных уступок с израильской стороны, значительно более серьезных, чем те, на которые правительство Э.Барака пошло в Кэмп-Дэвиде и в Табе. Это соглашение предполагает практически полную эвакуацию всех еврейских населенных пунктов, находящихся за «зеленой чертой», принятие на себя Израилем основной ответственности за возникновение проблемы палестинских беженцев.Израиль движется сегодня, скорее, к плану «кантонизации» Западного берега, по которому он должен построить разделительный забор, проходящий приблизительно по «зеленой черте» с последующем сохранением контроля над всеми еврейскими поселениями и основными шоссейными дорогами на Западном берегу. Единое Палестинское государство не создается, вместо этого каждый из палестинских анклавов продолжает существовать обособленно, в раздробленном состоянии. Очевидно, что все они обладают рядом существенных недостатков, не решают четыре ключевые проблемы: спор о территориях; будущее еврейских поселений (во многом, следствие проблемы территорий); судьба палестинских беженцев и их потомков; вопрос о религиозных святынях иудаизма, христианства и ислама, в т.ч. вопрос о статусе Иерусалима. Как следствие, до принятия соглашения, учитывающего интересы всех участников конфликта и содержащего реальный способ разрешения перечисленных противоречий, палестино-израильские взаимоотношения обречены на существование между крепким миром и открытой масштабной войной. 1.2. Ключевые аспекты существующих разногласий. В начале 1948 г. арабы составляли более двух третей населения подмандатной Палестины, в их частной собственности находилась большая часть палестинских земель. Демографическая ситуация кардинально изменилась менее чем за год в результате массовой миграции арабского населения в ходе первой арабо-израильской войны. Одним из ее последствий стала проблема палестинских беженцев, разделенных, проживающих в соседних государствах и лишенных значительной части своего имущества. Палестинские арабы – не единственные вынужденные переселенцы в результате передела мира в XX веке, но проблема их уникальна. Составляя всего два процента от общего числа беженцев, перемещавшихся по миру после Второй мировой войны, они до сих пор не изменили свой статус. Арабы Палестины стали единственной общиной, чьей судьбой распоряжалась международная общественность, затянув решение их проблемы на долгие десятилетия. Во всех других случаях беженцам помогали правительства государств, в которых они искали убежища, решение находилось либо в возвращении беженцев на историческую родину, либо в интеграции в сообщества тех стран, в которых они оказались в результате вынужденного переселения. Это произошло с 8,5 млн. индийцев и сикхов, приехавших в Индию из Пакистана; 6,5 млн. мусульман, отправившихся в Пакистан из Индии; 13 млн. немцев, переселившихся из стран Восточной Европы в Германию; тысячами болгарских турок и многими другими беженцами, общее число которых составляло 4 млн[3].
Палестинский парадокс тем более удивителен, поскольку палестинские арабы обладали сходством языка, религии, уровня социального развития и частично – национального самосознания с народами большинства государств, в которые они прибыли. Однако единственной страной, согласившейся обеспечить натурализацию палестинских беженцев, была Иордания. Остальные арабские страны на протяжении десятилетий продолжали держать палестинцев на бесправном положении в лагерях беженцев.
ООН, которая не сумела предотвратить первую арабо-израильскую войну, столкнулась по ее окончании с широкомасштабной гуманитарной и социальной проблемой. Надежды на быстрое урегулирование достаточно скоро развеялись, проблема палестинских беженцев ежегодно со всей остротой вставала в повестку дня, но поиск ее подлинного решения продолжается по сей день. Представители ООН часто выступали посредниками между не желающими идти на уступки сторонами, которые перекладывали друг на друга ответственность за произошедшее и скатывались на позиции взаимных обвинений. Одними из самых острых были вопросы, кто виноват в изгнании палестинцев, по какой причине палестинцы оставили свои дома и кто несет за это ответственность. Споры велись также и об исторических правах еврейского либо арабского народа на Палестину. Так, согласно мнению арабских лидеров, до окончания Первой мировой войны ее территория была неотделимой частью окружающего арабского мира. Представители Израиля, в свою очередь, утверждали, что никогда не было такого, чтобы евреи не жили в Палестине, которая никогда не управлялась арабами. «Палестинская национальность» арабских беженцев также стала предметом дискуссий. Требования беженцев (либо арабских лидеров, представляющих их интересы) основывались на том, что они палестинцы. Следовательно, своей целью они ставили возвращение на родину, т.е. в Палестину, как правило, подразумевая свои дома в Израиле. Представители Израиля в ответ на это утверждали, что арабский беженец из израильской Палестины практически «вернулся на родину», если он находится в арабской Палестине (не входящей в Израиль). Весьма проблематичным был вопрос, каково число «настоящих» беженцев из той части Палестины, которая предназначалась для создания еврейского государства. Так, ЮНРВА (Управление по делам беженцев, созданное по инициативе ООН для оказания помощи беженцам), Израиль и арабские государства приводили противоречивые цифры, отражающие количество беженцев в 1948 г. От этих данных зависели размеры компенсаций. Израиль официально заявляет, что в 1948 г. его территорию покинуло 520 тыс. человек. ЮНРВА зарегистрировало 726 тыс. беженцев, а по оценкам представителей палестинцев, эта цифра достигает 900 тыс[4]. Эти данные были подвергнуты сомнению независимыми исследователями. Согласно проведенной англичанами в декабре 1944 г. переписи населения, всего в той части Палестины, на которой было создано Государство Израиль, проживали 525.500 арабов, из них 170.430 человек – в городах, а 355.070 человек – в сельской местности. Учитывая тот факт, что примерно 150 тысяч человек остались в Израиле, а 35 тысяч – вернулись в 1949–1956 гг., общее число беженцев всех возрастов (непосредственно беженцев, не считая их родившихся впоследствии детей) составляет чуть более 340 тысяч человек. Право беженцев на возвращение было самым острым из вопросов, затрагиваемых в обсуждениях. 19 ноября 1948 г. на третьей Генеральной Ассамблее ООН была принята резолюция № 212, в 11 параграфе которой содержались основные принципы, отражающие отношение ООН к вопросу палестинских беженцев. В резолюции говорилось, что «беженцы, желающие вернуться в свои дома и жить в мире со своими соседями»[5], должны получить возможность осуществить свои намерения как можно скорее, а тем, кто решит не возвращаться, будет выплачена компенсация за оставленную собственность и возмещен ущерб «в соответствие с принципами международного права», за что будут отвечать правительства государств, затронутых проблемой. Интерпретация одиннадцатого параграфа стала постоянным камнем преткновения между сторонами. В резолюции говорилось о беженцах, желающих «жить в мире с соседями», таким образом, возвращение было напрямую связано с установлением мира. Формулировка «беженцам должно быть разрешено вернуться к ближайшему возможному сроку» означала, что только суверенное Государство Израиль может дать разрешение на возвращение и определить его сроки. Арабы не могли принять такое условие. Так, 14 октября 1955 г. премьер-министр Египта Насер в своем интервью американской газете сказал, что «ненависть арабов очень сильна и нет никакого смысла говорить о мире с Израилем»[6]. Арабские лидеры требовали для беженцев абсолютного права на возвращение в покинутые ими дома или права на выбор между возвращением и получением компенсации. В своей полемике с арабскими лидерами А.Эвен, чрезвычайный и полномочный посол Израиля в ООН (а впоследствии – министр иностранных дел) выдвигал следующие аргументы против идеи возвращения (репатриации) палестинских беженцев в Израиль. Во-первых, он подчеркивал, что сам термин «репатриация» (от латинского «patria» – родина) употребляется в этой связи некорректно, так как прибытие арабских беженцев из арабских земель на неарабские не является возвращением на родину. Он говорил: ««Патриа» – не просто географическое понятие. Расселение беженцев в Израиле будет не репатриацией, а отчуждением из арабского общества; только процесс объединения с людьми, которые разделяют национальные чувства, культурное наследие и языковое своеобразие стал бы настоящей репатриацией арабского беженца»[7]. Арабские страны относились к палестинцам не как к людям и представителям своего народа, а лишь как к оружию, с помощью которого можно нанести удар по Израилю. Эта позиция разделялась и представителем Управления ООН по делам беженцев в Иордании Ральфом Галлоуэем, который заявил: «Очевидно, что арабские государства не хотят разрешить проблему беженцев. Они стремятся сохранить ее, как открытую рану, в качестве вызова ООН и оружия против Израиля. Арабским лидерам наплевать, выживут палестинцы или умрут»[8]. В результате Шестидневной войны израильский контроль был установлен над всей бывшей подмандатной Палестиной, над территориями, на которых проживало значительное число беженцев Войны за независимость. К ним относились Иудея и Самария, оккупированные Иорданией в 1948 г., и полоса Газы, находившаяся под контролем Египта. Шестидневная война и ее последствия придали проблеме беженцев новое измерение, создали новые проблемы. После Шестидневной войны большое число палестинцев оказалось на территориях, контролируемых Израилем. Этот факт вынуждал израильскую администрацию на деле доказать эффективность мер решения проблемы, которые она предлагала применить ранее. Политика израильского руководства по отношению к арабским беженцам, проживающим на контролируемых территориях, была довольно успешной, при этом их положение значительно улучшилось по сравнению с положением палестинцев, проживающих в арабских странах, к тому же число их конфликтов с местной администрацией было гораздо меньшим, чем с руководством арабских стран.
После 1967 г. все чаще начинают говорить не о палестинских беженцах, а о палестинском народе, переходя от требований осуществить их возвращение в Израиль к требованиям создания Палестинского государства. Проблема беженцев обсуждалась не только в ООН, но и в рамках многосторонних переговоров при посредничестве США между представителями Израиля и арабских государств, а впоследствии и самих палестинцев. Так, вопрос статуса беженцев поднимался на международных конференциях: в 1949 г. в Лозанне, в 1950 г. в Женеве, в 1951 г. в Париже. Обсуждение вопроса возобновилось двадцать лет спустя – в декабре 1973 г. на конференции в Женеве после Войны Судного дня, в ходе израильско-египетских переговоров в сентябре 1978 г. и на Мадридской конференции в октябре-ноябре 1991 г. Если первые три конференции были направлены на достижение некоторого прогресса в решении вопроса о беженцах, то упоминание этой темы на конференциях и переговорах 70-х – 90-х годов имело преимущественно формальное значение, и ни одна из сторон не рассчитывала всерьез на изменение статус-кво. Перелом наступил в ходе переговоров в Кэмп-Дэвиде в июле 2000 г. и в Табе в январе 2001 г., когда правительство Эхуда Барака выразило готовность пойти на беспрецедентные уступки израильской стороны по вопросу о праве палестинских беженцев и их потомков на возвращение. Показательно, что арабские представители отклонили все израильские предложения по этому вопросу – как полвека назад, так и в ходе недавних переговоров.
Принято считать, что конференция в Кэмп-Дэвиде не удалась из-за отсутствия согласия по разделу Иерусалима, но на самом деле по поводу Иерусалима стороны добились определенного прогресса. В своей статье «Проблема беженцев на мирных конференциях, 1949–2000 гг.» Шелли Фрид утверждает, что сосредоточение на вопросе Иерусалима было необходимо, «чтобы избежать заключения, что они не могут достичь прогресса в решении проблемы беженцев»[9]. После неудачи в Кэмп-Дэвиде дополнительная конференция между двумя сторонами без посредничества США состоялась в Табе в январе 2001 г. Основной темой, которая обсуждалась на этой встрече, было декларируемое палестинцами «право на возвращение». Работа подкомитета, возглавляемого Йоси Бейлиным, представляющим Израиль, и Набилем Шаатом от палестинцев, однако, тоже не привела к подписанию соглашения. На переговорах в Табе был достигнут некоторый прогресс относительно будущего беженцев. Палестинцы показали определенную гибкость в решении проблемы, что могло бы открыть горизонты для серьезных переговоров, которые не подвергались бы влиянию предвыборных интересов представителей обеих сторон. Согласно разным отчетам, в Табе удалось найти такую формулировку, которая позволяла палестинцам не отказываться от права на возвращение вместе с соглашением, что на практике решением станет расселение беженцев не в Израиле. Однако общий провал переговоров в Табе не позволил этому плану пройти проверку. Палестинские беженцы представляют собой уникальный политический и социальный феномен. Проблема давно вышла за рамки обустройства и расселения людей, лишенных своих домов в ходе военных действий, и затрагивает большую этническую общность, чьи члены являются потомками беженцев, целый народ, не имеющий государства. Основным препятствием на пути к урегулированию конфликта стало так называемое «право беженцев на возвращение». Если изначально речь велась о «миллионе» палестинцев, то за прошедшие пятьдесят лет их число значительно увеличилось. Очевидно, что сейчас невозможно «возвращение» на территорию Израиля 4 млн. человек, которые к тому же не имеют о нем исторической памяти. Для третьего поколения беженцев, родившихся в лагерях Газы и Восточного берега, Израиль не является родиной. Израилю одному уже не справиться с этой проблемой, а перед мировым сообществом сейчас стоит вопрос статуса целого народа. Для специалистов, занимающихся проблемами Ближнего Востока, не является секретом тот факт, что вода, а не только нефть является одной из скрытых движущих сил бесконечных конфликтов в регионе. Именно распределение воды, а не земли можно назвать одной из наиболее вероятных причин следующей войны. Предполагается, что к 2025 году приблизительно 2/3 населения мира – около 5,5 миллиардов человек – будет жить в районах, сталкивающихся с нехваткой воды. Лидеры ближневосточных стран единодушно признают, что проблема водоснабжения по своему воздействию на современное и перспективное развитие региона приобретает приоритетное значение и становится по ряду позиций важнее, чем нефть. По расчетам специалистов, к 2030 году лишь 5 из 19 государств региона будут способны удовлетворять свои потребности в воде. В свете нерешенности арабо-израильского конфликта вопрос о распределении водных ресурсов приобретает одно из ключевых значений1. Говоря о водных ресурсах, нельзя забывать об одном из самых главных факторов, влияющих на динамику их спроса и предложения, а именно – о росте населения. Следует отметить, что вопрос водообеспечения занимал одно из главных мест в стратегических планах сионистского движения практически с самого начала его зарождения. Еще в 1919 году один из лидеров сионизма Хаим Вейцман в письме английскому премьер-министру Ллойд-Джорджу писал: «Снабжение Палестины водой должно происходить со склонов горы Хермон, из верховьев р. Иордан и реки Литани в Ливане…» В том же 1919 году в послании английским лейбористам Д.Бен-Гурион подчеркнул: «Требуется, чтобы источники воды, на которых зиждется будущее страны, не оказались вне границ еврейского национального очага. Мы настаиваем, чтобы Эрец-Исраэль включал южный берег Литани и Хауранский район. Страна остро нуждается в основных реках этой земли – Ярмуке, Литани и Иордане». Из приведенных высказываний видно, что вопрос водных ресурсов касался не только экономического будущего государства, но и представлялся одним из аспектов национальной безопасности. Подробное изучение проблемы водных ресурсов в ракурсе ближневосточного конфликта дает основания утверждать, что политика израильского правительства в ходе арабо-израильских войн была направлена на получение доступа к воде, который ранее имели арабские государства. Так, в результате войны 1948г., «шестидневной войны» 1967г., октябрьской войны 1973г. и израильской агрессии против Ливана в 1982г. Израиль получил контроль над значительной частью водных ресурсов реки Иордан, а также над ее подземными и грунтовыми водами. Необходимо отметить, что на оккупированной территории все водные ресурсы были взяты под полный государственный контроль израильских властей и стали рассматриваться в качестве объектов государственной собственности. В результате потребление воды арабским населением резко сократилось. Кроме того, цены на воду, установленные израильскими властями, возросли в 4 раза1. На сирийско-израильском направлении главным стратегическим объектом являются Голанские высоты. С главной высоты Голан горы Хермон берут свое начало основные северные притоки р. Иордан: реки Баниас, Дан и Хасбани. Хотя площадь Голан и составляет всего 1% территории Сирии, на них приходится 14% контролируемых сирийских запасов воды. В результате оккупации Израилем в 1967 г. части Голанских высот ситуация с водопользованием резко изменилась. Начатая израильскими властями активная поселенческая политика привела к возникновению на Голанах израильских поселений, жителей которых было необходимо обеспечить доступом к воде. В результате с первых дней оккупации Израиль установил жесткий контроль над распределением воды. Для арабских жителей Голан был введен запрет на посадку различных видов фруктовых деревьев, их вынудили уничтожить значительное число резервуаров (из существовавших ранее 400 на сегодняшний день сохранилось всего 3–4), они оказались практически полностью отрезаны от крупнейшего естественного водоема Голан – оз. Рам. Нехватка воды привела к тому, что арабское население Голанских высот столкнулось с серьезными ирригационными и санитарными проблемами. Ситуация оказалась настолько бедственной, что многие жители арабских деревень были вынуждены покинуть эту территорию (за 20 лет оккупации число арабских жителей сократилось в 10 раз: со 100 до 10 тыс. человек).
На ливано-израильском направлении жизненно важным водным ресурсом является река Литани. Именно она стала мотивом для израильского вторжения в Ливан в марте 1978 года («Операция Литани») и в июне 1982 г. («Мир Галилее»). Перечисленные факты свидетельствуют о том, что одной из целей Израиля в его войнах с арабами являлось обеспечение страны водными ресурсами, и эта цель была достигнута. Приблизительно 67% водных ресурсов Израиля поступает с оккупированных с 1967 по 1982 г. арабских земель. Из них 43% приходится на Южный Ливан, 35% – на Западный берег реки Иордан и оставшиеся 22% – на Голанские высоты.
Оккупация Израилем части арабских территорий привела к появлению огромного ряда экономических и политических проблем. Вопрос справедливого перераспределения водных ресурсов в регионе является при этом составной частью любой проблемы, существующей между Израилем и арабскими странами. «Водный вопрос» на палестино-израильском направлении привел к принятию сторонами ряда соглашений: Декларации о принципах организации временного самоуправления («Осло 1»), подписанной 13 сентября 1993 г., Каирского соглашения («Газа-Иерихон») от 4 мая 1994 г. и Табского соглашения («Осло 2») от 28 сентября 1995 г. В результате было создано палестинское ведомство по водоснабжению, достигнута договоренность по совместному управлению процессом водопользования. По Каирскому соглашению, управление водным хозяйством в секторе Газа и Иерихоне было передано под юрисдикцию Палестинской Национальной Администрации. Тем не менее, далеко не все вопросы, связанные с водопользованием, были решены посредством подписания вышеперечисленных договоров. Предполагалось, что подписание Соглашения об окончательном статусе станет заключительным этапом в области распределения водных ресурсов между Израилем и палестинцами. Однако свертывание Мадридского процесса и новая волна напряженности на палестино-израильском направлении свели на нет достигнутые ранее договоренности, поставили под сомнение эффективность любых попыток мирного урегулирования. Проблема водных ресурсов в регионе остается камнем преткновения в отношениях между Израилем и арабскими государствами. По сравнению с другими аспектами арабо-израильских территориальных споров проблема Иерусалима значительно более интернационализирована прежде всего в плане вовлеченности в ситуацию Организации Объединенных Наций. Если формально следовать букве Резолюций 181 и 303 Генеральной Ассамблеи ООН, Иерусалим является территорией, которая должна находиться под управлением институтов ООН. Следовательно, ООН несет (или должна нести) особую ответственность за этот город. Иерусалим является территорией, отчужденной Израилем именно у ООН, и это обстоятельство делает данную организацию не просто наблюдателем и медиатором, а непосредственным участником конфликта. За период с 1947 г. по настоящее время ООН приняла множество документов, создавших вокруг Иерусалима сложное и противоречивое правовое поле, на которое должны ориентироваться составители миротворческих планов и которое – прямо или косвенно – оказывает большое влияние на позицию как Израиля, так и палестинцев. Принятая 29 ноября 1947 г. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 181 рекомендовала выделить Иерусалим и его окрестности в особую единицу – corpus separatum, находящуюся под управлением институтов ООН. На протяжении всего периода британского мандата в западном христианском мире было очевидным желание сохранить Иерусалим за собой. Это объяснялось, во-первых, восприятием Иерусалима как религиозно-исторической вотчины христианского мира. Во-вторых, опасением, что в случае перехода Иерусалима под контроль какой-либо из ближневосточных стран верующим христианам будет затруднен доступ к святым местам в городе. Выделение Иерусалима в самостоятельную единицу под международным контролем воспринималось как наилучшее решение вопроса после ухода англичан. Кроме того, принцип corpus separatum поддерживался Ватиканом, и великие державы, особенно США, были вынуждены считаться с религиозными чувствами своих собственных католиков, а также с позицией католических государств, в которых они хотели сохранить политическое влияние. Советская позиция по Палестине заключалась, прежде всего, в требовании скорейшего ухода англичан и передаче решения судьбы Палестины в руки ООН, что должно было стать началом советской экспансии в регионе. Параллельно Москва пыталась противодействовать стремительному росту американского влияния. Будущее Иерусалима интересовало советское руководство лишь в этом контексте. На Западе религиозная составляющая в подходах к проблеме Иерусалима была наиболее ярко выражена в позиции католических государств. Исторически сложилось, что католики составляли меньшинство среди христианских жителей Иерусалима. В этой ситуации главным козырем Ватикана было наличие в ООН широкой фракции католических стран. 15 апреля 1949 г. папа Пий XII выпустил энциклику о Палестине, в которой каждому католику предписывалось предпринять все усилия для интернационализации Иерусалима. Прагматические политические интересы США в Иерусалиме складывались из следующих соображений: 1. Желание сохранить Иерусалим в качестве обособленной единицы, находящейся под контролем ООН. Поскольку США были в ООН влиятельнейшей силой, это позволяло бы усиливать американские позиции в городе. 2. Постепенное осознание того, что сохранение Иерусалима под контролем ООН потребует вмешательства военных миротворческих сил и серьезных финансовых вливаний. При этом у США не было желания брать на себя ответственность ни за первое, ни за второе1. 3. Стремление не допустить советского влияния в Иерусалиме. Члены ООН, принявшие идею территориальной интернационализации, практически не пытались осуществить ее. Еще 16 февраля 1948 г. Комиссия ООН по Палестине сообщила Совету Безопасности, что не сможет выполнить свои обязанности после окончания британского мандата без помощи военной силы. ООН несла всю полноту ответственности за предотвращение военных действий в Иерусалиме, однако ни до, ни после упомянутого заявления ООН не приняла сколько-нибудь серьезных мер по защите города. ООН самоустранилась от решения вопроса о реализации принципа corpus separatum, о защите населения Иерусалима и святых мест. До сих пор принят лишь один документ, где затрагивается проблема Иерусалима – план «Дорожная карта»2. В тексте говорится, что на третьем этапе, который называется «Достижение соглашения об окончательном урегулировании и завершение палестино-израильского конфликта», будет созвана Вторая международная конференция. Ее цели – «утверждение договоренности о создании палестинского государства во временных границах и официальное начало процесса при активной, последовательной и оперативной поддержке «квартета», что приведет к достижению в 2005 г. соглашения об окончательном урегулировании, включая вопросы о границах, Иерусалиме, беженцах и поселениях, а также скорейшее достижение всеобъемлющего урегулирования с Сирией и Ливаном». Такая формулировка выглядит очень расплывчатой. С одной стороны, как следует из названия третьего этапа, решение вопроса об Иерусалиме рассматривается как элемент урегулирования двустороннего палестино-израильского конфликта. С другой стороны, вопрос об Иерусалиме увязывается с международной конференцией и даже с достижением израильско-сирийского и израильско-ливанского урегулирования. Конечно, сейчас уже очевидно, что ничего подобного в 2005 г. не произошло, но «Дорожная карта» по-прежнему формально рассматривается «квартетом», включая ООН, как главный на сегодняшний день план урегулирования, пусть даже с изменившимися сроками.
Глава 2. Миротворческий процесс по ближневосточному урегулированию в XXI столетии. 2.1. «ДОРОЖНАЯ КАРТА» В ОЦЕНКАХ УЧАСТНИКОВ ПРОЦЕССА. 24 июня 2002 г. президент США Джордж Буш выступил с речью, которая положила начало внедрения нового плана по урегулированию ближневосточного кризиса, основанного на части принципов, действенность и необходимость которых была подтверждена многолетней практикой. К примеру, новый план опирается на резолюции Совета Безопасности ООН 242 и 338, принятые в процессе мирного урегулирования. Их суть заключается в следующих требованиях: 1) прекращение огня, 2) недопустимость приобретения территорий путем войны, 3) подтверждение необходимости вывода израильских войск с оккупированных территорий, 4) справедливое решение проблемы беженцев, 5) необходимость прекращения всех претензий или состояния войны и уважение и признание территориальной целостности, политической независимости каждого государства в районе Ближнего Востока и права жить в мире, в безопасных и признанных границах, не подвергаясь угрозам силой или ее применению.
Основные пункты плана: 1) этот план предполагает «международный контроль» за его выполнением, осуществлять его будут ЕС, США, Россия, ООН; 2) урегулирование процесса делится на три этапа, в результате завершения которых на Западном берегу Иордана и в секторе Газы к 2005 г. будет образовано постоянное государство Палестина. Название «Дорожная карта» документ получил не случайно: его этапы представляют собой своеобразные отрезки на пути к мирному урегулированию, а переходные моменты от одного этапа к другому – это своеобразные дорожные указатели или километровые столбики. 1-й этап: палестинцы обязаны создать новый кабинет министров, ввести пост премьер-министра, отказаться от действий в поддержку террора по отношению к израильтянам. Когда у палестинцев будут новые лидеры, новые законы и новые меры безопасности для их соседей, США поддержат создание палестинского государства, границы которого и отдельные аспекты суверенитета будут носить временный характер, пока не наступит окончательного урегулирования на Ближнем Востоке. От израильтян требуется уничтожить поселения, созданные во время правления А.Шарона, вывести войска с территорий, которые они заняли после восстания, начатого в 2000 г., и приостановить строительство в израильских поселениях. 2-й этап: усилия концентрируются на создании независимого палестинского государства с временными границами, определяются атрибуты суверенитета. В таком виде государство будет играть роль промежуточной станции на пути к постоянному урегулированию 3-й этап: соглашение по постоянному статусу и окончание палестино-израильского конфликта. Переход к третьему этапу осуществится на основе консенсуса «четверки» и с учетом результатов мониторинга, проведенного обеими сторонами. Цели третьего этапа – продолжение реформ, укрепление палестинских институтов, выполнение палестинцами обязательств по безопасности, израильско-палестинские переговоры, нацеленные на достижение соглашения о постоянном статусе в течение 2005 года. Различные аспекты плана «Дорожной карты» вызвали огромное количество противоречий не только между противоборствующими арабами и израильтянами. Даже в самом «Ближневосточном квартете» существуют трения по ряду вопросов. Первое из них проявилось уже сразу после июньского выступления Дж.Буша и его заявления о том, что США поддержат создание палестинского государства только при условии, что «у палестинского народа будут новые лидеры, новые институты власти и новая организация мер безопасности с соседними государствами». Было очевидно, что в это высказывание вкладывался смысл неприемлемости Ясира Арафата как лидера ПНА и участника будущих переговоров о мире. Однако, несмотря на всю неприязнь американского президента к этому человеку, Россия, ЕС и ООН признавали Арафата единственным законно избранным лидером палестинского народа и считали, что только палестинский народ в праве выбирать себе руководителя. Евросоюз выступает за немедленное прекращение Израилем строительства новых поселений без предварительных условий. США, продолжая придерживаться традиционного мнения, что поселения – основное препятствие для мира, тем не менее согласны, с израильской позицией, что нельзя замораживать их строительство, пока продолжаются теракты со стороны палестинцев. Несомненно, среди участников «квартета» согласия относительно осуществления плана «Дорожная карта» больше, чем внутри любой другой стороны, заинтересованной в ближневосточном урегулировании, и в решении спорных вопросов они чаще всего приходят к консенсусу. К примеру, отказ США от официального заявления об отстранении Арафата от должности главы Палестинской автономии, но взамен принятие решения «квартета» об уменьшении власти лидера и введении поста премьер-министра. «В результате усилий удалось сформулировать предложение, которое включает в себя очень сложный баланс интересов сторон конфликта», – заявил министр иностранных дел России И.Иванов. Мнение израильтян относительно «Дорожной карты» также нельзя назвать единым. По результатам социологических опросов, проведенных в рамках проекта мирного урегулирования, выяснилось, что около 20% всего еврейского населения Израиля категорически против любых видов мирных соглашений с арабами, а половина тех, кто признает план «Дорожная карта» как один из вероятных путей урегулирования, считает, что он просто не принесет результатов. По вопросу о палестинских беженцах израильтяне настаивают на ограниченном возвращении их на бывшее место жительства, мотивируя это утверждение весьма несложными математическими подсчетами. В Израиле проживает 5,1 млн. евреев и около 1,26 млн. арабов. Если же все беженцы вернутся домой, то арабское население увеличиться примерно до 6 млн. человек, а это будет означать фактический конец еврейского национального государства. Планом оглашено ограниченное количество палестинских беженцев, имеющих легальное право на возвращение домой, а по мнению палестинцев, каждый беженец имеет право на возвращение. Это утверждение палестинцы подтверждают также и тем, что у евреев есть право вернуться на свою историческую родину по прошествии более 2000 лет, арабское же население покинуло эти территории всего несколько десятилетий назад и тоже вполне имеет право на возвращение. В урегулировании ближневосточного конфликта нельзя обойти стороной позиции окружающих Израиль и Палестину стран. Первая группа – это Иордания и Египет, позиция которых ориентирована, в основном, на США. В данный момент эти страны находятся с Израилем в состоянии мира, их признание Израиля как государства состоялось и официально закреплено. Основная их задача в том, чтобы убедить израильтян и палестинцев принять план «Дорожная карта» в его первоначальном виде, речь идет о том, чтобы подтолкнуть к принятию только Израиль, т.к. для палестинцев, в глазах этих стран, план более выгоден. Иордания поддерживает его без внесения каких-либо значительных изменений. Вторая группа стран – это Ливан и Сирия. По их мнению, «Дорожная карта» является всего лишь еще одной попыткой США ввести ситуацию на Ближнем Востоке в выгодное для себя русло. Пока США будут предлагать планы, у палестинцев не будет возможности говорить с Израилем на равных.
В наши дни объективная реальность такова, что фактически идущая в секторе Газы и грозящая перекинуться на Западный берег реки Иордан гражданская война постепенно превращается из «идеологического» конфликта между «светскими националистами» из ФАТХа и «исламскими радикалами» из ХАМАСа в вооруженное противостояние между различными трайбалистскими, общинно-клановыми и религиозно-сектантскими группировками, из которых, в сущности, и состоит местное арабо-палестинское общество.
Уже сейчас ясно, что эксперимент по быстрой консолидации этих групп различного происхождения в нечто отдаленно напоминающее единое сообщество провалился, «палестинской нации» нет. Из этого следует невозможность возникновения на палестинских территориях в обозримой перспективе относительно устойчивого режима, с которым можно было бы вести диалог по схеме «мир в обмен на территории», а Израиль вряд ли сможет в том или ином виде отделиться от палестинских арабов, предоставив им самим разбираться со своими проблемами, поддерживая при этом относительно мирный статус-кво. Сегодня же не только израильские правые, но и немало представителей левого фланга израильской политики, а также большинство центристов считают, что события, происходящие на "территориях", вполне способны вообще снять идею палестинского государства с повестки дня. Тем не менее, представители Палестинской автономии продолжают контакты с представителями мирового сообщества: 19 февраля 2007г. в Иерусалиме прошла встреча премьер-министра Израиля Э. Ольмерта, главы ПНА М. Аббаса и госсекретаря США К. Райс. На ней не было достигнуто каких-либо конкретных результатов по палестино-израильскому урегулированию. Участники встречи подтвердили прежние договоренности и договорились о новом раунде переговоров. Неделю спустя М. Аббас посетил Великобританию, Германию и Францию. Главной целью его поездки стало получение поддержки формируемому палестинскому правительству национального единства и снятию блокады с палестинских территорий. В Лондоне премьер-министр Великобритании Т. Блэр заявил, что можно добиться прогресса в ближневосточном урегулировании, апеллируя к «разумным» членам ХАМАСа. В Берлине канцлер Германии А. Меркель приветствовала создание палестинцами коалиционного правительства, но одновременно от имени Евросоюза подчеркнула, что новому кабинету следует отказаться от терроризма, признать Израиль и все ранее заключенные палестино-израильские соглашения. В Париже М. Аббас попросил президента Франции выступить посредником в деле налаживания переговоров между новым палестинским правительством и Израилем. Франция обещала сотрудничать с коалиционным палестинским правительством. Зарубежную поездку с целью получения поддержки формируемому правительству национального единства совершил и лидер ХАМАСа Х. Машааль. 22 февраля в Берлине прошла очередная встреча международного «квартета» по ближневосточному урегулированию. Ее участники подтвердили, что новое палестинское правительство должно быть привержено требованиям международного сообщества. В период с 26 марта – по 1 апреля 2007г. наиболее важные события в регионе были связаны с очередным (XIX-м) саммитом стран-членов ЛАГ в Эр-Рияде (28-29 марта) и Ираном. Совещание высших руководителей арабских государств практически без изменений подтвердило саудовский план арабо-израильского урегулирования от 2002 г. Главным итогом общеарабского саммита в Эр-Рияде стало единогласное подтверждение его участниками приверженности плану мирного урегулирования с Израилем принятого на совещании в верхах в Бейруте в 2002 г. Как известно, этот документ предусматривает уход Израиля со всех арабских территорий, захваченных в 1967 г., признание им независимого палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме и справедливое решение проблемы палестинских беженцев (право возврата на прежние места их проживания). В ответ арабы обязуются признать Израиль, подписать с ним мирные соглашения и наладить нормальные отношения. План, по замыслу арабов, должен стать «платформой для всеобъемлющего урегулирования на Ближнем Востоке». В Эр-Рияде Израиль призвали «принять арабскую инициативу и воспользоваться возможностью возобновить прямые переговоры на всех направлениях». Создана специальная комиссия в составе Египта, Иордании, ОАЭ и Саудовской Аравии, которая должна наладить контакты с генеральным секретарем ООН, членами СБ ООН, международным «квартетом» по ближневосточному урегулированию (РФ, США, ЕС, ООН) и другими заинтересованными сторонами. Цель контактов – возобновление мирного процесса и обеспечение поддержки арабской инициативы. Решения саммита по БВУ поддержали Россия, Евросоюз, генеральный секретарь ООН. США расценивают их как попытку «идти на контакты с Израилем» и «действовать конструктивно в интересах всех держав региона». Израиль отнесся к решениям саммита с очень осторожным оптимизмом, но, как и прежде, не согласен с требованием о праве возвращения беженцев на прежние места жительства. В целом итоги эр-риядской встречи показали стремление арабских стран сдвинуть с мертвой точки процесс урегулирования конфликта с Израилем, попытаться преодолеть имеющиеся в арабском мире разногласия путем диалога и восстановления взаимного доверия, придать новый импульс арабской солидарности. 2.2. Участие в «квартете» ООН, США, ЕС и РФ: цели, задачи, перспективы взаимодействия. ООН, Евросоюз, США и Россия являются участниками «квартета» по ближневосточному урегулированию, однако роль каждого из них далеко неоднозначна. Основная слабость Европы состоит в том, что сегодня она не является достаточно признанным действующим лицом, которое может продвинуть мирный процесс и которому доверяют стороны. Существует несколько препятствий для проведения в ЕС эффективной общей внешней политики на Ближнем Востоке и, в частности, по отношению к Израилю. До назначения посланника от ЕС в 1996 г. в ближневосточных делах Европа была раздираема скрытым соперничеством стран между собой, коренящимся в различном историческом опыте. Сегодняшняя внешняя политика, которая не переходит границы отношений между членами ЕС, не сможет превратить ЕС в активное, влиятельное, ценное действующее лицо. Представители от европейских стран в регионе практически не слышны, они не запоминаются своей деятельностью или заявлениями. Это происходит отчасти из-за принципа функционирования европейских институтов – меняющегося президентства в иностранных делах. Ответственные лица меняются постоянно и довольно часто, что вредит эффективности деятельности. В то время, как американские представители на Ближнем Востоке окружают себя прессой и много говорят публично, европейские представители держатся в тени. Но имидж касается не только средств массовой информации. Это еще и результат деятельности в сфере образования. Необходимо отметить, что в европейских университетах очень мало центров по изучению проблем Ближнего Востока. Постоянная забота об американской поддержке или следование инициативам США. Боясь вызвать недовольство Америки, европейцы часто следуют в фарватере ее политики, даже когда это противоречит их собственным интересам.
Внутренняя ситуация в Европе не располагает к хорошим отношениям с Израилем: около 10% населения стран Магриба живут в Европе. Из них 3 млн. человек – в одной только Франции. В Германии проживают около 2 млн. турок, из них как минимум 400 тыс. – этнические курды[10]. Это создает влиятельные лобби в европейских странах. Роль произраильских лоббирующих групп в Европе относительно слаба. В Европе, где еврейские и другие произраильские организации менее многочисленны, менее влиятельны, чем в США, нет израильского лоббирующего давления на власть.
Географическая близость обусловливает заинтересованность Европы в мирном процессе. Европа подвержена последствиям неразвитости и нестабильности на Ближнем Востоке, терроризму, нелегальной иммиграции, контрабанде, а также более опасным проявлениям, в том числе распространению оружия массового поражения. Прогресс в арабо-израильских переговорах – это не окончательное, но необходимое условие устранения всех этих угроз. После того, как европейские страны в 1970-х оказались зоной террора палестинцев, большинство континентальных европейских правительств до сего дня оглядывается на то, как их политика может быть воспринята радикальными элементами в арабском мире. Европа также более зависима от импорта энергии с Ближнего Востока. Европейские страны, за исключением Великобритании и Норвегии (которые имеют собственные запасы нефти), зависят от импорта нефти на 50%. И большая доля этого импорта идет с Ближнего Востока и Северной Африки. Хотя источники нефти можно сменить, большая зависимость Европы от импорта энергии определяет до сегодняшнего момента ее заинтересованность в обеспечении стабильности в арабском мире. В теории, у ЕС достаточный размер, богатство, военный потенциал и интерес в мирном процессе, чтобы быть таким же посредником, как и США. На практике посланник ЕС представляет десятки наций разного веса, с разными перспективами, разными целями, разным историческим опытом. Многие страны считают сферу внешней политики личной, не подлежащей подчинению общеевропейским интересам сферой своего суверенитета. Разница между европейскими государствами следует из их географического расположения, культуры и исторической роли в регионе. У Великобритании исторически сложились теплые отношения и тесные торговые связи с Иорданией, Саудовской Аравией, Кувейтом и Оманом, а также она, в отличие от своих европейских партнеров, не зависит от импорта нефти. Франция испытывает особые «родственные» чувства и ответственность за Ливан с его христианским меньшинством, и симпатии к Ираку, где Франция долгое время поддерживала секулярный режим БААС. У Италии есть специальные торговые отношения с Ливией, благодаря которым она получает большое количество нефти. К тому же она особенно подвержена притоку беженцев и иммигрантов из арабских стран. Германия имеет особые отношения с Израилем со времен Холокоста, а также у Нидерландов есть исторические связи с Израилем, который они долгое время поддерживали сильнее, чем другие их европейские партнеры. У Греции из-за связей с арабским миром отношения с Израилем ухудшаются все больше по мере растущего стратегического партнерства Израиля с Турцией, историческим противником Греции. Трудности у ЕС с проведением общей эффективной ближневосточной политики – прежде всего результат различных взглядов и интересов самых важных членов. Эти проблемы обостряются неспособностью институциональных структур ЕС выработать единый подход там, где его не существует. В свете перечисленных фактов можно сделать вывод: Европейский союз не всегда един в своей внешней политике по отношению к Ближнему Востоку. Существуют страны более и менее расположенные к поддержке и сотрудничеству с Израилем по разным причинам. Но в целом можно выделить некоторые общие тенденции. В области мирного процесса Израиля с палестинцами для европейских стран характерно все большее желание принять участие в переговорах, так как роль спонсора и стороннего наблюдателя устраивала далеко не всех. В экономической сфере, однако, заметен интерес как к выгодам экономического и научного сотрудничества с Израилем, так и к перспективам кооперации в регионе Ближнего Востока в целом. И хотя идея кооперации на сегодняшний момент явно несостоятельна, в 1994–2000 гг. были сделаны некоторые шаги для того, чтобы стороны привыкли встречаться и вести переговоры по поводу своих экономических отношений. Однако общеевропейские тенденции постепенно склоняются не в сторону Израиля. Как во Франции, так и в Германии с уходом поколения Холокоста общественное мнение все больше осуждает политику Израиля. 22 октября 2003 г. Генеральная Ассамблея ООН на своей 10-й чрезвычайной специальной сессии одобрила резолюцию, требующую от Израиля «прекратить строительство и демонтировать «стену безопасности» на оккупированной палестинской территории». Эта резолюция была принята после того, как за неделю до этого США наложили вето на резолюцию Совета Безопасности ООН, в которой предлагалось осудить строительство Израилем заградительной стены. Как известно, в Генассамблее право вето не действует. В отличие от резолюций СБ ООН резолюции ГА ООН не являются обязательными, однако они отражают отношение мировой общественности к тому или иному международному событию. За резолюцию проголосовали 144 члена ООН, против – 4 (США, Израиль, Маршалловы острова и Микронезия), 12 стран воздержались. Главные претензии Генассамблеи сводились к тому, что линия строящейся стены не совпадает с так называемой зеленой чертой и фактически аннексирует палестинские земли, включая территорию Восточного Иерусалима. В ответ на эти обвинения премьер-министр Израиля А.Шарон заявил, что «стену построил террор» и что защитная стена – это временный шаг, на который Израиль пошел ради предотвращения террористических нападений на период до полного политического урегулирования израильско-палестинского конфликта[11]. 23 февраля 2004 г. пятнадцать судей Международного суда услышали мнение лишь одной стороны – палестинской и арабской. Первое заседание суда открылось выступлением главы делегации Палестинской Национальной Администрации, посла Палестины в ООН H.аль-Кидвы, который фактически призвал международное содружество наложить санкции на Израиль. Н.аль-Кидва заявил, что строительство стены «закрепляет оккупацию и создает угрозу мирному решению израильско-палестинского конфликта». Генеральный секретарь Лиги Арабских Государств А.Муса в своем выступлении отметил, что «строительство стены, в результате которого палестинцы потеряют 40% территории Западного берега, является беспрецедентным нарушением общепризнанных правовых норм»[12]. Палестинцы считают, что возведение разделительной стены символизирует «чужеродность сионистского образования на Ближнем Востоке» и, соответственно, неспособность израильтян интегрироваться в этот регион. По мнению представителей палестинского правительства, Израиль решил бойкотировать Международный суд потому, что «не сможет отстоять свою позицию, которая является ни чем иным, как проявлением расизма». По словам представителя палестинского руководства С.Эриката, разделительная стена – это умышленная попытка израильского правительства саботировать план Буша по созданию палестинского государства, подорвать мирный процесс и уничтожить «дорожную карту». Палестинцы заявляют, что они не возражают против строительства Израилем разделительной стены вдоль «зеленой линии» или на израильской территории.
Кроме того, утверждают палестинцы, если Израиль продолжит осуществлять свои планы по возведению стены, то руководство ПНА рассмотрит возможность провозглашения независимости Палестины. Однако трудно представить, как будет выглядеть такое «лоскутное государство», созданное на изолированных палестинских территориях Западного берега, перемежающихся с еврейскими поселениями. (На Западном береге расположены 75 израильских поселений, в которых живет около 300 тыс. израильтян).
Во время турне в середине февраля 2004 г. премьер-министра ПНА А.Куреи по европейским странам с целью получить моральную поддержку палестинской позиции в вопросе о строительстве «стены безопасности» ни один руководитель европейских государств не выразил своего одобрения действиям Тель-Авива. Так, глава католической церкви папа Иоанн Павел II заявил, что «взаимопонимание на святой земле нуждается в прощении, а не мести, мостах, а не стенах».Верховный представитель ЕС по вопросам внешней политики Х.Солана заявил, что строительство «стены безопасности» и экспроприация палестинских владений под ее строительство на Западном береге «не соответствуют нормам международного права»[13]. Многие международные гуманитарные и правозащитные организации осудили возведение защитной стены на палестинских территориях. За неделю до начала слушаний в Международном суде в Гааге о легитимности израильской разделительной стены Международный Комитет Красного Креста (МККК) обратился к Израилю с призывом «не планировать и не возводить разделительный барьер на оккупированных территориях». Как отмечает израильский автор А.Ельдар, «в результате сооружения системы разделительных стен палестинцы станут узниками в собственной стране, вполне зависимые от доброй воли оккупационных властей, загнанные, как скот, в загон за колючую проволоку, откуда они не выйдут без специальных пропусков. Это – ближневосточная версия апартеида, задуманная и осуществляемая А.Шароном. Таким образом, цель сооружения стены – не отделить Западный берег от Израиля, а загнать палестинцев в резервацию». Поскольку в таких условиях практически невозможно нормально существовать, то это в итоге приведет к переселению палестинцев в другие страны. Как отмечают израильские исследователи Г.Альгази и А.Бдейр, «палестинское общество рискует остаться без людей и оставить мечту о независимости». Ведущие арабские страны единодушно осудили строительство Израилем «расистской разъединительной стены». Министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Сауд аль-Фейсал во время пресс-конференции 10 февраля 2004 г. в Эр-Рияде квалифицировал сооружение стены как попытку изменить статус-кво и разделить Палестину на кантоны. Он призвал Соединенные Штаты и мировое сообщество к немедленному вмешательству с целью положить конец односторонним действиям Израиля. Один из немногих арабских лидеров, который поддерживает диалог с израильским руководством, иорданский король Абдалла II во время встречи в Аммане в середине февраля 2004 г. с бывшим израильским премьер-министром Ш.Пересом в очередной раз осудил сооружение «разъединительной стены», отметив, что «она создает угрозу Иордании и будущему независимому Палестинскому государству». Позиция президента США относительно разъединительной оказалась достаточно определенной. Время от времени представители американской администрации делали «замечания» израильскому правительству относительно возможного негативного влияния разъединительной стены на процесс образования в будущем независимого палестинского государства. Однако во время одной из встреч с А.Шароном Дж.Буш сообщил следующее: «Мы должны вести переговоры, чтобы убедиться, что стена подаст правильный сигнал палестинцам». Очевидно, что сооружение «защитной стены» создает новую реалию, новое дополнительное препятствие на пути израильско-палестинского урегулирования и образования независимого палестинского государства. Позиции участников «квартета», созданного для урегулирования палестино-израильского конфликта, достаточно противоречивы и неопределенны. Евросоюз представляет собой объединение государств, имеющих разные взгляды на способы разрешения ближневосточных разногласий. Соединенные Штаты Америки, позиционирующие себя в качестве наиболее активного участника миротворческого процесса, тем не менее, предпринимают либо одобряют действия, прямо или косвенно направленные на обострение противоречий (как это было в случае со строительством разделительной стены). Деятельность Организации Объединенных Наций, принятые ею резолюции существенным образом усложнили ситуацию с определением окончательного статуса Иерусалима. Что же касается Российской Федерации, здесь уместным будет обратиться к Обзору внешней политики России, утвержденному В.В.Путиным в 2007г. «Политико-дипломатическое урегулирование кризисных ситуаций, в особенности на Ближнем и Среднем Востоке, не имеет разумной альтернативы, - сказано в документе. - Россия не может присоединяться к ультиматумам, которые всех загоняют в тупик, создают новые кризисы в уже серьезно дестабилизированном регионе, наносят удар по авторитету Совета Безопасности ООН. Применение силы в целях принуждения к миру должно быть исключительной мерой, к которой международное сообщество может прибегнуть в строгом соответствии с Уставом ООН, если все другие возможности урегулирования конфликта исчерпаны». Первопричиной проблем, с которыми сталкиваются страны Ближнего Востока, названа неурегулированность арабо-израильского конфликта. И усилия, направленные на разблокирование палестино-израильского конфликта, остаются в числе приоритетов российской ближневосточной политики. «Россия видит свою задачу в том, чтобы руководство Израиля, ПНА и арабских государств приняли правильные решения, направленные на прекращение конфронтации и перевод конфликтных ситуаций в русло политического урегулирования. Пока нет реалистичной альтернативы «четверке» как механизму коллективного внешнего воздействия на ситуацию в БВУ и необходимо содействовать повышению его эффективности и оперативности». В качестве основы для принятия решений называются 242, 338, 1397 и 1515 резолюции СБ ООН, предлагается созвать международную конференцию по Ближнему Востоку, подчеркивается необходимость комплексного подхода, вовлечения в международные усилия по урегулированию всех заинтересованных сторон, включая Сирию и Иран. Конечной целью считается разработка системы региональной безопасности на Ближнем Востоке с участием всех стран региона, которая включала бы обеспечение равных гарантий военной безопасности, учреждение зоны, свободной от ядерного оружия. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Палестино-израильский конфликт представляет собой столкновение двух территориальных образований, этнических общностей за право создания собственной монокультурной страны и её всеобщее признание. С учетом исторически возникших противоречий можно выделить три формы отношений между участниками конфликта: крепкий мир, открытая масштабная война, промежуточное состояние, характеризующееся вспышками борьбы и кратковременными попытками сближения противоборствующих сторон для урегулирования разногласий.
Открытая масштабная война с участием значительного числа сил с обеих сторон, направленная на окончательное разрешение противоречий – явление теоретически возможное, но на практике такой исход событий представляется маловероятным. Во-первых, потому, что в сферу противостояния помимо непосредственных участников вовлечены и другие страны, как занимающие приграничную территорию, так и находящиеся на значительном удалении от неё. Во-вторых, в настоящее время для открытого масштабного выступления против Израиля Палестинская автономия не обладает достаточной степенью консолидации сил. В-третьих, сама цель окончательного разрешения противоречий выглядит недостижимой.
Вторым теоретически возможным вариантом разрешения конфликта является создание крепкого мира, которому существенно препятствует нежелание политической элиты арабов пойти на компромисс в какой-либо форме. В такого рода ситуациях заключение мира на длительный срок достигается либо полным истощением сил обеих сторон, что при современной международной в т.ч. финансовой поддержке обеих стран представляется маловероятным, либо уничтожением одного из участников конфликта, что опять же в обозримом будущем невозможно по целому ряду причин. Палестинцы и израильтяне обречены жить на одной земле, но им следует разделить территорию, что потребует целого ряда уступок и компромиссов. Документы «Дорожная карта», соглашения Осло, «Декларация принципов» Сари Нуссейбы и Ами Аялона, Женевское соглашение обладают рядом существенных недостатков, не решают четыре ключевые проблемы: спор о территориях; будущее еврейских поселений (во многом, следствие проблемы территорий); судьба палестинских беженцев и их потомков; вопрос о религиозных святынях иудаизма, христианства и ислама, в т.ч. вопрос о статусе Иерусалима. В настоящее время наблюдается превращение идеологического конфликта между «светскими националистами» из ФАТХа и «исламскими радикалами» из ХАМАСа в вооруженное противостояние между различными трайбалистскими, общинно-клановыми и религиозно-сектантскими группировками, из которых и состоит местное арабо-палестинское общество. Эксперимент по быстрой консолидации этих групп различного происхождения в нечто отдаленно напоминающее единое сообщество провалился, «палестинской нации» нет. Из этого следует невозможность возникновения на палестинских территориях в обозримой перспективе относительно устойчивого режима, с которым можно было бы вести диалог по схеме «мир в обмен на территории», а Израиль вряд ли сможет в том или ином виде отделиться от палестинских арабов. Палестино-израильские отношения обречены на существование между крепким миром и открытой масштабной войной. И в этой связи Российской Федерации следует играть все более активную роль в «квартете», включающем США, ООН и Европейский союз и созданном для урегулирования именно этого конфликта. Достижение заявленной цели отвечает национальным интересам России. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. 1. Leopold Yehuda Laufer. The EU and Israel: a political and institutional appraisal. – Jerusalem, - 1997. - 144р. 2. Medzini M. Israel's Foreign Relations. Selected Documents, 1947–1974. – Jerusalem: Ministry for Foreign Affairs, - 1976. – 336р. 3. Nazmi Ju'beh. The Palestinian refugee problem and the final status negotiations // Palestine-Israel Journal of Politics, Economics and Culture, Vol. 9, - 2002. - № 2. - Р. 5–11. 4. Sala I.M. Comment 1'Europe peut faire pression sur Israel// Le Monde Diplomatique, - 1998 - № 532. – Р.108-122 5. Shelly Fried. The Refugee Issue at the Peace Conferences, 1949–2000 // Palestine-Israel Journal of Politics, Economics and Culture, Vol. 9, - 2002. - № 2. - Р. 31-47. 6. The Palestine Refugee Problem. A New Approach and a Plan for a Solution. – New-York: Institute for Mediterranean Affairs, - 1958. - Р. 61-73. 7. Авива Халамиш. Иерусалим в период британского мандата. – Тель-Авив: Открытый университет Израиля, - 1998, - 173с. 8. Зайцева О. Проблема Иерусалима в палестино-израильском конфликте и в международных отношениях. – М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, - 2004, - 146с. 9. Йосеф Альпер. Израильско-палестинский конфликт – история и современность//Востоковедный сборник. – М., 2004 - №6 – С. 144-162. 10. Носенко Т. Иерусалим. Три религии – три мира. – Москва: Олма-пресс, 2003, - 350с. 11. Окружающая среда и развитие в арабском мире. – М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, - 1999. – 122с. 12. П.Т.Кушнир. Международные принципы ближневосточного урегулирования// Востоковедный сборник. – М., 2004 - №6 – С. 3-20. 13. Панин В.Н. Политический процесс на Ближнем Востоке: влияние России и США. – Пятигорск: издательство ПГЛУ, 2003. – 256с. 14. Программы урегулирования палестино-израильского конфликта: три года после переговоров в Кэмп-Дэвиде и Табе// Под ред. А.Д.Эпштейна – М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, - 2004, - 284с. 15. Сакер Г. История Израиля: от Войны за Независимость до Шестидневной войны. – Иерусалим: «Библиотека – Алия», - 1995. – 115с. 16. Хамзин К.З. Водные ресурсы бассейна реки Иордан и арабо-израильский конфликт. – М., 1998 – 87с. 1 См. П.Т.Кушнир. Международные принципы ближневосточного урегулирования//Востоковедный сборник. – М., 2004 - №6 – С. 3-20. [1] См. Йосеф Альпер. Израильско-палестинский конфликт – история и современность//Востоковедный сборник. – М., 2004 - №6 – С. 144-162 [2] См. Панин В.Н. Политический процесс на Ближнем Востоке: влияние России и США. – Пятигорск: издательство ПГЛУ, 2003. – С. 143-144. [3] The Palestine Refugee Problem. A New Approach and a Plan for a Solution. – New-York: Institute for Mediterranean Affairs, - 1958, - С. 61. [4] См.: Nazmi Ju'beh. The Palestinian refugee problem and the final status negotiations // Palestine-Israel Journal of Politics, Economics and Culture, Vol. 9, - 2002, - С. 5–11. [5] Данные Управления ООН по делам беженцев, UNRWA Annual Report, July 1, 1956 – June 30, 1957, Supplement № 14. См.: The Palestine Refugee Problem, - С. 90–91. [6] Medzini M. Israel's Foreign Relations. Selected Documents, 1947–1974. – Jerusalem: Ministry for Foreign Affairs, - 1976, - С. 336. [7] Цит. по: Medzini M., с. 408. [8] Заявление Д.Бен-Гуриона в Кнессете, 27 октября 1961 года, пункт 11. См.: Israel's Foreign Relations. Selected Documents, 1947–1974. – Jerusalem: Ministry for Foreign Affairs, 1976, с. 427. [9] См.: Shelly Fried, The Refugee Issue at the Peace Conferences, 1949–2000 // Palestine-Israel Journal of Politics, Economics and Culture, Vol. 9, № 2 (2002), с. 31. 1 Окружающая среда и развитие в арабском мире. – М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, - 1999, - С. 19. 1 Там же, С.44 1 См., в частности: Зайцева О. Проблема Иерусалима в палестино-израильском конфликте и в международных отношениях. – М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, - 2004, - С.87-102 2 Программы урегулирования палестино-израильского конфликта: три года после переговоров в Кэмп-Дэвиде и Табе// Под ред. А.Д.Эпштейна – М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, - 2004, - С. 64–72.
[10] Moss K. Europe, the Mediterranean and the Middle East // MERIA, - 2000, - № 1. – С. 82. [11] Асмолов Г. Европейские судьи копают под стену. Режим доступа: http://www.jewish.ru/994197018.asp – 24.02.2004. [12] Израиль продолжит строительство стены безопасности. Режим доступа: http://www.newsru.com/world/01oct2003/build.html – 01.10.2003.
[13] Gordon E. Brief to the Security Council // The Jerusalem Post, 17.10.2003.