Попытка создания системы коллективной безопасности в Европе накануне второй Мировой Войны

Могилевский государственный Университет им. А. Кулешова

Кафедра истории и культуры Беларуси.

РЕФЕРАТ:

Попытка создания системы коллективной безопасности в Европе накануне второй Мировой Войны.

Выполнила студентка 1»В»

педагогического факультета

Юркова Ксения.

Могилев 2011г.

Оглавление

Введение:

Основная часть:

Захват Чехославакии.

Ослабление напряженности германо-советских отношении.

Германо-итальянский союз(«Стальной ракт»).

Англо-франко-советские переговоры.

Инициатива Германии по урегулированию отношений с СССР.

Англо-франко-советские военные переговоры(12-21 августа 1939г.)

Заключение:

Литература.

После окончания Первой Мировой Войны вопросы мирного сосуществования беспокоили множество стран, в первую очередь, европейские державы, которые понесли в результате войны неисчисляемые жертвы и убытки. С целью предотвращения угрозы новой подобной войны и создания системы международного права, регулирующей отношения между государствами на принципиально ином уровне, нежели это было раньше, и была создана первая в истории Европы международная организация - Лига Наций.

Ли́га На́ций— международная организация, основанная в результате Версальско-Вашингтонской системы Версальского соглашения в 1919—20 годах. В период с 28 сентября 1934 по 23 февраля 1935 в Лигу Наций входило 58 государств-участников. Цели Лиги Наций включали в себя: разоружение, предотвращение военных действий, обеспечение коллективной безопасности, урегулирование споров между странами путём дипломатических переговоров, а также улучшение качества жизни на планете. Прекратила своё существование в 1946 году. (7.) В начале 1930-х гг. СССР не состоял членом Лиги и не имел никаких оснований доверять объективности Совета Лиги в случае того или иного конфликта между СССР и какой-либо другой страной. Исходя из этих соображений, уже в этот период Советский Союз выдвигает ряду европейских государств предложения заключения договоров о ненападении, с целью «укрепления дела мира и отношений между странами» в условиях «переживаемого ныне глубокого мирового кризиса». Советские предложения о заключении пакта о ненападении и мирном улаживании конфликтов принимаются и осуществляются в этом время далеко не всеми странами (среди стран, принявших это предложение были Германия, Франция, Финляндия, Турция, Прибалтийские государства, Румыния, Персия и Афганистан).(6.) Все эти договоры были идентичны и гарантировали взаимную неприкосновенность границ и территории обоих государств; обязательство не участвовать ни в каких договорах, соглашениях и конвенциях, явно враждебных другой стороне и т.д. Со временем, учитывая усиление агрессивных тенденций в международной политике, возникает вопрос о необходимости определения понятий агрессии и нападающей стороны. Впервые советская делегация подняла вопрос о необходимости заключения специальной конвенции по определению нападающей стороны на конференции по разоружению в декабре 1932 года. Советский проект определения нападающей стороны предусматривал признание таковой в международном конфликте государство, которое «первым объявит войну другому государству; вооруженные силы которого, хотя бы и без объявления войны вторгнутся на территорию другого государства; сухопутные, морские или воздушные силы которого будут высажены или введены в пределы другого государства или сознательно атакуют суда или воздушные суда последнего без разрешения его правительства или нарушат условия такого разрешения; которое установит морскую блокаду берегов или портов другого государства», при этом «никакое соображение политического, стратегического или экономического порядка, так же как и ссылка на значительные размеры вложенного капитала или на другие особые интересы, могущие иметься на этой территории, ни отрицание за ней отличительных признаков государства, не могут служить оправданием нападения» 3 и 4 июля 1933 г. была подписана идентичная конвенция между СССР и Литвой. Позже Финляндия присоединилась к конвенции от 3 июля 1933 года.(6.)

Таким образом, одиннадцать государств приняли определение агрессии, предложенное Советским Союзом. Это было очередным шагом в попытке создать эффективную систему безопасности в Европе. Впервые предложение о необходимости борьбы за коллективную безопасность было выдвинуто в постановлении ЦК ВКП (б) в декабре 1933 года. 29 декабря 1933 г. в речи на IV сессии ЦИК СССР нарком иностранных дел СССР.4(.ст 250-254)

М. Литвинов изложил новые направления советской внешней политики на ближайшие годы, суть которых заключалась в следующем:

1. ненападении и соблюдение нейтралитета в любом конфликте.

2. политике умиротворения в отношении Германии и Японии, несмотря на агрессивный и антисоветский курс их внешней политики в предшествующие годы.

3. свободном от иллюзий участии в усилиях по созданию системы коллективной безопасности с надеждой на то, что Лига Наций «сможет более эффективно, чем в предыдущие годы, играть свою роль в предотвращении либо локализации конфликтов»;

4. открытости в отношении западных демократий – также без особых иллюзий, учитывая то, что в этих странах, ввиду частой смены правительств, отсутствует какая-либо преемственность в сфере внешней политики.(6.)

Проект коллективной безопасности основывался на равенстве всех участников предполагаемого регионального договора и на универсализме, состоящем в том, что в создаваемую систему включались все без исключения государства охватываемого региона. Участники пакта должны были пользоваться равными правами и гарантиями, при этом отвергалась идея какого-либо противопоставления одних стран другим, исключение кого-либо из системы коллективной безопасности или получение кем-либо из стран-участников преимуществ по сравнению с другими государствами за их счет.

Советский Союз в осуществление своей идеи коллективной безопасности выступил с предложением о заключении Восточного пакта, который дал бы гарантии безопасности всем европейским странам и устранил бы «испытываемое повсеместно чувство неуверенности в безопасности, неуверенности в ненарушении мира вообще и в частности в Европе» Восточный пакт должен был включать в себя Германию, СССР, Польшу, Литву, Латвию, Эстонию,

Финляндию и Чехословакию. Все участники пакта в случае нападения на одного из них должны были автоматически оказывать стороне, на которую напали, военную помощь. Франция, не подписывая Восточного пакта, брала на себя гарантию его выполнения. Это означало, что в случае, если бы кто-либо из участников пакта оказался выполнить постановление о помощи стороне, на которую напали, Франция обязана была бы сама выступить. Согласно плану о Восточном пакте, система безопасности, создаваемая им, должна была быть также дополнена вступлением СССР в Лигу Наций. Вступление СССР в Лигу Наций приобретало особый характер, вследствие того, что в 1933 году из состава Лиги вышли два агрессивных государства – Германия и Япония.

В сентябре 1934 года СССР был официально принят в Лигу Наций. Параллельно со вступлением СССР в Лигу Наций происходит так называемая «полоса дипломатического признания» Советского Союза. В этот период СССР устанавливает дипломатические отношения с рядом государств. 16 ноября 1933 года устанавливаются нормальные дипломатические отношения с США, в 1934 году – с Венгрией, Румынией, Чехословакией, Болгарией и другими странами.

Начиная с 1933 года СССР начала заключать договора о взаимопомощи с странами Европы что являлось одним из важнейших пунктов создания коллективной безопасности на кануне второй мировой войны.

В 1933 году параллельно с переговорами о Восточном пакте и о вопросе вступления СССР в Лигу Наций начались переговоры о заключении франко- советского договора о взаимопомощи. Новый министр иностранных дел Франции, вступивший в должность в октябре 1934, Лаваль отнюдь не стремился к обеспечению коллективной безопасности и на франко-советский пакт смотрел лишь как на орудие в своей политике сделки с агрессором.

Пакт был для него целью не столько привлечь помощь Советского Союза или помогать ему против возможной агрессии, сколько предупредить сближение между Германией и Советским Союзом». Это нужно было Лавалю для того, чтобы, пугая Гитлера сближением с СССР, вынудить его на соглашение с Францией.

Но в результате переговоров договор был подписан 2 мая 1935 года. Текст договора предусматривал необходимость «приступить к немедленной консультации в целях принятия мер в случае, если СССР или Франция явились бы предметом угрозы или опасности нападения со стороны какого-либо европейского государства; взаимно оказать друг другу помощь и поддержку в случае, если СССР или Франция явились бы предметом невызванного нападения со стороны какого-либо европейского государства» (6.)

Важно отметить, что, подписав пакт о взаимной помощи, Лаваль отнюдь не торопился его ратифицировать. Саму ратификацию франко- советского пакта он сделал новым средством шантажа в попытках добиться соглашения с гитлеровской Германией. Пакт был ратифицирован уже после отставки Лаваля кабинетом Сарро (палата депутатов ратифицировала франко- советский пакт 27 февраля 1936 года, а сенат – 12 марта 1936 года).

16 мая 1935 был заключен Советско-чехословацкий договор о взаимопомощи. Он был совершенно идентичен советско-французскому пакту от 2 мая 1935 года за исключением ст. 2, введенной по требованию чехословацкой стороны, которая гласила, что участники договора придут на помощь друг другу только в том случае, если Франция придет на помощь государству, ставшему жертвой агрессии. Таким образом, действие советско-чехословацкого договора ставилось в зависимость от поведения Франции. Тогдашний министр иностранных дел Чехословакии Бенеш искренне стремился к сближению с СССР и считал, что такое сближение целиком отвечает коренным интересам безопасности Чехословакии. Вот почему в отличие от франко-советского пакта, советско- чехословацкий договор был почти немедленно ратифицирован и обмен ратификационными грамотами имел место в Москве 9 июня 1935 г., во время визита Бенеша в столицу СССР. Договоры о взаимопомощи могли стать важными элементами в создании системы коллективной безопасности, имеющей целью сохранение европейского мира. Однако, к сожалению, эти договоры не смогли сыграть свою роль в предотвращении войны. Советско-французский договор не был дополнен соответствующей военной конвенцией, которая позволила бы обеспечить военное сотрудничество между двумя странами. Договор не предусматривал также автоматизма действий, что значительно снижало его возможности и эффективность. Что касается советско-чехословацкого договора, то его осуществление затруднял пункт, ставивший вступление в силу взаимных обязательств обеих сторон в зависимость от действий Франции. Во Франции же в конце 30-х гг. все больше закреплялась тенденция стремления не к организации коллективного отпора агрессору, а к соглашательству с ним, к попустительству действиям германского фашизма. Столь же безуспешными оказались попытки Советского Союза достигнуть договоренности с Англией и мобилизовать Лигу Наций. Уже в начале 1935 года Германией был нарушен Версальский договор (пункт о запрете вооружения), что не привело к каким-либо серьезным последствиям для нее.

Все попытки СССР каким бы то ни было образом повлиять на ход событий ни к чему не приводили. Так, Литвинов произнес ряд обвинительных речей на конференциях Лиги Наций, в которых говорилось о том, что «хотя Советский союз формально не заинтересован в случаях нарушения Германией и Италией международных соглашений вследствие своего неучастия в нарушенных договорах, эти обстоятельства не мешают ему найти свое место в числе тех членов Совета, которые наиболее решительным образом протоколируют свое возмущение нарушением международных обязательств, осуждают его и присоединяются к наиболее эффективным средствам предотвращения подобных нарушений в дальнейшем».(6.) СССР, таким образом, выражал свое несогласие с попытками «бороться за мир, не отстаивая в то же время ненарушимость международных обязательств; бороться за коллективную организацию безопасности, не принимая коллективных мер против нарушения этих обязательств» и несогласие с возможностью сохранить Лигу Наций, «если она не будет выполнять своих собственных постановлений, а приучит агрессоров не считаться ни с какими ее рекомендациями, ни с какими ее предостережениями, ни с какими ее угрозами» и «проходя мимо нарушений этих договоров или отделываясь словесными протестами и не принимая более действительных мер». Но и это не возымело какого-либо действия. Было очевидно, что Лига Наций уже закончила свое существование в качестве сколько-либо действенного инструмента международной политики.(6.)

Венцом политики попустительства агрессии явился Мюнхенский пакт руководителей Англии и Франции с лидерами гитлеровской Германии и фашистской Италии. Мюнхенское соглашение 1938 года— соглашение, составленное в Мюнхене 29 сентября 1938 года и подписанное 30 сентября того же года премьер-министром Великобритании Невиллом Чемберленом, премьер-министром Франции Эдуаром Даладье, рейхсканцлером Германии Адольфом Гитлером и премьер-министром Италии Бенито Муссолини. Соглашение касалось передачи Чехословакией Германии Судетской области. В час ночи 30 сентября 1938 г. Чемберлен, Даладье, Муссолини и Гитлер подписали Мюнхенское соглашение. После этого в зал, где было подписано это соглашение, была допущена чехословацкая делегация. Руководства Великобритании и Франции оказали давление на правительство Чехословакии, и президент Бенеш без согласия Национального собрания принял к исполнению данное соглашение. Рейнская демилитаризованная зона - территория Германии на левом берегу Рейна и полоса на его правом берегу шириной в 50 км, установленная Версальским мирным договором в 1919 году с целью затруднить нападение Германии на Францию. В этой зоне Германии запрещалось размещать войска, возводить военные укрепления, проводить маневры и т. д. (7.)

Текст Мюнхенского соглашения от 29 сентября 1938 г. устанавливал определенные способы и условия отторжения Судетской области от Чехословакии в пользу Германии «согласно достигнутому принципиальному соглашению» глав четырех государств: Германии, Великобритании, Франции и Италии. Каждая из сторон «объявляла себя ответственной за проведение необходимых мероприятий» для выполнения договора. Список этих мероприятий включал в себя немедленную эвакуацию Судетской области в период с 1 по 10 октября, освобождение от несения военной и полицейской обязанности всех судетских немцев в течение четырех недель и др.

В сентябре 1938 г., пользуясь тяжелым положением Чехословакии, во время так называемого судетского кризиса,( Первый Судетский кризис: после аншлюса Австрии в марте 1938 года Генлейн прибывает в Берлин, где получает инструкции по дальнейшим действиям. В апреле его партия принимает так называемую Карлсбадскую программу, содержавшую требования автономии. В мае генлейновцы активизируют прогерманскую пропаганду, выдвигают требование о проведении референдума по присоединению Судетских земель к Германии и на 22 мая, — день муниципальных выборов, — подготавливают путч, с тем, чтобы превратить эти выборы в плебисцит. Одновременно проводилось выдвижение вермахта к чехословацкой границе. Это спровоцировало первый Судетский кризис. В Чехословакии прошла частичная мобилизация, войска были введены в Судеты и заняли приграничные укрепления. В то же время о поддержке Чехословакии заявили СССР и Франция (во исполнение советско-французского договора от 2 мая 1935 года и советско-чехословацкого договора от 16 мая 1935 года). Протест по поводу силового разрешения кризиса заявила даже союзник Германии Италия. Попытка отторгнуть Судеты опираясь на сепаратистское движение судетских немцев в этот раз не удалась. Гитлер перешёл к переговорам. Переговоры велись между Генлейном и чехословацким правительством при посредничестве Англии (см. миссия Ренсимена).(7.) польское правительство решило захватить некоторые районы Чехословакии. 21 сентября 1938 г. польский посланник в Праге предъявил чехословацкому правительству требования об отторжении от Чехословакии и присоединении к Польше районов, которые польское правительство считало польскими . 23 сентября польский посланник потребовал немедленного ответа чехословацкого правительства на это требование. 24 сентября между Польшей и Чехословакией было полностью прекращено железнодорожное сообщение. Польша не решилась на немедленное выступление против Чехословакии. Только после Мюнхенской конференции, а именно 2 октября, Польша захватила Тешенский район. Это было сделано вследствие того, что на Мюнхенской конференции Чемберлен и Даладье полностью «капитулировали» перед Гитлером. Неизбежным непосредственным результатом Мюнхенского соглашения был захват Гитлером Чехословакии в марте 1939 года. СССР предпринимал шаги по реализации на практике своей помощи Чехословакии. По приглашению советской стороны в Москву прибыл командующий ВВС Чехословакии генерал Я. Файфр для решения вопроса об установлении непосредственного сотрудничества между советскими и чехословацкими ВВС. В ходе переговоров был разработан план обороны Чехословакии. В сентябре 1938 г. в СССР были отмобилизованы 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий. В боевую готовность была приведена авиация. Советское руководство считало необходимым безукоризненно выполнять взятые на себя военные обязательства. Согласно советско-чешскому договору, военная помощь Чехословакии со стороны СССР была возможна, только если такую же помощь окажет Франция. В 1938 году СССР не имел общей границы с Чехословакией – нужен был коридор для советских войск через Польшу. Польша же его предоставлять не собиралась. Нежелание предоставлять коридор объяснялось не только давней враждой между Польшей и Россией, но и тем, что Польше было выгодно ослабление Чехословакии – как и Германия, она собиралась отнять у неё территории, и сделала это. Неизвестно, как бы СССР стал решать проблему коридора, однако события повернулись так, что она и не возникла.

Территория Чехословакии после 1938 года.

(8.)

1) Словацкое государство, 2) Протектораты Чехия и Моравия, 3) Оккупированная территория

К весне 1939 г. в Берлине был подготовлен план окон­чательной ликвидации Чехословацкого государства, для чего предполагалось использовать словацкое сепаратистское движение. 14 марта 1939 г. лидер сепаратистов И. Тисо на митинге в Братиславе провозгласил независимость Словакии и обратился за помощью к Германии. Чехословацкий президент Э. Гаха и министр иностранных дел Ф. Хвалковский были немедленно вызваны в Берлин, где Гитлер и Геринг, угрожая военным втор­жением и бомбардировками Праги, заставили их подписать до­кумент о «передаче судеб Чехии в руки фюрера». 15 марта 1939 г. германские войска вступили на её территорию. Следуя прика­зу Гахи, чешская армия не оказала агрессору сопротивления. Чехия была оккупирована и превращена в германский протекторат, Словакия же провозглашена «независимым государством под охраной рейха». Уничтожив независимую Чехословакию, нацистская Герма­ния обеспечила себе господствующие позиции в центре Европы. В её распоряжении оказался внушительный экономический и оборонный потенциал этого государства, в том числе мощ­ные военные заводы «Шкода» и вооружение 40 дивизий чешской армии. Захваченная территория могла быть использована Гитлером как плацдарм для нападения на Польшу и продвиже­ния на Балканы.. Захват Чехословакии означал разрыв Берлином Мюнхенских соглашении. Вскоре последовали новые акты агрессии в Европе. На следующий день после вторжения на тер. Чехословакии Гитлер потребовал от Румынии немедленного подписания экономического соглашения при максимально благоприятных уступках в пользу Германии. Румынский посланник в Лондоне В. Тиля даже заявил в английском Форин оффисе о том, что Германия предъявила Румынии ультиматум с требованием согласиться на немецкую монополию в румынской торговле и экономике, в противном случае над Румынией нависала угроза расчленения по аналогии с Чехословакии и превращения в протекторат. 23 марта 1939 года в Бухаресте был подписан германо-румынский договор. Румыния обязывалась развивать свою экономику в соответствии с потребностями Германии. Договор определял сумму немецких торговых кредитов и военных поставок Румынии (250 млн. нем. марок). Предусматривалось создание в румынских портах и других стратегически важных пунктах "свободных зон" для строительства германских складов, нефтехранилищ и других объектов. Германии предоставлялось право строить в Румынии железные и шоссейные дороги по своему усмотрению. Отныне немцы могли получать по низким ценам до 100% румынского нефтяною экспорта. Следующей жертвой стала Литва. После окончания Первой Мировой войны Мемель(литовское название Клайпеда) и Мемельская область, входившая в состав Восточной Пруссии, находилась под коллективным управлением стран Антанты. В 1922 году Мемель получил статус «вольного города», как и Данциг (Гданьск). В 1923-м литовское правительство спровоцировало в Мемеле «народное восстание». «Народ», состоявший из переодетых литовских солдат, потребовал присоединения края к Литве, что в итоге и было реализовано. 12 декабря 1938 года в Клайпеде прошли выборы в городское самоуправление, в результате которого победила «немецкая партия», которая заявила о желании жителей воссоединиться с Германией. 20 марта 1939 г. правительство Литвы приняло ультиматум Берлина о присоединении Мемеля и Мемельской области к Германии - в обмен на «свободную зону» в порту и «режим наибольшего благоприятствования» в германо-литовской торговле. В город вошли немецкие танки, приезжал и произносил речь Гитлер. Мемель стал крупной немецкой военно-морской базой. В апреле 1939 г. Италия вторглась в Албанию и в чеченце недели оккупировала эту ма­ленькую страну. Важнейшее место в дальнейших планах Гитлера отводилось Польше. Ещё в октябре 1938 г., вскоре после Мюнхенской конференции Риббентроп в ходе встречи с Беком выдвинул_ план «генерального урегулирования» германо-польских отношении, потребовав от Варшавы согласия на присоединение к рейху Данцига, строительство экстерриториальной железной дороги и" автострады через «польский коридор», а также проведение «совместной политики в отношении России на базе Антикоминтерновского пакта»'. В случае принятия этих условий Риббен­троп обещал продлить срок действия двусторонней декларации о ненападении 1934 г. ещё на 10 лет. .Однако польская сторона отклонила эти требования. Косвенным ответом на них явилось опубликованное 26 ноября 1938 г. советско-польское коммюни­ке, подтверждавшее, что договор о ненападении, заключённый СССР и Польшей в 1932 г., остаётся в силе. В январе 1939г.Варшава официально отказалась от присоединении к антикоминтерновскому ,пояснив, что не желает жертвовать "тем мирным соседством с Россией, в котором она нуждается для своего спокойствия». Позиции, занятая _полякам и, вызвала негодование нацистской верхушки. 23 марта 1939 г. Риббептроп вновь, на этот раз в ультимативной форме, потребовал от Бека незамедлительного принятия германских требовании. Бек отклонил их, после чего переговоры были прерваны.

Поэтому после ликвида­ции Чехословакии, прошедшей, по его мнению, очень легко и успешно, фюрер окончательно утвердился в мысли о том, что именно Польше предстоит стать его следующей жертвой. По его приказу командование вермахта разработало план военно­го вторжения в эту страну («план Вайс»), Он предусматривал разгром польской армии в течение нескольких недель в резуль­тате молниеносной военной операции («блицкрига»). Польша как суверенное государство должна была быть уничтожена. 11 апреля 1939 г. «план Вайс» был утверждён Гитлером. Вторжение было намечено на конец августа — 1 сентября 1939 г., а весна и лето отводились дли его военной и дипломатической под­готовки. С этого момента война в Европе становилась неизбежной, а польский вопрос выдвинулся в центр международной политики.

В мае 1939 г. в Москве начались переговоры между представителями СССР, Великобритании и Франции. Эти переговоры продолжались до 23 августа 1939 года и не дали никаких результатов. В послемюнхенский период Советский Союз фактически оказался в политической изолящии, а его отношения как с Гер­манией, так и с западными державами оставались напряжен­ными и враждебными. 10 марта 1939 г. Сталин, выступая с докладом ЦК на XVIII съезде ВКП(б'), дал развёрнутую характеристику международного положения и внешнеполитич еского курса СССР. Отметив, что «новая империалистическая война стала фактом», он разделил капиталистические державы на аг­рессивные (Германия, Италия, Япония) и неагрессивные (Вели­кобритания, Франция, США), подчеркнув заинтересованность Москвы в сотрудничестве с неагрессивными государствами. При этом Сталин вновь осудил англо-французскую политику умиротворения и заявил, что «провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками» не удастся столкнуть Со­ветский Союз с Германией. Из его выступления следовало, что ""СССР не собирается принимать чью-либо сторону в разгорающёмся конфликте и намерен сохранять за собой свободу действий, проводя «политику мира и укрепления деловых связей со всеми странами» без каких-либо исключении.

Немецкое вторжение в Чехословакию, последовавшее спустя 5 дней после речи Сталина, серьёзно изменило расстановку сил в Европе. Осудив захват Чехословакии как «насильственные и агрессивные действия», Советский Союз, в свою очередь, подтвердил стремление к сотрудничеству с Западом.1(ст 266-269 )

17 апреля 1939 г. СССР выступил с предложением о заключе­нии трёхстороннего договора о взаимопомощи, согласно которому Великобритания, Франция, Советский Союз должны были немедленно оказать друг другу военную помощь в случае германской агрессии, направленной либо непосредственно про­тив них, либо против некоторых стран Восточной Европы, в число которых, помимо Полый и Румынии, предполагало также включить и прибалтийских соседей СССР — Латвию, Эс­тонию и Финляндию.Его подробное содержание такого:

1. Англия, Франция, СССР заключают между собой соглашение сроком на 5—10 лет о взаимном обязательстве оказывать друг другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств.

2. Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Чёрным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств.

3. Англия, Франция и СССР обязуются в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы военной помощи, оказываемой каждым из этих государств во исполнение §1 и §2.

4. Английское правительство разъясняет, что обещанная им Польше помощь имеет в виду агрессию исключительно со стороны Германии.

5. Существующий между Польшей и Румынией договор объявляется действующим при всякой агрессии против Польши и Румынии, либо же вовсе отменяется как направленный против СССР.

6. Англия, Франция и СССР обязуются после открытия военных действий не вступать в какие бы то ни было переговоры и не заключать мира с агрессорами отдельно друг от друга и без общего всех трёх держав согласия.

7. Соответствующее соглашение подписывается одновременно с конвенцией, имеющей быть выработанной в силу §3.

8. Признать необходимым для Англии, Франции и СССР вступить совместно в переговоры с Турцией об особом соглашении о взаимной помощи.(8.)

Наряду с политическим договором, Долж­на была быть подписана и военная конвенция, которая опреде­ляла бы конкретные условия предоставления военной помощи. Предложение, выдвинутое советской стороной, явилось её реакцией на новую политическую ситуацию в Европе, сложившуюся в результате ликвидации Чехословакии. Вместе с тем Советский Союз был согласен оказать помощь западным державам только в том случае, если бы и они взяли на себя обязательство о помощи ему во время войны, возникшей как в ре­зультате вторжения Германии в Польшу или Румынию, так и её нападения на СССР через страны Прибалтики. На этот раз советская инициатива встретила поддержку в широких общественных кругах западных стран где после захвата Гитлером Чехословакии произошёл явный сдвиг в сторону осознания всей серьезности нацистской угрозы. Во Франции за союз с СССР выступала уже подавляющая часть населенная. Чемберлен был убеждён, что обескровленная репрессиями Красная армия фак­тически небоеспособна и "не сможет оказать реальной помощи Западу. При этом французским правительством были сделаны замечания к советским предложениям.

В Лондоне развернулась острая борьба между противниками и сторонниками сближения с Москвой. В результате англо-франко-советские переговоры были фактически приостановлены до конца мая 1939г.

Ослабление напряженности в германо-советских отношениях

Наведение мостов между западными державами и Советским Союзом вызвало явное беспокойство в Берлине. В преддверии германо-польской войны Гитлер считал своей главной политической задачей изолировать Польшу и не допустить выступления на ее стороне коалиции европейских государств. При этом он был Убеждён, что Великобритания и Франция не станут воевать из-за Польши, ограничившись дипломатическими экономическими санкциями. 8 марта 1939 г. на совещании в имперской канцеля­рии фюрер впервые заявил своим приближённым, что после победы над Польшей он намерен нанести следующий удар на западе. Согласно его расчётам, Германия должна была в 1940 г. Стереть с европейской карты вначале Францию, а затем Великобританию. На востоке планы Гитлера были иными. Ясно сознавая, что вторжение в Польшу противоречит коренным интересам безопасности СССР и таит в себе огромный риск германо-советсоего конфликта, он считал такой конфликт крайне нежелательным и несвоевременным. Поэтому фюрер стремился сделать все для того, чтобы добиться нейтралитета СССР и не допустить его выступления на стороне Польши совместно с Великобританией и Францией. Чутко улавливая поступающие из Берлина сигналы , Сталин тоже дал понял Германии, что готов вступить с ней в диалог. 3 мая 1939г. Был отправлен в отставку нарком иностранных дел Литвинов, олицетворявший антифашистскую внешнюю политику СССР и активно выступал за создание военно-политического союза с западными державами. Вместо него на эту должность был назначен член Политбюро ЦК ВКП(б) В.М. Молотов, сохранивший за собой и пост председателя Советского правительства. Являясь вторым лицом в государстве и наиболее доверенным приближённым Сталина, Молотов вместе с тем, был более нейтральной политической фигурой, чем Литвинов. Его назначение па пост наркома являлось серьезным предупреж­ден западным державам о возможной смене советского внеш­не политического курса и одновременно создавало предпосылки для начала диалога с Германией. С 3 мая наркомом иностранных дел СССР был уже Вячеслав Молотов. Литвинов был активным сторонником сближения с Западом и противником Германии. Историк У. Ширер полагает, что судьба Литвинова была решена 19 марта – после того, как англичане отклонили предложение СССР о проведении конференции в связи с немецким ультиматумом Румынии.

Германо-итальянский союз («Стальной пакт»)

(Германо-итальянский договор о союзе и дружбе (дата подписания — 22 мая 1939 г., место подписания — Берлин; другое наименование «Стальной пакт»; название было призвано показать нерушимость союза Германии Гитлера и Италии Муссолини) — международный договор (пакт), подписанный Германией и Италией с целью ещё раз подтвердить действие положений Антикоминтерновского Пакта и двухсторонне оговорить взаимные союзнические обязательства. Он содержал обязательства сторон о взаимопомощи и союзе в случае военных действий с любой третьей страной, договоренности о широком сотрудничестве в военной и экономической сферах. «Стальной пакт» стал отправной точкой образовавшегося военно-политического блока Германии и Италии накануне начала Второй мировой войны.Договор был подписан министрами иностранных дел: Иоахимом фон Риббентропом и Галеаццо Чиано.)(7.)

С осени 1938 г. переговоры о создании военной коалиции начались и в лагере агрессоров. Они проходили очень непрос­то, поскольку Германия, Италия и Япония по-разному пони­мали цели и задачи предполагаемого союза. Планируя крупную военную провокацию против СССР на Халхин-Голе, Япония в апреле 1939 г. известила Берлин о том, что не поддерживает выдвинутую им идею заключения тройственного пакта, направ­ленного против Великобритании, Франции и США, и согласна подписать договор, направленный только против Советского Союза. Гитлер ответил отказом, после чего германо-японские переговоры были приостановлены. 6—7 мая 1939 г. в Милане состоялась встреча министров иностранных дел Германии и Италии Риббентропа и Г. Чиано. На ней Чиано заявил, что Италия в ближайшие годы не готова к большой войне и не желает её. Риббентроп поспешил успо­коить своего итальянского коллегу, сообщив ему, будто бы фю­рер стремится урегулировать польский кризис мирным путем и не начнёт войны в Европе раньше 1943 г. Германский министр сознательно обманывал партнёра по оси. Однако Муссолини, следивший за ходом переговоров из Рима, был вполне удовлет­ворён этими разъяснениями и предложил Германии заключить договор о взаимопомощи.

22 мая 1939 г. в Берлине был подписан германо-итальянский договор о дружбе и союзе, который фашистская пропаганда сра­зу же окрестила «Стальным пактом». Этот документ не прово­дил различий между обороной и нападением, обязывая стороны автоматически оказывать друг другу помощь «всеми военными силами на суше, море и в воздухе», даже если бы-юдна из них совершила неспровоцированную агрессию. Познакомившись с его проектом, Чиано в ужасе воскликнул: «Я никогда не читал подобных договоров. Это настоящий динамит». Однако Мус­солини это нисколько не смутило. Он, как и фюрер, вовсе не верил в святость договоров и был озабочен не буквой, а про­пагандистским эффектом «Стального пакта», ещё не сознавая, что, подписывая его, он прочно связывает судьбу своей страны с нацистской Германией.

Англо-франко-советские политические переговоры

Тем временем трехсторонний переговорный процесс продвигался вперёд очень медленно. Только 28 мая 1939г. западные державы дали, наконец, положительный ответ на советское предло­жение от 17 апреля 1939г. о заключении пакта о взаимопомощи. Обменявшись проектами этого соглашения, стороны договорились перейти к их непосредственному обсуждению. Англо-франко-советские политические переговоры были продолжены в Москве с 15 июня по 2 августа 1939г. Советский Союз на них представлял Молотов, западные державы- после Великобритании и Франции У.Сидс и П.Наджиар, а также специально прибывший в Москву директор восточноевропейского департамента британского Форин офиса У. Стрэнг. Дискуссии проходили очень тяжело, в обстановке взаимного недо­верия. Советская сторона требовала от западных партнёров убедительных доказательств их окончательного разрыва с курсом на умиротворение и готовности в полной мере считаться с её интересами. Стороны довольно быстро согласовали ключевые положения проекта союзного договора, которые предусматривали, что Великобритания, Франция и Советский Союз окажут друг другу всяческую немедленную и эффективную помощь» в случае агрессии против них или же против тех стран, чью независимость они бы гарантировали. СССР соглашался дать гарантии пяти европейским государствам(Польше, Румынии, Бельгии, Греции и Турции),но в свою очередь, потребовали, чтобы Великобритания и Франция предоставили совместно с ним гарантии трем странам Прибалтики- Латвии, Эстонии, Финляндии. Мол ото в твер­до заявил, что сохранение независимости и нейтралитета сопредельных Прибалтийских государств относится к числу важнейших внешнеполитических приоритетов Москвы и от положительного решения этого вопроса зависит исход переговоров. Однако западные державы отклонили советское предложение. Советская сторона восприняла их отказ очень болезненно, усмотрев в нём стремление использовать Прибалтику как размен­ную монету для возможного компромисса с Гитлером и предоставить ему «коридор» для агрессии на востоке. Переговоры оказались на грани провала.

Положение осложнилось ещё тем, что Прибалтийские государства боялись СССР больше , чем Германию, и категорически откатывались принимать "любую его помощь.7 июня 1939г., то есть ещё до начала московских переговоров, Латвия и Эстония подписали с Германией пакты о ненападении , давая попять Москве, что не нуждаются в её защите. Не желая допустить срыва переговоров, Великобритания и Франция 1 июля 1939 г. всё же согласились дать гарантии стра­нам Прибалтики, что явилось с их стороны важным шагом на встречу требованиям СССР. Ещё одним пунктом разногласий стал вопрос о взаимосвязи политического договора и военной конвенции. Советская сторона, в соответствии с общепринятой практикой, потребовала , чтобы одновременно с политическим договором была бы подписана и военная конвенция, в которой определялись бы конкретные методы, формы и размеры взаимной помощи. Без неё тройственный договор остался бы, по словам Молотова , «пустой декларацией». Компромисс всё же был найден. 23 июля 1939 г. английский и французский послы сообщили Молотову о согласии с тем, чтобы политическое и военное соглашения вступали в силу одновременно. Сторо­ны условились начать в ближайшее время в Москве перегово­ры военных миссии. Таким образом, хотя политические переговоры и не привели к подписанию тройственного соглашения , на них был достигнут определенный прогресс.1.(ст 276-280)

Инициатива Германии по урегулированию отношений с СССР

26 июля 1939 г. ответственный сотрудник германского МИДа К. Шнурре в ходе встречи с временным поверенным СССР в Берлине Г .А. Астаховым заявил о желании Германии восстановить дружественные отношения с Советским Союзом. Шнурре от­метил, что главным врагом рейха является Великобритания, а его отношения с Польшей «расстроились непоправимо». 2 августа 1939 г. на встрече с Астаховым высказывай и я Шнурре повторил сам Риббентроп. Министр заявил, что, по его мнению, между двумя державами «нет противоречий на протяжении всего пространства от Чёрного до Балтийского моря», и ясно дал понять, что Германия хотела бы договориться с СССР по всем вопросам, связанным с дальнейшей судьбой стран Во­сточной Европы. 10 августа 1939 г. Шнурре открыто объявил Астахову о ско­ром начале германо-польской войны и желании Берлина в ее преддверии «сделать всё, чтобы не угрожать СССР и не заде­вать его интересы». «Германия хотела бы знать, — докладывал Астахов в Москву, — к чему наши интересы сводятся. Отказ от Прибалтики, Бессарабии, Восточной Польши... это выданный момент минимум, на который немцы пошли бы без долгих раз­говоров лишь бы получить отказ обещание невмешательства в конфликт с Польшей». После отставки Литвинова с приходом Молотова на пост наркома иностранных дел Сталин стал задумываться о заключении соглашения с Германией, для чего был нужен жёсткий и прагматичный политик, не так непримиримо относившийся к Германии, как Литвинов. Таким политиком был Молотов. После отставки Литвинова Гитлер впервые за шесть лет своего правления изъявил желание выслушать своих экспертов по России. Из их доклада Гитлер узнал много для себя нового, в частности — что СССР придерживается сейчас не политики мировой революции, а более прагматичного державного курса.

Интерес Гитлера к России усиливался. Посмотрев документальный фильм о советских военных парадах, фюрер воскликнул: «Я совершенно не знал, что Сталин — такая симпатичная и сильная личность». Немецким дипломатам была дана команда и дальше зондировать возможности сближения с СССР.1(ст 282-283)

Англо-франко-советские военные переговоры(12-21 августа 1939г.)

На следующий день в Москве открылись переговоры военных миссий. Подход Великобритании и Франции к их проведению давал советской стороне новые основания подозревать своих за­падных партнёров в неготовности договариваться. Их делегации, возглавляемые отставным британским адмиралом П. Драксом и французским генералом Ж. Думенком, состояли из второстепен­ных лиц и были недостаточно представительными для столь от­ветственного дела. Французская делегация была наделена пол­номочиями только на ведение переговоров, но не на подписа­ние военной конвенции, а британская делегация вообще не имела письменного мандата от своего правительства. Такое неуважение к общепринятым дипломатическим нормам вызвало нескрывае­мое недовольство советской стороны, учитывая, что от Советско­го Союза на переговорах присутствовало всё высшее руководство вооружённых сил во главе с наркомом обороны К.Е. Ворошило­вым и его полномочия были в полном порядке.

Секретные директивы у адмирала Дракса конечно же были; Они предписывали ему «вести переговоры как можно медлен­нее» и затягивать их до октября 1939 г., когда вследствие осен­ней распутицы германское нападение на Польшу стало бы не­возможным. Придерживаясь такой тактики, англичане рассчиты­вали вынудить Гитлера отказаться от своих агрессивных планов и в то же время уклониться от принятия обязательств но оказа­нию военной помощи Советскому Союзу. На это же надеялись и во Франции.

Неудивительно, что секретные инструкции, полученные Во­рошиловым от Сталина, были проникнуты глубоким недоверием к западным партнёрам. Подозревая их в стремлении столкнуть СССР с Германией, Сталин ожидал от британских и французских представителей убедительных доказательств серьёзности их на­мерений, способных развеять эти опасения. Таким доказатель­ством, по мнению руководства СССР, должен был стать в пер­вую очередь свободный пропуск Красной армии через террито­рию Польши и Румынии к театру военных действий с Германией; в противном случае трёхсторонняя коалиция признавалась «пред­приятием, заранее обречённым на провал», в котором Советский Союз участвовать отказывался.

Заседание военных миссий началось с изложения сторонами своих предложений о военном сотрудничестве. Ворошилов пред­ставил подробный план совместных действий против Германии, предусматривавший три варианта: ты случай германской агрессии против Великобритании и Франции!, против Польши и Румынии, а также против СССР через страны Прибалтики. Начальник Ге­нерального штаба Б.М. Шапошников заявил, что Красная армия готова выставить против агрессора мощную группировку. Однако пи английская, ни французская деле­гация не смогли дать внятного ответа на вопрос, каким образом Советский Союз, не имевший обще,й границы с Германией, мог бы принять участие в боевых действиях. После этого Ворошилов, в соответствии с полученными инструкциями, поставил перед ними «кардинальный вопрос» о пропуске советских войск через Польшу (в районе Виленского коридора и Галиции) и Румынию. Он потребовал, чтобы западные державы добились от своих вос­точноевропейских союзников согласия на вступление Красной армии на их территорию в случае германского нападения.

С точки зрения заключения подлинного военного союза тре­бование о допуске Красной армии в Польшу и Румынию было аб­солютно правомерным и логичным. И хотя правительства этих стран ранее неоднократно давали понять, что не желают военно­го союза с СССР, в Москве рассчитывали, что в изменившихся условиях, когда над Польшей нависла смертельная угроза герман­ского вторжения, её позиция может быть пересмотрена. Однако польское руководство оставалось непреклонным, не желая проводить никаких различий между германской и советской полити­кой. Министр иностранных дел Бек на встрече с английскими и французскими дипломатами предположил, что «Ворошилов пы­тается добиться мирным путём того, чего он хотел добиться си­лой оружия в 1920 г.» (то есть во время советско-польской вой­ны), и заявил, что Польша не примет помощь Красной армии ни при каких обстоятельствах. Главнокомандующий Войска Поль­ского Э. Рыдз-Смиглы, видевший в Германии даже «меньшее зло» по сравнению с СССР, добавил: «С немцами мы рискуем потерять нашу свободу, с русскими мы потеряем нашу душу». Максимум, на что соглашались поляки, — это отложить на несколько дней публичное объявление своей позиции, чтобы дать британской и французской делегациям возможность ещё немного потянуть вре­мя на московских переговорах. 17 августа 1939 г. Ворошилов предложил отложить очеред­ное заседание до получения ответа из Варшавы. Переговоры зашли в тупик.1(ст 283-285),2(ст 240-246).

Договор о ненападении между СССР и Германией
и секретный дополнительный протокол.

Как только советская сторона окончательно убедилась, что за­падные миссии приехали в Москву с пустыми руками и не гото­вы к подписанию военной конвенции, она активизировала па­раллельные переговоры с Германией. 3 августа Риббентроп отправил Шуленбургу в Москву телеграмму с пометкой "срочно, совершенно секретно":

Вчера я имел продолжительную беседу с Астаховым[поверенный в делах СССР в Германии], содержание которой изложу в отдельной телеграмме.

Выразив желание немцев улучшить германо-русские отношения, я сказал, что на всем протяжении от Балтийского до Черного моря не существует таких проблем, которые мы не могли бы решить к взаимному удовлетворению. В ответ на пожелание Астахова перейти к переговорам по конкретным вопросам ...я заявил, что готов к таким переговорам, если Советское правительство сообщит мне через Астахова, что оно также стремится к установлению германо-русских отношений на новой основе.(8.)

15 и 17 августа 1939 г. Мо­лотов дважды принимал её посла Шулепбурга, который передал ему официальное германское предложение о визите в СССР «в самое ближайшее время» министра иностранных дел Риббентро­па с тем, чтобы «восстановить дружбу между двумя странами» и «решить территориальные вопросы Восточной Европы». В свою очередь, Молотов впервые высказал пожелание советской сторо­ны заключить с Германией пакт о ненападении, а также «специ­альный протокол по вопросам внешней политики, который пред­ставлял бы органическую часть пакта», на что Берлин немедленно, ответил согласием.

Гитлер очень спешил. Назначив вторжение в Польшу на 25 ав­густа, он загнал себя в страшный цейтнот. Начинать войну ему следовало, не дожидаясь осенней распутицы, вследствие которой польские дороги могли стать непроходимыми для моторизованных частей вермахта, а это поставило бы под удар всю концепцию блицкрига. Однако в Москве медлили с определением точной даты визита, желая дождаться от западных держав ответа на свой запрос относительно пропуска Красной армии в Польшу и Румынию. 19 августа 1939 г. было подписано советско-германское кредитное соглашение, согласно которому Берлинпредоставлял СССР льготный заем в 200 млн марок под 5% годовых для закупки товаров и оборудования. В гот же день Молотов предложил назначить визит Риббентропа на 26 августа срок для германской стороны абсолютно неприемлемый. Уговоры Шуленбурга и его обещания «пойти навстречу всем желаниям Советского Союза» ни к чему не привели и тогда Гитлер решился сыграть ва-банк. 21 августа 1939 г. он обратился к Сталину с личным посланием, в котором просил его принять Риббентропа не позднее 23 августа ввиду того что «кризис в германо-польских отношениях может разразиться изо дня в день».

Медлить и дальше становилось опасно. Не дождав­шись от западных держав положительного ответа на советские предложения и получив убедительные доказательства готовности Германии идти па уступки и договариваться, Сталин ответил на просьбу фюрера согласием. Известие о предстоящем приезде Риббентропа в Москву про­извело в Европе ошеломляющий эффект. Лидеры западных дер­жав, убеждённые в непримиримости советско-германских проти­воречий, явно не ожидали такого развития событий и находились в замешательстве. Вместе с тем советская сторона не спешила окончательно «сжигать мосты» в отношениях с Великобританией и Францией. Им было официально заявлено, что «переговоры с Германией не могут никаким образом прервать или замедлить англо-франко-советские переговоры», а 21 августа 1939 г. на очередном за­седании военных миссий Ворошилов вновь говорил о желании СССР подписать трёхстороннюю военную конвенцию. Совет­ский проект пакта о ненападении, вручённый Шуленбургу 19 ав­густа 1939 г., был составлен по образцу договоров о ненападении, ранее заключённых СССР со странами Прибалтики, и предусмат­ривал, что Советский Союз останется нейтральным только в том случае, если Германия станет жертвой агрессии; в случае же, если агрессия будет совершена самой Германией, договор автомати­чески расторгался, Для Гитлера, изготовившегося напасть на Польшу, такая редакция пакта была заведомо неприемлемой, но она давала Москве возможность сохранить пути к отступлению и продолжить переговоры с западными державами, если по каким-либо причинам миссия Риббентропа закончилась бы провалом. 23 августа 1939 г. германский министр иностранных дел при­был в Москву и сразу же направился в Кремль па переговоры со Сталиным и Молотовым. Визит готовился в невероятной спешке — один из самолётов германской делегации был даже об­стрелян по ошибке в районе Великих Лук советскими средства­ми ПВО. Переговоры проходили очень успешно. В счптаные часы стороны достигли соглашения по всем обсуждавшимся вопросам; при этом германский министр согласовывал все свои действия по телефону с Гитлером. В почв с 23 на 24 августа Риббентроп и Мо­лотов скрепили своими подписями советско-германский пакт о ненападении и секретный дополнительный протокол к нему. Договор о ненападении, датированный 23 августа 1939 г., был заключён сроком на 10 лет и вступал в силу немедленно после подписания. Статья 1 этого документа провозглашала от­каз договаривающихся сторон «от всякого насилия, всякого аг­рессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга, как отдельно, так и совместно с другими державами». Статьи III и V предусматривали проведение консультаций по вопросам, затрагивающим общие интересы двух государств, и мирное урегулирование споров. В остальном же первоначаль­ный советский проект пакта подвергся кардинальным измене­ниям. Статья II получила принципиально новую редакцию и гарантировала теперь нейтралитет одной из сторон в случае, если другая сторона «окажется объектом военных действий со стороны третьей державы» — то есть может не только стать жертвой агрессии, но и сама совершить агрессию. Именно та­кого обязательства и добивался от Москвы Гитлер. Новой была и статья IV, согласно которой каждая из сторон обязалась «не участвовать в какой-либо группировке держав», направленной «прямо или косвенно против другой стороны», что делало невозможным продолжение англо-франко-советских переговоров, равно как и участие СССР в любой антигерманской коалиции. Однако и Германия, приняв эту формулировку, делала крупную уступку: она фактически выходила из Антикоминтерновского пакта. Это её решение наносило болезненный удар по германо-японским отношениям, учитывая, что визит Риббентропа проходил в разгар советско-японского вооружённого конфликта у реки Халхин-Гол. В Токио оно было встречено с возмущением, как явно недружественный акт. Заключив договор, о ненападении с Германией, Советский Союз гарантировал ей свои нейтралитет в ходе предстоящей нацистской агрессии против Польши. Уничтожение Польского государства означало не только дальнейшее усиление Третьего рейха, но и его территориальное расширение на восток с непосредственным выходом к границам СССР. Цена, уплаченная Берлином за советский нейтралитет была скрыта в секретном протоколе. Этот примечательный документ был посвящен разграничению «сфер интересов», что «в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства», разграничение «сфер интересов! Германии и СССР пройдёт по линии рек Нарева, Висла, Писсы, Сана, а « в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств», разграничение «сфер интересов» двух держав пройдет по северной границе Литвы. В протоколе также подчеркивается интерес СССР к Бессарабии, в то время как германская сторона заявила о своей «полной политической незаинтересованности» в этой территории. Обе державы соглашались также признать интересы Литвы относительно Виленской области. Таким образом, согласно секретному протоколу, в советскую «сферу интересов» отходили Латвия, Эстония, Финляндия, Бессарабия и восточная часть Польского государства- то есть все европейские территории, которые до Первой мировой войны были частью Российской империи, но впоследствии не вошли в состав СССР. В германскую « сферу интересов» были включены западная часть Польши и Литва.1(ст285-289),5.

(5.)

Молотов подписывает договор, за ним Риббентроп, справа Сталин.

Нейтрализация Японии

В августе 1939 года СССР вёл бои с союзником Германии Японией в районе реки Халхин-Гол. Для Токио заключение советско-германского соглашения стало настоящим шоком. Советский разведчик Р. Зорге сообщал. Переговоры о заключении договора о ненападении с Германией вызвали огромную сенсацию и оппозицию против Германии. Возможна отставка правительства после того, как будут установлены подробности заключения договора… Большинство из членов правительства думают о расторжении антикоминтерновского договора с Германией. Торговая и финансовая группы почти что договорились с Англией и Америкой. Другие группы, примыкающие к полковнику Хасимото и к генералу Угаки, стоят за заключение договора о ненападении с СССР и изгнание Англии из Китая. Нарастает внутриполитический кризис» Так и случилось – японское правительство ушло в отставку. Вполне возможно, что если бы пакт Молотова-Риббентропа не был бы подписан, то военные действия против Японии на Дальнем Востоке продолжились бы и после 1939 года. В мае 1941 года Советский Союз и Япония подписали договор о ненападении. Конечно, СССР всё равно пришлось держать крупные силы на Дальнем Востоке на случай, если Япония вдруг всё-таки нападёт, но, к счастью, на территорию СССР Япония так и не вторглась.

Таким образом, период 1933–1938 гг. прошел под знаком стремления Советского Союза реализовать в целом или по отдельным элементам систему коллективной безопасности, чтобы помешать возникновению войны. Политика умиротворения фашистского правительства стран-агрессоров, проводившаяся правительствами Англии и Франции, их опасения и нежелание идти на соглашение со страной, основанной на принципиально иной системе государственного устройства, атмосфера взаимного подозрения и недоверия привели к неудаче планов создания системы коллективной безопасности в Европе. В итоге фашистская Германия вместе со своими союзниками ввергла мир в страшную и опустошительную Вторую Мировую Войну. В целом, предложения о создании системы коллективной безопасности представляли собой значительный вклад в разработку теории и в утверждение на практике принципов мирного сосуществования, ибо сама суть коллективной безопасности обусловлена и определена принципами мирного сосуществования, предполагает коллективное сотрудничество государств с различным общественным строем во имя предотвращения войны и сохранения мира. Выработка и принятие совместных коллективных мер по обеспечению безопасности оказалась значительно более глубоким и сложным элементом мирного сосуществования, чем установление дипломатических отношений между странами с различными социальными системами и даже развитие между ними торговых и экономических связей.(3)

Литература:

1. А.Ю. Сидоров, Н.Е. Клейменова.»История международных отношении 1918-1939г.» Моска: центрполиграф, 2008 г.

2. В.Я. Сиполс.»Дипломатическая борьба на кануне второй мировой войны.» Москва: Международные отношения,1989г.

3. История второй мировой войны 1939–1945 гг, в 12 томах.(том 1) Москва: Воениздат, 1973 – 1982г.

4.Чигиринов П.Г. История Беларуси с древности до наших дней. Минск: Книжный Дом, 2004г.

5. А. Исаев. Пакт Молотова-Риббентроппа. Военный аспект. Москва: Русский обозреватель,2009г.

Интернет-ресурсы:

6.http://www.ref.by

7.http://ru.wikipedia.org

8.http://www.statehistory.ru