Молодежные субкультуры

Молодежные субкультуры Содержание Введение 3 Виды молодежных субкультур 5 Заключение 17 Библиография 18 Введение Изучение молодежных субкультур составляет важное направление социологии молодежи. Прежде чем приступить к рассмотрению состояния молодежных субкультур, условимся о значении, в котором будут использоваться термины «культура» и «субкультура». Под культурой понимается присущая данному обществу или большой социальной группе систему ценностей,

представлений о жизни и поведенческих кодов, определяющих образ жизни, т.е. нечто специфическое в способе самовыражения индивида, социальной группы, народа. Под субкультурой понимается система ценностей, установок, способов поведения и жизненных стилей, которая присуща более мелкой социальной общности, пространственно и социально в большей или меньшей степени обособленной. Субкультурные атрибуты, ритуалы как устойчивые образцы поведения, а также ценности, как

правило, отличаются от таковых в господствующей культуре, хотя с ними и связаны. М. Брейк отмечал, что субкультуры как «системы значений, способов выражения или жизненных стилей» развивались социальными группами, находившимися в подчиненном положении, «в ответ на доминирующие системы значений: субкультуры отражают попытки таких групп решить структурные противоречия, возникшие в более широком социетальном контексте». Молодежные субкультуры стали важным средством эволюционного обновления современного

общества и трансформации его в постсовременное. Молодежные субкультуры и молодежная контркультура выявили свое значение как часть механизма культурных инноваций, благодаря которому общество постмодерна может рассматриваться как более толерантное к иным точкам зрения, более плюралистичное, более раскованное и интеллектуальное. Достаточно часто отечественные молодежные субкультуры – хиппи, панки, рэйверы или стиляги – представляются следствием копирования западных образцов.

Но и отечественные и зарубежные молодежные субкультуры - это результат осознанного поиска некоей новой идентичности, выстраивания нового стиля. Источником этого стиля является романтизированный и идеализированный образ другой цивилизации или культуры. Это можно назвать «культурным мифом» или «культурной утопией». Для молодежных субкультур Запада источниками конструирования «культурных мифов» был буддистский Восток, Африка, культуры североамериканских индейцев и другие.

Это было скорее именно конструирование, нежели заимствование: образ чужой культуры очищался от неприемлемых черт, пополнялся собственными интерпретациями культурных феноменов. Результат поэтому мог быть весьма отличен от «оригинала». Для России источником конструирования «культурных мифов» стал Запад. Отечественные молодежные субкультуры, начиная со стиляг, конструировали «свой

Запад» в соответствии с представлениями и традициями российской культуры, являясь сложным переплетением инновационных элементов с элементами «своей» и «чужой» культурных традиций. Например, субкультура отечественных хиппи унаследовала традиции странничества и анархопацифизм: толстовское отрицание государства и «непротивление злу насилием». Таким образом, многие отечественные молодежные субкультуры – явление органическое, а не привнесенное

и заимствованное. Западные образцы субкультурных стилей, ритуалы и ценности во многих случаях переработаны и переосмыслены в соответствии с особенностями российской цивилизации и российской ментальности. Особенности отечественных молодежных субкультур и в том, что большинство из них ориентированы на проведение досуга, либо на передачу и распространение информации. Виды молодежных субкультур Хиппи – одна из старейших молодежных субкультур в

РФ. Движение хиппи развивалось «волнами»: первая волна относится к концу 60 – началу 70 гг вторая – к 80 гг. Примерно с 1989 г. наблюдается резкий спад, выражавшийся в резком уменьшении числа приверженцев данной субкультуры. Однако в середине 90 гг. неожиданно заявила о себе «третья волна» хиппи. Внешний их вид достаточно традиционен: длинные распущенные волосы, джинсы или джинсовая куртка, иногда балахон неопределенного цвета, на шее – «ксивник» (небольшая кожаная сумочка), украшенная бисером или

вышивкой. На руках – «фенички», т.е. самодельные браслеты или бусы, чаще всего из бисера, дерева или кожи. Данный элемент атрибутики хиппи вышел за субкультурные рамки. Распространившись среди молодежи: «фенички» могут украшать руки и школьницы, и преподавательницы ВУЗа. От «классических» хиппи «третью волну» отличают такие атрибуты, как рюкзачок и три-четыре колечка в ушах, реже в носу (пирсинг). Субкультуру хиппи следует отнести к субкультурам, которым свойственно

стремление к самопознанию и самосознанию. Индеанисты – изучают культуру индейцев, преимущественно североамериканских, стремясь к полному воспроизведению их обычаев и обрядов. При всей «этнографической» атрибутике индеанистской субкультуры ценности - коллективизм (общинность), экологизм, космизм перекликаются с традиционными российскими ценностями. Пик индеанистского движения приходится на 1985-90 гг.

Индеанисты не замкнуты, но контакты с представителями других молодежных субкультур их интересуют мало. Байкеры (от англ. bicycle - сокр. bice) – мотоциклисты, которых у нас часто именовали рокерами, что неточно: рокеры – это любители рок-музыки. Отечественная субкультура байкеров, как и хиппи, пережила по крайней мере два подъема: один в конце 70 – начале 80 гг другой – уже в 90 гг. В России есть некоторое число байкерских группировок в привычном для

Запада смысле. По своему происхождению они – слепок с западных байкеров, но социальная подоплека здесь иная. В России подражать западным байкерам могут преимущественно состоятельные люди. Имея особые мотоциклы (в России – недоступные по цене даже для «среднего класса») и другие культовые знаки байкерства, российские байкеры чаще всего лишь потребители определенного культурного ассортимента. Иной характер носит связанный с мотоциклом стиль жизни, который начинает распространяться в

России. Молодые люди, придерживающиеся его, не имеют какой-либо идейной платформы, идентификация происходит в рамках небольших сообществ. У которых нет знаковой системы и даже самоназвания. Характерно, что одна из черт самоидентификации участников движения – подчеркивание своего отличия от байкеров («они – тупые, пьянь»). Организованные для байкеров формы соревнований («сосиска»: задача девушки, сидящей сзади байкера, откусить на ходу подвешенную сосиску; соревнование на звание «Мисс мокрая майка»

и др.) не привлекают ни мотоциклистов-спортсменов (для которых также организованы собственно спортивные конкурсы), ни той части мотоциклистов, о которых мы говорим. Ежегодный съезд (в прямом смысле – на мотоциклах) нескольких тысяч юношей и девушек (девушки чаще – как сопровождающие) из многих российских городов и сел (даже с Дальнего востока) в Малоярославце показывает, что определенная часть участников мотофестиваля придерживаются

особого стиля жизни. Они обычно сами создают свой мотоцикл: покупают очень дешево старый (обычно в деревне), дополняют его деталями выброшенных на свалку мотоциклов, автомобилей, разного рода промышленных отходов. Такой обновленный с оригинальным дизайном мотоцикл, не способный развить слишком большой скорости, стоит примерно в десять раз меньше, чем продаваемый в магазине. Мы наблюдали работу по переделке мотоциклов в нескольких московских гаражах: юноши на протяжении трех-

четырех месяцев собирали их, фактически переселились в гаражи. Некоторые переоборудовали под мастерские свои комнаты в квартирах, и мотоцикл занимает основное место в таких комнатах. Атмосфера в период сборки рабочая и спокойная, работу не завершают попойки. Образец дизайна, а частью и технической конструкции мотоцикла берется с западных журналов. Когда работа закончена, небольшие группы (дружеские компании) едут, не нарушая правил, вместе.

Они не ставят никаких особых целей в путешествии, «просто едут». Это неопределившееся еще движение формируется в среде молодых людей их семей с небольшим достатком. Возможность свободно ехать на технике, сделанной своими руками, создает почву для самоутверждения и творческого отношения к жизни. В России мотоцикл давно стал одним из основных средств передвижения в небольших городах и селах, гораздо более важным и нередко более престижным, чем автомобиль.

В этом отношении практика означенного движения мотоциклистов очень давняя, совершенно не байкерская, пока слабо фиксирующая свое символическое пространство, но, несомненно, связанная с особой субъективной конструкцией социальной реальности. Рэйверы – (от англ. – бред, бессвязная речь). В России распространяется с 1990-91 гг. В музыкальном отношении стиль рэйв – преемник стилей техно и эйсид-хаоса. Неотъемлемая часть рэйверского образа жизни – ночные дискотеки с мощным звуком, компьютерной

графикой, лучами лазеров. Для одежды рэйверов характерны яркие краски и использование искусственных материалов ( винил, пластик). Развитие субкультуры рэйва шло параллельно с распространением наркотиков, в частности, «экстази». Принятие галлюциногенов с целью «расширения сознания» стало, к сожалению, практически неотъемлемой частью рэйверской субкультуры. Вместе с тем многие деятели молодежной культуры, в том числе ди-джеи – ключевые фигуры рэйв-субкультуры – высказывали и высказывают крайне негативное отношение к

приему наркотиков. Хип-хоп культура. Среди множества других субкультурных форм, основанных на музыкальных стилях, в России широкий размах получил рэп (англ. Rap – легкий удар, стук). Манера исполнения «чтение», внешний вид исполнителей, их действия идут в рэпе от уличной жизни подростков в негритянских кварталах Америки, на российской почве этот стиль носит подражательный характер, и в последнее время все больше

входит составной частью в субкультурное полистилистическое образование, получившее название хип-хоп культура. Ее приоритеты, кроме рэпа: брэйкданс как форма танца и пластики тела, граффити как вид особого настенного рисунка, экстремальные виды спорта, стритбол (уличный футбол) и т.д. она достаточно демократична, не теряет прямой связи с «молодежью улицы», хотя очевидно, что ее идентичность поддерживается извне. Таковы проводимые в Москве конкурсы «Культура улицы», платные школы брэйкданса (в

Москве их по крайней мере восемь), соответствующие сайту в интеренте. В крупных городах довольно много молодежи в одежде, стилистически связанной с рэпом. Но фанаты рэпа относятся к «крутым парням в широких штанах (а часто просто в узких с карманами)», изображающих из себя рэперов, с презрением. Но то обстоятельство, что рэперская одежда встречается довольно часто в Москве и некоторых других российских городах в большей мере влияет экономический фактор: такая одежда

просто продается на оптовых вещевых рынках и относительно недорого. Но разумеется, определенная часть молодежи вполне сознательно ориентирована на хип-хоп культуру. Роллеры – любители роликовых коньков. Они предпочитают спортивную одежду ярких расцветок; также их можно идентифицировать по разноцветным нашлепкам на коленях. В основном роллеры – школьники старших классов (13-16 лет), но есть и студенты, младшие школьники.

Интересно, что роллерские компании возглавляются девушками. Роллеры, как правило, дети из обеспеченных семей. Футбольные болельщики. Фанаты (фаны) футбольных команд являются группой, близкой к криминальным субкультурам. Сообщества футбольных фанатов – одна из наиболее распространенных форм субкультурной молодежной активности в современной России, имеющая давнее происхождение.

Многие формы поддержки команд своими болельщиками сложились еще в 30-е годы, когда футбол был любительским в полном смысле слова и футболисты работали в трудовых коллективах (иначе говоря, в среде своих болельщиков). Позже, по мере профессионализации футбола в России, возникла современная практика организационных выездов фанатов для поддержки команды на играх в других городах. Специфика этой субкультурной формы состоит в ситуативности идентификации, что требует от участников

минимума усилий и не затрагивает глубоко образ жизни. Многие фанаты футбольных команд не знают истории спортивных команд, им достаточно актуальных знаний о недавних и предстоящих матчах. Разумеется, сама игра на футбольном поле их вдохновляет, но более значимы моменты общей эмоциональной разрядки, возможности «оторваться», проявлять свои чувства в полной мере (орать, буянить). Порой их действия носят прямо криминальный характер (события 9 июня 2002 года в

Москве). Компенсаторное назначение буйства на стадионе и вандализма после матча очевидно. Но субкультурный смысл футбольных фан-сообществ этим, разумеется, не исчерпывается. Молодые болельщики получают возможность в кругу своих сверстников моделировать свое поведение как групповое и в то же время не испытывающее давление основных социально-контрольных инстанций (родители, школа и т.д.). Футбольные фанаты – сложное по организации сообщество.

В среде фанатов московского «Спартака» выделяются, в частности, такие группы, как «Ред-уайт хулиганс», «Гладиаторы», «Восточный фронт», «северный фронт» и др. Группировка, удерживающая контроль над всем обществом, - «Правые». В нее входят в основном молодые люди, отслужившие в армии. «Правые» выезжают на все матчи команды, их основная функция – заводить стадион, организовывать реакцию болельщиков («волну» и т.д.), но также

и командовать «военными действиями» - битвами с болельщиками враждебных команд и милицией. Выезды в другие города очень часто связаны с драками – нередко уже на вокзальной площади. В целом хулиганствующая масса молодых людей хорошо управляема вожаками (предводителями) из «Правых». В обозначениях «своих» также прослеживается иерархическая организационная структура. Основное средство отличия – шарф («розетка», «роза»).

Обычный шарф выдержан в цветах футбольной команды и может иметь различные надписи. Варианты «хулиганского» шарфа содержат оскорбление противника и вызов (например, спартаковский ромб, перекрещенный шпагами, внизу надпись: «Смерть врагам!» и изображение непристойного жеста). Те, кто участвовал в более чем десяти выездов на матчи команды в другие города, вправе носить особый - с индивидуальным номером – шарф, который изготовляется по заказу в

Великобритании. Иметь такой шарф – значит, относиться к элите (группе «Правых»). Потеря номерного шарфа (обычно в драке, стычке с милицией) влечет за собой потерю права принадлежать к элитной группировке, вернуться в которую возможно после получения выполненного на заказ нового шарфа. В рамках фановского движения сочетаются разные установки и стили жизни. Группа спартаковских болельщиков «Гладиаторы» руководствуются философией «чистого образа жизни».

Физически хорошо развитые (ценности и практика бодибилдинга), ее участники избегают драк, но защищают «маленьких» - самую юную часть фанатов, новичков. В то же время среди фанатов выделяется группа, которую «свои» презрительно называют «Колдырь бой-фронт» 17-18-летние и старше болельщики-алкоголики («колдырь» на сленге – пьяница, пьет что попало). В известном смысле сообщества футбольных фанатов восполняют недостатки социального общества межгруппового взаимодействия, включая и опыт масштабного противостояния.

В последнее время такие сообщества при разных командах все активнее заключают договоры о «ненападении» и совместных действиях против других сообществ (у спартаковских, например, - договор с болельщиками за «коней» - ЦСКА, дружба с малочисленными сообществами «торпедонов» - болельщиков команды «Торпедо», «паровозиками» - болельщиками команды «Локомотив», но враждебные отношения с болельщиками команды «мусоров» - московского «Динамо»). Некоторые стороны общественного движения институционализируются, и, в частности,

в официальных фан-клубах при спортивных обществах фаны могут получать именные карточки для покупки билетов на матчи своей команды со скидкой. Экологисты. В целом экологическое сознание российской молодежи – и после Чернобыля – не настолько развито, чтобы реализовываться в особых жизненных стилях на оригинальной философской основе. Даже среди студенческой молодежи (наиболее культурной и информированной в молодежной среде),

по данным исследований, испытывают опасение относительно загрязнения окружающей среды, экологической катастрофы менее четверти опрошенных. Экологически ориентированные группы немногочисленны и в известной мере являются подражанием формам молодежной активности Запада. Акции российского «Гринписа», например, в большей мере демонстративны, чем эффективны. Некоторые молодежные объединения в своих официальных материалах демонстрируют четкую ориентацию на

экологическую проблематику, но в действительности не она составляет основу группообразования. В подобных случаях очевидно использование популярных субкультурных образов для имиджа организованных структур. Но здесь есть и другая сторона: стихийным группам, основанным на каком-либо общем интересе, не слишком принимаемом в обществе, удобнее организовываться при официальных структурах и поддерживать их в той мере, в какой это не мешает реализовывать особое видение мира и соответствующие социальные

практики. В ином случае существование некоторых из таких любительских объединений было бы почти невозможным из-за материальных трудностей и правовых препятствий. Диггеры. К такого рода субкультурным феноменам относятся диггеры – исследователи подземных коммуникаций. Опасности пребывания в подземных ходах, закрытость сообществ диггеров, таинственность мира подземелий, лишенного обыденности эти свойства диггерства определяют внутренние мотивы интереса определенной части

молодежи к таким формам активности. Здесь есть параллели с профессиональной деятельностью спелеологов, но в меньшей степени, как представляется, - с герильей (без политических мотивов, а лишь по самоощущению участников), военной разведкой (нередко военная форма как идентификационный знак), приключениями в стиле Индианы Джонса. Если в начале 90-х годов активность диггеров отмечалась главным образом в Москве, то к настоящему времени объединения диггеров (обычно – не зарегистрированные официально) существуют

во многих городах России (Владивосток, Самара и др.). Они имеют малочисленный состав участников (до нескольких десятков человек) и не стремятся к расширению этого состава. Тяги к афишированию своей деятельности диггеры, как правило, не обнаруживают. Лишь в некоторых группах есть представители средств массовой информации. Толкинисты. Особняком в молодежных субкультурах России стоят толкинисты.

Очевидна их связь с иностранным источникам – образами книг Джона Рональда Роуэла Толкиена «Хоббит», «Властелин колец» и «Сильмариллион», сюжеты которых были положены в основу ролевых игр, породивших своеобразное общественное движение. В то же время в этом движении многое достаточно оригинально, связано с российскими экзистенциальными и мировоззренческими проблемами, с российским менталитетом.

Идеи и образы Толкиена скорее стали материалом для конструирования реальности толкинистами, чем законченными социокультурными моделями. Это подтверждается и парадоксальным обстоятельством продвижением на российском кинорынке в 2002 году фильма компании Wignut Films «Властелин колец», который, тем не менее, не повлек за собой заметных изменений в активности толкиенистов. Начало движения относится примерно к 1992 году. Толкинисты появились на физфаке

МГУ. Соединение популярных в то время ролевых игр с художественным миром Толкиена дало необходимый материал для социального конструирования и идентификаций. На встречи в конце 90-х годов собиралось по несколько сот человек, одетых в экзотические самодельные одежды: «по-эльфийски» (красивые накидки разных цветов поверх доспехов, броши, хайратник и фенички из бисера или мулине и колокольчики), «по-гномовски» (капюшоны, кожаные доспехи или балахоны с надписями

«Монавр», «Скорпионс» и т.д.); «гоблины» и другое черное воинство были одеты в основном в косухи и в козаки. Фенечки, колокольчики не снимались, и толкинисты узнавали друг друга в любой обстановке. Один из лозунгов: «Тусоваться всегда, тусоваться везде, даже на суше, даже в воде». Участники встреч имели экзотическое самодельное оружие для боев. Бои – основное занятие. Они шли постоянно в течение вечера по всей территории, часто стенка на стенку

(бои на мечах). В ходе встреч дрались на деревянных мечах. Сделанных из клюшек или из лыж. Кистень делалась из лыжных палок, карнизов от занавесок, каких-то палок и т.д. были и доспехи – поначалу из картона, дерева, железа (кастрюльки, крышки от сковороды), позже – специально изготовленные. При встрече все общались и вели себя соответственно героям Толкиена, с которыми себя идентифицировали. Ставили пиво или сигареты на выигрыш в боях.

Очень много курили. Наркотики, по всей видимости, принимать было не принято. Новых приводит кто-нибудь из «ветеранов», он обычно и становится «родственником». Каждый, кто приходит, берет себе имя, заимствованное у Толкиена, сочиняет историю своей жизни. Девушке в начале эльфийки. История увязана с историей «родственника», потом она может изменяться, когда появляется «мать», «отец».

Этикет общения – ориентированный на «аристократический» («Что вам угодно, милостивый государь?»). Все объединены в семьи (мамы, братья и сестры) проводятся «свадьбы», где жрец, орудуя мечом как крестом, произносит перед «новобрачными» ритуальную фразу: «Я венчаю вас во имя водки, пива и спиртнаго духа». На венчание испрашивается согласие «родителей», надо пригласить всю «семью». Когда «жених» целует «невесту» - вслух ведется счет, и сколько насчитывают, столько бутылок пива надо

поставить собравшимся в случае «развода» («Поэтому развод невыгодное дело»). В последнее время толкинисты с большим стажем («старики») уже не ходят на «Эгладор» («Там гниль, новенькие»). Важными организационными формами движения стали «кабинетки» - ролевые игры, проводящиеся небольшим числом участников в квартире одного из них, а также выездные игры, которые проводятся по предварительно разработанному сценарию (обычно по мотиву одной из книг

Толкиена), нередко в лесу с ночевками в палатках. У игр есть рейтинг, на хорошие можно попасть по личному приглашению. Организация ролевых игр все более часто регламентируется и планируется. Так, в Нижнем Новгороде действует Клуб ролевых игр, в рамках которого проводятся конференции «мастеров» региона для координации их действий на следующий игровой сезон и составление графика игр. Проблема общения – одна из актуальных для молодежи, и ролевые игры оказываются важным средством технологической

подготовки к более эффективному общению в молодежной среде. Проблема идеала накладывается на проблему общения в аномичном обществе и фантазии Толкиена, оказывается в большей реальности, чем мир российской социальной действительности. В одном из интервью (девушка 19 лет,активная участница встреч толкинистов до 1999 года) есть выразительное представление такого соединения реальности и иллюзии: «Я по телефону обсуждала сюжеты из «Сильмариллиона»

Толкиена, всю ночь говорили о стихах, рыдали над их трагическим звучанием». На этом фоне в ролевых играх все более активно внедряются мистические идеи, что связано с увеличением некоторой частью участников ролевых игр книгами Н. Перумова, М. Семеновой, А. Сабковского и других русских пропагандистов оккультизма и неоязычества. Такие увлечения щакрепляются сценариями некоорых игр.

Например, в одной из них («Древняя Русь – 97») от каждого участника требовалось принести жертву идолу языческого бога Перуна. В других играх прослеживались связи с сатанинскими ритуалами: «черная месса», на «животе обнаженной эльфийки» и т.д. В целом мифологизация в рамках данного неформального объединения выстроена по конфигурации романтизированного и более яркого мира, чем тот, который окружает молодых россиян. Характерно, что формами общения являются различного рода дискурсы.

Обращает на себя внимание и «семейная» организация толкинистского сообщества. Известны факты, когда ролевые браки становились реальными. Вообще, утеря ясной грани между реальностью и вымыслом оказалась способом компенсации аномии и разрушения идеалов советского времени. Вполне серьезно участники толкинистических встреч видят себя спасителями мира (в одной из записей: «Дома маме я говорила: как ты не понимаешь, мы же совершаем подвиги, мы же

спасаем мир!»). В конечном счете в толкинистическом движении как-то сказалось ментальность россиян, ранее реализовавшееся в таких формах, как тимуровской движение. Заключение Таким образом, субкультурные феномены легко поддаются описанию, но их квалификация и типологизация затруднены многообразием несводимых в систему признаков. Методологически важно видеть, что какой-то стройной квалификации субкультур создавать нет смысла.

Упорядочение фиксируемых данных скорее всего возможно в рамках каждого из отдельных фрагментов субкультурной мозаики. Молодежные субкультуры в России несут на себе воздействие криминализации общества западной культурной экспансии, тяги к преодолению рутины, повседневности, «родимых пятен» советской эпохи. Эти воздействия переплетаются, они в разной мере присущи тем или иным субкультурным феноменам. Главное же состоит в том, что субкультурная специфика, не свойственная молодому поколению россиян как

таковому, это мозаика социокультурных образований, фрагментарно рассеянная в молодежной среде. Некоторые из молодежных субкультур могут создавать платформу для развития негативных тенденций в молодежной среде (проблемы наркомании, насилия и т.д.), другие скорее имеют позитивное общественное значение (экология и т.д.). Во всех случаях важно, что через субкультурные формы для определенной части молодежи лежит путь к освоению социальности. Анализ ряда субкультурных феноменов в современной

России свидетельствует, что в российской социальной практике появляются те стороны общинного взаимодействия молодежи, которые в советское время реализовывались в деятельности комсомола. Утеря этого института социализации по соображениям политического характера не была восполнена на уровне обыденности, что вызывает определенную неудовлетворенность и поиск новых форм коллективности. Это обстоятельство следует учитывать при рассмотрении вопроса о молодежных субкультурных феноменах

в современной России. С такой точки зрения яснее станет характер организованных структур в российском молодежном движении. Собственно, это и позволяет широко представить субкультуры молодежи в России в их специфике, генезисе и возможном влиянии на стили жизни в ближайшие десятилетия. Библиография 1. Луков, В. А. Особенности молодежных субкультур в России. // Социс, №10, 2002. С.79 – 87. 2. Сергеев,

С. А. Молодежные субкультуры в республике. // Социс, № 11, 1998. С. 95 – 101. 3. Суртаев, В. Я. Молодежная культура. СПб, 1998.