"Мысль
Тютчева…"
"Мысль
Тютчева … всегда сливается с образом, взятым из мира души или природы…"
(И.С.
Тургенев).
Ф. И. Тютчев,
на мой взгляд, был одним из наиболее проницательных в русской литературе
поэтов-философов.
Его стихи
нельзя назвать лирикой в чистом виде, потому что в них выражаются не просто
чувства лирического героя, но прежде всего философская система
автора-мыслителя. Поэт “нуждается в извлечении из мира всего соответствующего
своей натуре”. В философских поэтических произведениях Федора Тютчева, в
отличие от философских трактатов, присутствует не развитие мысли, не
развернутая аргументация, ее подтверждающая, а ее обозначение, декларирование
идеи, которая выражается словом в поэзии, то есть дается комплекс мыслей в
переживании, в эмоциональных, художественных, “ощутительных” образах.
Содержание
бытия открывается непосредственно через образы.
Ф. И. Тютчев
был поэтом, в творчестве которого соединились в яркой форме идейное содержание
с исключительной поэтической силой, с богатством образности и музыкальности.
Основная черта, преобладающая в лирических произведениях Федора Тютчева, — это
какое-то всеобщее предметное чувство, носящее космический характер. В то же
время чувство носит вполне объективный и реалистический характер.
Ф. И.Тютчев
ощущал себя частицей мира, а потому считал все чувства и настроения человека
проявлениями космического бытия как такового. Целостность жизни, физические
явления воспринимались им как проявление самой природы, космоса, “как состояние
и действие живой души”. Природа для него — сгусток живых страстей, сил, чувств,
а отнюдь не мертвый материал, послушный воле художника:
Не то, что
мните вы, природа —
Не слепок, не
бездушный лик:
В ней есть
душа, в ней есть свобода,
В ней есть
любовь, в ней есть язык.
Даже в тех
произведениях, где темой служат отдельные моменты, проявления личной,
внутренней жизни, они представляются поэту одновременно и выражением чувств и
явлений всего космоса. У Ф. И. Тютчева душа как бы пребывает в двух ипостасях:
вся она словно порыв радости, ликование, открытость стихии в начале жизни и в
зрелую пору, и затем (“как бы эфирною струею по жилам небо потекло”) старческая
любовь — это уже вечерняя заря на потухшем небе, страстное томление по упоительному
счастью в былые дни, рождающее сгущение атмосферы перед грозой, слезы же —
“капли дождевые зачинающей грозы”. Это не просто образы, а восприятие поэтом
подлинно вселенской масштабности природы, перенесение в личную жизнь категорий
космического порядка.
Само
содержание, наполнение космоса осмысливается как средоточие многообразия, в
лирике Ф. Тютчева всегда присутствует двойственность, борьба, сопряжение
различных начал. Наиболее яркий пример тому — стихотворение “День и ночь”:
День — сей
блистательный покров —
День-
земнородных оживление,
Души болящей
исцеленье,
Друг человека и
богов.
Но меркнет
день, настала ночь, —
Пришла — и с
мира рокового
Ткань
благодатную покрова,
Собрав,
отбрасывает прочь,
И бездна нам
обнажена,
С своими
страхами и мглами,
И нет преград
меж ней и нами:
Вот отчего нам
ночь страшна.
День и ночь —
символы двух различных стихий космоса, светлой и темной, которую Тютчев
называет “хаосом”, олицетворением “бездны безымянной”:
Как жадно мир
души ночной
Внимает повести
любимой!
Из смертной
рвется он груди
И с
беспредельным жаждет слиться.
О, бурь
уснувших не буди:
Под ними хаос
шевелится!..
Жизнь космоса —
борение светлого начала с хаосом.
Вселенское
бытие двойственно: свет и мрак связаны между собой, как день и ночь, лето и
зима. И главное, не только светлое начало, но и хаос, мрак божествен, прекрасен
и привлекателен. Это подтверждается и эпитетами: “родимый саос”, “святая ночь”.
Борьба между
идеальным и демоническим существует не только в природе, но постоянно
происходит и в самой человеческой душе:
...человек как
сирота бездомный,
Стоит теперь и
немощен и гол,
Лицом к лицу
пред пропастию темной...
И чудится давно
минувшим сном
Ему теперь все
светлое, живое...
И в чуждом,
неразгаданном, ночном
Он узнает
наследье родовое.
Темная стихия
страсти, угрюмый “огонь желания” таит очарование, пожалуй, более сильное, чем
светлая “пламенно-чудесная” игра. День лишь “отраден и чудесен”, ночь же —
“святая”.
Воля к смерти
(“Самоубийство”) и воля к жизни (“Любовь”) одинаково привлекательны для
человека:
И в мире нет
четы прекрасней,
И обаянья нет
ужасней,
Ей продающего
сердца.
Подлинное
значение хаоса в лирике Ф. И. Тютчева — это угроза уничтожения, бездна, сквозь
которую необходимо пройти для достижения полного слияния с космосом. Тоска,
охватывающая при встрече с непонятными проявлениями хаоса — печаль и ужас
смерти, страх перед уничтожением, хотя и в преодолении их достигается
блаженство. В лирике Ф. И.
Тютчева образно
выражена мысль, что стихия хаоса позволяет нам при соприкосновении с нею
осознать всю глубину пропасти, отделяющей нас от истинно космической жизни,
мысль, что зло и грех не являются противоположностями добра и святости, это
всего лишь ступени к познанию истины.
Противопоставление
хаоса и идеального начала космоса поэт видит не в образах “дня и ночи”, а в
образах тишины, успокоения.
Зной,
мятежность и столкновение их с покоем, умиротворенностью — это столкновение
манящей и бурной красоты жизни с тихой и светлой красотой бессилия и умирания.
Хаос, таким образом, как бы олицетворение преодоления всего земного и
смертного. Итак, в лирике Ф. И. Тютчева, “самой ночной души русской поэзии”,
открывается нам чистая красота божественного космоса, объемлющего собой все
сущее — живое и неживое, хаос и гармонию, в борьбе между которыми и протекает
“злая жизнь с ее мятежным жаром”:
Ущерб,
изнеможение, и на всем
Та кроткая
улыбка увядания,
Что в существе
разумном мы зовем
Возвышенной
стыдливостью страдания.
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://www.coolsoch.ru/