Теория
Родиона Раскольникова о "двух разрядах людей" и ее опровержение
Главный герой
романа Федора Михайловича Достоевского "Преступление и наказание"
недоучившийся студент Родион Романович Раскольников идет на страшное
преступление - лишение жизни другого человека под влиянием теорий, популярных
среди молодежи 60-х годов XIX века.
В сентябре 1865
г. в письме к главному редактору журнала "Русский вестник" М.Н.
Каткову, где позднее было опубликовано "Преступление и наказание",
Достоевский следующим образом изложил основное содержание романа: "Молодой
человек, исключенный из студентов университета, мещанин по происхождению и живущий
в крайней бедности, по легкомыслию, по шатксти в понятиях, поддавшись некоторым
странным "недоконченным" идеям, которые носятся в воздухе, решился
разом выйти из скверного своего положения.
Он решился
убить одну старуху, титулярную советницу, дающую деньги на проценты. Старуха
глупа, глуха, больна, жадна, берет жидовские проценты, зла и заедает чужой век,
мучая у себя в работницах свою младшую сестру. "Она никуда не годна",
"для чего она живет?". "Полезна ли она хоть кому-нибудь?" и
т.д. - Эти вопросы сбивают с толку молодого человека. Он решает убить ее,
обобрать, с тем чтоб сделать счастливою свою мать, живущую в уезде, избавить
сестру, живущую в компаньонках у одних помещиков, от сластолюбивых притязаний
главы этого помещичьего семейства - притязаний, грозящих ей гибелью, докончить
курс, ехать за границу и потом всю жизнь быть честным, твердым, неуклонным в
исполнении "гуманного долга к человечеству", чем уже, конечно,
"загладится преступление"".
На основе этих
носящихся в воздухе "недоконченных идей" Раскольников создает свою
собственную довольно стройную теорию. Он так излагает ее основы: "...Люди,
по закону природы, разделяются вообще на два разряда: на низший (обыкновенных),
то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе
подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в среде
своей новое слово. Подразделения тут, разумеется, бесконечные, но отличительные
черты обоих разрядов довольно резкие: первый разряд, то есть материал, говоря
вообще, люди по натуре своей консервативные, чинные, живут в послушании и любят
быть послушными. По-моему, они и обязаны быть послушными, потому что это их
назначение, и тут решительно нет ничего для них унизительного.
Второй разряд,
все преступают закон, разрушители, или склонны к тому, судя по способностям.
Преступления этих людей, разумеется, относительны и многоразличны; большею
частию они требуют, в весьма разнообразных заявлениях, разрушения настоящего во
имя лучшего. Но если ему надо, для своей идеи, перешагнуть хотя бы и через труп,
через кровь, то он внутри себя, по совести, может, по-моему, дать себе
разрешение перешагнуть через кровь, - смотря, впрочем, по идее и по размерам
ее, - это заметьте. В этом только смысле я и говорю в моей статье об их праве
на преступление... Впрочем, тревожиться много нечего: масса никогда почти не
признает за ними этого права, казнит их и вешает (более или менее)...
Первый разряд
всегда - господин настоящего, второй разряд - господин будущего. Первые
сохраняют мир и приумножают его численно; вторые двигают мир и ведут его к
цели. И те и другие имеют совершенно одинаковое право существовать".
Однако при столкновении с живой жизнью теория двух разрядов людей начинает
рушиться. Измотанный страхом разоблачения Раскольников пересматривает если не
саму теорию, то свое место в ней: "...Он с омерзением почувствовал вдруг,
как он ослабел, физически ослабел. "Я это должен был знать, - думал он с
горькою усмешкой, - и как смел я, зная себя, предчувствуя себя, брать топор и
кровавиться. Я обязан был заранее знать... Э! Да ведь я же заранее и
знал!.." - прошептал он в отчаянии. Порою он останавливался неподвижно
перед какою-нибудь мыслию: "Нет, те люди не так сделаны; настоящий
властелин, кому все разрешается, громит Тулон, делает резню в Париже, забывает
армию в Египте, тратит полмиллиона людей в московском походе и отделывается
каламбуром в Вильне; и ему же, по смерти, ставят кумиры, - а стало быть, и все
разрешается. Нет, на этаких людях, видно, не тело, а бронза!"
Одна внезапная
посторонняя мысль вдруг почти рассмешила его: "Наполеон, пирамиды,
Ватерлоо - и тощая гаденькая регистраторша, старушонка, процентщица, с красною
укладкою под кроватью, - ну каково это переварить хоть бы Порфирию Петровичу!..
Где ж им переварить!.. Эстетика помешает: "полезет ли, дескать. Наполеон
под кровать к "старушонке"! Эх, дрянь!.." Главный герой
"Преступления и наказания" уже понимает, что он - отнюдь не Наполеон,
что, в отличие от своего кумира, спокойно жертвовавшего жизнями десятков тысяч
людей, не в состоянии справиться со своими чувствами после убийства одной
"гаденькой старушонки". Раскольников чувствует, что его преступление,
в отличие от кровавых деяний Наполеона, - стыдное, неэстетичное.
Позднее в
романе "Бесы" Достоевский развил тему "некрасивого
преступления" - там его свершает Ставрогин, персонаж, родственный
Свидригайлову в "Преступлении и наказании". Раскольников же пытается
определить, где же он сделал ошибку: "Старушонка вздор! - думал он горячо
и порывисто, - старуха пожалуй что и ошибка, не в ней и дело! Старуха была
только болезнь... я переступить поскорее хотел... я. не человека убил, я
принцип убил! Принцип-то я и убил, а переступить-то не переступил, на этой
стороне остался... Только и сумел, что убить. Да и того не сумел,
оказывается". Принцип, через который пытается переступить Родион
Романович, - это совесть. Стать "властелином" ему мешает всячески
заглушаемый зов добра.
Раскольников
все больше думает о раскаянии, и не случайно заставляет Соню Мармеладову читать
евангельскую притчу о воскресении Лазаря. Преступник мучается, любовь к Соне в
конце концов побуждает его донести на самого себя, признаться в двойном
убийстве. Однако и на каторге Раскольников все еще уверен, что теория двух
разрядов людей правильна, просто он себя ошибочно не к тому разряду отнес, за что
и расплачивается. Лишь приезд Сони и новое обращение к Евангелию побуждают
Родиона в корне пересмотреть всю прежнюю жизнь и отказаться от следования
теории, рассматривающей большинство человечества только как материал для
немногочисленных наполеонов.
Раскольников
приходит к христианским моральным ценностям, и в финале эпилога
"Преступления и наказания" "начинается новая история, история
постепенного обновления человека, история постепенного перерождения его,
постепенного перехода из одного мира в другой, знакомства с новою, доселе
совершенно неведомою действительностью". В этом новом мире христианской
нравственности для теории двух разрядов людей уже нет места.
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://ilib.ru/