Франк Ллойд Райт. Жилые здания

Франк Ллойд Райт. Жилые здания В середине 1930-х годов после кризиса и депрессии в экономике США стал наблюдаться подъем, несколько оживилось строительство, уменьшилась безработица среди архитекторов. Это дало возможность Райту включиться в практическую деятельность. Одновременно в развитии американской и вообще западной архитектуры наметились тенденции, которые стали больше соответствовать его творческим убеждениям. Это было начало перелома в развитии современной архитектуры

за рубежом. То, что строилось в 1920-х годах, вызывало неудовлетворенность у населения и у самих архитекторов. Передовые архитекторы Запада начинают искать пути гуманизации архитектуры и повышения ее выразительности. В связи с этим возрастала и популярность Райта. С 1934—1936 гг уже в преклонном возрасте, Райт снова ведет активную творческую деятельность. В эти годы он стремился решать насущные проблемы архитектуры.

Как неоднократно писал Райт, Соединенные Штаты испытывают нужду в жилье. В связи с этим он отмечал: “Обеспечение недорогой жилой площадью является сейчас кричащей необходимостью Я чувствую, что это — наш самый важный участок, и он был предан забвению нашими архитекторами…” . “Недорогое жилье — крупнейшая архитектурная проблема Америки. Что касается меня, то ради благополучия родины и собственного удовлетворения я охотнее решал бы ее,

чем строил что бы то ни было…” . По проектам Райта возведено множество самых разнообразных построек. Но главная тема его творчества — жилье, а точнее, одноквартирные жилые дома-особняки. Для Райта решение жилищной проблемы — часть и метод решения социальных проблем, как он их понимал. По его мнению, жилой дом должен быть не просто огражденным от внешней среды и защищенным от непогоды местом, а жильем, кровом, домом человека в глубоком смысле этого слова.

Он считал строительство жилья задачей более чем строительной: она связана с решением вопроса “как жить” вообще: дом, по его мнению, должен быть необходимым материальным оформлением жизненных процессов, должен “соответствовать жизни” , а не быть “коробкой, в которую втискивается жизнь” . С самого начала своей творческой деятельности Райт усиленно разрабатывал новые принципы формирования одноквартирного жилого дома. Вначале он был одинок в своих исканиях, но в последующем его творчество

способствовало существенным изменениям этого типа жилья в Америке. Архитектурные произведения Райта 1900—1909 гг. оказали также влияние на деятелей “нового движения” в Европе. Когда Райт начинал свой творческий путь, жилые дома были, по его выражению, “изукрашенными коробками, не подходящими для жилья” . В противовес этому он выдвигал принцип рациональности, практичности: “Назначение постройки — прежде всего всесторонне служить человеку, а не производить впечатление” .

При разработке нового типа одноквартирного жилого дома для США Райт применял следующие практические приемы. Фундаменты не устраивались. Действительно, если выполнить дренаж, грунт при замерзании не будет деформироваться (пучиниться) . Вместо фундамента проще сделать основание для стен в виде бетонной плиты по гравийному подстилающему слою. В эту конструкцию включается и разводка системы отопления.

Подвал также не устраивался, так как он усложняет конструкцию, удорожает строительство и охлаждает жилые помещения. Площадка для строительства дренировалась посредством траншей, наполненных щебнем. По всей площади застройки устраивалось щебеночное основание толщиной 5—6 дюймов (12—15 см) , в котором помещались змеевики отопления. Поверх укладывался бетонный подстилающий слой толщиной 10 см. На эту платформу устанавливались стены дома. Ядро дома образовывали кирпичные или из естественного

камня стены в зоне кухни и санузла и в некоторых других местах. Эти массивы способствуют устойчивости сооружения — фактической и зрительной. Остальные стены были деревянными, состояли из трех слоев досок, проложенных пергамином. Тонкие деревянные стены, как утверждал Райт, обладают достаточной несущей способностью благодаря изломам их в плане. Слоистые деревянные стены, а также элементы остекления заготавливались в виде монтируемых

на месте щитов и блоков. Высота помещений обычно делалась минимальной. Крыши, в традиционных постройках сложные по конфигурации, с многочисленными переломами кровель и пересечениями скатов, максимально упрощались. В построенных по проектам Райта домах крыша двускатная или плоская, причем со свободным водосливом, без водосточных труб и желобов. И скатные, и плоские крыши имеют широкие свесы. Значительный вынос карнизов устроен в большинстве жилых

домов Райта. По его выражению, крыша — это “символ дома” . Свесы защищают стены от осадков и остекление от солнца. Нередко навес над остеклением делался не сплошным, а в виде решетки — консольной перголы, дополняемой вьющейся зеленью (см. рис. 15,16) , что создает защиту от солнца летом, когда растения покрыты листвой, и позволяет достичь лучшей освещенности помещений зимой.

При этом, если вьющиеся растения не предусмотрены, ширина и частота планок решетки рассчитываются так, чтобы создать преграду для прямых лучей солнца в жаркое время года. Покрытие во всех случаях, в том числе и скатное, устраивалось бесчердачным, а потолок подшивался отделочной фанерой или строгаными досками, причем подшивка потолка не только не оштукатуривалась, но и не окрашивалась (она покрывалась прозрачным лаком) . Помимо упрощения и удешевления конструкции устройство бесчердачной

скатной крыши создает интересные пространственные эффекты в интерьере. Вообще в постройках Райта штукатурка и покраска сведены к минимуму. Конструкционные строительные материалы — камень, кирпич, дерево, бетон—не маскируются другими, специально отделочными материалами. Помимо того, что обнажение естественной фактуры материала конструкций производит своеобразный декоративный эффект, этим приемом достигается впечатление цельности и естественности архитектуры.

Идея цельности (“интегральности” , как говорил Райт) имеет большое значение в концепции “органической архитектуры” . Он стремился к тому, чтобы сооружение производило впечатление как бы сделанного из одного куска, а не собранного из многочисленных частей и деталей. Так, подпольное отопление внедрялось им не только вследствие его экономичности и гигиеничности, но и потому, что оно позволяло сделать систему не дополнением к зданию, не оборудованием в виде прикрепленных

к стенам труб и радиаторов, а “интегральной частью” постройки. В доме не было люстр и подвесов: источник искусственного освещения делался встроенным (причем очень часто скрытым) . Мебель была, насколько возможно (за исключением, наверное, только стульев) , встроенной: столы, кровати, диваны, шкафы, книжные полки были элементами архитектуры, предусматривались в чертежах и выполнялись в процессе строительства как части здания.

Совершенно своеобразен подход Райта к устройству светопроёмов (если, конечно, сравнивать их не с тем, что стало обычным в архитектуре сегодня, а с тем, что делалось 40—50 лет назад) . Окно в виде прямоугольного выреза в стене можно встретить у Райта только как исключение. В его постройках остекление либо ленточное, либо во всю высоту помещения, либо в потолке. В одноэтажных жилых домах помещения имеют разную высоту, и в местах перепада кровли

(между разными ее уровнями) устраиваются проемы для верхнебокового освещения и для проветривания (см. рис. 15,24) . При этом кровля нижнего уровня может продолжаться внутрь в виде полки, за которой иногда помещаются источники искусственного освещения. В жаркое время верхние окна способствуют хорошей вентиляции. Райт — один из первых, кто ввел в архитектуру обильное остекление. Он говорил: “Свет придает красоту зданиям” [Ь, стр.

III]. Но эта тенденция совмещается у него с противоположной: уменьшать остекление для придания дому большего уюта, замкнутости, ощущения защиты, убежища. Вследствие этого в некоторых интерьерах “домов прерий” недостаточно естественного освещения. В 30-е годы Райт вводит следующее решение: стены, обращенные к улице и на север, — глухие, лишь с узкой полосой остекления под потолком, а стены, обращенные к саду, к внутреннему двору, на юг, — сплошь стеклянные

от пола до потолка. Несмотря на большие световые проемы и целые стеклянные стены, дома Райта внушают ощущение защиты, “крова” ; интерьеры построенных им жилых домов по-домашнему уютны. Этому способствуют, в частности, широкое использование дерева в отделке помещений, обилие в них ковров и тканей (в том числе, например, для покрытия полов) , общая мягкая, теплая тональность интерьера, наличие глухих стен, применение карнизов большого выноса. Чувство крова, убежища, защиты

Райт стремился выразить в своих домах и тем, что постройка имеет массивное ядро каменной кладки, вокруг которого группируются помещения; ядро, видимое снаружи, возвышающееся над другими частями здания и представляющее собой как бы символ покоя, — внешнее выражение домашнего очага. Этот массив включает в себя дымовую трубу камина и объем кухни с верхнебоковым светом. Жилые дома Райта планировочно разделены на три зоны: спальни и санузлы, кухня и место для приема пищи,

общая комната. Двери между ними по возможности устранены, чтобы было больше свободы движению, а также для создания впечатления единства внутреннего пространства. Центральная часть дома — общая комната с широкими видами наружу. Обычно она непосредственно сообщается с садом: ее пол продолжается наружу, переходя в террасу, которая таким образом принадлежит одновременно как бы и саду и дому, будучи отделенной от комнаты стеклянной

стеной (а стена эта тоже не сплошная, но состоит из дверей, которые, если они открыты одновременно, объединяют пространство помещений с внешним пространством) . Новшества Райта в свое время воспринимались как эксцентричность, но теперь почти любой современный дом в Америке что-то воспринял от них. В 30-х годах Райт интенсивно занимался проектированием и строительством одноквартирных “домов умеренной стоимости”

, стремясь в них решать во взаимосвязи функциональные, технико-экономические и эстетические задачи. Проектирование этих особняков началось с 1934 г. Он их построил множество, а также опубликовал ряд “образцовых” проектов. Дом Уилли (рис. 15) — первое из значительных произведений этого периода творчества Райта. Облик дома сдержан и рационалистичен. Конфигурация объемов, по сравнению с композицией многих других особняков, запроектированных Райтом, более простая.

Более замкнуты интерьеры, потому что постройка находится в северной, с относительно холодным климатом, зоне страны. Но и здесь значительную долю наружных ограждений занимает остекление, через которое открываются широкие виды наружу. Архитектор уделил также внимание проблеме единства внутреннего пространства. С этой целью связь между помещениями осуществляется не через двери, а посредством свободных переходов. а общую комнату и кухню разделяет остекленная перегородка.

Материалы—обычные для Райта: кирпич и дерево. Кладка не оштукатурена, дерево не окрашено. Кровля двускатная, но очень пологая. Над крыльцом консольная пергола. Здание установлено на бетонной платформе, мощенной кирпичом; бетон уложен по подстилающему слою из шлака с песком. В 1937 г. была построена вилла Э. Кауфмана “У водопада” (рис. 16) . После годов забвения, после того, как привыкли считать, что творчество

Райта — в прошлом, это произведение архитектуры снова сделало его знаменитым. Оно привлекло внимание архитекторов всего мира. Теперь Райта “открыли” и в США. Ему было уже почти 70 лет. Архитектор с мировым именем был, наконец, признан у себя на родине. “У водопада” — загородная вилла, построенная в лесу, на берегу ручья. Основной принцип конструктивно-пространственной структуры сооружения

состоит в том, что перекрытиями служат консольные железобетонные плиты, выступающие из центрального массива в разных направлениях и на разных уровнях. Помещения имеют с одной стороны каменные, а с другой, наружной, стороны — стеклянные стены. Общий вид здания представляет собой живописную композицию массивов каменной кладки, стекла и больших железобетонных балконов с глухими парапетами. Оперируя рваным камнем, железобетоном и стеклом, архитектор

сумел достичь здесь значительной художественной выразительности Основную часть площади первого этажа занимает большая общая комната, к которой примыкают сообщающиеся с ней свободно, по принципу “перетекающего пространства” , столовая, кухня, прихожая и которая связана, благодаря обильному остеклению и множеству стеклянных дверей, с внешним пространством террас, а также посредством лестницы с ручьем внизу. Во втором этаже—три спальни, имеющие каждая свой санузел и свой

балкон, на третьем этаже — тоже спальня с санузлом и балконом; отсюда переходный мостик ведет к домику для гостей и прислуги и к гаражу. Архитектор всемерно стремился сделать так, чтобы интерьер и внешняя среда не были резко разделены: помимо того, что для беспрепятственной зрительной связи применены большие плоскости остекления. наружное пространство проникает внутрь между выступающими консолями плит перекрытий, а пространство помещений продолжается наружу, на террасы.

Как и в других домах Райта, фактура стен внутри такая же, что и снаружи; штукатурка отсутствует. В интерьерах деревянная обшивка местами смягчает суровость камня и железобетона. Остекление неизменно защищено от солнца. Над входами также установлены консольные козырьки, сплошные или решетчатые. В процессе строительных работ были приняты меры, чтобы оставить нетронутыми естественные условия площадки: русло ручья, камни, растительность.

Райт строил не только богатые виллы, но и особняки для среднего американца — главным образом для состоятельной интеллигенции. Эти сравнительно простые по композиции и относительно недорогие дома он называл “жильем для Америки” . Первый дом Джекобса может служить характерным примером “американских жилищ” Райта. Он Г-образный в плане и поставлен в северном углу участка так, что огибает сад с двух сторон. Фасады со стороны улицы замкнуты—допущена только узкая полоса остекления под карнизом.

Но со стороны сада, на солнечную сторону, сделано остекление во всю стену в виде сплошного ряда стеклянных дверей. Дом состоит из двух частей—общей и интимной, примыкающих друг к другу под углом. Объем, в котором размещены общая комната и кухня, выше спален. В месте перепада кровель установлено окно, освещающее кухню. Планировочный модуль—прямоугольник 60><120 см.

Применен, по-видимому, только потому, что японские традиционные жилые дома строились на основе планировочного модуля 1: 2. Но там он был оправдан, так как практически модулем плана японского дома служит стандартная циновка. Конструкция покрытия представляет собой трехслойную дерево-плиту с кровлей из рулонного материала. В этой постройке впервые применено “гравитационное” , как его называл Райт, подпольное отопление жилого дома: разводка проложена в платформе, на которой стоит постройка.

Стены дома частично кирпичные, частично деревянные (сборные щитовые) . Вообще постройки Райта не отличаются экономичностью. Но в данном случае он взял на себя задачу построить дом для “средней американской семьи” при ограниченных денежных средствах. По его словам, он с этой задачей справился. Райт утверждал, что при серийном производстве стоимость таких домов была бы еще ниже.

С середины 30-х годов в США развивается заводское домостроение. Налаживается производство одноэтажных сборных, а также объемно-блочных домов, которые сходят с конвейера, как автомобили. Райт же, противодействуя всеохватывающей стандартизации, проектирует “непохожие” дома. Конечно, это можно расценить не только как соответствие творческой практики архитектора его программной установке на индивидуальность каждой постройки, но и как непрестанные искания новых решений.

В поисках все новых форм и приемов построения объемно-планировочной структуры здания Райт нередко экспериментировал в вопросах формообразования, например, планировочным модулем дома Хэнна (рис. 18) принят шестиугольник. В плане постройки нет прямых углов. Райт называл ее “дом-соты” . Дом окружен террасами, которые являются продолжением выходящих на них комнат. Постройка размещена на участке таким образом, чтобы сохранить находившиеся здесь деревья.

Основными строительными материалами, из которых она возведена, являются кирпич, бетон, дерево, стекло. Кровля медная. В покрытии проложена алюминиевая фольга для теплоизоляции. Полы из цветного бетона, отопление подпольное. В середине плана находится “лаборатория” (так Райт называл кухню) , откуда через внутреннее остекление просматриваются общая комната и детская. Наружная стена последней сплошь остеклена с тем, чтобы дети не чувствовали себя взаперти.

Проект дома Джестера представляет собой другой пример необычного решения плана. Здесь в основу взят не шестиугольник, а круг. Райт обосновывал это тем, что стены постройки должны быть сделаны из клееной древесины, которая, будучи изогнута, образует пространственные конструкции, обладающие большой жесткостью и прочностью. Однако, как нередко бывало у этого архитектора, экспериментируя с формой, он увлекается. Например, странное впечатление производит круглая ванна, круглая или изогнутая

в плане кровать. Не все, однако, формальные эксперименты Райта столь причудливы. Вполне практичен, хотя и необычен по виду, дом Дж. Старджеса. Он построен на склоне холма с главным видом в сторону уклона. План компактный по конфигурации. Общая комната, две спальни, кухня и санузел размещены на платформе, консольно защемленной в массиве кирпичной кладки.

Балкон, являющийся продолжением и своего рода частью жилой площади, а также ряд стеклянных дверей, отделяющих помещения от балкона, затенены консольной перголой, Идея, которой вдохновился автор проекта при создании замысла этого дома, — беспрепятственная зрительная связь внутреннего пространства жилища с внешней средой. Не всякая среда интересовала архитектора. Он хотел, чтобы из своего жилья человек видел не городскую

застройку и не соседа, а природу. Если дом (или церковь, или музей) находится в городе (что кстати, редко бывало у Райта, потому что для города он проектировал неохотно) , то он замкнут, как бастион. Но “Тейлизин-Западный” (жилище самого Райта и зимняя резиденция “Тейлизинского товарищества” ) , расположенный в пустынной местности, весь раскрыт внешнему пространству. Для эстетической связи постройки с окружением предусмотрен массивный цоколь в виде стилобата из местного

рваного камня и бетона, в который вкраплены разноцветные камни. В то же время стены и покрытие легкие, из брезента, натянутого по деревянным рамам; эта конструкция позволяет, при желании, полностью раскрыть ограждение с какой-либо стороны. По проекту “Тейлизинского товарищества” был построен кооперативный поселок в Окемос, штат Мичиган. Примечательная особенность его планировки состоит в том, что форма земельного

участка каждого одноквартирного дома круглая. Это сделано для того, чтобы “не было заборов и соседей” . Другая любопытная деталь, тоже характеризующая стремление способствовать средствами архитектуры изоляции семьи в ее жилище: в составе объектов поселка имеется построенный на средства кооператива дом для гостей. Если перед жилищем имеется густой заросший сад, Райт охотно раскрывает интерьер (рис. 22) . Но если через остекление с террасы или через раскрытые двери может быть виден соседний дом, в

этом случае жилище замыкается. В соответствии с этим принципом запроектирован четырех квартирный жилой дом в Ардморе. Архитектор чрезвычайно заботился об изоляции жилища семьи. Каждая квартира изолирована от других так, что ни в каком ее месте не ощущается наличие соседей. Для этого даже ограждение балконов имеет высоту 1,5 м. Помимо того что при каждой квартире, по старой, английской традиции, имеется свой озелененный участок

земли у входа, входы в квартиры расположены на разных фасадах. Дом состоит из четырех квартир, разделенных крестообразной в плане кирпичной стеной. В первом этаже квартиры находится просторная общая комната, наружный угол которой сплошь остеклен (огромное для жилья остекление затенено) . Часть помещений второго этажа выходит в этот зал, имеющий 4 м в высоту, как антресоли, которые боковой частью выступают наружу, на фасад, в виде балкона.

Расположенная на антресолях кухня-столовая занимает центральное место в квартире. Отсюда просматриваются другие помещения, что удобно, например, для наблюдения за детьми. Из кухни открывается также вид на приквартирный садик. По чертежам и по макету трудно определить эстетические качества этой постройки. Во всяком случае, интерьеры, образуемые сложным и необычным переплетением пространств и масс, композиционно

не банальны и не должны оставлять зрителя равнодушным, побуждают его к сопереживанию архитектуры. Как это не раз бывало, Райт на много лет предвосхитил будущее. С 1960-х годов в современной архитектуре уделяется большое внимание решениям с развитой пластикой и со сложной композицией внутреннего пространства, просматриваемого в разных направлениях, что создает неожиданные и интересные зрительные эффекты. Дом Уинклер и

Гётш в Окемос — один из лучших домов Райта по простоте плана, изяществу фасадов и качеству отделки. Здесь, как и в других жилых домах, запроектированных им, ядром дома является кирпичный массив камина и санузла. Стены деревянные и остекленные. Пространство спален продолжается наружу, в небольшой зеленый дворик, который, будучи огражденным стенкой, представляет собой как бы комнату под открытым небом. Выступающая консольно крыша образует навес стоянки автомобиля.

В местах перепада уровней кровли — полосы верхнего бокового остекления. Пол бетонный, покрытый ковром, отопление под полом. Встроенная мебель—важная часть интерьера. Кухня, как обычно у Райта, непосредственно связана с общей комнатой. Дом Смита (рис. 25) — также один из домов для “средней американской семьи” , проектированием которых усиленно

занимался Райт в 1930—1940-х годах. Постройку характеризуют спокойные массы, горизонтальность, карнизы большого выноса. План сравнительно компактный и хорошо организованный. Вдоль дворового фасада идет остекленная галерея-коридор, способствующая пространственному единству композиции. Характер расположения входа создает впечатление уюта и интимности, а не претенциозной представительности. Обширная главная комната с непременным камином оборудована длинным диваном и книжными полками во всю

длину одной из стен. Эта стена имеет полосу остекления под потолком, а другая, выходящая во внутренний двор, на террасу, — сплошь стеклянная. Столовая представляет собой часть главной комнаты, имеющей Г-образную форму в плане. Здесь более низкий потолок, чем над остальным помещением, что придает этому уголку некоторую интимность. Рядом — высокая кухня, освещенная верхним боковым светом и хорошо проветриваемая; она может быть закрыта с помощью раздвижной перегородки.

Предусмотрено хозяйственное помещение—кладовая для домашних вещей. Кабинет расположен в центральной части дома, его массивные стены обеспечивают хорошую звукоизоляцию. За ним находится выход к крытой стоянке автомобиля, заменяющей гараж. К этой главной части здания под прямым углом примыкает крыло со спальнями; в нем имеются также два совмещенных санузла. Спальни сообщаются между собой остекленной галереей.

Потолок спален выше потолка галереи, благодаря чему они дополнительно освещаются верхним светом через окна, расположенные над встроенными шкафами. В 1953 г. в Нью-Йорке на участке будущего музея Гуггенхейма был построен временный павильон для выставки работ Райта, посвященной 60-летию его творческой деятельности. Здесь же был сооружен в натуральную величину макет жилого дома (рис.

26) , План дома компактный благодаря тому, что основную часть его занимает общая комната. Но дома такой простой конфигурации и спокойной планировки, видимо, не удовлетворяли архитектора. Он стремился к необычным, острым и сложным композициям. Второй дом Г. Джекобса изогнут в плане и составляет таким образом часть кольца, окружающего сад. Дом стоит на склоне холма и обращен своей выпуклой (тыльной) стороной к нагорной части и к северу.

Вследствие этого тыльная сторона дома — глухая и заглублена в землю. Вогнутый же фасад, обращенный на юг, сплошь остеклен. Это жилище представляет собой как бы одно обширное помещение с антресолями, на которых расположены спальни, освещаемые вторым светом через главную комнату, а также посредством узкой полосы остекления на заднем фасаде над насыпью. Санитарно-технические устройства и лестница сгруппированы в отдельном

цилиндрическом объеме. Постройка возведена с использованием местных строительных материалов: стены из рваного камня, перекрытия из дерева. С этой постройкой в некоторой степени сходен по композиции дом Дэвида Райта (рис. 28) , Он имеет вид полукольца, поставленного на столбы. Вторую половину кольца составляет пандус для подъема на уровень пола помещений. Райт считал, что такой, по его выражению, “неформальный” метод организации пространства более приятен

для людей, чем прямоугольная сетка плана (“хотя они и не осознают это” ) . К прихожей примыкает круглая в плане кухня, вокруг которой обходит малый спиральный пандус. Кухня отделена от общей комнаты камином цилиндрической формы. Общая комната, трапециевидная в плане, имеет два балкона, выходящие на противоположные фасады. За ней находятся четыре спальни и два санузла. Дом возведен из бетонных блоков.

Композиция дома Маккорда представляет собой сочетание двух объемов в виде цилиндров, перекрытых конусными крышами и объединенных массивом круглого камина. Один из этих объемов — двухэтажный с винтовой лестницей в середине, вокруг которой расположены секторами помещения в двух этажах. У входа — шкаф для верхнего платья, далее — комната домашних вещей. Направо, в большом цилиндре, — общая комната с обеденным местом под антресолями, а в малом — просторная

кухня. На втором этаже две спальни, два санузла и выступающий в виде антресолей в главную комнату балкон со встроенной кроватью для гостя. К кухне примыкают зеленая беседка, а также терраса, которая может служить летней столовой; рядом небольшой бассейн, за которым—полукруглая стена ограды. Имя американского зодчего Франка Ллойда Райта, смелого новатора, теоретика современной архитектуры, широко известно во всем мире. Теоретический и практический вклад

Райта оказал основополагающее влияние на развитие архитектуры XX столетия. Начало творческого пути зодчего совпадает с тем периодом конца XIX в когда в борьбе с эклектикой и стилизацией формировались рационалистические направления, отражавшие взгляды прогрессивных представителей культуры наиболее развитых капиталистических стран. Молодой Райт впитал в себя лучшие достижения Чикагской школы американских архитекторов.

Под ее влиянием и сложились профессиональные убеждения, которым он оставался верен на протяжении всей своей 70-летней деятельности и которые продолжают привлекать внимание архитекторов до сих пор. Такая устойчивость во времени и популярность теоретических концепций Райта объясняются тем, что он связывал проблему архитектурной формы прежде всего с духовными потребностями человека, с наиболее стабильными в рамках определенной культуры ценностями.

Прогресс бурного социального и технического развития ставил перед архитекторами новые задачи, открывал новые возможности. Многим казалось, что современная архитектура—это формы из стекла и бетона, формы, порожденные индустриальной техникой, новыми функциональными процессами. Но Райт, выступая под флагом “органической архитектуры” , рассуждал шире, пошел дальше принципов, воспринятых от Чикагской школы. Глубоко понимая значение социально-функциональных, технических и эстетических аспектов

архитектуры, он, создавая свои произведения, апеллировал к внутреннему миру человека, к его представлениям о природе, красоте, социальной психологии, культурному наследию. Он умел сочетать в своих постройках последние достижения современности с глубокой традицией, но с традицией не в области архитектурной формы, которая стала канонической и утратила связь с условиями, ее породившими (против такого подхода к использованию наследия Райт боролся всю жизнь) , а с традицией всякой органичной,

особенно народной, архитектуры строить естественно и просто, применительно к конкретным условиям, с традицией, вытекающей из духовных потребностей человека. Отсюда отличительная черта всего созданного зодчим—современность облика зданий, неразрывная связь с природой, человечность и глубокая индивидуальность. Последняя особенность в значительной мере объясняет тот факт, что у

Райта не сложилось определенной формализованной системы архитектурных средств. Он не создал собственной школы. Копировать его невозможно. Райта нужно понять. Путь зодчего далеко не прост. Не однажды наступал период творческих трудностей. Причиной тому — несоответствие его убеждений конъюнктурным условиям действительности, отчасти связанным с колебаниями творческой направленности архитектуры в странах

Запада, но главным образом—с антигуманной природой капиталистического мира. Райт, который утверждал высокое предназначение архитектуры—служить народу, вынужден был удовлетворять интересы узкого круга буржуазной элиты, создавать особняки “сильных мира сего” . Зодчий, который в теоретических работах горячо подхватил исходящий еще от Виолле ле Дюка призыв обратиться к помощи индустрии и перейти к сборному домостроению, не мог и не хотел

в современных ему условиях строить дома из стандартных элементов, выражая таким образом протест против эстетики техницизма, утверждающей примат машины над человеком и отражающей в искусстве буржуазную идеологию. Райт, который видел уродливые формы капиталистического города, но не мог ничего изменить, обречен был лишь в своем воображении создавать утопию—“город широкого простора” , предлагая при этом разрешение и социальных проблем. И, наконец, Райт, основным звеном творческого кредо которого был человек во всем

богатстве его духовных запросов, должен был выступить с горьким признанием: “Как мы можем строить великие свободные здания, апеллирующие к свободе для свободного народа, если сама жизнь не свободна Извращенный мир, где капитал выше труда, где индивидуальные качества личности калечатся под гнетом власти денег” . Оценивая всемирно-исторические социальные преобразования в нашей стране, Райт писал: “Я смотрю на СССР как на героическое стремление установить более честные человеческие взаимоотношения

в социальном строе Россия—это великая надежда” . Однако протест зодчего против “американского образа жизни” носил пассивный характер. Придерживаясь реформистских идей, Райт полагал, что радикальные архитектурные преобразования могут исцелить социальные пороки капитализма. Бесперспективность такого пути, неизбежное разочарование, по-видимому, способствовали усугублению психологического кризиса зодчего. Творчество Райта, сложное и противоречивое, воспринимаемое порой то как гениальное

прозрение, то как труднообъяснимая странность, в истории мировой архитектуры XX в. стоит особняком и требует углубленного изучения. Публикуемая книга—первый в отечественной литературе серьезный шаг на этом пути. Понятная увлеченность автора наследием и личностью Райта не помешали ему подметить противоречия, ограниченность и недостатки отдельных сторон творчества

зодчего. Трудно, конечно, сейчас, спустя всего полтора десятилетия после смерти Райта, дать окончательные исчерпывающие оценки его сложного творческого пути. Нужно время, для того чтобы улеглась полемика, устоялись мнения. И пока они не стали хрестоматийными, неизбежны спорные суждения, как и в предлагаемой вниманию читателей книге. Издательство надеется, что публикуемый труд при всех его возможных недостатках удовлетворит запросы

взыскательного читателя, будет принят благосклонно и принесет пользу.