Традиционная культура коми

Традиционные праздники коми-зырян

Родильная обрядность

Рождение тесно связано в традиционной культуре коми с представлениями об ином мире, и вся родильная обрядность, в её практическом и символическом аспектах, направлена на обеспечение благополучного появления новорожденного на этот свет и присоединение его к социуму. Архаичные взгляды на потустороннюю природу ребенка сохранились в традиционном объяснении появления новорожденных.

Коми-зыряне объясняли детям: "Ребёнок появляется из дупла дерева", "Ребёнка находят между дров в поленице", что в контексте представлений о дереве как связующем звене между мифологическими мирами сопоставимо с представлениями о его появлении из иного мира.

На вопрос ребенка о пути его появления на свет матери также отвечали: "Ты появился из моей подмышки", что тоже связано с символикой чудесного рождения (Конаков 1996, С.16). Термин чурка, обозначающий законнорожденного ребенка и на языковом уровне восходящий к славянскому обозначению предков "чур", "пращур", указывает на веру в происхождение ребенка, не имеющего отца, из мира предков (Семенов 1992, С.99). Об этом же свидетельствует и выражение, констатирующее смерть младенца: "Муысь петiс, муo мунiс" (Из земли вышел, в землю и вернулся).

Обряд рождения ребенка начинался задолго до родов. Уже в ритуале, отмечавшем наступление физиологической зрелости девушки, мать формулировала дочери благопожелания относительно будущего деторождения. При появлении у девочки первых месячных мать вечером сама расчесывала ей гребнем волосы, и, заплетая косу, желала дочери расти здоровой женщиной, легко рожать желанных и здоровых детей, иметь молока как в полноводной реке, а затем вставляла гребень дочери в волосы (Слепчина 1998, С.19).

Символикой плодородия насыщен свадебный обряд: невесте и жениху стелили овчинную шубу, чтобы детей много было; перед выходом к венцу на колени невесте сажали ребёнка; большое значение придавалось пище, связанной с плодородием, плодовитостью, рождением (куриные яйца, утиные гузки, зерно и т.д.). С этого же времени проявлялась забота о здоровье будущего ребенка. Ещё при выборе супруга обе стороны интересовались наличием в роду невесты или жениха хронически больных, умственно отсталых, "припадочных" и при установлении такого факта от брака старались воздержаться, поскольку, по народным воззрениям, подобные заболевания могли передаться по наследству.

Браки между родственниками допускались не ранее четвертого-пятого поколений, а на Удоре - пятого-шестого. Бесплодие повсеместно считалось большим несчастьем и расценивалось как результат порчи или наказание за грехи. О бездетных супругах говорили: "Вермасны кo, эськo пуысь морттo вoчасны (Если бы могли, они бы из дерева человека сделали)". Для лечения бесплодных женщин народные врачеватели готовили отвары кага ваян турун (ребенка-дай-трава), добывание которой было связано с символическим обращением к силам иного мира: в ночь на Иванов день знахарки в чистых одеждах переплавлялись через реку на луга и, идя по кругу, собирали травы, наделяемые магическими силами. Регулярное употребление отвара кага ваян турун должно было способствовать наступлению беременности. Восприятие бесплодия как Божьего наказания определило и соответствующие способы обретения "чадородия" - отмаливание грехов во время молений, крестных ходов, посещений святынь, обращений с молитвами к Божьей матери, святой Параскеве (Шарапов 1995, С.14).

Традиционно наиболее подходящим местом для родов считались хлев и, особенно, баня, которую для благополучного разрешения от бремени роженица должна была протопить сама, самостоятельно наносив дров и воды. В баню роженица должна была идти босой. Если роды происходили в доме, то обычно женщина рожала на пороге жилого помещения. На Удоре зафиксирован обычай рожать в подполье или на крышке люка в голбец. У прилузских коми-зырян и коми-пермяков зафиксированы рудименты кувады - отцу ребенка давали круто посоленный хлеб с горчицей или песком, который он должен был съесть (Налимов 1991, С. 18). Родившегося ребенка повитуха подхватывала на руки со словами "Бласнэ, Христос, кузь нэм да бур шуд, ловзяс мэд. (Благослови, Христос, долголетия и счастья, выживет пусть)", и осуществляла первичный уход за ним: перевязывала пуповину льняной ниткой (часто выдернутой из подола рубашки матери) или волосами роженицы, перерезала ее ножом или ножницами на расстоянии 3-4 пальцев, обмывала и заворачивала новорожденного, чтобы "отец сильнее любил", в старую отцовскую рубаху.

У прилузских коми-зырян и коми-пермяков существовал обычай перерезать или привязывать пуповину к предмету, относящемуся к желаемой для ребёнка профессии. Пуповину девочки перерезали на прялке, веретене, отпавшую - прятали в ящичек швейной машинки, в кудель, чтобы новорожденная стала хорошей швеей, пряхой. Пуповину мальчика перерезали на прикладе ружья, на топоре, привязывали к плугу, чтобы имел удовольствие к труду. Если родители мечтали видеть своего ребёнка учёным человеком, то пуповину привязывали к книге, если духовным лицом - то к церковному колоколу. Настоянную на пуповине водку, давали выпить отцу, чтобы закрепить его привязанность к младенцу.

Послед зарывали в землю во дворе, голбце или хлеву под навоз, делая его недоступным для уничтожения и колдовства. Если ребенок рождался в последе, то послед высушивали и сохраняли, считая, что от него зависит здоровье и благополучие ребенка. На Удоре к новорождённому прикладывали полено со словами: "расти и будь спокоен, подобно этому полену". Если ребёнок был слаб или у роженицы ранее умирали дети, исполнялся ритуал его "перераживания" - сийoс пыр лэдзoм (протаскивание сквозь хомут). Повитуха передавала новорождённого сквозь хомут женщине, в семье которой росли крепкие и здоровые дети. Та обхватывала его руками со словами: "Ме сiйoс аслым босьта, кыдзи менам быдмoны, мед сiдз и тайo быдмo." (Я его себе беру, как мои растут, так пусть и этот растёт) и обвязывала пояском. Сразу после родов коми-зыряне окуривали женщину и ребёнка дымом от можжевельника (Старцев 1929, С. 46), а коми-пермяки опрыскивали или омывали их водой, набранной по специальным правилам.

В берестяной сосуд набирали три-девять горстей воды, ведя счёт с отрицанием (не одна, не две, не три и т.д.), воду черпали пригоршней по течению, сливали в сосуд по локтю, приговаривая: "Как вода на локте не задержится, так на рабе Божией (имя родильницы) ни уроки, ни призоры не держитесь" (Янович С. 71). В коми языке обряд крещения называется отглагольным существительным пыртoм (пыртчoм), что в буквальном переводе можно трактовать как ввод или введение человека в веру. В среде коми старообрядцев обряд П. метафорически называют "кокъяс мыськины" (букв. омовение ног). Происхождение этой метафоры, вероятно, связано с библейскими сюжетами о чудесном спасении через преодоление водной преграды и духовном воскрешении через омовение в воде (Библия: Нав. III, 4; Иоан. III, 5; Ефес., 26; Ис. XII, 3).

Человека, не имеющего духовного сана, но совершающего непосредственный обряд П. за пределами храма, называют пыртысь - букв. тот кто вводит кого-либо. До первой четверти XX века повсеместно у коми-зырян и коми-пермяков (как у православных, так и у приверженцев старообрядчества) П. новорождённого совершалось на третий и восьмой день после рождения ребёнка.

Необходимость совершения П. на восьмой день объясняется традиционными представлениями о том, что "... и сам Иисус Христос на восьмой день был крещён". Интересно, что на Удоре некрещёного младенца до десяти дней шутливо называют чудин. В данном случае образ некрещёного младенца отчётливо соотносится с образом чуди - мифологических первопредков коми, погибших, согласно одному из фольклорных сюжетов, отказавшись принять крещение. Подчёркивается, что "крещёные младенцы на том свете будут летать как ангелы и собирать пищу с райских деревьев, а некрещёные младенцы будут ползать по земле и вслепую собирать то, что будет падать с райских деревьев".

У печорских коми крестили в кантуке или шомoсе - большой деревянной купели округлой формы, сбитой из сосновых досок и скреплённой черемуховыми ободами. Купель ставили в доме под матицей, ближе к печи. Согласно чину крещения, по четырём сторонам света на кромке купели устанавливали зажжённые свечи. У коми старообрядцев Верхней и Средней Печоры отмеченное предписание обычно не соблюдалось. Купель наполняли водой, принесённой рано утром родителями или будущими вежань-вежай из колодца или проточного источника воды. В последнем случае, как отмечают информанты, воду предписывалось зачерпывать обязательно против течения. Перед совершением обряда купель, наполненная слегка подогретой водой, троекратно освящалась ладаном, тлеющей смолой хвойных деревьев или можжевельником. Лицо окрещаемого при совершении обряда должно быть обращено на восток, "поскольку на востоке Господь живёт". Вежань или вежай завязывали на ребёнке гайтан от перна пас (нательного креста), вoньдi (нательный пояс), сплетённые из не шерстяных нитей, и надевали пернянь дoрoм (специальную холщовую рубашку, сшитую вежань по старинному покрою: с полами до колен, с широкими по локоть рукавами, без узоров, без ворота, с вырезом на груди и двумя тесёмками-завязками, без пуговиц).

Впоследствии, пернянь дoрoм хранилась родителями и передавалась крещёным, когда дочь выходила замуж, а повзрослевший сын навсегда оставлял родительский дом.

Свадебная обрядность

До 30-40-х годов ХХ века у народов коми сохранялись три основных формы заключения брака: свадьба с приданым, свадьба с калымом и свадьба с похищением. Свадьба с приданым была распространена у всех этнографических групп коми, тогда как свадьба с похищением кража была зафиксирована в основном у старообрядческого населения р. Вашка и в коми-пермяцких сёлах по рекам Язьва, Иньва и Верхняя Кама. Брак умыканием был достаточно распространённым явлением ещё в 1920-1930-х годах.

Похищение девушки могло быть совершено с её согласия или насильственно. В первом случае причиной могло служить близкое родство (до 6-7 колена) молодого человека с родом девушки, его бедность или же нежелание родителей девушки породниться с его семьёй. Похищение девушки могло быть согласовано с родителями девушки и диктовалось экономическими соображениями: свадьба, таким образом, проходила без больших затрат.

Насильственное похищение девушки происходило в том случае, если у жениха было мало шансов её высватать: жених был старше невесты, малознаком ей, беден или просто не нравился. Кроме того, умыкание невесты считалось признаком особого молодечества жениха и негласно поощрялось обществом. Плата за невесту уже в конце ХIХ века не имела особого значения в обрядовой жизни коми. В большинстве случаев она сохранялась в свадебной обрядности в качестве одного из его элементов. Наиболее распространённой формой заключения брака была традиционная свадьба с приданым.

Традиционная свадьба коми XIX - начала XX века представляла собой сложный комплекс церемоний, включая церковное венчание, направленный на получение общественных и религиозных санкций для заключения брака. Традиционная свадьба состояла из трёх основных этапов: подготовка к свадьбе, сама свадьба и послесвадебные обряды. Каждый из этих этапов, в свою очередь, имел свою структуру. В этап подготовки к свадьбе входили сватовство, сговор, прощание невесты с родственниками, обряды кануна свадьбы, включая баню невесты, и прощальный ужин с игрищами.

Основными моментами этапа свадьбы были передача невесты жениху, венчание, пир у невесты и пир у жениха, укладывание молодых спать, обряды второго и третьего дня свадьбы.

В третий этап входило гощение молодых у тёщи и обряды годовщины свадьбы. В свою очередь, каждый из отмеченных моментов свадебного ритуала состоял из комплекса обрядовых действий, церемоний, обычаев, характерных только для определённой местности, села или деревни.

Соблюдение всех церемоний считалось обязательным, поскольку правильность выполнения их по ходу ритуала должна была гарантировать молодым счастье и благополучие супружеской жизни, стабильность брака, а также обезопасить их от воздействия злых сил во время свадьбы.

Кроме того, традиционная свадьба представляла собой театрализованное представление, в котором каждому из участников отводилась определённая роль, причём каждая роль требовала от исполнителя знания многочисленных обрядовых действий и вербальных текстов.

Погребально-поминальная обрядность

Погребальный ритуал коми (дзебoм < дзебны "прятать", гуалoм < гу "яма") представляет собой один из наиболее сложных ритуальных комплексов, формирующийся на основе магических действий, вещественных атрибутов, пищи, словесных текстов, и связанный с целым комплексом общественных отношений, обрядов и верований.

Сразу после смерти человека в доме завешивают зеркала, окна, самовары, иконы, все предметы, которые имеют блестящие поверхности, "чтобы в них не остались глаза покойного". Обмывают покойника соседи: мужчины - мужчину, женщины - женщину. Обмывальщиков должно быть нечётное количество. Родственникам, особенно прямым, тем более родителей, нельзя обмывать, но допускается обмывание супруга.

До изготовления гроба умершего укладывали на лавку ногами к образам, подстелив холст (простыню). У изголовья ставили свечку, воткнутую в ломоть хлеба или в выпечку, рядом стоял стакан с чаем, накрытый надломленной шанежкой.

После того, как укладывали покойного, пели "Святый боже...". Гроб и крест делали из еловых или сосновых досок дальние родственники и соседи. Объектом поминальных обрядов у коми являлись умершие предки, которых коми-зыряне называли важ йoз "старые люди" (от важ "старые, древние" + йoз - "люди"). Важ йoз - общее название умерших предков, чаще так называют своих, родовых предков, родителей, реже - предков народа в целом или древних людей вообще.

По представлениям коми, родители после смерти проживают на том свете (мoдаръюгыд), но при этом незримо присутствуют рядом с живыми потомками, интересуются их делами и выражают своё отношение к делам живых, являясь им во сне или проявляя своё присутствие какими-либо знаками. К родителям у коми принято обращаться за помощью и советом в трудной ситуации, угощать их, общаться как с живыми людьми.

Существует множество обрядовых и бытовых ситуаций, когда считается необходимым поминать и угощать предков-покойников. Распространённый у коми обряд преломления хлеба заключался в том, что первый вынутый из печи хлеб посвящался умершим, рекомендовалось преломить его, прочитать молитву, пригласить покойников словами: "Вошйo-сибoдчo, муса рoдительяс" -"Придите-попробуйте, дорогие родители", причём все умершие данной семьи перечислялись поимённо.

После этого хлеб клали на специальную полочку под образами. Особые поминки родителей на кладбище и дома устраиваются в родительские (обычно субботние) дни, приуроченные к православным праздникам (Пасха, Троица и др.). В поминальной обрядности предусматриваются особые кормления птиц, для которых прямо на могилах поминаемых рассыпают зерно или же кладут зерно в специальные кормушки над могилой.

Традиционные праздники коми-язьвинцев

В Верх-Язьвинском сельском поселении Красновишерского района - единственном месте компактного проживания коми-язьвинцев - проводится древний праздник "Сарчик". Традиционно "Сарчик" собирает в д. Антипина жителей всех коми-язьвинских деревень. В народном календаре коми-язьвинцев наступление весны связывается с прилетом птицы трясогузки, которая на коми-язьвинском языке зовется сарчиком. Истоки обряда встречи сарчика - в глубинной истории народа. Сохраняется убеждение, что птицу, как символ весны и лета, необходимо встретить и задобрить, чтобы она помогла вырастить хороший урожай, избавиться от несчастий.