Реферат: Российско-турецкие противоречия вмеждународных отношениях в конце ХХ века
внешнеполитическое противоречие турцияроссия
Одной из наиболее важных задач, решаемыхотечественными историками-международниками и политологами, является научнообоснованный и всесторонне аргументированный прогноз развития международныхотношений на долгосрочную и краткосрочную перспективу, определение будущейконфигурации миров/>ых силовых взаимодействий глобального илокального уровня применительно прежде всего к проблеме обеспечениябезопасности и наиболее благоприятных условий развития России.
В силу целого ряда факторов объективного исубъективного свойств именно Россия в большей степени, чем любое другоегосударство в мире, стало пусковым механизмом начала глубоких и уже необратимыхизменений во всей системе международных отношений. События в России вызвали кжизни и новые явления (перекройка, казалось бы, давно устоявшихся границ,обретение государственности народами, ранее ею никогда не обладавшими), испособствовали реанимации забытых геополитических и этнополитических проектов.Стал очевидным и практически осязаемым очередной передел мира, прежде всего зони сфер экономического и военно-стратегического влияния, и в меньшей степени(пока что, в основном, в форме притязаний на вербальном уровне) –территориальный передел.
Приобретающие все большую определенность линии играницы этих переделов вряд ли послужат в будущем границами мира и дружбы.Скорее всего, и об этом свидетельствует исторический опыт (в том численедавнего прошлого) практически всех стран мира, – это линии будущих конфликтовразличной интенсивности.
Геополитический откат России после 1991 годапритормозил свое движение на рубежах, близких к границам Российской империивремен Петра I. В тот период на юге, юго-западе и западе эти границы былилинией соприкосновения России с Османской империей или с ее временнымисоюзниками. И именно в южном и юго-западном направлениях, решая важнейшую длясебя геополитическую задачу выхода к теплым морям, расширялась Российскаяимперия. Поэтому, как известно, в XVIII и XIX веках Российская империя большевсего и воевала, и мирилась с Османской империей.
В настоящей работе не предполагается проводитьсравнительный анализ международного положения России начала XVIII и конца XXвеков, но сходство геополитических ситуаций, на что сейчас часто обращаютвнимание, очевидно.
Прежде чем вернуться к проблеме, заявленной взаголовке статьи, хотелось бы вкратце рассмотреть одно из наиболее популярныхтеоретических представлений о причинах и характере будущих мировых противоречийи столкновений. В многочисленных публикациях предпринимаются попыткисмоделировать ситуацию в мире после того, как произойдет окончательноезакрепление (в экономическом, политическом, международно-правовом и прочихсмыслах) уже упоминавшихся радикальных изменений. В их анализе решается ивопрос об источниках, направлениях и границах объективно неизбежных напряжений,конфронтации и конфликтов.
В 1993 году в американском журнале «ForeignAffairs»была опубликована статья С. Хантингтона «Столкновение цивилизаций?». Эта статьявызвала большой интерес в научном мире, ее идеи завоевали много сторонников ипородили не меньшее число противников. Ключевым положением теории Хантингтонаявляется то, что основополагающая причина конфликтов в новом мире несвязывается с идеологией и экономикой. Важнейшая причина конфликтов будетопределяться культурным, цивилизационным фактором. Хотя национальныегосударства останутся главными действующими лицами на земном шаре, основныеконфликты в мировой политике будут развертываться между нациями и группаминаций, принадлежащими к различным культурам. В мировой политике будетпреобладать столкновение цивилизаций, культур, а границы разлома междуцивилизациями будут определять фронтовые линии будущего.
Эта теория, нацеленная прежде всего на решениепроблемы цивилизационного, культурного взаимодействия западной, христианскойцивилизации с исламским и конфуцианским мирами, вряд ли может дать необходимыйнаучный инструментарий для описания состояния и развития глобальной полицивилизационнойкартины. Хантингтон пишет о 1300 конфликтах между западной и исламскойкультурами и делает вывод о том, что после окончания идеологического расколаЕвропы (в конце 80-х – начале 90-х годов) вновь проявилось ее культурноеразделение: между западным христианством, с одной стороны, и ортодоксальнымхристианством и исламом, – с другой.
Критики теории Хантингтона заявляли, что авторабсолютизирует культурные (цивилизационные) противоречия как источники ипричину будущих противоречий и конфликтов. Хантингтона упрекают в том, что онпоставил цель найти новые, легкоклассифицируемые детерминанты современногохаотичного международного поведения. Хотя нельзя игнорировать наличиекультурных аспектов в противоречиях между государствами, следует признать, чторасширенное толкование теории Хантингтона означало бы прикрытие цивилизационнойтерминологией сложного и динамичного комплекса устремлений государств кнаращиванию своих сил влияния, к расширению рынков сбыта и обладанию природнымиресурсами.
Концепция Хантингтона, представляющая собой взгляд сЗапада на проблему базовых противоречий в мире, парадоксальным образом можетбыть воспринята отдельными государствами, относимыми к незападной,нехристианской цивилизации, в качестве идеологической основы их международнойактивности. К таким государствам при всей интегрированности в западныеструктуры по целому ряду параметров относится Турция.
Здесь уместно напомнить высказываниепремьер-министра Турции Б. Эджевита, сделанное им летом 1999 года после того,как в очередной раз было отложено решение вопроса о членстве Турции вЕвропейском союзе. Эджевит заявил тогда, что Турция чужда Европе потому, чтоона исламская страна и что турки подвергаются расовой дискриминации. Тут же былсделан вывод, что Турции следует искать альтернативу Европе.
Цель автора – попытаться выявить некоторые источникипротиворечий, в том числе культурного плана, между Россией и Турцией и сделатьпрогноз их будущего состояния. Для этого предполагается провести анализ событийна линии соприкосновений коренных интересов России и Турции в период,хронологически совпадающий со временем появления статьи Хантингтона, т.е. вначале 90-х годов. Есть все основания утверждать, что Турция в последнеедесятилетие активно и успешно использует факторы цивилизационного характера длярешения своих военно-политических и внешнеэкономических задач.
Известныесобытия начала 90-х годов (роспуск Организации Варшавского договора, распадСССР и Югославии) имели для Турции огромный двойной позитивный эффект.Во-первых, исчез мощный потенциальный противник в лице ОВД и СССР, без оглядкина которых Турция не могла осуществлять свою внешнюю политику даже при наличиитакого гаранта, как США. Во-вторых, в результате этих событий на мировой аренепоявилось более десятка новых государств, имеющих в качестве титульногонаселения или в крупных общинах этнических тюрок, в большинстве своемисповедующих ислам.
Появилась исторически уникальная возможность дляТурции, в одночасье ставшей самым мощным тюркским, мусульманским государством вмире, использовать в своих интересах целый набор факторов цивилизационногоплана. В их числе – этническая и языковая близость, исторические и культурныесвязи (для некоторых государств, некогда входивших полностью или частично всостав Османской империи, – общая история), религиозная общность и т.д.
Благоприятные условия для реализации упомянутогонабора создавались тем (и это стало, по существу, еще одним фактором), чтоновым государствам предстояло решать сложную, комплексную задачу выбора моделиразвития как во внутри-, так и во внешнеполитическом плане. Не имевшие вбольшинстве своем опыта государственности, не обладавшие на тот периодзакрепленными в международно-правовом порядке границами, с неопределеннойполитической ориентацией, с экономикой, страдающей в результате быстрогоотсечения от России фантомными болями, эти квазигосударства не моглисамоопределяться без опоры на сильных партнеров и союзников.
Так называемые «мусульманские республики» сделалисвой выбор довольно быстро – светско-исламская модель Турции, выгодносочетающая западную модернизацию с традиционной идеологией, основанной наисламе умеренного толка, явилась для них наиболее привлекательной.
1992 год стал годом «триумфального шествия» турецкойдипломатии по территориям бывших республик Советского Союза и Югославии. Вфеврале министр иностранных дел Турции совершает поездку по 5 мусульманскимреспубликам Закавказья и Средней Азии, что стало началом установления с нимиофициальных многосторонних связей. Одновременно Турция заявила о признанииМакедонии, Боснии и Герцеговины, Словении и Хорватии. В этом же месяцеподписывается турецко-украинское соглашение о сотрудничестве в экономическойобласти, создавшее необходимую правовую базу для расширения турецкой активностина Украине, прежде всего в Крыму. В этом же году заключен Договор об основахотношений между Российской Федерацией и Турецкой Республикой.
В марте 1992 года Турция даже предпринимает попыткунепосредственного участия в урегулировании проблемы Карабаха, для чего в Москвудля встречи с президентом Армении Тер-Петросяном направлялся специальныйпредставитель правительства Турции.
Все это далеко не исчерпывает перечня успешныхдипломатических и внешнеэкономических акций Турции в 1992 году, однако вдостаточной мере отражает четкое осознание турецким руководством крайнеблагоприятного сочетания различных факторов и условий, а также указывает наналичие у него политической воли для последовательной и энергичной ихреализации.
Решая вполне конкретные задачи установления иразвития связей с новыми государствами, турецкое руководство стремилось смаксимальной для себя пользой интерпретировать свои внешнеполитические успехи вплане повышения международного статуса Турции в целом. Например, уже в начале1992 года во время визита в Вашингтон премьер-министр Турции С.Демирель навстрече с президентом США Дж.Бушем заявил об изменении Турцией своегорегионального статуса из-за растущих возможностей определять политическоебудущее мусульманских республик СНГ. Турки, по мнению С.Демиреля, были способнырешить двуединую задачу: обеспечить необходимый уровень контактов Запада сданными странами и убедить руководителей мусульманских стран СНГ в том, чтоТурция способна защищать их интересы на Западе.
Немного позднее президент Турции Т.Озал, находясь вИраке, уже с уверенностью заявил, что «у независимых республик Средней Азии нетпроблемы выбора модели развития, поскольку они сделали выбор в пользу турецкоймодели». Это заявление, вызвавшее раздражение в Тегеране, было, по мнениюзападных аналитиков, справедливо, по меньшей мере, применительно к первомупоколению лидеров постсоветских государств. Подчеркивалось, что «все они –бывшие коммунисты и атеисты, за одну ночь превратившиеся в националистов». Теже аналитики отмечали, что в условиях неожиданно свалившейся на нихнезависимости эти руководители рассматривали Турцию в том числе и как«препятствие распространению исламского фундаментализма, который страшитлидеров Средней Азии не меньше, чем Запад».
Реакция России на крупнейшие в новейшей историигеополитические изменения была явно неадекватной той скорости, с которой онаутрачивала свои позиции в Средней Азии, в Закавказье, на Балканах и вчерноморском регионе. Погруженность в острые внутриполитические проблемы, едване вызвавшие в октябре 1993 года гражданскую войну в России, соглашательскаяпозиция, а порой и явный непрофессионализм российской дипломатии в реагированиина инициативы Запада – все это на какое-то время оставило вне поля зренияроссийского руководства качественно меняющуюся расстановку сил в жизненноважных для России регионах.
Ситуация на Балканах складывалась несколько иначе.Вскоре после того, как 6 февраля 1992 года Турция заявила о признанииМакедонии, Боснии и Герцеговины, Словении и Хорватии, состоялась встречаминистров иностранных дел Болгарии и Греции. Греческий министр выразилсерьезное беспокойство в связи с превращением Турции в крупнейшую державу наБалканах и возможностью использования турками Македонии, как трамплина длявторжения в Грецию.
Аналогичную роль могла сыграть и Албания, с которойТурция во время визита президента Т.Озала в 1992 году готовилась подписатьдвустороннее соглашение. Этому способствовало стремление косовскихалбанцев-мусульман выйти из состава Сербии и присоединиться к Албании. Но дажепризнание Албанией «де-факто» «Республики Косово» давало возможность Турции вбудущем в необходимых случаях разыгрывать «албанскую карту» при решении своихзадач на Балканах.
Ожидалось также, что признание Турцией Македониисблизит Грецию и Болгарию перед лицом потенциальной турецкой угрозы, тем более,что незадолго до этого, в 1991 году Греция и Болгария подписали Договор одружбе, создававший основу и для оборонного сотрудничества. Возможно, это бы ипроизошло, будь признание актом одной лишь Турции. Но она оказалась одним измногих государств-членов НАТО и ЕС, а также не входящих в эти организациистран, которые поспешили признать упомянутые государства. Болгария, нацеленнаяна вступление в НАТО и ЕС, тоже сделала это, после чего турецкая угроза уже непредставлялась столь явной, и оборонное сотрудничество между Болгарией иГрецией не заладилось.
Вышеприведенный пример отражает действие еще одногоэффективного фактора, с успехом используемого Турцией в своей международнойдеятельности. Речь идет о том, что все постсоциалистические государстваЦентральной и Восточной Европы и существенная часть постсоветских (Азербайджан,Грузия, Украина, страны Балтии) с разной степенью интенсивности ориентируютсяна сближение с НАТО и ЕС.
Настойчивые попытки в тот период Болгарии, Венгрии иРумынии присоединиться к НАТО сделали заранее неэффективными любые шагиколлективного противодействия турецкой экспансии на Балканском полуострове. Инаоборот, Турция, как активный и влиятельный член НАТО, становилась ихпотенциальным партнером и союзником.
Благоприятно складывающиеся для нее обстоятельстваТурция подкрепляла организационными мерами. Начиная с 1993 года в Турциипроводятся встречи турецких руководителей с главами тюркских государств СНГ,регулярно осуществляются взаимные визиты высокого и высшего уровня дляконсультаций и совместных внешнеполитических акций. Например, президент ТурцииС.Демирель, неоднократно побывавший в 1999 г. с визитами в Закавказье, былназван там «отцом Кавказа». ПриМИД Турции создано и энергично действует в тюркоязычныхреспубликах СНГ «Агентство тюркского сотрудничества и развития» (ТИКА).
Столь активная и масштабная внешняя политика Турциинастоятельно требовала соответствующего идеологического обеспечения. Эта сферадеятельности основывалась на использовании уже упоминавшихся вышецивилизационных, культурных факторов. Религия, история, этническая и языковаяблизость – все это и многое другое было приведено в действие для обеспеченияуспехов Турции на международной арене.
При прямой и опосредованной поддержке со стороныгосударственного руководства и соответствующих ведомств в Турции резкоактивизировались общественные организации, землячества, общины, фонды и т.п.,имеющие целью установление и развитие контактов и реализацию совместныхпрограмм и проектов с общественностью мусульманских республик СНГ и республик всоставе России. Высшей организационной формой этой деятельности стали регулярнос 1993 года проводимые в Стамбуле, Анкаре и других городах Турции курултаитюркских народов.
Проводимые с участием представителей мусульманскихстранСНГ и некоторых республик в составе Российской Федерации эти мероприятияпревратились в своеобразные идеологические семинары, где основное вниманиеуделялось проблемам объединения тюркских народов в некое надгосударство при бесспорномдоминировании Турции. В основу объединения, помимо вполне естественныхобъединяющих факторов, была положена культивируемая крайняя ксенофобия и поройнеприкрытая враждебность к России некоторых участников «семинаров».Рассматривались различные формы и методы антироссийской, сепаратистскойдеятельности в отдельных субъектах Российской Федерации. Иностранные участникиэтих съездов становились объектами наиболее интенсивной обработки подобногорода.
Примечательной особенностью проведения курултаев тюркскихнародов стало посещение их высшими руководителями Турции.
Стимулирующую роль в появлении и активизации данныхорганизаций сыграли в тот период те высказывания высшего руководства Турции, вкоторых представлялось блестящее будущее страны и возглавляемого ею тюркскогосообщества. Под влиянием дипломатических успехов в 1992 году президент ТурцииТ.Озал провозгласил XXI век «веком Турции», а премьер-министр С.Демирельговорил о «турецком мире от Адриатики до Великой китайской стены».
Как известно, развитие событий в последующие годыпоказало, что далеко не все ожидания Турции и постсоветских государствоправдались, и можно даже говорить об определенном взаимном разочаровании. Нотогда, в начале 90-х годов внешнеполитические успехи Турции и вышеизложенная позицияруководства страны дали мощный толчок националистическим настроениям в турецкомобществе в целом и соответствующей организационной деятельностинационалистов-радикалов.
Деятельность упомянутых организаций в Турцииспособствовала активизации ряда националистических организаций внутри России.Еще в СССР в 1990 году была создана Ассамблея тюркских народов, а на ее IIIсъезде, состоявшемся в 1993 году в Чебоксарах, была принята программа, где, вчастности, говорилось, что тюркские республики должны создать мощноесодружество тюркских государств. Отмечалось при этом, что «народы тюркскогомира находятся на разных ступенях национально-государственного самоопределения.Одни имеют международнопризнанные государства, другие, обладая той или инойформой государственности, продолжают борьбу за независимость имеждународно-правовое признание». Под вторыми понимались прежде всеготюркоязычные республики в составе России.
В работе IIIсъезда участвовала делегация Турции и представитель Турецкой республикиСеверного Кипра.
В 1992 и 1993 годах лидеры тюркских общественныхорганизаций СНГ и России приняли участие в работе 2-й и 3-й Всемирных тюркскихконференций в США. Спонсорами этих мероприятий стали как американские, так итурецкие неправительственные фонды и организации. На одной из этих конференцийпредставители Татарстана направили обращение к конгрессу и президенту США спросьбой помочь в обеспечении признания Татарстана в качестве суверенногогосударства. Перечень подобного рода примеров можно было бы продолжить.
Справедливо рассматривая такие мероприятия какпровоцирующие сепаратистские настроения в России и дестабилизирующие ситуацию встране, МИД России неоднократно выражал в связи с этим свою озабоченность. Воктябре 1994 года перед открытием в Стамбуле второй встречи глав тюркскихгосударств СНГ и Турции и перед началом приуроченного к этой встрече очередногокурултая тюркских народов представитель МИД России заявил, что объединениетюркского мира или создание закрытой группировки под эгидой Анкары нежелательнодля России.
В заявлении говорилось также о том, что Россия непротив того, чтобы тюркоязычные страны с учетом их этнической, языковой икультурной близости развивали между собой взаимовыгодное сотрудничество, велинормальный цивилизованный диалог на основе общепринятых норм международногоправа.
Озабоченность вызывает тенденция к обособлению странпо этническому и конфессиональному признаку в противопоставлении их окружающимгосударствам. Этим, по заявлению представителя МИД, пользуютсянационалистически настроенные, экстремистские круги как светского, так иклерикального толка, которые в немалой степени несут ответственность заразжигание конфликтов, в том числе на территории СНГ.
При этом отмечалось, что турецкое руководствопостоянно заявляло об отсутствии у него пантюркистских претензий и замысловобъединить под своей эгидой тюркский мир, создать какую-то замкнутуюгруппировку, однако, если дело пойдет в соответствии с упомянутыми тенденциями,то это было бы безусловно нежелательным и для России, и для других стран мира.
К середине 90-х годов эйфория в молодых тюркскихреспубликах Закавказья и Средней Азии, вызванная обещаниями экономическойпомощи и всесторонней поддержки со стороны «старшего брата» Турции, заметноулеглась. Прежде всего, как оказалось, открывшиеся возможности дляэкономического сотрудничества, инвестирования в местную промышленность,финансирования крупных совместных проектов и т.п. – существенно выше потенциаласамой Турции.
С турецкой стороны возобладал принципдифференцированного подхода к отношениям с отдельными странами, прагматизм воценке целей и перспектив сотрудничества с ними в различных областях. Кпримеру, нефтегазовые проекты – с Азербайджаном, Туркменией и Казахстаном,совместная деятельность в области культуры и образования, строительные проекты,коммерция – с другими.
Особняком стоят военно-политические отношения.Наиболее продвинутыми они являются у Турции с Азербайджаном. Следуетподчеркнуть, что большая часть инициатив по их развитию исходит отАзербайджана, рассчитывающего с помощью Турции, а следовательно, США и НАТОразрешить в свою пользу затянувшийся карабахский вопрос. Только в 1998 -2000годах Азербайджан, имеющий соглашение с Турцией о сотрудничестве в военнойобласти, сделал ряд серьезных предложений: о размещении в Азербайджане турецкихвоинских контингентов, о передислокации из Инджирлика в Турции на Апшеронскийполуостров базы ВВС НАТО, о создании военного «Пакта стабильности ибезопасности» с участием Азербайджана, Грузии и Турции. Кстати, в началефевраля 2000 года турецкая газета «Миллиет» прямо писала о том, что этот пактнаправлен против «агрессивной и все более пугающей политики России на Кавказе».
В наиболее концентрированной форме характеротношений Турции с целым рядом республик СНГ выразил министр Турции по связям стюркоязычными республиками СНГ А.Чей. Он заявил, что «Турецкая республика –преемница великой Османской империи» и должна создать союзное объединение сАзербайджаном, Казахстаном, Узбекистаном, Киргизией и Туркменистаном даже ценойрезкой конфронтации с Россией. Но эти тюркоязычные республики, судя по всему,должны стать вместе с Турцией лишь ядром Османской империи образца XXI века,поскольку Чей выразил надежду на присоединение Украины и Ирана на томосновании, что их территории некогда входили в состав Османской империи.
Высказывания министра вызвали резкую реакцию МИДРоссии. В официальном заявлении отмечалось, что Чей допустил ряд некорректныхвыражений в адрес России, а его заявление «никак нельзя назвать дружественным исоответствующим нынешнему уровню российско-турецких отношений». Подчеркивалось,что «идеи создания замкнутого сообщества на этнической основе не способствуютукреплению сотрудничества и взаимопонимания в центральной Азии и Закавказье».
Традиционно выражаемая надежда на то, что «подобныйобраз мышления не отражает позицию турецкого руководства» не оправдалась,поскольку вместо опровержения 29 января тот же Чей развернул и конкретизировалсделанное ранее заявление. Он представил план возрождения Османской империи.Тюркоязычным республикам СНГ предлагалось изменить свое экономическоезаконодательство из-за его близости российским стандартам, затем создатьарбитражную комиссию, осуществить разработку общей инвестиционной программы ит.д. – речь шла о создании экономической основы империи.
Трудно предполагать, тем более если принять вовнимание приведенные ранее данные о событиях начала 90-х, что эти высказыванияявляются всего лишь «прожектами» частного лица. И не так уж важно, озвучил лиминистр уже существующие планы официальных властей, или его заявления не чтоиное, как излишне прямолинейный зондаж общественного мнения в процессевыработки подобных планов. Налицо реанимация «идефикс» младотурок –паносманизма, идеологии реализации в новых исторических условиях старого геополитическогопроекта – Османской империи.
Идея возрождения Османской империи (даже в еемодернизированном варианте) едва ли когда-нибудь воплотится в жизнь. Вполнереальными, однако, представляются идеи создания коалиций государств – узловбудущей структуры мирохозяйственных и глобальных политических взаимосвязей.Образование коалиций, их взаимодействие и трансформация, гармонизация отношений– все это долгий, противоречивый, конфликтный процесс.
Вряд ли сейчас, в период серьезных тектоническихподвижек в мире можно с большой долей уверенности определить направление иглубину разломов. Также не следует ожидать появления в ближайшее времяуниверсальной теории глобальных противоречий и столкновений. Скорее всего,возможны лишь общие подходы к проблеме и способы решения частных задач.Примером этого и может послужить теория Самюэля Хантингтона.
Частной задачей является проблема российско-турецкихпротиворечий. Вне рамок настоящей работы осталось непроанализированныммножество фактов и явлений. Тем не менее, изложенного, как представляется,достаточно для выводов общего и частного плана.
Во-первых, в обозримой перспективе противоречия,имманентные самому существованию мирового сообщества, сохранятся и будутобостряться в силу радикального характера изменений в глобальной расстановкесил. Формирование новых центров тяготения будет динамичным с постоянноменяющимися векторами напряженности.
Во-вторых, существо противоречий останется сложным имногоплановым, включающим в себя наряду с цивилизационными политические, экономические,экологические и другие аспекты.
Линия российско-турецких противоречий насреднесрочную перспективу будет проходить примерно там, где проходит сейчас –близко к окраинам давно не существующей Османской империи. Все более заметнымбудет военное присутствие Турции на Балканах, более тесной – привязка к Турциибазовых отраслей (энергетика, металлургия) национальной экономики Болгарии.Вырастут темпы турецкой экспансии на Украину, прежде всего в Крым. Приподдержке США Турция укрепит и расширит благодаря Грузии своивоенно-стратегические позиции в Закавказье и каспийском регионе. (Так вроссийских СМИ в марте с.г. прошло сообщение о планируемых на 2001 годамерикано-турецко-грузинских воинских учениях в Аджарии).
Серьезным источником противоречий способна статьлюбая попытка даже в первом приближении реализовать идею единого Тюркскогогосударства. К резкой конфронтации и даже конфликту может привестипоследовательное усложнение Турцией режима судоходства в Черноморских проливах.При дальнейшем ослаблении России и ее Черноморского флота Россия может лишитьсявыхода в Средиземное море. Перечень источников противоречий, конечно же, этимне исчерпывается.
В то же время в недалеком будущем следует ожидатьразвития и некоторых позитивных тенденций в двусторонних отношениях. Эторасширение торгово-экономического сотрудничества (Россия – приоритет для Турциив этой сфере), реализация новых масштабных проектов типа «Голубого потока»,общее понимание необходимости борьбы с международным терроризмом (подписание вМоскве в ноябре 1999 года Российско-турецкой Декларации о борьбе стерроризмом), культурное сотрудничество и т.д.
Хотя кажется, что позитива меньше, но сама сложная идраматичная история отношений России и Турции дает основание для оптимизма,поскольку свидетельствует, что естественные для реального мира даже самыесерьезные противоречия разрешимы при наличии обоюдной доброй воли.
Список литературы
1. Азия и Африкасегодня. №6 М., 2007
2. Азия и Африкасегодня. №3 М., 2009
3. Историяроссийско-турецких отношений. М., 2009
Размещено на www.