Николай Алексеевич Некрасов

(1821- 1877)  
Ю.В.Лебедев
О народных истоках мироощущения Некрасова
«Бесконечнаятянется дорога, и на ней, вслед промчавшейся тройке, с тоскою глядит красивая девушка,придорожный цветок, который сомнется под тяжелым, грубым колесом. Другаядорога, уходящая в зимний лес, и близ нее замерзающая женщина, для которойсмерть — великое благословение… Опять бесконечная тянется дорога, тастрашная, которую народ прозвал проторенной цепями, и по ней, под холоднойдалекой луной, в мерзлой кибитке, спешит к своему изгнаннику-мужу русскаяженщина, от роскоши и неги в холод и проклятие»,- так писал о творчествеН. А. Некрасова русский поэт начала XX века К. Д. Бальмонт.  
Стихотворением«В дороге» Некрасов начал свой творческий путь, поэмой о странствияхпо Руси мужиков-правдоискателей он его закончил. Когда на закате дней Некрасовпытался написать автобиографию, его детские впечатления вновь сопровождала  дорога:«Сельцо Грешнево стоит на низовой Ярославско-Костромской дороге,называемой Сибиркой, она же и Владимирка; барский дом выходит  на самую дорогу,и все, что по ней шло и ехало, было ведомо, начиная с почтовых троек и кончая арестантами,закованными в цепи, в сопровождении конвойных, было постоянной пищей нашего детскоголюбопытства».  
Грешневскаядорога явилась для Некрасова первым «университетом», широким окном в большойвсероссийский мир, началом познания многошумной и беспокойной народной России:  
Унас же дорога большая была:  
Рабочегозвания люди сновали  
Поней без числа.  
Копательканав — вологжанин,  
Лудильщик,портной, шерстобит,  
Ато в монастырь горожанин  
Подпраздник молиться катит.  
Поднаши густые, старинные вязы  
Наотдых тянуло усталых людей.  
Ребятаобступят: начнутся рассказы  
ПроКиев, про турку, про чудных зверей.  
.…  
Случалось,тут целые дни пролетали —  
Чтоновый прохожий, то новый рассказ…  
Снезапамятных времен дорога вошла в жизнь ярославско-костромского крестьянина.Скудная земля российского Нечерноземья часто ставила его перед вопросом: какпрокормить растущую семью? Суровая северная природа заставляла мужика проявлятьособую изобретательность в борьбе за существование. По народной пословице,выходил из него «и швец, и жнец, и на дуде игрец»: труд на землеволей-неволей сопровождался попутными ремеслами. Издревле крестьяненекрасовского края занимались плотницким ремеслом, определялись каменщиками и штукатурами,овладевали ювелирным искусством, резьбой по дереву, изготовляли колеса, сани и дуги.Уходили они и в бондарный промысел, не чуждо им было и гончарное мастерство. Бродилипо дорогам портные, лудильщики, шерстобиты, гоняли лошадей лихие ямщики,странствовали по лесам да болотам с утра до вечера зоркие охотники, продавалипо селам и деревням нехитрый красный товар плутоватые коробейники.  
Желаяс выгодой для семьи употребить свои рабочие руки, устремлялись мужики в города- губернские, Кострому и Ярославль, а чаще всего в столичный Петербург да впервопрестольную Москву-матушку. Как перелетная  птица, с наступлением первых зимниххолодов, завершив крестьянскую полевую страду, собирался отходник в дальнююдорогу. Всю зиму трудился он не покладая рук на чужедальней сторонушке: строилдома в Москве и Петербурге, катал валенки, дубил кожи, водил по многолюднымместам медведя на потеху честному народу. Когда же начинало пригревать по-весеннемуласковое солнышко, собирал отходник в котомку свой нехитрый инструмент и слегким сердцем, звеня трудовыми пятаками, отправлялся домой, на родину. Звала ксебе земля: в труде пахаря-хлебороба любой отходник все-таки видел основу, кореньсвоего существования.  
Исновал этот непоседливый люд без числа все по той же дороге, с которой сдетства сроднилась душа будущего народного поэта. Еще мальчиком встретил здесь Некрасовкрестьянина, не похожего на старого, оседлого хлебороба, кругозор которогоограничивался пределами своей деревни. Отходник далеко побывал, многое повидал.На стороне он не чувствовал повседневного гнета со стороны помещика иуправляющего, дышал полной грудью и на мир смотрел широко открытыми глазами. Этобыл человек независимый и гордый, критически оценивающий окружающее: «Исказкой потешит, и притчу ввернет!»  
Внечерноземных оброчных имениях даже при крепостном праве существовалодемократическое крестьянское самоуправление. Помещики, проживавшие в городах,давали возможность крестьянам самостоятельно раскладывать оброчную сумму по дворам,в зависимости от их состоятельности, решать на мирских сходках общие вопросы идела.  
Ярославско-костромскойкрай — колыбель народного поэта — наш национальный драматург А. Н. Островский неспростаназывал «самой бойкой, самой промышленной местностью Великороссии».«Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал?» — вопрошал Гоголь иответ давал тоже знаменательный: «Знать, у бойкого народа ты могла толькородиться, в той земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась наполсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи. И не хитрый,кажись, дорожный снаряд, не железным схвачен винтом, а наскоро, живьем с одним топоромда долотом снарядил тебя ярославский расторопный мужик. Не в немецких ботфортахямщик: борода да рукавицы, и сидит черт знает на чем; а привстал, да размахнулся,да затянул песню — кони вихрем, спицы в колесах смешались в один гладкий круг,только дрогнула доро-га, да вскрикнул в испуге остановившийся пешеход, и вотона понеслась, понеслась, понеслась!..»  
Среди«бойкого народа» в характере самого Некрасова с детских летукоренился дух правдоискательства, который искони был присущ его землякам.Народный поэт тоже пошел по дороге отходника, но только не в крестьянском, а вписательском ее существе.  
Детские и юношеские годы поэта
НиколайАлексеевич Некрасов родился на Украине 28 ноября (10 декабря) 1821 года вНемирове, где служил тогда его отец. Вскоре майор Алексей Сергеевич Некрасоввышел в отставку и осенью 1824 года вернулся с семьей в родные места. ВГрешневе он начал обычную жизнь мелкопоместного дворянина, в распоряжении которогобыло всего лишь 50 душ крепостных. Человек крутого нрава и деспотическогохарактера, он не щадил своих подчиненных. Доставалось подвластным ему мужикам,хватили с ним горя и домочадцы, особенно мать поэта, Елена Андреевна, женщина добройдуши и чуткого сердца, умная и образованная. Горячо любившая детей, ради ихсчастья и спокойствия, ради их будущего она терпеливо сносила и в меру своихслабых сил смягчала царивший в доме произвол.  
Крепостническоесамодурство в те годы было явлением обычным, почти повсеместным, но с детскихлет глубоко уязвило оно душу поэта, потому что жертвой оказался не только он сам,не только грешневские крестьяне и дворовые, но и любимая «русокудрая,голубоокая» мать поэта. «Это… было раненное в самом начале жизнисердце,- говорил о Некрасове Достоевский,- и эта-то никогда не заживавшая ранаего и была началом и источником всей страстной, страдальческой поэзии его навсю потом жизнь».  
Нои от своего отца Некрасов унаследовал некоторые положительные качества — силухарактера, твердость духа, завидное упрямство в достижении цели:  
Кактребовал отцовский идеал:  
Рукатверда, глаз верен, дух испытан.  
ОтАлексея Сергеевича поэт с детства заразился и охотничьей страстью, той самой, котораявпоследствии давала ему счастливую возможность искреннего, сердечного сближенияс мужиком. Именно в Грешневе завязалась глубокая дружба Некрасова скрестьянами, которая питала потом его душу и творчество на протяжении всейжизни:  
Приятновстретиться в столице шумной с другом Зимой,  
Нодруга увидать, идущего за плугом  
Вдеревне в летний зной,-  
Стократприятнее…  
Такписал Некрасов летом 1861 г. в Грешневе, куда он часто наезжал после примиренияс отцом.  
Ссорас ним произошла по известному и весьма характерному поводу. Рано стал тяготитьсяНекрасов крепостническим произволом в доме отца, рано стал заявлять свое несогласиес отцовским образом жизни. В Ярославской гимназии он уже целиком отдался второйлюбимой страсти, унаследованной от матери,- литературе, театру. Юноша не толькомного читал, но и пробовал свои силы на литературном поприще. К моментурешающего поворота в его судьбе у Некрасова была тетрадь собственных стихов, написанныхв подражание модным тогда романтическим поэтам:  
Яотроком покинул отчий дом  
(Заславой я в столицу торопился)…  
«Петербургскиемытарства». 20 июля 1838 года шестнадцатилетний Некрасов отправился в дальнийпуть с «заветной тетрадью». Вопреки воле отца, желавшего видеть сынав военном учебном заведении, Некрасов решил поступить в университет. Узнав оего намерении, Алексей Сергеевич пришел в ярость, отправил сыну письмо сугрозой лишить его всякой материальной поддержки и помощи. Но крутой характер отцастолкнулся с решительным нравом сына. Произошел разрыв: Некрасов остался вПетербурге один, без всякой поддержки и опоры. Началась жизнь, совершенно непохожая на жизнь обычного дворянского сына. Будущий поэт сам избрал для себяпуть тернистый, типичный скорее для бедного разночинца, своим трудом пробивающегосебе дорогу. Неудовлетворительная подготовка в Ярославской гимназии не позволилаему выдержать экзамен в университет, но упорный Некрасов определилсявольнослушателем и в течение трех лет посещал занятия на филологическомфакультете.  
«Петербургскимимытарствами» называют обычно этот период в жизни Некрасова. И в самомделе, неудач было слишком много: провал на экзаменах в университет, разнос вкритике первого сборника подражательных, ученических стихов «Мечты и звуки»,полуголодное существование, наконец, поденная, черновая работа в столичных журналах,рабо-та ради куска хлеба, не приносившая подчас никакого морального удовлетворения.Но одновременно «хождение по мукам» формировало стойкий имужественный характер, закалило поэта, а главное, открыло перед ним жизньпетербургских низов, жизнь тех же мужиков, но только не в деревенском, а вгородском, отходническом их быту. В поисках заработка на первых порах петербургскойжизни частенько приходил Некрасов на Сенную площадь, где собирался простойнарод: торговали своими изделиями ремесленники и мастеровые, продавали овощи имолочные продукты крестьяне из окрестных сел и деревень. За грошовую платуписал будущий поэт неграмотным мужикам прошения и жалобы, а одновременно прислушивалсяк народной молве, узнавал сокровенные мысли и чувства, бродившие в умах исердцах трудовой России. С накоплением жизненных впечатлений шло накоплениелитературных сил, уже опирающихся на глубокое понимание общественнойнесправедливости.  
Литературныйталант Некрасова подмечает издатель театрального журнала «Репертуар ипантеон» Ф. А. Кони. Не без его поддержки юноша пробует силы в театральнойкритике, но обретает некоторую популярность как автор стихотворных фельетонов («Говорун»,«Чиновник») и водевилей («Актер», «Петербургский ростовщик»).В этих произведениях Некрасов ищет и подчас находит демократического зрителя и читателя.Увлечение драматургией не проходит бесследно и для его поэтического творчества:драматический элемент пронизывает некрасовскую лирику, отражается в поэмах«Русские женщины», «Современники», «Кому на Руси житьхорошо».  
Встреча с В. Г. Белинским
Входе этого духовного возмужания судьба свела Некрасова с человеком, которого доконца дней он считал своим учителем, перед кем смиренно «преклонял колени».Поэт встретился с В. Г. Белинским в 1843 году, когда «неистовыйВиссарион», как его называли друзья, был увлечен утопическим социализмом иклеймил существующее в России общественное неравенство: «Что мне в том,что для избранных есть блаженство, когда большая часть и не подозревает еговозможности?.. Горе, тяжелое горе овладевает мною при виде босоногих мальчишек,играющих на улице в бабки, и оборванных нищих, и пьяного извозчика, и идущего сразвода солдата, и бегущего с портфелем под мышкою чиновника...»  
Сильноподействовали на восприимчивого юношу социалистические убеждения Белинского.Ведь горькую долю бесприютного бедняка Некрасов испытал на своем собствен-ном опыте:«петербургские мытарства» научили его в каждом нищем видеть своего собрата,искренне сочувствовать несчастьям и бедам народным, глубоко любить«золотое народное сердце». Социалистические идеи пали на благодатную почву,они нашли в душе поэта самый прямой и прочувствованный отклик. ВпоследствииНекрасов заплатил щедрую дань любви и благодарности своему учителю встихотворении «Памяти Белинского», в поэме «В. Г.Белинский», в сценах из лирической комедии «Медвежья охота»:  
Тынас гуманно мыслить научил,  
Едваль не первый вспомнил о народе,  
Едваль не первый ты заговорил  
Оравенстве, о братстве, о свободе…  
Именнотеперь Некрасов выходит в поэзии на новую дорогу, создавая первые, глубоко реалистическиестихи с демократической тематикой. Восторженную оценку Белинского, как известно,вызвало стихотворение Некрасова «В дороге» (1845). Прослушав его, Белинскийне выдержал и воскликнул, обращаясь к Некрасову: «Да знаете ли вы, что вы поэт- и поэт истинный!»  
Нарядус поэзией Некрасов в эти годы пробует силы и в прозе. Особо выделяется егонезаконченный роман «Жизнь и похождения Тихона Тростникова»(1843-1848), произведение во многом автобиографическое, связанное с«петербургскими мытарствами». Отдельные сюжеты и тематические мотивыэтого романа Некрасов разовьет потом в поэзии — «Несчастные», «Наулице», «О погоде», «Ванька», «Извозчик» идр.  
Талант Некрасова-журналиста
Белинскийвысоко ценил острый критический ум Некрасова, поэтический талант, глубокое знаниенародной жизни и унаследованную от ярославцев деловитость и предприимчивость. Вместес Белинским Некрасов становится организатором литературного дела. Он собирает ипубликует в середине 40-х годов два альманаха — «ФизиологияПетербурга» и «Петербургский сборник». В них печатают очерки,повести и рассказы о жизни столичной бедноты друзья Белинского и Некрасова,писатели передового образа мысли, сторонники «гоголевского»,критического направления.  
В1847 году в руки Некрасова и его друзей (И. И. Панаева, Белинского, Тургенева) переходитжурнал «Современник», основанный А. С. Пушкиным, потускневший после егосмерти под редакцией П. А. Плетнева и теперь заново  возрожденный. С журналом «Современник»будут связаны лучшие русские писатели 40-60-х годов. При участии НекрасоваТургенев публикует здесь «Записки охотника», И. А. Гончаров — роман«Обыкновенная история», Д. В. Григорович — повесть «Антон Горемыка»,А. И. Герцен — повести «Сорока-воровка» и «Доктор Крупов»,Белинский — поздние критические статьи.  
Однаконачавшийся к концу 40-х годов в России общественный подъем на самом его взлете подсекаетстрашный удар. В феврале 1848 года вспыхивает революция во Франции, иперепуганный Николай I решает разом пресечь всякое «вольномыслие».Арестованы члены кружка Петрашевского, подобная же участь угрожает Белинскому,но, как с горечью писал Некрасов, «тут услужливо могила ему объятьярастворила». В стране начался один из самых тяжелых периодов ее истории,получивший название «мрачное семилетие»:  
Помнюя Петрашевского дело,  
Насоно поразило, как гром,  
Дажестарцы ходили несмело,  
Говорилинегромко о нем.  
Такписал Некрасов в сатире «Недавнее время» о трудных годах, которыепереживала тогда и наша литература. Придирки цензоров доходили до нелепости:даже в поваренных книгах вычеркивалось словосочетание «вольный дух».Случалось, что перед выходом в свет «Современника» цензура запрещала кпубликации добрую треть материала, и тогда Некрасову приходилось проявлятьневероятную изобретательность, чтобы спасти журнал от катастрофы. Именно в этотпериод он совместно с женой, А. Я. Панаевой, пишет два объемных романа«Три страны света» и «Мертвое озеро», призванные заполнять запрещенныецензурой страницы журнала. В суровых условиях оттачивается мастерствоНекрасова-редактора, его умение ловко обходить цензурные препятствия. На своей квартиреон устраивает еженедельные обеды, в которых, наряду с сотрудниками журнала,принимают участие цензоры, волей-неволей смягчающие свой нрав в интимнойобстановке да еще в кругу знаменитых литераторов. Использует Некрасов и своизнакомства с высокопоставленными людьми как член Английского клуба и искусныйигрок в карты.  
Послесмерти Белинского, в 1848 году Некрасов подключается к работе влитературно-критическом разделе журна-ла. Его перу принадлежит ряд блестящих критическихстатей, среди которых выделяется очерк «Русские второстепенные поэты»(1850), восстанавливающий пошатнувшуюся в 40-е годы репутацию поэзии.  
Великаязаслуга Некрасова-редактора перед русской литературой заключается и в том, что,обладая редким эстетическим чутьем, он выступал в роли первооткрывателя новыхлитературных талантов. Благодаря Некрасову на страницах «Современника»появились первые произведения Л.Н. Толстого: «Детство»,«Отрочество», «Юность» и «Севастопольскиерассказы». В 1854 году по приглашению Некрасова постоянным сотрудником«Современника» стал идеолог русской революционной демократии Н.Г. Чернышевский,а затем литературный критик Н.А. Добролюбов. Когда в 1859 году произойдетисторически неизбежный разрыв либералов с революционерами-демократами и многиеталантливые писатели либерального образа мысли уйдут из«Современника», Некрасов-редактор найдет новые писательские дарованияв среде беллетристов-демократов и в литературном отделе журнала увидят светпроизведения Н. В. Успенского, Ф. М. Решетникова, Н. Г. Помяловского, В. А.Слепцова, П. И. Якушкина, Г. И. Успенского и др.  
В1862 году после петербургских пожаров поднимается очередная волна гонений на передовуюобщественную мысль. Распоряжением правительства «Современник» приостанавливаетсяна восемь месяцев (июнь — декабрь 1862 года). В июле 1862 года арестован Чернышевский.В этих драматических условиях Некрасов предпринимает энергичные попытки спасти журнал,а после официального разрешения в 1863 году печатает на страницах «Современника»программное произведение русской революционной демократии, роман «Чтоделать?» Чернышевского.  
Виюне 1866 года, после выстрела В. В. Каракозова в Александра II, власти вновьзапрещают издание «Современника». Рискуя своей репутацией, во имяспасения журнала Некрасов решается на «неверный звук»: он произноситв Английском клубе стихи, посвященные О. И. Комиссарову, официальнообъявленному спасителем царя от покушения Каракозова. Но все эти отчаянныепопытки спасти журнал остались безрезультатными и явились предметом мучительныхугрызений совести и раскаяния.  
Толькоспустя полтора года Некрасову удается арендовать у А. А. Краевского журнал«Отечественные записки». С 1868 года и до самой смерти Некрасов остаетсябессменным редактором этого журнала, объединяющего прогрессив-ные литературныесилы 70-х годов. В редакцию «Отечественных записок» Некрасовприглашает М. Е. Салтыкова-Щедрина и Г. 3. Елисеева. В отделе беллетристикипечатаются А. Н. Островский, М. Е. Салтыков-Щедрин, С. В. Максимов, Г. И. Успенский,А. И. Левитов и другие писатели демократического лагеря. Отделом критики руководитД. И. Писарев, а после его смерти — А. М. Скабичевский и Н. К. Михайловский.Отдел публицистики ведут Г. 3. Елисеев и С. Н. Кривенко. Журнал «Отечественныезаписки» разделяет в 70-е годы славу запрещенного «Современника»и стоит в самом центре общественной и литературной борьбы. ДеятельностьНекрасова-редактора принадлежит к числу самых ярких страниц в истории русскойжурналистики.  
Поэтический сборник Некрасова 1856 года
Всамом начале общественного подъема 60-х годов, в 1856 году, выходит в свет поэтическийсборник Некрасова, принесший поэту славу и невиданный литературный успех.«Восторг всеобщий. Едва ли первые поэмы Пушкина, едва ли»Ревизор" или «Мертвые души» имели такой успех, как Вашакнига",- сообщал поэту Н. Г. Чернышевский. «А Некрасовастихотворения, собранные в один фокус,- жгутся»,- сказал Тургенев примечательныеслова. Готовя книгу к изданию, Некрасов действительно проделал большую работу, собираястихотворения «в один фокус», в единое целое, напоминающеемозаическое художественное полотно. Таков, например, цикл «На улице».Одна уличная драма сталкивается с другой, другая сменяется третьей, вплоть до итоговойформулы поэта: «Мерещится мне всюду драма». Совокупность сценокпридает стихам некоторый дополнительный смысл: речь идет уже не о частных,отрывочных эпизодах городской жизни, а о «преступном состоянии мира»,в котором существование возможно лишь на унизительных условиях. В этих уличных сценкахуже предчувствуется Достоевский, уже предвосхищаются образы будущего романа «Преступлениеи наказание». Достоевский и сам признавал впоследствии огромное влияниепоэзии Некрасова на его творчество. Узнав о смерти поэта, он просидел затомиками его стихов целую ночь. "… В эту ночь я перечел чуть не две третивсего, что написал Некрасов, и буквально в первый раз дал себе отчет: как многоНекрасов, как поэт, во все эти тридцать лет занимал места в моей жизни!"  
Некрасов о судьбах русской поэзии
СборникНекрасова 1856 года открывался эстетической декларацией «Поэт игражданин», в которой отражались драматические раздумья поэта осоотношении высокой гражданственности  с поэтическим искусством. Эта проблема неслучайно приобрела особую актуальность на заре 60-х годов, в преддверии бурногообщественного подъема. Стихи представляют собой диалог поэта и гражданина. Уэтих героев за плечами тяжелые годы «мрачного семилетия», страшно понизившиедуховный уровень русского общества. Это в равной мере остро чувствуют и поэт, игражданин. Новое время требует возрождения утраченного в обществе идеала высокойгражданственности, основанной на «всеобнимающей любви» к Родине:  
Ах!будет с нас купцов, кадетов,  
Мещан,чиновников, дворян.  
Довольнодаже нам поэтов,  
Нонужно, нужно нам граждан!  
Оноже требует и возрождения идеала высокой поэзии, олицетворением которого в стихахНекрасова является Пушкин. Но нельзя не заметить, что диалог поэта и гражданинапронизан горьким ощущением ухода в прошлое той эпохи в истории отечественнойкультуры, которая была отмечена всеобнимающим, гармоническим гением Пушкина, достигшимвысшего синтеза, органического единства высокой гражданственности с высоким искусством.Солнце пушкинской поэзии закатилось, и пока нет никакой надежды на его восход:  
Нет,ты не Пушкин. Но покуда  
Невидно солнца ниоткуда,  
Ствоим талантом стыдно спать;  
Ещестыдней в годину горя  
Красудолин, небес и моря  
Иласку милой воспевать…  
Такговорит гражданин, требующий от поэта в новую эпоху более суровой и аскетичнойгражданственности, уже отрицающей «красу небес» и «ласки милой»,уже существенно ограничивающей полноту поэтического мироощущения.  
Встихотворении Некрасова отразились глубокие размышления поэта о драматизме развитиярусского поэтического искусства в эпоху 60-х годов. Образ поэта сполна воплощаетв себе этот драматизм. Перед нами герой, находящийся на распутье и как быолицетворяющий разные тенденции в развитии русской поэзии тех лет, чувствующий намечающуюсядисгармонию между «гражданской поэзией» и «чистымискусством».  
 Поэзияэпохи 50-60-х годов действительно окажется расколотой на два враждующих друг сдругом течения: рядом с Некрасовым встанет Фет. Причем раскол в поэзии серединывека возникнет в спорах о пушкинском наследии. Сторонники «чистого искусства»,объявляя себя истинными наследниками Пушкина, будут ссылаться на строки изстихотворения «Поэт и толпа»: «Не для житейского волненья...»Поэты демократического лагеря, отстаивая свое понимание верности Пушкину, будутцитировать из «Памятника»:  
Идолго буду тем любезен я народу,  
Чточувства добрые я лирой пробуждал…  
Каждаяиз сторон опирается на действительно присущие многогранному и гармоничномугению Пушкина эстетические принципы. Но если в Пушкине они были едины, то в серединеXIX века, в эпоху резкой драматизации общественных страстей, они оказалисьразведенными по разные стороны баррикады. Сохранить свойственную Пушкинуцельность, полноту и непосредственность восприятия мира можно было только ценоюухода от гражданских бурь современности. Поэтическая свежесть, природнаячистота и ненадломленность лирики Фета достигалась путем отключения творчестваот гражданских страстей и ухода в чистые созерцания природы и любви. СтремлениеФета сохранить гармонию в условиях дисгармонической действительности заставлялопредельно сокращать тематическое разнообразие стихотворений. Об этой особенностиего лирики хорошо сказал А. В. Дружинин, точно оценивший сильные и слабые еестороны.  
Некрасовскийпоэт слишком остро «видит невозможность служить добру, не жертвуя собой».Демократическая поэзия, не чуждающаяся злобы дня, открытая дисгармонии окружающегомира, подчас жертвует искусством, его поэтической игрой ради «добрых чувств».Разумеется, вторгающаяся в стихи Некрасова и поэтов «некрасовской школы»социальная дисгармония накладывает на их творчество особый отпечаток. Всравнении с поэзией «чистого искусства» здесь более активизированоаналитическое начало, более ощутимо воздействие прозы. Назвав свой стих«суровым и неуклюжим», Некрасов не кокетничал со своими читателями. Пословам А. Блока, мученики «чаще косноязычны, чем красноречивы». Но в этойсуровости была своя правда и своя красота: дисгармоничность художественной формыимела тут особую драматическую содержательность. Именно с  этим связан успех поэтическогосборника 1856 года, прокладывавшего в русской поэзии новые пути.  
Вследза «Поэтом и гражданином», являвшимся своеобразным вступлением, всборнике шли четыре раздела из тематически однородных и художественнотяготеющих друг к другу стихов: в первом — стихи о жизни народа, во втором — сатира на его недругов, в третьем — поэма «Саша», в четвертом — интимная лирика, стихи о дружбе и любви.  
Народ в лирике Некрасова
Поэтическое«многоголосье». Внутри каждого раздела стихи располагались впродуманной последовательности. В поэму о народе и его грядущих судьбахпревращался у Некрасова весь первый раздел сборника. Открывалась эта поэмастихотворением «В дороге», а завершалась «Школьником». Стихиперекликались друг с другом. Их объединял образ проселочной дороги, разговорыбарина в первом стихотворении — с ямщиком, в последнем — с крестьянскиммальчуганом.  
Мысочувствуем недоверию ямщика к господам, действительно погубившим его несчастнуюжену Грушу. Но сочувствие это сталкивается с глубоким невежеством ямщика: он снедоверием относится к просвещению и в нем видит пустую господскую причуду:  
Накакой-то патрет все глядит  
Дачитает какую-то книжку…  
Иногдастрах меня, слышь ты, щемит,  
Чтопогубит она и сынишку:  
Учитграмоте, моет, стрижет…  
Ивот в заключение раздела снова тянется дорога — «небо, ельник ипесок». Внешне она так же невесела и неприветлива, как и в первомстихотворении. Но в народном сознании совершается между тем благотворныйпереворот:  
Вижуя в котомке книжку.  
Так,учиться ты идешь…  
Знаю:батька на сынишку  
Издержалпоследний грош.  
Тянетсядорога, и на наших глазах изменяется, светлеет крестьянская Русь, устремляясь кзнанию, к университету. Пронизывающий стихи образ дороги приобретает уНекрасова не только бытовой, но и условный, метафорический смысл: он усиливаетощущение перемены в духовном мире крестьянина.  
Некрасов-поэточень чуток к тем изменениям, которые совершаются в народной среде. В егостихах крестьянская жизнь изображается по-новому, не как у предшественников и современников.На избранный Некрасовым сюжет существовало много стихов, в которых мчались удалыетройки, звенели колокольчики под дугой, звучали песни ямщиков. В начале своегостихотворения «В дороге» Некрасов именно об этом и напоминаетчитателю:  
Скучно!Скучно!.. Ямщик удалой,  
Разгоничем-нибудь мою скуку!  
Песню,что ли, приятель, запой  
Прорекрутский набор и разлуку…  
Носразу же, круто, решительно, он обрывает обычный и привычный в русской поэзииход. Что поражает нас в этом стихотворении? Конечно же, речь ямщика, начисто лишеннаяпривычных народно-песенных интонаций. Кажется, будто голая проза бесцеремонноворвалась в стихи: говор ямщика коряв и груб, насыщен диалектизмами. Какие новыевозможности открывает перед Некрасовым-поэтом такой «приземленный» подходк изображению человека из народа?  
Заметим:в народных песнях речь, как правило, идет об «удалом ямщике», о «доброммолодце» или «красной девице». Все, что с ними случается,приложимо ко многим людям из народной среды. Песня воспроизводит события ихарактеры общенационального значения и звучания. Некрасова же интересуетдругое: как народные радости или невзгоды проявляются в судьбе именно этого,единственного героя. Его привлекает в первую очередь личность крестьянина.Общее в крестьянской жизни поэт изображает через индивидуальное, неповторимое.Позднее в одном из стихотворений поэт радостно приветствует деревенских друзей: 
Все-тознакомый народ,  
Чтони мужик, то приятель.  
Такведь и случается в его поэзии, что ни мужик, то неповторимая личность,единственный в своем роде характер.  
Пожалуй,никто из современников Некрасова не дерзал так близко, вплотную сойтись с мужикомна страницах поэтического произведения. Лишь он смог тогда не только писать о народе,но и «говорить народом», впуская крестьян, нищих, мастеровых с ихразным восприятием мира, разным  языком в свои стихи. И такая поэтическаядерзость Некрасову дорого стоила: она явилась источником глубокого драматизма егопоэзии. Драматизм этот возникал не только потому, что было мучительно трудно извлекатьпоэзию из такой жизненной прозы, в которую до Некрасова никто из поэтов непроникал, но еще и потому, что такое приближение поэта к народному сознаниюразрушало многие иллюзии, которыми жили его современники. Подвергаласьпоэтическому анализу, испытывалась на прочность та «почва», в незыблемостькоторой по-разному, но с одинаковой бескомпромиссностью верили люди разныхнаправлений и партий. Чернышевский и Добролюбов укрепляли свою веру вкрестьянскую социалистическую революцию, идеализируя общинный уклад народнойжизни, связывая с ним социалистические инстинкты в характере русского мужика. Толстойи Достоевский верили в незыблемость иных, патриархально-христианских началнародной нравственности. Не потому ли народ в их больших романах — целостноеединство, мир, от которого неотделимы ни «круглый» Платон Каратаев,ни цельная Сонечка Мармеладова.  
ДляНекрасова народ тоже был «почвой» и «основой» национальногосуществования. Но там, где его современники останавливались, поэт шел дальше, отдавалсяанализу и открывал в народе такое, что заставляло его мучиться и страдать:  
Чтодрузья? Наши силы неровные,  
Яни в чем середины не знал,  
Чтообходят они, хладнокровные,  
Яна все безрассудно дерзал…  
Еговера в народ подвергалась гораздо большим искушениям, чем вера Толстого иДостоевского, с одной стороны, или Добролюбова и Чернышевского — с другой. Нозато и народная жизнь на страницах его поэтических произведений оказалась болеемногоцветной и разноликой, а способы ее поэтического воспроизведения — более многообразными.В первом разделе поэтического сборника 1856 года определились не только пути движенияи роста народного самосознания, но и формы изображения народной жизни. Стихотворение«В дороге» — это начальный этап: здесь лирическое «я» Некрасоваеще в значительной степени отстранено от сознания ямщика. Голос ямщикапредоставлен самому себе, голос автора — тоже. Но по мере того как в народной жизниоткрывается поэту высокое нравственное  содержание, преодолевается лирическая разобщенность.Прислушаемся, как звучат те же голоса в стихотворении «Школьник»:  
— Ну, пошел же, ради Бога!  
Небо,ельник и песок —  
Невеселаядорога…  
Эй!садись ко мне, дружок!  
Чьимы слышим слова? Русского интеллигента, дворянина, едущего по невеселому нашемупроселку, или ямщика-крестьянина, понукающего усталых лошадей? По-видимому, итого и другого, два эти голоса слились в один:  
Знаю:батька на сынишку  
Издержалпоследний грош.  
Такмог бы сказать об отце школьника его деревенский сосед. Но говорит-то здесьНекрасов: народные интонации, сам речевой склад народного языка принял он всвою душу.  
Оком идет речь в стихотворении «Несжатая полоса»? Как будто о больномкрестьянине. Даже приметы осеннего пейзажа — «поля опустели» — схваченыздесь глазами пахаря. И беда осмыслена с крестьянской точки зрения: жальнеубранной полосы, несобранного урожая. По-крестьянски одушевляется и земля-кормилица:«Кажется, шепчут колосья друг другу...» «Помирать собрался, арожь сей»,- говорили в народе. И с наступлением смертного часа крестьяниндумал не о себе, а о земле, которая останется без него сиротою. Но читаешьстихотворение и все более и более ощущаешь, что это очень личные, оченьлирические стихи, что глазами пахаря поэт смотрит на себя. Так оно и было.«Несжатую полосу» Некрасов писал тяжело больным, перед отъездом заграницу на лечение в 1855 году. Поэта одолевали грустные мысли; казалось, чтодни уже сочтены, что в Россию он может не вернуться. И тут мужественноеотношение народа к бедам и несчастьям помогало Некрасову выстоять перед ударомсудьбы, сохранить духовные силы. Образ «несжатой полосы», как и образ«дороги» в предыдущих стихах, обретает у Некрасова переносный,метафорический смысл: это и крестьянская нива, но и «нива»поэтического труда, тяга к которому у больного поэта сильнее смерти, как сильнеесмерти любовь хлебороба к труду на земле, к трудовой ниве.  
Всвое время Достоевский в речи о Пушкине говорил о  «всемирнойотзывчивости» русского национального поэта, умевшего чувствовать чужое каксвое, проникаться духом иных национальных культур. Некрасов многое от Пушкина унаследовал.Муза его удивительно прислушлива к народному миропониманию, к разным, подчасочень далеким от поэта характерам людей. Это качество некрасовского талантапроявилось не только в лирике, но и в поэмах из народной жизни.  
Своеобразие сатирических стихов Некрасова
Вовтором разделе сборника Некрасов выступает как очень оригинальный сатирический поэт.В чем заключается его своеобразие? У предшественников Некрасова сатира была попреимуществу карающей: Пушкин видел в ней «витийства грозный дар».Сатирический поэт уподоблялся античному Зевсу-громовержцу. Он высоко поднималсянад сатирическим героем и метал в него молнии испепеляющих, обличительных слов. 
Послушаемначало сатиры поэта-декабриста К. Ф. Рылеева «К временщику»:  
Надменныйвременщик, и подлый, и коварный,  
Монархахитрый льстец и друг неблагодарный…  
Ау Некрасова все иначе, все наоборот! В «Современной оде» онстарается, напротив, как можно ближе подойти к обличаемому герою, проникнутьсяего взглядами на жизнь, подстроиться к его самооценке:  
Украшаюттебя добродетели,  
Докоторых другим далеко,  
И- беру небеса во свидетели —  
Уважаютебя глубоко…  
Болеетого, в стихах «Нравственный человек» и «Отрывки из путевыхзаписок графа Гаранского» герои уже сами о себе и сами за себя говорят. Амы смеемся, мы негодуем! Почему? Да потому, что Некрасов«приближается» к своим героям с издевкой: намеренно заостряетвраждебный ему образ мыслей. Вот его герои как бы и не нуждаются в обличенииизвне: сами себя они достаточно глубоко разоблачают. При этом мы проникаемвместе с поэтом во внутренний мир сатирических персонажей, явными оказываются самыепотаенные уголки их мелких, подленьких душ. Именно так обличает Некрасоввпоследствии и знатного вельможу в «Размышлениях у парадногоподъезда». Почти буквально  воспроизводит он взгляд вельможи на счастье народноеи пренебрежение к заступникам народа:  
… Щелкоперовзабавою  
Тынародное счастье зовешь;  
Безнего проживешь ты со славою  
Исо славой умрешь!  
Повествованиео вельможе выдержано в тоне иронического восхваления, подобного тому, какое используетпоэт и в «Современной оде». В поэме «Железная дорога» мы услышиммонолог генерала. Некрасов дает герою выговориться до конца, и этогооказывается достаточно, чтобы заклеймить генеральское презрение к народу и еготруду. Некрасовская сатира, давшая толчок юмористической поэзии В. В. и Н. В. Курочкиных,Д. Д. Минаева и других поэтов — сотрудников сатирического журнала «Искра»,по сравнению с поэтической сатирой его предшественников последовательно овладеваетуглубленным психологическим анализом, проникает в душу обличаемых героев.  
Нередкоиспользует Некрасов и сатирический «перепев», который нельзясмешивать с пародией. В «Колыбельной песне (Подражание Лермонтову)»воспроизводится ритмико-интонационный строй лермонтовской «Казачьейколыбельной», частично заимствуется и ее высокая поэтическая лексика, ноне во имя пародирования, а для того, чтобы на фоне воскрешенной в сознаниичитателя высокой стихии материнских чувств резче оттенялась низменность техотношений, о которых идет речь у Некрасова. Пародийное использование(«перепев») является здесь средством усиления сатирического эффекта.  
Поиск «нового человека»
Третийраздел сборника, поэма «Саша»,- это один из первых опытовпоэтического эпоса Некрасова, органически вытекающего из стремления его кширокому охвату жизни. Поэма создавалась в счастливое время подъемаобщественного движения. В стране назревали крутые перемены, ожидалось появление«новых людей» с сильными характерами. Всем было ясно: эти люди должныпоявиться из общественных слоев, близко стоящих к народу. В поэме «Саша»Некрасов, предвосхищая Тургенева и Чернышевского, хотел показать, как рождаются«новые люди» и чем они отличаются от прежних героев — дворян,«лишних людей».  
Духовнаясила человека, по Некрасову, питается мерою связей его с народом. Чем глубжеэта связь, тем устойчивее и значительнее оказывается человек, и наоборот. Лишен-ныйкорней в родной земле, человек уподобляется степной траве перекати-поле. Таковкультурный дворянин Агарин. Это умный, одаренный и образованный человек, но вхарактере «вечного странника» нет твердости и веры:  
Чтоему книга последняя скажет,  
Тона душе его сверху и ляжет:  
Верить,не верить — ему все равно,  
Лишьбы доказано было умно!  
Агаринупротивопоставлена дочь мелкопоместных дворян, юная Саша. Ей доступны радости и печалипростого деревенского детства: по-народному воспринимает она природу, любуется праздничнымисторонами крестьянского труда на кормилице-ниве. В повествование о Саше иАгарине Некрасов вплетает любимую крестьянством евангельскую притчу о сеятеле ипочве. Крестьянин-хлебороб уподоблял просвещение посеву, а его результаты — земным плодам, вырастающим из семян на трудовой ниве. В роли «сеятелязнаний на ниву народную» выступает в поэме Агарин, а благодатной почвой оказываетсядуша юной героини. Социалистические идей, с которыми знакомит Агарин Сашу,падают в плодородную почву и обещают в будущем «пышный плод». Героев«слова» скоро сменят герои «дела».  
Поэма«Саша» была принята современниками с особым воодушевлением: вобщественной жизни тех лет уже начиналось вытеснение культурных дворянразночинцами.  
Своеобразие любовной лирики
Оригинальнымпоэтом выступил Некрасов и в заключительном, четвертом разделе поэтическогосборника 1856 года: по-новому он стал писать и о любви. Предшественники поэта предпочиталиизображать это чувство в прекрасных мгновениях. Некрасов, поэтизируя взлеты любви,не обошел вниманием и ту «прозу», которая «в любвинеизбежна» («Мы с тобой бестолковые люди...»). В его стихахрядом с любящим героем появился образ независимой героини, подчас своенравной инеуступчивой («Я не люблю иронии твоей...»). А потому и отношениямежду любящими стали в лирике Некрасова более сложными: духовная близостьсменяется размолвкой и ссорой, герои часто не понимают друг друга, и это непониманиеомрачает их любовь («Да, наша жизнь текла мятежно...»). Такое непониманиевызвано иногда разным воспитанием, разными условиями жизни героев. Встихотворении «Застенчивость» робкий, неуверенный в себе разночинецсталкивается с надменной светской красавицей. В «Маше» супруги немогут  понять друг друга, так как получили разное воспитание, имеют разное представлениео главном и второстепенном в жизни. В «Гадающей невесте» — горькое предчувствиебудущей драмы: наивной девушке нравится в избраннике внешнее изящество манер,модная одежда. А ведь за этим наружным блеском часто скрывается пустота. Наконец,очень часто личные драмы героев являются продолжением драм социальных. Так, встихотворении «Еду ли ночью по улице темной...» во многомпредвосхищаются конфликты, характерные для романа Достоевского«Преступление и наказание», для мармеладовской темы в нем.  
Такимобразом, успех поэтического сборника 1856 года не был случайным: Некрасовзаявил в нем о себе как самобытный поэт, прокладывающий новые пути в литературе.Главным источником поэтического своеобразия его творчества явилась глубокаянародность, связанная с демократическими убеждениями поэта.  
Поэзия Некрасова в преддверии реформы 1861 года
Наканунекрестьянской реформы 1861 года вопрос о народе и его исторических возможностях,подобно вопросу  «быть или не быть?», встал перед людьмиреволюционно-демократического образа мысли. Разочаровавшись к 1859 году вперспективах реформ «сверху», они ожидали освобождения«снизу», питали надежду на крестьянскую революцию. Некрасов несомневался в том, что именно народ, многомиллионное крестьянство, является основнойи решающей исторической силой страны. И тем не менее самую задушевную поэму о народе,написанную в 1857 году, он назвал «Тишина».  
Поэмаэта знаменовала некоторый поворот в развитии Некрасова. Поиски творческогоначала в жизни России на заре 60-х годов были связаны с интеллигенцией: онаявляется главным героем трех предшествующих поэм: «В. Г. Белинский», «Саша»,«Несчастные». К народу в этих произведениях Некрасов выходил не прямо,а косвенно: через заступников народных, страдальцев и мучеников за правду. В«Тишине» поэт впервые с надеждой и доверием обратился сам к народу:  
Всерожь крутом, как степь живая,  
Низамков, ни морей, ни гор…  
Спасибо,сторона родная,  
Затвой врачующий простор!  
Влирической исповеди поэта ощущается народный склад ума, народное отношение кбедам и невзгодам. Стремление  растворить, рассеять горе в природе — характерная особенность народной песни: «Разнеси мысли по чистым нашим полям,по зеленым лужкам». Созвучны ей и масштабность, широта поэтического восприятия,«врачующий простор». Если в поэмах «В. Г. Белинский», «Несчастные»идеал русского героя-подвижника воплощался у Некрасова в образе гонимого«народного заступника», то в «Тишине» таким подвижникомстановится весь русский народ, сбирающийся под своды сельского храма:  
Храмвоздыханья, храм печали —  
Убогийхрам земли твоей:  
Тяжелестонов не слыхали  
Ниримский Петр, ни Колизей!  
Сюданарод, тобой любимый,  
Своейтоски неодолимой  
Святоебремя приносил —  
Иоблегченный уходил!  
Почемутоску народа Некрасов называет «святым бременем»? Как объяснить, что демократ-шестидесятниксоздает религиозные стихи, исполненные такой суровой красоты, такой высокой скорбнойсилы? Вспомним, что становление демократических взглядов Некрасова совершалосьво второй половине 40-х годов, когда передовые умы России были захвачены идеямифранцузских социалистов-утопистов. Это были социалисты-мечтатели, идеи братства,равенства и свободы они считали «новым христианством», продолжением иразвитием нравственных заповедей Иисуса Христа. Социалисты-утописты, какправило, критиковали официальную церковь, но этические идеи христианства,связанные с проповедью социального равенства и человеческого братства, онисчитали «святым бременем», зерном, из которого вырастает идея нового,справедливого, социалистического общества.  
Русскиеих последователи были подчас сторонниками более решительной, революционнойломки старого мира. Но в области этической, нравственной они шли за своимипредшественниками. Белинский в знаменитом письме к Гоголю называл православнуюцерковь «опорою кнута, угодницею деспотизма», однако Христа он при этомне только не отрицал, а прямо считал его предтечей современного социализма: «Онпервый возвестил людям учение свободы, равенства и братства и мученичествомзапечатлел, утвердил истину своего учения».  
Многиесовременники Белинского шли еще дальше. Сближая социализм с христианством, ониобъясняли это сближение тем, что в момент своего возникновения христианство былорелигией угнетенных и содержало в себе исконную мечту народа о будущембратстве. Поэтому, в отличие от Белинского, Герцен, например, а вместе с ним и Некрасовс преклонением относились к религиозности русского крестьянства, видели в ней однуиз форм проявления естественной мечты простого человека о будущей мировойгармонии. В дневнике от 24 марта 1844 года Герцен писал: «Доселе с народомможно говорить только через Священное Писание, и, надобно заметить,- социальнаясторона христианства всего менее развита; Евангелие должно войти в жизнь, онодолжно дать ту индивидуальность, которая готова на братство».  
Заметим,что такое «обмирщение» религии не слишком противоречило кореннымосновам крестьянской религиозности. Русский мужик не всегда уповал в своихверованиях на загробный мир и будущую жизнь, а иногда предпочитал искать «землюобетованную» на этом свете. Сколько легенд оставила нам крестьянская культурао существовании таких земель, где «живет человек в довольстве исправедливости»! Вспомним, что даже в рассказе Тургенева «Бежинлуг» сон крестьянских детей овеян этой доброй мечтой о земле обетованной.  
Впоэзии Некрасова постоянно звучат религиозные мотивы, а в качестве идеала длянародных заступников выступает образ Христа. Эти мотивы имеютнародно-крестьянские истоки, они прямо связаны с социально-утопическимиубеждениями поэта. Некрасов верит, что социалистические чаяния являютсядуховной опорой верующего христианина, крепостного мужика.  
Нов «Тишине» его волнует и другой вопрос: перейдут ли эти мечты в дело,способен ли народ к их практическому осуществлению? Ответ на него содержится вовторой и третьей главках поэмы. Крестьянская Русь предстает в них в собирательномобразе народа-героя, подвижника русской истории. В памяти поэта проносятся недавниесобытия Крымской войны и обороны Севастополя:  
Когданад Русью безмятежной  
Воссталнемолчный скрип тележный,  
Печальный,как народный стон!  
Русьподнялась со всех сторон,  
Все,что имела, отдавала  
  
Ина защиту высылала  
Совсех проселочных путей  
Своихпокорных сыновей.  
Воссоздаетсясобытие эпического масштаба: в глубинах крестьянской жизни, на проселочныхдорогах свершается единение народа в непобедимую Русь перед лицом общенациональнойопасности. Неслучайно в поэме воскрешаются мотивы древнерусской литературы ифольклора. В период роковой битвы у автора «Слова о полку Игореве» «рекимутно текут», а у Некрасова «черноморская волна, еще густа, ещекрасна, уныло в берег славы плещет». В народной песне: «где мать-то плачет,тут реки прошли; где сестра-то плачет, тут колодцы воды», а у Некрасова:  
Прибитаяк земле слезами  
Рекрутскихжен и матерей,  
Пыльне стоит уже столбами  
Надбедной родиной моей.  
Ио военных действиях неприятеля Некрасов повествует в полусказочном,полубылинном духе:  
Трицарства перед ней стояло,  
Передодной… таких громов  
Ещеи небо не метало  
Снерукотворных облаков!  
Впоэме укрепляется вера Некрасова в народные силы, в способность русского мужикабыть героем национальной истории. Но когда народ проснется к сознательной борьбеза свои интересы? На этот вопрос в «Тишине» нет определенного ответа,как нет его и в «Размышлениях у парадного подъезда», и в «Песне Еремушке»,ставшей гимном нескольких поколений русской демократической молодежи.  
Вэтом стихотворении сталкиваются и спорят друг с другом две песни: одну поет няня,другую — «проезжий городской». В песне няни утверждается мораль холопская,лакейская, в песне «проезжего» звучит призыв к революционному делупод лозунгами «братства, равенства и свободы». По какому пути пойдетв будущем Еремушка, судить трудно: стихотворение и открывается, и завершаетсяпесней няни о терпении и смирении. Тут скрывается существенное отличиенародного поэта Некрасова от его друзей Чернышевского и Добролюбова, которые в этотмомент были большими  оптимистами относительно возможного народного возмущения.Именно потому в стихах Некрасова «На смерть Шевченко», «Поэт игражданин», «Памяти Добролюбова» «народный заступник» — чаще всего страдалец, идущий на жертву. Такая трактовка «народногозаступника» не вполне совпадает с этикой «разумного эгоизма»Чернышевского. По отношению к «новым людям» у Некрасова частопрорываются чувства, близкие к религиозному преклонению. Характерен мотив избранности,исключительности великих людей, которые проносятся «звездой падучею»,но без которых «заглохла б нива жизни». При этом Некрасов отнюдь не порываетс демократической идеологией. Его герой напоминает не«сверхчеловека», а почитаемого и любимого народом христианскогоподвижника:  
Тылюбишь несчастного, русский народ!  
Страданиянас породнили…  
(«КнягиняВолконская»)  
Вподвижническом облике некрасовских «народных заступников» проявляетсяглубокий их демократизм, органическая связь с народной культурой. Вмиросозерцании русского крестьянина воспитана трудной отечественной историейповышенная чуткость к страдальцам за истину, особое доверие к ним. Немало такихмучеников-правдоискателей находит поэт и в самой крестьянской среде. Егопривлекает аскетический образ Власа (стихотворение «Влас»),способного на высокий нравственный подвиг. Под стать Власу суровый образ пахаряв финале поэмы «Тишина», который «без наслаждения живет, без сожаленьяумирает». Судьба Добролюбова в некрасовском освещении оказываетсяродственной доле такого пахаря:  
Училты жить для славы, для свободы,  
Ноболее учил ты умирать.  
Сознательномирские наслажденья  
Тыотвергал…  
ЕслиЧернышевский вплоть до 1863 года чутьем политика осознавал реальную возможностьреволюционного взрыва, то Некрасов уже в 1857 году чутьем народного поэтаощущал иллюзорность этих надежд. Этика «разумного эгоизма», отвергавшаяжертвенность, основывалась на ощущении близости революции. Этика подвижничестваи жертвенности у Некрасова порождалась сознанием невозможности быстрого  пробуждениянарода. Идеал революционного борца у Некрасова неизбежно смыкался с идеаломнародного подвижника.  
Первый пореформенный год
Поэма«Коробейники». Первое пореформенное лето Некрасов провел, как обычно,в Грешневе, в кругу своих приятелей, ярославских и костромских крестьян. Осеньюон вернулся в Петербург с целым «ворохом стихов». Его друзейинтересовали настроения пореформенной деревни: к чему приведет недовольствонарода грабительской реформой, есть ли надежда на революционный взрыв? Некрасовотвечал на эти вопросы поэмой «Коробейники». В ней поэт выходил на новуюдорогу. Предшествующее его творчество было адресовано в основном читателю из образованныхслоев общества. В «Коробейниках» он смело расширил предполагаемый кругсвоих читателей и непосредственно обратился к народу, начиная с необычногопосвящения: «Другу-приятелю Гавриле Яковлевичу (крестьянину деревни Шоды,Костромской губернии)». Поэт предпринял и второй беспримерный шаг: на свойсчет он напечатал поэму в серии «Красные книжки» и распространял ее внароде через коробейников — торговцев мелким товаром.  
«Коробейники»- поэма-путешествие. Бродят по сельским просторам деревенские торгаши — старыйТихоныч и молодой его помощник Ванька. Перед их любознательным взором проходят одназа другой пестрые картины жизни тревожного пореформенного времени. Сюжет дорогипревращает поэму в широкий обзор российской провинциальной действительности. Все,что происходит в поэме, воспринимается глазами народа, всему дается крестьянскийприговор. О подлинной народности поэмы свидетельствует и то обстоятельство, чтопервая глава ее, в которой торжествует искусство некрасовского «многоголосия»,искусство делать народный взгляд на мир своим, вскоре стала популярнейшейнародной песней — «Коробушкой». Главные критики и судьи в поэме — непатриархальные мужики, а «бывалые», много повидавшие в своейстраннической жизни и обо всем имеющие собственное суждение. Создаютсяколоритные живые типы «умственных» крестьян, деревенских философов иполитиков.  
ВРоссии, которую судят мужики, «все переворотилось»: старые устоиразрушаются, новое еще в брожении и хаосе. Картина развала начинается с суданад «верхами», с самого батюшки-царя. Вера в его милости былаустойчивой в крестьянской психологии, но Крымская война у многих мужиков эту веру расшатала. Устами старого Тихоныча дается следующая оценка антинародныхпоследствий затеянной самодержавием войны:  
Царьдурит — народу горюшко!  
Точитрусскую казну,  
Краситкровью Черно морюшко,  
Корабливалит ко дну.  
Переводсвинцу да олову,  
Даудалым молодцам.  
Весьнарод повесил голову,  
Стонстоит по деревням.  
Вгодину народного бедствия появляется в России целый легион прихвостней, ловких мошенников,наживающихся на крестьянском горе. Одной рукой бездарное правительство творит«душегубные дела», а другой спаивает несчастных мужиков дешевойсивухой через рыжих целовальников калистратушек. С крестьянской точки зрения,народное пьянство — первый признак глубокого общенационального кризиса, первыйсигнал надвигающейся катастрофы:  
Ой!ты, зелие кабашное,  
Дакитайские чаи.  
Дакурение табашное!  
Бродимсами не свои.  
Сэтим пьянством да курением  
Сломишьголову как раз.  
Передсветопреставлением,  
Знать,война-то началась.  
Вкладываяв уста народа такие резкие антиправительственные настроения, Некрасов не погрешилпротив правды. Многое тут идет от старообрядческой семьи Гаврилы Захарова, костромскогокрестьянина. Старообрядцы не употребляли вина, не пили чаю, не курили табаку.Оппозиционно настроенные по отношению к царю-антихристу и его чиновникам, они резкоотрицательно оценивали события Крымской войны. Картину развала крепостнической Россиидополняют наблюдения коробейников над праздной жизнью господ, проматывающих в Париженародные денежки на дорогие безделушки, а завершает история Титушки-ткача. Крепкий,трудолюбивый крестьянин стал жертвой всероссийского беззакония и превратился в«убогого странника» — «без дороги в путь пошел». Тягучая, заунывнаяего песня, сливающаяся  со стоном российских сел и деревень, со свистомхолодных ветров на скудных полях и лугах, готовит в поэме трагическую развязку.В глухом костромском лесу коробейники гибнут от рук отчаявшегося лесника, напоминающегои внешне «горе, лычком подпоясанное». Это убийство — стихийный бунт потерявшеговеру в жизнь человека.  
Трагическаяразвязка в поэме осложняется внутренними переживаниями коробейников. Это оченьсовестливые мужики. Они стыдятся своего торгашеского ремесла. Трудоваякрестьянская мораль подсказывает им, что, обманывая своих же братьев-мужиков, онитворят неправедное дело, «гневят Всевышнего». Их приход в село — дьявольское искушение для бедных девок и баб. Вначале они — «красны девушки-лебедушки»,«жены мужние — молодушки», а после «торга рьяного» — «посреди села базар», «бабы ходят точно пьяные, друг у дружкирвут товар». Как приговор всей трудовой крестьянской России своемунеправедному пути, выслушивают коробейники бранные слова крестьянок:  
Принесложе вас, мошейников!..  
Изсела бы вас колом!..  
Ипо мере того как набивают коробейники свои кошельки, все тревожнее они себячувствуют, все прямее, все торопливее становится их путь и все значительнеепрепятствия.  
Попереких пути становится не только русская природа, не только отчаявшийся лесник, напоминающийлешего. Как укор коробейнику Ваньке — чистая любовь его невесты Катеринушки, тойсамой, которая предпочла всем щедрым подаркам «бирюзовый перстенек».В трудовых крестьянских заботах топит Катеринушка свою тоску по суженому. Всяпятая главка поэмы, воспевающая самозабвенный труд и самоотверженную любовь,- упректоргашескому делу коробейников, которое уводит их из родимого села на чужую сторону,отрывает от трудовой жизни и народной нравственности:  
Частов ночку одинокую  
Девкачасу не спала,  
Акак жала рожь высокую,  
Слезыв три ручья лила!  
Включевой сцене выбора дороги окончательно определяется трагический исход жизни коробейников.Они сами готовят свою судьбу. Опасаясь за сохранность тугих кошельков, они решают идти в Кострому «напрямки». Этот выбор не считается снепрямыми русскими дорогами. Против коробейников как бы восстают дебри лесов, топиболот, сыпучие пески. Тут-то и настигает их ожидаемое, сбываются их роковыепредчувствия…  
Примечательно,что преступление «христова охотничка», убивающего коробейников, совершаетсябез всякого расчета: деньгами, взятыми у них, он не дорожит. Тем же вечером, вкабаке, рассказывает он всему народу о случившемся и покорно сдает себя в рукивластей.  
Неслучайно в «Крестьянских детях», созданных одновременно с «Коробейниками»,Некрасов воспевает суровую прозу и высокую поэзию крестьянского детства и призываетхранить в чистоте вечные нравственные ценности, рожденные трудом на земле,- тосамое «вековое наследство», которое поэт считает истоком русскойнациональной культуры:  
Играйтеже, дети! Растите на воле!  
Нато вам и красное детство дано,  
Чтобвечно любить это скудное поле,  
Чтобвечно вам милым казалось оно.  
Хранитесвое вековое наследство,  
Любитесвой хлеб трудовой —  
Ипусть обаянье поэзии детства  
Проводитвас в недра землицы родной!..  
Период «трудного времени»
Поэма«Мороз, Красный нос». Вскоре после крестьянской реформы 1861 года в Россиинаступили «трудные времена». Начались преследования и аресты. Сослан вСибирь поэт М. Л. Михайлов, арестован Д. И. Писарев. Летом 1862 года заключен вПетропавловскую крепость Чернышевский. Нравственно чуткий Некрасов испытывал неловкостьперед друзьями, их драматическая судьба была для него укоризной. В одну избессонных ночей, в нелегких раздумьях о себе и опальных друзьях выплакалась уНекрасова великая «песнь покаяния» — лирическая поэма «Рыцарь начас». Когда он писал ее, вспомнились задевшие его в свое время в письмепокойного Добролюбова от 23 августа 1860 года укор и упрек: «И подумал я:вот человек — темперамент у него горячий, храбрости довольно, воля твердая,умом не обижен, здоровье от природы богатырское, и всю жизнь томится желаниемкакого-то дела, честного, хорошего дела… Только бы и быть ему Гарибальди всвоем месте».  
Ушелиз жизни Добролюбов, сгорев на подвижнической  журнальной работе, попал в крепостьЧернышевский… А Некрасову стать «русским Гарибальди» так и непришлось. И не потому, что не хватало твердости воли и силы характера: обостреннымчутьем народного поэта он ощущал неизбежный трагизм революционного подвига в России.Подвиг этот требовал безоглядной веры. У Некрасова такой веры не было. Ареволюционное «рыцарство» с оглядкой неминуемо оказывалось«рыцарством на час»:  
Сужденывам благие порывы,  
Носвершить ничего не дано…  
Осенью1862 года в тяжелом настроении (под угрозой оказалось существование «Современника»,пошло на спад крестьянское движение, подавляемое энергичными усилиямиправительства) поэт навестил родные места: побывал в Грешневе и в соседнемАб`акумцеве на могиле матери. Итогом всех этих событий и переживаний явиласьпоэма «Рыцарь на час» — одно из самых проникновенных произведений Некрасовао сыновней любви к матери, перерастающей в любовь к родине. Настроения герояпоэмы оказались созвучными многим поколениям русской интеллигенции, наделеннойжгучей совестливостью, жаждущей деятельности, но не находящей ни в себе, ни вокругсебя прочной опоры для деятельного добра или для революционного подвига. Поэму этуНекрасов очень любил и читал всегда «со слезами в голосе». Сохранилосьвоспоминание, что вернувшийся из ссылки Чернышевский, читая «Рыцаря начас», «не выдержал и разрыдался».  
Польскоевосстание в 1863 году, жестоко подавленное правительственными войсками, подтолкнулопридворные круги к реакции. В обстановке спада крестьянского движения некотораячасть революционной интеллигенции потеряла веру в народ, в его творческиевозможности. На страницах демократического журнала «Русское слово»стали появляться статьи, в которых народ обвинялся в грубости, тупости, невежестве.Чуть позднее и Чернышевский в «Прологе» устами Волгина произнесгорькие слова о «жалкой нации» — «снизу доверху все сплошь рабы».В этих условиях Некрасов приступил к работе над новым произведением,исполненным светлой веры и доброй надежды,- к поэме «Мороз, Красныйнос».  
Центральноесобытие «Мороза» — смерть крестьянина, и действие в поэме не выходитза пределы одной крестьянской семьи. В то же время и в России, и за рубежом ее считают поэмой эпической. На первый взгляд, это парадокс, так как классическая эстетикасчитала зерном эпической поэмы конфликт общенационального масштаба, воспевание великогоисторического события, имевшего влияние на судьбу нации.  
Однако,сузив круг действия в поэме, Некрасов не только не ограничил, но укрупнил еепроблематику. Ведь событие, связанное со смертью крестьянина, с потерей«кормильца и надежи семьи», уходит своими корнями едва ли не втысячелетний национальный опыт, намекает невольно на многовековые нашипотрясения. Некрасовская мысль развивается здесь в русле довольно устойчивой, ав XIX веке чрезвычайно живой литературной традиции. Семья — основа национальнойжизни. Эту связь семьи и нации глубоко чувствовали творцы нашего эпоса от Некрасовадо Льва Толстого. Идея семейного, родственного единения возникла перед нами каксамая насущная еще на заре русской истории. И первыми русскими святымиоказались не герои-воины, а скромные князья, братья Борис и Глеб, убиенныеокаянным Святополком. Уже тогда ценности братской, родственной любви возводилисьу нас в степень национального идеала.  
Крестьянскаясемья в поэме Некрасова — частица всероссийского мира: мысль о Дарье переходитестественно в думу о «величавой славянке», усопший Прокл подобенкрестьянскому богатырю Микуле Селяниновичу:  
Большие,с мозолями руки,  
Подъявшиемного труда,  
Красивое,чуждое муки  
Лицо- и до рук борода.  
Стольже величав и отец Прокла, скорбно застывший на могильном бугре:  
Высокий,седой, сухопарый,  
Безшапки, недвижно-немой,  
Какпамятник, дедушка старый  
Стоялна могиле родной!  
«Увеликого народа — своя история, а в истории — свои критические моменты, покоторым можно судить о силе и величии его духа,- писал Белинский.- Дух народа,как и дух частного человека, высказывается вполне в критические моменты, покоторым можно безошибочно судить не только о его силе, но и о молодости исвежести его сил».  
СXIII по XX век русская земля по меньшей мере раз в  столетие подвергаласьопустошительному нашествию. Событие, случившееся в крестьянской семье, потерявшейкормильца, как в капле воды отражает исторические беды российской женщины-матери.Горе Дарьи торжественно называется в поэме как «великое горе вдовицы иматери малых сирот». Великое — потому что за ним трагедия многих поколенийрусских женщин — невест, жен, сестер и матерей. За ним — историческая судьба России:невосполнимые потери лучших национальных сил в опустошительных войнах, всоциальных катастрофах веками отзывались сиротской скорбью прежде всего в нашихсемьях.  
Сквозьбытовой сюжет просвечивает у Некрасова эпическое событие. Испытывая напрочность крестьянский семейный союз, показывая семью в момент драматическогопотрясения ее устоев, Некрасов держит в уме общенародные испытания. «Векапротекали!» В поэме это не простая поэтическая декларация: всем содержанием,всем метафорическим миром поэмы Некрасов выводит сиюминутные события к вековомутечению российской истории, крестьянский быт — к всенародному бытию. Вспомнимглаза плачущей Дарьи, как бы растворяющиеся в сером, пасмурном небе, плачущемненастным дождем. А потом они сравниваются с хлебным полем, истекающимперезревшими зернами-слезами. Вспомним, что эти слезы застывают в круглые и плотныежемчужины, сосульками повисают на ресницах, как на карнизах окон деревенскихизб:  
Кругом- поглядеть нету мочи,  
Равнинав алмазах блестит…  
УДарьи слезами наполнились очи —  
Должнобыть, их солнце слепит…  
Толькоэпический поэт мог дерзко соотнести снежную равнину в алмазах с очами Дарьи в слезах.Образный строй «Мороза» держится на этих широких метафорах, выводящихбытовые факты к всенародному бытию. К горю крестьянской семьи по-народномуприслушлива в поэме природа: как живое существо, она отзывается на происходящиесобытия, вторит крестьянским плачам суровым воем метелицы, сопутствует мечтамнародным колдовскими чарами Мороза. Смерть крестьянина потрясает весь космос крестьянскойжизни, приводит в движение скрытые в нем духовные силы. Конкретно-бытовые образы,не теряя своей заземленности, изнутри озвучиваются песенным, былинным началом.«Поработав в земле», Прокл оставляет ее сиротою — и вот она «ложится крестами», священная Мать — сыра земля. И Савраска осиротелбез своего хозяина, как богатырский конь без Микулы Селяниновича.  
Затрагедией одной крестьянской семьи — судьба всего народа русского. Мы видим,как ведет себя он в тягчайших исторических испытаниях. Смертельный нанесен удар:существование семьи кажется безысходным. Как же одолевает народный «мир»неутешное горе? Что помогает ему выстоять в трагических обстоятельствах?  
Обратимвнимание: в тяжелом несчастье домочадцы менее всего думают о себе, менее всегоносятся со своим горем. Никаких претензий к миру, никакого ропота, стенаний илиозлобления. Горе отступает перед всепоглощающим чувством жалости и сострадания кушедшему человеку вплоть до желания воскресить Прокла ласковым, приветливымсловом:  
Сплесни,ненаглядный, руками,  
Сокольимглазком посмотри,  
Тряхнишелковыми кудрями,  
Сахарныуста раствори!  
Также встречает беду и овдовевшая Дарья. Не о себе она печется, но, «полнаямыслью о муже, зовет его, с ним говорит». Мечтая о свадьбе сына, онапредвкушает не свое счастье только, а счастье любимого Прокла, обращается кумершему мужу как к живому, радуется его радостью. Сколько в ее словахдомашнего тепла и ласковой, охранительной участливости по отношению к близкомучеловеку. Но такая же теплая, родственная любовь распространяется у нее и на«дальних» — на усопшую схимницу, например, случайно встреченную вмонастыре:  
Вличико долго глядела я:  
Всехты моложе, нарядней, милей,  
Тымеж сестер словно горлинка белая  
Промеждусизых, простых голубей…  
Дарьюсогревает в трагической ситуации тепло одухотворенного сострадания. Туткасается Некрасов сокровенного ядра народной нравственной культуры, того, начем стояла и должна стоять Русская земля.  
Впоэме «Мороз, Красный нос» Дарья подвергается двум испытаниям. Дваудара идут друг за другом с роковой неотвратимостью. За смертью мужа еенастигает собственная  смерть. Однако и ее преодолевает Дарья. Преодолеваетсилой любви, распространяющейся у героини на всю природу: на землю-кормилицу, нахлебное поле. И умирая, больше себя она любит Прокла, детей, крестьянский трудна вечной ниве:  
Воробушковстая слетела  
Сснопов, над телегой взвилась.  
ИДарьюшка долго смотрела,  
Отсолнца рукой заслонясь,  
Какдети с отцом приближались  
Кдымящейся риге своей,  
Ией из снопов улыбались  
Румяныелица детей…  
Этоудивительное свойство русского национального характера народ пронес сквозь мглусуровых лихолетий от «Слова о полку Игореве» до наших дней, от плача Ярославныдо плача вологодских, костромских, ярославских, сибирских крестьянок, героиньВ. Белова, В. Распутина, В. Астафьева потерявших своих мужей и сыновей. В поэме«Мороз, Красный нос» Некрасов коснулся глубинных пластов нашей культуры,неиссякаемого источника выносливости и силы народного духа, столько раз спасавшегоРоссию в годины национальных потрясений.  
ПоэмаНекрасова учит нас чувствовать духовную красоту и щедрость народного характера,главной особенностью которого является обостренная чуткость к другому человеку,умение понять его, как самого себя, счастье радоваться его счастьем илистрадать его страданием. В редкой поэтической отзывчивости на чужую радость и чужуюболь Некрасов и по сию пору — исключительный и глубоко народный поэт.  
Лирика Некрасова конца 60-х годов
Именноэта глубокая вера в народ помогала поэту подвергать народную жизнь суровому истрогому анализу, как, например, в финале стихотворения «Железная дорога».Поэт никогда не заблуждался относительно ближайших перспектив революционного крестьянскогоосвобождения, но и никогда не впадал при этом в отчаяние:  
Вынесдостаточно русский народ,  
Вынеси эту дорогу железную,  
Вынесетвсе, что Господь ни пошлет!  
Вынесетвсе — и широкую, ясную  
Грудьюдорогу проложит себе.  
  
Жальтолько — жить в эту пору прекрасную  
Ужне придется — ни мне, ни тебе.  
Такв обстановке жестокой реакции, когда пошатнулась вера в народ у самих егозаступников, Некрасов сохранил уверенность в мужестве, духовной стойкости инравственной красоте русского крестьянина. После смерти отца в 1862 году Некрасовне порвал связи с родным его сердцу ярославско-костромским краем. БлизЯрославля он приобрел усадьбу Карабиха и каждое лето наезжал сюда, проводявремя в охотничьих странствиях с друзьями из народа. Вслед за «Морозом»появилась «Орина, мать солдатская» — стихотворение, прославляющее материнскуюи сыновнюю любовь, которая торжествует не только над ужасами николаевской солдатчины,но и над самой смертью.  
Появился«Зеленый Шум» с весенним чувством обновления, «легкогодыхания»; возрождается к жизни спавшая зимой природа, и оттаиваетзаледеневшее в злых помыслах человеческое сердце. Рожденная крестьянским трудомна земле вера в обновляющую мощь природы, частицей которой является человек, спасалаНекрасова и его читателей от полного разочарования в трудные годы торжества в казеннойРоссии «барабанов, цепей, топора» («Надрывается сердце отмуки...»).  
Тогдаже Некрасов приступил к созданию «Стихотворений, посвященных русскимдетям». «Через детей душа лечится»,- говорил один из любимыхгероев Достоевского. Обращение к миру детства освежало и ободряло, очищало душуот горьких впечатлений действительности. Главным достоинством некрасовскихстихов для детей является неподдельный демократизм: в них торжествует икрестьянский юмор, и сострадательная любовь к малому и слабому, обращенная нетолько к человеку, но и к природе. Добрым спутником нашего детства сталнасмешливый, лукаво-добродушный дедушка Мазай, неуклюжий «генерал»Топтыгин и лебезящий вокруг него смотритель, сердобольный дядюшка Яков,отдающий букварь крестьянской девчушке.  
Особеннотрудным для Некрасова оказался конец 60-х годов: нравственный компромисс, накоторый он пошел во имя спасения журнала, вызвал упреки со всех сторон:реакционная публика уличала поэта в корыстолюбии, а духовные единомышленники — в отступничестве. Тяжелые переживания Некрасова отразились в цикле так называемых«покаянных» стихов: «Ликует враг...», «Умру яскоро...», «Зачем меня на части рвете...». Однако эти стихи невпи-сываются в однозначное определение «покаянных»: в них звучитмужественный голос поэта, исполненный внутренней борьбы, не снимающий обвиненийс себя, но клеймящий позором и то общество, в котором честный человек получает правона жизнь ценой унизительных нравственных компромиссов.  
Онеизменности гражданских убеждений поэта в эти драматические годысвидетельствуют стихи «Душно! без счастья и воли...». Тогда же, вконце 60-х годов, расцветает сатирический талант Некрасова. Он завершает цикл«О погоде», пишет «Песни о свободном слове», поэтическиесатиры «Балет» и «Недавнее время». Используя изощренныеприемы сатирического разоблачения, поэт смело соединяет сатиру с высокой лирикой,широко применяет полиметрические композиции — сочетание разных размеров — внутриодного произведения. Вершиной и итогом сатирического творчества Некрасова явиласьпоэма «Современники», в которой поэт обличает новые явления русскойжизни, связанные с бурным развитием капиталистических отношений. В первой части«Юбиляры и триумфаторы» сатирически воссоздается пестрая картинаюбилейных торжеств в развращенных бюрократических верхах, во второй — «Герои времени» — свой голос обретают грабители-плутократы,разномастные хищники, рожденные «веком железных путей». Некрасов проницательнозамечает не только грабительскую, антинародную сущность, но и неполноценные,трусливые черты в характерах поднимающихся русских буржуа, которые никак не укладываютсяв классическую форму буржуа европейского.  
Поэмы о декабристах
Начало70-х годов — эпоха очередного общественного подъема, связанного с деятельностьюреволюционных народников. Некрасов сразу же уловил первые симптомы этого пробуждения.В 1869 году у него возник замысел поэмы «Дедушка», котораясоздавалась для юного читателя. События поэмы относятся к 1856 году, когда былаобъявлена амнистия политическим заключенным и декабристы получили правовернуться из Сибири. Но время действия в поэме достаточно условно. Ясно, чторечь идет и о современности, что ожидания декабриста-дедушки — «скородадут им свободу» — устремлены в будущее и не связаны непосредственно скрестьянской реформой. По цензурным причинам рассказ о восстании декабристовзвучит приглушенно. Но Некрасов художественно мотивирует эту приглушенность тем,что характер дедушки раскрывается перед внуком Сашей постепенно, по мере тогокак мальчик  взрослеет. Постепенно юный герой проникается красотой и благородствомнародолюбивых идеалов дедушки. Идея, ради которой герой-декабрист отдал всюсвою жизнь, настолько высока и свята, что служение ей делает неуместными жалобына свою личную судьбу. Именно так следует понимать слова героя: «Днесь я совсем примирился, что потерпел на веку!» Символом его жизнестойкостиявляется крест — «образ распятого Бога»,- торжественно снятый с шеидедушкой по возвращении из ссылки.  
Христианскиемотивы, окрашивающие личность декабриста, призваны подчеркнуть народный характерего идеалов. Центральную роль в поэме играет рассказ дедушки опереселенцах-крестьянах в сибирском посаде Тарбагатай, о предприимчивости крестьянскогомира, о творческом характере народного, общинного самоуправления. Как тольковласти оставили народ в покое, дали мужикам «землю и волю», артельвольных хлебопашцев превратилась в общество людей свободного и дружного труда, достигламатериального изобилия и духовного процветания. Поэт окружил рассказ о Тарбагатаемотивами крестьянских легенд о «вольных землях», стремясь убедитьчитателей, что социалистические устремления живут в душе каждого бедногомужика.  
Следующимэтапом в разработке декабристской темы явилось обращение Некрасова к подвигужен декабристов, отправившихся вслед за своими мужьями на каторгу, в далекую Сибирь.В поэмах «Княгиня Трубецкая» и «Княгиня Волконская» Некрасовоткрывает в лучших женщинах дворянского круга те качества национальногохарактера, какие он нашел в женщинах-крестьянках поэм «Коробейники» и«Мороз, Красный нос».  
ПроизведенияНекрасова о декабристах стали фактами не только литературной, но и общественнойжизни. Они вдохновляли революционную молодежь на борьбу за народную свободу.Почетный академик и поэт, известный революционер-народник Н. А. Морозов утверждал,что «повальное движение учащейся молодежи в народ возникло не под влияниемзападного социализма», а что «главным рычагом его была народническаяпоэзия Некрасова, которой все зачитывались в переходном юношеском возрасте, дающемнаиболее сильные впечатления».  
Лирика Некрасова 70-х годов
Впозднем творчестве Некрасов-лирик оказывается гораздо более традиционным,литературным поэтом, чем в 60-е годы, ибо теперь он ищет эстетические иэтические опоры не столько на путях непо-средственного выхода к народной жизни,сколько в обращении к поэтической традиции своих великих предшественников.Обновляются поэтические образы в некрасовской лирике: они становятся более емкимии обобщенными. Происходит своеобразная символизация художественных деталей; отбыта поэт стремительно взлетает к широкому художественному обобщению. Так, встихотворении «Друзьям» деталь из крестьянского обихода — «широкие лапти народные» — приобретает поэтическую многозначность, превращаетсяв образ-символ трудовой крестьянской России:  
Вамже — не праздно, друзья благородные,  
Житьи в такую могилу сойти,  
Чтобыширокие лапти народные  
Кней проторили пути…  
Переосмысливаютсяи получают новую жизнь старые темы и образы. В 70-х годах Некрасов вновь обращается,например, к сравнению своей Музы с крестьянской, но делает это иначе. В 1848году поэт вел Музу на Сенную площадь, показывал, не гнушаясь страшными подробностями,сцену избиения кнутом молодой крестьянки и лишь затем, обращаясь к Музе,говорил: «Гляди! / Сестра твоя родная» («Вчерашний день, часу вшестом...»). В 70-х годах поэт сжимает эту картину в емкий поэтический символ,опуская все повествовательные детали, все подробности:  
Нерусский — взглянет без любви  
Наэту бледную, в крови,  
Кнутомиссеченную Музу…  
(«ОМуза! я у двери гроба!..»)  
Народнаяжизнь в лирике Некрасова 70-х годов изображается по-новому. Если ранее поэт подходилк народу максимально близко, схватывая всю пестроту, все многообразие неповторимыхнародных характеров, то теперь крестьянский мир в его лирике предстает впредельно обобщенном виде. Такова, например, его «Элегия», обращеннаяк юношам:  
Пускайнам говорит изменчивая мода,  
Чтотема старая «страдания народа»  
Ичто поэзия забыть ее должна,  
Неверьте, юноши! не стареет она.  
 Вступительныестроки — полемическая отповедь Некрасова распространявшимся в 70-е годыофициальным воззрениям, утверждавшим, что реформа 1861 года окончательно решилакрестьянский вопрос и направила народную жизнь по пути процветания и свободы. Такаяоценка реформы проникала, конечно, и в гимназии. Молодому поколению внушаласьмысль, что в настоящее время тема народных страданий себя изжила. И еслигимназист читал пушкинскую «Деревню», обличительные ее строкиотносились в его сознании к отдаленному дореформенному прошлому и никак несвязывались с современностью. Некрасов решительно разрушает в«Элегии» такой «безоблачный» взгляд на судьбу крестьянства: 
… Увы!пока народы  
Влачатсяв нищете, покорствуя бичам,  
Кактощие стада по скошенным лугам,  
Оплакиватьих рок, служить им будет Муза…  
Воскрешаяв «Элегии» поэтический мир «Деревни», Некрасов придает исвоим, и старым пушкинским стихам непреходящий, вечно живой и актуальный смысл.Опираясь на обобщенные пушкинские образы, Некрасов уходит в «Элегии»от бытовых описаний, от конкретных, детализированных фактов и картин народного горяи нищеты. Цель его стихов другая: ему важно сейчас доказать правоту самого обращенияпоэта к этой вечной теме. И старая, архаизированная, но освященная самим Пушкинымформа соответствует этой высокой задаче.  
ДухПушкина витает над некрасовской «Элегией» и далее. «Самыезадушевные и любимые» стихи поэта — поэтическое завещание, некрасовскийвариант «Памятника»:  
Ялиру посвятил народу своему.  
Бытьможет, я умру неведомый ему,  
Ноя ему служил — и сердцем я спокоен…  
Развене напоминают эти стихи другие, которые у каждого русского человека буквальнона слуху?  
Идолго буду тем любезен я народу,  
Чточувства добрые я лирой пробуждал…  
АвторитетПушкина нужен Некрасову для укрепления собственной поэтической позиции,включенной в мощную рус-скую традицию, в связь времен. Отголоски пушкинского стихотворенияо драматизме судьбы поэта слышатся и в финале «Элегии». У Пушкина встихотворении «Эхо»:  
Тывнемлешь грохоту громов,  
Игласу бури и валов,  
Икрику сельских пастухов —  
Ишлешь ответ:  
Тебеж нет отзыва… таков  
Иты, поэт!  
Иу Некрасова:  
Илес откликнулся… Природа внемлет мне,  
Нотот, о ком пою в вечерней тишине,  
Комупосвящены мечтания поэта,-  
Увы!не внемлет он — и не дает ответа…  
Вконтексте пушкинских стихов смягчается, обретая предельно широкий, вечный смысл,мучительно переживаемый поздним Некрасовым вопрос-сомнение: откликнется линарод на его голос, внесет ли его поэзия перемены в народную жизнь? АвторитетПушкина взывает к терпению и не гасит надежды.  
Такимобразом, в «Элегии» Некрасов осваивает поэтический опыт как раннего, таки позднего, зрелого Пушкина. В то же время он остается самим собой. Если Пушкинмечтал увидеть «рабство, падшее по манию царя», то Некрасов это ужеувидел, но вопросы, поставленные юным Пушкиным в «Деревне», не получилиразрешения в результате реформ «сверху» и вернулись в русскую жизнь внесколько ином виде: «Народ освобожден, но счастлив ли народ?»  
Творческая история " Кому на Руси житьхорошо"
Жанри композиция поэмы-эпопеи. Ответ на этот вопрос содержится в итоговом произведенииНекрасова «Кому на Руси жить хорошо». Поэт начал работу над грандиознымзамыслом «народной книги» в 1863 году, а заканчивал смертельнобольным в 1877 году, с горьким сознанием недовоплощенности, незавершенностизадуманного: «Одно, о чем сожалею глубоко, это — что не кончил свою поэму»Кому на Руси жить хорошо". В нее «должен был войти весь опыт, данныйНиколаю Алексеевичу изучением народа, все сведения о нем, накопленные…»по словечку" в течение двадцати лет",- вспоминал о беседах с НекрасовымГ. И. Успенский.  
 Однаковопрос о «незавершенности» «Кому на Руси жить хорошо»весьма спорен и проблематичен. Во-первых, признания самого поэта субъективнопреувеличены. Известно, что ощущение неудовлетворенности бывает у писателявсегда, и чем масштабнее замысел, тем оно острее. Достоевский писал о«Братьях Карамазовых»: "… Сам считаю, что и одной десятой долине удалось того выразить, что хотел". Но дерзнем ли мы на этом основаниисчитать роман Достоевского фрагментом неосуществленного замысла? То же самое ис «Кому на Руси жить хорошо».  
Во-вторых,«Кому на Руси жить хорошо» была задумана как эпопея, то естьхудожественное произведение, изображающее с максимальной степенью полноты целуюэпоху в жизни народа. Поскольку народная жизнь безгранична и неисчерпаема в бесчисленныхее проявлениях, для эпопеи в любых разновидностях (поэма-эпопея, роман-эпопея) характернанезавершенность, незавершаемость. В этом заключается ее видовое отличие отдругих форм поэтического искусства.  
Этупесенку мудреную  
Тотдо слова допоет,  
Ктовсю землю, Русь крещеную,  
Изконца в конец пройдет.  
Самее Христов угодничек  
Недопел — спит вечным сном,-  
таквыразил свое понимание эпического замысла Некрасов еще в поэме«Коробейники». Эпопею можно продолжать до бесконечности, но можно иточку поставить на каком-либо высоком отрезке ее пути. Когда Некрасовпочувствовал приближение смерти, он решил развернуть в качестве финала вторуючасть поэмы «Последыш», дополнив ее продолжением «Пир — на весьмир», и специально указал, что «Пир» идет за«Последышем». Однако попытка опубликовать «Пир — на весьмир» закончилась полной неудачей: цензура не пропустила его. Такимобразом, эпопея не увидела свет в полном объеме при жизни Некрасова, аумирающий поэт не успел сделать распоряжение относительно порядка ее частей.Поскольку у «Крестьянки» остался старый подзаголовок «Из третьейчасти», К. И. Чуковский после революции опубликовал поэму в следующемпорядке: «Пролог. Часть первая», «Последыш», «Пир — навесь мир», «Крестьянка». Предназначавшийся для финала«Пир» оказался внутри эпопеи, что встретило резонные возражениязнато-ков творчества Некрасова. С убедительной аргументацией выступил тогда П.Н. Сакулин. К. И. Чуковский, согласившись с его точкой зрения, во всехпоследующих изданиях использовал такой порядок: «Пролог. Частьпервая», «Крестьянка», «Последыш», «Пир — на весьмир». Против выступил А. И. Груздев. Считая «Пир» эпилогом и следуялогике подзаголовков («Последыш. Из второй части», «Крестьянка.Из третьей части»), ученый предложил печатать поэму так: «Пролог.Часть первая», «Последыш», «Крестьянка», «Пир — навесь мир». В этой последовательности поэма опубликована в пятом томе Полногособрания сочинений и писем Н. А. Некрасова. Но и такое расположение частей не бесспорно:нарушается специальное указание поэта, что «Пир» непосредственно идетза «Последышем» и является продолжением его. Споры зашли в тупик,выход из которого возможен лишь в том случае, если будут найдены какие-либонеизвестные нам пожелания самого Некрасова.  
Но,с другой стороны, примечательно, что сам этот спор невольно подтверждаетэпопейный характер «Кому на Руси жить хорошо». Композицияпроизведения строится по законам классической эпопеи: оно состоит из отдельных,относительно автономных частей и глав. Внешне эти части связаны темой дороги:семь мужиков-правдоискателей странствуют по Руси, пытаясь разрешить не дающийим покоя вопрос: кому на Руси жить хорошо? В «Прологе» как будто бы намеченаи четкая схема путешествия — встречи с попом, помещиком, купцом, министром и царем.Однако эпопея лишена четкой и однозначной целеустремленности. Некрасов нефорсирует действие, не торопится привести его к всеразрешающему итогу. Какэпический художник, он стремится к полноте воссоздания жизни, к выявлению всегомногообразия народных характеров, всей непрямоты, всего петляния народных тропинок,путей и дорог.  
Мирв эпопейном повествовании предстает таким, каков он есть: неупорядоченным и неожиданным,лишенным прямолинейного движения. Автор эпопеи допускает «отступления,заходы в прошлое, скачки куда-то вбок, в сторону». По определению современноготеоретика литературы Г. Д. Гачева, «эпос похож на ребенка, шествующего покунсткамере мироздания: вот его внимание привлек один герой, или здание, илимысль — и автор, забыв обо всем, погружается в него; потом его отвлек другой — ион так же полно отдается ему. Но это не просто композиционный принцип, непросто специфика сюжета в эпосе… Тот, кто, повествуя, делает „отступление“,неожиданно долго задерживается на  том или ином предмете; тот, кто поддаетсясоблазну описать и то, и это и захлебывается от жадности, греша против темпаповествования,- тот тем самым говорит о расточительности, изобилии бытия, отом, что ему (бытию) некуда торопиться. Иначе: он выражает идею, что бытиецарит над принципом времени (тогда как драматическая форма, напротив,выпячивает власть времени — недаром там родилось тоже, казалось бы, только»формальное" требование единства времени)".  
Введенныев эпопею «Кому на Руси жить хорошо» сказочные мотивы позволяют Некрасовусвободно и непринужденно обращаться со временем и пространством, легко переноситьдействие с одного конца России на другой, замедлять или ускорять время по сказочнымзаконам. Объединяет эпопею не внешний сюжет, не движение к однозначному результату,а сюжет внутренний: медленно, шаг за шагом проясняется в ней противоречивый, нонеобратимый рост народного самосознания, еще не пришедшего к итогу, еще находящегосяв трудных дорогах исканий. В этом смысле и сюжетно-композиционная рыхлостьпоэмы не случайна, а глубоко содержательна: она выражает своей несобранностью пестротуи многообразие народной жизни, по-разному обдумывающей себя, по-разному оценивающейсвое место в мире, свое предназначение.  
Стремясьвоссоздать движущуюся панораму народной жизни во всей ее полноте, Некрасов используети все богатство народной культуры, все многоцветье устного народноготворчества. Но и фольклорная стихия в эпопее выражает постепенный ростнародного самосознания: сказочные мотивы «Пролога» сменяются былиннымэпосом, потом лирическими народными песнями в «Крестьянке», наконец,песнями Гриши Добросклонова в «Пире — на весь мир», стремящимисястать народными и уже частично принятыми и понятыми народом. Мужики прислушиваютсяк его песням, иногда согласно кивают головами, но последнюю песню«Русь» он еще не спел им. А потому и финал поэмы открыт в будущее, неразрешен:  
Бытьбы нашим странникам под родною крышею,  
Еслиб знать могли они, что творилось с Гришею.  
Ностранники не услышали песни «Русь», а значит, еще и не поняли, в чемзаключается «воплощение счастия народного». Выходит, Некрасов недопел свою песню не только потому, что смерть помешала. Песни его не допела вте годы сама  народная жизнь. Более ста лет прошло с тех пор, а песня, начатаявеликим поэтом о русском крестьянине, все еще допевается. В «Пире» лишьнамечен проблеск грядущего счастья, о котором мечтает поэт, сознающий, скольмного дорог впереди до его реального воплощения. «Незаконченность»«Кому на Руси жить хорошо» принципиальна и художественно значительна какпризнак народной эпопеи.  
«Комуна Руси жить хорошо» и в целом, и в каждой из своих частей напоминает крестьянскуюмирскую сходку, которая являлась наиболее полным выражением демократическогонародного самоуправления. На такой сходке жители одной или нескольких деревеньрешали все вопросы совместной, мирской жизни. Сходка не имела ничего общего ссовременным собранием. На ней отсутствовал председатель, ведущий ходобсуждения. Каждый общинник по желанию вступал в разговор или перепалку,отстаивая свою точку зрения. Вместо голосования действовал принцип общего согласия.Недовольные переубеждались или отступали, и в ходе обсуждения вызревал«мирской приговор». Если общего согласия не получалось, сходкапереносилась на следующий день. Постепенно, в ходе жарких споров вызревалоединодушное мнение, искалось и находилось согласие.  
Всяпоэма-эпопея Некрасова — это разгорающийся, постепенно набирающий силу мирскойсход. Он достигает своей вершины в заключительном «Пире — на весь мир».Однако общего «мирского приговора» все-таки не происходит. Намечаютсялишь пути к нему, многие первоначальные препятствия устранены, по многимпунктам обозначилось движение к общему согласию. Но итога нет, жизнь не остановлена,сходки не прекращены, эпопея открыта в будущее. Для Некрасова здесь важен сам процесс,важно, что крестьянство не только задумалось о смысле жизни, но и отправилось втрудный и долгий путь правдоискательства. Попробуем поближе присмотреться кнему, двигаясь от «Пролога. Части первой» к «Крестьянке»,«Последышу» и «Пиру — на весь мир».  
Первоначальныепредставления странников о счастье. В «Прологе» о встрече семимужиков повествуется как о большом эпическом событии:  
Вкаком году — рассчитывай,  
Вкакой земле — угадывай.  
Настолбовой дороженьке  
Сошлисьсемь мужиков…  
 Таксходились былинные и сказочные герои на битву или на почестен пир. Эпический размахприобретает в поэме время и пространство: действие выносится на всю Русь.«Подтянутая губерния», «Терпигорев уезд»,«Пустопорожняя волость», деревни «Заплатова», «Дырявина»,«Разутова», «Знобишина», «Горелова»,«Неелова», «Неурожайка» могут быть отнесены к любой изроссийских губерний, уездов, волостей и деревень. Схвачена общая приметапореформенного разорения. Сам вопрос, взволновавший мужиков, касается всейРоссии — крестьянской, дворянской, купеческой. Потому и ссора, возникшая между ними,-не рядовое событие, а великий спор. В душе каждого хлебороба, со своей«частной» судьбой, со своими житейскими целями, пробудился интерес,касающийся всех, всего народного мира. И потому перед нами уже не обыкновенныемужики со своей индивидуальной судьбой, а радетели за весь крестьянский мир, правдоискатели.Цифра семь в фольклоре является магической. Семь странников — образ большого эпическогомасштаба. Сказочный колорит «Пролога» поднимает повествование над житейскимибуднями, над крестьянским бытом и придает действию эпическую всеобщность. В тоже время события отнесены к пореформенной эпохе. Конкретная примета мужиков — «временнообязанные» — указывает на реальное положение «освобожденного»крестьянства, вынужденного временно, вплоть до полного выкупа своего земельногонадела, трудиться на господ, исполнять те же самые повинности, какиесуществовали и при крепостном праве.  
Сказочнаяатмосфера в «Прологе» многозначна. Придавая событиям всенародноезвучание, она превращается еще и в удобный для поэта прием характеристики народногосамосознания. Заметим, что Некрасов играючи обходится со сказкой. Вообще его обращениес фольклором более свободно и раскованно по сравнению с поэмами«Коробейники» и «Мороз, Красный нос». Да и к народу онотносится иначе, часто подшучивает над мужиками, подзадоривает читателей,парадоксально заостряет народный взгляд на вещи, подсмеивается над ограниченностьюкрестьянского миросозерцания. Интонационный строй повествования в «Кому наРуси жить хорошо» очень гибок и богат: тут и добродушная авторская улыбка,и снисхождение, и легкая ирония, и горькая шутка, и лирическое сожаление, и скорбь,и раздумье, и призыв. Интонационно-стилистическая многозвучность повествованияпо-своему отражает новую фазу народной жизни. Перед нами пореформенноекрестьянство,  порвавшее с неподвижным патриархальным существованием, с вековойжитейской и духовной оседлостью. Это уже бродячая Русь с проснувшимсясамосознанием, шумная, разноголосая, колючая и неуступчивая, склонная к ссорами спорам. И автор не стоит от нее в стороне, а превращается в равноправногоучастника ее жизни. Он то поднимается над спорщиками, то проникаетсясочувствием к одной из спорящих сторон, то умиляется, то возмущается. Как Русьживет в спорах, в поисках истины, так и автор пребывает в напряженном диалоге снею.  
Сказочныймир «Пролога» окрашен легкой авторской иронией: он характеризует еще невысокий уровень крестьянского сознания, стихийного, смутного, с трудомпробивающегося к всеобщим вопросам. Мысль народная еще не обрела в«Прологе» независимого существования, она еще слита с природой ивыражается в действиях, в поступках, в драках между мужиками.  
Идут,как будто гонятся  
Заними волки серые,  
Чтодале — то скорей.  
.…  
Наверноб, ночку целую  
Такшли — куда, не ведая…  
Мужикиживут и действуют, как в сказке: «Поди туда, не знаю куда, принеси то, незнаю что». И «баба встречная», «корявая Дурандиха», наглазах у мужиков превращается в хохочущую, над ними ведьму. А Пахом долго умомраскидывает по поводу того, что с ними случилось, пока не приходит к выводу,что леший «шутку славную» над ними подшутил.  
Впоэме возникает комическое сравнение спора мужиков с боем быков в крестьянскомстаде. По законам эпоса, оно развертывается, как в гоголевских «Мертвых душах»,но обретает еще и самостоятельный смысл. Корова с колокольчиком, отбившаяся отстада, пришла к костру, уставила глаза на мужиков,  
Шальныхречей послушала  
Иначала, сердечная.  
Мычать,мычать, мычать!  
Стихийноймощи и ограниченности спора вторит переполох в природе, которая, как в сказке, тожеучаствует в лихой  мужицкой перебранке-потасовке. На спорящих странников слетаютсяпосмотреть семь филинов, с семи больших дерев «хохочут полуночники».  
Иворон, птица умная,  
Приспел,сидит на дереве  
Усамого костра,  
Сидитда черту молится,  
Чтобдо смерти ухлопали  
Которого-нибудь! 
Переполохнарастает, ширится, охватывает весь лес:  
Проснулосьэхо гулкое,  
Пошлогулять-погуливать,  
Пошлокричать-покрикивать,  
Какбудто подзадоривать  
Упрямыхмужиков.  
Сиронией относится поэт и к самой сути спора. Мужики еще не понимают, что вопрос,кто счастливее — поп, помещик, купец, чиновник или царь — обнаруживаетограниченность их представлений о счастье, которые сводятся к материальной обеспеченности.Встреча с попом в первой главе первой части поэмы наглядно проясняет, чтосвоего, крестьянского понимания счастья у мужиков нет. Не случайно формулусчастья провозглашает поп, а крестьяне пассивно с ним соглашаются:  
«Вчем счастие, по-вашему?  
Покой,богатство, честь —  
Нетак ли, други милые?»  
Онисказали: «Так»…  
Рассказпопа заставляет мужиков над многим призадуматься. Расхожая,иронически-снисходительная народная оценка духовенства обнаруживает своюповерхностность и неполноту. По законам эпического повествования поэт доверчивоотдается рассказу попа о жизни всего духовного сословия, он не торопится сразвитием действия, давая возможность попу выговорить все, что лежит у него надуше. За этой доверчивостью и отзывчивостью скрывается и сам народ, наивно-простодушный,всепринимающий и многое понимающий своей сердобольной душой. За жизнью попаоткрывается жизнь России в ее прошлом и настоящем, в разных  ее сословиях.Здесь и драматические перемены в дворянских судьбах: уходит в прошлое старая,патриархальная дворянская Русь, жившая оседло, в нравах и привычках близкая к народу.Пореформенное разорение разрушило вековые устои дворянской жизни, уничтожило старуюпривязанность к родовому деревенскому гнезду. Рассеялись дворяне по белу свету,усвоили новые привычки, далекие от русских нравственных традиций и преданий. Врассказе попа развертывается перед глазами смекалистых мужиков «цепь великая»,в которой все звенья прочно связаны: тронешь одно — отзовется в другом. Драма русскогодворянства порождает драму в жизни духовного сословия. В той же мере эту драму усугубляети всероссийское пореформенное оскудение мужика:  
Деревнинаши бедные,  
Ав них крестьяне хворые  
Даженщины печальницы,  
Кормилицы,поилицы,  
Рабыни,богомолицы  
Итруженицы вечные,  
Господьприбавь им сил!  
Неможет быть счастливо духовенство, когда несчастлив народ, его поилец и кормилец.И дело тут не только в материальной зависимости. Несчастья мужика приносят глубокиенравственные страдания чутким людям из духовенства: «С таких трудов копейкамиживиться тяжело!» Выходит, напрасно противопоставляли мужики «счастливые»верхи «несчастливым» низам. Верхи оказываются несчастливымипо-своему: кризис, переживаемый народом, коснулся всех сословий русскогообщества. И вот мужики в финале главы «Поп» так отделывают Луку:  
— Что, взял? башка упрямая!  
Дубинадеревенская!  
Тудаже лезет в спор!  
«Дворянеколокольные —  
Попыживут по-княжески».  
.…  
Ну,вот тебе хваленое  
Поповскоежитье!  
Но,в сущности, так можно было бы отделать не только Луку, но и каждого из семимужиков, и всех их вместе. За  бранью мужицкой здесь снова следует тень автора,который подсмеивается над ограниченностью первоначальных представлений народа осчастье. И не случайно, что после встречи с попом характер поведения и образ мыслистранников существенно изменяются. Они становятся все более активными в диалоге,все более энергично вмешиваются в жизнь. Да и внимание странников все болеевластно начинает захватывать не мир господ, а народная жизнь.  
Перелом в направлении поисков
В«Сельской ярмонке» странники приглядываются к народной толпе,являющейся главным действующим лицом. Поэт любуется вместе с ними хмельным,горластым, праздничным народным морем. Этот праздничный разгул народной души открываетсяяркой картиной купания богатырского коня. Черты богатырства подмечаются Некрасовыми в собирательном образе «сельской ярмонки». Широка, многолика, стоголосаи безбрежна крестьянская душа. В ней нет середины и меры, в ней все на пределе:если уж радость — так безудержная, если покаяние — так безутешное, если пьянство- так бесшабашное. Поэт не скрывает здесь и ограниченность крестьянского сознания,находящегося в плену жестоких суеверий, и убогость эстетических вкусов народа:торговцы выбирают на потребу мужиков изображение сановника «за брюхо сбочку винную и за семнадцать звезд». Порой Некрасов не выдерживает,вмешивается в повествование, произносит обращенный к читателю монолог:  
Эх!эх! придет ли времечко,  
Когда(приди, желанное!..)  
Дадутпонять крестьянину,  
Чторозь портрет портретику,  
Чтокнига книге розь?  
Когдамужик не Блюхера  
Ине милорда глупого —  
Белинскогои Гоголя  
Сбазара понесет?  
Ноздесь же рядом поэт восхищается народной отзывчивостью на чужую беду в эпизоде спропившимся Вавилушкой, народной чуткостью к бескорыстной доброте ПавлушиВеретенникова, выручившего деньгами беспутного мужика:  
Затокрестьяне прочие  
Такбыли разутешены,  
Такрады, словно каждого  
Онподарил рублем!  
 В«Сельской ярмонке» раскрывается не только душевная щедрость, но иприродная одаренность народного характера. Как смотрят мужики комедию,разыгрываемую в балагане Петрушкой? Они не пассивные зрители, а живые участникитеатрального действа. Они «хохочут, утешаются и часто в речь Петрушкину вставляютслово меткое, какого не придумаешь, хоть проглоти перо!».  
Пустьнародный вкус размашист и не лишен безобразия, пусть народные верования подчастемны и не лишены изуверства,- но во всем, и в красоте, и в безобразии, народ нежалок и не мелочен, а крупен и значителен, щедр и широк:  
Неветры веют буйные,  
Немать-земля колышется —  
Шумит,поет, ругается,  
Качается,валяется,  
Деретсяи целуется  
Упраздника народ!  
Крестьянампоказалося,  
Каквышли на пригорочек,  
Чтовсе село шатается,  
Чтодаже церковь старую  
Свысокой колокольнею  
Шатнулораз-другой!  
ЯкимНагой. В третьей главе «Пьяная ночь» праздничный пир достигаеткульминации. Атмосфера бесшабашного горласто-праздничного разгула постепенностановится драматически напряженной, взрывоопасной. То тут, то там вспыхиваютссоры:  
Дорогастоголосая  
Гудит!Что море синее,  
Смолкает,подымается  
Народнаямолва.  
Ожидаетсягрозовое разрешение, разрядка. И вот в финале «Пьяной ночи» этопроисходит. Самим движением народного мира подготовлено появление из егоглубины сильного крестьянского характера, Якима Нагого. Он предстает передчитателем как сын матери — сырой земли, как символ трудовых основ крестьянскойжизни: «у глаз, у рта излучины, как трещины на высохшей земле»,«шея бурая, как пласт, сохой отрезанный», «рука — корадревесная, а волосы — песок». Яким уже не поддакивает барину, Павлуше Вере-тенникову.Он мужик бывалый, в прошлом занимавшийся отхожим промыслом, поживший в городах.У него есть свое, крестьянское представление о сути народной жизни, свое,крестьянское чувство чести и собственного достоинства. В ответ на упрекВеретенникова в народном пьянстве Яким гордо и дерзко обрывает барина:  
Постой,башка порожняя!  
Шальныхвестей, бессовестных  
Пронас не разноси!  
Отстаиваятрудом завоеванное чувство крестьянской гордости, Яким видит общественнуюнесправедливость по отношению к народу:  
Работаешьодин,  
Ачуть работа кончена,  
Гляди,стоят три дольщика:  
Бог,царь и господин!  
Ноза этими словами стоит и крестьянское сознание значительности труда хлеборобакак первоосновы и источника жизни всех сословий русского общества. Наконец, вустах Якима о народной душе звучит и грозное предупреждение:  
Укаждого крестьянина  
Душачто туча черная —  
Гневна,грозна — и надо бы  
Громамгреметь оттудова,  
Кровавымлить дождям.  
Пока- все вином кончается, но Яким неспроста предупреждает, что «придет беда великая,как перестанем пить», что парни и молодушки «удаль молодецкую про случайсберегли». И народный мир отзывается на предостережения Якима удалой исогласной песней:  
Притихлався дороженька,  
Одната песня складная  
Широко,вольно катится,  
Какрожь под ветром стелется,  
Посердцу по крестьянскому  
Идетогнем-тоской!..  
Такс появлением Якима Нагого уточняется провозгла-шенное попом понятие«честь». Оказывается, что честь чести рознь. Одно представление очести крестьянское и другое — дворянское. Наконец, с Якимом Нагим случаетсяистория, которая впервые ставит под сомнение собственнический, денежныйкритерий счастья. Во время пожара Яким бросается в избу спасать любимые имкартиночки, а жена его — иконы. И только потом крестьянская семья вспоминает обогатстве, скопленном в течение всей многотрудной жизни. Сгорел дом — «слились в комок целковики»:  
«Ой,брат Яким! недешево  
Картинкиобошлись!  
Затои в избу новую  
Повесилих небось?» —  
«Повесил- есть и новые»,-  
СказалЯким — и смолк.  
Картиночкида иконы оказались дороже целковых, хлеб духовный — выше хлеба земного.  
Ермил Гирин
Начинаяс главы «Счастливые» в направлении поисков счастливого человека намечаетсяповорот. По собственной инициативе к странникам начинают подходить«счастливцы» из низов. У большинства из них велик соблазн хлебнуть винабесплатного. Но сам факт их появления знаменателен в эпопее. Внимание семи странниковвсе более и более захватывает многоголосая народная Русь. Звучатрассказы-исповеди дворовых людей, лиц духовного звания, солдат, каменотесов,охотников. Все мужицкое царство вовлекается в диалог, в спор о счастии.Конечно, «счастливцы» эти таковы, что странники, увидев опустевшее ведро,с горькой иронией восклицают:  
Эй,счастие мужицкое!  
Дырявоес заплатами,  
Горбатоес мозолями,  
Проваливайдомой!  
Нов финале главы звучит рассказ о счастливом человеке, подвигающий действие эпопеивперед, знаменующий более высокий уровень народных представлений о счастье.Ермил — «не князь, не граф сиятельный, а просто он — мужик!». Но посвоему характеру и по влиянию на крестьянскую жизнь он посильнее ипоавторитетнее любого. Сила его заключается в доверии народного мира и в опореЕрмила Гирина на этот мир. Поэтизируется богатырство народа,  когда он действуетсообща. Рассказ о Ермиле начинается с описания тяжбы героя с купцомАлтынниковым из-за сиротской мельницы. Когда в конце торга «вышло делодрянь» — с Ермилом денег не было,- он обратился к народу за поддержкой:  
Ичудо сотворилося —  
Навсей базарной площади  
Укаждого крестьянина,  
Какветром, полу левую  
Заворотиловдруг!  
Этопервый случай в поэме, когда народный мир одним порывом, одним единодушнымусилием одерживает победу над неправдою:  
Хитры,сильны подьячие,  
Амир их посильней,  
Богаткупец Алтынников,  
Авсе не устоять ему  
Противмирской казны…  
ПодобноЯкиму, Ермил наделен острым чувством христианской совестливости и чести. Лишьоднажды он оступился: выгородил «из рекрутчины меньшого братаМитрия». Но этот поступок стоил праведнику жестоких мучений и завершилсявсенародным покаянием, еще более укрепившим его авторитет. Совестливость Ермилане исключительна: она является выражением наиболее характерных особенностейкрестьянского мира в целом. Вспомним, как Ермил рассчитывался с мужиками замирской их долг, собранный на базарной площади:  
Рубльлишний, чей — Бог ведает!  
Осталсяу него.  
Весьдень с мошной раскрытою  
ХодилЕрмил, допытывал,  
Чейрубль? да не нашел.  
Всейжизнью своей Ермил опровергает первоначальные представления странников о сутичеловеческого счастья. Казалось бы, он имеет «все, что надобно длясчастья: и спокойствие, и деньги, и почет». Но в критическую минуту жизниЕрмил этим «счастьем» жертвует ради правды народной и попадает вострог.  
Странники и помещик
Постепеннов сознании крестьянства рождается идеал подвижника, борца за народные интересы.В пятой главе первой части «Помещик» странники относятся к господамуже с явной иронией. Хотя помещик и выставляет себя перед мужиками их защитникоми благодетелем, странники ему не верят и над ним посмеиваются. Они уже понимают,что дворянская «честь» не многого стоит:  
«Извольте:слово честное,  
Дворянскоедаю!»  
— Нет, ты нам не дворянское,  
Дайслово христианское!  
Дворянскоес побранкою,  
Столчком да с зуботычиной,  
Тонепригодно нам!  
Странникизаговорили с барином так же дерзко и раскованно, как и Яким Нагой. Но даже неэто более всего, удивляет Оболта-Оболдуева, помещика, знающего мужика лучшевсех других сословий русского общества. Его приводит в изумление, что бывшие крепостныевзвалили на себя бремя исторического вопроса «кому на Руси житьхорошо?». Это так неожиданно для барина, что он, как лекарь, руку каждомуиз мужиков пощупал: уж не больны ли они. Почему? Да потому, что вчерашние«рабы» взялись за решение проблем, которые издревле считались дворянскойпривилегией. В заботах о судьбе Отечества видело дворянство русское свое историческоепредназначение и после отмены крепостного права. А тут вдруг эту единственнуюмиссию, оправдывающую его существование, у дворянства перехватили мужики! Вотпочему,  
Нахохотавшисьдосыта,  
Помещикне без горечи  
Сказал:«Наденьте шапочки,  
Садитесь,господа!»  
Зажелчной иронией Оболта-Оболдуева скрывается горькая для него жизненная правда:судьба помещичья теперь оказывается зависимой от этих мужиков, ставшихгражданами России. «И мне присесть позволите?» — обращается вчерашнийгосподин с вопросом к своим «рабам».  
Глава«Помещик» в отличие от главы «Поп» внутренне драматична.Исповедь Гаврилы Афанасьевича, глубоко ли-рическая, многоплановая и субъективночестная, все время корректируется ироническими репликами мужиков, снижающими еевозвышенный пафос. Монолог помещика Некрасов выдерживает от начала до конца втрадициях эпопеи: речь идет не столько об индивидуальном характереОболта-Оболдуева, сколько о дворянском сословии вообще. Поэтому рассказпомещика включает в себя не только «удар искросыпительный», но ипоэзию старых дворянских усадеб с их русским хлебосольством, с общими длядворян и мужиков утехами, и тысячелетнюю историю дворянства, и серьезныераздумья над современным состоянием русской жизни, в чем-то близкие авторским:  
Навсей тебе, Русь-матушка,  
Какклейма на преступнике,  
Какна коне тавро,  
Дваслова нацарапаны:  
«Навыноси распивочно».  
Какзамечает современный исследователь эпопеи Некрасова Н. Н. Скатов, «такойемкий образ вряд ли можно было бы найти в романе, повести или драме. Это образэпический, который тоже представляет своеобразную энциклопедию помещичьего сословия,но включенный именно в народную поэму, оцененный народным умом. Потому-то весь рассказпомещика спроецирован на крестьянское восприятие и постоянно корректируется им.Мужики здесь не пассивные слушатели. Они расставляют акценты, вмешиваясь впомещичью речь редко, да метко. Недаром рассказ помещика и всю эту последнюю главупервой части завершает мужицкое слово, мужицкий приговор:  
Порваласьцепь великая,  
Порвалась- расскочилася:  
Однимконцом по барину,  
Другимпо мужику!..  
Каки в случае с попом, повествование помещика и о помещике не есть простоеобличение. Оно также об общем, катастрофическом, всех захватившем кризисе. И отом, что народ есть в этом положении сила единственно здоровая, умная,красивая, условие развития страны и обновления жизни. Потому-то в последующихчастях поэмы Некрасов оставляет намеченную сюжетную схему (поп, помещик,купец...) и художественно исследует то, что и составляет суть и  условиеэпического произведения, народной поэмы — жизнь и поэзию народа в ихнеисчерпаемости».  
МатренаТимофеевна. «Крестьянка» подхватывает и продолжает тему дворянского оскудения.Странники попадают в разоряющуюся усадьбу: «помещик за границею, а управительпри смерти». Толпа отпущенных на волю, но совершенно не приспособленных к трудудворовых растаскивает потихоньку господское добро. На фоне вопиющей разрухи, развалаи бесхозяйственности трудовая крестьянская Русь воспринимается как могучая созидательнаяи жизнеутверждающая стихия:  
Легковздохнули странники:  
Импосле дворни ноющей  
Красивапоказалася  
Здоровая,поющая  
Толпажнецов и жниц…  
Вцентре этой толпы, воплощая в себе лучшие качества русского женского характера,предстает перед странниками Матрена Тимофеевна:  
Осанистаяженщина,  
Широкаяи плотная,  
Леттридцати осьми.  
Красива;волос с проседью,  
Глазабольшие, строгие,  
Ресницыбогатейшие,  
Суроваи смугла.  
Наней рубаха белая,  
Дасарафан коротенький,  
Дасерп через плечо.  
Воссоздаетсятип «величавой славянки», крестьянки среднерусской полосы, наделенныйсдержанной и строгой красотой, исполненный чувства собственного достоинства.Этот тип крестьянки не был повсеместным. История жизни Матрены Тимофеевныподтверждает, что он формировался в условиях отхожего промысла, в краю, гдебольшая часть мужского населения уходила в города. На плечи крестьянки ложиласьне только вся тяжесть крестьянского труда, но и вся мера ответственности за судьбусемьи, за воспитание детей. Суровые условия оттачивали особый женский характер,гордый и независимый, привыкший везде и во всем полагаться на свои собственныесилы.  
 РассказМатрены Тимофеевны о своей жизни строится по общим для народной эпопеи законамэпического повествования. «Крестьянка»,- замечает Н. Н. Скатов,- единственнаячасть, вся написанная от первого лица. Однако это рассказ отнюдь не только о еечастной доле. Голос Матрены Тимофеевны — это голос самого народа. Потому-то оначаще поет, чем рассказывает, и поет песни, не изобретенные для нее Некрасовым.«Крестьянка» — самая фольклорная часть поэмы, она почти сплошьпостроена на народно-поэтических образах и мотивах.  
Ужепервая глава «До замужества» — не просто повествование, а как бысовершающийся на наших глазах традиционный обряд крестьянского сватовства.Свадебные причеты и заплачки «По избам снаряжаются», «Спасибо жаркойбаенке», «Велел родимый батюшка» и другие основаны на подлиннонародных. Таким образом, рассказывая о своем замужестве, Матрена Тимофеевнарассказывает о замужестве любой крестьянки, обо всем их великом множестве.  
Втораяже глава прямо названа «Песни». И песни, которые здесь поются,опять-таки песни общенародные. Личная судьба некрасовской героини все времярасширяется до пределов общерусских, не переставая в то же время быть еесобственной судьбой. Ее характер, вырастая из общенародного, совсем в нем неуничтожается, ее личность, тесно связанная с массой, не растворяется в ней.  
МатренаТимофеевна, добившись освобождения мужа, не оказалась солдаткой, но ее горькие раздумьяв ночь после известия о предстоящем рекрутстве мужа позволили Некрасову«прибавить о положении солдатки».  
Действительно,образ Матрены Тимофеевны создан так, что она как бы все испытала и побывала вовсех состояниях, в каких могла побывать русская женщина".  
Такдостигает Некрасов укрупнения эпического характера, добиваясь, чтобы сквозьиндивидуальное просвечивали общерусские его черты. В эпопее существуют сложныевнутренние связи между отдельными частями и главами: то, что лишь намечено в однойиз них, часто развертывается в другой. В начале «Крестьянки» раскрываетсязаявленная в «Помещике» тема дворянского оскудения. Обозначенный в монологепопа рассказ о том, «какой ценой поповичем священство покупается», подхватываетсяв описании детских и юношеских лет Григория Добросклонова в «Пире — навесь мир».  
Савелий, богатырь святорусский
Отглавы к главе  нарастает в поэме мотив народного богатырства, пока не разрешаетсяв «Крестьянке» рассказом о Савелии, богатыре святорусском, костромскомкрестьянине, выросшем в глухом лесном краю у Кореги-реки. Название «корежскийкрай» привлекало Некрасова как символ трудовой выносливости и неизбывнойфизической силы народа-богатыря: «корежить», «гнуть»,«ломать». Даже внешний вид Савелия олицетворяет могучую леснуюстихию, обладающую громадной силой сопротивления всякому насилию, всякомудавлению извне:  
Сбольшущей сивой гривою,  
Чай,двадцать лет не стриженной,  
Сбольшущей бородой,  
Дедна медведя смахивал,  
Особеннокак из лесу,  
Согнувшись,выходил.  
Этотмужик-богатырь, когда лопнуло терпение корежских мужиков, долго сносивших самодурствонемца-управляющего, произнес свое бунтарское слово «Наддай!»:«Под слово люди русские работают дружней». Столкнув ненавистногоФогеля в яму, мужики-землекопы так «наддали», что в секунду сровнялияму с землей.  
Савелий- первый в поэме стихийный народный бунтарь со своей крестьянской философией: «Недотерпеть- пропасть, перетерпеть — пропасть». Он познал и острог в Буй-городе, и сибирскуюкаторгу. Однако ничто не сломило свободолюбивого духа, и когда его называют«клейменым, каторжным», он отвечает весело: «Клейменый, да нераб!..» В самом терпении народном Савелий видит воплощение несломленных изреющих крестьянских сил:  
Цепямируки кручены,  
Железомноги кованы,  
Спина…леса дремучие  
Прошлипо ней — сломалися.  
Агрудь? Илья-пророк  
Поней гремит-катается  
Наколеснице огненной…  
Всетерпит богатырь!  
Ногрозная сила Савелия не лишена противоречий. Не случайно и сравнивается он со Святогором- самым сильным, но и самым неподвижным богатырем былинного эпоса. Савелий и в размышленияхсвоих такой же богатырь-туго-дум. Он не спешит с однозначными выводами поповоду грядущей крестьянской судьбы:  
Незнаю, не придумаю,  
Чтобудет? Богу ведомо!  
Естьв его раздумье и мрачные пророчества. Не случайно Матрена Тимофеевна в ответ нарассуждения Савелия о богатырстве замечает иронически:  
Тышутишь шутки, дедушка!  
… Такого-то 
Богатырямогучего,  
Чай,мыши заедят!  
МатренаТимофеевна имеет право на такую шутку; по мужеству и жизнестойкости она ровняСавелию-богатырю. Но есть в ее характере и явное преимущество. В отличие отСавелия она не терпит: она действует, ищет и находит выходы из самыхдраматических ситуаций и с гордостью говорит о себе:  
Япотупленную голову,  
Сердцегневное ношу!..  
Такпостепенно, по мере смены событий и героев, в поэме складывается обобщенныйобраз иного счастливца. Таким счастливцем оказывается борец за народныеинтересы. В движении и развитии находится у Некрасова и массовый, собирательныйобраз народного мира.  
Народный мир в движении
В«Последыше» мужики деревни Большие Вахлаки разыгрывают после реформы «камедь»подчинения выжившему из ума князю Утятину, соблазнившись посулами егонаследников-сыновей. Некрасов создает сатирический образ техполукрепостнических отношений, которые установились между помещиками икрестьянами после реформы 1861 года, когда крестьянство на многие десятки летосталось в фактической зависимости от господ. В начале «Последыша»вновь звучит сквозная в эпопее тема народного богатырства:  
«Прокосыширочайшие! —  
СказалПахом Онисимыч.-  
Здесьбогатырь народ!»  
Смеютсябратья Губины:  
  
Давноони заметили  
Высокогокрестьянина  
Сожбаном — на стогу;  
Онпил, а баба с вилами,  
Задравшикверху голову,  
Гляделана него.  
Таксоздается почти скульптурный памятник, олицетворяющий неистощимую силу и мощькрестьянского мира. Но в резком контрасте с этим мажорным вступлением оказываетсяповедение мужиков, играющих шутовскую роль добровольных рабов перед напоминающимЛихо Одноглазое, выморочным князем Утятиным.  
Вначалеэта «камедь», эта фальшивая игра в покорность вызывает улыбкучитателя. Тут есть и артисты вроде мнимого бурмистра Клима Лавина, с каким-тоупоением входящего в назначенную ему миром роль:  
«Отцы!»- сказал Клим Яковлич  
Скаким-то визгом в голосе,  
Какбудто вся утроба в нем  
Примысли о помещиках  
Заликовалавдруг…  
Ночем долее продолжается игра, тем чаще в ней проскальзывают черты правдоподобия.Возникает сомнение: игра ли это? Уж слишком похожа она на правду. Сомнениеподтверждается не только словами Пахома: «не только над помещиком, привычканад крестьянином сильна»,- но и реальными поступками вахлаков. Вот мужики идутпосмотреть на комедию, которая будет разыграна с приездом князя Утятина, новстают «почтительно поодаль от господ». Вот Клим входит в раж ипроизносит очередную верноподданническую речь, но у дворового вместо смеха «слезыкатятся по старому лицу». А рядом с этими непроизвольными проявлениями холопствавстает холопство Ипата уже по призванию и убеждению. Да и самый главный шутКлим Лавин в минуту откровения говорит:  
Эх,Влас Ильич! где враки-то?  
Нев их руках мы, что ль?..  
Временамикомедия превращается в жестокую, трагическую игру, убийственно действуя на АгапаПетрова — человека с проснувшимся и еще не окрепшим чувством собственного достоинства. И если сперва вахлакам кажется, что они потешаются над помещиком,то вскоре выясняется, что в действительности они унижают самих себя. Неспростаговорит мудрый Влас разыгравшемуся шуту Климке Лавину:  
Бахвалься!А давно ли мы,  
Немы одни — вся вотчина…  
(Да…все крестьянство русское!)  
Нев шутку, не за денежки.  
Нетри-четыре месяца,  
Ацелый век… Да что уж тут!  
Кудауж нам бахвалиться,  
НедаромВахлаки!  
Противмужиков оборачивается их наивная вера в сыновей князя Утятина, «гвардейцевчерноусых», посуливших за вахлацкую комедию поемные луга. Умирает«последыш»,  
Аза луга поемные  
Наследникис крестьянами  
Тягаютсядоднесь…  
Внешне«Пир — на весь мир» является продолжением «Последыша»: вахлакипосле смерти князя Утятина справляют «поминки по крепям». Но посуществу в «Пире» изображается принципиально иное состояние мира. Этоуже проснувшаяся и разом заговорившая народная Русь. В праздничный пирдуховного пробуждения вовлекаются новые и новые герои: весь народ поет песниосвобождения, вершит суд над прошлым, оценивает настоящее и начинает задумыватьсяо будущем. Далеко не однозначны эти песни на всенародной сходке. Иногда ониконтрастны по отношению друг к другу, как, например, рассказ «Про холопапримерного — Якова верного» и легенда «О двух великихгрешниках». Яков мстит барину за все издевательства по-холопски, совершаясамоубийство у него на глазах. Разбойник Кудеяр в праведном гневе убиваетнародного врага пана Глуховского. Причем после этого убийства рухнуло громадноедерево, которое Кудеяр по обету, во имя искупления грехов, начал подтачиватьножом. И трудиться бы ему до скончания века, если бы вонзившийся в сердце пана Глуховскогонож не сбросил с разбойника вместе с упавшим деревом «бремя грехов».Так высшая народная нравственность, освященная авторитетом религиозной веры,оправдывает праведный гнев против угнетателей и даже насилие над ними.  
Гриша Добросклонов
Икак бы в ответ на этот рост народного самосознания из разноречивого хора крестьянскихголосов, поднимаясь над ними, начинают звучать песни Гриши Добросклонова,русского интеллигента, знающего о том, что счастье народное может бытьдостигнуто лишь в результате всенародной борьбы за «непоротую губернию,непотрошеную волость, избытково село», которые ищут теперь забывшие давноо первоначальной цели путешествия, духовно выросшие странники.  
.…  
Ратьподымается —  
Неисчислимая, 
Силав ней скажется  
Несокрушимая! 
«Последние песни»
Вначале 1875 года Некрасов тяжело заболел. Ни знаменитый венский хирург Бильрот,ни мучительная операция не могли приостановить смертельной болезни — ракспинного мозга. Вести о ней вызвали поток писем, телеграмм, приветствий иадресов со всей России. Общенародная поддержка укрепляла слабеющие с каждым днемфизические и духовные силы поэта. И в мучительной болезни своей, превозмогая боль,он продолжает работать и создает книгу стихов под названием «Последниепесни».  
Приходитвремя подведения итогов. Некрасов понимает, что своим творчеством онпрокладывал новые пути в поэтическом искусстве, необыкновенно расширив сферу поэтического,включив в нее такие явления жизни, которые предшественники и современники считалиуделом «прозы». Он обогатил отзывчивый на чужое несчастье, на чужуюрадость и чужую боль авторский голос поэтической стихией многоголосия, присвоивсебе народную точку зрения на жизнь, создавая произведения, которые народ признавалза свои, которые превращались в знаменитые народные песни, в популярные романсы.Он создал новую лирику любви, новый тип поэтической сатиры. Только он решалсяна недопустимую в прошлом стилистическую дерзость, на смелое сочетаниеэлегических, лирических и сатирических мотивов в пределах одного стихотворения,как в «Размышлениях у парадного подъезда» или «Железнойдороге». Некрасов понимал, как он расширил возможности поэтического языка,включая в лирику сюжетно-повествовательное начало. Именно он, как никто другойиз его современников, творчески освоил русский фольклор: склонность к песеннымритмам и интонациям,  использование параллелизмов, повторов,«тягучих» трехсложных размеров (дактиля и анапеста) с глагольнымирифмами. В «Кому на Руси жить хорошо» он поэтически осмыслилпословицы, поговорки, народную мифологию, но главное — он творчески перерабатывалфольклорные тексты, раскрывая потенциально заложенный в них революционный,освободительный смысл. Необычайно раздвинул Некрасов и стилистический диапазонрусской поэзии, используя разговорную речь, народную фразеологию, диалектизмы,смело включая в произведение разные речевые стили — от бытового до публицистического,от народного просторечия до фольклорно-поэтической лексики, отораторско-патетического до пародийно-сатирического.  
Ноглавный вопрос, который мучил Некрасова на протяжении всей жизни и особенно остров последние дни, заключался не в формальных проблемах «мастерства». Какрусский писатель, он был верен русскому пониманию искусства слова, подмеченномуфранцузским писателем Проспером Мериме в разговоре с Тургеневым: «Вашапоэзия ищет прежде всего правды, а красота потом является сама собою; наши поэты,напротив, идут совершенно противоположной дорогой: они хлопочут прежде всего обэффекте, остроумии, блеске...» Русская дорога ставила перед Некрасовымодин, главный вопрос: насколько его поэзия способна изменить окружающую жизнь иполучить приветный отклик в народе. Мотивы сомнения, разочарования, порою отчаянияи хандры сменяются в «Последних песнях» жизнеутверждающими стихами.Самоотверженной помощницей умирающего Некрасова является Зина (Ф. Н.Викторова), жена поэта, к которой обращены лучшие его помыслы. По-прежнемусохраняется у Некрасова тема материнства. В стихотворении «Баюшки-баю»устами матери Родина обращается к поэту с последней песней утешения:  
Небойся горького забвенья:  
Ужя держу в руке моей  
Венецлюбви, венец прощенья,  
Даркроткой родины твоей…  
Некрасовумер 27 декабря 1877 года (8 января 1878 года по новому стилю) в Петербурге. Наего похоронах возникла стихийная демонстрация. Несколько тысяч человекпровожали его гроб до Новодевичьего кладбища. А на гражданской панихидевспыхнул исторический спор: Достоевский в своей речи осторожно сравнил Некрасовас Пушкиным. Из толпы  революционно настроенной молодежи раздались громкие голоса:«Выше! Выше!» Среди оппонентов Достоевского наиболее энергичным былГ. В. Плеханов, революционер-народник и будущий первый теоретик марксизма вРоссии.  
Вопросыи задания: Почему тема дороги стала основной в поэзии Некрасова? Какие жизненныеобстоятельства сформировали характер ярославско-костромского крестьянина? Что новоговнес Некрасов в любовную лирику? Каковы источники и смысл христианских мотивов втворчестве Некрасова? В чем своеобразие «народных заступников»Некрасова в сравнении с «особенным человеком» Рахметовым и «новымилюдьми» у Чернышевского? Почему «Коробейники» можно назвать «народнойпоэмой»? Как оценивают современную жизнь России герои«Коробейников»? Объясните драматический смысл финала этой поэмы. Какуюроль в сюжете «Коробейников» играет образ Катеринушки? Раскройте своеобразие«Мороза, Красного носа» как поэмы эпической. Какие особенностирусского национального характера дороги Некрасову в этой поэме? Дайте характеристикулирики Некрасова 70-х годов. В чем особенности жанра и композиции «Кому наРуси жить хорошо»? Что нового в народные представления о счастье вносят ЯкимНагой и Ермил Гирин? Почему странники относятся к помещику иронически? Какиехудожественные средства использует Некрасов для изображения богатырства Савелия?Чем отличается от Савелия Матрена Тимофеевна? Как изменяются народные представленияо счастье на протяжении всей поэмы-эпопеи? Что нового внес Некрасов в историюрусской поэзии?  
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта lib.ru/