Министерство образованияи науки РФ
Федеральное агентство пообразованию
ГосударственноеОбразовательное Учреждение Высшего Профессионального Образования
«Тобольскийгосударственный педагогический
институт им. Д.И. Менделеева».
Кафедра русского языка илитературы
Курсовая работа
Тема:
Образ города взападноевропейской романистике: XX век на примере произведений Г. Грасса«Жестяной барабан» и Д. Джойса «Улисс»
Выполнила студентка 42группы
Турнаева Елена Викторовна
Проверил: Косович Д.В.
г. Тобольск 2009 г.
Оглавление
Введение
ГЛАВА I. Автобиографическоеначало произведений Д. Джойса и Г. Грасса
1.1 Образ города вмировой литературе XX века
1.2 Джеймс Джойс и общаякартина мира в произведении «Улисс» – «больной книги больного века»
1.3 Гюнтер Грасс:воплощение противоречий современной эпохи
Выводы по первой главе
ГЛАВА II. Образ города взападноевропейской романистике нобелевских лауреатов: Д. Джойса и Г. Грасса
2.1 «Анатомия города» илиОбраз Дублина в романе Д. Джойса «Улисс»
2.2 Прошлое и настоящееодного города в произведениях Г. Сакса и Г. Грасса
Выводы по второй главе
Заключение
Список использованнойлитературы
Приложение
Введение
Началодвадцатого века, как и любое начало, сопровождалось всевозможными событиями,изменившими мировоззрение человека. Различные учения, научный прогресс, Перваямировая война – все это не могло не сказаться на литературе. Отношения писателяи читателя, хрупкость человеческой жизни, взгляд внутрь себя, своего сознания иподсознания также отразилось на писателях, и в свою очередь сказалось наДжойсе, несмотря на оторванность, отстранение от окружающей действительности,на аполитичность автора.
Если писать историю как историю культуры духа человеческого, то XX век должен получить имя Джойса — Гомера, Данте, Шекспира, Грасса.
Актуальность данной работыобусловлена тем, что образ города в западноевропейской романистике на примерепроизведений Г. Грасса «Жестяной барабан» и Д. Джойса «Улисс» исследованы довольномало. Этим они и представляют собой особый интерес для людей.
Объектомизученияявляются произведения литературы XIX – XX вв.
Предметисследования – образ города.
Цель курсовой работы – сравнитьизображение описания городов в литературных произведениях Г. Грасса «Жестянойбарабан» и Д. Джойса «Улисс».
Для этого нампредстоит решить следующие задачи:
1) Изучитьлитературу по проблеме исследования.
2) Рассмотретьописание городов в произведениях Грасса и Джойса.
3) Выявитьфункции, которые может выполнять образ города в литературном произведении всоответствии с замыслом автора.
4) Проанализироватьописание городов с точки зрения стилистики.
Поставленныезадачи объясняют выбор структуры курсовой работы: в первой главеприводится теоретическая база, связанная с образом города, в том числе какгород представлен в мировой литературе. Вторая глава посвящена собственноисследованию, поиску в произведениях Грасса и Джойса, типологических чертобраза города и сравнении этого образа, его характеристика, объяснение причиних появления в произведении.
Помимо двухглав, курсовая работа состоит из введения, заключения, списка литературы,включающего в себя 32 наименования и 2 приложения.
ГЛАВА I. Автобиографическоеначало произведений Д. Джойса и Г. Грасса
1.1 Образгорода в мировой литературе 20 века
Знаменитыйфилософ и филолог Михаил Бахтин в одном из своих произведений (в тексте “Эпос ироман”) пишет о том, как и герой и рассказчик в романе ближе друг к другу и кчитателю, чем в эпическом жанре. Роман – это жанр, в котором изображеныперсонажи, которых читатель может принимать за таких же, как он сам,действительно живущих лиц, со своими заботами, чувствами и собственнымиотношениями к тому же самому миру, в котором существует читатель. По Бахтину,время и пространство в романе более важны, чем в эпосе, потому что персонажи вромане принадлежат в каком-то смысле к настоящему; эпические персонажи, сдругой стороны, существуют независимо от настоящего времени, и дажепространство, в котором действуют эпические герои, не совсем связано с местомпребывания читателя.
Что касаетсяисследования пространства в обоих жанрах, интересно заметить, что в романе –параллельно с развитием и ростом городов после средних веков, впроцессе, который продолжается и до сегодняшнего дня – города чаше всегостановятся местами, где герои живут и действуют. В эпопее же, приключениягероев происходят вне города, на море, на поле битвы (которое может бытьгородом, как, например, Троя), в замке.
Когда романдостиг своего апогея во второй половине девятнадцатого века, персонажи в самыхпоказательных примерах этой формы (Преступление и наказание, Анна Каренина, романыДиккенса, Генри Джеймса, Машадо де Ассиса, и т. д.) жили в городах, и ихдействия в этих произведениях тесно связываются с окружающим миром, до такойстепени, что невозможно представить себе персонажа, как, например,Раскольникова, живущим в деревне. Раскольников принадлежит к Петербургу – болеечем, Улисс принадлежит к Итаке.
Такжеинтересно, что развитие города в истории означало, что не только один романвключил в себя образ городского пространства, но и другие жанры, как, например,поэзия. В бодлеровском цикле “Les Fleurs du Mal” Париж изображен как место, гделирический герой испытывает всё, что побуждает его к поэтическойчувствительности. Поэтому также невозможно представить себе лирического героя вэтом цикле, не живущим в Париже. Кроме того, город в своём произведенииописывал и Альфред де Виньи в произведении «Париж»
Города,как мы видим, играют очень важную роль в романном искусстве; роман, можно дажесказать, является городским жанром, по существу. Пожалуй, образ города –основная черта романной формы, без которой роман никогда бы не стал тем, что онесть. Роман, в котором нет города, в котором присутствие города не важно –исключение из правила.
1.2Джеймс Джойс и общаякартина мира в произведении «Улисс» — «больной книги больного века»
«Улисс» –божественное творение искусства, он будет жить вечно, вопреки всем ученымничтожествам, пытающимся его превратить в коллекцию символов и мифов.
ВладимирНабоков
Великий ирландский писатель Джеймс Джойс (1882 – 1941) является одним из нобелевских лауреатов в области литературы. Именно он стоит у истоков всей модернистской и постмодернистской литературы. Громкое имя и общемировую славу ему снискал «Улисс» (1914) – уникальный текст, «роман №1» XX века. Это довольно объемная работа (в ней более 260 тысяч слов).
Подобно тому, как Джойс впитал человеческую культуру прошлого, так и культура XX века несет на себе отпечаток его гения. Не подозревая того, мы сегодня говорим, думаем, рефлексируем, фантазируем, мечтаем по Джойсу.
Отпечаток на литературе лауреата, в том числе и на упомянутом произведении, успех в его карьере, отложило воспитание в строгих иезуитских традициях, и учёба не воспринималась им как обременительная обязанность, он искренне любил, понимал и принимал христианскую догматику. Именно иезуитская школа открыла для него мир искусства, именно она воспитала в нем, прежде всего, Художника. Оставив Церковь, Джойс, тем не менее, всю свою жизнь пронес в себе схоластическую систему, заложенную в нем его учителями-иезуитами. Следование этим схемам отразилось и на его творчестве – четкость в построении произведения, склонность к упорядоченности, стремление к доказательствам, все эти моменты, привитые с юных лет, имеют место в трудах автора, в частности в его романе «Улисс», о котором пойдёт речь в данной работе.
Предельно просты и его герой и сюжет – один день из жизни дублинского обывателя; но в нехитрую оболочку вмещен весь космос литературы – фейерверк всех стилей и техник письма, виртуознейший язык, переклички с мириадами великих и безвестных текстов, вторжения древних мифов и творение новых, ирония и скандал, издевательство и игра – и встающий из всего этого новый взгляд на искусство, человека и мир. С момента выхода в свет и по сей день «Улисс» остается вызовом Писателя Читателю.
Джойс вовремя написания своего романа, упомянул о том, что его новая работа будетсвязана с «Одиссеей» Гомера, что с одной стороны явилось определенным рекламнымходом, с другой стороны действительно существует связь с титаном античнойлитературы. Об этом говорит и название «Ulysses», что в переводе означаетОдиссея или дословно «Улисс».
Но всё-таки названиеромана «Улисс» сегодня ассоциируют с Дублином и всё из-за того, что Джойсназвал героя своего романа именем мифологического короля. Если бы это былоиначе, то Улисс ассоциировался с героическими подвигами, а не с городом, гдепроживает этот романный персонаж.
Впервыеанглийская версия романа «Улисс» была опубликована в 1918 – 1920 гг., но затем,с 1920 г. по 1933 г., роман был запрещен судом, удовлетворив судебный иск «блюстителейнравов». Издания Джойса конфисковывались и уничтожались. Лишь в 1933 г. Улисс был разрешен к публикации в США. Но ореолпорнографичности, «записок сумасшедшего», нечитаемости и одновременнограндиозности, масштабности, гениальности присущ роману и по сей день.
Первыйперевод нескольких отрывков из романа был сделан в 1925г. г-ном В. Житомирским. Группа переводчиков подруководством И.А. Кашкина были арестованы в 1937 г., и все погибли. Позднее переводы отрывковромана делались: в 1982г. – г-н А. Ливергант; в 1985г. – г-н И. Померанцев; в1986г. – г-н И. Шамир. Основу нынешней редакции русской версии романа Улиссзаложил г- н В. Хинкис (1930-1981). Завершили (в виде издания этой книги)гигантский многолетний изнурительный труд перевода группа специалистов подруководством г-н С. Хоружий.
В началедвадцатого века произведение Джойса в основном было воспринято публикой крайненегативно, он поражал своей откровенностью, физиологичностью, отсутствиемопределенного сюжета, рассуждениями без купюр на сексуальные темы. Но,наверное, одним из самых непонятных моментов явилось следующее: читатель должентрудиться при чтении этой книги, а не просто получать удовольствие, и здесьопять сказывается иезуитская закваска Джеймса Джойса – роман как молитва,только в трудах, можно найти истинное решение, просветление, ясность.
Несмотря на значительный объём комментариев романа, сделанных С. Хоружий,комментарии не полные. Читатель сам решает для себя, где ему думать, а гдедостаточно того, чтобы сведения остались для него неизвестны.
Ритмпроизведения помогают прочувствовать вспомогательные строительные леса,позволяющие включить тактильные ощущения, обострить зрение, осязание, слух,вкус, обоняние, словом, — все естественные состояния человеческого организма. Вэтой же второй главе Дублин выступае в роли отдельного живого организма, а нетолько и не сколько места действия событий романа. Перенос Джойсом реальногоплана города проводит параллель с кинематографом, во время чтения «Улисса»,благодаря такому подробному перемещению Дублина на бумагу, перед глазамичитателя возникает своеобразный фильм.
Для ДжойсаДублин выступал обязательным литературным персонажем и не просто фоном. Вразрезе представлен временной отрезок, в котором показана жизнь всехдействующих в романе лиц по отдельности именно в этот час.
Джойс следующим образом формулировал свой замысел: «Моимнамерением было написать главу из духовной истории моей страны, и я выбралместом действия этой главы Дублин, потому что этот город представлялся мнецентром паралича. Я пытался представить его жизнь на суд беспристрастногочитателя в четырех аспектах: детство, юность, зрелость, общественная жизнь.Рассказы сгруппированы именно в таком порядке. Я писал эту книгу по большейчасти в стиле предельно неприкрашенном и дотошном, исходя из убеждения, чтотолько самоуверенный и очень дерзновенный художник может позволить себеизменить в своем повествовании (тем более исказить) то, что он видел и слышал».
Стиль Джойсаназывают миметическим, поскольку манера письма подражает предмету описания иособенности стиля повторяют черты предмета, моделируя их в словесном материале.
Герои –жители Дублина постоянно сталкиваются во время своих перемещений по городу.Джойс ни на минуту не теряет их из виду. Они приходят и уходят, встречаются,расстаются, и снова встречаются, как живые части тщательно продуманнойкомпозиции, в некоем медленном танце судьбы. Атмосфера Дублина, его обитателирадуют глаз своим неиссякаемым жизнелюбием.
ЭрудированностьДжойса, несомненно, вызывает глубокое уважение, и только разностороннеподкованный читатель сможет понять большинство загадок, предложенных автором.Однако, сложность «Улисса» на наш взгляд, довольно сильно преувеличена – можноне понять определенную часть головоломок, но получить свою порцию истины изэтого произведения. Сложным здесь является использованный приём «потокасознания» (“stream of concession”), который для читателей довольнонепривычен.
Джойс считал,что “потоксознания – сложный синтетический дискурс, где как-то совмещаются, налагаютсядруг на друга собственно внутренняя речь и вербальный эквивалент зрительногоряда: поток слов, дающий те же впечатления, что поток образов”[1].
Джойса надослушать и чувствовать, как писал К.Юнг: “Тайна «Улисса» открывается не тому,кто, исполненный внимания пройдет путем всех семиста тридцати пяти страниц, нотому, кто сможет на протяжении семиста тридцати пяти дней смотреть на мир и насебя самого глазами «Улисса»”.[2]
Данная главаносит название «Джеймс Джойс и общая картина мира в произведении «Улисс» — «больной книги больного века». Почему же «Улисс» больной роман? Болезнь – всегдастрадание, и только в страданиях можно познать истину, болезнь есть переходлибо к исцелению, либо к смерти. Но в любом случае – это новый путь.
Пройдя весьроман, страдая в какие-то моменты от непонимания, максимально задействовав своймозг для того, чтобы приблизиться к замыслу Джойса, ощущая текст физически,читатель приходит к своеобразному душевному исцелению.
«Улисс»является переходом от внешнего к внутреннему миру человека, это не простоинтеллектуальная, сложная для чтения книга, это связующее звено междусовременными людьми и человеческой историей в целом. Всегда сложно честнопосмотреть на самих себя, тем более просто смотреть и слушать как в «Улиссе».
1.3 ГюнтерГрасс: воплощение противоречий современной эпохи
ГюнтерГрасс — один из наиболее изучаемых авторов XX столетия. Сначала литературоведческийинтерес вызывала, как правило, историко-политическая тематика в его творчестве.
ГюнтерГрасс, немецкий романист и эссеист родился 16 октября 1927 в предместье Данцига(ныне Гданьск, Польша), пережил все превратности судьбы этого города. Внескольких своих романах Грасс на примере судьбы Данцига и его обитателейисследовал ход немецкой истории в 20 в.
Унего была весьма характерная для юноши его возраста биография: в 1944 годупризван в армию, 1945-м – ранен, потом попал в американский плен. «Воспитание моё сводилоськ муштре, которая должна была приобщить меня к идеям и целямнационалсоциализма. Кромеумения убивать с помощью военной техники я выучился двум вещам: узнал, чтотакое страх, и понял, что остался в живых лишь по чистой случайности, — дваурока, которые не забыты до сих пор...». Такова предыстория, многое объясняющая в характереграссовского творчества и в самом формировании его творческой личности.
Еговоспитание, его взгляды на жизнь, — всё это помогло Грассу стать последним в XXстолетии немецким лауреатом Нобелевской премии по литературе. Стал он им 10декабря 1999 года, получив диплом от короля Швеции. Получил свою премиюписатель «за дерзко-мрачные притчи, показывающие забытое лицо Истории». В этойформулировке содержится указание на доминанту поэтики Грасса – гротеск,призванный восстановить вытесняемый из коллективной памяти ужас прошедшейэпохи.
Именногротеск, известный изобразительному искусству и литературе разных эпох,становится в творчестве Гюнтера Грасса, как, в значительной мере, и вообще всовременной культуре, наиболее действенным подходом к художественномуосмыслению «многосложностей» минувшего столетия. Грасс вводит соответствующиепонятия, которые определяют эти два измерения: «расширенная реальность» и «редуцированнаяреальность».
Однойединственной действительности, из которой принято исходить, считает Грасс, несуществует: всегда приходится «сталкиваться с несколькими действительностями –действительностями, исключающими друг друга, действительностями, сокрытымиобыденной картиной мира».
Главнаязадача современного искусства поэтому — «выявить множество действительностей»,а их наслоение и пересечение и есть основное условие для возникновениягротескного мира.
ПерсонажиГрасса, все его художественное пространство представляют собой воплощениепротиворечий современной эпохи. Вариативность «действительностей» сопряжена вего творчестве с еще одним авторским концептом – «амбивалентностью правды».»Амбивалентность»понимается Грассом как противопоставление одной общепринятой картине мирамножества других существующих реальностей. Любое произведение Грасса поэтому –это поиск «другой правды».
Главнымигровым пространством, где разворачивается действие почти всех произведений, исимволом прошлого, которое необходимо вернуть («Я занимаюсь только прошлым, тоесть по большей части также моим прошлым», становится родной город ГрассаДанциг с его предместьями. Несмотря на расширенные модальные границы, фиктивныйДанциг наделен историческим топографическим обликом и вмещает в себя социальнои культурно типизированных жителей (говоря проще, в большинстве персонажей такили иначе можно узнать ближайшее окружение Грасса).
Автобиографичен и роман – «Жестяной барабан» («Die Blechtrommel», 1959). Этот роман сразу же принёс Грассу грубые упреки, брань читателей и критиков, увидевших в нём «осквернителя святынь», «безбожника», «сочинителя порнографических мерзостей, совращающих немецкую молодежь», но очень скоро принес автору и мировую славу, сделав его не только одной из центральных фигур на литературной сцене ФРГ, но и чем-то вроде «диктатора литературной моды», хотя сам он себя никогда таковым не считал, а на причудливую разноголосицу критики, доброжелательной или резко враждебной, реагировал внешне спокойно.
Сейчас, на пороге нового столетия, когда подводятся итоги века уходящего, в том числе в сфере художественной, можно, не боясь пышных слов, назвать «Жестяной барабан» великим произведением мировой литературы XX века.
В «Жестяном барабане» все было ново – и фигура рассказчика, и гротескный взгляд на Германию XX века. Здесь предстают основные этапы его собственного художественного становления, как бы систематизирующего опыт многочисленных, характерных для той эпохи 'перевоплощений': узкий мелкобуржуазный мир предвоенного польско-немецкого Данцига, с привычными ритуалами и политическим оппортунизмом; воспитание в духе умеренного католицизма с его «запахом, радостями зрительного и слухового восприятия, с его языческими элементами»; участие в проведении месс, на которых служились специальные «Молебны о здравии фюрера» и не было молитв о солдатах на фронте и преследуемых; утрата веры; увлечение искусством; первые опусы для юношеского идеологического журнала; мобилизация (1944), ранение, американский плен.
Послевойны Грасс, как это подробно описывается в «Жестяном барабане», перебирается вДюссельдорф, где переживает череду творческих ипостасей: каменотес, скульптор,график, играет в джазе на стиральной доске, увлекается балетом. Многомернаятворческая деятельность писателя всегда основана на его визуальном восприятии.Благодаря своему особому умению наблюдать за эмпирической действительностью,Грасс воплощает феномены бытия с одинаковой образностью как в скульптуре, так ина бумаге – в графике, акварели и литературе.
Более всего в произведении «Жестяной барабан» поразил совершенно непривычной, гениально придуманной фигурой героя — юного Оскара Мацерата, который родился на свет уже с невыносимым отвращением к окружающему миру и с решением никак и никогда не участвовать в делах и делишках этого мира. В три года он перестает расти в знак протеста против неаппетитной жизни взрослых.
И только подаренный матерью дешевенький детский барабан примиряет его с жизнью, позволяя найти в барабанной дроби свое призвание, прибежище, свой особый, не соприкасающийся со взрослыми мир.
Иными словами, он выражает свое миросозерцание не в слове, не в поэзии или живописи, а в форме непрерывного постукивания палочками по гладкой поверхности этого ударного инструмента.
История Германии XX века как соло на барабане и герой, наблюдающий мир со своеобразной дистанции, снизу, «из-под трибун», — вряд ли кто оспорит оригинальность и эстетическую новизну подобной художественной идеи.
Герой произведения – мальчик Оскар. В три года умный не по годам парень решает больше не расти, в знак протеста против того общества, которое его окружает. Намеренно падает с лестницы, получает сотрясение мозга и, действительно, перестает расти. Вместе с этим Оскар приобретает возможность кричать с такой силой, что начинают лопаться стекла. Эта способность частенько помогает ему, особенно в тех случаях, когда у него пытаются отнять жестяной барабан, с которым парень никогда не расстается.
Жестяной барабан мальчика – символ протеста и сопротивления против фашизма. И когда советские солдаты освобождают город и убивают отца Оскара – ярого фашиста, парень решает, что барабан ему уже не нужен. Фашизм сломлен, теперь можно жить, как нормальный человек, теперь можно расти.
Выводы попервой главе
Такимобразом, мы можем сделать небольшой вывод. Во-первых, время и пространство вромане более важны, чем в эпосе, потому что персонажи в романе принадлежат вкаком-то смысле к настоящему; во-вторых, существуют независимо от настоящеговремени.
Города чаше всего становятсяместами, где герои живут и действуют. Образ города использовался во многихпроизведениях. Он играет важную роль в романном искусстве; является городскимжанром, по существу. Наконец, образ города – основная черта романной формы, безкоторой роман никогда бы не стал тем, что он есть. Роман, в котором нет города,в котором присутствие города не важно – исключение из правила.
Автобиографичныоба рассматриваемых нами произведения: «Жестяной барабан» Грасса и «Улисс»Джойса. Но всё же стоит отождествлять поступки героев с жизнью реальныхпрототипов.
Дублин в «Улиссе»- полноправный главный герой. Всего же в романе помимо города три главныхгероя. Весь роман написан так, что скорее представляется документальный фильмили фотография, потому что события здесь взаимосвязаны и написан сам текстдовольно реалистично.
Роман Джойсазвучит как нельзя более своевременно сейчас в начале ХХI века, впрочем, онбудет актуален всегда, поскольку проблемы поднимаемые Джеймсом Джойсом вневремени.
Гюнтер Грасс –оказал заметное влияние не только на духовную жизнь ФРГ и на художественно-эстетическоеразвитие XX века. Его взнос в сокровищницу искусства уходящего столетия труднопереоценить. И главным, самым замечательным его художественным достижением были остается эпический первенец – «Жестяной барабан».
История Германии XX века как соло на барабане. Жестяной барабан мальчика – символ протеста и сопротивления против фашизма. Барабан не нужен парню лишь тогда, когда заканчивается эта страшная война и когда убивают его отца – ярого фашиста.
ГЛАВА II.Образ города в западноевропейской романистике нобелевских лауреатов: Д. Джойсаи Г. Грасса
2.1«Анатомия города» илиОбраз Дублина в романе Д. Джойса «Улисс»
Вромане Улисс «… именно мелкое, малозаметное, как правило, и несет главнуюсмысловую нагрузку!...» – С.Хоружий
Отличительнойчертой творчества Джойса является специфический хронотоп, привязка ксовременному ему городу, к реально существующим жителям, не изменяя названийулиц, не искажая имен. Действие событий в романе протекает в течение одного дня(с 8 утра до 2-х ночи) вгороде Дублине. Это день из жизни дублинского еврея Леопольда Блума и молодогописателя Стивена Дедала. 16 июня 1904 года. Для самого автора эта дата являласьодним из самых значительных событий в его жизни, поскольку именно в этот деньпроизошло его первое свидание с будущей женой Норой Барнакл. Нора стала длядовольно искушенного в женщинах Джойса, единственной, незаменимой спутницей,богиней, женой, любовницей и прототипом Марион Блум – героини его произведения –женщины-самки, женщины-богини, женщины-матери.
Помимо супругиМарион (Молли) Блум «Улисс», состоящий из трёх частей, включает в себя ещё дваглавных героя – это Стивен Дедал (означает «лабиринт» — можно сравнить сДублином – тоже своеобразным лабиринтом) и Леопольд Блум.
Дублин в«Улиссе» по своим топографическим параметрам полностью соответствует картеначала ХХ века. В свою очередь, Дублин по Джойсу – кровеносная система, центрорганизма, а дублинцы – как маленькие кровяные тельца, живущие по его (города)законам. Дублин творит жизнь, он живой организм.И понять это можно,прочитав десятую главу «Блуждающие скалы».
Во времяработы над романом Джойс настолько тщательно изучил и перенёс в книгу схемыгорода, что впечатление от происходящего становится реальным. Возникаетощущение вырванного, вырезанного отрывка из жизни Дублина времен Джойса.Вероятно на его современников такого рода погружение в город не вымышленный, несотворенный фантазией автора, а существующий на самом деле, производило ещеболее сильное впечатление, нежели на нас, потомков. Такой педантичный переносулиц, переулков, мостов, дорог вместе с домами, заведениями и местнымижителями, вероятно, преследовал следующие цели:
— показатьгород как своеобразный живой организм, воздействующий на жителей;
— рассмотретьДублин как отдельный мир, модель мироздания, в котором Блум, Дедалус –прототипы человечества в целом;
— запечатлетьотрезок времени, перенести его на бумагу с помощью фраз, создать эффектфотографии, даже скорее кино.
Начнём санализа Дублина, как особого живого организма, творящего жизнь и живущего посвоим, города, законам. «Как живой организм изображен Дублин – средоточие мещанскогобытия, «кипящий горшок мелких интересов и страстей». [3]Дублин здесьне является просто фоном, местностью для перемещения главных героев романа, ондвижется, дышит; творит вместе с ними, сам по себе, в них, их. Он выступает вроли негласного персонажа, порой гипнотизера, развешивающего в воздухеневидимые паутины мыслей. Тот, кто попадает в зоны этих продуцированныхсплетений, улавливает и воспроизводит в своем сознании ту или иную мысль.Поскольку не один персонаж проходит через такие ловушки, можно убедиться в том,что одна и та же мысль или действие, а также продолжение мысли или действия,может возникнуть абсолютно у разных действующих лиц «Улисса» в различных частяхромана. Самым ярким эпизодом, показывающим Дублин с данной точки зрения,является десятый – «Блуждающие скалы», содержащий в себе город в полном егообъеме. В качестве примеров, приведём несколько отрывков из данной части,разбитой на девятнадцать небольших фрагментов (рассматривалось в предыдущемпараграфе), расположив их в виде трех цепочек:
1)“Одноногийматрос, продвигаясь вперед ленивыми бросками своих костылей, прорычал какие-тозвуки”[4] →“одноногий матрос проковылял за угол аптеки Макконнелла, обогнул тележкумороженщика из Рабайотти и запрыгал на костылях по Экклс-стрит. Приближаясь кЛари О’Рурку, стоявшему у себя в дверях без пиджака, он вызывающе рявкнул: «ЗаАнглию»”[5]→“одноногий матрос, приблизившись к Нельсон-стрит, 14, рявкнул: « Англияждет»”[6].
Вначалеодноногий матрос появляется в отрывке, связанном с преподобным отцом Конми, вкотором отражены все действующие лица десятого эпизода, многие из персонажейромана и все три главных героя – Блум, Дедал и Молли, так или иначе заявляющиео своем присутствии. Далее матрос мелькает в части, где Молли Блум подает емумилостыню, и затем мы обнаруживаем его в отрывке, связанном с Быком Маллиганом.Одноногий, с деревянным протезом появится в эпизоде “Евмей”, привлекая вниманиечитателя, став на время центральным действующим лицом шестнадцатой главы. Ктоон? Он не ирландец, он “совсем не походил на жителя Дублина”, [7]онвыкрикивает отрывки из песни «За Англию – дом и красу». Я могу лишьпредположить следующее – моряк является «дьявольской» для Ирландии Англией,тема англичан-захватчиков проходит через весь роман, Джойс подошел к нейосторожно, иронически.
2)“ – Хорошо,что хоть это есть. А где Дилли?
— Пошла отцавстречать, — ответила Мэгги.
Кроша в супбольшие кусочки хлеба, Буди добавила:
— Отца нашегоиже не на небеси.”[8]
“Ну, погодиже, — угрожающе произнес мистер Дедал,- …но скоро от вас избавлюсь. Вамнаплевать, если я лягу в гроб. Все, он умер. Жилец сверху умер”[9]
СестраСтивена, Буди перефразирует молитву «Отче наш», намекая на то, что их отецСаймон Дедал, к сожалению, жив, т.к. польза от неработающего папаши – пьяницыпрактически отсутствует, и в это же время Саймон сердито выговаривает другойдочери Дилли, как будто он мысленно услышал слова Буди. Происходит диалог вдиалоге. Если Дублин – живой, то есть вероятность его участия в трансформацииили в возникновении подобных ситуаций.
3) “БуянБойлан в новых рыжих штиблетах прохаживался по магазину…Буян Бойлан заглянул ейза блузку еще более благосклонно, зажав в смеющихся зубах стебель с краснымцветком”[10]→ “НаГрэфтон-стрит юный Дигнам увидал шикарного франта, у которого был во ртукрасный цветок, а на ногах – ботинки картинки…”[11]→ “У ректорского же дома появился с беспечным видом Буян Бойлан, ногикоторого в рыжих штиблетах и носках с небесно-голубыми стрелками…Его руки,засунутые в карманы пиджака, не нашли нужным снять шляпу, однако он презентовалтрем дамам нахальное одобрение во взгляде и красный цветок в зубах”.[12]
Буян Бойлантак пристально рассматривается только в этой главе. Особое внимание уделяетсякрасному цветку во рту и его ботинкам, которые плавно переходят из одногоотрывка этого эпизода в другой. Персонажи, обращающие свой взор на Бойлана, всекак один наблюдают лишь эти детали. Его лицо, его настроение никого незаинтересовывают, отмечается лишь его интерес к особам противоположного пола ифрантоватый вид. Все это вызывает если не восхищение, то одобрение у жителейгорода. И только в шестом эпизоде «Аид» мистер Блум, заметив Бойлана, думает:“Что в нем такого есть что они она видят? Наваждение. Ведь хуже не сыщешь вДублине”[13]. С однойстороны, чувствуя соперника, Блум не может отнестись к нему объективно, а сдругой – Леопольд не просто главный герой романа, не просто житель этогогорода. Блум – еврей, он не ирландец, он своего рода пришелец и видит то, чтоне могут заметить коренные жители.
РассмотримДублин как модель человеческой жизни. Приведу высказывания двух критиков Д.Г.Жантиевойи Н.П.Михальской:
«ЖизньДублина он дает как «модель» всей жизни человека, которая, подобно историичеловечества, представляет собой, по мысли автора, замкнутый круг»;[14]
«Блум иДедалус – это воплощение известных свойств натуры человека, это самочеловечество, а Дублин, по которому они блуждают – это весь мир».[15]И снова возвращаемся к круговороту. Рождение и смерть идут рука об руку в«Улиссе», и в паре они представляют саму жизнь.
В Дублине,как и в любом другом городе мира, есть два места, через которые проходят почтивсе жители – это родильный дом и кладбище. В день своей «одиссеи» Блумприсутствует на похоронах Дигнама и ожидает в родильном доме разрешения отбремени миссис Пьюрфой. Происходит своего рода взаимозаменяемость, цикличность,причем в четырнадцатом эпизоде «Быки солнца», в котором фигурирует родильныйприют, вспоминается о смерти Патрика Дигнама: “Патк.Дигнам, жертваапоплексического удара лежит в земле, и после жестокой засухи, хвала Господу,наконец раздождило”[16]. А в эпизоде«Аид», по дороге на кладбище, на похороны Дигнама, Леопольду Блуму на умприходит его умерший сын Руди, он вспоминает сам факт зачатия сына ибеременность Молли: “Потом в положении. Пришлось отменить концерт в Грейстоуне.Мой сын в ней. Я мог бы поставить его на ноги”[17]. В этом же,шестом эпизоде, мистер Блум вспоминает некого студента медика, работавшего вприюте для безнадежно больных: “Приют Богоматери для умирающих. Мертвецкая тутже в подвале, удобно…Славный был тот студент, к которому я пришел с пчелинымукусом. Потом сказали, он перешел в родильный приют. Из одной крайности вдругую”.[18]
Далее этогостудента можно встретить в «Быках солнца»: “Там Леоп. Блум из газеты Кроуфордаприятно заседал с ватагой бездельников, мастаков повздорить и покричать, былитам Диксон мл, студиозус из Скорбящей Матери Божией”.[19]И это еще раз подчеркивает неразрывную связь двух величайших жизненных явлений– рождения и смерти. Здесь Дублин выступает в роли места действия событий,представляющих собой составные части модели жизни человечества, и человека вчастности, в роли маленькой модели самого мира, чьи явления по своей сути малочем отличаются от жизни Дублина. Возникает круговорот, в котором отправнымиточками является появление на свет и уход из этого мира. Человек странствуетмежду этими двумя точками, жизненный процесс постоянно обновляется,возрождается, один заменяет другого, и таким образом движение по кругу идет иидет без остановок. И мы опять возвращаемся к теме странника, шагающего погороду, идущего по жизни, из года в год, из века в век и т.д.
Посмотрим наЛеопольда Блума и Стивена Дедала как на прототипы человечества в мире-Дублине.Мистер Блум, олицетворяющий в романе в основном телесную, приземленную, но в общем-тодалеко не самую негативную человеческую сторону. Он любит секс, именно любит,знает в нем толк, для него это уже не просто животный процесс, а своего родаритуал, из которого можно извлечь не только удовлетворение плоти. Секс дляБлума интересен своей прелюдией, ухаживаниями, запретностью – отсюда и вытекаетего интерес к замужним дамам, к юным девам, проституткам (на общение с которымитабу накладывает тот факт, что он сам состоит в браке). И здесь прослеживаетсяего стремление прикоснуться к некой тайне, пусть плотской, но загадке. Блума иДедала можно рассмотреть как разные стороны одного человека мужского пола, иподойти к следующему выводу.
ПосколькуДжойс придавал сексу огромное значение и женщину рассматривал как равноправногопартнёра, то в его модели мироздания человечество, скорее всего, разделялось пополовому признаку. И тогда, не стоит исключать Молли Блум как прототип человекаженского пола.
Такимобразом, у нас есть: Дублин в роли модели мира, синтез Блума и Стивена в образепрототипа человека мужского пола, и Молли Блум – прототип женской половинычеловечества.
Далееобратимся к подробному воспроизведению Дублина в романе как к кинофильму.С.Беккет сказал: «Это не предназначено для чтения…это – для того, чтобы смотреть ислушать». На мой взгляд, «Улисс» проходит перед глазами читателя как фильм,иногда сложно с точностью воспроизвести прочитанные фразы, в то время как слегкостью представляется эпизод. В первой главе данной работы уже упоминалось освоеобразной технике Джеймса Джойса, похожей на технику монтажа вкинематографе, о его интересе к работам С.Эйзенштейна. Действительно авторуромана прекрасно удалось с помощью особого построения фраз, кропотливой работыс языком, используя все литературные приемы создать визуальный эффект «Улисса».И столь подробное описание, перенос современного Джойсу Дублина на бумагу,видимо одной из своих целей имел создание зрительного ряда перед читателем.Читатель полностью погружается в атмосферу Дублина начала ХХ века, это уже непросто некий город, в котором разворачиваются события, пусть на время, мыстановимся его жителями. Подлинные названия улиц, лавки, пабы, маршрутытрамваев – все это создаёт впечатление документального фильма. Неоднократныемелькания персонажей второго плана в разных эпизодах предстают перед нами сразличных точек зрения, перетекания действий из одной главы в другую так жепохоже на кинопленку и лишний раз подчеркивает эффект протяженности действия втечение одного дня. В качестве примера можно привести медленно тянущуюся погороду рекламную цепочку сэндвичменов, несущих на себе буквы, составляющиеназвание фирмы Hely’s. В восьмом эпизоде живая реклама впервые появляется вромане: “Навстречу ему вдоль сточной канавы медленно двигалась цепочка людей,одетых в белое, на каждом рекламная доска с ярко-алой полосой поперек.Распродажа. Похожи на этого священника: мы грешники, мы страдали. Он прочиталалые буквы на их пяти белых высоких шляпах:H.E.L.Y.’S.”. [20]затем, в десятом эпизоде мы снова встречаемся с ними: “Пять фигур в белыхцилиндрах, с рекламными щитами, прозмеились между углом Монипени и постаментом,где не было статуи Вульфа Тона, повернулись, показав H.E.L.Y.’S, и проследовалиназад, откуда пришли”.[21] Сэндвичменыразворачиваются и снова идут по определенному рекламному маршруту, очереднойраз подчеркивая круговое движение.
2.2 Прошлоеи настоящее одного города в произведениях Г. Сакса и Г. Грасса
Хотелось быначать с эпохи Средневековья, а именно с Ганса Сакса – мейстерзингера из Нюрбергаи создателя более 4000 песен, 1700 изречений и около 200 пьес.
Г. Сакс,также как и Г. Грасс изображал Германию, хотя Грасс всё же сузил рамки доодного города, а именно Данцига. В своих произведениях Сакс представлял переднами простоватых крестьян, семейные неполадки, распутство католическихклириков, буйство ландскнехтов, забавные проделки смышлёных бродяг. Наиболееизвестны у него такие фарсы как «Школяр в раю», «Корзина разносчика». Осуждалрост корыстолюбия, раздоры князей.Сюжеты своих многочисленных произведений Саксчерпал из самых различных источников. Библия в переводе Лютера, античные(Гомер, Овидий, Ливий и др.) и новые (особенно Боккаччо) писатели, всевозможныесборники новелл, фацетий, шванков и басен, памятники народной литературы, историческиехроники, описания путешествий, сочинения по естествознанию подсказывали Саксусюжеты и темы его произведений.
Все события прошлого, на манер ксилографов позднегосредневековья, он вправляет в раму современного ему немецкого быта. Его древнийРим крайне напоминает Нюренберг XVI в., а римляне и греки – согражданпоэта-мейстерзингера. Зато там, где Сакс рисует сценки, из окружающей егожизни, он достигает большой художественной виртуозности. Германия XVI в. нашлав нём своего талантливого бытописателя. Пестрая жизнь города и деревни, лукавыепроделки школяров и ландскнехтов, простоватость крестьян, трудолюбиеремесленников и многие другие изображаются им очень живо и просто, с мягкимдобродушным юмором. Он любит свой родной город и гордится им. Он слагает вчесть него рифмованные «похвальные слова» (Lobsprüche), в которыхнеторопливо описывает жизнь Нюренберга, его богатство и благоустроенность. Вряде стихотворений он знакомит читателя со своим домашним бытом, с наивнойгордостью зажиточного бюргера перечисляя предметы своего домашнего обихода. Онценит мир и тишину. Он за незыблемые устои крепкой бюргерской морали. Вместе стем Сакс уже видит намечающийся упадок ремесла и горько сетует на купцов ипромышленников, разоряющих бедного кустаря.
В своих произведенияхСакс изображал свою эпоху – Средневековье. Он умел видеть и изображать мир «вовсей его правде и точности, во всей его жизненной сложности».По своей художественной манере Сакс во многомещё продолжает традиции средневековой бюргерской литературы (аллегория,подчеркнутый дидактизм, аллегорическое введение в дидактическое стихотворение,и прочее), но он уже зорко присматривается к достижениям литературыевропейского Возрождения и стремится частично эти достижения привитьсовременной немецкой бюргерской литературе. Подобно своему современникухудожнику Л. Кранаху он переплетает элементы Ренессанса с элементами бюргерскойготики. Его излюбленный стих – традиционный книттельферз, которым в XVIII в.воспользовался Гёте (при написании 1-й части «Фауста»).
ГюнтерГрасс в своём произведении «Жестяной барабан» ставил целью показать приговорВторой мировой войне, а также немецкой послевоенной действительности, да илюбой – изначально фальшивой – действительности вообще. В этом романе Грасс напримере судьбы Данцига (ныне Гданьск) и его обитателей исследовал ход немецкойистории в 20 века.
Роман«Жестяной барабан» был опубликован в 1959 году. В этом романе автор изображает реальныеисторические события, которые конфронтируют с сюрреалистически-гротескным образнымязыком Грасса. Стиль, в котором написан роман «Жестяной барабан», стал стилемГюнтера Грасса.
«Жестяной барабан» составил, по признанию самого Грасса, «данцигскую трилогию»: основным связующим элементом произведения является место действия – свободный город Данциг, находящийся на границе Германии и Польши и на всю жизнь оставивший у автора яркие впечатления детства. Неповторимые фарсово-гротескные картинки этого города еще не раз будут возникать в романах, стихах, публицистике автора.
Как рушатся стекла от пронзительного голоса карлика Оскара Мацерата, так повергаются в книге все мыслимые авторитеты – семьи, церкви, государства. В осколки разлетается миф о немецких добродетелях – честности, верности и порядочности как основе национального характера. Это было тотальное отрицание (кстати, излюбленное слово в языке Третьего рейха), и оно потрясло читателя. Роман прозвучал «насмешкой горькою обманутого сына над промотавшимся отцом». Насмешкой не только горькой, но и издевательской.
Речь идёт об уничтожении еврейской общины в Данциге. Откровенно публицистические размышления о нашем времени ведут Грасса в глубь истории, в эпоху Лютера, Дюрера.
Формаромана – путешествие. Она во многом продиктована стремлением автора вписатьсегодняшний день страны в общеисторический и общеевропейский контекст.
Грасс пишет: «Руинынемецких городов (впрочем, разрушенных в основном англо-американскими бомбами)никогда не вызывали у меня гордости. Мне стыдно перед тысячами немок,изнасилованных победителями. Стыдно за грабеж, когда забирали всё, что можнобыло забрать. («А что они сделали с нашими городами и селами!? А мой роднойдядя погиб двадцатилетним!») Именно этого Грасс и добился: он нарисовал этустрашную картину – картину войны, показал весь её ужас.
Выводы повторой главе
Произведения,рассматриваемые нами в данной работе, представляют собой события современногогорода. И выше мы рассмотрели, как авторы представляют свои города.
Начнём стого, что оба эти романа автобиографичны, оба имеют связь с произведениями(Грасс «Жестяной барабан» – Гриммельсхаузен «Симплициссимус» и Д. Джойс «Улисс»и Гомер «Одиссея»). Обоих авторов критиковали, видели в них что-тосумасшедшее, «безбожников», «сочинителей мерзостей», они всё время получали всвой адрес грубые упрёки, брань читателей и критиков, но также и получилимировую славу. Вот только города они изображали каждый свой, но как многое в ихманере было схожим, так в то же время многое делало их непохожими друг на другаи уникальными произведениями XX столетия. Актуальны они и по сей день.
О том, чемпроизведения имеют свою схожесть, мы уже сказали выше. Теперь остановимся натом, чем отличаются их города. Во-первых, они различаются названиями: Дублин иДанциг.
Во-вторых, Грасса,в отличие от Джойса, не привлекает масштабное изображение больших событий.Для него важнее внимание к камерной сцене и выразительной детали.
В-третьих,Д.Джойс показывает образ города через «поток сознания»: мысли трёх главныхгероев. Он предстаёт перед нами довольно необычайно: как кровеносная система с жителямигорода – дублинцами, своеобразными клеточками. Грасс же делает акцент набарабане (не зря роман носит название «Жестяной барабан»).
ИсториюГермании XX века Грасс сравнивает с солом на барабане и герой здесь уже неклетка, а всего лишь наблюдатель снизу, «из-под трибун», – именно в этом исостоит оригинальность автора. Всё его творчество представляет собой сплошнуюгротескность и вряд ли кто оспорит эстетическую новизну подобной художественнойидеи.
События в«Улиссе» перетекают из одного в другое, и начинает казаться, что это и нероман, а документальный фильм. И сравнивая с Саксом, можно сказать, что Джойс скореевсего пытался перенести город реальный в свою книгу, т.е. запечатлеть отрезоквремени, перенести его на бумагу с помощью фраз, создать эффект фотографии,показать город как своеобразный живой организм, воздействующий на жителей;рассмотреть Дублин как отдельный мир, модель мироздания, в котором герои –прототипы человечества в целом.
Сакс такжеумело использует элементы окружающей его жизни, достигая тем самым большой художественнойвиртуозности. Пестрая жизнь города и деревни, лукавые проделки школяров иландскнехтов, простоватость крестьян, трудолюбие ремесленников и многие другиеизображаются им очень живо и просто, с мягким добродушным юмором. Он любит свойродной город и гордится им, также как и Грасс с Джойсом. Но Грасс, несмотря нато, что сделал роман автобиографичным, всё же основной целью преследовализобразить болезненную тему войны. Джойс же во главу романа «Улисс» поставилтему телесного и духовного, и, наконец, Сакс просто изобразил жизнь своегогорода живыми красками.
Заключение
Города чаше всего становятсяместами, где герои живут и действуют. Образ города использовался во многихпроизведениях. Он играет важную роль в романном искусстве; является городскимжанром, по существу. Наконец, образ города – основная черта романной формы, безкоторой роман никогда бы не стал тем, что он есть. Роман, в котором нет города,в котором присутствие города не важно – исключение из правила.
Автобиографичныоба рассматриваемых нами произведения: «Жестяной барабан» Грасса (Дублин) и «Улисс» Джойса (Данциг). Но всё же стоитотождествлять поступки героев с жизнью реальных прототипов.
Восемнадцатьглав пути, сложных, порой непонятных, но завораживающих настолько, что, прочтяоднажды роман «Улисс» Д. Джойса, прочувствовав его, к нему захочетсявозвращаться снова и снова, каждый раз открывая для себя новые глубины этогопроизведения. Несмотря на то, что в столь пристальном рассматривании под увеличительнымстеклом человеческой натуры Джеймс Джойс не был первым, именно его «Улисс»подстегнул интерес читателя к людскому сознанию, изучению психологическихсторон человеческого организма.
Дублин вромане можно рассматривать в роли полноправного главного героя, а не толькоместа разворачивающейся «одиссеи», перенос подробного плана города,способствующий подобному восприятию, возможно, был одной из задач автора.
Роман написантак, что скорее представляется документальный фильм или фотография, потому чтособытия здесь взаимосвязаны и написан сам текст довольно реалистично,«гипернатуралистически» и звучит он как нельзя более своевременно в начале ХХIвека, впрочем, он будет актуален всегда, поскольку проблемы поднимаемыеДжеймсом Джойсом вне времени.
Гюнтер Грасс– ещё один лауреат Нобелевской премии, который не менее хорошо положил описаниегорода на страницы своего произведения «Жестяной барабан». Его взнос всокровищницу искусства уходящего столетия трудно переоценить.
Главнымигровым пространством, где разворачивается действие почти всех произведений, исимволом прошлого, которое необходимо вернуть («Я занимаюсь толькопрошлым, то есть по большей части также моим прошлым», становится роднойгород Грасса Данциг XX века с его предместьями. Несмотря на расширенныемодальные границы, фиктивный Данциг наделен историческим топографическимобликом и вмещает в себя социально и культурно типизированных жителей (вбольшинстве персонажей так или иначе можно узнать ближайшее окружение Грасса).
Оба романаавтобиографичны, оба имеют связь с произведениями (Г. Грасс «Жестяной барабан»– Гриммельсхаузен «Симплициссимус» и Д. Джойс «Улисс» и Гомер «Одиссея»).
У Грасса иДжойса есть как и схожесть, так и различие, которое заключается в том, чтоДжойса не привлекает масштабное изображение больших событий. Для него важнеевнимание к выразительной детали, поиск «другой правды».
Д. Джойспоказывает образ города через «поток сознания»: мысли трёх главных героев. Онпредстаёт как кровеносная система с жителями города – дублинцами. Его город как отдельныймир, модель мироздания, в котором герои – прототипы человечества в целом. Грасс делает акцент набарабане.
ИсториюГермании XX века Грасс сравнивает с солом на барабане и герой здесь всего лишьнаблюдатель снизу. Всё его творчество представляет собой сплошную гротескность.Но целью Грасса, несмотря на автобиографичность, было изобразить болезненнуютему войны, а не «сфотографировать» один из дней городской жизни, что сделалДжойс.
И всё-таки,несмотря на различие целей двух авторов, они оба помогли увидеть ипрочувствовать дух того времени.
Списоклитературы
Источники:
1. ГюнтерГрасс. Жестяной барабан. — М.: Азбука, 2000.
2. ДжеймсДжойс Собрание сочинений: В 3 томах. Т. 3. Улисс: роман (часть III); перевод сангл. В. Хинкиса и С.Хоружего. — М.: Знак, 1994. — С.363-605.
3. ДжойсДж «Портрет художника в юности», С-Пб 2002.
4. ДжойсДжеймс «Улисс», М., 1993.
5. ДжойсДжеймс «Улисс» в 3-х томах, М., 1994.
Литература по теме:
1. XVIIвек в диалоге эпох и культур: Материалы научной конференции. Серия «Symposium».Выпуск 8. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского философского общества, 2000.С.134-136
2. ГаринИ.И. Век Джойса. – М: ТЕРРА–Книжный клуб, 2002. – 848 с.
3. ГаринИ.И. «Пророки и поэты», М., 1992.
4. ДжеймсДжойс. Лирика. Пер. с англ. Г. Кружкова. М.: Рудомино, 2000. — 120 с.
5. ЖантиеваД.Г. « Джеймс Джойс», М., 1967.
6. ЗатонскийД.В. «В наше время», М., 1979.
7. ИвашеваВ.В. «Английская литература ХХ века», М., 1967.
8. Иностраннаялитература, 1989, № 5, с. 239-244; 1989, № 8, с. 225-227; № 10, с. 218-221;2001, №12.
9. КрепакЕ. М.Проблема характера в творчестве Г. Грасса 70-х гг. // Проблемы характера влитературе зарубежных стран. — Свердловск, 1988.
10. Михальская Н.П.«Английская литература новейшего времени», М., 1960.
11. Михальская Н.П., АникинГ.В. «Английский роман ХХ века», М., 1982.
12. Млечина И. Соло на барабане. // ИЛ- М., 1995. — № 11
13. Набоков В. Лекции позарубежной литературе. – М.: Изд–во «Независимая Газета», 2000.
14. Сакс Г. Избранное.– В кн.: Брант С. Корабль дураков; Сакс Г. Избранное. М., 1988.
15. Тарасова Е.«Улисс» forever. Екатерина Гениева. О несостоявшемся священничестве исостоявшемся писательстве. – М., 2003
16. Урнов Д.М. «Джеймс Джойси современный модернизм», статья в книге «Современные проблемы реализма имодернизма», Москва 1965.
17. Хоружий С. «Улисс врусском зеркале», М., 1994.
18. Эко У. «Поэтики Джойса»,С-Пб. 2003.
19. Юнг К.-Г., Нойманн Э.«Психоанализ и искусство», Киев 1996, статья “Монолог «Улисс»”.
Материалы сайтов:
1. http://n-t.ru/nl/lt/grass.htm
2. http://persona.rin.ru/view/f/0/17382/grass-gjunter-grass-gunter
3. http://www.habit.ru/20/92.html
4. http://www.evreyskaya.de/archive/artikel_679.html
5. http://www.bimbad.ru/biblioteka/article_full.php?aid=683&binn_rubrik_pl_articles=69
6. http://www.rudata.ru/wiki/
7. www.ireland.ru
8. www.spintongues.msk.ru
Приложение
Отрывок сописанием города из произведения Г. Грасса «Жестяной барабан»
…Звалась эта деревушкаГидданич. Гидданич люди превратили в Данчик, из Данчика сделался Дантциг,позднее название стали писать без «т» – Данциг, сегодня же Данцигзовется Гданьск. Из деревни получился городок. Потом пришли дикие пруссы и малостьего разрушили…
Историягорода Данцига, написанная Эрихом Кейзером, и та битва за Рим, которуюпредположительно вел некий человек по имени Феликс Дан с помощью Тотилы и Тейи,Велизария и Нарсеса, тоже, наверное, утратили под руками ушедшего затем в моребрата свой блеск, а иногда и свои корешки…
Я наслаждалсявыходами в пестроту города, всегда смахивавшего на музей и трезвонившегокаким-нибудь из своих колоколов… Я не намерен докучать вам описанием многобашенного,гудящего колоколами, древнего и якобы до сих пор хранящего дыхание средневековья,отображенного на тысячах вполне приличных гравюр города Данцига с высоты птичьегополета…
На зданииГородского театра был куб, увенчанный куполом, который являл пугающее сходство сувеличенной до несуразных размеров классической кофейной мельницей, хотя, емунедоставало рукоятки, необходимой для того, чтобы в ежевечерне переполненномхраме муз и просвещения перемалывать в отвратительные отруби пятиактную драму вместес лицедеями, кулисами, суфлерами, реквизитом и всеми занавесами.
На высоте примернотридцати метров над Угольным рынком, над трамваями, над радующимися концу рабочегодня служащими, высоко над источающей сладкий g`o`u мелочной лавкой Маркуса, надпрохладой мраморного столика в кафе Вайцке, возвышаясь над двумя чашками мокко,оставив внизу наш дом, двор, все дворы, гвозди, прямые и кривые, соседскихдетей с их супом из кирпича… Город недурно бы сжечь, а теперь русские,поляки, немцы и англичане сообща в сотый раз обжигали кирпичи готическихстроений, отчего кирпичи все же не обращались в сухари. В церкви Марии огоньшел изнутри наружу, демонстрируя праздничное освещение сквозь стрельчатые окна…
Возведявзгляд вверх по кирпичам, я уже не мог вести его вдоль фасада, потому что свыступов и из бойниц башни то и дело обрушивались голуби, чтобы без промедленияи по-голубиному недолго отдохнуть на водосточных желобах и эркерах, а потом снова,низринувшись с камня…
Отрывок сописанием города из произведения Д. Джойса «Улисс»
Лохланны,«жители озер» (ирл.) – прозвище норвежцев, совершавших набеги на Ирландию вVIII-IX вв.; ими был основан Дублин. Датчане-викинги совершали подобные женабеги поздней.] причаливали тут к берегу в поисках добычи, кровавоклювые носыих низко скользили над расплавленным оловом прибоя. Датчане-викинги, бармытомагавков блестят на груди у них, как храбрый Мэйлахи носил на шее обручзолотой.
Доусон –дублинский торговец-булочник и политический деятель, лорд-мэр Дублина в 1882 и1883 гг.
Дублинская башня Мартелло и подобные ей были построены, когдапремьер-министром Англии был Уильям Питт Младший, – сказал Бык… Во время голодав Дублине в 1331 г. к берегу принесло стаю кашалотов, и жители перебили болеедвухсот из них. Следующая историческая сцена – небывалые морозы зимой 1338 г.,когда дублинцы жгли костры на льду городской реки Лиффи. прибилась к берегу впалящий полдень, пуская фонтаны, барахтаясь на мели. И тут, из голодного городаза частоколом – орда карликов в кургузых полукафтаньях, мой народ, с мясницкиминожами, бегут, карабкаются, кромсают куски зеленого, ворванью пропахлого мяса.Голод, чума и бойни. Их кровь в моих жилах, их похоти бурлят во мне.
Дублинские обитатели по сей день верят, что обитатели города имеютиспанское происхождение, и по темным улочкам старинного городка нельзя сделатьи трех шагов, чтобы не встретить настоящий испанский тип со смуглым лицом ичерными как смоль волосами. Дублинец и неправ, и прав. Конечно, черные волосы иглаза редкость сегодня в городе, тут царят, как на полотнах Тициана,медноволосые… но стоит закрыть глаза, и в полутьме истории ты увидишь испанскийгород… Горы Блум находятся недалекок юго-западу от Дублина…
Неплохая головоломка: пересечь Дублин и не натолкнуться на кабак.Тут просто так не скопишь. Может, с пьяных имеют. Принес три, записал пять…
В Сэндимаунте, юго-восточном пригороде Дублина, от дома ПаддиДигнама, скончавшегося школьного товарища Блума, отправляется траурный кортеж,следующий на католическое кладбище Проспект в Гласневине, за северной окраинойгорода. Весь Дублин тоже можновидеть как большое кладбище, дом ирландца — его гроб. В дублинской церкви Св. Верберги– один из лучших органов на Британских островах.
Маллиган, вам любой скажет, это отпетый бандит, насквозьиспорченный тип. От одного его имени воняет по всему Дублину… Не содейте зла – такназывали Ричмондскую тюрьму в Дублине, по надписи над ее входом.