Уездногомалого Анфима Барыбу называют «утюгом». У него тяжелые железные челюсти,широченный четырехугольный рот и узенький лоб. Да и весь Барыба из жесткихпрямых и углов. И выходит из всего этого какой-то страшный лад. Ребята-уездникипобаиваются Барыбу: зверюга, под тяжелую руку в землю вобьет. И в то же времяим на потеху он разгрызает камушки, за булку.
Отец-сапожникпредупреждает: со двора сгонит, коли сын не выдержит в училище выпускныеэкзамены. Анфим проваливается на первом же — по Закону Божьему и, боясь отца,домой не возвращается.
Онпоселяется на дворе заброшенного дома купцов Балкашиных. На огородах Стрелецкойслободы да на базаре все, что удается, ворует. Как-то Анфим крадет цыпленка содвора богатой вдовы кожевенного фабриканта Чеботарихи. Тут-то его и выслеживаеткучер Урванка и тащит к хозяйке.
ХочетЧеботариха наказать Барыбу, но, взглянув на его зверино-крепкое тело, уводит всвою спальню, якобы чтоб заставить раскаяться в грехе. Однако расползшаяся кактесто Чеботариха сама решает согрешить — для сиротинки.
Теперьв доме Чеботарихи Барыба живет в покое, на всем готовом И бродит в сладкомбезделье. Чеботариха в нем день ото дня все больше души не чает. Вот Барыба ужеи на чеботаревском дворе распорядки наводит: мужиками командует, провинившихсяштрафует.
Вчуриловском трактире знакомится Анфим с Тимошей-портным, маленьким,востроносым, похожим на воробья, с улыбкой вроде теплой лампадки. И становитсяТимоша его приятелем.
Однаждывидит Барыба на кухне, как молоденькая служанка Полька, дура босоногая,поливает деревцо апельсиновое супом. Деревцо это уже полгода выращивает,бережет-холит. Выхватывает Анфим с корнем деревцо — да за окно. Полька ревет, иБарыба выталкивает её ногой в погреб. Тут-то в его голове и поворачиваетсякакой-то жернов. Он — за ней, легонько налегает на Польку, она сразу и падает.Послушно двигается, только еще чаще хнычет. И в этом — особая сладость Барыбе.«Что, перина старая, съела, ага?» — говорит он вслух Чеботарихе и показываеткукиш. Выходит из погреба, а под сараем копошится Урванка.
Барыбасидит в трактире за чаем с Тимошей. Тот заводит свое любимое — о Боге: Его нет,а все ж жить надо по-Божьи. Да еще рассказывает, как, больной чахоткой, он естсо своими детьми из одной миски, чтобы узнать, прилипнет ли эта болезнь к ним,поднимется ли у Бога рука на ребят несмышленых.
ВИльин день устраивает Чеботариха Барыбе допрос — о Польке. Анфим молчит. ТогдаЧеботариха брызгает слюной, топает ногами: «Вон, вон из мово дому! Змейподколодный!» Барыба идет сначала к Тимоше, потом в монастырь к монаху Евсею,знакомому Анфиму с детства.
БатюшкиЕвсей и Иннокентий, а также Савка-послушник потчуют гостя вином. Затем Евсей,одолжив у Анфима денег, отправляется с ним и Савкой гулять дальше, в Стрельцы.
Наследующий день Евсей с Барыбой идут в Ильинскую церковь, где хранятся деньгиЕвсея, и монах возвращает Анфиму долг. С тех пор вертится Барыба возле церкви иоднажды ночью после праздничной службы — шасть в алтарь за денежками Евсея: накой ляд они монаху?
ТеперьБарыба снимает комнату в Стрелецкой слободе у Апроси-салдатки. Читает Анфимлубочные книжонки. Гуляет в поле, там косят. Вот бы так и Барыбе! Да нет, не вмужики же ему идти. И подает он прошение в казначейство: авось возьмут писцом.
УзнаетЕвсей о пропаже денег и понимает, что украл их Барыба. Решают монахи напоитьАнфимку-вора чаем на заговоренной воде — авось сознается. Отхлебывает Барыба изстакана, и хочется сказать: «Я украл», но молчит он и лишь улыбается зверино. Асосланный в этот монастырь дьяконок подскакивает к Барыбе: «Нет, братец, тебяникакой разрыв-травой не проймешь. Крепок, литой».
НеможетсяБарыбе. На третий день только отлегло. Спасибо Апросе, выходила Анфима и сталас тех пор его сударушкой.
Осеньв этот год какая-то несуразная: падает и тает снег, и с ним таютБарыбины-Евсеевы денежки. Из казначейства приходит отказ. Тут-то Тимоша изнакомит Анфима с адвокатом Семеном Семеновичем, прозванным Моргуновым. Онведет у купцов все их делишки темные и никогда не говорит о Боге. НачинаетБарыба ходить у него в свидетелях: оговаривает, кого велит Моргунов.
Встране все полыхает, в набат бьют, вот и министра ухлопали. Тимоша и Барыба сприятелями перед пасхальной вечерей сидят в трактире. Портной все в платокпокашливает. Выходят на улицу, а Тимоша возвращается: платок в трактиреобронил. Наверху шум, выстрелы, выкатывается кубарем Тимоша, вслед кто-тострелой и — в переулок. А другой, его сообщник — чернявенький мальчишечка,лежит на земле, и владелец трактира старик Чурилов пинает его в бок: «Унесли!Убег один, со ста рублями убег!» Вдруг подскакивает злой Тимоша: «Ты что ж это,нехристь, убить мальца-то за сто целковых хочешь?» По мнению Тимоши, Чуриловуот сотни не убудет, а они, может, два дня не ели. «Ясли бы до нашего сонногоозера дошло, в самый бы омут полез!» — говорит приятелям Тимоша о революционныхсобытиях.
Понаехалииз губернии, суд военный. Чурилов во время допроса жалуется на Тимошку-дерзеца.Барыба же вдруг говорит прокурору: «Платка никакого не было. Сказал Тимоша:дело наверху есть».
Тимошуарестовывают. Исправник Иван Арефьич с Моргуновым решают подкупить Барыбу,чтобы тот показал на суде против приятеля. Шесть четвертных да местишкоурядника — не мало ведь!
Вночь перед судом нудит внутри у Барыбы какой-то мураш надоедный. Отказаться бы,приятель все-таки, как-то чудно. Но жизни-то всего в Тимоше полвершка. Снятсяэкзамены, поп. Опять провалится Анфим, второй раз. А мозговатый он был,Тимоша-то. «Был?» Почему «был»?..
Барыбауверенно выступает на суде. А утром в веселый базарный день казнят Тимошу ичернявенького мальчишечку. Чей-то голос говорит: «Висельники, дьяволы!» Адругой: «Тимошка Бога забыл… Кончилось в посаде старинное житье, взбаламутили,да».
Белыйновенький китель, погоны. Идет Барыба, радостный и гордый, к отцу: пусть-катеперь поглядит. Буркает постаревший отец: «Чего надо?» — «Слышал? Три дня какпроизвели». — «Слышал об тебе, как же. И про монаха Евсея. И про портноготоже». И вдруг затрясся старик, забрызгал слюной: «Во-он из мово дому, негодяй!Во-он!»
Очумелый,идет Барыба в чуриловский трактир. Там веселятся приказчики. Уже здоровонагрузившись, двигается Барыба к приказчикам: «У нас теперь смеяться с-строгоне д-дозволяется…» Покачивается огромный, четырехугольный, давящий, будто нечеловек, а старая воскресшая курганная баба, нелепая русская каменная баба.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта briefly.ru/