ОГЛАВЛЕНИЕ
TOC o h z Введение… PAGEREF _Toc94140930 h 3
Комиссияпо Уложению… PAGEREF _Toc94140931 h 6
Цельсоздания Уложенной комиссии. PAGEREF _Toc94140932 h 7
«НаказЕкатерины». PAGEREF _Toc94140933 h 8
СоставУложенной комиссии. PAGEREF _Toc94140934 h 10
ОсобенностиЕкатерининской комиссии. PAGEREF_Toc94140935 h 12
ФункционированиеКомиссии. PAGEREF _Toc94140936 h 12
Результатыдеятельности комиссии. PAGEREF _Toc94140937 h 27
Списоклитературы… PAGEREF _Toc94140938 h 28
«Любить Богом врученных мне подданных
я за долг звания моего почитаю...»
Екатерина IIВведение
«Наказ»и Уложенная комиссия соседствовали с гонениями на Н. И. Новикова и А. Н. Радищева.И все-таки это была целостная эпоха, имевшая свой стержень, свою логику, своюсверхзадачу. Это было время, когда императорская власть пыталась осуществитьодну из самых продуманных, последовательных и успешных в истории Россиипрограмм реформ (А. Б. Каменский). Идейной основой реформ стала философияевропейского Просвещения, с которой императрица была хорошо знакома. В этомсмысле ее правление нередко называют эпохой просвещенного абсолютизма. Историкиспорят о том, чем был просвещенный абсолютизм — утопическим учениемпросветителей (Вольтер, Дидро и др.) об идеальном союзе королей и философов илиполитическим феноменом, нашедшим свое реальное воплощение в Пруссии (Фридрих IIВеликий), Австрии (Иосиф II), России (Екатерина II) и др. Эти споры небеспочвенны.Они отражают ключевое противоречие теории и практики просвещенного абсолютизма:между необходимостью радикально менять сложившийся порядок вещей (сословныйстрой, деспотизм, бесправие и др.) и недопустимостью потрясений, нуждой в стабильности,невозможностью ущемить ту социальную силу, на которой этот порядок держится, —дворянство. Екатерина II, как, быть может, никто другой, понимала трагическуюнепреодолимость этого противоречия: «Вы, — пеняла она французскому философу Д.Дидро, — пишете на бумаге, которая все стерпит, я же, бедная императрица, — накоже человеческой, столь чувствительной и болезненной». Весьма показательна еепозиция в вопросе о крепостном крестьянстве. Нет сомнений в отрицательном отношенииимператрицы к крепостному праву. Она не раз задумывалась о способах его отмены.Но дальше осторожных размышлений дело не пошло. Екатерина II ясно осознавала,что ликвидация крепостничества с негодованием будет воспринята дворянами, акрестьянская масса, невежественная и нуждающаяся в руководстве, не сумеетиспользовать дарованную свободу себе во благо. Крепостническое законодательствобыло расширено: помещикам разрешили на любой срок ссылать крестьян на каторгу,а крестьянам запрещалось подавать жалобы на помещиков.
Наиболеезначительными преобразованиями в духе просвещенного абсолютизма были: —созыв и деятельность Уложенной комиссии (1767—1768). Цель состояла вразработке нового свода законов, который был призван заменить Соборное уложение1649 г.В Уложенной комиссии работали представители дворянства, чиновничества, горожан,государственных крестьян. К открытию комиссии Екатерина II написала знаменитый«Наказ», в котором использовала труды Вольтера, Монтескье, Беккариа и других просветителей.В нем говорилось о презумпции невиновности, об искоренении деспотизма, о распространениипросвещения, о народном благосостоянии. Деятельность комиссии не принеслажелаемого результата. Новый свод законов выработан не был, депутаты не сумелиподняться над узкими интересами сословий и особого рвения в выработке реформ непроявили. В декабре 1768 г.императрица распустила Уложенную комиссию и более подобных ей учреждений несоздавала;
— реформа административно-территориального деленияРоссийской империи. Страна была поделена на 50 губерний (300—400 тыс. душ мужскогопола), каждая из которых состояла из 10—12 уездов (20—30 тыс. душ мужского пола).Учреждалась единообразная система губернского управления: губернатор,назначаемый императором, губернское правление, осуществлявшее исполнительнуювласть, Казенная палата (сбор налогов, их расходование), Приказ общественногопризрения (школы, больницы, приюты и др.). Создавались суды, построенные построго сословному принципу, — для дворян, горожан, государственных крестьян.Административные, финансовые и судебные функции, таким образом, были четкоразделены. Губернское деление, введенное Екатериной II, сохранилось до 1917 г.;
— принятие в 1785г. Жалованной грамоты дворянству, котораязакрепила все сословные права и привилегии дворян (освобождение от телесных наказаний,исключительное право владеть крестьянами, передавать их по наследству,продавать, покупать деревни и др.);
— принятие Жалованной грамоты городам, оформившей права ипривилегии «третьего сословия» — горожан. Городское сословие делилось на шестьразрядов, получило ограниченные права самоуправления, избирало городскогоголову и членов городской Думы;
— принятие в 1775г. манифеста о свободе предпринимательства,согласно которому для открытия предприятия не требовалось разрешения правительственныхорганов;
— реформы 1782—1786гг. в области школьного образования (см.билет № 6).
Конечно, эти преобразования имели ограниченный характер.Самодержавный принцип управления, крепостное право, сословный строй оставалисьнезыблемыми. Крестьянская война Пугачева (1773—1775), взятие Бастилии (1789) иказнь короля Людовика XVI (1793) не способствовали углублению реформ. Они шли сперерывами, в 90-е гг. и вовсе прекратились. Преследования А. Н. Радищева(1790), арест Н. И. Новикова (1792) не были случайными эпизодами. Онисвидетельствуют о глубинных противоречиях просвещенного абсолютизма,невозможности однозначных оценок «золотого века Екатерины II».
И, тем не менее, именно в эту эпоху появилось Вольноеэкономическое общество (1765), работали вольные типографии, шла горячаяжурнальная полемика, в которой лично участвовала императрица, были основаныЭрмитаж (1764) и Публичная библиотека в Петербурге (1795), Смольный институтблагородных девиц (1764) и педагогические училища в обеих столицах. Историкиговорят и о том, что усилиями Екатерины II, направленными на поощрениесоциальной активности сословий, прежде всего дворянства, заложены основыгражданского общества в России.Комиссияпо Уложению
Просвещенный абсолютизм — политика, порожденная временемразложения феодальной системы и вызреванием в ее недрах капиталистическихотношений, нацеленная на устранение мирными средствами устаревших феодальныхпорядков. Просвещенный абсолютизм отличался от обычного деспотизмадекларированием соблюдения законов, одинаковых для всех подданных.Теоретические основы просвещенного абсолютизма были разработаны выдающимисядеятелями французского просвещения Монтескье, Вольтером, Д'Аламбером, Дидро идр. Эти просветители умеренного крыла призывали к эволюционной, без потрясений,смене общественно-экономических отношений, что устраивало монархов Европы испособствовало возникновению союза королей и философов, способного, какполагали короли, предотвратить угрозу их тронам. Идеи просвещения разделялипрусский король Фридрих II, шведский король Густав III) австрийский императорИосиф II и др.
Особый восторг просветителей вызвала материальная помощьнуждавшемуся Дидро: императрица купила у него библиотеку за 15 тыс. франков,предоставив ему право держать ее у себя до смерти; более того, Екатеринаназначила Дидро хранителем его библиотеки, определив жалованье в 1000 франков вгод с выплатой его на 50 лет вперед.
Настала пора реализации широкомасштабных реформ в духе идейПросвещения. Тому способствовали два благоприятных условия: Екатерина послегибели Иоанна Антоновича почувствовала себя на троне увереннее, чем прежде;уверенности, что справится с грандиозной по замыслу затеей, прибавила идостаточная осведомленность о трудах просветителей. В конце 1766 г. она приступила косуществлению важнейшей акции своего царствования —созыву комиссии длясоставления нового Уложения. Уложенная комиссия, созванная Екатериной,отличалась от пред шествующих по крайней мере тремя особенностями: болеешироким представительством — право избирать депутатов было предоставленодворянам (по одному депутату от уезда), горожанам (по одному депутату отгорода), государственным и экономическим крестьянам (по одному депутату отпровинции при трехступенчатых выборах: погост — уезд — провинция), оседлым«инородцам» (тоже по одному депутату). Кроме того, каждое центральноеучреждение посылало в Комиссию по одному своему представителю. Таким образом,права избирать депутатов были лишены крепостные крестьяне, составлявшиебольшинство населения страны, а также духовенство. Цельсоздания Уложенной комиссии
Вскоре после вступления на престол Екатерина II обнаружила,что одним из существенных недостатков русской жизни является устарелость законодательства:сборник законов был издан еще при Алексее Михайловиче, а жизнь с тех поризменилась до неузнаваемости. Императрица видела необходимость большой работыпо собранию и пересмотру законов. Екатерина II решила составить новое«Уложение». Она читала множество сочинений иностранных ученых о государственномустройстве и суде. Конечно, она понимала, что далеко не все применимо к русскойжизни.
В ходе подготовки к созданию новой Уложенной комиссии былсоздан ряд специальных комиссий, задачейкоторых было установление пределов «законной власти правительства». В 1763 г. создается комиссия овольности дворянской (позже ставшая советомпри императрице), в 1762 г.- комиссия о коммерции, в 1762 г. — комиссия о церковныхимениях. Комиссии готовили проекты законов, определявших государственный строй: от фундаментальных законовотличались
законы текущие.
Императрица считала, что законы должны быть согласованы спотребностями страны, с понятиями и обычаями народа. Для этого решено было созватьвыборных (депутатов) из различных сословий государства для выработки нового«Уложения». Это собрание выборных было названо «Комиссией для составленияпроекта нового Уложения». Комиссия должна была сообщить правительству о нуждахи пожеланиях населения, а затем выработать проекты новых, лучших законов.«НаказЕкатерины»
Широко заимствуя идеи передовых западных мыслителей,Екатерина II составила для этой Комиссии “Наказ комиссии о составлении проектанового уложения”. Это были правила, на основании которых должно быть составленоновое «Уложение» и которыми должны были руководствоваться депутаты. “Наказ” былроздан всем депутатам. Но так как введение законов находится в юрисдикции царя,то комиссия должна была составить предложения. Над “Наказом” Екатерина IIтрудилась более двух лет. В “Наказе” Екатерина II говорит о государстве,законах, наказаниях, производстве суда, воспитании и прочих вопросах. “Наказ”показывал и знание дела, и любовь к людям. Императрица хотела внести взаконодательство больше мягкости и уважения к человеку. “Наказ” был встречен свосторгом. В частности, Екатерина II требовала смягчения наказаний: “любовь к отечеству, стыд и страх поношениясуть средства укротительные и могущие воздержать множество преступлений”.Также она потребовала отменить наказания, могущие изуродовать человеческоетело. Екатерина II выступала против применения пыток. Она считала пыткувредной, так как слабый может не выдержать пытки и сознаться в том, чего не совершал,а крепкий, даже совершив преступление, сможет перенести пытку и избежитнаказания. Особенно большой осторожности она требовала от судей - “лучшеоправдать 10 виноватых, чем обвинить одного невиновного”. Еще одно мудроеизречение Екатерины: “гораздо лучшепредупреждать преступления, нежели их наказывать”. Но как это сделать?Надо, чтобы люди чли законы и стремились к добродетели. “Самое надежное, но и самое труднейшее средство сделать людей лучшеесть приведение в совершенство воспитания”. Хотите предупредитьпреступления сделайте, чтобы просвещение распространялось междулюдьми.
Текст «Наказа» состоял из 20 глав(526 статей),разделенных на пять разделов:
а) общие принципы устройства государства;
б) основы государственного законодательства и общие формыправовой политики;
в) уголовное право и судопроизводство;
г) основы сословно-правовой организации;
д) вопросы юридической техники, теории законодательства иправовой реформы.
В 1768 г.текст «Наказа» был дополнен двадцать первой главой, содержащей основыадминистративно-полицейского управления и главой двадцать второй орегулировании государственных финансов. «Наказ» обосновываетполитические принципы абсолютистскогогосударства: власть монарха, бюрократическая система организации, сословное деление общества. Этипризнаки выводились из «естественного» положения России и обосновывались ссылками нарусскую политическую историю. ДевизомУложенной комиссии называлось стремление обеспечить «блаженство каждого и всех» в обществе, однаконикаких ограничений
для верховной властине предусматривалось. Сословная структура общества соотносилась с «естественным»делением на профессиональные классы: земледельцы, мещане, дворяне. Дворянству верховная власть отводитособое место, признавая тем самым особуюважность его функций — военную службу и отправление правосудия. Попытки нарушить сословное неравенствооцениваются «Наказом» какгибельные для общества. Равенство видится лишь в одинаковом подчинении уголовным законам, хотя это и неозначает одинакового применения этихзаконов к разным сословиям. Законодательная деятельность комиссии была направлена не просто на пересмотр старыхзаконов, но и на выработку единого уложения на новых началах. Закон должен обеспечивать полное и сознательное повиновение.
В «Наказе» была разработана юридическая техника,ранее не известная российскому праву,выработаны новые представления о системе законодательства:
а) законов должнобыть немного и они должны оставаться неизменными;
б) временныеучреждения определяют порядок деятельности органов и лиц, регламентируя его посредством наказов иуставов;
в) указы являются актами подзаконными, могут бытькраткосрочными и отменяемыми.
Также Екатерине II казалось необходимым предоставитьдворянству и городскому сословию самоуправление. Екатерина II думала и обосвобождении крестьян от крепостной зависимости. Но отмена крепостного права несостоялась. В “Наказе” говорится о том, как помещики должны обращаться скрестьянами: не обременять налогами, взимать такие налоги, которые не заставляюткрестьян уходить из дому и прочее. В то же время она распространила мысли отом, что для блага государства крестьянам нужно дать свободу.СоставУложенной комиссии
Манифест о создании проекта нового Уложения и о созыве дляэтой цели специальной Комиссии появился 14 декабря 1766 года. Основной мотив:страна не может дальше жить по средневековому кодексу законов — СоборномуУложению 1649 года. В Комиссию был избран 571 депутат от дворян, горожан,однодворцев, казачества, государственных крестьян, нерусских народов Поволжья,Приуралья и Сибири. По одному депутату выделили центральные учреждения — Сенат,Синод, канцелярии. Лишь крепостные крестьяне, составлявшие большинство жителейстраны, были лишены права выбирать своих депутатов. Нет депутатов и от духовенства,ибо затеянное дело носило сугубо мирской характер. Социальный состав Комиссиивыглядел так: дворянство было представлено 205 депутатами, купечество — 167.Вместе они составили 65% всех избранников, хотя за ними стояло менее 4% населениястраны! Представители других сословий «погоды» в Комиссии явно неделали: от казачества их 44, от однодворцев — 42, от государственных крестьян — 29, от промышленников — 7, от канцелярских чиновников и прочих — 19, от«инородцев» — 54 (почти никто из последних русским языком не владел,и их участие в работе Комиссии ограничилось лишь эффектным — благодаряэкзотическим одеждам — присутствием на заседаниях).
Всем депутатам гарантировались льготы и привилегии. Онинавсегда освобождались от смертной казни, пыток, телесного наказания,конфискации имущества. Полагалось им и жалованье сверх получаемого по службе:дворянам — по 400 рублей, горожанам — по 122, всем прочим — по 37. Имения депутатовне подлежали конфискации за исключением случаев, когда надлежало расплатитьсяза долги; решение суда относительно депутатов не приводилось в исполнение безблагословения императрицы; за оскорбление депутата взыскивался двойной штраф;депутатам вы давался особый знак с девизом: «Блаженство каждого и всех».
В итоге в Уложенную комиссию было избрано около 450депутатов, из коих 33% составляли выборные от дворянства, 36% — выборные отгорожан, около 20% — выборные от сельского населения, 5%—правительственныечиновники. Если учесть, что чиновники являлись дворянами, а некоторые города игосударственные крестьяне избирали депутатами дворян, то удельный весдворянства в Уложенной комиссии, составлявшего 0,6% населения страны,значительно повысится.ОсобенностиЕкатерининской комиссии
Первая особенность екатерининской комиссии состояла в новшестве,неведомом предшествовавшим комиссиям: императрица составила «Наказ» сизложением своих взглядов на задачи Уложенной комиссии, которыми должныруководствоваться депутаты.
Вторая особенность Уложенной комиссии 1767—1769 гг. состоялав наличии наказов депутатам, составленных участниками их выборов, — в наказахотражены сословные требования избирателей. Дворянские наказы требовали принятиястрогих мер против побегов крестьян, в них были жалобы на обременительностьрекрутской и постойной повинностей, разорявших крестьян и тем самым наносившихущерб благополучию помещиков.
Многие наказы содержали жалобы на мздоимство канцелярскихслужителей, волокиту в правительственных учреждениях, предлагали вместо назначаемыхправительством чиновников заполнять административные должности дворянами,избранными на уездных и провинциальных собраниях.
Важнейшая особенность городских наказов состояла вотсутствии требований отменить крепостнический режим или заменить самодержавныйстрой более демократическим: напротив, горожане претендовали на дворянскиепривилегии — освобождение от телесных наказаний, предоставление права владетькрепостными, восстановление указа, разрешавшего промышленникам покупатькрестьян к мануфактурам. Городские наказы требовали монополии горожан на занятияторговлей и лишения или ограничения этих прав для дворян и крестьян. Наказыгорожан, как видим, не выходили за рамки существовавших социальных и политическихпорядков. ФункционированиеКомиссии
Уложенная комиссия открылась 30 июля 1767 года торжественнымбогослужением в Успенском соборе Кремля. Первоначальным местом ее работы сталаГрановитая палата (в последующем общие собрания Комиссии происходили вПетербурге). На первом же собрании депутатам зачитали с любопытством ожидаемыйими екатерининский «Наказ». И тут выяснилось, что не выходившие запределы интересов отдельного сословия, города, уезда наказы с мест, коимидолжны были руководствоваться депутаты, своей приземленностью резкоконтрастируют с «Наказом» Екатерины, наполненным чудными для собравшихсясуждениями о том, «что есть вольность», «равенство всехграждан», и Бог знает чем еще!
Однако чрезвычайно тронутые пышным открытием работы Комиссиидепутаты, не сумевшие на слух понять действительно мудреный для них«Наказ», стали думать, «что сделать для государыни, благодеющейсвоим подданным». Ничего путного в их головы не пришло, и потому онирешили поднести ей титул «Великой, Премудрой Матери Отечества». Нодальновидная Екатерина, дабы не дразнить гусей, «скромно» принялалишь титул «Матери Отечества», сказав, что «любить Богомврученных мне подданных я за долг звания моего почитаю, быть любимою от нихесть мое желание». Так неожиданно (а скорее всего, по заранеезаготовленному сценарию) был снят самый неприятный и щекотливый для Екатеринывопрос о незаконности ее восшествия на трон. Отныне после публичногоподтверждения столь представительным собранием законности ее власти положениеЕкатерины Алексеевны на престоле стало куда прочнее.
Относительно спокойно прошло избрание 18 частных комиссий длясочинения законов, и начались рабочие будни депутатов, окончательно отрезвившиеЕкатерину. Она из-за портьеры скрытно наблюдала за всем происходящим в зале ивремя от времени посылала записочки с наставлениями порой терявшемусяпредседателю, генерал-аншефу А. И. Бибикову. Вместо ожидаемого ею деловогообмена мнениями начались бурные дебаты представителей разных сословий, когда ниодна из сторон ни в чем не хотела уступать другой. Дворяне с тупым упрямствомотстаивали свое монопольное право на владение крестьянами, а купечество — назанятие торговлей и промышленностью. Более того, едва ли не в первую очередькупцы ставили вопрос о возврате недавно отнятого у них права покупать крестьянк заводам. Но здесь императрица была тверда и неуступчива: «Невольные рукихуже работают, нежель вольные, и покупки фабрикантами деревень — прямоеистребление земледелия», являющегося главным, по ее убеждению, источникомсуществования человечества. Столь же истово купечество выступало и против торговойдеятельности крестьян, руководствуясь исключительно своими узкосословными,корыстными интересами.
Не было единства и среди представителей господствующегокласса: дворяне с национальных окраин желали уравняться в правах с дворянствомцентральных губерний, а депутаты от родовитого дворянства во главе со своимлидером — прирожденным оратором и полемистом князем М. М. Щербатовым — высокомерно противопоставляли себя мелкому дворянству и выступали зарешительную отмену тех положений петровской Табели о рангах, по которымдворянское звание могли получать за заслуги представители других сословий…
Но все это были цветочки. Наибольший гневдворян-крепостников, из которых в основном и состояли дворянские избранники,вызвали робкие призывы некоторых их же собратьев ограничить произвол помещиков.Слова депутата от города Козлова Г. С. Коробьина, что крестьяне являютсяосновой благополучия государства и с их разорением «разоряется и всепрочее в государстве», а потому их надо беречь, потонули в хоре голосовкрепостников, возмущенных «наглым» призывом к изменению«освященных Богом» порядков. Дворянство, пользуясь своимбольшинством, все смелее требовало расширения помещичьего права на личностькрестьянина и плоды его труда. Раздались голоса и о применении смертной казни кнаиболее непокорным из крестьян.
Но росло количество выступлений и противоположногохарактера, особенно после того, как в июле 1768 года на общее обсуждение былвынесен подготовленный в частной комиссии законопроект о правах дворян. Почти60 депутатов, в том числе и «своих», дворянских, подвергли остройкритике предложенный документ. Это не могло не обеспокоить императрицу, вовсене желавшую продолжать прения в подобном неконструктивном духе: депутаты ни найоту не смогли приблизиться к единому решению вопроса о дворянских правах.
Некомпетентность депутатов, их неспособность подняться допонимания провозглашенных в «Наказе» идей произвели на императрицустоль угнетающее впечатление, что для «просвещения» депутатовприбегли к необычной мере: день за днем им стали громко и внятно читать всепринятые с 1740 по 1766 год законы об имущественных правах, а также СоборноеУложение 1649 года и еще около 600 разнообразных указов. Трижды подряд вновь ивновь оглашали екатерининский «Наказ». Работа Комиссии была фактическипарализована, и в конце 1768 года с началом русско-турецкой войны ее «временно»(а как оказалось, навсегда) распустили. Хотя некоторые частные комиссиипродолжали работать вплоть до 1774 года.
Обстоятельно изучив работу Комиссии, С. М. Соловьев четкоопределил главное ее назначение: ее созвали с целью «познакомиться сумоначертанием народа, чтобы испытать почву прежде, чем сеять, испробовать, чтовозможно, на что будет отклик и чего еще нельзя начинать». Это — заключение историка, основанное на объективном анализе большого количествадокументальных материалов. А вот мнение самой императрицы относительно задачКомиссии: «Мысль — созвать нотаблей была чудесная. Если удалось мое собраниедепутатов, так это от того, что я сказала: „Слушайте, вот мои начала;выскажите, чем вы недовольны, где и что у вас болит? Давайте пособлять горю; уменя нет никакой предвзятой системы; я желаю одного общего блага: в нем полагаюмое собственное. Извольте же работать, составлять проекты; постарайтесьвникнуть в свои нужды“. И вот они принялись исследовать, собиратьматериалы, говорили, фантазировали, спорили; а ваша покорная услужница слушала,оставаясь очень равнодушной ко всему, что не относилось до общественной пользыи общественного блага».
Созыв Комиссии имел, таким образом, для императрицы интереспрежде всего практический. А что же было ответом? «От дворянства,купечества и духовенства послышался этот дружный и страшно печальный крик:»Рабов!" — пишет С. М. Соловьев. Такое решение вопроса о крепостномсостоянии, полагает историк, «происходило от неразвитости нравственной,политической и экономической. Владеть людьми, иметь рабов считалось высшимправом, считалось царственным положением, искупавшим всякие другие политическиеи общественные неудобства».
Для того чтобы основательно подорвать «представление овысокости права владеть рабами», как известно, понадобилось еще почтицелое столетие. Работа Комиссии ясно показала, что для ликвидации рабства почваоказалась совершенно неподготовленной. Разочарованная и обескураженная, носохранившая трезвость ума, Екатерина вынуждена была «предоставить времениудобрение почвы посредством нравственно-политического развития народа».
Какие-то сомнения относительно способности дворянстваподняться над реалиями повседневной жизни и проявить государственный подход,видимо, одолевали Екатерину и ранее. Иначе трудно объяснить, зачем еще только готовившийся«Наказ» она давала для ознакомления особо доверенным людям. Назавершающем этапе документ был зачитан и ceнaтopaм с предложением внестивoзмoжные поправки. Однако императрица явно переоценила степень«просвещенности» и тех и других (да и общества в целом). Многопозднее она в своих «Записках» с досадой напишет: «Я думаю, небыло и двадцати человек, которые по этому предмету мыслили бы гуманно и каклюди я думаю, мало людей в России даже подозревали, чтобы для слугсуществовало другое состояние, кроме рабства».
Другая выдержка из тех же «Записок» полна ещебольшим чувством горечи, которое оставили у Екатерины не только депутатыУложенной комиссии, но и ее ближайшее окружение, ознакомившиеся с«Наказом»: «Едва посмеешь сказать, что они (крепостныекрестьяне. — М. Р.) такие же люди, как мы, и даже когда я сама это говорю, ярискую тем, что в меня станут бросать каменьями; чего только я не выстрадала оттакого безрассудного и жестокого общества, когда в Комиссии для составлениянового Уложения стали обсуждать некоторые вопросы, относящиеся к этомупредмету, и когда невежественные дворяне, число которых неизмеримо больше, чемя когда-либо могла предполагать, ибо слишком высоко оценивала тех, которые меняежедневно окружали, стали догадываться, что эти вопросы могут привести кнекоторому улучшению в настоящем положении земледельцев. Даже граф А. С. Строганов,человек самый мягкий и в сущности самый гуманный, у которого доброта сердцаграничит со слабостью, даже этот человек с негодованием и страстью защищал делорабства». Наиболее близкий в ту пору к Екатерине Г. Орлов вообще уклонилсяот прямых оценок «Наказа». Самым же решительным критиком «Наказа»оказался «первейший человек» граф Н. И. Панин, сказавший: «Этоаксиомы, способные разрушить стены».
После негласного обсуждения, как писала Екатерина, она ещедо начала работы Комиссии дала своим советчикам «волю чернить и вымаратьвсе, что хотели. Они более половины тово, что написано мною было,помарали». Но и после такой «редактуры» причин для критики«Наказа» со стороны депутатов осталось достаточно. Взять хотя бы вотэто положение: «Всякий человек имеет больше попечения о своем собственноми никакого не прилагает старания о том, в чем опасаться может, что другой унего отымет». Позже эту мысль Екатерина развила в более четких положениях,далеко выходящих за рамки общепринятых тогда представлений: «Чем большенад крестьянином притеснителей, тем хуже для него и для земледелия. Великийдвигатель земледелия — свобода и собственность».
Аналогичные размышления мы находим и в записке Екатерины насильно занимавшую ее тему «земледелие и финансы». Видимо, отвечаясвоим многочисленным оппонентам, императрица прямо утверждала, что «когдакаждый крестьянин будет уверен, что то, что принадлежит ему, не принадлежитдругому, он будет улучшать это лишь бы имели они свободу исобственность». Понимание этого пришло к Екатерине не вдруг. Уже в однойиз ранних своих заметок она особой строкой выделила явно крамольное для Россиисередины ХVIII столетия утверждение: «Рабство есть политическая ошибка,которая убивает соревнование, промышленность, искусства и науки, честь иблагоденствие».
Ну и что же, скажут иные, императрица, хорошо понимая, гдележит корень зла, сдерживающий развитие страны, просто спасовала перед неожиданновозникшим препятствием и опустила руки. И будут отчасти правы. Действительно,на примере судьбы собственного супруга она хорошо знала, как легко и быстроделаются в России дворцовые перевороты. Но главное все же в другом. Екатериначетко понимала, что курс на реформы в политике и экономике всегда предполагаетнеобходимый уровень общественного сознания, который и делает возможным ихпроведение в жизнь. В реальной же ситуации той эпохи, при явном противодействиидворянства было бы безумием рубить сук, на котором держалась самодержавнаявласть. И это говорит о реалистичности государственной политики Екатерины — онаее сознательно отделила от собственных радикальных взглядов.
При этом эволюция представлений императрицы об общественномстрое России несомненна. Никому из исследователей еще не удалось опровергнутьутверждение Екатерины о том, что писала она свой «Наказ»,«последуя единственно уму и сердцу своему, с ревностнейшим желаниемпользы, чести и щастия, [и с желанием] довести империю до вышней степениблагополучия всякого рода людей и вещей, вообще всех и каждого особенно».Все это, однако, было неосуществимо при сохранении в стране«рабства». И очень скоро императрица поняла, что российскаядействительность сильнее ее.
О том, как изменились прежние представления императрицы ограницах возможных преобразований, говорят и ее многочисленные беседы в неформальнойобстановке в 1773 году с философом Д. Дидро, взявшим на себя роль советника попроведению в России необходимых, на его взгляд, реформ в духе Просвещения.«Я долго с ним беседовала, — пишет Екатерина, — но более из любопытства,чем с пользою. Если бы я ему поверила, то пришлось бы преобразовать всю моюимперию, уничтожить законодательство, правительство, политику, финансы изаменить их несбыточными мечтами. Я ему откровенно сказала: „Г. Дидро, я сбольшим удовольствием выслушала все, что вам внушал ваш блестящий ум. Но вашимивысокими идеями хорошо наполнять книги, действовать же по ним плохо. Составляяпланы разных преобразований, вы забываете различие наших положений. Вытрудитесь на бумаге, которая все терпит: она гладкая, мягкая и не представляетзатруднений ни воображению, ни перу вашему, между тем как я, несчастная императрица,тружусь для простых смертных, которые чрезвычайно чувствительны и щекотливы“.(Не намек ли это на свой опыт написания „Наказа“ и на фарс с егообсуждением в Уложенной комиссии?) По другому поводу Екатерина II как-то мудрозаметила: „Нередко недостаточно быть просвещенным, иметь наилучшиенамерения и власть для исполнения их“.
Чтобы составить адекватное представление о взглядах напроблему „рабства наших крестьян“ наиболее образованной частиобщества, которая, казалось бы, должна была понимать всю невыгоду сохранениясуществующего положения, приведем типичное для этой среды суждение одного из самыхпросвещенных представителей той эпохи. Речь идет о будущем президентеРоссийской академии, разносторонне и широко образованной княгине ЕкатеринеРомановне Дашковой. В беседе с тем же Дидро она привела свои доводы противликвидации „рабства“, сводившиеся к тому, что только „просвещениеведет к свободе; свобода же без просвещения породила бы только анархию ибеспорядок. Когда низшие классы моих соотечественников будут просвещены, тогдаони будут достойны свободы, так как они тогда только сумеют воспользоваться еюбез ущерба для своих сограждан и не разрушая порядка и отношений, неизбежныхпри всяком образе правления“. И это убеждение разделяли тогда многие.
После всех перипетий с „Наказом“ Екатерина болеене пыталась возбуждать общественный интерес к вопросу о рабстве владельческихкрестьян и испытывать судьбу. Увы! Очередной (после Петра I) опыт скрещивания европейскихмоделей общественного развития с российской действительностью — на этот раз сидеями Просвещения — не удался. Екатерина II отступила перед виртуальнойугрозой, едва услы