Волконский Александр
Историческая правда и украинофильскаяпропаганда
Александр Волконский
Предисловие князя Волконского
Слово «Украйна»
Русские княжества, не Украйна
Слово «Рутения»
Слово «Россия»
Разорение Киева князем Суздальским в 1169 году
Великороссы, малороссы и белорусы
Великороссы
Малороссы
Белорусы
Кому принадлежат черноморские степи?
Россия и Азия
Завоевание степи. Роль Москвы
Роль Левобережной Украйны
Правобережная Украйна
Запорожцы
Новороссия
Культура общерусская, а не украинская
Современное положение вопроса
Приложение 1
Дополнительные данные по терминологии
Приложение 2
Еще о единстве домонгольской Руси
Приложение 3
Справка о художниках-малороссах
Приложение 4
К характеристике украинофильской пропаганды
Карта Украины XVII века
Нынче многие ругают украинский национализм. Ругают и умно, и зло, иправильно, но… Васька слушает и ест. Почему же критика не убивает наповал,хотя клиент и сам уж дышит на ладан? Видимо, отчасти потому, что она редкоопирается на добротный исторический фактаж. К сожалению, факты, имеющиеотношение к господствующей идеологии, стали таким же дефицитом, как и вовремена строительства коммунизма. Нынешний тоталитарный строй взял эстафетнуюпалочку у прежнего и помчался дальше.
Книга князя А. Волконского является таким клочком твердой земли. Главное,она предоставляет факты, как пищу для размышлений. Она, безусловно,предназначена для людей, интеллектуально и идеологически здоровых. Национальноозабоченный книгочей, взяв её в руки, только осердится и зря потратит время инервы. Читатель противоположного типа не обязан во всем соглашаться с автором,но он будет, как нам кажется, благодарен ему за остро современную книгу,написанную почти 80 лет назад.
Александр Базилюк
Дорогиепосетители!
Наш проект переместился, теперь основной сайт «Единой Руси» — www.edrus.org.
Мы решили расширить состав участников проекта, сделать сайт более удобными расширить спектр предлагаемых материалов. Мы надеемся, что работа с новымсайтом будет для вас приятна.
Мы с удовольствием выслушаем ваши замечания и предложения осотрудничестве. Пожалуйста, направляйте их по адресу kontakt@edrus.org.
Единая Русь: Подлинная история Украины
/>Предисловиекнязя Волконского.
Одноиз наиболее неожиданных явлений, вызванных мировой войной, — украинскийсепаратизм. Подготовленное нашими противниками, но нежданное даже для нас,русских, явление это застало западноевропейское общественное мнение совершенноврасплох. На страницы газет Запада ворвались небывалые названия — ucraini,ruteni, lituani, piccoli, grandi e bianchi russi — и ряд голословныхутверждений о том, что в древности юг России жил отдельной жизнью, что Киев былстолицей не России, а какой-то Рутении, что в XVII веке существовалонезависимое казачье государство (stato Cossaco). Читатели не знали, какотноситься к этим заявлениям. Одни поверили в существование украинского народаи в естественность освобождения его, наряду с польским, от иноземного — русского — господства. Другие с недоумением спрашивали себя: «Что это затридцатимиллионный народ, живущий не где-то в безбрежных пространствах Сибири,а по соседству с Австрией? На его территории лежит хорошо известный нам Киев ибудто бы также и Одесса, столь легко нам доступная. Как же мы ранее никогда неслыхали о его существовании?»
Естьлюди, которые все ещё верят, что вильсоновский принцип самоопределениянародностей может пройти в жизнь во всей своей теоретической чистоте. Мы,напротив, убеждены, что при практическом осуществлении этого принципа в бывшейРоссийской империи племенное начало потеряет свое исключительное значение:противовесом ему явятся иные факторы (экономическая выгода, необходимостьсовместной обороны от германского мира, вековой навык к общей жизни с русскимнародом и пр.); мы думаем, что обособление даже неславянских частей России,как-то: Литвы, Эстляндии или Грузии, примет в конечном выводе смягченную формуместной автономии.
Ностанем на минуту на вышеуказанную точку зрения чрезмерно теоретичных людей;тогда относительно Украйны явится следующая дилемма:
· еслиукраинский народ действительно существует и живет столетиями под гнетомсеверной России, то будущее его определено: подобно другим «угнетенным», ондолжен образовать независимое государство — конечно, в пределах своих истинных,а не преувеличенных этнографических границ;
· еслиже, напротив, малороссы (украинцы) лишь ветвь единой русской народности,отличающаяся от великорусской её ветви небольшим различием в языке (различием,создавшимся на глазах истории) и подробностями обычаев; если в известныепериоды существования этой ветви судьба ее, в силу внешних, международныхусловий, слагалась отлично от судьбы остальной России; если к тому же Украйна,оторванная от единого русского тела, никогда самостоятельной не была — товыделение её в отдельное государство было бы не осуществлением национальногопринципа, а нарушением его.
Национальноеначало выразилось ныне не в выделении составных частей больших народностей, а вдостижении каждой из этих народностей полного единства. Новые славянскиегосударства объединяют единоплеменные народности разных наречий и даже языков;побежденная Германия — и та на пути достижения полного национальногообъединения; Италия блестяще завершила свое единство; было бы по меньшей меренелогично, если бы для русского народа национальная идея выразилась в отделенииего Mezzofiorno (бытовое название юга Италии — Ред.).
Авторзадался целью проследить историческую судьбу юга России, дабы, основываясь нанеоспоримых свидетельствах первоисточников и суждениях столпов русскойисториографии, представить западноевропейскому читателю очерк действительныхвзаимоотношений южной и северной части России и дать ему материал дляразрешения вышеуказанной дилеммы. Выполнение этой задачи должно было слагаться:
1. израссмотрения периода дотатарского, то есть периода первоначального единстваРоссии, который закончился отторжением Южной и Западной Руси татарами, Литвой иПольшей и зарождением в единой русской народности малороссийской её ветви;
2. изизложения событий XVI и XVII веков, то есть того периода, когда Малороссия(Украйна), входившая в состав польского государства, боролась за своюнезависимость и который завершился добровольным возвращением её в лоно единойРоссии;
3. изхарактеристики украинского литературного движения во второй половине прошлоговека и германо-австрийской работы, направленной к отторжению от России её юга.
Очеркпервого периода (по болезни автора) запоздал почти на год; дальнейшеепромедление лишило бы нашу работу всякого практического значения; приходитсяспешить с изданием хотя бы этого первого очерка. Чтобы дать скорее хотя и невполне разработанный, но более полный ответ на поставленный выше вопрос, мынередко выходим за грань избранного периода; в этих случаях мы вынужденыограничиться самыми общими данными; читатель заметит, конечно, что слегкапублицистический оттенок этих отступлений ничуть не нарушает строгости метода,принятого при исследовании вопросов периода домонгольского.
Такимобразом, настоящий очерк обнимает дотатарский период русской истории и посвященразбору фантастического утверждения о существовании Украйны с IX по XIII век;вместе с тем он дает в самых общих чертах фактический материал и для освещенияукраинского вопроса в позднейшие века.
Мыстарались ограничиться возможно меньшим числом географических имен: любойшкольный атлас достаточен, чтобы следить за изложением.
Неясностьтерминологии всегда выгодна для тех, кто защищает какое-либо неправильноеположение, и мы начнем с выяснения точного значения этнографическихнаименований, имеющих отношение к нашей теме.
/>Слово «Украйна».
Русскоеслово «украйна» (польское ucraina) означает «пограничная земля» (по-итальянскиpaese di confine); русское прилагательное «ucrainij» означает «то, что лежит украя, близ грани». Очень знаменательно это значение слова, ибо ясно: то, чтоименуется Украйной, не есть нечто самостоятельное; такое название может бытьдано известной местности лишь извне, правительством или народом, рассматривавшимэту местность как некий придаток к своему государству. И действительно, дляЛитвы киевские земли стали украйной (южной) со времени завоевания их ею в концеXIV века; для Польши — украйной (восточной) со времени объединения Литвы иПольши во второй половине XVI века; для Московской Руси — украйной(юго-западной) со времени присоединения Малороссии в середине XVII века.Вряд линаименование Украйна найдется в памятниках ранее конца XIV века. У МосковскойРуси были и другие украйны — те земли, которые лежали у границы донской инижне-волжской степи, занятой татарскими кочевьями.
Границаэта (насколько вообще можно говорить о степной границе в XIV-XVII веках)постепенно, ценой тяжких столетних усилий, подвигалась на юг; соответственноменялись и земли, к которым прилагалось название украинных (Читаем вНовгородской летописи под 1517 годом: По королеву совету Жигимонтову приходишакрымские татарове на великого князя украйну около города Тулы… без пути начашавоевати». В 1580 году вследствие тревожных известий государь распределяет, «какбыть воеводам и людям на берегу | то есть по Оке| по украинским городам открымские украины и от литовской» |Древняя российская вивлиофика, XIV,368|. В1625 году из Валуек |на юге нынешней Воронежской губернии| пишут, что чают «приходутатар на наши украйны»; об этой опасности царская грамота тотчас же сообщаетворонежским воеводам |Книги разрядные. I, 1063, 1106, 1133; Воронежские акты.1851. I,120). Подчеркнутые имена дают представление о постепенном продвижениимосковской границы за эту сотню лет на юг. Подобные цитаты можно было быпривести в изобилии). Заметим, что прилагательное «украинный» применяется вовсене только к Южной России: классический «Толковый словарь русского языка» Даля(издание 1865 г.), объясняя это слово, приводит такие примеры: «Сибирскиегорода встарь зывались украйными. А город Соловецкой место украинное» (Восибирской во украйне, Во даурской стороне… — начинается народная песня прореку Амур, то есть песня, сложившаяся не ранее конца XVII века).
Ввидутакого значения слова «украйна» применение его к пространству теперешней ЮжнойРоссии, когда дело идет о далекой старине, о X или XIII веке, является крупнойошибкой. Это имя тогда к этим землям не прилагалось и прилагаться не могло, ибозначение его совершенно не подходило к тогдашней исторической их роли: они небыли окрайной, здесь лежал государственный центр, самое ядро государства.
/>Русскиекняжества, не Украйна.
Государство,о котором речь, было не какая-то мифическая Rutenia или Украйна, а то русскоеКиевское княжество, которое было колыбелью русского народа и русскойгосударственности. Здесь, на реке Днепре, на единственном для тех временторговом пути из Балтийского моря в Царьград, в конце IX века зародилась сила,начавшая оружием и торговлей объединять славянские племена, которые жили влесах и полях бассейна Днепра. Киевский летописец монах Нестор (в середине XIвека) перечисляет имена этих племен; могу заверить читателя, что ни украинцев,ни рутенов в списке не значится — по той простой причине, что первых тогда несуществовало, а небольшое славянское племя, коему венгры давали названиерутенов, жило за Карпатами, в семистах километрах. О князе Рюрике нет другихсведений, кроме как в русских летописях, но о его сыне, князе Игоре, имеетсясвидетельство бесспорное: в 944 году между этим русским князем и императоромвизантийским Романом Лакапином заключен торговый договор; тщетно вы искали бы втексте намек на каких-то украинцев или рутенов, но зато в нем встречаютсявыражения «русь» (в смысле племени), «русин», «страна русская», «великий князьрусский» (В более древнем договоре Олега с греками (911 год) также говорится: «родрусский», «русь», «князья русские», «закон русский», «русин», «русская земля»).Точно также, когда в 988 году при внуке Игоря, святом князе Владимире,крестилось киевское население, то это событие известно в древних памятниках подименем крещения не кого-либо иного, а «крещения Руси». Когда при мудром сынеего, князе Ярославе I (1019-1054), создавался в Киеве первый законодательныйкодекс, то он назывался не иным каким-либо именем, а Русской Правдой. ДочьЯрослава I, вышедшая за Генриха I, короля Франции, известна во французскойистории под именем Anne de Russie. Каждый школьник в России знает, что насъезде князей в 1103 году внук этого Ярослава, Владимир Мономах, убеждал своегодвоюродного брата «промыслить о Русской земле» и соединиться с ним противазиатского племени половцев; тот согласился. «Великое, брат, добро сделаешь тыРусской земле», — сказал Мономах в ответ на согласие. Ясно, что живо уже былосознание, что земли племен Днепровского бассейна составляли нечто целое — Русскуюземлю.
Этоттермин — «Русская земля» — был уже в XI веке общепринятым стереотипнымвыражением и в летописи, и в иных литературных памятниках. Так, великий князькиевский «думал и гадал о Русской земле»; дело князей «блюсти Русскую землю ииметь рать с погаными»; если кто ослушается нашего решения, говорит съездкнязей (1097 год), то «да будет на него крест честной и вся земля Русская»;такой-то «голову сложил за землю Русскую»; митрополит Киевский титулуется «митрополитомвсея Руси» и т. д. В 1006 году немецкий миссионер Бруно гостил у святого князяВладимира; в письме к императору Генриху II Бруно называет Владимира «SeniorRuzorum». Все эти выражения относятся к XI и XII векам.
Ноесли так говорят источники, то каким образом, спросите вы, находятся люди, отрицающиепринадлежность киевской древности русскому народу? Партийная логика, какизвестно, имеет мало общего с нормальным человеческим мышлением, а бумага, порусскому изречению, «все терпит», особенно когда она служит для политическойанонимной пропаганды, да ещё в такое бурное время, как наше. У украинофильскойпартии есть свой историк г-н Грушевский, хорошо знакомый с фактами киевскогопериода. Как же поступает он? А очень просто: в его книге (Михайло Грушевский.Iлюстрована iстория Украiни. Киiв — Львив, 1913) слово «русский», когда делоидет об определенном историческом событии или элементе, остается на месте; нонаряду с этим он позволяет себе обобщать все русские явления и факты,происходившие в географических пределах позднейшей Малороссии, путем совершеннопроизвольного применения к ним имен, которых в те века просто не существовало,и имен «Украйна» и «украинский». Слагаемые и множители — русские, а сумма ипроизведение — украинские. Не своеобразная ли арифметика?
Вотпример. В Киеве не было своей определенной линии князей; как будет видно ниже,киевский престол «добывали» себе князья разных линий Рюрикова потомства — членыединой, если можно так выразиться, всероссийской семьи. Но какое же это древнеегосударство, если у него нет своей династии? Как же быть? Опять очень просто.Берется родословная Рюриковичей до XIV века, выкидываются из нее те линии,которые в дальнейшем приобрели характер местных в других частях России, и надродословной ставится заглавие: «Родословие украинских князей киевской династии»!Когда-то я особенно интересовался родословием Рюриковичей, был хорошо знаком собширной и серьезной литературой вопроса и мог бы назвать княжества XIV и XVвеков столь мелкие, что о них ничего, кроме имени, географического положения иродословия их князей, не известно (Чтобы не быть голословным, перечислим дляпримера подразделения Черниговского княжества. При внуках святого князя МихаилаЧерниговского, замученного в 1246 году татарами за отказ поклониться идолам, тоесть с конца XIII века, Черниговское княжество делится на уделы: брянский,глуховский, карачевский, тарусский, оболенский, мышанский, конинский,волконский; в XIV веке выделяются ещё уделы: новосильский, одоевский,воротынский. Тамошние князьки, по теории г-на Грушевского, являются «украинцами»(см. карту на с.107 его «Истории»); но одни из них передают сами свои уделывеликому князю московскому, уделы других силой вещей поглощаются Москвой же;многочисленное потомство их переходит в XV и XVI веках в Москву, где вливаетсяв класс служилых людей. Одни линии этих черниговских Рюриковичей сохранили своитерриториальные названия в виде фамилий, другие приняли личное прозвищекакого-нибудь из своих предков, например, Барятинские, Горчаковы, Долгоруковы,Репнины, Щербатовы и др.); знакомы мне и названия тех «великих княжеств», «земель»,«уделов», «волостей», «отчин», кои обобщали раздробленные частицы русскойземли. Но одного я не встретил ни в одном из десятков томов, мноюпросмотренных,- «украинского княжества»и «украинской» линии князей. Мнеостается только поблагодарить г-на Грушевского за его «научное» открытие,пополнившее мои генеалогические познания.
Блестященачиналось русское государство. Семья Рюриковичей, глава которой сидел накиевском престоле, правила в XI и XII веках на севере Новгородской земли, навостоке Ростовской (Ростов (Северный) — город на одном из правых притоковверхней Волги; был с древнейших времен русской истории центром обширнойобласти, которая в последующие века заняла все пространство между верхнейВолгой и рекой Окой. Область эта географический центр позднейшей европейскойРоссии — дает начало главнейшим русским рекам (Волга, Западная Двина, Днепр) исамой природой предназначена была стать также и политическим её средоточием.Областной центр из Ростова постепенно переносился на юг — в Суздаль (1-ая пол.XII века), Владимир (2-ая пол. XII века) и, наконец, в Москву (XIV век). Этуобласть, делившуюся на многие княжества, и принято называть в период довозвышения Москвы общим именем Ростово-Суздальской земли), на юго-востоке — русской колонией, Тмутораканским княжеством (у Азовского моря) (Тмутораканскоекняжество было расположено, вероятно, на Таманском полуострове; просуществовалонедолго), на Западе — княжеством Галицким (Галицкая Русь (восточная частьнынешней Галиции) входила в состав русского государства с Владимира Святого. Сконца XI века в ней обособляется одна из линий Рюриковичей; столица их вГаличе. Расцвет княжества при князе Данииле (1249-1264), получившей от папытитул короля; он перенес столицу в Холм. Последний независимый галицкий князь,Юрий II, умер в 1340 году. С 1349 года (а окончательно — с 1387 года) княжествозавоевано Польшей; оставалось под её господством до 1773 года, когда послевторого раздела Галиция была присоединена к Австрии). Значит, земля русскаяобнимала не только западную четверть новорожденной ныне германской Украины, нои немалую часть остальной России. Россия жила тогда в общении с остальнойЕвропой. Разделение Церквей (1054 год) ещё не нарушило этой связи, монгольскоеиго ещё не порвало ее. Как на признак этой связи укажу, что Ярослав I был женатна шведской принцессе, сестра его была за королем Польским, сын был женат насестре короля Польского (другой сын женат на дочери византийского императора — матери Владимира Мономаха); три дочери его — королевы: Норвежская, Французскаяи Венгерская; внук женат на дочери короля Гарольда Английского.
Киев,«матерь городов русских», удивлял иноземцев богатством и культурой своей; однихцерквей в нем было до 400; были монастыри, школы, была каменная крепость; АдамБременский называет Киев соперником Константинополя...
Нестранно ли спорить о том, как звалось такое государство, точно дело идет ополудикой орде кочевников, и придумывать ему небывалые имена Украйны илиРутении!
/>Слово «Рутения».
«СтолицейРутении, Южной (!), — читаем мы в одной из итальянских газет,- был тысячу леттому назад Киев. В X и XI веках Рутения представляла собой сильноегосударство...» Не только в X веке, но даже и в XX веке имя «Рутения» в Россиинеизвестно; вы его не найдете — как не найдете и слова «рутен» ни ввышеприведенном словаре Даля, ни в сорока томах «Русской энциклопедии» (1902),ни в двадцати девяти томах «Русской истории с древнейших времен « Соловьева (В «Русскойэнциклопедии» слово «рутен» упомянуто в статье «Русин» в качестве его переводаили, точнее, его иностранного искажения).
Термин«ruteni» встречается впервые у Цезаря; он обозначает им галльское племя, жившеена юге нынешней Auvergne; память о нем сохранялась долго в таких названиях, как«Augusta Rutenorum»; племя это, очевидно, никакого отношения к славянам неимеет, это лишь случайное созвучие (В «Catholic Encyclopedia» в статье «Ruthenians»названия вроде Augusta Rutenorum объясняются поселением в Южной Франции славян,взятых в плен Аэцием при поражении гуннов в битве при Шалоне (451 год). Нет нималейшего основания рибегать к столь сложному объяснению при наличиисемикратного упоминанния в «De bello galico»о галлах-рутенах. В указанной статье чувствуется вообще влияние украинофильскойпропаганды; нельзя не пожалеть о такой неосмотрительности в серьезном издании).
ВВенгрии при династии Арпада (997-1301) именем ruteni обозначали славянскоеплемя, жившее (и ныне живущее) под южными склонами Карпат, то самое, которое вмае 1915 года уже видело (увы, на короткое время) авангарды русской армии,спускавшиеся для его освобождения. В подобных случаях, то есть в применении кславянским племенам, слово ruteni (rutheni) есть не что иное, как искаженноерусское слово русин, которое встречается в древних русских памятниках, хотя иредко, но одинаково как в киевских, (см.выше о договорах Х века с греками), таки в новгородских (например, в договоре с немцами 1195 года); в этих памятникахслово русин никакого особого племенного значения не имеет, оно являетсясинонимом слова «русский» (русский или русин, множественное число — русские, собирательное- русь).
Всредние века термин ruteni (или rutheni) появляется у летописцев (впервые упольского летописца XI — XII веков Martinus Gallus) в весьма неопределенномзначении; датский историк Saxo Grammaticus (1203 год) применяет его для обозначенияприбалтийских славян-христиан в отличие от их соплеменников-язычников;встречается оно и как средневековое латинское название русских вообще (какувидим ниже, не менее обычным нашим названием и по-латыни было: russi Russia).Позднейшие,более сведущие в русских делах писатели избегают его. Так, известныйГерберштейн, императорский посол в Москве в 1517 году, рассуждая на первойстранице своих «Записок» о происхождении слова «РУССКИЙ», упоминает, чтопо-немецки русских называют «Reissen», на латинском языке- «rutheni», но далеенигде уже этого слова не употребляет (на карте базельского издания его «Записок»(1556) верхнее течение Западной Двины обозначено «Dvina ruthenica», нижнеетечение — «Dvina germanica», но и Волга тоже названа «Volga ruthenica»). Неупоминает его и Paolo Giovio из Комо, писавший о России в 1525 году. И в самомделе, зачем возобновлять отжившие неясные названия? Не станем же мы называтьКитай Cathayum, Балтийское море — Варяжским и искать в России ПтолемеевыРифийские горы? К тому же имя «rutheni» имеет то неудобство, что обозначает ивероисповедное, и народное начало.
Племяrutenorum в Венгрии в силу своего географического положения было первым, средикоторого была введена церковная уния (XIII век). Церковный латинский языкусвоил имя «ruthenus» для обозначения униатского обряда с богослужением наславянском языке (строго говоря, отдельногоritus ruthenus не существует, а есть изменения, внесенныеприкарпатскими и галицийскими народностями и польским латинским духовенством ввизантийский обряд) также и других соседних славянскихплемен и переносил этот термин все далее на восток — в Галицию, Польшу иМалороссию. Это не удивительно: Церковь консервативна в своем языке, а цели её вышеплеменных различий.
Иноезначение приобрел термин приобрел в устах австрийского правительства: он стал ссередины прошлого столетия средством порвать у русских галичан сознания родствас русским народом, жившим под скипетром русского императора; там — русские, авы, мол, рутены. Произвольная номенклатура племен, введение той или инойазбуки, изменение правописания (В Галиции введено фонетическое правописание: изрусской азбуки выбросили три буквы и прибавили две новые — разница в целых пятьбукв; чего же лучше! Этим именно искусственным языком написана «История Украины»Грушевского, который всемерно стремится его отличным от русского. Цели своей онне достигает: культурный русский человек, преодолев с некоторым усилием первыедве-три страницы, читает книгу потом свободно. Зато не понимает «украинского»языка простолюдин-малоросс: по словам проехавшей через Рим на днях русскойделегации, насильственное его введение в официальную переписку вызвало вУкрайне весьма сильное неудовольствие) — все это излюбленные австрийскимправительством средства политической борьбы.
Дляопределения личности племени важно не то, как его называл иноплеменной летописец,узнавший о его существовании, может быть, впервые из списка своегопредшественника, не то вообще, как его именуют другие народы, а то, как онназывает себя сам. По австрийской терминологии, все славянские племена (кромепольского народа и словаков), живущие в Галиции, Буковине и северо-восточнойВенгрии (всего около пяти миллионов), называются Ruthenen, но они сами себяназывают: в Галиции — русскими или русинами, в Буковине — русинами, русскимиили малороссами, в Венгрии — русскими, малороссами и русняками. Национальноесознание этих племен старательно забивалось; немногочисленный культурный классдо последнего времени систематически онемечивался или ополячивался; не мудренопоэтому, что общего названия для них не создалось, все же наиболее распространенноеназвание «русин» и «русский» (Вот подразделение русин (по-немецки Russinen иRuthenen). В Галиции (в восточной её части, за рекой Сан): покутяне (округагородов Кут и Коломыя), гуцулы (Коломыя, Станиславов, Косов), подоляне (ксеверу от Днестра), бойки, сами называющие себя горянами, (округ Стрыя), лемки,сами называющие себя русняками; все они говорят на одном и том же наречии,подразделяющемся на 4 говора: подольский, гуцульский, бойковский и лемковский.В Буковине (в северной и северо-западной её части, в округах Коцманском,Черновском Выжницком и Серетском): подоляне или поляне и гуцулы (в горахзападной Буковины). В Венгрии (около 400 000 человек по южным склонам Карпат всеверо-восточной части ее, в комитатах Шаритском, Ужгородском, Бережском,Угочском и Мармарошском): верховницы или горешане — в горах; долиняне илидольшане, они же влахи (блахы) — в долинах; спишаки или крайняне — ославяненныерумыны; значительная часть этого населения вышла из северной малороссийскойчасти России (из Черниговской и смежных губерний) («Русская энциклопедия») — факт, для австрийского правительства не из приятных; и, конечно, не изпреданности к средневековому схоластическому языку предпочло оно закрепить заэтими племенами, как обобщающее название, имя «ruteni» (эти ruteni (russini),кои за последние два года переименованы в украинцев, не что иное как russiirredenti (подлежащие освобождению русские) Они 530 лет под иностранным владычествоми действительно» угнетенный народ».О дальнейшей судьбе его, с точки зрениявильсоновских принципов, не может быть двух мнений: войдя в орбиту русскогонарода, он должен разделить политическую судьбу его малороссийской ветви.Работу украинских комитетов в Северной Америке в этом смысле мы можем только приветствовать).
Сконца прошлого века в австро-германских планах стала рисоваться заманчиваякартина отделения Южной России от остальной; тогда изменилась иправительственная пропаганда: «Там, за границей, у Киева не русские, а такие жеruteni, как и вы сами». Что сходство между населением по обе стороны границыиногда приближается к тождеству — это верно, но чтобы в Южной России жили «рутены»- это выдумка; сажите это слово в Черниговской или Полтавской губернии — вас непоймут; не поймут, о чем вы говоите: о растении, животном или минерале. НаУкрайне крестьянин называет себя малороссом, хохлом или русским; слова «рутен»не существует (слово «русин» в пределах Российской империи поймут лишь внепосредственном соседстве с Австрией — в западной части Волынской губернии, вХолмской губернии и в Хотинском уезде Бессарабской губернии, где действительноговорят «русинским говором малоросийского наречия» («Русская энциклопедия»).
Атеперь вдруг оказывается, что и древней Киевской Руси никогда не бывало — дажетысячу лет назад была только Ruthenia! Так искажается история, когда этополезно австро-германским политикам.
/>Слово «Россия».
Мырассмотрели два паспорта, изготовленные за последние 20-30 лет для Русикиевского периода при благосклонном содействии австрийского правительства;читатель, конечно, убедился в их подложности. Скажем теперь несколько слов опаспорте законном.
«Русь»,«русские» — вот единственное название, обобщающее племена и земли древнейРоссии. Слово «русь» имеет два значения: первоначальное — племенное, позднейшее- территориальное. По известию киевского летописца, «русью» называлось товаряжское племя, из которого были призваны Рюриковичи (украинофильская теория,очевидно, не может мириться с фактом призвания князей: «русь» для нее должнабыть племенем «украинским» и слово «русь» должно родиться (как и династияРюриковичей) на «Украйне». Дело легко поправимо: показание летописи (см.примечание выше) господином Грушевским попросту отрицается. Но вот беда:известны имена послов князя Олега в 911 году в Царьград. Из 14 человек только удвоих имена, могущие быть славянскими; остальные, несомненно, норвежцы. Тогда вКиеве было много норманнов, Олег их и послал — таков смысл наивного объясненияг-на Грушевского. Но как мог князь-нескандинавец отправить в Византию посламисплошь скандинавцев? И чем объяснить скандинавские имена первых Рюриковичей:Рюрика (Hrorekr), Синеуса (Signiutr), Трувора (Thorvardtr), Ольги (Helga), Игоря(Ingvarr), Олега (Helgi), сказание о смерти которого от укуса змеи имеется и врусской летописи, и в норвежской саге? «Историк не имеет права… строитьисторию, не обращая никакого внимания на свидетельство летописца»,- говоритСоловьев, как бы предвидя появление историков украинофильского типа); Соловьеввполне логично предполагает, что оно играло роль на пути «из варяг в греки» до призваниякнязей. Территориальное название «Русь» применялось двояко: в смысле, обобщающемвсе русские земли («митрополит Киевский и всея Руси»), и в более тесном — дляобозначения собственно Киевского княжества (XII век); постепенно название сталораспространяться и на другие земли (на Чернигов, Волынь, Новгород (договор омире Новгорода с немцами (1188 или 1195 год) противопоставляет немцев «руси» иговорит о «русских» городах), Галич и др. Новгородская волость «старейшая вовсей Русской земле», записано в летописи 1206 года.
Великийкнязь литовский Гедимин (1316-1341) титулуется в Вильне «великим княземлитовским, жмудским и русским» (Великое княжество Литовское состояло на дветрети из русских западных княжеств; русские в нем главенствовали, семьялитовских князей обрусела, официальным языком был русский; всем эти объясняетсяи титул). Северо-Восточная Русь другого обобщающего названия, кроме «Русь» и «Россия»(от слова «Россия» есть редкое прилагательное «российский»; оно применяетсяныне в официальном торжественном языке и применялось в литературе в напыщенномслоге XVIII века; впервые оно значится в памятниках, если не ошибаюсь, вграмоте на избрание первого царя из Дома Романовых (1613 год).
Приприменении к современной России в слово «Русь» влагается чувство (любви,скорби… для русского издания прибавим: или стыда); в слове «российский» слышитсяимпериалистическая идея; слово «Россия» — как бы спокойное, деловитоенаименование. Останавливаюсь на этих подробностях, ибо украинофильскаяпропаганда старается играть на этом разнообразии названий, уверяя иностранцев,будто «Русь» и «русский» относятся к Киеву, а «Россия» и «российский» — кМоскве и Петербургу), не имела: по-русски слова «moscoviti»не существует (от слова «Москва» есть одно производное существительное — «москвич»,обозначающее жителя Москвы и лишенное всякой политической окраски (ср.: «Frascatano»).«Moscovito» звучит теперь для русского уха слегка презрительно, так же, как ипольское «москаль»); оно создалось на Западе, когда могущество московскоговеликого князя заслонило собой от иностранных взоров остальную Россию (PaoloGiovio пишет в 1525 году: «Название этого народа московитами стало известнотолько недавно»).
Чтобыпокончить с номенклатурой, привожу в примечании ряд латинских цитат,свидетельствующих, что и на этом языке во все века говорилось Russia, russi (взападных летописях имеется известие, что к императору Отону I приходили «LegatiHelenae (христианское имя Ольги) reginae russorum» (X век). Грамота папыГригория.
ГригорийVII в 1075 году называет Изяслава (сына Ярослава I) «Rex Rusсorum»; другая егограмота того же времени увещевает короля Польского возвратить Изяславу, «RegiRusсorum», отнятые у него земли.(«Ruscorum» правильнее, чем «russorum»; можнопредположить, что это следствие пребывания в Риме одного из сыновей Изяслава,предлагавшего свои земли в лен римскому папе; очевидно, на вопрос, какназывается его народ, князь ответил также, как ответили бы мы сегодня «Мыrusskie» — откуда родительный «russkorum»). PlanoCarpini (XIII век) пишето«Kiovia quae est Metropolis Russiae». Грамотойот 1246 года папа Иннокентий IV принимает Даниила Галицкого, Regem Russie, подсвое покровительство; в первом томе документов, собранных А.Тургеневым вВатиканском архиве (Historica Russiae Monumenta,1841), можно найти свыше десятиграмот Даниилу Галицкому, все со словом «Russia». Сохранилась грамота галицкогокнязя Юрия II (1335 год), где он называет себя «Dei gratia natus dux totiusRussiae Minoris»). Как и слово «Ruteni», названия этиприменялись безразлично и к Южной России (например, к Галиции), и к Северной(например, к Новгороду)(Historica Russiae Monumenta.I, документ CXIX), и кРусско-Литовскому государству (Ibid., документы XXIX и XC).
Изэтих цитат обращает на себя внимание грамота Юрия II Галицкого: она свидетельствует,что в последние годы существования Галицкого княжества, когда верхи егонаселения вполне уже были захвачены западной культурой, официальное названиеего было не Ruthenia, a Russia. Это к тому же первое упоминание слова «Малороссия»в документах (Сохранилась печать Юрия, князя галицко-волынского умер старикомне позднее 1316 года|; на ней надписи: «S. (то есть печать) Domini Georgi RegisRussie» и «S. Domini Georgi Ducis Ladimerie» (Ladimeria — земля городаВладимира-Волынского, то есть Волынь). Юрий II пользовался печатью своего деда,и это не было анахронизмом: правивший после него до 1349 года Галицкой землейбоярин Дмитрий назывался «Provisor seu capitaneus terre Russie»; ВладиславОпольский последнее лицо, княжившее, хотя и не самостоятельно, в Галиции(1372-1378), имел печать с надписью «Ladislau D.Gratia DuxOpolient… et terre Russie domin e heres». Таким образом, мы имеемсвидетельство почти за целый век, что Галиция называлась Россией; онаназывалась так не только ри князе польского происхождения |отец Юрия II был изкнязей Мазовецких|, но и тогда, когда находилась уже под польским владычеством.Это лишь косвенно относится к нашей теме, но ввиду польских претензий наГалицию не лишено злободневного интереса) От слова «Малороссия»(а не от мнимого «малого роста») произошло название «малороссы», которое былообычным названием населения Украйны вплоть до 1917 года, когда им навязали имяукраинцев, чтобы изгнать из самого имени свидетельство о единстве русскогонарода. Слово «украинец», хотя и существовало (кажется, с прошлого века), нопроизносилось так редко, что, когда в 1917 году его ввели в употребление, мы,русские (в том числе и малороссы) спрашивали друг друга: «Где в нем ставитьударение» (ударение, очевидно, должно быть на «а», ибо по-русски говорится «Украйна»,«окрайна», «укра инный»,»окраинный»).
Стой же целью изгнания из имени указания на единство русского народа появилось впоследние дни в газетах Запада для обозначения белорусов дикое название «lesruthenes blancs», «ruteni bianchi».
Русскиелюди! Неужели не щемит вам сердце от стыда, слыша, как вам дают какие-то клички,видя, как среди вас находятся готовые рабски их повторять? Не дорожит своимименем лишь не помнящий родства, если он к тому же лишен сознания личногодостоинства. Для человека перемена имени — это часто признак потери гражданскихправ. Не страшный ли это признак и для народа?
Когда-нибудьбудут напечатаны данные опросов наших солдат, прошедших через австро-германскийплен. Тогда русское общество узнает, как в специальных школах пропаганды нашивраги прививали десяткам тысяч (!) наших темных «малых сих» мысль, будто они нерусские, а отдельный украинский народ, не белорусы, а «рутены» и как с истиннодьявольским искусством и сатанинской злобой внедряли в их души ненависть кбратьям и к матери-Родине. Цель врагов ясна, но каково должно быть партийноеослепление, чтобы спешить навстречу их желанию раздробить Россию и темобеспечить порабощение германцами и Великой, и Малой, и Белой её части! Братья,опомнитесь, покуда не поздно!
Обобщимсказанное о древнем периоде. Мы почти воздержались от личного мнения. За насговорили цитаты документов. Голоса этих ветхих бесстрастных свидетелей дают понашему вопросу ответ вполне определенный, а именно:
1. Страна,заселенная русским народом от Карпат до Белого моря и Суздаля, от Новгорода идо Киева, было не чем иным, а Россией.
2. Народ,населявший эту страну называл себя русским, одинаково и в Галиции, и вНовгороде, а землю свою называл Русью;
3. Иноземцыназывали Россию «Russia», a — русских «russi»; но применяли также и искаженныеназвания «Rutenia», «ruteni».В применении этих четырех имен иностранцы никакого различия между севером июгом России не делали: и киевские, и новгородские русские одинаково называлисьто «russi», то « ruteni».
4. Наконец,имени «Украина» и в помине нет ни в дотатарский период, ни 150 лет позже;название украинец родилось ещё несколькими веками позднее.
Неясно ли, что стремление украинофильцев использовать различие имен (russi иruteni) в том смысле, будто на севере Руси жил иной народ, чем на юге ее,ничего общего с исторической правдой не имеет. Утверждение о существованиикиевской Rutenia как государства, отличного от России, или о существованииУкрайны в дотатарский период есть не более как беззастенчивая политическаямистификация, ведомая в расчете на малое знакомство иностранного общества сдревней русской историей и русским языком.
Ввопросе названий мы вышли за поставленную себе хронологическую границу.
Вернемсяк Киевской Руси.
/>РазорениеКиева князем суздальским в 1169 году.
Утверждая,будто Киевская земля в первые века русской истории составляла самостоятельноегосударство Украйну, или Рутению, украинофильская партия вынуждена замалчиватьобщность жизни этой земли до конца XIII века с остальными частями России.Задача не из легких, но и она решается «просто». Над народной жизньюпроизводится та же операция, что была произведена над родословной Рюриковичей. «История»г-на Грушевского как бы отсекает весь север России от юга; он сгущает в своейкниге все краски местной южной жизни (в Киевщине, на Волыни и в Галиции), осевере же говорит лишь за время первых киевских великих князей (когда вНовгороде сидели их сыновья или братья); затем север как бы исчезает систорического горизонта, и лишь борьба суздальского князя в середине XII веказа обладание киевским престолом вновь заставляет автора вспомнить о севере, длятого чтобы выставить его в качестве враждебной югу силы. В рукахукраинофильской пропаганды взятие Киева князем Андреем Суздальским (1169 г.)есть важный козырь, долженствующий в глазах иностранцев свидетельствовать отом, что позднейшее главенство севера (Москвы и Петрограда) было владычествоминоземным. Мало сведущее в русской истории и жизни иностранное общественноемнение готово принять подобное утверждение на веру. Изложим общепризнанный висторической литературе взгляд на киевский период нашей истории и остановимсяна частном эпизоде похода 1169 года.
ВКиеве был узел русской государственной жизни, но создавалась она не только изэтого центра. Она родилась не от меча; её породил великий торговый водный путьот Финского залива до Черного моря; близ одного его конца стоял Киев, близдругого — Новгород. Через Новгород пришла от норманнов правительственная власть(Как сказано выше, украинофильцы отрицают факт призвания князей-варягов.Соловьев, подробно разобрав известия летописца о призвании варягов,обстоятельно доказал, что известия эти этнографически, географически ипсихологически правдоподобны и что они к тому же подтверждаются свидетельствамииностранными. Через три года по смерти Рюрика, то есть, если верить хронологиилетописца, в 872 году его преемник Олег, собрав войско из варягов и всехподвластных ему племен, двинулся по обычному водному варяжскому на юг; онподчиняет себе попутные племена и овладевает Смоленском, Любечем и Киевом. «Этообстоятельство (движение с объединенными силами на юг) есть самое важное внашей начальной истории»,- говорит Соловьев. Для г-на Грушевского его несуществует, а по последним известиям итальянских газет, Новгород был украинскойколонией!), через Киев пришло от греков христианство. В Новгороде была та женародность; и север и юг творили общее дело. Новгород укреплялся все тверже нафинских берегах и расселялся на восток по всему крайнему северу России в сторонуУрала (в XII веке владения Новгорода доходили уже до Вятки; тогда же Новгородсобирает дань на северных берегах Белого моря) и на юго-восток вростово-суздальские земли, в земли будущего Московского великого княжества.Киев отбивался на востоке от степных хищников, старался пробиться на юге кЦарьграду, распространялся в Галицию и на северо-восток, в сторону той жебудущей Москвы. На всем пространстве расселения один язык — русский, тот жесамый и в новгородской, и в киевской летописи, в новгородских и в киевскихбылинах; по всей земле одна и та же княжеская семья. Это было наполовинубессознательное общее творчество единой народности по лицу обширной Русскойравнины; могучие реки были путями её расселения, дремучие леса, болота ибольшие расстояния — её укрытием. Сводить весь процесс к работе одногокиевского центра может лишь партийная узость.
Единствонародности, общность народной жизни, очевидно, не исключали отличий в местнойжизни и зарождения на обширной территории расселения местных центров. КогдаКиев ослабел под напором степных врагов, узел государственных сил (с конца XIIвека) как бы ищет, в котором из местных центров ему утвердиться. Одно время (вXII-XIII веках) казалось: средоточие русской жизни установится в Галиче — норост Польши и Литвы положил предел существованию этого княжества. В XII векевеликое княжение над Русью проходит через Суздаль, Владимир и наконец в началеXIV века затвердевает в Москве. Так решила история, но, за кем бы гегемония ниосталась — за Галичем или за Москвой, — все равно Киев под иноземнымгосподством не оказался бы, ибо и тот и другой центр не был внешней поотношению к Киеву силой, они были до известной степени его же порождением. ВXII веке настал час, и дети переросли свою мать; но они были детьми её иникогда этого не забывали, хотя и обращались с ней иной раз неласково. Внешнейсилой по отношению к Киевской Руси была не Москва, а татары и Польша.
Еслиродственно было население приднепровской земли (Киев) и земель бассейна Оки(Суздаль), то ещё более сродни были носители власти в этих частях России. «Князьсуздальский взял и разорил Киев». При чтении такой фразы западному европейцупредставляется борьба двух владетельных домов различного происхождения,традиций и задач, связанных с определенной территорией. Но картина борьбыфеодальной эпохи не приложима к борьбе древних русских князей. В России былоодно своеобразное явление: она не знала иных князей, кроме членов семьи Рюрика(только в Русско-Литовском государстве была другая династия — Гедимина). Этасемья была коллективной носительницей верховной власти (вопрос о вече, местамиразделявшим с князем власть, вне нашей темы), великий князь был лишь primusinter pares; им в принципе должен был быть старший в роде, но понятиестаршинства юридически установлено не было. Кто старше — племянник или дядя?Сын старшего брата, умершего, не побывав великим князем, или сын младшегобрата, сидевшего на киевском престоле? Десятки подобных вопросов решалисьпрактически. Историки тщетно пытались установить в точности систему, коейруководились Рюриковичи, жизнь была сложнее всякой системы. Но одно несомненно:когда на киевский престол вступал новый князь, следующие за ним по старшинствукнязья тоже перемещались с менее важных городов на более видные, и последнимюридическим доводом к добыванию киевского престола был меч. Отсюда дваследствия: постоянные междоусобия князей для овладения Киевом и, так сказать,перекочевывание князей из княжества в княжество, что, в свою очередь, вкиевский период нашей истории почти исключало возможность образования вРюриковской семье местных княжеских линий. И действительно, такие линииобразовались лишь в XIII веке (исключение составляет линия, засевшая в далекомПолоцке ещё в 1-ой четверти XI века, и линии Черниговская и Галицкая,установившиеся в XII веке; ростово-суздальская линия определилась с серединыXIII века, московская — с конца XIII века).
Итак,междоусобная брань за обладание Киевом есть обычное явление в семье РюриковичейXI-XIII веков, и поход князя на Киев вовсе не свидетельствует о политическойвражде его или населения его княжества к княжеству Киевскому.Эти общие положения помогут нам отнестись к случаю князя Андрея Суздальского сдолжной объективностью.
КнязьАндрей был не только Рюрикович, но принадлежал к ветви, пользовавшейся в Киевеособой популярностью: он был внуком великого князя киевского ВладимираМономаха. Отец князя Андрея, князь Юрий I (1090-1157), сын Мономаха, получил вудел Ростово-Суздальскую землю. Молодость Юрия прошла на юге, и все егосимпатии принадлежали Киевской Руси; «мать городов русских» сохраняла для неговсе свое очарование и притягательную силу; добыть себе киевский стол было егомечтой; он осуществил её победой над соперником и княжил в Киеве с 1149 по 1151год и с 1154-го до смерти. Правда, князь Андрей (1111-1174) до 38-летнеговозраста не бывал на юге и не любил его; его самовластный нрав чувствовал себясвободнее на севере, где и он, и отец много поработали над тем, чтобыосвободиться от влияния городских «лучших людей». По смерти отца, считая себя старшедругого претендента, Мстислава, он послал на юг суздальское ополчение, ккоторому там присоединились полки многих южных князей, недовольных Мстиславом.Союзники взяли Киев. Андрей стал фактически великим князем всея Руси, нопродолжал жить на севере, во Владимире (Владимир-на-Клязьме, в отличие отюжного Владимира-Волынского, лежит в 20 верстах от Суздаля).
Сампо себе факт взятия Киева войсками Андрея Суздальского никакого повода дляобвинения севера во враждебных стремлениях по отношению к югу не давал бы. Мывидели, что достаточно было личного честолюбия или уверенности в своем праве накиевский стол, и князь пользовался для овладения им всеми средствами, преждевсего своей дружиной; бывало и хуже: соперник Андреева отца, южный князьИзяслав, для той же цели не постеснялся заключить договор с королями Венгерскими Польским (1149 год). Но во взятии Киева в 1169 году есть две черты,отличающие названное событие от прежних междоусобий: это разорение Киева и тотфакт, что победитель остался княжить на севере.
Никогдаещё не было на Руси такого горя, говорит историк, чтобы свои же разорили Киев.Разорение могло быть случайностью, порожденной пылом боя (Грушевский в «Очеркеистории Киевской земли» | Киев, 1891, на русском языке. С.224| с уверенностьювысказывает предположение, что грабеж состоялся потому, что войску было дано нато разрешение. Не слишком ли он высокого мнения о дисциплине в ополчениях XIIвека?), но могло быть и преднамеренным политическим актом. Пребывание Андрея воВладимире и разорение Киева (если оно было преднамеренно) свидетельствует опренебрежении Андрея к Киеву. Мы уже знаем, что пренебрежение это не былонаследственным; оно — проявление его личных свойств; возможно, что, сверх того,оно явилось следствием новой политической обстановки. Необузданное властолюбиекнязя Андрея не знало предела; недаром оно заслужило ему в летописи название «самовластца»и привело к трагической смерти. Но он был в то же время человеком «новыхпонятий»; во внутренней политике его, в упорном стремлении стать независимым отвлияния старой городской знати можно угадывать зарождение нового пониманиякняжеской власти, первые отдаленные намеки на то единодержавие, котороеустановилось в Москве через двести с лишком лет. Он действовал в новойобстановке: в его эпоху уже начался отлив населения с берегов среднего Днепрана северо-восток (об этом подробнее см. в главе шестой), и в связи с этимпереселением политический центр тяжести уже начал передвигаться из Киева всуздальские земли. Можно пойти далеко в предположениях о политических целяхкнязя Андрея, можно спросить себя, не было ли отношение его к Киеву вызваносмутным сознанием, что роль юга сыграна, — но одного нельзя: нельзя утверждать,будто его действия подсказаны племенной рознью севера и юга. Сам князь былродом киевлянин: отец, дед, прадед и дальнейшие прямые предки его, всего напротяжении семи поколений, были великими князьями киевскими, а явления,породившие разветвление одной народности на великороссов и малороссов, какувидим ниже, только ещё народились и не могли ещё в его эпоху дать результатов;они сказались целым веком позднее.
Русскаяистория знает другие случаи вооруженной борьбы между созревавшей центральнойгосударственной силой и местными центрами. Тот же Андрей Суздальский вел войнус Новгородом. Москва навязала свое господство княжеству Тверскому и Новгородупродолжительными войнами. Борьба с последним длилась два века и полна кровавыхэпизодов (в 1389 году войско великого князя Василия заняло Новгород; в 1478году им овладели войска Иоанна III, отменившего все вольные новгородскиеучреждения; в 1570 году Новгород разгромлен Иваном Грозным). Но ещё никому неприходило в голову отрицать из-за этого одноплеменность населения Новгорода иМосквы; напротив, каждый скажет, что борьба Москвы с Тверью и с Новгородомпривела к объединению великорусского племени.
Оставилоли разорение Киева по себе тяжелую память в народе в смысле враждебногоотношения южан к северянам? Летописец описывает это событие трогательнымисловами, но на племенную вражду в его рассказе намека нет. Не найти такогонамека и в киевских былинах.
Существуетв русской героической литературе прекрасная песня «о полку Игореве», сложенная,вероятно, в XIII веке. Это наша «Песнь о Роланде». Она говорит о походесеверского князя Игоря (княжество Новгород-Северское лежало к югу отЧерниговского — между ним и Переяславским) с братией в 1185 году в задонскиестепи против половцев. Завели князей юная отвага и первый успешный бой чересчурдалеко. «Пришли половцы от Дона и от моря, со всех сторон обступили русскиеполки». Была битва жестокая: «Черная земля под копытами костьми засеяна иполита кровью — взошла же печалью по Русской земле». И полегли «храбрые русачиза землю Русскую». Горе было великое: «Никнет трава от жалости, и дерево спечалью к земле прислонилось». Плачет Ярославна, жена Игорева, глядя в далекуюстепь с городской стены: «Зачем же, ветер, мое веселье ты по ковылю развеял!»Тогда великий князь киевский Святослав «изронил золотое слово, орошенноеслезами», и стал звать всю родню-князей «вступиться за обиду, за землю Русскую,за раны Игоря, смелого Святославича». Зовет он Ярослава галицкого, Рюрика иДавида смоленских, зовет Романа и Мстислава волынских и князя Всеволода зовет. «Великийкнязь Всеволод, — говорит он последнему, — прилететь бы тебе издалека, чтобыотцовский золотой престол поблюсти. Ты можешь Волгу веслами разбрызгать, а Донвычерпать шеломами...»
Ктоэтот князь, которого зовут на помощь из Киева, поэтически преувеличивая егомогущество? Это Всеволод III Большое Гнездо (1212), брат того самого Андрея,который разорил Киев, властный продолжатель политики своего брата по усилениюсеверного центра Руси. И кто этот неизвестный даровитый певец, зовущийсеверского князя? Он южанин, дружинник великого князя черниговского. Он скорбитдушой из-за княжеских раздоров, «в которых век людей коротался», но упрека вплеменной розни он не произносит: владимирский князь — князь Суздальской земли- ему так же близок, как князь галицкий или волынский. Слагал же он свою песню,где сплетаются слава и скорбь родины, уже в XIII веке, когда политическоеотчуждение севера и юга, конечно, должно было сказаться сильнее, чем в эпохукнязя Андрея.
Небыло в XII веке племенного различия, не могло быть и племенной розни.Скажем тут же, что когда это различие создалось, оно распри не породило: довремени германо-большевиков между великороссами и малороссами ни войн, нивражды никогда не бывало. Бывали ошибки со стороны московского и петербургскогоправительств, было во второй половине XVII века и при Мазепе тяготение частиказачье старшины к Польше ради сословных выгод, но в самом народе до вчерашнегодня ни малейшего намека на недружелюбие не существовало. Обе ветви едваотдавали себе отчет, что есть между ними различие.Да и в наши дни движение к «самостийности»вышло отнюдь не из глубин народных: потребовался искусный вражеский удар извне,чтобы вогнать клин в почти незаметную щель между двумя частями единого народа ичтобы разорвать его по живому месту руками большевиков, мелких честолюбцев инесчастной обманутой и одурманенной черни.
/>Великороссы,малороссы и белорусы.
Мывидели, что до нашествия татар на всем пространстве тогдашней Россиидействовала и господствовала единая народность — русская.
Номы видели также, что лет сто после этого нашествия, с XIV века, встречается(для Галиции) официальное название «Малая Россия», название, от которого современем произойдет наименование части нашего южного населения малороссами. Уэтого населения сложится особое наречие, свои обычаи, а в XVII веке появитсянекоторое, хотя и зачаточное, подобие государственной самостоятельности. Такиеисторические явления не импровизируются; корни их должны уходить в глубь веков- и не вправе ли мы предположить, что уже за рассматриваемый домонгольскийпериод в толще народной происходили какие-то изменения, издалека подготовлявшиераздвоение единой русской народности?
В1911 году в Петрограде скончался маститый профессор Ключевский, новейший изкорифеев русской историографии, человек, одаренный исключительным даромпроникновения в тайники былой жизни народа. От прикосновения его критическогорезца с исторических личностей спадают условные очертания, наложенные на ихоблик традиционными, на веру повторявшимися поверхностными суждениями. Нивоплощения государственных добродетелей, ни носителей беспримерного злодействавы не встретите на страницах его книги, там пред вами проходят живые люди — сочетание эгоизма и доброты, государственной мудрости и безрассудных личных вожделений.Но не только Андрей Боголюбский или Иван Грозный воскресают под его творческимприкосновением; оживает и безымянный, почти безмолвный строитель своей истории- обыденный русский человек: он бьётся за жизнь в тисках суровой природы, отбиваетсяот сильных врагов и поглощает слабейших; он пашет, торгует, хитрит, покорнотерпит и жестоко бунтует; он жаждет над собой власти и свергает ее, губит себяв распрях, уходит в дремучие леса молитвенно схоронить в скиту остаток своихгодов или убегает на безудержный простор казачьих степей; он живет ежедневнойсерой жизнью мелких личных интересов — этих назойливых двигателей, изнепрерывной работы которых слагается остов народного здания; а в годы тяжкихиспытаний поднимается до высоких порывов деятельной любви к гибнущей родине.
Этотпростой русский человек живет на страницах Ключевского таким, как был, безприкрас, во всей пестроте своих стремлений и дел. Крупные личности, яркиесобытия — это у Ключевского лишь вехи исторического изложения: к ним тянутся иот них отходят многотысячные нити к тем безвестным единицам, которые своейежедневной жизнью, сами того не зная, сплетают ткань народной истории. МысльКлючевского, зарожденная в высокой области любви к правде, за десятки летученого труда пронизала мощный слой исторического сырого металла, претворилаего и течет спокойная, струей исключительного удельного веса, бесстрастная исвободная. Нигде нет фразы, нигде он не унижается до одностороннего увлечения,всюду у него, как в самой жизни, сочетание света и тени, всюду о лицах,классах, народностях, об эпохах беспристрастное, уравновешенное суждение. В нашвек рабской партийной мысли и лживых слов книга эта — умственная услада идушевное отдохновение. Ей мы можем довериться. О разветвлении русского народаона повествует так.
КиевскаяРоссия достигла своего расцвета в середине XI века. Со смерти Ярослава I (1054год) начинается постепенное увядание; основной его причиной была беспрерывнаяборьба с азиатскими племенами, давившими на Южную Русь с востока и с юга. Россияотбивалась и переходила сама в наступление; нередко соединенные княжескиедружины углублялись далеко в степь и наносили жестокие поражения половцам ииным кочевникам; но на смену одним врагам приходили с востока другие. Силы Русиистощались в неравной борьбе, и, наконец, она не выдержала, стала сдавать.Жизнь в пограничных землях (на востоке по Ворскле, на юге по Роси) сделалась нев меру опасной, и с конца XI века население стало их покидать. От XII векаимеем ряд неопровержимых свидетельств запустения Переяславского княжества, тоесть пространства между Днепром и Ворсклой. В 1159 году поспорили между собойдва двоюродных брата: князь Изяслав, только что занявший киевский престол, иСвятослав, заменивший его на столе черниговском. На упреки первого Святославотвечает, что, «не хотя лить крови христианской», он смиренно удовлетворился «городомЧерниговом с семью другими городами, да и то пустыми: живут в них псари иполовцы». Значит, в этих городах остались лишь княжеские дворовые люди дамирные половцы, перешедшие на Русь. В числе этих семи запустелых городов мы, кнашему удивлению, встречаем и один из самых старинных и богатых городовКиевской Руси — Любеч, лежащий на Днепре. Если запустели города даже в самомцентре страны, то что же сталось с беззащитными деревнями? Одновременно спризнаками отлива населения из Киевской Руси замечаем и следы упадка её экономическогоблагосостояния. Внешние торговые обороты её все более стеснялисьторжествовавшими кочевниками. «… А вот поганые уже и пути (торговые) у насотнимают», — говорит в 1167 году князь Мстислав Волынский, стараясь подвинутьсвою братию князей в поход на степных варваров.
Итак,запустение южной части Киевщины во второй половине XII века не подлежитсомнению. Остается решить вопрос, куда девалось население опустевшей КиевскойРуси.
Отливнаселения из Приднестровья шел в XII-XIV веках в двух направлениях: насеверо-восток и на запад. Первое из этих движений привело к зарождениювеликорусской ветви русского народа, второе — к зарождению малороссийской еговетви.
/>Великороссы.
Переселениена северо-восток направлялось в пространство, лежащее между верхней Волгой иОкой, в ростово-суздальские земли. Страна эта была отделена от киевского югадремучими лесами верховьев Оки, заполнявшими пространство нынешней Орловской иКалужской губерний. Прямых сообщений между Киевом и Суздалем почти несуществовало. Владимир Мономах (ум. 1125), неутомимый ездок, на своем векуизъездивший русскую землю вдоль и поперек, говорит в поучение детям с некоторымоттенком похвальбы, что один раз он проехал из Киева в Ростов этими лесами, — настолько это было тогда трудное дело. Но в середине XII векаростово-суздальский князь Юрий I, воюя за киевский стол, водил этим путемпротив своего соперника, волынского Изяслава, из Ростова к Киеву целые полки.Значит, за этот период произошло какое-то движение в населении, прочищавшеепуть в этом направлении. В то самое время, когда стали жаловаться на запустениеЮжной Руси, в отдаленном Суздальском крае замечаем усиленную строительнуюработу. При Юрии I и сыне его Андрее Суздальском здесь возникают один за другимновые города. С 1147 года становится известен городок Москва. Юрий дает ссудыпереселенцам; они заполняют его пределы «многими тысячами». Откуда пришлаглавная масса переселенцев — об этом свидетельствуют названия новых городов: ихзовут так же, как звались города Южной Руси (Переяславль, Звенигород, Стародуб,Вышгород, Галич); всего любопытнее случаи перенесения пары имен, то естьповторение имени города и реки, на которой он стоит (в Древней Руси известнытри Переяславля; каждый стоял на реке Трубеж).
Свидетельствуето переселении из Приднестровья также и судьба наших древних былин. Онисложились на юге, в дотатарский период, говорят о борьбе с половцами, воспеваютподвиги богатырей, стоявших за русскую землю. Былин этих на юге народ теперь непомнит — их заменили там казацкие думы, поющие о борьбе малороссийскогоказачества с поляками в XVI и XVII веках. Зато киевские былины сохранились судивительной свежестью на севере — в Приуралье, в Олонецкой и Архангельскойгуберниях. Очевидно, на отдаленный север былинные сказания перешли вместе с темсамым населением, которое их сложило и запело. Переселение совершилось ещё доXIV века, то есть до появления на юге России Литвы и ляхов, потому что вбылинах нет и помина об этих позднейших врагах Руси.
Когонашли в Суздальской земле новые насельники? История застает Северо-ВосточнуюРусь финской страной, а потом видим её славянской. Это свидетельствует осильной славянской колонизации; она происходила уже на заре русской истории:Ростов существует до призвания князей; при Владимире Святом и Муроме уже княжитсын его Глеб. Это первое заселение страны русскими шло с севера, с Новгородскойземли и с запада. Таким образом, днепровские переселенцы вступили уже в Русскуюземлю. Но были здесь ещё и остатки давних туземцев — финнов (По переписи 1897года, в империи | за вычетом Финляндии финнов значилось 3.5 миллиона.Главнейшие их племена: эсты — 1 млн., собственно финны — 140 тыс., живущиепочти все в Петроградской губернии, карелы — 200 тыс., между Финляндией и Белымморем, и мордва — 1 млн., в губерниях средней Волги. Карелы, и в особенностимордва, почти совсем обрусели). Финские племена стояли ещё на низком уровнекультуры, не вышли из периода родового быта, пребывали в языческой первобытнойтемноте и легко уступили пред мирным напором русских. Напор действительно былмирным; никаких следов борьбы не сохранилось. Восточные финны были нравакроткого, пришелец тоже не был обуян духом завоеваний, он искал лишьбезопасного угла, а главное — места здесь всем было вдоволь. В настоящее времяпоселения с русскими названиями расположены вперемежку с селениями, в именахкоторых можно угадать финское их происхождение; это свидетельствует, что русскиезанимали свободные места промежду финских участков. Из встречи двух рас невышло упорной борьбы ни племенной, ни социальной, ни даже религиозной.Сожительство русских с финнами привело к почти повсеместному обрусениюпоследних и к некоторому изменению антропологического типа у северных русских:широкие скулы, широкий нос — это наследие финской крови. Слабая финскаякультура не могла изменить русского языка — в нём насчитывают только 60 финскихслов; подверглось некоторому изменению произношение (Иностранцы, начинаяизучать русский язык, обыкновенно удивляются, что так часто букву «О», когда наней нет ударения, надо произносить как «А». Древнее «О» оставалось вправописании, но в произношении имеет тяготение переходить в «А». Это самоетипичное отличие великорусского наречия, вернее, его южного поднаречия,ставшего русским литературным языком. Вряд ли указанное отличие есть следствиефинского влияния, так как на северном поднаречии | к северу от Москвы — вНовгороде, Костроме, Перми и пр.| говорят на «О»; по-видимому, оно следствиезападного влияния, ибо у белорусов встречаем «А» вместо «О» даже в тех случаях,когда на него падает ударение).
Итак,в Ростово-Суздальской земле скрестились и слились струи переселения русскогоэлемента с северо-запада, со стороны Новгорода, и с юго-запада, со стороныКиева; в этом море русской народности финские племена потонули бесследно,слегка лишь окрасив воду его. Наличие финского влияния подмечено исследованиямиспециалистов; практически его не существует: ни один великоросс финской крови всебе не чувствует и не сознает, а простой народ и не подозревает о её существовании.Таков этнографический фактор в образовании великорусского племени.
Влияниеприроды на смешанное население — другой фактор (Иностранная печать нередкоповторяет вслед за украинофильцами, что великороссы произошли от смешениярусских с татарами; в татарской крови наивно ищут даже одну из причинбольшевизма. Но преданные магометанству приволжские (казанские) татары срусским населением вовсе не смешивались, они до сих пор живут обособленнымидеревнями. Исключение составляла только татарская знать: московскоеправительство приманивало её в состав служилого сословия, обеспечивая выгодноеположение крестившимся, и, например, князья Урусовы по местническому распорядкустояли в Москве значительно выше многих Рюриковичей |как-то: Барятинских,Долгоруких, Волконских и др. Заметим, что иностранное представление осовременных татарах как о какой-то варварской среде совершенно не соответствуетдействительности: приволжские татары — спокойный, почтенный народ, обладающиймногими качествами: они трезвы, домовиты, опрятны, дисциплинированы, полныуважения к традициям).
Ключевскийпосвящает несколько прекрасных страниц тому, как суровая природа — морозы,ливни, леса, болота — отразилась на хозяйственном быте великоросса, как онаразбросала его по мелким поселкам и затрудняла общественную жизнь, как приучалак одиночеству и замкнутости и как развила привычку к терпеливой борьбе сневзгодами и лишениями. «В Европе нет народа менее избалованного ипритязательного, приученного меньше ждать от природы и более выносливого».Короткое лето принуждает к чрезмерному кратковременному напряжению сил, осень изима — к невольному долгому безделью, и «ни один народ в Европе не способен ктакому напряжению труда на короткое время, какое может развить великоросс; но инигде в Европе, кажется, не найдете такой непривычки к ровному, постоянномутруду, как в той же Великороссии»; «Великоросс боролся с природой в одиночку, вглуши леса, с топором в руке». Жизнь в уединенных деревушках не могла приучитьего действовать большими союзами, дружными массами, и «великоросс лучшевеликорусского общества». Надо знать тамошнюю природу и тамошних людей, чтобыоценить ум, блещущий на этих страницах Ключевского, исполненных той настоящейлюбви к родине, которая не хочет высказываться, а невольно сквозит между строк.
Бросимвзгляд на политические условия, в которых происходил процесс слаганиявеликорусского племени. Русские входили в Ростово-Суздальскую землю и селилисьв ней свободно, но выход из нее, дальнейшее расселение встречали препятствия.На севере сильных соседей-иноплеменников не было, но там, по рекам бассейнаБелого моря, издавна гуляла новгородская вольница; углубляться в бесконечныелесные дебри, не владея реками, было ни к чему. С востока, близ устьев Камы иОки, кроме финских племен, жили волжские болгары, представлявшие собоюнекоторую, враждебную русским, государственную силу. С юга заслоняли просторкочевые азиатские племена, а на западе с XIII века начало слагаться государствоЛитовское. Конечно, возможность распространения не была совершенно исключена,но мы будем близки к истине, если скажем, что история озаботилась поставитьнаселение ростово-суздальских земель в течение двух веков (1150-1350) вобособленное положение; она как бы желала, чтобы предоставленное самому себенаселение переродилось, слилось, спаялось и образовало известное племенноеединство. Так и случилось — и случилось в значительной степени наперекорпониманию тогдашних многочисленных носителей государственной власти.
Заключенноев указанных пределах население центральной части Европейской России входило всостав целого конгломерата княжеств. Тверь, Ярославль, Кострома, Ростов,Суздаль, Рязань, Нижний Новгород — вот стольные города важнейших из них. Здеськняжили Мономаховичи, потомки брата Андрея Суздальского — упомянутого уже намиВсеволода III Большое Гнездо. Порядок престолонаследия в великом княженииВладимирском был тот же, что в Киевской Руси, то есть «родовой порядок снередкими ограничениями и нарушениями» (Платонов С.Ф., Лекции по русскойистории. С.108).
Вчисле факторов, ведших к нарушению родового порядка престолонаследования,появляется с середины XIII века новый — согласие татарского хана. Размножениекнязей ведет к образованию местных княжеских линий и к установлениюдинастических интересов местных великих князей (Тверского, Рязанского и пр.). Сослаблением кровной связи ослабевает в княжеской среде и сознание единстваземли. Совокупность этих условий приводит к тому, что великим княжениемВладимирским овладевает более ловкий и сильный из местных князей; при этом онограничивается лишь титулом великого князя владимирского (а иногда икиевского), сидит же — в своем семейном стольном городе (например, в Твери, в Костроме).В 1328 году таким сильнейшим из местных князей оказался князь незначительногоудела московского Иоанн I Калита. С этого года картина меняется: великоекняжение навсегда остается в цепких руках Калиты и его нисходящих.
Московскийудел был совсем молодым: непрерывный ряд князей начался здесь лишь с 1283 года(первым в этом ряду был отец Калиты, князь Даниил Александрович |1262-1303|);удел был мал размерами (Калита унаследовал лишь земли по реке Москве да Переяславль-Залесский);князья московские были из младшей линии Мономаховичей.
Вчем же причины их первоначального успеха над соперниками, положившего основаниебудущему могуществу Московского княжества?
Перечислимэти причины, как они установлены в исторической литературе.
1. Москвалежала в этнографическом центре великорусского племени, здесь скрещивались обеструи переселения — из Киева и из Новгорода; она лежала в узле несколькихбольших дорог и на орговом пути из Новгорода на тогдашний Дальний Восток — нанижнюю Волгу.
2. Московскийудел был прикрыт от иноплеменных нашествий или воздействий соседнимикняжествами: первые удары татар принимали на себя княжества Рязанское иЧерниговское, давление Литвы поглощалось в значительной степени княжествомСмоленским.
3. Первыемосковские князья были примерные хозяева: они умели куплей или браком «примыслить»к своему уделу соседний уделец, умели привлечь и копить деньги.
4. Всношениях с татарами они проявляли исключительную изворотливость: ездя вЗолотую Орду, ловко добывали себе ханский ярлык на великое княжение. Они самисобирают дань для татар, отсылают её в орду, и татарские «данщики» не беспокоятмосковское население своими наездами.
5. Вдругих княжествах — междуусобия из-за старшинства князей, а в малодетноймосковской семье — правильное престолонаследие. В московском княжесвтеспокойнее, чем в других, в нем охотно оседают и киевские, и новгородскиепереселенцы, к нему приливает и население из восточных частей Суздальскойземли, страдающее от татарских погромов и от нападений восточных инородцев. Тишинаи порядок привлекают к московскому князю видных служилыхлюдей.
6. Высшеедуховенство, воспитаное в византийском представлении о власти, чутко угадало вМоскве возможный государственный центр и стало содействовать ей. Переселившиеся(с 1299 года) из угасшего Киева на север России митрополиты предпочли Москвустольному городу Владимиру. В одно и то же время в Москве образовалосьсредоточие и политической, и церковной власти, и недавно ещё малый город Москвастал центром «всея Руси».
Удельныекнязья жили мелкими интересами, несли народу раздор и смуту, а измученный народхотел тишины и покоя. Москва дала ему покой. «Бысть оттоле (со дня вокняженияИоанна Калиты) тишина велика по всей Русской земле на сорок лет», — записалалетопись. Народ шел по пути этнографического объединения; «к половине XV векасреди политического раздробления сложилась новая национальная формация» (КлючевскийВ.О. Курс русской истории. Т. II. С.57). А Москва создавала объединениеполитическое: к середине XIV века она впитала уже немало уделов и быланастолько сильна, что, по словам летописца, сыну Калиты Симеону Гордому(1341-1353) «все князья русские даны были под руки». Пройдет ещё тридцать лет,и московский князь объединит против татар русские силы и смело поведет их вдальот Москвы, на Куликово поле, ибо ополчит он их не для защиты своего лишь удела,а чтобы заслонить ими всю Русскую землю. Там, на Куликовом поле, родитсянациональное Московское государство. Веком позднее окрепшая Москва возьмет насебя другую высокую национальную задачу — освобождение от иностранноговладычества подъяремных частей русской земли: в 1503 году литовские послыстанут упрекать Иоанна III, зачем он принял перешедших к нему от Литвы сосвоими уделами черниговских (приокских) Рюриковичей. «А мне разве не жаль, — ответит им Иоанн, — своей вотчины, Русской земли, которая за Литвой, — Киева,Смоленска и других городов!»
Таксложилось и объединилось вокруг Москвы великорусское племя. С московского князяспали частновладельческие черты мелкого удельного князя; он сознал себя главойнационального государства, а народ почуял свое государственное единство. Какаяже национальная идея жила в этом народе? Чаяния какой народности воплощал всебе этот государь? Великорусской? Кто знает русскую жизнь, улыбнется при этомпредположении. Великорусской идеи, чувства великорусского — таких целей и задачнет и никогда не существовало. Было бы смехотворно говорить, например, овеликорусском патриотизме. Национальное чувство, воодушевлявшее МосковскуюРусь, было не великорусское, а русское, и государь её был государем русским.Официальный московский язык знал выражение «Великая Русь», но какпротивоположение другим русским областям — Руси Белой и Малой; понимал он этуВеликую Русь (Великороссию) не иначе как частью единой, целой России: «Божиеймилостью Великий Государь, Царь и Великий Князь всея Великия, Малыя и БелыяРуси Самодержец» — так сформулирована эта мысль в титуле московских царей. Нотермин «великоросс» Москва вряд ли знала: это искусственное, книжное словозародилось, вероятно, по присоединении Малороссии — как противовес названию её населения.В широкий обиход оно проникло только в наши дни, после революции. Костромскойкрестьянин до сих пор также мало подозревал, что он великоросс, какекатеринославский — что он украинец, и на вопрос, кто он, отвечал: «Я костромич»или: «Я русский».
/>Малороссы.
Вернемсяк изложению выводов профессора Ключевского.
Другаяструя отлива русского населения из Поднепровья направилась, как мы сказали, назапад, за Западный Буг, в область верхнего Днестра и верхней Вислы, в глубьГалиции и Польши. Следы этого отлива обнаруживаются в судьбе двух окрайныхкняжеств — Галицкого и Волынского. В иерархии русских областей эти княжествапринадлежали к числу младших. Во второй половине XII века Галицкое княжествонеожиданно делается одним из самых сильных и влиятельных на юго-западе. С концаXII века, при князьях Романе Мстиславиче, присоединившем Галицию к своейВолыни, и при его сыне Данииле соединенное княжество заметно растет, густозаселяется, князья его быстро богатеют, несмотря на внутренние смуты,распоряжаются делами Юго-Западной Руси и самим Киевом; Романа летопись (1205год) величает «самодержцем всей Русской земли».
Запустениеднепровской Руси, начавшееся в XII веке, было завершено в XIII веке татарскимпогромом 1229-1240 годов. С той поры старинные области этой Руси, некогда стольгусто заселенные, надолго превратились в пустыню со скудным остатком прежнегонаселения. ещё важнее было то, что разрушился политический и народнохозяйственныйстрой всего края. В самом Киеве после погрома 1240 года насчитывалось лишьдвести домов, обыватели которых терпели страшное угнетение. По опустевшимстепным границам Киевской Руси бродили остатки её старинных соседей — печенегов, половцев, торков и других инородцев. В таком запустении оставалисьюжные области — Киевская, Переяславская и частью Черниговская — едва ли не дополовины XV столетия. После того как Юго-Западная Русь с Галицией в XIV векебыла захвачена Польшей и Литвой, днепровские пустыни стали южной окраинойЛитвы, а позднее — юго-восточной окраиной соединенного Польско-Литовскогогосударства. В документах с XIV века для Юго-Западной Руси появляется новоеназвание, но название это не «Украина», а «Малая Россия».
«Всвязи с этим отливом населения на запад, — говорит Ключевский, — объясняетсяодно важное явление в русской этнографии, именно образование малороссийскогоплемени». Приднепровское население, нашедшее в XIII веке в глубине Галиции иПольши надежное укрытие от половцев и прочих кочевников, оставалось здесь и втечение всего татарского периода. Отдаленность от центра татарской власти,более сильная западная государственность, наличие каменных замков, болота илеса в Польше, горная местность в Галиции оградили южан от полного порабощениямонголами. Это пребывание в единородной Галиции и в гостях у поляков длилосьдва-три столетия. С XV века становится заметно вторичное заселение среднегоПриднестровья. Оно — следствие обратного отлива крестьянского населения,который был «облегчен двумя обстоятельствами: 1) южная степная окраина Русистала безопаснее вследствие распадения Орды и усиления Московской Руси; 2) впределах Польского государства прежнее оброчное крестьянское хозяйство в XVвеке стало заменяться барщиной и крепостное право получило ускоренное развитие,усилив в порабощаемом сельском населении стремление уходить от панского ярма наболее привольные места».
Вследующей главе мы приводим некоторые хронологические данные, характеризующиеэто возвращение русского населения на родные места (Седьмая глава быланапечатана — до составления настоящей — в качестве самостоятельной статьи витальянском журнале «Nuova Antologia», февраль 1919 г.; этим объясняется невполне удачное распределение между настоящей и седьмой главой), здесь жепридерживаемся как можно ближе нашего автора.
«Когдатаким образом стала заселяться днепровская украйна, то оказалось, что массапришедшего сюда населения — чисто русского происхождения. Отсюда можно заключить,что большинство колонистов, приходивших сюда из глубины Польши, из Галиции иЛитвы, были потомки той руси, которая ушла с Днепра на запад в XII и XIII векахи в продолжение двух-трех столетий, живя среди литвы и поляков, сохранила своюнародность. Эта русь, возвращаясь теперь на свои старые пепелища, встретилась сбродившими здесь остатками старинных кочевников — торков, берендеев, печенегови др. Я не утверждаю решительно, что путем смешения возвращавшейся на своидревние днепровские жилища и оставшейся здесь руси с этими восточнымиинородцами образовалось малорусское племя, потому что и сам не имею, и висторической литературе не нахожу достаточных оснований ни принимать, ниотвергать такое предположение; равно не могу сказать, достаточно ли выяснено,когда и под какими влияниями образовались диалектические особенности,отличающие малорусское наречие как от древнего киевского, так и отвеликорусского. Я говорю только, что в образовании малорусского племени какветви русского народа (курсив наш. — А. В.) принимало участие обнаружившееся иусилившееся с XIV века обратное движение к Днепру русского населения,отодвинувшегося оттуда на запад, к Карпатам и Висле, в XII-XIII веках».
Все,что мы сказали до сих пор о малороссах, есть дословная или почти дословнаявыписка из курса профессора Ключевского (Т. I. С. 351-354). Мы сознательноприбегли к такому упрощенному способу изложения. Украинофильская партия нестесняется обвинять своих противников во лжи и подтасовках (см., например,интервью главы «украинской миссии» в Риме графа М. Тышкевича в «Corriere d`Italia»от 9 июня 1919 г.). Пусть она считается не со мною, а с профессором Ключевским.Есть мертвые, на которых труднее клеветать, чем на живых.
Впоследней фразе этой выдержки заключается полное отрицание всех теперешнихвздорных утверждений украинофильской пропаганды, будто существует какой-то «украинскийнарод», и притом иного происхождения, чем русский.
Ключевскийне счел себя вправе высказаться «решительно», когда сложилась малороссийскаяветвь и когда начало слагаться малороссийское наречие. Он знал, какую ценуприобретают его выводы, и не решался делать их окончательно, не имеявозможности неоспоримо подкрепить в них каждое слово. Для нас, однако, нет нималейшего сомнения, что дело обстояло именно так, как он говорит. Население,пришедшее в XII и XIII веках с Днепра в Польшу, явилось туда в качествебеженцев, несчастное и разоренное; в поисках насущного хлеба оно не могло неразойтись по чужой территории, не могло занять в иноплеменной стране иногоположения, как приниженного; религиозная рознь ограждала, до известной степени,чистоту русской и польской крови, но язык русских переселенцев не мог неподдаться влиянию окружающей народности: он впитал в себя много польских слов,и произношение его, конечно, тогда и начало изменяться; так нарождалось малороссийскоенаречие (с точки зрения житейского критерия главное отличие малороссийскоенаречия от великорусского заключается именно в произношении. Говор малоросса несразу поймешь, но, открыв впервые малороссийскуюкнигу, культурный великоросс станет читать её без затруднения. В противностьвеликорусскому наречию, малороссийское сохранило нетронутым древнерусскоемягкое «г», зато полностью заменило древний звук «е» звуком «и»).Пребывание в гостях у западных соседей внесло в малороссийский словарь такженемало венгерских и молдаванских слов. Вернувшись на родину, потомки этой русизастали здесь потомков прежних кочевников и татар: кровь их иногда сквозит воблике малоросса, в смуглости его кожи и в его характере. Прекрасна страна, гдев XIV и XV веках окончательно сложилось малороссийское племя, прекрасен
… край, где все обильем дышит,
Где реки льются чище серебра,
Где ветерок степной ковыль колышет,
В вишневых рощах тонут хутора...
Здесьсолнце светит ярко, снег лежит всего три месяца; здесь нет ни болот Полесья, нипесков Дона, ни маловодных пространств черноморских степей. Когда-то густаятрава с головой укрывала тут украинского всадника от хищного взора крымскоготатарина; теперь тихими волнами колышется на необозримыхполях тяжелый колос пшеницы или стелется широкий лист свекловичных плантаций.Великолепны дубы на Украйне, её пирамидальные тополя, и богаты плодовые сады.Все сделала природа, чтобы окружить довольством и радостью его болеесчастливого южного брата. И он ценит дары природы: его песня обычно сложена врадостных, мажорных тонах, и поет она про любовь и про счастье; он любиткрасоту и уютность жизни; поэтичны его белые мазанки, окруженные цветами;веселы и часты вечеринки в многолюдных селениях; красива одежда, дольше, чем вдругих частях России, устоявшая перед напором фабричного обезличивания.Прелестный юмор присущ самой природе малоросса и не покидает его ни в рассказе,ни в неожиданных, случайно на ветер брошенных замечаниях, ни в шутке над самимсобой. И при всей этой веселости какой-то отпечаток медлительности и восточнойнеподвижности лежит на его мышлении; когда малоросс дошел до какого-либорешения, хотя бы несуразного, его не переубедишь никакими доводами логики, инедаром другие русские говорят: «Упрям, как хохол». Но это упрямство, настойчивостьнаряду с хорошими физическими данными делает из него одного из лучших солдатрусской армии. Он отличный, осмысленный работник в поле, не жалеющий удобрениядаже для своей богатейшей черной земли. Его земледельческие качества развилисьне только благодаря щедрой природе, но и в силу экономических и правовыхпричин: малороссийский крестьянин — полный собственник своей земли, тогда каквеликорусская масса крестьянства до последних лет (до реформы Столыпина 1907года) изнывала под социалистическим гнетом сельской общины, уже много вековназад почти осуществившей идеал социализма — принудительное равнение послабейшему.
Бытьможет, наша характеристика несколько искусственна; оно и понятно — мы старалисьподчеркнуть различие между двумя ветвями русского народа. В жизни различие этоменее заметно; в культурном классе оно совсем исчезло. Малороссы,переселившиеся за Волгу и в Сибирь или заселившие черноморские степи совместнос великороссами, став с ними в одинаковые природные условия, постепенно теряют,хотя и медленно, свои отличительные черты; говор их, обогатив речь великоросса,понемногу уступает место общерусскому языку, и на вопрос: «Ты кто будешь?» — такой переселенец ответит то «русский», то «малоросс». Но никто ещё не слыхивалв этом случае ответа: «Я украинец».
Малороссийскоеплемя слагалось в тяжелых политических условиях. Со взятием Киева татарами(1240 год) Киевское княжество потеряло даже внешние признаки самостоятельности:на протяжении свыше ста лет нет упоминания о киевских князьях. Г-н Грушевский итот вынужден был выразить сомнение в их существовании. В 1363 году опустевшийкрай стал легкой добычей Литвы; в Киеве и других стольных южных городахвокняжились члены семьи Гедимина. Когда русь возвратилась в Приднестровье, оназастала здесь чужую государственность, и судьба её с тех пор (и до серединыXVII века) оставалась в иноплеменных руках. С середины XVI векаблагожелательная литовская власть сменилась черствой властью Польши; подвлиянием экономического и религиозного гнета в пассивно прозябавшем населениипробуждается народное самосознание: борьба с поляками и с католицизмом,являвшимся ему в образе «польской веры», заполняет жизнь малорусского населенияна протяжении ста с лишним лет. Основные факты этой борьбы читатель найдет вдальнейшем изложении, пока же запомним один несомненный исторический факт: отначала своего зарождения и до дня, когда оно политически слилось с Московскимгосударством, малороссийское племя никогда самостоятельным не было. Историяуказала трем ветвям русского народа любовно сплетаться в дружном единении:иначе иноплеменник разрывает их и веками топчет безжалостной пятой.
/>Белорусы.
Средиславянских племен, упоминаемых на первых страницах Несторовой летописи,значатся племена кривичей и дреговичей. Оба племени указывают на характерместности, в которой поселились эти племена (Дрегва — топь, трясина /Даль; см.слово «Дрожать»/; то же значение имеет литовское kirba, откуда, вероятно, ипроизошло название кривичей /Соловьев. I, 47). Связь между племенным названиеми местностью — явление, свойственное и другим Нестеровым племенам, (древляне,поляне, полочане, новгородцы, северяне, бужане) — может служить указанием наблизкое сродство этих племен: надо думать, что до расселения по Русской равнинеони отдельных имен не имели; недаром летописец свидетельствует, что у всех уних был единый язык — славянский. Кривичи жили по верховьям Волги, ЗападнойДвины и Днепра; старые города у них были Изборск, Полоцк и Смоленск. Дреговичизаселили пространство между Двиной и Припятью; важнейший город тут был Минск.Племена эти быстро слились с остальными, образовавшими русский народ, и именаих скоро исчезли со страниц летописей. Соловьев, разобрав те два-три текста,где Нестор называет эти племена, больше о них уже не говорит. Они как быархеологические древности, интересные лишь в музее, и кто бы мог думать ещё тригода назад, что враги России вспомнят о них для практических целей современнойжизни и вынесут их оттуда для спекуляции на политической бирже.
Белорусызанимают приблизительно ту же площадь, которую занимали племена кривичей идреговичей, и так как нет следов каких-либо массовых переселений в этихобластях, то можно предполагать, что белорусы являются их потомками. Мы нестанем разбираться в отличиях этой ветви русского народа и её наречия от ветвейи наречий великороссов и малороссов, но мы хотим здесь установить с полнойочевидностью, что белорусы всегда были и всегда считались частью русскогонарода и что земля их есть, по существу, неотъемлемая часть русской земли. И вбелорусском, как и в украинском, вопросе у врагов русского единства естьмогущественный союзник — я подразумеваю малую осведомленность иностранногообщественного мнения в русской географии, истории и этнографии. Перечислитьэлементарные данные потому будет нелишне.
Точныеграницы расселения белорусов (а тем более Нестеровых кривичей и дреговичей)установить трудно, и будет короче и проще проследить судьбу княжеств, накоторые делилась в древности вся западная полоса России — от Пскова на севере идо Киевского княжества на юге.
Наэти земли, ставшие через несколько столетий Белой Русью, издавна разлиласьславянская стихия. Здесь говорили по-славянски, «а Соловеньскый языкъ и Русскыйодно есть», — записал ещё Нестор; здесь до завоевания страны иноземной властьюкняжили всюду Рюриковичи; жизнь слагалась в формы, обычные для удельной Руси.Княжества боролись между собою, но то была борьба со своими же — не сприрожденным врагом, а с политическим соперником. Когда с востока надвигаласьопасность для всей России, здешние Рюриковичи вели свои дружины и местныеополчения против общего врага и погибали за единую Русь и в половецких походах,и под ударами татар. Так, в первой несчастной встрече русских с татарами надалекой южной реке Калке (1224 год) дралось и смоленское ополчение. ЗнаменитыеМстиславы — Храбрый (1180) и Удалой (1228), — подвизавшиеся в ратном деле вовсех концах Руси, были родом отсюда, из смоленских князей.Но ближайшийпротивник этой части Руси — эсты, латыши, литва и немцы жили на западе, и сюда,на запад, обращен был здесь во все века её главный фронт. Первоначально властьРуси не выходила за этнографические пределы; с усилением русскойгосударственности она их переходит: Ярослав Мудрый в 1030 году основывает вземле эстов город Юрьев (Дерпт); в XI же веке Полоцк начинает подчинять себеливов (ливы — отрасль финского племени; с XIII в. страна, ими населяемая, сталаназываться Ливонией), в середине следующего столетия все земли по нижнемутечению Западной Двины находятся в зависимости от Полоцкого княжества; полочаневладеют здесь крепостями Куконойс и Герцик; южнее под власть Полоцка переходятлитовские племена, и Гродно включено в русские пределы.
СXIII века картина изменилась. В 1201 году германцы основали Ригу, на следующийгод родился Ливонский орден (орден меченосцев) — орудие кровавой германизации.Постепенно продвигаясь на восток, немцы за полстолетия вытеснили русскую властьиз земель латышей и эстов; они осели здесь в качестве господствующего класса идальше не пошли. Зато далеко распространилась в глубь русской земли литовскаявласть.
Литовцыв этнографичесокм смысле — самостоятельное племя, отличное и от славян, и отгерманцев. Страна их — бассейн Немана; они жили здесь с даавних времен своейотдельной жизнью. В ХIII веке их захватила жизнь «международная»: с западанадвигался Тевтонский орден, с востока и юга — русские. Основателем Литовскогогосударства считается Миндовг (+ 1263), разбивший Тевтонский орден и идержавший под своей властью Вильно, Гродно и даже русский Волковыск и русскийПинск. Христианство и с ним культура шли к литовцам с востока, от русских.Миндовг был первый литовский князь, принявший крещение. После его смерти вЛитве идет борьба литовской (языческой) и русской (христианской) партий. Около1290 года утверждается литовская династия, известная позже под названиемГедиминовичей. При Гедимине (1316-1341) княжество крепнет: растетновый натискливонского ордена остановлен; княжества Минское, Пинское и некоторые частисоседних земельпереходят под власть Гедимина. Две трети территории Литвысостоят из русских земель; русские играют при нем в Вильне главную роль; онтитулуетс я «великий князь Литовский, Жмудский и Русский». По смерти Гедиминанемцы, пользуясь разделением Литвы между несколькими (восемью) наследниками,возобновляют натиск, на этот раз в союзе с Польшей; но Ольгерд (+1377), сынГедимина, одолевает орден. Все помыслы Ольгерда, христаинина, дважды женатогона русской (сперва на княжне витебской, потом на тверской), направлены всторону русских земель: он стремится влиять на дела Новгорода, Пскова, хочетовладеть Тверью, для чего совершает походы на Москву, но неудачно. Около 1360года он присоединяет русские княжества Брянское (к югу от Смоленского),Черниговское, Северское, овладевает Подолией и, наконец, в 1363 году — Киевом.
Такв течение одного столетия (с середины XIII до середины XIV века)Литовско-Русское государство, протянувшись широкой полосой с севера от Двины наюг за Киев, объединило в себе все западные русские княжества, весь бассейнправых притоков Днепра; ещё через полстолетия оно поглотило и Смоленск. Началоэтого процесса совпало с ослаблением Руси от татарского погрома; быстроеразвитие его было облегчено рядом причин. Вспомним, что могущество Галицкогокняжества померкло уже сто лет ранее (со смерти князя-короля Даниила в 1264году), что Московское государство при жизни Ольгерда было ещё слабымкняжеством, границы которого на запад представляли собой полукруг, отстоявшийот Москвы всего на сто верст, что процесс вложения великорусского племенидалеко не был закончен, наконец, что подчинение Литве освобождало князейопустошенных княжеств Западной и Южной России от татарского гнета, — и намстанет понятен успех Ольгерда.
Былаещё причина, почему Литва встретила столь слабое сопротивление: Литовскоегосударство с самого своего возникновения находилось под политическим икультурным русским влиянием; русский язык был официальным его языком; семьяГедиминовичей, роднившаяся с Рюриковичами, обрусела — они были русскими жекнязьями, только новой, литовской династии(Гедиминовичи уселись на главныхместах; Рюриковичи измельчали); церковная жизнь получала направление из Москвы;в подчинившихся Литве княжествах литовская власть не нарушала ни политическогостроя, ни народного уклада. Уже к концу XIV века Литва и по составу населения,и по складу жизни представляла собой более русское, чем литовское, княжество; внауке оно известно под именем Русско-Литовского государства. Казалось, центртяжести русской государственной жизни не знал, где остановиться — в Москве илив Вильне; начался долгий поединок за это господство; он длился два века.Сильные московские государи Иван III (1462-1505) и Василий III (1505-1533)начинают отбирать от Литвы русские области и заявляют притязания на всерусское, что принадлежало Литве. В середине XIV века, в 60-х годах, войскаИвана Грозного (1533-1584) взяли Полоцк и хозяйничали в Литве. Но здесь противМосквы стала и Польша: соединенным их силам Москве пришлось уступить.
Мыпроследили политическую судьбу белорусской части русского населения до концаXIII столетия, но ещё не встретились с воздействием на нее Польши. Оно ипонятно: в северной части Белоруссии между западной границей русской народностии восточной этнографической гранью Польши лежала третья народность — литовская,отличная и от русской, и от польской; она раздвигала их на 150-400 верст.Польская народность распространялась на восток приблизительно до меридианаЛюблина. К югу от параллели Минска и Могилева границы обоих народов, русского ипольского, соприкасались; но даже и здесь, на белорусском юге, встреча их моглапроизойти только после того, как литовская государственность была поглощенапольской.
В1386 году великий князь литовский Ягайло (сын Ольгерда) женился на польскойкоролеве Ядвиге и принял католичество. С этого времени в Вильне прочноводворяется польское и католическое влияние, и на демократическуюлитовско-русскую почву постепенно переносятся польские государственные понятия.В XV веке создается класс вельмож, одаряемый широкими привилегиями; магнаты заседаютв сеймах, сосредотачивают в своих руках пожизненные должности по польскомуобразцу и наделяются огромными площадями земли; начинает образовываться мелкийдворянский класс — шляхта; среди крестьянства все шире распространяетсяхолопство, помещикам дается право вотчинного суда над крестьянами, и к началуXIV столетия (то есть веком ранее, чем в Московской Руси) крепостное правоукладывается в определенные формы. Все привилегии первоначально даются толькокатоликам; распространение их на православных достигается путем упорной борьбы.Польские нововведения встречают противодействие в литовском и русскомнациональном чувстве; некоторые из литовских великих князей (как Витовт и егобрат Свидригайло) стремятся отстоять независимость Литвы. Витовт достиг почтиполной независимости; он должен был короноваться королем, но высланная папойкорона была послана через Польшу и до Вильны никогда не дошла. Стремление кнезависимости находит опору в классе вельмож, которые, заполучив себе права напольский лад, вовсе не желали, чтобы и мелкое дворянство усиливалось подобнопольской шляхте. За независимость стояла, конечно, и крестьянская масса,которой не могло быть по душе ни насильственное окатоличивание, ни сословныйпольский строй, ведший к крепостной зависимости. Русское влияние и самосознаниебыли весьма сильны: русский язык признавался официальным языком ещё по статуту1566 года. На нем, а именно на белорусском его наречии, создавалось литовскоезаконодательство, на нем же писались литовские летописи и издавалась Библия (например,«Статут Казимира-Ягеллона» 1492 г., «Статут Литовский» 1505-го, последний разисправленный в 1588 году, «Летопись Даниловича», Бибдия Скарины издания 1517 и1585 гг. В языке этих памятников немало, однако, чужезеиных слов — церковнославянских, польских, даже чешских, и он заметно отличается отсовременного ему простонародного наречия. Самостоятельного литературногозначения белорусское наречие никогда не имело).
Нокак бы то ни было, польское влияние одолело. Ряд сеймов XV века закрепил политическоесоединение обеих стран; оба престола остались в семье Ягеллонов, и с серединыXV века власть обоих монархов почти без перерыва совмещалась в одном лице. Русско-Литовскоегосударство постепенно превратилось в Польско-Литовское, а в 1569 году личнаяуния Польши и Литвы перешла в реальную. С этого времени судьба большей частибелорусского племени находится в руках польской государственной власти.
ПоединокМосквы с Литвой сменился борьбой с Польшей; борьба стала ожесточеннее; теперьдело шло не о первенстве — дрались не на жизнь, а на смерть.
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Когдав конце XVI столетия, со смертью последнего царя Рюриковича, исчезла в Москвеприрожденная власть и Россия, как в наши дни, очутилась на краю гибели, полякидумали, что единоборство навеки закончилось их торжеством — казалось, в Москвецарем сядет польский король. Но лишь только Московское государство оправилосьот смуты, оно при первых Романовых возобновило старую борьбу за русские,подчиненные Польше земли, и ослабевшая Польша стала уступать их Москве. ПриПетре Великом ясно политическое преобладание России над Польшей, ноисторическая задача освобождения подъяремной Руси ещё не кончена: она переданаXVIII веку и осуществлена (хотя и не полностью) лишь путем «трех разделов»Польши.
ВЗападной Европе весьма распространено представление, будто при трех разделахПольши Россия посягнула на независимость части польского народа. Достаточнооткрыть любой исторический атлас, чтобы убедиться, что ни одного клочка действительнопольской земли мы тогда не приобрели. При дележе Польского государства Россияосвободила исконные русские земли (кроме Галиции, которая перешла к Австрии) изаменила польское иноземное господство над нерусскими землями (над Курляндией исобственно Литвой) господством русским. Грех овладения частью польской земли ипольского народа совершен Россией не при трех разделах, а в 1815 году наВенском конгрессе, где соучастницей в преступлении была (за исключениемФранции) вся Европа.
Этократкое бесхитростное перечисление главных исторических событий, определившихсудьбы Белоруссии, вполне достаточно, чтобы сделать следующие обобщения.
Частьрусского народа в век ослабления русского единства подпала под власть народалитовского; благодаря высшей культуре она приобрела в Литве господствующееположение, образовала с ней одно государство, но сознания народности непотеряла. По мере роста Москвы пограничные русские области Литвы, частью пособственному почину, переходят под власть московского великого князя.Соревнование Вильны и Москвы клонилось к торжеству последней, но тут явилось насцену новое действующее лицо — польский империализм, и естественный ход событий- национальное объединение русского народа — остановился. Белорусы оказалисьпод властью поляков. Не оружие, не заселение, не торговля отдали судьбубелорусов в руки Польши: tu, felix… Polonia, nube! (Ты, счастливая… Польша,заключай браки (лат.) Парафраз крылатого выражения «Tu, felix Austria, nube»)Трудно найти в истории другой династический брак, который был бы столь богатпоследствиями (могущестов Польши в XV-XVII вв., порабощение Малой и БелойРоссии, задержка роста Московской Руси, отдаление её от Европы, приостановкагерманского распространения на восток и турецкого — на Центральную Европу — вототрицательные и положительные факторы европейской истории, берущие начало отбрака 1386 года), как устроенный польскими магнатами брак Ядвиги с Ягайло.Польша получила Литву, а с нею и часть России, как бы в приданое; оставалосьтолько выждать время и потом вступить во владение этим приданым. Фактически вовладение вступили с середины XV века, со времени личной унии, а выполнение всехформальностей закончили в 1569 году.
Вместосамодержавного и демократического строя русского государства на Белую Русьраспространился олигархический и сословный строй Польши. Крепостная зависимостьот иноплеменных панов отразилась невыгодно на характере населения, наиболеезабитого и приниженного во всем русском народе (тяжелые условия жизни вдремучих, болотистых, бездорожных лесах Полесья — другая причина культурнойотсталости белорусов).
Нонас интересует здесь не характер владения, а вопрос самого права владения. Намважно отметить полное отсутствие национальных оснований для господства Польшинад Белой Русью: это господство было порождением империализма, осуществлялосьво имя его и могло бы возродиться ныне не иначе как во имя него же.
Внаши дни империализм не в моде (по крайней мере, на словах), и, чтобы оправдатьсвои вожделения на исконно русские земли, польским шовинистам ничего неостается, как придумать ложный этнографический довод. И вот они заверяютиностранную публику, что белорусы не русские, а «белые ruteni». Но мы ужевидели, что rutenus есть не что иное, как искажение слова «русин» и,следовательно, синоним слова «русский»; мы говорили, что оно применялосьпо-латыни ко всем частям России. Так, Волга названа (в 1556 году) «Volgarutenica». Больше того, есть документы, именующие правительство Петра Великогои даже императрицы Анны Иоанновны (1740) правительством rutenorum. С такойискаженной транскрипцией мы встречаемся во многих именах, но нельзя же из-заэтого уверять, что в городе Roma одно предместье называется Рим. Называйтенемцев немцами, швабами, tedeschi, allemands или germans — вы их этим на пять частейне поделите, и они останутся тем, что в действительности есть, — одним народом,и имя ему — единственное действительное имя — Deutsche. Придумывайте нам именаукраинцев или рутенов, мы все же останемся тем, что мы есть, — русскими.
Яискренно желаю братскому польскому народу благополучного существования — но вего национальных пределах. Для меня Варшава и под русской властью была всегдапольским городом; но я не могу иметь двух мер, и потому Минск и Полоцк, хотя быохваченные польской границей, всегда будут для меня городами русскими. Мысогрешили против вас на Венском конгрессе, взяв часть вашего народа под своюопеку; но для нас были смягчающие вину обстоятельства: вы были из числадвенадцати языков, только что вторгшихся перед тем в самое сердце России. Арусский император дал вам в Вене широкую автономию и либеральнейшую по томувремени конституцию. Тогда мы были врагами, а ныне вы посягаете на целость тогонарода, который первый словами манифеста великого князя Николая Николаевичапровозгласил ваше единство и вашу свободу и декларацией Временногоправительства — вашу независимость. Вы пользуетесь часом наших неслыханных мук,чтобы расчленить тот народ, который только что целый год заливал потоком своейкрови вашу землю, отстаивая каждую пядь её от вашего главного, прирожденноговрага. Сто лет назад судьбу государств вершили короли и десяток вельмож; ныневся демократия несет ответ за ложные шаги. То было время, когда считалось, чтодипломатические ножницы вольны выкраивать из безличной народной массы какиеугодно узоры и что народам не полагается испытывать боли от этой операции. Аныне на весь мир громогласно провозглашены права национальностей как незыблемыйпринцип справедливости; теперь каждый из вас знает, что вы нарушаете ее. Вашгрех тяжелее: вы совершаете его в полном сознании; берегитесь, не стал бы ондля вас грехом смертным.
Дереворусского народа растет более тысячи лет. Корни его — это те славянские племена,которые пришли на нашу равнину в дорюриковскую эпоху. Они были между собой вближайшем родстве и, естественно, дали единый ствол, вполне однородный, вкотором не отличить, какие частицы привнесены каким корнем. Так росло оночетыре или шесть веков, когда в XIII веке ураган расколол этот ствол на тричасти. Дерево захирело. Отколовшимся частям пришлось зажить отдельной жизнью,но они крепко сидели на общем корню, и взаимное тяготение не покидало их. Однаиз трех ветвей, более сильная, на большем просторе оправилась раньше и покрыласвоей тенью своих сестер; другая, более трехсот лет страданий, измученная, самапотянулась к ней, и та поддержала её и притянула; третья бессильно ждала вневоле и дождалась — и её наконец охватила могучая листва обеих сестер. Исроднились вновь три ветви так прочно, что почти не видно было черты ихсрастания.
Внаш век завелся в дереве злой червь и оплели его паразиты, те самые, что нежалеют ныне ни одного дерева в роще. А тут налетел второй ураган, пущепрежнего, и стал безжалостно гнуть и трепать больного исполина. Застонал,заметался… Увидали это и недруги, и иные из наших друзей, и потянулись жадныеи завистливые руки к нему, чтобы вновь расщепать его… Оставьте! Корень глубоки могуч — не удастся.
Ктопрочтет эту главу, заметит, что в нашей метафоре каждое слово основано наисторических фактах и датах, что она точно передает сущность этнографическогопроцесса нашего триединого народа.
Теперьперейдем к территориальной стороне украинофильских вожделений.
Комупринадлежат черноморские степи?
Россия и Азия
УРуси киевского периода был на востоке и на юге грозный враг — степь, вековаяарена азиатских хищников.
/>Завоевание степи. Роль Москвы.
/>Роль Левобережной Украйны ещё сильны, и в 1482 году хан их, Менгли-Гирей, опустошаетвсю Левобережную Украйну. Набеги крымцев ослабевают лишь с начала XVI века;жизнь в крае становится более безопасной; с севера возвращаются семьи беженцев,ушедших при нашествии Менгли-Гирея; навстречу этому заселению, из степи, идетколонизация туранцев, сменяющих свою кочевую жизнь в степи на оседлую вУкрайне; из-за Днестра приходят валахи. И все же заселение страны происходилоза время господства Литвы так медленно, что самая южная литовскаяоборонительная линия пересекала Днепр у Черкасс, севернее устья Сулы, и неограждала даже Посулья (эта линия, хронологически третья, отходила от Винницына верхнем Буге, шла через Белую Церковь и Черкассы и загибалась ксеверу… Вторая литовская линия проходила через Житомир, Киев и Остер (на нижнейДесне); первая линия шла в Полесье, по долине Припяти, и включала замки Овруча,Мозыря и Любеча)
/>Правобережная Украина
Перейдемна правый берег Днепра. Мы можем быть кратки: говорить о каком-либосамостоятельном распространении здесь малороссов к югу не приходится.Правобережная Украина — польская провинция, и следить за изменением её границзначило бы излагать ход территориального роста или ущерба польскойгосударственности в зависимости от успехов или неудач польского оружия. В XV —XVII веках Польша делит с Россией честь обороны Европы от Азии. Буковина,Молдавия, Подолия, Волынь и отчасти Украйна становятся постоянным театромпольско-турецких войн. Не будем разбираться в этом лабиринте войн и мирныхдоговоров: это слишком бы удлинило наш рассказ. При удаче польские войскаприближались к Черному морю (например, в 1497 году поляки совершают поход кАккерману), а турецкие войска доходили до Сандомира, Кракова (1498 год) иЛьвова (1672 год). Но владеет прибрежной степью неизменно Турция. Она же сконца XV века овладевает Молдавией и нынешней Бессарабией (город Хотин, лежащийна самом севере Бессарабии, в XVI и XVII вв. был турецкой крепостью спостоянным турецким гарнизоном), так что и вся западная часть степи — прочно вазиатских руках.
Подприкрытием литовской и польской государственности границы Украины продвинулисьюжнее реки Роси верст на сто пятьдесят по Бугу и на пятьдесят по Днепру (этадобавочная территория составила Брацлавское воеводство; неофициальноенаименование «Украина» распространилось также и на него).
ПравобережнаяУкраина, как мы видели, принимала участие в восстаниях левобережных казаков, нотщетно; Москва же оказалась не в силах освободить всю Малороссию. На правомберегу только Киев с окрестностями отошел к Москве (1667 год), вся прочаяправая Украина осталась в руках; поляков; судьба её переменчива в зависимостиот хода войн между Турцией, Польшей и Москвой. В 1665 году гетман правобережныхказаков Дорошенко(XI) отдастся под власть Турции; в 1667-м он вновь подчиняетсядольше; в 1672-м, по мирному договору, Польша вынуждена отдать ПравобережнуюУкраину и Подолию под верховенство Турции, причем Дорошенко признан пленникомсултана; в 1675-м Иоанн Собесский вновь овладевает Подолией и Украиной; по миру1676 года одна треть последней остается за казаками под главенством Турции,остальная часть её опять подчинена Польше. Москва не забывает Украины; помирному договору 1681 года между Турцией и Москвой Правобережная Украинапризнана ничьей, то есть как бы самостоятельной; но через два года Польша вновьподчиняет её ещё на сто с лишним лет. Только второй раздел Польши (1793 год)освободил эту часть русской земли от иноземного владычества.
/>Запорожцы
Мыпроследили положение северной границы степи к середине XVII века, то есть ковремени присоединения Малороссии к Московскому государству. Граница начиналасьу Днестра, верстах в двухстах от берега моря, пересекала Буг на таком жерасстоянии от устья его и упиралась в Днепр выше устья Ворсклы; на левом берегуДнепра она выгибалась дугой на север, вновь спускалась южнее Харькова и шладалее к нижнему Дону. Этнографически это была граница русского народа,политически западная половина составляла границу Польского королевства,восточная — границу царства Московского. Параллельно этой линии, верстах вста-двухстах южнее ее, от Буга до Дона тянулась граница азиатских государств:от нижнего Буга до нижнего Днепра шла граница Оттоманской империи, от нижнегоДнепра до нижнего Дона — граница Крымского ханства (на участке между Днестром иБугом польская и турецкая границы совпадали. Конечно, мы указываем здесьграницы схематично, лишь бы дать идею их).
Междуэтими двумя параллельными границами оставалось обширное степное пространство,почти не заселенное, как бы res nullius (82). Здесь кочевали ничтожные остаткипрежних, когда-то страшных нам туранских народов; они все как бы не решалисьпримкнуть к тому или иному из соседних государств и предпочитали гулять насвободе в полупустынной степи. С запада эта часть была ограничена по БугуОттоманской империей, с востока — землями донцов.
Тотучасток нижнего Днепра, где он у Екатеринослава поворачивает резко на юг итечет в этом направлении на протяжении около ста верст, приходится как раз вцентре указанного бесхозного пространства. На этом стоверстном участкенаходятся пороги, а ниже их, в том месте, где река вновь принимает иное,юго-западное направление, лежат среди камышовых зарослей острова, в те временаони были покрыты лесом. Это было прекрасное место для наблюдения за степью, дляпредупреждения о нападении татар, и на островах этих с конца XV векамалороссийские казаки держали сторожевой пост. Здесь — охота, рыбный промысел;здесь — свободно: ни властей предержащих, ни помещиков, ни законов, ни судов.Сюда бегут все не ужившиеся в тяжелых правовых и экономических условияхтогдашней государственной жизни, бегут неудачники и лихие искатели приключений.В последней четверти XVI столетия на главном острове имеется уже постоянныйпост, а летом собираются более значительные казачьи силы для совершения набеговв степь, на крымские и турецкие владения. После перехода Украины под властьПольши число бегущих в Запорожье быстро возрастает. Тут слагаетсясамостоятельное казачество, вовсе не признающее польской власти. Оно выливаетсяв форму своеобразной республиканской общины и выражает собой как бы протестпротив новых порядков — против крепостного права и мер, ограничивавшихсвободный рост казачества, — и в то же время является средством борьбы противтурко-татар. Не станем излагать строй этой странной республики, полноправным «гражданином»которой мог стать холостяк любой национальности»(большинство запорожцев былималороссы), лишь бы умел прочесть православный Символ веры. Нас интересует рользапорожцев в деле овладения «степью».
Одинаковолихие на коне и в ладье, казаки с конца XVI столетия совершают набеги натурецкое черноморское побережье; овладевают Очаковом (1585 год), нападают наВарну (1605 год), где разбивают турецкий флот; в 1613-м берут Синоп, в 1616-м —Трапезунд, где опять разбивают турецкую флотилию; в 1607-м налетают на Очаков иПерекоп; в 1612-м — на Кафу (Феодосию). Но это только набеги: набегут,награбят, освободят пленников, подожгут и исчезнут. Установить какое-нибудьдлительное господство над тем местом, где они развернули свою удаль, они не всилах, и понятно: это лишь горсть храбрецов. В 1594 году их всего 1300 человек,и во всю позднейшую историю запорожского казачества численность его непревосходит 13 000. Не будем также преувеличивать их идейного значения в смыслеборьбы с азиатской силой. С крымскими татарами они то враги, то союзники противполяков.
Всес той же целью избежать осложнений с Крымом и Турцией польское правительствопринимает ряд мер (первая четверть XVII века), чтобы препятствовать уходу людейв Запорожье: оно строит крепость Кодак на Днепре выше порогов, чтобы отрезатьзапорожцев от остальных казаков (1635 год), и мешает казакам выходить в Черноеморе; но Кодак в том же году взят и разорен. Польша не в силах совладать сзапорожцами: слишком уж далеко до них. За порогами происходит то же явление,какое мы отметили в развитии украинского казачества: с усилением польскогогосподства ослабевает борьба со «степью» и все силы казачества обращаютсяпротив поляков. Запорожцы участвуют во всех восстаниях против Польши; на их островахсоздается идейный центр этой борьбы. В период между 1625—1650 годами здесьобдумываются и организуются восстания малороссийского казачества. В 1654 годузапорожцы признали, наравне со всей Малороссией, власть московского царя. Приэтом та часть степи, где запорожцы в силу своих набегов являлись как быфактическими хозяевами, перешла под московское господство; расширенная победамиимперии до морских берегов, она составила в XVIII столетии так называемуюНовороссию.
/>Новороссия.
Послеперехода под власть Москвы центральная часть степи оставалась почтинезаселенной ещё около ста лет. Граничащие государства не решались заселятьсвои окраины из опасения, что соседи заселят свои; так, русско-турецкий договор1681 года постановил, что местность между Бугом и Днепром должна в течениедвадцати лет оставаться впусте. В середине XVII века образуются первые поселкииз малороссийских казаков и беглецов из остальных частей России; поднимаетсявпервые тучная целина степи. Петербургское правительство охотно допускает сюдавсех желающих: приходят сербские поселенцы из Австрии, болгары, волохи и др.Закладывается начало административного устройства края (западная часть, от Бугадо Днепра, получает (ок. 1755 г.) название Новой Сербии; восточная, от Днепрадо Земли Войска Донского, — Славяно-Сербии. С 1764 г. край называетсяНовороссийской губернией; по мере расширения его пределов в нем образовывалисьновые губернии). При Екатерине Великой отводятся земли немецким колонистам;появляются греки; переселяется из Великороссии значительное число раскольников.
Правительствоозабочено постройкой городов; это, прежде всего крепости для защиты от турецкихи крымских владений. Ныне в некоторых уездах Новороссии среди крестьянскогонаселения процент малороссов очень высок, но не надо думать, что городасоздавались среди этого населения; они создавались в полупустыне. В 1760 годувсе население края составляло 26 000 человек (sic!), в 1768-м —52 000, в1787-м, когда край посетила Екатерина Великая, в нем было 700 000 с лишком (приведемгоды основания некоторых городов. Внутри страны: Екатеринослав и Херсоноснованы в 1778 г., Елизаветград в 1754-м, Павлоград в 1779-м, Николаев в1784-м. На побережье: Одесса в 1794 г., Севастополь в 1784-м, Мариуполь в1779-м, Ростов-на-Дону в 1761-м; лежавшее близ него укрепление (Св. Анны) былоосновано в 1731 г). Правительство раздавало земли офицерам, солдатам,помещикам; некоторые вельможи получили по сто тысяч десятин; владельцыпереселяют на новые земли «своих» крестьян из других имений, то есть со всехкраев России. Расширение границ края до моря было следствием блестящихрусско-турецких войн екатерининского царствования. В 1770-х годах наши войскаберут Аккерман (Аккерман окончательно перешел во владение России в 1806 г.Изгнать из южных степей азиатское господство и овладеть Черным морем не былопод силу ни дотатарской единой Киевской Руси, ни Москве или Украине (частямраспавшейся под иноземным давлением России), ни Польше, ни Литве. ТолькоИмперия, то есть вся полнота русского мира, оказалась достаточно мощной, чтобыовладеть югом русской равнины. Пройдет революционный угар, и юг этот вновьбудет принадлежать тому же единственному и естественному владыке своему —единому русскому народу), в 1784-м Крым, в 1788-м Очаков; в 1789 году занято топоселение, где стоит Одесса. В это же царствование основывается черноморскийфлот, и в 1787 году князь Потемкин, всемогущий наместник юга, показываетимператрице на севастопольском рейде 15 больших и 20 мелких военных судов.Пределы России за счет Турции продолжают расширяться и в следующиецарствования: в 1812 году присоединена Бессарабия. Вся жизнь юга — будет ли тосоздание кораблестроительной верфи в Херсоне или основание и рост Одессы,разработка (с 1849 года) донецкого угля, постройка железных дорог или созданиеторгового флота есть следствие общей работы всей русской империи.
***
Здесьмы могли бы закончить эту главу. Но приведенные нами исторические факты даютвозможность неожиданно для нас самих дать ответ также на вопрос: была ли когда-либоУкраина самостоятельной? Украинофильская пропаганда уверяет (и иные заграничныегазеты повторяют с её слов), что Украина была самостоятельным государством(stato Cosacco) в XVI и XVII веках. Мы видели, что в эти века Украинасоставляла часть Польского государства. Польская государственная властьраспоряжалась территорией Украины, уступая части её своим врагам; она строила вней города, вводила в стране польское право и польские порядки, а в городахвводила право магдебургское; она же определяет численность казаков: в 1575 году— в 60 000 человек, в 1627 году — в 6 000 человек, в 1638 году — в 1200 человек(!); вводит крепостное право и обращает в него даже часть казаков.Предоставленная малороссийскому населению свобода веры такова, что православныймитрополит Киевский просит (1625 год) московского царя принять Украину в своеподданство, а польские помещики сдают свои имения в аренду евреям с правомпатроната над православными церквами; взятые в плен гетманы считаютсябунтовщиками и, как таковые, подвергаются в Варшаве всенародной, а подчас илютой казни (например, Сулима и Павлюк в XVII в.). Тогдашние украинцы несчитали себя свободными и упорно, целое столетие жертвовали своей жизнью втщетной надежде сбросить иноземное иго.
Еслиукраинофильская партия называет страну, находившуюся в подобном положении, государствоми считает её независимой, то надо предполагать, что слова государство, свободаи независимость имеют у этой партии другое значение, чем на русском языке.
Искатьв истории России или малороссийской её части основания для украинскихтерриториальных вожделений или для создания из Украины самостоятельногогосударства — дело тщетное. Лучше раскройте записки Бисмарка: он вам расскажет,как после 1848 года германские либералы выработали план отколоть от России её южнуючасть. Взгляните ещё на ту схему-карту, которую мы находили в ранцах германскихсолдат ещё в 1914 году: там начерчена раздробленная Россия, маленькая Польша иобширная Украина. Всмотритесь также в какую-нибудь карту пангерман-ских замыслов,например на приложенную к книжке «La Boemia contro l”Austria-Ungheria» (Рим,1917) чехословацкого министра иностранных дел Бенеша(XII): на ней видно, какполезно для обеспечения Багдадского грандиозного проекта создать «самостоятельную»и… благодарную Украину. Неизменное немецкое «Divide et impera»(разделяй ивластвуй (лат.)) — вот где лежит зародыш украинского сепаратизма. Выгодно лисоюзникам играть в руку Германии?
/>Культураобщерусская, а не украинская
Галицию,нашел в ней церкви совершенно такие же, как в своем вологодском селе (некрасноречивое ли это доказательство единства русского народа от Урала доСана?). Были деревянные церкви и в Киевском княжестве, но это известно толькопо двум-трем намекам в летописи — сами церкви исчезли бесследно. Наша каменнаяархитектура — иноземного происхождения: она пришла к нам с христианством отгреков, и протекло не менее одного-двух столетий, пока лег на нее национальныйотпечаток. Она пришла к нам не только в Киев, но почти одновременно и вНовгород. Постройка киевской Святой Софии закончена в 1037 году, а уже в 1045-мзаложена по тому же плану Святая София новгородская. Ясно, что видеть вкиево-софийском соборе проявление «украинского искусства», как то делают иныеанонимные брошюры украинской пропаганды, не имеет смысла. Собор этот даже нерусское создание, а греческое; русского в нем только воля Ярославова да рабочиеруки. Оттого ли, что они были дальше от Византии, или по другим причинам, но новгородскиезодчие раньше освободились от опеки греческих учителей, чем киевские. В концеXII века новгородский мастер Милонег, ранее построивший у себя на родинецерковь Вознесения, был «занят постройкою стен Выдубицкого монастыря в Киеве.Здесь работали до того одни лишь греки, и киевлянам казалось совершеннонеобычайным, что русский мастер мог быть таким искусным. И действительно, —замечает историк русского художества, — Новгород, получивший некогда своеискусство из Киева, давно успел его опередить и многому мог бы его теперьвыучить» (Грабарь И. Э. В кн.: История русского искусства. М., 1909. Т. 1. С.171). В Новгородской и Псковской областях весьма скоро появляются уклонения отчистых византийских образцов и «выливаются в формы до такой степени яркие инеожиданные, что уже в самых ранних памятниках чувствуются те местныеособенности, те туземные вкусы и идеалы, которые позже привели к блестящемуискусству Новгорода и Пскова» (XIV и XV веков). Но не только север опередилКиев в дотатарскую эпоху, а также и северо-восток. «Главное значениепринадлежит памятникам Новгородской и Суздальской земли». В последней во второйполовине XII века церковное строительство создало такие прекрасные памятники,как Успенский собор во Владимире (закончен в 1161 году, при АндрееБоголюбском), собор Рождества Богородицы в Ростове и полная благороднойпрелести церковь Покрова на Нерли (1165 год), быть может, самое совершенноеархитектурное творение Древней Руси.
«ЮжнаяРоссия, — говорит Грабарь, — была всецело под властью Польши. Через Польшупретворилось и влилось широким потоком все то, что, имея в корне[западноевропейские] элементы, перевоплотилось (в Польше) в новую форму».Навязчивый, всюду неизменный стиль барокко обошел всю Европу, захватил Польшу иЛитву; отсюда он проник в Россию, но принял здесь (и в Москве, и на Украине)местный отпечаток, особенно своеобразный в Москве. Достаточно взглянуть наизображение любой каменной церкви в Малороссии той эпохи, чтоб убедиться виноземном её происхождении, — так силен на храмах отпечаток барокко, так далекиони от древних византийских форм, ставших родными и для Южной Руси. Некотороесомнение вызывает архитектура старинных деревянных церквей со своеобразнымикуполами и особой конструкцией всего здания. «Есть ли [малороссийская архитектура]вполне самобытное произведение южнорусского гения, воспитанного под исконнымвлиянием Византии, или она явилась под влиянием каких-нибудь архитектурных формдругих народов и местностей?» — спрашивает Грабарь и отвечает, что надопризнать «неоспоримое влияние западных образцов на образование форм украинскогодеревянного зодчества»(Историярусского искусства. Т. 2. С. 338). Влияние барокко изменило формучетверогранных куполов на многогранную, подняло их на несколько ярусов иосложнило очертания венчающих глав. Другая струя влияния влилась скоро ссевера. Уходя от преследования официальной Москвы, на Украину стали укрыватьсястарообрядцы; формы их церквей также отпечатались на деревянном малороссийскомзодчестве. После присоединения Малороссии к Москве каменное строительстворазвивается при участии московских зодчих; так, Мазепа построил свои церкви припомощи мастера, присланного ему царями Иоанном Алексеевичем и Петром Великим.
«Единственныйрод живописи (на Украине), который можно отделить от искусства польского», —живопись церковная. То немногое, что сохранилось со времен, древнейших ХVIIвека, «проявляет ещё очень мало признаков самобытности» (Цитируем из главы «Украинскаяживопись XVII века», написанной для шестого тома «Истории русского искусства»Грабаря лицом, явно склонным преувеличивать значение этой живописи). «До XVIIвека… Киев влачил самое жалкое существование, всецело подчинившись влияниюовладевшей им Польши»; «С середины XVII века чувствуется пробуждение каких-тоновых сил». Это пробуждение — следствие национального самосознания,развившегося в борьбе с Польшей, и присоединения к Москве. Два начала борются стех пор на Украине, и не только в политической жизни, но и в иконописи: началовизантийско-русское и латинско-польское. Чего-либо выдающегося эта живопись недала. Для Грабаря (История русского искусства. Т. 6. С. 481) иные проявленияее, после дивных созданий Новгорода, кажутся печальным падением — столь жепечальным, как и некоторые образцы московской иконографии конца XVII века.Можно отметить как особенность киевских мастеров тяготение к природе, допущениемирских подробностей в священные сюжеты и стремление к портретной живописи —следствия более сильного влияния Западной Европы.
Предлагаемоесочинение князя Александра Волконского было издано давно, ещё в 1920 году вТурине. Оно вышло на чужбине, потому что автор осуждал «украинофилов». Вовремена официально признанного интернационализма, когда, тем не менее, и тайно,и явно поощрялся украинский национализм, у его книги на родине не было никакихшансов явиться пред очами читателя. Идеологическая цензура работала исправно,впрочем, как и сейчас. Вроде бы система изменилась, но по-прежнему дает все тотже результат: книги, подобные нашей, в современной Украине не издаются. Наше издание- не в счет, это исключение, а не правило. Хватит ли нас на большее, покажетжизнь.
Приступая кчтению книги князя Волконского, следует обратить внимание на особенности такназываемого украинского национализма. Это течение весьма разнородно, но его основнаяи самая влиятельная часть с национализмом имеет сугубо внешнее сношение. Посути, это подлог, некий эрзац, использующий фразеологию и взрывчатую энергиюнационализма для целей, лежащих за границами украинской идеи как таковой. Ибоядром данного течения является чужеродная и чужеземная идеология, а его адепты,от Мазепы до Черновила, строят личную карьеру под крышей иностранныхгосударств: Швеции или Польши, Германии или Австро-Венгрии, США или Канады и т.д.
Поопределению, националист не может быть врагом своего отечества. Между темгетман Мазепа, награжденный Петром Великим орденом Иуды, воевал на сторонеКарла XII против своих же братьев-славян. То же самое делали и бандеровцы,ожидавшие благодарности со стороны Гитлера. Пожалуй, самое грандиозноепредательство совершают нынешние эрзац-националисты (руховцы, куновцы и др.),помогающие Западу проводить колонизацию Украины и вовлекающие её в НАТО, чтобына века побить горшки с Россией и эту бесконечную вражду, как политическийкапиталец, заложить Западу.
Украинскийнационализм точнее называть сепаратизмом, ибо речь здесь идет об отторжении отславянского мира и подчинении Западу исконно русских земель (имеющих триединоеназвание: Малая Русь, Белая Русь и Великая Русь). Именно сепаратистская цельслужит идеологам эрзац-национализма своеобразной матрицей для созданиявсевозможных мифов. Пожалуй, базовый миф — утверждение, будто украинские ирусские представляют разные народы, между которыми лежит пропасть. Существуетмножество карикатурных «теорий», постулирующих такого рода различия вантропологическом и историческом планах. Например, в «научных» монографияхобсуждается новый, совершенно неизвестный науке народ — «укры», якобы предкинынешних украинцев. Понятное дело, что русские к ним не имеют никакогоотношения: они произошли, по этой «теории», от угро-финнов и татар. Само собойразумеется, что укры (т. е. украинцы) намного древнее русских, причем онивсегда враждовали между собой.
Дажегенетически украинцы и русские не имеют точек соприкосновения. Например,читатели недавно изданной книги Павла Штепы «Московство» никогда не забудутсногсшибательное утверждение автора о том, что московский народ «сутоазiйський», ибо все азиаты имеют кровь группы «В», а украинцы, как истинныеиндоевропейцы, имеют более благородную кровь — группы «А».
Миф ополярной противоположности украинцев и русских создается и в области языка.Известно, что в начале века по заданию австрийских властей«ученый-изобретатель» М. Грушевский работал над созданием «научного»украинского языка. Методы были простые и надежные: нужно было избавиться отрусских слов и заменить их польскими. Следует заметить, что данная работа немогла быть закончена небольшой группой «исследователей» под руководствомГрушевского: уж слишком глубоки и обширны были связи между братскими языками.Поэтому и в наше время продолжаются попытки выскоблить из «ридной мовы» клятые москальские слова,прикипевшие за тысячи лет общей жизни народа. Например, если в учебникецитируется какой-либо украинский классик, несознательно использующий такоеслово, как «совет», то автор-методист напишет в примечании: устар., лит.:«рада» (ибо по-польски rada), а если классик скажет «слав’янський», то впримечании будет сказано: лит.: «слов’янський» (ибо по-польски slowianski).Любопытно, что даже в качестве синонимов русские слова не допускаются напраздник ополяченной словесности.
Кипит работаи в области других социогуманитарных наук. Целая армия наскоро испеченных загоды «независимости» академиков и профессоров поправляет прежнюю науку всоответствии с упомянутой выше геополитической задачей. Их мифическая продукцияшироким и могучим потоком растекается по всей территории Украины. В условияхидеологического потопа трудно отыскать клочок твердой земли, на которой мог быстоять человек мыслящий и критически воспринимающий новые мифы и нынешнийбедлам.
Азия снезапамятной древности от времени до времени высылала из своих недр племенадиких кочевников. Они входили широкими воротами между Уралом и Каспийскимморем, собирались где-то в степях нижней Волги и вдруг, как гонимая ураганомсаранча, неслись на запад по черноморским степям через нижний Дон, Днепр иДнестр, через Карпаты и Дунай разрушать и обновлять обветшалое наследие римскойгосударственности. Так пронеслись в V веке гунны, сметя в днепровском бассейнеготское государство Германриха; вслед за ними прошли болгары, оставив частьсвоего племени навсегда на средней Волге; через сто лет после гунновпрокатилась волна аваров, захлестнула передовые восточные славянские племена вПриднепровье и встревожила с насиженных мест в Карпатах остальных их сородичей;тогда, в VI веке, началось усиленное расселение славянских племен с Карпат наюг, восток и север. Век, когда зарождалась русская земля, был временемсравнительного затишья в степи — не было бури, но волны катились непрестанно:хазары (в IX и X веках), печенеги (в X и XI веках), половцы (в XI, XII и XIIIвеках) триста лет беспрерывным прибоем тревожат Киевскую Русь, не дают ейотойти от Днепра на восток, не дают спуститься до Черного моря. Юной Руси,передовому бастиону культурной христианской Европы, пришлось оказать ей тогдавеликую услугу: отбивая, сдерживая, поглощая кочевые племена, она ограждалалевый фланг крестоносной Европы. Запад тогда не знал, да и теперь невспоминает, этой услуги; но России она обошлась в дорогую цену, особенно РоссииЮжной, принимавшей на себя главные удары все новых волн.
Были и другиепричины ослабления Руси в XII веке, причины внутреннего порядка: междоусобнаяборьба Рюриковичей, о которой мы говорили выше, и недочеты социального строя,вопрос о которых стоит в стороне от нашей темы. Не выдержал неокрепший организмэтого двойного испытания — стали люди уходить из неспокойных мест, началось (сконца XII века) запустение Киевской Руси, началось перенесение центра тяжестигосударственной жизни на север — в леса, вдаль от опасной степи, туда, гдезарождалось Московское княжество. И когда в XIII веке из степи налетел девятыйвал, нагрянуло татарское нашествие (1224 и 1239 годы), юг был сломлен; Киевпосле храброй защиты взят и сожжен (1240 год). В 1246 году францисканец PlanoCarpini проезжал на Волгу проповедовать слово Христово татарам; на пути изВладимира-Волынского к Киеву и далее он почти не встречал русских людей — затовидел в полях бесчисленное множество костей и черепов.
Это былтрагический час перелома в русской истории. Жизнь замирала на Днепре, но семяеё было переброшено на северо-восток, и здесь, в сравнительном укрытии,медленно прорастало: упорно, тяжкими усилиями поднимала голову Москва.
Читатель заметит,насколько эти факты противоречат обычному западному представлению о России какоб азиатской силе, грозящей Европе: не угроза ей, а охрана её от Азии — вотроль России сквозь всю её историю (недавно принц Максимилиан Баденский в однойиз своих речей повторил обычное немецкое утверждение, будто Германия являетсяоплотом против Азии, то есть России. В течение всей своей истории Россиявступала в Германию три раза: в Семилетнюю войну, которую вела в союзе сАвстрией и Францией, в 1813 году, когда во главе Пруссии и Австрии освободилаЕвропу от наполеоновского господства, и в 1914-1915 годы. В котором же из этихтрех случаев Россия действовала как азиатская держава?
Позволим себенапомнить ещё и о 1941 — 1945 годах, когда Россия освободила Европу уже от гитлеровскогогосподства — прим. вебред).
Но насинтересует теперь другой вывод из изложенного: нам интересно очертаниевосточной и южной границы Руси или, вернее, восточного её фронта ко временитатарского нашествия.
Покинув в VIвеке Карпаты, утвердившись в IX веке на великом водном пути (Новгород — Киев),славянские племена, составившие русский народ, не остановили своего стремленияна восток, но стремление это встретило на различных частях фронта различнуюстепень сопротивления.
На севередвижение затрудняла лишь природа, и русские здесь продвинулись на востокдалеко, за Вятку; в Центральной России, на средней Волге, путь Руси былпрегражден болгарским государством (будущим царством Казанским) — здесь Россияко времени нашествия татар успела лишь достигнуть устья Оки и укрепиться нанем, построив Нижний Новгород (1221 год); наконец, на юге силы Азии имелиперевес, и Россия едва удержалась на Днепре. Соответственно этому границаначиналась на севере, восточнее Вятки, шла на Нижний, охватывала Рязанское княжество,Орловскую землю и княжество Курское и вдоль реки Сулы подходила к Днепру;против киевского участка его она отстояла от Днепра лишь на 100-200 верст; уреки Роси, правого днепровского притока, впадающего всего в 150 верстах южнееКиева, граница пересекала Днепр и шла под прямым углом по Роси и далее к южнойгранице Буковины (Русь киевского периода свободно плавала по нижнему Днепру — ведь стрелы не хватает до середины реки — провозила товары и совершала набегина византийское побережье — но оба берега были в азиатских руках. Киевская Русь(как и Московская) никогда черноморским берегом не владела. Единственноеисключение — византийская колония Херсонес Таврический (близ Севастополя),который был во владении Владимира Святого в течение года (987 г.), и Тмуторакань,сведения о которой прекращаются с конца XI века: видимо, это княжество былораздавлено каким-то азиатским нашествием).
Такоеочертание границы доказывает, что пространство позднейшей Европейской Россииделилось в древности не по параллели (как разделили его германо-большевики вБрест-Литовске), а в направлении с северо-востока на юго-запад; северо-западнаячасть — это Россия (Европа), юго-восточная — это «степь» (Азия). Непрестаннаяборьба этих двух частей составляет одно из основных явлений русской истории.Тысячелетний процесс отодвигания юго-восточной границы закончился только вэпоху империи — закреплением Азова за Россией в 1736 году и занятиемчерноморского побережья при Екатерине Великой.
Если теперьпосмотрим на карту германской Украины, то увидим, что почти все пространствобылой азиатской степи, лежащее к западу от Дона и до границы Румынии, включенотворцами Брест-Литовского договора в пределы Украины. Невольно являетсяпредположение, что степь эта в эпоху, позднейшую рассмотренной нами, былаотвоевана от татар украинским казачеством, что заселили её только малороссы ичто центром, где созрела мысль утверждения России на берегах Черного моря, былКиев. Предположение совершенно ошибочное. Только северо-западный угол этогопространства, прилегающий к левому берегу Днепра (то есть губерния Полтавская,соседняя часть Харьковской и юго-западная часть Курской губернии), былприобретен, если можно так выразиться, из Киева; участок этот образовал в XVI иXVII веках Левобережную Украину. Вся остальная площадь присоединена к Россииусилиями Москвы и Петербурга (обращаем внимание читателя также на западнуюграницу России. На северном участке этой границы город Юрьев был основанвеликим князем киевским Ярославом I в 1030 году в земле финского племени эстов;в 1224 г. он был взят немцами Тевтонского ордена и переименован в Дерпт. ГородГродно был основан — вероятно, в ХI веке — русскими — кажется, среди литовскогонаселения; с 1270 года перешел под власть Литвы. На южном участке — городаЛьвов — основан в 1241 г. князем-королем Даниилом Галицким, и Холм — основанранее XI века, основаны русскими, в русской земле, среди русского населения — факт, который не нравится иным из моих польских друзей, sed magis amica veritas — но истина ещё больший друг).
В 1239-1241годах татары Батыя разграбили и пожгли Суздальскую землю и Западную Россию,проникли в Литву, где разорили Гродно, огнем и мечом прошли насквозь всюмногострадальную Южную Русь, вторглись в Польшу, Силезию, Моравию, Венгрию,всюду нанося поражения, и опустошили Трансильванию. Но судьба спасла ЗападнуюЕвропу: в далекой Монголии скончался верховный хан, и Батый повернул назад, вволжские степи. В степи образовались монгольские государства: Ногайская Орда — к западу от Днепра, Орда Золотая и другие — в степях Дона и Волги.
Бессильная,раздробленная, обезглавленная лежала истощенная Россия у ног победителя.Природа не дала ей в помощь для ограды с юга ни гор, ни рек, ни даже камня,чтобы создавать себе укрепления. XIII и XIV века были веками уныния, духовногои физического оскудения. Но в народной глубине все же текли струи возрождения,и в 1380 году желанный день настал.
8 сентября1380 года объединенные силы русских князей под главенством московского великогокнязя разбили на Куликовом поле (в пределах нынешней Тульской губернии)многочисленные полчища татарского царя Мамая. Куликовская битва — поворотнаягрань в истории монгольского ига: отныне перевес сил склоняется на сторонуРоссии. Победа эта — дело рук северной России, сумевшей за сто пятьдесят лет,протекших с татарского нашествия, окрепнуть и объединиться вокруг юной Москвы.Юг России в этой борьбе не участвовал: он находился под иноземным господствомтатар (татары в 1239 и 1240 гг. разорили весь юг России: Переяславль, Чернигов,Холм, Киев, Галич были сожжены. За полтора века Киев не в силах был оправитьсяи бесславно прозябал; неизвестно даже, были ли у него свои князья; в 1363 годуон стал легкой добычей Литвы. Княжество Переяславское, южные части княжествЧерниговского и Курского оставались разоренными и под гнетом татар), Литвы(вслед за татарским нашествием, как бы на смену ослабленной Руси, сталаподниматься Литва. Выше мы отметили быстрый рост её в XIII и XIV веках за счетрусской территории; в 1363 г. великий князь литовский Ольгерд владел ужеКиевом. В 1380 г. сын и преемник его, Ягайло, спешил на помощь Мамаю, ноопоздал) и Польши (ко времени Куликовской битвы крайний южный выступ Россиинаходился в руках Польши. Объединившееся Галицко-Волынское княжество быстрооправилось после татарского нашествия 1240 г. и прошло при князе-короле Данииле(1249-1264) через период расцвета; но в следующие сто лет оно клонится купадку: пресечение галицкой линии Рюриковичей, борьба князей с боярами идавление сильных соседей — Венгрии, Литвы и Польши — положили конец егосамостоятельности. Галиция в 1349 г. и западная часть Волыни, Холмская земля (в1366 г.) захвачены Польшей; остальной частью Волыни завладела Литва (в 1340 г);окончательно такое распределение установилось в 1387 году.
Ровно черезсто лет, в 1480 году, великий князь московский разрывает в присутствии пословтатарского хана его грамоту. Этим актом татарское иго официально объявленосвергнутым. В 1552 году Иван Грозный берет Казань, в 1554-м — Астрахань: двеглавные монгольские державы разрушены — и вся Волга в московских руках.По-видимому, ещё в XV веке приток азиатских сил с востока прекратился. Но Азиянашла иной путь и наступает теперь с юга, из Константинополя. Турки овладеваютдревними греческими и генуэзскими колониями черноморского и азовского побережийи (в 1475 году) Крымом; крымские татары становятся авангардом Турции. Крым техвремен был разбойничьим гнездом: в течение всего XVI века из года в год егоконница, к которой по пути присоединяются кочевники со всей степи, врывается впограничные русские земли, грабит и жжет селения, ловит мирных людей,разбросанных по полям во время работ, похищает женщин и детей; Кафа, нынешняяФеодосия, становится рынком сбыта русских, польских и литовских женщин в страныЧерного и Средиземного морей. Ежегодные столкновения Москвы с крымцамипринимают временами размеры большой войны. В 1556 году московский отрядспустился по Днепру, разбил при его устье турко-татар и взял турецкий острогОчаков (отметим, что этот отряд построил себе суда нареке Пселе, то есть вцентре Левобережной Украины); в 1559 году московское войско тем же путемвыплыло в море, впервые вторглось в Крым и опустошило его. В 1571 и 1572 годаххан крымский дважды нападает на Москву с полчищами в 120 000 человек. Но намважно лишь отметить постепенное отодвигание московской границы на юг.
Дляограждения своих южных пределов Московское государство создает оборонительныелинии. Около 1500 года главная линия системы шла по нижней Оке до Рязани,сворачивала на Тулу и кончалась близ верхнего течения Оки (где уже начиналасьтерритория Литвы); в ближайшем к Москве участке эта линия отстояла от нее всеготолько верст на сто пятьдесят — ещё так мал был размах неокрепшей Москвы. Нолет через шестьдесят, в царствование Ивана Грозного, создается вторая линия,верст на сто пятьдесят южнее первой; она проходит через Орел. Наконец, наисходе XVI века возникает третья линия, много южнее; она состоит из группыукрепленных городов (вот важнейшие из этих городов, считая с Запада на Восток:Кромы /верховья Оки/, Ливны /основан в 1586 г/ и Елец; южнее: Курск (1586),Оскол и Воронеж /основан в 1586г/; ещё южнее: Белгород и Валуйки /основаны в1593 г/. К этой же эпохе усиленного строительства относится, вероятно, иукрепление Царицына на нижней Волге, упоминаемого с 1589 г); самые южные изних (Белгород и Валуйки) находятся на южной окраине нынешней Курской иВоронежской губерний, так что около 1600 года московская оборонительная линияподошла почти вплотную к местам, где начинались татарские кочевья (мы указализдесь основные линии систем; впереди каждой из них шли линии засек, рвы даосторожки, а ещё далее, верст на 100-200 вперед, выдвигалось сторожевоеохранение. Таким образом, фактически власть Москвыраспространялась значительноюжнее тех мест, где проходила в данный период истории основная линия).
Этостроительство новых городов и укрепление существующих продолжается в XVII веке;к середине его, ещё до соединения с Малороссией (1654 год) Москва владеетХарьковом и другими, более южными поселениями (так, Валки близ Харьковаупоминаются как московский город в 1642 году; Купянск, в 60 верстах к югу отВалуек, упоминается в таком же смысле в середине XVII века. Изюм /на Донце, 100верст к юго-востоку от Харькова/, где ещё в XVI веке был московский сторожеовйпост, в 1681 году превращается в крепость).
Южнее всеговласть Московского государства проникла по Дону. Здесь донские казаки в 1637году взяли у турок Азов. Казачество донское никогда не теряло связи с Москвой;сознавая свое бессилие удержать завоевание против могущественной Турции, донцыпросили московского царя взять город под свою высокую руку; царь МихаилФедорович созвал ad hoc Земский собор (1642 год). Собор выразил готовностьисполнить царскую волю, но указал на тяжелое внутреннее положение страны, ицарь не решился рисковать войной с Турцией; казаки обиделись и покинули город.Лишь Петр Великий вновь взял его (в 1696 году) при помощи созданной им азовскойфлотилии, и только в 1736 году Азов, ещё раз взятый русскими войсками, вошелнавсегда в русские пределы.
На [карте]отметьте на реке Сейме точку верстах в ста пятидесяти от Курска, ниже потечению; отсюда проведите дугу так, чтобы она, огибая Харьков, прошла верст напятьдесят западнее него; потом ведите черту на юго-восток, к Донецкомуугольному бассейну, и далее на восток — к Дону; наконец, спуститесь по Дону.Все, что останется севернее проведенной вами линии, составит площадь,отвоеванную от «степи» Москвой: это те приобретения, которые Московская Русьоставила здесь в наследство Российской империи (1721 год).
Черноморскогоберега Москва приобрести оказалась не в силах, и это понятно: ведь одновременнос беспрерывной борьбой с азиатской «степью» Московская Русь была вынужденавести на европейском фронте тяжелую борьбу с могущественными соседями: соШвецией и Ливонией — за восточные берега Балтийского моря, с Литвой и Польшей — за порабощенную Западную Русь. За сто три года, с 1492 по 1595-й, было тривойны со Швецией и семь войн с Литвой-Польшей и Ливонией; эти войны поглотилине менее пятидесяти лет; следовательно, на западе мы круглым счетом год воевалии год отдыхали (Ключевский В.О. Курс русской истории. Т. II. C.268.).
Чтобывыдержать эту борьбу за существование, потребовалось необычайное напряжениенародных сил, потребовалось порабощение интересов и прав личностигосударственным всемогуществом и создание тяжелого, но для того времениспасительного московского самодержавия. Вряд ли есть государство, рост которогодался ценой более тягостной вековой международной борьбы, чем рост государстваМосковского.
Посмотримтеперь, что сделала для проникновения в татарские степи западная Русь.
«Киев,поднимаясь после татарского разгрома, увидел себя пограничным степным городкомчуждого государства» (Литовского) (Это треугольное пространство между Днепром,Сеймом и Ворсклой и составляет действительнуютерриторию Левобережной УкрайныXVI и XVII вв. На правом берегу название «Украйна» применяется правильно толькок землям древнего Киевского княжества и к полосе, прилегавшей к нему с юга /гдележат города Брацлав и Звенигород/; западнее начиналась уже Волынь и Подолия.Если вы посмотрите карту, приложенную к статье «Россия» в итальянской«Энциклопедии» Валларди, то убедитесь, что из имени «Ucraina»лишь буква «U»помещена на правом берегу /немного к северо-западу от Киева/; остальные шестьбукв переходят на левый берег, причем последнее «А» приходится немногосеверо-восточнее Полтавы. То же размещение надписи вы найдете на любомсовременном серьезном атласе, и вполне правильно, ибо пространство, к которомуобыкновенно применялось название «Украйна» в XVI и XVII вв. /когда будто бысуществовало украинское государство/, обнимало именно соответствующую площадь.Правда, имеется карта 1650 года, на которой границы Украйны заходят многоюжнее, вплоть до границы Оттоманской империи, владевшей тогда берегами Черногоморя. Но карта эта, очевидно, следствие побед Богдана Хмельницкого 1648 г.,когда Украина достигла максимума своей независимости и действительно получилазачаточный облик государственности. Просущесвовал он недолго, всего 6 лет, до1654 года. На этой же карте 1650 г. видно, что вся южная часть территории былапустыней: это была, собственно, не часть Украйны, а то, что ныне назвали бы её«зоной влияния».
Применениеимени «Украйна» к другим территориям, включая на Западе Галицию, а на севередревние Туровское и Пинское княжества, как то делает г-н Грушевский, есть нечто иное, как мания величия задним числом)
Переяславскоекняжество, в былое время прикрывавшее его с востока до степи, послемонгольского нашествия перестало существовать; опустела также южная частькняжества Черниговского. Имена древних городов, лежавших между Днепром и Сулой,исчезают со страниц летописей на несколько столетий, а то место, где когда-тостоял Курск, с конца XII века порастает лесом.
ГосподствоЛитвы переносилось западной и Южной Русью легко. Мы уже знаем, что вподчиненных Литве русских княжествах литовская власть не нарушала народнойжизни; как быт, как уклад, она продолжала в киевской земле быть русской, нонаправление государственной жизни исходило из Вильны.
Подохраной литовской государственности и московских успехов в борьбе со «степью»русский народ — но теперь уже под именем малороссов — начинает возвращатьсяиз-за Днепра и вновь медленно заселяет покинутые им в скорбные годы земли междуДнепром, Сеймом и Ворсклой. С 1430 года в документах уже упоминается городПолтава. Но крымские татары
В общемвыводе можно считать, что в середине XVI века Киевская Русь — украйнаЛитовского государства — достигла вновь тех самых границ, которые независимая КиевскаяРусь заполняла в эпоху своего расцвета при Ярославе Мудром (1019-1054).Дальнейших земельных приобретений Украйна не сделала: малороссы, уходившиедалее на восток, вступали уже на московскую территорию, и притом не в качествезавоевателей, а как беглецы, спасавшиеся от польского владычества под крыломосковского орла (так, первые поселенцы Харькова были малороссы с правогоберега Днепра).
Продвижениенаселения в степь и набеги крымцев породили в XV веке, в целях обороны,малороссийское (украинское) казачество. С XVI века казаки сами началипереходить в наступление против татар; но эта борьба не привела ктерриториальным приобретениям восточнее долины реки Ворсклы: со второй половиныXVI века главное внимание казачества обращается совершенно в иную сторону.
Мы видели,что с 1569 года, после полного слияния Польши и Литвы (или, точнее, послепоглощения литовской государственности польскою), Польша стала наследницей всехлитовских земель. Киевское Приднестровье не избегло общей участи: с этого годадо 1654-го, в течение восьмидесяти пяти лет, Левобережная Украйна находится подвластью Польши.Заселение Украины после 1569 года принимает характер планомернойколонизации; огромные пространства раздаются польским магнатам, которыезаселяют их выходцами из более западных частей древней России. Сперваколонизация происходит в пределах Правобережной Украины, с конца XVI векапереходит на левый берег, но в глубь степи не проникает. Король Стефан Баторийосновывает город Батурин (1575 год), он лежит западнее линии Сулы; ещё в XVIIвеке польская семья князей Вишневецких, коим принадлежала почти вся нынешняяПолтавская губерния, принимает меры к заселению Посулья. Польское правительствоозабочено не тем, чтобы колонизация проникла в глубь степи, а тем, чтобывсемерно удержать малороссийский вольный люд от такого проникновения. Ведьзаселение связано с борьбой против крымцев, а набеги казаков вызывают не толькоответные походы татар, но и угрозы со стороны Порты; беду натворят — «нашкодят»— украинские казаки, а отвечает за них польский король. Отсюда постоянноестремление правительства ограничить число малороссийских казаков.
Польскоевлияние, а затем господство, было не из легкопереносимых. Внесение началасословности, раздача земель польской шляхте, введение крепостного права,ограничение численности казаков, обращение всех, кто сверх этого числа, вкрепостных —все это вызывает враждебное настроение казачества. С конца XVI веканачинается ряд восстаний. Отношения осложняются религиозной распрей. Тяжелаядуховная болезнь России и всех славянских государств — смешение началнационального и религиозного — глубоко гнездится даже в католической дольше:для Польши распространять католичество означает полонизировать, и обратно: тотне настоящий поляк, кто не католик, и притом не латинянин. Совпадениенациональной, классовой и религиозной вражды придало борьбе крайнееожесточение; она длится почти целое столетие — упорная, тяжелая. Со стороныПольши (выражаясь современным языком) — империализм, со стороны казаков —борьба за демократическую свободу; с обеих сторон — победы и поражения,нетерпимость и жестокость. Временами успешные военные действия казаковперекидываются на Правобережную Украину, но автономии казаки добиться не всилах. Даже когда при гетмане Богдане Хмельницком восстание превращается вобщие народное движение и охватывает в 1648 году все малороссийское население,успех его, несмотря на ряд первоначальных побед, не принудит к желанной цели.Помощь угнетенным братьям приходит со стороны Московского государства, и в 1654году Левобережная Украина добровольно признает власть царя и тем освобождаетсянаконец из-под трехсотлетнего иноземного господства.
Поглощенноеборьбой за независимость, малороссийское казачество часто вынуждено прибегать кпомощи крымцев против поляков и, естественно, лишено возможности помышлять окаких-либо территориальных приобретениях в степи.
Стремясьуверить мир, что испокон веку, чуть ли не со времен Геродота, существуетотдельный украинский народ, отличный от русского, украинская пропаганда неостанавливается ни перед чем. Раз есть отдельный народ, то должна быть и своясамостийная культура. И вот за последний год появляются об Украине анонимныеброшюры, где изумленный читатель узнает, что киевский Софийский соборЯрославова времени был родоначальником какой-то особой, украинской архитектуры.Читаются за границей лекции об «украинском» искусстве, и мало осведомленная врусской жизни публика доверчиво слушает самые невероятные заверениябеззастенчивых лекторов. Репин оказывается видным представителем «украинской»живописи — потому, должно быть, что написал картину из быта запорожцев. ВПетербурге в XVIII веке, оказывается, была блестящая пора «украинской» школы.Тогда по мановению императорского двора вырос в юной столице великолепный храмискусства. Привлеченные нашим даром вникать в чужой духовный мир, послушнослетелись на холодные берега Невы небожители Олимпа и запечатлели свой образ нахолстах учеников Академии художеств; строгие предстали на них, сойдя со страницРасина, герои Древнего Рима, в пышных камзолах, на фоне величавых занавесейбыли увековечены вельможи времен императриц, и с жеманной улыбкой приседали вфижмах изысканно утонченные, точно переселившиеся из Версаля «благородныедевицы» Смольного института. И вот теперь нас уверяют, что в Академии былипредставители украинского искусства, — это потому только, что родителинекоторых из детей, принятых в нее, были родом из Малороссии (см. приложение 3- справка о художниках-малороссах).
Мы не станемтерять времени и возражать на эти карикатурные утверждения. Они явно обличаютлибо невежество в вопросах истории искусства, либо намеренную грубуюнеправдивость ради политических целей. От неосторожных выступлений слишкомретивых последователей перейдем к более тонкому и искусному исказителю историческойправды — к самому г-ну Грушевскому, которого украинофильская партия называетвеликим историком, но которого мы, в полном сознании ответственности за своислова, не стесняемся назвать фальсификатором русской истории.
Перед намиего книга «История Украины», с хорошими иллюстрациями, факсимиле игеографическими схемами. Наш экземпляр из девятой тысячи: известно, чтоавстрийская пропаганда умела работать широко. Признаюсь, первый взгляд на книгупроизводит впечатление. Киевская Русь как будто и впрямь мир, отдельный отостальной дотатарской Руси. Вы перелистываете и видите памятники «своей»культуры: соборы, церковную живопись, головные уборы, монеты, миниатюры излетописи, выдержки из былин, и автор пространно говорит вам о разных периодахукраинской культуры. Но стоит всмотреться поближе — и туман рассеивается. Есливам показалось, что это памятники старины «украинской», то потому, что вы невгляделись в греческие и славянские надписи на монетах и на печатях.
Вот (на с.77) изображение монет; под ним текст г-на Грушевского: «Срiбнi монети…Володимира, з його» портретом; а на самой монете вычеканено: «Владимир настоле, а се его серебро». Следовательно, на монете надпись на русском языке,язык же Грушевского отдалился от нее (на этой русской монете имеется знак вродетрезубца. Этот знак в 1918 г. перенесен на украинские марки как «эмблемасвободы». Нельзя сказать, чтобы это было логично). Дочь Ярослава Мудрогоподписывается во Франции «Ana» — согласно русскому звуку (с. 89); а из словг-на Грушевского под факсимиле узнаем, что это подпись «Ганни» Ярославны. Вот(с. 100) печать Теофании, княгини… Rusiasth (XI век).
Далее рядфаксимиле свидетельствует о единстве южного и северовосточного языков. Надписьна колоколе, отлитом во Львове в 1341 году (с. 143), могла бы стоять намосковском колоколе XVII века. Возьмите лупу — и вы увидите на факсимилеграмоты, заключенной между Любартом и Казимиром в 1366 году (с. 145), что онанаписана на чистейшем русском языке. Совсем непонятно, почему Грушевский под факсимиледокумента 1371 года о продаже земли (с. 170) заверяет, что она написана на«староукраинской мове», когда она написана русским языком того времени.Факсимиле печатей (с. 128 и 146) и выбитых польским королем (Казимиром Великим)монет (с. 147) свидетельствуют, что Галиция в течение всего XIV века называласьпо-латыни «Russia». Вы перелистываете эту «Историю Украины» и нигде до XVI векане находите документа с тем именем, которым пестрит текст самого Грушевского, —все нет как нет этого желанного слова «Украина» ни на монете, ни в былине, нина стенной росписи… Потому ещё вы поверили было в «украинство» художественныхпамятников, что поленились раскрыть летопись и справиться в ней, кто строилэтот собор или над какими землями княжили члены этой семьи, столь наивнонарисованной в «Изборнике» Святослава 1073 года. Помните твердо, что во вселетописи Нестора (которого украинофилы дерзают называть «украинскимлетописцем») нет имени «Украина» и нет слова «украинский».
Допустим,скажете вы, что все эти памятники не украинской, а русской старины, но все жеэто памятники своеобразной местной киевской дотатарской культуры. Вот тут изаключается главный обман Грушевского. Говоря о культуре, он использовал тот жеприем, как при составлении родословной Рюриковичей, тот же, что при изложениигосударственной жизни Южной России. Читатель, вероятно, не забыл, в чем этотприем заключался: от родословного древа он отсек те ветви, которыераспространились на север, и произвольно назвал остальные «украинской линией»;из общего русского государственного и народного организма он искусственно изъялодну южную область, постарался скрыть от читателя живые нити, сплетавшие её состальной Россией, и самовольно придал ей не существовавшее тогда имя Украины.Так и теперь: говорится о соборе и фресках киевских, но умалчивается отождественных соборах на севере и о подобных же фресках в Новгороде.
Россия,особенно древняя Россия, — страна лесов. Действительно народная её архитектура— деревянная. На далеком севере, в Вологодской губернии, ещё и теперьсохранились полные своеобразной прелести убогие, приземистые деревянные церквипод дощатыми крышами. Это деревянное зодчество было распространено по всейтерритории русского племени, и в 1915 году русский солдат, прийдя после шестивек
Большевеличественной простоты в торжественной глади новгородских стен, большенарядности и совершенства в подробностях храмов Суздальской земли — но всехрамы и здесь, и в Новгороде, и в Киевской Руси повторяют тот же византийскийостов здания в виде куба и греческого креста. Эта византийская форма сталаобщерусской и долго держалась на Руси повсеместно — и во Владимире, и вБелозерске, и в Твери, и в Юрьеве-Польском, и в Москве.
Такаяобщность архитектурных форм при некоторых местных уклонениях их обработки вполнеестественна. Все искусство создалось и росло на церковной почве. Но церковностьбыла по всей Руси одна и та же. И вера, и власть, и духовенство, ибогослужебный язык — все было общее. Однородны повсюду и материальные данные, иусловия культуры — лес, кирпич, материи, климат. Киево-Печерская лавра быласвятыней, общей для всей Руси. При этих условиях странно говорить об искусствекиевском как о проявлении особой культуры. Того же типа повсюду образа, рисункив летописях, серьги и запястья, тот же язык от края и до края.
«В первыемоменты своего существования русская живопись была простой ветвью искусстваВизантии», — говорит тот же Грабарь. Нигде художественное значение Византии небыло таким исключительным, как в создании русской живописи. В Италии и намусульманском Востоке оно находило противодействие в местном народном начале.Но в дотатарской Руси народное начало было ещё слишком слабо; творческие силырусского народа проявились в живописи значительно позднее (в XIV и XV веках).
В стенныхросписях и иконах киевского периода почти нет национальных черт, национальныхособенностей. Схема украшения церквей, стиль мозаик — все было византийское.Насколько влияние Византии было всесильно, видно из того, что даже «содержаниефресок Киево-Софийского собора взято исключительно из древности византийской иникакого прямого отношения к древнерусскому быту не имеет»(Кондаков Н. П.(XIV)О фресках лестниц Киево-Софийского собора. (Фрески изображают сцены изЦарьградского ипподрома.). Значение живописи домонгольского периода, говоритГрабарь, «важнее для историка византийского искусства, чем для историкаискусства русского. Более чем памятники русского искусства это памятникивизантийского искусства в России»(История русского искусства. Т. 6. С. 106).При чем же тут Украина?
Но, бытьможет; это византийское искусство получило на юге России в дальнейшем особоесамостоятельное развитие? Этого не было и не могло быть, ибо с татарскимпогромом исчезли почти все южные памятники византизма. Целые городапревращались в пепел, а каменные церкви — в развалины. Так разрушена была дооснования в 1240 году киевская Десятинная церковь. Устояло пять церквей вЧернигове да Софийский собор в Киеве, хотя и представлявший в некоторых своихчастях груду камней. Он сохранился как памятник архитектуры; живопись его немогла служить исходной данной для дальнейшего развития: её никто не ценил, ипри реставрации собора в первой половине XVII века фрески были покрытыизвесткой. Их освободили из-под нее только в 1848 году. «Никакие воспоминания Византии(X—XII вв.) не перешли за исторический рубеж монгольского нашествия. ИскусствоКиевской Руси оказалось как бы замкнутым циклом, эпизодом, не имевшим прямойсвязи с последующими эпохами»(Там же. С. 63).
Киев былстолицей русской художественной культуры в продолжение ста лет, с 1050 по 1150год. С этого времени, вместе с переходом центра политической жизни вРостово-Суздальскую землю, культурное главенство над Русью в течение следующихста лет тоже сосредоточивается во Владимире. Когда же и восток ослабел подударами татар, роль культурной столицы переходит (с 1300 года) к Новгороду,укрытому от монголов расстоянием, болотами и лесами. «Живя два столетия однойжизнью с Киевом, — говорит Грабарь, — он Продолжал жить так же и послеопустошения Киева»(Тамже.С. 156) и сделался, как указал Ключевский, хранителеммногих культурных традиций Киевской Руси.
Таковыосновные данные об архитектуре и живописи в древней России. Наряду с цитатамииз труда видного историка русского искусства они красноречиво свидетельствуют,что в домонгольский период никакого самостоятельного художества в Южной Руси небыло, и лишний раз подчеркивают общность жизни севера и юга. Мало того, онислужат косвенным подтверждением опустошения и захудания Киевской Руси впоследующий, безгосударственный для нее период. Новгород на той же основеблестящего периода византийского искусства (X—XII веков) создал и в зодчестве,и в живописи больше, чем Киев, а позднее, восприняв новые византийские началавека Палеологов(XV) (XIV век), дал изумительную иконописную школу. Большенационального творчества (все на той же византийской основе) проявила и МоскваXIV и XV веков. Если юг отстал в художественной области от севера, то причинатому лежит, конечно, не в меньшей даровитости населения, а в печальных политическихусловиях края. Художественное творчество разрастается особенно под покровомнациональной, а не иноплеменной власти. Все искусство Украины с конца XVI веканаходилось под польским влиянием.
Мы можемобойти молчанием скульптуру Украины и подвести итог нашему краткому очерку.Великокняжеская Киевская Русь с юношеским увлечением приняла византийскоеискусство; в течение ста лет она является его средоточием на Руси, но неуспевает его претворить и облечь в национальные черты: с падением политическогомогущества замирает и художественная жизнь, а с нашествием татар исчезают ипамятники былого. После татарского погрома на протяжении трех веков вполупустынной стране идет борьба за возможность хотя бы самого прозаическогосуществования; едва теплится культурная жизнь в тиши монастырей; народу не дохудожественных красот, да и нет у него власти, сильной и своей, чтобы вызвать иподдержать художественное творчество. В XVI веке, при польском владычестве,докатилась до Днепра волна западной культуры. Факт заимствования чужогоискусства не умаляет художественной ценности народа и того, во что онперевоплотил заимствованное. Но юг России и на этот раз не успел яркопереработать западные начала, ибо скоро с севера пришло новое влияние, ихудожники-малороссы от провинциального барокко потянулись через Петербург наширокую арену мирового искусства. Здесь, во всероссийской столице, в XVIII векетворчество их слилось безраздельно с работой других сынов России, и тольколюди, зараженные теперешним болезненным политиканством, могут задаваться цельюискать в их созданиях какие-то «украинские национальные художественные черты».
«Украинскогоискусства» как такового не существует. Нет такой особой живописи, ниархитектуры, ни ваяния. Можно применить такое выражение, как то и делаетГрабарь, разве для краткого польского периода искусства на юге России (XVIIвек). Местные малороссийские художественные элементы сказались на прикладномкустарном искусстве, на вышивках, коврах, гончарных изделиях и т.п. Но ведьтосканские фиаско или абруцкие вышивки не свидетельствуют о существовании вэтих провинциях особых народов — неитальянцев.
От времендомонгольских сохранилось несколько прекрасных литературных памятников:летописи, «Поучение» Владимира Мономаха, описания путешествий на богомолье вСвятую Землю, несколько церковных проповедей и то «Слово о полку Игореве»,стоящее на рубеже народной и художественной литературы, о котором мы говориливыше. Наибольшую художественную ценность имеет то, что родилось на юге. Ведьсюда, в Киев, в умственный центр Киево-Печерской лавры, сходились лучилитературного влияния и из Византии, и из южных славянских стран, культуракоторых в те века их свободы стояла высоко.
Нам нетнадобности останавливаться на характеристике нашей древней литературы. Нам важнолишь отметить, что памятники её писаны на русском языке. Все мы, учившиеся врусских школах, читали их в их подлинном тексте, и читали, поверьте, безсловаря, ибо и словарей таких не имеется. На странице встретится три-четыреархаических слова или название предмета, вышедшего из употребления, — тогдатребуется толкование; но это русский, древнерусский язык, стоящий на полпутимежду нашим современным и церковнославянским. Когда украинофилы утверждают, что«Поучение» Мономаха есть «образец украинской литературы», это не более какнеприличная выходка, рассчитанная на неосведомленность иностранной публики.
Грушевскийприводит в своей книге несколько страниц былин на «украинском» языке. Но мы ужезнаем, что былины на юге исчезли из народной памяти и сохранились только насевере; здесь с течением времени древние формы языка, на котором былинысложились, не могли не измениться на великорусский лад. Следовательно, текст,приводимый Грушевским, есть не более как перевод, как искусственнаяреставрация, и притом неудачная, ибо первоначальный язык былин — древнийобщерусский язык — был отличен и от великорусского, и от малорусского наречий.
Упоминание обылинах побуждает нас сделать отступление. Украинская партия утверждает, что югбыл оторван от севера, а не жил с ним общей жизнью. Но голос былин, родившихсяна киевском юге, свидетельствует об обратном.
Пирует вгридне своей в стольном граде Киеве князь Владимир Красное Солнышко: угощаетсвою дружину и богатырей, «стоятелей и сберегателей святорусской земли». Ктоэти богатыри? Южные ли только они уроженцы или съехались со всех краев Руси?Сидит за столом Ставёр из Новгорода, Дюк Степаныч из Галиции, Добрыня Никитич,сын богатого рязанского гостя, боярин Пермята из Перми, Алеша Попович, сынростовского протопопа, и Чурила Пленкович, щеголь и богач из-под Киева. Совсеми ласков князь, всех потчует медом, для всех у него доброе слово. Но коговстречает он с особым почетом, ведет за руку и сажает в красный угол? ИльюМуромца, скромного крестьянина, богатыря из-под Мурома, чуть ли не из-под самойстоль ненавистной украинофильцам Москвы. Воплощение лучших черт русскогонарода, кроткий, великодушный, благочестивый богатырь, не жадный ни до денег,ни до власти, милующий даже врага, Илья — спокойная, тихая, нехвастливая,непобедимая сила — излюбленный герой народного эпоса и излюбленный гостьласкового князя Владимира.
Нужды нет,что часть этих богатырей вымышлена, что Пермь в то время была ещё
О единстведомонгольской Руси свидетельствует голос народа в былинах. Любовью к родной землеи ясным сознанием её единства проникнуты и Несторова «Повесть временных лет,откуда есть пошла русская земля», и Мономахово «Поучение». Основная мысль«Слова о полку Игореве» опять-таки есть мысль о единстве русской земли, а«Патерики» ставят себе главной целью показать, что и русская земля не скуднасвятыми и Божьими угодниками. Около 1110 года ходил богомольцем в Палестину«Русьскыя земли игуменъ Данiилъ». Пришел он к королю Балдуину и поклонился ему.Подозвал его к себе «с любовью князь Балдвинъ» и спросил его: «Что хощеши,игумене рускый?» И попросил Даниил позволения поставить у Гроба Господня«кандило за русскую землю». Согласился король, и в Великую субботу поставилДаниил кандило. И засветилось кандило за русскую землю.
далеко отрусского рубежа, что Ставёр — современник Владимира Мономаха, а не его прадеда.Важно то, что в народном представлении киевские богатыри — общерусские, чтожизнь их (особенно Ильи Муромца) посвящена идее служения русской земле. Нигде вбылинах вы не найдете выражения неприязни к северным областям. Народ этогочувства не знает и «честь» лелеять его предоставил современным нам «украинцам».Только одной части русской земли не посчастливилось: почему-то бедная Галицияназвана как-то в былине «Галичью поганой». Вероятно, это позднейший эпитет,вызванный проникновением в Галицию католичества и западной культуры (первоначальноезначение слова «поганый» — «языческий», потом вообще «иноверный»; бранный смыслслово приобрело в позднейшие века). Но во всяком случае он не на руку «украинофилам»,уверяющим, что Галиция — Пьемонт украинского движения. Украинский Пьемонт ищитев канцеляриях Берлина и Вены, но отнюдь не в милой Галиции, сберегшей сознаниесвоей русской народности в течение пятивекового польского и австрийскогогосподства и ныне, в лице лучших своих сынов, с презрением отметающейзаманчивые, но нечистоплотные украинофильские происки.
/>Современноеположение вопроса.
Нам,естественно, поставят вопрос: если в прошлом нет никаких данных для украинскогосепаратизма, то, как объяснить теперешнее его появление и каким представляетсябудущее Малороссии с точки зрения поклонников единой России?
Австро-германскоепроисхождение легенды о существовании особого украинского народа не подлежитсомнению. Расчленить Россию, обессилить её и поработить себе экономически —такова одна из целей задуманной Германией войны. План создания Украиныподготовлялся в Вене и Берлине давно; методы возбуждения искусственногосепаратизма были разработаны в Галиции задолго до войны.
С1772 до 1848 года австрийское правительство официально признавало народноеединство галичан с остальным русским народом; их называли Russen. Но в 1848году губернатор Галиции граф Стадион обратил внимание Вены на опасность такого названия,и вместо Russen впервые для обозначения русского населения Прикарпатья ввелиимя Ruthenen. Нашлись люди, которые постарались на основе провинциализмовпростонародного говора развить новый книжный язык, отличный от русскоголитературного языка. Русская книга стала подвергаться преследованию; сталовозводиться гонение на сторонников народного единства всех русских;инсценировались политические процессы государственной измены (в 1882 г. —против писателя Наумовича (Добрянского); процесс этот известен более под именемпроцесса против Ольги Грабарь и товарищей). Под правительственной опекойобразовалась украинская партия; в 1890 году она вошла в соглашение сгалицийскими поляками. Украинофилы начинают называть население «украинско-русским»,а с 1907 года называют свой партийный клуб просто «украинским». Партияотличается дикой нетерпимостью ко всем, считающим себя русскими, то есть, всущности, ко всему населению; она то и дело возводит на своих противниковобвинение в государственной измене. Австро-венгерский престолонаследникэрцгерцог Франц Фердинанд оказывает партии всевозможное покровительство:зарождается мысль о самостийной Украине с престолом Габсбургов в Киеве. В 1912году правительство впервые называет русское население «украинцами»(в акте императораФранца Иосифа(XVII) о будущем открытии «украинского университета»). Гнет на всерусское растет: обучение русскому литературному языку или чтение заграничнойрусской газеты считается изменой; просветительные, сельскохозяйственные и иныеобщества закрываются; процессы о мнимой государственной измене учащаются (процессыпротив братьев Геровских и против священника Кабаловича и 93 крестьян в 1913 г.и процесс против Бендасюка и трех товарищей в 1914 г.); в 1913 году закрываетсяоколо двенадцати учебных заведений русской фракции. Тут пришла война, иукраинофильско-австрийская деятельность развернулась во всей красе: несколькодесятков тысяч невинных жертв было перевешано и замучено без суда (например,при переводе арестованных их гнали пред собой, как скот, причем конвойныеиногда зарубали людей шашками; так было зарублено 50 человек в Перемышле в 1914г. Были случаи, что местное мадьярское и польское население избивалоарестованных камнями, палками, штыками (например, в Мезеляборче).
Таковыметоды. С открытием войны Германия могла начать свою давно подготовленнуюработу в том же направлении. Её поле деятельности было шире: предстоялооторвать весь юг России (с донецким углем и даже с бакинской нефтью). Явиласьмысль посадить нам в Киеве не Габсбурга, а Гогенцоллерна. Прежде всего, надобыло переменить имя малороссам. Нужды нет, что сам Богдан Хмельницкий называлнаселение своей Украины «народом руським», — стали уверять, что оно не русское.Надо было порвать лингвистическую связь малоросса и великоросса, ибо, оторвавкультурный класс юга России от русского литературного и научного языка, легчебудет навязать стране свою германскую культуру, — стали поддерживатьискусственную «украинскую мову». Действовали по-немецки — систематично и нетеряя времени. С первого года войны пленные малороссы были выделены в отдельныелагеря и там подвергались «украинизированию»; для наиболее восприимчивых былоустроено в Кенигсберге нечто вроде «академии украинизации». Сотня тысячраспропагандированных пленных, вернувшись в 1918 году в Малороссию, сталаглавным орудием распространения украинской идеи в крестьянской среде. Надо былоположить начало украинской армии — и с первых же дней революции появилосьтребование выделить солдат-малороссов в особые части. Это была мера тем более прекрасная,что вносила расстройство в русскую армию, которая была подготовлена начатьчерез два месяца грандиозное наступление по всему фронту от Балтийского моря доЧерного. Мера эта, как и гениальный по простоте «приказ №1», внесший в войскосмертоносный для него яд равенства, родилась, конечно, не в петроградскомСовете рабочих и солдатских депутатов, а в германском генеральном штабе.
Дальнейшиесобытия у всех в памяти. Германцы проявили необыкновенную готовность вестимирные переговоры с кучкой каких-то украинских самозванцев. Последние заключилитрижды предательский мир: предательский по отношению к союзникам, ко всейРоссии и к самой Украине: связанная по рукам и ногам, она была отдана во властьГермании, приобретя лишь мишурное право именоваться самостоятельнымгосударством. Германцы способствовали возведению в гетманы Скоропадского (XVIII);он держался их штыками; они распоряжались в стране как у себя дома. Они жепотом обеспечили первый успех Петлюры.
Надообладать исключительной развязностью украинофилов, чтобы заявлять, будтоГермания им не сочувствует. Они много правдивее в сочиняемых ими мнимо народныхпеснях, например в той, которая говорит:
БудеВiльна Україна у свободі жити,
Будекаждий українец Габсбургам служити.
Илив другой, которая взывает:
Дапоможи, пане Боже и Пречиста Мати,
императоруВильгельму, «нiмецкому славному Цiсарю»,
Якнаискорше з Галичины прочь москаля гнати.
Откровеннеевсех, однако, сами немцы. «Русский вопрос, — заявил в учредительном собранииминистр Эрцбергер, — является не чем иным, как частью большого спора, которыйнемцы ведут с англичанами в целях господства над миром. Нам нужны Литва иУкраина, которые должны быть аванпостами Германии. Польша должна бытьослаблена. Если и Польша будет в наших руках, то мы закроем все пути в Россию,и она будет принадлежать нам. Для кого не ясно, что только на этом пути лежитбудущность Германии».
Итак,«будущность Германии» — вот где разгадка украинского сепаратизма (или «Стратегическиеинтересы США» — что в общем-то то же само е- прим. ред.).
Победасоюзников устранила открытую работу Германии на Украине. Но германским планампосчастливилось в Европе. Украинские бюро, начавшие работу в нейтральныхстранах ещё в 1915 году (следовательно, на германские деньги), продолжают своюпропаганду. Европейское общественное мнение либо верит ей, либо делает вид, чтоверит. Как бы то ни было, когда в Совете четырех или десяти г-да Ллойд Джорджили Клемансо упоминают об «украинском народе», они уже тем самым следуютгерманской указке, ибо, не будь германской пропаганды, эти господа не знали быо существовании самого слова «украинский».
Франция,столь многим нам обязанная, особенно охотно пошла в украинском вопросе погерманским стопам. Вполне возможно, что широкая французская публика принимаетукраинскую пропаганду за чистую монету. Но не допускаю, чтобы политическиедеятели не замечали её лживости. Сегодня вас уверяют, что украинский народвоплощение республиканских добродетелей; проходит месяца три (в течение которыхчлен какой-нибудь украинской миссии вел тайные переговоры с тем или инымэрцгерцогом) — и вы читаете, что украинцы прирожденные монархисты. Не было вистории армии, совершавшей столько подвигов, как украинская, и в особенностиотличающаяся таким вездесущием: сегодня она берет Одессу, через пять дней —Киев, через три дня — опять Одессу. В дни, когда Деникин был в апогее своихуспехов и телеграммы сообщали о занятии им городов по всему фронту, в газетахвдруг появилась телеграмму о взятии тех же городов украинской армией;телеграмма была помечена Таганрогом, где тогда находилась Ставка ВооруженныхСил Юга России. Печатаются иллюстрации о входе трехсоттысячной армии в Киев, нов действительности армия эта никогда более 45 000 человек не достигала.Французские газеты называют Петлюру генералиссимусом. Я не француз, но все жемне неприятно, что темного авантюриста титулуют так же, как генерала Фоша.Украинская Директория, по уверениям пропаганды, является последним словомпрогрессивного правительства. Каких только благ не дало оно своему народу: иширокую демократическую программу, и высокую веротерпимость. А на деле наУкраине происходит кошмарное избиение евреев, и не только стихийное избиение,производимое крестьянской массой, а планомерное, выполняемое по приказу «атаманов»украинской армии. Волосы дыбом становятся, когда читаешь описание «кровавойбани в Проскурове»(4 марта 1919 г. петлюровский атаман Семесенко (22 лет),стоявший под Проскуровом, отдал приказ своей Запорожской бригаде перебитьеврейское население. Приказ говорил, что, «пока хоть один жид будет у нас наУкраине, не будет у нас спокойствия». 5 марта вся бригада — 500недисциплинированных, пьяных разбойников, — разделившись на три партии, каждаяпри «офицерах», вошла в город и стала избивать евреев; входили в дома ивырезывали, иногда поголовно, целые семьи. С утра до вечера перебили 3000человек. Только один был убит пулей — православный священник, старавшийсяостановить извергов; остальные зарезаны. (Вот во что превратился вреволюционном опьянении, в атмосфере безвластия и произвола, руководимый «офицерами»нового «демократизированного» облика тот самый русский простолюдин, который вимператорской армии давал примеры исключительного душевного благородства.)Через несколько дней Семесенко потребовал от города 500 000 рублей, после чегоотдал приказ, в котором благодарил «украинских граждан» за теплое отношение к «национальномувойску», выразившееся в добровольном пожертвовании полумиллиона на нуждыбригады). Да и какая может быть программа у «правительства», состоящего из недоучек-авантюристов,завладевших властью лишь благодаря демагогическим лозунгам и кличу «Вся землякрестьянам»? Этот клич может на короткое время объединить у нас крестьян вокругкого угодно и поднять их на что угодно. Но теперь на Украине, как и во всей России,— хаос, война всех против всех. Может ли французское правительство, имевшеесвоих агентов на юге России, не знать хотя бы части правды? Но тогда чемобъяснить явное сочувствие Франции украинской идее? Говорят, Франция желаетобеспечить себе возвращение своих миллиардов. Почему часть страны можетуспешнее выплатить долг, чем вся страна, — я отказываюсь понять. Современноемышление преподносит иногда такие логические загадки. Не видим ли мы серьезных,казалось бы, людей, мечтающих создать острастку Германии из конгломератамаленьких разноплеменных государств Восточной Европы? Вместо ребяческой затеиобезопасить себя от Германии коалицией четырех или пяти мелких новорожденныхармий не практичнее ли работать над восстановлением единой России, к которой естественнои добровольно примкнут и эти государства?
Выяснитьдействительное отношение Польши к украинскому движению нелегко. Там готовятпротекторат и мечтают о дальнейшем полном подчинении. Правительство объятоненасытным империалистическим аппетитом, но оно в тисках между русским идомашним большевизмом и располагает армией, разные части которой имеютразличные «политические взгляды», а потому вынуждено лавировать и в украинскомвопросе. В настоящую минуту (март 1920) оно покровительствует Петлюре, с легкимсердцем продавшему Польше за это покровительство Восточную Галицию.
Другоймогущественный фактор украинского и всех остальных сепаратизмов в России —большевизм. Международные силы зла, его породившие, свили себе гнездо преждевсего в центральной России. Все окраины, желая оградить себя от заразы, темсамым вынуждены отмахиваться от «России». Были периоды, когда русский патриотчистой воды мог со спокойной совестью служить местным правительствам: служа им,он ограждал часть русской земли от большевистского духовного и материальногоразгрома, с тем чтобы в будущем работать над восстановлением русского единства.Ныне роль большевизма как силы расчленяющей, по-видимому, миновала: егомировой, а не русский, характер стал виден даже слепым, и люди скоро перестанутотождествлять слова «большевик» и «русский»; с другой стороны, в советскойполитике в Москве происходит какое-то перерождение, и оно, искренно или нет,ставит армии национальные объединительные задачи.
Каковывнутренние факторы самостийности? На какую почву ложатся перечисленные внешниевоздействия? Кто отзывается на них на месте? Да и существует ли, в концеконцов, украинский сепаратизм?
«Мыизбраны волей сорокапятимиллионного народа», — утверждает Директория; «мыпредставители народа», — говорят разные украинские «посланники» и в газетныхинтервью, и на щедрых банкетах в честь представителей печати. Но мы живем вреволюционное время, хочется ответить им, а революционные времена — это временасамозванцев. Кто и когда выбрал вас? Разве эти рады, составленные из несколькихсотен киевских рабочих, не получивших ни от кого мандатов и голосовавших понаущению десятка-другого агитаторов, представляют собою волю народа? Инойчитатель заподозрит меня в предвзятом отношении к столь демократическомусобранию. Пусть за меня говорят представители партии социал-революционеров. Вдекабре 1919 года они подали в Международное социалистическое бюро меморандум. «Украинскийнарод, — сказано там, — ни разу определенным образом не выразил своего желанияотделиться от Русского государства»(цитируем по английскому тексту). 20 ноября1917 года рада, «избранная не по всеобщему голосованию… высказалась в своем3-м универсале за федерацию с Россией». Уже через два месяца (22 января 1918года), после поражения украинских войск большевиками и потери Киева, «остаткирады в 4-м универсале провозгласили полное отделение Украины». В это время «радабыла уже совершенно оставлена населением; её поддерживали только самостийники ите круги, которые желали восстановления своих классовых привилегий при помощиГерманской империи». Действия рады вели к «полному подчинению всей УкраиныГермании. Когда 12 мая 1918 года германский майор разогнал Центральную раду иарестовал украинских министров (этот майор (в действительности военныйпрокурор) арестовал не всех министров, а только двоих, обвинявшихся в попыткепохитить банкира Доброго, следовательно, в преступлении уголовном, и рады вовсенс разгонял; она сама себя распустила на следующий день после избрания гетмана),ни одна рука не поднялась в Киеве в защиту этого собрания, заслужившеговсеобщую непопулярность». Короче и ещё определеннее высказывается осамозванстве рады профессор Майяр в своей брошюре, весьма удачно озаглавленной «Ложьукраинского сепаратизма» (Maillard.LeMensonge de L’Ukraine Separatiste. Paris, 1919). В ней естьглава «Украинская делегация стремится ввести в заблуждение Конференцию мира».Автор цитирует утверждение «делегации» о бесповоротном решении «украинскогонарода» отделиться от России; затем, поставив вопрос, как, где и когда этот «народ»выразил свое желание, выясняет, что рада 1917и 1918 годов была не что иное, как«толпа товарищей-самозванцев», не имевших никаких полномочий. Он кончаетследующей фразой по адресу «делегации»: «Я сейчас вернулся из Малороссии, гдепрожил двадцать лет и которую люблю, как вторую родину, и говорю вам в лицо:написав вышеприведенную фразу, вы подло солгали и пытались обмануть Конференциюмира».
Оставим«народное представительство» и перейдем к «правительству».
ВРоссии теперь повелевает физическая сила. Наберите и вооружите тридцатьчеловек, готовых вам подчиняться, и вы станете владыкой в своем селе, будетеобъявлять декреты о вырубке леса у соседней деревни и взимать себе подати,покуда не явится более сильная банда; она либо одолеет вас, либо выприсоединитесь к ней. Соберите триста человек, раздобудьте пулемет — и будетедо поры до времени владыкой в целой волости. Петлюра собрал не триста, атридцать тысяч и распоряжается в двух-трех губерниях. Он собрал их благодарялозунгу о земле; первый успех был обеспечен германцами. «Как только германскоевладычество прекратилось, — говорит тот же меморандум социал-революционеров, —крестьянские массы и рабочие оставили Директорию Петлюры, несмотря на её старанияпревзойти демагогичностью своей программы даже большевиков». Деревня осталасьбез всякой власти; представители власти гетмана Скоропадского были расстреляныили бежали. Их никто не заменил. «В настоящее время сомнительная властьДиректории ни на один сантиметр не переходит за линию штыков» её армии. Ни окакой созидательной правительственной деятельности не может быть и речи. НаУкраине хаос. «Настоящие банды разбойников разрушают города в Украине — сегодняпод флагом Директории, завтра под флагом большевиков, а не то за личный страх ириск главаря, как, например, банды атамана Григорьева». Банды требуют сдеревень продовольствия; крестьяне прячут его, обезоруживают петлюровцев иизбивают их; случалось, что новый отряд петлюровцев обстреливал бунтующуюдеревню артиллерийским огнем. Все приемы петлюровского правительства чистобольшевистские. Перед Европой оно старается выказать себя щитом противбольшевизма, в действительности оно лишь его разновидность. Те же лживые фразыо демократизме, то же презрение к народу на деле. Украинские войска никогдасерьезно с Красной Армией не дрались. Недаром кто-то сказал, что у Петлюрыголова украинская, а хвост большевистский. Народ обирают немилосердно;взяточничество процветает не хуже чем у комиссаров. Петлюра окружен несколькимидесятками авантюристов из тех, что в годы революции выплывают на поверхностьмутной воды. Тут много обученных в Австрии украинскому языку; так как никтодругой его в Украине не знает, то им, в случае успеха самостийности, обеспеченаширокая карьера: приятнее быть губернатором, чем вновь стать грузовщиком илиписарем; отсюда понятно, какие они «убежденные сепаратисты».
«Извсех видов шовинизма самый дикий (преследование языка) проявился в то короткоевремя, когда эти сепаратисты были у власти». Надо различать триязыка: русский, малороссийский и псевдоязык украинский.
«Русскиегазеты были закрыты; русский шрифт воспрещен; в тех немногих отрасляхуправления, где служба могла быть удовлетворительно выполняема самимиукраинцами, как-то: на железных дорогах, на почте и телеграфе — русский языкбыл упразднен»; из школы он был изгнан. Так обращались с языком,понятным всякому малороссу, с языком, которому обучался каждыймальчик-малоросс, на котором печатались почти все газеты, заключалась всякаякрупная сделка и на котором говорила, даже в семье, вся интеллигенция,безразлично, малороссийского или иного происхождения.
Мывидели выше, под какими влияниями из древнерусского языка стало выделятьсямалороссийское наречие. Оно существует четыре-пять веков. Наука считала егонаречием (исключение составляло мнение Миклошича); языком его признавали лишьукраинофилы. Но 20 февраля 1906 года отделение русского языка и словесностиИмператорской Академии наук признало малороссийское наречие языком.Постановление это прошло большинством одного голоса (кажется, из пяти). Однисчитают, что постановление вызвано соображениями научными (но есть ученые, какакадемик Соболевский (XXIII), которые его резко оспаривают); другие думают, чтов этом решении, принятом в дни генеральной репетиции русской революции, невольноотразился политический протест против некультурного отношения центральногоправительства к правам местных говоров. Во всяком случае, на решении стоитпечать академии: на него апеллировать некуда, и для времени после 1906 годанадо говорить — «язык». С бытовой точки зрения никто, однако, не сможетотрицать, что язык этот имеет все свойства наречия: на нем говорит толькопростонародье, литература его носит отпечаток того, что в Италии называют letteraturadialettale; она ограничивается бытовыми драмами и комедиями,народными сказками и поэзией на темы местной простонародной жизни.Малороссийское наречие в литературный и научный язык пока не развилось.Вероятно, в этом сыграли некоторую роль стеснения, чинившиеся правительством запоследние полвека. Главная причина, конечно, не в том. Каждое наречие можетдоразвиться до самостоятельного языка, но для этого требуется гений, подобныйДанте, или века самостоятельной культуры. Пока по-малороссийски писал толькоодин человек, который может быть назван поэтом, — Шевченко: как бы люб он нибыл местному населению, по международному критерию он может быть отнесен лишь ктретьеразрядным поэтам (в русской литературе его можно приравнять разве кНикитину. Семейное прошлое соединяет нас с Шевченко. Он живал у брата моего деда,у князя Репнина-Волконского (последний малороссийский генерал-губернатор), вего полтавском имении. Шевченко пользовался его покровительством и был вхороших отношениях со всей семьей. Дочь князя имела наилучшее влияние на него;многолетняя переписка его с нею, долго хранившаяся в семье, была, к сожалению,по желанию престарелой княжны уничтожена. Сам он ценил в себе более талантживописца, чем поэта. Он говорил с Репниными по-русски. Крепостной, он былполон протеста против крепостного права и военной службы, в то время стольтягостной. Кажется, что освобождение его из ссылки состоялось по ходатайствусемьи Репниных).
Культурысамостоятельной в Малороссии не было: её культура нераздельно слита была столет с польской и двести пятьдесят — с общерусской: Из общерусской культурыУкраина черпала и в нее же влагала свои лучшие дары: самый великий малороссГоголь писал по-русски. Не может гениальный писатель искусственно сузить себядо мелких горизонтов, как не может большой музыкант добровольно стеснить свое творчествонесовершенством инструмента (украинофилы не стесняются утверждать, что Гогольписал по-русски из-за цензуры. Гоголь любил свою родину (Украину), но превышевсего любил свое отечество (Россию). Только насквозь русский человек могвысказывать такое преувеличенное мнение об исключительном призвании русскогонарода — вспомните его: «Русь, куда ж несешься ты?»). Малороссийское наречие,естественно, уступило первенство русскому языку, ибо всякий провинциализм обречёнстушевываться перед интересами всего государства и целого народа.
Языкили наречие — во всяком случае, малороссийская речь достойна того, чтобыместное правительство относилось к ней хотя бы с не меньшим уважением, чем кней относилась имперская власть. Но что же оказалось на деле? ДемократическаяЦентральная рада, работающая будто бы в целях национального возрождения, непостеснялась пойти в своем отношении к малорусскому языку по стопамавстрийского правительства.
Намалороссийском языке нельзя выразить современных понятий культурной жизни, он ктому же слишком близок к русскому. И вот во Львове, подготовляя украинскийсепаратизм, австрийская власть задалась целью создать на основе малороссийскогонаречия новый искусственный «украинский» язык: этот язык прежде всего долженбыл возможно более отличаться от русского. Для этой цели:
· изрусской азбуки были выкинуты три и добавлены к ней две буквы;
· быливыдуманы карикатурные слова, вместо того чтобы заимствовать готовые из русскогоязыка;
· быловключено как можно больше иностранных слов — польских, немецких и проч.
Получилсятяжелый, нудный язык (если можно назвать языком такой искусственный продукт,относительно слов и форм которого не могут договориться сами фабрикующие его).Центральная Рада пожелала навязать его малороссу и мучила им крестьянскиедетские головы в школах. Так, за последний год или два вместо исконногорусского слова «стража» стали говорить на Украине — «вахта»… «Die Wacht am…Dnieper»? И вся эта разрушительная работа над родным языком производится во имя«национального возрождения». Народ протестует против этого воляпюка и никогдаего не примет, разве что люди будут принуждаемы к тому с детских летдеспотическим правительством.
Внешняяполитика правительства рады выразилась в том, что оно (по малонарядномувыражению меморандума социал-революционеров) было «лакеем германской реакции»;сепаратисты выразили барону Мумму готовность «отказаться от своей социальнойпрограммы, лишь бы получить согласие Германии на их пребывание у власти». Такоеже отсутствие достоинства проявило правительство Рады по отношению к французам:«В декларации, представленной французскому командующему в Одессе весной 1919года за подписью Петлюры и Директории, это учреждение согласилось передать вруки французского генерала контроль над внутренней и внешней политикой Украины,заведование финансами, путями сообщения и вообще всеми отраслями управления иэкономической жизни страны». Их политика «не что иное, как беспрерывная изменаинтересам широких масс населения». Само собой, что в обращениях к Конференциимира они являлись в личине ретивых защитников всей фразеологии современногодемократического катехизиса.
«Каковже социальный фундамент сепаратизма и на какой класс опирается ныне Директория?— спрашивает тот же меморандум социал-революционеров и отвечает: — Преждевсего, она опирается не на рабочего. Ибо рабочий класс населения на Украинепочти сплошь русский и является решительным противником украинскогосепаратизма. Сепаратисты принуждены были признать, что в городских управленияхони могли добиться только меньшинства и что в больших промышленных центрах онисоставляют лишь ничтожное меньшинство… Они ссылаются на крестьянство.Крестьянство на Украине и крестьянство в остальной России объединеноисторической общностью интересов, экономической связью, тождеством цивилизациии единством религии». В некоторые моменты крестьяне «присоединялись ксепаратистам, но только в силу того, что последние скрывали свой воинствующийнационализм под маской требований земельной реформы совместно со всей русскойдемократией. Как только суть их национализма вполне обнажилась, крестьянство отних отвернулось и сепаратисты потеряли все свое влияние». Если теперь, послереволюции, среди крестьян Полтавской губернии слышатся враждебные отзывы овеликороссах, то это лишь потому, что они, местные помещики и крестьяне, желаютсохранить захваченные у них земли; пропаганда уверяет их, что, есливосстановится единая Россия, помещики вернутся.
«Мысльсоздания независимого украинского государства исповедует только меньшинствоприрожденного населения Украины. Ядро этой группы состоит из горстиинтеллигентов, мелких торговцев, промышленников и чиновников, для которыхперспектива превращения Украины в независимое государство сопряжена с выгодамивласти, даже если оно будет основано ценой националистической диктатурыпривилегированных классов».
Итак,мнение социал-революционеров вполне совпадает с высказанным нами на первыхстраницах. Украинского сепаратизма как народного движения не существует, естьтолько работа политической партии из среды интеллигенции и преимущественнополуинтеллигенции; работа эта, большей частью своекорыстная, крайне обостриласьпод влиянием нездоровой революционной атмосферы и воздействием Австро-Германиии… союзников.
Существованиетак называемой украинской армии и наличие в распоряжении украинофилов большихденежных средств не противоречат этому выводу.
Украинскиечасти пополняются добровольцами; хорошее содержание (300 рублей в месяц, 5рублей суточных в походе и 20 в бою) составляет немалую приманку. Попытки произвестимобилизацию ни к чему не привели. В 1919 году был приказ Петлюры, говоривший,что украинские офицеры ненадежны, ибо почти поголовно стоят за объединение сРоссией, и что необходимы офицеры-немцы. Называть такую армию национальной врядли логично. В смысле организации она тоже мало похожа на армию; некоторые частиправильнее называть бандами; грабеж, избиение евреев вошли в обычай (4 марта1919 г. петлюровский атаман Семесенко (22 лет), стоявший под Проскуровом, отдалприказ своей Запорожской бригаде перебить еврейское население. Приказ говорил,что, «пока хоть один жид будет у нас на Украине, не будет у нас спокойствия». 5марта вся бригада — 500 недисциплинированных, пьяных разбойников, —разделившись на три партии, каждая при «офицерах», вошла в город и сталаизбивать евреев; входили в дома и вырезывали, иногда поголовно, целые семьи. Сутра до вечера перебили 3000 человек. Только один был убит пулей — православныйсвященник, старавшийся остановить извергов; остальные зарезаны. (Вот во чтопревратился в революционном опьянении, в атмосфере безвластия и произвола,руководимый «офицерами» нового «демократизированного» облика тот самый русскийпростолюдин, который в императорской армии давал примеры исключительногодушевного благородства.) Через несколько дней Семесенко потребовал от города500 000 рублей, после чего отдал приказ, в котором благодарил «украинскихграждан» за теплое отношение к «национальному войску», выразившееся вдобровольном пожертвовании полумиллиона на нужды бригады). Наличная численностьеё много ниже той, о которой сообщается из украинофильских источников. Ксередине июля 1919 года в армии состояло не более 12 000 штыков приблизительнопри 130 орудиях. В том же июле она была усилена частями галицкой армии,перешедшими через бывшую австрийскую границу в числе 25 000 штыков. Это лучшиечасти украинцев: они сформированы по мобилизации для борьбы с поляками исостоят из прежних солдат австрийской армии; большинство офицеров, вособенности в штабах, австрийцы и немцы. Как известно, эти части (без офицеровавстро-германских) перешли на сторону генерала Деникина.
Украинофилыссылаются на банды Махно как на проявление украинского патриотизма. Но этомистификация. Что Махно получал деньги и от петлюровцев, и от большевиков,чтобы буйствовать в тылу Деникина, это вполне вероятно; но появление его шаеквызвано не националистическими побуждениями — оно порождено страданием, войной,разорением, безработицей, голодом и развалом государства. Теперешний лозунгмахновцев — «Власть царю, земля народу». Это звучит не по-украински, а ужсовсем по-всероссийски.
ПриСкоропадском был накоплен фонд от вывоза в Германию части тех 60 миллионовпудов хлеба, которые надлежало вывезти согласно брест-литовскому договору. Этотфонд положил начало богатству петлюровцев. В 1919 году Директория приказаланаселению сдать деньги царского времени, имевшие ещё ценность за границей, вобмен на новые, ничего не стоящие украинские деньги; сверх того, онореквизировало в магазинах драгоценные камни. Все это было обменено на иностраннуювалюту. Вырученные суммы расходуются на армию и на заграничную пропаганду: напечать и «дипломатическое представительство». В начале текущего года суммы,переведенные в Вену, иссякли, и число статей, появляющихся за границей винтересах «угнетенного украинского народа», сильно сократилось.
Кэтой характеристике современного положения на Украине следует добавить, чтомысль о сепаратизме — явление совершенно новое, привнесенное нашими врагами.Деятели украинского литературного движения прошлого века протестовали противстеснений, чинившихся правительством свободному развитию малороссийскойлитературы, но о политическом сепаратизме никогда и не помышляли. Не думали онем ни Кирилле-Мефодиевское общество (1846 год), ни отдельные украинскиедеятели, как, например, историк Костомаров (1817—1885) или политическийэмигрант Драгоманов. Драгоманов был сторонник децентрализации всероссийскойгосударственной машины и создания областных автономий, но мыслил о будущейУкраине не иначе как о части единой России. Не говорил о сепаратизме до войныдаже г-н Грушевский; это признают брошюры самих украинофильских агитаторов.Таким образом, даже в той среде, которая чувствовала на себе, подобно всейрусской интеллигенции, давление правительства, мысль о сепаратизме не зарождалась.Как ни печальны ошибки старого режима по отношению к литературному украинскомудвижению, но правда та, что все стеснения касались только ничтожной почисленности группы людей, народ же об этих стеснениях и не подозревал. Фразы о «гнетенад украинским народом» годны только для митингов; серьезный и добросовестныйчеловек их не произнесет и признает, что ни малейших признаков сепаратистскихстремлении в крестьянской среде на Украине никогда не бывало.
/>Приложение 1.
Дополнительные данные по терминологии
Вглаве первой мы говорили, что вряд ли наименование «Украйна» найдется впамятниках ранее конца XIV века. Нам не удалось встретить его в документах ниXIV, ни последующего столетия. Украинская пропаганда утверждает, что имя «Украйна»закреплено на страницах летописей уже с конца XII века. Самого элементарногоразбора относящихся сюда текстов достаточно, чтобы доказать неправильностьэтого утверждения. Мы изложили вопрос в открытом письме на имя графа М.Тышкевича, председателя украинской делегации при Мирной конференции в Париже.Это письмо в весьма сжатой форме как бы обобщает сказанное нами в первых главахотносительно этнографической и территориальной номенклатуры, но дает идополнительную справку из летописи. Оно было напечатано в римской газете «Corriered”Italia»25 сентября 1919 года. Приводим его в переводе с итальянского.
Граф,в №153 (от 9 июня) «Corriere d’Italia»помещено интервью с Вами. Говоря о лицах, высказывающих мнения, противоположныемнению украинской партии, Вы якобы сказали, что они «прибегают к доводам,которые являются не чем иным, как клеветническими и лживыми инсинуациями».
Украинскийвопрос слишком обширен, чтобы обсуждать его в газете целиком. Не хочу в этомследовать примеру украинской пропаганды: ставится имя «Украина», и неизвестно,к какой территории и к какому веку это относится; тот же прием применяют сословом «украинцы» и к фразам о «русском иге», о «борьбе за свободу» и т. д., неопределяя ни времени, ни места. Таким методом нельзя выяснить правды; а я какраз правду и хочу установить. Поэтому в моих интересах уточнить вопрос.
Насегодня из обширной темы выбираю первое утверждение украинской школы, то естьчто в дотатарском периоде (IX—XIII вв.) Киев не был столицей всей России,цельной и единой, но центром государства, называющегося «Украиной» и обитаемого«украинским» народом. Оппоненты украинской партии утверждают наоборот, что вэту эпоху ни народа украинского, ни украинского государства и не бывало.Послушаем, что говорят вековые свидетели, тогда узнаем, какое мнениесоответствует исторической истине и какое, не хочу сказать — представляет изсебя клеветнические инсинуации, скажем — неверно.
Хвек.В 911 году князь Олег Киевский заключил договор с Византией; в нем говорится о «русскихкнязьях», о «русском законе», о «русском роде», о «русской земле», применяетсядля отдельного человека слово «русин», во множественном числе «русские», а каксуществительное собирательное встречается слово «русь». В общем, слово «русь» всмысле этническом употреблено 18 раз, в территориальном 5 раз, формы «русский»и «русин» — по 7 раз. В 944 году подобный же договор был заключен княземИгорем; здесь находим те же выражения: «русская земля», «русские князья», «русин»,«русские» и «Русь». В западных летописях есть сведение, что к императору ОтгонуI пришли «legati Hellenae (христианское имя княжны Ольги) Reginae Russorum»(Соловьев. Изд. 2-е. Т. 1. С. 141).
XIвек.В 1006 году германский миссионер Бруно гостил у святого Владимира и писал о немимператору Генриху II(XXVIII), называя его «Senior Ruzorum». Первый сводзаконов, составленный в Киеве, называется Русская Правда. Дочь Ярослава I, женаГенриха I(XXIX), короля Франции, известна в истории под именем «Annede Russie». Грамота папы Григория VII в 1075 году называетИзяслава, сына Ярослава I, «Rex Ruscorum». В другой грамоте тот же папасоветует королю Польскому отдать Изяславу, «Regi Ruscorum», отобранные имземли.
XIи XII века. Термин «русская земля» употребляется в киевскихлетописях, так часто, что стал, как говорит профессор Ключевский, их «стереотипнымвыражением». Так, князь киевский «думал и гадал о русской земле», долг князейбыл «блюсти русскую землю», на такого-то «да будет крест честный и вся землярусская», а такой-то «сложил голову за землю русскую»; киевский митрополитименуется «митрополитом всея Руси» и т.д.
XIIIвек.Францисканец Плано Карпини, посетивший Киев в 1246 году, писал о «Kiovia quaeest metropolis Russiae» (В дополнение к цитатам, упомянутым в этом письме,приведем здесь ещё несколько иностранных свидетельств об имени «Русь». Под 839годом Вертинская летопись сообщает, что в Ингельсгеим с послами императораФеофила прибыло из Константинополя несколько человек «qui se, id est gentemsuam, Rhos vocari dicebant. Окружное послание патриарха Фотия 866 г. говорит окрещении племени руссов. Под 946 г. Константин Багрянородный упоминает окрещении руси (Rvz), состоявшей на византийской службе (вероятно, в качествеотряда наемников). В 967 г. папская булла указывает на славянское богослужениеу руссов. Арабский писатель IX в. Ibno-Khordadhben говорит о русских купцах;его современник Al-Becri — о племени руссов. У арабских писателей и в западныхисточниках (например, в договоре 1170 г. генуэзцев с греками) город Керчьназывается Росiа. Император Мануил Комнин (1143—1180) считает своим владениемгород Pvsia при устье Дона). Так мы подошли к татарскому периоду. И, оставляялетописи, перейдем к эпической поэзии.
Взнаменитом «Слове о полку Игореве» (XIII в.), рассказывающем эпизод (1185 год)из борьбы Руси с варварской степью, находим те же выражения. Кроме того,встречаем: «и полегли храбрые русачи». Былины киевского цикла и новгородскогодо XIV века полны тех же самых выражений. Украинская партия утверждает, чтообитатели Киевского государства в ту эпоху были украинцы, а вот из тысячелетнихмогил до нас доносится крик: «Мы русские, русские, русские!»
Какиморужием обладает украинская партия, чтобы сражаться с мнением этих свидетелей,похороненных уже многие века, показание которых даже «за все золото, что подлуною», не может быть изменено? Тяжелая украинская артиллерия, выдвигаемая напозицию, как только слышится приближение серьезного противника, состоит лишь издвух орудий: одно носит надпись «1187», другое — «1213» годы. Произведемнебольшую, но точную работу над этими пушками, которые могут казаться читателю,мало посвященному в русскую историю, имеющими большое значение.
1187год.Под этим годом в Киевской и Галичской летописях, по цитатам одного листкаукраинской пропаганды, значится: «Украина оплакивала смерть князя ВладимираГлебовича». Со дня, когда Киев стал столицей того государства, которое Выназываете «Украина», то есть с 881 года, прошло 306 лет, и только тогдапоявилось его «настоящее» тт. Не кажется ли Вам уже это немного странным? Но присмотримсяк цитате поближе. Владимир Глебович был князь Переяславля, расположенного налевом берегу Днепра, почти против Киева. Княжество лежало между Днепром истепью кочевников; оно было крайним пограничным княжеством. В конце XII векаЮжная Русь была уже в упадке, «степь» уже одолевала ее. Княжество Переяславскоестрадало от половцев больше других; восточная -.д половина его уже подпала подвласть кочевников, западная стала последним восточным клочком Южной Руси и былапоэтому для киевских и галицких летописцев пограничной областью. Естественно,что они сказали, что «украйна плакала»: «украйна» здесь не имя собственное, асуществительное нарицательное. В научном труде слово «украйна» (с маленького «у»)должно было бы передаваться здесь не путем транскрипции (Ukraina), а впереводе, то есть «область пограничная плакала». И действительно, читаем вовтором томе Соловьева (с. 637): «… и умер знаменитый защитник украины («у»маленькое) от половцев переяславский князь Владимир Глебович; плакали по немвсе переяславцы...» Что такое, следовательно, цитата 1187 года в том виде, какеё приводят украинофильцы? Подтасованный документ.
1213год.Под этим годом сказано (цитирую по украинской газете), что «князь Даниил(будущий король Галицкий) занял Берест, Угорек и всю Украину». Этот случайтождествен: надо читать по-русски — «украину», на иностранном языке — «пограничнуюземлю». Берест — это, по Соловьеву, Брест-Литовск, где сходились границы трехгосударств: России, Польши и Литвы. Угорек — вероятно, теперешнее село Угруйскв ста верстах от Бреста.
Артиллерия— могучее оружие, когда стреляет разрывными снарядами, — ничего, однако, нестоит, когда шлет на неприятеля только поддельные документы.
БудуВам весьма признателен, граф, если Вы будете так любезны ответить мне — и свозможной точностью — на следующие мои вопросы, также весьма точные.
1. Верныли выше приведенные мною цитаты?
2. Еслинет, каковая из них и в какой своей части неточна? Предлагаю Вам в таком случаеизбрать третейского судью, например между профессорами итальянскихуниверситетов — специалистами по русской истории; я укажу своего, они выберуттретьего.
3. Еслиже мои выдержки верны, находите ли Вы логичными или нелогичными, правдивыми илиложными следующие заключения, вытекающие из них:
4. государство,имевшее столицею Киев, называлось в дотатарский период Русью;
5. народ,который жил в нем, назывался русским;
6. украинскаяпропаганда, допуская иногда, что народ назывался «русь» и отрицая, что онназывался русским, утверждает вещь ложную, ибо уже в 911 году находим ту идругую формы;
7. ниэто государство, ни его территория в ту пору никогда не назывались Украиной;
8. вэтом периоде нет самого микроскопического намека на существование людей,называвшихся украинцами.
ЕслиВы признаете правильность этих пяти пунктов, Вы не сможете не допустить такжетого, что я был прав — по крайней мере в отношении дотатарского периода, —сказав в газете «Ероса» (от 3 июня), что украинская партия занимается «политическоймистификацией» и «подделывает историю». Примите, граф, уверение в моемсовершенном почтении.
КнязьАлександр Волконский
Кажется,вопрос поставлен мной определенно и точно. Но украинофилы боятся точности. Вотответ графа Тышкевича, помещенный в парижской «Petite Republique» 30 октября1919 года подзаголовком «L»Ukraine et la Moscovie». (Мы разбиваем текст напункты А, Б, В и т.д., чтобы сократить наши комментарии к нему.)
Князь,
А.«Giornale (sic!) d»Italia» от 25 сентября доставил мне Ваше открытое письмо, накоторое позволяю себе ответить. Оставляя в стороне выражения вроде: «фальсифицированныедокументы», «тяжелая артиллерия» и т. д., которых я обыкновенно не употребляю,я сообщу Вам нижеследующее.
Б.Выражение русские или Rhutenes, несомненно, употреблялось в Х веке и дажепозднее для обозначения князей и их норманнских воинов, которые покорили в товремя Украину и даже те народы, которые были подчинены им.
В.Летописец Нестор и историк Соловьев, которых Вы цитируете, высказываются на этутему как нельзя более ясно: «Под словом «русский» летописец (Нестор)подразумевает все славянские народы, которые находились под властью русскихкнязей» (История России. Т. 1. С. 53).
Г.Лиутпранд, епископ Кремонский(XXXIV), свидетельствует о тождестве русских снорманнами, арабские писатели — об их различии от славян (Соловьев Т. 1 С51-56).
Д.Они играют среди них ту же роль, что их братья в Англии, Нормандии и Сицилии;во всяком случае, покорители или нет, они совершенно исчезают в туземномэлементе каждой из двух групп, образующихся на севере и на юге, [групп], коиотделены не только огромными необработанными пространствами, но и целым миромэтнических и географических различий.
Е.И это тем более, что обе наши страны всегда будут называться (будущее времяздесь, очевидно, результат опечатки) различно. В эту эпоху, когда Украину(народное выражение, означающее «страна», «родина», «край», употребленное тожев летописях под 1187 и 1213 гг.) называли Россией или Сарматией, другая странабыла известна — и Вы эти знаете — под именем “Moscovie»
ГрафМихаил Тышкевич.
Дальнейшийтекст письма до предтатарской эпохи не относится и следовательно, не есть ответна поставленные вопросы (говорится, будто цари и Екатерина Великая всегдаотносились к малороссам как к чужой нации; говорится о русской «тюрьме народов»,в коей не было места другим верам, национальностям и какой бы то ни былоцивилизации. Так-таки ничего не было в России, кроме «деспотизма и азиатскоговарварства». Заканчивается письмо злобной выходкой против людей, любящих своюединую Россию)
ГрафТышкевич ответил боязливым «да» на первые три вопроса и благоразумно уклонилсяот ответа на два последних. Разберемся в его туманных утверждениях.
А.Выражение «поддельные документы» применено мною вполне правильно, ибоцитировать текст летописи со словом «украйна», утверждая, что летописец говорито государстве «Украйна», и есть подделка документа.
Б.Мне неизвестен случай, когда бы Рюриковичи домонгольского периода или ихдружина назывались Ruthenes. Норманны Х века Украйны не завоевывали, ибоУкраины тогда не существовало.
В.Цитата из Соловьева объясняет, откуда появилось наименование «русский» длячасти славянских племен, но вовсе не говорит о разнородности северного и южногонаселения. Имя это привилось ко всем славянским племенам, образовавшим русскийнарод, — вот вывод из цитаты. Ничего иного не утверждаю и я. Но напрасно графТышкевич неточно переводит Соловьева: Соловьев говорит «племена», а графТышкевич переводит — «народы» (peoples). Племен-то много было, а народ один —русский. Вот точная цитата из Соловьева: «… в Яфетовой части, говорит он (тоесть Нестор), сидят: русь — здесь под этим именем летописец разумеет всеславянские племена, находящиеся под властью русских князей; потом перечисляетчужие народы, племени финского и латышского, которые (sic!) в его время давалидань руси: чудь, меря...»
Соответствующиеместа из Нестора читаются так:
1. «ВАфетове же части сидять Русь, Чудь и всиязыци: Меря...» (следует перечислениефинских племен);
2. «Себо токмо Словенескь языкъ в Руси: Поляне, Дерекмне, Ноу-городьци, Полочане,Дреговичи, Север, Бужане, зане седоша по Бугу, послеже Велыняне. А се суть инииязыци, иже дань дають Руси: Чудь, Меря...» (следует перечисление).
Этовыражение — «в Руси» — можно понимать только двояко: либо в смыслетерриториальном, либо этнографически. В первом случае Нестор свидетельствует,что все славянские племена, и северные, и южные, входили в состав Русской земли,и притом как полноправные члены (финны и прочие племена им платили дань); вовтором случае — что все они входили в состав народа «Русь». Графу Тышкевичунадо выбирать то или другое. У украинофильцев нет худшего врага, как Нестор!).
Г.Норманнского происхождения Рюриковичей я никогда не отрицал. Что господствующееплемя (русь) было поглощено остальным населением — это верно. Нокристаллизирование южного населения в облик, отличный от населения северного,происходило вовсе не тогда, когда эта русь господствовала, может быть, какиноплеменная сила (IX век), а четырьмя — шестью веками позднее. Полагаю, чтомнение Ключевских и Платоновых имеет большее значение, чем фраза графаТышкевича.
Д.В чем заключался «целый мир этнографических и географических различий» севера июга в дотатарский период, граф Тышкевич не говорит. Я тоже не знаю. В главешестой я постарался самым добросовестным образом изложить различие между двумячастями Руси, но, признаюсь, это мне удалось слабо — так много между нимиобщего. Что огромные леса разделяли Суздальскую и Киевскую Русь — это правда,но правда и то, что великолепные реки их соединяли и что население теснилось кречным берегам, а потому было в постоянном общении.
Е.В вопросе территориальных наименований граф Тышкевич допустил такие невероятные«ошибки», что их нельзя распутать, не посвятив им нескольких страниц.
*1*.Прежде всего, неправда, что слово «украйна» означает «страна», «родина», «край».Граф Тышкевич, как говорящий по-русски, не может этого не знать. Имя «Украйна»— явный упрек всей украинской теории; поэтому украинофильская пропаганда заграницей постоянно изощряется вокруг этого слова, давая иностранцам егонеточный перевод. Значение слова «украйна» определяется не одним словом «край»(территория), а двумя словами — «у» и «край» (грань), и поэтому означает то,что «у края» — у границы, то есть страну вдоль границы, пограничный край. Кстати,слово «край» также не значит «родина»: например выражение «Я еду в край» ровноничего не значило бы; чтобы вызвать представление о родине, надо сказать: «Яеду в край родной». Это известно графу Тышкевичу, конечно, так же хорошо, как имне (Вот что говорит Даль (издание 1865 г.): «Украйный и украинный, крайний, украю, на краю чего находящийся; дальний, пограничный, порубежный, что накрайних пределах государства. Сибирские города встарь назывались украйными. Агород Соловецкой место украинное. Акты. Украй, Украйна, область с краюгосударства, или украйная. Латины взяша украины некалико псковских сел(старинное). Даже до украины нашей страны молдавской (стар.). На украйне, настуденом море (стар.). Ныне Украйной зовут Малую Русь. Украек, м. полоса по краючего-либо, кромка. Украиться (псковское) стать, поселиться с краю, прийти кконцу, кончить что. Украивать, украить что, урезать, уменьшить, убавить вкройке. Укрош ты рукава, обузил. Портной укроит, на ножницах унесет, украдет,-ся, стрд. Украивание, укроенье, укрой, укройка, действие по значению глагола.Укрой м., укроина ж. (новгородское) краюха, укрух, корка хлебная; ломоть,ломтища; укроек, ломтик. Укрой (церковное) обвязки, повязки, пелены. Обязанрукама и ногама укроем. Иоан. (кроить или крыть?)».
Украйналишь другая форма слова окраина: под словом обкраивать находим: «Окраина, ж.конец, край, оконечность, рубеж. Окраина доски не равна, оттеши по нитке. Неходи по самой окраине оврага, м равно осунешься. Окраина государства»).
*2*.В письме своем я доказал, что в 1187 и 1213 годах летопись применяет слово «украйна»не как имя. Графу Тышкевичу следовало либо опровергнуть меня (что в данномслучае невозможно), либо отказаться пользоваться этим поддельным документом.Вместо того он в ответ на мое же письмо приводит эти даты, правда, оченьосторожно, но все же так, что у читателя остается впечатление, будто в XII иXIII веках Южная Русь называлась Украиной. От комментариев воздерживаюсь.
*3*.«Украйна — народное выражение». С этой мыслью — только договоренной до конца —мы встречались на страницах украинофильской пропаганды не раз. Не имеявозможности отрицать, что Киевская земля называлась Русью, украинцы ищут выходаиз этого неприятного обстоятельства, утверждая, будто у домонгольской Руси былоещё другое, простонародное, бытовое наименование — «Украйна». Но где жедоказательства? Где текст? В былинах, в литературных памятниках его нет. Несохранилось ли у графа Тышкевича и К° любовное письмо времен Олега или счет изкиевской гостиницы XII века?
Ведьэто бесчестно — выдумать стране имя и, пользуясь незнакомством иностранцев срусским языком, дерзко обманывать их и издеваться над французским, английским иитальянским читателем. А честно ли обманывать простой народ на родине, об этомраспространяться не станем.
*4*.Утверждение, будто север и юг «всегда назывались различно» (на том-деосновании, что север назывался Moscovie), непостижимо. Ведь граф Тышкевичзнает, что по-русски слова «Moscovie» не существует. «L»Ukraine et la Moscovie»,например, нельзя перевести иначе как «Украйна и Московская Русь»(перевод «Московскоегосударство» был бы не вполне точен: в XVI и XVII вв. это выражение означалособственно Москву с её уездом (С. Ф. Платонов). Непостижимо тоже выражение: «Вту эпоху, когда Украину называли Россией или Сарматией», ибо такой эпохи небыло: это две эпохи, между которыми семь веков промежутка!
Предоставляемчитателю самому решить, по ошибке или намеренно граф Тышкевич говорит такиеневероятные вещи, и разберемся окончательно в наименованиях. Что называют, ктоназывает и когда называют?
Пространствонынешней Польши, европейской и частью азиатской России древний мир обозначалнеопределенными названиями: «Скифия» и «Сарматия». Их северная и восточнаяграницы были неизвестны. По представлению Геродота (V век до Р. X.), Скифияпростиралась от Дуная и Карпат на восток до Дона и от Черного и Азовского морейна север до центральных губерний европейской России. Но восточнее Дона лежалаещё Скифия азиатская; по Птоломеевой географии (II век по Р. X.), она распространяласьдо Монголии, Китая и Индии. Скифы не отдельный народ; это имя былособирательным для многих, едва ведомых народов, и относится оно к довольно-такистарому времени. Впервые скифы упомянуты в VIII веке до Р. X.; в VI веке онивладели Малой Азией; со II века до Р. X. имя их вытесняется названием «сарматы».Со II века по Р. X. исчезает имя европейской Скифии; Птоломей описывает её подназванием «Сарматия». Сарматы тоже не отдельный народ; уже для Страбона (I векдо и по Р. X.) имя их скорее сборный термин. Разобраться в соотношении сарматови скифов невозможно: не то они родственные народы, не то сарматы — частьскифов. В IV веке по Р. X. Сарматия входит в состав Готского государства и имяее, как и имя сарматов, исчезает. Готы, авары и гунны прошли по этим землям иочистили место славянам.
Очевидно,что имена «Скифия» и «Сарматия» никакого отношения к украинскому вопросу неимеют — приводить их могут лишь те, кто хочет затуманить вопрос и поразитьгазетного читателя своей мнимой ученостью. «Les sarmates (ukrainies)...» —значится на первой странице одной анонимной украинофильской брошюры; этискобки, обнявшие всего десять букв, включили в себя ошибку не менее как вдесять веков. То пространство, которое составляло в XVIII и XIX столетиях югРусской империи, обозначим словом «юг»; то, где слагалось в XIV веке Московскоевеликое княжество, и Новгородскую область — словом «север». Тогда получимследующую таблицу. Спешим подчеркнуть, что данные её приблизительны. Дабысоставить её с научной точностью, требовалось бы просмотреть груду литературныхпамятников, исторических документов, записок путешественников. Но все на светеотносительно, и те, кто с легким сердцем ошибаются на семь и десять веков,могут ознакомиться с нашей таблицей не без пользы.
Какни несовершенна наша таблица, из нее можно сделать следующие неоспоримыевыводы:
· самонаселение называет свою страну и на юге, и на севере главным образом Русь иРоссия;
· утверждение,будто «две страны» назывались «всегда различно», есть вымысел;
· небольшуючасть юга (Киевщину, Полтавщину и Черниговщину) само население в известныйпериод называло Украиной;
· Галициюоно Украиной никогда не называло, а слов «Moscovia» и «Ruthenia» вовсе неведало;
· совершенноневерно, будто название Малая Россия навязано было югу Москвой: оно родилось наюге не позднее XIII века, так как в 1335 году было уже официальным названиемГалицко-Волынского княжества (Грушевский называет юг России былых времен «Украина-Русь»,но это его добрая воля: в документах такого названия не встречается).
Приотсутствии в русском языке слова «Moscovia»постоянного различия в названиях юга и севера не могло существовать; местныеназвания, будь то «Украина» или «государство Новгородское», покрывались общимименем «Русь»; резкое различие («Ukraina»и «Moscovia») существовало лишь вустах иностранцев; оно свидетельствует не об этнографическом отличии, а оразличии политических судеб «севера» и «юга».
То,как звались страны и население, определяется не вожделениями современных намполитических партий, а исключительно цитатами из документов соответствующихвеков.
*5*.«Nos deux pays...» Для графаТышкевича это две страны, но для меня — одна. И останется одной, даже еслиевропейский ареопаг, при содействии честолюбивых авантюристов, соизволит решить,что их две. Я знаю, что она одна: знаю и разумом, и чувством. Графу Тышкевичуэто непонятно. И вполне естественно: ополяченному литовцу обе части Россиичужды; для меня же все члены моей страдающей родины равно дороги; не знаютолько, не больше ли мне говорит в её прошлом время святого Владимира и МудрогоЯрослава, моих предков, чем грозное величие Москвы.
Приложение 2
Еще о единстве домонгольской Руси
Украинскаяпропаганда любит заверять иностранную публику, будто Киевское государствообнимало лишь юг России и что юг («Украина») несравненно древнее севера («России»).Когда, говорят украинофилы, при Ярославе I Киев был уже столицеймогущественного государства, Москва (упоминаемая впервые под 1147 годом) ещё несуществовала. Довод для не знающих истории представляется убедительным; насамом деле — это явная мистификация. Город Москва действительно наполтысячелетия моложе Киева, но та территория, где позднее зародилосьМосковское государство, заселена была славянами в дорюриковы времена. Ростовбыл славянским городом и тяготел к Новгороду ещё до призвания князей. С первыхже времен киевской государственности территория эта входит в состав Русскойземли: среди городов, которым по договору Олега 911 года греки обязалисьплатить уклад, значится и Ростов; Владимир Святой княжит в Киеве, а сыновьясидят у него один в Ростове (к северу от будущей Москвы), другой в Муроме (квостоку от нее). Не забудем, что русская власть родилась на севере; впервыеноворожденную спеленали в Новгороде, а потом уже перенесли на юг, где в Киевеоказалась удобная колыбель. Олег и Ольга пришли с севера. Олег пришел походом сратью северных племен. Владимир Святой, строя на юге пограничныегорода-крепости, заселял их переселенцами с севера. Ярослав построил Ярославльна верхней Волге.
Мыуже говорили о племенном, лингвистическом, вероисповедном и культурном единствевсех областей в домонгольский период. Доказывать общность жизни севера и югазначило бы пересказывать русскую историю за это время. Приведем только списоквеликих князей за период до Андрея Боголюбского, то есть до того времени, когдацентральная власть перешла из Киева во Владимир-на-Клязьме, и отметим, гдекаждый из них княжил до того, как стал великим князем (см. таблицу).
ЮгВека Название Кто называет Х-ХХ Русь (Русь)(1) русские (как юга, так и севера) Х (2)-ХV Rvsia (греч.) византийцы ХVII-XX Россия русские XIII (3)-XX Russia зап.европейцы XIV (4)-XVII Ruthenia (5) зап.европейцы XIV (6) Minor Russia (GiV) зап.европейцы XIV (7) Minon Rvsia (греч.) (GiV) византийцы XIV Малая Русь (GiV) русские XVII-XX Малая Русь, Малороссия русские Не ранее XIV (8)-XX Украйна (NS) русские Не ранее XIV-XX Ucraina (NS) зап.европейцы XVIII-XX Новороссия (MS) русские С 1914 года Украйна (AS) украинофильская пропаганда, С 1917 года Ucraina (AS) а за нею зап. европейцы
/>
GiV- для Галиции и Волыни />
NS- для небольшой части юга />
MS- для наиболее южной полосы />
AS- для всего юга
СеверВека Название Кто называет X-XX Русь русские X (9)-XV Rvsia (греч.) византийцы XVI (10)-XX Россия русские XIII (11)-XX Russia зап.европейцы ?-XVII Ruthenia (5) зап.европейцы XVI — XVIII Moscovia зап.европейцы
/>
1. ПишуРусь и (Русь), чтобы отличить более древнее употребление этого имени какглавного наименования от позднейшего, когда оно сохранилось как названиебытовое или поэтическое.
/>2. Вуставе императора Льва Философа (886—911) «О чине митрополичьих Церквей,подлежащих патриарху Константинопольскому» в списке Церквей находим церковьРусскую — Rvsia.
/>3. Грамотапапы Гонория III 1227 г. — universis Regibus Russae; она относится также и ксеверным князьям, ибо говорит об отношениях к христианам в Ливонии и Эстонии.
/>4. ГрамотаВенгерского короля Людовика от 20 мая 1344 г. Дмитрию Дядьке, правителюГалицкой Руси.
/>5. ВыражениеRuthenia применяется крайне редко, в особенности для северо-востока, где князейсперва титулуют по уделам (например, в грамоте папы Иннокентия IV князюАлександру Невскому 1248 г. — Nobili Viro Alexandra Duci Susdaliensi), потом —князьями Russiae, а с XVI в. преимущественно государями Moscoviae. Зато слово «ruteni»встречается часто. Оно применяется для Галиции (с XIII в., если не ранее), дляЛитвы (обычное титулование Гедимина — Rex Letwinorum et Ruthenorum multonim) идля Москвы (папа Юлий III титулует Иоанна Грозного в 1550 г, universorumRuthenorum Imperator). Ввиду наличия вероисповедного элемента в значениитермина «ruteni» он встречается чаще для западной России (для Галиции и Литвы),но применение его в титуле Иоанна Грозного показывает, что термин этот в смыслеэтнографическом означал всех русских вообще, а не только малороссов ибелорусов.
/>6. ГрамотаЮрия II, последнего князя всейМалой Руси, от 20 октября 1335 г. магистру Немецкого ордена. Факсимиле её приложенок сборнику «Болеслав-Юрий II, князь всей Малой Руси», изданному ИмператорскойАкадемией наук в 1907 г. Кстати, заметим, что в этом сборнике по адресу г-наГрушевского сделано несколько весьма веских замечаний, свидетельствующих онедопустимой тенденциозности его выводов.
/>7. Грамотакороля Польского к патриарху Филофею (не позднее 1370 г.).
/>8. Пишу«XIV» из осторожности. Был бы признателен тому украинофилу, который приведетцитату XIV или XV в. с именем Украйна или Ucraina.
/>9. КонстантинБагрянородный (901—959) называет Новгород внешняя Rvsia.
/>10. Подокументам времени Ивана Грозного.
/>11. Грамотапапы Григория IX 1231 г. великому князю Георгию Всеволодовичу Владимирскому (наКлязьме) — Regi Russiae (Historica Russiae Monumenta. Т. 1. С. IX и д. 30.).
Великиекнязья киевскиеВеликие князья киевские Годы великого княжения Город, где княжил раньше Владимир Святой 972-1015 Новгород Святополк 1 1015-1016 Туров Ярослав 1 1019-1054 Ростов и Новгород Изяслав 1 Ярославич 1054-1078 Туров и Новгород Всеволод Ярославич 1078-1093 Переяславль и Чернигов Святополк 2 Изяславич 1093-1113 Полоцк, Новгород и Туров Владимир Всеволодович Мономах 1113-1125 Смоленск, Чернигов и Ростов Мстислав 1 Владимирович 1125-1132 Новгород и Белгород (на Днепре) Ярополк Владимирович 1132-1139 Переяславль Всеволод Ольгович 1139-1146 Чернигов Изяслав 2 Мстиславич 1146-1154 Пинск, Минск, Туров, Владимир-Волынский и Переяславль Изяслав Давидович 1154, 1157-1159, 1161 Чернигов Юрий 1 Владимирович 1149-1151, 1154-1161 Ростов и Суздаль Ростислав Мстиславович 1159-1168 Смоленск, в перерыве великого княжения — Новгород Мстислав 2 Изяславич 1168-1169 Переяславль, Владимир-Волынский и Белгород
Изпятнадцати поименованных великих князей девять побывали сперва князьями вдалеких северных областях. Ярослав I, олицетворяющий собою величие КиевскойРуси, прожил на севере 28 лет.
Перечислимеще, где княжили сыновья или братья, когда отец или старший брат сидел великимкнязем в Киеве.
СвятославИгоревич (964—972) перед отъездом в Болгарию посадилсыновей своих: Ярополка — в Киеве, Олега — в земле Древлянской, Владимира — вНовгороде.
ВладимирСвятойв 988 году разослал сыновей: Вышеслава — в Новгород, Изяслава — в Полоцк,Святополка — в Туров, Ярослава — в Ростов, потом в Новгород, Всеволода — воВладимир-Волынский, Святослава — в землю Древлянскую, Мстислава — вТмуторакань, Станислава — в Смоленск, Судислава — во Псков, Бориса—в Ростов(Муром), Глеба — в Муром (Суздаль), Позвида — ?
ЯрославI.По его смерти сыновья его получили: Изяслав — Туров, Новгород и Киев, Святослав— Чернигов, Всеволод — Переяславль (позднее Чернигов и Киев), Вячеслав —Смоленск, Игорь — Владимир-Волынский (позднее Смоленск).
ИзяславI.Это распределение волостей сохраняется и в велико-княжение Изяслава, причемнаблюдается зависимость Новгорода от Киева, всего востока (от Мурома до Тмуторакани)— от Чернигова, а Ростова, Суздаля, Белгорода и верхнего Поволжья — отПереяславля.
ВнукиЯрославасидят: Святополк — в Киеве и Турове, Владимир Мономах — в Переяславле,Смоленске и Ростове (сыновья его: Мстислав в Новгороде, Юрий в Ростове), Святославичи— в Чернигове: один из них — в Муроме.
Помере размножения семьи Рюриковичей число городов, где они княжат по всейРусской земле, постоянно увеличивается. Князья эти как-то мало связаны с даннойобластью; образование местных линий — явление позднее(122); на протяжении двухвеков все князья чувствуют себя членами единого киевского рода; они постояннопередвигаются из одного города в другой; с ними переходит и часть их дружины;смерть одного из крупных князей вызывает перетасовку целого ряда других членовсемьи. Города будущего Московского великого княжества входят при этом в общийраспорядок.
Можноли при наличии этих фактов, оставаясь добросовестным, уверять, что СевернаяРусь не составляла части единой Руси киевского периода?
Послемонгольского нашествия разрыв севера и юга не был полным. Первое время духовнаясвязь не прекращалась, церковная жизнь была общей. Киевские митрополиты,переселившись (с 1299 года) на север, титулуются: одни — митрополитами «всеяРуси», другие «Киевскими и всея Руси». Святой Петр, митрополит всея Руси(1308—1326), столько сделавший для духовного возвеличения Москвы, был сыномволынского крестьянина, родился на Волыни и игуменствовал в тамошнем монастыре.Можно ли провести точную грань между югом и севером? Реки соединяли их. Ока,тогда многоводная, как бы нарочно создана для связи Черниговщины с Москвой.Черниговское княжество заходило далеко на север; имеем сведение от 1174 года,что Лопасня (ныне станция Московско-Курской железной дороги) входила в егопределы, а она отстоит от Москвы лишь на 70 верст. Напротив, Любеч в XV векепринадлежал Москве; он лежит на Днепре выше Киева всего на 130 верст. В 1500году князь Семен Стародубский перешел к Иоанну III с Черниговом, Стародубом,Любечем и Гомелем, а Василий Шемячич — с Рыльском и Новгород-Северским. Мысль оединстве никогда не угасала; об этом свидетельствуют и литература, и титулыкнязей. Так, на юге летописец называет Романа Галицко-Волынского (?—1205) «самодержцемвсей Русской земли»; на севере московские князья начиная с Иоанна Калиты (1328—1341) зовут себя князьями «всея Руси»; с Василия Васильевича Темного(1425—1462) встречаем титул «великий князь Московский и всея Руси».
Разрывбыл следствием внешних причин; он утвердился в силу запустения юга. Сисчезновением этих причин единство, естественно, восстановилось.
Приложение 3.
Справка о художниках-малороссах.
Несколькоданных, чтобы подтвердить сказанное выше о мнимом существовании «украинской»школы искусства в Петербурге XVIII века.
Всярусская школа живописи и скульптуры екатерининского и александровского временотражала французское влияние. Происхождение художника из той или иной частиРоссии не вносило никакого изменения в то, как он перевоплощал дары французскойкультуры, и будь он родом из Архангельска или из Полтавы, его творчествоодинаково надо сравнивать с такими портретистами, как Дюплесси, Рослин, Друэ,или со скульпторами вроде Бушар-дона и Пигаля. Среди крупных дарований,воспитавшихся в петербургской Академии за ту эпоху, есть несколько родом изМалороссии. Исторический живописец Лосенко (1737—1773) был принят в придворныйхор в Петербурге семи лет; отсюда он скоро отдан был на обучение к живописцуАргунову; двадцати лет поступил в Академию и всю жизнь провел на севере или заграницей. Великолепный портретист Левицкий (1735— 1822) принадлежал к южнойсемье, по чувствам вполне общерусской (слышано от потомка его, публициста М. К.Первухин); пользовался уважением трех императоров и был своим человеком вприближенной к ним среде. В зрелом возрасте прибыли в столицу портретистыБоровиковский (тридцати лет) и Венецианов (двадцати шести лет); последний жил всвоем имении Тверской губернии, где основал школу живописи. СкульпторыКозловский (1753—1802) и Мартос (1754—1835) с детских лет (Мартос — стринадцати) воспитывались в Академии, затем были пенсионерами в Париже иИталии; под конец жизни долгие годы были преподавателями в Академии; втворчестве своем проявляли влияние иностранных учителей и духа времени; вмраморе славили Екатерину, её сподвижников и двор, а также античных богов игероев. Частные письма писали на чистейшем русском языке, и только два-триписьма Козловского сохранились на другом языке, но не на малороссийском, а нафранцузском (из Парижа в 1791 году) (сейчас узнаем из «Times», что и в музыке главенствуютна Руси украинцы. Был в Лондоне банкет, устроенный «украинцами»; там объявили,что Чайковский украинец. Чайковский родился на Урале, учился в Петербурге, жили работал в Москве и в своем тверском имении. Я был знаком с егобратом-биографом, но об Украине от него ничего не слыхал).
/>Приложение 4
К характеристике украинофильской пропаганды
Внастоящем приложении мы приводим несколько наудачу взятых примеров того, ккаким приемам прибегает украинофильская пропаганда. Иностранный читатель увидитиз них, до какой степени тенденциозности доходит она в своих утверждениях;русский читатель найдет здесь материал для контрпропаганды.
ВБерне в 1919 году вышла брошюра «La guerrepolono-ukrainienne en Galicie» д-ра Е. Левицкого, «членаУкраинского Совета». Брошюра вполне правильно считает, что Галиция и Волынь неесть земля польского народа, но в то же время автор желает уверить, что этоземли украинские.
Кброшюре приложено воспроизведение карты XVII века. Особая заметка (с. 74) объясняет,что карта эта составлена географом Левасером-Бопланом, «который прекрасно зналэти страны, так как лично их посетил». Карта эта свидетельствует (такутверждает г-н Левицкий), во-первых, что Холмщина — земля украинская,во-вторых, что нынешняя восточная Галиция составляла тогда отдельное воеводство— «Voуvodie ruthenienne» — с украинским населением.
Открываемкарту, ищем «украинский» Холм и «украинское воеводство» (ибо, конечно, в смысле«украинское» понимает автор слово «ruthenienne»). И что же находим? Попараллели Владимира-Волынска на протяжении семисот верст написано большимибуквами: «Russia rubia» (первое «R» — на меридиане Холма, последнее «А» — налевом берегу Сулы). Мало того, к западу от Холма, в пространстве между ЗападнымБугом и Саном, с севера на юг читается надпись: «Russia». Для всякогонормального человека эти надписи свидетельствуют, что Холмщина — земля русская.
Далее,надписи «Voyvodie ruthenica» на карте вовсе не имеется. Всюду надпись «Russia»:то «Bianca», то «Rubra», то 'Nera», то просто «Russia» Имя «Украйна» написанотолько раз, там, где ему и надлежит быть, а именно в восточной части тогообширного пространства, которое обозначено вышеупомянутой надписью «Russiarubra»; здесь, от среднего течения Южного Буга до Десны, написано «Ukrania»(первое «U» на правом берегу Южного Буга, последнее «А» на правом берегу Десныблиз Чернигова, к юго-востоку от него (ошибку в начертании имени (Ukraniaвместо Ukraina) можно принять, как указание, что оно применялось мало: видимо,люди обычно называли эти места Россией).
Непредполагал ли д-р Левицкий, что его читателям будет недосуг разбираться встаринной, плохо отпечатанной карте?
Еслик подобным приемам полемики прибегают украинофилы, подписавшие своипроизведения полным именем, то чего же ожидать от обильной анонимнойукраинофильской пропаганды?
Украинцысуществовали при Геродоте. Владимир Святой был украинец и крестил украинцев.Украинцы славянский народ, но иного происхождения, чем русский. Украинский язык(и при этом подразумевается малороссийский) «совсем другой», чем русский.Впрочем, последнее заявление не анонимное: это слова того же графа Тышкевича вгазетном интервью. А вот малороссийская народная песня, по-русски ипо-малороссийски:
Веютветры, веют буйны,
Аждеревья гнутся.
Ой,как болит мое сердце,
Самислезы льются.
Виютьвiтри, виють буйни,
Аждерева гнуться.
Ой,як болит мое серце,
Самисльозы льються.
Это«совсем другой» язык?
Украинцывеками страждут под «русским» игом. Этот и подобный вздор преподносятиностранцам в десятках брошюр и в сотнях статей, а те доверчиво его глотают.
Сделаемнесколько кратких замечаний в ответ на излюбленные утверждения украинофильскойпропаганды.
1. Существованиеукраинского народа стараются доказать антропологическими измерениями.Приводятся таблицы размеров черепов «русского», «украинца» и поляка; вывод: этонарод отдельный, отличный от русского и польского. Доказательство, рассчитанноена наивного читателя: измерения бранденбуржца и баварца дали бы не менееразличные числа сантиметров, но это не значит, что баварец не немец. То жесамое для миланца и тосканца; то же — для пикардийца и провансальца.
2. Основноеотличие «украинцев» от «русских» видят в том, что в Малороссии большая частькрестьян собственники. Но это не есть особенность, как бы присущая племени: всилу географического положения, большей густоты населения и по иным,второстепенным причинам неизбежная эволюция земельной собственности началась наюге раньше, чем на севере, и только.
3. Ссылаютсяна выражение Петра Великого: «Малороссы народ умный». Но вопросы этнографииразрешаются наукой, а не фразой, сказанной монархом, хотя бы и великим Петром.К тому же русское слово «народ» можно применять не только в этнографическомсмысле, но и в смысле населения определенной местности (например: рязанскийнарод отличается трудолюбием).
4. Ссылаютсяещё на собственноручную инструкцию Екатерины Великой князю Вяземскому, вкоторой она будто бы говорит о необходимости «обрусить малороссов»; значит,заключают с торжеством украинофилы, они не русские, коли их надо обрусить. Ново фразе императрица говорит не о населении, а о «провинциях», и не только оМалороссии, но и о Ливонии. Финляндии и Смоленске. Обрусить жителей Смоленскавообще невозможно, а с другой стороны, могла ли гениальная Екатерина замышлятьобрусение финляндцев, народа совершенно иного происхождения, чем русский, средикоторого тогда жило едва ли более нескольких сот русских? Она говорила не обэтнографическом, а о политическом обрусении — об уничтожении местныхособенностей и привилегий большей частью иноземного (польского) происхождения ио введении в этих провинциях административного устройства, общего во всейимперии. Это свое намерение по отношению к Малороссии императрица иосуществила, причем провела свои реформы вполне безболезненно. Ни малейшегонеудовольствия отмена гетманства в народе на вызвала.
5. Когданадо привлечь симпатии итальянской публики, столь падкой до фраз, то вкаком-нибудь интервью заявляют, что Мазепа «развернул знамя свободы». Но Мазепао свободе никогда и не помышлял, а знамя, которое он развернул, было знамясамой низкой измены. Накануне Полтавской битвы Петр Великий был на краю гибели,и тут Мазепа изменил своему благодетелю, перейдя на сторону Карла XII. «ГетманМазепа как историческая личность не был представителем никакой национальнойидеи (с Мазепой перешло на сторону Карла XII только 1200 казаков — курсив наш.— А. В.). Это был эгоист в полном смысле этого слова. Поляк по воспитанию иприемам жизни, он перешел в Малороссию и там сделал себе карьеру, подделываясь,как мы видели, к московским властям и отнюдь не останавливаясь ни перед какимибезнравственными путями. Самое верное определение этой личности будет сказать,что это была воплощенная ложь (Костомаров II. И. Мазепа и мазепинцы). Онизменил своей Украине, польстившись на польские приманки: ему уже был сочиненкняжеский герб, и он выговаривал себе владение в Белоруссии. Он замышлял итретью измену, Карлу XII, чтобы вернуть себе милость Петра, но не успелосуществить свой замысел.
6. Всеэто не мое суждение, а мнение Костомарова. Костомаров не из перворазрядныхнаших историков, но мнение его в данном случае особенно ценно. Сынмалороссийской крестьянки, он нежно любил свою прекрасную родину, её старину,народные сказания и песни; к тому же в науке был сторонником изучения местныхособенностей как слагаемых общего исторического процесса и специализировался наистории Малороссии.
7. Правительствопреследовало, говорят украинофилы, украинское литературное движение прошлогостолетия. Это верно. Но было ли это движение только литературным? В основупрограммы тайного Кирилло-Мефодиевского общества (1846 год) входила федерацияславянских государств, то есть расчленение Австрии. Император Николай считалсебя часовым на страже Священного Союза и всюду видел революцию. При такойточке зрения он, естественно, не мог не преследовать подобное общество,совершенно независимо от того, было ли оно малороссийским или великорусским.Были в этом движении также и социалистические течения, и протест противсуществующего строя. Вся поэзия Шевченко проникнута ненавистью к крепостномуправу; по тому времени это значило быть «революционером», и если Шевченко был(в 1847 году) сослан в Оренбург, то за вступление в тайное общество и зареволюционное направление его поэзии, а вовсе не за то, что он писалпо-малороссийски. Преследовалась оппозиция, а малоросс терпел ничуть не болеевеликоросса.
8. Дажев либеральное царствование императора Александра II в 1878 году была ограниченасвобода издания книг по-малороссийски. Стыдно признать это. Но и тут естьсмягчающее вину обстоятельство: за украинским литературным движением ужечувствовалась направляющая рука австрийского правительства. Это была мерагосударственной обороны, но неудачная.
9. Всеутверждения украинской партии, будто в Петербурге было «русское» правительство(в смысле чего-то чуждого украинскому населению), ни на чем не основаны.Петербургское правительство было русским, но в ином смысле: оно былообщерусским, включало в себя людей из всех частей России, самых различных национальностей(все знают о большом проценте остзейских немцев в правительственной средестарого режима. Армянин граф Делянов был при императоре Александре IIIминистром народного просвещения 15 лет; армянин граф Лорис-Меликов приАлександре II был как бы диктатором России; румын Кассо был министром народногопросвещения при императоре Николае II; князь Чингис-Хан, мусульманин, былгенерал-адъютантом при том же государе, а доблестно израненный в боях текинец,русский генерал Алиханов, имел крупную административную должность в СреднейАзии) и классов населения (бывший посол в Константинополе Зиновьев — сынкрепостного; граф Витте обратил на себя внимание, будучи начальником мелкойжелезнодорожной станции; министр народного просвещения Боголепов — сын мелкого полицейскогочиновника и т. д.). Что же касается представителей трех ветвей русского народа,то не было такого времени, когда среди министров нельзя было бы назватьнескольких малорусского происхождения. Разумовский и Безбородко во второйполовине XVIII века, Кочубей в первой половине XIX были в Петербурге на первыхролях. Во всем, что делало старое правительство, и в плохом, и в хорошем,участвовали уроженцы и Украины и за все несут ответ совместно со всемправительством.
10. Украинскаяпропаганда дышит злобой к «русским». Но в действительности в населении никакойзлобы нет. Между тремя ветвями единого народа никогда распри, борьбы икакого-либо вооруженного столкновения не бывало. За 260 лет совместнойгосударственной, общественной, церковной и экономической жизни достигнутополное сближение: сблизили сорок лет обязательной воинской повинности, сблизилифабрика и полевые работы. (Ежегодно сотни тысяч рабочих из густонаселенныхмалороссийских губерний приходят на уборку обширных посевов Приволжья.) Слияниетаково, что вы услышите великорусскую песню на Украине и обратно. ещё теснееслился класс интеллигенции; тождество её по всей России, и на севере, и на юге,в XIX веке установилось полное; те же в ней качества, те же недостатки, то жемировоззрение. Культура общая. Малороссы этого класса даже в семье говорят неиначе как по-русски. Чиновники, офицеры, люди вольных профессий, кочуя по всейРоссии, совершенно потеряли какой-либо местный отпечаток. «Кто это?» — спроситевы, сидя в ресторане, например, в Турине или Руане. «Не знаю… Кажется, южанин»,— ответят вам и редко ошибутся. В России же в подобной среде вы и не отличитепо виду, кто перед вами — великоросс или малоросс. Мало того, никто этим дореволюции и не интересовался: шел ли вопрос о производстве в унтер-офицеры, овыборе директора банка, о назначении министром — никому и в голову не приходилозадумываться, малоросс или великоросс кандидат, это было так же безразлично,как то, белокурый или черноволосый был будущий министр.
11. Пропагандаутверждает, будто в Государственной думе было 74 представителя «украинскогонарода», которые доблестно отстаивали его права. Это карикатурное утверждение —чистейший вымысел. При выборах в Государственную думу существовали куриипольская и еврейская, но украинской не было, и учреждение её никогда непредполагалось; «украинского вопроса» в Думе никто никогда не поднимал, апоследним председателем Думы был малоросс Родзянко.
12. Сообщаяо предстоящем прибытии в Рим украинского хора, одна римская газета заявила, чтоитальянская публика впервые будет иметь возможность услышать песни этогонарода, который под гнетом русских царей не мог петь своих песен. Не былополкового хора песенников в русской армии, который не пел бы несколькихмалороссийских песен. Во многих театрах, между прочим в Императорских, давалисьмалороссийскими труппами бытовые комедии; они обыкновенно кончаются хорами ипляской. Отдельной малороссийской музыки не существует, ни симфонической, никамерной, но прекрасные малороссийские народные песни давали пищу общерусскимкомпозиторам, а сюжеты малороссийского народного быта послужили темой длянескольких опер Римского-Корсакова, Чайковского, Мусоргского и Кочетова.
13. Интересноотметить, что когда небезызвестный в Италии русский симфонический дирижер г-н Померанцевнаписал за своей подписью краткую, но полную имен и иных точных данных заметку,восстанавливавшую правду, поместить её в газетах не удалось. Зато та же газетане преминула вторично напечатать, что украинский народ только ныне смогсвободно запеть.
14. Водном украинском листке приводились в переводе стихи Пушкина об украинскойночи; каждый русский знает эти великолепные строки, от красоты которых духзахватывает. Листок вводил их в текст так, что иностранный читатель оставалсяпод впечатлением, что они — образец украинской литературы.
15. Однаавстрийская газета сообщила, что русское правительство воспрещало печатаниеповести «Тарас Бульба» на том языке, на котором её написал… Шевченко.
16. В1919 году генерал Деникин, говорят украинофилы, в своей мании всерусифицировать дерзнул назвать Киев «матерью городов русских». Несторпредусмотрительно ответил им: «сеце Олегъ (в 882 году) княжа въ Киеве, и речеОлегъ: «Се буди мати градомъ Русьскимъ»«.
17. Рассказываюто положении школьного дела в Малороссии (которое организовано петербургскимМинистерством народного просвещения и местными земствами точь-в-точь как повсей России), и сведения эти преподносятся как проявление какой-то особой «нашей»культуры. Статистика той части имперской железнодорожной сети, которая проходитпо южным губерниям, должна свидетельствовать о высококультурном уровне путейсообщения на Украине, а статистика всероссийского порта Одессы — о могуществеукраинской вывозной торговли. Все это для человека, знакомого с азбукой русскойжизни, шито белыми нитками, но брошюры (иной раз в прелестных обложках)рассылаются членам всех парламентов на соответствующих языках… и производятвпечатление.
18. Украинскиебюро с 1915 года стали издавать карты, на которых имя «Украина» тянется изсредней Галиции в Кубань, то есть занимает ровно в четыре раза более места, чемнадлежит. Если вы удлините на карте слово «Италия» в четыре раза, то онообнимет Францию, Англию, а начальное «И» окажется в Исландии. Не менеефантастичны и эти карты; но под влиянием украинской пропаганды слова «Украина»и «украинцы» печатаются не только на схемах иностранных газет, но и на схемахиностранных штабов во всю длину Южной России — наперекор географии, истории издравому смыслу. Публицисты, дипломаты, военные министры союзников, сами тогоне зная, работают над картами, фальсифицированными по предначертаниямгермано-австрийского генерального штаба. Не в странное ли время мы живем?
19. Достаточноэтих примеров, чтобы убедиться, что, будут ли то цитаты, ссылки на документы,на факты прошедших времен или на события наших дней, будет ли то перевод срусского языка или филологическое толкование русских имен, — всюду в словахукраинофилов либо тенденция, либо явный обман. Да иначе и быть не может: кривдыпрямым путем не защитишь.