Опричная политика Ивана Васильевича Грозного
1. Введение опричнины
В начале 1560-х годов обстановка в стране была крайненапряженной. В августе 1560 года умерла первая жена Ивана царица АнастасияРомановна Захарьина – Юрьева. Ее родня, бояре Захарьины – Юрьевы, будущиеРомановы получили свою новую фамилию от имени Романа Юрьевича Захарьина, отцаАнастасии. Они находились во враждебных отношениях с Алексеем ФедоровичемАдашевым и священником Сильвестром, входившими в состав правительства — Избранной Рады. Стремившийся к самовластию, царь Иван уже давно тяготилсяопекой со стороны Адашева и Сильвестра и охотно поверил слухам об их виновностив смерти Анастасии. На головы бывших правителей обрушились опалы и репрессии.Сильвестра сослали в ссылку на Соловки, а Адашев был взят под стражу в ЮрьевеЛивонском и вскоре умер. Падение Адашева и Сильвестра фактически означало отказцаря от проведения прежнего курса реформ, осуществляемых правительствомИзбранной Рады в конце 40—50-х гг. XVI в.
В начале 1560-х гг., еще до введения опричнины, явственнонамечается поворот к репрессивному курсу. В 1563 г. царь получил донос об«измене» удельного князя Владимира Андреевича Старицкого.
Делу был дан ход. Мать князя Владимира, княгиня ЕвфросиньяСтарицкая, была пострижена в монахини и сослана в Горицкий монастырь околоТвери. Сам удельный князь не подвергся прямым преследованиям. В то же времяцарь Иван предпринял все меры, чтобы обезопасить себя в будущем от возможныхкозней со стороны двоюродного брата. Двор Старицкого князя подвергсярешительной чистке, одновременно к князю Владимиру были приставлены дляконтроля московские бояре и приказные люди. Кроме того, царь отобрал уСтарицкого некоторые старинные земли удела, а взамен дал ему новые земли навостоке страны. В результате произведенной «мены» были существенно нарушенытрадиционные связи Старицких удельных князей с местным населением. Перваяполовина 1560-х гг. ознаменовалась опалами и казнями целого ряда видных князейи бояр. Характерным для того времени было стремление знатных бояр и воеводбежать от царского гнева за рубеж. В апреле 1564 г. в Литовское государствобежал видный воевода князь Андрей Михайлович Курбский. В своем послании изЛитвы к Ивану Грозному князь осуждал тиранический образ правления, обвинял царяв невинно пролитой крови. Бегство Курбского, его послание затронули честь царя.В ответном послании Андрею Курбскому царь Иван энергично обосновывал своеисконное право управлять страной, самодержавно, по своему усмотрению «жаловатии казнити» подданных.
3 декабря 1564 г. царь Иван со всей семьей отправился изМосквы на богомолье. Подобные выезды были делом нередким, заурядным. Номосквичей не покидало чувство смятения и тревоги. Слишком необычным на сей разбыл царский «подъем» (сборы в поход). Царь брал с собой всю свою казну,чрезмерно многочисленной была царская вооруженная свита; более того, царь велелсопровождавшим его «бояром и дворяном ближним ехати з женами и детьми». В планыГрозного были посвящены только самые доверенные лица. Почти месяц длилосьпутешествие царя, пока он не остановился в довольно хорошо укрепленнойАлександрове слободе, расположенной примерно в 100 километрах к севере-востокуот столицы. Это имение принадлежало дворцу (царской семье), сюда Иван не разпрежде приезжал для «потехи» (охоты). Теперь царь решил обосноваться в Слободедля осуществления более серьезных мероприятий.
Только 3 января 1565 года Москва дождалась вестей от своегогосударя. Царский гонец К.Д. Поливанов привез в столицу две грамоты. В первой,адресованной правящей верхушке, царь обвинял бояр, дворян и приказных людей в«изменах» — в уклонении от ратной службы, расхищении казны и т.д.; гневался они на духовенство, которое якобы «покрывало» недостойные дела служилых людей. Взаключении этого послания он заявил о своем отказе от власти, так как не желалбольше «многих изменных дел терпети». Во второй же грамоте, направленной кпростым жителям столицы («ко всему православному хрестианству града Москвы»),Иван объявлял, что «гневу на них (горожан) и опал никоторых нет». Он явностремился заручиться поддержкой широких масс столичного населения в егоконфликте с власть имущими. Обращение к народу через головы бояр и чиновниковбыло тонко рассчитанным маневром, который тут же принес свои результаты.Зачитанные перед народом царские послания вызвали в Москве широкие волнения.«Черные люди» (ремесленники и купцы) заявили о своей готовности расправиться с«изменниками», только бы царь «на ними милость показал, государство не оставляли их на расхищение волкам (боярам и «чиновным людям») не отдавал...».Напуганные выступлениями горожан, вельможи были вынуждены обратиться к главерусской церкви, митрополиту Афанасию, чтобы тот упросил царя остаться на московскомпрестоле. В Слободу двинулась делегация бояр и представителей духовенства сизъявлением покорности и просьбой к царю вернуться в столицу. Уверенный вподдержке горожан, царь Иван дал согласие остаться «на государстве», но приэтом выговорил себе условие — казнить по своему усмотрению «изменников»(фактически всех неугодных лиц), а для обеспечения своих чрезвычайныхполномочий в стране учредить опричнину. В февpaлe, по возвращении царя вМоскву, был обнародован указ об опричнине. Подлинный текст указа не сохранился,однако его содержание подробно и обстоятельно передано в Никоновской летописи.Согласно указу, территория страны подлежала разделению на две части —опричнину, своеобразный государев «удел», в котором царь был полным властелиноми хозяином, и земщину, остальную часть страны, которая передавалась вуправление земской Боярской думе.
Для охраны личности государя и обеспечения проведения в жизньполитики борьбы с крамолой создавался особый корпус опричников, которыйпредставлял собой личную гвардию царя. Первоначально намечалось набрать вопричнину тысячу дворян, но впоследствии, по мере включения в состав опричниныновых территорий, опричное войско многократно увеличилось. Царь Иван сам личноучаствовал в наборах («верстаниях») служилых людей в опричнину. В нее принималилишь тех, кто не имел родственных и дружеских связей с земскими людьми.Опричник давал клятву, что и впредь он не будет вступать ни в какие связи сземщиной. Для опричников вводились особые «знаки отличия» — собачья голова иметла. Служившие в опричнине иностранцы так трактовали значение этой символики— «они (опричники) сперва кусают, как собаки, а затем выметают все лишнее (т.е.«измену») из страны».
Опричное государство руководилось «особым братством из 300молодых людей. Главой братства был сам Иван, называвшийся игуменом, келарем былкнязь Афанасий Вяземский, пономарем – дворовый сын боярский из города Белой –Григорий Лукьянович Бельский. Опричники носили грубые нищенские монашескиеодеяния на овечьем меху и длинные монашеские посохи, заостренные на нижнемконце.
В 4 часа утра они собирались в церкви на службу. С 7 часов до8 был перерыв, затем снова служба до 10 часов. Затем следовала трапеза, остаткикоторой раздавались нищим. После вечерней трапезы в 9 часов царь отдыхал, а с 12ночи начиналась ночная служба.
Долгое время в литературе считалось, что в опричники набиралилюдей, как правило, худородных, чуть ли даже не из простых «мужиков». Однакоспециальные исследования состава опричного двора, произведенные В. Кобриным идругими учеными, решительно опровергают это мнение. На самом деле в составопричников входили нередко представители весьма знатных княжеско-боярскихродов, таких, как князья Одоевские, Трубецкие, а на позднем этапе опричнины вопричный корпус зачисляются князья Шуйские. Правда, в целом опричный двор былнесколько более худородным по составу, чем двор земский, а к концу опричнинывыходцы из худородных провинциальных дворянских родов явно доминировали всоставе опричного руководства. И все же можно полагать, что главным критериемпри наборе в опричнину служило не столько происхождение, сколько личныекачества служилого человека. Царь охотно брал в опричнину людей с «запятнаннойбиографией». Так, в числе опричников мы встречаем бывших слуг удельных князейСтарицких. Такие люди должны бы особо рьяно и преданно служить монарху.
Опричный корпус не представлял собой какой-то однородноймассы служилых людей. В нем выделялась своя верхушка, составлявшая опричнуюДуму и опричный двор. Служивший в опричнине немец Генрих Штаден писал, «чтокнязья и бояре, взятые в опричнину, распределялись по ступеням(in gradus) не по богатству, а по породе (nach Geburt). Структура опричного двора в целом была сходна соструктурой доопричного двора и двора земского. Согласно летописи, передающейсодержание указа об опричнине, царь «учинил себе особно» (взял к себе вопричный двор) бояр, окольничих, дворецкого, казначеев, дьяков «и всякихприказных людей», дворян и детей боярских, стольников, стряпчих и жильцов. В тоже время опричнина вводила и некоторые новшества. Так, очевидно, именно сопричниной, где худородные люди выдвигались чаще, чем в земщине, связаностановление новой курии в Боярской думе — курии думных дворян. Во время военныхпоходов опричные полки выступали отдельно от земских. Были в опричнине и своиособые административные ведомства — приказы, существовавшие параллельно сподобными земскими приказами (опричный Разряд, Дворцовый, Казенный и другиеприказы).
Среди опричников были и иностранцы. Иоганн Таубе служилпечатником рижского архиепископа, Элерт Краузе был фогтом, т.е. судьей в городеДерпте. В первые годы ливонской войны они попали в плен. В 1564 году их взялина русскую службу, т.к. они предложили свои услуги в деле привлечения ливонскихдворян и горожан на сторону русской власти. В 1571 году оба бежали в Литву,предложив свои услуги Сигизмунду II,для чего написали письмо литовскому наместнику в Ливонии Яну Ходкевичу.
Генрих Штаден был сыном вестфальского бюргера. Учился вцерковной школе, однако из-за беспокойного нрава так и не стал священником.Попробовал себя в разных должностях, потом стал наемником на русской службе.Получил имение, был принят в опричнину. Несколько лет обогащался всемивозможными способами. Сбежал со всеми богатствами. Жестокий, циничный,озабоченный только своим обогащением.
Фактически царь заправлял делами в опричнине, советуясь лишьс небольшой группой наиболее доверенных лиц. В первые годы у руля управленияопричниной стояли Алексей Данилович (отец) и Федор Алексеевич (сын)Басмановы-Плещеевы, их сородич Захарий Иванович Очин-Плещеев, не слишкомзнатный князь Афанасий Иванович Вяземский и некоторые другие лица. Формальноопричную Думу возглавлял выходец из Кабарды князь Михаил Темрюкович Черкасский,родной брат второй жены Ивана Грозного Марии Темрюковны. В число руководителейопричнины на позднем этапе выдвинулся Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский,более известный как Малюта Скуратов (Малюта — это его мирское имя).
В Москве ходили слухи, которые воспроизвел в своих запискаходин из иностранных наблюдателей, о том, что именно Мария Темрюковна подалацарю совет об учреждении привилегированной опричной стражи. Согласно другомусвидетельству (показание одного летописца XVII в.), опричнина была учреждена «по злых людей совету:Василия Михайловича Юрьева да Олексия Басманова». Трудно проверитьдостоверность подобных сообщений, которые к тому же противоречат друг другу. Ивсе же некоторые детали и совпадения, на которые впервые обратил внимание В.В.Кобрин, дают пищу для определенных суждений. Действительно, кн. М.Т. Черкасскийбыл зятем В.М. Юрьева. Оба боярина являлись близкими родственниками первой ивторой жен Ивана Грозного (В.М. Захарьин-Юрьев приходился двоюродным братомцарице Анастасии). В родстве (свойстве) с Захарьиными-Юрьевыми находились Басмановы,а также видный опричный боярин князь Василий Андреевич Сицкий. Напомним также,что вражда и соперничество Захарьиных с Адашевым и Сильвестром сыграли далеконе последнюю роль в падении правительства Избранной Рады, в повороте крепрессивному курсу, что именно кружок родственников двух первых жен царя Иванастоял во главе опричнины при ее учреждении. Здесь, правда, не все ясно.Любопытно, что сам В.М. Юрьев, якобы подавший «злой совет» царю, средиопричников не упоминается (и вряд ли вообще служил в опричнине), хотя вопричнину был зачислен его сын Протасий. В земщине остался близкий родственникцаря Никита Романович Юрьев, родной брат царицы Анастасии. Не объясняется лиэто обстоятельство тем, что Захарьины были тесно связаны родством спредставителями «подозрительной» земской знати? Н. Р. Юрьев находился в близкомродстве с боярином князем Александром Борисовичем Горбатым-Суздальским (былженат на его дочери). Известно, что князь Горбатый одним из первых подвергсяопале при учреждении опричнины. В.М. Юрьев был женат на Анастасии ДмитриевнеБельской, сестре князя Ивана Дмитриевича Бельского, «первого» (самого знатного)боярина в земщине. Мы не можем точно сказать, какова была действительная рольЗахарьиных-Юрьевых, в деле учреждения опричнины, посвящал ли их царь Иван всвои планы, подавали ли они ему какие-то советы. Однако значительное влияниеэтого рода на общий ход событий 1560-х гг. представляется несомненным.
Для обеспечения хозяйственных потребностей опричнины в составее территории были включены богатые города и уезды — Двина, Каргополь, ВеликийУстюг, Вологда, Белоозеро, Галич, Старая Русса, ряд дворцовых волостей вПодмосковье и других уездах. Включались также земли, имеющие важноестратегическое значение.
В опричнину вошла часть территории Москвы. Здесь разрешалосьселиться лишь опричникам, земские же дворяне выводились со своих дворов.Согласно указу 1565 г., в опричнину включался также ряд уездовпоместно-вотчинного землевладения (Можайский, Вяземский, Суздальский,Козельский, Малоярославецкий, Медынский и другие), которые служили базой дляземельного испомещения опричников. В дальнейшем территория опричнинызначительно расширилась за счет вхождения в нее новых районов (Костромской,Ярославский, Ростовский и другие уезды, Бежецкая и Обонежская пятиныНовгородского уезда). Согласно предписаниям царского указа, в опричных уездахдолжны были оставаться лишь те дворяне, которые принимались в отряд опричников.Все же прочие, земские дворяне (а их было подавляющее большинство), обязаныбыли в короткий срок оставить свои поместья и вотчины и переселиться в земщину.Их владения шли в раздачу опричникам. Эти меры были призваны обеспечить службуопричников «с одново», т.е. раздельно от земских. Кроме того, царь наложил наземщину налог в 10 тысяч рублей — огромную по тем временам сумму.
По сравнению с опричниной земщина была поставлена внеравноправное политическое положение. Указ об опричнине давал царюбесконтрольное право «выводить измену» и казнить «изменников» на всейтерритории государства.
Уже в феврале этого года, вскоре после обнародованияопричного указа, состоялись первые казни. Были казнены видный воевода, один изпокорителей Казани, и знатный князь Александр Борисович Горбатый с сыномПетром, ряд других бояр и дворян. Многие десятки опальных были отправлены в1565 г. в ссылку в далекий Казанский край. Р. Г. Скрынников, специальноисследовавший вопрос о Казанской ссылке, обнаружил среди них немало знатных«княжат» — представителей родов Оболенских, Ярославских, Ростовских иСтародубских князей. Ссыльные лишались своих старинных вотчин и поместий, авзамен наделялись имениями в казанских пригородах, причем, они получали здесьтолько поместья (к тому же весьма незначительные по размерам). Одновременно сопальными начались переселения и вовсе ни в чем не повинных земских дворян,которые, по указу об опричнине, должны были покинуть опричные уезды ипоселиться в земских районах. В принципе они имели право на получение в земщинекомпенсации за утраченные в опричнине владения. Но на практике осуществить этоправо удавалось далеко не всегда. Правительство не давало никаких гарантий, иземские дворяне сами вынуждены были «приискивать» себе земли в новых районах.Подобные переселения были сопряжены с рядом трудностей и зачастую вели кразорению и обнищанию дворян. По вопросу о размахе опричных переселений, о том,насколько последовательно претворялось в жизнь положение указа об опричнине влитературе высказаны различные точки зрения. По мнению ряда ученых (С.Ф.Платонова, С.Б. Веселовского, Р.Г. Скрынникова), выселения дворян в годыопричнины носили массовый характер; иного взгляда на проблему придерживаютсяА.А. Зимин и В.Б. Кобрин, которые считают, что программа опричных переселенийлибо не была осуществлена, либо осуществлена далеко не в полном объеме.
Опричнина затрагивала интересы самых различных слоев русскогообщества. Население страдало при этом не только от самой опричной политики, нои от произвола опричников. Издавая указ об опричнине, царь обещал народу, что сустановлением единодержавия и искоренением «измен» в стране восстановятсяпорядок и правосудие. Это не всегда удавалось. Пользуясь исключительной властьюи привилегиями, опричники нередко чинили в стране беззакония и грабежи.
В 1566 г. наметились некоторые перемены в опричной политике.В начале года царь произвел очередную «мену» землями со своим двоюроднымбратом, удельным князем Владимиром Андреевичем Старицким. В результате князьВладимир лишился основной части земель старинного отцовского удела. К царюперешли Старица, Алексин, Верея и некоторые другие удельные территории. Взаменон получил новые земли (города Дмитров, Звенигород, Боровск, Стародуб и др.).Обмен землями 1566 г. привел к окончательной потере традиционных связейСтарицких князей с местными феодалами, к роспуску старого удельного двора.Основная масса удельных бояр и дворян перешла на московскую службу, некоторыеиз них были приняты в опричнину. Впоследствии Старицкий уезд и некоторые иныебывшие удельные земли попали в состав опричнины. Занимавшая важноестратегическое местоположение Старица стала одной из резиденций, а впоследствииглавной резиденцией царя Ивана. Заслуживает внимания еще одно обстоятельство.Вскоре после осуществления «мены» земель царь «пожаловал» князя ВладимираСтарицкого, велел возвратить ему старое дворовое место в Кремле (кремлевскийдвор был конфискован у Стаицкого в начале опричнины) и, более того, — приписатьк нему территорию бывшего двора боярина Мстиславского. Едва ли это«пожалование» было жестом примирения. Царю было, очевидно, выгодно держать удельногокнязя в столице с тем, чтобы осуществлять более эффективный контроль над егодействиями. Антиудельные мероприятия 1566 г. прошли без кровопролития. Вообщепервая половина этого года была временем относительного затишья террора.Получили амнистию казанские ссыльные, которым было разрешено вернуться в своипрежние поместья и вотчины. На государеву службу возвращается знатный бояринкнязь Михаил Иванович Воротынский, который попал в опалу еще до учрежденияопричнины; ему была возвращена часть его родовых имений.
Продолжавшаяся уже несколько лет Ливонская война (1558-1583гг.) сулила России заманчивые перспективы широкого выхода к побережьюБалтийского моря, в то же время остро ощущалась нехватка ресурсов. Испытываяфинансовые трудности, правительство вынуждено было пойти на компромисс сземщиной с целью добиться от нее согласия на введение новых налогов, одобрениясвоего внешнеполитического курса. Для обсуждения вопроса о продолжении войны вЛивонии в июне 1566 г. на Москве был созван Земский собор. Показательно, чтоэтот собор был первым земским собором, на котором широкое представительствополучили все основные сословия — духовенство, боярство, дворянство икупечество. Правда, прямых выборов делегатов на собор не происходило, и ониназначались правительством. Анализ состава собора 1566 г. привел исследователейк выводу о том, что на нем присутствовали лишь представители земщины. Одобрениеправительственного курса опричниками подразумевалось, очевидно, само собой.
Царь сумел добиться от участников собора согласия напродолжение войны. Однако на этом полоса компромиссов закончилась. Именно сземским собором 1566 г. было связано первое крупное и открытое выступлениеземской оппозиции. Большая группа земских бояр и дворян, делегатов собора 1566г., обратилась к царю с челобитьем об отставке опричнины. Ответом на этообращение явилась новая вспышка репрессий. Многие участники выступленияподверглись публичному телесному наказанию, а трое дворян-челобитчиков (князьВ. Ф. Рыбин-Пронский, И. Ф. Карамышев и К. С. Бундов) были казнены. Но казньюэтих дворян дело не завершилось. Она явилась лишь прологом к широким репрессиямпротив руководства земщины.
Осенью 1567 г. начался розыск по делу об «измене» боярина иконюшего Ивана Петровича Федорова-Челядина, которого обвинили в желании занятьцарский престол. Результатом розыска была казнь «изменника». Одновременно с нимбыл казнен целый ряд бояр и дворян.
Недовольство опричниной выражали и представители духовенства.Еще в мае 1566 года, сознавая, очевидно, свое бессилие остановитькровопролитие, сложил с себя сан и удалился, в монастырь митрополит Афанасий.Царь предложил митрополичий престол казанскому архиепископу Герману Полеву, нотот заявил о своем несогласии с политикой опричнины и вскоре был удален смитрополичьего двора. Новый выбор Грозного остановился на кандидатуре с игуменаСоловецкого монастыря Филиппа Колычева. Трудно назвать конкретную причину,обусловившую этот выбор. Человек волевой, энергичный, отличавшийсянезависимостью суждений, Филипп едва ли был способен угождать во всем монарху.Возможно, царя привлекли незаурядные способности этого человека какадминистратора и «хозяйственника», во всем блеске проявившиеся в период егоигуменства на Соловках; возможно, определенную роль сыграло здесь тообстоятельство, что в опричнине служили представители Колычевых, сородичиФилиппа. Колычев был решительным противником методов опричнины и условиемсвоего избрания в митрополиты он поставил отказ царя от жесткого репрессивногокурса. Однако, поддавшись уговорам царя и высшего духовенства, он согласилсяпринять митрополичий сан и дать обязательство «не вступаться» в дела опричнины.25 июля 1566 г. он был поставлен в митрополиты. Развернувшиеся репрессии царяпротив земщины заставили, однако, митрополита нарушить свой «обет молчания». Вмарте 1568 г. Филипп открыто обратился к царю в Успенском соборе с обличениемжестокостей и произвола опричнины. И впоследствии этот сильный, незаурядныйчеловек неоднократно публично осуждал царя и его опричников за «пролитиехристианской крови». Действия митрополита вызывали раздражение в окружениицаря. Нашлось немало недоброжелателей у Филиппа и в среде духовенства. Срединих выделялись новгородский архиепископ Пимен и царский духовник,благовещенский протопоп Евстафий. Власти спешно пытались собрать материалы,которые могли бы скомпрометировать владыку; в ход пускались клевета илжесвидетельства. В ноябре 1568 г. был созван церковный собор, на которомзапуганные и введенные в заблуждение иерархи низложили Филиппа. Опальногомитрополита сослали в заточение в Тверской Отроч монастырь.
Разгром земской оппозиции в 1568 г. не положил конецрепрессиям. В следующем году они возобновились с еще большей силой.
2. Причины ведения опричнины
Четкий и однозначный ответ на эти вопросы дать не просто. Казалосьбы, лучше всего должны были понимать смысл происходившего сами современники.Однако ясного и удовлетворительного объяснения причин учреждения опричнины в ихсочинениях мы не находим, они как бы уклоняются от ответа на этот вопрос.
Не содержат готового на него ответа писания самого ИванаГрозного. Сейчас, после проведенных дискуссий и новых находок, уже неприходится сомневаться в подлинности знаменитой переписки Грозного с АндреемКурбским и других сочинений царя. Всю вину и ответственность за происходившее встране царь Иван возлагал на всякого рода «изменников» (прежде всего —«изменников»-бояр), а себя представлял лишь жертвой крамолы и интриг. Это,конечно же, взгляд необъективный, тенденциозный. Трудно представить, чтобы всебояре, в том числе — старинные нетитулованные боярские роды, издавна вернослужившие московским государям, вдруг стали «изменниками». Далеко не всегдаисторик может различить, где была «измена», а где — просто подозрительностьцаря.
Отнюдь не беспристрастен и противник Ивана Грозного князьАндрей Михайлович Курбский. В своих сочинениях князь стремился не столькопонять, сколько обличить царя Ивана в тиранстве и пролитии невинной крови.
Немало интересных сведений об опричнине дают нам иностранныенаблюдатели. Однако постичь общий смысл событий, происходивших в чуждой им«варварской Московии», они не могли. Порой иностранцы сознательнопреувеличивали хаос и беспорядки в стране с целью спровоцировать своихгосударей к военному вторжению в Россию. Русские летописи и сказания, написанныепосле смерти Ивана Грозного, не скрывают фактов жестокостей опричнины, но в тоже время избегают прямой оценки политики царя Ивана. В сознании русских людейтого времени он был, хотя и грозный, но все же законный, «прирожденный»государь, власть которому дана от Бога. Поэтому и судить о действиях царя егоподданные считали себя не вправе. Летописцы весьма обстоятельно и толковоизлагают фактически сторону событий опричнины, но не раскрывают мотивовдействий царя Ивана, ограничиваясь лишь фразами типа: «понеже (потому что)опришнину повеле учинити себе особно».
Историки XVIII— первой половины XIX в. основывалисвои исследования об опричнине на показаниях современников и летописей XVII в. и во многом следовали их оценками суждениям. В. Н. Татищев, сторонник сильной монархической власти, идеологпетровского абсолютизма, оправдывал деяния Ивана Грозного и осуждал «измены»«некоторых беспутных вельмож». Князь-аристократ М. М. Щербатов, напротив, виделв царе Иване тирана, который своей чрезмерной подозрительностью нарушил вековойсоюз монархии с боярством. Н. М. Карамзин, обосновавший необходимостьсамодержавной власти, в то же время (вслед за Курбским и некоторыми другимиавторами) осуждал борьбу Грозного с боярством и противопоставлял опричнуютиранию мудрому правлению первых лет царствования Ивана, когда царьприслушивался к советам бояр. Данные талантливым историком и литератором яркиепсихологические характеристики Ивана Грозного сохраняют свое значение и поныне.Однако вряд ли можно свести объяснение опричнины к раскрытию особенностейличности грозного царя. Действительно, Грозный был, по-видимому, человекомпсихически не вполне уравновешенным. В тоже время, современные наблюдателизамечали за ним трезвый ум и государственные способности. В своих поступках онруководствовался не только эмоциями, но и трезвым политическим расчетом.
Субъективный, морализирующий подход к оценке событий прошлогоначал преодолеваться благодаря трудам С.М. Соловьева, который впервые взглянулна историю России как на закономерный и объективный процесс. Опричнину онрассматривал через призму общей своей концепции постепенного перехода от«родовых» отношений к «государственным». Борьба Ивана Грозного с боярством(которое являлось носителем «родовых» начал) имела, по мысли С.М. Соловьева,позитивное значение, поскольку она ускоряла победу начал «государственных». Вто же время историк отнюдь не оправдывал жестокости царя Ивана. Взгляды С.М.Соловьева получили развитие в работах его последователей. Наиболее четкая иразвернутая концепция опричнины в дореволюционное время была дана С.Ф.Платоновым, который главный ее смысл видел в борьбе государственной власти,опиравшейся на «служилый класс» (дворян-помещиков), против могущественнойкняжеско-боярской знати, потомков удельных князей. Важнейшим результатомопричнины, считает С.Ф. Платонов, был разгром родового княжеско-боярскогоземлевладения, являвшегося основой политического могущества феодальной знати.
Концепция Платонова с некоторыми модификациями перешлавпоследствии и в советскую историческую литературу. В трудах большинствасоветских историков 30-50-х гг. опричнина выступала как явление«прогрессивное», поскольку она укрепила централизованное государство, сокрушивмогущество крупной боярской аристократии и сделав тем самым невозможным возвратк порядкам феодальной раздробленности. В последние годы платоновского взглядана опричнину как на столкновение самодержавия с могущественной княжескойаристократией придерживается Р.Г. Скрынников, который, правда, считает, чтоопричнина не была единой на всем протяжении своего существования и имела четковыраженную антикняжескую направленность лишь на начальном своем этапе.
Исследования последних десятилетий (работы В.Б. Кобрина идр.) подвергли решительной критике традиционные представления о боярстве какреакционной силе, всячески противившейся централизации страны, и о рядовомдворянстве как главной политической опоре русской монархии. Процесс разрушенияродового княжеско-боярского землевладения, подчинения аристократии центральнойвласти начался еще задолго до опричнины (хотя и опричнина сыграла здесьнемаловажную роль). К середине XVI в.потомки некогда владетельных князей северо-восточной Руси, а также основнаячасть, князей-рюриковичей юго-западной России (за исключением князейВоротынских и Одоевских) утратили на свои земли особые княжеские права и их«княжения» превратились в обычные вотчины. Характерной особенностью вотчинногоземлевладения в России было отсутствие принципа единонаследия (майората),механизма, способного сдерживать распад родовых имений. Вотчины делилисьпоровну между сыновьями землевладельца, что вело к их дроблению, измельчанию изахуданию целых родов. В наиболее выгодном положении находились те бояре икнязья, которые сделали карьеру при московском дворе и благодаря этому получалиот государя в качестве пожалований новые вотчины. У многих бояр и князей этиновые жалованные и купленные вотчины значительно превышали по размерам ихстарые родовые имения. Некоторые из «княжат» полностью утратили к началуопричнины связи со своими родовыми гнездами и служили с поместий и вотчин,расположенных в различных частях страны, а у иных — и вовсе не было вотчин иони владели землями только на поместном праве. Развитие поместной системы,принятие в 1556 г. «Уложения о службе», уравнивавшего службу с поместий ивотчин, способствовали формированию единого общерусского служилогоземлевладельческого сословия, все представители которого были обязаны нестигосудареву военную службу. Княжеско-боярская знать, служившая при государевомдворе, не составляла при этом какой-то особой группы независимых земельныхмагнатов (подобной аристократии ряда стран Европы), а являлась лишь частьювоенно-служилого сословия, его верхним слоем. Относительно слабое экономическии находящееся в прямой служебной зависимости от государя боярство не могло, даи не стремилось противопоставить себя централизованной монархической власти. Вовсяком случае, никакими прямыми свидетельствами на этот счет мы не располагаем.Что же касается знаменитого спора между царем Иваном Грозным и «аристократом»Андреем Курбским, то, как справедливо отметил В. Б. Кобрин, речь в нем веласьне о необходимости централизации вообще, а лишь о ее методах.
В противовес традиционной концепции об антибоярскойнаправленности опричнины А.А. Зимин и другие историки высказали мнение о том,что своим острием опричнина была нацелена против таких «форпостов» феодальнойраздробленности, как остатки уделов и новгородских «вольностей», а также противнезависимости и экономического могущества церкви. Данная точка зрения встретиласправедливые возражения со стороны Р.Г. Скрынникова и других исследователей. Всамом деле, Грозный мог расправиться со слабовольным князем ВладимиромСтарицким не прибегая к опричнине. Еще в 1537 г. после «мятежа» князя АндреяИвановича Старицкого правительство Елены Глинской ликвидировало Старицкий удел.Но впоследствии удел был восстановлен и возвращен сыну Андрея Ивановича князюВладимиру. Благоприятная возможность для упразднения Старицкого удела создаласьв 1563 г. еще до введения опричнины, когда царь Иван получил донос на князяВладимира Андреевича. Наложив на князей Старицких опалу, распустив старицкийдвор, лишив тем самым удельного князя политической опоры, царь, однако, не счелнеобходимым ликвидировать сам удел и «вотчиною своею повеле ему (ВладимируСтарицкому) владети по прежнему обычаю». Ликвидация Старицкого удела произошлалишь на позднем этапе опричнины в 1569 г. и она вызвалась не столькостремлением Ивана покончить с уделом как таковым, сколько логикой политическойборьбы, опасениями царя, что князь Владимир мог быть использован оппозицией какорудие борьбы против него. При этом, если действительно имели место попыткиоппозиции посадить на царский престол вместо Ивана IV князя Владимира Андреевича, вряд ли заговорщики ставилисвоей целью возврат к порядкам феодальной раздробленности. Речь могла идти лишьо смене на престоле одной личности другой. Сам царь Иван проявил себя нестолько активным борцом против пережитков удельной системы, сколькоконсерватором в данном вопросе. Об этом свидетельствуют, в частности, материалыдуховного завещания Ивана Грозного, по которому царь намеревался выделитьсыновьям и прочим членам своей семьи уделы, не уступающие порой по размераминым государствам. Любопытно, что в начале 70-х гг. царь Иван вновь на времявозрождает удел князей Старицких, вернув отцовскую «отчину» сыну ВладимираАндреевича князю Василию. Что касается Новгорода, то с его былой «вольностью»решительно покончил еще дед Ивана Грозного, Иван III, который окончательно упразднил здесь вечевыепорядки. Еще в конце XV в.старинные новгородские бояре были «выведены» со своих вотчин, а на их обширныхземлях были поселены помещики-выходцы из центральных областей страны, впреданности которых правительство не сомневалось. Можно допустить, что вопределенных кругах новгородского общества действительно вызревали какие-топланы «измены» царю, однако массовые казни новгородских жителей едва ли былиоправданы с государственной точки зрения. Хотя в годы опричнины происходилистолкновения между светскими и церковными властями, они не выливались в формуборьбы между церковью и государством за власть и влияние в стране. «Непокорные»иерархи церкви выступали не против существовавших порядков, а против чрезмернойжестокости опричнины. По крайней мере, до патриарха Никона русская церковьникогда не претендовала на политическое верховенство и находилась в зависимостиот московских государей. Итак, мы не видим ни в княжеско-боярской знати, ни востатках уделов, ни в «мятежном» Новгороде тех мощных «антицентрализаторских»сил, против которых Иван IVдолжен был с неизбежностью вести борьбу во имя сохранения единства ицелостности государства. С этой точки зрения опричнина не может найтиобъяснения и оправдания. Нельзя однозначно и определенно ответить и на вопрос—против кого именно была направлена опричнина. Она ударяла и по боярам иудельным князьям, и по дворянской массе, и по приказной бюрократии. В неменьшейстепени страдали крестьяне, посадские люди и купцы. Может быть, в политикеопричнины и не следует искать какой-либо логики и изначального смысла?
Каковы же причины учреждения опричнины?
Думается, что опричнина явилась отнюдь не случайным эпизодомв истории Русского государства и была обусловлена глубокими внутреннимипричинами, борьбой различных тенденций социального и политического развитиястраны. Но, вопреки традиционному мнению, борьба велась не столько междусторонниками и противниками централизации страны, сколько по вопросу оразличных путях и методах самой централизации.
Утверждавшееся на Руси самодержавие с его претензиями набезраздельную власть в государстве неизбежно должно было вступить встолкновение со всеми силами, которые могли реально или потенциально ееограничить. Учредив опричнину, царь Иван, замечает Р. Г. Скрынников, «избавилсяот обычной опеки со стороны думы и высшего духовенства». Но суть опричногоконфликта заключалась не только в этом. По большому счету опричнина явиласьсвоеобразной реакцией царя-самодержца на развитие сословно-представительныхтенденций и представляла собой попытку путем введения чрезвычайного положенияпресечь «своеволие» сословий и направить весь сословный организм на путьгосударственного служения.
Опричнина создавалась, таким образом, как учреждение,призванное обеспечить установление единодержавной власти царя и подавлять любыепроявления оппозиции царской власти.
3. Новгородский погром и отмена опричнины
В 1569 году Грозный получил донос о «изменах» новгородцев,которые якобы хотели его, царя, «злым умыслом извести», а на престол посадитьудельного князя Владимира Андреевича Старицкого, Новгород и Псков передатьлитовскому королю. Делу был дан ход. Первыми пострадали Старицкие. Их обвинилив намерении «испортить» (отравить) царя и его семью. В конце сентября ВладимирАндреевич получил указание срочно явиться в царскую резиденцию. По дороге онбыл окружен отрядом опричников во главе с Малютой Скуратовым и ВасилиемГрязным. Исполняя приказ царя, опричники умертвили удельного князя, его жену идочь, заставив их выпить яд. В то же время от рук опричников погибла и матьВладимира Старицкого княгиня Евфросинья. Удел князей Старицких прекратил своесуществование. Вскоре после расправы над Старицкими царь Иван «со всей своейопришниной» выступил в поход против Новгорода. Обвинения, выдвинутые противновгородцев, явно противоречили друг другу — с одной стороны, они якобы хотелипосадить на царский трон князя Владимира Старицкого, а с другой — отдатьНовгород польскому королю. Источники не позволяют судить, имела ли место«измена» и в чем именно она состояла. Думается, что донос был только поводом кпоходу. Корни же событий лежали в общей политической ситуации того времени. Вусловиях роста недовольства в земщине царь серьезно опасался переворота,объединения оппозиции вокруг Старицких. Серьезную тревогу вызывало у негоположение дел в Новгороде, где было немало лиц, тесно связанных со Старицкимикнязьями и опальными московскими боярами. В этих условиях царь и решает нанестипо Новгороду превентивный удар.
Новгородский поход был одним из наиболее драматичных эпизодовопричнины. На пути в Новгород опричники опустошили города Клин, Тверь, Торжок иих округи. В начале января 1570 г. опричники вступили в сам Новгород. Потрадиции царя торжественно встретило духовенство с крестами и иконами. Грозныйотказался, однако, принять благословение от новгородского архиепископа Пимена,объявив его «изменником». В городе начались повальные аресты. «Заговорщики»подвергались мучительным пыткам. Смерти предавали не только взрослых мужчин, нои женщин и детей. Целых 6 недель продолжалась эпопея новгородского погрома. Влитературе нет единого мнения относительно числа жертв погрома. Называласьцифра погибших в 20—30 тысяч человек. Но это — явное преувеличение, т. к. всенаселение Новгорода составляло это время не более 30 тысяч. Скрынников считает,что погибло 3-4 тыс. человек по «Синодику опальных». По мнению В.Б. Кобрина«Синодик» не полно отражает число жертв, очевидно, их было 10-15 тысяч. Богатыйгород был ограблен. Ценности Новгородских храмов и монастырей, имуществоопальных купцов и дворян подверглись конфискации, и перешли в царскую казну. Досих пор в Успенском соборе города Александрова можно видеть великолепныеВасильевские врата, вывезенные Иваном Грозным из Новгорода. Грабежи населениязначительно обогатили и опричников. Расправившись с новгородцами, разграбив иопустошив Новгород и его пригороды, опричная рать двинулась на Псков. Но Псковне испытал страшной участии своего соседа, царь отвел свои войска от города.
Известия о кровавых событиях в Новгороде встревожили москвичей,вызвали недовольство и ропот в различных слоях московского общества. Сосуждением репрессивной политики Ивана Грозного выступил глававнешнеполитического ведомства (Посольского приказа) дьяк Иван МихайловичВисковатый, выдающийся дипломат своего времени, человек талантливый,самостоятельный и энергичный. Чтобы пресечь возможные выступления оппозиции,царь прибегнул к своей обычной тактике тepрopa. Повозвращении его из новгородского похода начался широкий розыск по делу о«новгородской измене». Арестованные новгородские «изменники», привезенные вАлександровскую слободу, были подвергнуты в ее застенках пыткам. В допросахпринимал непосредственное участие сам царь Иван.
В июле 1570 года на Москве состоялись массовые казни. Свыше100 человек было предано мучительной смерти. В их числе был казначей НикитаАфанасьевич Фуников, печатник и посольский дьяк Иван Михайлович Висковатый,бояре новгородского архиепископа (сам Пимен умер до того в заточении в одном измонастырей), новгородские дьяки и дворяне.
Зрелища массовых жестоких казней произвели сильноевпечатление на москвичей, известия о них распространились по всей Европе.Опалам и репрессиям в тот период подвергся и ряд других лиц. В их числе былвидный боярин князь Петр Семенович Серебряный (по словам Курбского, «мужнарочит в воинстве и богат»), убитый по приказу царя опричниками.
События 1569-1570 гг. явились кульминацией опричного террора.Особенностью этого периода был не только небывалый, невиданный прежде размахрепрессий. Террор впервые обрушился на головы самих опричников. В царской опалев начале 1570-х гг. погибли А. Д. и Ф. А. Басмановы, 3. И. Очин-Плещеев, бояреЗахарьины-Яковлевы, князь А. И. Вяземский, кн. М. Т. Черкасский. Характерно,что именно эти люди стояли у истоков опричнины, были в свое время ее душой иорганизаторами! Согласно официальной правительственной версии, новгородскийархиепископ Пимен и новгородцы будто бы «ссылалися к Москве з бояры с ОлексеемБасмановым и с сыном ево с Федором, и с казначеем с Никитою с Фуниковым, и с печатникомЫваном Михайловым Висковатого… да с князем Офонасьем Вяземским о здачеВеликого Новагорода и Пскова». Трудно сказать, насколько справедливы былиподобные обвинения, существовала ли реальная связь Басмановых и Вяземского с«изменниками»-новгородцами. Несомненно одно — в конце 60-х — начале 70-х годовимел место глубокий раскол не только между опричниной и земщиной, но и внутрисамого опричного двора. По всей видимости, еще до начала похода на Новгородцарь утратил доверие к своим прежним сподвижниками и фаворитам. Интересно, чтони Басмановы, ни Вяземский не приняли участия в карательном новгородском походе1569 г. На рубеже 60—70-х гг. происходит смена руководства опричниной. Напервый план выдвинулись люди новые, худородные, еще более беспринципные ижестокие. В отличие от прежних руководителей опричного двора, эти лица,являющиеся выходцами из рядов провинциального дворянства, не имели никакихсвязей с земской знатью и в душе ненавидели аристократию. Грозный рассчитывалнайти в них надежную опору в борьбе с боярской крамолой. Самым яркимпредставителем этой новой группировки при опричном дворе был Малюта Скуратов,доказавший свою преданность царю многочисленными убийствами его «изменников».Он руководил расправой с князьями Старицкими и опальными новгородцами. Согласнопреданию, в Тверском Отроче монастыре им был задушен св. митрополит ФилиппКолычев, отказавшийся благословить поход на Новгород.
В конце 60—начале 70-х гг., в период разгула террора, странанаходилась в сложном положении. Политический кризис сочетался с кризисомэкономическим. Неурожай 1569г., вспышки эпидемий усугубляли бедственноеположение народа. Тревожной была и международная обстановка. В 1569г. Польша иЛитва заключили между собой унию, что привело к объединению военных сил этих государствпротив России. В то же время попытки русской дипломатии создать коалициюевропейских государств против Речи Посполитой закончились неудачей. Крайненапряженная ситуация сложилась на южных границах Русского государства. Турция иее союзник Крымское ханство начали прямую агрессию против России. В 1571 г.Русское государство подверглось страшному и опустошительному набегу крымскогохана. Огромное татарское войско достигло стен Москвы. Кремль взять не удалось,но сам город был полностью сожжен и разрушен. Погибли многие тысячи москвичей.Возвратившийся в столицу царь увидел ее в развалинах и пепле. Он тут жевозложил вину за случившееся на земских бояр и воевод. На следствии «первый»думный боярин князь Иван Федорович Мстиславский признался, что сам «навел» ханана Москву. Нелепость подобного обвинения была очевидна и самим опричникам.Характерно, что князь не только остался в живых, но и сохранил место в БоярскойДуме, хотя у него и были отобраны некоторые земли. Иван Грозный имел причиныдля недовольства не только земскими воеводами, но и своими опричниками. Сильноразросшееся за счет присоединения к опричнине новых территорий, пополнившеесялюдьми новыми, мало известными прежде при московском дворе опричное войско ужене представлялось надежной опорой, и не было способно эффективно выполнять своифункции по обороне страны и охране личности государя.
30 июля 1572г. совместная земско-опричная рать наголовуразгромила крымского хана в битве у деревни Молоди (в 45 км. к югу от столицы).Общее командование войсками осуществлял земский боярин князь Михаил ИвановичВоротынский. Значительное влияние на исход сражения оказали действияталантливого воеводы из опричнины князя Дмитрия Ивановича Хворостинина. Сталоясно, что лишь объединением военных сил и ресурсов страны можно отстоять еенезависимость перед угрозой внешней опасности.
Осенью 1572 г. царь Иван отменил опричнину столь же скоро ирешительно, как он ее и учредил. Даже само слово «опричнина», как сообщаютсовременники-иностранцы, отныне запрещалось употребляться под страхомнаказания.
После 1572 г. произошло слияние опричных и земскихтерриторий, объединение опричнины и земских полков. Некоторые из опальныхполучили амнистию и вернулись в свои старые имения. Однако, несмотря напроисшедшие после 1572 г. перемены, многое в политике Ивана Грозного оставалосьпрежним. Не прекратились гонения на бояр. Уже в апреле 1573 г. царь казнитнесколько видных бояр, в том числе князя М. И. Воротынского, бывшегоглавнокомандующего русской армией, одного из главных героев битвы при Молодях.Грозный лично участвовал в допросах Воротынского (его обвиняли в попытке«околдовать» царя) и даже подгребал своим посохом горящие угли.
У руководства страной оставался все тот же круг царскихфаворитов и сподвижников, что и прежде, до отставки опричнины. Но можно все жеполагать, что царь отнюдь не спешил расстаться со своим прежним опричнымокружением и прежним политическим курсом. Подтверждением тому могут служитьдальнейшие события.
Осенью 1575 года царь Иван в очередной раз объявил о своемотказе от престола, а на трон посадил вместе себя крещенного татарского ханаСимеона Бекбулатовича. Сохранился текст любопытнейшей «челобитной» ИванаГрозного Симеону Бекбулатовичу, в которой «Иванец Васильев с своими детишками,с Ыванцом да Федорцом» (как и полагалось в настоящих челобитных, Грозныйименовал себя и своих сыновей в уменьшительной форме) смиренно просил «государяи великого князя» Симеона Бекбулатовича, чтобы тот «милость показал, ослободил(разрешил) людишек перебрать». Фактически Иван намеревался пересмотреть личныйсостав своего двора и просил у Симеона «разрешения» набрать себе новых слуг иотставить лиц неугодных. Посылая унизительное по форме «челобитье», Грозныйявно притворялся и скоморошествовал. Все понимали, что реальным хозяином встране оставался он. В исторической литературе выдвигались различные объясненияэтого политического акта, но все они остаются пока только гипотезами.
Очевидно одно — время «великого княжения» СимеонаБекбулатовича во многих чертах напоминало былую опричнину. Как и в годыопричнины территория страны и служилое сословие вновь оказались расколотыми надве части — земщину и «государев удел» (или «двор»). В состав «удела» былвключен целый ряд городов и уездов, в числе которых находились как некоторыебывшие опричные территории (Старица, Ржева, Вологда, Пошехонье, Ростов, Двина идругие), так и земли, которые в опричнину не входили (Псковский, Порховский идругие уезды). Центром «удела», главной царской резиденцией становиласьСтарица. Был укомплектован личный состав особого государева «двора».Предварительно царь произвел его «чистку». Незадолго перед «вокняжением»Симеона попали в опалу и были казнены некоторые бывшие фавориты Грозного (князьБорис Давыдович Тулупов, Василий Иванович Умной Колычев). Далеко не все бывшиеопричники были зачислены на службу в «удел». И, тем не менее, в целом,большинство членов особого «двора» Ивана IV в 1575 г. составляли именно лица, служившие в опричнине, иих родственники. «Двор» середины 70-х гг. был преемником опричного двора,выполняя роль личной гвардии царя Ивана и противостоя остальной массе земскихдворян. В подавляющем своем большинстве члены особого «двора» являлисьвыходцами из худородных провинциальных дворянских фамилий, из ста с лишнимизвестных нам имен «дворовых» лишь несколько князей Шуйских и Трубецкихпринадлежали к видным княжеско-боярским родам. Видные старомосковские боярскиероды были представлены во «дворе», кажется, одними только Годуновыми. Но ниШуйские, ни Трубецкие и даже ни Годуновы не играли здесь решающей роли.Реальное руководство политикой «двора» осуществляла когорта худородных думныхдворян во главе с племянником Малюты Скуратова-Бельского — Богданом ЯковлевичемБельским. Сам Малюта погиб от шведской пули в Прибалтике еще в 1573 г. В принципесходной с опричной была и сама политика «двора». Как и в годы опричниныпроизводились массовые выселения земских дворян из уездов, взятых в составгосударева «удела», а их поместья и вотчины переходили к «дворовым» служилымлюдям. Продолжалась политика террора и репрессий, жертвами которой являлись какземские деятели, так и бывшие опричники. Меньше года сидел татарский хан нароссийском троне, а затем где-то в сентябре 1576 г., он был сведен с престола иполучил в удел город Тверь. Однако и после этого вплоть до смерти Грозногопродолжало сохраняться разделение страны и господствующего класса на «земщину»и «двор».
Политика раскола государева двора способствовала накоплениюпротиворечий в правящей среде. Социальный, политический и хозяйственный кризисуглублялся еще кризисом династическим. В 1581 г. скончался царевич ИванИванович. Согласно показаниям некоторых источников, довольно противоречивым ималодостоверным, он погиб от руки грозного отца в результате семейнойразмолвки. Наследование престола по традиции переходило к следующему постаршинству сыну царя Ивана — царевичу Федору. Но беда состояла в том, чтоФедор был человеком болезненным, неспособным к правлению, а младший сын царя —царевич Дмитрий — в момент смерти Грозного являлся еще совсем младенцем. Крометого, оба царевича происходили от разных матерей. Федор, рожденный от первойжены Ивана Грозного Анастасии Романовны, состоял в близком родстве с боярамиРомановыми, а жена его, Ирина Федоровна, приходилась родной сестрой БорисуГодунову. Мать же царевича Дмитрия – Мария Федоровна – происходила из родаНагих, весьма влиятельного в последние годы правления Ивана. Все это порождаловражду и соперничество в кругу царской семьи, обостряло кризис в верхах.
4. Итоги опричнины
Опричнина не прошла бесследно в жизни русского общества игосударства. Под ее влиянием произошли глубокие перемены в структуре сословий,которые сказались и на дальнейшем развитии российской государственности.
Хотя опричнина и не уничтожила боярство, тем не менее, онананесла серьезный удар по родовому землевладению и аристократической психологиизнати. Напротив, лица, сделавшие карьеру в опричнине, не только сохранили своиродовые имения, но и приобрели новые земли. Служба в опричнине давалапреимущества и в служебно-местническом продвижении. Все это приучало знать кмысли о тесной зависимости своего положения от царской воли и государевойслужбы и способствовало трансформации старой родовой вотчиной аристократии варистократию служилую. Разгром родовой боярской вотчины, утрата прежних связейс уездами, раскол господствующего класса на опричников и земских приводили ксущественной трансформации русской аристократии, изменению ее психологии. Врезультате опричнины знать попадает в полную зависимость от монархии.
В результате политики опричных земельных переселений знатьутратила и традиционные связи с уездным дворянством. Это повлекло за собойсерьезные перемены в структуре господствующего класса.
При этом, довольно отчетливо прослеживается закономерность —на своих местах оставались, как правило, лишь опричники, земские же дворянеутрачивали земельные связи с данными уездами и их владения раздавались людям изопричнины. Все это говорит о весьма последовательной реализации на практикеопричной политики земельных переселений. В результате осуществления этойполитики едва ли не большая часть русских дворян, была сдвинута со своихнасиженных мест, пострадали многие тысячи помещиков и вотчинников. Труднопереоценить социальные и политические последствия этого грандиозногомероприятия. Серьезно нарушались традиционные земельные и служебные связидворянства, в том числе связи княжеско-боярской знати с уездами. Переходившиезачастую неоднократно из рук в руки имения приходили в упадок, разрушалсятрадиционный хозяйственный уклад жизни, что болезненно отражалось на положениикрестьян. Переходы вотчин и поместий земских дворян во владения опричниковсопровождались, как правило, усилением эксплуатации крестьянства.
В годы опричного и послеопричного периодов правления ИванаГрозного произошло разрушение прежней территориальной структуры государевадвора и утвердился новый чиновный принцип его строения. Из общей массы дворянвыделялась ее верхушка — дворяне московских чинов (стольники, стряпчие идворяне московские), которые полностью обособлялись от уездного дворянства инесли службу уже исключительно по «московскому списку». Несколько позднее, врезультате проведенной правительством Бориса Годунова реформы государева двора,верхушка служилого сословия — думные люди, дворяне московских чинов, а такжедьяки — была консолидирована в особую правящую и привилегированную группировкуи поставлена над основной массой уездного дворянства, фактически отстраненногоот участия в высших сферах государственного управления. Лишенная связей суездами, чуждая местным интересам и целиком зависимая от государя, эта верхушкаслужилого сословия в качестве государственных чиновников жестко проводила наместах политику самодержавия, вопреки сословным интересам различных группнаселения, в том числе и уездных дворян.
Принудительным переселениям в годы опричнины подвергались нетолько представители господствующего класса, но и купцы. После набега татар ипожара Москвы 1571 г., в результате которого выгорел московский посад, ипогибла значительная часть населения города, правительство с целью заселениястолицы и возрождения ее торговли произвело крупномасштабную акцию по переводусюда наиболее зажиточных купцов из самых различных провинциальных городов. Хотяподобные переселения («своды») купцов являлись чрезвычайной мерой, вызваннойбедственным положением столицы, они имели весьма важные последствия длядальнейших судеб русского купечества и для сословия горожан в целом. Специальноисследовавший эту проблему Б. Н. Флоря убедительно показал, что в результатеполитики массовых «сводов» купцов, продолжавшейся на протяжении 1570-80-х гг.,провинциальные посады лишились своей наиболее влиятельной и зажиточной верхушкии население городов превратилось в односословную тяглую, обязанную платитьподати и выполнять разного рода повинности массу. Существенно изменилось иположение привилегированного купечества, которое сосредоточивается теперьисключительно в столице и на которое, взамен предоставляемых привилегийнакладывалась обязанность служить в финансовых органах государственного аппарата.Результатом правительственной политики, проводимой в последней трети XVI в., явился глубокий раскол в рядахзарождавшегося «третьего сословия». Поставленная на службу феодальномугосударству верхушка купечества (так называемые «гости» и члены «гостиной» и«суконной» сотен) оказалась отгороженной от основной части городскогонаселения. Все это серьезно тормозило развитие городского сословия,препятствовало развитию предпринимательства и торговли.
Таким образом, эволюция сословий в последней трети XVI в. совершалась не по линии ихконсолидации, а по линии их дальнейшего дробления на чины. Это приводило нетолько к ослаблению сословий, но и к трансформации самой их сущности, утратеими способности отстаивать перед верховной властью свои особые политическиеинтересы. Изменения, происшедшие в жизни сословий, сказались и на развитиипрактики земских соборов. Основной костяк представителей на соборе 1598 г.составляли верхи сословий — Освященный собор духовенства, члены Боярской думы,московские дворяне, дьяки и гости. При этом данные группы присутствовали на немпо принципу чиновно должностного представительства, в то время как прочие егоучастники (уездные дворяне, рядовое провинциальное духовенство, посадские люди)выступали в качестве выборных от уездов. Разделение сословий на чины делало, посуществу, невозможным ограничение власти самодержца со стороны общества иземских соборов, в частности. Характерно, что факт избрания Бориса Годунова нацарство в 1598 г. земским собором, на котором доминировали верные правительствуцерковные иерархи, верхи служилого сословия и купечества, не привел кустановлению какой-либо зависимости монархии от сословий. В официальныхдокументах царь Борис, как и его предшественники (Иван Грозный и ФедорИванович) продолжал именоваться «прирожденным» государем, и самодержцем, властькоторому «дана от Бога». Развитие практики земских соборов после смерти ИванаГрозного едва ли можно безоговорочно рассматривать как показатель эволюциирусской государственности в сторону сословно-представительной монархии. Сдругой стороны, опричнина нанесла ощутимый удар по самой основе сословногостроя — местным сословно-представительным учреждениям. Опричные переселениясдвинули со своих мест многие тысячи дворян, существенно нарушив традиционные земельныеи служебные связи уездного дворянства, ослабив его корпоративную солидарность.
В годы опричнины произошло дальнейшее подчинение государствугубных органов. Так, они вынуждены были участвовать в осуществленииразорительной для дворянства политики опричных земельных переделов, чтотрансформировало их суть как органов дворянского самоуправления. Проводимыеопричным правительством массовые раздачи помещикам черных и дворцовых земельоказали серьезное разрушительное воздействие на судьбы земского крестьянскогосамоуправления. Как показали исследования Ю.Г. Алексеева, черная крестьянскаяволость в центральных районах страны в период опричнины была практическиуничтожена. В результате политики переселений «лучших», наиболее зажиточныхкупцов и ремесленников из провинциальных посадов в Москву были серьезноослаблены и деформированы органы сословного самоуправления в городах.
Упадок системы сословного представительства на местахсопровождался усилением контроля центральной государственной власти над уездами.Уже в конце царствования Ивана Грозного получает развитие новая воеводскаяформа местного управления. При этом воеводы утверждаются не только впограничных городах, но и во внутренних областях страны (на Двине, Вологде,Белоозере и т.д.), где имели место развитые традиции сословного самоуправления.Усиление централизованных начал в управлении проявлялось также в развитиисистемы особых территориальных приказов — так называемых четвертей,осуществлявших административный, судебный и финансовый контроль над населениемуездов.
Существенным тормозом развития «третьего сословия» явиласькрепостническаяполитика правительства, начало которой приходится напоследние годы царствования Ивана Грозного. В сферу действия этой политикипопали не только частновладельческие крестьяне, но, фактически, и крестьянечерносошных земель и посадские люди, прикрепленные к тяглу (к земельным наделами дворам, с которых взимались государственные подати). Серьезно изменилось вгоды опричнины положение крестьянства черносошных (государственных) и дворцовыхземель, которые в те годы активно раздавались в поместья частным лицам, впервую очередь опричникам. С переходом черносошных крестьян в личнуюзависимость от феодалов существенно ограничивалась их свобода распоряжениясвоим хозяйством, увеличивались размеры крестьянских повинностей;ликвидировались и прежние права крестьянского волостного самоуправления.
Таким образом, напряженная борьба Ивана Грозного заутверждение «самодержавства» не осталась безрезультатной.
В годы опричнины центральная монархическая власть смоглазначительно возвыситься над обществом, поставить его под свой жесткий контроль.И хотя земство в России и позже в XVII веке продолжало играть видную роль в управлении государством, оно непревратилось в учреждение сословно-представительного характера западного типа,и деятельность земских органов не выходила за рамки государевой службы.
Опричнина окончательно повернула российскую государственностьна самодержавный путь развития.
В душах подданных был посеян страх перед властью.
В этом, пожалуй, и состояла ее главная роль в историиРусского государства.
Давид Самойлов. Иван и холоп.
Ходит Иван по ночному покою,
Бороду гладит узкой рукою.
То ль ему совесть спать не дает,
То ль его черная дума томит.
Слышно — в посаде кочет поет,
Ветер, как в бубен, в окна гремит.
Дерзкие очи в Ивана вперя,
Ванька-холоп глядит на царя.
- Помни, холоп непокорный и вор,
Что с государем ведешь разговор!
Думаешь, сладко ходить мне в царях,
Если повсюду враги да беда:
Турок и швед сторожат на морях,
С суши — ногаи, да лях, да орда!
Мыслят сгубить православных христьян,
Русскую землю вогнали бы в гроб!
Сладко ли мне? — вопрошает Иван.
Горько тебе, — отвечает холоп.
А опереться могу на кого?
Лисы — бояре, да волки — князья.
С младости друга имел одного.
Где он, тот друг, и иные друзья?
Сын был наследник мне Господом дан...
Ведаешь, раб, отчего он усоп?
Весело мне? — вопрошает Иван.
—Тяжко тебе, — отвечает холоп.
—Думаешь, царь-денаш гневен и слеп,
—Он-де не ведаетнашей нужды.
Знаю, что потом посолен твой хлеб,
Знаю, что терпишь от зла и вражды.
Пытан в застенке, клещами ты рван,
Царским клеймом опечатан твой лоб
-Худо тебе? — вопрошает Иван.
—Худо, — емуотвечает холоп.
—Ты ли меня неругал, не честил,
—Врал за вином пролихие дела!
Я бы тебя, неразумный, простил,
Если б повадка другим не была!
Косточки хрустнут на дыбе, смутьян!
Криком Малюту не вгонишь в озноб!
Страшно тебе? — вопрошает Иван.
—Страшно! — емуотвечает холоп.
—Ты милосердья,холоп, не проси.
—Нет милосердныхцарей на Руси!
Русь — что корабль. Перед ней — океан.
Кормчий — гляди, чтоб корабль не потоп!..
Правду ль реку? — вопрошает Иван.
Бог разберет, — отвечает холоп.