ЭпохаСредневековья была проникнута своеобразным сочетанием христианских учений оедином Боге с языческим пантеизмом. Именно с этими вкраплениями язычества и велаборьбу католическая церковь. Вопросы веры, вопросы о Боге, об источнике грехови пороков, о путях спасения души были самыми важными в духовной жизни людейтого времени. Бог присутствовал в повседневной жизни, во всех делах человека, вконце концов, став частью реальной жизни, но все же достаточно абстрактной идалекой для него. Иконы, мощи святых, распятия имели ту же функцию защиты отзла, что и языческие идолы и амулеты. Зло в христианском мире было чинимосатаной — противником и самым страшным врагом Бога, искушавшим и вводившим вогрех людей.
Впредставлении средневекового человека у сатаны была целая армия, в которуювходили все вероотступники. Наравне с падшими ангелами армию дьявола составлялиязыческие божества, превратившиеся в процессе развития христианства впрезренных и коварных демонов. Греко-римские божества, как и слово “даймон”,некогда обозначавшее “божество”, были низведены торжествовавшим христианством сбожественного пьедестала и низринуты в пучину дьявольской преисподней.
Будучивсезнайкой и всесторонним искусником, обладающий ключами от всех замков итайнами от всех ремесел, дьявол все свое внимание и все свои необыкновенныеспособности сосредотачивает на том, чтобы как можно больше вредитьчеловечеству, как можно глубже подорвать власть бога над людьми и подчинить ихсвоей сатанинской воле. Нравственное зло имеет своим источником дьявола и егопомощников: они насаждают язычество и заставляют язычников смотреть на них какна божество. Они враги христианской веры, толкают людей на ереси и язычество.Дьявол является созидателем всякого церковного раскола и ереси.
Собор306 г. в Эльвире самым суровым образом осудил колдовство ввиду того, что оновозможно лишь в силу возврата человека к идолопоклонничеству.
Ещев VIII в. светское законодательство проводитрезкую грань между “колдовством” и “языческим безумием”. Колдун — реальность,он несет с собой реальный вред ближнему и подлежит как вредитель суровомунаказанию; разнообразные действия, которыми наделялись некоторые женщины(способность летать, пить кровь у живых людей) признавались бредом одураченныхдьяволом отдельных безумцев, которые за насилие над мнимыми преступниками самиподлежали ответу перед законом.
ДоIX в. светское законодательство упорноставило ударение на вреде, учиняемом колдунами, и в меру этого вредаустанавливало для колдунов то или иное наказание. С момента же ослаблениясветской власти и усиления церковной начинается выпячивание религиозногохарактера преступления колдуна. Его ждет наказание не только за то, что он учинилущерб людям, но и за то, что он совершил богохульство, впал во власть демона,преклонился перед силой языческого начала; и степень наказания, определяемаясветским судом, соответствовала все более и более величине греха, а непреступления: убийство, совершенное без специфической примеси колдовства, моглобыть наказано менее сурово, чем гадание или заговаривание, в которых яркосказывались элементы дьявольского наваждения. Это имело роковые последствия.
Церковьне только все более и более стала выпячивать греховный характер колдовскогопреступления, но и санкционировала, расширяла и углубляла народное безумие,связанное с представлениями о летающих стригах (женщинах, летающих по ночам),пожиравших живых людей вампирах и живших половой жизнью с дьяволом женщинах,способных оборачиваться в самых разнообразных животных. Рассуждая подобнымобразом, церковь сделала шаг в сторону народного безумия и усвоила его наиболеехарактерные черты.
Ученыйхарактер литературы о проделках дьявола исключал возможность колебаний насчетреальности существования демонов со стороны необразованной массы, которая всеболее и более охватывалась паникой перед грозной и таинственной силойнечистого. Эта паника ввергала многих в тяжелые формы психических болезней, илюди верили в то, что они действительно околдованы злым духом, и в то, что они,благодаря дьявольскому содействию, могут других околдовать и превратить их ворудие своей воли. Так общество в XII в.шло навстречу большой катастрофе.
Всвязи с расширением сферы действий дьявола страх перед ним быстро увеличивалсяи его всемогущество начинало угрожать самому Богу. Ничто в этом новом,ужасающем демоне теперь не напоминает нам того когда-то забавного черта, надуродством которого можно было посмеяться. Возможность столкновения подобныхдвух сил с трудностью предвидения, на чьей стороне окажется победа, пугаетмногих верующих. И даже авторитетные представители церкви говорят онеограниченном всемогуществе дьявола.
Всякоеновшество, всякая смелая мысль, все, что уклонялось даже в очень незначительнойстепени от привычного мышления и повседневной жизни, вызывало представление овмешательстве дьявола, о его персте.
Уодного священника, рассказывает писатель-монах начала XIII в. Цезарий Гейстербахский, был очень приятный голос, и его друзьяпостоянно наслаждались его пением. Однажды услышал его пение какой-то монах итотчас заявил, что подобный голос не свойственен человеку и что он принадлежитдьяволу. В присутствии всех поклонников певца монах стал изгонять дьявола изтела несчастного, и певец переживал тяжкие минуты, когда его тело покидалдьявол.
Так,церковь, всячески распространяя бредни о дьяволе, запуталась в собственныхпротиворечиях и сама начала бояться дьявольского наваждения. Созданный церковьюдьявол ее же стараниями принял всеобъемлющий характер и всепроникающий образ, итеперь для борьбы с ним требовалась неимоверная энергия, необычайноенапряжение. Мечом и огнем должен быть уничтожен враг рода человеческого.
Почтине разработана научная периодизация деятельности инквизиции, отсутствуетцельная картина массовых еретических движений средневековья, против которых былв первую очередь направлен террор инквизиции. Существуют самые различные мненияо том, что, собственно говоря, следует понимать под инквизицией и каковы еехронологические рамки.
Еслипод инквизицией понимать осуждение и преследование господствующей церковьюинакомыслящих, то хронологические рамки инквизиции следует расширить на всюисторию христианской церкви — от ее возникновения по настоящее время.
Еслиже инквизицию понимать в более узком смысле, подразумевая под этим терминомдеятельность особых трибуналов католической церкви, преследовавших еретиков, тоее рамки суживаются от возникновения этих трибуналов в XII-XIII вв. до их повсеместной отмены в первойполовине XIX в. Но и после этого в системе папскойкурии в Ватикане вплоть до 1866 г. существовала конгрегация инквизиции — “священная канцелярия”.
Инквизицияне возникла на “пустом месте”. Созданию “священных трибуналов” предшествоваламноговековая борьба правящих кругов церкви с ересью, в процессе которойвырабатывалось также и богословское обоснование необходимости применения керетикам различных видов и форм насилия, вплоть до их физического истребления.Это была нелегкая задача, ибо теологам для оправдания инквизиции пришлосьсовершить подмену основного принципа христианства, превратив ее из религиилюбви в “религию ненависти”. На такую трансформацию ушли столетия.
Чтоже все-таки представляет собой инквизиция? Учрежденный папой Григорием IX между 1231-1233 гг. особый суд,возглавляемый монахами-доминиканцами, наделенный полномочиями разбираться сочень специфической сферой преступлений — преступлениями против веры — былфактически создан для более эффективной борьбы с ересью. Инквизиция, как любойинститут, имела свой чиновничий аппарат, с помощью которого инквизиторы велисуд, свою армию доносчиков, “поставлявших” все новых и новых еретиков заприличное вознаграждение, своих советников, присутствовавших при допросе. Рольсоветников на допросе была чистой формальностью, поскольку решающее словооставалось за инквизитором, который к тому же имел право и не прислушиваться кмнению советника. На допросе также должен был присутствовать епископ.
Еретикипо существовавшей классификации делились «на условных, объявленных изаведомых» в зависимости от степени тяжести подозрения. Паутина плеласьочень хитро, и иногда проще было признаться в ереси, чем защищать своюневиновность.
Итак,инквизиция должна была вырвать из Европы жало ереси. Но есть ли колдовствоересь? Ведь ересь характеризуется, во-первых, ошибкой в мышлении, во-вторых,упорством в этой ошибке. Но ведь колдун, веря в дьявола, не совершает ошибки вмышлении, ибо дьявол действительно существует, и упорство колдуна не может бытьеретическим, так как он упорствует не в ошибке, а в том, что фактическиподтверждено церковью и всеми ее авторитетами. Казалось, что все видыколдовства, которые так трудно подогнать под ересь, остаются вне сферыкомпетенции инквизиционных судов.
Однакопостепенно мысль о тесной связи между колдовством и ересью начинает проникать вцерковную среду, и все настойчиво выдвигают необходимость включить колдовство всферу деятельности инквизиции и отождествить колдунов с еретиками, в частностис катарами и вальденцами, представляющими серьезную опасность католическойцеркви.
Ужев первой половине XIII в. против катаров и вальденцев, жестокопреследуемых и потому, естественно, совершающих свои религиозные обряды тайком,по ночам, в подполье, было выдвинуто обвинение в устройстве “синагоги сатаны”.Появление сатаны, который прибывал в синагогу для вящего посрамления истиннойверы, дает повод стремиться в эту синагогу и колдунам, чтобы там вместе скатарами выражать свои чувства дьяволу и получить от него те или иные указанияотносительно колдовства. Такие собрания не могут не сблизить всех поклонниковдьявола и не сплотить их в почти однородную еретическую массу. Так как катарыпредставляли собой еретиков, то и колдуны не могут не быть еретиками,подлежащим ведению инквизиции. Они в большей степени грешники, чем преступники;они не должны пользоваться “льготами” светских и епископальных судов. Сближениеколдунов с катарами, сделанное церковниками в интересах распространения напервых жестоких норм инквизиционного судопроизводства, вело к тому, что изиндивидуального преступления колдовство превратилось как бы в коллективное, ивозникла мысль о колдовской секте, члены которой, собравшись группой, совершаютобщий акт поклонения дьяволу. Разумеется, групповое, сектантское преступлениеприобретает в глазах церкви более тяжкую форму, чем индивидуальное, и с конца XIII в. каждый разоблаченный колдун влечет засобой розыски его сообщников. Начинаются массовые казни и открытие целых гнездколдунов.
Суднад еретиками проходил следующим образом: инквизитор или викарий неожиданноврывались в толпу народа, призывая всех, заподозренных в ереси или чувствующихее в себе, покаяться и получить прощение. На этом заканчивалась общая частьинквизиционного суда.
Когдаспектакль с помилованием завершался, всех задержанных вызывали повесткой в суд,на котором инквизитор был полновластным судьей, обвинителем и присяжным. Этапроцедура не была публичной, для суда достаточно было двух свидетелей, и обычноизвестными становились только общие пункты обвинений. Имена свидетелей, чьеприсутствие на суде вызывает сомнения, хранились также в тайне.
Подозреваемомуне разрешалось приглашать адвоката. Суд мог тянуться годы, в течение которыхподозреваемый чах в темнице. Но для обвиненных в ведовстве темница была ещедостаточно счастливым исходом.
Наиболееэффективным средством вырвать признание у обвиняемого были пытки. Еслипроводить пытку повторно запрещалось, то ее можно было растягивать. Палачтщательно осматривал тело ведьмы в поисках “ведовской печати”, за которуюсходило любое родимое пятно, любое пятнышко на коже. Наличие “ведовской печати”считалось железным доказательством виновности. Палач начинал свой “богоугодный”труд с умеренных — “человеческих” — пыток, переходя по мере надобности к болеерафинированным, утонченным, бесчеловечным. Наиболее часто практиковавшеесяпыточное средство — связывание рук обвиняемого за спиной и подвешивание заруки; к ногам привешивали груз, вес которого в случае запирательстваувеличивали. Применялись и иные виды пыток.
Нарядус пыткой, которая должна была заставить жертву процесса признаться в связи сдьяволом, применялись и другие процедуры установления ее ведьмовской природы.Например, применялось “испытание слезами”, заключавшееся в том, что обвиняемойчитали отрывок из Библии, и если она не плакала, то считалась виновной.Подсудимую взвешивали на весах, так как вера в способность ведьм летатьпредполагала наличие у них меньшего веса, чем у честных людей. Весьмараспространено было испытание водой: связанную по рукам и ногам женщину бросалив воду, и если она не тонула, то это означало, что чистая стихия не принимаетведьму. Наконец, существовали “специалисты”, которые якобы могли отделить ведьмот остальных по внешнему виду. Такой случай имел место в 1644 г. в Дижонскомдиоцезе, где «некий сумасшедший ходил по деревням и с разрешения властейосматривал собранных для проверки крестьян; обвиненные им в колдовстве былиподвергнуты испытаниям, и часть их была сожжена».
Cсамого начала процесса в центре внимания судей оказывались не “малефики” (зловредители),а условия, которые с их точки зрения, только и могли сделать эффективнымимагические действия. Судьи уже заранее располагали развернутым перечнемвопросов, которые они задавали обвиняемым, добиваясь признания в том, чтоколдовские акты они осуществляли при содействии нечистой силы. Их внимание быловсецело сосредоточено на договоре с дьяволом и на обстоятельствах, при которыхон был заключен, посещении обвиняемыми шабаша и его описании, а также навыяснении того, кто еще в шабаше участвовал.
Неизбежными вполне объяснимым следствием предъявления такого рода обвинения былозапирательство жертв процесса, которые отрицали связь с нечистой силой. Однакосудьи проявляли в этих случаях исключительное упорство, во что бы то ни стало,добиваясь нужных им признаний, чаще всего благодаря пытке.
Запуганныеи сбитые с толку жертвы преследований, преимущественно неграмотные иизолированные от своей среды, подвергаясь изощренному умственному давлениюученых-юристов, которые руководствовались заранее подготовленной системойвопросов, нередко заимствованных из признаний, исторгнутых на более раннихпроцессах, как правило, не могли им противостоять.
Возникаетестественный вопрос: почему религиозные и юридически образованные люди,превосходно понимавшие, что применение физических мук может исторгнуть у жертвлюбые, и в том числе самые фантастические, признания, тем не менее, видели впытке вполне приемлемое и неизбежное орудие судебного разбирательства приобвинениях в ведовстве?
Преждевсего, сношения с нечистой силой и служение ей рассматривалось какисключительно серьезное преступление и здесь никакие ограничения в отношенииприменения пытки не имели силы.
Носуществовало и другое обоснование необходимости прибегнуть к пытке надпредполагаемой ведьмой. Обратим внимание на то, что упорное отрицаниеобвиняемой ее связи с дьяволом только усиливало подозрения судей, мало этого,служило в их глазах доказательством существования подобной связи, и пыткавозобновлялась и усиливалась. Дело в том, что лицо, которое подозревали всношениях с нечистой силой, рассматривалось как одержимое ею, следовательно,возникала необходимость изгнать вселившихся в него бесов, применяя самыежестокие меры. Пытка направлена, собственно не против обвиняемой, а противзасевшего в ней беса. Истязающие “ведьму” судьи, мнят себя ее защитниками иприлагают усилия к тому, чтобы спасти ее из лап Сатаны. Пока он обитает вчеловеческой оболочке, он препятствует своей жертве сделать нужные судьямпризнания.
Еслиу мужчин, обвиненных в колдовстве, были ничтожные шансы на спасение, то уженщин таких шансов вовсе не было. Женщину, “сосуд нечестивый”, “врата адовы”,считали более падкой на всякого рода соблазны, поэтому более открытойдьявольским искушениям. Обвиненную в колдовстве женщину, попавшую в адскуюмашину инквизиции, никто и ничто не могло спасти. Разница в казни заключаласьлишь в том, что раскаявшуюся и давшую показания ведьму сперва обезглавливалиили душили, а потом сжигали, а “упорствующую” просто сжигали живьем илипредварительно калечили. При казни присутствовало огромное количество народа.
Публичнаяказнь была своеобразным зрелищем, мрачным представлением, символизирующимторжество Бога над сатаной. Зрелище живьем сжигаемых людей стало чем-тозаурядным. Для жителей города и деревни это зрелище сделалось и обязательным ипритягательным, своего рода праздником. Зрелища смерти, пыток, казней не моглине оказывать воздействия на восприятие и психику жителей города и деревни. Ноони отнюдь не были лишь зрителями кровавых расправ. Нередко они и самипринимали в них прямое участие. Период религиозных войн во Франции и Германии,в других странах богат уличными самосудами толпы над попавшими в ее рукиврагами. Католики в этом отношении не отличались от протестантов. Мучительныеубийства сопровождались надругательствами над трупами. В силу некоторых чертсредневекового мышления, сочетавшего бескомпромиссность, страстность в принятиирешений с суеверными страхами, народ выносил приговор преступнику на основанииодних подозрений, не имея ни малейших сомнений в справедливости своегообвинения.
Вбольшинстве случаев суд был строгим и скорым. В г. Линдейме, например, обвинилишесть женщин в том, что они вырыли на кладбище труп новорожденного младенца иупотребили его для приготовления какой-то чудодейственной мази. Их пытали и подпытками несчастные сознались во всем, в чем их обвиняли. Муж одной из этихженщин настоял, однако, на том, чтобы разрыли могилу и на месте убедились бы вневиновности женщин. Могила была разрыта в присутствии всех судей. Раскрыли гробик- внутри лежал нетронутый труп младенца. Но судьи не признали ошибочнойпоспешности своего обвинения и объявили, что, раз женщины сознались, значит онивиноваты; что касается того, что в гробе оказался нетронутый труп младенца, — так это не что иное, как дьявольское наваждение. И женщины были сожжены.
Длясоздания более полной и цельной картины о процессе охоты на ведьм, для того,чтобы понять природу массовых преследований и тех стрессовых состояний, которыеих порождали и которые им сопутствовали, было бы желательно уяснить некоторыехарактерные особенности социальной психологии населения Европы в указанныйпериод. Тем самым был бы намечен тот фон, на котором развертывалась охота наведьм.
Социальнаяпсихология масс периода XV-XVII вв. трудно уловима. Основные классовые исословные противоречия позднефеодального общества создали почву дляопределенных настроений простонародья: ненависти к господам, недоверия ксвященникам, зависти, испытываемой к богатеям.
Начавшеесяв переходный от феодализма к капитализму период расшатывание традиционныхдеревенских микроструктур, таких как сельская община, не могло не порождатьбеспокойства и служило источником внутренних конфликтов в этих прежде замкнутыхмирках крестьянской жизни. При переходе от средних веков к новому временибольшой мир все энергичнее вторгался в пределы деревни. Но, очевидно, наиболеемучительными оказались внутренняя ломка общинного порядка и кризис сельскойсолидарности, вызванный усилением противоречий между жителями деревни. С этойнапряженной социально-психологической обстановкой, сложившейся взападноевропейской деревне, связана и охота на ведьм, развернувшаяся в XVI-XVII вв .
Поведениеи психология простолюдинов в первую очередь определяется, естественно, ихтрудом. Тесная, неразрывная связь с землей и высокая оценка с/х труда — неотъемлемая часть крестьянской психологии.
Первое,что приходиться отметить в крестьянском мироощущении этого периода, — это страхи неуверенность, которые владели народными массами. Они провоцировались многимиважными причинами, в частности, отношением крестьянина к земле, которую онобрабатывал. Он был кровно, многими прочными узами с нею связан, но ею законноне владел. Эта неуверенность в том, будет ли земля принадлежать крестьянину идальше или же будет отобрана феодалом, двигала крестьян как во время стольчастых в XV-XVII вв.восстаний, так и в ранних буржуазных революциях.
Какуже было сказано ранее, все исследователи отмечают неуверенность и страх,владевшие массами в XV-XVII вв.,рост напряжения в социально-психологической сфере с общей экономической иполитической ситуацией в Европе конца XVI-XVII вв. В период между 1580 и 1620 гг.,хозяйственный подъем предшествующего времени сменился длительным застоем иупадком. Последний нашел также и демографическое выражение.Социально-экономический кризис сопровождался крупными политическими коллизиями.Население не могло не ощущать и не осознавать обрушившихся на него бедствий.Оптимистические настроения, характерные для раннего Средневековья, сменяютсявсякого рода страхами, отчаяньем и попытками как-то объяснить кризис.
Однойиз важнейших коллективных фобий был страх перед смертью и загробной гибелью.Страх этот, присутствовавший в сознании народа на протяжении всегоСредневековья, обострился после великих эпидемий чумы в конце XIV и XV вв. «Частые рецидивы эпидемии, которые не давали времени длявосстановления прежней численности населения, высокая смертность новорожденныхи маленьких детей, низкая продолжительность жизни, разрушительные войны,сопровождавшиеся жестокими расправами над мирными жителями, постоянный голод, — все это делало смерть близко знакомой» .
Естьоснование предполагать, что идея вечности внедрялась в народное сознание преждевсего в образе нескончаемых мук, которым будут подвергаться души грешников.Если картины рая оставались смутными и не проясненными (ведь о небесныхрадостях вообще невозможно поведать на языке человеческом), то картины ада инародно воображение, и живопись, и литература рисовали с большой наглядностью.Ад был намного реальнее рая.
Сострахом загробных мук был непосредственно связан страх перед нечистой силой.Этот страх присутствовал в сознании верующих на всем протяжении Средних веков,и тем не менее трактовка сил ада существенно изменилась как раз в указанныйпериод. Как уже было сказано выше, если ранее черт, страшный по своей сути, былподчас вместе с тем и смешон, то в конце Средневековья начинается в высшейстепени показательная трансформация образа сатаны и его приспешников. Бесы,количество которых неимоверно увеличилось, утратили былую двойственность истали воплощением абсолютного зла. Мало того, Сатану мыслят теперь каквсесильного соперника Бога, как “князя мира сего”. С идеей о постоянном ивсестороннем вмешательстве в жизнь человека нечистой силы смыкалось представлениео близящемся конце света. Усиление всемогущества дьявола — показатель того, чтоперед завершением земной истории он выступает в роли Антихриста. Готовясь кэтой финальной, всемирно-исторической драме, сатана собирает все свое воинство,включающее и людей, которые принесли ему присягу верности и вступили в договорс целью вредить божьему люду. Поэтому обнаружение и уничтожение ведьм иколдунов расценивалось как борьба против Антихриста.
Денежныймомент играл очень значительную роль в деле инквизиции по ведовству, и не безоснований каноник Корнелий Лоос называл процесс против ведьм алхимией, спомощью которой из человеческой крови получают серебро и золото. Существовалиспециальные «ищейки ведьм». Так в Англии один такой ищейка накопилзначительную сумму, получая по 20 шиллингов за каждого обнаруженногопреступника, но он вызвал против себя возмущение народа. Арестованный ипривлеченный к суду, он сознался, что отправил на костер 220 невинных душ.Ищейка погиб в огне.
Когдадоходность процессов стала падать, начало уменьшаться и их число, — такзаявляет С. Зугенгейм в своем серьезном описании Баварии XVI века, хотя прибавляет, что и в “плохие”годы палач зарабатывал на ведьмах 169 талеров. Инквизитор “рвал на себе волосы”вследствие больших расходов, но, по-видимому, сократить их было невозможно,нужно было платить юристам и священникам за их работу.
Впрочем,установилась практика — священникам вместо денег выдавать крепкое вино. Большаячасть расходов по ведовским процессам покрывалась из средств осужденных илипросто привлеченных к ответственности ведьм и колдунов. Конфискации подлежалане только недвижимость, но и все движимое имущество, вплоть до предметов первойнеобходимости. Обратно оправданный ничего не получал.
Иногдаведовское доносительство являлось последним средством лишить человека егоимущества; когда иной способ законного грабежа оказывался невозможным,выдвигалось обвинение в ведовстве.
Доносительствонередко принимало эпидемический и совершенно безумный характер, в особенностипри наличии страха у доносителя, что он сам на подозрении у ревнителейрелигиозной чистоты. Тот, кто не обвинял других, рисковал сам быть обвиненным;паника распространялась, захватывая все новые жертвы. Первыми пали всякого родамаргинальные элементы деревни, не отвечавшие требованиям всеобщего конформизма,и тем самым коллектив жителей деревни мог ощутить себя более гомогенным, как бы“очистившимся от скверны”.
Вскоредьявол стал предметом добычи средств для самых разнообразных слоев населения.Калеки, горбуны, прокаженные, слепые, глухие выдавали себя не то за спасенныхот еще худших дьявольских наваждений, не то за его жертв, и жалостливые сердцаодаряли всяческими подаяниями несчастных, торговавших своими уродствами иболезнями.
Чтоже касается прекращения охоты на ведьм во второй половине XVII в., то, по мнению американского историкаК. Томаса, “протрезвление” пришло не из книг и не из среды какой-то умереннойгруппы, а от мрачного осознания того, что дальнейшее преследование ведьм грозитразрушением всяких социальных связей. Эта мысль лишь постепенно дошла до умовлюдей, испытавших историю массовых ведовских процессов. Следует, однако,отметить, что и после официального прекращения судебных преследований пообвинению в ведовстве в деревне еще долго сохранялась практика внесудебныхрасправ с подозреваемыми в причинении вреда соседям с помощью магии.
Ещев 1781 г. была сожжена ведьма в Севилье — жертва была занесена в активинквизиции. Но в XVIII веке “великие подвиги”, соперничавшиемежду собой за славу расправ с дьяволом, были уже на исходе. Мария Тереза в1746 г. Прекратила процессы против ведьм. Через год этому примеру последовалВюртемберг, а в 1775 г. — Бавария. В год казни во Франции Людовика XVI в 1793 г. Познань отменила у себяпроцессы против ведьм.
Такимобразом, мы видим, что история гонений не столь прямолинейна и проста, как еепредставляли себе историки конца XIX и начала XX в. (Г.-Ч… Ли, Й. Ганзен и другие) и какее и ныне иногда все еще изображают. Гонения конца XVI и XVII вв. не явились продолжением более раннихпреследований еретиков, и демонология сама по себе не породила ужасной практикиконца XVI и XVII вв. Нужны были специфические социальные исоциально-психологические условия для того, чтобы развязать этот процесс, вкотором рационализированное суеверие сочеталось с массовыми страхами иполитическим расчетом.
Итак,мы проследили темную, полную загадок и противоречий, массовых фобий ипорожденных ими жестокостей историю преследований инквизицией колдунов и ведьмв средневековой Европе на рубеже XVI-XVII вв. Мы попытались понять причины этогофеномена, не только проследив историю гонений на ведьм с самых ее истоков, но ипредставив как можно более полную картину того социально-психологического фона,тех тенденций в средневековом обществе, которые и легли в основу преследованийведовства в Европе.
Уславян ведуны и ведьмы сосуществовали достаточно мирно со своимиодносельчанами, практически ничем не отличаясь от них в своем образе жизни. Вкаждом селе был свой ведун. Если им часто и приписывались злые, враждебныедействия, то во многих случаях колдуны и ведьмы были просто необходимыкрестьянам. Враждебный характер действий ведьм — результат более позднеговлияния. В язычестве же колдовство имело благое, чистое назначение. Ведьма, также как и знахарка, обладала способностью предвидеть и прорицать, врачевать (тоесть очищать от болезни), славилась мудрыми, чарующими речами, ценилась за своисверхъестественные знания. Колдунья, таким образом, служила своеобразнымпосредником между высшими силами и человеком. Позднее, с принятием христианстваобраз ведьмы демонизировался, стал символом всего язычества как эпохинепросвещенной, бесовской.
Вовремена язычества народ понимал ведовство как чудесный божий дар; весь объемпознания сосредотачивался в умении понимать таинственный язык природы, котораябыла наделена божественным обликом, наблюдать и истолковывать ее явления иприметы. Ведение было высшей премудростью: оно соединяло человека со стихиямиводы, огня и света, над которыми гадали и предсказывали, которым молились иприносили жертвы. Функции ведунов были подобны функциям жрецов. Колдуновпризывали для очищения не только от болезней, но и от нечистой силы — домового,лешего, кикиморы. Волхвы защищали молодоженов от чар и вреда нечистого. К нимприносили даже детей, и они давали им ладанки, амулеты, служащие предохраняющимсредством от всякого сглаза, чар и влияния нечистой силы. Колдуны и ведьмыпризывались во всех трудных случаях жизни. Они собирали травы и коренья, изкоторых делали чудодейственные мази и снадобья, обладали способностью угадыватьвора и врагов, снимать с сердца кручину.
Остаткистаринных молений уцелели в заговорах, заклятиях, загадках и некоторых народныхобрядах и песнях. Жертвоприношение и гадание сопровождались речами, обращеннымик божеству. Первая молитва у всякого народа была первым песнопением. Вот почемупесни для народа получили священный характер. Песня, представлявшая собойодновременно и молитву и заговор, была напрямую связана с колдовством. Такоезначение песни и сопровождавшей ее пляски объясняет неприязненность к нимхристианства, боровшегося с языческими остатками.
Ведунсохранял знания о религиозном языке мифов, понимание которого постепенно сталонедоступным большинству; ведунам и ведьмам отводится роль избранников божьих, болееодаренных по сравнению с другими. Они — народные предсказатели и учители. Народприбегал к ним за помощью, веря, что они, как близкие к божествам и понимающиеих знамения, имеют дар предвидения, могут открывать правду. Волхвы пользовалисьуважением народа, тем более что первоначально они выделялись из числа старейшинрода.
Образованиеиз волхвов и ведунов класса жрецов требовало долгого процесса, который былпрерван принятием христианства. Поверья о колдунах и колдуньях в течение многихстолетий изменились во многом, потеряли прежнюю ясность. С ведьмами для народасоединились все остатки языческих поверий и тот враждебный характер, которыйбыл придан им в христианскую эпоху. Положительное значение ведьм видится теперьтолько в их способности лечить болезни и угадывать скрытое.
Ведьмамстали приписывать полеты на Лысую гору, на шабаш, кражу светил (луны, месяца),превращения в разнообразных животных. Вообще о ведьме говорят, что она илистаруха незапамятных лет или молодая красавица, а колдун — всегда старик. Такоепредставление сделается совершенно понятным, если вспомнить, что языческиебогослужения и жертвоприношения совершались старшими в роде, стариками истарухами, и что во всех религиозных языческих обрядах девушки принимали живоеи непременное участие, так как язычество выше всего ставило творческую силумолодости, красоты и плодородия, боготворило “красну девицу зарю” и само Солнцепервоначально представляло в образе юной и прекрасной женщины.
Поночам ведьма обыкновенно расчесывает по плечам косы, надевает белую рубашку,садится верхом на помело (кочергу, метлу, ухват, лопату и т. д.), заварив вгоршке зелье, чтобы стать невидимой, и вместе с дымом очага уносится в трубу навольный свет. Самые важные полеты ведьм бывают два раза в году, на коляду (отРождества до Крещения) и Купалу (в ночь на 24 июня), совпадающими с двумяглавными праздниками язычества. Колдуны и ведьмы собираются вместе с нечистойсилой на Лысой горе, чтобы гулять всю ночь напролет на шабаше.
Собраниеколдунов и ведьм, или шабаш, есть мифическое представление о древнеязыческомбогослужении, которое совершалось с особенным торжеством… На Лысой горесобирались колдуны, ведьмы и бабы-яги — лица, которые выполняли все функции,относящиеся к языческому богослужению: ворожбу, гадания, врачевания и т. д.Колдуны и ведьмы летали на гору, которая лежала у Киева. Киев был главнымгородом язычества, в нем жил великий князь. В нем стояли кумиры, идолы, которымпоклонялись. Горы у славян-язычников были священными местами жертвоприношений иигрищ. После принятия христианства именно на горах, на холмах — местах наиболееблизких к богу — стали возводить храмы. “Лысая гора”, открытая возвышенность,где нет ни человеческого жилья, ни растительности, представляет собой удобноедля религиозных игр и обрядов место. Это гора священная. На Лысой горе колдуныи ведьмы собирались для совещаний, общего веселья и пиршества, чтосоответствовало характеру языческих празднеств, которые сопровождались песнями,музыкой, плясками. Публичным совершением браков и очищений, требовавших полногообнажения. Эти празднества соединялись с общими пирами, на которых елижертвенные яства и пили жертвенные напитки до излишества.
Летописцы,усвоившие дух христианского учения, смотрели на эти празднества как на крайнееявление разврата и безнравственности. Остатки подобных празднеств и игр жили внароде до позднейшего времени, о чем свидетельствует Стоглав. Царская грамота1684 г. Такое “срамословие и безстудство” в эпоху христианства представлялосьдо того нечистым, греховным, что родилось поверье об участии в этихпразднествах темных, злых духов и о связях их с ведьмами.
Атрибутыдомашнего очага: труба, через которую вылетала в небо ведьма, помело, веник,ухват, которые она использовала для полета, получили в глазах язычников религиозноезначение и были первыми орудиями при его жертвоприношении. Также и другиеатрибуты кухни (зажженные лучины, заслонки, сковороды, тазы) употреблялись приязыческом богослужении, которое еще не успело развиться до того, чтобы создатьособые жертвенные и богослужебные орудия. Способность летать идет от верыдревних славян в то, что ведьма, совершая жертвоприношение божеству, наделяетсяего силой, его могуществом. Ведьма уносится в трубу в белой сорочке и сраспущенными волосами, что было необходимо для участвующих в служении божествамсвета. Белый цвет — цвет светлых божеств, и потому священный и благотворный.Распущенная коса — символ девственных, полных сил. В христианскую эпохупростоволосие (непокрытая и распущенная коса) стало рассматриваться как грех.
Вышеговорилось о священном значении песен, музыки и плясок в язычестве. Имисопровождались и празднества. Пляска — обыкновенное и любимое занятие ведьмы.Плясать ведьмы и колдуны ходили в места, где появлялись зеленые и желтые круги,создавшиеся в силу физических причин, но воспринимаемых людьми как дело рукбожества. Колдуны и ведьмы плясали в кругу или водили хоровод. Круговая линиябыла священна. Через нее не могла переступить нечистая сила (вспомним ХомуБрута, очертившего вокруг себя в церкви круг, чтобы ведьма не могла егодостать). Круг — образ небесных светил и символ солнечного оборота. Религиозныекруговые пляски символизируют приобщение к таинственному знанию, ксверхъестественным силам, выделяя колдунов в особый разряд людей. Таинственныепесни, которые ведьмы пели отправляясь на игрища и при самом их совершении,посылали человеку здоровье и богатство.
Поболгарскому поверью, колдуны и ведьмы могут снимать с неба месяц, обращая его вкорову, из молока которой приготавливалось масло для лечения неизлечимых ран.По нашим преданиям, если случится лунное затмение или тучи неожиданно закроютмесяц — тогда, значит, ведьма украла с неба это светило. Скрадывание месяца извезд, составлявшее обычное занятие ведьм, главным образом производилось ими впраздники коляды и Купалы (вспомним, как черт у Гоголя крадет месяц в ночьперед Рождеством).
Полетыведьм на Лысую гору, доение крестьянских коров, получили враждебный характер.Ведьмы вместо помела стали использовать для своих поездок лошадей, которые отэтого стали худеть. Более того, ведьмы могли отправиться на Лысую гору намыслях спящего человека, который на другой день чувствовал себя измученным иполумертвым. В христианскую эпоху против ведьм и колдунов, как и противнечистой силы, были придуманы разные средства, чтобы не подпускать их к скоту(ладан, святая или крещенская вода, кресты, священная верба, страстная свеча).
Действияколдунов, направленные в язычестве на добро, в христианстве получили злойхарактер. Знахарь, говорил народ, может располагать дождем и градом, по желаниюнасылать их на людей. Доение коров, ранее имевшее символический характер доениякоров небесных, дававших плодородие земле, не только получило враждебноезначение, но сало рассматриваться как страшный грех. Ведьм стали обвинять вуничтожении урожаев и голоде. Приношение даров природы в качестве посвящения иумилостивания божества стало представляться христианством делом самымгреховным.
Указанныеизменения в характере верований, связанных с ведуном и ведуньей, совершились сутверждением христианства на Руси как вероисповедания господствовавшего.Разумеется, изменение это совершалось не всецело, не во всех местностях и неотносительно всех древних верований и обрядов. Новое верование не отрицалотого, во что верили славяне ранее; они только приписывали языческие верованияначалу злому, демоническому.
Верав возможность отрицательных действий со стороны старших и знающих женщин(так-то: похищение с небес светил и росы, дождей и плодородия) была так великав XI в., что родичи без сожаления отдавали нарасправу своих матерей, жен и дочерей. Но поскольку всеобъемлющего иослепляющего страха перед ними не возникало, то преследования ведьм носилилокальный характер. В основном ведьм преследовали в года неурожаев и войн,когда населению нужно было найти причины тяжести его жизни и его гнев на судьбунаходил выход в преследовании творящих зло людей — колдунов и ведьм. Обвиненияв произведении голода вполне соответствовали грубому и неразвитому взглядутогдашнего человека на явления природы.
Вхристианскую эпоху и колдуны, и ведьмы подвергались сильному преследованию;известно несколько примеров о сожжении “вещих жонок” и кудесников (примерывыше). Противодействие колдунам и ведьмам тем более было необходимо, что онисами стали во враждебные отношения к новому учению, открыто хулили христианствои возбуждали народ против духовенства, которое для ведунов олицетворялорелигию, чуждую их интересам, недоступную их пониманию, направленную противпраотеческих заветов. Под влиянием этих обстоятельств создавалось в народеубеждение о враждебном, греховном значении ведунов и ведьм, о связи их снечистой силой, в вместе с тем создавались новые обряды, направленные против ихзловредного влияния. Тем не менее, ведуны представляли собой хранителей вековыхнародных культов и обрядов, которые не так легко было полностью уничтожить.Волхвы подвергались строгому преследованию именно потому, что они воплощалипрошлое, древние языческие верования. Остатки этих древних верований хранилисьв семьях, и потому так легко укрывались от постороннего взгляда.
Духовенство,особенно высшие его представители, видело вред в этой привязанности к древнимпреданиям и обрядам и пыталось ей противодействовать. Оно старалось искоренитьсуеверное доверие народа к волхвам, колдунам и ведьмам и преследовало эти лица,как скоро обнаружились их зловредительские действия. В поучении священникам1499 года сказано, чтобы они не принимали в храм приношений от волхва, а вдополнении к Судебнику указом 1552 года велено было “кликать по торгам, чтоб кволхвам, чародеям и звездочетцам не ходили под опасением опалы и духовногозапрещения”.Духовенство пыталось истребить обычай лечиться у знахарей, убеждая,что тот, кто лечится у колдуна, губит не только тело, но и душу, потому чтоколдуны служат сатане и врачуют его силой. И “Домострой”, и царская окружнаяграмота 1684 г. требуют прекращения всяческих сношений населения с волхвами.
Другимявлением, обращавшим на себя внимание духовенства, были народные игрища,сопровождавшиеся музыкой, пением и плясками. Как уже было сказано ранее, вдревности они составляли языческие празднества, на которых совершалисьрелигиозные обряды, жертвоприношения, гадания, браки и т. д. По языческимпредставлениям, музыка и песни имели чудодейственную силу, как и слова заговора,и вместе с пляской принадлежали к числу религиозных языческих обрядов.Преследование игр, песен, плясок и музыки началось с первых временхристианства. Воеводам предписывалось отбирать у любого музыкальныеинструменты, ломать их и жечь, поскольку люди “забыв Бога и православную веру,последуют скоморохом и прелестником”. Такой строгий взгляд на скомороховпонятен — им придавали особое значение в языческом мире, сама пляска и пениебыли необходимыми при языческом жертвоприношении.
Исветская, и духовная власть подвергала обвиненных в колдовстве строгому суду инаказанию. Сожжение чародеев на кострах согласовывалось с общими убежденияминарода, который, обвиняя колдунов и ведьм в засухах, неурожаях и повальныхболезнях, почитал такую казнь за единственное средство против постигшихбедствий.
Взаключение хотелось бы сказать, что преследование колдунов и ведьм являлосьглавным образом преследованием пережитков язычества, достаточно глубоко инадолго укоренившихся в народной культуре, преследованием, проводимымгосподствующей церковью повсеместно и целенаправленно. Колдуны, ранее вязычестве выполнявшие функции жрецов, в христианском мироощущении приобрелидемонические черты, стали оплотом нечистой силы. Страх перед нечистой силой,охвативший европейское общество в XVI-XVII вв., и неконтролируемая государствомдеятельность католической церкви привели к тому, что в этот период натерритории Европы запылали костры, на которых сжигались в немыслимыхколичествах ведьмы. В России, где также проводились расправы над ведьмами, небыло такого страха перед нечистой силой, а церковь не имела такого влияния насветскую власть, как в Европе. Поэтому расправы с колдунами совершалисьлокально. Отношение к народной культуре как к антикультуре у верхних слоевобщества в России не успело сложиться. Все намеки на “огненную борьбу” сведьмами были пресечены здесь мощным потоком Просвещения, который не оставляломеста нечистой силе в этом мире и наполнило сердца людей мыслями о добре иразуме.
Список литературы
1.И. Р. Григулевич “История инквизиции (13 – 20 вв.)” М: 1970 г.
2.Е. Ф. Грекулов “ Православная инквизиция в России” М: 1964 г.
3.С. Г. Лозинский “ Святая инквизиция” М: 1927 г.
4.Х. А. Льоренте “Критическая история испанской инквизиции” М:1936 г. (тома 1,2)
5.Дж. Берман “Западная традиция права: эпоха формирования” М1995
6.Ч.Г. Ли “История инквизиции” в 3-х томах, тома 1-2
7.“Всеобщая история государства и права” ред. К.И. Батыр М 1995