Самарскийгосударственный педагогический университет
КОНТРОЛЬНАЯРАБОТА
по новейшейистории стран Европы и Америки
Внутриполитическийкурс Г. Трумэна
в США
Содержание
Введение
§ 1. Проблема реконверсии. Законы о труде
§ 2. Наступление на демократическиеправа и свободы. Выборы 1948 года
§ 3. «Справедливый курс». Маккартизм
Заключение
Список литературы
Введение
Внутриполитические задачиСША после окончания Второй мировой войны оказались непростыми. Однако их решение облегчалось двумя обстоятельствами:гигантским богатством, нажитым к концу войны, и активной ролью государства.Америка твердо встала на путь государственно-монополистического регулированиясоциально-экономических проблем. ГМК превратился в привычную реальность, хотяотнюдь не все американцы были готовы примириться с нею и все еще мечтали онезависимости и свободе бизнеса, об индивидуализме. Эти люди соглашались, что«кое-что» можно поручить правительству, если оно не будет«излишне» контролировать предпринимателей, особенно мелких и средних(к выгоде крупных), и не станет делать новые уступки организованным в профсоюзырабочим. Такая линия мышления и политики получила название неоконсерватизма.Его сосредоточением стала партия республиканцев.
Демократы поддерживали политику, успешно примененную под флагом «Нового курса».Государство, как говорили идеологи этой партии, просто обязано заботиться оправильном ходе экономики, об уровне жизни простых людей, помогая им за счетгосударственных средств. Такие взгляды стали называть неолиберализмом, на егооснове возникла неолиберальная модель ГМК. Конечно, не все демократы иреспубликанцы были верны идеологии своих партий — американцы вообще равнодушнык «теориям». Да и программы партий так тесно сближались, что могловозникнуть впечатление, что партия Осла (демократов) и партия Слона(республиканцев) — близнецы. Но различия между неоконсерватизмом инеолиберализмом все же существовало и оказывало влияние на формирование моделиГМК, а следовательно, и на политику правительства, прежде всего внутреннюю.
Цель данной работы состоит в том, чтобыохарактеризовать особенности внутриполитического курса Г. Трумэна в США.
§ 1. Проблемареконверсии. Законы о труде
Первая проблема, которую пришлось решать сразу жепосле войны, — это реконверсия. Учитывая опыт 20-х годов, к ней готовилисьзаранее. Еще в 1944 г. Конгресс принял Акт об устройстве военнослужащих,прозванный биллом о правах Джи Ай (по начальным буквам английских слов«государственное дело» — прозвище американских солдат). Акт давалнебольшие средства демобилизованным для продолжения учебы, в том числе профессионально-технической (таких оказалось около 7млн. человек); для приобретения дома или фермы (в долг под гарантию государства).Кроме того, оплачивались лечение раненых в госпиталях и вынужденная безработицав течение года. В феврале 1946 г. появился закон о занятости — один из наиболееважных в американской политике, который возлагал на федеральное правительствозаботу о максимальной занятости населения, росте производства и покупательногоспроса. Для разработки политики по этому вопросу при президенте был созданСовет экономических экспертов.
Демобилизация совершалась медленно, постепенно,так что во многих частях были даже демонстрации солдат и матросов, требовавшихскорейшей отправки домой. К декабрю 1945 г. в Америку вернулось 1,5 млн. человек, а через год — все остальные. Конечно, не все они сразу и хорошо устроились.Многие столкнулись с бездушием государственной бюрократии, с неуважительнымотношением к себе со стороны тех, кто не воевал, но успел разбогатеть. Хозяеване желали увольнять работающих, чтобы вернуть места ветеранам. Тем из них, ктохотел заняться бизнесом, мешали и незнание новых условий, и требования рынка, иконкуренция остававшихся в тылу. Не случайно герои замечательного фильмаУ.Уайлера «Лучшие годы нашей жизни» считали время, проведенное навойне, именно такими годами. Но так или иначе демобилизация прошла относительноспокойно и успешно[1].
Удалось избежать и кризиса в экономике. Послезаминки в 1946 г. производство резко пошло вверх. Первые три послевоенных годабезработица не превышала 4% всей рабочей силы. В банках страны находилось 135млрд. дол. Предприятия не успевали производить, а магазины — продавать товары,особенно модные, хотя цены сразу же подскочили на 25%. Когда «отложенныйспрос» на гражданские товары стал иссякать, выросли заказы государства,особенно на военные нужды. Война уже закончилась, а военные расходы вчетверопревышали уровень 1940 г. Милитаризация экономики и вообще всей жизни странынабирала темп. Создавались новые органы управления, активно влиявшие и навнутреннюю жизнь страны, например Совет национальной безопасности (СНБ). Принем с 1947 г. начало действовать Центральное разведывательное управление — ЦРУ.Его директор получил право бесконтрольной организации, набора штата ифинансирования своих секретных операций. Три министерства — морское, армии иавиации — были объединены координирующим учреждением — Министерством обороны.Его новое здание, построенное в виде пятиугольника, — Пентагон — стало символоммилитаризма и военщины США. Такое усиление численности и влияния военныхорганов были знаком времени и в то же время отходом от давней американскойантимилитаристской традиции. Менялся и политический климат в стране, особенноотношение к рабочему классу.
За годы войны американское рабочеедвижение заметно выросло и окрепло. В профсоюзах насчитывалось более 14млн. членов (7 млн. — в АФТ, 5 млн. — в КПП, остальные в независимых союзах).Существовали прогрессивные организации (союз электриков, меховщиков и др.),среди лидеров и функционеров которых насчитывалось немало коммунистов.Большинство рабочих значительно улучшили свое материальное положение и былиготовы защищать свои завоевания перед лицом развертывающегося наступленияпредпринимателей. Обстановка менялась: исчезли все надбавки военного времени,возросла опасность безработицы, реальный заработок в связи с ростом ценпостоянно сокращался.
Профсоюзы первыми начали борьбу. С января 1946 г. в течение 80 дней бастовали 750 тыс. сталелитейщиков. Их стачка еще не закончилась, когдаподнялись 400 тыс. шахтеров. Два братства железнодорожников объявили оготовящейся стачке, которая могла бы парализовать всю экономику страны. Газетызаговорили о «рабочем восстании». Всего в 1946 г. бастовало 4,6 млн. человек, при этом потери рабочего времени составили 116 млн.человеко-дней. Это означало своеобразный рекорд в истории США. Стачки носилинаступательный характер: рабочие добивались повышения оплаты труда. Ониожидали, что правительственные арбитры, как во времена «Новогокурса», разберут их требования и примут относительно справедливое решение.Но рабочие ошиблись. Узнав о готовящемся выступлении на железных дорогах,президент Трумен объявил, что дороги переходят под контроль государства, азабастовщики будут призваны в армию. Такое же предупреждение было направленошахтерам. Когда же Объединенный союз горняков не подчинился, суд оштрафовалсоюз и его президента Дж.Льюиса на 3,5 млн. дол. Это был самый крупный штраф вистории рабочего движения США. Предприниматели и власти умело использовалираскол между АФТ и КПП, колебания их лидеров — У. Грйна и Ф. Мэррея. Особеннорезко они нападали на левое крыло рабочего движения, обвиняя его в «службеСоветам», в подчинении «красным» и т.п.[2]
Когда стачечная борьба спала, оставив мрачныйслед в сознании обывателя, и без того напуганного«угрозой слева», на рабочихобрушился тяжелый удар. Его нанес Конгресс, приняв в июне 1947 г. закон Тафта-Хартли. К этому времени в Конгрессе после частичных выборов 1946 г. большинство перешло к республиканцам, победившим на волне страха и подозрительности,антирабочих и антикоммунистических настроений, развившихся в Америке послевойны.
Законопроект сенатора Р. Тафта и члена палатыпредставителей Ф. Хартли практически метил не только в профсоюзы, но и визвестный закон Вагнера. Билл предусматривал наказание за «нечестнуютрудовую практику», в том числе за принуждение вступать в профсоюз,вмешательство в переговоры о коллективном договоре и т.п. Запрещались«закрытый цех» (наем на работу только членов профсоюзов), проведениепикетов, стачек солидарности, отчисления из профсоюзных фондов на политическуюдеятельность и др. Государственным служащим вообще запрещались какие-либостачки. Если рабочие хотели бастовать, они должны были заранее известитьпредпринимателя и в течение 60 дней ожидать решения Национального Управления потрудовым отношениям (НУТО). Если же забастовка затрагивала безопасность нации,президент мог отложить ее на 80 дней и даже запретить вообще, обратившись кКонгрессу. Кроме того, профсоюзы должны были сообщать властям свои уставы,пересылать отчеты о деятельности. Лидеры профсоюзов под присягой давали клятву,что они не являются коммунистами.
Закон Тафта-Хартли разрешал властям штатовпринимать законы о «праве на труд», направленные против«закрытого цеха», т.е. профсоюзов. И такие законы были приняты в19-ти штатах[3].
Конгресс большинством голосов принял билльТафта-Хартли. Президент Трумен, понимая, что ставятся под удар старые связидемократов и профсоюзов, наложил на него вето. Конгресс голосовалвновь, и билль стал законом. Так в жизнь Америки вошел один из самыхреакционных в ее истории антипрофсоюзных законов. АФТ и КПП выступили спротестом, но их лидеры смягчали критику, боясь обвинений в пособничестве«красным».
Конец 40-х — начало 50-х гг. оказались труднымвременем для рабочего движения и левых сил США. Стачки расценивались как угрозаобществу и неамериканское поведение. Профсоюзы провели чистку своих рядов,избавляясь от коммунистов и других левых, составлявших значительную частьактивистов движения. Правевшие на глазах лидеры КПП исключили изпрофобъединения 11 прогрессивных профсоюзов с численностью в 1 млн. человек подпредлогом засилья в них коммунистов. Власти и суды преследовали эти союзы, имногие деятели, даже просто сочувствующие коммунистам или знакомые с ними, быливынуждены уйти из этих организаций. Тем не менее профсоюзы сохранились и дажеувеличили свою численность (с 14 млн. человек в 1949 г. до 17 млн. человек в 1954 г.). Проводились и стачки, главным образом по вопросам заработков иусловий труда. В общей сложности в 1947-1954 гг. бастовало не менее 18-19 млн.рабочих, т.е. примерно 2 млн. ежегодно. Профсоюзы сыграли определенную роль и вборьбе с маккартизмом. Этим особенно отличился союз докеров и грузчиковЗападного побережья, возглавляемый Г. Бриджесом. Рабочие отбили все попытки«уличить» Бриджеса как «скрытого коммуниста». АФТ и КППподдержали демократов на выборах 1952 г., хотя и не единодушно. КПП осудилЭйзенхауера за отказ дать отпор маккартизму. Но в целом профсоюзное движениедействовало в легалистских рамках умеренности, следуя в политике за партиями.
§ 2. Наступление надемократические права и свободы. Выборы 1948 г.
Наметилось некоторое оживление среди черныхамериканцев. Негры вернулись из Европы и Азии с твердой уверенностью, что онитоже внесли свой вклад в общую победу. Однако их встретил настоящий взрыврасизма, обостренный тем, что негры заняли часть мест в промышленности исоставили большинства во многих заводских центрах. Негров линчевали, сжигали ихдома и лавки. Все это происходило, как отмечал президент Трумен, с«устрашающей регулярностью». Негритянские организации требовали отправительства принятия срочных мер. Надо отдать должное южанину Трумену. Президент откликнулсяи пытался провести через Конгресс ряд мер: законы, наказывающие за линчеваниенегров, дававшие гарантии их участию в выборах, запрещавшие дискриминацию принайме на работу. Но Конгресс, ссылаясь на права штатов, не принял ни одного изних. Тогда президент назначил Комитет по гражданским правам из черных и белых,который собрал потрясающую информацию о бедственном положении негров. Трумениздал приказ, несколько облегчавший судьбу черных военнослужащих.
Неграм пришлось утешаться тем, что в 1947 г. чернокожий Джекки Робинсон — один из лучших в Америке игроков в бейсбол — был нанят в командубелых — «Бруклин Доджерс» — из высшей лиги. Однако первые выступленияРобинсона проходили под свист, улюлюканье, оскорбительные крики. На поле летеликамни и бутылки[4].
Но негры не могли мириться с таким положениемдел. Они оторвались от Юга, от старых традиций. В черном народе Америки зрели«гроздья гнева» и протеста.
Удар по профсоюзам стал важной частью общего наступленияна демократические права и свободы в США. В него включилось и правительство.Трумен легко поддавался давлению справа. Он очистил свой аппарат от либералов,а в марте 1947 г., ссылаясь на проникновение «русских шпионов» вправительственные органы, подписал приказ о проверке лояльности государственныхслужащих. За 1947-1951 гг. было проверено более 3 млн. человек, из которых 212,находившихся в то время на секретных работах, подверглись увольнению. Еще 2,9тыс. человек уволились сами, не желая отвечать на вопросы следователей. Главнойцелью этой акции были поиски коммунистов среди служащих, их родственников идаже друзей детства. Проверка охватила учебные заведения, общественныеорганизации и Голливуд.
Коммунисты стали мишенью №1. Было проведенонесколько судебных процессов. Основной процесс — над 11-ю лидерами КП США — после долгой подготовки прошел в Нью-Йорке, в январе-октябре 1949 г. Этим лидерам (У. Фостеру, Ю. Деннису, Р. Томпсону — участнику войны и др.) было предъявленообвинение в пропаганде и защите «насильственного свержения правительстваСША». В качестве свидетелей выступали бывшие члены компартии, агенты ФБР,провокаторы. Обвинение прибегло к чтению на суде марксистской литературы,начиная с «Манифеста Коммунистической партии», написанного Марксом иЭнгельсом еще в 1848 г. Понимая всю нелепость таких приемов, суд все лееприговорил подсудимых к тюремному заключению от 3-х до 5-ти лет.
Под давлением маккартистов в 1950 г. Конгресс принял закон Маккарена «О внутренней безопасности», целиком направленныйпротив компартии. Создавалось специальное Управление по контролю за подрывнойдеятельностью для расследования и выявления лиц, которые могли быть членами иликоммунистических, или фашистских организаций, стремящихся к установлению в США«тотальной диктатуры». Члены организации «коммунистического действия», или«коммунистического фронта», лишались основных гражданских прав. Этилица должны были зарегистрироваться в Управлении в качестве членов подрывныхорганизаций.
Закон настолько противоречиламериканским традициям, что Трумен не одобрил его иналожил на него вето. Но Конгресс повторным голосованием принял закон. Таким жепутем в 1952 г. Конгрессом был принят другой антикоммунистический закон — Маккарена-Уолтера об ограничении политической иммиграции. Были указаны 33причины, по которым людей могли выслать из страны или же не пустить в нее.Коммунистам был запрещен въезд в США.
Компартия оказалась в сложных условиях. Связи смассами, в том числе и профсоюзными, были оборваны. Лидеры партии оказались втюрьмах или под надзором ФБР. Обыватель твердо верил, что каждый коммунист — агент Москвы. Остававшиеся на свободе коммунисты замкнулись, сталипо-сектантски думать о многих вопросах классовой борьбы[5].
В сложной и быстроменяющейся обстановке тех лет незаметно подошлиочередные президентские выборы. Общее положение в стране ясно указывало, чтоамериканская буржуазия предпочитает иметь у власти сильных, решительныхполитиков, лишенных «реформистского комплекса», т.е. республиканцев.Последние вновь выдвинули кандидатом постаревшего на 4 года губернатора Нью-Йорка Т.Дьюи. Он предлагал ослабление и даже отказ отгосударственного вмешательства в социально-экономические вопросы, проведениетвердой антисоветской политики, подчеркивал свою поддержку холодной войны.Республиканцы были так уверены в победе, что даже не утруждали себя борьбой заизбирателей. Дьюи произносил речи, полные издевки над политикой демократов, апозитивную часть заменял общими местами, неопределенными обещаниями ибанальностями. Положение демократов было более чем трудным. Их обвиняли в«грехах» «Нового курса», в «измене» — сотрудничествес СССР в период войны. Сама партия в канун выборов раскололась на несколькочастей, что уже предвещало поражение. Левое крыло демократов выступило противразрыва с СССР и требовало продолжения линии Ф.Рузвельта во внутренней ивнешней политике. Оно хотело создания «прогрессивного капитализма»,без крайностей бедности и богатства. В канун выборов эти демократы образовалиПрогрессивную партию и выдвинули кандидатом в президенты бывшеговице-президента Г.Уоллеса, человека честного, с либеральными взглядами. Онстоял за демократизацию и возражал против гонений на профсоюзы, коммунистов ивсех левых. Уоллес осуждал социализм и сталинщину, но считал нужным продолжатькурс Рузвельта в отношении СССР.
Когда Трумен объявил о включении в предвыборнуюплатформу пункта о гражданских правах негров, от партии откололась группа расистов-диксикратов(Дикси — жаргонное название южных штатов). Они создали свою Демократическуюпартию прав штатов. Ее кандидатом в президенты стал реакционер Ст.Тэрмонд.
Оставшиеся на съезде приняли платформу, обещавшуюрабочим отмену закона Тафта-Хартли и проведение реформ; неграм — гражданскиеправа; либералам — твердое следование курсу Рузвельта; крупной буржуазии — защиту ее интересов; всем реакционерам — жесточайший курс против СССР. Съезд избралкандидатом в президенты Трумена[6].
До сих пор в исторической литературе продолжаютсяспоры о способностях Гарри Трумена. Этого человека с тонким губами, острымносом и редкими волосами трудно было назвать обаятельным. Мелкий лавочник изМиссури, артиллерийский капитан в 1918 г., разорившийся бизнесмен, честно выплативший свои долги, провинциальный политик, он в 1934 и 1940 гг. избирался всенат. И вдруг Трумен становится президентом США. Он сам говорил журналистам,что, узнав об этом, почувствовал себя человеком, на которого обрушилось небо совсеми его светилами. Первые шаги показали, что Трумену, провинциалу в душе, нехватает опыта, образования, культуры, такта. Он был как бы живой иллюстрацией камериканской поговорке о том, что можно выгнать парня из деревни, но нельзя«выгнать деревню» из парня. Но Трумен был достаточно сообразителен,хитер и упрям. Он понимал, что не сможет решить всех социально-экономическихпроблем и этим победить республиканцев. К тому же предстояло убедить Америку,что он — не «тень ФДР».
Для этого летом 1948 г. Трумен предпринял ряд ловких маневров. Он собрал Конгресс и заставил его обсуждать законы,обещанные в платформе республиканцев (об инфляции, жилье, образовании и т.п.).Конгресс, где господствовали республиканцы, ничего из этого списка не принял.Тогда Трумен пустился в поездку по стране, разоблачая «ничего несделавший» Конгресс. С помощью таких шагов Трумен с трудом, но все жевыиграл, получив 24 млн. голосов и 303 выборщика. Дьюи, потерявшийбдительность, был наказан. За него голосовало 189 выборщиков и млн.избирателей. Тэрмонд, как и Г.Уоллес, собрали чуть больше 1 млн. голосов, ихпартии распались. Время для выступления третьей партии, тем более спрогрессивной программой, прошло. Америка поворачивала вправо, хотя и не такбыстро, как хотела реакция.
§ 3. «Справедливый курс».Маккартизм
Появившись в Белом доме, теперь уже в качествеизбранного президента, Трумен, явно подражая ФДР, объявил свою программудействий, названную им «справедливым курсом». Она содержала отменузакона Тафта-Хартли, расширение социального обеспечения, меры по улучшениюсистемы здравоохранения и образования, помощь бедным и неграм. Такжепредлагалось в течение 10 лет на государственные средства поддерживать высокийстандарт фермерского дохода. Учитывая позицию республиканского большинства вКонгрессе, можно сказать, что в этой программе было много нереального, а потомуи сделать удалось немного: поднять минимальную ставку заработной платы рабочимс 40 до 75 центов в час, подвести под действие закона о социальном обеспеченииеще 10 млн. человек, увеличить некоторые виды пенсий и др. Но в целом«курс» провалился. Причин провала было несколько. Первой из нихявлялся кризис в экономике, неожиданно разразившийся в 1948-1949 гг., несмотряна специальные антикризисные меры. Обедневший за войну рынок товаров и услугбыл сначала насыщен, а затем перенасыщен и не смог поглотить новую продукцию.Производство упало на 10%, безработица выросла до 4 млн. человек, или 6% всейрабочей силы.
Другой причиной явилось дальнейшее обострение внутриполитическойобстановки, усиление реакции. Страну охватила антикоммунистическая истерия,шпиономания, вызванные тем, что СССР создал свою атомную бомбу, а США потерпелисокрушительное поражение в Китае. В Америке начали судорожно искать тех, ктомог продать русским атомные секреты и помочь китайским коммунистам. Сложиласьистерическая атмосфера «охоты за ведьмами». Неряшливо одетый,грязный, с одутловатым лицом пьяницы, журналист Чамберс, обвиненный в шпионажесам, обвинил сотрудника госдепартамента О. Хисса в выдаче секретов коммунистам.Эти обвинения были отвергнуты, но конгрессмен Р. Никсон все же добился того, чтощеголеватый красавец Хисс попал в тюрьму за «обман Конгресса». Некийсержант из охраны атомного полигона обвинил в шпионаже свою сестру Этел и еемужа Джулиуса Розенберг. Судебный процесс завершился страшным приговором: Этели Джулиуса — к смертной казни, а их друга, физика М. Собелла, — к 30 годамтюрьмы. Вопреки поднявшейся кампании протеста супруги Розенберг в 1953 г. были казнены на электрическом стуле. Много позже стало известно, что информация, которойрасполагали осужденные, практически мало чем могла помочь советским ученым. В 1966 г. Собелл, отсидев меньше половины срока, вышел из тюрьмы[7].
Эти судебные процессы страшно возбудили Америкуи были связаны с таким отвратительнымявлением, как маккартизм. Имя ему дал сенатор от штата Вискансин ДжозефМаккарти. Юрист, сотрудник военно-морской разведки, выдавая себя за летчика — героя войны, он добился избрания в Конгресс. Когда подошло переизбрание в 1950 г., Маккарти, видимо, не рассчитывая на сохранение своего места, пустилсяв гнусную авантюру, которая соответствовала общей атмосфере страны и, можносказать, была рождена ею. Маккарти неожиданно заявил, что знает имена не то 74,не то 250 советских шпионов, сидящих не где-нибудь, а в самом государственномдепартаменте. Впоследствии было установлено, что «список шпионов»фальшивка от начала до конца. Но впечатление было создано, Маккарти стал национальнымгероем. Распоясавшийся сенатор, конечно, добился своего переизбрания и началобвинять в шпионаже для СССР чиновников и различных деятелей, чем-то ему неугодных, а иногда даже неизвестных. Их вызывали на допрос в Комитет порасследованию антиамериканской деятельности палаты представителей. Если человекотказывался отвечать на вопросы, ссылаясь на билль о правах, его обвиняли внеуважении к Конгрессу. Если он уступал, его запугивали, запутывали и в концеконцов принуждали к признанию знакомства хотя бы в детстве с человеком, которыйкогда-то был или стал коммунистом, ходил на митинги прогрессивных организаций ит.д. К этому времени генеральный прокурор опубликовал список 90«подрывных» организаций, членство в которых было«подозрительным» и опасным. Процветали тайные и явные доносы, часторади сведения личных счетов. Провокаторы и лжесвидетели стали национальными героями.Среди них особенно усердствовал некий Харви Матусоу. В конце концов в немпроснулась совесть и он рассказал о своем подлом ремесле в книге «Я — лжесвидетель»[8].
Из Вашингтона выезжали специальные комиссиипублично допрашивать «подозрительных» на местах. Началась чисткабиблиотек. Репутации тысяч людей подверглись очернению, а сами эти люди терялиработу, жилье, часто здоровье, а то и кончали жизнь самоубийством. Маккартивозбудил отсталые слои американцев. Встревоженные ростом цен и стачек,провалами внешней политики, растущим, часто мелочным вмешательством государствав частный бизнес, гигантским ростом и силой бюрократии, эти американцы искали«козла отпущения» и одновременно героя, который спасет их от всехнеудач и страхов. ГМК и мировой социализм — новые явления, которые трудноусваивал средний американец. К нему обратился Маккарти, в нем нашел он своюмассовую опору. Реакционеры в высших эшелонах власти позволяли сенаторубесноваться, полагая, что он делает «нужное дело». Они закрывалиглаза на обман, шантаж, на пьянство сенатора. Все годилось, лишь бы держался встране политико-психологический климат, позволяющий продолжать конфронтацию сСССР и заодно увеличивать прибыли военной промышленности.
Заключение
Внутренняя политика в президентство Г. Трумэнабыла названа им самим «справедливым курсом» и объявлена продолжением «новогокурса» Ф. Рузвельта. Преемник подчеркивал, что он идет по пути своегопредшественника, укрепляя вместе с тем государство средствами и методами,созвучными «холодной войне».
Трумэн почти ничего не успел добиться прирассмотрении социальных вопросов в конгрессе; его плохо слушали. Единственноесерьезное достижение президента — принятие закона о занятости 20 февраля 1946 г. Вероятно, сам факт проведения его через обе палаты конгресса побудил Трумэна считать этот акткрупнейшим событием законодательной истории президентства. Закон декларировалзаботу конгресса и правительства об обеспечении полной занятости в стране,вводил начатки планирования экономики. Но платонические пожелания дать работувсем желающим не подкреплялись конкретными мерами.
Хотя в первые годы президентства Трумэну, в силуряда причин, представлялось невозможным приступить к милитаризации страны, онначал исподволь налаживать машину руководства в чрезвычайных обстоятельствах,переводя ее на рельсы подготовки к войне. Тот же закон о занятости имел в видунаметить пути использования экономики в военных целях.
По мнению Трумэна, система высшего руководства вСША не способствовала наращиванию военной мощи страны. Он представил конгрессуряд предложений, чтобы укрепить эту систему. 25 июня 1947 г. был принят закон о национальной безопасности, вводивший впервые в американской истории постминистра обороны. Распри между тремя видами вооруженных сил значительноуменьшились. Был создан Национальный совет безопасности (НСБ), куда входилипрезидент, вице-президзнт и несколько министров. Эта узкая по составу коллегия,работающая в обстановке глубокой секретности, стала подлинным правительствомСША. В Национальном совете безопасности решения принимает единолично президент,без голосования.
Над усовершенствованием американской разведкиТрумэн трудился не покладая рук. В первые же дни вступления в должность он сгромадным удовлетворением узнал, что президент располагает личным фондом в 59млн. долл., 12 млн. из которых предназначены для ведения разведки. В трате ихпрезидент ни перед кем не отчитывается. Больше года Трумэн экспериментировал,добиваясь лучшей организации разведки. Он подчеркивал: «Я решительно противсоздания гестапо». Но в окончательном виде ЦРУ по своим масштабам ицентрализации оставило далеко позади разведывательное ведомство гитлеровскойГермании. ЦРУ при Трумэне стало чуть ли не канцелярией президента. Его трудовойдень в Белом доме открывался личным докладом директора ЦРУ. Исходные данные длязаседаний Национального совета безопасности также готовили ЦРУ и другиеразведывательные организации.
При Трумэне в Соединенных Штатах совершилсяповорот, неслыханный для традиций буржуазной демократии, — громадное развитиеполучил политический сыск. Приказом № 9806 от 25 ноября 1946 г. он учредил временную комиссию при президенте по проверке «лояльности» служащих. Президент самразвязал волну истерии, способствовал деятельности многочисленныхинквизиторских организаций, сеявших страх я смятение в умах сограждан. Онпублично требовал: «Если любой гражданин узнает, что хоть один коммунист илидругой человек с подрывными взглядами работает на государственной службе, ондолжен сообщить об этом генеральному прокурору или ФБР. Любая информация,которая будет собрана вследствие этого, будет немедленно расследована и будутпредприняты действия, если она окажется правильной». Нетрудно представитьатмосферу, возникшую тогда в Соединенных Штатах. Доносчиков и лжесвидетелей расплодилосьвеликое множество.
Список литературы
1. История США. В4-х тт. М., 1987. Т. 3.
2. Козенко Б.Д.,Севостьянов Г.Н. История США. Самара, 1994.
3. Корсаков К.Н.История Соединенных Штатов Америки. М., 1998.
4. Яковлев А.Н. ОтТрумэна до Рейгана. М., 1984.
5. Яковлев Н.Н.Гарри Трумэн: политической портрет // Новая и новейшая история. 1967. № 3.