В СВЕТЕ ЗАТМЕНИЯ. ХРИСТИАНСКАЯ ОСНОВА«СЛОВА О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»
Темаспасения души человека пронизывает Новый Завет и становится ведущей темой всейдревнерусской литературы. Своеобразной ее интерпретацией предстает и «Словоо полку Игореве». Но чтобы предпринять герменевтическое толкование этогоостающегося до сих пор загадочного древнерусского творения, нужно отыскатьключи к пониманию «Слова». А со временем это сделать становится всетруднее, в том числе из-за произвольных, но «подкрепленных»авторитетным именем гипотез или перестановок текста в «Слове».
«Боггордым противится, а смиренным дает благодать.»
(Ап.Павел,1 посл., гл.5,5)
"… ВсемилостивыйГосподь Богъ гордымъ противится и светы (планы, замыслы) ихъ разруши..."
(«Ипатьевскаялетопись» под 1184 г.)
Господьпослал Сына Своего Иисуса Христа в мир, «дабы всякий, верующий в Него, непогиб, но имел жизнь вечную» (Иоанн, 3,16).
Темаспасения души человека пронизывает Новый Завет и становится ведущей темой всейдревнерусской литературы, основанной на православии. Она нашла воплощение вомногих (если не во всех) евангельских притчах, но наиболее известная из них — притча о блудном сыне (Лука,15;11-32).
Своеобразнойее интерпретацией предстает и «Слово о полку Игореве». Но чтобыпредпринять герменевтическое толкование этого остающегося до сих порзагадочного древнерусского творения, нужно отыскать ключи к пониманию«Слова». А со временем это сделать становится все труднее, в томчисле и из-за произвольных, но «подкрепленных» авторитетным именемгипотез или перестановок текста в «Слове».
Можно ли алгеброй проверить гармонию?
Отсчетсторонников перестановки третьего абзаца в самом начале «Слова о полкуИгореве» следует начать с А.И.Соболевского, тогда еще молодого лингвиста,а в будущем — академика, впервые выступившего с этим предложением устно 15февраля 1886 г. в «Историческом Обществе Нестора-летописца», нописьменно обосновавшего свое предложение только спустя двадцать лет, в 1916 г.:" В дошедшем до нас тексте, после слов: «наведе своя храбрыа полкы наземлю Половецкую за землю Русьскую», находятся слова: «Тогда Игорьвозре на светлое солнце… »;… затем далее следует: «О Бояне,соловию старого времени, а бы ты сия полкы ущекоталъ...», до «Тогдавступи Игорь...»… Смысл в этой части «Слова» требуетперестановки слов «О Бояне» до «Тогда вступи Игорь» ипомещения их перед словами: «Тогда Игорь возре...». Перестановкадает, можно сказать, блестящий результат. Получается, кроме удовлетворениятребования смысла, также последовательность в изложении: после «наведесвоя храбрыя полкы...» следует: «а бы ты сия полкы ущекоталъ».
Такимобразом я предлагаю читать:
… наведесвоя храбрыя полкы на землю Половецкую за землю Русьскую.
ОБояне, соловию старого времени, а бы ты сия полкы ущекотал… луци у нихънапряжени, тули отворени, сабли изострены, сами скачють аки серии волци въполи, ищюче себе чти, а князю славы.
ТогдаИгорь возре на светлое солнце и виде отъ него тьмою вся своя воя прикриты — алюбо испити шеломомь Дону.
Тогдавступи Игорь князь въ златъ стремень и поеха по чистому полю. Солнце ему тьмоюпуть заступаше (курсив А.И.Соболевского. — А.У.)."
Исследовательполагал, что ошибка произошла из-за не внимательности переписчика:«Когда… оригинал от употребления пострадал, расшился и растрепался, одинлисток был положен перед двумя листками, за ним первоначально следовавшими.Переписчик не заметил перемещения листков и переписал их в том порядке, как онилежали перед ним...»
Первымв изданиях «Слова» эту перестановку в тексте осуществил В.А.Яковлев в1891 г., заметив в предисловии: «Рассказ о солнечном затмении мы считаемболее удобным поместить после речи Всеволода; посредством такой перестановкивосстанавливается, по нашему мнению, последовательность изложения и единствовступления».
ПерестановкуА.И.Соболевского, своего учителя, поддержал и академик В.Н.Перетц в ставшейзнаменитой книге о «Слове о полку Игореве», а немногим ранее иП.Л.Маштаков.
Окончательныйприговор «Слову» вынес в середине минувшего столетия уже ученикВ.Н.Перетца академик Н.К.Гудзий в двух своих работах.
Встатье 1950 г. он писал: «В результате перестановки Яковлева — Соболевского — Перетца получается действительно логически последовательное исвязное чтение (как будто до этого не было связного чтения. — А.У.), нарушенноепутаницей листов. Вслед за словами „Почнемь же, братие, повесть сiю отъстараго Владимера до нынешняго Игоря, иже… наведе своя храбрыя плъкы на землюПоловецькую за землю Руськую“ идут слова: „О Бояне, соловию стараговремени! Абы ты сиа плъкы ущекоталъ...“ (разрядка Н.К.Гудзия. — А.У.).После того автор высказывает предположение, как мог бы Боян воспеть Игоревыполки, речь идет о встрече Игоря с Всеволодом, при которой Всеволод предлагаетбрату седлать своих коней и характеризует свою дружину, а затем говорится озатмении солнца».
Прервуэту длинную цитату, чтобы сделать по ходу ряд замечаний.
Развеможно назвать «действительно логически последовательным» чтение,которое изначально нарушает саму идею произведения?
Авторставит в центр повествования «Слова о полку Игореве» «нынешнягоИгоря, иже… наведе своя храбрыя плъкы на землю Половецькую за землюРуськую», которому совершенно однозначно приписывается инициатива похода.
Еслиже принять отстаиваемую Соболевским — Перетцем — Гудзием перестановку в начале«Слова», то тогда получится, что идея похода принадлежит не Игорю, аего брату Всеволоду, который и «предлагает брату седлать своихконей».
Ноименно на этом, по сути дела, и настаивает Н.К.Гудзий: «Как бы в ответ напредложение Всеволода Игорю седлать коней, Игорь обращается к своей дружине сословами: „А всядемъ, братие, на свои бръзыя комони...“ (подчеркнутомной. — А.У.) Такая последовательность действий — сначала предложение Игорюседлать коней, а затем уже распоряжение Игоря, обращенное к дружине, — сесть наконей для похода на половцев, естественно, единственно возможная (для кого?почему? — А.У.), в противоположность чтению мусин-пушкинского текста, гдесначала Игорь велит дружине сесть на коней, а затем Всеволод предлагает Игорюседлать коней. После того как Игорь отдал распоряжение дружине сесть на коней,логически должен следовать рассказ о том, что Игорь вступил в стремя и двинулсяв поход, как и получается в результате перестановки текста».
Нотогда остается совершенно непонятным, почему и зачем «Игорь ждет милабрата Всеволода»: только для того, чтобы тот пригласил его в поход наполовцев? И где он его ждет: в Новгороде-Северском или в пути?
Такоерасположение абзацев как раз и приводит к разрушению логики повествования, ккоторой стремятся сторонники перестановки, поскольку, если Игорь ждетприглашения в поход от брата в Новгород-Северском, то инициатива похода сочевидностью исходит от Всеволода, а это не так. Если же в пути — то к чемутогда уже этот призыв, ведь Игорь уже и так выступил со своей дружиной?
Текстпервого издания абсолютно точно передал логическую хронологию событий: Игорьвыступил в поход по собственной инициативе (об этом мы еще будем говоритьниже), небесное знамение было ему указанием, а брата уже поджидал два дня уОскола, остановившись на привал, поэтому подошедший Всеволод и призывает Игорявновь седлать коней, чтобы продолжить путь...
«Однако,- продолжает свои рассуждения Н.К.Гудзий, — эта перестановка, оправданнаяпалеографическими соображениями, диктуется не только тем, что при помощи ееполучается логическая последовательность событий, но и тем весьма существеннымобстоятельством, что при ее применении время солнечного затмения в»Слове" и в летописных рассказах о походе Игоря совпадает, на что необратили внимания те, кто предложил перестановку.
Всамом деле, по летописи затмение застает Игорево войско тогда, когда Игорь ужеуглубился в степь. Киевская летопись, датирующая начало похода 23 апреля, неупоминает, какого числа произошло затмение, но указывает, что оно случилосьтогда, когда Игорь подошел уже к Донцу, летопись же Суздальская точно датируетвремя затмения — 1 мая. В мусин-пушкинском тексте солнечное затмениепредшествует походу Игоря; при перестановке же, о которой идет речь, оно становитсяна свое место и, в согласии с летописью (выделено мной. — А.У.), застает Игоряуже в пути.… Достаточно подчеркнуть, что, устраняя противоречия между«Словом» и летописью (выделено мной. — А.У.) в определении того, гдеи когда застало Игорево войско солнечное затмение, мы используем еще один оченьвеский аргумент в пользу перестановки в начальной части текста «Слова ополку Игореве»."
Итак,художественную гармонию «Слова» академик Н.К.Гудзий решил проверитьалгеброй летописи. И тут же была обнаружена еще одна «несуразность»:"… если придерживаться последовательности мусин-пушкинского текста вначальных абзацах «Слова», то получится, что либо затмение непрерывнопродолжалось несколько дней подряд, что противоестественно, либо оно напротяжении недели с небольшим повторилось дважды, на что мы не имеем указаний влетописи, да и не могли бы их иметь, так как это не согласовалось бы ни скакими астрономическими законами. В самом деле, если мы сохраним внеприкосновенности мусин-пушкинский текст, то окажется, что Игорь, готовясь кпоходу, видит солнечное затмение, затем проходит около девяти дней, когда ондвигается навстречу половцам, и его вновь настигает затмение: «Солнце емутьмою путь заступаше», как и в самом начале похода."
«Думаетсяпосле сказанного, — завершает свои размышления Н.К.Гудзий, — что есть всеоснования закрепить эту перестановку в последующих научных и популярныхизданиях „Слова о полку Игореве“. Авторитет его в науке был стольвелик (ведь по его учебнику учились практически все советские медиевисты), чтобольшинство изданий текста „Слова о полку Игореве“ в ХХ веке выходилис уже „узаконенной“ авторитетом ученого перестановкой.(Справедливости ради следует отметить, что в большинстве изданий академикД.С.Лихачев придерживался текста „Слова“ первых его издателей, но невсегда. См. подготовку им текста „Слова“, изданного в „малойсерии“ „Библиотеки поэта“ в 1949 г., где он также осуществилуказанную перестановку.)
Так нужна ли перестановка в начале»Слова"?
Ответитьна этот вопрос, значит приоткрыть тайну авторского замысла, то есть пролитьсвет на авторскую художественную концепцию произведения.
Еслимы будем относиться к «Слову», как относимся к летописям, т.е.историческому источнику (такой подход как раз и продемонстрировал академик Н.К.Гудзий),то неизбежно впадем в серьезное заблуждение. Еще епископ Кирилл Туровский,человек сведующий в литературе и талантливейший писатель XII века, писал:«Яко же историци и ветия, рекше летописьци и песнотворци, прикланяють свояслухи в бывшая межю цесари рати и въпълчения, да украсять (ся) словесы твъзвеличать мужьствовавъшая крепко по своемь цесари и не давъших в брани плещюврагом, и тех славяще похвалами венчають...»
Сталобыть, в конце XII в., лет за двенадцать до похода Игоря Святославича на половцев,сведущий в литературе человек (а, надо полагать, он был не один, ибо, будучиепископом, обращался с проповедями к людям книжно образованным, безусловнорассчитывая на понимание) прекрасно разбирался в задачах, которые стояли предисториком (летописцем) и ветием (поэтом). И не отождествлял их задачи, хотя иотметил в их творчестве общие черты.
Думается,не хуже епископа Кирилла Туровского в этих проблемах (и литературных тонкостях)разбирался и автор «Слова», который провел еще одну достаточно четкуюгрань между сочинением язычника — «вещего Бояна» и собственнымтворением, в основе которого лежали уже христианские ценности (но об этом — позднее).
Ниу кого не возникает подозрения, что это автор, досконально знающий всеподробности похода Игоря Святославича на половцев, ошибся в подсчете временисолнечного затмения. Поэтому большинство исследователей эту «ошибку»приписывают не ему, а переписчику, «напутавшему» с рукописнымилистами (А.И.Соболевский, В.Н.Перетц, Н.К.Гудзий, Б.А.Рыбаков и др.).
Ачто, если никакой «ошибки переписчика» не было, и сам автор«Слова» умышленно, по художественной концепции произведения, поместилсолнечное затмение в начало своего творения?
В свете затмения
§ 1
Солнечноезатмение в Древней Руси было слишком знаковым явлением, чтобы его могли«не заметить», или хронологически переставить. Поэтому все солнечныезатмения попадали в летописи. В том числе и солнечное затмение 1 мая 1185 г. вовремя похода Игоря Святославича на половцев.
Всудьбах черниговских князей «солнечного рода» Ольговичей затмениеиграло особую роль. Как обнаружил А.Н.Робинсон, за сто лет, предшествовавшихпоходу Игоря Святославича, было 12 солнечных затмений, которые совпали с годамисмерти 13 черниговских князей.
Несомненно,об этом знали и помнили участники похода, о чем свидетельствует рассказ озатмении в Ипатьевской летописи: "… Игорь жь возревъ на небо и видесолнце стояще яко месяць. И рече бояромъ своимъ и дружине своеи: «Видители? Что есть знамение се?» Они же узревше и видиша вси и поникоша главами,и рекоша мужи: «Княже! Се есть не на добро знамение се.» Игорь жерече: «Братья и дружино! Таины Божия никто же не весть, а знамению творецьБогъ и всему миру своему! А намъ что створить Богъ, или на добро или на нашезло, а то же намъ видити.»
Болеелапидарно то же затмение описано в Лаврентьевской летописи: «Месяця мая въ1 день на память святаго пророка Иеремия, в середу на вечерни, бы знаменье въсолнци, и морочно бысть велми, яко и звезды видети, человекомъ въ очью якозелено бяше, и въ солнци учинися яко месяць, из рогъ его яко угль жаровъисхожаше: страшно бе видети человекомъ знаменье Божье...»
Еслив Лаврентьевской летописи говорится только о страхе перед Божиим знамением(интересно отметить, что именно сообщением о нем начинается годовая статья 1186г., хотя затмение произошло почти-что в середине года!), то в Ипатьевскойлетописи дружинники Игоря Святославича однозначно воспринимают затмение какнеприятное предзнаменование. И слова Игоря свидетельствуют о его смятении(«Таины Божия никто же не весть!»), а не как ободрение себя и других.Впрочем, думается, кто — кто, но Игорь Святославич из рода Ольговичей, хорошознал свою родословную и связь затмения со смертью своих предков. Знали о том илетописцы, продолжатели летописных сводов. Густинская летопись замечает поэтому поводу: «И в то время бысть затмене солнца, а се знамение не надобро бываеть. Игор же единаче поиде, не ради о том.»
Итак,Игорь продолжает поход, не взирая на предупреждение свыше — солнечное затмение.О том говорит и автор «Слова»: «Спалъ князю умь похоти и жалостьему знамение заступи искусити Дону великаго.»
Когдаписалось «Слово», его автор уже знал о результатах похода и мог нетолько засвидетельствовать, но и истолковать Промысел Божий. И этот смысловойузел завязывается как раз на солнечном затмении: «Тогда Игрь възре насвътлое солнце и виде отъ него тьмою вся своя воя прикрыты. И рече Игорь къдружине своей: „Братие и дружино!* Луце жъ бы потяту быти, неже полоненубыти; а всядемъ, братие, на свои бръзыя комони, да позримъ синего Дону“(с.10).
*Обращаю внимание на христианское (православное) обращение князя (княжескоеслужение — мирское служение Богу) к своим воинам: он обращаетмся к ним какбратьям во Христе и дружинникам-воинам. Обращение „братие“ — этоправославное обращение, а не призыв к своим единокровным братьям, как полагалинекоторые исследователи в советское время.
Длякнязя-воина гибель предпочтительнее плена. Когда-то Святослав Игоревичвоскликнул перед битвой с греками: „Да не посрамимъ земле Руски, но ляжемъкостьми [ту] мертвы ибо срама не имамъ“. Русские князья никогда прежде непопадали в плен. Но прежде не было и подобных походов.
ВладимирМономах (с другими князьями) бил неоднократно половцев: в 1103, 1107, 1111,1113 гг., в том числе и у того же „синего Дона“, но на границеКиевского государства и Половецкой степи, не стремясь ни пройти ее, ни покорить(в 1111 г. битва произошла у пограничного половецкого города Шаруканя).
СвятоеПисание, по которому должны жить православные князья (и по которому жил ВладимирМономах), запрещало завоевательные походы. Князь обязан защищать пределы своейземли, но не завоевывать чужие. Образец такого сосуществования был положенсыновьями праведного Ноя после потопа. И об этом можно было узнать из»Повести временных лет", в которую был помещен рассказ о них:«По потопе трие сынове Ноеви разделиша землю… Симъ же Хамъ и Афетъ,разделивше землю, жребьи метавше, не преступати никомуже въ жребий братень, иживяху кождо въ своей части».
Дляистинного православного человека, князя или воина, это была аксиома. Бог даеткнязьям власть (т.е. землю, княжество), и потому никто из людей не долженпокушаться на нее: «Богъ даеть власть, ему же хощеть; поставляеть боцесаря и князя Вышний, ему же хощеть, дасть. Аще бо кая земля управится предБогомъ, поставляеть ей цесаря или князя праведна, любяща судъ и правду, ивластителя устраяеть, и судью, правящаго судъ. Аще бо князи правьдиви бывають вземли, то многа отдаются согрешенья земли; аще ли зли и лукави бывають, тобольше зло наводить Богъ на землю, понеже то глава есть земли».
«Якоже рече Исайя пророк: „Тако глаголеть Господь: “Князя азъ учиняю,священни бо суть, и азъ вожу я», — замечает автор «Повестей о житииАлександра Невского». В его представлении и оценке «воистину бо безБожия повеления не бе княжение» Александра Ярославича! Но если княжескаявласть дана Богом, то как само собой разумеющееся, и княжеское служение — этомирское служение Богу. И сам Александр Ярославич руководствовался этойаксиомой, принимая судьбоносное решение выступить против щведских рыцарей:«Боже хвальный, праведный, Боже великий, крепкий, Боже превечный,основывавый небо и землю и положивы пределы языком, повеле жити не преступающев чюжую часть (выделено мной.- А.У.)… Суди, Господи, обидящим мя и возбраниборющимся со мною, приими оружие и щитъ, стани в помощь мне». АлександрЯрославич выступил на защиту «своей части» — своего княжества, Богомему данной власти.
ИгорьСвятославич преследует совершенно иные цели: «Хочу бо, — рече, — копиеприломити конець поля Половецкаго,… а любо испити шеломомь Дону»(с.10-11). Или же, как говорят бояре великому князю киевскому Святославу:«Се бо два сокола (Игорь и Всеволод Святославичи. — А.У.) слетеста съ отнястола злата поискати града Тьмутороканя, а любо испити шеломомь Дону»(с.19).
Ив одном, и в другом случаях речь идет об одном и том же: Игорь Святославичпредпринял не оборонительный поход, как прежние князья, а завоевательный!
Почтидвести лет, со времени принятия христианства, Русь не знала завоевательных походов.Поход Игоря — исключение, а потому и вызвал целых три произведения: «Словоо полку Игореве», и две самостоятельные летописные повести. Только ещеодно событие, спустя еще двести лет, так же вызовет к себе интерес и трилитературных произведения. Это — Куликовская битва. О ней напишут летописнуюповесть, «Сказание о Мамаевом побоище», и «Задонщину».Примечательно, что последняя будет ориентироваться на художественную систему«Слова», но будет строиться как противоположность ему, в том числе ипо основной теме — оборонительном походе московского князя Дмитрия Ивановича...
Этотзавоевательный поход Игоря Святославича вылился из княжеских межусобиц:"… Рекоста бо братъ брату: «Се мое, а то мое же». И начяшакнязи про малое «се великое» млъвити, а сами на себе крамолуковати" (с.17).
Чтопоход Игоря и Всеволода Святославичей нечестен, свидетельствует в«Слове» и киевский князь Святослав, обращаясь к князьям: «О моясыновья, Игорю и Всеволоде! Рано еста начала Половецкую землю мечи цвелити, асебе славы искати. Нъ нечестно одолесте, нечестно бо кровь погануюпролиясте» (с.20).
Раньшеисследователи не обращали особого внимания на слова великого князя, что«кровь поганую» можно и нечестно пролить! Одно дело, защищая своиземли, свое Отечество от набегов половцев, — тогда это будет честная битва;другое дело — уподобляясь им, делая такой же набег...
Святославуказывает и на причину, побудившую князей выступить в этот поход: «Ваюхрабрая сердца (этого у них не отнимешь. — А.У.) въ жестоцемъ харалузе скована,а въ буести закалена» (с.20). Сам автор неоднократно величает Игоря как«буего Святъславича», а Всеволода называет «буй туром».
Прежде,воспринимая поход Игоря как защиту Русской земли от Половецкого поля и обращаявнимание на храбрость русских воинов, толкование слова «буесть»ограничивалось понятиями «отвага, горячность, запальчивость». Преждевсего, конечно, — «отвага». Но в Древней Руси это слово с такимположительным оттенком употреблялось крайне редко. Гораздо чаще — в негативномзначении «заносчивость, дерзость, необузданность». Например, вЛаврентьевской летописи под 1096 г.: «О, Владычице Богородице, отыми отубогого сердца моего гордость и буесть, да не възношюся суетою мира сего».
Обращаетна себя внимание, что «буесть» в этой просьбе следует за «гордостью»- гордынею, первейшим и наисильнейшим грехом.
Именногордыня и стремление к славе и повела Игоря Святославича в этот завоевательныйпоход: «Нъ рекосте: „Мужаимеся сами: преднюю славу сами похитимъ, азаднюю си сами поделимъ!“ (с.21).
Погордыне своей захотели молодые князья похитить „преднюю славу“русских князей, двумя годами ранее разбивших половцев, и „испити шеломомьДону“, как когда-то Владимир Мономах (Но он-то ходил к Дону на границеРуси и Половецкой степи, а не вглубь ее!).
Предваряярассказ об этом походе, один из составителей Ипатьевской летописи заметил под1184 г.: „Всемилостивый Господь Богъ гордымъ противиться и светы (планы,замыслы. — А.У.) ихъ разруши (разрушает. — А.У.)“. Его убеждениеосновывается на словах апостола Петра: „Бог гордым противится, а смиреннымдает благодать“ (1 посл.; 5,5).
Итак,причиной похода была гордыня, а наказание Божие за нее — плен!
Господьпредупреждал Игоря затмением солнца, но князь, по гордыне своей, пренебрег изнамением...
Гордыня- затмение души. А в природе — затмение солнца. Автор тонко уловил этусимволическую параллель и развивает ее в своем творении и строит великолепныйхудожественный образ, развернутый на все повествование: весь поход Игоря, послеперехода через пограничную реку Донец, когда, собственно, и произошло затмениесолнца, происходит… во тьме!
Этоне „второе затмение“, и не ошибка автора, как полагал академикН.К.Гудзий, а художественный образ!
§ 2
Затмениев „слове“ описано иносказательно, а не прямо: взглянул князь Игорь»на светлое солнце и виде отъ него тьмою вся своя воя прикрыты"(с.10). Получается весьма редкий в древнерусской литературе оксюморон: светлоесолнце тьмою воинов покрывает! Сведущему читателю понятно было, что не светилотьмою войско покрыло, а Господь Промыслом своим*… И не суждено им уже обратновернуться на землю Русскую, покроет земля тела их («Уже бо, братие, невеселая година въстала, уже пустыни силу прикрыла» (с.17) — напишет автор«Слова» в конце описания битвы русских с половцами...
*В этом символе кроется еще один смысл: все воины уже изначально обречены насмерть (из пяти тысяч останутся живы только пятнадцать человек), их телапокроет могильная тьма.
Даи «летописный» Игорь понимал, что этому «знамению творецьБогъ», и мог догадываться (по аналогии с предками своими) о его значении,чего не скажешь об Игоре «Слова», у которого желание «искуситиДону великаго», т.е. восхитить славу Владимира Мономаха, знамениезаступило. Не внемлет предупреждению новгород-северский князь: "…въступи… въ златъ стремень и поеха по чистому полю" (с.12). Тогдавторично (!) «солнце ему тъмою путь заступаше; нощь стонущи ему грозоюптичь убуди; свистъ зверинъ въста, збися дивъ — кличетъ връху древа ...»(с.12).
Такоеощущение, будто князь Игорь из светлого пространства шагнул в темное — противчьей-то воли, потому-то солнце ему тьмою путь заступало, как бы — удерживало.
Вреальном затмении день потемнел, и ночь настала, а в художественном описаниизатмение превратилось в развернутую поэтическую метафору. Автор воспользовалсяподсказанным самой природой (и Промыслом) образом ночи и стал его усиленноразвивать: «А половци неготовами дорогами побегоша къ Дону великому:крычать телеги полунощы, рци, лебеди роспущени» (с.12). Грозен в ночиволчий вой по оврагам, да орлиный клекот, зовущий зверей на кости («влъцигрозу [в грозу все темнеет. — А.У.] въсрожатъ по яругамъ; орли клектомъ накости звери зовутъ...») (с.12).
«Длъгоночь мрькнетъ. Заря светъ запала, мъгла поля покрыла. Щекотъ славий успе»(с.13). Ночь днем, погасший свет зари, спустившийся на поле мрак, стихшиеголоса птиц, — нагнетают тревогу.
А«русичи великая поля чрьлеными щиты прегородиша, ищучи себе чти, а князюславы» (с.13).
Природапердчувствует, точнее, уже знает исход битвы (ибо орлы на кости позвализверей), и замерла в тревожном ожидании полной гибели света! Замерли, вожидании, и воины.
Действиекак бы приостановилось.
«Длъгоночь мрькнетъ» — природа как бы оттягивает развязку, будто бы еще можночто-то изменить в судьбе русских воинов, но для этого необходимо князю принятьволевое решение — повернуть назад.
НоИгорь, стрелой летящей, устремлен к достижению своей цели. И, вроде бы,достигает ее. Утром, в пятницу, взрыв событий. Чрезмерная активность — достижение желанной цели: «Съ зарания въ пятокъ (т.е. — с зарей, но не всветлый день! -А.У.) потопташа поганыя плъкы половецкыя, и рассупясь стреламипо полю, помчаша красныя девкы половецкыя (откуда они взялись на поле брани?Явно половцы не ожидали этого вторжения русских и нападение было на их селения.- А.У.), а съ ними злато, и паволокы, и драгыя оксамиты (совершенно очевидно,что половецкие воины, если бы выступили против русских, женские драгоценности ссобою не брали бы… — А.У.)» (с.13).
Иопять — затишье. Но это затишье — перед бурей, определяющей судьбу Игоря и еговоинов в битве: «Дремлетъ въ поле Ольгово хороброе гнездо. Далечезалетело! Не было оно обиде порождено, ни соколу, ни кречету, ни тебе, чръныйворонъ, поганый половчине!»
Изначально- да! Адам сотворен был для рая. Но совершил проступок. Повредиласьбожественная природа в человеке. Из-за ослушания Адам изгнан из рая. Из-заослушания (нарушает ряд заповедей и не внемлет предупреждающему о том знамению)терпит поражение Игорь. И происходит это в воскресенье, на малую Пасху! Он, каки Адам, уже обречен, но пока об этом еще не знает. Но о том знает другое Божиетворение — природа, которая символизирует своего Творца.
«Другагодни велми рано кровавыя зори светъ поведаютъ (кровавые, т.е. темные, зори светпредвещают, но света дня — нет! — А.У.); чръныя тучя съ моря идутъ, хотятъприкрыти 4 солнца, а въ нихъ трепещуть синии млънии. Быти грому великому»(с.14).
Назреваеткульминация. В природе — это гроза; в походе — битва.
«Севетри, Стрибожи внуци, веють съ моря стрелами на храбрыя плъкы Игоревы. Землятутнетъ, рекы мутно текутъ, пороси поля прикрываютъ» (с.14).
Обилиемглаголов передана динамика действия и мгновенная реакция природы напроисходящее.
«Съзарания до вечера (а дня вроде бы и нет! — А.У.), съ вечера до света (а денькак бы и не наступал! — А.У.) летятъ стрелы каленыя… Третьяго дни къ полуднюпадоша стязи Игоревы… Ничить трава жалощами, а древо с тугою къ землипреклонилось» (с.16).
Битвапроиграна князем Игорем в полдень, т.е. в самое светлое время дня, но авторсоздает тот же образ тьмы, как и в начале описания похода: «Темно бо бе въ3 день: два солнца померкоста (Игорь и Всеволод Святославичи. — А.У.), обабагряная стлъпа погасоста, и съ нима молодая месяца… тьмою ся поволокоста…На реце на Каяле тьма светъ покрыла...» (с.19-20). Так и не ощущенный вовсей полноте свет дня битвы сменяется для Игоря тьмою плена.
Почувствовавбеду, «Ярославна рано плачетъ въ Путивле на забрале».
Княгинятрижды обращается к силам природы — ветру, реке, солнцу — за помощью своемумужу. Трижды употребляет автор слово «рано», и трижды описана природаясным днем.
Русскаяземля ассоциируется у автора с солнцем, светом. Половецкое поле, как землячужая, неприветливая — ночью, тьмою. Граница между ними — Донец, как река (илиогненная река) отделяет рай от ада («О всей твари», «Хождениеапостола Павла по мукам») или земли («Хождение Зосимы кРахманам», духовные стихи).
Ярославнаописана средь бела дня, а Игорь — во тьме. К нему, в ночь, возвращается автор.
«Прыснуморе полунощи, идуть сморци мьглами… Погасоша вечеру зори. Игорь спитъ. Игорьбдитъ, Игорь мыслию поля меритъ от великаго Дону до малого Донца»(с.27-28).
Свечера погасли зори, природа как бы успокаивается. Но в полночь ожило(«прысну») море, поднялись смерчи. Начинается то ли новое действие, толи наступает развязка.
ПоходИгоря, за пределами Русской земли, начинался с Донца. Вожделенным итогом егобыл Дон великий. Теперь от Дона великого мыслью мерит князь путь к малому Донцу- границе Русской земли. И, не случайно, этот обратный путь начинается нетолько географически от Дона, но и символически — во времени — в полночь:«Комонь вь полуночи. Овлуръ свисну за рекою; велить князю разумети: князюИгорю не быть (в плену. — А.У.)» (с.28).
Изтьмы — полночи и Половецкой земли — стремится князь Игорь к свету — на Русскуюземлю. И «соловии веселыми песньми светъ поведаютъ» (с.30) ему.
Побегиз ночи во свет удался: «Солнце светится на небесе — Игорь князь въ Рускойземли» (с.30).
Ичто удивительно, до побега Игоря в «Слове» ни разу не был упомянутБог (что, собственно, и дало повод исследователям видеть в «Слове»языческую поэму, поскольку языческие божества в ней обильно присутствуют), атут сразу: «Игореви князю Богъ путь кажетъ изъ земли Половецкой на землюРускую, къ отню злату столу*. Почему это стало возможным? Ведь Господь вначалепротивился этому походу (завоевательному походу!), а теперь помогает Игорювернуться из плена?
Этоуточнение, как мне кажется, весьма существенно по смыслу, и дает указание навремя написания поэмы. Автор вполне мог ограничиться сообщением, что»Игореви князю Богъ путь кажетъ изъ земли Половецкой на землюРускую", но указание «къ отню злату столу» существенно нарушаетлогику повествования: исторически Игорь вернулся в Путивль, а затем — вНовгород-Сверский, потом совершил поездки в Чернигов и Киев. По«Слову» — «Игорь едетъ по Боричеву къ святей Богородиципирогощей», т.е. оказывается в Киеве, хотя это не его отца престольныйгород. А «отни златъ столъ» находится в Чернигове, о котором в произведениини слова! Разве автор об этом не знает? Знает, конечно, но умышленно такнаписал. Примечателен и предлог, который он использовал в данном случае:«къ отню столу», а не на, как «на землю Русскую». Игорь ине сел на отчий престол по возвращении из плена (это произойдет только в 1198г.), но уже приблизился к нему по воле Божией, ведь княжеская власть — от Бога.Но уже произошло преобразование в Игоре, что способствовало не только получениюпомощи от Бога при возвращении из плена, но и обрести в будущем отчий престол вЧернигове.
Этадеталь позволяет полагать, что автор, когда писал «Слово», знал окняжении Игоря Свтославича в Чернигове. В противном случае, не было быхристианской назидательности в произведении: «Бог гордым противится, асмиренным дает благодать». И до конца не была бы раскрыта его основнаяидея. А вот о кончине Игоря в 1202 г., скорее всего, автор не знал...
§ 3
«ЖертваБогу духъ сокрушенъ: сердце сокрушенно
и смиренно Богъ не уничижитъ».
(Пс.50)
Автор«Слова» не указывает на причины метаморфозы с Игорем, но они приводятсяв рассказе Ипатьевской летописи, которая сочувственно относится к Игорю. Именноэтот рассказ передал настороженность Игоря во время солнечного затмения.
Поражениеправославного князя воспринимается воспринимается рассказчиком как наказаниеГосподне за грехи его (а не помощи поганым!). Грех этот необходимо осознать,чтобы искупить его. И к Игорю приходит духовное прозрение вместе с поражением:«И тако, во день святаго Воскресения, наведе на ня Господь гневъ свой: врадости место наведе на ны плачь, и во веселье место желю, на реце Каялы. речебо деи Игорь: „Помянухъ азъ грехы своя пред Господемь Богомъ моимъ, якомного убииство, кровопролитие створихъ в земле крестьяньстей, яко же бо язъ непощадехъ христьянъ, но взяхъ на щитъ городъ Глебовъ у Переяславля; тогда бо немало зло подъяша безвиньнии христьане, отлучаеми отець от рожении своих, братъот брата, другъ от друга своего, и жены от подружии своихъ, и дщери от материисвоихъ, и подгура от подругы своея, и все смятено пленомъ и скорбью тогда бывшюю,живии мертвымъ завидять, и мертвии радовахуся, аки мученици святеи огнемь отжизни сея искушение приемши...
Ита вся сътворивъ азъ — рече Игорь — не достоино ми бяшеть жити. И се ныне вижюотместье от Господа Бога моего… Се возда ми Господь по безаконию моему, и позлобе моеи на мя, и снидоша днесь греси мои на главу мою. Истиненъ Господь иправы суди его зело. Азъ же убо не имамъ со живыми части...
НоВладыко Господи Боже мой, не отрини мене до конца, но яко воля Твоя, Господи,тако и милость намъ рабомъ твоимъ“.
ВДревней Руси спасение Игоря из плена не могло рассматриваться не как результатпомощи Бога. Вот слова Господа из Святого Писания: „И воззавете ко Мне, ипойдете и помолитесь Мне, и Я услышу вас; и взыщите Меня и найдете, есливзыщете Меня всем сердцем вашим..., и возвращу вас из плена (Иер.,29,11-14).
Вплен князь Игорь попадает Промыслом Божиим, так же Промыслом Божиим избавляетсяон от плена.
РешениеИгоря бежать было отнюдь не случайным. Выше уже указывались две пиковые точкипадения Игоря: полночь и великий Дон, от которых начинается возвращение князядомой. Но существует и еще одна — религиозно-нравственная, от которойначинается духовное возрождение Игоря Святославича.
Игорьшел за славой, но обрел бесславие — плен. Но нижней, пиковой точкой бесславиябыл побег (потому-то он долго на него не соглашался). А поэтому “чашубесславия» князь должен был испить до дна, и вернуться домой«неславным путем» — бегством из плена. То есть, проявить смирение. Вэтом смысл произведения.
Это- не случайное духовное прозрение Игоря. Князь осмысленно становится на путьвозвращения к Богу, Отцу небесному. Надо полагать, это первое осмыслениепроизошедшего было не случайным.
Излетописей известно, что он, находясь в половецком плену, призвал из Русисвященника. Для него, хотя и оступившегося (кто без греха?), но все жеправославного князя, было совершенно очевидным, что без покаяния невозможенобратный путь домой. Засвидетельствовать это покаяние пред Богом мог толькоправославный священник.
ПоходИгоря Святославича начинается на Светлой Пасхальной неделе. Это — святотатство!Не помогло и упование его на своего небесного покровителя — Св. ГеоргияПобедоносца (крестильное имя Игоря — Георгий), в день памяти которого, 23апреля 1185 г., т.е. на свои именины (!), он выступил в поход. Поход был неБогоугоден, направлен не на защиту своего княжества или Отечества, а славыради. Желанием, вызванным гордынею. А потому бесславно и завершился.
Второе,отмеченное древнерусскими произведениями, осознание случившегося Игорем и егопокаяние в соделанном происходит уже в плену. Летопись замечает: «Игорь жеСвятославличь тотъ годъ бяшеть в Половцехъ, и глаголаше: „Азъ по достояньюмоему восприяхъ победу (поражение. — А.У.) от повеления Твоего Владыко Господи,а не поганьская дерзость обломи силу рабъ Твоихъ. Не жаль ми есть за свою злобуприяти нужьная вся, ихже есмь прялъ азъ“.
Третьеобращение к Богу происходит уже непосредственно перед бегством из плена:»Се же вставъ ужасенъ и трепетенъ и поклонися образу Божию и кресту честному,глаголя: «Господи сердцевидче! Аще спасеши мя Владыко Тынедостоинаго!» И возмя на ся крестъ, икону и подоима стену и лезевонъ..."
Обращаюособое внимание, что, решаясь на побег («неславный путь»), Игорьберет с собой крест и икону, т.е. возлагает надежду на помощь Божию! Тогдастановится понятным, почему автор «Слова» указывает, что«Игореви князю Богъ путь кажетъ изъ земли Половецкой на землюРускую»: он прощен Богом, после раскаяния князя в соделанном. Более того,смирение князя приводит его и «къ отню злату столу», т.е. наЧерниговское княжение в 1198 г.!
Можно,конечно, полагать (я в этом уверен, но это особая тема), что автор«Слова» хорошо знал рассказ о походе Игоря из Ипатьевской летописи.Тогда его произведение становится своеобразным художественным дополнением кнему. Точнее, художественным осмыслением похода. И если в летописной статьепроизошедшие в Игоре нравственные изменения объяснены, то в «Слове»помощь Божия в возвращении его на землю Русскую кажется несколько неожиданной.правда, непосредственно ей предшествует «плач Ярославны» — обращениеего жены к трем природным стихиям — ветру, реке, солнцу.
Венчанныемуж и жена являют собой одно целое: "… Ни мужъ безъ жены, ни жена безъмужа, въ Господе. Ибо какъ жена отъ мужа, такъ и мужъ чрезъ жену; все же — отъБога" (1 посл.Коринф.11, 11-12).
Дажемолитва об усопшем способствует отпущению ему грехов. Молитва о плененномвыводит из плена (просьба об этом имеется в утренних молитвах), тем более, еслиэто молитва жены о муже — одной составной о другой, ради целого.
Нокак тогда понимать обращение Ярославны к трем природным стихиям?
Весьмаправдоподобное, как мне кажется, их толкование предложено в «Беседе трехсвятителей», весьма популярной в Древней Руси: «Что есть высотанебесная, широта земная, глубина Морская? — Иоанн рече: Отец, Сын и СвятойДух».
Солнцеолицетворяет собой «высоту небесную». гуляющий по всей земле ветер — «широту земную», река — «глубину морскую».
Небо- престол Отца; Сын сошел на землю и оставил на ней свой престол — христианскуюцерковь; при крещении водой нисходит Святой Дух. То есть получается, чтоЯрославна обращается к трем природным стихиям, олицетворяющим три ипостасиСвятой Троицы!
Еемолитва явилась решающей (или переломной) в Промысле об Игоре.
Подвластнаясвоему Творцу природа, т.е. выполняя Его волю, способствовала возвращениюраскаявшегося (по летописи) князя домой...
§ 4
Итак,мы убедились, что автор «Слова» не случайно поместил описаниезатмения в самое начало своего творения, создав развернутый художественныйобраз. Но только ли в этом его смысл?
Солнечноезатмение произошло 1 мая 1185 г. Это — день памяти пророка Иеремии. Вхристианском мировосприятии не бывает случайных совпадений, но во всем кроетсяглубокий смысл. И его попытался вскрыть гениальный автор, используя экзегезы(скрытые библейские цитаты) именно из книги пророка Иеремии.
Совершенноправ Р.Пиккио, заметивший в одной из последних своих статей по «Слову ополку Игореве»: «Обратившись к библейскому контексту (который, будучибоговдохновенным, несет абсолютную истину), мы можем проникнуть в»духовный", т.е. высший, смысл текста, в котором без этого«восхождения» нам открылся бы только «исторический», т.е.буквальный и «низший», смысл".
Приведемнекоторые текстовые параллели из книги пророка Иеремии и «Слова о полкуИгореве».Книга пророка Иеремии Слово о полку Игореве Разве Израиль раб? или он домочадец? почему он сделался добычею? Зарыкали на него молодые львы, подали голос свой и сделали землю его пустынею; города его сожжены, без жителей...
Тогда бо по Руской земли ретко ратаеве кикахуть, нъ часто врани граяхуть, трупиа себе деляче… (с.16)
А погани съ всехъ странъ прихождаху съ подедами на землю Рускую (с.17).
Тоска разлияся по Руской земли; печаль жирна тече средь земли Рускыи… А погани сами, победами нарищуще на Рускую землю, емляху дань по беле отъ двора (с.18).
Уныша бо градомъ забралы, а веселие пониче (с.19).
Се у Римъ кричатъ подъ саблями половецкыми… (с.21) Не причинил ли ты себе это тем, что оставил Господа Бога твоего в то время когда Он путеводил тебя? И ныне для чего тебе путь в Египет, чтобы пить воду из Нила? и для чего тебе путь в Асирию, чтобы пить воду из реки ее? Спалъ князю умь похоти и жалость ему знамение заступи искусити Дону великаго. «Хочу бо, — рече, — копие приломити конець поля Половецкаго, съ вами, русици,… а любо испити шеломомь Дону» (с.11). Накажет тебя нечестие твое, и отступничество твое обличит тебя; итак познай и размысли, как худо и горько то, что ты оставил Господа Бога твоего...(2,14-19). Рано еста начала Половецкую землю мечи цвелити, а себе славы искати. Нъ нечестно одолесте, нечестно бо кровь поганую пролиясте (с.20). Знаю, Господи, что не в воле человека путь его, что не во власти идущего давать направление стопам своим (10,23).
… А всядемъ, братие, на свои бръзыя комони, да позримъ синего Дону" (с.10).
Хочу бо, — рече, — копие приломити конець поля Половецкаго, съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону" (с.11).
Игорь къ Дону вои ведетъ! (с.12)
Нъ рекосте: «Мужаимеся сами: преднюю славу сами похитимъ, а заднюю си сами поделимъ!» (с.21) Седлайте коней и садитесь, всадники, и становитесь в шлемах; точите копья, облекайтесь в брони (46,4). Седлай, брате, свои бръзыи комони, а мои ти готови, оседлани у Курьска напереди. А мои ти куряни сведоми къмети: подъ трубами повити, подъ шеломы възлелеяни, конець копия въскръмлени,… луци у нихъ напряжени, тули отворени, сабли изъострени (с.11-12). … Выстраивайтесь в боевой порядок… все, натягивающие лук, стреляйте в него, не жалейте стрел...(50,14). Стреляй, господине, Кончака, поганого кощея, за землю Русскую, за раны Игоревы… (с.22-23) … Так говорит Господь: кто обречен на смерть, иди на смерть; кто под меч — под меч; и кто на голод, — на голод; и кто в плен,- в плен.
«Братие и дружино! Луце жъ бы потяту быти, неже полонену быти; а всядемъ, батие, на свои бръзыя крмрни, да позримъ синего Дону» (с.10).
Уже бо, братие, не веселая година въстала, уже пустыни силу прикрыла (с.17).
Ту Игорь князь выседе изъ седла злата, а въ седло кощиево (с.19). И пошлю на них четыре рода казней, говорит Господь: меч, чтобы убивать, и псов, чтобы терзать, и птиц небесных и зверей полевых, чтобы пожирать и истреблять (15,2-3). Уже бо беды его пасетъ птиць по дубию; влъци грозу въсторожатъ по яругамъ; орли клектомъ на кости звери зовутъ; лисици брешутъ на чръленыя щиты (с.13). … Ибо так говорит Господь: вот Я выброшу жителей сей земли на сей раз и загоню их в тесное место, чтобы схватили их (10,18). … Половци идуть отъ Дона, и отъ моря, и отъ всехъ странъ Рускыя плъкы оступиша… (с.14). Не плачте об умершем и не жалейте о нем; но горько плачте об отходящем в плен, ибо он уже не возвратится и не увидит родной страны своей (12,10).
Ярославна рано плачетъ въ Путивле на забрале, аркучи… (с.27)
(рефрен повторяется трижды) Я — на тебя, гордыня, говорит Господь Бог Саваоф; ибо пришел день твой, время посещения твоего. И споткнется гордыня, и упадет, и никто не поднимет его… (50,31-32).
Спалъ князю умь, похоти… искусити Дону великаго. «Хочу бо, — рече ...»
"… преднюю славу сами похитимъ, а заднюю си сами поделимъ!" (с.21) Голос слышен на высотах, жалостный плач сынов Израиля о том, что они извратили путь свой, забыли Господа Бога своего. Возвращайтесь, мятежные дети: Я исцелю вашу непокорность. — Вот, мы идем к Тебе, ибо Ты — Господь Бог наш (3,21-22).
И тако, во день святаго Воскресения, наведе на ня Господь гневъ свой: в радости место наведе на ны плачь, и во веселье место желю… Рече Игорь: «Не достоино ми бяшеть жити. И се ныне вижю отместье от Господа Бога моего… Се возда ми Господь по безаконию моему, и по злобе моеи на мя, и снидоша днесь греси мои на главу мою. Истиненъ Господь и правы суди его зело. Азъ же убо не имамъ со живыми части...
Но Владыко Господи Боже мой, не отрини мене до конца, но яко воля Твоя, Господи, тако и милость намъ рабомъ твоимъ»
(Ипатьевская летопись). Ибо только Я знаю намерения, какие имею о вас, говорит Господь, намерения во благо, а не на зло, чтобы дать вам будущность и надежду. И воззовете ко Мне, и пойдете и помолитесь Мне, и Я услышу вас; и взыщете Меня, и найдете, если взыщете Меня всем сердцем Вашим. И буду Я найден вами, говорит Господь, и возвращу вас из плена… (29,11-14). Игореви князю Богъ путь кажетъ изъ земли Половецкой на землю Рускую, къ отню злату столу (с.28).
Туттолько и можно вспомнить известное выражение: виноват да повинен, Богу непротивен!
Списоклитературы
1.Александр Ужанков. В свете затмения. Христианская основа «Слова о полкуИгореве»
2.Соболевский а.и. резюме доклада в о-ве нестора-летописца 15 февраля 1886.//«Чтения в Историческом О-ве Нестора». Кн. 2.- Киев, 1888 г.; Он же.Материалы и заметки по древнерусской литературе // ИОРЯС.- Т.XXI.- Кн.2.-1916.- С.210-211.
3.«Слово о полку Игореве». Ред и прим. В.А.Яковлева. — Спб.,1891.-С.IX.
4.Перетц В.Н. «Слово о полку Iгоревiм». Пам'ятка феодальної України — Русi XII вiку. Київ, 1928. — С.39-40.
5.Маштаков П.Л. К тексту «Слова о полку Игореве» // ИОРЯС.- 1918.-Т.XXIII.- Кн.".- С.74-76.
6.Гудзий Н.К. О перестановке в начале текста «Слова о полку Игореве»//Сб. «Слово о полку Игореве».- М.-Л., 1950.- С.249-254.
7.Туровский Кирилл. «Слово на собор святых отець 300 и 18...» // ТОДРЛ.- Т.XV. — М.-Л.,1958.- С.344.
8.Робинсон А.Н. Солнечная символика в «Слове о полку Игореве»
9.Лаврентьевская летопись // ПСРЛ.- Т.1. — М.,1997.
10.Слово о полку Игореве.«ЛП». — М.-Л.,1950.
11.«Повесть временных лет» .«ЛП». Изд.2-е.- Спб.,1996. — С.7-8.
12.Памятники литературы Древней Руси. XIII век. — М.,1981.- С.426.
13.Клейн И. Донец и Стикс (Пограничная река между светом и тьмою в «Слове ополку Игореве») //Культурное наследие Древней Руси.- М.,1976. — С.64- 68.
14.Ужанков А.Н. О принципах построения истории русской литературы XI — первойтрети XVIII веков. — М.,1996. — С.32-37.
15.Ипатьевская летопись // ПСРЛ.- Т.2.- Стлб.642-644.