Собор во имя Христа Спасителя в г Самаре

Самарский Муниципальный Университет Наяновой

Собор во имя Христа Спасителя в г. Самаре

Гололобовой Ксении
2002 г.__________________________________________________________________
Содержание:

Введение……………………………………………………………………… стр. 2

Часть первая. Строительство храма……………………………………… стр. 3

Часть вторая. Разрушение храма……………………………….……….стр. 13

Стихотворение Волковой “Чёрным по белому”………………………стр. 19

Заключение…………………………………………………………………стр. 20

Cписок использованной литературы……………………………………стр.21

Введение

Я хочу рассказать об одном из прекраснейших храмов старой Самары. Мне кажется, что просто необходимо вспомнить всем нам собор, который был безвозвратно потерян в период борьбы советской власти с религией. Этот храм вселял надежду, греющую сердца верующих в Бога людей. Об этом храме горожане мечтали более двадцати пяти лет… Но он был разрушен, просуществовав чуть больше двенадцати лет. Многие жители Самары даже и не знают, что когда-то существовал такой храм — мало сохранилось фотографий и рисунков, немного написано о нем книг. Я расскажу вам, как долго и с какой любовью строили Храм Христа Спасителя, о радостном завершении его строительства, о том, как он исчез навсегда со многими другими соборами и храмами нашей страны. Моей семье этот собор особенно дорог, потому что он связан с именем моего прапрадедушки. Он служил там священником, осталось несколько реликвий в память о том времени: его печать, фотографии и несколько документов.
Этот храм все ученые называют по-разному: одни — Кафедральным Собором во имя Христа Спасителя, другие — Спасо — Вознесенским собором, а третьи – просто Кафедральным Собором. Никто точно не знает – было ли у него одно имя или несколько.
Первая часть реферата посвящена длительному процессу строительства уникального храма. Вторая часть повествует о судьбе Кафедрального собора.
Так как же строили этот прекрасный храм, как его разрушили и почему? Нужно ли людям знать об утерянных соборах или нет? Вот это нам и предстоит выяснить.

I

«Память- это ничем не заменимый хлеб насущный, сегодняшний, без коего дети вырастут слабыми, незнайками, неспособными достойно, мужественно встретить будущее». (В. А. Чивилихин)

В1853 году по разработанному плану для губернского города Самара было решено начать строительство кафедрального собора во имя Христа Спасителя на огромной площади.
Мысль о возведении храма долгие годы зрела в сердцах самарских граждан, но отсутствие денежных средств города не позволяло осуществить эту заветную мечту горожан. В 1865 году Преосвященный Самарский Епископ Герасим призывал всех на помощь общему делу — сооружению кафедрального соборного храма.
4 Апреля 1866 года с таким ходатайством Преосвященный Герасим обратился к Самарскому Губернатору. Надо же было, так сложиться обстоятельствам, в тот самый день совершилось в С.-Петербурге злодейское покушение на жизнь Царя, Императора Александра II.
“Силою Вышнего,-пишет Алабин,- чудесное спасение от руки убийцы, произвело во всем нашем отечестве чрезвычайное впечатление. Затрепетали миллионы сердец русских людей, пораженных ужасной вестью о смертной опасности, грозившей возлюбленному Государю, все искали лучшего способа выражения своих чувств.”
Городское общество постановило: воздвигнуть в г. Самаре кафедральный Собор во имя Спасителя, с приделами: в честь Ангела, Св. Благоверного Великого Князя Александра Невского и в честь чтимых церковью Святых, 4 Апреля.
Этот храм веры, надежды и любви должен был быть вечным памятником несокрушимых уз, связывающих русский народ с его Государем, быть более прочным, чем жизнь целых поколений…      9 апреля 1866 года император дал согласие на строительство Соборного храма. 17 апреля, в свой день рождения он, при огромном количестве народа, прибыл к месту, выбранному для сооружения Соборного Храма, освятил его, и вслед за ним начали собирать пожертвования на его сооружение, причем начало пожертвований положило Городское Общество ассигнациями из своего запасного капитала- 15.000 руб. Затем была открыта подписка на сооружение храма по всей губернии. Дворянскими предводителями, а также представителями административных управлений — городских и сельских, вследствие чего к 1869 году на проектированное сооружение было уже собрано 39.000 руб., а между тем производилась очистка места под соборную площадь и составление плана храма. Уже в Мае 1866 года Начальник губернии распорядился об очистке от построек пространства, предназначенного утвержденным планом города под соборную площадь. При этом оказалось, что под эту площадь должны отойти четыре квартала города, на которых находилось 102 дворовых места, принадлежавших различным владельцам. Им было предписано отвести другие места или выдать денежное вознаграждение. Но, как оказалось, денежное вознаграждение уже было выдано за отходящие от них усадьбы, но так как многие из этих владельцев и за получением этой платы продолжали “сидеть на старине”, губернатор предложил местному Губернскому Правлению принять решительные меры, чтобы такие домовладельцы немедленно очистили занимаемые ими места. Преимущественное участие в очищении места под соборную площадь принял один из местных советников коммерции И. М. Плешанов, отдавший под площадь лично ему принадлежавшие дворовые места. По плану проектируемого сооружения первоначально предполагалось соорудить храм, такой же, как только что тогда сооруженный кафедральный собор, во имя Св. Благоверного Великого Князя Александра Невского, в Вятке. Этот храм был воздвигнут по плану известного академика Вит Берга и потому, для подробного изучения этого сооружения и для изображения его в деталях, был командирован в Вятку губернский архитектор М. Д. Муратов. Муратов предъявил Городскому Обществу выполненную им работу. Но было решено, что размеры Вятского храма не отвечают потребностям кафедрального собора в Самаре. Городское Общество признало необходимым выработать план на более величественное сооружение — вдвое больше, учитывая рост населения Самары.
Министр внутренних дел Б.Н.Обухов отверг этот план и было решено составить новый проект строительства. Исполнил эту волю петербургский профессор архитектуры Э. И. Жибер. 11 Апреля 1869 года им был выработан план храма (одноэтажного), вмещающего 2500 человек и утвержден 25 Мая 1869 года, в день годовщины нового, преступного покушения, в Париже, (в 1867) на жизнь Императора Александра Николаевича. После была торжественно совершена молебна в женском Иверском монастыре и закладка храма Преосвященным Герасимом Епископом Самарским и Ставропольским, в присутствии губернатора Аксакова, всех местных властей и большого количества народа.
Был организован особый Комитет под председательством Преосвященного Епископа Герасима, губернского архитектора М. Д. Муратова, которому было поручено наблюдение за постройкой, городского главы Буреева, Е. Н. Шихобалова и других деятелей города.
Городское Общество просило Комитет строить соборный храм хозяйственным способом, для возведения нужно было 163 224 руб., по первоначально составленной архитектором Муратовым смете, на возведение одноэтажного здания храма.
Просьба Общества с любовью и вниманием выполнялась Комитетом, находившимся с 20 Июля 1867 года под председательством нового Самарского Губернатора — Тайного Советника Аксакова. Комитет деятельно собирал пожертвования; делал кирпич, вывозил из городских каменоломен предоставленный городом бутовой камень, производил выемку земли под постройку храма и кладку его фундамента. Земли под здание было вынуто 1900 сажень. Такая деятельность Комитета продолжалась до введения в Самаре нового Городового Положения в феврале 1871 года. Тогда дело сооружения Соборного храма было возложено на вновь образованную Городскую Думу. Она избрала особую Комиссию, которой предоставили, заведуя самостоятельно постройкой Соборного храма, принимать все дозволенные законом меры к увеличению строительного капитала,— собирать добровольные пожертвования и тому подобное.
Строителем Соборного храма Дума назначила Е. Н. Шихобалова, вместе с Горбуновым, Плешановым, Журавлевым и А. Н. Шихобаловым. Но, в действительности, дальнейшее ведение дела сооружения храма лежало собственно на Е. Н. Шихобалове и, впоследствии также на избранном ему в помощники купце Колодине, а прочие выбранные лица содействовали делу лишь доставлением необходимых денежных средств на продолжение сооружения. Когда же 7 октября 1888 скончался Е Н. Шихобалов, Дума дальнейшее сооружение Собора и сбор пожертвований возложила на избранных ей 28 октября того же года А. Н. Шихобалова и приглашенных ему в помощники Журавлева, Курлина, Плешанова и Кирилова. Комитет этот продолжал действовать, состоя под председательством городского главы Алабина.
Постройку храма Дума поручила городскому архитектору Теплову, назначив ему за выполнение этого поручения, вдобавок к получавшемуся им жалованью по должности, 1000 руб. в год. Теплов наблюдал за постройкой храма до 5 Мая 1873 года. После того занимались этим делом Марфин, Бем, Леонард Адександрович Редер, Кривцов, многие другие архитекторы и, наконец, художник Щербачев с успехом произвел внутреннюю отделку Собора.
При переходе дела сооружения храма в ведение новой Городской Думы, оставалось наличных денег на это сооружение 417 рублей. Фундамент под собор оказался выложенным сплошной массой, с устройством перекидных в нем арок, образовавших склеп (с подземной усыпальницей). Необходимость этих перекидных арок, непредусмотренных при составлении плана здания, была вызвана свойством грунта местности, для придания большей прочности, что дало возможность впоследствии устроить, в нижней части здания, особый храм, не предусмотренный планом.
Здание строилось медленно, и Самарские граждане нетерпеливо ожидали скорейшего окончания храма, хотя, с другой стороны, относительная медленность возведения стен здания имела благотворное влияние на их прочность, давая им время хорошо просохнуть и сделать надлежащую осадку. Таким образом, дальнейший рост Соборного храма был обеспечен и не останавливался, но рост этот не всегда был под тем ближайшим наблюдением и руководством опытного и добросовестно относящегося к делу архитектора, которое одно могло способствовать его безукоризненно правильному развитию. Губернский архитектор Муратов, положивший начало постройке Собора и выведший его фундамент, получил другое служебное назначение и уехал из Самары. Сооружение, некоторое время оставалось без архитекторского надзора. Потом за постройкой наблюдали техник Куроедов и городской архитектор Гордеев. Они еще с большим вниманием, чем их предшественники относились к делу постройки, но их вмешательство в это дело в значительной степени парализовалось тем авторитетом, какой успел приобрести у строителей храма подрядчик каменных работ Марков. Каменная кладка храма первоначально была поручена Макарову, но вскоре он был устранен, как не вполне искусный и работа была переложена 16 Июля 1869 на сызранского купца Макара Михайлова Маркова, оказавшимся мастером вполне знакомым с делом и доведшим кладку Собора до конца. Тот же перестал обращать какое либо внимание на указания архитекторов и действовал совершенно самостоятельно, и только в одном случае архитектор Гордеев успел настоять, чтобы одна из неправильно возведенных частей постройки была разобрана и возобновлена согласно утвержденному плану. К счастью, еще подрядчик Марков оказался мастером своего дела, вполне знакомым с ремеслом каменщика и потому кладка здания производилась, как высказался впоследствии профессор архитектуры Жибер—отлично.
Работа по сооружению храма шла безостановочно до 1882 года, когда Строительное Отделение Самарского Губернского Правления нашло необходимым осмотреть сооружение Собора, так как, по словам Строительного Отделения, „в таком монументальном деле необходима большая осторожность".
Результатом произведенного осмотра Строительным Отделением, совместно с городским главой, строителями собора и городским техником был акт, составленный 14 Июля 1882 года. Было признано, что работа произведена удовлетворительно, хотя и есть некоторая, небольшая неправильность в выступах и углах, что впрочем, не может повлиять на прочность здания. Но притом Отделением найдено, что вообще при постройке нет системы и ведется как бы ощупью, а потому признавалось необходимым, чтобы при постройке непременно находился постоянный архитектор, который бы выработал детальные чертежи сооружения и составил бы необходимые, математические расчеты степени устойчивости сооружения и пр. На основании этого осмотра Строительный Комитет признал возможным продолжать кладку только тех частей строения, которые не могут иметь существенного влияния на общую устойчивость здания. На этом основании Городское Управление решило продолжать кладку несущественно важных частей здания, поручив городскому архитектору Гордееву составить подробный, математический расчет степени устойчивости сооружения. Когда этот расчет был Гордеевым составлен, Городская Управа обратилась к директору института Гражданских Инженеров Тайному Советнику Борнгардт, с просьбой проверить эти расчеты и осмотреть сооружение в натуре, но Борнгардт, отказался от принятия этого поручения, потому что был болен. В это время постройка храма доведена была до основания барабана главного купола, и признавалось необходимым, прежде чем приступить к его возведению, подвергнуть расчету устойчивость уже возведенных частей храма и степень прочности сопротивления, в особенности пиллонов под главным куполом. Для этого и был приглашен в Самару профессор архитектуры Э. И. Жибер.
В конце мая 1885 года профессор Жибер, осмотрев сооружение собора, в заседании Городской Думы объяснил лично о результате своего исследования, заявив, что это грандиозное здание и его фундамент до сих пор строились правильно и прочно; кладка производилась с полной аккуратностью и как видно мастером вполне знакомым с подобными постройками, несмотря на то, что, производилась исключительно по утвержденному плану, без разработанных необходимых детальных чертежей. Во всяком случае, Профессор Жибер сказал, все “доселе сделанное” ни малейшего опасения за возможность разрушения каких либо частей возведенных построек — не представляет. Опасения Строительного отделения Губернского Правления относительно устойчивости и толщины столбов на юго-восточной и юго-западной сторонах храма, судя по наружному осмотру сооружения, оказываются напрасными; равным образом слухи о трещинах в здании не имеют основания. Если ж, однако, вся постройка, присовокупил Жибер, вполне правильна и не грозит опасностью, то ее продолжение, по особенной серьезности своей, требует более бдительного надзора со стороны архитектора, при непременном условии составления математических расчетов и детальных чертежей. По этому Профессор Жибер признавал, безусловно, необходимым иметь при сооружении храма постоянного архитектора. Затем он, считая возможным продолжать постройку храма при соблюдении некоторых специальных условий, предложил Городской Думе распорядиться доставлением к нему, в Петербург, подробных чертежей и разрезов сооружения по всем его направлениям, а также образцов строительных материалов, употребляемых при сооружении этого храма.  Вследствие изложенного заключения, Городская Дума решила продолжать работы по сооружению, и 30 Мая 1885 года был отслужен в здании собора молебен по случаю открытия работ.  Детальные чертежи сооружения, составленные с натуры по поручению Городской Думы, вольнопрактикующим архитектором Станек и Жибером, были высланы Управе в Марте 1886 г. с математическими расчетами по сооружению и с заключением Жибера, выраженным в особой записке, относительно мер, какие, по его мнению, надлежит принять для окончания постройки.
В заявлении, изложенном в записке профессора Жибера, осматривавшего Собор в 1885 году, было видно, что вся кирпичная кладка собора произведена отлично, что Техническо-Строительный Комитет отрицал возможность малейшей опасности для устойчивости Собора и признавал возможным продолжать кладку купольного барабана. Было решено разделить исполнение работы не менее как на два года, ограничиваясь в первом году возведением барабана до пятого купольного свода. Затем, дав этой части кладки в продолжение всей зимы возможность действовать своим грузом на арки, пилоны и проч. и несколько окрепнуть, в следующем году, если никаких признаков повреждения не окажется, приступить к купольному своду с окончанием верхней части барабана. Свод же свести на цементном растворе из пустотелого кирпича и дать ему окончательно, в течение 4-x месяцев, окрепнуть на кружалах, для медленной передачи его груза на барабан.
По получению настоящего заключения Технического Комитета, Городская Дума 20 Июня постановила: приступить немедленно к выполнению данных Комитетом указаний и к работе купольного барабана. Дело закипело; на работу было поставлено 50 рабочих и 5 лошадей, и 13 Августа 1886 года окончена Соборная колокольня и Городская Управа, замкнул их купол, вложением в него последнего камня, на высоте 35 сажен. А 30 Августа 1886 года, в день празднования 300-т летней годовщины г. Самары, по окончанию торжественного богослужения в Кафедральном Соборе, все собравшееся к Собору духовенство города, с крестами, иконами и хоругвями, направилось крестным ходом к строящемуся Собору. Там, на украшенной цветами, зеленью и флагами обширной эстраде, окруженной толпами народа, войском и всеми мужскими и женскими учебными заведениями города, был совершен с водосвятием, молебен Христу Спасителю и Св. Алексию Митрополиту Московскому, окроплена Св. водою только что оконченная Соборная колокольня и возглашено многолетие Императору, всему Царствующему Дому, властям и православным жителям Самары.
В 1887 году предположив приступить к возведению главного купола храма, Городская Управа обратилась к Губернатору с просьбой вновь поручить Строительному Отделению Губернского Правления освидетельствовать, совместно с Городским Управлением состояние соборных пилонов и степень их прочности. 29 Апреля исследование было произведено Строительным Отделением в полном его составе, вместе с городским архитектором Гордеевым и строителем Собора Е. Н. Шихобаловым. Был составлен акт, гласящий, что «после тщательного осмотра всех составных частей здания, арок, пилонов и пр., на которых предполагается возвести главный купольный барабан, оказалось, что в них никаких повреждений не произошло, кроме известных наружных трещин, в боковых пристройках, найденных прежде и которые нисколько с того времени не изменились и не увеличились. Ввиду вышесказанного Техникой Строительного Отделения к дальнейшему продолжению работы по постройке главного купола на соборе со своей стороны препятствий не имеют».
Для облегчения главного купола согласно указаниям комитета Городское Управление получило возможность изготовить на своем заводе до 35000 пустотелого кирпича, и затем, немедленно было преступлено к кладке купола, вполне оконченного к 6 Августа. В этот же день, по постановлению Думы, у строящегося Собора, быль отслужен благодарственный Господу Богу молебен, при многочисленном количестве народа, а затем 22 Октября 1887 года, на главном куполе быль водружен крест.
С этого времени Городское Управление стало заботиться о составлении полного плана внутренней отделки Собора, о его внутренней штукатурке, об устройстве в нем отопления, вентиляции, о вставке окон в главный купол и о некоторых других деталях.
Составление общего плана внутренней отделки храма, по просьбе Городской Управы, принял на себя Профессор Жибер, а составление проекта отопления и вентиляции храма предоставлено было Товариществу по устройству отопления и вентиляции зданий.
Что касается до последнего, то составленный Товариществом план, со всеми его расчетами и вычислениями, рассмотренный и поверенный Профессором Жибером, был признан Городской Думой вполне целесообразным и осуществимым.
Профессор Жибер составил и доставил Городской Думе два проекта внутренней отделки соборного храма с иконостасами, приложив к ним надлежащие пояснительные записки, сметы, расценки, живописные эскизы.
Оба проекта эти были по истине прекрасны — каждый в своем роде. Избрание того или другого способа внутренней отделки собора должно было представить не мало затруднения, так как каждый из этих проектов имел свои типичные особенности. Так, один из этих проектов был выработан в чисто византийском стиле и с его принятием предстояло покрыть внутреннее убранство храма изображениями священных событий, иконами, орнаментами, надписями, на золотом фоне, писанными в Византийском стиле, что придало бы храму поражающее величие, вполне бы отвечавшее идее вызвавшей создание этого храма.
Второй способ внутренней отделки храма, предложенный Профессором Жибером, прельщал своими светлыми тонами, производя впечатление чего-то свежего, живого. При этом способе отделки предполагалось внутри храма стены и прочие части сооружения покрыть лепными украшениями, а иконостас сделать майоликовым.
Вместе с этими планами профессором Жибером доставлены два проекта внутренней отделки и нижнего храма в тех же стилях, что и верхнего.
На всестороннем рассмотрении планов, Комиссия по постройке храма внесла, 28 Марта 1889 года, в Городскую Думу ходатайство об избрании одного из предложенных способов отделки верхнего и нижнего храмов, предполагая со своей стороны остановиться на первом из этих способов, т. е. на отделке храма в византийском стиле, со всем проектированным эскизом этого способа, роскошью, должны были быть устроены иконостасы и изображения четырех Евангелистов в парусах главного купола. С тем вместе Комиссия полагала при отделке храма допустить некоторое изменение в проекте профессора Жибера- иконостас поставить не проектированный деревянный, резной, золоченый, а майоликовый (написав для него иконы тоже в византийском стиле).     Представляя Городской Думе соображения, изложенные Комиссией, Городской Глава Алабин доложил Собранию, что на двух западных пилонах храма появились трещины, как надо полагать, от чрезмерной нагрузки их верхними частями сооружения. О явлении этом, тотчас было сказано профессору Жиберу с просьбой об указании, какие должны быть немедленно приняты меры в предотвращении неблагоприятного последствия дальнейшего развития такого явления; но Профессор Жибер, телеграфировал, что без личного осмотра сооружения он определенного указания дать не может. На этом основании городской глава заявил, что Комитет постройки полагает пригласить Профессора Жибера в Самару, а до его осмотра Собора приостановиться с дальнейшими капитальными работами, с чем Дума и согласилась.
9 Апреля 1889 года профессор Жибер прибыл в Самару и после двухдневного, тщательного изучения с городским архитектором Щербачевым повреждений в строящемся здании, дал Щербачеву подробное указание мер, какие необходимо принять по случаю происшедших повреждений, и поручил сделать точные чертежи и снимки всех трещин в пилонах и подпружных арках, с тем, чтобы эти чертежи были немедленно доставлены в Петербург для выработки окончательного указания: что должно быть предпринято, как для радикального исправления происшедших повреждений, так и устранения подобных на будущее время? Рассматривая сообщение Жибера, в заседании 19 Апреля, Городская Дума нашла невозможным в столь важном деле, удовольствоваться заключением одного специалиста, хотя и вполне компетентного. Она постановила: пригласить для осмотра сооружения еще несколько специалистов, а именно: инженер-архитектора Кильвейна, исправлявшего важные повреждения в строившемся соборном храме в Нижнем Новгороде, и других специалистов по усмотрению Городской Управы; продолжать переписку с Жибером, для дальнейшей разработки вопроса и воздержаться от производства каких — либо работ в соборе.
Между тем, в начале апреля, еще до приезда профессора Жибера, самарский Губернатор поручил Строительному Отделению Губернского Правления осмотреть трещины. Составленный вследствие такого осмотра акт объяснил, что действительно обнаружены незначительные трещины в двух западных пилонах сооружаемого храма: под хоровыми арками, в самых этих арках и в некоторых местах под главными подпружинами тех же пилонов, а также на северной и южной сторонах наружных стен. Обнаруженные повреждения, как значилось в акте, серьезной опасности собой не представляли, но что касается до продолжения работ, то Строительное Отделение полагало, что надо подождать, пока не приедет профессор Жибер.
Приглашенный Городской Думой инженер-архитектор Кильвейн объявил, что появившиеся на пилонах трещины не угрожают опасностью зданию и что закладывать пролеты в пилонах или прибегать к другим капитальным мерам не следует, если после ослабления кружал, не окажется увеличения трещин. Затем Кильвейн нашел необходимым приступить к равномерному ослаблению всех кружал и вместе с тем к наблюдению за трещинами, посредством промазки раствором чистого цемента, загладив поверхность этих замазок. Но если на заглаженной поверхности окажется, что существующие трещины продолжают увеличиваться, то не только остановиться в этих местах с ослаблением кружал, но подпруживат такие места. «Я уверен, — писал к Городскому Главе Кильвейн,- что при ослаблении кружал не будет значительных изменений в трещинах, потому что вся постройка производилась медленно (25 лет), хорошо связана железом, собор построен на прочном грунте и прочном фундаменте, из доброкачественного материала.
Кроме этого исследования Городская Управа пользовалась всяким представлявшимся случаем исследовать происшедшие трещины в строящемся здании и определить их значение, через встречавшихся в Самаре специалистов строительного дела. Эти трещины осматривали Академик Шервуд, строитель Исторического музея в Москве Чичагов, архитектор, известный постройками многих театральных зданий, инженер Статский Советник Савримович— главный инженер Оренбургской железной дороги, с несколькими инженерами Путей Сообщения и все эти специально знакомые со строительным делом техники, никакого значения появившимся трещинам не придавали. Но чтобы положить конец возникшему недоразумению по поводу этих трещин, остановившему производство дальнейших работ в Соборе, Городской Глава Алабин, 26 Июня 1889 года, просил ходатайствовать перед Строительно-техническим комитетом Министерства Внутренних дел о разрешении продолжать работу собора. На возбужденное Губернатором ходатайство последовал 17 Июля ответ Комитета, что для решения этого вопроса. Министр Внутренних Дел согласился на командировку члена Строительно-технического комитета Тайного советника Маевского. Однако, имея в виду, что в 1889 году больше никаких работ в соборе производить не предполагалось и никаких сумм на этот предмет ассигновано не было, Городская Управа внесла в Думу предложение ходатайствовать, чтобы командировка Тайного советника Маевского была отложена на год, когда еще больше выяснится значение трещин, появившихся на здании. Такое ходатайство Думы состоялось и было принято Министерством.
С наступлением времени, возможного для начала работ по собору в 1890 году, Городская Управа обратилась с просьбой к Губернатору поручить местному Строительному отделению произвести новое освидетельствование положения строящегося храма и происшедших повреждений. Просьба эта была исполнена. Строительное Отделение освидетельствовало сооружение и нашло, что все бывшие в нем повреждения остаются и в настоящее время в прежнем положении, без всякого изменения, что наглядно подтверждается отсутствием каких-либо изменений на цементной промазке всех прежних трещин пилонов и арок, сделанной почти год назад. Кроме того кружала всех подпружных арок, больших и малых, в прошлом году еще державшихся относительно прочно, ко времени освидетельствования сооружения (14 марта), в некоторых пролетах совершенно вывалились, а в некоторых опустились и отстали от шелюг. На этом основании Строительное Отделение решило немедленно ходатайствовать перед Министерством о назначении лица для осмотра сооружения и окончательного определения степени возможности продолжения такого. С таким же ходатайством к начальству обратилось и городское Управление 13 апреля, вследствие чего и был командирован Министерством Тайный Советник Маевский.
Внимательно осмотрев сооружение собора, а также ознакомившись с ходом работ, произведенных с математическою точностью при помощи ватерпаса, положение стен, пилонов и главок храма, исследовав посредством частью просверления, частью обнажения внутренней кладки пилонов для определения степени окреплости, подробно осмотрев 162 маяка, сделанные на поврежденных местах, посредством промазки их тонким раствором цемента в 1889 году, Маевский не нашел никакой опасности продолжать работу в строющемся храме. Вслед за этим, был утвержден Министром Внутренних Дел журнал Строительно — Технического Комитета Министерства, которым разрешалось продолжение сооружения собора с исполнением условий, предложенных Маевским, а именно, чтобы дальнейшая постройка собора была поручена опытному и знающему дело архитектору; были составлены чертежи, рисунки и шаблоны исполнительных работ по чистой отделке собора; были окончены все работы по проведению каналов и труб отопления и вентиляции и чтобы указанным Маевским способом, были немедленно исправлены оказавшияся в сооружении повреждения.
Выслушав такое решение Министерства, Городская Дума, 21 июня 1890 года, постановила продолжать работы в строящемся соборе, пригласив для этого архитектора, художника А. А. Щербачева, за особое вознаграждение.
Дальнейшему, более быстрому развитию отделки соборного храма, много способствовало желание граждан иметь скорейшую возможность, совершать Божественную литургию над местом вечного упокоения Преосвященного Серафима, 13 лет стоявшего во главе Самарской церкви, скончавшегося 11 Января 1891 года и положенного, согласно его предсмертной воле, в усыпальнице под сооружаемым храмом. Городское Управление тоже стремилось как можно скорее окончить храм, пользуясь тем, что заключенное с подрядчиком Кремневым условие об устройстве в строящемся храме отопления и вентиляции, делало возможным первоначально устроить такое только в нижнем храме и решило немедленно приступить к отделке нижнего храма, с тем, чтобы в годовщину кончины Преосвященного Серафима, над его прахом была отслужена заупокойная литургия. Таким образом, еще в начале 1891 года Архитектор Щербачев составил проект иконостаса для нижнего храма и вслед за этим мастер Бычков быстро и хорошо, выполнил его из светлого и темного дуба, с золотом, местами резьбою; полы сделали из жигулевской плиты; стены храма выбелили, оставив их, до времени, нерасписанными, покрыв их значительную часть заказанными и принесенными щедрыми людьми иконами (их принесено было в жертву храму более 200, в том числе 12 больших); колокольный звон приобрели у местного заводчика Буслаева; церковная утварь также частью была приобретена у него, а частью пожертвована; иконы в иконостасе написаны на цинке в мастерской Сидорского, в Петербурге, а одна, именно икона Св. Алексия Митрополита Московского, написана по поручению, в то время бывшего Самарского Губернатора Свербеева, крестьянином села Утевки, Бузулукского уезда, Григорием Журавлевым, лишенным от рождения рук и ног, пишущим иконы, держа кисть в зубах. Словом, к задуманному сроку, нижний храм строящегося собора был окончен и 7 Января 1892 года, Преосвященным Владимиром, Епископом Самарским и Ставропольским был торжественно освящен, во имя Св. Алексия Митрополита Московского, покровителя города Самары и в годовой день кончины Преосвященного Серафима, над его могилой действительно возносилась бескровная жертва.
Однако отделка нижнего храма не повлекла за собой окончательную отделку верхнего храма сооружаемого собора, столь желанную обществу — на это не доставало у города, денежных средств! Потребная на отделку храма сумма, применительно к исчислению, Жиберу, была слишком велика!
По приблизительному исчислению на отделку храма, по одному из способов, предложенных Жибером, и на снабжение его всем необходимым для Богослужения, потребовалось бы в одном случае до 240.000 руб., а в другом до 325.000 рублей! Между тем, в это время городская касса пришла в совершенное истощение по случаю различных промышленно — торговых невзгод и борьбы с народными бедствиями, как, например, с голодовкой, холерной эпидемией и тому подобными несчастьями. При таких неблагоприятных условиях трудно было и расчитывать на скорое окончание верхнего храма, но Господу угодно было решить иначе. Вновь избранный, в 1891 году, городской глава Неклютин, в благодарность Подателю всех благ за избавление населения города от бедствий холерной эпидемии, а также в удовлетворение пламеннейшего желания населения видеть скорейшее окончание соборного храма, решился употребить все силы, чтобы дать согражданам это духовное удовлетворение. Открытая в конце февраля 1893 года подписка между торговыми лицами была весьма успешна. Она принесла около 100.000 руб., что дало возможность приступить немедленно к продолжению отделки собора.
7 августа 1894 года работа по внешней и внутренней отделке Кафедрального Собора была закончена. К трем позолочённым крестам было воздвигнуто на храм еще десять и, наконец, 28, 29 и 30 Августа весь город присутствовал при долгожданном освящении соборного храма.
--PAGE_BREAK--
II
ГрянулаОктябрьскаяреволюция, изакончиласьразмереннаяи спокойная
жизнькафедральногособора. На негообрушилсякаскад декретов, циркуляра
приказови постановлений, которыев конце концовдовели его доуничтожения.
Соборлишился прававладеть собственностью.Здание и находящеесяв нем имуществостало «народнымдостоянием».Кафедральныйсобор лишилсясвоих уникальныхметрическихкниг.
В1921 году в Самарскойгубернии началсясильный голод. В связи с этимс 6 марта по июньпо всей губерниипроходилакампания поизъятию церковного имущества, якобы для закупкипродовольствия.
Кампанияпо изъятиюцерковныхценностей, приуроченнаяк голоду, потряслане только вымирающуюРоссию, но ивесь мир.
Вавгусте 1922 годав Самарскойепархии началсяраскол.
СогласнодирективамМосквы, разработкаи внедрениеплана внесенияразлада продолжаласьнесколько лет.Политика Москвыстала приноситьсвои плоды.СамарскаяЕпархия ослабла.Теперь ее можнобыло добивать.
Началосьзакрытие церквейи монастырейв Самарскойгубернии. Ноперед этиминсценировалисьмногочисленныепросьбы трудящихсяоб их закрытии.
Воткак было скафедральнымсобором, наиболеепочитаемымверующими.
20 декабря1929 года состоялосьобщее собраниерабочих и служащихстроительногодвора Промстроя.Присутствовало110 человек. Частьрабочих выступилас требованиемпередать кафедральныйсобор под клубстроителей.Это предложениеподдержалидругие рабочие.Собрание постановило:«кафедральныйсобор передатьпод клуб строителей».Тут же былисобраны подписи.Сохранилисьдва листка сфамилиямирабочих, написанныхкарандашоми второпях.
21 декабрятакое же собраниебыло организованона Алебастровомзаводе. Здесьсбор подписейбыл организованлучше, заранееподготовилималенькиеквадратныелисточки ираздали рабочим.Каждый из нихпод диктовку(так как тексту всех почтиодинаковый)написал карандашомо том, что ондает" подпискуоб отобраниинового соборапод клуб Союзастроителей", в чем все и«подписуются».
Ивот уже 2 января1930 года пленумпрезидиумаСамарскогогорсоветапостановил:«Кафедральныйсобор передатьСоюзу строительныхрабочих дляпереоборудованияпод Дом культурыСоюза строителей».
7 января1930 года краевойотдел Союзастроительныхрабочих создалкомиссию изсеми человекдля руководстваработой посоставлениюпроекта приспособленияздания КафедральногоСобора подклуб. 15 январякомиссия заключаетсоглашениемежду КрайотделомСоюза строительныхрабочих и группойинженеров итехников, возглавляемыхархитекторомП.А.Щербачевым.Группа Щербачевабрала на себясоставлениеэскизногопроекта переоборудования«существующегособора наКоммунальнойплощади» (бывшейСоборной) подКлуб Союзастроителей.
25 января1930 года горкоммунотделпередал крайотделуСоюза строительныхрабочих в арендноепользованиебывший кафедральныйсобор, находившийсяранее в пользованиирелигиозногообщества. Арендаторбыл «обязанза свой счетпереоборудоватьи видоизменитьколокольню, всякие церковныеукрашения ифигуры, отражающиерелигиознуюобрядностьи произвестивнутреннееоборудованиепод передаваемуюцель и закончитьэто к 1 октября1930 года». КрайотделСоюза строительныхрабочих 6 февралясоздал группу№ 1 из семи человекво главе с секретаремСеребряковым, которой поручилиснимать колоколаи кресты скафедральногособора. В управлениипожарной охраныдля них былоотпущено 8 пожарныхпоясов дляобеспечениямер безопасности.В это времясобор именуетсяДворцом культуры.На его украшениеСоюзстроителейполучил 40 метровкрасной материи.Рабочие продолжалиснимать с негоколокола икресты, которыедолго валялисьна земле. Крайотделвынужден былписать в Госфонд, умоляя прислатьсвоего представителя, который быпринимал крестынемедленнопосле их снятия.Колокольнясобора являласьнаиболее высокойточкой данногорайона города, и Трест коммунальныхпредприятийрешил установитьв колокольнебак расширительдля теплофицируемыхучастков города.Союз строителейкатегорическивозражал помещатьбак-расширительна колокольне:«Мы имеем предписаниеГОКХа о том, чтобы колокольняосталась безвнутреннихизменений какнаивысшийастрономическийпункт города, и, кроме того, массив колокольнидал у главногокупола разрыв- трещины поддавлениемвисевших колоколов, что уже предостерегаетот загрузкиколокольни»
22 мартаклубно-строительнаякомиссия вМоскве присоциально-бытовомсекторе ЦК ВССРзабраковалапроект переоборудованияКафедральногоСобора в г. Самарепод клуб строителейи вынесла приговор: здание можетбыть использованоили под склад, или под архив.
18 апреля1930 года в Самарево Дворце трудасостоялосьсовещаниекомиссии порассмотрениюпроекта переоборудованиясобора подклуб. У членовко миссии появилосьмного вопросовпо проекту. 9мая П.А.Щербачевсоставилпояснительнуюзаписку к проекту, в которой онубеждал вцелесообразностиперестройкисобора подклуб.
Носудьба соборабыла уже решена.Еще КрайотделСоюза строительных рабочих отбивалсяот Горкоммунхоза, который требовалк 15 мая видоизменитьСобор и разобратьколокольню, иначе угрожалотдать зданиедругим учреждениямна разборку«под кирпич».А Самарскийкрайисполкомуже поручил«Волжпромстрою»начинать разбиратьСобор на кирпичи, необходимыедля строительствановых объектов.
7 мая1930 года горисполкомпринял решение.«Учитывая, чтоприспособлениездания бывшегокафедральногособора подкультурныепостройкитребует огромныхсредств, и чтодаже при большихзатратах невозможнопереоборудоватьэто здание подкультурноеучреждение, отвечающеевсем требованиям, и исход изнеобходимостибыстрого форсированиястроительстванового Домакультуры ПрезидиумГорсоветапостановил:
1.Зданиебывшего кафедральногособора разобрать. 2. На местебывшего собораприступитьк строительствунового Домакультуры. 3. 3.Объявитьконкурс насоставлениепроекта новогоДома культуры
Началсяотсчет последнимдням существованиясобора.
Вконце мая 1930 годакафедральныйсобор, как объект№0917, начали ру-шитьпод предлогомразборки „накирпичи“.
Былозапланированоизрасходоватьна его разборку200.000 рублей. Вдей­ствительностиже было израсходованосвыше 260 тыс.рублей.
5июня работапо разборкесобора былапоручена второмустройучастку»Волжпромстроя", где начальникомбыл Капралов, а инженером- Лихтенфельд.НачальникУправлениястроительныхконтор (УСК)Вердиревскийтребовал при­нятьвсе меры кмеханизацииэтой работы, отвозки мусораи кирпича. Воизбе­жаниенесчастныхслучаев и дляскладыванияполученныхот разборкиматериа­ловместо вокругсобора на 25-30метров былоогорожено.Разборка собораве­лась в спешномпорядке. Разбираливручную, кирками.При разборкевсе тяжестисбрасывалисьс большой высотына крышу Собораи портилиоцинкованноежеле­зо, которымбыла покрытакрыша. Портилсядефицитныйматериал, а онбыл не­обходимдля строительствановых зданий: Дома КраснойАрмии, Домасвязи, До­мапромышленностии т.д. Руководствоприказалорабочим беречьжелезо.
Передначалом разборкисобора вседубовые и сосновыедорогостоящиедвери былисняты и увезенына склад, таккак они представлялиогромную ценность.Но четыре двериостались валятьсяна площади, таккак считали, что они непредставлялибольшой ценности(хотя они стоилитысячи рублей).Их били кир­пичами, заваливалимусором. Газета«Средневолжскаякоммуна» в своейзаметке «Нерадивыестроители»рассказалаоб этом безобразии, и двери былиспасены.
Приразборкекафедральногособора имелосьмного половняка(полкирпича), который, приостром дефицитекирпича, использовалсяна «неответственныесо­оружения»: на строительствопогребов, нафундаментздания Домасвязи, фунда­ментпод печи жилыхдомов.
Ежедневнотелефонограммамивласти ставилисьв известностьо количествеполучаемогоза день кирпича.Тем не менееработа шлаплохо. Былабольшая те­кучестьрабочей силы.На разборкесобора использовалисьподростки, которые такжебыли недовольныбеспорядкамина работе. Подросткиработали сдельнои должны былизарабатыватьв день по 1 руб.10 коп… Но им заявили, что как подросткових рассчитаютпо 70 коп. в день.Расчет задерживалипо несколькодней. Десят­никипредставлялив бухгалтериюдля расчетабезграмотныеклочки бумаги, чем неизбежнозадерживалирасчет рабочихи создавалипутаницу инеразбериху.
В20-х числах июня1930 года было решенособор взрывать, так как разборкавручную шламедленно. Дляпроведениявзрывных работнужны быличертежи собора.Они нашлисьв крайотделеСоюза строителей.
Былиобсуждены дваварианта взрывасобора, предложенныеВзрывсельпромом.Первый — валкасобора сразуи второй — почастям. Всепришли к заключе­нию, что болеерациональнымв смысле получениябольшего количествакирпича, возможностисвоевременнойуборки материалаи мусора, а такжебольшей без­опасностиприлегающихпостроек — ДомаКрасной Армии, здания радиостанциии
временных сооруженийДома промышленности- будет способвзрыва по частям.
Взрывыпроизводилисьв ночное время.Вся площадьбыла заваленастроительныммусором. На егоразборке сталиработать поночам. Для этогобыли установленыэлектрическиефонари.
Темне менее, работашла плохо имедленно. Этовидно из письмапомощниканачальника2-го стройучасткаПромстрояГартмана от4 августа в ГПУуправляющемуПромстроем:«Сообщаю, чтовзрыв кафедральногособора идетпреступнослабо. Произведенонескольковзрывов и всебезрезультатнолишь лишнеедроблениекирпича. Последнийвзрыв даже непроизводился, несмотря нато, что быливызваны 25 человекдля оцепления, милиция, задержанотрамвайноедвижение идругие мероприятия.В момент взрывавыяснилось, что ничего неготово. ТехникиВзрывсельпромаПетров и Беляевво время зарядкисами не присутствовалии рабочие готовилиськ взрыву безнадзора. Петровпришел к моментувзрыва — в 2 часаутра и выяснилось, что все неподготовлено.Такое халатноеотношение кработе привелок тому, что слухипо городураспространялисьсамые нелепыеи к тому же срочныепостройки, которые снабжаютсякирпичамисобора в данноевремя вынужденыприостановиться.
Иззаписки Гартманаот 12 августавидно, что всяплощадь былазавалена строительныммусором. Свалкамусора доходиладо Некрасовскогоспуска и додругих участковгорода. Былопринято решение- сваливатьмусор на Вилонов-скийспуск, кудапредполагалосьперенестипристань. Этотспуск необходимобы­ло оборудоватьпутем насыпистроительногомусора до полнойего осадки.Чтобы как-тоускорить работу, были устроеныэстакады.
Приприменениивзрывов добычакирпича возросла.Например, всентябре всреднем добываликирпича по 25тысяч в день.Причем в днипосле взрывадобы­ча егоподнималасьдо 46 тысяч штук, а перед взрывомснижалась до10 тыс. штук. Каждыйкирпич приходилосьочищать отцемента.
Дляускорения работпо разборкесобора необходимобыло дать лесадля уст­ройствадополнительныхдвух эстакад.
Вдекабре 1930 годаиз-за наступившихморозов и отсутствиятеплушек длярабочих работапо разборкекафедральногособора сталатормозиться.Строитель­ныймусор вывозилина Красноармейскуюплощадь (бывшуюИльинскую) изасы­пали тамовраг. Вывозилимусор на свалкупод откос западнойстороны тубдис­пансера.Использовалимусор на дамбу, а также нафундаментальнуюплиту под Домкультуры. Ноне хваталотранспортадля вывозкимусора. Малобыло подводи лошадей.Незначительноеколичествомусора вывозилосьслучайнымиорганиза­циями.Некому былопроизводитьрассортировкумусора. Занедостаткомрабочей силывсе рабочиес кафедральногособора былипереведенына другие стройки, так что работана Коммунальнойплощади замерла.
Введомостисостояниястроек 2 участкаВолжпромстрояна 1 ноября 1930 годаразборка мужскогомонастырязначиласьзавершенной.Исерский женскиймонастырь былразобран на88 %, кафедральныйсобор — на 36.63 %. Этиже цифры значатсяв акте Техническойкомиссии от1 января 1931 года.
Напроизводственнойконференциистроителей, состоявшейся11 апреля 1931 года, в своем выступленииначальник 2стройконторы»Волжпромстроя"Гартман сообщил:«В самое горячеевремя, в июле1930г. мы совершенноие имели кирпича, но нас в прошломгоду спасалиэти церкви, которые мыразбирали, заборы и такдалее. Например, из старогокирпича мыпроцентов на80 выполнилинашу производственнуюпрограмму, изстарого кирпичамы выстроилизатон, педвуз, комвуз и ряддругих зданий.
Отразломки соборана кирпич наплощади получиласьгромадная кучамусо­ра. Этотмусор мешалдальнейшейразломке собора.Убрать же этотмусор в свя­зис недостаткомтранспортане представлялосьвозможным.Поэтому замести­тельуправляющеготрестом „Волжпромстрой“Прусаков 8 апреля1931 года про­силразрешить емупостроить наплощади рядомс кафедральнымсобором вре­менный(на 1 или 2 года)завод по выработкеиз этого мусоратеплобетонныхкамней и принем 3 баракадля заселениярабочих. 10 апрелятресту былодано распоряжениео постройкезавода теплобетонныхкамней к 1 мая1931 года. 11 апрелятрест приступилк полномуоборудованиюсарая возлестроящегосяДома промышленностипод завод. Заведующимтеплобетонногозавода и надразборкойсобора былназначен П.М.Переведенцев.Было разработано6 рецептовизготов­лениятеплобетонаиз лома и мусора, оставшегосяпосле кафедральногособора. На заводеустановили9 камер: 8 камердолжны былиработать, адевятая нахо­дитьсяв резерве. Пропускнаяспособностькаждой камерыдолжна быть4000 кирпича в сутки.Каждый кирпичбыл весом 22 кг., а размером38х21,5х18,5 см. Но летом, из-за недостаткакотлов, работаливсего 2-3 камеры.Кирпича дляновостроекне хватало.Поэтому многиецеркви продолжалиидти на разборкукирпича. Летомразборкакафедральногособора шлаочень интенсивно.Сохрани­лисьсведения о ходеего разборкиза май 1931г.
Лето1931 года быложарким, и работатьбыло тяжелои пыльно. Со 2июня разборкусобора сталиначинать с 5утра по утреннемухолодку. Натерриториисобора былаустановленакамнедробилка, которая перерабатывалакрупный мусорв щебень длявыработкитеплобетонныхкамней. В июнезавод уже работал, и его теплобетонныекамни шли напостройку Домапромышленностии других зданий.Разборка соборашла в быстромтемпе. В октябреначали разбиратьуже подваль­ныепомещения, гденаходилисьподземнаяцерковь и усыпальницыепископовса­марских.Поэтому камнедробилкуперенесли сплит соборана территориюзавода и тамее установили.При разборкеподвалов пошелцокольныйкамень — плитняк.Предложенобыло его употреблять1) на кладку нижнихэтажей внутреннихстен взаменкирпича. 2) Накладку стенхолодных построекв виде прокладныхрядов. 3) На кладкуцоколя 4) И тольков крайнем случаепри отсутствиибутового камняи задержкивследствиеэтого работ, пускать егов бутовую кладку.Кирпичныйполовняк шелна фундаментдетских яслей, учебного комбинатаи т.д. Все шлов ход: использовалисьбитые изразцы, осколки мрамора, железо — ломочень ценился, так как соборстроился изнаилучшегоматериала.
Вконце декабря»Волжпромстрой"продал заводтеплобетонныхкамней Са­марскойгородскойстроительнойконторе (Горстрою).С января 1932 годапред­ставительГорстроя приступилк выработкетеплобетонныхкамней и разборкека­федральногособора.
ВI полугодии1932 года кафедральныйсобор былокончательноразрушен. Шлаочистка площадиот строительногомусора и отлома.
11марта 1932 годаГорстрой принялна себя обязательство- «построитьна площадяхКоммунальной, Вокзальнойи площади Революциитри общественныеуборные, каждаяобъемом в 352 куб.метра». На ихпостройку такжешли облом­киот кафедральногособора. В ноябре- декабре 1932 годаи в начале 1933 годана складахновых построекимелись: каменьтеплобетонный, половняк, кирпичи- бывшие в употреблении, изразцы — бой, битый мрамор, железо — лом, двери — бывшиев употреблении- все, что осталосьот огромногособора.
3ноября 1931 годаСредневолжскийкрайисполкомпринял постановлениео строительствеДворца культурына Коммунальнойплощади, наместе кафедраль­ногособора.
Кноябрю 1938 годастроительствобыло завершено.
КуйбышевскийДворец культурыимел блестящуюперспективусо всех сто­рон.Перед ним былараспланированабольшая квадратнаяплощадь, покоторой в дниреволюционныхпраздниковпроходилипарады, демонстрации.
АкадемикВ.А.Щуко и профессорВ.Г.Гельфрейхв 1936 году писали:
«площадкадля строительстваДворца культурыбыла избранапревосходно.Дво­рец сооруженв самой высокойчасти города.Высота площадкинад рекой — 76метров. При 45метрах высотысамого зданияДворец будетвиден издалекас Волги». Так, спустя 83 годасоветскиеархитекторывысоко оценилиместо, вы­бранноедля постройкисобора пригубернатореК.К.Гроте иутвержденноеимпе­раторомНиколаем I нагенеральномплане г. Самары.

Е.Волкова

Чернымпо белому

Самарудвадцатых, Самару тридцатых
Без грози войны биливзрывов раскаты.
В тревожныеночи, во сне, до сих пор
Звучитканонада: взрываютСобор.
Слеталимогучие головыв шлемах,
А телодержалось, какмощи эмблема.
Мужчины, стонали, старухирыдали:
Такогов Самаре ещене видали.
Взрывалиночами, взрывалине сразу...
Какварварствоэто выдерживалразум?
Обломкиего разбиралигодами,
Великоечудо убили мысами!
Собор, тот, что строили25 лет,
Как воиндержался. И вотего нет!
В голоднойСамаре без ханаБатыя
Разрушилисами мы стенысвятые!

1988 год

Заключение

Вотмы и узналисудьбу одногоиз миллионовхрамов России.Похожие храмыбыли построеныв Ревеле(Таллине)и в Новочеркасске.Онизаслужил долгуюпамять о себе.Каждый соборзаслуживаетэтого так же, как и любой изнас. Памятьдаёт бессмертие.Помня об этомугаснувшем храме, мы возрождаемего, словностроим заново.Хотелось бы, чтоб этой честиудостоилисьи все остальные гордо погибшиехрамы, соборы, монастыри.

/>/>/>/>

Нужнафотография?
ks_gololobova@mail.ru
/>


.

/>


Списокиспользованнойлитературы:

1).Ю.Зверева.Кафедральныйсобор. Самара.1997
2).К.И.Серебренитский.Вероисповеданиярусского населенияСамарскойобласти.
3).Вечныйидеал. Православныехрамы утраченныеи возвращенные.Самара.1999
4).Н.В. Шелгунов.Очерки русскойжизни.
5). А.Н. ЖуковН.В. Мельникова.КультовоезодчествоСамары
6). В.С. Блок.А.А. Буданова.КафедральныйСобор.
7). ПротоиерейЕвгений Зеленцов.Из историиСамарскойЕпархии.
8).П.Алабин.Во имя ХристаСпасителя
____________________________________________

Совсеми вопросамии благодарностямиобращатьсяк ГололобовойКсении:ks_gololobova@mail.ru
Нужныфотографиихрама? Пишите.ks_gololobova@mail.ru