Введение
Картиной мираназывается сложившаяся на конкретном этапе развития человечества совокупностьпредставлений о структуре действительности, способах ее функционирования иизменения, сформировавшаяся на основе исходных мировоззренческих принципов иинтегрирующая знания и опыт, накопленный человечеством.
Актуальность. Сизменением уровня познания мира по мере совершенствования науки меняются ипредставления о его строении. Эти представления отличаются от научных теорийбольшей устойчивостью, наглядностью, доступностью. Вся совокупность такихустойчивых представлений, определяемых данным уровнем развития общественногопроизводства, техники, науки, культуры и системы общественных отношений,образует картину мира. «Картина мира» — важная философская категория. В историичеловеческой культуры картина мира постоянно менялась. На ранних этапахразвития философии, когда она еще во многом зависела от религии ирелигиозно-мифологических представлений, картина мира быларелигиозно-философская.
Анализ «картины мира»как особого компонента научного знания предполагает предварительное выяснениесмыслов исходных терминов — «мир» и «картина мира». Мир – это Вселенная во всейее совокупности форм материи в земном и космическом пространстве, т.е. все то,что существует вокруг нас.
Выражение «картинамира» появилось сравнительно недавно; оно стало популярным лишь в ХХ веке. Этовыражение означает, что возможен общий взгляд на мир, что человек пытаетсяосмыслить мир в целом и нарисовать в своем сознании некую картину, отображающуюмир.
Каждая из картин мирадает свою версию того, каков мир на самом деле и какое место занимает в немчеловек. Отчасти эти картины противоречат друг другу, а отчасти взаимодополнимыи способны составлять целое.
Метафизика — (др.-греч.«мета» «физик» — «то, что после физики») — раздел философии, занимающийся исследованиямипервоначальной природы реальности, мира и бытия как такового.
Первоначально слово«Метафизика» использовалось как обозначение сборника 14 трактатов Аристотеля срассуждениями о первых причинах («первых родах сущего»), оставшихся после негов необработанном виде. Термин «Метафизика» имеет искусственноепроисхождение. Александрийский библиотекарь Андроник Родосский (1 в. до н. э.),стремившийся расположить произведения Аристотеля в соответствии с их внутреннейсодержательной связью, озаглавил («после физики») его книгу о«первых родах сущего». Они были расположены после Аристотелевой«Физики», отчего и получили своё название. Сам же Аристотель их ещё называл«Первая философия».
История метафизики:
Метафизика сохраняетстатус одного из центральных значений (понятий, категорий, способов мышления)философии на всём протяжении истории со времен античности до наших дней. Длямногих философов она является синонимом философии в целом.
В отношенииПлатоновской философии можно сказать, например, что метафизика «связана» смиром идей (Платоновскими идеями). В отношении Аристотелевской философии можносвязывать метафизику с бытием Ума (аристотелевский Нус).
Непрерывность связипонятий между античностью и современностью ощутима в сегодняшнем обиходномсловоупотреблении «метафизического» как синонима «идеального»,«сверхчувственного», лежащего за пределами явленного.
Следует, конечно,понимать, что, несмотря на то, что эта связь в обиходном словоупотребленииисторически и сущностно оправдана, но она же и грубо обманчива. Так, например,«идеальное» античности, по смыслу и по содержанию понятия, — этововсе не то «идеальное», которое присутствует у Карла Маркса или уплатоников XX века, и, уж тем более, — это отнюдь не то «идеальное»,которое присутствует в обиходе разговорного языка.
Однако общее междуантичностью и нашим временем в словоупотреблении «идеального»все-таки есть: это то, что не «видится», не «усматривается»непосредственно и «просто»; то, что требует каких-то особых операций(метафорических — восхождения, нисхождения, возвращения, более строгих — абстрагирования, редукции, и так далее) для достижения истока (начал, причин).
Первичные интуициивозможных ответов на метафизические вопросы, в целом, были сформулированы ещеантичностью, которая, если и не называла свои ответы «метафизикой»,то только потому, что не нуждалась в специальном названии.
Для оценки изменениясодержания понятия «метафизика» и отношения к ней со стороны во всевека размышляющих показателен следующий беглый пример.
Аристотель во всейсвоей «Метафизике» ни разу не употрябляет слово«метафизика», (если не считать названия книги, не им самим данного),а в самом тексте непосредственно обсуждает, описывает и анализирует проблемы«начал». Естественно, что Аристотель так поступает не только потому,что таков был круг его собеседников, которым не нужно было давать определений,но потому, что характер объяснений у Аристотеля принципиально отличается оттого, к чему «привыкло» Новое время.
Фома Аквинский и другиесредневековые европейские философы уже обращаются с метафизикой, как с чем-товставшим, имеющим фиксированное, раз и навсегда заданное значение (заданноеАристотелем, в частности), и нуждающимся только в должном разъяснении,аргументации и последовательном применении.
Гегель в XIX векевынужден (и не только в дидактических целях, конечно) специально обсуждать самопонятие «начало» и отнюдь не шутя делает это в начале «Наукилогики». При этом начинает Гегель — буквально начинает свою книгу — собъявления о том, что никаких определений начала перед самим началом логики(объективной метафизики) быть не может, и ситуация с «началами»обстоит не так, как в началах, скажем, математики. Гегель — естественно — продолжает называть свою науку — наукой.
Но вот уже в XX векеМартин Хайдеггер в своей знаменитой «Что такое метафизика?»предъявляет ошеломляющий по своему художественному воздействию образчик ответа:метафизика — это ответ на вопрос «что она есть?» (тем самым, междупрочим, ставя под вопрос словарные статьи подобного рода в любых энциклопедиях).И, конечно же, для Хайдеггера связь метафизики с наукой не столь беспроблемна,как для Гегеля.
Довольно трудноговорить о неких «переломах» и разрывах в историческом развитии,поскольку само употребление слов «перелом», «разрыв»,«революция» предполагает неочевидную предыдущую преемственность, номногими наступление Нового времени (в том числе, и в метафизике) связывается сфигурой Рене Декарта в XVII веке. Декарт применяет принцип Эпохе в отношениивсех фундаментальных (и поэтому — метафизических) утверждений, исключая израссмотрения любые основания, которые могут быть подвергнуты сомнению. Декартприходит, таким образом, к единственному бесспорному утверждению, к знаменитому«я мыслю, следовательно существую» (невозможно подвергнуть сомнениюсам факт сомнения). (В XX веке декартовский принцип Эпохе в условиях новойэпохи был воспроизведен Эдмундом Гуссерлем в феноменологии.)
С конца XVIII века, сэпохи просвещения, метафизика начинает систематически рассматриваться не толькокак осмысленная совокупность высказываний о мире, бытии и сущем, которые могутбыть истинны или ложны (как было у Аристотеля), но как особый способ пониманиявообще: а именно способ, который ориентируется в том числе на уже существующиевысказывания и понимания (т.е. уже существующие «до» XVIII векавысказывания и понимания «вошли» в наличный мир, оказались под тем жезнаком вопроса, что и существование «простого стула»). Критикой иобоснованием таких способов высказывания и понимания знаменит Иммануил Кант.Смысл его критических работ — овладение той достоверностью чистого разума,которая вообще возможна. Каковы основы и границы деятельности разума? Сам посебе этот скептический посыл Канта с точки зрения метода наследовалДекартовскому Эпохе. Форма изложения Канта — сухая (по сравнению с Декартом),пространная, систематичная. Кант различал априорное, доопытное и апостериорное,послеопытное знание. Априорными формами восприятия (ибо ведь даже в чистомвосприятии мы получаем знание) он называл пространство и время, априорными объявлялряд рассудочных категорий и схематизм их функционирования. Откуда берутся вразуме априорные знания? — этот вопрос Кантом сознательно отклонялся, посколькуответ на него лежит за пределами чистого разума, и, следовательно, никакиенаучные дискуссии по этому вопросу невозможны.
Гегельпереинтерпретировал кантовское «априори» со знания некоегонедостаточно абстрактного «я» в абсолютное знание, в«объективную логику» (а чьим, действительно, является кантовскоезнание «априори»? Кто именно тот «я», который знает что-то«априори»?). Нераскрываемое и нерефлектируемое понятие Кантовского«опыта» приобретает у Гегеля — при спокойном тоне изложения — драматический характер развития бытия (что такое «опыт»? — «нефакт» что мы способны дать ответ на этот вопрос). Интересно ипоказательно, что Кант оценивал диалектику чуть ли не как набор риторическихприёмов, отрицал «догматизм», а отличие своей методически построеннойметафизики от «догматизма» полагал в верности критическому методу.Гегель же как раз — диалектик. Эта разница в понимании диалектики и в подходахне мешала Гегелю по достоинству ценить достижения Канта.
Критической филисофскойработе Иммануила Канта в XIX веке не без очевидных тематических основанийнаследовали многочисленные позитивисты. В отличие от Канта, они полагали, что всвоей метафизике вообще не оставляют места метафизическому,трансцендентальному, внеположному фактической наличности, но только«опыт», факт. Критики позитивистов (в частности, материалисты)указывали на то, что ни один позитивист не способен обойтись без обобщающихкатегорий и понятий, которым нет никакого соответствия в наличном мире фактов.Поздняя критика с позиций марксизма позитивистов конца XIX века (В.И.Ленин«Материализм и эмпириокритицизм») вполне трезво по сути, но скандальнопо форме, связывала философскую деятельность позитивистов с наследием И.Канта,с кантианской «вещью в себе». В контексте марксистских работ слово«метафизика» употреблялось как синоним обмана, лжи и реакционнойидеологии классов-эксплуататоров. В целом, ни позитивисты, ни материалисты неоставили работ, вошедших в общепризнанную классику метафизики. И дело здесь нестолько в отсутствии специфического дара (среди позитивистов — значительноечисло крупных ученых-естественников), сколько в их метафизическойустремленности на то, что называется фактами, в их ориентации на науку, натехнику, на покорение «природы» и «социальных сил».Марксизм (как социальное движение), например, и не скрывал своей задачи«переделать мир» (а не «понять» его, скажем).
Во второй половине XIXвека Фридрих Ницше посвятил всю свою жизнь и философскую работу борьбе сметафизикой (Философия жизни). Вся «старая» метафизика укрывает отмысли фундаментальное потрясение, исчезновение начал, ликвидацию основ,господство чистого становления, торжество Ничто («Бог умер»), и Ницшепо сей день несёт эту общеизвестную весть в философию («Книга для всех ини для кого»). Драматический и знаменательный смысл борьбы Ницше можнонеуклюже обозначить как творческое, трагическое придание ценности миру на фонепризнания всепроникающего и неустранимого нигилизма. Нигилизм невозможно«критиковать», поскольку не наблюдается ни одной позиции, котораябыла бы внеположна самому нигилизму. Более того, само историческоевозникновение критической философской позиции в античности (Сократ)расценивалось Фридрихом Ницше как метафизическое падение.
Метафизические вопросы:Что есть причина причин? Каковы истоки истоков? Каковы начала начал? Что есть«непосредственное», «наличное»? Где — буквально илипонятийно-топологически — эти начала располагаются? Отчего они не усматриваются«просто», что мешает и мешает ли им что-то быть видимыми«непосредственно», без дополнительных «операций»? Каковытребования к «операциям», исполнение которых могло бы гарантироватьполучение достоверных ответов на «последние вопросы»? Кто или чтовообще ставит эти вопросы (почему эти вопросы вообще существуют)?
Метафизика Аристотеля (перваяфилософия) — учения в которых описывается о первоначалах, которые и составляютпредмет мудрости. Аристотель насчитывает четыре первоначала, или высшие причиныбытия: форма (сущность, суть бытия) («Что это есть?»), материя («Из чего?»),цель («Ради чего?») и перводвижитель («Откуда начало движения?»). Он такжепроводит различие между возможностью и действительностью. Последние книгиМетафизики посвящены критике эйдосов как отдельно существующих от вещейсущностей. При метафизическом подходе объекты и явления окружающего мирарассматриваются изолированно друг от друга, без учета их взаимных связей и какбы в застывшем, фиксированном, неизменном состоянии.
1 книгу Аристотельначинает с утверждения, что все люди от природы стремятся к знанию. Источникомже знания является чувство и память, которые в совокупности образуют опыт. Наопыте воздвигается умение — знание общего. Однако практические умения — это ещене высшее знание, каковым является только знание самоценное — мудрость — знаниепричин и начал. Аристотель говорит, что обычно мудрыми называли тех, кто многознает, однако все знать нельзя, но можно знать причины всего. Как раз философыс самого начала интересовались причинами: как происхождения Вселенной, так итого, что хорошо. Такое знание он называет божественным. Далее, в 3 главе 1книги, Аристотель перечисляет четыре причины всего:
Ø Сущность
Ø Материя(ὕλη- хюле)
Ø Началодвижения
Ø Благо
Аристотель критикуетсвоих предшественников за особый акцент на материальной причине: на воде(Фалес), воздухе (Анаксимен), огне (Гераклит) или всех элементах сразу(Эмпедокл). К началам движения он относил ум, дружбу и вражду. Далее Аристотельрассматривает учения пифагорейцев (5 гл.) и Платона (6 гл.).
Во 2 книге Аристотельопределяет философию как знание об истине, причем истина оказывается цельюзнания.
В 3 книге Аристотельуказывает на трудности познания причин: существуют ли сущности и где онипребывают? Он также критикует представление о богах, утверждая, что те, ктоедят не могут быть вечными.
12 книга посвященапонятию сущность. Аристотель подчеркивает, что под этим словом могут пониматьсятела, элементы или числа. Здесь же он приводит свое знаменитое утверждение, чтовсе изменяется из сущего в возможности в сущее в действительности. Причем все,что подвержено изменению материально.
13 и 14 книги посвященыкритике эйдосов и чисел, якобы существующих помимо вещей. Аристотель подобноПлатону разделяет прекрасное и благо, ибо первое относится к неподвижному, авторое — к действию. Однако в пику своему учителю он противопоставляет общее сущности.
В древнегреческойфилософии VI—V вв. до н. э. зародился, как известно, и другой подход к познаниюмира. В учениях некоторых философов этого периода (Ксенофана, Парменида,Зенона) проявились попытки доказать, что окружающий мир неподвижен, неизменен,ибо всякое изменение представляется противоречивым, а потому—невозможным. Подобныевоззрения много веков спустя проявились в науке Нового времени (во всякомслучае, до середины XVIII в.), а соответствующий им метод познания получилнаименование метафизического.
На определенном этапенаучного познания природы метафизический метод, которым руководствовалисьученые-естествоиспытатели, был вполне пригоден и даже неизбежен, ибо упрощал,облегчал сам процесс познания. «Разложение природы на ее отдельные части,разделение различных процессов и предметов природы на определенные классы, исследованиевнутреннего строения органических тел по их многообразным анатомическим формам— все это было основным условием тех исполинских успехов, которые былидостигнуты в области познания природы за последние четыреста лет», — писал Ф.Энгельс. В рамках метафизического подхода к миру учеными изучались многиеобъекты, явления природы, проводилась их классификация.
Наглядным примеромэтого может служить весьма плодотворная деятельность известного шведскогоученого, метафизически мыслящего натуралиста Карла Линнея (1707—1778). Будучиталантливым, неутомимым исследователем, Линней все силы своего огромного ума,обогащенного наблюдениями в многочисленных путешествиях, употребил на созданиеклассификации растительного и животного мира. В своем основном труде «Системаприроды» он сформулировал принцип такой классификации, установив дляпредставителей живой природы следующую градацию: класс, отряд, род, вид,вариация. Живые организмы, например, Линней разделил на 6 классов(млекопитающие, птицы, амфибии, рыбы, черви, насекомые), а в растительном миревыделил целых 24 класса. Оригинальной идеей Линнея стала бинарная системаобозначения растений и животных. Со-гласно этой системе, любое названиепредставителя растительного или животного мира состоит из двух латинских наименований:одно из них является родовым, а второе—видовым. Например, в указанной системечеловек именовался по латыни Homo sapiens, т. е. человек разумный.
Но, проделав огромную иочень полезную классификационную работу, Линней вместе с тем не вышел за рамкитрадиционного для науки ХУШв. метафизического метода мышления. Распределив,образно говоря, «по полочкам» разновидности представителей живой природы,расположив растения и животных в порядке усложнения их строения, он не усмотрелв этом усложнении развития. Линней считал виды растений и животных абсолютнонеизменными. А самих «видов столько, сколько их создано Творцом», — писал он всвоей знаменитой «Системе природы» .
Со времен первой глобальнойнаучной революции воображение учёных захватывала простота той картины неизменяющейся
Вселенной, котораяскладывалась на основе «небесной механики» Ньютона. В этой картине, носящийабстрактный характер, исключалось всё «лишнее»: не имели значения размерынебесных тел, их внутреннее строение, процессы их становления и развития. Вньютоновской картине Солнечной системы важны были только массы и расстояниямежду центрами этих масс. Связанные несложной формулой. Как заметил известныйяпонский физик Х.Юкава, «Ньютон многое отсёк у реального мира, о которомразмышляют физики», и прежде всего – его развитие. Космологическое учениеНьютона, исключавшее идею эволюции Вселенной, является примером типичнометафизического миропонимания.
Метафизика в XX-XXIвеках (Новейшее время)
«Факт»остается фактом: чем ближе к «современности», тем труднее определитьглавное. Вероятно, это так именно потому, что не затих гул времени и не улёгсядраматизм повседневной жизни, а рутинная работа забвения: пожаров, катастроф итому подобное — ещё не произвела своих рутинных и случайных последствий. Этотраздел находится в разработке.
В целом, XX векхарактеризуется жесточайшей рефлексией языка, в том числе языка, на которомпишутся словарные статьи.
Как будто осторонь отэтой явной тенденции стоит, феноменология Эдмунда Гуссерля, провозгласившеголозунг «Назад, к вещам», однако и это «Назад к вещам»прибегает к крайней скрупулёзности в создании новых, «адекватных»терминов для описания своего пути «назад» к вещам, «какими ониесть».
Мартин Хайдеггер в XXвеке расценивал творчество Фридриха Ницше как вершину западной метафизики,исчерпывающую все возможные метафизические мыслительные ходы и конструкции.Хайдеггер воспринял ницшевскую проблематику нигилизма, «Ничто», иразрабатывал эту проблематику в связи с существованием науки, техники,безусловно соотнося само существование техники и её «прогресс» снигилизмом.
Ницшевское восприятиевсеобщности нигилизма и отсутствия «позиции», внеположной нигилизму,Хайдеггер переосмыслил как проблему бытия языка. Действительно, любая«позиция» является таковой только в силу своей выраженности в языке,и, следовательно, отсутствие «что?» влечет за собой поиски«как?». Хайдеггер — признанный мастер подлинно художественной речи.
Мартин Хайдеггерполагал метафизику неизбежным спутником любой речевой деятельности. (Вчастности, известную «волю к власти» Фридриха Ницше он заслуженнохарактеризовал как «замену» одного сорта метафизики собственнометафизикой «воли к власти».)
Представителианалитической философии в XX веке, в частности, Людвиг Витгенштейн,рассматривали метафизику как языковую игру, значения слов в которойнеопределены и определены быть не могут. И это означает, что метафизическиевопросы представляют из себя не вопросы без ответов, а попросту языковуюпутаницу, ответ на которую не имеет смысла. Ясность мира дана целиком иполностью, но она невыразима в слове и недоступна вопрошанию (мистицизм).
Постмодернисты XX века,наследуя Ницше и Хайдеггеру, объявляют войну метафизике в целом, полагая, чтоза проклятыми вопросами о первоначалах стоит первоначальное и метафизическоепонятие целостного субъекта, который хочет «что-то там понять»(«метафизика присутствия»).
«На самомделе» нет ничего, кроме текстов, нет никакого «на самом деле»(снимается проблема истинности) и понимать тексты просто некому, поскольку в принципеотсутствует такая, внеположная текстам инстанция, как понимающий целостныйсубъект. «Целостный субъект», «я» — не более и не менее,чем текст в ряду других текстов (или сам представляет из себя этот ряд).Деконструктивисты фактически переносят Декартовское Эпохе на уровень фразы,слова, буквы. Текстом является «всё». При этом, вполне ожидаемо, ивполне в духе Гегеля, это «всё» является тождественным«ничто».
Тексты взаимосвязаны посвоим законам, наследуют друг другу, цитируют друг друга. Скажем, Википедия — вполне постмодернистский проект, допускающий и свои шуточные, ироническиедубликаты.
Диалектика — (греч. диалектик— искусство спорить, вести рассуждение) — логическая форма испособ рефлексивного теоретического мышления, имеющего своим предметомпротиворечия мыслимого содержания этого мышления.
Этапы развития:
Ø Диалектикаантичности (наиболее яркий представитель — Гераклит и досократики).
Ø Идеалистическаядиалектика немецкой классической философии XVIII — первой половины XIX в. (И.Кант, Г. Фихте, Ф. Шеллинг, Г. Гегель).
Ø Материалистическаядиалектика (К. Маркс, Ф. Энгельс, философы советской школы Э. Ильенков, ВазюлинВ. А., Готт В. С. и др.
В более узком смыследиалектика — название гносеологического метода (методологического принципа познания),который реализуется по схеме «тезис-антитезис-синтез». Следуя этому методу,вначале познающий субъект выделяет в реальности некоторое явление, формируетдля этого явления понятие или формулу (суждение), которые рассматриваются имкак тезис. Затем процесс познания продолжается формированием антитезиса —формулы или понятия, содержание которых противоположно (противопоставлено)тезису. Только после этого субъект переходит к рассмотрению и познаниювзаимосвязи между тезисом и антитезисом — к познанию синтеза. Процесс можетповториться на метауровне, когда синтез рассматривается как тезис болеевысокого уровня. Таким образом постигается истина.
Диалектика в античностии Средних веках:
Первоначально этимтермином обозначались:
Ø способностьвести спор посредством вопросов и ответов;
Ø искусствоклассификации понятий, разделения вещей на роды и виды.
Аристотель считаетизобретателем диалектики Зенона Элейского, который подверг анализупротиворечия, возникающие при попытке осмыслить понятия движения и множества.
Сам Аристотель отличает«диалектику» от «аналитики» как науку о вероятных мнениях от науки одоказательстве. Платон вслед за элеатами (Элейская школа) определяет истинноебытие как тождественное и неизменное, тем не менее в диалогах «Софист» и«Парменид» обосновывает диалектические выводы о том, что высшие роды сущегомогут мыслиться только таким образом, что каждый из них есть и не есть, равенсебе самому и не равен, тождествен себе и переходит в свое «иное». Поэтомубытие заключает в себе противоречия: оно едино и множественно, вечно ипреходяще, неизменно и изменчиво, покоится и движется. Противоречие естьнеобходимое условие для побуждения души к размышлению. Это искусство иявляется, по Платону, искусством диалектики. Развитие диалектики продолжали неоплатоники(Плотин, Прокл).
Диалектика Гегеля:
Более всего термин«диалектика» раскрыл Гегель. Для него диалектика — это такой переход одногоопределения в другое, в котором обнаруживается, что эти определенияодносторонни и ограниченны, то есть содержат отрицание самих себя. Поэтомудиалектика, согласно Гегелю, — «движущая душа всякого научного развертываниямысли и представляет собой единственный принцип, который вносит в содержаниенауки имманентную связь и необходимость…».
В диалектике Гегеляможно выделить следующие три основных элемента:
1. Попытка обойтиКантово опровержение рационализма. Это опровержение, как считает Гегель, имеетсилу только для систем, которые являются метафизическими, но не длядиалектического рационализма, который принимает во внимание развитие разума ипотому не боится противоречий. Кант опроверг рационализм, заявив, что тотнепременно приводит к противоречиям. Однако этот аргумент черпает свою силу иззакона противоречия: он опровергает только системы, признающие этот закон, тоесть пытающиеся избавиться от противоречий. Этот аргумент не представляетугрозы для диалектической системы Гегеля, которая готова примириться спротиворечиями.
2. Описание развитияразума в терминах диалектики. Гегель употребляет слово «разум» не только всубъективном смысле — для обозначения определенной умственной способности, — нои в объективном смысле — для обозначения всех видов теорий, мыслей, идей и т.д. Гегель с наибольшим успехом применил диалектический метод в своих «Лекцияхпо истории философии».
Гегель, видевший вдиалектике истинное описание действительного процесса рассуждения и мышления,считал своим долгом изменить логику, с тем чтобы сделать диалектику важной —если не важнейшей — частью логической теории. Для этого ему необходимо былоотбросить «закон противоречия», который служил серьёзным препятствием длядиалектики.
3. Философия тождества.Если разум и действительность тождественны и разум развивается диалектически(как это хорошо видно на примере развития философского мышления), то идействительность должна развиваться диалектически. Мир должен подчинятьсязаконам диалектической логики. Следовательно, мы должны находить в мирепротиворечия, которые допускаются диалектической логикой. Именно тот факт, чтомир полон противоречий, ещё раз разъясняет нам, что закон противоречия долженбыть отброшен за негодностью. На основании философии тождества разума идействительности утверждается, что поскольку идеи противоречат друг другу,также и факты могут противоречить один другому, и что факты, как и идеи,развиваются благодаря противоречиям, — и поэтому от закона противоречиянеобходимо отказаться.
Диалектика марксизма:
Понятие диалектики всвоих произведениях использовали Карл Маркс и Фридрих Энгельс, которые перевелиеё в материалистическую плоскость (диалектический материализм).
Так, Маркс понимаетфилософию как науку и пытается построить её строго по научному методу. Онпереходит от абстрактного к конкретному. Бытие определяет сознание, сознаниепонимается как свойство материи отражать саму себя, а не как самостоятельнаясущность. Материя находится в постоянном движении и развивается. Материя вечнаи бесконечна и периодически принимает разные формы. Важнейшим фактором развитияявляется практика. Развитие происходит по законам диалектики — единства иборьбы противоположностей, перехода количества в качество, отрицания отрицания.
Отечественнаяфилософская традиция (особенно материалисты) диалектику Гегеля восприняла винтерпретации Энгельса, который сформулировал так называемые «Три закона диалектики».
1. Законединства и взаимопроникновения противоположностей.
2. Законперехода количественных изменений в качественные.
3. Закон отрицания отрицания.
ОбобщениеДиалектики:
Начало процессустихийной диалектизации естесгвенных наук, со-ставившему суть трегьей революциив естествознании, положила работа немецкого ученого и философа Иммануила Канта«Всеобщая естествен-ная история и теория неба». В этом труде, опубликованном в1755г., была сделана попытка исторического объяснения происхождения Солнечнойсистемы. С появлением данной работы «3емля и вся Солнечная система предсталикак нечто ставшее во времени».
ГипотезуКанта принято именовать небулярной, поскольку в ней утверждалось, что Солнце,планеты и их спутники возникли из некоторой первоначальной, бесформеннойтуманной массы, некогда равномерно заполнявшей мировое пространство. Кантпытался объяснить процесс возникновения Солнечной системы действием силпритяжения, которые присущи частицам материи, составлявшим эту огромнуютуманность. Под влиянием притяжения из этих частиц образовывались отдельныескопления, сгущения, становившиеся центрами притяжения. Из одного такогокрупного центра притяжения образовалось Солнце, вокруг него располо¬жилисьчастицы в виде туманностей, которые начали двигаться по кругу. В круговыхтуманностях образовались зародыши планет, которые начали вращаться также вокругсвоей оси. Солнце и планеты сначала разогрелись вследствие трения слагающих ихчастиц, затем начали остывать.
ХотяКант в своей работе опирался на классическую механику XVII в. (подзаголовок еготруда гласил: «Опыт об устройстве и механическом происхождении всего мирозданияна основании ньютоновских законов»), он сумел создать развивающуюся картинумира, которая не соответствовала философии Ньютона, враждебной эволюции. ИдеиКанта о возникновении и развитии небесных тел были несомненным завоеваниемнауки середины XVIII века. Его космогоническая гипотеза пробила первую брешь вметафизическом взгляде на мир.
Однаконаучная общественность того времени не обратила должного внимания на гениальнуюидею Канта (тогда еще 30-летнего приват-доцента из Кенигсберга). Его труд,опубликованный первоначально без указания имени автора, дошел до публики вочень малом числе экземпляров (из-за банкротства издателя) и оставался практическинеизвестным до конца XVIII века.
Болеесорока лет спустя французский математик и астроном Пьер Симон Лаплас совершеннонезависимо от Канта и двигаясь своим путем, высказал идеи, развивавшие идополнявшие кантовское космогоническое учение. В своем труде «Изложение системымира», опубликованном в 1796 г., Лаплас предположил, что первоначально вокругСолнца существовала газовая масса, нечто вроде атмосферы. Эта «атмосфера» былатак велика, что простиралась за орбиты всех планет. Вся эта масса вращаласьвместе с Солнцем (о причине вращения Лаплас не говорил). Затем, вследствиеохлаждения, в плоскости солнечного экватора образовались газовые кольца,которые распались на несколько сфероидальных частей—зародышей будущих планет,вращающихся по направлению своего обращения вокруг Солнца. При дальнейшемохлаждении внутри каждой такой части образовалось ядро, и планеты перешли изгазообразного в жидкое состояние, а затем начали затвердевать с поверхности.
Именасоздателей двух рассмотренных гипотез были объединены, а сами гипотезы довольнодолго (почти столетие) просуществовали в науке в обобщенном виде — каккосмогоническая гипотеза Канта—Лапласа.
ВXIX веке диалектическая идея развития распространилась на широкие областиестествознания, в первую очередь на геологию и биологию.
Впервой половине XIX века происходила острая борьба двух концепций—катастрофизмаи эволюционизма, которые по-разному объясняли историю нашей планеты. Уровеньразвития науки этого периода делал уже невозможным сочетать библейское учение ократковременности истории Земли с накопленными данными о смене геологическихформаций и смене фаун, ископаемые остатки которых находили в земных слоях. Этонесоответствие некоторые ученые пытались объяснить идеей о катастрофах, которыевремя от времени случались на нашей планете.
Именнотакое объяснение было предложено французским естество-испытателем Жоржем Кювье(1769—1832). В своей работе «Рассуждения о переворотах на поверхности Земли»,опубликованной в 1812г., Кювье утверждал, что каждый период в истории Землизавершался мировой катастрофой —поднятием и опусканием материков, наводнениями,разрывами слоев и т. д. В результате этих катастроф гибли животные и растения,и в новых условиях появлялись новые их виды.Поэтому, считал Кювье, современныегеологические условия и представители живой природы совершенно не похожи на то,что было прежде. Причины катастроф и возникновение новых видов растительного иживотного мира Кювье не объяснял.
КатастрофизмуКювье и его сторонников противостояло эволюционное учение, которое в областибиологии отстаивал крупный французский естествоиспытатель Жан Батист Ламарк(1744—1829). В 1809 г. вышла его работа «Философия зоологии». Ламарк видел визменяющихся ус¬ловиях окружающей среды движущую силу эволюции органическогомира. Согласно Ламарку, изменения в окружающей среде вели к изменениям впотребностях животных, следствием чего было изменение их жизнедеятельности. Втечение одного поколения, считал он, в случае перемен в функционировании тогоили иного органа появляются наследственные изменения в этом органе. При этомусиленное упражнение органов укрепляет их, а отсутствие упражнений—ослабляет.На этой основе возникают новые органы, а старые исчезают.
Такимобразом, Ламарк полагал, что приобретенные под влиянием внешней среды измененияв живых организмах становятся наследственными и служат причиной образованияновых видов. Но передача по наследству этих приобретенных изменений ниЛамарком, ни кем-либо из его последователей доказана не была. Поэтому взглядыЛамарка на эволюцию живой природы не получили должного обоснования. Однако этоне умаляет его заслуги как создателя первого в истории науки целостного,систематического эволюционного учения.
Дляутверждения этого учения исключительно важную роль сыграл трехтомный труд«Основы геологии» английского естествоиспытателя Чарлза Лайеля (1797—1875). Вэтом труде, опубликованном в 1830—1833 г.г., Лайель нанес сокрушительный ударпо теории катастроф. Проведя анализ большого фактического материала, онпоказал, что все изменения, которые произошли в течение геологической истории,происходили под влиянием тех же факторов, которые действуют и в настоящеевремя. А потому для объяснения этих изменений совершенно ненужно прибегать кпредставлениям о грандиозных катастрофах. Необходимо допустить лишь оченьдлительный срок существования Земли.
Геологическийэволюционизм оказал немалое влияние на дальней-шее совершенствованиеэволюционного учения в биологии. В предисло-вии к своей знаменитой книге«Происхождение видов в результате естественного отбора» Чарлз Роберт Дарвин(1809—1882) писал: «Тот, кто прочтет великий труд Чарлза Лайеля о принципахгеологии и все-таки не усвоит, как непостижимо огромны были прошлые периодывремени, может сразу же закрыть эту книгу» .
Главныйтруд Дарвина «Происхождение видов» был опубликована 1859 г. В нем Дарвин,опираясь на огромный естественнонаучный материал из области палеонтологии,эмбриологии, сравнительной анатомии, географии животных и растений, изложилфакты и причины биологической эволюции. Он показал, что вне саморазвияорганический мир не существует и поэтому органическая эволюция не можетпрекратиться. Развитие—это условие существования вида, условие егоприспособления к окружающей среде. Каждый вид, считал Дарвин, всегда находитсяна пути недостижимой гармонии с его жизненными условиями. Принципиально важнойв учении Дарвина является теория естественного отбора. Согласно этой теории,виды с их относительно целесообразной организацией возникли и возникают врезультате отбора и накопления качеств, полезных для организмов в их борьбе засуществование в данных условиях.
Отзывына учение Дарвина были многочисленны и разнообразны: от сугубо положительных,даже восторженных, до крайне негативных. Весьма резко реагировали на идеюДарвина о том, что человек произошел от общего с обезьяной существа,представители церковных кругов, усматри¬вая в этой идее одну из основ атеизма.К их голосу присоединились и некоторые ученые, как, например, немецкий врачВирхов, чьи религиозные чувства оказались сильнее научной логики. Нобольшинство ученых-естествоиспытателей сразу же стали сторонниками дарвинизма.
Видныйанглийский биолог Томас Гексли 23 ноября 1859 г., сразу же после выхода в светкниги Дарвина «Происхождение видов» писал ему следующее: «Теперь уже дело Вашихпротивников доказывать, что виды произошли не так, как Вы думаете… Надеюсь,что Вы не позволите себе огорчиться или смутиться, когда Вас будут бранить илиискажать Ваши мысли, а к этому, если я только не сильно ошибаюсь, Вы должныбыть готовы. Верьте мне. Вы заслужили вечную благодарность всех мыслящихлюдей».
Нарядус фундаментальными работами, раскрывающими процесс эволюции, развития природы,появились новые естественнонаучные от-крытия, подтверждавшие наличие всеобщихсвязей в природе.
Кчислу этих открытий относится клеточная теория, созданная в 30-х годах XIXвека. Ее авторами были ботаники Маттиас Якоб Шлейден (1804—1881), установивший,что все растения состоят из клеток, и профессор, биолог Теодор Шванн(1810—1882), распространивший это учение на животный мир. В октябре 1838г.Шлейден и Шванн встретились и обменялись мнениями. После этого Шванн следующимобразом сформулировал сделанное открытие: «Весь класс клеточных растенийсостоит только из клеток». Что касается животных, то их все «многообразныеформы возникают также только из клеток, причем аналогичных клеткам растений».Открытием клеточного строения растений и животных была доказана связь, единствовсего органического мира.
Ещеболее широкомасштабное единство, взаимосвязь в материаль-ном мире были продемонстрированыблагодаря открытию закона сохранения и превращения энергии. Этот закон имелзначительно большую «сферу охвата», чем учение о клеточном строении животных ирастений: последнее целиком и полностью принадлежит биологии, а законсохранения и превращения энергии имеет универсальное значение, т. е. охватываетвсе науки о природе.
Экспериментальнымии теоретическими исследованиями, проведенными в 40-х годах XIX века рядомученых, было доказано, что «… все так называемые физические силы —механическаясила, теплота, свет, электричество, магнетизм и даже так называемая химическаясила — переходят при известных условиях друг в друга без какой бы то ни былопотери силы...». Другими словами, речь шла о превращении одной формы энергии вдругую.
Кэтой идее первоначально пришел немецкий врач Юлиус Роберт Майер (1814—1878) вовремя своего путешествия в Ocт-Индию в 1840 г. Он обнаружил, что венозная кровьбольных в тропиках была краснее, чем в Европе, и объяснил это явление болеевысоким содержанием кислорода в крови. Последнее, полагал Майер, обусловленотем, что при высоких температурах в организме человека сгорает меньше пищи,поскольку тело в этих условиях требует меньше тепла, получаемого за счетпитания. Поэтому в венозной крови остается больше кислорода. Таким образом,Майер фактически высказал мысль, что химическая энергия, содержащаяся в пище,превращается в теплоту (подобно тому, как это происходит с механическойэнергией мышц).
Тольков 1842г., после некоторых неудач, Майеру удалось опубликовать свою идею встатье «О количественном и качественном определении сил», а в 1845 г. вышла егокнига «Органическое движение в его связи с обменом веществ, вклад вестествознание». В этих работах Майер показал, что химическая, тепловая имеханическая энергии могут превращаться друг в друга и являются равноценными.
ВыводыМайера с недоверием были восприняты в научных кругах того времени какнедостаточно обоснованные. Но опыты, проведенные одновременно и независимо отМайера английским исследователем Джеймсом Прескоттом Джоулем (1818—1889),подвели под идеи Майера прочную экспериментальную основу. Джоуль показал себяискусным и вдумчивым экспериментатором. На основе хорошо поставленногоэксперимента он пришел к выводу, что теплоту можно создавать с помощьюмеханической работы, используя магнитоэлектричество (электромагнитнуюиндукцию), и эта теплота пропорциональна квадрату силы индуцированного тока.Вращая электромагнит индукционной машины с помощью падающего груза, Джоульопределил соотношение между работой этого груза и теплотой, выделяемой в цепи.В работе «О тепловом эффекте магнитоэлек-тричества и механическом эффектетеплоты» (1843 г.) Джоуль в качестве среднего результата своих измеренийуказывал, что «количество тепла, которое в состоянии нагреть один фунт воды наодин градус Фаренгейта, может быть превращено в механическую силу, которая всостоянии поднять 838 фунтов на вертикальную высоту в один фут».
Результаты,полученные в экспериментах, привели Джоуля к сле-дующему обобщенному выводу:«… Во всех случаях, когда затрачивается механическая сила, получается точноеэквивалентное количество теплоты». В работе 1843 г. Джоуль также утверждал,что животная теплота возникает в результате химических превращений в организме,т. е. фактически делал те же выводы, к которым несколько ранее пришел Майер.
Впервой половине 40-х годов XIX в. и некоторые другие ученые претендовали наприоритет в открытии закона сохранения и превращения энергии. Например, в томже 1843 г. датский инженер Людвиг Август Колъдинг (1815—1888) доложил вКоролевском Копенгагенском обществе о результатах своих опытов по определениюотношения между механической работой и теплотой, которые позволили считать егоодним из сооткрывателей указанного закона.
Вотстаивании данного закона и его широком признании в научном мире большую рольсыграл один из наиболее знаменитых физиков XIX в. Герман Людвиг ФердинандГельмгольц (1821—1894). Будучи, подобно Майеру, врачом, Гельмгольц, так же каки он, пришел от физиологии к закону сохранения энергии. Признавая приоритетМайера и Джоуля, Гельмгольц пошел дальше и увязал этот закон с принципомневозможности вечного двигателя.
Доказательствосохранения и превращения энергии утверждало идею единства, взаимосвязанностиматериального мира. Вся природа отныне предстала как непрерывный процесспревращения универсального движения материи из одной формы в другую.
Свойвклад в диалектизацию естествознания внесли и некоторые открытия в химии. Кчислу таковых относится получение в 1828 г. немецким химиком Фридрихом Вёлером(1800—1882) искусственного органического вещества—мочевины. Это открытиеположило начало целому ряду синтезов органических соединений из исходныхнеорганических веществ. Антиметафизическая направленность формирующейсяорганической химии проявилась прежде всего в том, что эта отрасль наукиположила начало разрушению представления об отсутствии связи, о полнойнезависимости двух огромных сфер природы — неорганической и органической. Какотмечал Ф. Энгельс, «благодаря получению неорганическим путем таких химическихсоединений, которые до того времени порождались только в живом организме, былодоказано, что законы химии имеют ту же силу для органических тел, как и длянеорганических, и была заполнена значительная часть той якобы навекинепреодолимой пропасти между неорганической и органической природой...».
Созданиев 40-х годах XIX в. учения о гомологии, т. е. закономерном изменении свойстворганических соединений в зависимости от их состава, также способствовалодиалектизации естествознания, ибо укрепляло идею взаимосвязи и единствахимических веществ. По утверждению одного из создателей этого учения,французского химика Шарля Фредерика Жерара (1816—1856), «… достаточно знатьхимическую историю одного какого-нибудь члена в гомологическом ряду, чтобы apriori вывести историю других членов».
Ещеодним поистине эпохальным событием в химической науке, внесшим большой вклад впроцесс диалектизации естествознания, стало открытие периодического законахимических элементов. 1 марта 1869 г. выдающийся ученый-химик Дмитрий ИвановичМенделеев (1834—1907) разослал русским и иностранным химикам сообщение, котороеон озаглавил «Опыт системы элементов, основанный на их атомном весе ихимическом сходстве». В этом сообщении было изложено великое открытиеМенделеева: существует закономерная связь между химическими элементами, котораязаключается в том, что свойства элементов изменяются в периодическойзависимости от их атомных весов. Качественные свойства элементов зависят от ихколичественных свойств, причем это отношение меняется периодически, скачками.Обнаружив эту закономерную связь, Менделеев расположил элементы в естественнуюсистему, в зависимости от их родства.
Заключение
Вистории изучения человеком природы сложились два прямо противоположных,несовместимых метода этого изучения, которые приобрели статус общефилософских,т.е. носящих всеобщий характер. Это — диалектический и метафизический методы.
Приметафизическом подходе объекты и явления окружающего мирарассматриваются изолированно друг от друга, без учета их взаимных связей и какбы в застывшем, фиксированном, неизменном состоянии. Диалектическийподход, наоборот, предполагает изучение объектов, явлений со всем богатством ихвзаимосвязей, с учетом реальных процессов их изменения, развития.
Извсего вышесказанного следует, что основополагающие принципы диалектики — принципразвития и принцип всеобщей взаимосвязи — получили во второй половине XVIII иособенно в XIX вв. мощное естественнонаучное обоснование. Это означало крушениепрежних метафизических представлений о мире и возвращение к диалектическому егопониманию, основы которого были заложены еще в античной натурфилософии.
Списокиспользованной литературы:
1. В.О.Голубинцев, А.А. Дацев, В.С. Любченко «Философия для технических вузов».«Феникс» г. Ростов-на-Дону 2006г.
2. Е.Г.Родчанин, В.И. Колесников «Философия для технических вузов (исторический исистематический курс)». Москва «Наука пресс» 2007г.
3. В.Д.Губин, Т.Ю. Сидорина, В.П. Филатов. «Философия». Москва «Отожье» 2001г.
4. МерабМамардашвили «Философские чтения» Санкт-Петербург, «Азбука классика», 2002г.