Тавтологические словосочетания во французском языке

Введение
Среди многих проблем культуры речи, поднятых в лингвистике,значительное место занимают вопросы тавтологического употребления слов. Это неслучайно, так как стилистически неоправданная тавтология, засоряя как устнуюречь, так и письменную, является одним из ярких проявлений бедности словарногозапаса, неумения пользоваться лексикой языка или небрежности речи, чтоодинаково недопустимо.
В нашей работе предпринимается попытка исследования особенностейтавтологических сочетаний во французском языке на материале лексикографическихисточников и художественных текстов французских писателей.
Цель работы: рассмотреть отобранный материал с точки зренияанализа грамматической структуры, проанализировать тавтологические сочетания сточки зрения семантики их компонентов, рассмотреть тавтологию в письменной иустной речи с точки зрения их грамматической и стилистической функций.
Объектом исследования данной работы является тавтологизм, какязыковое явление и стилистический прием.
Предметом исследования стали тавтологические сочетания впроизведениях таких авторов как А. Камю, А. де Сент-Экзюпери, Ж-П. Сартра.
Необходимость изучения поставленной проблемы позволила намсформулировать ряд задач исследования:
1. Датьхарактеристику словосочетанию как единице синтаксиса языка.
2. Рассмотретьтавтологию как языковое явление.
3. Изучитьтавтологию как стилистический прием или разновидность плеоназма.
4. Датьструктурную классификацию тавтологических сочетаний русского и французскогоязыков.
5. Выявитьсемантические компоненты тавтологических сочетаний и дать их классификацию.
6. Определитьместо тавтологизмов в художественном тексте и проанализировать их роль ифункции.
Вопросы проблемы тавтологических сочетаний отражены в работахтаких лингвистов, как Ш. Балли, В.С. Виноградов, А.В. Кунин, Г.Я. Солганик,Н.М. Бондаренко, Н.Г. Гольцова и др.
Сущность тавтологии заключается в повторении близких по значениюслов для выражения одной и той же мысли.
Тавтологические сочетания, при незначительном количествеисследований, не могут считаться учеными-лингвистами достаточно изученными.
Поскольку в словосочетании взаимодействуют языковые явления разныхуровней, вполне закономерной представляется и многоплановость его исследования,наличие различных направлений в изучении сочетаемости. Наиболеераспространенным в настоящее время являются два основных подхода к изучениюсловосочетания: лексикологический (В.В. Виноградов, А.И. Смирницкий, А.А. Уфимцеваи др.) и синтаксический (В.П. Сухотин, Н.Н. Прокопович, Н.И. Филичева,В.В. Бурлакова и др.).
Однако в решении проблемы сочетаемости остается целый ряд спорныхи не до конца решенных вопросов. К их числу мы бы отнесли вопрос отавтологических сочетаниях во французском языке.
Существует мнение среди лингвистов о том, что структурные моделисловосочетания относятся к сфере языка, а конкретные словосочетания – к сфере речи(Моисеев: 5; Филичева: 13–14).
Выявление и описание моделей словосочетаний – одна из задач нашегоисследования.
Одной из задач синтаксиса является изучение видов зависимостимежду словами, эти виды зависимости выявляются на материале словосочетаний какболее простых единиц синтаксиса.
В основу изучения кладутся словосочетания, т.е. такие соединениядвух самостоятельных слов, которые характеризуются определенными видамизависимости. Словосочетание понимается как последовательность слов, связанныхединым отношением зависимости.
Структурный тип словосочетаний определяется по характеру смысловыхи синтаксических отношений между компонентами. Так, можно различить: 1)атрибутивный, 2) аппозитивный, 3) объектный и 4) обстоятельственный типы.
Структурные типы словосочетаний и их формы изменяются кореннымобразом, когда на основе свободных словосочетаний формируются устойчивые.
Тип словосочетания выделяется нами на основе двух признаков,которые в равной степени являются релевантными: 1) лексико-грамматическийхарактер компонентов и 2) вид зависимости между компонентами.
Языковой материал для анализа отобран методом сплошной выборкииз произведений таких авторов как: А. Камю, А. де Сент-Экзюпери, Ж-П. Сартр.Отобранный материал анализировался с точки зрения разных аспектов языка.
Поставленные задачи и цели обусловили следующую структуруработы, которая состоит из введения, 3-х глав, заключения и спискаиспользованной литературы.
Во введении обозначены цели и задачи работы, в III главереферативно изложены основные положения теории словосочетания, глава посвященаизучению тавтологии как разновидности плеоназма, в главе рассматриваетсяструктурно-семантическая классификация существительных на материалетавтологических сочетаний русского и французского языков. В заключении обобщеныосновные результаты работы.

1.Словосочетание как единица синтаксиса языка
1.1Основные положения теории словосочетания
Учение ословосочетании в отечественном языкознании остается дискуссионным. К числуспорных относятся, прежде всего, следующие три вопроса:
1. Являетсяли словосочетание единицей языка?
2. Может лисловосочетание выполнять номинативную функцию?
3. Чтопредставляет собой мыслительный коррелят словосочетания? В зависимости от того,какие ответы даются на них, формулируются достаточно разноречивые определениясловосочетания.
Основоположникитеории словосочетания Ф.Ф. Фортунатов, А.И. Пешковский и др. рассматривалисловосочетание широко. Они считали его основной единицей синтаксиса,представляющей собой предикативные и непредикативные объединения словоформ, т.е.предложения (Цветут сады) и не предложения (читать стихи). В наше время такаяточка зрения развивается А.Н. Гвоздевым, Е.С. Скобликовой, В.П. Сухотиными др.
А.А. Шахматов– выдающийся ученик Ф.Ф. Фортунатова – существенно уточняет концепциюсвоего учителя, доказывая, что словосочетанием следует называть лишьнепредикативные объединения слов – главного и зависимого. Основной единицейсинтаксиса признается предложение, а словосочетание – конструктивной единицей всоставе предложения.
Словосочетание– это конструкция, возникающая в результате воплощения подчинительных связейслов. На уровне синтаксиса слова – это единица построения. Ее формальнаяорганизация – связь главного и зависимого слов. Грамматическое значениесловосочетания – это отношение, возникающее между главным и зависимымкомпонентами. На уровне синтаксиса простого предложения – это единица строения,распространяющая и организующая его. Оно может так же, как и слово, выполнятьназывающую и замещающую функции.
Словосочетаниевходит в единицу сообщения как ее компонент, хотя может использоваться и внесообщения как номинативная единица – в названиях, надписях и т.п. И все жеосновное назначение словосочетаний – быть «строительными конструкциями» дляпростых и сложных предложений.
Идея оразграничении учения о словосочетании и учения о предложении нашла плодотворноеразвитие в трудах В.В. Виноградова. Основу его учения составляют главнымобразом следующие положения:
· Словосочетаниеобразует знаменательные слова, находящиеся между собой в подчинительной связи ивыражающие определенные синтаксические отношения;
· Как ислово, словосочетание служит средством номинации, но лишено интонации сообщенияи модально-временного плана;
· Всистему коммуникативных средств языка словосочетание входит только в составепредложения.
Обоснованное В.В. Виноградовымузкое понимание словосочетания получило дальнейшее развитие в работах егоучеников и многочисленных последователей – Н.Н. Прокоповича, Н.Ю. Шведовойи др. Оно стало господствующим в учебной и методической литературе. Однаковыделенные выше дискуссионные вопросы теории словосочетания все же требуютсвоего решения.
По мнениюученых, которые словосочетания не считают единицей языка (Н.И. Филичева, Ю.В. Фоменко),так как:
во-первых,оно не способно выполнять ни одно из основных функций языка – ни номинативной,ни коммуникативной;
во-вторых,поскольку оно выражает не понятие (пусть даже расчлененное), а сочетаниепонятий;
и в силуэтого, в-третьих, оно является не воспроизводимым, а производимым компонентомвысказывания.
Первые дваположения легко опровергаются В.З. Панфиловым. Подобно сложным словам,выражающим не составное, а целостное лексическое значение, не сочетаниепонятий, а единое понятие, которое может быть названо составным (Н.М. Годер)или сложным (Л.О. Резников, П.В. Чесноков), например, книжныйшкаф, кухонный стол, читать лекцию. Некоторые исследователи в таких случаяхпредпочитают говорить о сцеплении или соединении понятий.
Однако такоесцепление понятий представляется ими как единое означаемое, выражаемоераздельнооформленным означающим. При этом определенному видоизменению подвергаетсяи само явление номинации.
В современнойлингвистике обосновывается понятие номинативного синтаксиса, в соответствии скоторым не только словосочетание, но и предложение можно рассматривать какноминацию особого рода, объектом обозначения которой является не предмет, ацелая ситуация или ее отдельный фрагмент (Е.С. Кубрякова, Е.Л. Кривченко,О.И. Москальская, Н.Д. Арутюнова и др.). Согласно такому подходусредством номинации выступает модель, или синтаксическая схема, предложения исловосочетания. А это, в свою очередь, позволяет опровергнуть и третьеположение: модель словосочетания всегда воспроизводима. Воспроизводимость же –фундаментальное свойство единиц языка.
Следовательно,конкретные словосочетания, создаваемые в речевых актах, – единицы речи, а модели,по которым они создаются, – единицы языка.
Как единицыязыка словосочетания могут выполнять номинативную функцию, так как мыслительнымкоррелятом словосочетания выступает составное понятие. Словосочетание какноминативное средство служит расчлененным означающим единого означаемого.
При такомподходе становятся менее противоречивыми существующие определениясловосочетания. Утверждение о том, что словосочетание есть только тогда, когдаоно образуется не соединением слов, а в результате членения (сегментирования)предложения представляется верным лишь, видимо, в отношении словосочетания какединицы речи.
В определенииН.Ю. Шведовой речь идет о словосочетании как единице языка. Ее определениешироко используется в вузовских и школьных учебниках. Словосочетание – этосуществующая в языке независимо от предложения некоммуникативная синтаксическаяединица, образующаяся соединением двух или более знаменательных слов на основеподчинительной связи и служащая для расчлененного обозначения сложного явлениядействительности, например, симфонический оркестр, верность долгу, готовитьзавтрак и т.п. Образуются словосочетания по модели сочетаемостираспространяемого (главного) слова.
Словосочетаниенеобходимо отличать от сходных с ним образований – фразеологических единиц,предикативных сочетаний, служащих грамматической основой двусоставногопредложения, сочетаний обособленного члена предложения с поясняемым словом,рядов однородных членов предложения, а также различного рода сочетанийзнаменательного слова со служебным: бить баклуши; художник рисует; мальчик,играющий на скрипке; весной и летом; вопреки договоренности и т.п.
1.2Классификации словосочетаний
Словосочетанияклассифицируются по нескольким параметрам: по составу, грамматическигосподствующему слову и лексико-семантической самостоятельности компонентов.
По составусловосочетания бывают простыми и сложными. Различие между ними определяетсяособенностями их строения: количеством в их составе знаменательных слов;количеством и характером типов подчинительной связи.
Всоответствии с этими критериями простыми являются словосочетания, состоящие издвух знаменательных слов и построенные при помощи одного типа подчинительнойсвязи (или согласования, или управления, или примыкания): плыть натеплоходе, надежный друг, вдохновенно играть.
Одним из двухкомпонентов простого словосочетания может быть семантически нечленимоесочетание: три часа борьбы, жить душа в душу.
Сложноесловосочетание состоит из трех и более компонентов – с несколькимисоподчиненными или последовательно подчиненными словами. Зависимые компонентынаходятся в разных подчинительных связях с главным словом: решительнозаявить о своем участии; внимательный взгляд собеседника.
Иногдавыделяют еще и комбинированные словосочетания, если подчинительные связиисходят от разных стержневых слов. При этом зависимое слово может быть главнымдля другого словосочетания: мастерски выполнить двойное сальто, мечтатьучиться в классе знаменитого пианиста. Комбинированные словосочетания могутиметь связанную структуру, если в их состав входит нерасчленимое словосочетаниетипа его отец с матерью, спортсмены один другого стуят.
В целом кклассификации словосочетаний существуют два подхода. Первый – «снизу» – отслова к простому словосочетанию, а от него к сложному. Этот подход определяетсявозможностью распространения слова или простого словосочетания:
а) стержневогослова – зависимым от него простым словосочетанием: Дом → с голубоймансардой); б) простого словосочетания – зависимым от него словом (Героическийпереход через Альпы: героический ← переход через Альпы и героическийпереход → через Альпы); в) стержневого слова → двумя грамматическине связанными между собой компонентами: Рисовать портрет карандашом.
Второй подход– «сверху» – основывается на членимости предложения на сложные и простыесловосочетания, что позволяет вскрыть закономерности порождения высказывания,все связи и отношения между словами в словосочетании и предложении.
Пограмматически господствующему слову словосочетания подразделяются на:
а) именные, когдав роли главного компонента выступает любая именная часть речи: драматическийактер, очень высокий, второй по списку, нечтозначительное;
б) глагольные:слушать музыку, быстро бежать;
в) наречные:высоко в небе, ослепительно ярко.
Полексико-семантической самостоятельности компонентов различают:
а) членимыесловосочетания, если каждое слово в его составе является структурно исемантически достаточным для функционирования в роли самостоятельного членапредложения;
б) нечленимыесловосочетания, если семантическая недостаточность стержневого компонентавосполняется зависимым компонентом: хотел стать учителем, начал читать.Нечленимые словосочетания играют роль одного члена предложения. Словосочетанияпервого типа называются синтаксически свободными, а словосочетания второго типа– синтаксически несвободными.
1.3Синтаксические связи и отношения в словосочетании
Грамматическаязависимость компонентов – главный формальный признак словосочетания. Такаязависимость слов внутри словосочетания называется подчинительной связью. Похарактеру грамматической зависимости компонентов выделяют несколько типовподчинительной связи.
Согласование – тип подчинительнойсвязи, при котором грамматические формы зависимого компонента уподобляютсяграмматическим формам стержневого компонента: горный поток – горного потока;детские впечатления – детским впечатлениям. Согласование может быть полным,если зависимое слово полностью уподобляется форме грамматически господствующегослова (см. примеры выше), и неполным, если уподобление ориентировано лишь наотдельные формы стержневого слова (город Москва; на семи ветрах). Согласованиехарактерно для языков с развитой системой словоизмерения (например, для языковфлективного типа).
Управление – тип подчинительнойсвязи, при которой грамматические формы зависимого компонента обуславливаютсяграмматическими, словообразовательными и лексическими свойствами стержневогокомпонента: преподнести подарок матери, увлечение живописью, быстрее ветра.Употребление зависимого компонента в той или иной форме определяется здесьтребованиями грамматически господствующего слова. Если рассматриваемая связьявляется необходимой и полностью предопределяется (предсказывается)лексико-грамматическими свойствами главного слова, то такое управлениеназывается сильным (сказать правду). Если же такая связь факультативна,не является обязательной, поскольку форма зависимого слова не обусловливаетсялексико-грамматическими свойствами главного слова, то такое управлениеназывается слабым (играть с ребенком в шахматы, на скрипке и т.д.).
Примыкание – тип подчинительнойсвязи, при которой зависимое слово, будучи не изменяемым, присоединяется кстержневому слову по смыслу: сидеть, согнувшись, бежать вприпрыжку.
Возможна идругая классификация грамматических связей между словами. В ее основе лежитвозможность или невозможность развертывания (свертывания) словосочетания. Поэтому критерию различают атрибутивную и комплетивную связи.
Приатрибутивной связи развертывание неограниченно, а свертывание возможно доопределенного компонента. Под атрибутивный тип синтаксической связи подводятсясогласование и примыкание.
В отличие отатрибутивной, комплетивная связь характеризуется невозможностью развертывания исвертыванием до определенного компонента (как при атрибутивной связи). К комплетивномутипу синтаксической связи относится примыкание.
Согласнопринятой концепции, вне словосочетания между словами возможна предикативнаясвязь (между главными членами предложения; она выступает в каждом предложенииглагольного типа). Между функционально равноправными словами или частямисложносочиненного предложения устанавливается координационная (копулятивная,сочинительная) связь.
Следует такжеотметить, что в классической ориенталистике (востоковедении) выделяют особыйтип синтаксической связи слов в словосочетании – изафет (от араб алъидāфāту «присоединение, добавление, дополнение»). Изафет –определительный тип атрибутивной связи слов в словосочетании, характерный для иранскихи тюркских языков. В тюркологии, например, называют изафетом словосочетания,оба компонента которых выражены именами существительными. Один из компонентов втаких словосочетаниях – определяемое, а другой – определение. Определение а)характеризует определяемое по материалу, форме, полу, профессии; б) можетвыражать неопределенное родовое понятие или в) отношение принадлежности.
Синтаксическиеотношения– между компонентами словосочетания составляют его грамматическое значение.Доминирующую роль в выражении синтаксических отношений играет зависимыйкомпонент, который может означать признак предмета, объект действия или признакдействия. В первом случае выражаются атрибутивные (определительные) отношения:
холоднаязима, желание играть, инструмент отца; во втором объектные отношения: читатьгазету, рассказы о подвигах, вплотную к стене; в третьем случае выражаютсяобстоятельственные отношения: по-детски искренен, выступать при любой погоде,всегда радостный, одеваться со вкусом.
Кроменазванных основных типов синтаксических отношений иногда выделяют субъектные(действие + субъект действия) и комплетивные (восполняющие) отношения (главныйкомпонент не может употребляться без распространителя: рассказ гостя и начатьрассказывать).
Грамматическоезначение словосочетания (атрибутивное, объектное, обстоятельственное) –результат взаимодействия лексических и грамматических значений главного изависимого компонентов при доминирующей роли последнего. Грамматическая жеформа словосочетания определяется словоизменительными свойствами опорногослова. Система словоизменительных форм грамматически господствующего словаобусловливает парадигму словосочетания. Ср.: корзина с грибами, корзины сгрибами, корзине с грибами, корзину с грибами, корзиной с грибами, в корзине сгрибами. Исходная форма парадигмы словосочетания совпадает с начальной формойстержневого слова.
Словосочетаниенередко рассматривают в сопоставлении с синтагмой.
Учение осинтагме оформилось в трудах Л.В. Щербы, В.В. Виноградова, А.С. Мельничукаи др.
Синтагма –это, в отличие от словосочетания, исключительно речевая единица. Она обладаетлинейным характером; Выделяется в результате интонационного и смысловогочленения предложения: Солист исполняет сложную арию. Интонационно здесьвыделяют две синтагмы – солист исполняет и сложную арию, –которые не совпадают с членением предложения на словосочетания: исполняет арию,сложную арию. Предикативные сочетания, как известно, собственнословосочетаниями не являются (Шигаревская: 177).

2.Тавтология как языковое явление и стилистический приём
Тавтология (греч. tautologнa, от tautу – то же самое и lуgos – слово) –содержательная избыточность высказывания, проявляющаяся в смысловомдублировании целого или его части. Тавтология внешне напоминает плеоназм ииногда называется порочным плеоназмом (Балли, 169), но тавтология, в отличие отплеоназма, – всегда принадлежность речи, не входит в систему и норму языка, онанеобязательна и свидетельствует обычно о недостаточной логичности и языковойграмотности говорящего, допускающего тавтологию неосознанно, не какстилистический прием. Тавтология может быть явной, лексической, т.е. выраженнойв повторении одних и тех же или близких по смыслу слов (например, «яснееясного», «плачет, слезами заливается», фр. «prйvoyance de l׳avenir» – предвидение будущего), и скрытой, пропозициональной, т.е. проявляющейсяв смысловой тождественности логического субъекта и предиката предложения («неустойчивыйчеловек часто меняет убеждения и склонности»; здесь предикатная часть дублируетсмысл субъектной части).
Иногда тавтология закрепляется во фразеологических выражениях: Ilest toujours par voies et par chemins, где voies et chemin – синонимичны; врусском языке в конструкциях с тавтологичным инфинитивом («читать не читал, нознаю») или тавтологичным деепричастием («лежмя лежать»).
Такие случаи тавтологии свойственны разговорной инароднопоэтической речи и отличаются от просторечных ошибок-тавтологий своейстилистической окрашенностью. Такого рода экспрессивная тавтология возникаетиногда в результате метонимического употребления слов, вызывающего их смысловоесближение. Например, в поздней латыни: super vinum et epulas – во время попойкии пиршества, где vinum – вино и epulas – угощение, яства выступают врасширенном значении.
В научном и официальном стилях тавтология недопустима.Тавтология – термин, который применительно к области речевой культуры имеетнесколько разных осмыслений. Так, например, В.А. Виноградов определяеттавтологию как «содержательную избыточность высказывания, проявляющуюся всмысловом дублировании целого или его части» (Виноградов: 501).
О.С. Ахманова определяет тавтологию как «неоправданнуюизбыточность выражения» (Ахманова: 467).
Д.Э. Розенталь и М.А. Теленкова говорят о трех значенияхтермина тавтология:
1. Тождесловие,повторение сказанного другими словами, не вносящее ничего нового.
2. Повторениев предложении однокоренных слов.
3. Неоправданнаяизбыточность выражения (Розенталь, Теленкова: 352).
С.Е. Никитина и Н.В. Васильева определяют тавтологию как«смысловое дублирование высказывания или его частей», указывается также на то,что тавтология может быть ошибкой или стилистическим приемом (Никитина, Васильева:135).
Предельно лаконично (и предельно широко поэтому неопределенно как«избыточность выражения) определена тавтология в «Общей риторике» Т.Г. Хазагероваи Л.С. Шириной (ОРСРП:258).
Ю.А. Бельчиков определяет тавтологию как тождесловие иобращает внимание на то, что она может быть следствием речевой небрежности какявление избыточности речи и стилистическим приемом. Перечень этих приемоввесьма обширен: тождесловие, «основанное на употреблении однокоренных слов, наповторении (лексической редупликации) уже выраженного смысла, на повторениизвуков». К тавтологии же относятся такие характерные для фольклора выражениякак жили-были, давным-давно и т.д. Отмечается, что тавтология выступает в составеразличных сочетаний однокоренных слов или одного и того же слова. К тавтологиион относит также повторение уже выраженного смысла с помощью синонимическихобозначений; аналитические способы выражения высокой степени качества путемповторения исходного прилагательного (большой – большой) или его основыосложненной приставкой пре – (большой – пребольшой) (Бельчиков: 553).
Сопоставление приведенных определений и примеров тавтологийговорит об отсутствии единой дефиниции тавтологии как стилистической фигуры.Для получения дефиниции тавтологии как стилистической фигуры, по-видимому,следует оставить в стороне все случаи словообразовательного,фразеологизированного и грамматикализованного повтора, как не имеющие отношенияк фигуративному построению речи; синонимический повтор, покрываемый понятиемплеоназма, и разные варианты лексического повтора, имеющие своитерминологические обозначения. Тогда на долю тавтологии как стилистическойфигуры останется частичное смысловое дублирование через повтор однокоренных слов:
1. Il chante toujours la mкme chanson.
2. Et maintenant, quand je me souviens ce souvenir, j ׳ aipeur.
3. Il fait comme le chien du jardinier qui ne mange point dechoux et n ׳ en laisse pas manger aux autre.
4. Il n ׳est voisin qui ne voisine.
Перечисленные случаи повтора однокоренных слов имеют следующие общиедля них всех признаки:
1. Необычностьс точки зрения среднестатистической речевой нормы и, одновременно, стилистическая ипрагматическая мотивированность, что ставит их как фигуру речи в оппозицию каналогичным по структуре стилистически и прагматически дефектным построениям;
2. Повторяющиесяоднокоренныеслова не находятся в отношениях синтаксической однородности и сочинительнойсвязи;
3. Повторытакого рода не являются избыточными ни с денотативной, ни с коннотативной точекзрения.
Таким образом, тавтология как фигура речи представляет собойстилистически мотивированный повтор однокоренных слов, находящихся в пределахпредложения в отношениях непосредственного или опосредованного подчинения илисоподчинения, а также взаимного подчинения. Общая функция этой стилистической фигуры –акцентирование того понятия, которое заключено в корневой части повторяющихсяслов. По-видимому, благодаря этой особенности тавтология довольно широко используетсяне только в художественной прозе и поэзии (включая песенное творчество), но и впублицистике.
O triste, triste йtait mon вme
А cause, а cause d׳ une femme (P. Verlaine).
В поэтической речи тавтология применяется для усиленияэмоционального воздействия. Широко употребляются некоторые тавтологическиесловосочетания в разговорной речи, например «passer de bouche en bouche», «аtort et а travers», «jeter feu et flamme».
Иногда ненужные повторы в речи, свидетельствующие о бедности языкаговорящего, приводят к тавтологическим ошибкам. А.П. Сковородниковопределяет такую тавтологию как «вид речевых ошибок, состоящий внепреднамеренном и не оправданном стилистическим контекстом повторении впределах одного или соседних предложений одних и тех же или однокоренных, близкихпо звучанию слов (Сковородников: 704): Le narrateur commence narrer sanarration.
Специалисты в области филологии отмечают, что тавтология «оченьчастая и устойчивая ошибка на всех этапах обучения языку», причины которой:«психологическая – тенденция к повторному использованию слова, языковая –бедность словаря, неумение пользоваться синонимами» (Азимов, Щукин: 350).
Термин «тавтология» в пейоративном значении иногда используетсярасширительно, как «неоправданная избыточность выражения» (Розенталь, Теленкова:352): La plus meilleure dйcision (в форме meilleure уже заключено значениепревосходной степени). В таком значении термин «тавтология» совпадает с однимиз значений термина «плеоназм».
2.1 Тавтология как разновидность плеоназма
словосочетание тавтологияплеоназм язык
Предметом лексической стилистики является речевая избыточность,возникающая при повторной передаче одной и той же мысли, например:
Nos sportifs sont arrivйs aux compйtitions internationalles pourparticiper aux compйtitions dans lesquelles participиrent nonseulement nos sportifs, mais les sportifs йtrangers. – Нашиспортсмены прибыли на международные соревнования для того, чтобы принятьучастие в соревнованиях, в которых будут участвовать не только наши, но изарубежные спортсмены (выделенные слова лишние).
Иногда проявление речевой избыточности граничит с абсурдностью: Трупбыл мертв и не скрывал этого. Такие примеры многословия стилисты называютляпалиссиадами. Происхождение этого термина небезынтересно: он образован отимени французского маршала маркиза Ля Палиса, погибшего в 1525 г. Солдатысочинили о нем песню, в которой были слова: Наш командир еще за 25 минут досвоей смерти был жив. Нелепость ляпалиссиады – в утверждении самоочевиднойистины.
Ляпалиссиады придают речи неуместный комизм нередко в такихситуациях, которые возникли в результате трагических обстоятельств.
Речевая избыточность может принимать форму плеоназма.Плеоназмом (от гр. pleonasmos – излишество, избыток, чрезмерность) называетсяупотребление в речи близких по смыслу и потому излишних слов, избыточностьвыразительных средств используемых для передачи лексического илиграмматического смысла высказывания (l’essence principale – главная суть, l’ordinaire de tous les jours – повседневнаяобыденность, pressentir d'avance – предчувствоватьзаранее, le trйsor de valeur – ценные сокровища, l'obscuritй sombre – темный мрак и т.п.).
Плеоназм проявляется в повторении или синонимичном дублированиилексем (лексический повтор) и грамматических форм (грамматический плеоназм), атакже в более пространном выражении того, что может быть выражено короче (кпоследнему случаю применим термин «периссология» от греч. Perissologia –многословие, который иногда употребляется как синоним термина «плеоназм»).Плеоназм реализуется как в пределах предложения, так и в более широкомконтексте; в последнем случае плеоназм может проявляться в изосемии (смысловойблизости) целых предложений, дублирующих некий общий смысл (ЛЭС: 180).
По своей природе плеоназм может быть:
а) обязательным – обусловленным системой или нормой языковой,
б) факультативным, стилистическим – обусловленным экспрессивнымицелями высказывания.
Обязательный плеоназм широко представлен в грамматике, например, всистеме согласования (дублирования грамматических значений существительного вформах зависимых от него слов), в некоторых конструкциях глагольного управления(дублирование пространственных значений глагольных префиксов в предлогах) илидвойного отрицания и т.д.
Стилистический (экспрессивный) свойствен разговорной, публицистической,художественной речи, особенно фольклору, где плеанистические эпитеты исравнения могут кристаллизоваться в устойчивые поэтические формулы.
С понятием плеоназм тесно смыкается понятие тавтологии, котораяиногда считается разновидностью плеоназма.
Часто плеоназмы появляются при соединении синонимов (embrassa etbaisa – расцеловал и облобызал; long et dure – долгий и продолжительный;courageux et vaillant – мужественный и смелый; nйanmoins, cependant – тем неменее, однако; si, par exemple – так, например).
Еще А.С. Пушкин, считая краткость одним из достоинствпроизведения, упрекал П.А. Вяземского в письме к нему за то, что в егосказке «Черта местности» речь одного из героев «растянута», а фраза «Ещемучительней вдвойне едва ли не плеоназм» (Пушкин: 124).
Плеоназмы обычно возникают вследствие стилистической небрежностиавтора. Например:
Les gardes forestiers gardent non seulement la taiga, mais ils nepermettent pas mкme que les plus riches dons de la nature sont perdusinutilement. – Местные работники леса не ограничиваются только охраной тайги,но и не допускают также, чтобы напрасно пропадали богатейшие дары природы.
При стилистической правке выделенные слова необходимо исключить.
Однако следует отличать такое проявление речевой избыточности от«мнимого плеоназма» (Голуб: 21) или экспрессивного плеоназма (Балли: 169), ккоторому автор обращается сознательно как к средству усиления выразительностиречи. В этом случае плеоназм становится ярким стилистическим приемом: Невернется вспять время, когда история нашей страны переписывалась в угоду лживойидеологии (из газеты).
Разновидностью плеоназма является тавтология (из гр. (auto – то жесамое, logos – слово). Тавтология как явление лексической стилистики можетвозникать при повторении однокоренных слов (raconter un conte – рассказать сказку,questioner une question – спросить вопрос, renouver de nouveau – возобновитьвновь), а также при соединении иноязычного и русского слова, дублирующего егозначение (памятные сувениры, впервые дебютировал, необычный феномен, движущий лейтмотив). В последнем случае иногдаговорят о скрытой тавтологии.
Повторение однокоренных слов, создающее тавтологию, – оченьраспространенная ошибка (Les piйtons! Passez la rue sur les passages de piйtons! – Граждане пешеходы! Переходите улицу толькопо пешеходным переходам!). Употребление однокоренных слов создает ненужное «топтание наместе» (Голуб: 23).
Однако повторение однокоренных слов не всегда следуетрассматривать как стилистическую ошибку. Многие стилисты справедливо считают, чтоисключать из предложений однокоренные слова, заменяя их синонимами, не всегданеобходимо: в одних случаях это невозможно, в других это может привести кобеднению, обесцвечиванию речи. Несколько однокоренных слов в близком контекстестилистически оправданы в том случае, если родственные слова являютсяединственными носителями соответствующих значений и их не удается заменитьсинонимами. Как избежать, скажем, употребления однокоренных слов, когда надосказать: На кустах расцвели белые цветы; Книга отредактирована главнымредактором!
В языке немало тавтологических сочетаний, употребление которыхнеизбежно, так как в них используется терминологическая лексика (словарьиностранных слов, le brigadier de la premiиre brigade – бригадир первой бригадыи т.п.). Приходится мириться с таким, например, словоупотреблением: enquкterune enquкte; кtre malade de maladie de Basedow и т.п.
Тавтология, возникающая при сочетании русского слова ииноязычного, которые совпадают по значению, обычно свидетельствует о том, чтоговорящий не понимает точного смысла заимствованного слова. Так появляютсясочетания юный вундеркинд, мизерные мелочи, внутренний интерьер, ведущий лидер,интервал перерыва и т.п. Тавтологические сочетания подобного типа иногдапереходят в разряд допустимых и закрепляются в речи, что связано с изменениемзначений слов. Примером утраты тавтологичности может быть сочетание периодвремени. В прошлом лингвисты считали это выражение тавтологическим, так какгреческое по происхождению слово период значит «время». Однако слово период постепенноприобрело значение «промежуток времени», и поэтому выражение период времени сталовозможным. Закрепились в русской речи также сочетания монументальный памятник,реальная действительность, экспонаты выставки, букинистическая книга инекоторые другие, потому что в них определения перестали быть простымповторением основного признака, уже заключенного в определяемом слове. Нетребует стилистической правки и тавтология, возникающая при употребленииаббревиатур в научном и официально-деловом стилях, например: systиme SI [т.е.«система Система Интернациональная» (о физических единицах)].
Тавтология, как и плеоназм, может быть стилистическим приемом,усиливающим действенность речи. В разговорной речи используются такиетавтологические сочетания как вносящие особую экспрессию. Тавтология лежит воснове многих фразеологизмов:
Coыte que coыte, de deux jours en deux jours, а qui mieux mieux, аla guerre comme а la guerre, etc.
Особенно важное стилистическое значение приобретают тавтологическиеповторы в художественной речи, преимущественно в поэтической:
O mon Dieu, vous m׳avez blessй d ׳amour
Et la blessure est encore vibrante,
O mon Dieu, vous m׳avez blessй d ׳amour.
Встречаются тавтологические сочетания нескольких типов: сочетания с тавтологическим эпитетом Tout est pourle mieux dans le meilleur des monde possible. Тавтологические сочетания в текстевыделяются на фоне остальных слов; это дает возможность, прибегая к тавтологии,обратить внимание на особо важные понятия: L׳illйgalitй йtait lйgalisйe. Важную смысловую функцию несеттавтология в заголовках газетных статей: «Крайности Крайнего севера» – «Lesextrкmes du Nord extrкme», «Случаен ли несчастный случай?» – «Est-il accidentalcet accident?».
Тавтологический повтор может придавать высказыванию особуюзначительность, афористичность: Tout est bien qui fini bien. Как источникречевой экспрессии тавтология особенно действенна, если однокоренные словасопоставляются как синонимы (Qui se ressemble s’assemble), антонимы (apprendre –desapprendre).
Как и всякие повторы, тавтологические сочетания повышаютэмоциональность публицистической речи: Седьмая симфония (Шостаковича) посвященаторжеству человеческого в человеке… – La septiиme symphonie deShostakovitch est consacrйe au triomphe de l׳humanitй en homme….
В экспрессивно окрашенной речи тавтологические повторы, как иповторение звуков, могут стать выразительным средством фоники.
Возможность каламбурного столкновения однокоренных слов позволяетиспользовать тавтологию как средство создания комизма, сатирической окраски:Permettez-moi vous ne permetter pas cela; Писатель пописывает, а читательпочитывает). Как средство комизма используют тавтологию и современные авторыюмористических рассказов, фельетонов, шуток; Коровка, прозванная божьей, безбожноистребляет картофельные посадки. – «ЛГ»).
2.2 Предложение тавтологического тождества
В системеязыка следует дифференцировать предложения типичного и тавтологическоготождества, отличающиеся как семантикой и прагматикой, так и лексико-морфологическойприродой базисных компонентов, например, Paris est la capitale de la France. Le frиre – c ׳est le frиre.
Впредложениях первого типа члены отождествления лексически различаются, тогдакак во вторых – составляющие лексически тождественны. Данное тождество являетсяосновным признаком предложений рассматриваемого типа. Лексическое различиекомпонентов в предложениях типичного тождества детерминирует различную ихинтерпретацию и возможность отнесения к предложениям классификации,идентификации, детерминации, а иногда к квалификативно-оценочным – взависимости от семантики второго терма отождествление (Бондаренко: 13).
В.Г. Гаквыдвигает в качестве главного признака предложений тождества равнообъемностьтермов отождествления (Гак: 124).Данный признак не может считаться основойобразования предложений тавтологического тождества. В предложениях типичноготождества равнообъемность устанавливается между различными лексемами, а впредложениях тавтологического тождества она образуется между лексическитождественными компонентами. Лексическое тождество термов не означает ихравнообъемности. Различие объема содержаний термов раскрывается накоммуникативном уровне. Если бы предложение утратило свою коммуникативнуюзначимость, то второй терм был бы семантически тождествен первому, и имсообщалось бы то, что сообщается и первым термом, а предложение утратило бысвою коммуникативную значимость. Предложение тавтологического тождества каккоммуникативная единица создается для сообщения не тождественного, а различногосодержания обоих компонентов.
Обычно тавтология определяется как «повторение одних и тех же илиблизких по смыслу слов, напр. «яснее ясного»…» (БСЭ:483)
А.М. Пешковский назвал предложения данного типа идеальнымипредложениями тождества (Пешковский: 272). Он указал на некоторые семантическиеи прагматические аспекты этого типа предложений:
а) более узкое значение второго существительного, чемпредполагаемое у собеседника;
б) функцию второго имени – обратить внимание слушателя не него и побудитьвоспринимать его именно так, как понимает говорящий (Пешковский: 271).
Конструкции тавтологического тождества встречаются реже посравнению с предложениями типичного тождества. Первые характерны длядиалогической речи и представляют собой обобщения, к которым приходит говорящийв результате познавательной деятельности. В виду этого они отличаютсялаконичностью. Обобщающий характер данных высказываний обусловливает ихсращение и функционирование в качестве фразеологических единств: Trop est trop;Се qui est dit est dit; Ce qui est йcrit, est йcrit (пословица). Предложениярассматриваемого типа распространены в устном народном творчестве:
Тавтологическое тождество реализуется в структуре всех трех единицсинтаксиса: словосочетания, простого и сложноподчиненного предложений:
Lе monstre des monstres (Mauriac);
Pour le peuple, la Patrie est toujours la Patrie (NМ);
Tout ce qu'elle йtait, elle l׳йtait(Rolland).
Чaщe всего оно реализуется в структуре простого предложения. Однаиз основных конструктивных особенностей данных предложений состоит в том, чтоони построены по типичной атрибутивной схеме детерминации или классификации: s+ Vс + Ats. Лексически тождественные члены тождества должны бытьсоединены связкой «быть» или другим глаголом в функции атрибутивного:
… mais un voleur est un voleur (NM);
La maison reste la maison (NM).
Оба компонента тождественны не только лексически, но иморфологически. На синтаксическом уровне морфологически тождественныекомпоненты занимают различные синтаксические позиции.
В функции термов отождествления выступает чаще всего имясуществительное, т.е. акту отождествления подлежат в основном отдельныепредметы и события. В функции термов отождествления могут выступать и другиечасти речи, но в таком случае необходимо их абстрактное опредмечиваие,реализуемое на уровне языка посредством транспозиции:
Lе savoir est toujours le savoir (Merle).
Субстантивные прилагательные или наречия в качестве термовотождествления чаще всего, представляют нормативную характеристику предмета илипроцесса:
Что хорошо, то хорошо.
Тавтологическое тождество качества может обозначаться структуройкак простого, так и сложноподчиненного предложения, например, Се qui est beau,est beau, а тождество объектов в целом обозначается структурой только простогопредложения.
Обобщенное значение предложения тавтологического тождестваобразуется за счет морфологических особенностей составляющих. Существительноеоформляется обычно при помощи определенного артикля в единственном числе: Pourle peuple, 1a Patrie est toujours la Patrie (NM).
Если в обычных атрибутивных предложениях имя предикативаиспользуется без артикля, то в предложениях данного типа форма предикативатождественна форме подлежащего. Несмотря на это их семантика различна: первымкомпонентом передаются обобщенные свойства предмета, вторым обозначаются какконстантные признаки, так и новый, исходящий от говорящего и реализующий егоинтенцию. Данный признак может получать в контексте обозначение через отдельноеимя, а чаще остается принадлежностью фоновых знаний говорящего. Для еговычленения необходимо знать новое содержание, которое вкладывается лицом впонятийное содержание предмета. Именно через второй терм тождества проявляетсякоммуникативная функция всего высказывания. На решающее значение именипредикатива в определении содержания предложения анализируемого типа обращаетвнимание А.К. Рахманкулова. В структуре синтаксического целого имя второготерма представляет рему.
Термы тавтологического тождества семантически и, следовательно,коммуникативно отличаются: первый имеет обобщенное значение, а второй реализуети индивидуализированное значение, обусловленное восприятием общего, поэтому вего семантике наличествует наряду с общим и частное, соответствующее интенцииговорящего. Частное представляет существенную для субъекта качественную сторонупредмета. Таким образом, хотя второй терм отождествления имеет предметнуюфункцию, в позиции предикатива он приобретает квалификативное назначение.Предикативу вообще свойственно представлять качественно новую сторону объекта (Бондаренко:16).
Интенция говорящего, реализуемая посредством второго терма, иногдаподчеркивается восклицательной формой предложения:
Море – это море!
Коммуникативное воздействие на слушающего, а также взаимосвязь междуучастниками акта коммуникации, осуществляется через второй терм предложения.Коммуникативную перспективу речевого акта обеспечивает данный компонент, именноон обусловливает развертывание речевой цепи, в виду необходимости конкретизациинамерения говорящего, материализуемого во втором члене отождествления.
Неопределенный артикль редко встречается перед термамиотождествления:
Si un delinquent me volait, cela m'attristerait, mais unvoleur est un voleur (NM).
Существительное un voleur, имея отрицательное значение, не можетсоздавать предложение тавтологического тождества с определенным артиклем.
Анализ показал, что данные предложения строятся в основном припомощи имен положительной оценки, что согласуется с сентенциозным в какой-тостепени их характером. Употребление определенного или неопределенного артиклятакже неслучайно: определенный артикль чаще используется перед существительнымиположительной оценки, а неопределенный – перед именами антропонимов, в основномотрицательной оценки, не исключая и обратное явление.
Имя отождествления может оформляться при помощи определенногоартикля множественного числа:
Les affaires sont les affaires (пословица).
Аналогично артиклю единственного числа первой его формойактуализируется обобщенное значение имени, второй – как обобщенная сущностьпредмета, так и индивидуальное, новое качество, исходящее от субъекта речи.
В функции термов отождествления могут выступать наряду снарицательными и собственные имена:
Claude Piйplu devient Claude Piйрlu (L'Humanitй);
Shakespeare restе Shakespeare.
Несмотря на тождественную синтаксическую структуру, примерыразличаются семантикой второго терма. Семантику предложений определяет значениепредиката-связки. В первом примере вторым термом сообщается, что данноеприобретает ту качественную положительную характеристику, которую оно имело впрошлом. Высказывание имплицирует и отрицательную манифестацию лица,относящуюся к другим темпоральным его координатам. В целом предложениями спредикатом devenir сообщается о приобретенных лицом признаках, с предикатомrester – именуются константные свойства тождественного предмета. Во второмпримере первым именем сообщаются типичные и обобщенные признаки,характеризующие драматурга и известные всем. Обобщенность признаков именисобственного аналогична обобщенности признаков имени нарицательного.Следовательно, несмотря индивидуализированное значение имени собственного оноимеет и обобщенное значение. Вторым термом имени собственного передается новое,дополнительное свойство, которое имеет в виду говорящий. Качество,предицируемое второму имени, характеризуется интенсифицирующей степенью.
Семантика глагола-связки играет большую роль в определении новогозначения, приобретенного вторым именем тождества. В окружении лексическитождественных компонентов глагол-связка проявляет полностью его первичноесемантическое значение. Следует подчеркнуть, что новое качество, приобретенноевторым термом отождествления, легче раскрывается в предложениях со связкой «быть»,чем в предложениях с другими атрибутивными глаголами. Конструкции с формой «быть»характеризуются большей степенью обобщенности и потому чаще функционируют каксращенные выражения. Для определения нового качества второго терма существенныкак контекстуальные связи, так и прагматические данные. В предложениях сдругими связками значение второго терма может определяться через содержаниесамого высказывания. Такие предложения более индивидуализированы, они недостигли той степени абстрагирования, что конструкции со связкой «быть».
Глагол-связка обычно представлен настоящим временем, чтосогласуется с генерализирующим значением высказывания. Панхроническое времясопровождается иногда темпоральным локативом «всегда», согласующимся снастоящим временем глагола: Le savoir est toujours le savoir. Темпоральный атрибутподчеркивает истинностный характер общения.
Изменение глагола-связки имен отождествления влечет за собойизменение логико-семантического отношения между термами:
Abоme appelle abоme;
L'argent attire 1'argent (поcловицы).
Предложение данного типа построены по субъективно-объектноймодели. Функция объекта действия второго терма детерминирует иноелогико-семантическое отношение между лексически тождественными компонентами: слогической точки зрения он представляет следствие первого, в результате чегомежду компонентами существует причинно-следственное отношение, которое детерминированосемантикой глаголов. В предложениях с данным логическим отношением используютсяпредикаты, отвечающие примерно следующему значению: повлечь за собой, т.е.показывать результат определенного действия: attirer, appeler. Глагол appeler вданном лексически тождественном окружении приобретает значение глагола attirer,хотя их актуализация осуществляется в структуре различных пословиц. Предложенияаналогичного типа составляют особую подгруппу конструкций в системе предложенийтавтологического тождества.
К предложениям анализируемого семантического типа близкиконструкции, построенные по модели экзистенциальных предложений: Dans chaqueabandon, il у a l'abandon (L'Humanitй).
Лексически тождественными являются имена области экзистенции иобъекта экзистенции. Данное тождество обусловливает причинно-следственноеотношение между термами. Семантика тождественного имени в данном случаеразлична: имя в первой позиции представляет частное, что подчеркиваетсясемантикой детерминатива, во второй – общее, что также акцентируется природойдетерминатива. Порядок имен общего и отдельного иной, чем в типичныхконструкциях рассматриваемых предложений.
Предложения тавтологического тождества встречаются в начале, а чащев конце определенного абзаца или другого микроконтекста:
А chаque fois que nous, lieux, кtres, nous nous quнttons, se rйpиte un c'est – comme si. C'estcomme si nous quittions nos enfants ou, enfants, йtions quittйs ou que nos enfants nousquittent. Danschaque abandon, i1 у a 1'abandon (L'Humanitй).
Предтекст является экспликативом последнего предложения, посредствомкоторого обобщается информация микротекста. Экспликация компонента abandonпроизводится при помощи синонимического коррелята quitter.
Наблюдается существенное различие семантики тавтологическоготождества на уровнях словосочетания и простого предложения. В сочетаниях типаLe monstre des monstres (Maupassant). первый терм имеет индивидуализированноезначение, поскольку оно контекстуально определено как отрицательное лицо,включаемое в класс объектов, представленных формой множественного, котораярепрезентирует дискретное множество, что также имеет значение для локализацииоцениваемого лица среди реальных, а не обобщенных, абстрактных предметов. Посравнению с первым именем предложения, имеющего обобщенное значение, в рамкахсловосочетания данное имя обладает индивидуализированным значением.Рематическую функцию выполняет в таком случае имя не второго, а первого терма.Сочетанием в целом сообщается о превосходной степени качества контекстуальнообусловленного имени. Интенсифицирующее значение качества приобретает второйтерм не только в сочетаниях с именами квалификативного порядка, но и впредложениях с нарицательными именами нейтральной лексики.
Таким образом, предложения анализируемого типа представляюттавтологию не только в лексическом, но не в семантическом и коммуникативномаспектах. Они не избыточны, а отражают одну из форм познания или явленияокружающего мира.

3. Структурно-семантическая классификация существительных наматериале тавтологических сочетаний русского и французского языков
В даннойглаве мы попытаемся выявить возможности классификации существительных поформализованным типам элементарного контекста, одним из которых являютсятавтологические сочетания.
Подтавтологическими сочетаниями понимаются соединения соединительной иподчинительной связью, имеющие один и тот же корень во всех знаменательныхкомпонентах и являющиеся различными формами одного и того же слова, например, откорки до корки, во веки веков; flanc a`flanc, cфte a`cфte.
Наиболеехарактерным свойством тавтологических сочетаний является их способностьобразовываться по определенным моделям. Модели можно рассматривать какустойчивые или переменно-устойчивые образования, имеющие, как правило, единуюструктурно-семантическую характеристику (Солганик, 1976:117). Тавтологическиесочетания создаются по моделям, состоящих из двух переменных лексическихкомпонентов. Необходимым структурным членом большинства моделей являетсяпредлог, выполняющий функцию постоянного компонента (Гольцова, 1976:75).
Анализтавтологических сочетаний, наиболее часто встречающихся в языке, позволилвыделить 11 моделей в русском языке и 5 моделей во французском языках.
Модели русского языка:
1. S1+P+S4ухо на ухо, слово в слово, нога за ногу
2. S1+P+S2кровь от крови, час от часу
3. S1+S5туча тучей, чин чином
4. S1+P+S5рука с рукой, нос с носом
5. S5 (S1)+P+S3лицом к лицу, плечом (плечо) к плечу
6. P+S2+P+S4с рук на руки, из уст в уста
7. P+S6+S2в конце концов
8. S1+P+S3капля по капле, ухо к уху
9. P+S4+S2во веки веков, навеки веков
10. P+S2+P+S2от корки до корки
11. P+S2+P+S3от слова к слову, от случая к случаю
Моделифранцузского языка:
1. S+Conj+S fagotet fagot
2. S+P+S cфteả cфte, flanc ả flanc
3. P+S+P+S demain en main, d`annйe en annйe
4.S+P+Conj+S+P bras dessus bras dessous
(S+P, S+P)
5. Art+S+P+S uncorps а un corps
Всеперечисленные тавтологические сочетания обладают семантической целостностью(Бушуй, 1968:132), которая создается за счет переосмысления значениятавтологических сочетаний по сравнению с суммой значений компонентов, егосоставляющих, в результате утраты компонентами своей самостоятельности.Компоненты данных тавтологических сочетаний теряют предметную семантику истановятся наречными (Галенко, 1955:48). В тавтологизмах русского языкапредметная семантика поддерживается категорией падежа.
Тавтологическиемодели и отдельные тавтологические сочетания обладают семантическимипризнаками, характеризующими их как единицы, в которых заложены наиболееабстрактные свойства. Это вытекает из того, что одновременно тавтологическиесочетания образуют тавтологические оппозиции, в которых реализуется абстрактныйсемантический признак. Разные существительные, входящие в тавтологическиесочетания, образуют разные абстрактные признаки.
Втавтологических сочетаниях русского языка выделены следующие признаки:
1)  последовательности – содня на день, от корки до корки и т.д.
2)  совместимости – с глазуна глаз, душа в душу, и т.д.
3)  параллельности – двор одвор, стремя в стремя и т.д.
4)  направленности – рука срукой, рука в руку и т.д.
5)  точности – голос в голос,точка в точку и т.д.
6)  обоюдности – зуб за зуб,кровь за кровь и т.д.
7)  оценочности – шуткашуткой, чин чином, свинья свиньёй и т.д.
Втавтологических сочетаниях французского языка выделены следующие семантическиепризнаки:
1)  последовательности – dejour en jour, pas a`pas
2)  совместимости(параллельности) – tкte ả tкte, cфte ả cфte, flanc ả flanc
3)  направленности – nez аnez
4)  точности – mot а mot
5)  обоюдности – њil pourњil, dent pour dent
В результате исследованияэквивалентности / неэквивалентности различных тавтологизмов были выделены намиследующие группы бинарных тавтологических сочетаний:
1. Моноэквиваленты(Кунин, 1972:90), т.е. тавтологизмы, тождественные в русском и французскомязыках:
носом к носу– nez а nez
с места наместо – de place en place
капля покапле – goutte а goutte
На уровнеотдельных наречных сочетаний полная эквивалентность чаще всего встречается утавтологических сочетаний, компоненты которых обозначают время:
de jour enjour – изо дня в день
de l`annйe enannйe – из года в год
Эквивалентностьхарактерна также для тавтологических сочетаний, компонентами которых являютсясоматизмы:
Coude а coude– плечом к плечу
nez а nez –нос к носу
cфte ả cфte– бок о бок
de bouche enbouche – из уст в уста
2. Русскиетавтологические сочетания, имеющие семантические соответствия во французскомязыке, но не совпадающие по структуре – это частичные эквиваленты. Их можнорассматривать как семантические эквиваленты. Тавтологизм дверь в дверьимеет значение «в непосредственной близости, непосредственно друг противдруга». Во французском языке этому тавтологизму соответствует l`un contrel`autre; чин чином – comme cela se doit.
B данномслучае можно говорить о сходстве (часто тождественности) значений,сочетаемости, стилистической окраски и т.д., но структурные различия непозволяют считать подобные тавтологизмы полными эквивалентами.
3. Русскиетавтологические сочетания, не имеющие соответствий во французском языке: тучaтучей, шутка шуткой, точка в точку и т.д.
4. Французскиетавтологические сочетания, имеющие соответствия в русском языке, но несовпадающие по структуре:
Deux joueurs sontmanche а manche – Партнеры квиты
Такиетавтологические сочетания являются частичными эквивалентами и для ниххарактерны те же процессы, которые присущи второй группе рассматриваемыхтавтологизмов.
Наиболеемногочисленной из всех вышеперечисленных групп тавтологических сочетанийявляется группа тавтологизмов, обладающих семантическим признакомпоследовательности. Характерной особенностью этого признака является то, что онпредполагает следование одного отрезка за другим. Существительные, входящие всостав данных сочетаний, не содержат в себе признак обоюдности. Такиетавтологические сочетания употребляются в разных контекстах в произведенияхрусской и зарубежной литературы. Широкое употребление тавтологических сочетанийподтверждает наличие этого признака в большой группе сочетаний.
Частным видом признака последовательности можно считатьпризнаки темпоральности, например,
в конце концов, с секунды на секунду;
а la fin des fins, de temps en temps;
постепенности:
от слова к слову, нога за ногу;
mot а mot, goutte а goutte;
линейности:
шаг за шагом, пункт за пунктом;
pas а pas, point pour point.
Втавтологических сочетаниях французского языка семантический признак заложен донекоторой степени в самом значении словарной единицы; например, тавтологизмы, всостав которых входят существительные с компонентами main, face, pied и т.д.обладают признаком параллельности. Тавтологические сочетания, имеющие признакпараллельности, чаще всего состоят из соматических компонентов и обозначаютфизические и психические процессы, связанные с человеком:
Плечо к плечу– coude а coude;
Носом к носу– nez а nez;
Лицом к лицу– face а face.
Соматическиетавтологизмы являются эквивалентными в русском и французском языках.
Перечисленныевыше тавтологические сочетания уже существуют в языке. Но способность тавтологическихсочетаний образовываться по моделям делает возможным создание в речи новыхсочетаний, ранее не зафиксированных в языке:
с суток насутки, ухо с ухом, звук в звук;
oreille аl`oreille, son au son.
Созданные поаналогии с существующими, тавтологические сочетания могут обладатьсемантическими признаками, указанными выше. Новые тавтологические сочетаниятакже могут не реализовать никаких семантических признаков, тогда ихвозникновение в языке невозможно.
Наличиеопределенных семантических признаков, характеризующих тавтологическиесочетания, было проверено с помощью элементарного психолингвистическогоэксперимента, предполагавшего подстановку в реально существующие в языкетавтологические модели других, близких по семантике существительных.
Наличиесемантических признаков проверяется также при помощи лексическихдиагностических вставок, которые можно подобрать к каждому признаку, как длярусских, так и для французских тавтологизмов. Подобные парафразысвидетельствуют о том, что именно эти признаки характеризуют группытавтологических сочетаний.
Длятавтологических сочетаний русского языка можно выделить следующиетрансформации:
для признакапоследовательности – «один за другим, постепенно»:
Это быламедленная пытка, отравляющая жизнь капля за каплей (постепенно) (Мамин-Сибиряк,Д.Н. Любовь.);
для признакасовместности (параллельности) – «рядом»:
Разложив нагазете разрумяненные пирожки и разлив вино, они уселись плечом к плечу (рядом)…(Федин К.А. необыкновенное лето);
для признакапрецизионности(точности) – «точь-в-точь»:
Две тысячилет тому назад эти предметы были точка в точку (точь-в-точь) в таком же виде,как и теперь (Куприн А.И. Болото);
для признакаобоюдности – «без придачи», «месть»:
Там за добро– добро. И кровь за кровь (месть)
(Лермонтов М.Ю. Измаил-Бей);
для признакаоценочности – «как положено»:
Честь почести (как положено) распрощался, на часы взглянул: идут! (Твардовский А.Т. ВасилийТеркин).
Длятавтологических сочетаний французского языка выделены следующие лексическиепарафразы:
для признакапоследовательности (суксессивности) – «graduellement»:
L`eau quitombe goutte а goutte finit par entamer le granit (Лобанова, 1961:62);
для признакасовместности (параллельности) – «cфte ả cфte»:
Pendant cesquarante annйe oщ nous avons souffert flanc а flanc, tu a trouvй la forced`йviter toute parole… (Mauriac, 1975:100);
для признаканаправленности – «ensemble»:
Un corps а uncorps (Лобанова, 1961:46);
для признакапрецизионности – «exactement»:
Mot а mot(Лобанова, 1961:124);
Для признакаобоюдности – «vengeance»:
Жil pour жil,dent pour dent (РФС, 1999:405);
для признакаоценочности – «comme il faut»:
Pas denouvelles, bonnes nouvelles (Лобанова, 1961:128).
Проведенныйанализ позволяет нам сделать вывод о возможности построения системы признаков,согласно которой в языке возникает семантическае таксономия существительных.
3.1 Речевая избыточность и экономия
Умение найти точные слова для наименования тех или иных понятийпомогает добиться краткости в выражении мысли, и, напротив, стилистическаябеспомощность автора нередко приводит к речевой избыточности – многословию. Намногословие как на большое зло неоднократно обращали внимание ученые –лингвисты, писатели: «…Крайне трудно найти точные слова и поставить их так,чтобы немногим было сказано много, «чтобы словам было тесно, мыслям –просторно»» (Горький, с. 409).
Многословие проявляется в различных формах. Нередко можнонаблюдать навязчивое объяснение всем известных истин.
Исследуемый материал позволил нам выделить 4 основных типаотносительной избыточности и экономии языковых средств в структуре французскоговысказывания и его перевода:
I. Повтор слова или сочетания слов как переспрос или уточнение.
П. Дополнительное выражение подлежащего.
III. Дополнительноевыражение сказуемого.
IV.Дополнительноевыражение прямого дополнения.
I. Известным средством усиления воздействия на слушателя являетсяповторение какого-либо компонента высказывания: либо того же самого слова, либогруппы слов, так как «…повторы и синонимия имеют определенное значение, тогдакак с точки зрения общеязыкового общения они выступают как чистая избыточность»(Лотман: 135).
Во французской разговорной речи распространены повторы не толькооценочных, вопросительно-отрицательных частиц и междометий, но возможен повтормеханический, без изменений, повтор, выражающий высокую степень эмоциональногоотношения; повторяется любой компонент или целый сегмент фразы. Это чистая,абсолютная избыточность, повторение без изменения функции слова.
– C'est assez. Tu реuх кtre tranquille.
C'est fini, fini, pour toute lа vie
fini. (R. Rolland, p. 8)
– Довольно! Ты можешь быть
спокойной, с ним кончено,
кончено навсегда!
Часто встречается повтор-переспрос или уточнение, который включаетцелую группу компонентов субъектно-объектной группы и играет выделительную рольв высказывании.
– Tu as de l'argent du
moins? Bien sыr. – Bien
sыr? Bien sыr? on dit зa…
(J. Laffitte, p. 15)
– А деньги у тебя есть? Конечно.
– Конечно? Все вы так
говорите…

Особую коммуникативную значимость и эмоциональность придает высказываниюповтор части фразы в цепочке высказываний одновременно с повторным указаниемсубъекта этой части фразы.
– Est-ce que M. Panisse navigue? – Разве г-нПанис плавает?
Non, pas si bкte. II fait des voiles, Нет. Он не такой дурак,
lui. II fait des voiles pour que le Панис. Он шьет паруса,
vent emporte les enfants des чтобы ветер уносил не
autres. (M. Pagnol, p. 48) его детей.
Механический повтор части фразы, не содержащей основныхкомпонентов, ведет к еще большему эмоциональному звучанию высказывания, хотя ине изменяет его семантического выражения.
Явление синонимического повтора компонентов распространено как вофранцузском высказывании, так и в русском; французская фраза стремится больше кповтору неизменного состава повторяемого, тогда как для русского языка болеехарактерна тенденция к привлечению синонимических рядов. При сопоставлениивысказываний с повторяющимися компонентами можно говорить об относительнойизбыточности средств выражения во французской фразе, где повтор представлен чаще,чем в идентичной русской.
II. Избыточность компонентов французского высказыванияпредставляет перед нами прежде всего в виде некоторых «узаконенных» грамматикойконструкций, традиционно присущих французскому языку. Здесь, прежде всего, надоотметить субъект двусоставного предложения.
Он может быть выражен дважды в силу обязательного присутствияперед предикатом личного местоимения, которое не может быть акцентировано.Желая логически выделить субъект действия, говорящий вторично называет его,отделив от первого другими компонентами высказывания; повтор осуществляется ввиде местоименных форм.
Это структурно обусловленный повтор основного компонента – агентадействия.
Употребление самостоятельного субстантивного местоимения зa (cela)как дополнительное выражение подлежащего непосредственно после подлежащего,выраженною существительным в виде репризы, – также характерное явление дляфранцузской разговорной речи. Кроме того, возможно такоеупотреблениенеопределенного субстантивированного местоимения за, при котором лишь общаяречевая ситуация и остальные компоненты фразы позволяют понять, какое именносуществительное заменено этим местоимением.– Et за vous repond, qu'on la laisse, зa voudrait qu'on ne dise rien. (J. Anouilh, p. 19) – А потом еще просит оставить ее в покое, хочет, чтобы я молчала!
Обычным во французской разговорной речи является выражениесубъекта действия комбинацией личного и неопределенно-личного местоимений nous,on; иногда эта плеонастическая структура включает третий указатель на субъектдействия – существительное.– Nous, on est habituй, on trouve зa naturel, on est presque tous les soirs en rйunion. (J. Laffitte, p. 65) – Мы все понимаем и находим естественным, что почти каждый вечер у нас собрания.
Кроме повтора местоимений французское высказывание прибегает кпомощи существительного как дополнительного выражения субъекта действия;существительное выносится в сегмент (обособляется) и на него падает логическоеударение.
Приведенные примеры свидетельствуют о том, что местоименные формыфранцузского языка, являясь плеонастическим элементом фразы, избыточным дляпонимания содержания высказывания, тем не менее, играют важную роль во фразе,выступают как оформители синтаксической группы глагола или существительного,как их актуализаторы, подчеркивая некоторые их категории, которые выраженынедостаточно четко: род, число, лицо.
III. Рассмотрим избыточность и экономию в выражении предиката вофранцузском высказывании, сопоставляя eго с предикатом идентичного русскогосообщения.
Простейшим проявлением структурной избыточности в коммуникативномплане является повтор предиката. Поскольку высказывание представляет собойцепочку фраз, связанных ситуацией, вторичное употребление предиката имеет цельювыделить действие, которое уже было названо; второй глагол не несет новогосемантического значения.– Je vais prendre avec ton риrе des dispositions pour t'enfermer, pour t'empкcher de voir cette… (J. Cocteau, p. 48). – Мы с отцом примем меры, чтобы тебя изолировать, запереть, помешать тебе видеться с этой…
Языковаяизбыточность в выражении предиката чаще проявляется в русских высказываниях,идентичных французским, норме и данном случае предстают как более экономные.
Кроме того, очевидно стремление русской фразы не толькоколичественно расширить выражение предиката, но и качественно, включивсинонимичный ряд сказуемых. Это оправдано, «…ибо в силу языковой избыточностивсегда имеется возможность определенного выбора между теми или иными формамиграмматического выражения для адекватного семантического содержания» (Лотман: 194).
Интересным представляется явление во французском высказывании,представляющее собой цепочку конструкций (однородных членов, групп сказуемое–дополнение).Действие названо один–два раза, а затем мысленно присутствует, хотя и отделеноот первых конструкций противопоставлением или паузой. В идентичном русскомвысказывании действие обычно называется еще раз в конце фразы. Таким образом,французское высказывание выступает как относительно экономная конструкция, арусское – как избыточная.
В русском высказывании повтор глаголов в репликах часто служитформальным средством выражения общей реакции на акцию-реплику, ответом на общийвопрос, заменой краткой формулы ответа «да» или «нет».
– Alors, зa ne va pas; n'est
ce pas? – Non. (S.P. 20)
– Est-ce que зa vaut le travail
que tu у as mis. – Mais oui.
(F. Sagan, p. 178)
– Ну, как? Не клеятся дела?
– He клеятся.
– А что, это стоит того труда,
что ты потратил? – Конечно
стоит.
Французское высказывание может не содержать предиката, представленногов русском сообщении идентичного содержания, лишь потому, что действиеподразумевается из ситуации; предикат предполагается в высказывании, мы можемего восстановить, исходя из других компонентов фразы, которые являютсядополнением или характеристикой действия.
– C'est tout la premiиre fois.
(J. Anouilh, p. 14)
– А demain, а la mкme heure,
Monsieur le Prйsident.
(F. Sagan p. 44)
– Вот и все, что произошло
в первый раз.
– До завтра, я приду к
 обычному часу.
Несовпадения структур французских и русских высказываний мынаблюдаем также во фразах, сказуемое которых обозначает движение. Выражениехарактеристики действий или дополнения к нему позволяет в русской фразеопускать компонент, обозначающий само действие.
– Mais partez devant; je                                                                                                                                 vous rejoindrai. (E. Вourdet, p. 30)
– Alors, qu'est-ce que vous veniez
faire ici? (R. Сlair p, p. 236)
– Идите. Я сейчас.
– Тогда что вы тут делали?
Русское высказывание понятно без предиката, а во французском,таким образом, он избыточен. Здесь мы встречаемся с так называемым нулевымпредикатом в русском сообщении, где подразумеваемый предикат имеетхарактеристику действия, выраженную наречием «сейчас», которое уточняет времяненазванного действия (будущее) или же действие выражается через один из двухглаголов.
– Et зa ne vous fait rien quand
vous voyez passer les
 autres? (M. Pagnol, p. 15)
– Bonne journee? – Тгиs.
– Et toi? (S.P. 28)               
– En plein bois. II a fallu
 faire une route. Rien autour.
Une fortune а gagner.
(J. Laffitte, p. 39)               
– И вас не трогает, когда
высмотрите на других?
– Удачный был день?
– Очень. А у тебя?
– И находится это в гуще леса, пришлось проложить
дорогу, но кругом ничего нет. Там можно здорово разбогатеть.
Русская эквивалентная фраза содержит предикат, «привязывающий»действие к определенному временному отрезку: «был», «находится», «можно».
V. Вофранцузском высказывании действие почти всегда имеет уточняющие илихарактеризующие его дополнения и обстоятельства. Это происходит потому, чтопредикат французской фразы стремится быть грамматически оформленным, структурнозавершиться объектной группой. В русском высказывании эти компоненты неприсутствуют, они ситуативно подразумеваются; французское высказывание, такимобразом, содержит избыточные элементы дополнений.
VI.
– Tu sais, nous ne l'avons
pas su exactement. C'est une
domestique qui a racontй
la scиne. (J. Anouilh, p. 318) – Представь, мы сами точно  не знаем. Нам рассказывала служанка.
Компонент дополнения, выраженный местоимениями-дополнениями, какправило, не переводится в русском идентичном высказывании; то же самое можносказать о неопределенно-указательном местоимении «за» в роли прямогодополнения. Предикат же французской фразы требует заполнения «вакантного» местапрямого дополнения, и почти в каждой предикатной группе присутствует повторяющийся(т.е. избыточный) компонент прямого дополнения.
– J'si la зa quelque part                             Я читал в газетах.
dans les journaux. (J. Laffitte p. 26)
Выделенные нами четыре синтаксических типа относительнойизбыточности и экономии языковых средств во французском высказывании основанына повторяемости компонентов фразы, но в разном грамматическом оформлении(кроме 1-го типа – повтора без изменения функции). Мы смогли обнаружитьопределенные тенденции в характере несовпадений французского высказывания и егоперевода на русский язык.
Рассматривая случаи избыточного употребления компонентов структурыфразы, мы увидели, что максимальное количество (2/3 общего числа) «лишних» слови словосочетаний падает на компоненты, сопровождающие и уточняющие главное,содержащееся в ядре фразы – субъектно-предикативной группе.
Следует отметить широко распространенное повторное употреблениесказуемого французского высказывания без изменения, т.е. того же самого «наборапонятий». Такой характер избыточности связан с большой эффективностьюфранцузской разговорной речи. Высказывание на французском языке выступает болееэкономным, чем идентичное русское, лишь при употреблении назывных конструкций,где предикат легко восстанавливается из ситуации.
В области прямого и косвенного дополнения французское высказываниедемонстрирует явную тенденцию лишний раз уточнить направленность, действия, егосвязь с предыдущими событиями и последующими, с ситуацией. Тяготение предикатафранцузского высказывания к возможно полной оформленности и является причинойбольшой избыточности компонентов в конструкциях французской разговорной речи,поскольку базируется на отсутствии флексий в языковой системе. Русскоеидентичное высказывание выступает в данном случае экономным именно в силу своейразвитой системы флексий. В целом действие во французском сообщении почтивсегда сопровождается избыточной характеристикой. Однако наличие во французскомвысказывании неопределенных и неоределенно-личных местоимений и наречийприводит к появлению экономной французской фразы, где характеристика действиявытекает из ситуации; русская же идентичная фраза обязательно будет включать всебя уточняющий действие компонент, который и будет здесь избыточным.
Французская разговорная речь, непринужденная и эмоциональная,часто содержит компоненты, конструктивно необходимые в ней для связи садресатом, с предыдущими репликами, но не несущие нового смысла, не связанныенепосредственно с сообщением. Эти вставки избыточны во французскомвысказывании, их нет в идентичной русской фразе. Такие «междометные»компоненты, как non, quoi, tiens, занимают первое место среди избыточныхкомпонентов во французском высказывании; многие из них (например, последняя)являются десемантизированными глагольными формами.
Что касается повторов частей фразы без изменения функции, то мывстречаем в этой группе повторение не только основных и второстепенныхкомпонентов, но и целых групп компонентов и частей фразы. Повторы усиливаютэмоциональное содержание высказывания, но конструктивно являются избыточнымиэлементами фразы, подчеркивают ее асимметрию при сравнении с идентичнойрусской.
3.2 Тавтологизмы в художественном тексте
Основным критерием выделения тавтологичных слов служит частота ихупотребления и смысловая нагруженность.
В этой главе исследуются произведения, близкие по тематике, кругупроблем и философской направленности, написанные в 30-е – 40-е годы XX века.Это романы: «Военный летчик» А. Сент-Экзюпери, «Тошнота» и «Дорогисвободы» П. Сартра, «Чума» А. Камю и его философское эссе «Миф оСизифе» – Анализируются только философские отступления.
П. Сартр часто прибегает к тавтологическому повтору. Иногдаэто так называемый простой повтор основного ключевого слова. Например, вотрывке, представляющем собой часть абзаца:
Le mot d'Absurditй naоt а prйsent sous ma plume; tout а l'heure,au jardin, je ne l'ai pas trouvй, mais je ne le cherchais pas non plus, je n'enavais pas besoin: je pensais sans mots, sur les с h о s e s, avec les c h о s es. (1)
L'absurditй, ce n'йtait pas une idйe dans ma tкte, ni un soufflede voix, mais ce long serpent mort а mes pieds, ce serpent de bois. (2)
Serpent ou griffe ou racine ou serre de vautour, peu importe. (3)
Et sans rien formuler nettement, je comprenais que j'avais trouvela clef de l'Existence, la clef de mes Nausйes, de ma propre vie. (4)
De fait, tout ce que j'ai pu saisir ensuite se ramиne а cetteabsurditй fondamentale. (5)
Absurditй. encore un mot; je me debats contre les mots; lа-bas, jetouchais la chose. (6)
Mais je voudrais fixer ici le caractиre absolu de cette absurditй.(7)
(La Nausйe, p. 182–183.)
Слово absurditй встречается пять раз в семи соседних предложениях.В трех из них оно создает анафору (1, 2, 6), в двух – стык (5, 6), разделенныйлишь эпитетом, который, в свою очередь, создает повтор с нарастанием: absurditйfondamantale/Absurditй… Это же слово открывает первое предложение периода Lemot d'Absurditй… и заканчивает последнее предложение, – кольцо повторов. Кромеповтора основного слова absurditй, в отрывке дважды встречается антитеза словmot–chose (I, 6), вынесенных в конец ритмических групп и образующихопределенную симметрию троекратного повтора (синтаксический и лексическийпараллелизм): sans mots, sur les choses, avec les choses (1);
Кроме того, наблюдается почти полное равенство ритмических группво втором случае:…encore un contre les mots,… je touchais la chose (6).
В срединном и основном по смыслу предложении отрывка словоabsurditй перерастает в ключевые слова-символы:
la clef de l'Existence, la clef de mes Nausйes, de ma propre vie.Синтаксически они выделены параллелизмом, подчеркнутым тройным ритмическимповтором групп.
И в предложениях (2 и 3) слово absurditй выделено повторомзаменяющей его метафоры serpent в тавтологичных сочетаниях: ce long serpent, ceserpent de bois.
Иногда повторяется целое предложение, ставшее тавтологичным.Например, трагедия проигранной войны и сознание своей вины и ответственности,которые преследуют Матье даже во сне, переданы повтором фразы: La guerre etaitperdue. С неотступностью навязчивой и она возникает шесть раз в пятипредложениях:
Mathieu dormait et la guerre йtait perdue. Jusqu' au fond de sonsommeil, elle йtait perdue. La voix le rйveilla en sursaut: il gisait sur ledos, les yeux clos, les bras collйs au corps et il avait perdu la guerre. II nese rappelait plus trиs bien ou il йtait, mais il savait, qu'il avait perdu laguerre. (…) Nous avons perdu la guerre, on nous 1'avait confiйe et nous l'avonsperdue. (La mort dans l’ame, I partie, p. 48–49).
По форме это – тавтологичный повтор, воспроизводящий парадигмуглагола perdre в пассивной и активной форме: la guerre йtait perdue… elle йtaitperdue, il avait perdue la guerre, nous avons perdue la guerre, но у Сартра онобретает выразительность, редкую по силе, эмоциональной и смысловойзагруженности. П. Сартр часто выделяет ключевое слово повторомоднокорневых слов. Таким образом, повтор однокорневых слов, даже нейтральныхстилистически, достигает большой выразительности.
Las et vieux, ils continuaient d'exister, de mauvaise grвce,simplement parce qu'ils etaient trop faibles pour mourir, parce que 1a mort nepouvait leur venir que de l'extйrieur: il n'y a que les airs de musique pourporter fiиrement leur propre mоrt en soi comme une nйcessite interne; seulementils n'existent pas. (1).
Tout existant naоt sans raison, se prolonge par faiblesse et meurtpar rencontre. (2).
Je me laissai aller en arriиre et je fermai les paupiиres. (3).
Mais les images, aussitфt alertйes, bondirent et vinrent remplird'existences mes yeux clos: l׳existence est un plein que l׳homme ne peut quitter. (4). (La Nausйe, p. 188)
В приведенном отрывке одно из основных понятий философииэкзистенциализма l'existence выделено повтором однокорневых слов: exister,n'existent pas, tout existant, d'existences, l'existence, стоит ритмически вочень сильной позиции – в начале ритмической группы, вынесенной в конец периода,и подчеркнуто антитезой mourir, также усиленной повтором однокорневых слов: meurt(2), la mort, leur propre mort – в пределах одного предложения (1), причем leurpropre mort представляет собoй повтор с нарастанием.
Лексическое выделение однокорневых слов сочетается сритмико-синтаксическим. Так, все они оказываются ритмически в сильной позиции –в конце (1, 2, 3, 4) или в начале ритмических групп (4).
В следующем отрывке из трилогии «Дороги свободы» слово tristesse,передающее душевное состояние одного из героев книги (Бориса) после пораженияФранции, усилено в последнем предложении абзаца повтором трех слов одногокорня: tristesse, triste, tristement. Каждое из них стоит в самой сильнойритмической позиции – в конце ритмической группы, под ударением; последнееслово абзаца выделено оксюмороном и образует отдельную синтагму. Оксюморонпредставляет собой один из наиболее сильных лексических способов выделенияслов, при котором оказываются выделены по контрасту оба слова, образующиефигуру: se rejouit tristement
Bien entendu, il condamnait sйvиrement la tristesse, mais, quandon йtait tombй dedans, c'йtait le diable pour en sortir. (…) Dans la tristesse,ce sont les raisons de se rйjоuir qui deviennent tristes et l׳on se rйjоuit tristement. (La mort dans l'вmе, I partie, p. 69).
В прозе А. Камю значительно чаще встречаются повторы слов,выделенных синтаксически и ритмически, чем повторы однокорневых слов. Так,например, весь отрывок из «Мифа о Сизифе» (эссе об абсурде) построен наантитезе двух слов absurde–bonheur.
On ne decouvre pas 1'absurde sans кtre tentй d'йcrire quelquemanuel du bonheur. (1). (.,). Le bonheur et 1'absurde sont deux fils de la mкmeterre. (4). Ils sont insйparables. (5). L'erreur serait de dire que le bonheur naitforcйment de la decouverte absurde. (6). II arrive aussi bien que le sentimentde 1'absurde naisse du bonheur. (7).
Во всех предложениях отрывка способы выделения тавтологичных словидентичны: каждое из них стоит в ритмически cильной позиции – в конце ритмическихгрупп (1) или в начале (4). В предложениях 6 и 7 антитеза тавтологичных слов илексический повтор naоt, naisse сочетаются с синтаксическим параллелизмом.
В романе «Чума» эта тенденция усиливается: число повторов растет.Вот, например, как выделяется слово в пределах одного абзаца:
Les flйaux, en effet, sont une chose commune, mais on croit difficilement auxflйaux lorsqu'ils vous tombent sur la tкte. (3).
I1 у a dans de autant de le monpestes que de guerres. (4).
Et pourtant pestes et guerres trouvent les gens toujours aussidйpourvus. (5).
Quand une guerre йclate, les gens disent: «Зa ne durera pas, c'esltrop bкte». (8).
Et sans doute une guerre est certainement trop bкte, mais celan'empкche pas de durer. (9).
La bкtise insiste toujours, on s'en aperceverait si l׳on ne pensait pas toujours а soi. (10).
Nos concitoyens а cet йgard йtaient comme tout le monde, ilspensaient а eux – mкmes, autrement, dit ils йtaient humanistes: ils necroyaient pas aux flйaux. (11).
Le flйau n'est pas а la mesure de l'homme, on se dit done que leflйau est irrйe1, с' еst un mauvais rкve qui va passer. (12).
Mais il ne passe pas toujours et, de mauvais rкve en mauvais rкve,ce sont les hommes qui passent, et les humanistes, en premier lieu, parce qu'ilsn'ont pas pris leurs prйcautions. (13).
Nos concitoyens n'йtaient pas plus coupables que d'autres, ils oubliaientd'кtre modestes, voilа tout, et ils pensaient que tout йtait encore possiblepour eux, ce qui supposait que les flйaux йtaient impossibles. (14).
Ils se croyaient libres et personne ne sera jamais libre tantqu'il у aura des flйaux. (17).
В приведенном отрывке ключевое слово les flйaux (с вариантом leflйau) употреблено семь раз и выделено ритмически.
Повтор слова le flйau заменен и усилен двойным повторомконкретизирующих его значение синонимов pestes et de guerres на границесоседних предложений (4, 5): …autant de pestes que de guerres. // Etpourtant pestes et guerres…
Дальнейшee развитие темы войны неразрывно связано с эпитетом bкte,повтор которого образует возрастающую градацию: bкte – certainement trop bкte –La bкtise и заканчивается афоризмом, где слово La bкtise стоит в сильной ритмическойпозиции – в начале ритмической группы. Война жестока и бессмысленна – trop bкte–, поверить в неё невозможно. И снова возвращается более абстрактный термин leflйau, усиленный эпитетом irrйel и метафорой mauvais rкvе qui va passer.Тройной повтор метафоры в двух соседних предложениях (12, 13) и употреблениеглагола passer в пределах одного предложения в двух разных значениях («проходить»и «умирать») создает игру слов и возвращает к реальности: первыми жертвамивойны оказываются гуманисты, которые отказывались в нее верить. Тема войныпереплетается с темой ответственности, вины («coupables») и свободы.Невозможность свободы, пока существуют бедствия и войны, подчеркнута нагнетаниемотрицаний внутри одной ритмической группы: personne ne sera jamais librе / tantqu'il у aura des flйaux (финал абзаца).
В ином стилистическом ключе решена тема войны в основном романеЭкзюпери, посвященном войне и написанном в горниле войны, – «Военном летчике» (1942 г.).Анализируются четыре последние абзаца первой главы этой книги.
Гибнут экипажи – без видимой пользы. За три недели потеряносемнадцать экипажей из двадцати трех. И данные разведки, полученные такойценой, – бесполезны: их невозможно и некому передать. Каждый из летчиковсознает бессмысленность гибели товарищей и собственную обреченностьАнализируемый отрывок передает размышления автора перед вылетом.
Для всего отрывка характерно постепенное нарастание образности ипафоса: от сознательного снижения героики, иронии – до трагизма Библии. Естьопределенная общность в строении абзаца, характере лексических и ритмическихповторов.
В первом абзаце: J'attendrai la nuit, si je suis vivant, pourreflechir, придаточное предложение членит фpазу на три ритмические группы. Всамой сильной позиции оказываются три основные смысловые слова: la nuit,vivant, reflechir
Во втором абзаце изменен порядок слов и смещены ритмические исмысловые акценты: в самой сильной позиции оказывается все придаточноепредложение, вынесенное в начало фразы: Si je suis vivant, j'attendrai la nuitpour reflechir.
В третьем абзаце дан лишь приблизительный повтор, решенный вторжественном и замедленном ритме Библии: Quе vienne la nuit, pour que semontre а moi quelque йvidence, qui mйrite l'amour.
Развернутый повтор этой же мысли в конце четвертого абзаца (ифинале главы) раскрывает смысл глагола reflechir и идею всей книги:
J'attendrai la nuit, si je puis vivre encore, pour m'en aller unpeu а pied sur la grande route qui traverse notre village, enveloppй dans masolitude bien-aimйe, afin d'y reconnaitre – pourquoi je dois mourir.
Во всех четырех абзацах выдержана определенная однотипностьлексических повторов. Чаще всего это простой повтор:
а) внутри одного предложения: Je pense… je pense beau de choses.Le Groupe va nous perdre comme on perd des bagages… (a. 1, пp. 2,10).
б) соседних предложениях: J'attendrai la nuit, si je suis vivant,pour
rйflйchir. Mais vivant… (a. 1, пр. 3, 4). Elle n׳est qu׳un signe de desordre. Uneffet de desordre. (a. 1, np.8, 9). Si je suis vivant, j'attendrai la nuit,pour rйflйchir. La bien-aimйe. La nuit, la raison dort (…) (a. 1, np. 4,5, 6).
Слово la nuit, кроме троекратного лексического повтора, усиленнонеобычным определением bien-aimйe (повтор с нарастанием), образует самоекороткое и единственное эллиптическое предложение абзаца (5).
в) реже встречается повтор в предложениях, отстоящих друг от друга наодно-два предложения. В третьем абзаце слово аmour – одно из ключевыхслов-символов всего творчества Экзюпери – повторено четыре раза:
…la nuit, celui-lа qui s'est disputй retrouve l'Amour. (1). Carl'amour est plus grand que ce vent de paroles. (2). (…) L'amour, on ne lediscute pas. (4). II est. (5). Que vienne la nuit, pour que se montre a moiquelque йvidence qui mйrite l'amour. (6).
В предложении 4 слово l'amour выделено репризой. И следующее заним самое короткое предложение абзаца – II est представляет собой смысловуюрепризу слова l'amour.
г) иногда ключевое слово повторяется из абзаца в абзац какправило, это одно из основных ключевых слов, например veritй:
Ma veritй est en morceaux (a.II, np. 8). Pour que je souhaite servir quelqueveritй impйrieuse. (a.III T, пр. 8) или одно из основных слов темы, например,jе pense; а. I. Je pense… je pense beaucoup de chose (2); а. II. Et ce n'estpas que je ne pense sur la guerre, sur la mort, sur le sacrifice, sur la France, tout autre. (1); а.III Pour que'je pense civilisation, sort de l'homme, goыt de l׳amitiй dans mon pays (7).
Развитие мысли от абзаца к абзацу представляет восходящуюградацию: от мыслей о собственной почти неизбежной гибели (mission sacrifice…si je suis vivant) – до проблемы войны, смерти, самопожертвования, судебчеловека и цивилизации, поисков той «властной истины», ради которой стоит житьи умереть.
При сравнении исследованных текстов заметна разница в способахвыделения тавтологичных слов. Общим является повтор или повтор с нарастаниемосновногослова и сочетание лексических способов выделения слов сритмико-синтаксическими. Но при этом:
1) для П. Сартра характерны тавтологичные повторы отдельногослова, предложения-лейтмотива и особенно часто – повторы однокорневых слов впределах одного предложения;
2) для А. Камю характерен тавтологичный повтор основных слов,выделенных ритмически;
3) у А. де Сeнт-Экзюпери доминируют тавтологизмы каксинтаксические повторы, обилие параллельных и симметричных конструкций,образующих сложные ритмические фигуры.

Заключение
Итак, подводя итог, мы пришли к выводу, что словосочетаниепризнается особой единицей синтаксиса наряду с предложением, от которогословосочетание отличается рядом признаков. Словосочетание отвлекается отпредложения и имеет номинативную функцию, т.е. служит для называния предметов,признаков, процессов. Словосочетание образуется на основе свойств частей речи,не имеет интонацию предложения и не может состоять из слов, связанныхпредикативным отношением, т.е. из глагола в личной форме с его подлежащим, таккак сочетание этих слов уже предикативно и создает предложение.
Под тавтологическими сочетаниями понимаются соединения ссоединительной и подчинительной связью, имеющие один и тот же корень во всехзнаменательных компонентах и являющиеся различными формами одного и того жеслова. Наиболее характерным свойством тавтологических сочетаний является ихспособность образовываться по определенным моделям. Модели можно рассматриватькак устойчивые или переменно-устойчивые образования, имеющие, как правило,единую структурно-семантическую характеристику. Тавтологические сочетаниясоздаются по моделям, состоящих из двух переменных лексических компонентов.Необходимым структурным членом большинства моделей является предлог,выполняющий функцию постоянного компонента.
Французская разговорная речь, непринужденная и эмоциональная,часто содержит компоненты, конструктивно необходимые в ней для связи садресатом, с предыдущими репликами, но не несущие нового смысла, не связанныенепосредственно с сообщением. Эти вставки избыточны во французскомвысказывании, их нет в идентичной русской фразе. Такие «междометные»компоненты, как non, quoi, tiens, занимают первое место среди избыточных компонентов.Во французском высказывании; многие из них (например, последняя) являютсядесемантизированными глагольными формами.
При сравнении исследованных текстов заметна разница в способахвыделения тавтологичных слов. Общим является повтор или повтор с нарастаниемосновногослова и сочетание лексических способов выделения слов сритмико-синтаксическими. Но при этом:
1) для П. Сартра характерны тавтологичные повторы отдельногослова, предложения-лейтмотива и особенно часто – повторы однокорневых слов впределах одного предложения;
2) для А. Камю характерен тавтологичный повтор основных слов,выделенных ритмически;
3) у А. де Сeнт-Экзюпери доминируют тавтологизмы каксинтаксические повторы, обилие параллельных и симметричных конструкций,образующих сложные ритмические фигуры.
При анализе структуры тавтологических словосочетаний нами выведено5 моделей во французском языке:
1. S+Conj+S fagotet fagot
2. S+P+S cфteả cфte, flanc ả flanc
3. P+S+P+S demain en main, d`annйe en annйe
4.S+P+Conj+S+P bras dessus bras dessous (S+P, S+P)
5. Art+S+P+S uncorps а un corps
Основнымисемантическими компонентами в тавтологических сочетаниях оказалисьсуществительные-соматизмы, и существительные, обозначающие временные отрезки.
Что касается повторов частей фразы без изменения функции, то мывстречаем в этой группе повторение не только основных и второстепенныхкомпонентов, но и целых групп компонентов и частей фразы. Повторы усиливаютэмоциональное содержание высказывания, но конструктивно являются избыточнымиэлементами фразы, подчеркивают ее асимметрию при сравнении с идентичнойрусской.
При сравнении исследованных текстов заметна разница в способахвыделения тавтологичных слов. Общим является повтор или повтор с нарастаниемосновногослова и сочетание лексических способов выделения слов сритмико-синтаксическими.
Таким образом, тавтология как фигура речи представляет собой стилистическимотивированный повтор однокоренных слов, находящихся в пределах предложения в отношенияхнепосредственного или опосредованного подчинения или соподчинения, а такжевзаимного подчинения. Общая функция этой стилистической фигуры – акцентирование тогопонятия, которое заключено в корневой части повторяющихся слов.
Тавтологические сочетания, обладающие интонационной слитностью,представляют собой средства языковой избыточности, которая составляет одну изхарактерных черт устной разговорной речи и служит для повышения экспрессивностиили же простого «украшения» художественной речи.

Список литературы
 
1.Балли. Ш. Общие лингвистика вопросы французского языка. – М.: ИЛ, 1955.
2.Балли. Ш. Французская стилистика. – М.: УРСС, 2001.
3.Бархударов Л.С. О лексических соответствиях в поэтическом переводе //Тетради переводчика. Вып. 2. – М.: Междун. Отношения, 1964.
4.Бондаренко А.Ф., Малеки С.Г. Предложения тавтологическоготождества // Дериватология и динамика в романских языках. – Кишинев:ШТИИНЦА, 1989.
5.Бондаренко Н.М. Проявление относительной экономии и избыточностиструктурных компонентов французского высказывания в сравнении с русским высказыванием //Вопросы лингвистики и методики преподавания иностранных языков. Вып. 6. – М.:МГУ, 1982.
6.Виноградов С.И. Пленазм // Культура русской речи.Энциклопедический словарь-справочник. – М.: Наука, 2003.
7.Вопросы лексикологии и стилистики французского языка. – М.: МГПИИЯ, 1981.
8.Гак В.Г. Беседы о французском слове. – М.: Междун. отношения, 1966.
9.Горький М. Собраниесочинений: В 30 т. – М., 1953. – Т. 24
10.Исследования в области русской и английской филологии. Вып. 14. – Волгоград:ВГПИ, 1961.
11.Лопатин В.В. О тавтологических ошибках // Русский язык в школе –1964. – №3.
12.Мамытбеков К.М., Вайнер Л.Р. Словосочетания в языке и речи //Семантико-фонетические и грамматические явления в иностранном языке. –Алма-Ата: КПИ, 1985.
13.Моисеев А.И. Некоторые вопросы теории словосочетания //Филологические науки. – 1977. – №2.
14.Оленич-Гнененко М.Д. Ритмико-синтаксические способы выделенияключевых слов // Вопросы филологии и методики преподавания германских ироманских языков. – Воронеж: ВУ, 1973.
15.Плеоназм // Матвеева Т.В. Учебный словарь: русский язык,культура речи, стилистика, риторика. – М.: Флинта: Наука, 2003.
16.Плеоназм и тавтология // Розенталь Д.Э. Справочник поправописанию и литературной правке. – М.: Айрис-Пресс, 2004.
17.Пушкин А.С. Собрание сочинений: В 10 т. – М., 1977. – Т. 9.
18.Реферовская Е.А. Теоретическая грамматика современного французскогоязыка – М.: Просвещение, 1982.
19.Сковородников А.П. Тавтология // Культура русской речи.Энциклопедический словарь-справочник. – М.: Наука, 2003.
20.Тавтология // Лингвистический энциклопедический словарь. – М.: Наука,1990.
21.Тавтология // Толковый словарь иностранных слов. – М.: ИЛ, 1980.
22.Тимофеев Б.Н. Правильно ли мы говорим? – Л.: Лениздат, 1961.
23.Филичева Н.И. О словосочетаниях в современном немецком языке. – М.: Высш.шк., 1969.
24.Шигаревская Н.И. Очерки по синтаксису современной французскойразговорной речи. – Л.: ЛГУ, 1970.