Женские образы в древнерусских житийных повестях XVII века Повесть о Марфе и Марии Повесть об Ульянии

ОрловскийгосударственныйуниверситетКафедра историирусской литературыXI-XIX вв.
Женские образыв житийныхповестях XVIIвека («Повестьо Марфе и Марии»,«Повесть обУльянии Лазаревской»)

Дипломнаяработа студентки5 курса ЖуравлевойИ.
Научныйруководитель– доктор филол.наук, профессорАнтонова М.В.
Орел, 2002
СодержаниеВведение
Образженщины впроизведенияхдревнерусскойлитературывстречаетсяне столь часто.В соответствиис принципамисозданиячеловеческогохарактера всредневековьеперсонаж могбыть показанлибо с положительной, либо толькос отрицательнойстороны. Героинидревней книжностине стали исключением.С одной стороны, на страницахпоучений, слови посланий мынаходим собирательныйобраз «злойжены» – сварливойи некрасивой(как у ДаниилаЗаточника вXIII веке) илиблудницы илюбодеицы (каку митрополитаДаниила в XVIвеке). С другойстороны, русскимикнижникамисозданы высокиеидеальныехарактерыженщин: этомудрая княгиняОльга, поэтичнаяЯрославна, святая Феврония.В роду замечательныхженских образовсредневековойрусской литературыстоят УльянияЛазаревскаяи сестры Марфыи Мария, которыестали героинямипроизведений, написанныхв первой половинеXVII века.
Объектомданной квалификационнойработы являютсяобразы женщинв легендарно-агиографическихпроизведениях– «Повести обУльянии Лазаревской»и «Повести оМарфе и Марии».
Целии задачи работысостоят в следующем:
представить общий очерк развития житийного жанра в древнерусской книжности, чтобы понять механизм формирования легендарно-агиографической повести;
дать обзор доступной исследовательской литературы о произведениях и сделать выводы о степени изученности женских образов в них;
рассмотреть черты, определяющие святость и праведность героинь;
проанализировать, как в образах героинь реализуются представления православия о женщине-христианке.
Поставленныецели и задачиявляются новымив изученииобразов УльянииОсорьиной исестер Марфыи Марии. Этотаспект обращенияк персонажудревнерусскойлитературывообще представляетсяактуальнымна современномэтапе развитиянациональнойдуховности, когда сталовозможнымизучение православныхоснов отечественнойкультуры илитературы.
Работасостоит извведения, 3 глави заключения.Список изученнойлитературысостоит из 19наименований.Глава 1. Эволюцияжитий и особенностиобразованияагиографическогожанра на русскойпочве
Житиекак жанр средневековойлитературыпредставляетсобой сюжетноеповествованиео человеке, которого церковьза его подвигивозвела в степень“святого”. Воснове житиялежала биографиягероя, чащевсего историческоголица, известногосамому авторулично или порассказам егосовременников.Целью житиябыло прославитьгероя, сделатьего образцомдля последователейи почитателей.Необходимаяидеализацияреальногоперсонажа велак обязательномунарушениюжизненныхпропорций, котрыву его отземного и плотского, превращениюв божество.“Чем дальшеотдалялсяжитийный авторпо времени отсвоего героя, тем фантастичнеестановилсяобраз последнего”.1“Житие не биография, а назидательныйпанегирик врамках биографии, как и образсвятого в житиине портрет, аикона”2.Живые лица ипоучительныетипы, биографическаярамка и назидательныйпанегирик вней, портрети икона — этонеобычноесочетаниеотражает самоесущество житийногохудожественногоспособа изображения.Это же сочетаниепоясняет и тотфакт, что болеереальными ижизненнымибыли древниежития, близкиепо временинаписания кэпохе жизнии деятельностисвоего героя.
Необходимоподчеркнутьважность житийногожанра, посколькуименно в немна протяжениивсего средневековьярассказывалосьо человеке.Герой жития, независимоот его богатстваили бедности, от социальногоположения иучености, воспринималсялюбым читателемкак себе подобный.Читатель могвидеть себяв этом герое, мог ему завидовать, брать с негопример, вдохновлятьсяего подвигами.Судьба человекаи более того— попытки заглянутьв его внутренниймир, поэтизациядуховногоподвига немогли не привлекатьк этому видулитературысердца и умы.Это было единственноев средние векаповествованиео человеческойсудьбе. Если“в рамках летописанияскладывалисьосновы историзмарусской литературыи ее патриотическогопониманиягероики воинскогои гражданскогоподвига, то сравным правомможно сказать, что в руслеагиографическойтрадиции формировалсяинтерес русскойлитературык внутреннемумиру человека, ее нравственныйоптимизм, еедоверие, а отсюдаи высокаятребовательностьк человеку каксуществу посамой своейприроде “духовному”, альтруистическомуи нравственноответственному”.1§1. Композиционныйжитийный канон
Ввизантийскойлитературежития сформировалисьна основе традицииантичногоисторическогожизнеописания, эллинистическогоромана и похвальнойнадгробнойречи. Пообъемуизлагаемогобиографическогоматериала, какправило, выделяютдва вида жития:
1)биографическое(биос),
2)мученическое(мартириос).
Биосдает описаниежизни христианскогоподвижникаот рождениядо смерти,мартириосрассказываеттолько о мученическойсмерти святого.Последняя форма- более древняя, связана с гонениямина первых христиан.В основе этоготипа житийлежат “протоколы”допросов христиан, поэтому оникак бы документированы.Полная биографияне берется, рассказываетсятолько о мученияхсвятого.
Житиевместе с историческимихрониками илитургическимигимнами долгоевремя быловедущим жанромв византийскойлитературе.Зачастую житийныйматериал настолькоотходил отнеобходимоговосхваленияидеальногогероя, что смыкалсяс апокрифическойлитературой.Уже к Х в. в Византиинарастаетощущениенеобходимостиупорядочитьжанровые рамкии состав житийныхповестей.Нормализацияи своеобразноеподведениеитогов былоосуществленоСимеоном Метафрастом(X в.), составившимогромный сборникжитий святых, расположенныхпомесячно, отредактированныхи исправленныхим. В монументальномтруде Метафрастабыл отработанставший стольпопулярнымвпоследствии, житийный канон: трехчленность, вводное самоунижениеагиографа, обращение кбогу и святымза помощью, многочисленныецитаты и параллелииз священныхкниг. За обязательнымвступлениемследовало стольже обязательноепо канону описаниерождения герояот благоверныхродителей, учение, уходиз дома, первыедуховные подвигии т. д. Отработани канонизированбыл также ивысокий риторическийстиль житийногоповествованияи нравоучительно-идеализирующийхарактер сюжета.
Основнойрепертуаррусских нормативныхжитий писалсяэтому обязательномуканону. Всякоежитие должнобыло иметь, какуже было сказано, вступление, изложение изаключение.Вступлениеначиналосьс обращенияк читателям-“мучениколюбцам”, с призывомпрославитьсвятого. Частово вступленииавторы перечислялипричины, покоторым отважилисьприступитьк описаниюжизни святого, несмотря насвою греховностьи неученость.Это именно тотрадиционноесамоуничижение, которое сталопостояннымприемом нетолько в жанрежития. Потомследовалоперечислениеисточников, по которымписалось житие, а затем шлимногочисленныецитаты из святыхкниг, библейскиепараллели, сравнения сапостолами, другими святымии подвижниками.Эти общие, абстрактныепассажи, описательныемоменты зачастуюповторялисьбез измененийво многих житиях, создавая необходимую, по мнению агиографа, пышную рамку, прославляющийореол. Отступленияот канона вэтой части шлипо линии почтиполного сокращенияабстрактного, описательного, неопределенного.Нередко от всейпервой частиоставалосьодно традиционное, а иногда и искреннее, сомнение авторав своих силах, замечание огрешности, недостойности.
Основнойтекст открывалсярассказом орождении святогоот праведныхродителей:“рожен от отцаблагочестиваи нищелюбца, паче ж кротка”в “Повести ожитии АлександраНевского”, “сыннекоего христолюбца”в “Житии СтефанаПермского”.Далее следовалоописание прилежногоусвоения будущимсвятым церковнойграмоты, раннеепослушаниеи первые подвиги:“И егда же бысть6 лет отроча идаша и в первоеучение и научилсявсей грамотеи церковьномуустроению, якож и мало времяпоучивъся ипремудр бысть”(“Житье святагочеловека БожияАлексия”).
Кидеализированномуобразу святогоотносиласьи красиваявнешность, вызывавшаямногие соблазныи искушения.С самого началагерой предназначендля свершениябольших дел, что проявляетсяуже в необыкновенной, религиознойодаренностиребенка, в раннемаскетизме, доброте, терпении, бескрайнейнабожности.“И бысть отрокдоброразумичензело, успевашеже разумомдушевным, иверстою телесии благостию”—о СтефанеПермском. “Новозраст егопаче иных человек, а глас его, якотруба в народе, а лице его, яколице Иосифа, иже бе поставилего егупетскицарь вторагоцаря во Египте.Сила же бе емучасть бе отсилы Самсоня, и премудростьбе ему Соломоня”— об АлександреНевском.
Следуеттрадиционныйуход из домуи приключениягероя, иногдадовольнозанимательные, но описанныевсегда с цельюспособствоватьутверждениюи прославлениюхристианскихидей. Обязательноприсутствуютиспытания, аиногда и мучениягероя, которыеон переноситсмиренно ибезропотно.Часто, особеннов позднейшихсписках житий, дается нечтовроде лирическогоотступления, в котором агиографвыражает своичувства и мыслио невинно терпящем.В русские житияXIV века подобныепассажи входиликак проявлениевторого южнославянскоговлияния, новскоре онистановятсятрадиционнымии неизменноповторяющимися.Например, в“Слове о житиии преставлениивеликого князяДмитрия Ивановича, царя Русьскаго”автор вопрошает:“Кому уподоблювеликого сегокнязя ДмитреяИвановича, царяРусьскыя земли, и настолникавеликому княжению, и собирателяхристьяньского? Приидите, любимци, церковниидрузи, к похвалениюсловеси, подостояниюпохвалитидержателя землиРусьской…”
Кончаетсяжитие обыкновенноявлением богоматериили одного изнебесных посланцев, указывающихнароду на праведника, а перед илипосле этогоописана праведнаякончина героя.Почти ко всякомужитию присоединеноописание посмертныхчудес, которыепроисходятот его мощей.Это большейчастью самостоятельные, вполне законченныерассказы, связанныес основнымкостяком житиятолько именемглавного героя, имеющие свойоригинальныйсюжет и своюсистему действующихлиц. Эти рассказыподчас изобиловалиотступлениямиот канона, моментамиреалистическогоизображения, сюжетнойзанимательности.Вместе с рассказамио чудесах, тоесть об исцелениях, о болезнях, несчастиях, людском гореи страданиях, в жития проникалифантастические, сказочныемоменты и мотивыиз частной, обыденной жизнинизших слоевобщества.
Взаключенииобычно давалосьпоследнееобращение кчитателям —призыв к восхищениюправедностьюи чудесамигероя, все кончалосьмолитвой кгерою с просьбойо покровительстве, похвалой праведникуи завершалосьзаключительным“аминем”.
Каноническаясхема житияслужила, такимобразом, наилучшимпланом дляизображенияидеальногогероя и идеализированногомира, в которомон совершалсвои праведныедела. Но с самыхпервых шаговв развитиижитийного жанраканон нарушалсяпод влияниемжизненныхфактов. Нарушенияэти обыкновеннопочти не касалисьглавного героя, но тем болееосязательнозатрагивалидругих действующихлиц. И чем талантливеебыл агиограф, тем значительнеебыло отступлениеего произведенияот церковногошаблона.§2. Жанровыйжитийный канони типы сборников
Житияможно классифицироватьв зависимостиот того, полностьюли описываетсяв нем биографиясвятого, всели этапы егожизни последовательноперечисляются, выдерживаетсяли обязательнаятрехчленностьпостроения, в таком случае— это “полное”(агиобиография)житие. Если жевыбран толькоодин эпизодиз жизни “святого”по желанию илипо незнаниюавтора, а длявосполненияотсутствующегоматериаладобавлены илипоучения, нравоучения, или занимательныеприключения, то это ужежитие-эпизод, житийная новелла.Если же житиеповествуеттолько о мученическойсмерти святого, не обращаяськ его полнойбиографии, тоздесь мы имеемдело с самымдревним еговидом, основаннымна протоколахдопросов первыххристиан –мартирией.
В соответствиис обликомцентральногоперсонажа итипом егоподвижническойдеятельности, то есть типомсвятого, можновыделить жанровыеразновидностижитий биографическогохарактера.Разновидностиподвига исоответственноразновидностисвятых выстраиваютсяв иерархическуюсистему всоответствиис их авторитетностью.Назовем некоторыеиз них.
Мученик — мученическоежитие, биографическаямартирия, “страсти”.
Исповедник — исповедническоежитие, святойне принялмученическоговенца.
Святитель — святительскоежитие, житиеархиерея, епископа.
Преподобный — преподобническоежитие, святой, подобный Христу, пострадавшийза веру, принявшийсмерть за веру, часто создательмонастыря илипропагандистхристианства.
Столпник — столпническоежитие; способподвижничества, когда святойусердно молитсяна специальнодля этих целейвоздвигнутомстолпе, умерщвляяплоть, возвышаетдух.
Христаради юродивый — жития Христаради юродивых; особый типподвижничества, когда человекналагает насебя обязательствожить подаяниеми терпеть унижения, притворяясьумалишенным, юродивым.
Житийноеповествованиебыло одним изсамых популярныхжанров в эпохуСредневековьяво всех литературахмира. В славянскихлитературахжития читалисьи переписывалисьна протяженииХ—Х1Х веков, Жития святыхобычно включалисьв состав сборников:“четьих миней”,“патериков”и “прологов”.“Четьи-минеи”содержалиобыкновеннопространныежития, расположенныепомесячно, вкалендарномпорядке празднованиядней памятисвятых. “Патерики”или “отечники”содержалинебольшиерассказы оботдельныхподвигах святыхили эпизодахиз жизни монахов, отшельникови т.п., иногдафантастическогоили даже несколькоанекдотическогохарактера.Особенно интересенбыл “Киево-Печерскийпатерик”, широкочитались вРоссии и Болгариии переводныепатерики “Римский”,“Синайский”,“Египетский”.В патериках“Скитском”,“Иерусалимском”,“Алфавитном”преобладалисобрания слови нравоучительныхизреченийхристианскихподвижников, но включалисьв них и рассказыо подвигахсвятых. На славянскойпочве в XIV векебыли составлены“Сводный патерик”и “Афонскийпатерик”. Сюжетыпатериковиспользовалисьв мировой литературе, например, Дантев “Божественнойкомедии”, русскимиклассикамиЛьвом Толстыми Н.С. Лесковым.“Прологи” былисборникамикратких житий.Название родилосьв XII веке на Руси, когда, при переводегреческого“синаксаря”, переводчикомназваниевступительнойчасти (“прологос”)было принятоза наименованияподобного типасборников.Ошибка закрепиласьнавсегда влитературнойтрадиции. Наконец, переписывалисьи отдельныежития, но реже, чем в составецелых сборников.
Заслуживающеевнимания делениепредлагаетЭ. Георгиев —оно построенона том, кто являетсяглавным героемжития и какимспособом изображенего образ. Имнамечаютсяпять “окачествлений”главного герояжития и способаизображенияего образа:
герой-великомученик жития-мартирия, “эпично-героического рассказа”;
святой-богатырь жития, близкого к фантастической сказке или средневековому рыцарскому роману;
герой — воплощение христианской морали, дидактический характер в житийном жанре;
герой — тип мудрого строителя христианской церкви, устроитель монашеского общежития и т. п., тип историко-легендарного повествования;
герой-пророк, предвещающий человечеству катастрофы, конец света или устрашающие картины Страшного суда. Это жития эсхатологического типа.1§3. Очерк развитиядревнерусскихжитий1
Послеоформленияв канон, который, несомненно, сдерживалтворческоеразвитие жанра, житийная повестьперестаетактивно развиватьсяв византийскойлитературе, превращаясьв схему, в штамп.ЛитератураXI—XII вв. испытываетсерьезныеизменения, традиционныежанры отходятна задний план, нарастаетрелигиозноебезразличие, увеличиваетсяскепсис. Утверждаетсяновый жанр —наследникжитийногобиографизма— мемуары.
Настоящийрасцвет житийногожанра начинаетсяв это время вславянскихлитературах.1-й этап
Сначалашироко распространяютсяпереводныевизантийскиежития, из нихособенно популярнымстановитсязанимательное“Житье святагочеловека БожияАлексия”. ВБолгарии онобыло переведеноуже в Х веке. ВРоссии этожитие перешлов фольклор, превратившисьв духовныйстих. Из оригинальныхрусских житийполучило широкуюизвестность“Сказание оБорисе и Глебе”.
Первыерусские житияотступают оттрадиционнойсхемы в сторонусближения среальной жизнью.Для них типичновведение вткань повествованияотдельныхконкретныхизображений, живых психологическихмоментов, некоторыхжизненныхситуаций. Образсамого герояобычно меньшезатронут подобныминарушениямиагиографическогоэтикета. Оннарисован ссамым пунктуальнымсоблюдениемабстрактногорелигиозногоидеала. Например, в “Житии ФеодосияПечерского”Нестора отрокФеодосий визображенииавтора агиографическистилизован.Образ его схематичени прямолинеен.Он построенпо канону, поступкиего однотипныи заранее предписаныидеалом христианскогоподвижника.Речь его немногословнаи всегда многозначительна: насыщена “высокими”церковнославянизмами, она полнаназидательныхсентенций, изобилуетцитатами изСвященногописания. “Духовныймир его наглухозакрыт длячитателя, иНестор святотатственноникогда в негоне заглядывает.1Но в том же житиипри описанииматери святого, ее неудачной, но трагическойборьбы за сына, тот же агиографНестор отступаетот схемы и даетверные жизненныедетали, рисуетправдивыевпечатляющиекартины.
Однимииз самых чтимыхсвятых на Русибыли Борис иГлеб. Им былопосвящено тридошедших донас произведения: летописныйрассказ, “Чтениео Борисе и Глебе”Нестора и безымянное“Съказаниеи страсть ипохвала святуюмученику Борисаи Глеба”. Последнеебыло особеннораспространено, о чем свидетельствуютпочти 200 егосписков, дошедшихдо нас. Неканоническиежития, болееблизкие к рассказами сказкам, былизначительнопопулярнееканонических.Произведения, объединенныеименами Борисаи Глеба нагляднодемонстрируют, что на русскойпочве возникаетсовершенноспецифическаянациональнаяжанроваяагиографическаяформа – княжескоежитие. Впрочем, Несторово“Чтение о Борисеи Глебе” написанопо канону споследовательнымописанием всехэтапов жизнисвятых, но “Сказание”по своей жанровойприроде являетсявполне оригинальнымлитературнымпроизведением, не имеющиманалогий нив византийской, ни в другихславянскихлитературах.С жанровойточки зренияэто произведениеобъединяет, как показываети его название, черты повести, сказа, мартирияи похвальнойораторскойречи, есть внем и молитвы, описаны чудеса: включены некоторыеисторическиеи географическиеподробности.
Житияподвижниковцеркви, которыеможно датироватьсерединой-концомXIII века, в целомследует охарактеризоватькак памятники, строго соблюдающиеканон. Образцомтакого родапроизведенияможно назвать“Житие АвраамияСмоленского”составленноекнижником поимени Ефрем.Об авторе мыне знаем ничегокроме имени, которое онназывает взаключительнойчасти в составе“самоуничижительнойформулы”, атакже его жесообщения отом, что он былучеником Авраамия.Последнееобстоятельствопозволяетпредположитьхорошую осведомленностьавтора в событияхжизни святого.Однако рассказываетсяагиобиографиявесьма отвлеченнои обобщенно, употребляютсястилистическиештампы, соответствующиеэтикету, но несоздающиереальногооблика героя, представленияо его родителях, окружении, заботах и пр.Основное содержаниежития — рассказо проповедническойдеятельностиАвраамия вСмоленске, огонениях, которыеон претерпеваетот завистливогоместного духовенства.Рассказываетсяэто достаточнокрасочно, ноотвлеченнои риторично.Невозможносоставитьконкретногопредставленияо том, почемуАвраамий снискаллюбовь смоляни ненавистьдуховенства, каким конкретнообразом емуудалось избежатьугрозы физическойрасправы.Риторичностьпроизведенияусиливаютпредисловиеи послесловие, написанныев панегирическойманере.
Инаякартина наблюдаетсяв княжескихжитиях этоговремени. Значительныеотклоненияот канона обусловленытипом героя- государственногодеятеля. В княжескихжитиях XIII векаотразилисьсобытия монголо-татарскогонашествия иига. В это времясоздается“Житие АлександраНевского”, окотором ужебыло сказановыше несколькослов. Житиедолжно былопоказать, чтои после Батыеванашествия, после разгромарусских княжествна Руси все жеостались сильныеи грозные князья, которые могутпостоять зарусские землив борьбе с врагоми воинскаядоблесть которыхвнушает страхи уважениеокружающимРусь народам.ХарактеристикиАлександраНевского вжитии оченьразноплановы.С одной стороны, он — житийныйгерой, подчеркиваютсяего “церковные”добродетели: кротость, смирение, нищелюбие, уважениесвященническогочина. С другойстороны, онпоказываетсяв основнойсвоей деятельности- военные походы, битвы с врагамиРусской земли, это мужественный, страшный дляврагов герой-полководец.Реальный образАлександраНевского и егодеяния придалипроизведениюспецифическийколорит воинскойповести.
Инойтип княжескогожития эпохитатаро-монгольскогоига – “ЖитиеМихаила Черниговского”.В 1246 году в Ордепо приказаниюхана Батыя былубит черниговскийкнязь МихаилВсеволодовичвместе с сопровождавшимего бояриномФедором. Убийствоносило политическийхарактер, нов житии гибельМихаила представленакак добровольноестрадание заправославнуюверу. Пришедшийв Орду на поклонк Батыю черниговскийкнязь отказываетсявыполнятьтатарскиеобряды: пройтимеж огней ипоклонитьсятатарскимидолам. БояринФедор поступаеттак же, как егогосподин, итоже гибнет.Отправляясьв Орду и Михаил, и Федор знают, что их ждет тамгибель, но онидля того и идут, чтобы “обличить”идолопоклонство– “нечестивуюверу”. Житиевыполнено какмартирия, повествующаяо страданияхсвятого заправославнуюхристианскуюверу, принятыхот нечестивогомучителя-язычника.2-й этап
Второйэтап в эволюциирусской литературы(конец XIV— началоXV вв.) во многомнапоминаетюжнославянскиелитературыэпохи османскогорабства. Татаро-монгольскоеиго, задержавшееразвитие русскойлитературы, надолго оставшеесяв памяти народной, постояннаятатарскаяугроза на юге,— все это отражаетсяв литературечерез усилениецерковногоначала и выдвижениена первый планжитийногожанра. Борьбапротив чужеземногоига сливаетсяс борьбой синоверцами, борьба религиознаястановитсяборьбой народной.Это особенноотразили болгарскиежития XV и XVI вв., эта тема встречаетсяи в творчестверусских агиографов, прежде всеготех, которыепришли на Русьс юга и хорошоосознаваликак реальнопережитуюопасность, таки вообще угрозусо сторонычужеземныхзахватчиков.В конце XIV векаи в русскойлитературевпервые появляетсяинтерес кчеловеческимэмоциям и чувствамгероев. В житияхрасцветаетторжественныйриторическийвысокопарныйстиль, известныйнам по болгарскимжитиям и названныйД.С. Лихачевымстилем второгоюжнославянскоговлияния, эмоционально-экспрессивнымили панегирическимстилем.
Первыепроявленияэтого стилясвязаны с именеммитрополитаКиприана. Болгаринпо национальности, он был тесносвязан личнойи творческойдружбой сосвоим землякомЕвфимием Тырновским, болгарскимпатриархом, основоположникоми теоретикомпанегирическогостиля в болгарскойлитературе.Киприан переработалуже существовавшее“Житие митрополитаПетра”, пышнолитературноего украсиви изменивполитическиеакценты.
Внаиболее завершенноми оригинальномвиде экспрессивно-эмоциональныйстиль представленв творчествеЕпифания Премудрого.Биографическиесведения о немвесьма скудныи в значительнойстепени предположительны.Родился он вРостове в первойполовине XIV века.В 1379 году принялпострижениев ростовскоммонастыреГригория Богослова.В дальнейшемподвизалсяв ТроицкомСергиевоммонастыре. Онбывал в Иерусалиме, на Афоне, вероятно, путешествовалпо Востоку.Умер Епифанийв 20-х годах XV века.За свою начитанностьи литературноемастерствоон и получилпрозвище “Премудрый”.Перу Епифанияпринадлежатдва жития –“Житие СтефанаПермского”, написанноеим в 1396-1398 годах, и “Житие СергияРадонежского”, написанноемежду 1417-1418 годами.
Историческаядействительностьконца XIV векапородила новыйтип церковногодеятеля, человекабескорыстного, стремящегосяк просветительскойдеятельностиили на практикевоплощавшегов жизнь идеюнародногоединения Русив борьбе заполитическоеосвобождениеи национальноевозрождение.Такой тип церковногодеятеля поэтизируетсяи превозноситсяв древнерусскойлитературеэтого времени, становитсянравственнымидеалом эпохи, образцом церковногоиерарха. Именнотаким нравственнымидеалом эпохиявляются героиагиографическихсочиненийЕпифания Премудрого: искушенныйв науках, познавшийглубины словаБожия философ, неутомимыймиссионер ипросветительПермской земли, ее первый епископСтефан Пермскийи поборниксогласия илюбви, собирательродной землии ее заступникСергий Радонежский.
НоваторствоЕпифания сказалосьна композиционнойструктурежитий. Вступлениеприобретаетярко выраженныйриторическийхарактер, значительноувеличиваетсяв объеме центральнаябиографическаячасть. Агиографрассказываетне только орождении, детствеи юности Стефана, но и о его книжнойпремудрости, упорном трудепо изучениюбиблейскойи патристическойлитературы, его целенаправленнойподготовкек миссионерскойдеятельности, для чего тотизучает пермскийязык и составляетпермскую азбуку.
Традиционныепоэтическиеприемы средневековойагиографииу Епифанияусложнены, обогащеныновыми оттенками, Многочисленныеамплификации, нанизываниеодних сравненийна другие, перечислениев длинных рядахварьирующихсятрадиционныхметафор, ритмикаречи, звуковыеповторы придаюттексту особуюторжественность, приподнятость, эмоциональностьи экспрессивность.“Плетение”похвалы святому- основная цельи задача “ЖитияСтефана Пермского”Но все же в этомпышном похвальномпанегирикепросветителюПермской земливстречаютсяи жизненныезарисовки, иисторическиконкретныефакты.
Следуетотметитьоригинальностьзаключительнойпохвалы в “ЖитииСтефана Пермского”.Похвала этасостоит из трехплачей — пермскихлюдей, пермскойцеркви и автора,“инока списающа”.Подобного родажитийная похвала, в форме плачей, встречаетсятолько у Епифания.Плачи эти носяткнижно-риторическийхарактер, носоздавал ихагиограф подвлиянием народныхплачей. Некоторыеобороты изплача церквиперекликаютсяс мотивамиустного народноготворчества.
ВтороесочиненияЕпифания дошлодо нас в редакцииПахомия Логофета(Серба) — еще одногопредставителяшколы “плетениясловес”. ПахомийСерб придалэмоционально-экспрессивномустилю строгоофициальныйцерковно-религиозныйхарактер. Жития, написанныеим, стали формальнымиобразцами длявсей последующейагиографии.Нельзя отказатьПахомию влитературныхспособностях, он был оченьплодовитыми опытным писателем.Едва ли это наРуси не первыйписатель-профессионал: летопись сообщает, что Пахомийполучал вознаграждениеза свои литературныетруды. АгиографическиммастерствомПахомия восторгалисьсредневековыекнижники. НотворчествоПахомия носилорассудочныйхарактер, преследовалоцель нивелироватьпамятникижитийной литературы, приведя ихтексты в соответствиес формальнымитребованиямижанровогоканона.
Хорошоразработаннойсистеме Епифанияи Пахомияпротивостоятв агиографиивторой половиныXV века, с однойстороны, “неукрашенные”описания жизнисвятых, рассматривавшиеся, по-видимому, как материалдля последующейлитературнойобработки, а, с другой — жития-легенды, основанныена фольклореи обладающиехорошо разработанными, но не традиционно-агиографическимисюжетами.
К “неукрашенным”житиям первоготипа принадлежитсоставленнаяв 1477-1478 годах запискао последнихднях крупнейшегоцерковногодеятеля XV века, основателяи игумена БоровскогомонастыряПафнутия. Составилэту запискукелейник игуменаИннокентий.Последний виделсвою задачув том, чтобыкак можно точнеезаписать предсмертныеречи и последниедни Пафнутия.Именно благодаряотсутствиюриторики безвестномумонаху уделосьсоздать необыкновенновыразительныйобраз больногостарика, ещенедавно возглавлявшегоогромное монастырскоехозяйство и, наконец, уставшегоот всей этойсуеты и жаждущегопокоя.
Новгородское“Житие МихаилаКлопского”- развернутоеагиографическоеописание жизнии чудес новгородскогосвятого-юродивого, сочувствовавшегоМосковскимкнязьям (именноэто обстоятельствоспособствовалосохранениюжития в общерусскойписьменнойтрадиции послеприсоединенияНовгорода).Создательпроизведения, несомненно, опирался наопределенныетрадиции, носкорее полуфольклорныеи полулитературные, нежели агиографические.
Необычнодля агиографииуже само началожития: нет рассказао рождении ивоспитаниисвятого. Житиеначинаетсяс описаниянеожиданногои таинственногопоявления неназванногопо имени герояв Клопскоммонастыре.Перед нами какбы “закрытый”сюжет, вызывающийнедоумениеи любопытствоу читателя.
Ктакого же типажитию можетбыть отнесенотакже новгородское“Житие ИоаннаНовгородского”, включающееновеллистическуючасть о путешествиисвятого в Иерусалимна бесе, неоднократнопереписывавшуюсяотдельно вразличныхсборниках иоснованную, очевидно, налегендарныхустных преданиях.3-й этап
ВXVI в. жанровыекритерии врусской литературеснова укрепляются.Создаютсямонументальныежитийные своды.Жития для нихспециальноперерабатываются, по возможностисглаживаютсяразличия междуними, все подводитсяпод общуюгосударственнуюконцепцию(обоснованиегосударственногои церковногоединства), пишутсяв официозном, пафосном, риторическомстиле, приподнятовзволнованнымстарославянскимязыком. Макарьевские“Четьи Минеи”в 12 томах — ивершина развитияжанра и егоокончательнаяканонизация, от которойдвижение моглопойти тольков обратнуюсторону, к нарушениямжанра, к егоразложениюи окончательномупреодолению.
Втрех списках“Великих ЧетьихМиней” за десятилетияработы над нимибыли собранывсе известныек XVI в. древнерусскиепроизведения, признанныерусской церковью, и даже некоторыеапокрифы. Созданабыла своегорода литературнаяэнциклопедияXVI века. Как пишетсам Макарий, начиная традиционнойформулойсамоунижения:“се аз смиренныйи грешный Макарие, митрополитвсеа Русиа…писал есми исъбирал и ведно место их.Совокуплялдвенадесятьлет многимимением и многимиразличнымиписари, не щедясребра и всякихпочастей и всводе сем всесвятыя книгисъбраны и написаны, которыя в Русскойземле обретаются”.
Вогромные тома“Великих ЧетьихМиней”, по счетумонаха Евфимия, составившегооглавление“Миней” по“Царскому”списку, входитне менее 27057 страницили 13528 большихлистов с двумястолбцамитекста на каждом.В него включеныцеликом старая“Четья Минея”, оба “Пролога”, отдельныежитийники, целые книги“Священногописания” столкованиями, творения отцовцеркви, церковныхписателей,“Патерики”, разные сказанияи повести, притчии путешествия,“Кормчая книга”, послания, грамоты, некоторыеапокрифы, какмы сказаливыше, и т. п.
В12 томов вошлитакже вновьсоставленныежития, основывавшиесяна некоторыхписьменныхи устных источниках, но чаще на устныхлегендах. И этиновые житияза отсутствиемконкретногоматериалаписались чащевсего по готовомушаблону, закрепленномудля этого жанраТырновскойшколой.
Основнойматериалмакарьевскогосвода — краткиеи пространныежития и торжественные, похвальныеи поучительныеслова на праздникии памяти святых, но входят внего и светскиебеллетристическиепроизведения, такие как “Повестьо Варлааме иИоасафе”, “Сказаниео Вавилоне”.Беллетристические, занимательныечерты присутствуюти во многихжитиях, преждевсего они сохраненыв большинстведревних произведенийпо той причине, что редакторыне отваживалисьисправлятьстаринныецерковныетексты. Так, свободнымпостроениеми увлекательнымсюжетом отличаютсяпохожее наприключенческийлюбовный роман“Житие блаженнойФеодоры”, наивно-фантастическаяповесть о мучениии воскресении300 лет спустясеми эфесскихотроков, совсеми невероятнымиприключениямипереписаннаялегендарнаяповесть о чудесномпутешествиив Иерусалимна бесе ИоаннаНовгородскогои т. п. Но произведенияболее поздние, такие как, например, исключительносвоеобразное“Житие МихаилаКлопского”, юродивого ипредсказателя, или необычайнаяпо своему содержаниюи построению“Повесть оПетре Ордынском”и др., были подвергнутызначительнойобработке. Изних исключалисьвсе яркие детали, выпрямлялсяих сюжет, обобщалисьи абстрагировалиськонкретныемоменты, добавлялисьобязательныерасширенныериторическиевступленияи заключенияи т. п. Они полностьюподводилисьпод общий житийныйшаблон. Процессредакторскойправки демонстрируетработа одногоиз сподвижниковМакария — ВасилияТучкова надпеределкой“Жития МихаилаКлопского”, или сравнениестарой, известнойнам “Повестио житии АлександраНевского”, близкой к воинскойсветской повести, с написаннымна основе еедля монументальногосвода “Похвальнымсловом князюАлександруНевскому”.Авторы не решилисьвключить в“Великие ЧетьиМинеи” ни житий, близких кисторическимбиографиям, ни популярныхпроизведений, как народноесказочно-поэтическое“Житие Петраи Февронии”и др. Все этосвидетельствуетоб эстетическихустановкахМакарьевскогокружка и вообщеписателей XVIвека, эпохи“второгомонументализма”, по терминологииД. С. Лихачева.
Однаков XVI векепродолжаетсяи традициялегендарногожития-повестиВ серединестолетия появляется“Повесть оПетре и ФевронииМуромских”, созданнаярусским писателеми публицистомЕрмолаем-Еразмом.В основе повествованиялежит сюжетсказки о мудройдеве и легендарнаяистория о девушкеиз села ЛасковоМуромскойземли. С точкизрения автора, его рассказдолжен статьконкретнымпримером выполненияв жизни христианскихнравственно-этическихнорм. Об идеалесвятости вканоническомсмысле применительнок Петру и Февронииговорить трудно.Агиографическийканон не соблюденв связи с использованиемфольклорныхмотивов и введениемновеллистическихпринциповповествования(два фольклорныхсюжета — о мудройдеве и о герое-змееборце, повествованиеделится какбы на главкиновеллистическогохарактера). Ивсе-таки герои- идеальны. Онипредстают переднами в нетрадиционномаспекте: описываютсяих личные, семейныеотношения, черты их характеров, психологическиеособенностираскрываютсяна бытовомматериале.Ермолай-Еразмстремилсяреализоватьсвои представленияоб идеаленравственногоповедения иидеале правителя, которые вомногом корреспондируютс народнымипредставлениями, закреплявшимисяв том числе ив легендарныхсюжетах, Фактическидаром чудотворенияПетр и Феврониянаделяютсяне за мудростьили особо крепкуюверу, а за верностьи супружескуюлюбовь, которыепредпочтительнее“временнагосамодержавства”.4-й этап
Врусской литературепереходнымбыл, как известно,XVII век. Если донего измененияв житиях небыли систематическимии последовательными, то теперь происходитокончательнаяломка жанра, завершающаясяего отрицаниемв форме пародии.Древние авторырисовали человеческиеобразы в значительноймере примитивно: изображалиили один моментв душевнойжизни героя, или какое-либоодно статичноесостояниечувств, не учитываясвязи отдельныхмоментов междусобой, причиних; возникновения, развития чувств.Показ сложностии противоречивостидуховного мирачеловека, болеецельная егохарактеристикапоявляютсятолько к концуXVI века. И лишьлитератураXVII века открываетсобственночеловеческийхарактер.
Вконце XVI—XVII вв.жанр житийширокой струейвбирает в себясветские тенденции.Характернатут группасеверных житий, где главнымигероями-святыми, были люди изнарода, трагически, загадочнопогибшие илина море, или отудара молнии, или даже разбойники, убийцы. Онисвидетельствовалиоб усиленииинтереса кчеловеческойличности кактаковой. В этихжитиях повествованиезачастую развиваетсяпо линии “освобожденияжанра от обязательногорассказа ожизненном путисвятого, в рядеслучаев агиографысовсем не знаютбиографиичеловека, признанногосвятым и описываюттолько егопосмертныечудеса или даютотдельныйизвестныйэпизод из егожизни, связанныйс его канонизацией, чаще всегонеобычную,“подвижническую”смерть героя”.1
Именнов это время вразвитии житийногожанра намечаютсядве различныелинии: отказот биографизма, усиление бытовыхдеталей и сюжетныхподробностей, с одной стороны, а с другой —подчеркнутыйбиографизм, выделение однойцентральнойфигуры и подробноеописание ееистории и еевнутреннегомира. Перваялиния приведетк бытовым повестями авантюрнымновеллам, вторая— к психологическимповестям иисторико-мемуарнойпрозе.
Ещеодно отклонениеможно установитьна примерерусских “Повестио Ульянии Осоргиной”и “Повести оМарфе и Марии”.1
Линиюразвития житийногожанра в русскойлитературезавершает изачинает собойлинию новойповествовательнойлитературызнаменитое“Житие протопопаАввакума, имсамим написанное”.По своей критическойнаправленностии художественнымособенностямоно тесно связанос демократическойсатирой XVII века, с историческимии бытовымиповестями. Изагиографическогонаследия Аввакумперенял какстарую житийнуюформу, так и тотрадиционноенарушениеканонов, котороебыло для неетак широкотипично. В житииэто проявляетсяв тенденциик отражениюмотивов живойдействительности, в анализе чувстви психологиигероя, в цельностиего образа, данного в становлениии развитии, вего связях сдругими людьми, в окружающемего богатомбытовом фонеи т. п.§4. Некоторыенаправленияэволюцииагиографическогожанра
Жанровыесмены в литературеосуществляютсяобыкновеннодвумя способами.Старый жанрможет перестатьразвиватьсяи обновляться, его формашаблонизируется, а приемы застывают, механизируются.Вслед за этимпроисходитпоследующееотрицаниежанра, чащевсего посредствомпародирования, осмеяния егоформы, приводящегок его отмиранию.С другой стороны, развитие идетпутем накопленияпоследовательныхизменений внедрах самогожанра, преждевсего черезрасширениеи трансформациюего содержания.Изменениестиля, языкаи смена художественныхнаправленийи методов можетпроисходитьи внутри отдельныхжанровыхразновидностей, в рамках одногожанра.1
Характернойособенностьюжитийного жанрабыло отсутствиев нем в течениевсего многовековогопериода егоразвитияпоследовательнойэволюции. Вжитиях почтиневозможнонаметить обычнуюдля некоторыхдругих жанровлинию переходаот церковногок светскому, от абстрактногок конкретномуи т.п. Столь жетрудно прианализе произведенийэтого жанраговорить опостепенномнакопленииэлементовреалистичностии беллетристическихсюжетных моментов, что в одинаковойстепени касаетсяи византийских, и болгарских, и русских житий.
Главнаяхарактеристикажитийногожанра, вытекающаяиз религиозно-мифологическогомировоззренияего авторов,— это символическийхарактер образности.Все средневековоеискусство, посвоей сущноститяготеет, ксимволике, элементыреалистичности, беллетристичностии т. п. выступаютобычно какнарушение общейнормативнойпоэтики, отступлениеот метода. Темне менее, иногдаэти отступленияповторяютсястоль часто, что, в концеконцов, становятсясвоего родазакономерностью.Наличие подобныхотступлений, как и символическаяобразность, вытекает такжеиз особенностеймировоззрениядревних авторов.Мировоззрениесредневековогочеловекахарактеризуетсясвоеобразнымдуализмом; наряду срелигиозно-мифологическимивоззрениями, в нем проявлялисебя и обусловленныедействительностью, жизненнойсредой реально-историческиевзгляды. Именнона этом основываетсяпостоянноеналичие реалистическихэлементов ужев наиболеедревних житийныхповестях.1
Попыткапредставитьсебе схемуразвития житийногожанра, конечно, условную иограниченную, как всякаясхема, привелабы нас к изображениюне прямой линии, а спирали. Ужев первых житияхпреобладаютреалистическиеэлементы, чертыдействительнойжизни. Вследза этим житийныйжанр канонизируется, в нем резковозрастаютнормативныеэлементы, идеализированноеизображение, символика. Впоследнийпериод в житияхснова происходитнарастаниежизненного, реального; жития трансформируютсяв жанр светскойповести.
Необходимоотметитьдемократическийхарактер многихжитийных персонажейи ситуаций.Зачастую агиографыобращалиськ устному народномутворчеству, обогащая своепроизведениефольклорнымиприемами изображения.Самые популярныежитийные героипереходилив фольклор, делаясь персонажамидуховных стихов, народных житийили даже сказок(например, “ЖитиеПетра и Февронии”и др.). “Житийныйавтор создавалпроизведениесо своеобразнойгероикой, такчто, можно сказать, житийный жанрпредставлялсобой героическийэпос средневековойхристианскойлитературы”.2
Реалистическиеэлементы изображения, демократический, народный характерособенно явнопроявляютсяв доканоническихжитийныхпроизведениях.Уже в наиболеестарых житияхпоражает искусстводревних мастеров, умело применяющихзанимательные, беллетристическиеэлементы дляусилениянравоучительногохарактера иидеалистическойнаправленностижития и использующихреалистическиедетали дляподтверждениядостоверностисамых невероятныхего эпизодов.В этих доканоническихжитиях ещемного наивнойправдивости.Зачастую в нихсильно ощущаетсявлияние устногонародноготворчества, в особенностипреданий иместных легенд, но также ивоздействиесмежных литературныхжанров.1
Ввизантийскихжитиях чувствуютсяприемы античногобиографическогожанра, преждевсего жизнеописанийПлутарха иавантюрныхроманов позднеэллинскогопериода со всемкомплексоммногочисленныхприключений: бурями, разбойниками, зловещимиубийствами, чудеснымиисцелениямии т. п. Примеромэтому можетслужить большинствожитий так называемого“Супрасальскогосборника”, переведенногос греческогона древнеболгарскийуже в IX—Х вв.трудами книжниковПреславскойшколы и Симеоновакружка.
Вотличие отвизантийскихжитий оригинальныеславянскиежития обычногораздо меньшеместа уделяютприключенческиммоментам. В ихсюжетах большоезначение имеетпсихологическаямотивировкадействия. Наней держитсяосновной конфликтв той частибиографиигероя, котораяописывает егожизнь дома доухода от мира: борьба междуним и его родителями, особенно матерью, удерживающейего дома. В этихжитиях особенночасто встречаетсяреалистическаядетализация, становящаясяодним из постоянныхприемов житийногоканона.
Возникновениежитий из разныхисточниковуже в византийскойлитературевело к появлениюопределенныхразновидностейв самом житийномжанре. Обогащениежанровой схемыпроисходити при ее переходев другие культуры.В каждой народнойлитературесоздавалисьновые варианты, становилисьизлюбленнымисвои приемыизображения, свой тип герояи т. п.
Например, русские житияотходят отстарых схемв сторону большейдраматизацииописания святого, зачастую извсего жизнеописаниявыбираютсятолько наиболеедраматические, впечатляющиеэпизоды: вводятсявнутренниемонологи, эмоциональныедиалоги, зачастуюменяющие дажетип повествования.Оно превращаетсяв простой рассказ, богатый историческимии бытовыминаблюдениями, в военно-патриотическуюповесть, впоэтическуюсказку, в семейныепамяти и мемуары.
Набазе житий, внутри самогожанра происходитпроцесс формообразования, и отдельныежития приближаютсявсе больше кразличнымлитературнымили фольклорнымжанрам. Однижития начинаютпоходить нарассказы, другиена исторические, воинские, бытовыеили психологическиеповести, третьина остросюжетныеновеллы, четвертыена поэтическиесказки, некоторыепринимают видзабавных небылиц, иные имеютлегендарныйхарактер илиприобретаютподчеркнутопроповедническипоучительноезвучание, другиене отказываютсяот занимательностии определенныхэлементов юмораи иронии. Всеэто разнообразие, нарушающееканоническиерамки религиозногожанра, отрываетего от церковнойлинии и приближаетк светскимповестям ирассказам.
Исключительноеразнообразиежитийногоматериала, служившееосновой дляпостоянноговнутрижанровогоразвития иизменений, происходившихи нараставшихв недрах самогожанра, сделаложития благодатнойпочвой длявозникновенияростков новойсветскойповествовательнойлитературы.
--PAGE_BREAK--Глава II. Критико-библиографическийобзор исследований«Повести обУльянии Лазаревской»и «Повести оМарфе и Марии»
«Повестьо Марфе и Марии»и «Повесть обУльянии Осорьиной»обычно в исследовательскойлитературесчитаютсяжитейно-биографическими.Произведениеоб УльянииОсорьинойназывают однимиз первых опытовбиографиичастного человека.
Частнаяжизнь Марфыи Марии и бытоваяколлизия воснове памятника, рассказывающегоо воздвижениичудотворногокреста на рекеУнже1.
Анализируемыеповести нельзясчитать всестороннеи полно исследованными, им посвященоне так многоработ. Наибольшийвклад внеслиФ.И. Буслаев, М.О. Скрипиль, Д.С. Лихачев, А.М. Панченко, Н.С. Демкова инекоторыедругие.§1. Палеографическийобзор текстов
Анализсписков «Повестьо Марфе и Марии»и «Повесть обУльянии Осорьиной»был проведенМ.О. Скрипилем.В VI томеТрудов Отделадревнерусскойлитературыисследовательиздал «Повестьоб УльянииОсорьиной» в двух редакциях2.
Насамом деле М.О.Скрипилю былоизвестно 30 «Повестиоб УльянииОсорьиной», но к текстологическомуизучению онпривлек 27 списков.
Какбыло сказановыше, «Повестьоб УльянииОсорьиной»представленав двух редакциях, вторая из нихимеет два варианта.Исследовательотмечает, чтони одна из двухредакций несохранилапервоначальныйвид произведенияДружины Осорьина.
Междупервой и второйредакциямиможно наблюдатьнекоторыеразличия. Впервой редакцииМ.О. Скрипильуказывает на«сокращениеи искажениепервоначальноготекста, во «второй»же – его значительноераспространение.Но все же «первая»редакция стоитближе к архетипу, чем вторая».1Также исследовательсчитает, чтопри одинаковомсоставе эпизодовпервая редакциякороче второй.Текст второйредакции повестинаиболеераспространенза счет «присочиненногов агиографическойманере и рядассылок на словасвященногописания».2Замысел второйредакции, помнению М.О. Скрипиля, очевиден: «авторсознательнохотел сделатьобраз Ульяниижитийным иаскетичным».Кроме всегосказанногоисследовательуказывает, чтопервая редакцияповести сопровождается«чудесами», что являетсясвидетельствомболее раннеговозникновенияименно этойредакции. Втораяредакция имеетагиографическийхарактер, апервая – характерсветской биографии.Однако, какзамеченоисследователем, именно светскаябиографияполучает заглавие«Усилениесвятыя преподобнаяУльянеи, муромскиячудотворцы»и становитсяофициальнымжитием, котороесохраняетсяв церкви и постепеннообрастает«чудесами».3
В.Н.Тагуновапроанализироваласписки «Повестьоб УльянииОсорьиной», хранящиесяв Муромскомрукописномсобрании. В еестатье даетсякраткое описаниемуромскихсписков с указаниемна особенности, отличающиеих от списков, исследованныхМ.О. Скрипелем.«Муромскиесписки «Повестиоб УльянииОсорьиной»представляютинтерес длядальнейшихисследованийэтого произведения.Сопоставлениеэтих списковс другими, ещене исследованнымитекстами, несомненнопрольет болееяркий свет несодержаниепервоначальнойредакции, котораяеще не выяснена».1
Рассматриваярукописи «Сказанияо Воздвижениичудотворногокреста на рекеУнже», М.О. Скрипильтакже обнаруживаетдва вариантатекста памятника.Однако агиографическийстиль болееощутимо проявляетсяв первоначальнойредакции, где«сестры подчеркнутосовершают всепо установленному«чину».2
Внекоторыхсписках повестисохранилосьпредисловие, в которомуказывается, что произведениесоставленоне просто наоснове устнойлегенды, а базируетсяна записи сказания, которое былосделано поповелениюМуромскогоархиепископаМоисея приблизительномежду 1638-1651 годами.М.О. Скрипильполагал, чтосама легендаоб Унженскомкресте могласложиться ужек XVI веку, и в тексте повестиотразилосьнесколькоэтапов ееформирования.
Современныеисследователизамечают, чтоанализ различныхпластов внутрисказания(легендарного, литературного)затруднен, посколькупроизведениебыло изданопо случайнымспискам, ихлитературнаяистория неисследована, и остается неясным, первыйили второйвариант повестиявляетсяпервоначальным.3
Авторыколлективноготруда «Истокирусской беллетристики»считают, чтооба вариантаповести значительноотличаютсядруг от другаи по стилистическомуоформлению, и по содержанию.В первом вариантебольше присутствуетагиографическаялитературнаятрадиция, «оннасыщен религиознымисентенциями, изобилуетэтикетнымиформулами иситуациями».1
Исследователитакже отмечают, что рассматриваяоба вариантаповести можнозаметить отличиев содержании.В первом вариантеотсутствуютнекоторыеэпизоды второговарианта. Так, например, историясестер теснеесвязана с«божественнымпромыслом».
Вработе указывается, что второйвариант повести, изданный М.О.Скрипилем, передает текств более свободнойот религиознойстихии форме, хотя и здесьприсутствуютцитаты из Евангелияи апостольскихпосланий. Вовтором вариантеболее заметностремлениек драматизациитекста. «Сценаузнаваниясестер разработанане описательно, а как драматическийэтюд – с диалогомгероинь».2
Анализируясюжет и идеюповести, исследователипришли к выводу, что «ни одиниз вариантовполностью несохранил авторскоготекста. Но кажется, что первоначальнаяструктура истиль произведениялучше сохранилисьв первом варианте, более точнопередающемидеи создателяповести, хотя, по-видимомупереписчик, идя вслед лишьза одним слоемповествованияповести –агиографическими не осознавхудожественногозамысла в целом, убрал бытовыесцены из окончания».3Второй вариантже сохранилбытовые эпизодыархетипа и егоможно рассматриватькак переделкуповести в духеэпохи: в немзаметно стремлениек большей, чистовнешнейповествовательности.4§2. Изучениеисторическойосновы повестей
Исследователямидавно отмечено, что автором«Повести обУльянии Осорьиной»является еесын КаллистратДружины Осорьин.Автор называетконкретныеимена и фамилии, указывает наконкретныеисторическиесобытия. Например, отец УльянииИустин Недюревдействительнобыл одним изсвидетелейзаключениякупчей крепости1539 года, которуюписал ИванДубенский, братАнастасииЛукиной, бабкиУльянии, у которойона воспитываласьпосле смертиродителей.Исследователямиобнаруженымногочисленныедокументы, которые доказываютродовитостьУльянии полинии родителей.Лукины – предкисо стороныматери – в XVIвеке известныкак болховскиегородовыедворяне. В XVIIвеке род Лукиныхбыл записансреди дворянгорода Мурома.Муромскимигородовымидворянами былии Араповы (ккоторым принадлежалатетка Ульянии).Род Осорьиныхне был первостепеннымв XVII веке.Однако известно, что свекоргероини повестислужил в НижнемНовгородеключником, амуж ее был записанв Муромскойдесятине 1576 года.1
Общепризнанно, что «Повестьоб УльянииОсорьиной»возникает в20-30 годах XVIIвека и отражаетконкретныесобытия периодасмутного времени.Например, втексте описываетсяголод, разразившийсяво время правленияБориса Годунова, который разрешилспециальнымуказом в этотпериод распускатьчелядь, чтобылюди могли саминаходить себепропитание.Именно так ипоступаетУльяния, онаотпускает своихрабов на волю, в чем, по наблюдениюМ.О. Скрипиля, отражаютсявесьма характерныечерты во взаимоотношенияхдворян и иххолопов в началеXVII века.2
Вообщев статье М.О.Скрипиля в VIтоме ТрудовОтдела древнерусскойлитературымы находимзначительныеи интересныенаблюдениянад отражениемисторическихреалий и конкретныхбытовых отношенийтого временив тексте повести.С точки зренияисследователя,«осторожноеотношениеУльянии к своейчеляди, очевиднобыло историческиобусловленонеобходимостью.»Во второй половинеXVI века, каксвидетельствуютдокументы, пожизненнымихолопами зачастуюстановилисьлюди, которыепобывали вказаках наВолге и на Дону, и с трудом мирилисьсо своим несвободнымположением.Взаимоотношениямежду челядьюи землевладельцамина рубеже XVI-XVIIвеков былисильно напряжены, что привелок крестьянскойвойне подпредводительствомИ. Болотникова.М.О. Скрипильполагает, чтов повести естьуказания набунт рабов впоместье Осорьиных, в результатекоторого былубит старшийсын героини.1
Вповести естьданные обимущественныхотношенияхмежду родителямии детьми. Продуктыхозяйстванаходятся усвекрови, апосле ее смертив ведении Ульянии, и она можетсамостоятельнораспоряжатьсясвоим имуществоми хозяйством, несмотря наналичие наследников– взрослыхсыновей. МужУльянии Георгий, а затем егосыновья имелив личном распоряжениитолько «сребреники», то есть то жалованье, которое ониполучали нацарской службе.М.О. Скрипилькомментируетэтот факт следующимобзором: «Имущественнаяличность сынапо законам, действовавшимв Московскомгосударствев XVI веке, не имела никакойзаконной охраныи вполне зависелаот доброй волиотца. Отецраспоряжалсясвоим имуществомдо конца днейсвоих и, есличасть его выделялсвоему сыну, то в любой моментмог взять выделенноеобратно. Послесмерти отцавсе имущественныеправа переходилик матери, детиже должны бытьв ее воле…»2
Вповести рассказывается, что Ульянияредко посещаетцерковь ипредпочитаетмолиться дома.М.О. Скрипильполагает, чтосреди дворянстваво второй половинеXVI века возниклонедовольствосуществующейофициальнойцерковью, котороенередко приводилок «отрицаниюмонашества, к индифферентномуотношению кцерковнымслужбам, кподдержаниюи распространению«теории» означении «домовней»молитвы и прочему».1
Корниэтого явленияисследовательвидит в том, что экономическиеинтересы земельногодворянстваи монастырейнаходилисьв противоречии.Монастыриобладали льготами, в соответствиис которыми ониплатили меньшеподатей государству.Конечно, крестьянамлегче было житьна монастырскихземлях, и ониуходили отпомещиков. В1584 году московскоеправительствоотменило церковныеэкономическиельготы, и этостало причинойконфликтовмежду монастырямии дворянами, которые не развыливалисьв открытые ирезкие политическиестычки иморально-религиозныеспоры.
«Повестьо Марфе и Марии»лишена конкретнойисторическойосновы: составительне может назватьконкретныхфамилий родителейгероинь и ихмужей. Как ужебыло сказановыше, произведениебыло основанона легендарныхМуромскихсказаниях.Однако исследователиобнаруживаютв произведенииживые чертыбыта ДревнейРуси, которыесвязаны совторостепеннымиперсонажами.Например, реальноописана ссорамужей из-заместа, в чемотражаетсясущественнаяпрактикаместничества.«Бережливогохозяина Домостроя, никому недоверяющего, напоминают«несмысление», в пониманииавтора, родственникиМарфы и Марии, которые «роптаху»на сестер, узнаво том, что ониотдали незнакомымстарцам золотои серебро…Рассказ о погонеза старцами, устроеннойродственниками, представляетжанровую картинку, которая рисуетвзаимоотношениямежду самими«господами»и между «господами»и «рабами».1§3. Изучениехудожественнойспецификиповестей иобразов героинь
Первымнаиболее пространнымобращениемк «Повести обУльянии Осорьиной»и «Повести оМарфе и Марии»следует отнестистатью Ф.И. Буслаева«Идеальныеженские характерыДревней Руси».Уже в предисловииисследовательопределяет, что главнымсодержаниемлегенды обУнженскомкресте сталанежная любовьдвух сестер, а центром «Повестиоб УльянииОсорьиной»идеальноеотношение кматери.2
Посколькуво время написаниястатьи повестиеще не былиопубликованы, Ф.И. Буслаевдостаточноподробнопересказываетих содержание.Кроме того, ондает точныйфилологическийанализ текстов, на котором вомногом базируютсяи современныеисследования.
Анализируя«Повесть оМарфе и Марии», Ф.И. Буслаевуказал насимметричностьсюжетных ситуаций, в которых участвуютсестры. По мнениюисследователя,«религиозно-поэтическоймысли муромскогосказаниясоответствуетизвестныйхудожественныйстиль в произведенииэтой мысли повсем подробностям».3Но эта мысльрождается изконкретнойдействительностии связана с«историческимии местнымиобстоятельствами.»Ф.И. Буслаевпервым из медиевистовобратил вниманиена отражениев произведенииконкретныхреалий эпохи.Так, причинойразлуки сестер, по его мнению, стала родоваякичливостьи местничествомужей, которыев сказанииосуждаютсякак отжившиеи вредные обычаи.Он замечаетнекоторыедетали быт иобщественныхотношений: значительнаясамостоятельностьвдов, которыене опасалисьпускаться всамостоятельныепутешествия, отсутствиедоверия средиродственников, круговая порукараба и его господина.Значение повестии образов сестерМарфы и МарииФ.И. Буслаеввидит в смягчениинравов, в протестепротив родовойвражды. Исследовательпишет, что «вэтой повестиженщина сосвоими нежными великодушнымсердцем стоитна сторонепрогресса иза свое человеколюбиеи христианскоесмирение награждаетсясвыше».1Женщина названав этой работегероиней, котораясовершилаподвиг протестапротив местничестваи стала «предшественницейисторическогопереворота».
Чтокасается «Повестиоб УльянииОсорьиной», то Ф.И. Буслаевуказывает, чтоавтора этогопроизведениявоодушевляла«чистая любовьпризнательногосына к достойнойматери».2Личность героиниисследовательназывает «умилительнонежной, благочестивой».
Рассматриваяжизнь УльянииОсорьиной, Ф.И.Буслаев обращаетбольшое вниманиена взаимоотношениягероини сродственниками, рабами и беднымилюдьми, а такжена тяготы, которыегероине пришлосьпережить вэпоху Смутноговремени – голод, моровая язва, восстания.Свекор и свекровьУльянии былилюдьми довольносостоятельными, отношения междугероиней иродителямимужа не былипохожи на тиранствопо отношениюк невестке:«Любовь иблагословениевнесла с собойв их доле Юлиания; с взаимнойлюбовью былавстречена; влюбви и доверенностиот них проводилажизнь. Но немогло бытьмежду ею и семьей, в которую онавошла, полноюсочувствия».3
Многиенеприятности, с которымистолкнуласьУльяния в домемужа, исходилиот отношенияее мужа и егородителей крабам. Рабство, по словам Буслаева, преследовалоее и в собственнойее семье. Заступаясьза рабов, Ульянияпереносиламного неприятностейот свекра сосвекровью иот своего мужа.1
Ф.И.Буслаев придерживаетсятой же точкизрения, которуювпоследствиивысказывалМ.О. Скрипиль:«Несмотря навозможноедовольствои благоприятнуюобстановку, несмотря напостоянноеутешение вмолитве и делахблагочестивых, не видела этадостойнаяженщина себеутешения вжизни семейной, ни в юности, нив зрелых летах, ни под старость, потому чтогрустна и невзрачнабыла тогдашняясемейная жизнь, лишенная благотворныхсредств общественногообразованияи предоставленнаясебе самой втесном, жалкомкругу раболепнойчеляди. Каковомогло быть вдревнерусскойсемье воспитаниедевицы, всеголучше можносудить по жизниУльянии. Онадаже не разуне была в церквиво все времясвоего девичьеговозраста, ниразу не слышала, кто бы ей сказалили прочелбожественноеслово сложения».2
МужУльянии доженитьбы малоупражнялсяв делах благочестия, но супругаучила его прилежномолиться, таккак видела втом свой святойдолг. Затем мужсам читал ейсвященноеписания иблагочестивыекниги, и она«просвещеннаямолитвой иблагодатью, не только всепонимала, нои объясняладругим».3
Помнению Ф.И. Буслаева, поступки УльянииОсорьинойсопровождалисьсостраданием, которое вызывалось«печальнойи скуднойдействительностью».Это состраданиезаставлялогероиню возноситься«благочестивойдушой в лучший, неземной мир».4
Представляяжизнь Ульяниинельзя не сожалетьо том, «какуюскудную и грубуюжизнь даваладействительностьее воображению, как мало утешительногонаходила этадостойнаяженщина в своихвидениях – этихжалких подобияхскудной действительностиее окружавшей! Распри и дракиее домашнейчеляди, совершавшиесяпостоянно внедрах ее семьи, давили ее тяжелымкошмаром, когдаона отходилако сну, и находилисебе символическоевыражение вэтих враждующихи борющихсядухах, которымиисполнены былиее видения».1
Состраданиеи человеколюбиеУльянии сказываетсяи в ее поступках, она не моглане отказыватьсяна «одно извеличайшихбедствий». Вовремя моровойязвы, когданикто не прикасалсяк больным (таккак боялисьзаразиться), она сама обмывалаи исцеляла их, не боясь смерти.
Ф.И.Буслаев отмечает, что изображениеженщины в этомпроизведениинарушает привычныйагиографическийканон, посколькув качествеидеала здесьпредстает «немонахиня, удалившаясяот мира, а супругаи мать».2
Оченьважным представляетсянаблюдениеисследователяо деятельномхарактереблагочестияУльянии, котороедоказываетвозможностьспасения вмиру. Именнов этом Ф.И. Буслаеввидит новаторствопроизведения:«Веет свежимдухом в смеломвыражении этихидей, примиряющихдревнерусскогоблагочестивогописателя и ссемейным счастьем, и с семейнымидобродетелямиженщины, каксупруги и матери».3
«Радужныйореол» святостиосеняет образУльянии именноблагодаря тому, что ее жизнеописаниебыло составленолюбящим сыном.
Итак, Ф.И. Буслаевсосредоточилсвое вниманиепри анализе«Повести оМарфе и Марии»и «Повести обУльянии Осорьиной»на соотношениитекстов произведенийи реальнойдействительности, реальных общественныхотношений. Онпервым обратилвнимание нарасшатываниеканона в изображенииоблика персонажа.В этом же русле, как нами былосказано выше, анализировалэти произведенияи М.О. Скрипиль.Указывая наналичие агиографическихчерт в тех илииных редакциях, он, тем не менеепо большейчасти обращалсяк отражениюв произведенияхправовых норм, системы общественныхи бытовых отношенийтого времени.С его точкизрения признакиагиографическогожанра, не моглипревратитьисторико-бытовуюповесть в житиесвятой.1
Всвоем отельномисследовании«Повести обУльянии Осорьиной»М.О. Скрипильзаявляет, чтоэто произведениеследует считатьсветской биографией:«в повествованиев большом количествепроникал материал, чуждый агиографическомужанру. Под еговлиянием измениласьжитийная схемаи условныежитийныехарактеристики. Важнейшаяв житийнойсхеме часть,- подвиги святого,- заменена вповести хозяйственнойдеятельностиУльянии. И этоописание толькоотчасти орнаментированочертами агиографическогостиля: аскетизм(и то – в быту), демонологическоевидение и элементычуда. В результате– за привычнымиформами житийнойхарактеристикивиден портретживого лица– умной и энергичнойженщины второйполовины XVIвека, УльянииОсорьиной, ивместе с темидеал женщины, сложившийсяу автора – дворянинаначала XVIIвека».2
«Повестьо Марфе и Марии»М.О. Скрипильтакже считаетобразцом переходногожанра от легендык повести, где«историко-бытовыедетали несколькозатушевываютсхему типичнойлегенды».3
Д.С.Лихачев в рядесвоих работубедительнодоказал, чтоXVII век являетсявеком переходнымот литературысредневековойк литературенового времени.Им отмечено, что в XVII векепроисходиттак называемаяэмансипацияличности, котораяреализуетсяв росте авторскогоначала и существенномпримененииповедениядействующихлиц в произведении.У писателейначала XVIIвека появляютсячерты мемуариста.В качествеодного из примеровД.С. Лихачевссылается на«Повесть обУльянии Осорьиной».Позиция мемуаристапоявляетсядаже у агиографа.Сын УльянииОсорьиной –Дружина Осорьин– пишет житиесвоей материс позиции человека, близкого Ульянии».1
Другимпоказателемвидоизменениялитературыв XVII векеисследовательназывает«индивидуализациюбыта». Характерно, что «Повестьо Марфе и Марии»и «Повесть обУльянии Осорьиной»Д.С. Лихачевименует агиографическимисочинениямии указываетна них в качествепримеровпроникновениябыта в чистоцерковныепроизведения.2
Д.С.Лихачев в своемисследовании«Человек влитературеДревней Руси»специальнуюглаву посвятилкризису средневековойидеализациичеловека вжитиях XVIIвека. Он пишет, что идеализацияв это времясовершаетсяна сниженнойи упрощеннойпочве, нормативныйидеал менеесложен, чемранее, и не возвышеннад бытом.3В качествепримера Д.С.Лихачев вновьссылается на«Повесть оМарфе и Марии»и «Повесть обУльянии Осорьиной».В первой из нихцерковный сюжет«вставлен враму бытовыхотношений».4Во второй повестиидеализацияобраза героинитакже далекаот житийныхтрафаретов.Ульяния идеализируетсяв своей хозяйственнойдеятельностии отношенияхс семьей и «рабами».По мнениюисследователя,«соединениецерковногоидеала со светскимбытом не моглобыть, однако, прочным» чтовыражаетсяв частностив редком посещениицеркви героиней.«Ульяния оказываетсясвятой в своемхозяйственномслужении домочадцам, и тем, кто приходилк ним в дом.Соединениецерковнойидеализациис бытом неизбежновело к разрушениюэтой идеализации».5Лихачев именноот «Повестьо Марфе и Марии»и «Повесть обУльянии Осорьиной»начинает линиюнового типажитийной литературыXVII века, котораябыла прочносоединена сбытом и нашланаиболее яркоевоплощениев «Житии» протопопаАваккума.
ИдеиФ.И. Буслаеваи Д.С. Лихачеванашли своепродолжениев том анализе«Повесть оМарфе и Марии», который былпроведен Н.С.Демковой врамках коллективногоисследования«Истоки русскойбеллетристики».Хотя в разделеоб этом произведениив основномобращаетсявнимание наособенностиразвития сюжета– символизми симметрию, которую заметилеще Ф.С. Буслаев, однако здесьесть некоторыезамечания, касающиесяобразов героинь.В частности, отмечается, что Марфа иМария окруженыэтикетнымиформулами иситуациями: молитвы, безмолвноерыдание, неутомимыйплач; подчеркивается, что Марфа иМария от самогоГоспода получаютстремлениевстретитьсядруг с другоми пр.1
Подробныйанализ «ЖитиеУльянии Осорьиной», проведенныйА.М. Панченко, содержитсяв академической«Истории русскойлитературы»1980 года. Исследовательполагает, чтомногие конкретныегероини могутбыть не толькосписаны с натуры, но и позаимствованыиз агиографическихобразцов.Замечательно, что А.М. Панченкоподчеркивает, что героинясподобиласьсвятости заповседневныенеустанныетруды, за нищелюбиеи странноприимство, то есть за деятельнуюлюбовь к ближнему.Исследователь, таким образом, полагает, что, несмотря набольшое числобытовых реалий, произведениеследует рассматриватьне как семейнуюхронику илисветскую биографию, а как житиясвятой».2
Подводяитоги настоящемуобзору исследовательскойлитературы, следует отметить, что иногдаученых слишкомувлекали чертыреалий действительностии быта, отразившиесяв произведениях.Объяснениеэтим явлениямданы Д.С. Лихачевым.Однако, очевидно, в анализируемыхпроизведенияхпроцесс эмансипациижанра, а вследза ним –автораи героя тольконачинается, и вовсе сбрасыватьсо счетов житийнуютрадициюпредшествующихсеми вековнельзя. Намкажется справедливымзамечание А.М.Панченко о том, что эти произведенияотразили «новыевлияния в русскомобществе, когдатрадиция духовногосамосовершенствованияи уединениясменялись«социальнымхристианством», проповедьюсреди народа, заботой обулучшении егобыта и нравственности».1Тип праведникаи святоговидоизменился, но важнейшиеего качества, его суть оставалисьпрежними.Глава III.Святость иправедностьУльянии Лазаревскойи сестер Марфыи Марии§1. УльянияЛазаревскаякак святая
Несмотряна то, что М.О.Скрипиль полагал, что в «Повестиоб УльянииОсорьиной»агиографическийканон являетсялишь внешнейоболочкойбытовой повестибиографическоготипа, нами вследза А.М. Панченков образе героиниусматриваютсячерты святой.Литературав первой четвертиXVII века небыла свободнаот средневековойтрадиции формированияобраза персонажав соответствиис требованиямижанра. Авторповествованияоб УльянииОсорьиной нетолько используетобычные дляагиографиикомпозиционныеи стилистическиеприемы, но инаполняет ихвполне каноническимсодержанием.
Вначале повести, как и положенов житийнойлитературе, дается характеристикародителейгероини: отецее «благоверени нищелюбив», мать «боголюбиваи нищелюбива.»1Они живут «вовсяком благовериии чистоте» (С.346). Бабушка, воспитывавшаяУльянию послесмерти родителейдо шестилетнеговозраста, внушаладевочке «благовериеи чистоту» (С.346). В соответствиис правиламижанра авторрассказываето благочестивомповедении инаправлениипомыслов героинис «младых ногтей».Причем здесьвозникаетдовольно обычныйдля агиографиимотив, когдаокружающиене понимаютустремленийсвятого и стремятсянаправить егона иной путь.Именно такпоступает теткаУльянии, в домкоторой героиняпопала послесмерти бабушки.Насмехаютсянад ней и сестры, дочери тетки, которые дажепринуждаютее отказатьсяот постов, принятьучастие в ихдевичьих увеселениях:«Сия же блаженнаяУльяния отмладых ногтейБога возлюбяи ПречистуюЕго Матерь, помногу чтяшететку свою идщерь ея, и имеяво всем послушаниеи смирение, имолитве и поступрилежание, и того ради оттетки многосварима бе, аот дщерей еяпосмехаема.И глаголахуей: «О безумная! что в толицеймладости плотьсвою изнуряешии красоту девственапогубиша.» Инуждаху ю раноясти и пити; она же не вдаяшесяволи их, но всес благодарениемприимаша и смолчаниемотхождаше, послушаниеимея ко всякомучеловеку, бебо измладакротка и молчалива, не буява; невеличава, и отсмеха и всякияигры отгребашеся.Аще и многаждына игры и напесни пустошныеот сверстницнудима бе, онаже не приставашек совету их, недоумениена ся возлагаяи тем потаити, хотя своюдобродетели; точно в прядивноми в пяличномделе прилежаниевелие имяше, и не угасатьсвеща ея всяноща; а иже сиротыи вдовы немощнаяв веси той бяху, и всех обшиваше, и всех нужныхи болных всяцемдобром назираше, яко всем двитисяразуму ея иблаговерию»(С. 346).
Вэтой обширнойцитате обнаруживаютсявсе характерныеособенностиУльянии каксвятой, которыезатем будутреализованыв течение еёжизни. Обращаютна себя вниманиееё кротость, молчаливость, смирение ипослушание.Эти качествагероини авторподчеркиваети в её взаимоотношенияхсо свекром исвекровью: «Онаже со смирениемпослушаниеимяше к ним.»(С. 347) и в отношенияхв чадами идомочадцами, между которымиразыгрывалисьссоры: « … онаже вся, смысленнои разумно разсуждая, смиряше» (С.348).
Следующаяважная особенностьповеденияУльянии – сокрытиедобродетелейи добрых дел.Вообще святойне должен «гордиться»своими христианскимиположительнымикачествами, в таком случаеего вряд лиможно назвать«святым» Обладаядобродетелью, совершая подвиги, житийный геройстремится кбезвестности, ему не нужнаслава мирская, в чем проявляется, конечно, идеясмирения исамоуничижения.Особенно яркоэтот принципвыражен, какправило, в житияхХриста радиюродивых. Вспомним, что АлексейБожий человекпокидает Эдессу, когда людипрознали проего святостьи удивительноеподвижничество.
Ульяниятворит многиедобрые дела«отай» (втайне), ночью не толькопотому, чтоднем она занятахозяйственнымизаботами, нои, как явствуетиз начальногоцитированноговыше отрывка, и по иным причинам.Одна из них –смирение, окотором мысказали выше.Вторая – непониманиелюдей, окружающихее в быту. В самомначале повествованияэта мысль выраженаавтором достаточноотчетливо.Более того, юная Ульянияпритворяетсянедогадливой, чтобы сверстницыне понуждалиеё к «пустошным»забавам и считалинеумной. Правда, в той же фразеавтор в соответствиис агиографическимканоном сообщает, что «все» поражалисьразуму и благовериюгероини. Всоответствиис тем же агиографическимпринципом ведетсебя Ульянияи еще в одномзнаменательномэпизоде. Приходскойсвященник вцеркви слышитглас «от иконыбогородицы», который нетолько велитему призватьгероиню набогослужения, редко ею посещаемые, но и возвещаетеё богоизбранностьи святость:«Шед, рци милостливойУльянеи, чтов церковь неходит на молитву? И домовная еямолитва богоприятна, но не яко церковная; вы же почитайтею, уже бо онане меньше 60 лет, и дух святыйна ней почивает!»(С. 349) Первая частьэтого «богородичного»гласа со стороныУльянии остается, так сказать, без комментариев(на причинахэтого обстоятельствмы остановимсяниже). Но поводуже собственнойсвятости, окоторой священниксообщил многимприхожанам(«Он поведалпред многими»(С. 349)), героиняговорит следующее:«Соблазнилсяеси, егда о себеглаголеши; ктоесть аз грешница, да буду достойнасего нарицания!»(С. 349) Ни «недомыслия»истинного, ни«недомыслия»в виде маскив облике Ульяниине выявляется.В дальнейшемповествованииэтот мотивпродолжаетподчеркивать, что ближайшееокружениегероиню непонимает и неподдерживает, что она таитсяв своем подвиге.Святость Ульянииясно сияет длялюдей посторонних– они дивятсяее благоверию, но не для членовсемьи. Возможно, действительно, ближайшееокружение этойженщины считалоее поведениестранным, отклоняющимсяот нормы.
ИзбраннаяУльянией формаподвижничествана самом деленеобычна длямирского сознания, но в целомтрадиционнадля агиографическогоканона. И вевангельскихпритчах, и вомногих каноническихжитиях мы находимсообщения, чтогерой раздалвсе свое имениеи затем посвятилсвою жизньнекоему подвигу.То, что в агиографииявляется, какправило, промежуточнымэтапом жизнигероя, в житииУльянии становитсяпо сути главнымсодержаниемее подвига.Святая, оставаясьдоброй матерьюи рачительной, заботливойхозяйкой, проводитсвою жизнь внеустанныхтрудах, чтобызаработатьсостояние, которое безущерба длясемьи она моглабы использоватьсядля милостынинищим и голодным.После смертимужа она становитсяраспорядительницейимущества и, действительно, постепенноего «расточает», открывая своижитницы дляголодающихв годы неурожаевво время правленияБориса Годунова.
Вюности Ульяниястремится кмонашескойжизни, пытаетсяуйти в монастырьи в замужестве, но это ее желаниене находитреализации, а после смертисупруга онауже не помышляетоб иночестве.Нам кажется, что объясненияэтому фактусовершенноиное, чем то, на котороеуказывал М.О.Скрипиль.1Дело в том, чтоздесь сказываетсявышедшая в20-30-е годы на первыйплан в общественномсознании идеяо возможности«спасения вмиру», котораязатем былареализованав деятельностибоголюбцев– членов кружка«ревнителейдревлегоблагочестия».Именно к подобномутипу праведностисклонял протопопАввакум своюпаству, унимаямужиков и баб«от блудни»в постные дни, заставляя днеми ночью вставатьна молитву, соблюдать постыи накладыватьза нарушениеэтих правилстрожайшиеепитимьи. Мыне согласныс М.О. Скрипилемв том, что в «Повестиоб УльянииОсорьиной»создан образсветской женщины, основная деятельностькоторой связанас хозяйством.Героиня совершаетуникальныйдля русскойагиографииподвиг: онапосвящает своюжизнь страннолюбию, нищелюбию имилостыне, нобудучи мирянкойотчасти вынужденасовмещатьбогоугоднуюдеятельностьи ведение хозяйства, а отчасти используетсвою практическуюхозяйственнуюдеятельностьдля реализацииподвига.
Однимиз основныхдоказательствсвятостиагиографическогогероя являютсячудеса, которыесовершаютсяпо вере и молитвесвятого или, по крайнеймере, сопровождаютего в течениежизни и послесмерти. Даромчудотворенияи чудеснымизнамениямиГосподь «почитает»святого, причемне в качественаграды закакие-то деяния, а изначально.Святость и чудо– это сущностныекачества святого, свойственныеего природе.
Самодуховное состояниетрепетной веры, которое охватываетУльянию с девичества, рассматриваетсяавтором какчудо. Он специальнооговаривает, что необычныекачества героини, ее стремлениек подвижническойжизни не являютсяследствиемвоспитания.Мы уже убедилисьв том, что Ульянииприходилосьпреодолеватьпостоянноепротиводействиедомашних. Неполучила онаи должногонаставленияот приходскогосвященника, посколькуцерковь находиласьв двух дняхпути от ее деревнии она ее не посещала.На героиню, поубеждениюавтора, нисходитбожественнаяблагодать, онапостигаетдобродетель, благодарянаставлениямсамого Господа:«И вселилсяв ню страх Божий.Не бе бо в веситой церквиблиз, но якодва поприща; и не лучися ейв девичестемвозрасте вцерковь приходити, не слышатисловес Божихпочитаемых, ни учителяучаща на спасениениколиже, носмыслом боГосподнимнаставляеманраву добродетелному»(с. 346). Таким образом, все существоУльянии какбы изначальноосенено благодатью, вся ее мирскаяжизнь уподобленацерковной, гдепастырем выступаетсам Господь, так что ежедневноепосещениецеркви становитсясовершеннонеобязательным.В условияхоцерковливаниябыта домашняямолитва неменее богоугоднаи действенна, чем молитвав храме. Очевидно, этой изначальнойблагодатностьюмирскогосуществованияУльянии объясняютсяи дальнейшиеее взаимоотношенияс церковью, когда она нетолько редкопосещает храм, но и с определенноговремени вообщеотказываетсяот церковногобогослужения:«В то бо летопреселися воино село в пределынижеградцкия, и не бе ту церкви, но яко два поприща: она же старостиюи нищетою одержима, не хождаше кцеркви, но вдому моляшесяи о том немалупечаль имяше, но поминаясвятого Корнилия, яко не вредиего и домовнаямолитва, и иныхсвятых» (С.350).
Какправило, у святыхскладываютсясвоеобразныеотношения сбожественнымипокровителями.Так, в житииинока Епифания, одного изпустозерскихузников, такимзащитникомвыступаетБогородица.Помощь в борьбес бесами приходитот «вольяшногомедяного»образа БожьейМатери. Епифанийвидит, как она, поймав бесамучит его, держав своих руках.Аналогичныймотив обнаруживаетсяв Житии УльянииОсорьиной.Автор замечает, что она «всюнадежду на Богаи на пречистуюБогородицувозлагаше ивеликого чудотворцаНиколу на помощьпризываше, отнего же помощьприимаше»(С.347).
Начинаетсяреализацияэтой чудеснойпомощи со знамения, которое Ульяниявидит во сне.Молодая и неопытнаягероиня однаждыночью былаиспугана нашествиембесов во времямолитвы и «ляжена постели иусну крепко»(С. 347). Кстати, М.О.Скрипильхарактеризуетэтот эпизодкак совершенночуждый описаниямборьбы святыхугодников сбесами.1Однако это несовсем так.Противоборствос бесами продолжаетсяво сне. Героинявидит их с оружием, они нападаютна нее и грозятубить. Но тутявляется святойНиколай, которыйразгоняет бесовкнигой (традиционнаяжитийная деталь)и ободряетУльянию. Сонпродолжается наяву: «Она жеабие от снавозбнув, увидяяве мужа святаиз храминыдверми изшедшаскоро, аки молнию; ви востав скоро, иде во следего, и абие невидимбысть, но и притворхрамины тоякрепко запертбяше; она жеоттоле извещениеприимши, возрадовася, славя Бога, ипаче первогодобрых делприлежание»(С.347).
Эпизодповторяетсяеще раз наяву, когда Ульяниябыла уже старойженщиной. В«отходнойхрамине» церквина нее вновьнападают бесыс оружием. Ногероиня возноситмолитву Богу, и явившийсясвятой Николайпалицей разгоняетих, одного, поймав, мучает, святуюже осеняеткрестом и исчезает.
Побеждаетбесов Ульянияи собственноймолитвой, причеммолится и перебираетчетки она дажево сне. Бесоввозмущаетименно тот видподвижническойдеятельности, который избираетгероиня: «Бесже бежа от нея, вопияше: «Многубеду ныне прияхтебе ради, носотворю тиспону на старость: начнеши глаголомизмирати, нижечюжих кормити»(С. 349). Однако всекозни бесовне увенчиваютсяуспехом. Наоборот, во время страшногоголода Ульянияотпускает своихрабов, а вместес оставшимисяслугами и детьмипечет хлеб, собрав лебедуи древеснуюкору. По молитвегероини этотхлеб становится«сладок». Онанаделят им нетолько нищих, но и соседей, которые, будучи«изобильныхлебом», пробуютее выпечку радииспытания вкусаи сытности.Именно благодать, которой изначальноосенена Ульяния, позволяет ейвыдержать всеиспытания иостаться вернойсебе. Интересно, что авторподчеркиваетотсутствиев святой уныния, которое моглобы посетитьчеловека вгодину бедствий:«Потерпе жев той нищетедва лета, неопечалися, нисмутися, ниропота, и несогреши ни воустах своих, и не даст безумияБогу, и не изнемотенищетою, нопаче первыхлет весела бе»(С. 350).
Кончинасвятой описанав полном соответствиис агиографическимканоном. Оначувствуетприход смерти, призываетсвященника, наставляетдетей в любви, молитве, милосердиии, произнесяслова «В руцетвои, Господи, предаю дух мой, аминь!» (С. 351), предаетдушу свою вруки Божии.Успение святойтакже сопровождаетсячудеснымизнамениями: люди видятсвечение вокругее головы, ощущаютблагоуханиеисходящее оттела. Тем неменее людиостаются вневеденииотносительносвятости героини.Несмотря нато, что над могилойУльянии былавыстроенацерковь, местозахоронениябыло забыто.Конечно, этоискусственнаяагиографическаядеталь, призваннаяоттенить необычностьоткрытия людей, оказавшихсяпод церковнойпечью. Приоткрывгроб, обнаруженныйчерез 11 лет послезахоронения, люди нашли егополным мирра, видели неразрушенноетело (правда, до пояса, посколькуголову былотрудно рассмотретьиз-за положениягроба). Ночьюлюди слышализвон церковныхколоколов, аот мирра и пылирядом с гробомисцелялисьнедужные.
Комплексчудес, описанныхв житии, вполнесоответствуетжитийномуканону. Надосказать, чтов этом планепроизведениеи облик Ульяниине подверглисьсущественнойсекуляризации.Кроме «сладкого»хлеба из корыи лебеды, чудесане имеют бытовогооснования, какэто характернодля чудес в«Житии» протопопаАввакума.
Такимобразом, следуетпризнать, чтов образе УльянииОсорьинойагиографическиечерты присутствуютне механически, они органичны, они выражаютсущность тойблагодати, которой онанаделена срождения. Новаторскими специфическимдля новогоэтапа развитиерусского обществаи литературыявляется типподвига, которыйизбрала святая.§2. Сестры Марфаи Мария какправедницы
СестрыМарфа и Марияне могут бытьотнесены кразряду святых.Хотя в «Сказаниио воздвиженииУнжескогокреста» ихобразы и ихсудьбы выдвигаютсяна первый план, героини неполучают полнойагиографическойхарактеристики.В начале произведенияговорится, чтоони являютсядочерями «некоегомужа благочестиваот дворянскарода». Но овоспитаниидевушек, об ихсклонностях, о благочестивомповедении наоснованиитекста произведенияничего сказатьнельзя. Неттрадиционногодля этого жанразавершенияжизнеописания.Существеннымпредставляетсяи то, что героинив произведениине совершаютникакого подвигав христианскомсмысле. Этообъясняется, конечно, жанровымзаданием –сказание оявлении Креста.Однако героининаходятся вцентре повествования, их роль – и сюжетная, и идейная- весьмазначительна.В семейнойжизни Марфаи Мария, очевидно, покорны и смиренны, ибо они не пытаютсяобщаться другс другом вопрекиволе мужей, несмотря наобнаружившуюсявпоследствиисилу сестринскойлюбви. Несомненно, смирение – этоодна из высочайшиххристианскихдобродетелей.Но Марфа и Марияне только смиренны, но и пассивны.Единственныйсамостоятельныйпоступок –решение найтидруг друга.
Восновной частиповести героиниточно выполняютпредначертанноев видениях. Вобщении же сосвоими родственникамии другими людьмиМарфа и Марияне проявляютникакой самостоятельности.Люди, негодуют, что сестрыотдали богатствоневедомымстарцам. Героиниотвечают, чтопоступили так, как им быловелено. Сказаниеумалчивает, пытались лисестры споритьс родней; однаков тексте сообщается, что люди «поемшеже с собою Марфуи Марию», отправилисьна то место, где героинивстретили«мнимых старцев».Когда, наконец, крест был обретен, сестры не знают, что с ним дальшеделать. Онисоветуютсяс родней, гдеего следуетпоставить и, в конце концов, получают ответот самогочудотворногокреста.
Пассивностьгероинь – этоне только сюжетнонеобходимыйэлемент, но икачество образа, которое и непозволяет Марфеи Марии совершатьхристианскийподвиг, не позволяетдействоватьсамостоятельно.Все, что происходитс Марфой и Мариейпосле кончинысупругов, определеноодним поступкоми одним, весьмасущественным, нравственнымкачеством, которое и заслуживаетвеличайшейнаграды. Сестры,«во един деньи во един час»лишившиесямужей, одновременносимметричнов сюжетномплане принимаютрешение разыскатьдруг друга. Онипроявляюткачества удивительнойродственнойпривязанности, теплой сестринскойлюбви, котораясохраняласьв их сердцах, несмотря наобстоятельствасемейной жизни.
Встречасестер в путине являетсяслучайностью, это результатБожьего помысла:«И по Божиюизволениюснисдостасяна пути близграда Муромаи сташа каяждосебе» (С.353) Узнавдруг друга иповедав о смертисупругов героинив своем поведениии душевномсостояниипроявляютудивительныечеловеческиекачества. Составительповести неслучайно отмечает, что сначалаМарфа и Марияоплакиваютмужей, скорбятоб их гордынеи только затемпредаютсярадости встречи благодарятГоспода за своесчастливоевоссоединение.
Марфаи Мария не случайноназваны Евангельскимиименами. Повторим, они не могутбыть определеныкак святые, новсею своеюжизнью они, очевидно, продемонстрировалито качество, которое позволяетим быть избраннымидля выполнениясвященноймиссии. Идеаломправедной жизнив Сказаниистановится, таким образом, не столькопокорностьи смирение, сколько сохранениев сердце своемлюбви, причемне абстрактной«любви о Христе», любви ко всем, но родственнойсердечнойпривязанности.За это праведноемироощущениегероини оказываютсявознагражденынепосредственнымучастием ввоздвижениикреста на рекеУнже, сопровождаемомцелой сериейчудесных событий.
Спектрчудесного, скоторым сталкиваютсяМарфа и Мария, довольно широк: это и сны, в которыхим являетсяангел, и обретениепоутру златаи серебра «взарукавии», и предсказаннаяво сне встречас тремя иноками-ангелами, которые принимаютот сестер золотои серебро, азатем являютсяс изготовленнымизолотым крестоми серебрянымковчегом, ивидение отчудотворногокреста с повелениемпоставить егов церкви «архистратигаМихаила».
Подобныечудеса могутприсутствоватьв сюжетномповествованиине толькоагиографическогосочинения, нои патериковыхновеллах, видениях, знамениях, разного типаповестях, связанныхс возведениемцерквей и часовен, обретениемцерковныхсвятынь. В данномслучае существенно, в каком отношенииперсонаж находитсяс описываемымчудом. Как мыуже отмечали, Господь почитаетсвятых даромчудотворения, чудеса совершаютсяпо вере и молитвесвятого, онисопровождаютвсю его жизнь.Святой так илииначе инициируетчудо, посколькуна него снизошлаблагодать исам он уже являетсяее проводникомв мир.
Вданном произведенииМарфа и Марияизбраны длявеликого деяния, они почтеныучастием вявлении чудотворногокреста, и этойфункцией проводникаБожественногов бренный мирони сближаютсяс типом святого.На героини лишьосенены благодатью, она не снизошлана них и потомумогут бытьпризнаны несвятыми, а всеголишь праведниками.
Благодарясвоей пассивностиМарфа и Марияоказываютсякак бы «выключенными»из быта. Неудивительно, что «ближницыи сродственницы»расцениваютих поведениекак непрактичное:«Слышавше жесия ужики еювознегодовавшиеи реша к нима:«То како сицевосокровище, пачеже Божие дарование, с небрежениемотдаста, а невесте кому! Илине чаяте здеобрести златара, в сем велицеми многонародномграде на устроениеБожия делеси!»(С. 354).
Таже доверчиваяжитейскаябеспомощностьдвижет сестрамии ранее, когдамладшая сестраостановившисьна ночлег «напути близ градаМурома», посылаетсвоего слугуузнать, чейстан расположилсярадом, чтобыобъединитьсяс женщиной иотделитьсяот мужчины:«Егда ли будеткая, рече, жена, и мы вкупе снидемся.Аще ли будетмужеск пол, имы вдале отидем»(С. 353). Героинь непугают и ненастораживаютвстречи спутешественникамина дороге, лишьврожденноеженское целомудриедиктует имнеобходимостьсторонитьсямужчин.
Отсутствуетпрактическийрасчет в поведениисестер и прирешении вопросао том, где долженбыть установленчудотворныйкрест, хотя вовремя совета«со ужикамии с сродникисвоими» обсуждаютсядва варианта: оставить всвоем доме илипередать вцерковь.
Чистотаи наивностьМарфы и Марии, настольковелики, веранастолькопростодушна, что они нераздумываюти не сомневаются, когда передаютзолото и серебро, как это былоим велено всновидение, трем инокам, проходящиммимо.
Отсутствиемжитейскойсметки, подозрительностии расчетливостигероини выгодноотличаютсяот других людей.По сути этаотрешенностьот быта и обыденногоповедения всказаниипрославляется.Истинностьи праведностьпоступков идушевногосостояниясестер санкционируетсяутверждаетсясвыше. ЕслиродственникиМарфу и Марию«истязуют»(упрекают), еслиони принимаютрешение учинитьрозыск старцев, получившихдрагоценныеметаллы, тосестры остаютсябезмятежны.Вновь явившиесястарцы обнаруживаютперед всемисвою ангельскуюприроду: онисообщают, чтобыли в Цареградеи покинули еголишь три часаназад и отказываютсяот трапезы –«Несмь бо ядущии, ниже пьющии...»(С. 355). Это качество«мнимых старцев»(известноесоставителюс самого начала)открываетсяи героиням, иих родне тольков данный момент, что и подтверждаетсяперед всемиправильностьповедения Марфыи Марии, и лишнийраз подчеркиваетих праведность:«Тогда бо познавшиеМарфа и Марияс сродникисвоими и соградоначальники, яко тии, от Богапослании вообразе инок, ангел суть»(С. 355).
Именноситуация сдрагоценнымидарами и «мнимымистарцами»наиболее очевиднопоказываетразличноеотношениеперсонажейсказания к бытуи житейскимкатегориям.Люди в своеймассе опутанысоциальныминегативнымипредставлениямидруг о другеи об окружающеммире, они увязлив пороках своегосознания и немогут приблизитьсяк идеалу, хотяи пытаютсясоблюдатьвнешние приличия.
Праведностьсестер Марфыи Марии базируетсяна сердечномотношении кмиру в целом, на их отрешенностиот практического, рациональногобыта, которыйпровоцируетпорочностьпоступков имыслей. Этатеплая, нерассуждающаявера, наивностьдобродетелипозволяетгероинямсоприкоснутьсяс сакральныммиром и статьучастницамиудивительныхсобытий, в которыхреализуетсяволя Господа.§3. Отражениехристианскихпредставленийо роли женщиныв семье в «Повестиоб УльянииОсорьиной»и «Повести оМарфе и Марии»
Обращаяськ анализужитийно-биографическихповестей XVIIвека А.М. Панченкоотмечает, что«Повесть обУльянии Осорьиной« и «Повестьо Марфе и Марии»по-разномуотносится кизображаемомув них быту. Нотем не менеев них исследовательнаходит значительноепринципиальноесходство: «Этомысль о «спасении»в миру, не вподвижничестве, а в семье, вродственнойлюбви, в кротостии благочестии».1Действительно, героини анализируемыхповестей реализуют себя не в последнююочередь в брачныхи семейно-родственныхотношениях.
Следуетпризнать, чтохристианствоустановиловзгляд на женщинукак на человеческуюличность, имеющуюодинаковыес мужчинойзначение иправа с нравственной, общечеловеческойточки зрения.Отношениемужчины и женщиныво всех случаяхдолжно бытьпроникнутоэтим духом; роль ее в семействеили обществене может ужедопускатьчего-либо унижающегоее человеческиедостоинство.Животный взглядна женщину, подвлиянием которогов ней видяттолько предметчувственногонаслаждения, исключительноценят ее половуюпривлекательность, совершеннопротивен духухристианства, как замечаетА. Надеждин, автор сочинения«Права и значениеженщины вхристианстве».2Союз супружеский, а отсюда – исемейная жизнь, установленыи освященысамим Господомеще в раю. Пришедшийна землю СынБожий подтвердилзакон супружества.Адам и Ева обладаликак бы единойплотью, и Адамвзглянул наженщину какна часть своегосущества. Единствоосмысляетсяи на уровнедуха. Даже твари, созданныеТворцом, стоялиниже человекаи не могли отвечатьего стремлениям.«Не хорошо бытьчеловеку одному,- говорит Господь,- сотворим емупомощникасоответственноему» (Быт 2, 18).
Споявлениемчеловека «вего полномсоставе» явилсяи закон супружескойжизни. Муж ижена получилизаповедь оразмножениисвоего рода, о господственад всеми тварямии обладаниивсею землею, а также и заповедио пище в раю, сизвестнымиограничениями(Быт. 1, 28-29; 2, 17, 3, 2). Такимобразом, первобытнаячета должнабыла жить однойжизнью. Онабыла тесносвязана нетолько внешней, плотской, нои внутренней, нравственнойсвязью. ВыражениеБытия «Будутдва одна плоть»(Быт. 2, 24) указываетне на односторонностьсвязи первойчеты, но на ееблизость инеразрывность, в силу которыхмуж не может, например, унизитьжену, не унижаясамого себя, не может отделитьсвоих интересов, своей жизниот нее. Такоеже поведениедолжно бытьсвойственнои жене.
Еслимужчина и женщинасоставляютсобственнодве необходимыеи равные посвоей природеполовины целогочеловеческогосущества (Быт,1, 27), то соединениеих в браке вполненормально, равноправнои не может вестик подавлениютой или другойполовины. Вспомнимслова из Евангелияот Матвея: «…и прилепитсяк жене своейи будут дваодной плотью, так что они ужене двое, но однаплоть» (Мф. 19, 5-6).Супружескаясвязь обязываетко взаимномусогласию, общениюи неразъединению.По словам апостолаПавла, ни мужбез жены, нижена без мужанемыслимы (1Кор. 11, 11), уклонятьсяим друг от другауже нельзя безвзаимногосогласия (1 Кор.7, 4-5).
Похристианскомуучению, бракне только тесный, единый и нерасторжимыйсупружескийсоюз, совершаемыйпо требованиюприроды, согласноБожественномуустановлению, но это еще союзтакого рода, который имеетвысшее религиозноеосвящение итаинственноезначение – этоесть образсоюза Христас Церковью.Евангельскаянравственностьвообще отличаетсяхарактеромрелигиозногоосвящения.Нравственноесовершенствоздесь возводитсяк высшему идеалу, к совершенствуотца Небесного(Мф. 5, 45-48). Такоевысшее освящениесообщает особуюсилу и жизньнравственности.Так как естественнымисилами человекуневозможноосуществитьв себе указанныеему идеалы (Ин.15, 5; Рим. 5, 1-2), то иявляется нуждав силе благодати, которая укрепляетчеловека напоприще нравственнойжизни. Осуществлениесупружескогоидеала обусловливаетсяпомощью благодати.Брак получаетзначение Таинства.Указывая наэто особенноезначениехристианскогобрака, апостолПавел в Iпослании коринфянамговорит, чтобрак долженбыть в Господе(1 Кор. 7, 39), то естьсогласно сзаповедьюГоспода о чистотеи святостибрака, по благословениюБожию, а не повлечению плоти, как это свойственноязычникам. Сдревних порхристианепризнавалибрак союзомвысоконравственным, идеал которогонаходится вдуховном союзеХриста с Церковьюи без помощиблагодати недостигается.
Вповестях осестрах Марфеи Марии и УльянииОсорьинойженщины (иавторы-составители), несомненно, относятся кбраку с христианскихпозиций, рассматриваяего как высшееТаинство ивысший долг.Особеннозамечательно, что преподобнаяУльяния внимаетпоучению священникаПотапия: «Сейпоучи их [супругов]по правиламсвятости законуБожьего; онаже послушаучения и наказаниявнятно и деломисполнение»(С.346). В отношенияхс супругомгероиня достигаетполной гармониии взаимопонимания.Еще в молодостимуж и жена совместнотворят утренниеи вечерниемолитвы: «Повся же вечерыдовольно Богумоляшеся иколенопреклоненияпо сту и множае, и вставая ранопо вся утра, такоже творяшеи с мужем своим»(С.347).
Совместными обоюднымявляется ирешение супругово жизни безплотской близости.Это происходитв довольнозрелом возрастегероев повести, когда у них ужеродились сыновьяи дочери, тоесть была выполненазаповедь Господао продолжениирода. «Потоммоли мужа отпуститию в монастырь; и не отпусти, но совещастасявкупе житии, а плотнагосовокупленияне имети» (С.348). Таким образомсупруги прожили, как свидетельствуетавтор повести, в течение 10 летвплоть доблагочестивойкончины ГеоргияОсорьина.
В«Повести оМарфе и Марии»никаких сведенийо сложившихсямежду супругамивзаимоотношенияхне приводится.Однако сестрыиз-за распримежду мужьямиразлучаютсяи даже не имеютдруг о другеникаких сведений.Это поведениежен вполнесоответствуетхристианскомуположению, зафиксированномув Евангелииот Матфея, отом, что во имябрачного союзаразрушаютсясамые тесныекровные узы.Иисус говорит:«Оставит человекотца своегои мать» (Мф. 19,5-6). Разрушаютсяв повести иродственныесвязи междусестрами (правда, временно). «Иза сию убо вину[спор о «седенииместа»] – пишетавтор, — не толькосии едини [мужья]разлучистасядруг от друга, но и женамасвоима междусебе до смертисвоея изволишани писанииссылаться».(С. 352).
Требованиехристианскогодолга, по которомувсе христианеравно обязанылюбить другдруга (Ин. 13, 35; Гал.5, 13) применимои к супружескимотношениям.Учение о взаимныхотношенияххристианскихсупругов заключаетсяпреимущественнов посланияхапостола Павлак Коринфянам, Ефнсянам, Колоссянами Тимофею. Супругамхристианствопредписываетразличныеобязанности, так как этоготребует различиеих природныхи нравственныхчерт. АпостолПетр называетженщину «немощнейшимсосудом» (1 Пст.3, 7), а мужчинусчитает его«главой». Вэтом нет ничегообидного илидискриминационного, поскольку любыеотношения междулюдьми должныосновыватьсяна началахлюбви, свободы, мира и самоотвержения.Смирение, всепрощение, услужливостьвсем христианствосчитает основнымидобродетелями(Лк. 22, 26). Немощностьи подчиненностьженской натурыне ведут к ееунижению илибесчестию, апризнаниеглавенствамужа в бракене ведет к деспотизмуи произволу.
Муж, находясь рядомс женой, долженпостоянноследить засобой, чтобыкак-нибудь неповредить этотсосуд, но всяческиего охранять, если он долженотноситьсяк жене с полнымуважением.Особое значениеапостол Петрпридает молитве.Он заповедуетмужьям всегдаотноситьсяк женам с любовьюи уважением, чтобы не былоим препятствияв молитвах (1Пет, 3, 7)
Вспомним, что УльянияОсорьина, покрайней мере, дважды в деньстановитсяна молитву, иногда вместес супругом.Когда же мужнаходится нагосударевойслужбе, она «повся нощи безсна пребываше, в молбах, и врукоделии, впрядиве, и впяличном деле»(С. 347).
Обязанности, которые христианскоеучение предписываетжене, соответствуютее интересами достоинству.Жена должнабыть у мужа вповиновении, но это отнюдьне означает, ее рабскогоположения.Повиновениеи служениедругим являетсяв христианствеисточникомвозвышения.Апостол Павелв послании кЕфесянам заповедуетхристианамвзаимнуюподчиненность– повиновениедруг другу встрахе Божием.(Еп. 5, 21). А апостолПавел выражаетэту мысль так:«Любовью служитедруг другу»(Гал. 5, 13). В этомсмысле нужнопонимать иподчиненностьмужа жене. Примеромтакого любовногоповиновениямужа должнастать супружескаяжизнь УльянииОсорьиной. Изописания детскихи девическихлет героинимы знаем о еестремленииуйти в монастырь.Однако выйдязамуж будучипосвященнойв Таинствобрака, героиняс любовью инежностьюотносится ксвоему супругу.Она почитаетего родителей, как своих отцаи мать. Она молитсяо благополучиимужа, занимаетсявоспитаниемдетей, рачительноведет хозяйство.Она безропотнопереносит ударысудьбы – смертьдвух старшихсыновей. И тольков тот момент, когда детивыросли и ненуждались вее неусыпномпопечении, Ульяния обращаетсяк мужу с просьбойотпустить еев монастырь.
Ещеодна сторонасемейной жизниженщины-христианки– забота о доме.Жена хранитприобретенноемужем, распоряжаетсяим и наблюдает, чтобы вся семьябыла в довольствеи покое. «Заправление»христианкихозяйством, ее наблюдениенадо всемобуславливаютпорядок в доме, спокойствиеи благосостояниевсей семьи.Ульяния Осорьинав этом смыслев повестипредставляеткак идеальнаяхозяйка, котораязаботится обовсех, постояннотрудится.Попечительность, с точки зренияхристианскогоучения, не должнабыть односторонней, она не должнаперейти в своюпротивоположность– в слепуюпреданностьхозяйственномуинтересу изабвение другихнравственныхобязанностей.Вспомним, чтоевангельскаягероиня Марфа, слишком увлекшаясяхозяйственнойдеятельностью, не получилаодобрения отИисуса Христа.
Воблике УльянииОсорьинойрачительнаязабота о хозяйстве, любовь к детями исполнениесупружескогодолга гармоничносочетаютсяс милосердиемв более широкомего понимании.Автор не устаетрассказыватьо примерах, когда святаяподает милостыню, помогает больным.Как правило, эта деятельностьУльянии несказываетсяна семейномблагосостоянии.По ночам оназанимаетсярукоделием, плоды своеготруда продаети вырученныесредства подаетнищим, отдаетна строениецеркви. Многиедобрые делагероиня совершаеттайно («отай»)от семьи. Возможно, это продиктованотакже заботойо спокойствииближних. Так, скрытно от всехво время эпидемии чумы Ульянияухаживает забольными: «онаже, отай свекраи свекровиязвенных многихсвоими рукамив бани смывая, целяше и о исцелениибога моляше, и аще кто умираше, она же многиесироты своимируками омывашеи погребальнаявозлагаше, погребатинаймая и сорокоустдалше» (С. 348). Правда, автор описываети случай, когдасвятая во времяголода бралапищу у свекровии отдавала ееголодным. Ульянияпросила у родителеймужа еды больше, чем могла съестьсама и чем елаобычно, чтовозбудилообоснованноенедоумение.И тогда онаслукавила, объясниласвекрови, чтопосле рождениядетей постоянноиспытываетголод – и днеми ночью.
РачительностьУльянии вхозяйственныхделах авторомскорее обозначена, чем описана.Очевидно, чтоона относиласьк богатствулегко. Ей болееприятно былораздаватьзаработанноеили уже имевшееся, чем копить илисберегать.Возможно, семейнаяпамять сохранилапредставлениео своеобразной«беспечности»Ульянии. Неслучайно авторрассказывает, что со временисмерти свекраи свекрови идо возвращениямужа со службыиз Астраханигероиня велахозяйствосамостоятельнои «много именияв милостынюистраши, неточию в ты дни, но и по вся летатворя памятьумершим» (здесьимеются в видупокойные родителимужа, которыхсвятая неустаннопоминала) (С.348).
Когдадети стали житьсамостоятельно, а супруг умер, рачительноеведение хозяйствасемьи пересталозаботить Ульянию, и она полностьюотдаваласьсвоему подвигумилосердияи нищелюбия:«ревнуя прежнимсвятым женам, моляся богуи постеся имилостынюбезмерну творя, яко многаждыне остати у неяни единойсребренницы, и займая даяшенищим милостыню, и в церковь вовся дня хождаашек пению» (С. 349).
СестрыМарфа и Марияв Сказании обУнженскомкресте в своейсемейной жизнине изображены.Можно лишь ещераз подчеркнутьидею отказаот родственныхсвязей, котораяреализуетсяв браке сестер.Но затем родственнаялюбовь, всегдажившая в ихсердцах, сияетеще ярче. Вероятно, и повиновениемужьям проявляетсяв том, что Марфаи Мария не пыталисьобщаться другс другом никакимиспособами прижизни супругов.Однако дляболее подробныхзамечаний осемейной жизнидвух сестерв произведениинет совершенноникакого материала.
Следуетсогласитьсяс А.М. Панченко, который указывал, что «Повестьоб УльянииОсорьиной»«идеализируетбыт», а «Повестьо Марфе и Марии»«повседневныйбыт осуждает»1Этот выводподтверждаюти наши наблюдения.На основании«Повести обУльянии Осорьиной»мы можем говоритьо комплексепредставленийдревнерусскогочеловека о ролиженщины в семье.Это представленияхристианина, доброго сына, воспитанногоматерью-христианкой.
Выводы
Анализ«Повести оУльянии Осорьиной»и «Повести оМарфе и Марии»позволяетсделать следующиевыводы.
Уровень изученности повестей следует признать недостаточным.
В основном медиевисты обращали внимание на бытовые реалии и их отражение в текстах, хотя в работе Ф.И. Буслаева содержатся тонкие замечания, касающиеся образов центральных героинь.
Несмотря на существование обстоятельных работ М.О. Скирипиля и издание текстов памятников в книге «Русская повесть XVII века», текстологические проблемы также далеко не решены: история текстов, вариантов и редакций не выяснена.
В связи с проявившимся в повестях интересом к изображению быта исследователи сходятся во мнении о преобладании в образе Ульянии Лазаревской черт реальной женщины и существенном нарушении житийного канона. Наш анализ позволяет заключить, что героиню следует охарактеризовать как святую, подвиг которой отличается значительным своеобразием: нищелюбие и странноприимство, реализуемое в быту. Конечно, эта специфика подвига определена временем и тенденцией «оцерковления быта» (как это показано А.М. Панченко).
«Повесть о Марфе и Марии» демонстрирует идеал праведника, вернее, результат праведного мироощущения женщиной, реализованный как вознаграждение в виде возможности вступления героинь в область сакрального.
Легендарно-агиографические повести отражают традиционные христианские представления о роли женщины в семье, о взаимоотношениях супругов, и в этом смысле представляют идеал жены в широком понимании этого слова – идеал, который достоин подражания и составляет тот вечный смысл произведений, который и обусловил интерес к ним древнерусского читателя.Библиография
Тексты:
«Повесть о Юлиании Лазаревской» // Хрестоматия по древнерусской литературе XI-XVII веков. Составитель Гудзий Н.К. Изд. 6, испр. — М., 1955. С.346-351.
«Повесть о Марфе и Марии» // Там же. С. 352-356.

Исследования:
Боева Л. Вопросы древнерусской литературы. — София, 1981.
Буслаев Ф.И. Идеальные женские характеры Древней Руси // Древнерусская литература в исследованиях: Хрестоматия/ Составитель Кусков В.В. — М., 1986. С.254-283.
Георгиев Е. Литература на изострени борби в средневековна България. — София, 1966.
Демкова Н.С., Дмитриева Р.П., Салмина М.А. Основные проблемы в текстологическом изучении древнерусских оригинальных повестей // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. XX. — М., Л., 1964. С.152-157.
Дмитриев Л.А. Житийные повести русского Севера как памятники литературы XIII-XVII веков. — Л., 1973.
Еремин И.П. К характеристике Нестора как писателя // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. XVII. — Л., 1961. С.55-61.
Истоки русской беллетристики. Глава XII: Основные направления в беллетристике XVII в. — Л., 1970. С.476-561.
История русской литературы XI-XVII веков / Под редакцией Д.С. Лихачева. — М., 1980.
История русской литературы в 4-х томах. Т. I. — М., 1980. С. 306-390.
История русской литературы. Т. II. Ч. 2: Литература 1590-1690 годов. — М., Л., 1948.
Ключевский В.О. курс русской истории // Ключевский В.О. Сочинения. Т. II. — М., 1957.
Куприянова Е.Н., Макогоненко Г.П. Национальное своеобразие русской литературы. — Л., 1976.
Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. — М., 1979.
Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII веков: Эпохи и стили. — Л., 1973.
Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. — М., 1970.
Руди Т.Р. Об одной реалии в «Повести об Ульянии Осорьиной» // Литература Древней Руси. Источниковедение. – Л., 1988. С. 177-179
Скрипиль М.О. «Повесть о Марфе и Марии» // Русская повесть XVII века. — Л., 1954. С.359-365.
Скрипиль М.О. «Повесть об Ульянии Осорьиной (Исторические комментарии и текст) // Труды Отдела древнерусской литературы. Т.VI. — М., Л., 1948. С.256-323.
Тагунова В.И. Муромские списки «Повести об Ульянии Осорьиной» // Труды Отдела древнерусской литературы. — М., Л., 1948. С.417-419.
…>