Коррупция в КНР: «присвоение»или «разложение»?
Проблемы коррупции в системеуправления носят всеобъемлющий характер и их пагубное влияние ощущается во всеммире. В настоящее время ни у кого не вызывает сомнений, что это опаснейшеекриминальное явление, которое подтачивает основы власти дискредитирует иподрывает ее авторитет в глазах населения, непосредственно затрагивает законныеправа и интересы граждан. С коррупцией пытаются бороться с большей или меньшейстепенью настойчивости в ведущих индустриальных странах и наименее экономическиразвитых государствах, в международных и региональных организациях, в органахзаконодательной и исполнительной власти, в правоохранительных и армейскихструктурах, но, к сожалению, пока без видимых успехов. Складываетсявпечатление, что до окончательной победы, если это в принципе возможно, ещеочень далеко.
Под коррупцией авторы понимаютпротивоправные деяния с использованием служебного положение для извлечениявыгоды в личных целях, т. е. такое поведение лиц, уполномоченных на выполнениефункций в государственных органах, или лиц, приравненных к ним, которое ведет кнарушению ими своих обязанностей с использованием собственного статуса и связанныхс ним возможностей и имеет целью незаконное получение любых имущественных инеимущественных благ и привилегий для себя и других.
Конечно, данное определение – лишьодно из возможных. Понятие «коррупция» в мировом сообществе весьма расплывчатои противоречиво. О ней постоянно говорят и пишут, проводят международныеконгрессы, конференции и симпозиумы на самом высоком уровне, принимаютмногочисленные декларации и резолюции, но единый подход по-прежнемуотсутствует.
Непростая ситуация складывается ив Китае. В статье предпринимается попытка проанализировать ключевые этапыформирования нынешнего восприятия коррупции на уголовно-правовом уровне,основные параметры современной ее оценки китайским руководством, а такженекоторые тенденции борьбы с указанным явлением.
Вскоре после образования КНРГосударственный совет в 1952 г. принял Положение о наказании за коррупцию (кит.«таньу»). В нем содержалось ее определение — присвоение, хищение, получениеобманным путем, выманивание государственных ценностей, вымогательство ценностейдругих лиц, получение взятки и иные деяния в нарушение закона по извлечениювыгоды в корыстных целях, прикрываясь общественными интересами, совершенныеработниками любых государственных органов, предприятий, учебных заведений иотносящихся к ним структур[1]. Очевидно, что оно отражало традиционноепонимание китайцами сути проблемы и включало, как мы видим, широкий спектруголовно наказуемых деяний.
Указанная точка зрениядоминировала и спустя более четверти века, на первом этапе разработкиУголовного кодекса КНР 1979 г. Так, в подготовленных в декабре 1978 г. ифеврале 1979 г. вариантах проекта УК в Особенной части в качествесамостоятельной была выделена глава «Коррупция» /гл. 8/. Можноутверждать, что в дефиницию 1952 г. были внесены лишь небольшие изменения.Прежде всего, они касались новшеств в политической и социально-экономическойжизни общества. Вместо «работников государственных органов, предприятий,учебных заведений и относящихся к ним структур» появились«государственные работники и работники коллективных организаций».Кроме того, соответствующая статья проекта закона была дополнена формулировкойоб «использовании служебного положения». Составы преступлений,объединенных понятием «коррупция», остались прежними /ст. 183 вдекабре 1978 г., ст. 184 в феврале 1979 г./. Правда, в февральской версииколичество статей в рассматриваемой главе было сокращено – 7 /ранее 9/. Каккоррупция квалифицировались также растрата общественных ценностей в крупномразмере в интересах частных лиц /ст. 188/, самовольный сбыт промышленной исельскохозяйственной продукции по низким ценам или ее самовольный раздел попониженным ценам ответственными лицами /ст. 189/. Одновременно в главепредусматривались санкции за дачу взятки государственному работнику илиработнику коллективной организации либо посредничество во взяточничестве /ст.190/[2].
Только в мае 1979 г. в очередномварианте проекта УК его разработчики кардинально переосмыслили данную проблему.Вышеуказанная глава была изъята из текста, а о коррупции в Особенной частиговорилось лишь в одной статье главы 5 «Преступления против собственности».Причем ее содержание уже не раскрывалось, но в главе 8 «Преступленияпротив интересов государственной службы» был зафиксирован новый составпреступления, прежде охватываемый коррупцией, — получение взятки. Именно этапозиция была закреплена в Уголовном кодексе КНР, который был принят на второйсессии Всекитайского собрания народных представителей /ВСНП/ пятого созыва 1июля 1979 г. и вступил в силу 1 января 1980 г.[3]. Согласно статье 155 УК,коррупция в отношении общественных ценностей, совершенная государственнымиработниками с использованием служебного положения, наказывалась лишениемсвободы на срок до пяти лет либо арестом; при крупном размере суммы, отягчающихобстоятельствах — лишением свободы на пять и более лет; при особо отягчающихобстоятельствах – пожизненным заключением либо смертной казнью. В качестведополнительного наказания могли применяться конфискация имущества либовозмещение причиненного ущерба. Аналогичным образом карались совершившие такиеже преступные деяния лица, выполнявшие служебные обязанности по поручениюгосударственных органов, предприятий, непроизводственных структур, общественныхорганизаций.
В комментариях к тогдашнему УК имногочисленных научно-практических публикациях под коррупцией понималось«присвоение, хищение, получение обманным путем или незаконное овладениеиными методами общественными ценностями государственными работниками,работниками коллективных хозяйственных организаций и другими работниками,распоряжающимися общественными ценностями, с использованием служебногоположения»[4].
Как известно, при всех своихбесспорных достоинствах кодекс 1979 г. достаточно быстро обнаружил собственнуюнесостоятельность. Его авторы явно не предполагали столь глобального размахареформ 80-х гг., круто изменивших не только судьбу Китая, но и криминогеннуюситуацию в стране. 8 марта 1982 г. на 22-м заседании Постоянного комитета /ПК/ВСНП пятого созыва было принято Постановление об усилении наказаний в отношениилиц, совершивших серьезные хозяйственные преступления[5], а 2 сентября 1983 г.на 2-м заседании ПК ВСНП шестого созыва – Постановление об усилении наказанийпреступников, серьезно нарушивших общественную безопасность[6]. Главная ихособенность – резкое ужесточение санкций. Количество «расстрельных»статей в УК после вступления в силу этих нормативных актов существенновозросло.
Одно из изменений, предусмотренныхПостановлением об усилении наказаний в отношении лиц, совершивших серьезныехозяйственные преступления, касалось получения взятки государственнымработником с использованием служебного положения /ч. 1 и 2 ст. 185/. Раньшетакие действия наказывались лишением свободы на срок до пяти лет либо арестом,при причинении серьезного ущерба интересам государства или отдельных граждан –пять и более лет. По постановлению, отныне они квалифицировались по статье 155/коррупция/ и при особо отягчающих обстоятельствах карались пожизненнымлишением свободы либо смертной казнью. Таким образом, законодатель приравнивалполучение взятки должностным лицом к коррупции, практически вернувшись кстарому ее определению, но формальное выделение нового состава преступлениявсе-таки состоялось.
Важной вехой в эволюциианализируемого понятия стали Дополнительные установления о наказании закоррупцию и взяточничество, принятые на 24-м заседании ПК ВСНП шестого созыва21 января 1988 г.[7]. В них впервые в качестве самостоятельного составапреступления прописано «использование не по назначению общественныхсредств». В 1985 г. оно упоминалось в Разъяснениях по некоторым вопросамконкретного применения законов в решении текущих дел, связанных сэкономическими преступлениями /в опытном порядке/, которые были даны Верховнымнародным судом и Верховной народной прокуратурой КНР, но при этом предлагалосьтакие действия квалифицировать как коррупцию[8]. В дополнительных установленияхбыло теперь уже четко сформулировано «получение взятки» и указывалиськонкретные суммы денег, игравшие ключевую роль при вынесении приговоров закоррупцию и взяточничество.
14 марта 1997 г. на пятой сессииВСНП восьмого созыва был принят существенно переработанный и ныне действующий Уголовныйкодекс КНР, который вступил в силу 1 октября 1997 г.[9] В Особенной части УКпоявилась глава 8 «Коррупция и взяточничество», объединившая 15статей /ст. 382-396/. Как правило, субъектами предусмотренных в главепреступлений могут быть так называемые государственные работники.
Согласно статье 93 Общей части,под государственными работниками понимаются лица, выполняющие служебныеобязанности в государственных органах. В качестве государственных работниковрассматриваются и лица, выполняющие служебные обязанности в государственныхкомпаниях, предприятиях, непроизводственных структурах, общественныхорганизациях, лица, направленные государственными органами, компаниями, предприятиями,непроизводственными структурами в негосударственные компании, предприятия,непроизводственные структуры, общественные организации для выполнения служебныхобязанностей, а также другие лица, в соответствии с законом выполняющиеслужебные обязанности. В перечисленных органах и организациях, как считаютюристы, к категории государственных работников не относятся водители автомашин,охранники, повара, уборщицы и другой технический персонал, а также рядовойсостав вооруженных сил [10].
В конце апреля 2000 г. на 15-мзаседании ПК ВСНП девятого созыва даны разъяснения к части 2 статьи 93 УК КНР.В законодательном порядке было указано рассматривать в качестве «других лиц, всоответствии с законом выполняющих служебные обязанности» /т.е. государственныхработников/, отныне и членов комитетов сельского населения /созданы в 80-егг./, других низовых организаций в сельской местности, осуществляющихопределенные функции «при оказании содействия народным правительствам вадминистративном управлении». К числу конкретных видов такой деятельностиотнесены управление средствами, выделенными при стихийных бедствиях, авариях,на предупредительные меры против паводков, оказание помощи семьям павшихгероев, семьям военнослужащих, инвалидам войны, поддержку бедных, переселенцев,материальную помощь; хозяйствование и управление землей, находящейся всобственности государства; управление компенсационными выплатами за реквизициюземли; работа, связанная, с планированием рождаемости, пропиской населения,призывом на военную службу и др.[11] Данное решение объяснялось необходимостьюраспространить на эту категорию лиц действие соответствующих статей главы 8Уголовного кодекса[12].
Конечно, при переводе с китайскогоязыка с учетом российских реалий возникает соблазн вместо «государственныхработников» использовать термин «государственные служащие».Известно, что законодательство РФ трактует понятие «государственныйслужащий» очень широко. В соответствии с Федеральным законом об основахгосударственной службы РФ[13], государственным служащим является гражданинРоссийской Федерации, исполняющий в порядке, установленном федеральным законом,обязанности по государственной должности государственной службы за денежноевознаграждение, выплачиваемое за счет средств федерального бюджета или средствбюджета соответствующего субъекта РФ. Государственные служащие федеральныхорганов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ, атакже иных государственных органов, образуемых в соответствии с КонституциейРФ, признаются федеральным законом государственными служащими РФ.
К числу государственных служащих,правда, не отнесены лица, замещающие должности, устанавливаемые КонституциейРФ, федеральными законами /государственные должности РФ/, конституциями,уставами субъектов РФ /государственные должности субъектов РФ/ длянепосредственного исполнения ими полномочий государственных органов /президент, председатель правительства РФ, председатели палат Федеральногособрания, руководители органов законодательной и исполнительной властисубъектов РФ, депутаты, министры, судьи и др./.
Для нынешнего Китая такой список«недосягаемых» несколько великоват /естественно, в заключительной егочасти/, тем не менее с соответствующими оговорками, вероятно, и допустимо былобы воспринять российскую версию при переводе. Однако существуют двапринципиальных «но». Во-первых, «работники» и«служащие» в китайском языке обозначаются разными иероглифами,понятие «служащий» в УК отсутствует. Во-вторых, государственныеслужащие в КНР — это лица, выполняющие служебные обязанности в органах толькоисполнительной власти всех уровней, за исключением технического персонала[14].В этой ситуации вопрос можно считать «закрытым».
Следует обратить внимание на тообстоятельство, что понятие «государственные работники» значительношире определения «работники государственных органов». Последние вбольшинстве случаев являются субъектами преступлений, перечисленных в главе 9«Преступления против интересов государственной службы» Особеннойчасти. По утверждениям китайских специалистов, к их числу относятсягосударственные работники,«выполняющие служебные обязанности в государственныхорганах», т. е. это круг лиц, установленных в части 1 статьи 93 Общейчасти. В то же время лица, выполняющие служебные обязанности в государственныхкомпаниях, предприятиях, негосударственных структурах, общественныхорганизация, и др., которые в части 2 статьи 93 расматриваются какгосударственные работники, в основном не могут быть субъектами прописанных вглаве 9 преступлений[15].
Под коррупцией в УК 1997 г.понимается присвоение, хищение, получение обманным путем или незаконноеовладение другими методами общественными ценностями государственнымиработниками с использованием служебного положения. Как коррупциярассматривается и присвоение, хищение, получение обманным путем или незаконноеовладение другими методами государственными ценностями с использованиемслужебного положения работниками, которые распоряжаются, ведают государственнойсобственностью по поручению государственных органов, компаний, предприятий,непроизводственных структур, общественных организаций / ст. 382/. Во многомданная формулировка воспроизводит соответствущее положение Дополнительныхустановлении о наказании за коррупцию и взяточничество 1988 г.
В таком усеченном виде коррупция вкитайском уголовном законодательстве все больше приобретает черты присвоенияобщественной собственности, т. е. активных действий, выражающихся в изъятии,обособлении вверенных виновному общественных товарно-материальных ценностей иобращении их в свою пользу либо в пользу других лиц путем установления над ниминезаконного владения с использованием служебного положения. Другими словами,присвоение — это незаконное удержание чужого /общественного/ имущества,полученного правомерным путем, с целью распоряжения им как своим собственным. Втом случае, когда виновный /государственный работник/ с использованиемслужебного положения похищает вверенное ему имущество для того, чтобы обратитьв свою пользу, сначала обязательно происходит его обособление от остальногоимущественного фонда собственника, а затем перемещение похищенного впространстве и приобщение к личному имуществу виновного. Преступник сначалаизымает предмет посягательства, а затем уже обращает его в свою пользу.
Определяющей особенностьюприсвоения как самостоятельной формы хищения является специфическое правовоеотношение субъекта к похищаемому имуществу, которое не затрагиваетэкономической и юридической природы самого предмета посягательства,продолжающего оставаться в чужой /общественной/ собственности. Особый характерэтого отношения обусловлен тем, что имущество «вверено виновному»[16].
Подводя своеобразный итог развитиюуголовного законодательства КНР, можно обнаружить, что налицо интенсивноевыхолащивание смысловой нагрузки традиционного понятия «коррупция» вУК в годы реформ, что, кстати, отмечают и ученые-юристы[17]. Безусловно, этоставит вопрос о правомерности в настоящее время именно такого перевода нарусский и западноевропейские языки китайского слова «таньу». Хотя вбольшинстве словарей, в том числе и юридических, пока существенных изменений невыявлено, но такая тенденция в китайских изданиях на иностранных языках неизбежна.
Одновременно в 80-90-е гг. напартийном и государственном уровнях все интенсивнее используется термин«фубай», отсутствующий в УК и который издавна вобщественно-политической лексике переводился как «разложение»,«загнивание». После образования КНР китайские специалисты,переводившие труды В. И. Ленина, И. В. Сталина и Мао Цзэдуна, регулярноиспользовали его при характеристике некоторых правящих режимов, отдельныхполитических лидеров и их сторонников.
В начале 90-х гг. борьба сразложением в рядах Коммунистической партии Китая /КПК/ стала приоритетнымнаправлением в работе центральной комиссии КПК по проверке дисциплины /ЦКПД/,созданной на XII съезде КПК в сентябре 1982 г. в соответствии с принятым на немновым уставом партии, и ее подразделений на местах. На XV съезде КПК / 1997 г./отмечались большие успехи, достигнутые в этой области за пять лет. В частности,с сентября 1992 г. /после окончания XIV партсъезда/ по конец июня 1997 г.органами по проверке дисциплины было рассмотрено свыше 670 тысяч дел, наказано669, 3 тысячи человек. В результате ужесточения борьбы с разложением 121, 5тысячи было исключено из партии, 37, 5 тысячи из них привлечены к уголовнойответственности /т. е. 5, 6 процента от общего количества наказанных/. Вдокладе ЦКПД отмечалось, что в борьбе против разложения нужно не толькопривлекать к ответственности разложенцев, но и придавать большое значениеидейному и этическому воспитанию, обращать внимание на деятельность попредупреждению разложения. Эта борьба должна развертываться на здоровой иупорядоченной основе с учетом необходимости усиления партийного руководства,создания и сохранения эффективного механизма контроля[18].
Как сообщило агентство Синьхуа 15января 1999 г., на очередном пленарном заседании ЦКПД подчеркивалось, чтонесмотря на определенные достижения в борьбе с разложением в партийных органахпока еще не удалось в корне изменить ситуацию в позитивном направлении. Вотношении партийных руководителей были выдвинуты три требования: строгозапретить проведение совещаний в 12 пейзажных районах, включая гору Лушань/провинция Цзянси, место, связанное с историей КПК/; взять под строгий контрольреконструкцию, расширение, сооружение или покупку новых служебных зданий игостиниц; решительно запретить зарубежные поездки в ознакомительных целях засчет казны.
В феврале 2000 г. были подведеныитоги проделанной работы в борьбе с разложением. По словам заместителясекретаря ЦКПД и министра контроля КНР Хэ Юна, за год были пресечены 1516случаев проведения партийными и правительственными учреждениями уездного уровняи выше совещаний в 12 упомянутых зонах. Были отменены заграничные поездки 6800групп и делегаций в составе более 32 тысяч человек, сэкономлены в общейсложности 603 млн юаней /около 73 млн долларов США/[19].
Параллельно понятием«разложение» охватываются уголовно наказуемые деяния, образующие, какправило, составы преступлений, которые закреплены в диспозицияхвышеупоминавшихся статей 382-396 УК. Зачастую после разбирательства всоответствующих партийных структурах и исключения из КПК, снятие депутатскойнеприкосновенности дела бывших функционеров передаются в правоохранительныеорганы, а суды выносят самые суровые приговоры. Достаточно в этой связивспомнить дела в прошлом члена политбюро ЦК КПК, секретаря пекинского горкома имэра столицы Чэнь Ситуна /16 лет лишения свободы/, заместителя постоянногокомитета СНП провинции Хэбэй Цзя Дяньу /10 лет/, заместителя председателяправительства Гуанси-Чжуанского автономного района Сюй Бинсуна /пожизненноезаключение/, вице-губернатора провинций Хайнань и Хубэй Мэн Цинпина /10 лет/ имногих других. Одно из наиболее свежих и впечатляющих — дело Ху Чанцина.
В начале 2000 г. народный судсредней ступени города Наньчан / административный центр провинции Цзянси/приговорил бывшего вице-губернатора этой провинции к смертной казни, признавего виновным в получении 87 взяток на сумму около 5, 5 млн юаней /более 650тысяч долларов/. В ходе следствия последний не смог также объяснитьпроисхождение собственности, оцененной в 1, 62 млн юаней /почти 200 тысячдолларов/. Кроме того, было установлено, что с начала 1997 г. по июнь 1999 г.для «продвижения своей карьеры» преступник 5 раз давал взятки другимлицам в размере 80 тысяч юаней /менее 10 тысяч долларов/[20]. 1 марта судвысшей ступени отклонил кассационную жалобу осужденного, а 8 марта с санкцииверховного суда приговор был приведен в исполнение. Ху Чанцин стал самымвысокопоставленным чиновником в истории КНР, казненным за коррупцию.
Все центральные СМИ сообщили орасстреле, а ведущая официальная газета «Жэньминь жибао» опубликоваласпециальный комментарий. Так, в нем подчеркивалось, что данное дело относится кчислу крупнейших экономических преступлений, негативно повлиявших на ситуацию вобществе. Строгое его расследование «свидетельствует о решимости ЦК КПК воглаве с Цзян Цзэминем предъявлять жесткие требования к внутрипартийномуконтролю, управлять государством в соответствии с законом и развернутьбескомпромиссную борьбу с разложением». По мнению автора комментария,факты, связанные с преступлениями Ху Чанцина, показывают, что в ходе расширенияКитаем связей с внешним миром и развития социалистической рыночной экономикикадровые работники КПК должны твердо придерживаться своих политическихубеждений, извлекать необходимые уроки, определить для себя критерии служебнойнеподкупности и «воспитывать своих родственников, друзей и сослуживцев вдухе соблюдения дисциплины и законов страны»[21].
Обращает на себя внимание тообстоятельство, что приговор был приведен в исполнение не только вМеждународный женский день, но и в самый разгар работы третьей сессии ВСНПдевятого созыва. Твердое намерение властей покончить с указанными негативнымиявлениями в стране было недвусмысленно подтверждено на практике. Таким образом,понятие «разложение» в данном контексте в Китае весьма многогранно ираспространяется на антиобщественные и корыстные действия чиновников всехуровней, которые используют свое служебное положение для приобретения чрезмерныхи неоправданных привилегий, выгод и льгот, присвоения или вымогательстватоварно-материальных ценностей, принадлежащих иному собственнику, получениялично или через посредника материальных ценностей, выгод имущественногохарактера в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, и т. д. Среди них,безусловно, немало преступников, о чем уже шла речь, но много и таких, кто вкомандировках предпочитает останавливаться в роскошных отелях за казенный счет,чересчур часто и необоснованно пользуется служебным транспортом, устраиваетзастолья и вечеринки под видом официальных мероприятий, попустительствуеткумовству. Последние получают строгие партийные взыскания, их исключают из КПК,привлекают к административной ответственности, снимают с работы, но не более.
Называть это«коррупцией», как поступают официальные китайские СМИ, в частностианглоязычные пресса и программы центрального телевидения, представляется весьмасомнительным. В таком случае остается признать, что коррупция в КНР далеко невсегда уголовно наказуема. Как уже отмечалось ранее, менее 10 процентовпартийных функционеров, наказываемых за разложение-коррупцию, привлекаются куголовной ответственности.
В данной ситуации приходитсяконстатировать, что в стране существуют как бы два уровня восприятия коррупции:политико-нравственное и уголовно-правовое. На партийно-политических форумах, вдокументах КПК и средствах массовой информации коррупция в значительной степениотождествляется с разложением, а суды рассматривают дела и выносят приговоры наоснове конкретных статей Уголовного кодекса.
Характерен такой эпизод: на 4-межегодном собрании Международной ассоциации прокуроров /МАП/, проходившем вПекине в начале сентября 1999 г. и посвященном вопросам борьбы с коррупцией имошенничеством, председатель ПК ВСНП Ли Пэн в своем приветственном слове нацеремонии открытия при необходимости неизменно использовал слово«фубай» /«разложение»/. Однако выступавший позднеезаместитель генерального прокурора Верховной народной прокуратуры КНР ЧжаоДэнцзюй, знакомя участников встречи с успехами правоохранительных органовстраны в борьбе с указанным явлением, предпочитал иную лексику — «таньу» / «коррупция» — «присвоение»/ и«хуэйло» /«взяточничество»/[22].
В любом случае надо подчеркнуть,что борьба с коррупцией в современном Китае идет нешуточная. В конце 1995 г.при верховной прокуратуре было образовано главное управление по борьбе скоррупцией. Как отмечало агентство Синьхуа 10 ноября 1995 г., созданиеуправления явно демонстрирует решимость партии и правительства развернутьуглубленную и последовательную с ней борьбу. Справедливости ради следуетзаметить, что первый начальник этого управления и его заместитель — Ло Цзи иХуан Личжи — на 5-м заседании ПК ВСНП девятого созыва в ноябре 1998 г. былиосвобождены от занимаемых должностей «за нарушение дисциплины».
В сентябре 1999 г. в Пекинесостоялось всекитайское совещание работников прокуратуры по вопросам борьбы скоррупцией. Заместитель генпрокурора Чжао Дэнцзюй объявил, что с 1997 г.прокуратурами различных уровней были расследованы 103 тысячи дел, связанных сприсвоением и взяточничеством, по которым проходили 115 тысяч человек. Вчастности, количество таких дел на суммы от 500 тысяч до 1 млн юаней /примерно60-120 тысяч долларов/ и свыше 1 млн юаней составило соответственно 2625 иболее 3000. Проведено расследование свыше 7600 дел о присвоении ивзяточничестве в отношении более 8400 работников административно-исполнительныхи правоохранительных органов, удалось взыскать присвоенные или незаконнополученные средства на сумму более 10 млрд юаней /1, 2 млрд долларов/[23].
Выступая 10 марта 2000 г. натретьей сессии ВСНП девятого созыва, генеральный прокурор Хань Чжубиньподчеркнул, что в 1999 г. органы прокуратуры расследовали 7725 дел о присвоениии взяточничестве на сумму 50 тысяч юаней /б тысяч долларов/ и более, 5244 делаоб использовании не по назначению общественных средств в размере 100 тысячюаней /12 тысяч долларов/ и более. Председатель Верховного народного суда КитаяСяо Ян, подводя итоги работы судов всех ступеней в истекшем году, также особовыделил дела о присвоении, взяточничестве и использовании не по назначениюобщественных средств. 15748 подсудимым были вынесены суровые приговоры. Срединих 2 руководителя провинциального /министерского/ уровня, 65 — городского /соответствует департаменту в министерстве/, 367 — уездного /отдел вминистерстве/. В государственную казну были возвращены средства на сумму 1, 5млрд юаней /более 180 млн долларов/[24].
В целом в современном Китае как имногих других странах, понятие «коррупция» остается весьма уязвимым стеоретической точки зрения, однако непоколебимая решимость властей бороться ипокончить с преступлениями, совершаемыми на этой почве, вызывает уважение изаслуживает самого пристального внимания.
Н.Х. Ахметшин, А.В. Копков
Список литературы
[1] Новый УК о коррупции ивзяточничестве. Баодин, 1998. С.33. (на кит. яз.)
[2] Энциклопедия нового Уголовногокодекса. Пекин, 1997. С.1484, 1495 (на кит. яз.)
[3] Справочник по практическомуприменению законов. Пекин, 1986. С. 346-432 (на кит. яз.)
[4] Краткий юридический словарь.Ухань, 1986. С. 163 (на кит. яз.)
[5] КНР. Конституция и законодательныеакты. М., 1984. С. 372-374
[6] Энциклопедия уголовного права.Шанхай, 1993. С. 901-902 (на кит. яз)
[7] Там же. С. 907-908
[8] Разработка нового Уголовногокодекса. Пекин, 1997. С. 482
[9] Уголовный кодекс КНР. Пекин,1997. С. 1-96 (на кит. яз.)
[10] Причины пересмотра УК КНР ипрактика его применения. Пекин, 1998. С. 95 (на кит. яз.)
[11] Жэньминь жибао. 2000. 30апреля
[12] China Daily.26.04.2000
[13] Выборы. Федеральноезаконодательство. М., 1996. С. 145-163
[14] Ли Жуйхай. Учебный курс посистеме управления государственными служащими. Пекин, 1997. С.1 (на кит. яз.).
Временное положение огосударственных служащих. – Новое законодательство КНР. Экспресс-информация ИДВРАН. М., 1994, № 5. С.18-37
[15] Разработка нового Уголовногокодекса. С. 498
[16] Комментарий к УК РФ. М.,1999. С. 352
[17] Новый УК о коррупции ивзяточничестве. С. 35-36
[18] Жэньминь жибао. 1997. 24сентября
[19] Информационный бюллетеньагентства Синьхуа. 2000. 2 февраля.
[20] China Daily. 16.02.2000.
[21] Жэньминь жибао. 2000. 9 марта
[22] Там же. 1999. 6 сентября;Синьхуа мэйжи дяньсюнь. 1999. 8 марта
[23] Синьхуа мэйжи дяньсюнь. 1999.23 сентября
[24] Жэньминь жибао. 2000. 11марта