Вадим Руднев
Эгоцентрическиеслова — слова, ориентированные на говорящего и момент речи: Я — тот, ктонаходится здесь и теперь (еще два Э. с.). Еще одним Э. с. является слово«Ты», которое тоже участвует в разговоре — к нему обращается Я. Я иТы противостоит Он, тот, кто не участвует в разговоре, отчужденная, нездешняя инетеперешняя реальность. В отличие от Я и Ты, которые находятся Здесь и Теперь,Он находится Там и Тогда (см. пространство). Когда он приближается к Я и Ты, натот уровень, когда можно разговаривать, Он превращается во второе Ты.
СЯ следует обращаться очень осторожно. Ребенок с большой сложностью усваиваетэти слова. Хотя считается, что ребенок — эгоцентрик, он предпочитает говорить осебе в третьем лице.
Яне может очень многого: не может врать, спать, клеветать. Такие выражения, как«я лгу», «я клевещу на вас», «я вас обманываю»американский философ Зино Вендлер назвал речевым самоубийством. Действительно,эти слова сами себя зачеркивают.
ЗаЯ закреплена функция быть всегда Здесь: Я здесь — абсолютная прагматическаяистина, то есть это выражение не может быть неправдой.
Термин«Эгоцентрические слова» принадлежит логике. Его придумал Бертран Рассел. Но насамом деле тройка Я, Ты и Он в наибольшей степени принадлежит лирической поэзии- самой эгоцентрической деятельности в мире:
Явас любил; любовь еще, быть может,
Вдуше моей угасла не совсем;
Нопусть она вас больше не тревожит;
Яне хочу печалить вас ничем.
Явас любил, безмолвно, безнадежно,
Торобостью, то ревностью томим;
Явас любил так искренно, так нежно,
Какдай вам Бог любимой быть другим.
(Э.с. выделены мною. — В. Р.)
Впервыена это стихотворение обратил внимание и проанализировал его в 1960-е гг. Р. О.Якобсон. Он показал, что лирика в сущности не нуждается ни в каких метафорах,достаточно столкновения этих трех Э. с.: Я, Ты и Он (Другой). Она (любовь)также отчуждена от разговора, потому что Она теперь принадлежит Ему (Другому).
ОсобенностьЭ. с. состоит в том, что они не называют, а указывают, поэтому Рассел считал,что главным Э. с. является «это». Оно употребляется при такназываемом указательном (остенсивном) обучении языку: «Это — яблоко»- с указательным жестом на яблоко; «Это — дерево», «Это — человек»; «А это — Я» — чему обучить гораздо труднее. Потому чтодля каждого Я — это он сам.
ПоэтическоеЯ находится на границе различных смыслов и ситуаций, на границах возможныхмиров (см. семантика возможных миров). Современный исследователь С. Т. Золянпишет: «Поэтическое „Я“ закреплено за тем миром, в котором онопроизнесено, причем в составе истинного высказывания. Но это не наш актуальныймир: ведь сам актуальный мир есть дейктическое понятие, задаваемое координатой»я" [...]. Поэтическому «я» в одном из миров будетсоответствовать биографический Пушкин, в другом — я, конкретный читатель. Но ипушкинский, и мой актуальные миры выступают относительно текста как возможные.Как актуальный (то есть действительный. — В. Р.) с точки зрения выделяемого«я» говорящего лица выступает мир текста.
[...]Нет никаких жестких требований, чтобы Пушкин или я, читатель, в моментпроизнесения помнили чудное мгновенье. Но само произнесение слов «Я помнючудное мгновенье» переносит меня из моего мира в мир текста, ия-произносящий становлюсь я-помнящим. Текст как бы показывает мне, кем был бы япри ином течении событий, то есть описывает меня же, но в ином мире.Посредством «я» устанавливается межмировое отношение между указаннымимирами, само же «я» идентифицирует помнящего и говорящего.
Яне становлюсь Пушкиным в момент произнесения его слов, но я и Пушкин становимся«говорящими одно и то же». Я, так же как некогда и Пушкин,устанавливаем соответствие между моим личным «я» и «я»текста".
Ср.аналогичную мысль, нарочито обнажающую это соотношение, в знаменитомстихотворении Дмитрия Александровича Пригова:
Вполдневный жар в долине Дагестана
Ссвинцом в груди лежал, недвижим, я...
Я- Пригов Дмитрий Александрович...
Я,я лежал там, и это кровь сочилася моя…
Впрозе ХХ в. подлинным первооткрывателем и певцом собственного Я был МарсельПруст в своей лирической эпопее «В поисках утраченного времени». Вотчто пишет об этом академик Ю. С. Степанов: «Следуя за Бергсоном, Прустполагает материальным центром своего мира „образ своего тела“. [...]Весь роман начинается с ощущения этого образа: иной раз, проснувшись срединочи, „я в первое мгновение даже не знал, кто я, я испытывал только — вего первозданной простоте — ощущение, что я существую, какое, наверное, бьетсяи в глубине существа животного, я был простой и голый, как пещерныйчеловек“. [...]
Нодальше в разных ситуациях, не подряд, но последовательно снимаются телесныепласты и остается внутреннее „Я“, которое в свою очередьрасслаивается на „Я“ пищущего, „Я“ вспоминающего,»Я" того, о ком вспоминают, на Марселя в детстве и т. д., пока неостается глубинное, предельное «Я» — «Эго». И, в сущности,о его перипетиях и идет речь. Оно — подлинный герой романа".
Всущности, Я — это и есть целый мир, мир, который, по выражению Эмиля Бенвениста,апроприируется, присваивается мною. Я мыслю, я говорю, я существую, я называю ия именуюсь. Я являюсь сам своим предикатом. Пока есть кому сказать:«Я», мир не погибает.
Ясвязь миров, повсюду сущих,
Якрайня степень вещества;
[И]
Ятелом в прахе истлеваю,
Умомгромам повелеваю.
Яцарь, — я раб, — я червь, — я Бог.
(Г.Державин)
Вэксцентрической форме русского концептуализма эта идея всеоблемлющего Явыражена в стихотворении русского поэта Владимира Друка (приводим егофрагменты):
иванов- я
петров- я
сидоров- я
такточно — тоже я
ксожалению — я
видимо- я
видимо-невидимо- я
влучшем случае — я
впротивном случае — тоже я
вочень противном случае — опять я
здесь- я, тут — я
квашим услугам — я
рабиндранаттагор — я
конгломератбагор — я
дихлоретанкагор — я
василисапрекрасная — если не ошибаюсь я
там,где не вы — я
там,где не я — я
чемболее я
темменее я
темне менее — я
И
КТОЕСЛИ НЕ Я?
ЯЕСЛИ НЕ Я?
Расслабьтесь,
этоя
пришел…
Список литературы
РасселБ. Человеческое познание: Его границы и сфера. — М., 1956.
ЯкобсонР.О Поэзия грамматики и грамматика поэзии // Семиотика / Под ред. Ю. С.Степанова. — М., 1983.
ЗолянС. Т. Семантика и структура поэтического текста. — Ереван, 1991.
СтепановЮ.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики,философии, искусства. — М., 1985.
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта lib.ru/