БЕЛОРУССКАЯ
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТЕХНИЧЕСКАЯ
АКАДЕМИЯР Е Ф Е Р А ТПО ФИЛОСОФИИ
РУССКАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ФИЛОСОФИЯ
КОНЦА ХIХ – НАЧАЛА ХХ вв.
Вл. СОЛОВЬЕВ,Н. БЕРДЯЕВ, В. РОЗАНОВ, С. БУЛГАКОВСтудента МТФ группы 104218
Грицаенко Д.В.
г. Минск –1999 г.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 1
1. Новое религиозное сознание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 2
2. Религиозно – философские собрания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 2
3. Духовный Ренессанс начала ХХ века. Его сущность и социальный смысл . . . 3
4. Теоретическая философия Вл.Соловьева . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6
5. Религиозно – философская проблематика Вл. Соловьева . . . . . . . . . . 8
6. Биографическая справка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
Глоссарий . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19
Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23ВВЕДЕНИЕ
Значительнуюроль и влияние в развитии мировой философии на рубеже XIX — XXв.в. оказали работы выдающихся русских философов В.Розанова, Д. Мережковского, Н. Бердяева, Вл. Соловьева, С. Булгакова и др.Русской религиозной философии XX векасовременные философы отводят совершенно уникальную роль, что обусловленонесколькими причинами. Во-первых, в рамках этой философии ими были подведенымировоззренческие итоги многовековой истории развития России. Во-вторых, религиознаяфилософия этого периода явиласьпоследним ответом на происходящий исторический разлом Российской империи.В-третьих, философия в России началавека формировалась в борьбе с большевистской идеологией и потому пальмапервенства в этом, несомненно, принадлежит наиболее достойным еепредставителям.
Будучипродуктом отражения социально-исторической реальности, русская религиознаяфилософия ХХ века представляла собой такую картину мира, в которой социальнаяреволюция была трансформирована в эсхатологию, а новая эпоха была воспринятаими как всемирно-историческая трагедия и неудача истории.
Волеюисторических событий большая часть русских философов была вынужденаэмигрировать, но не все ее главные представители стали идеологами эмиграции иее активными философами. Взгляды Бердяева, Булгакова и Шестоваименно в эмиграции приобрели свое окончательное завершение.
Преодолениекризиса, в котором оказались философский теизм и славянофильство, сталоглавным делом религиозного философа Вл. Соловьева. Его система явилась новымэтапом в эволюции религиозной философии, последователи которой попыталисьсделать ее идеологически активной уже в начале столетия. В основе деятельностиСоловьева лежали следующие кардинальные устремления: осуществить под знаком«всеединства» «гармонический синтез религии, науки и философии»; объединитьрациональный, эмпирический и мистический виды познания; представить историюкак процесс «богочеловеческий»; указать пути социального обновления иактивизации. Обоснование Соловьевым историософскихконструкций с позиций религиозного объективного идеализма сочеталось слиберальным характером его общественно-политических взглядов. Вл. Соловьев, модернизировавшийтрадиционную проблематику русской идеалистической философии, при жизни не был популярен среди русской интеллигенции.
Русскаярелигиозная философия XX в. формировалась не только в тесной связи с прежнимирелигиозно-идеалистическими течениями в России, в интенсивном общении ссовременными ей отечественными школами идеализма, но также пыталась оперетьсяна достижения многовековой идеалистической традиции европейской мысли,используя идеи Платона и патристики, немецкого классического идеализма,Шопенгауэра, Ницше, Джемса, неокантианства и феноменологии. В XX в. русскийрелигиозный идеализм дорос до лидирующих школ новейшего идеализма Германии,Англии, Франции, США и других стран Запада, а в чем-то и перерос их, предложивобщественному сознанию различные варианты экзистенциализма (Шестов, Бердяев),философии всеединства (Булгаков, Флоренский, Франк), пансексуализма(Розанов), многочисленные версии религиозного модернизма, «социального»христианства .
Глубинаи резкость поворотов истории, невиданное ускорение темпов исторической жизни,безусловно, содействовали особенно интенсивному стремлению осмыслить на фонекрушения одной и начала другой эпохи небывалость и «талантливость» времени.Было бы ошибкой считать, что достижения русской религиозной философии XX в. неимеют, хотя бы в какой-то степени, прогрессивное и конструктивное значение.
1. «НОВОЕРЕЛИГИОЗНОЕ СОЗНАНИЕ».
Новейший религиозный идеализм в России конца XIX — начала XXв., вместе с общественной деятельностью его главных представителей, получил всоветской и зарубежной историографии несколько определений: «новое религиозноесознание», «богоискательство», «веховство», «духовныйренессанс начала XX века». Исторически первым (до первой русской революции)возникло понятие «новое религиозное сознание», обозначившее лидирующую группурелигиозных идеалистов (Мережковский, Бердяев, Розанов, Булгаков и др.). Послереволюции 1905—1907 гг. получило распространение понятие «богоискательство»,широко использовавшееся публицистикой для обозначения писаний религиозныхфилософов в России того времени.
«Новое религиозное сознание»лишь у истоков несло на себе печатьзамкнутости и кружковщины. Очень скоро оно стало воспринимать себя не каксвязанное с какими-либо университетско — академическими потребностями и кругами, не как философскую школу или направление,а в качестве выразителя духовного состояния общества, его самочувствия исамосознания, его здоровья и болезни одновременно.
Разными путями приходили к «духовному ренессансу» егомногочисленные и непохожие друг на друга представители. «Новое религиозноесознание» объединило в себе людей, пришедших, во-первых, от неославянофильстваи консерватизма (В. Розанов), во-вторых, от декадентства и мелкобуржуазнойреволюционности (Д. Мережковский, Н. Минский, Д. Философов), в-третьих, от«легального марксизма», неокантианства и буржуазно-демократического либерализма(С. Булгаков, Н. Бердяев, С. Франк).
«Новоерелигиозное сознание», или богоискательство,—сложное ипротиворечивое образование не только потому, что в него входили люди, стоявшиена различных социально-политических позициях и выражавшие интересы разнородныхсоциальных групп и сословий эксплуататорской России, но и потому, что этотечение с момента своего зарождения до упадка проделало определеннуювнутреннюю эволюцию. Вначале Мережковский и Розанов возглавили соответственнолевый и правый социально-политические фланги «нового религиозного сознания».Вакуум в центре вскоре (к 1905 г.) заполнили бывшие «легальные марксисты»Булгаков, Бердяев, Франк и др.
Рассматриваемоерелигиозно-философское течение с самогоначала было явлением одновременно буржуазного и помещичьего сознания. Онобыло буржуазным в том смысле, что отражало определенные религиозно-реформаторскиенастроения мелкой буржуазии и заключало в себе отдельные идеи анархизма илиберального народничества. Их представителем и выразителем в религиознойпублицистике явился Д. Мережковский. Помещичьим, «докапиталистическим» этотечение было постольку, поскольку к нему принадлежал В. Розанов, откровенныйзащитник самодержавия, консерватор патриархально-феодального типа.
Вдальнейшем социально-политическое и классовое представительство «нового религиозногосознания» было осложнено вхождением в него довольно влиятельной группылиберально-буржуазных мыслителей (Булгаков, Бердяев и др.), которые самимвхождением в это течение мировоззренчески и идеологическизавершили переход с неокантианско — ревизионистских ибуржуазно-демократических позиций периода их принадлежности к «легальномумарксизму» второй половины 90-х годов к религиозной философии и кадетскомулиберализму. 2. РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИЕ СОБРАНИЯ
Первыми крупными представителямибогоискательства были Мережковский и Розанов. Их деятельность по пропагандерелигиозно-модернистских идей началась с конца 90-х годов, сначала на квартиреМережковских и в различных литературно-художественных салонах Петербурга, азатем на «религиозно-философских собраниях», официально открытых в конце 1901г. Несмотря на то что работа собраний контролировалась синодом, они даливозможность светским религиозным философам и богословам высказать своипретензии к официальному православию и свои предложения по поводу той, как ониполагали, явно неудовлетворительной роли церкви, которую она играла в резкоизменившихся условиях общественной жизни России. Цель собраний состояла, по замыслуих инициаторов, в том, чтобы сделать церковь главным инструментом ослабленияклассовой борьбы, «крайностей» самодержавия, основной социальной («культурно-исторической»)силой, долженствующей объединить и «примирить» вокруг себя все общественные слои и классы, ибо, по утверждению их участников,«возрождение России может совершиться на религиозной почве» .
Послезакрытия религиозно-философских собраний активность их участников сконцентрировалась вокруг журнала «Новый путь»,который взял на себя функции пропаганды религиозной философии, борьбы спозитивизмом, материализмом и идеями социализма. «…Не следует забывать,—писал в1904 году Булгаков,—что в наш рационалистический век и самая пламеннаярелигиозная вера должна получить философское оправдание и закалиться в горнилефилософских сомнений. Поэтому философский идеализм есть необходимый путь крелигии, представляет станцию, которой не может миновать современный человек всвоем стремлении к религиозному мировоззрению» .
Сначала такая постановкавопроса об отношении философии к религии вызывала со стороны «Нового пути»возражения. Исходя из безоговорочного принятия религии, новопутейцызаявили о недопустимости оправдания религии, ибо это занятие ставило религию взависимость от успеха ее оправдания. На деле спор шел лишь об оттенках подходак религии двух групп богоискателей. И в том и в другом случае речь шла омодернизации христианства и о более или менее последовательной выработкеразличных религиозно-философских доктрин, отвечавших (в основном) политикелиберализма по отношению к религии и церкви.
Социальнымкоррелятом идей и проектов деятелей «нового религиозного сознания» былаобъективная потребность молодого русского империализма подчинить своиминтересам религию и церковь. Безусловно, это предполагало определеннуюмодернизацию идеологии и организации церкви, но ее главная функция должнабыла остаться прежней.
К 1905 годуБулгаков предельно кратко перечислил основные черты антипозитивистскогоидеализма «нового религиозного сознания»: «...трансцендентный реализм в гносеологии и онтологии, спиритуализм вметафизике, большая или меньшая близость к христианскому теизму, понимаемомукак религия богочеловечества, в религиозной философии. Истинным духовным отцомрусского идеализма, дело которого приходится продолжать и развиватьтеперешнему философскому поколению, является Владимир Соловьев» .
3. ДУХОВНЫЙ РЕНЕССАНСНАЧАЛА XX В.
ЕГО СУЩНОСТЬ И СОЦИАЛЬНЫЙ СМЫСЛ
К концу первого десятилетия XX в. результатом бурно расцветшего кризисного и декадентскогорелигиозно-философского мышления стал в России духовный ренессанс начала XX в.
Кругвопросов, захвативших умы религиозных философов, был поистине безграничен.Основные темы и категории «нового религиозного сознания» связывались,во-первых, с различными «позитивными» дуалистическими или плюралистическиминачалами, подлежащими «синтезу», и философствованием по поводу долженствующеговоплощения этого «синтеза»; во-вторых, с проблематикой антагонистических явленийи обсуждением форм их действительного или возможного примирения.
Если попытаться в рамкахэтих двух типов проблем выделить их основные комбинации, то получится следующаятаблица.
I. «ПОЗИТИВНЫЕ» ПРОБЛЕМЫ «НОВОГОРЕЛИГИОЗНОГО СОЗНАНИЯ»
Дуалистические и плюралистические начала,подлежащие синтезу в «новой культуре и жизни (религии)»
1. Бог — человек, общество, человечество;«небо — земля»
2. Теогония — космогония — антропогония — история
2.Христианство— язычество (античность); жизнь — религия
4. Бог — государство (власть)
Их долженствующее и ожидаемое разрешение
богочеловечество
«становящееся всеединство», реализация «божьего замысла о мире и человеке» и т. п.
в аспекте социальном и в плане духовной культуры: осуществление«духовного возрождения»
теократия: новая, истинная, «свободная», «анархическая»;
«христианскаяобщественность»
5.Трансцендентное — имманентное —
ноуменальное
экстаз,трансцендирование, вечность; «антиномический синтез»;духовный, ноуменальный мир
6Дух—плоть (тело, воплощение)
7. Свобода — творчество —жизнь — гнозис — «революция духа»
8. Вера — воля — разум —
чувство — свобода — дух — любовь — надежда
9. Жизнь — знание; религия —философия; теургия — искусство; эрос — логос; истина — добро — красота; я — ты— мы; микрокосм — микротеос—«нравственная вселенная»
10. Мужское — женское
«освященнаяплоть (пол)», совершенное «соединение плоти и духа»,«религиозный материализм»,«богоматериализм»
в перспективе религиозного и духовного«возрождения»: наступление эпохи «религиозного творчества», «претворение» культуры и жизни в «христианскоебытие»
васпекте гносеологии: «целостный» акт познания, «соборное», «синтетическое»,«онтологическое» познание, «живое знание»
васпекте антропологическом:
человек«нового религиозного сознания», «соборный» человек;
всоциальном смысле: «соборность», «новое религиозное сознание»
«духовный» андрогин
II. ПРОБЛЕМАТИКААНТАГОНИСТИЧЕСКИ СВЯЗАННЫХ ВОПРОСОВ
Антагонистическиеявления или доктрины
1.«Историческое» христианство и церковькак социальный институт—церковь «мистическая», «апокалипсическое христианство» и т. д.
2. «Царство кесаря — царстводуха»
3. Материализм, позитивизм, атеизм — религия, религиознаяфилософия
4. Научные представления оразвитии природы и общественной жизни, материалистические или позитивистские«религии прогресса»- идеи «замысла божьего», религиозная историософия
5. Феноменальное — ноуменальное;эмпирическое — трансцендентное, мистическое
6.Материя — дух
Существующие или возможные «негативные»формы, разрешения их борьбы
официальное православие, церковная казенщина,«церковный позитивизм»
папоцезаризм, цезарепапизм,торжество «грядущего Хама», демократия, социализм
васпекте общественно-политической и идейной жизни России:
победареволюционно-демократических и материалистических традиций, «сектантского»,атеистического духа русской интеллигенции
«абсурдность»и «бесчеловечность» бытия; «дурная» бесконечность мира и истории как«бессмысленной» смены поколений;«конечность»,ограниченность существования человека в мире
«дурная»бесконечность мира явлений; мир науки; материалистическое и позитивистское мышление
объективнаяреальность, материализм, наука
7. «Отвлеченные» начала —«целостное»знание; эмпиризм, рационализм — мистицизм;
рассудок — разум, «сверхразум»,абсолютный разум; разум — абсурд; интеллектуализм — волюнтаризм, иррационализм
8. Смирение, аскетизм, монашество,святость — свобода, творчество, гениальность; эманация— творчество
9. Род — личность, общее —индивидуальное
васпекте антропологическом:
«отвлеченный», «греховный», «внешний», «объективированный» и «социализированный»субъект; мещанин, обыватель
коснаяатмосфера византийско-монашеского православия; «позитивизм» официального православия
безличная родовая жизнь, «деградацияличности в процессе деторождения», бытовщина, мещанство
Широкий спектр подлежащих «синтезу» илиантагонистически связанных идей — в той или иной их комбинации, с теми илииными оттенками—обсуждался большинством русских религиозных философов начала XXв. Лидерами этого большинства были В. Розанов, Д. Мережковский, С. Булгаков, Н.Бердяев, С. Франк, П. Флоренский, Л. Шестов, В. Эрн, Вяч. Иванов, С. Трубецкой, Д. Философов и многие другие.
Религиозное или «духовное возрождение»России, о котором заговорила почти вся интеллигенция на рубеже веков,понималось сначала не только как возвращение к средневековому религиозномуклимату, но и создание атмосферы «свободы», «творчества» и «синтеза» всехобластей общественной и духовной жизни под сенью христианского мировоззрения.Хотя эти связанные с религией максималистские вожделения и были, пожалуй,центральными для представителей богоискательства, но в обстановке острыхпротиворечий и сложной классовой борьбы они неминуемо должны были дополнятьсявполне земными требованиями либерально-буржуазных реформ в областинадстройки, в том числе и в области религии и церкви.
«Это была, — писал много лет спустя Н. Бердяев, — эпоха пробуждения в России самостоятельной ( идеалистической ) философскоймысли, расцвет поэзии и обостренияэстетической чувствительности, религиозного беспокойства и искания, интереса кмистике и оккультизму … видели новыезори, соединяли чувства заката и гибели с чувством восхода и с надеждой напреображение жизни … Изначально в этот русский ренессанс вошли элементыупадочности … Культурный ренессанс явился у нас в предреволюционную эпоху исопровождался острым чувством приближающейся гибели старой России. Быловозбуждение и напряженность, но не было настоящей радости». Русская религиозная философия ХХ векаформировалась, кроме того, в неустанной и систематической борьбе с гуманизмом и идеаламиВозрождения, что также не дает никакого основания для проведения каких-либопараллелей между двумя этими явлениями.
«Новомурелигиозному сознанию» были присущи универсалистскиепритязания. Многие его представители были склонны говорить не просто офилософском или о религиозно-философском возрождении, а именно о «духовном».
Однимиз факторов, который явным и косвенным образом вплетается в процесс отраженияправославием современности и отчасти обусловливает его эволюцию, являетсяидеологическое, идейно-философское и религиозно-модернистское наследие «новогорелигиозного сознания», ведущие представители которого одновременно составляливнецерковную ветвь религиозного реформаторства.Однако это влияние настолько специфично и сложно по своему проявлению, что онем необходимо говорить дифференцированно, выделив предварительно аспектпроблемы ««новое религиозное сознание» и современность»: влияние некоторых идейи установок религиозных философов начала XX в. как представителей внецерковнойлинии религиозного реформаторства на современных православныхмодернистов-церковников.
Другойточкой соприкосновения между современным модернизмом и проблематикой «новогорелигиозного сознания» оказался повышенный интерес к проблеме человека.«Нельзя не видеть,—замечает в этой связи П. К. Курочкин,—что поворот к проблемечеловека, в частности его социальной активности,—важнейший аспект модернизациисовременной религии… Из всех религий самый обостренный интерес к человекупроявляет христианство. Реальным содержанием известной фразы Н. А. Бердяева:«Христианство осталось незаконченным откровением об абсолютном значении ипризвании человека»—является утверждение «абсолютной ценности»индивидуальной личности в христианской религии.
4. ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ Вл. СОЛОВЬЕВА
Свое философскоемировоззрение Вл. Соловьев изложил в трактате «Философские начала цельногознания», который может считаться по нынешним определениям наилучшим образцомфилософской классики, как учение о сущем,бытии и идее . Именно свое учение оразвитии он уже применил к человечеству в целом. Категорию развития надоприменить и ко всему миру, и к бытию в целом. Организм есть единство ицельность. Следовательно, и все бытие тоже есть единство и цельность. Для Вл.Соловьева гораздо более полноценной философией является философия мистическая, но и она слишком частооказывается связанной то с натурализмом, то с идеализмом. Поэтому и она, поВл. Соловьеву, требует совершенно новой разработки.
Очень важно отдать себе отчет в том, что Вл.Соловьев понимает под мистицизмом. «Предмет мистической философии есть не мирявлений, сводимых к нашим ощущениям, и не мир идей, сводимых к нашим мыслям, аживая действительность существ в их внутренних жизненных отношениях; эта философиязанимается не внешним порядком явлений, а внутренним порядком существ и ихжизни, который определяется их отношением к существу первоначальному». Соловьевский «мистицизм» есть просто теория бытия и жизни как. всеобщего и целостного организма, еслипокамест не входить ни в какие детали.
Такой жеразнобой между философской терминологией и философской сущностью дела у Вл. Соловьевамы будем наблюдать и дальше. Точно так же и под таким термином, как «церковь»,нужно, понимать у Вл. Соловьева согласно духу и букве его учения, как мы ужесказали выше, просто в первую очередь всеобщую целостность бытия, или, как онговорит, всеединство, но только втаком идеальном состоянии, когда уже преодолеваются все несовершенства жизнии человек приобщается или по крайней мере стремится к такому идеальному состоянию.Поэтому, если отнестись критически к терминологии Вл. Соловьева, то совершенноничего страшного и ужасного не окажется ни в этом «мистицизме», ни в этом«всеединстве», ни в «целостности» и ни в этой «церкви». Здесь просто учение ожизни и бытии, включая всю человеческую и всю космическую сферу, как онерушимой и всеединой целостности. Учение это, кроме того, мотивируется, как мывидели, чисто жизненными задачами человека, который хочет преодолеть несовершенствожизни и переделать ее в целях лучшего будущего. Тут тоже нет ничего плохого илинепонятного.
Все ранние трактаты Вл. Соловьева полнысхематизма, логического систематизма и того, что обыватели обычно называютсхоластикой, с которой они не знакомы как с определенным историко-философским периодом. Поэтому точныйтерминологический анализ Вл. Соловьеварасставляет все проблемы споров на свои места. Давайте продолжим наш терминологическийанализ его рассуждений.
Во-первых,ясно, что свое бытие Вл. Соловьев понимает по крайней мере в двух, если не втрех смыслах. У него совершенно отчетливо говорится о противоположности сущегои бытия, как это мы констатировали выше. Одно выше всякой раздельности, другоеесть раздельность и множественность. Теперь же оказывается, что в бытии тоженеобходимо различать два разных бытия. Одно — идеальное, необходимое и то, чтофилософ называет сущностью. Другое же — реальное, действительное и то, что философназывает природой. Сказать, что все это разделение вполне ясно, никак нельзя.Понятно то, что нерасчлененное сущее, расчленяясь, становится идеей или, какговорит философ. Логосом, а эта идея,или Логос, осуществляясь, создает реальную действительность. Однако совсемнепонятно, когда мы тут же читаем, что после расчлененного Логоса нужнопризнать идею, которая есть «осуществленное или проявленное (открытое)сверхсущее». Здесь можно понять так, что Логос есть только «акт проявления илиоткровения», а идея — само проявленное и открытое сверхсущее. Но тогда идеяоказывается уже на третьем месте после сущего, а не на втором, куда ее помещалфилософ на этих же страницах вместе с «необходимостью» и «сущностью». В общейтаблице анализируемых в данной работе категорий мы тоже находим тройноеделение: Абсолютное, Логос, Идея.
Неочень благополучно обстоит здесь дело также и с категорией Логоса. Посколькулогос расчленяет абсолютное сущее, а последнее нерасчленимо,то философ вводит понятие внутреннего, или скрытого, логоса, которомуприходится противопоставлять открытый, или проявленный, логос. И это тоже былобы понятно, но философ вдруг говорит почему-то о «видимости», или«призрачности», этого второго логоса. Дело запутывается еще больше, когда философзаговаривает о третьем логосе, «воплощенном или конкретном», который он называеттакже Христом. Ведь христианство мыслит Христа как воплощение логоса вчувственной материи. Но ни о материи, ни тем более о чувственной материифилософ до сих пор не сказал ни слова; а то, что он выше назвал «первойматерией», было у него только «необходимостью» и «сущностью», о воплощениикоторых совершенно ничего не было сказано.
Болеепонятно суждение о том, что «третьему или конкретному Логосу отвечает иконкретная идея, или София». Другими словами, чистая идея тоже содержит в себекакую-то чистую материю и в совокупности с этой материей является Софией. Ночто это за материя в чистой идее, об этом можно только догадываться.
Всвязи с этим не очень ясным предстает в данном трактате также слишком кратко иабстрактно выраженное учение о Пресвятой Троице. То, что абсолютное сущее какначало, исток и сила всего существующего именуется Отцом, это, если стоять напозициях Вл. Соловьева, еще более или менее понятно. Но если второе лицоПресвятой Троицы он именует то Логосом, то Идеей, то Сыном, тогда здесьвозникают неясности, о которых мы только что сказали, относительно пониманияЛогоса и Идеи. И неужели, с точки зрения Вл. Соловьева, второе лицо призрачно?
Наконец,нелегко понять и то, что философ говорит здесь о Духе Святом. То это естьвозвращение расчлененности сущего к его нерасчлененности, то это есть отношениесущего к самому себе через свое проявление, или через свою идею, а тоговорится, что Дух Святой есть то, чему «соответствует» конкретная ивоплощенная идея. В последнем случае остается неясным, каково же отличие ДухаСвятого от Софии и от Христа.
Философизбегает здесь противоречивости благодаря тому, что из всех своих указанных унас выше основных триад останавливается только на одной — Сущее, Бытие,Сущность. Это же самое тройное деление он представляет еще и в таком виде:Абсолютное, Логос, Идея. Поскольку, однако, цельность предполагаетсуществование всего во всем, то в каждой из этих трех категорий снова повторяютсяте же самые три категории. Получается следующая таблица:
1) Сущее 2) Бытие 3) Сущность
( Абсолютное ) ( Логос ) ( Идея )
1) Абсолютное . . . . . Дух Воля Благо
2) Логос . . . . . . Ум Представление Истина
3) Идея . . . . . . . Душа Чувство Красота
Отобрав только эти два тройных деления, Вл. Соловьев очищаетсебе путь для той ясности и простоты,без которых он не мог бы мыслить завершения своих категориальных построений.
Чтобы понят