--PAGE_BREAK--Б:1) «истинное мысленное определение не противоречиво»2) «безконечныйпредмет выразим только в противоречивыхмысленных определениях» => 3) «безконечный предмет не выразим в мысленномопределении»
И Кант делает вывод, что
В:1) «истинаневыразимав мысленных определениях»2) «познание существует только в выражении мысленныхопределений» => 3) «истина не познаваема»
И, следовательно, мы ничего не можем сказать об отношении мысленных определений к абсолютному. И, более того — свидетельство не истинности самого разума
Г:1) «истина не познаваема»2) «истина существует» => 3) «разум не годен для познания сути и безконечного»
Но необходимость такого вывода принадлежала личности Канта, а не объективности, т.к., если быть последовательным, то разум, как тоже «вещь в себе» не познаваем, а, значит — может он познавать истину или не может оказывается не доступным нашему познанию, тогда, если именно это утверждение истинно, иначе вообще нет никакого смысла, то истина познаваема, а следовательно и суть вещи, и то, что обладает безконечным содержанием. Следовательно какая-то из посылок не необходима. И вопрос об отношении мысленных определений и абсолютного остается открытым. Следовательно, этот отрицательный результат не тупик, а полагает необходимость дальнейшего исследования причины отрицательного результата критической философии, что и было реализовано Гегелем.
б) по Гегелю.
Из проведенного Кантом исследования следовал другой вывод: не познание вообще не возможно, а познание в исследуемых мысленных определениях не истинно. Не истинно либо оно само, либо его определенный результат, т.е. мысленные определения должны быть другими, а именно — мысленные определения должны быть способны выразить суть и безконечное содержание.
Гегелем, также, как и Кантом, полагалось, что познания вне мысленных определений не существует, т.е. посылка В:2) «познание существует только в выражении мысленных определений» им поддерживалась. Во введении к «Феноменологии духа» он касается, вскользь, проблемы наличия нескольких способов познания. Им говориться о представлениях о познании как об или неком орудии, или некой среде иразоблачаются они, как не стоящие, даже, внимания. Но можно взять любую глупость и не затрачивая умственных усилий показать ее таковой, только большого результата в этом не будет, если брать что-то в противовес своей мысли для доказательства ее силы, то это должно быть действительно серьезным противовесом. Серьезный противовес, который познание в мысленных определениях получает, например, в религиозном познании, рассматривается Гегелем внутри науки и с точки зрения самой науки мысленных определений и полагается, что так и должно быть. Хотя, доказательство ограниченности какого-либо взгляда, сам Гегель на это указывает, должно быть получено изнутри самогоэтоговзгляда, его собственное развитиедолжно привести к его собственной ошибочности. Ошибочность, не истинность религиозного познания показанная с точки зрения науки ничего об ошибочности этого познания не доказывает, она, наука мысленных определений, показывает только, что то, что она называет религиозным познанием не истинно, нисколько не заботясь об истинности ее представлений, о соответствии своего представления действительной религии, а, еще точнее, речь идет о представлении о религии самого Гегеля.
Проблема единственности или нет познания в мысленных определениях оказалась просто не важной, т.е.«решенной», значит все усилия были направлены на решение проблемы о другом виде мысленных определенийи Гегелем была найдена и исправлена ошибка, держащая в своих границах, всюпредыдущую философию, Гегелем была совершенасменаэпох философствования от формальнологического к «спекулятивному».
Б:1) «истинноемысленноеопределениенепротиворечиво» -вот «камень преткновения» всей предыдущей мыслительной деятельности.Гегелем было осуществлено доказательство, что противоречие — «душа» истинного мысленного определения и преодоление противоречия — его необходимый момент.И, что именно такое мысленное определение может выразитьсуть любой вещи и то, что имеет безконечное содержание. Те мысленные определения, которые рассматривал Кант и, с помощью которых он рассматривал, были конечны. Но это не повод для горького разочарования в самом разуме. Дело в том, что определение определению рознь.Оно м.б. конечным определением — т.е. рассудочнымили безконечным определением-разумным. Конечность самого взгляда на определения мысли, до Гегеля, выражена в том мнении, что мысленные определения это только понятия, а суждение и умозаключениеесть средства. Но Гегелемвпервыебыло положено в необходимости, что мысленное определениевсвоей действительности естьи суждение, иумозаключение.«Умозаключениеоказалось восстановлением понятия в суждении и, стало быть, единством и истиной обоих.»([1]с.608)Разумное суждениедолжно включать в себя оба противоположных друг другу рассудочных суждения, образовывать единое суждение, т.е.браться не вотдельностиодноотдругого, не противопоставляться, а должно быть понимание того, что эти два суть одно определение, но еще в не совсем развитой форме, следовательно, надо не останавливаться на этом моменте, а выразить ихединствово всеобщемумозаключении, которое будет тем, что это единство будет положено, как особенное, какоднопонятие, котороебудетиметь предыдущиедва определенияиотношениемеждуними, каксвое конкретное содержание.Этопорожденноеразумнымумозаключением понятиеиестьбезконечноемысленноеопределение, в нем и м.б.выражена суть и «вещи всебе», итого, что обладаетбезконечным содержанием. Необходимаясвязь понятия, какконечного мысленного определения, с его развитой безконечной формой, суждением, — положена.
Посылка Б:1)«истинноемысленноеопределениене противоречиво» становиться «истинное мысленное определение противоречиво»
Б`:1) «истинное мысленное определение противоречиво»2) «безконечный предмет выразим только в противоречивыхмысленных определениях» => 3) «безконечный предмет выразим в разумном мысленномопределении»
Любая «вещь в себе» безконечна, а не только Природа, Душа, Бог и, следовательно, выразима в мысленных определениях и если мышлению эти предметы доступны, то познаваемы, а, т.к. если онидоступны, то доступныоничерезвсе те же мысленные определения, то необходимо прояснить каким образом онистановятсявыраженнымивсубъективных мысленных определенияхикак связано с этим субъективное познание, т.е. Надо разрешить поставленную выше проблемуотношение мысленных определений и абсолютного.
Результат, выявления этого отношения Гегелем, есть весь текст «Науки логики» и оказался «прост, как все гениальное» — мысленные определения и есть суть, сама Истина! Ни «вещи в себе», ни чего-то обладающего безконечным содержанием вне мысленных определений — нет. Есть Абсолютная Идея сама себе дающая определения.Субъективное, абстрактное мысленное определение восходит к конкретномумысленному определению, чтоесть движениеот одного к другому всех разумных умозаключенийнауки логики, но, что на самом деле, по Гегелю, не субъективное, а абсолютное.Это восхождение вырастает из снятия противоположности между субъективностью и объективностьюв процессепознанияв мысленных определениях.Мысленное определениеестьнечто третье, отличное от субъективности и объективности, движущаяся к себесамой АбсолютнаяИдея, вернееисубъективностьи объективность, как отдельные, есть иллюзиявсубъекте, которая и преодолевается в процессе познания. От Абсолютной Идеи, которая конкретна в себе, до Абсолютной Идеи конкретной для себя.
Как получился столь удивительный вывод? Надо рассмотреть на каком основании, Гегелем, полагается, что мысленное определение и есть Истина, Абсолютное.
Это умозаключение «абсолютное есть мысленное определение» получено из двух посылок, суждений. По сути это продолжение кантовского взгляда: «В мысленных определениях выразимы лишь явления», но только преодоленного в плане, что и суть вещи и безконечное содержание, так же, выразимы, а они — и есть абсолютное, так считается.
а) «Познаваемо только выраженное мысленное определение» — это суждение развитие кантовской предпосылки «я познаю только выражая мысленные определения», получившийся в «Критике чистого разума».Причина согласия Гегеля с этим указывалась выше.
б) «Абсолютное познаваемо» — следует из того, что абсолютное и есть суть вещи — это гегелевское положение, а суть и безконечное содержание выразимо в разумном мысленном определении — это преодоление Гегелем рассудочного момента мышления, а, что выразилось в мысленном определении, то и познано.
Результат умозаключения из а) и б) — «абсолютное есть мысленное определение», по Гегелю, данное умозаключение это есть самое первое возможное умозаключение — умозаключение наличного бытия. А, следовательно, как абсолютное умозаключение, оно еще не состоялось.Самое развитое умозаключение, в котором абсолютно явлена необходимость — дизъюнктивное, т.е. из а) и б) следует: «абсолютное, познаваемое только в мысленных определениях, есть мысленное определение».
Это умозаключение истинно, необходимо при условии истинности и необходимости посылок. В каждой посылке должна быть явлена ее необходимость.
Необходимо положить необходимость кантовской предпосылке «я познаю только выражая мысленные определения». В дизъюнктивной форме, по Гегелю, это умозаключение, т.е. Необходимым, будет при:
1) «познание есть выражение мысленных определений, есть другое»2) «познания другим способом нет» => 3) «познание есть только в мысленных определениях».
Вывод необходим и истинен, если посылки доказаны. Суждение 2) — не обоснованное мнение, опирающееся лишь на отсутствие в личном опыте использования не вербального способа познания, доказательства нет.Посылка а), следовательно, еще требует доказательства.
А так же, посылка «Абсолютное познаваемо» слагается из доказательства необходимости своих посылок:
«Абсолютное, истина есть суть и безконечное содержание» — доказательство этого у Гегеля нигде, мной, не обнаружено. Но эти слова используются как синонимы.
«Выраженное есть познанное» — это развитие той предпосылки, что мышление осуществляется посредством слов, по другому мышление, даже, не мыслится. «Движение вчистойстихии мышления», понимается в действительности, как движение в стихии языка.«Формы мысли выявляются и отлагаются прежде всего в человеческом языке… Во все, что для человека становиться чем-то внутренним, вообще представлением, во все, что он делает своим, проник язык, а все то, что он превращает в язык и выражает в языке, содержит, в скрытом ли, спутанном или болееразработанномвиде, некоторую категорию; в такой мере естественнодлянегологическое, или, правильнее сказать, последнее есть сама присущая ему природа.» ([1] с.22) «Мы мыслим посредством имен» ([2] с.302 т.3) Обоснования эта позиция не имеет, следовательно доказательство еще требуется.
Итог — мысленное определение, причем в своей целостности, материального субстрата и смысла, — есть Абсолютная Идея, само Абсолютное, еще требует доказательства.
4) Абсолют — слово.
Мысленное определение имеетсмысловоесодержаниеи материальный субстрат — слово: в буквах или звуках, пока здесь это положение как данность.Следовательно, в положении«абсолютноеестьмысленное определение»явно, чтоберетсянематериальнаясторона, тогда необходимо познать отношение м.ж.смыслом и материальным субстратом, и выявитьболееконкретноотношением.ж.абсолютным и смысловым содержанием, и абсолютным и материальным субстратом.
Если не отделить абсолютное от словесного бытия, то при положении «абсолютноеестьмысленное определение» получается, что сами слова «Абсолютная Идея» и есть животворящий Дух.Из того, чтоотмечалось выше «так как дух есть по своей сущности сознание, то это знание себя есть основное определение егодействительности.»([1]с.28)- из этого не явствует, что это «знание себя» есть словесное знание.
Суть ошибки в том, что мысленные определения не отличают от самой идеи, или содержания мысленного определения, т.е. от того, что получило свое выражение в этом мысленным определении. Ошибка состоит в путанице между мыслью, как тем, что составляет знание, и ее выражением. Мысль не существует вне мысленных определений, но эти два не одно и тоже, их отношение поэтому надо установить. Слово, как речевой акт, есть порождение субъекта, но вот значение слова, его смысл, если оно претендует быть истинным знанием, должен быть не только результатом произвола субъекта. Познание сведено к выразимости. Весь вопрос упирается в доказательство, что выразимо: что доказал что оно выразимо, то значит и познал. Следовательно, требуется доказательное уяснение отношения между выраженным и выражаемым, и между выражаемым и абсолютным, и выраженным и абсолютным. Или выяснить а) отношение выраженного мысленного определения и содержанием мысли; б) отношение содержания мысли и абсолютного; в) выраженного мысленного определения и абсолютного.
5) С чего начинается наука?
Итак, дляуясненияотношения мысленных определений и абсолютного, необходимо разобраться, что есть мысленное определение? Этазадача оказываетсястоитраньшезадачи определения каково первое понятие науки, даже, у самого Гегеля.
Приведем уже цитированную выше, цитату из введения «Науки логики»:«Только в новейшее время зародилось сознание, что трудно найти начало в философии… Правда, принцип какой-нибудь философии также означает некое начало, но не столько субъективное, сколько объективное начало, начало всех вещей.» — И в том и другом случае — "… интерес направлен на определение содержания. Вопрос же о начале, как таковом, оставался без внимания и считается безразличным как нечто субъективноевтом смысле, чтоделоидет о случайном способе начинать изложение" ([1] с.55)
Надо обязательно здесь остановиться и обратить внимание на следующее: натуважность, котораяпридаетсясамому изложению философии, на эту сращенность идеи философского учения с его изложением. Речь идет о том, что речь идет не только об изложении, а о познании, выражаемом вречии осуществляемомпосредствомречи (здесьслово речь во всех случаях употребляется специально). Начало изложения, при такойформепознания, естьсобственноужесамо познание ипоэтомусовершеннонеобходимымявляетсятребование о «необходимом начале изложения». Следовательно, наука философии, таким образом, определена начаться наукой о способе изложения; или, т.к.философиязанимаетсясутью вещей, начатьсяпознаниедолжнос выяснения сути словесных мысленных определений; или, т.к. философия в ближайшем определении есть «мыслящее рассмотрение предметов» ([2] с.85), тоначалофилософии — мышление мысленных определений, т.е. Начало науки философии — этомысленное определениетогокаксамо мышлениераскрывается в своей деятельностипроизводить мысленные определения, т.е. философия, как познание абсолютного вмысленных определениях должна была бы, по Гегелю, начаться наукой о языке. Но у Гегеля не рассматривается словесная сторона мысленных определений, а нерассматривается это потому, что «prius для мышления», считается Гегелем, должен быть и «первымвдвижениимышления»([1]с.56) речевая деятельность субъекта берется как данность, т.е.словесная деятельность начинается вместе с началом мышления — да, начинается, но уже будучи готовой к использованию, следовательно, по отношению к мышлению в мысленных словесных определениях — речь предпосылка. И ее нельзя оставить без научного рассмотрения.
Поэтому, проскакивая мимо этой проблемы, интерес Гегеля направлен на науку выясняющую необходимость, правильность использования этих, уже наличных, мысленных определений — на науку о правильныхсуждениях, умозаключениях получающихся в результате правильного,«спекулятивного» мышления, состоящего из моментов: рассудочного, отрицательного диалектического и положительного диалектического, т.е. философия, какнаука постижения абсолютного в понятиях, должна начинаться логикой.Даже, если начало таково, то оно должно былобыбытьименно изложением логики, апознав ее, бытьснятой и оставаться незримой связующей нитью понятий, пронизыватьсодержание, уже самой философии, постигающей абсолютное в мысленных определениях.А не подменять собой философию и идеей — Абсолютное.Получаем, что философия, решая поставленную перед собой, для начала, задачу, осуществиться в форме науки — о познанииспособа научного изложения, занимаетсяизложением логики, выдаваявсеэтоза постижение в мысленных определениях самого Абсолюта! Тройная подмена.Абсолютнизведен даже не к идее о нем, а к самому набору закорючек, букв, составляющих слово «абсолют».
продолжение
--PAGE_BREAK--